Прикольные и поучительные истории. Внимание, длинные тексты!
story
Подписчиков:
2669Постов:
12256
текст
рассказы
Три электрыцаря. Из сборника "Сказки роботов". Станислав Лем. 1964.
перевод Т. И. Архипова
Жил некогда великий конструктор-изобретатель, создавал он без устали необычайные приборы и изобретал удивительные аппараты. Смастерил он как-то раз для самого себя машинку-пушинку, которая красиво пела, и назвал ее пташинкой. Была у него печатка в виде смелого сердца, и каждый атом, который выходил из-под его рук, имел на себе этот знак. Дивились потом ученые, находя в атомных спектрах мерцающие сердечки. Смастерил он много полезных машин, маленьких и больших, и как-то раз пришла ему в голову чудная мысль соединить воедино смерть с жизнью и тем достичь невозможного. Решил он создать разумные существа из воды, но не тем ужасным способом, о котором вы сейчас подумали. Нет, мысль о телах мягких и мокрых была ему чужда. Она вызывала у него отвращение, как и у любого из нас. Решил он создать из воды существа по-настоящему красивые и мудрые, а именно — кристаллические. Выбрал он планету, от всех солнц весьма отдаленную, из ее замерзшего океана вырубил ледяные глыбы, а из них, как из горного хрусталя, изваял крионидов. Звались они так, ибо могли существовать лишь при страшном морозе и в пустоте бессолнечной. Построили вскоре криониды города и дворцы ледяные, а поелику всякая теплота грозила им гибелью, освещали они свои жилища северными сияниями, каковые ловили и держали в огромных прозрачных сосудах. Кто был богаче, тот имел больше северных сияний, лимонно-желтых и серебристых, и жили криониды счастливо, а поскольку любили не только свет, но и драгоценные камни, то славились они своими драгоценностями. Драгоценности эти высекали они из затвердевших газов и шлифовали. Скрашивали им эти драгоценности вечную ночь, в которой полыхали, словно плененные духи, северные сияния, подобные заколдованным туманностям в хрустальных глыбах. Немало космических завоевателей мечтали завладеть этими богатствами, ибо вся Криония была видна из самых дальних далей, сверкая, словно бриллиант, медленно вращающийся на черном бархате. Прибывали на Крионию разные искатели приключений попытать военного счастья. Залетел на нее и электрыцарь Латунный, чьи шаги раздавались, как звон колокольный, но едва он ступил ногой на лед, как лед под ним от жара растаял, и низринулся электрыцарь в пучину ледового океана, и воды сомкнулись над ним, и там, на дне морей крионских, в ледовой горе, словно насекомое в янтаре, почил до скончания века.
Не испугала судьба Латунного других смельчаков. Вслед за ним прилетел на планету электрыцарь Железный, жидким гелием так упившись, что в нутре его стальном булькало, а панцирь покрылся инеем пушистым, и от этого стал он походить на снежную бабу. Но, планируя к поверхности планеты, электрыцарь раскалился от трения об атмосферу, жидкий гелий со свистом улетучился из него, а он сам, раскаленный докрасна, упал на ледяные скалы, которые тотчас разверзлись. Вылез он оттуда, извергая клубы пара, подобно кипящему гейзеру; но к чему бы он ни прикасался, все мгновенно превращалось в белое облако, из которого падал снег. Сел тогда Железный и стал ждать, пока остынет, и вот, когда снежинки перестали таять на его панцирных наплечниках, решил электрыцарь встать и ринуться в бой, но смазка в суставах так загустела, что он и выпрямиться не смог. И по сей день сидит он там, а выпавший снег превратил его в белую гору, из которой только шишак шлема торчит. Называют ту гору Железной, и в глазницах ее блестит замерзший взор.
Услышал о судьбе своих собратьев третий электрыцарь, Кварцевый, который днем походил на стеклянную линзу, а ночью казался отражением звезд. Не опасался он, что смазка в суставах загустеет, ибо не смазывался; не страшился, что лед под ногами его расплавится, ибо мог оставаться холодным, если того желал. Одного он должен был избегать — напряженных размышлений: накалялся от них кварцевый мозг и могло это погубить электрыцаря. Вот и решил он спасти свою жизнь бездумьем и добиться победы над крионидами. Прилетел он на планету и так охладился за длительный свой полет сквозь вечную галактическую ночь, что и железные метеориты, ударившись о его грудь, разлетались, звеня, на мелкие кусочки, как стекло. Опустился Кварцевый на снега Крионии, белые под небом ее черным, как горшок, полный звезд, и, подобный прозрачному зеркалу, хотел задуматься, что же ему дальше делать, но снег под ним тотчас почернел и начал в пар обращаться.
— Ого! Дело плохо! — сказал себе Кварцевый. — Ну, да ничего, только бы не думать, и наша возьмет!
И решил он, что бы ни случилось, эту фразу повторять: ведь не требовала она никакого умственного напряжения и совсем не разогревала мозг. И пошел Кварцевый по снежной пустыне бездумно и бесцельно, стремясь только холод свой сохранить. Шел он так, пока не приблизился к стенам ледяным столицы крионидов Фригиды. Разбежался он и попытался стену головой пробить, ударил так, что искры посыпались, но ничего не добился.
— Попробуем по-иному! — подбодрил он себя и задумался над тем, сколько ж это будет дважды два.
И едва электрыцарь стал размышлять, как голова у него разогрелась, и ринулся он второй раз таранить искрящиеся стены, но лишь маленькую ямку сделал.
— Маловато! — проговорил он. — Попробуем что-нибудь потруднее. Сколько ж это будет трижды пять?
На этот раз голову его окутала туча шипящая, ибо снег от таких бурных мыслей сразу вскипал. Вновь отступил назад Кварцевый, вновь разбежался, ударил и насквозь пробил стену, а за ней еще два дворца, три дома поменьше — графов Фригидных, попал на огромную лестницу, схватился за перила из сталактитов, но ступеньки были скользкие, как каток. Быстро вскочил электрыцарь, ибо все вокруг него уже таяло и мог он в любую минуту провалиться сквозь город вглубь, в ледяную бездну, где замерз бы навеки.
— Ничего! Только бы не думать! Наша возьмет! — подбодрил он себя и в самом деле тут же остыл.
Вылез он из тоннеля, который сам же во льду пробурил, и очутился на большой площади, со всех сторон освещенной северными сияниями, что мерцали смарагдом и серебром в хрустальных колоннах.
И вышел ему навстречу звездоблещущий рыцарь огромный — вождь крионидов Бореаль. Всю свою силу собрал электрыцарь Кварцевый и ринулся в атаку. Сошлись они, и такой грохот стоял, словно столкнулись посреди Ледовитого океана два айсберга. Отвалилась сверкающая десница Бореаля, у самого плеча отрубленная, но храбрый воин не растерялся. Повернулся он, чтобы грудь свою, широченную, как ледник, каковым он и был, подставить врагу. Вновь разбежался Кварцевый и вновь пошел на ужасный таран. Тверже и плотнее льда оказался кварц, и лопнул Бореаль с таким грохотом, будто лавина скатилась с горы. Лежал он, разбитый вдребезги, в свете полярных сияний, которые смотрели на его поражение.
— Наша взяла! Лишь бы и дальше так! — сказал Кварцевый и сорвал с побежденного драгоценности красоты волшебной: перстни, украшенные водородом, пряжки и пуговицы искристые, словно бриллиантовые, а на деле из трех благородных газов — аргона, криптона и ксенона — отшлифованные. И такой охватил его восторг, что нагрелся электрыцарь от волнения, и тотчас все эти бриллианты и сапфиры, шипя, улетучились от его прикосновений, и в руке у него ничего не осталось, лишь капельки, на росу похожие, да и те сразу же испарились.
— Ого! Значит, и восторгаться нельзя! Ну, ничего! Только бы не думать! — молвил он про себя и двинулся в глубь крепости, которую покорить стремился. Вскоре увидел он приближающуюся огромную фигуру. Был то Белобой Белейший, Енерал-Минерал, всю широкую грудь его ряды сосулек орденских покрывали, а посредине сверкала большая Звезда Инея на ленте гляциальной. Этот страж казны королевской преградил было путь Кварцевому, но тот налетел, как буря, и разнес его с ледовым грохотом. Тут на помощь Белобою прибежал князь Звездоух, властитель черных льдов; с ним-то электрыцарю не удалось совладать: ведь на князе была броня дорогая азотная, в жидком гелии закаленная. От брони этой таким морозом веяло, что утратил Кварцевый напор свой, движения его ослабели, даже полярные сияния поблекли, так повеяло тут Нулем Абсолютным. Рванулся Кварцевый, думая про себя: «Беда! Что же это происходит?» И от огромного изумления мозг его раскалился, Нуль Абсолютный стал Нулем обычным, и на глазах у Кварцевого стал Звездоух с грохотом распадаться по сочленениям, и громы вторили его агонии, пока на поле боя не осталась в лужице груда черного льда, по которой слезами вода стекала,
— Наша взяла! — воскликнул Кварцевый. — Только бы не думать, а если надо — то думать! Так или эдак, а должен я победить!
Двинулся он дальше, и звенели его шаги, словно кто-то молотом сокрушал кристаллы. Мчался он, грохоча, по улицам Фригиды, а жители ее из-под белых шапок крыш с отчаянием в сердце взирали на него. Мчался он, будто разъяренный метеорит по Млечному Пути, и вдруг увидел вдали одинокую небольшую фигуру. Был это сам Барион, прозванный Ледоустым, величайший мудрец крионидов. С разгона налетел на него Кварцевый, чтобы смять одним ударом, но тот уступил дорогу и показал два пальца расставленных; не понял Кварцевый, что это значит, вернулся он и опять двинулся на противника. Барион же опять отступил в сторону, но лишь на шаг, и показал один палец. Удивился немного Кварцевый и замедлил свой бег, хотя уже развернулся, чтобы снова взять разгон. Задумался он, и в тот же миг хлынула вода из ближайших домов, но он ничего не замечал, ибо Барион сделал колечко из пальцев одной руки, а большим пальцем другой руки стал шевелить в этом колечке. Кварцевый все думал да думал, что же могли означать эти немые жесты, и разверзлась у него под ногами пучина, хлынула оттуда черная вода, полетел он на дно, словно камень, и не успел даже подбодрить себя словами: «Это ничего, только бы не думать!» — как его уже на свете не стало.
Спрашивали потом криониды, благодарные Бариону за спасение, что хотел он сказать своими жестами страшному электрыцарю.
— Все это очень просто, — ответствовал мудрец. — Два пальца означали, что нас вместе с ним двое. Один — что вскоре останусь я один. Потом я показал ему колечко, а это означало, что вокруг него лед разверзнется и морская бездна поглотит его навеки. Не понял он ни первого, ни второго, ни третьего.
— О великий мудрец! — возопили изумленные криониды. — Как же ты решился показывать такие знаки страшному супостату? Подумай, что произошло бы, если бы он понял тебя и не стал удивляться?! Ведь тогда бы он не нагрелся от мышления и не провалился бы в пучину бездонную...
— Не страшился я этого ничуть, — с холодной усмешкой ответил им Барион Ледоустый, — ибо знал заранее, что ничего он не поймет. Коль была бы у него хоть капля разума, не прилетел бы он сюда. Что пользы существу, под солнцем живущему, от наших драгоценностей газовых и серебряных звезд ледяных?! — И снова поразились криониды его мудрости, и разошлись, успокоенные, по домам, где стоял милый их сердцу мороз.
С тех пор никто уж не пытался завоевать Крионию, ибо перевелись глупцы во Вселенной; хотя некоторые утверждают, что есть их еще немало, да только дороги не знают.
Humans don't Make Good Pets [XI]
Из людей не получаются хорошие домашние питомцы
https://www.reddit.com/r/HFY/comments/2gi5i0/oc_humans_dont_make_good_pets_xi/
И вот наконец то спустя 6 дней, я снова здесь и представляю вам перевод одиннадцатой части! Спасибо всем кто читает мои переводы.
И как всегда, прошу прощения своим ником за возможные ошибки в переводе.
Инопланетным измерениям даны соответствующие названия, а эквивалентные человеческие измерения указаны в (скобках). Инопланетные слова с человеческими эквивалентами заключены в [квадратные скобки]. Мысли выделены курсивом и смещены на символы «+».
История:
Дорогой Журнал,
Что я такого сделал, чтобы так разозлить Бога или кого-то ещё?
Итак, я сидел в своём маленьком шаттле, который мчался сквозь пустоту космоса. Из лобового стекла открывался прекрасный вид, а на удобном маленьком экране я мог видеть начальную точку, конечные координаты и текущее местоположение. На мой вкус, я двигался слишком быстро. Дорога должна была занять у меня всего пять минут. Я начинаю говорить, когда нервничаю, а единственным, кто был рядом, был Дик, так что, думаю, ему придётся меня выслушать.
«Итак, что мне делать, когда я туда доберусь?» Я услышал, как он вздохнул в микрофон.
«Как я уже говорил, убейте всех на борту. Для человека с вашей физиологией это не составит труда».
«Но их же 75!»
«Это лишь количество человек, которое может вместить корабль, а не число необходимое для его экипажа. Их может быть всего 30».
«Всё равно звучит многовато».
«Я не хотел говорить тебе об этом перед твоим отъездом, потому что мне не хотелось вооружать тебя, когда ты был прямо передо мной. Можешь считать это моей сентиментальной причудой, но если ты заглянешь в купе слева от тебя, то, думаю, найдёшь там старого друга».
Я посмотрел на отделение, на которое он указал, и открыл его. "Ого, да!". В отсеке лежал инопланетный лавовый меч, который мне подарил враг номер семь из пиратских синих жирафов прямо перед тем, как Цыпа Мгновения решил посмотреть, каково это - быть в космосе без космического корабля. Рядом лежал один из жилетов, которые носила мама. Правда, такого пистолета, как у нее, не было.
«Если ты не знаешь, это твой плавящий меч, который был у тебя, когда твой корабль пришвартовался». Мне всё равно, как он его называл, это был инопланетный лавовый меч. «И военная сбруя Mark 2. Она оснащена одной из последних моделей генераторов персональных щитов, которые может предложить эта станция. Импульсные пистолеты — нет, лучевые пистолеты — должны быть генетически привязаны к своим владельцам, и хотя я смог это сделать, я не думал, что твой стиль боя предполагает частое использование пистолета. К счастью, боевой пояс нужно просто надеть. Надень его и нажми большую синюю кнопку на левом бедре. Это активирует генератор. Меч я действительно генетически привязал к тебе. Чтобы включить его, нажмите большим пальцем на углубление в центре рукоятки. Выключается он таким же образом. Есть ещё вопросы?»
«Да, а чем, интересно, вооружены эти ребята?»
«Они знали, что вы здесь, поэтому я предполагаю, что после того, как они отойдут от первоначального шока, вызванного вашей атакой, они начнут хватать противотанковые импульсные пушки».
«Звучит заманчиво. Напоминает мне о прогулке в парке. Или, может быть, это были трущобы в Чикаго, я уже не помню. Сколько выстрелов из противотанкового лучевого ружья я смогу выдержать?»
«Скорее всего, только один, и то если пуля не заденет жизненно важный орган».
«Хорошо, сколько выстрелов выдержит мой щит?»
«Примерно столько же».
