Бог, создай камень ,который не можешь поднять! А теперь поднимай

Тевмесская Лисица

Лотара Саррин в сорок первом тысячелетии

Оставив десяток космодесантников Хаоса и двух мутиляторов охранять открытую дверь, он повел за собой Четверку.

– За мной.

Шесть длинных, но тяжелых шагов, и он оказался у подножия помоста.

Коссолакс чувствовал, как учащается биение его основного сердце, а вторичное оживает, словно в ответ на страх, из-за которого он пережил множества корректирующих генетических операций, чтобы его не чувствовать.

Оставаясь невозмутимым, даже когда его сердца продолжали бешено колотиться, а бископия накачивала кровь гиредреналином, он заметил, как мрак пробирается через заброшенные командные пункты. Окружая их с флангов. Отрезая им путь к отступлению. Даже в несуществующих в воздухе тенях чувствовался горький запах. Это была смесь ржавчины, серы и высеченной искры. Гвозди Мясника начали ныть в его черепе. Как и всегда в присутствии сильного колдовства. Он стиснул зубы и повернулся к Ховайну, но Темный Апостол содрогался. Капли крови сочились из углов линз его шлема и вытекали под действием слабой гравитации, словно слезы, пролитые вверх. Лорехай был единственным, из-за чего он оставался в вертикальном положении.  

– Мы Пожиратели Миров, – воскликнул Коссолакс, не обращая внимания на нотки неуверенности в своем голосе. Он поднял палец и вытер вяло текущую из носа кровь. – Когда-то это что-то значило. – Покрепче сжав взведенный пистолет, который он отобрал у Шалока, он продолжил. – Какое бы колдовство на нас не действовало, боритесь с ним.

Коссолакс начал подниматься.  

Ступеней было восемь, как и от палубы до подножия трона Коссолакса. Он дважды пересчитал их, а Коссолакс ошибок не допускал, и все же восемь ступеней спустя он все еще продолжал подниматься, не приближаясь к вершине возвышающегося над ним, словно гора, помоста. Мрак клубился под ним, словно верхушки облаков. Коссолакс тряхнул головой, пытаясь развеять иллюзию, но гора не уменьшилась. Его бедра болели от усилий, затраченных на подъем. Грудь горела. А в мыслях настойчиво жужжали в его мыслях.

Насчитав восемь раз по восемь шагов, во много раз больше, чем должно было быть, он наконец ступил на вершину помоста.

Какая-то часть его души хотела выпятить грудь, и прокричать о своем триумфе, и ему потребовалась вся его выдержка, чтобы подавить это желание.

Темнота с этого места была еще более глубокой и плотной. В ее тенях копошилось что-то древнее, таинственное и злое. Его третье легкое горело от вдыхания этого. Сердце колотилось настолько быстро, что он уже не мог различать его удары.

Коссолакс с трудом старался не обращать на это внимания. Он схватился перчаткой за стальную спинку командного трона и наклонился над ней, чтобы посмотреть вниз.

Мертвенно-бледная ведьма, лежавшая на спинке кресла, выглядела как чучело в грязно-белом мундире, у впадины на ее груди красовался отпечаток Красная Рука из древней крови. У нее не было даже малейшего сходства с тем призраком, который сновал по кораблю Коссолакса. Она была скелетом, прикрытым скудным слоем серой кожи. Или же это были остатки плоти, скрепленные мелкими костями, которые так и не удалось воссоединить. Так или иначе, она притягивала взгляд и удерживала его, как эффектно разорванный труп или яркая болезнь. Раздался хруст, и голова повернулась к нему. На сухих, лишенных век глаз мелькнули мигательные перепонки. Перепончатые ноздри затрепетали, как у маленького животного в страхе. Она отпрянула от него, но не смогла, так как была полностью прикована к своему трону. Лишь ее голова и одна руку сохраняли некоторую подвижность, и то, на последней, лишь один костлявый палец, постукивающий по подлокотнику с настойчивостью расчлененного паука.

Коссолакс хотел было рассмеяться, но что-то, какой-то ужас, витавший в воздухе, помешал ему.

После всего, через что он прошел, чтобы попасть сюда, он нашел своего врага.

– Хозяйка– - произнес он.  

– Повелитель, – прохрипела она голосом, который был так же плохо собран, как и ее кости. Раздался еще один треск хрящей, и существо снова отвернулось от него. – Завоеватель - твой.

Коссолакс крепче сжал спинку трона. Наконец-то. «Завоеватель» полностью принадлежал ему. Великая цель по восстановлению XII Легиона могла начаться. Пожиратели Миров не преклонялись перед символами своих богов или своего прошлого, как другие, но убийственный потенциал и огромная огневая мощь «Завоевателя» станут символами, перед которыми им придется склониться или они будут уничтожены. Те чемпионы Долгой Войны, которые отвергли его или все еще считали Пожирателей Миров мясом для своих воин, вскоре вспомнят, какой силой был XII легион. Под началом Коссолакса Отступника галактика снова запылает. Он добьется того, что не удалось Восьмидесяти Легионам Круор Претории, и сломает своим топором Золотой Трон Императора.

– Я ждала вашего возвращения, – продолжила Хозяйка, и Коссолакс наконец понял, что она обращается не к нему.

Он поднял голову.

Тьма вокруг них зарычала.

Коссолакс взмахнул пистолетом Добывателя Черепов сопротивляясь белому жару агонии, от которого Могривал, Лорехай, Шалок и Хавойн с воем падали на колени. Словно разорванный занавес, тьма перед ним расступилась и превратилась в пламя. Адский жар, более жаркий и сухой, чем водородная печь в сердце солнца, поднялся от пола и потянулся к трону, испепеляя и бесконечно извергая демонов, идущих по его следу. Они были краснокожими и похожими на зверей: сгорбленные тела, увенчанные собачьими головами с грубыми гнездами черных рогов. Каждый сжимал зазубренный черный меч длиной с человеческий рост и достаточно острый, чтобы заставить металл кровоточить. Боль, которую их невыносимое существование причиняло Гвоздям Мясника, была невыносимой, но Коссолакс отказался последовать примеру Четверки и преклонить колени.

Его болт-пистолет говорил о его отказе.

Нематериальные тела разрывались, забрызгивая палубу шипящим ихором, когда Коссолакс уничтожал их. Они не носили броню и были фактически бесчисленны. Коссолакс не смог бы промахнуться. Единственной их защитой была демоническая сущность, которую Коссолакс отрицал всеми силами своей воли и каждым нажатием на спусковой крючок пистолета.

– «Завоеватель» - мой! – Он почувствовал, как воины Четверки поднимаются - аура его неповиновения не ограничивались лишь разумом, - занимают оборонительные позиции вокруг помоста и открывают огонь.

Хозяйка издала изумленный смешок, когда первые демоны пробрались сквозь поток болтерного огня к подножию помоста. Им не было числа. Неважно, скольких из них убил Коссолакс.

Он крепче сжал топор.

– Ховайн!  

Темный Апостол опустил пистолет, вытянул руку и прошептал проклятие: конусообразный клин демонов превратился в шипящий ихор.

Но это ничего не изменило.

С рычанием Коссолакс бросил Сизифов труд сдерживать бесконечные орды и поднял топор над Хозяйкой. Его гудящее острие окрасило ее бумажную кожу в красный цвет.  

– Останови это. Прежде чем я покончу с тобой.

Глаза Хозяйки переместились с кровавой бойни на него, а затем обратно.

– И что тогда, Коссолакс Отступник? Кто будет кормить команду корабля и поддерживать баланс населения? Кто будет следить за тем, чтобы пушки были заряжены, а печи раскалены? Пожиратели Миров? – Она издала еще один сухой, отрывистый смешок. На ее лице появилось подобие улыбки. – Ты хоть знаешь, когда и где «Завоеватель» в последний раз брал топливо? Или у кого?

Коссолакс фыркнул.

– Я не стану делиться славой.

Госпожа замолчала. Она не отвечала.