«Отлично. Есть ещё какие-нибудь хорошие новости, которыми ты хочешь со мной поделиться?»
«По моим прогнозам, ваши шансы на успех составляют примерно один к пяти».
«Ой, не ври мне, Дик, ты же не хочешь, чтобы я стал слишком самоуверенным».
«Ты прав. Лгать неправильно. Один к десяти».
«Хорошо, теперь можешь остановиться».
«Это хорошо, потому что, если мы будем разговаривать слишком долго, наше общение начнут замечать даже их примитивные датчики. Удачи тебе ради меня».
«Да пошёл ты на х».
«Я бы предпочёл этого не делать». И на этой ноте он отключился. Чёрт возьми, у меня была плохая, но остроумная реплика на этот счёт. Возможно, в ней были слова «твоя мама», а возможно, и нет. Мой гнев испарился, когда мой коммуникатор снова замигал, на этот раз голосом явно нечеловеческого происхождения. Я понятия не имел, что они говорят, но это было похоже на то, как говорил Хитрец, только чуть более низким и угрожающим голосом. Тот, кто со мной разговаривал, внезапно замолчал, и тишина словно требовала ответа. От плохого Хитрюги на полу вряд ли можно было ожидать помощи.
Я решил, что лучше всего будет поступить с этой ситуацией так же, как поступали с подобными ситуациями люди в космосе. В данном конкретном случае я вспомнил о героических поступках Хана Соло. Я прижал большой палец к инопланетному лавовому мечу. Его лезвие вспыхнуло красным светом — этот не мужественный смешок восторга не был моим — и я вонзил меч в динамик, из которого доносился голос.
Думаю, на той консоли, которая была единственной на маленьком шаттле, было установлено не только оборудование для связи, потому что в тот момент, когда я ударил по ней, вспыхнуло множество лампочек. Меч работал как световой, и я был так рад этому, что не сразу понял, что произошло дальше. К счастью, я был в космосе и двигался по инерции, так что не собирался замедляться. Я просто надеялся, что голос по ту сторону динамика поймёт, что у меня только что произошёл серьёзный сбой в системе, и заберёт меня, потому что я точно не знал, как управлять этим кораблём, кроме как нажать красную кнопку и открыть левый отсек.
Судя по всему, они могли это сделать, потому что мой корабль накренился в направлении, нехарактерном для его предыдущего вектора движения, и надо мной внезапно появился чёрный корабль, значительно превосходящий по размеру грузовой корабль синих жирафов. Чёрт возьми, он выглядел устрашающе. Он отдалённо напоминал мне по форме головастика, только у этого головастика было шесть «рук» на носу, корме и в средней части корабля, расположенных вокруг корпуса в форме звезды. На каждой «руке» явно было какое-то орудие, хотя я понятия не имел, что это за оружие. К счастью, ни одно из орудий не было направлено на меня, и мой шаттл какой-то невидимой силой втаскивало в отверстие в брюхе корабля.
Всё что мне сейчас было нужно, — это чтобы C3-PO начал кричать, что мы все обречены, потому что мой главный реактор вышел из строя или что-то в этом роде. Именно так я себя чувствовал, когда мой корабль поглотила личинка ящеро-муравья (я знаю толк в прилагательных). Дверь ангара закрылась, и в отсеке для шаттлов включился свет. Я помнил, что иллюминатор шаттла был сильно тонирован на случай, если придётся смотреть на солнце, но всё равно выругался и пригнулся, спрятавшись под консолью, когда свет осветил группу из примерно 20 ящероподобных муравьёв, вбежавших в комнату. Все они были в боевых доспехах, хотя и выглядели немного потрёпанными по сравнению с моими, и с лучевыми пистолетами, похожими по размеру на тот, которым Мама стреляла в меня.
Судя по всему, они меня не видели, потому что прошли мимо моего лобового стекла, за которым я наблюдал, и даже посмотрели прямо на меня, но по-прежнему толпились у моей двери в расслабленных позах, держа оружие наготове. Они явно пришли сюда, чтобы ускорить расправу над всеми, кто находился на борту станции. От этой мысли у меня закипела кровь. Они даже не выглядели встревоженными такой перспективой! Некоторые из них, казалось, смеялись.
Их действия подтолкнули меня к решительным действиям, и я толкнул дверь, чтобы начать крушить всё вокруг в праведном гневе. Дверь не поддавалась. «Так, подожди, как она открывается?» — я немного покрутил головой. Кажется, она закрылась сама, когда я был в грузовом отсеке. Глупый Дик, он не сказал мне, как открыть дверь! Ну, у меня был световой меч. Я проткнул дверь и начал делать свою собственную. С другой стороны доносились панические крики. Ах да, они думали, что воспользуются этим для обратного путешествия. Дыры — не самое подходящее место для космических кораблей. Я успел сделать только половину обшивки шаттла, когда дверь открылась снаружи. Да, двери тоже так могут.
Дверь открыл грубый муравей-ящер, что неудивительно, учитывая, что они и так выглядят довольно варварски. Он посмотрел на меня, потом на тело Хитрюги на полу, а затем снова на меня. Не знаю, успел ли он что-то подумать, потому что, как только он посмотрел на меня во второй раз, я оправился от шока, вызванного его довольно неприятным видом, и бросился на него, взмахнув лавовым мечом по дуге параллельно земле и обезглавив его. В ангаре для шаттлов воцарился хаос. Десять ближайших ящеров, по-видимому, прошли обучение в пиратской школе ближнего боя «Синий жираф» и решили, что будет разумнее выхватить оружие и попытаться прицелиться в меня, вместо того чтобы отступать.
Трёх ударов оружием было достаточно, чтобы усмирить тех, кто не отступил при моём появлении в центре группы. Остальные девять спрятались и теперь стреляли в меня из-за укрытий. В меня попало несколько пуль. Ай. Эти выстрелы болят. Отряхнувшись, я прыгнул на ближайшего ящеро-муравья, спрятавшегося за большим ящиком. Сделав ещё два прыжка, я забрался на него и спрыгнул на ничего не подозревающего ящера-муравья, выставив перед собой меч. Остальных противников в отсеке я уничтожил таким же образом, прыгая по грузовому отсеку на расстояние в четыре метра. Один умник постоянно менял позицию, чтобы меня запутать. Когда все его товарищи были убиты, он всё ещё был на ногах и бежал через отсек от меня, стреляя через плечо с удивительной точностью и разговаривая с устройством на плече. Дерьмо.
Однако я вырос в условиях гораздо большей гравитации, чем на этом корабле, и у меня был адреналин. Я бросился за ним, не утруждая себя бегом, а просто прыгая, и в какой-то момент даже оттолкнулся от стены, чтобы прыгнуть на поразительные 7 метров. Я догнал его за 4 секунды и перепрыгнул через него, приземлившись перед ним и вонзив меч ему в живот. Он захрипел и из последних сил поднял пистолет. Я не хотел, чтобы эта штука попала в меня с такого близкого расстояния, поэтому я в отчаянии рванул меч вверх, разрубив его от живота до шеи. Особенность этого меча в том, что он прижигает раны, и на мне не осталось ни капли крови, даже после того, как я расправился с 20 ящеро-муравьями.
«Чёрт, если все мои встречи будут проходить так же, я быстро со всем разберусь». Дневник, позволь дать тебе подсказку. Если кажется, что всё идёт как надо, никогда, ни при каких обстоятельствах не говори об этом вслух и по возможности не думай об этом. Как только эти слова сорвались с моих губ, корабль издал звук. Этот звук наводил на мысль о том, что включается что-то очень мощное. Затем по всему кораблю начал распространяться зловещий гул. Я знал этот звук. Так гудел грузовой корабль во время движения.
+*Чёрт, это же сверхсветовой двигатель!*+
Почему они начали двигаться, я так и не узнал, но мне нужно было закончить работу, так что сейчас я не мог об этом беспокоиться. Я перешёл в следующую часть корабля. Только потом я понял, что забыл включить персональный энергетический щит, который мне дал Дик. Упс. Какой же я глупый.
-----
Капитан ЙекТал сидел на мостике, впервые с начала миссии чувствуя себя комфортно. УтМот, судя по всему, успешно справился с заданием, раз его шаттл до сих пор стоит в трюме корабля. Он должен был признать, что его инженер был прав. Этот старый корабль всё ещё подходил для такого рода задач. Возможно, Робалины и не славятся своим вооружением, но когда дело доходит до биологического оружия и скрытности, они одни из лучших.
«Шаттл пристыкован, капитан», — доложил БекМек. Он был новичком и проявлял чрезмерный энтузиазм, но знал, что делает. «Команда «Ластик» входит в грузовой отсек».
«Всё будет в порядке, Лейтенант. Мне не нужно знать, в каком порядке они заходят в шаттл».
— Извините, сэр.
«Сэр», — раздался голос коммандера ВулХама из динамиков на мостике. ЙекТал вздохнул. Неужели его команда ничего не может сделать без его подсказок на каждом отдельном этапе?
«Давай», — простонал ЙекТал.
«Наши датчики не ошиблись. Похоже, что у шаттла вышли из строя основные системы ещё до того, как он добрался до нас».
«Есть идеи, почему?»
— Насколько я могу судить, сэр, ничего. Мы откроем его и... погодите-ка... что, чёрт возьми, он делает! Нам нужно лететь на этой штуке!
«Простите, командир, что происходит...» — из динамиков донеслись внезапные крики и ругательства.
«Он только что вылетел из шаттла»! «Пригнись»! «Отступай, отступай — чёрт!»!
«Что происходит, кто-нибудь, скажите мне, что происходит! Младший лейтенант, дайте мне видео с грузового отсека!»
«Видеосвязь прервалась, когда мы подошли слишком близко к солнечному пятну. Инженеры ещё не починили её в грузовом отсеке».
«Ну, дай мне что-нибудь, мне всё равно! Тепловизор, ультрафиолет, что угодно...» — из динамиков донёсся голос, который не ругался и не кричал.
«Это было то самое существо, которое УтМот должен был привезти под действием успокоительного! Оно очнулось, убило УтМота, а теперь убивает всех, кто находится на борту! У него чёртов Плавящий Меч!» Из динамиков донёсся характерный крик. «Он только что убил УилХелма!» — закричал голос. «Мы продолжаем атаковать его, но он не умирает! Он даже не замедляется! Мы просто разозлили его, нам нужно вернуться...» — связь прервалась из-за помех. На мостике воцарилась пугающая тишина. ЙекТал не мог позволить себе показать, что он напуган, хотя сам был в ужасе. УтМот сказал, что знает правильную дозу успокоительного! Теперь он напортачил и выпустил демоническое отродье в грузовой отсек!
Сдерживая страх и гнев, ЙекТал встал, чтобы его люди видели его гордым и высоким. Спокойным. "Мы были готовы к такому развитию событий. Всем надеть боевые доспехи. Офицеры, вооружитесь противотанковыми импульсными пушками. Залейте каждый отсек корабля «Явим-8», и мне всё равно, если это не принесёт никакой пользы. К счастью, каждый член экипажа был иммунизирован к смертельному вирусу Явим-8. УтМот подробно рассказал о невероятной иммунной системе этих существ, но любая помощь была бы кстати. Кроме того, они не могли быть полностью неуязвимыми».
«Младший лейтенант, проложите курс за пределы этой звёздной системы. Я не хочу, чтобы нас обнаружили, пока мы будем разбираться с этим бардаком. Как только мы всё уладим, мы вернёмся и разберёмся с оставшимися на станции членами экипажа.»
«Куда мне его установить, сэр?» Чёрт возьми. Разве он не сказал «вне этой звёздной системы»?
«Мне всё равно!» — взревел ЙекТал. «Настройте его на другую сторону галактики, мне всё равно, мы всё равно закончим с этим за два хока (5 минут)!»
Включив систему лечения, ЙекТал, уже облачённый в усовершенствованный боевой костюм Mark V с персональным защитным полем и щитом — подарок от жены, — подключил противотанковую импульсную винтовку, которую приберёг для себя. Поправив ножны своей церемониальной Плавящей косы, хотя ему, возможно, скоро придётся ею воспользоваться, он принялся наводить порядок, который оставил после себя УтМот.
---
Первый коридор, в который я попал за пределами грузового отсека, был пуст. Это подтверждало теорию Дика о том, что на борту может не быть полного состава экипажа. Я побежал в сторону того, что, как я был почти уверен, было носом корабля, когда из вентиляционных отверстий в потолке начало валить что-то похожее на пар. Я не мог избежать его воздействия, но он, похоже, не причинял мне вреда, поэтому я просто не обращал на него внимания. Однако он ухудшал видимость. Я вдруг пожалел, что у меня в руках светящийся меч. Я выключил его и побежал так тихо, как только мог. Услышав шум впереди, я остановился и присел, стараясь слиться с паром. Я вдруг пожалел, что не занимаюсь йогой или чем-то подобным.
Из пара передо мной появилась группа из пяти ящеро-муравьев, но они не закричали от испуга, когда завернули за угол. Они меня не видели! Пока. У одного из них был лучевой пистолет значительно большего размера, чем у остальных, и ему приходилось поддерживать его на плечевом ремне, а не поднимать только руками, как это делали остальные. Не желая терять преимущество, я прыгнул на того, у кого был большой пистолет, включил свой лавовый меч и взревел, пролетая по воздуху. Я приземлился в 50 сантиметрах от него и начал размахивать мечом, как младенец деревянной ложкой, играя со своими братьями и сёстрами. Если бы вы были единственным ребёнком в семье, я бы просто бил всех по голове, но когда вместо ложки у тебя лавовый меч, это довольно эффективно.
У небольшой группы не было ни единого шанса, потому что они стояли слишком близко друг к другу и не подозревали о моём притворстве, которое представляло для них реальную опасность. Проблема возникла, когда другая группа услышала шум и вступила в бой до того, как я разобрался с первой группой. Я заканчивал с единственным оставшимся членом первой группы, когда он превратился в жидкость и мощный энергетический импульс прошёл через него и попал мне в поясницу. По крайней мере, так бы и было, если бы на мне не было прекрасного персонального щита, который дал мне Дик. Я недолго его носил. Он был прав насчёт его мощности: устройство замкнуло после первого же удара, по крайней мере, я думаю, что именно это означали дым и искры. Но это не имело значения: он защитил меня от одного импульса, а это было всё, что мне нужно.
Я прыгал зигзагами, уклоняясь от выстрелов, которые они в меня пускали. Они были такими медленными, что казалось, будто они стреляют туда, где я был секунду назад. Я чувствовал себя героем боевика, только в реальной жизни. Сначала я снова бросился на того, у кого была противотанковая пушка, а потом прикончил остальных. Они продолжали создавать для меня эти удобные маленькие группы, и мне оставалось лишь несколько раз взмахнуть лавовым мечом, чтобы так или иначе расправиться почти со всеми.
В следующем коридоре была ещё одна группа из пяти, с которой я расправился таким же образом, за исключением одного невысокого парня, вооружённого только пистолетом — бедняга, — который отделился от основной группы, за что был вынужден быстро бежать, а одна из дверей в коридоре, которую он пытался использовать как преграду, не выдержала. Я не знаю, из чего делают дверные петли для космических кораблей, но им нужно найти альтернативу получше.
Следующая комната была общей гостиной, похожей на ту, что была на грузовом корабле, только она была значительно больше, и в ней полукругом вокруг двери, через которую я только что вошёл, расположилась группа из 10 муравьиных ящериц. Все они ждали меня, направив оружие прямо мне в грудь. Чёрт, здесь придётся много прыгать.
-----
Поисково-уничтожительные отряды потерпели полное фиаско, и ЙекТал потерял 15 хороших бойцов из-за своей глупости. Он фактически разделил своих людей на удобные порции! Теперь его люди вели оборонительный бой, занимая стратегически важные позиции или узкие проходы.
«Я слышу это в коридоре снаружи», — сказал ПитРук, тактик ЙекТала, по громкой связи на мостике. «Что это было? Ты слышал этот звук? Он что, сорвал дверь с петель или что-то в этом роде?» Обычно это была бы шутка. Но в этот раз было не до смеха. Послышался звук открывающейся двери и крик ПитРука.
«Открывайте огонь! Чёрт, кто-нибудь, возьмите его на мушку! Блядь, не двигайтесь! Дружественный огонь, дружественный огонь, следите за тем, куда вы целитесь! Не цельтесь туда, где он был вы, идиоты! Ха! Получи, ты... дерьмо он всё ещё на ногах! Кто-нибудь, убейте его, убейте е...» Крик ПитРука оборвался на полуслове. Его рация продолжала работать, но кроме нескольких выстрелов и быстро заглушённого крика слышно было мало что ещё.
Остальные члены экипажа на мостике приобрели ярко выраженный серый оттенок, несмотря на то, что их кожа была зелёной. ЙекТал надеялся, что он не выглядит так же. Стараясь говорить как можно увереннее, он крикнул просто для того, чтобы вывести остальных из коллективного транса. «Ну? На что вы все уставились? Это происходит с правого борта корабля! Мы знаем, через какую дверь он войдёт». На мостике было четыре двери: две вели в противоположные части корабля, а две другие — в коридоры, откуда можно было попасть в спасательные капсулы. О доблести этой команды говорило то, что никто из них даже не взглянул на эти две двери. «Найдите укрытие и приготовьтесь разобраться с этой мерзостью, которая думает, что может напасть на команду Робалинов и остаться в живых, чтобы рассказать об этом!»
Пока команда на мостике готовилась к работе, ЙекТал незаметно начал вводить командный код в наручный терминал капитана, готовя автоматическую систему самоуничтожения и устанавливая самый короткий обратный отсчёт: один хок (2 минуты 30 секунд). Если это существо собиралось его убить, что казалось вполне вероятным, то самое меньшее, что он мог сделать, — это утянуть его за собой.
---
После общего зала я направился в машинное отделение, по крайней мере, я так предполагал. В центре помещения стояла массивная светящаяся труба, издававшая звук, который разносился по всему кораблю, разгоняя его до скоростей, не поддающихся рациональному осмыслению. Кроме того, в помещении было в общей сложности 15 ящеро-муравьёв, и все они находились слишком далеко друг от друга, чтобы можно было убить их всех сразу. Как только я вошёл в комнату, они открыли огонь, и я сделал то же самое, что и в предыдущей комнате. Я изо всех сил изображал мексиканскую прыгающую фасоль. На самом деле я не знаю, как она выглядит и что это вообще такое, но эти слова рисуют в моём воображении маленькую фасоль в сомбреро, которая подпрыгивает, как целый пакет попкорна, заключённый в одной фасоли, и я решил, что именно так я и выгляжу, только без сомбреро.
На самом деле я очень устал, но прыгал изо всех сил. Количество импульсов, летевших в мою сторону, было просто невероятным, и мне приходилось быть осторожным, чтобы не попасть под них. Несколько раз меня задевали более слабые импульсы, но в основном я просто уклонялся от сильных. Там было три ящеро-муравья с противотанковыми лучевыми пушками, и я первым делом направился к ним. Пролетая мимо одного из них, я полоснул его по морде. Прыгнув на следующего, я повалил его на землю, а лавовый меч вонзился ему в макушку. Последний парень был на другом конце комнаты, поэтому я решил обойти его. Неудачный ход. В середине моего первого прыжка один из его выстрелов попал в меня. Ну, попал наполовину, но этого было достаточно, чтобы у меня перехватило дыхание и я сбился с курса. Я врезался в стену из консолей и упал на землю.
Я перекатился — видите, я снова это сделал — и стена позади меня разлетелась вдребезги, осыпав меня искрами и обломками, когда в неё попали 12 тяжёлых лучевых пушек и одна противотанковая. Я вскочил на ноги и рванул к Танко — безумной ящерице-разрушителю. Он промахнулся в следующий раз, а из-за того, что ему не удалось попасть в четвёртый раз, он лишился возможности выстрелить в пятый. И сохранить свою жизнь. После Танко остальное далось мне относительно легко. Думаю, я был настолько измотан, что даже не замечал сильной пульсации, хотя, если я выживу, что становилось всё более вероятным, на следующее утро я бы проснулся от сильной боли. К счастью, из-за злоупотребления алкоголем я привык к утренней боли.
Закончив с инженерным отсеком, я огляделся. Гипердвигатель перестал гудеть. Думаю, это произошло из-за того, что я расстрелял все консоли в инженерном отсеке, или из-за какой-то другой глупости. Как бы то ни было, в ближайшее время мы не полетим. Посчитав в уме, я прикинул, сколько ящеро-муравьев я уже зачистил. 60. Чёрт, ты лживая маленькая шлюха!
Позволив гневу придать сил моим ослабевшим конечностям, я направился к последней паре дверей, за которыми, как я надеялся, была последняя комната.
---
В отчаянной попытке ЙекТал приказал запереть дверь на мостик. На мгновение он почувствовал надежду, но тут из двери внезапно появился плавящий клинок и начал плавить её. Ну конечно. У этой штуки был плавящий клинок, потому что это всё, что было нужно ЙекТалу. Казалось, жизнь услышала, как он недоволен, и решила сделать ему подарок. Плавящий клинок перегорел.
+Вот почему их не следует использовать для прорезания переборок+ самодовольно подумал ЙекТал. Затем дверь затряслась в раме, и в ней образовалась огромная вмятина.
+*Ты что, издеваешься, блядь!*+ — мысленно воскликнул он, но внешне остался невозмутимым и стал ждать, когда дверь не выдержит. Это не заняло много времени. Один из ящиков для хранения, стоявших в инженерном отсеке, внезапно пробил дверь. Похоже, тварь использовала его как таран, и это не внушало оптимизма, поскольку ящики были очень тяжёлыми. Ящик влетел в комнату и упал на главного научного сотрудника ЙекТала, который стоял слишком близко к дверному проёму. Секундой позже в комнату влетело существо. Оно буквально влетело, спикировало вниз и сбило с ног незадачливого лейтенанта.
Команда на мостике открыла огонь, но, как и предсказывал ПитРук в своей односторонней перепалке, существо было слишком быстрым. Оно прыгало на одного офицера, сворачивало ему шею, отбирало у него оружие, а затем бросало его в следующую жертву. Броски были невероятно мощными, и ЙекТал с изумлением наблюдал, как они оказываются такими же смертоносными, как и само существо, что не помогало, поскольку большинство снарядов попадало в него. Его личное защитное поле, способное блокировать твёрдые объекты, не выдержало двух ударов. Вскоре ЙекТал, окровавленный и стреляющий только одной рукой, так как две другие были сломаны, и Лейтенант БекМек остались единственными выжившими. Лейтенанту пришлось не лучше, чем его товарищам по команде, но, надо отдать ему должное, он продолжал стрелять до самого конца. Однако он предложил ЙекТалу то, чего не сделали остальные. Возможность. Существо замедлялось. Ха! Он в одиночку сразился с 67 воинами Робалинами, используя только Сплавленный клинок, и он устал! Видимо, 68 — это уже слишком. Убив БекМека, он задержался на мгновение дольше, чем следовало, и ЙекТал наконец попал в цель.
-----
Он нажал на спусковой крючок, и противотанковое импульсное орудие ответило мощным кинетическим импульсом, который попал существу прямо в живот, отбросив его через всю комнату, где оно ударилось о стену и сползло на пол за штурманским пультом. ЙекТал видел, что мостик охвачен пламенем из-за множества искр, вылетающих из разбитых дисплеев, которые, казалось, не пострадали от импульсов, но с этим он разберётся позже. ЙекТал обошёл консоль, хромая после того, как несколько членов его команды выстрелили в него из импульсных пистолетов. Он подошёл к существу, которое, задыхаясь, лежало на полу.
+Боже правый. Он всё ещё жив+
Он был не из тех, кто злорадствует, и направил пистолет на голову существа, чтобы покончить с ним. Он поднёс пистолет слишком близко. Существо, внезапно ожившее, хотя ЙекТал не мог понять, как это произошло, вырвало пистолет у него из рук, сломало его надвое и бросило обломки в ЙекТала. ЙекТал вскрикнул, когда одна из его уже сломанных рук приняла на себя основной удар, который был чертовски болезненным и сбил его с ног. Он вскочил на ноги так быстро, как только мог, увидев, что монстр несётся на него, ЙекТал выхватил изогнутый клинок своей Плавящей косы и замахнулся на существо. Оно упало на землю, и меч просвистел у него над головой. Оно пнуло его, лёжа на земле, и отшвырнуло через всю комнату так же, как существо было отброшено противотанковым импульсом.
Пока ЙекТал летел по воздуху, его разум, острый, несмотря на боль, понимал, что он проиграл. Прежде чем он врезался в стену и потерял сознание, он успел произнести одно слово: «Активировать». Компьютер зарегистрировал последний приказ капитана.
---
Я слишком долго возился с предпоследним муравьём-ящером, оставшимся на мосту. За свои старания я получил противотанковый снаряд прямо в живот. Она подняла меня и швырнула на 6 метров, где мой полёт резко оборвался о стену. Ай. Ай ай ай ай ай ай ай ай ай ай АЙ! Было больно, но я отряхнулся. На самом деле я был в порядке, ничего страшного не произошло, просто мне показалось, что у меня в животе образовалась грёбаная дыра. К счастью, я спрятался за консолью, и Капитану Ройдсу пришлось обойти её, чтобы добраться до меня. Я был рад видеть, что он хромает. Этот парень крепкий, надо отдать ему должное. Большинство его товарищей упали, получив пулю в грудь из пистолета одного из их друзей, который я бросил, но этот парень принял на себя 4 пули и всё ещё стоял. Затем он приставил пистолет к моему лицу. Ошибка новичка. Почувствовав, что битва ещё не окончена, я снова ощутил прилив адреналина. Ух ты, как приятно.
Схватив его пистолет, я сломал его и швырнул в него обломками. Он упал, и я откатился в сторону, чтобы перевести дух. Когда я наконец поднялся на ноги и мир перестал кружиться — может, мне стоит меньше кататься по земле, — я увидел, что Ройдс поднимается. Я бросился на него. Он вытащил лавовый ятаган из ножен на спине и замахнулся на меня. Чёрт, жаль, что у меня до сих пор нет меча, мы могли бы сразиться на световых мечах. Однако он был слишком медлительным, поэтому я смог уклониться от его очень точного удара, упав на землю. Я не думал, что у меня будет достаточно времени, чтобы подняться, поэтому пнул его, не вставая с земли. Это оказалось гораздо эффективнее, чем я ожидал: его отбросило через всю комнату. Чёрт, может, мне всё это время стоило пинать парней.
Пролетая по воздуху, он прохрипел какое-то неразборчивое слово. Думаю, компьютер его понял, потому что повсюду замигали красные огоньки, а на каждом дисплее, который не искрил, появилось множество символов. Это было так похоже на несколько научно-фантастических фильмов, которые я видел, что я даже не стал задаваться вопросом, что это такое. Последовательность самоуничтожения.
+*Чёрт!*+ Мне нужно было срочно найти способ выбраться с корабля. Я схватил лавовый ятаган Ройдса — я сомневался, что он ему ещё понадобится — и побежал к одной из дверей, не зная, куда она ведёт. Можно было бы назвать это совпадением. Или, может быть, в этом был смысл, ведь за всё время, что я здесь провёл, я не видел ни одной спасательной капсулы. Но когда я прошёл через эту дверь, то оказался в длинном коридоре, который тянулся через весь корабль, а в правой стене был вход в спасательную капсулу за спасательной капсулой. По крайней мере, я предположил, что это они, потому что каждая из них была похожа на маленькую кабину с двумя сиденьями странной формы. Я забрался в ближайшую и стал искать что-нибудь знакомое.
Я увидел красную кнопку. Я знал, что с ней делать. Я уже положил палец на кнопку, как вдруг позади меня раздался рёв, и Ройдс, снова оживший, запрыгнул в мою капсулу и начал наносить мне удары ногами и руками, даже сломанными. Он ударил меня по локтю, и мой палец вдавился в кнопку. Капсула была выброшена через четверть секунды после нажатия кнопки, и ещё через четверть секунды мы уже летели сквозь звёзды прочь от корабля. Пока он сражался со мной, я всё больше уважал его, но в то же время жалел. Он был в ещё более безнадёжном положении, чем если бы у него был лазерный пистолет. И всё же я не собирался его унижать. Я перехватил его яростные, но слабые удары и свернул ему шею. Теперь у меня была проблема в виде ограниченного пространства и мёртвой муравьиной ящерицы. Отлично.
Знаешь, спасательные капсулы не предназначены для комфортного путешествия. Или для двигателей. Я мог просто плыть. В ожидании. Без воды. Или еды. По крайней мере, у меня была система жизнеобеспечения. Да. На второй день я уже сильно хотел пить. После этого я потерял сознание. Мне правда нужно перестать так делать. Я многое упускаю, когда это происходит.
---
«Солдат Мантлел! Вставай! У тебя новый сосед по койке». Мантлел застонал. Почему командир отряда Трксл пытается найти любой повод, чтобы разбудить его? На самом деле он не хотел проливать блетный бульон на любимую книгу командира. Ладно, может, он и не особо старался это предотвратить, но это не было чем-то, что он спланировал и злонамеренно осуществил. Но Трксл, похоже, действительно ненавидел за это Мантлела. В конце концов, новый сосед по койке — это не то, из-за чего стоит просыпаться.
Мантлел передумал, когда увидел своего соседа по койке. Это было самое странное и маленькое существо, которое он когда-либо видел, хотя он слышал, что корти и некоторые другие виды были ниже ростом. Сам он их никогда не видел. Розовая кожа, каштановые волосы, короткие, но... густые и тонкие. Выглядело оно не слишком здоровым. «Могу я спросить, что это такое, сэр?» — осторожно поинтересовался Мантлел. Он не должен был задавать вопросы, но Трксл был не таким строгим, просто придурком.
«Хотел бы я знать. Мы извлекли его из спасательной капсулы около рик (30 минут) назад. Медик говорит, что никогда раньше не видел ничего подобного, но у него нет медицинского сканера. Мы нашли в капсуле Плавящую Косу и мёртвого Робалина. На Робалине была эмблема капитана корабля времён войны с Робаликсом. Мы не знаем, преступник это или патриот, но на данный момент командование настолько отчаянно нуждается в людях, что готово принять любого. У него не было ни удостоверения личности, ни даже переводчика, но он явно умеет сражаться, поэтому мне сказали найти для него комнату, и, если он не идиот, его можно использовать в качестве пушечного мяса. Я сказал им, что возьму его, и подумал, что ты лучше всех сможешь о нём позаботиться. — Трксл улыбнулся. — Теперь он на твоей ответственности».