– Останови это!  

– С чего ты взял, что это я должна остановить это?

Раздался еще один рык, похожий на тот, что звучал раньше, но теперь громче, ближе, и его дыхание напоминало топу, от жара которой скрипели переборки. С шагами, похожими на шипение сварки, оно вышло из пламени. Это была стихия и эмоция, медь, огонь и ярость, и разум не мог воспринять их в менее абстрактных терминах. Он был вулканом, ходячим извержением ненависти. Сам воздух пылал вблизи него, словно был доведен до такого состояния ярости, которое не могло быть изгнано никаким другим способом.

В этот момент сердца Коссолакса должны были разрываться от сотни разных эмоций. Отчаяния от того, что полтысячелетия амбиций превратились в пепел, что было вполне ожидаемо. Ужас, приемлемый даже для космодесантника и Отступника Хаоса. Любовь, даже к существу, которое он презирал больше всех остальных, можно, было бы оправдать. Но под пристальным взглядом этого чудовища он чувствовал лишь ярость.

«Почему здесь?» – подумал он. – «Почему именно сейчас?»

Почему именно он?

– Повелитель Ангрон, – прохрипела Хозяйка. Ее скелетное тело дернулось, словно она пыталась подняться после длительного сидения, но вместо этого склонило голову так низко, как только позволяло ее крепление к спинке креста. – Мостик ваш. – Младшие демоны закричали, удвоив усилия, пытаясь определить гнев примарха и броситься на оружие Четверки.  

– Нет, – прорычал Коссолакс, крепко сжимая топор и поднимая болт-пистолет над ордой, к багровому овалу лица монстра.

Ему нужно отступить.

Этого нельзя было предвидеть. Никто не мог этого предвидеть.

Мудрее всего будет отойти, чтобы оценить ситуацию и составить план. Он не достиг бы того положения, что занимал сейчас, будучи рабом Гвоздей Мясника, но он более не мог думать о своей ярости.

Ему ничего не оставалось делать, как стоять на пути извержения с оружием в руках и кричать:

– Нет!

Он выстрелил.

Время замедлилось, словно бы чистая ненависть могла искривить его течение. Он слышал взрыв первого снаряда в стволе, затем последующего, когда ракетное топливо воспламенилось и понесло его к цели. Третий снаряд взорвался в пасти демонического примарха, но ничуть его не замедлил. Потому что никто и никогда не убивал богов с болтера. Даже с ненавистью.

И Ангрон зарычал, негодуя на бессилие своего сына. И убил.

Апотекарий Лорехай закричал, разряжая пистолет в грудь отца. Он закричал, когда меч из черной бронзы разрубил его надвое. Руны, начертанные на клинке, вспыхнули, словно пламя во тьме: бессмертная душа Лорехая была втянута внутрь и испепелена. Слишком увлекшись, чтобы заметить судьбу апотекария, Могривар послал струю из своего огнемета в плечо примарха. Из решетки его шлема вырвался сладострастный всплеск статического электричества, когда примарх с горящими плечами, отделили ноги от туловища. Шалок Собиратель Черепов взмахнул своим огромным топором палача. Быстрый, как тень от пламени, Ангрон парировал удар. Топор Шалока разбился о колоссальный цепной топор, зажатый в правой руке примарха, и взрывы пронеслись по всей длине его рукояти, пока не достигли рук. Сила, с которой Ангрон парировал удар, раздробила все кости в обеих руках воина и отбросила его назад, мгновенно свернув шею. Вистис Ховайн даже не пытался бороться. Его отец зарубил его точно так же.

Ангрон. Это имя вихрем пронеслось в голове Коссолакса, когда все лучшие из лучших, кого он собирал на протяжении веков, сгорали вокруг него, как мухи в огненной ловушке.

Ангрон Ангрон Ангрон Ангрон.

– Нет, нет, нет!

Он сжимал курок пистолета до тех пор, пока взрывы не прекратились, и понял, что отступает назад, лишь когда его нога переступила через край помоста и он упал.

Спуск оказался гораздо короче, чем его мучительный подъем.