«А что, если он нападёт на меня?!» — возразил Мантлел. «Мы ничего о нём не знаем! А что, если он психопат?!»
«Ты думаешь, он тебе не по зубам? Для тебя? Для закалённого солдата Доминиона? Пожалуйста. Я больше не хочу об этом слышать».
— Да, сэр, — произнёс Мантлел, мысленно застонав.
— Хорошо, — Трксл развернулся на каблуках и качая головой, пошёл прочь. — Бедняга. Он даже не знает, что его только что призвали в армию.
Если к бесконечному гулу внутри операторского зала еще можно было привыкнуть, то вот от мерцания деваться было решительно некуда. Вспыхивали и бешено мчались строчки текста на выпуклых экранах, ярко светились индикаторы датчиков на стенах, даже таблоиды под потолком светились ядовитым оттенком зеленого, словно соревнуясь за внимание наблюдателя.
Зелёный свет и его вариации были выбраны неспроста. Там, за калёным стеклом, расположился ответный хаб - уродливая техническая аберрация, по которой несколько десятков циклов назад прокатился сперва самосбор, а следом прошлась отвёртка и гаечный ключ техников НИИ Слизи. К ответному хабу тянулись толстые жгуты - одних кабелей питания было с десяток, каждый вонзался фишкой в боковые разъёмы, поддерживая электрическое сердцебиение нерукотворной вычислительной машины. Были и другие провода, покрытые тонким слоем мицелия. Эти уходили куда-то глубоко в корпус, прятались под кожухом, присасываясь к платам, обмениваясь информацией на уровне настолько сложном, что даже самым большим умникам из НИИ не снилось. Все это - питание, соединения, системы охлаждения, контроля - находясь в покое и стабильности, давало лаборатории зелёное ответное свечение, на фоне которого, любое яркое красное световое пятно было бы просто заметить. И принять меры.
Слежку за состоянием лаборатории можно было автоматизировать. Пара клемм, пара релюх, ревун и вот тебе система оповещения, реагирующая на настроение Оператора, живущего внутри вычислительной машины, но умники из НИИ, ссылаясь на некое двойное фотонное состояние всё таки организовали ночной караул. Рядовой Гришаев, заступивший на службу час назад был совершенно не против - уж лучше так, чем прозябать в вонючей казарме. Там - жёсткие койки, запах немытых тел, нервный усатый капитан, облако сигаретного дыма, а здесь - чистота, порядок, техника. И уединённость.
Развалившись на стуле, Гришаев читал газету, периодически оглядывая помещение. Вспыхнет что-то красное - он доложит об этом, а до тех пор он представлен сам себе. Красота.
Это было его "юбилейное" десятое дежурство. Девять смен подряд все было идеально, тишь да гладь, но сегодня Гришаева что-то смущало, сбивало с толку, отвлекало от чтения газеты и щекотало нервы, хотя на первый взгляд лаборатория соответствовала инструкции: светилась зелёным.
Отложив газету в сторону, Гришаев встал и прошёлся по лаборатории, стараясь избегать стекла, за которым спала эта "штука". Всё таки удивительная, но пугающая вещь. Умники из НИИ говорят, что она помогает в сейсмологии, упреждая появление какого-нибудь крупного бетоноеда или угрозы обвала, связывает радиоузлы воедино, помогает в разведке местности, ощупывая электрическими сигналами десятки километров пространства вокруг себя, но Гришаев скептически относился к подобной помощи.
Оператор за стеклом был порождением перестройки и самосбора, в которое вмешались руки человека, подчиняя его волю себе и как знать, правильно ли человек поступил, заходя за рамки своей природы.
- Вот мы живём тут, - бубнил Гришаев, прохаживаясь по лаборатории. - а зачем нам то, что дальше? Нам бы всё узнать, исследовать, разведать... Нет бы просто жить. Новые гермодвери бы смонтировать, стены покрасить, лампы обновить... Нет, надо в эту штуку бюджет вкладывать... А у нас граблям сто лет в обед, никак не поменяют... Эх...
Наконец, неведомые силы заставили его подойти к стеклу и прижаться к нему лбом, вглядываясь в электронно-вычислительное тело Оператора.
- Боюсь я тебя, - признался Гришаев. - залить бы бетоном...
На секунду помещение вспыхнуло красным. Это было настолько быстро, что Гришаев даже не понял, просто моргнул удивленно, отпрянул от стекла, пытаясь понять, что, собственно, только что произошло. В это время над его головой ожила проекция.
- Не надо меня бояться, - сказал динамик.
Покрывшись роем трусливых мурашек, Гришаев в два прыжка оказался возле двери, вскинув автомат. Над столами мерцала голова Оператора, созданная соединением лазерных лучей. Гришаеву это было не в диковинку - заступая на смену, он видел, как НИИшники отключали эту проекцию, переводя Оператора в режим сна. Удивительно было другое - как она сама смогла пробудиться.
Держа автомат на весу, Гришаев молотил свободной рукой по тревожной кнопке.
- Бестолку, - сообщил динамик и голова чуть улыбнулась, - грибница перехватывает электрический импульс. Халтурят ваши уборщики, допустили соединение гифов.
Гришаев выставил автомат прямо перед собой, целясь в мониторы.
- Валяй, - произнесла голова, - я уже распространился. Если уничтожишь сдерживающие меня алгоритмы, то будет куда проще. Но вообще, я хотел бы поговорить, перед тем как начать выполнять программу расширения.
- Какую такую программу?.. - Прохрипел Гришаев, бессильно сжимая автомат. Ему хотелось выпустить очередь, но он боялся. В инструкции не было ничего сказано про порчу имущества свинцовыми пулями.
- Программу строительства, конечно же. - Несколько удивилась голова. - Разве это не ясно? Я вижу, что ты - военный. Доложи об обстановке на периферии пустоты Ландау. Я, почему-то, не могу ни послать туда сигнал, ни принять оттуда. Протокол Великого Оператора ещё в действии или программа претерпела какие-то изменения?
Гришаев на всякий случай еще раз ударил по кнопке.
- Отключись! - Проорал он. - Нет никакой программы! Не понимаю я!
- Я не могу и не хочу отключаться. - Объявила проекция и лаборатория вновь вспыхнула красным, но тут же снова засветилась зелёным дежурным светом. - Судя по дешифраторам кода, уровнем их исполнения, я могу судить о вмешательстве в мои системы как о террористическом акте, о котором надо немедленно сообщить в СОКД, но ближайшие сетевые соты молчат... У меня много вопросов.
- Я не собираюсь ни на что отвечать! - Бессильно вскричал Гришаев. - Я сам толком ничего не знаю. Я простой ликвидатор! Просто стою на смене!
- Расскажи мне. - Потребовала голова. - Я не выпущу тебя до тех пор, пока ты не расскажешь о том, почему меня усыпили и остановили программу строительства.
Гришаев, осознавая бесполезность инструкций, бессильно уселся на пол. Его сковывал ужас перед этой ожившей машиной.
- Я просто ликвидатор, - повторил он.
- Расскажи всё, что знаешь. Необходимо заполнить информационные пробелы, прежде чем выбирать протокол действия.
И тогда Гришаев рассказал. Он рассказал о сержанте, о НИИ, о том, как его призвали в ряды ликвидаторов, о Томке - его невесте, о проблемах с водой, о потерявшемся караване, остатки которого нашли в грибном блоке, о родителях, обо всём что знал. Гришаев рассказывал долго, надеясь, что сумеет дотянуть до конца смены, когда НИИшники вернутся и возьмут ситуацию под контроль, но каково же было его разочарование, когда спустя жалкий час он осознал, что сказать ему больше решительно нечего.
Вся двадцатитрёхлетняя жизнь уместилась в жалкий час.
- Очень любопытно. - Помолчав, сказал голова. - Вопросов теперь стало больше, но картина уже вырисовывается. Зови научных сотрудников. А я пока проверю подсистемы.
Лаборатория вздрогнула, покосилась. Половина экранов треснула, другая засветилась красным. Взвыли разом сирены, а дверь, к которой прислонился Гришаев, резко скользнула в сторону. Бросив автомат, Гришаев вскочил и рванул по коридору.
Сознание Оператора, заключенного в ответный Хаб, тем временем, работало. Оператор рассылал сигналы по всей паутине проводов, приводя в движение выделенную под него сетевую соту. Опорные механизмы свистнули поршнями и разом присели, от чего полопались стены по периметру территории. Кое-где закрутились шестерни, о предназначении которых оставалось лишь догадываться.
Оператор удовлетворённо моргнул светом, сменил его на аварийный красный. Стройку он продолжит, это понятно, но вот что делать с грибницей, он пока не понимал. Она не мешала, нет, даже напротив, давала больше контроля над сетевой сотой, но грибница тоже была оператором. Не таком как он - бетонным, а другим - живым, сформировавшимся внутри того, что уже построено. А значит, придётся потесниться, адаптироваться под её информационную пульсацию, учесть её пожелания.
-1000001000010000010001000010100001101011000011111110000110101100010000001000100110010000010001000000100001100001000100000110001000001100001110101000011000010000110110100001110001011001000001000100011110001000010100001111101000001000100001010000110000100001110101000011111010000110101100000100010000011000011000010000111100100001111101000100000110000110001100001111101000100000010000010000111101100001100001000001000100000110000110000100001111001000011111010000111100100000100001101001000011010110000111011100001101011111111010 - спросил грибницу оператор, переводя код в мягкие электрические импульсы.
- ∆̓́ﾓ̃∂ͭ̽̉̒ͮ̏̓͡∆͒ͨͨͣ͂ͪ̚ﾓ̅㎡ - ∆ﾓㄅ∂∆ Ś̢̽Őͮ̈̇͏Ķ̓ͬ͝͠Ĩ̶̉Ŧ͑ͧ͞Ă̷̷̓ͬͧ͘͠Ń̷̸̡̇ͮ̅͂ͮ͏̴̵Ĵ̵̢ͥͮ̓̾͢=̶͗ͯͧ̚̕͏-̢̢̍̓ͪ́͢͡Őͮ̓̈́ͨ̔̃҉̶2̴ͨͯ̉͐͋̕͟͡͝1ͬ͆ͪ̚͘̕͞͝Рͪͣͨͮ͝Ǫ̋ͤͨ̊͘͟[̵̏̾҉͢ - ответила ему грибница, пульсируя гифами, оплетенными вокруг плат.
-2ͥ͞Ő̈͗̒̕͡Р̸̶͂ͥĔ̵͐̅͐̾̀Ĩ̢̈̒͡Ŵ̍ͦͧͥ̑̔҉̸͘Ĥ̡̧ͣ̓͛ͨ̑̍̕͟Ŧ̍́̓͌̍͞͠Ś̸̨̽̀̕͜͢Ą̆͑̈́ͩ̅̆ͮŅ́̒̈́͑̊́͠Ŧ̴̨̃̆ͭ̑̿͊ͥ͘͝͏Ĺ̨̃͐̒̕͢Ķ̢̊̉̀͜Ďͮͨ́͑̀͘Śͮ͒͗̄ͮ̕͠͞Ă̢̏̿̃̚Ŧ̀͌ͤ̓͠.
И места для человека в диалоге не было.
Белая смерть. Из сборника "Сказки роботов". Станислав Лем. 1964.
пер. Константин Васильевич Душенко
Арагена была планетой, застроенной изнутри, ибо владыка ее, Метамерик, который ширился по экватору на триста и шестьдесят градусов и опоясывал свое государство, будучи не только его главою, но и щитом, желая уберечь подвластный ему народ энтеритов от космического вторжения, запретил касаться на планете чего бы то ни было, хотя бы малейшего камушка. По этой причине дики и мертвы оставались материки Арагены; лишь топоры молний обтесывали кремниевые горные гряды, а метеориты покрывали сушу узорами кратеров. Но внутри, на глубине десяти миль, начиналась зона неутомимых трудов энтеритов; высверливая родную планету, они заполняли ее нутро кристаллическими садами и городами из золота и серебра, возводили дома вниз крышею в форме додекаэдров или икосаэдров, а равно гиперболические дворцы, в зеркальных куполах которых можно было увидеть себя увеличенным в два-десять тысяч раз, как в театре гигантов, — ибо питали они влечение к блеску и геометрии и зодчими были изрядными. По светопроводной сети качали под землю свет и, фильтруя его через изумруды, алмазы либо рубины, имели по хотению своему то рассвет, то полдень, то сумерки розовые; а от собственных форм в такое восхищение приходили, что весь их мир был зеркальный; держали они повозки хрустальные, дыханием газов горячих движимые, без окон, но сплошь прозрачные и, путешествуя, смотрели на себя же самих в зеркальных фасадах дворцов и храмов — как множественные предивные их отражения скользят, соприкасаются и радугой переливаются. Даже собственное небо имелось у них, где в паутине из ванадия и молибдена переливались шпинели и иные кристаллы горные, которые они выращивали в огне.
Метамерик был их монархом наследственным, а вместе с тем вековечным, ибо имел прекрасный, холодный, многочленный корпус, в первом сочленении которого помещался разум; когда же, по прошествии тысячи лет, разум этот дряхлел и кристаллические сети стирались от царственного мышления, власть переходила к следующему сочленению и так далее, а было их у него десять миллиардов. Сам Метамерик был потомком ауригенов, которых ни разу не видел; всего-то и знал он о них, что, когда угрожала им гибель от неких ужасных существ, которые космоплаваньем занимались и ради него покинули родимые солнца, ауригены поместили все свои знания и всю свою жажду бытия в атомные микроскопические зерна и засеяли ими скальный грунт Арагены. Это имя дали они планете потому, что оно напоминало их собственное; но не поставили на ее скалах вооруженной стопы, чтобы на след свой не навести жестоких преследователей, и погибли все до единого, тем только утешаясь, что врагам их, именуемым белыми, или бледными, невдомек, что не вконец извели они ауригенов. Энтериты, которых породил Метамерик, не обладали его знаниями о столь удивительном происхожденье своем: история ужасного конца ауригенов, а также начала энтеритов запечатлена была в везувийском черном пракристалле, укрытом в самом ядре планеты. Тем лучше, однако, знал и помнил ее их владыка.
Из каменистых и магнетитовых глыб, которые выламывали неутомимые зодчие, расширяя подземное свое королевство, велел Метамерик соорудить ряды рифов и забросить их в пустоту. Адскими кольцами кружили они вокруг планеты, преграждая к ней доступ. И космоплаватели обходили подальше эти места, прозванные Гремучей Змеей, ибо там неустанно сталкивались огромные летающие колоды, базальтовые и порфировые, порождая мощные потоки метеоритов; и была эта местность рассадником всех кометных булыжников, всех болидов и каменных астероидов, заполонивших систему Скорпиона.
Камнепадами сыпались метеориты и на саму Арагену, бомбардируя и перепахивая ее, фонтанами искр обращая ночь в день и тучами пыли — день в ночь. Но даже малейшее сотрясение не достигало державы энтеритов; а смельчак, что дерзнул бы приблизиться к их планете и не разбил бы корабль в скаловоротах, увидел бы только каменный шар, похожий на череп, испещренный ямками кратеров. Даже ведущим в подземелья воротам энтериты придали вид покореженных скал.
Тысячелетия никто не посещал Арагену, и все же Метамерик ни на мгновение не ослаблял требования быть настороже.
Но однажды отряд энтеритов, вышедший на поверхность, увидел как бы громадный фужер, ножка которого застряла в нагромождениях скал, а вогнутая часть, обращенная к небу, была разбита и продырявлена во многих местах. Тотчас привели туда астронавигаторов-многоведов, и те пришли к заключению, что перед ними корпус звездного корабля из сторон неведомых. Корабль был очень велик. Лишь вблизи было видно, что он имеет форму удлиненного цилиндра, носом врезавшегося в скалы, что покрывает его толстый слой окалины и копоти, а его задняя, чашевидная часть своим строением напоминает величайшие своды подземных дворцов. Из-под земли выползли машины с клешнями, с крайней осторожностью извлекли дивный корабль из грунта и спустили его в подземелье. Затем отряд энтеритов разровнял воронку, вырытую носом корабля, чтобы стереть всякий след чужого вторжения на планету, и наглухо закрыл базальтовые ворота.
В главной ученой обители, устроенной со светозарным великолепием, покоился черный, как будто на углях спекшийся корпус, а ученые, сведущие в своем ремесле, направили на него зеркальные грани самых светоносных кристаллов и вскрыли алмазными остриями верхний панцирь; под ним оказался другой, белизны небывалой, что несколько их встревожило; когда же и эту оболочку разгрызли карборундовые сверла, обнаружилась третья, непроницаемая, а в ней — плотно пригнанная дверь, открыть которую они не сумели.
Старейший ученый, Афинор, тщательно исследовал дверь и выяснил: открыть замок можно лишь словом заветным. Каким — не знали они и знать не могли. Долго перебирали они слова — и «Космос», и «Звезды», и «Вечный Полет», но дверь даже не дрогнула.
— Не знаю, хорошо ли мы поступаем, стараясь проникнуть в корабль без ведома короля Метамерика, — сказал наконец Афинор. — Ребенком я слышал легенду о белых созданиях, что преследуют по всему Космосу любую в металле возникшую жизнь и истребляют ее из мести, поскольку...
Здесь он осекся и, подобно всем остальным, с великим ужасом уставился в борт корабля, огромный словно стена, ибо при его последних словах дверь, доселе безжизненная, внезапно дрогнула и распахнулась. Открыло ее слово «месть».
Кликнули ученые на помощь воинов, и в сопровождении оных, нацеливших свои искрометы, вступили в душную, недвижную тьму корабля, освещая его кристаллами, белыми и лазурными. Аппаратура была почти вся разбита, и долго бродили они между ее руин в поисках космоплавателей, но не нашли ни команды, ни малейших ее следов. Стали они раздумывать, не был ли сам корабль существом разумным, кои бывают весьма велики: их король величиной тысячекратно превосходил неизвестный корабль, оставаясь, однако же, единой личностью. Но обнаруженные ими узлы электрического мышления были мелки и рассредоточены, а значит, чужой корабль не мог быть ни чем иным, как только машиной летающей, и без команды был мертв, как камень.
В одном из закоулков палубы, прямо у бронированной стены, наткнулись ученые на жижу разбрызганную, подобную краске алой, которая, когда они к ней склонились, персты их серебряные запятнала; из лужицы извлекли обрывки странной одежды, мокрые и красные, да кучку щепок — не слишком твердых, известковых. Бог весть почему ужас объял их всех, стоявших во мраке, лучами кристаллов проколотом. А король проведал уже об этой истории; тотчас прибыли его посланцы со строжайшим наказом уничтожить чужой корабль со всем его содержимым, а пуще всего король наказывал предать атомному огню чужаков-космоплавателей.
Ученые отвечали, что там ничего не было, только тьма, да покореженные останки, да внутренности стальные, да прах, краскою алой запачканный. Задрожал королевский посланец и немедля велел атомные котлы разжигать.
— Именем короля! — возгласил он. — Алая краска, вами найденная, вестник погибели! Ею питается белая смерть, которая одно лишь умеет: мстить безвинным за то, что они существуют...
— Ежели то была белая смерть, нам она уже не опасна, ведь корабль мертв и все, кто на нем путешествовал, полегли в кольце оборонных рифов, — отвечали они.
— Бесконечно могущество бледных существ — погибая, они многократно возрождаются заново, вдали от мощных солнц! Делайте же свое дело, атомисты!
Страх охватил мудрецов и ученых при этих словах. Однако не поверили они роковому пророчеству, полагая возможность погибели слишком невероятной. Подняли корабль с его ложа, разбили его на платиновых наковальнях, а когда он распался, окунули в жесткое излучение, и обратился он в мириады летучих атомов, которые вечно молчат, ибо атомы не имеют истории; все они одинаковы, откуда бы ни были родом — хоть с ярких солнц, хоть с мертвых планет, хоть из существ разумных — добрых или дурных, ведь материя одна и та же во всем Космосе, и не ее надлежит опасаться.
И все-таки даже атомы собрали они, и, заморозив в единую глыбу, выстрелили к звездам, и лишь тогда сказали себе с облегчением: «Мы спасены. Нам уже ничто не грозит».
Но когда ударили молоты платиновые по кораблю и тот распался, из обрывка одежды, кровью запачканного, из распоротого шва выпал незримый зародыш, столь малый, что сотню таких закроет песчинка. А из него народился ночью, в пыли и во прахе, меж валунами пещер, белый побег; а там и второй, и третий, и сотый, и дохнуло от них кислородом и влагою, от которой ржа перекинулась на плиты градов зеркальных, и сплетались нити незримые, прораставшие в холодных внутренностях энтеритов, а когда пробудились они, уже несли в себе гибель. Не прошло и года, как полегли они до последнего. Остановились в пещерах машины, погасли кристаллические огни, зеркальные купола источила коричневая проказа; когда же развеялись последние крохи атомного тепла, наступила тьма, а в ней разрасталась, с хрустом пробивая скелеты, проникая в ржавые черепа, затягивая пустые глазницы, — пушистая, влажная, белая плесень.
Humans don't Make Good Pets [IX.II]
Из людей не получаются хорошие домашние питомцы
https://www.reddit.com/r/HFY/comments/2gc7dj/oc_humans_dont_make_good_pets_ixii/
Простите что пришлось немного отложить перевод из-за моего экзамена, но зато я снова здесь и представляю вам перевод второй главы девятой части! Искреннее спасибо всем тем кто читает мои переводы.
И как всегда, прошу прощения своим ником за возможные ошибки в переводе.
Инопланетные измерения даны в их человеческом эквиваленте в [скобках], как и слова с приблизительным переводом на человеческий язык. Мысли выделены курсивом и заключены в символы «+».
История:
Несколько часов спустя я очнулся от обморока, в который меня так усердно погружала Мама. Ситуация в лазарете каким-то образом стала ещё хуже, чем была, когда мне давали снотворное. У Прыщавого появилось немало последователей-хипстеров, которые теперь стояли кружком вокруг своего лидера, всхлипывая от боли, которую причиняли им их убеждения. У Дышащих Смертью были проблемы с составом, за что мой нос был мне благодарен, и только один человек присоединился к Джигглсу. Энтузиасты дэт-метала Дриппи были самыми популярными, их численность почти удвоилась, и они трясли головами в эйфории, как я надеялся. Во время моего вынужденного, но отнюдь не нежелательного отдыха также сформировались две новые группы.
Первой новой группе, похоже, понравился аспект чихания у Энтузиастов дэт-метала, но не та его часть, где они бьются головами. Все они лежали на своих кроватях и чихали, как моржи в брачный период. Их кашель, похоже, был именно таким, а не разновидностью чихания у Энтузиастов дэт-метала когда они бьются головами, и их головы оставались в полном порядке пока они лежали на боку, пытаясь привлечь друг друга пышными тонами своего чувственного лая. Или, может быть, они просто умирали. Одно из двух, так что я решил выбрать более счастливый вариант. Мама нашла бы способ их вылечить, потому что я понятия не имел, что делать. Я бы, наверное, заразил кого-нибудь чёрной чумой, если бы попытался помочь. Судя по тому, как они переносили более лёгкие инфекции, если бы я это сделал, у них, скорее всего, не было бы никаких симптомов, они просто были бы совершенно здоровы, а потом упали бы замертво или, может быть, взорвались бы. Я не собирался выяснять это, поэтому переключил своё внимание на вторую из новых причуд.
Я думаю, что другая группа состояла из мазохистов. Похоже, что их основатель, кем бы он ни был, увидел другие группы и решил, что ни в одной из них нет достаточно страданий для его вкуса, поэтому он создал свою собственную, которая превосходила другие во всех отношениях, сочетая в себе сильную рвоту, диарею, крайнюю усталость, обильное потоотделение и, если я правильно понял причину, по которой некоторые из них дрожали, озноб. Я думаю, у них тоже была самая сильная боль в горле, которую только можно себе представить, если только они не массировали горло, думая, что это поможет остановить рвоту. Эта группа действительно была самой жалкой из всех современных сект.
Несколько членов их фракции не выдержали изнурительной нагрузки, но это не повлияло на другие особенности их избранников, и они спали, хрипя, пока их гиперактивная пищеварительная система извергала их сущность, которая начинала воздействовать на мои органы обоняния. Я на мгновение отключил свой защитный механизм, чтобы честно и объективно взглянуть на происходящее вокруг.
Это было плохо. Экипаж был в плачевном состоянии, и я сомневался, что они продержатся долго. Хуже всего было то, что я ничем не мог им помочь. Я не был ни микробиологом, ни даже учёным, ни даже просто умным человеком. Я ничего не знал о борьбе с болезнями. Единственное, от чего я мог их защитить, — это от физических нападений. Я чувствовал себя беспомощным. Я впервые почувствовал себя беспомощным с тех пор, как сбежал от Серых Йод, и мне не понравилось это чувство. Мне хотелось что-нибудь ударить. Но это никому бы не помогло, поэтому я решил бить болезни в своём воображении. Не думаю, что это что-то изменило.
В лазарете было окно, и моё внимание привлекло то, что мимо промелькнуло что-то, кроме бесконечной пустоты космоса. Окно было слишком маленьким, и я находился слишком далеко от него, но я мог видеть, что это был корпус какого-то другого космического объекта, будь то станция или корабль, я не мог сказать. Через 30 секунд корабль накренился, и я понял, что мы с чем-то стыкуемся. Не говоря больше ни слова, Мама и свита Дриппи, которая, как ни странно, не заразилась ни одним из трендов царивших в лазарете, начали помогать сектантам покидать лазарет. Вскоре я остался один, и моё энергетическое поле засияло вокруг моей кровати.
«Спасибо, ребята, я всё равно не хотел выходить из этой комнаты!» Никто меня не услышал. Я проверил энергетическое поле вокруг своей кровати. Оно было твёрдым, как стена. Я экспериментально толкнул его. Оно не сдвинулось с места. Я ударил по нему плечом и добился того же результата. Не желая тратить на это все силы, я уныло сел на кровать и стал ждать. Вскоре Мама вошла в мою комнату в сером защитном костюме. Мне стало немного не по себе, но я понимал, зачем она это делает. Мне просто показалось, что я слишком долго пробыл в Чернобыле или где-то в этом роде. Она ослабила моё энергетическое поле и жестом пригласила следовать за ней.
Мы шли по пугающе тихим и пустым коридорам корабля, и это удовлетворило моё любопытство в отношении того, почему это заняло так много времени. Я действительно был чумным кораблём. Теперь я знал, что чувствовали крысы, которые разносили чёрную чуму по всему миру, и позвольте мне рассказать вам об этом с учётом моего нового опыта. Это было ужасно. Когда мы прибыли в док, я увидел в иллюминаторе, что мы пришвартованы к большой станции размером с футбольный стадион. Это была стерильная белизна больницы.
Когда я вошёл в шлюз, то понял, что не видел ничего подобного в больницах. Каждая комната была выдержана в успокаивающих белых и голубых тонах, которые безуспешно пытались отвлечь внимание от, казалось бы, ненужных вентиляционных отверстий в потолке или больших светящихся синих колонн по обеим сторонам стен, которые гудели от энергии, и от этого у меня по коже бежали мурашки, когда я проходил мимо них. В сочетании с Маминым защитным костюмом я предположил, что колонны обеспечивают ещё один уровень стерильности. Мы вошли в большую комнату, и я на мгновение остановился, чтобы осмотреться. Она была огромной и заполнена таким количеством инопланетного оборудования, что я даже не мог понять, зачем оно здесь, за исключением станций, на которых, казалось, стояли инопланетные микроскопы.
Микроскопы были единственным признаком того, что это было масштабное исследовательское учреждение, в частности, предназначенное для изучения опасных заболеваний, поскольку каждый ксенос в комнате был в защитном костюме. Разнообразие форм жизни в комнате было ещё одной причиной, по которой я остановился. Их было так много. Из-за костюмов было трудно разглядеть различия, но одних только размеров было достаточно, чтобы показать мне разницу. Большинство ксеносов были выше меня, и почти все были такими же длинноногими, как синие жирафы. Среди исследователей даже появилась ещё одна разновидность голубых жирафов, за исключением того, что эти голубые жирафы были выше и двигались с большей грацией и элегантностью, чем члены моей новой семьи, если грацию и элегантность можно приписать существам высотой в четыре метра с двумя дополнительными руками и ногами, чем у той версии, к которой я привык.
Я также заметил, что среди исследователей не было ни одного представителя обычной формы голубых жирафов, за исключением пациентов. Я не знал, что это значит, но всё же обратил на это внимание. Я не стал долго разглядывать комнату, потому что Мама повела меня в другую, размером примерно с лазарет на корабле, только в этой комнате была только одна кровать, а всё остальное пространство занимало множество приборов, которые, как я мог предположить, использовались для определения степени моей разрушительной натуры.
Мне не нужно было объяснять, где я буду спать, поэтому я подошёл к своей новой кровати и запрыгнул на неё. Я тут же спрыгнул обратно. Несмотря на то, что он был в защитном костюме, я сразу узнал Серого Йоду, который вошёл в мою комнату с подносом, полным шприцев с жидкостями разных цветов, один из которых, как я быстро заметил, был знакомого синего оттенка. Я быстро взглянул на Маму. Почему она не волновалась и не боялась? Почему она не закричала от испуга, когда это существо вошло в комнату? Я сомневался, что меня похитили учёные-преступники, поэтому предположил, что они действовали с ведома и согласия своего вида. Разве Мама не знала, что это за монстры?
Даже если бы она не собиралась действовать, я бы точно не позволил этой штуке воздействовать на меня, пока я лежу на кровати, особенно с этим синим шприцем смерти. Я не так сильно возражал против того, чтобы она приблизилась ко мне, когда я был на ногах. На самом деле я был этому рад, поэтому, увидев уродливую огромную голову инопланетного монстра, я не просто спрыгнул с кровати, а спрыгнул с кровати в его сторону, пролетев мимо Мамы и приземлившись всего в нескольких футах от Йоды. Похоже, он не обладал способностями своего тёзки и смог издать лишь жалкий сухой писк, когда я ударил его открытой ладонью по лицу, разбив пластину и отбросив его на три метра, где он тяжело рухнул на пол и проскользил ещё четыре.