Он рухнул на командную палубу, как бочка, которую сбросили с края обрывы.

Четверка мертва.

Ангрон расправил крылья и взревел с таким звуком, словно город погрузился в пламя. Заклепки выскочили из переборок. Стекла на терминалах разлетелись вдребезги. Металл вопил и гнулся, плавился, стекал. Сгустки разряженного воздуха вспыхивали, когда реально вкусила вознесение примарха.

Космодесантники Хаоса и Мутилаторы, которых Коссолакс оставил стоять у двери, ворвались внутрь, словно не в силах сопротивляться его натиску. Первые из них разрядили свои болтеры в нагрудник своего чудовищного отца, в то время как вторые доставали все более и более мощное оружие по мере того, сокращали дистанцию.

Коссолакс не остановился, чтобы посмотреть, как они умирают.

Он больше вообще ни о чем не думал. Гвозди Мясника, наконец, отняли у него ту способность. Вместо этого он сделал то, что, как он знал, должен был сделать в тот момент, когда увидел этого разъяренного колосса, выходящего из огня.

Он развернулся, скребя закованными в броню пальцами по палубе в поисках опоры, когда последний из его воинов был убит позади него, поднял свой топор с того места, где он упал, и побежал.

Он был там, когда Хорус убил Императора

Взято у Art of War

Локен пытается остановить своего отца, но ничто не может остановить его отца. Ничто не может остановить чудовищное, залитое кровью олицетворение Хаоса, так чудовищно раздутое силой, так отвратительно уверенное в себе. Хорусу даже не нужно прикасаться к нему. Локен с поднятым мечом сметён со своего пути потрескивающим полем нематериальных энергий, которое окружает залитую кровью фигуру его отца. Жгучая аура отбрасывает Локена в сторону, как ветер может поднять и рассеять пылинки, и он с грохотом покатился по маслянисто-чёрной палубе.
Он поднимается на колени, контуженный, и выкрикивает имя своего отца, но безрезультатно, потому что его голос тонет в торопливом шёпоте, наполняющем воздух Двора.
Поэтому он может только наблюдать, с широко открытыми и полными слёз глазами, как Хорус Луперкаль совершает свое последнее богохульство и убивает Императора.

Сделка

Он командовал одним из последних бастионов человечества. Он был свидетелем того, как галактический рукав затихала мир за миром, независимо от ответ захватчикам. Будучи воспитанным для объективного анализа мира, чтобы вести свою планету к светлому будущему, теперь он осознал простой, но жестокий факт.
Ку невозможно остановить. Их триумф просто неизбежен. Их Цивилизация на миллиард лет впереди в технологическом отношении, они сломают любую защиту, они ступят на каждую сопротивляющуюся планету, будь то завтра или через сто лет. Более активное сопротивление только усугубит наказание, и он видел, что они сделали с теми, кто пытался. Он не мог позволить этому случиться с планетой, будущее которой он поклялся защищать.
Он заключил сделку с врагом. Добровольная капитуляция собственного народа в обмен на безбедную и беззаботную жизнь изнеженных питомцев для их потомков. Ку превратит их в расу гедонистов, созданную для счастья, как птицы созданы для полета, и подарит им райский мир, свободного от хищников и суровой погоды. Единственной ценой будет их свобода и человечность.
Его люди будут ненавидеть его за то, что он сделал, но он знает, что выторговал для них лучшую судьбу. Когда новые хозяева его мира заглушат их разум, боль поражения забудется, и только солнечное тепло и ласка партнеров будут занимать их мысли на миллионы блаженных лет.

Он поступил правильно.

Он поступил правильно...

Где ошибка?

Питомец, которого мы заслужили.