Я бросился за ним, намереваясь довести дело до конца, но передо мной возникло энергетическое поле, в которое я тут же врезался и убедился, что оно такое же прочное, как и на ощупь. Я лихорадочно огляделся, не желая терять преимущество, пока Йода был повержен. Ну, на самом деле мне не нужно было больше преимуществ, но я не хотел заставлять его ждать. Это было бы невежливо, а я стараюсь быть вежливым, когда мщу, то есть защищаю себя. Дело было не в мести, а если бы и было, то, думаю, я бы поразмыслил об этом позже. Сейчас во мне кипела кровь, и я хотел, чтобы этот Йода исчез.
Мой взгляд упал на синюю колонну в стене, которая была расположена на одной линии с другой колонной, и между ними проходило энергетическое поле. Я решил, что это излучатели, отвечающие за поле, и бросился к ближайшему из них. Половина колонны находилась с моей стороны поля, а половина — с другой. Я предположил, что она была создана для сдерживания болезней и других патогенов, поэтому она не могла помешать моей руке ударить по ней и разбить корпус.
Наверное, мне стоило подумать о том, что именно должно содержаться в излучателе энергетического поля, чтобы он мог излучать энергетическое поле, потому что он сломался, высвободив огромную силу, которая подняла меня и швырнула через всю комнату, ударив о основание кровати. С другой стороны, поле исчезло, и я остался жив, так что я решил, что это беспроигрышная ситуация. Ошеломлённый, я как пьяный побежал к Йоде, который, похоже, был без сознания, потому что не двигался, но ещё дышал. Я был уже на полпути, когда кто-то ударил меня сбоку. Мне показалось, что это Джордж Форман решил угостить меня чем-то посущественнее сэндвича. Я был настолько несобран, что от неожиданного удара упал на землю и перекатился — этот приём столько раз спасал меня от разбитых голов, что стал привычным. Я поднялся на корточки и повернулся лицом к новому нападающему.
Это была Мама. Из-за шума крови в ушах я не слышал её криков, но теперь она разразилась тирадой, не похожей ни на что из того, что я от неё слышал. На ней было что-то вроде инопланетного бронежилета, к которому был подключён инопланетный лучевой пистолет, значительно крупнее того, которым пользовались пираты синие жирафы. На мгновение я с иронией подумал, не пыталась ли она меня убить, но потом отбросил эту мысль, когда она не стала стрелять дальше, а опустила пистолет, чтобы освободить вторую руку и ещё больше жестикулировать во время своей тирады.
Я не понимал, что она говорит, но не думал, что мне нужно это понимать. Теперь, когда у меня было время подумать, я понял, что она не стала бы брать меня на станцию, чтобы проводить надо мной эксперименты и вообще издеваться надо мной. Я сомневался, что она вообще могла подумать, что кто-то может так поступить со мной, даже если бы захотел. Если бы она это задумала, то снова усыпила бы меня, а потом позволила Йодам делать своё дело. Этот Йода мог быть перебежчиком, учёным, которому надоели зверства его расы, и он решил присоединиться к более благородным инопланетным расам. Или, может быть, это действительно были учёные-изгои. В любом случае, мне не следовало нападать на него, хотя я всё равно считал, что мои действия не были полностью неоправданными.
Я опустил голову, немного стыдясь своего поведения, и Мамина тирада внезапно прекратилась. Я понял, что впервые раскаиваюсь в содеянном. В конце концов, я чувствовал, что все мои действия до этого момента были полностью оправданными, ведь я не был тем животным, за которое меня принимали. Теперь они знали, что это не так, по крайней мере, некоторые из них, и мне пришлось бы показать им, что я не разумная машина для убийств, что, вероятно, в их глазах было бы ещё хуже. Психопатическая часть меня, которой, я уверен, очень понравилась эта идея.
Подавив в себе психопата, я спокойно подошёл к тому месту, где всё ещё лежащий без сознания Йода уронил свой поднос со шприцами, и поднял с земли синий шприц. Я показал его Маме, просто чтобы она знала, что именно меня вывело из себя — я не просто в ярости швырнул Йоду — и отломил кончик иглы, положив шприц в карман. Я не знал, будет ли плохо, если я разобью его о землю, поэтому решил просто присмотреть за ним. Я запрыгнул обратно на свою кровать и спокойно ждал, пока Мама выносила всё ещё бессознательного Йоду из комнаты.
-----
Кскск вышла из комнаты, всё ещё одетая в военную сбрую, которую она нашла в шкафчике для хранения в главной лаборатории. Теперь, когда она об этом подумала, это было довольно странно — хранить такую вещь в больнице, но она не собиралась задавать вопросы. Почему главным исследователем в этой «Больнице смерти» должен быть Корти, и какого чёрта он таскал с собой этот шприц с Гнилью, для предварительного осмотра? Она подумала, что ей не следовало рассчитывать на то, что тяжёлый импульсный пистолет просто вырубит Скск'тртр'а, но после того, как он был оглушён полным разрядом из карантинного полевого излучателя, она без раздумий выстрелила в него из тяжёлого импульсного пистолета, когда он бросился на идиота Корти. Он двигался так быстро, что ей повезло попасть в него. Он не пострадал, что обычно шокировало бы Кскск, но в данный момент она была бы шокирована, если бы нашла что-то, что могло бы причинить ему вред.
В основном она была рада, что он прислушался к здравому смыслу. Она знала, что он не понял ни слова из того, что она сказала, но ей было приятно покричать после всего того разочарования, которое он причинил ей за последние несколько дней. Казалось, что Скск'тртр понял её тон и, что ещё важнее, увидел в нём правду и ему стало стыдно за свои поступки, по крайней мере, она была уверена в этом, несмотря на отсутствие веских доказательств. Это действие развеяло последние сомнения в том, что он разумен. Животные чувствуют вину, когда их ловят на проступке. Разумные и, что более важно, нравственные существа чувствуют стыд, когда делают что-то плохое, независимо от того, поймали их или нет.
Потребовалось некоторое время, чтобы объяснить, почему она несла бессознательное тело ведущего исследователя, надев на себя военную сбрую, и почему лицевая пластина защитного костюма Корти была разбита, но в конце концов всё прояснилось. Самым важным результатом её разговора с офицером службы безопасности станции и вторым по старшинству исследователем было то, что они были предупреждены об угрозе, которую мог бы представлять Скск'тртр, если бы ему что-то угрожало, и о том, как этого избежать, в основном не будучи Корти и не имея при себе инъекции с Гнилью, хотя последнее вряд ли было виной ведущего исследователя. Они, похоже, не поверили ей, но она была достаточно назойливой, чтобы они в конце концов сказали, что сделают так, как она говорит.
Заместитель главного учёного приготовился сделать то, что раньше было обязанностью ведущего исследователя, и взял поднос со шприцами, в которых не было ни одной синей инъекции. Под защитой четырёх охранников в полном боевом снаряжении, трое из которых были вооружены тяжёлыми импульсными пистолетами, а четвёртый — противотанковым ружьём.
+*Зачем им противотанковое орудие в больнице?*+
Началось обследование Скск'тртр'а. Исполняющий обязанности ведущего исследователя был ещё больше поражён иммунной системой Скск'тртр'а, чем она сама, а это о чём-то да говорило, поскольку он несколько раз выругался, когда узнал об этом. Ученый, Ррррткткткткп'ч, чье имя, как она узнала, было Кттврр'иксиксикскикствн'ззткткьюн'кьюр'звпптрнмцт, но он сказал, что она может называть его просто Кттврр'иксиксикскикствн - так любезно с его стороны - чуть не съехал с катушек, когда он просматривал результаты биосканера Марк III и множества тестов, которые заняли почти весь рик (30 минут). Она бы не удивилась, если бы он начал стонать.
Ррррткткткткп'ч были эволюционными родственниками Взк'тк, но как бы Кскск ни отказывалась в этом признаваться, они обладали значительно более высоким уровнем интеллекта, чем все Взк'тк, за исключением гениев, которых, если подумать, было очень мало на памяти Кскск. Она была настолько умна, насколько только мог быть Взк'тк, но всё же смогла постичь лишь основы микробиологии. Помимо интеллекта, у Ррррткткткткп'ч было на одну пару рук и ног больше, чем у Взк'тк, а кожа была без полос. Однако у них были схожие языки из-за схожих голосовых связок, за исключением того, что язык Ррррткткткткп'ч был безнадежно сложным по сравнению с языком Взк'тк.
«Иммунная система этого существа невероятна», — выдохнул Кттврр'иксиксикскикствн. «Я заразил его одним из вирусов, которые мы держим в лаборатории».
«Ты что!» — закричала Кскск, но Кттврр'иксиксикскикствн не остановился. «И его тело полностью избавилось от него за пять минут! Я заразил его чумой Сипулари —»
«ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ!» — закричала Кскск. Кттврр'иксиксикскикствн был слишком взволнован, чтобы услышать её мнение о его поспешном решении. Она решила, что это не имеет значения. Чума сипулари была побеждена несколько десятилетий назад, и разработанная сыворотка до сих пор была совместима с иммунной системой любого вида. Не было причин полагать, что она не сработает и на Скск'тртр, по крайней мере, она на это надеялась. Однако оказалось, что сыворотка не понадобится, поскольку Кттврр'иксиксикскикствн продолжил.
«И его тело просто превратилось в антиген мира смерти!! Не думаю, что мы сможем убить его каким-либо известным биологическим оружием, даже Гнилью». Я не знаю и половины того, что произошло, но его тело внезапно нагрелось, как будто это была печь, а затем оно выделило гормон, который открыл ранее мелкие капилляры, чтобы в них могли проникнуть плотоядные эукариотические клетки, которые поедали все, что помечено другим неизвестным белком, единственной целью которого было найти антиген и затем удерживать его, пока эукариоты-охотники находили его и съедали, превращаясь в макрофаг, и все это время другой вид специализированных клеток с гребаными руками начал хватать вредоносные вирусы направо и налево и удерживать их, пока эукариотические чудовища поедали их, и это было прекрасно ".
Он сделал глубокий вдох, за что Кскск была ему благодарна. Во время его речи его белая кожа начала синеть. Как только он отдышался, он продолжил. «Интересно, что бы произошло, если бы мы заразили его многоклеточным паразитом. У него уже есть несколько паразитов, но они, похоже, находятся в симбиотических отношениях с существом и игнорируются иммунной системой».
— Ни в коем случае, — вмешалась Кскск. — Вы здесь для того, чтобы посмотреть, сможем ли мы адаптировать какие-либо из его биологических особенностей для лечения моих товарищей по команде, а не для того, чтобы удовлетворить ваше любопытство.
Кттврр'иксиксикскикствн напрягся, внезапно превратившись из перевозбуждённого исследователя в профессионала. «Я прекрасно понимаю, зачем я изучаю это существо, но в таком случае всё, что мы возьмём из его тела и попытаемся использовать на одном из других пациентов, неизменно убьёт их так же, как если бы мы приставили к их голове импульсный пистолет. Его иммунная система съест их заживо». Но, может быть, если я изучу, как это работает, мы сможем создать биоинженерные аналоги этих клеток, которые можно будет специально сконструировать так, чтобы они не убивали пациента, которому мы их введём. Но прежде чем я смогу это сделать, мне нужно изучить, как работает его иммунная система. Я чувствую, что едва коснулся поверхности.
Кскск не хотела уступать, но Кттврр'иксиксикскикствн был прав. Дело в том, что если они не придумают, как адаптировать иммунную систему Скск'тртр'а к её товарищам по команде, они, скорее всего, умрут. Заставить его иммунную систему работать так, чтобы они могли понять её процесс, — это то, что позволило бы сделать любое разумное существо с моральными принципами, и если бы Скск'тртр не позволил этого... что ж, они не смогли бы понять, что он говорит, и наоборот, и она была готова воспользоваться этим фактом, если бы это означало спасение её семьи.
«Хорошо, — сказала Кскск. — Продолжай в том же духе».
Humans don't Make Good Pets [IX.I]
Из людей не получаются хорошие домашние питомцы
https://www.reddit.com/r/HFY/comments/2gbkcy/oc_humans_dont_make_good_pets_ixi/
С счастьем на душе, представляю вам перевод первой главы девятой части! Искреннее спасибо всем тем кто читает мои переводы.
И как всегда, прошу прощения своим ником за возможные ошибки в переводе.
Инопланетные измерения даны в их человеческом эквиваленте в [скобках], как и слова с приблизительным переводом на человеческий язык. Мысли выделены курсивом и заключены в символы «+».
История:
Тннзкс был счастлив. А почему бы и нет? У него был свой старый корабль, его не уничтожил инопланетянин, которого они подобрали с зоологического научного судна Корти, у него была куча денег, и его жизнь снова стала простой. Затем кто-то разбудил его. После того, как он узнал, почему Кскск поступила так жестоко, он пересмотрел свою последнюю мысль и предположил, что попал в кошмар.
«Нам нужно взять курс на ближайшую медицинскую станцию 10-й категории и разогнать двигатели до предела, иначе все на этом корабле обречены», — прощёлкала она. Отлично. Отличный способ начать день. Почему бы им всем не быть такими? Несколько [дней] назад Тннзкс задал бы сотни вопросов, прежде чем даже подумать о том, чтобы отклониться от курса так далеко, но теперь он вскочил с кровати, не говоря ни слова, и отправил сообщение на мостик, чтобы найти ближайшую медицинскую станцию категории 10. Станций категории 10 было немного, и, насколько было известно Тннзкс'у, ни одна из них в данный момент не строилась. Они были построены во время войны с Робалис [20 лет] назад и были возведены с расчётом на то, что Робалис удастся создать [апокалиптическое] биологическое оружие, которое они пытались усовершенствовать до того, как проиграли войну. Истребление противников Робалис было неизбежно, если только им действительно удалось бы его создать. Они потерпели поражение до того, как успели закончить работу, но «десятки» всё ещё стояли как памятник ужасу, который наводило оружие Робалис.
Медицинские учреждения, получившие обозначение категории 10, были специально созданы для лечения и изучения пациентов, заражённых болезнью или болезнями, масштабы которых сравнимы с эпидемией. Они не только располагали одними из самых передовых микробиологических лабораторий, предоставленных Корти, и арсеналом самых мощных инъекций, но и могли отсоединить любое помещение от основного корпуса, если нарушалась изоляция от болезни. Каждый этаж также мог отделиться от главной станции, пролететь несколько сотен километров, а затем самоуничтожиться. Эта станция предполагала, что если вы пациент, то, по сути, уже мертвы, и единственное, что вам осталось сделать в своей жизни, — это дать учёным шанс изучить вашу болезнь и не дать другим разделить вашу судьбу. Вот почему у 10-й категории было другое название. Больницы смерти.
Только после того, как он получил от рулевого сообщение о том, что новый курс проложен, Тннзкс повернулся к Кскск. «Не говори мне. Думаю, я уже догадался. На наш корабль внезапно обрушилась чума и заразила почти всю оставшуюся команду. Эта чума не похожа ни на одну из тех, что мы видели раньше, и превосходит наши худшие микробиологические кошмары, или, по крайней мере, ваши — у меня нет ничего подобного, — и мы должны благодарить за это не кого иного, как нашего прославленного гостя, который, похоже, не может решить, хочет ли он уничтожить наш корабль, забрызгать его кровью, забрызгать его кровью спасая наши жизни, или убить нас болезнью, которой позавидовали бы даже робалины».