Продать снег эскимосам — звучит как признание таланта торговца. Тут раньше ещё было — «впарить песок арабам», но, как оказалось, обитателям ОАЭ очень нужен песок, сюрприз. Так вот. А как вам — продать камень человеку? Я, конечно, понимаю, что есть такие явления как «карьеры» и «драгоценные камни». Но я говорю о том, чтобы продать одному обычному человеку с улицы один обычный камень примерно с этой же улицы. Как вам такое? А ведь кое-кто умудрился провернуть подобное, чуть ли не в промышленных масштабах. Люди действительно их покупали, на полном серьёзе. Поштучно и по цене 3.95 доллара за штуку. Обычные камни, каких полно на улице. Без встроенного телевизора, радио или даже без гравировки. Да, никаких наклеенных глаз и рисунков на них тоже не было. И люди платили за них 4 доллара! В чём был прикол?

Во-первых, в том, как все это выглядело.

В начале 1975 года Гари Дал работал простым копирайтером в обычном рекламном агентстве в городе Лос-Гатос (Калифорния). Через полгода он стал простым менеджером по работе с клиентами. Короче, не самая завидная карьера. Ничего примечательного, банальная судьба, но через полгода он внезапно резко перешёл в разряд «богатых и знаменитых», заработав около 50 миллионов долларов по нынешнему курсу. Всё, что он сделал — приложил немного юмора и понимания момента. Семидесятые характерны свободой нравов, и развитием постмодерна. Странные идеи, необычные явления, отринем всё старое, да здравствует новое. Большинство людей искало что-то неожиданное, и Гари подарил им то, что они хотели. Странное, необычное со своей философией и простым пояснением для покупателей — нахрена им это было нужно. 

Сам создатель продает свое изобретение.

Короче, всё началось во время одной из попоек в баре и обсуждения с друзьями сложностей содержания домашних животных (деньги, заботы, портят мебель, платить ветеринарам, выгуливать). Вот тогда Гари понял, что у людей нынче явные проблемы с домашними питомцами. Им нужен кто-то, свободный от таких недостатков, не будет требовать заботы, еды и всего подобного — решил он! И, вот идеальный питомец — камень. Друзья за кружкой пива поржали, Гари тоже, но идея начала формироваться. Поэтому через некоторое время он занял денег у друзей (или, как говорят в бизнесе — нашёл инвесторов) и отправился на берег. Да, первые камни Дал лично собирал на пляже неподалёку. Это потом начал покупать оптом в строительных магазинах. Затем он упаковал находки в милые коробочки с дырочками «для дыхания» и с сеном внутри (чтобы было похоже на переноску для питомцев и чтобы камню не было грустно). В качестве вишенки в комплект входила небольшая юмористическая инструкция на 30 страниц. В ней рассказывалось о породах камней (разные цвета), как перевезти питомца на новое место (положите на газету и дайте ему три дня, чтобы привыкнуть к обстановке) или как научить камень команде «фас» (просто кидайте его в сторону обидчика, чем лучше ваш глазомер и сила броска, тем эффективнее будет атака). И, естественно, рассказывалось о важности духовной связи между хозяином и питомцем. Себестоимость производства такого «камня» составляла около 95 центов. То есть, продавая их за 3.95, Гари получал 3 доллара прибыли с каждого экземпляра. И он умудрился реализовать миллионы этих штук буквально за пару месяцев появления камня-питомца на рынке. Камни появились впервые в августе 1975 года на большой выставке подарков Gift Show в Сан-Франциско, куда он пришёл с пробной партией. И уже оттуда Гари ушёл с огромным количеством предложений о сотрудничестве. Затем были аналогичные выставки в Нью-Йорке и Лос-Анджелесе.

Инструкция к «питомцу»