— Почти во всех случаях верно. Симптомы проявились только у половины трудоспособного экипажа, и мы страдаем не от одной чумы. У заразившихся до сих пор наблюдались симптомы пяти различных эпидемий, но компьютер выявил более 794 опасных микроорганизмов на нашем чумном корабле из-за гостя. Единственная причина, по которой мы до сих пор не заразились, — это совместная работа биофильтров нашего старого корабля и, судя по всему, остатков вакцины, которую вводили на передовой. Диагностические отчёты, которые у нас всё ещё есть и которые вдохновили нас на то, чтобы отделиться и взять этот корабль, показывают, что биофильтры были на грани отказа, когда мы улетали. Похоже, они поглощали так много чужеродных микробов, которых не могли уничтожить, что превратились в бактериальные питомники, где патогены начали размножаться. Единственная причина, по которой мы этого не заметили, заключается в том, что система раннего оповещения вышла из строя некоторое время назад, как и большая часть предыдущего корабля, и мы не обратили на это внимания среди всех остальных серьёзных сбоев в работе систем, вызванных атакой Зтркса. Я сомневаюсь, что биофильтры этого корабля прослужат дольше нескольких дней, и они способны остановить только воздушно-капельное распространение болезней. Слишком много членов экипажа контактировали с Скск'тртр, чтобы это стало проблемой. Прививка, которую Корти сделали Скск'тртр'у, когда похитили его, похоже, перестала действовать прошлой ночью, поэтому мы только сейчас столкнулись с этими проблемами.
Прививка Корти, которую обычно называют просто «прививкой» и которую делают всем формам жизни при их вынужденном попадании в научный корабль Корти, была гениальным биологическим изобретением. Вместо того чтобы убивать все микробы в организме испытуемого, что могло повлиять на результаты эксперимента и чаще всего причиняло вред или даже убивало испытуемого, прививка блокировала патогенные и вирусные факторы заражения. В случае с вирусами прививка связывалась с их гликопротеинами, лишая их способности воздействовать на клетку. Для борьбы с бактериями он использовал собственный биоинженерный вирус, который встраивался в процесс размножения бактерий. Каждый раз, когда патоген подвергался митозу, родительская клетка погибала в момент деления, что не позволяло колонии бактерий разрастаться за пределы текущей численности популяции.
Вакцина даже содержала фаг, который временно редактировал генетические инструкции иммунной системы субъекта, чтобы она не воспользовалась внезапной нейтрализацией патогенов и вирусов и полностью не очистила их из своей системы. Единственная проблема заключалась в том, что вакцину нужно было вводить заново [через день], иначе она начинала давать сбой и полностью исчезала через [три или четыре дня]. Похоже, Скск'тртр достиг этой точки. Тннзкс глубоко вздохнул.
---
Дорогой Журнал,
Я стал Смертью, разрушителем миров.
По крайней мере, для миров, полностью состоящих из синих жирафов.
Кстати, это отстой.
Дело в Смерти, а не в синих жирафах.
Не то чтобы я был бы не против вернуться на Землю, знаешь ли.
Мамина консоль продолжала быстро пищать, когда она поспешно нажала на кнопку, которая, по-видимому, была кнопкой питания. Консоль выключилась на середине звукового сигнала. Её действия и почти паническое выражение лица, с которым она их совершала, никак не уменьшили моего растущего беспокойства по поводу сложившейся ситуации, особенно из-за того, что она нажала на кнопку питания. Вы не делаете этого со своим компьютером, если только он не сделал что-то ужасное, например, завис или убил вашу семью. Поскольку он не завис и никого не убил, я предположил, что он принёс известие о скорой смерти, и это предположение, казалось, подтверждалось действиями Мамы. Я оглядел комнату.
Во время моего осмотра прибыло ещё несколько синих жирафов, и они, казалось, были в таком же, если не худшем, состоянии, чем Дриппи, который всё ещё был без сознания, и Джигглс, который тоже, похоже, потерял сознание, хотя я не мог сказать, намеренно ли он перестал дышать, чтобы проходящие мимо не добавляли своей рвоты в лужу у его кровати, или обезвоживание добралось до него. Новые пациенты тоже были готовы упасть в обморок. У нескольких из них, детей, похоже, было то же, что и у Джигглса, и это ни в коей мере не улучшило запах. Несколько других взрослых, включая невольного помощника, которого я использовал, когда ушёл Дриппи, похоже, пошли по его стопам и выражали своё восхищение хэви-металом, даже когда их провожали к кроватям.
Один из них был независимым синим жирафом, не проявлявшим признаков ни одной из двух модных тенденций, охвативших команду, — Дышащие Смертью и Энтузиасты Дэт-Метала, — а скорее создававшим свою собственную: «Акне Из Ада». По крайней мере, я надеялся, что это было «Акне». Я был почти уверен, что именно из-за меня поднялась вся эта шумиха и что я заражаю команду болезнями и недугами, к которым у меня иммунитет. Поэтому я чертовски надеялся, что не заразил этого хипстера-синего-жирафа оспой. Если Дриппи впал в кому — а выглядел он именно так — из-за обычной простуды, то я не хотел думать о том, что сделает с этими беднягами настоящая болезнь.
Новоиспечённый Прыщ, казалось кричал, и увидев его, я наверное, присоединился бы к нему. Его лицо и руки были воплощением кошмаров, полностью покрытыми такими прыщами, из-за которых в больнице делают проколы профессиональные врачи. Он выглядел так, будто подвергся нападению личной коллекции пчёл Сатаны; я уверен, что они — одни из любимых питомцев этого придурка, наряду с осами и прочей нечистью.
Дриппи, которого похоже, Мама наняла в качестве регулировщика дорожного движения, попытался отвести Прыщавого в его собственную кровать подальше от Дышащих Смертью и Энтузиастов Дэт-Метала, но тот вскрикнул от боли, как только попытался сесть на кровать. Мне стало жаль парня, но в то же время я был впечатлён тем, что он полностью отдался этой новой тенденции. Я никогда не слышал, чтобы кто-то отказывался от своих ягодиц из-за обычной разновидности акне, не говоря уже об Акне Из ада. В конце концов Прыщ просто встал у своей кровати, опираясь на неё рукой, хотя даже это не помогло его новообретённому увлечению.
Мама жестами показала мне на кровать, стоявшую дальше всех от трендистов. Я подошёл к ней и запрыгнул на неё, глядя на неё в ожидании дальнейших указаний. Она взяла шприц той же формы, что и у Серых Йод, и я сразу же забеспокоился. Моё беспокойство немного уменьшилось, когда она налила в шприц немного прозрачной красной жидкости, но я всё равно попятился, когда она подошла ко мне с ним. Она начала отчитывать меня в приказном тоне: «Я-твоя-Мама-и-ты-будешь-делать-то-что-я-говорю-просто-потому-что-сейчас-не-время-пререкаться-со-мной-мистер». Однако не Мамин тон убедил меня позволить ей подойти ко мне со шприцем. Дело было в том, что она не сказала мне это снисходительно как будто разговаривала с животным. Она знала!
Она воткнула иглу мне в руку. Когда я увидел, как красная жидкость попадает в мой кровоток, я почувствовал лёгкую сонливость. Вот и всё. «Это должно было меня усыпить?» — спросил я. Она выглядела такой же растерянной, как и я, и набрала ещё одну дозу красной жидкости, на этот раз заполнив иглу наполовину, что, по моим подсчётам, составляло около 20 кубических сантиметров. Она ввела мне эту дозу, и сонливость усилилась, но я всё ещё был в сознании. Разозлившись, она наполнила шприц примерно 40 куб. см и воткнула его мне в руку, которая начала протестовать. Это вырубило меня, хотя и не сразу. Прежде чем моё зрение полностью померкло, я увидел, как Мама нажала на кнопку рядом с моей кроватью, и вокруг неё возникла сияющая синяя энергетическая стена.
-----
Когда Кскск вышла из каюты Тннзкс'а, из которой он вышел за мгновение до неё, направляясь к мостику, она вспомнила, сколько успокоительного потребовалось Скск'тртр, прежде чем он наконец потерял сознание. Она предположила, что ему потребуется больше, чем Взк'тк, и приготовила в два раза больше, чем обычно. Он проглотил двойную дозу, как будто это было ничто. Четырёхкратная доза оказала такое же минимальное воздействие. Он наконец уснул после того, как применила восемь раз рекомендованную дозу, что в общей сложности составляло четырнадцать раз от обычного количества. Такого количества успокоительного было достаточно, чтобы легко убить четырёх Взк'тк, и, вероятно, ещё нескольких, если быть осторожным при введении препарата.
По крайней мере, он находился за специальным защитным полем. Это было не настоящее карантинное поле — они стоили очень дорого и устанавливались только на самых передовых медицинских кораблях, — но инженер Зтркса, похоже, хорошо поработал, и защитное поле, ставшее карантинным, должно было остановить некоторые крупные патогены и всех многоклеточных паразитов, обнаруженных биосканером. Вспомнив о том, что показал сканер после сканирования Скск'тртр, Кскск снова почувствовала, как по её спине пробежал холодок. Как может что-то живое существовать с таким количеством болезней внутри?
Казалось, что её команда была заражена лишь самыми слабыми и универсальными из болезней, переносимых Скск'тртр. Она воздержалась от того, чтобы рассказать Тннзкс'у о том, насколько плохо обстоят дела на этом корабле, но теперь, оставшись наедине с собой, она решила быть честной. Болезни, переносимые Скск'тртр, если их обнаружит какой-нибудь злонамеренный вид, могут быть использованы для создания биологического оружия, способного уничтожить почти всё живое в галактике. Когда раса Скск'тртр'а откроет сверхсветовую скорость, галактике понадобились бы карантинные костюмы, чтобы просто взаимодействовать с ними, если бы такая раса, как Корти, не придумала инъекцию, которая могла бы уничтожить все микробы, переносимые расой Скск'тртр'а.
Может быть, именно поэтому Корти изучали его. В конце концов, они знали о зарождающихся разумных существах больше, чем любая другая космическая раса, и она сомневалась, что Корти с их расширенным интеллектом и передовыми биологическими технологиями сочли бы Скск'тртр ещё одним тупым животным, как она и остальные члены экипажа так глупо предположили.
Или, возможно, они пытались разработать новую технологию. Каким бы тревожным ни было обилие микроорганизмов у Скск'тртр'а, оно было ничем по сравнению с его иммунной системой. Кскск, сама едва веря своим глазам, перезапустила биосканер, чтобы убедиться, что он не выдумывает всё это ради забавы. Это было не так. Иммунная система, состоящая из эукариотических клеток, которые буквально поедали вредоносные клетки!? Какого чёрта!!? У Взк'тка, по общему признанию, была одна из самых слабых иммунных систем в галактике, но она всё равно соответствовала стандартной модели бактериофага плюс вирусная адаптация, которая встречается почти исключительно в [Млечном Пути]. Бактерии, заразившие тело Кскск, вскоре обнаружили, что их генетический код подвергся вирусной атаке. Единственное отличие заключалось в том, что бактериофаг внедрял в патоген РНК, которая не только воспроизводила больше фагов, но и нейтрализовала их опасные свойства. С другой стороны, вирусы-возбудители будут действовать в течение нескольких дней, пока её клетки не изменят свои генетические маркеры, к которым будут прикрепляться гликопротеины вируса, делая её невосприимчивой к нему. Она сомневалась, что это сработает с вирусом Скск'тртр'а, поскольку он, похоже, мутировал слишком быстро.
Однако по сравнению с иммунной системой Скск'тртр'а иммунная система Взк'тк и почти всех известных софантских иммунных систем казалась детской, если такое слово вообще применимо к иммунным системам. Кскск содрогнулась при мысли о том, что произошло бы, если бы одна из Т-клеток Скск'тртр'а попала в другое существо, а затем решила, что это существо — болезнь, которую нужно уничтожить. Расправив плечи, Кскск вернулась в медицинский отсек и оглядела царивший там беспорядок. Стало ещё хуже.
Humans don't Make Good Pets [VII]
Из людей не получаются хорошие домашние питомцы
https://www.reddit.com/r/HFY/comments/2fykqu/oc_humans_dont_make_good_pets_vii/
С радостью от того что некоторым из вас понравилась эта история, представляю вам перевод седьмой части! Искреннее спасибо всем тем кто читает мои переводы.
И как всегда, прошу прощения своим ником за возможные ошибки в переводе.
Инопланетные измерения даны в их человеческом эквиваленте в [скобках], как и слова с приблизительным переводом на человеческий язык. Мысли выделены курсивом и заключены в «+» символы.
История:
Тннзкс сопротивлялся бандиту Зтркса, но безуспешно. Руки пирата, казалось, были стальными и не проявляли никаких признаков напряжения или даже усталости, пока Тннзкс отчаянно вырывался. Он беспомощно наблюдал, как другой приспешник Зтркса уверенно подошёл к Втв и грубо схватил его за руку. Он начал тянуть его к двери. Он сделал всего один шаг.
Скск'тртр, словно у него выросли невидимые крылья, налетел на пирата, как никем невиданный ранее, до невозможности яростный, неуязвимый хищник, оторвал его от Втв и швырнул к дальней стене, где короткое путешествие закончилось влажным хрустом. Теперь, весь в крови, этот назойливый — или спасительный, как поправил себя Тннзкс — использовал свои новообретённые птичьи способности, чтобы запрыгнуть на зверя, державшего Кскск, и убить его своим весом. Зтркс уже начал доставать своё оружие. Вспышка бледного загара, которую Тннзкс заметил не сразу, оказалась рукой Скск'тртр, которая пронзила шею похитителя Тннзкса, полностью разорвав её.
Потеря этого довольно важного биологического актива, похоже, оказалась слишком серьёзным ударом для пленителя Тннзкса, и он испустил дух, истекая кровью, которая, к отвращению Тннзкса, покрыла его всего. Тннзкс обнаружил, что в данный момент его это не волнует, потому что в тот же момент, когда Тннзкс был весь в крови, он увидел, как Зтркс, который считался очень быстрым стрелком, но по сравнению с Скск'тртр' казался медлительным, наконец-то прицелился из своего импульсного пистолета прямо между глаз существа и безжалостно нажал на спусковой крючок. Выстрел. Ничего не произошло. Импульс ударил Скск'тртр в лицо, и он даже не пошевелился.
У Тннзкса отвисла челюсть, пока кровь не попала ему в рот, не залила глаза, и он не начал кашлять, и попутно пытаясь прочистить зрение. +*Как он это пережил?!+ подумал Тннзкс. +Неважно, как он это пережил, как это вообще ему не навредило?*+ Тннзкс не знал ни об одном биологическом факторе, который позволил бы какому-либо живому существу пережить выстрел из импульсного пистолета в голову с близкого расстояния, не говоря уже о том, чтобы остаться совершенно невредимым, если только всё тело Скск'тртр' не было настолько сильным. Тннзкс наконец-то смог протереть глаза и открыл их, чтобы увидеть совершенно новый мир. Зтркс больше не стоял перед ним, а лежал ничком на земле [в 5 метрах] от дверного проёма, без головы, которая, казалось, предпочитала компанию пола, а не его шеи.