Люди действительно оценили шутку. Покупателям понравилась философия того, что даже обычные камни могут быть питомцами. Просто добавьте фантазию, вспомните себя в детстве, когда любая ветка была оружием, а коробка — автомобилем. Не забывайте, что радость человеку приносит не обладание объектом, а идея! Кто вам мешает представить, что этот камень — живой? Да никто. Покупатели давали им имена, разговаривали с ними и, похоже, что это для многих действительно работало. Конец пафосной речи. Но как вы понимаете, всё равно большинство людей покупали их просто по приколу в качестве идиотского подарка. Или для того, чтобы поставить его на рабочий стол и с серьёзным лицом задвигать недоумевающим коллегам, телеги о том, что это твой настоящий питомец, важна фантазия и душевная связь. А сейчас он просто спит. Сама упаковка, инструкция, маркетинг. Всё было выполнено на высоком уровне. Заинтересовалась пресса, поднялась шумиха. Подключились крупные торговые сети, вроде Bloomingdales. Камень просочился во все рейтинги «самых идиотских вещей в мире». Газеты смаковали подробности «грандиозной аферы». Но это лишь подогревало интерес публики, все хотели поучаствовать в этом идиотизме и продажи росли как на дрожжах. Всё это быстро стало вирусным, и сарафанное радио позволяло прекрасно камням захватывать всё больше и больше людей. 

Современная версия. 

Предприятие просуществовало два года. Потом появились подражатели как простые, так и более продвинутые (например, камни с дипломами — цена «питомца» зависела от научной степени или целые «игровые площадки для гальки»). Короче, произошло перенасыщение и люди привыкли к этой шутеечке. Рынок начал сжиматься, а инвесторы вдруг решили, что Гари утаивает от них часть прибыли, и подали на него в суд. В этом деле он проиграл, выплатил около миллиона долларов и его решимость придумывать что-то масштабное явно пошла на спад. Нет, он пытался развивать свою идею, вроде продажи «специального корма для камней» или даже курсов обучения «питомцев» новым трюкам, но было поздно, эпидемия прошла. В качестве прикола он даже устроил «дерзкое похищение Китая по частям». Предлагал всем американцам купить немного земли материкового Китая по $5.95. Мол, если мы все приобретём этой землицы, то у них не останется места, где жить. Хитрый план... тоже не взлетел, потому что буквально через пару недель президент Картер признал Китай союзником США, а воровать у новых, ну пусть будет друзей... ну как-то не по-товарищески. Идея с разведением песка (покупаешь пузырёк с «женским песком» и пузырёк с «мужским песком», после чего ждёшь, когда у тебя образуется пустыня) — тоже не особо сыграли. Точнее, первые 50 тысяч люди ещё как-то раскупили, но на этом всё. Ещё у него была идея создать «Project 80». В рамках этого проекта Гари предлагал всем людям, рассказать ему свои глупые идеи, и брался реализовать самые интересные из них, за определённый процент с продаж. И где-то на этом этапе бывший копирайтер понял, что люди... ну, не всегда придумывают хорошие идеи. Скоро Гари сказал, что устал оттого, что к нему начали ломиться люди с глупыми идеями и прекратил свой проект.

Внутри бара, который открыл Гари.

И тут надо сказать, что звание «тот самый парень с камнем-питомцем» начало раздражать Гари. Он по натуре считал себя творцом, а тут, из всех идей выстрелила только одна. Да и та придумалась буквально на коленке и в шутку. Дал больше не смог повторить её успех, и это тем более его раздражало. И тогда, волевым усилием Гари принял решение, которое, я уверен, тут бы одобрили 93,234234% читателей этого ресурса. На деньги, оставшиеся после его звёздного продукта, он открыл свой бар. Назвал его Carrie Nation's и тот даже пользуется популярностью у населения городка Лос-Гатос. Но это для души, а так-то у него был свой бизнес — рекламное агентство Gary Dahl Creative Services. Позднее он даже написал книгу «Реклама для чайников», где переосмыслял знания, полученные во время всех своих компаний. Гари умер в 2015 году, но дело его продолжает жить. До сих пор в интернете можно купить камень с подключением к компьютеру и Bluetooth. Оно ничего не даёт, но вполне в духе времени. Этот кейс с продажей совершенно ненужных вещей, разбирают на многих курсах по маркетингу. Благодаря Камню-питомцу возник даже специальный термин «экономика глупых». А всего надо было положить камень в коробку и объяснить людям, зачем он им нужен.

Пруфы:
1. История на Vox
2. Некролог Гари Дала 
3. Статья в NYTimes о нем. 
4. PDF с инструкцией к камню.
5. Книга They Laughed at Galileo

Управление/Руководство