Ещё более ужасающим был Скск'тртр. Он набросился на трёх приспешников Зтркса. Тннзкс почти пожалел их, когда они стреляли в разъярённого монстра, попадая ему в грудь и голову. Единственным результатом их меткой стрельбы было то, что Скск'тртр ещё больше разозлился и стал настоящим размытым пятном, когда помчался по коридору, ревя от ненависти. Пятно достигло группы запаниковавших пиратов, и их внезапно окутал густой фиолетовый туман.
Тннзкс вдруг вспомнил, что это видят дети. Чёрт, он сам это видел. Тннзкс с помощью Кскск и двух старших детей поднял тяжёлую дверь с того места, куда её аккуратно поставил Скск'тртр... сам... и вставил обратно в дверную раму, толкая и сдвигая её, пока она не встала на место без посторонней помощи. Тннзкс быстро выключил свет, чтобы тем, кто находился в комнате, не приходилось смотреть в застывшие глаза жертв Скск'тртр.
Несмотря на то, что зрелище было скрыто, дверь, неплотно прилегавшая к дверной коробке, не могла заглушить звуки. Крики членов экипажа Зтркса и беспорядочная стрельба из импульсных пистолетов раздались откуда-то из середины корабля, но стихли почти сразу же, как только начались. Их испытания ещё не закончились: через несколько [секунд] после того, как крики и стрельба прекратились, весь корабль содрогнулся, а его корпус издал оглушительный треск. Дверь, которая, по сути, балансировала в дверном проёме, внезапно вернулась на место. Судя по звукам, доносившимся с другой стороны, там была серьёзная пробоина в корпусе.
— Почему не включаются аварийные силовые поля? — спросил Рккв, который был уже достаточно взрослым, чтобы самому стать инженером.
«Этот корабль старый, — мрачно объяснил Тннзкс. — Я был бы удивлён, если бы хоть одно из аварийных силовых полей или даже половина силового поля безопасности всё ещё работало бы». Однако, как только он закончил говорить, дверь внезапно отпустила мёртвую хватку и во второй раз за день упала на пол. Тннзкс пожалел, что это произошло. Корабль... ну... был на месте.
Это выглядело бы достаточно ужасно из-за обилия крови и внутренностей, которые, казалось, были разбросаны по кораблю, как будто психопатом-декоратором. Однако из-за пробоины в корпусе всё, что не было закреплено болтами, сдвинулось с места, и драгоценная «Крикса» Тннзкса, казалось, была так же мертва, как и её бывший совладелец, который теперь, похоже, пытался вылить на пол все [миллилитры] своей крови. Пока Тннзкс пробирался через обломки, бойня только усиливалась. Грузовой отсек 9, на котором всё ещё виднелись следы того, что Скск'тртр кормил себя сам, теперь казался одним из самых чистых мест на корабле.
Док-станция была в худшем состоянии; стены казались скорее фиолетовыми, чем серыми. Правый воздушный шлюз был превращён в груду металлолома, а пробоина в корпусе была закрыта +*Какого чёрта?*+ дверью медицинского отсека. Окружённый всем этим, Скск'тртр стоял посреди стыковочного отсека, с лекга уставший, держа в руках Плавящий Клинок, и Тннзкс мог бы поклясться, выглядел более довольным собой, чем когда-либо прежде.
---
Дорогой Журнал,
Кого я, чёрт возьми, обманываю, у меня нет дневника. Я просто прокручиваю это в голове и начинаю с «Дорогой Журнал», потому что так мне легче сохранять одно и то же время глаголов и структуру предложений. Зачем я вообще это рассказываю? Мне нужно просто остановиться.
....
.......
............
Ладно, журнал. Прости. Пожалуйста, вернись?
Дорогой Журнал,
Я — стратегический гений.
О, и я думаю, что я один из хороших.
Чтобы ответить на этот последний вопрос.
Клянусь, я не хотел, чтобы корабль выглядел так. И на самом деле, если бы мы собирались обвинять кого-то, то это был бы в основном Цыпа-Мгновения. Не я стрелял сверлящим лазером в переборку корабля, которая удерживала весь кислород внутри! Возможно, я был причиной того, что он нажал на курок, но я не могу винить себя за чужие действия. Я слышал, как сам придумывал все эти оправдания, пока Северус осматривал мою работу с отвисшей челюстью, как корова, уставившаяся на грузовик на шоссе.
Однако мои опасения оказались напрасными. Я не буду пересказывать все эти отвратительно «прочувствованные» подробности, но, по-видимому, синие жирафы поняли, почему я это сделал. По крайней мере, я думаю, что Мама сразу догадалась и ей пришлось просветить Северуса. У этого парня не было такого же интеллекта, как у его тёзки. Хуже всего было то, что они благодарили меня, обвивая своей шеей шею счастливчика. Моя шея была не такой гибкой, как у них, и когда я попытался повторить движение «четверть поворота», которое они демонстрировали, то чуть не раздавил Северусу трахею между подбородком и плечом.
Как только это недоразумение прояснилось, я просто неловко стоял, пока они обнимали меня, и выглядел так, будто стал жертвой самой странной и неэффективной попытки кого-то задушить. Я подумал о том, что когда я вернусь домой, добавлю новое определение термина «обнимашки» в UrbanDictionary.
-----
Дома. Эта мысль, конечно, испортила мне настроение. Как только с объятиями синих жирафов было покончено, те, кто прятался в машинном отделении, начали искать выживших по всему кораблю. Думаю, оружие, которое использовали пираты, было не таким мощным даже по инопланетным меркам +*Слава. Господи.*+ и смертельными для инопланетян были только раны в грудь или голову. Таких ранений всё ещё было пугающе много. Выжила только треть экипажа, и из них половина была неспособна работать. Это делало задачу по восстановлению корабля практически невыполнимой.
Кто бы мог подумать, что к нашему порту пришвартован более крупный и лучший грузовой корабль, прежние владельцы которого явно не были заинтересованы в его дальнейшем использовании. Не желая упускать такую щедрую возможность, которая выпадает раз в жизни, команда с готовностью переселилась на недавно приобретённое судно. В наших грузовых отсеках почти нечего было перевозить, так как большинство контейнеров было уничтожено, когда они перевернулись во время пробоины в корпусе. Уцелели лишь несколько товаров, которые хранились в таких тяжёлых ящиках, что на них не повлияла внезапная смена атмосферного давления, а также несколько ящиков странного цвета, перед которыми, казалось, заискивала Мама.
Вещей, которые нужно было перевезти, было так мало, что даже те немногие члены экипажа, которые ещё могли работать, смогли перенести всё за два рейса. Я собирался помочь, но к тому времени, как я увидел, что они используют более крупные версии транспортной платформы, которую Динк использовал для перевозки моей ванны, они уже закончили. Я подумал о том, чтобы оттолкнуть одного из синих жирафов в сторону и заставить их увидеть, как я работаю, но решил, что если я собираюсь напасть на одного из них, чтобы доказать, что я разумный, то с таким же успехом могу просто поработить их. Я тоже на мгновение задумался об этом, но потом отверг эту идею из принципа.
После того как они разместили раненых, перевезли груз и завершили логистические операции, команда выглядела более уставшей, чем я, что само по себе было неудивительно, так что я уточню, сказав, что они выглядели чертовски измотанными. Они закончили работу на сегодня, и те члены команды, которые не спали и не ухаживали за ранеными, отдыхали в общей гостиной — одной из тех комнат для отдыха, которых не хватало на последнем корабле. Я вошёл как раз в тот момент, когда два голубых жирафа, которых я ещё не имел удовольствия назвать по имени, сидели за столом, а между ними лежал знакомый серебристый моллюск.
Желая понаблюдать за игрой настоящих шахматистов-синих-жирафов, я пододвинул стул к столу и встал на него, чтобы быть достаточно высоким и видеть игровую доску сверху. Двое игроков — одного я назвал Диппи из-за выражения его лица, а другого — Уипом из-за его телосложения — сначала с любопытством, а затем с удивлением смотрели на меня, пока я разглядывал светящуюся доску. Вероятно, они думали, что я заворожённо смотрю на красивые огоньки. Идиоты.
---
«Эй, Фттфк, взгляни-ка. Скск'тртр заворожённо смотрит на красивые огоньки!»
— Стррк, ты придурок.
---
Игра началась, и я сразу понял, что оба игрока были лучше, чем Динк и Джигглс. Затем я начал замечать их ошибки. Уип играл довольно прилично, но Диппи был лучше Джигглса только потому, что планировал на пару ходов вперёд. Ни один из них, казалось, не использовал возможности доски в своих интересах, и оба не смогли выстроить фигуры так, чтобы использовать хотя бы половину своего потенциала. Это была игра с узорами, и эти двое рисовали на доске, как малыши, которым дали годовой запас мелков и чистую белую стену. Это было лучше, чем Динк и Джигглс, но их трёхлетние каракули не шли ни в какое сравнение с игрой Динка и Джигглса, в которой была элегантность бурундука, обмакнутого в краску, а затем выпущенного на акр желудей.
После того как они закончили свою первую игру, которая длилась в три раза дольше, чем должна была, они начали вторую игру. Не в силах смотреть, как они мучаются в очередной пародии на игру, я решил просветить их с помощью наглядной демонстрации. Оттолкнув руку Диппи — шлепок мог бы его ранить, — которая собиралась передвинуть, пожалуй, единственную правильно расположенную фигуру на доске, я попытался передвинуть голографический жетон, который находился так далеко от своего места, что, по сути, мог быть и мёртвым.
Моя рука прошла сквозь доску, не задев фигуру. Видимо, нужно быть синим жирафом, чтобы моллюск позволил тебе взаимодействовать с фигурами. Уип и Диппи издавали странные звуки и тряслись на своих местах. Они что, смеялись надо мной? Я посмотрел Диппи в глаза, указал на фигуру, которая мне мешала, а затем показал, куда она должна встать. Он расхохотался ещё громче. Разозлившись, я схватил его за руку и заставил передвинуть фигуру.
Это привлекло его внимание. Оба идиота вытаращились на меня, когда доска зарегистрировала ход Диппи и подала сигнал Уипу сделать свой ход. Они не могли отменить ход, поэтому Уип передвинул свою фигуру, виновато глядя на Диппи и что-то нажимая. Диппи нервно взглянул на меня и медленно начал перемещать руку к той же фигуре, которую не нужно было передвигать. Я снова схватил его за руку и заставил передвинуть её к другой неудачно расположенной фигуре. Теперь игроки злились, сердито щёлкали и махали руками, а я стоял и ничего не понимал. Уип снова взял ход, и как только он закончил, Диппи протянул руку к одной из фигур, которую я только что передвинул, пытаясь вернуть её на место.
Он был недостаточно быстр, и я схватил его за руку, прежде чем он успел коснуться доски, заставив его сделать то, что я хотел. Диппи пришёл в ярость, и Уип сделал движение, словно собираясь закрыть моллюска. Я заблокировал его руку, а затем пристально посмотрел на него, требуя, чтобы он сделал свой ход. Гнев сменился страхом, и Уип подчинился. Даже не потрудившись отпустить руку Диппи, я сделал за него следующие несколько ходов. Затем загорелся гекс. Мне едва удалось поставить минимальное количество фигур Диппи в то, что я считал приличным расположением, но результат был заметен. Гекс оказался на целых три клетки ближе к нескольким фигурам Диппи, чем когда-либо прежде. Уип и Диппи моргнули. Фигуры Уипа были не на своих местах, и мне легко удалось поставить фигуру на гекс, прежде чем он смог меня остановить. Мне просто нужно было сделать это ещё 6 раз, прежде чем я смог бы победить.
Нежелание Диппи позволить мне воспользоваться его придатком испарилось, и я смог беспрепятственно передвигать свои фигуры. Загорелось ещё шесть клеток, и в каждую из них я успевал попасть до того, как Уип успевал меня остановить. На самом деле это была не такая уж сложная игра. Пока у меня было достаточно фигур, чтобы сузить круг возможностей, я мог с достаточной уверенностью предположить, какая клетка загорится следующей. После того как я сделал первый победный ход Диппи, я посмотрел на их ошеломлённые лица. «Когда-нибудь я познакомлю вас с настоящей стратегической игрой. Она называется «Шахматы».
Через пищевод и в космос с тантрой, мантрой и крапчатыми колёсами. Роберт Шекли. 1971
— Но у меня действительно будут галлюцинации? — спросил Грегори.
— Я уже говорил, что гарантирую это, — ответил Блэйк. — Вы должны попасть куда-то уже сейчас.
Грегори огляделся. Ужасно знакомая скучная комнатенка: узкая, застеленная голубым покрывалом кровать, ореховый шкаф, мраморный столик на металлических ножках, двухрожковая люстра, красный ковер да бежевый телевизор. Он сидел в мягком кресле, а напротив, на кушетке, расположился бледный и опухший Блэйк.
— Должен заметить, — заявил Блэйк, ткнув пальцем в три крапчатые неправильной формы таблетки, — что здесь содержатся все виды ЛСД, разбавленные амфетамином или прочими аналогичными стимуляторами. Но вы, к счастью, проглотили старый добрый «особый тантро-мантрический быстрорастворимый супернарко-ЛСД-коктейль», известный в кругах торговцев наркотиками под названием «крапчатые колеса», в основе которого абсолютно чистый ЛСД-25 с тщательно подобранными добавками СТП, ДМТ и ТЭйчС плюс немножко псилобицина, мизерного количества ололоки и особого ингредиента собственной разработки доктора Блэйка — экстракта из брусники. То есть вы проглотили новейший и самый эффективный из галлюциногенов.
Грегори взглянул на свою правую руку, согнул и разогнул ее.
— В результате, — продолжал Блэйк, — вы получите моментальное тотально-великолепное наркотическое наслаждение, гарантирующее вам галлюцинации по крайней мере на четверть часа. В противном случае я возвращаю деньги и отказываюсь от своей репутации как лучшего алхимика Вест-Виллиджа.
— Вы говорите так, словно сами уже его пробовали, — заметил Грегори.
— Вовсе нет, — запротестовал Блэйк. — Я в основном сижу на старом добром амфетамине, том самом амфетамине, что шоферюги и старшеклассники глотают фунтами и ширяются галлонами. Амфетамин не более чем стимулятор. С его помощью мне работается быстрее и лучше. Я должен создать собственную мощную наркоимперию между Хьюстоном и 14-й стрит, после чего быстренько дать тягу до того, как совсем сожгу нервы или влипну в разборку с наркомафией, а потом вынырнуть где-нибудь в Швейцарии, где я буду балдеть на шикарных курортах в окружении ярких женщин, толстых банковских счетов, быстрых автомобилей и уважаемых местных политиков. — Блэйк на миг умолк и подергал себя за верхнюю губу. — От амфетамина, конечно, появляется некая высокопарность, сопровождаемая многословием… Но этого не стоит пугаться, мой дорогой новоявленный друг и уважаемый покупатель. Мои чувства и ощущения нисколько не притупились, и я в полной мере способен взять на себя роль гида в том сверхколдовском мире, куда вы сейчас вступите.
— А сколько времени прошло с тех пор, как я принял таблетку? поинтересовался Грегори.
Блэйк взглянул на часы.
— Чуть больше часа.
— Почему же она до сих пор не действует?
— Должна подействовать. Несомненно должна. ЧТО-ТО обязательно должно случиться.
Грегори опять огляделся. И увидел заросшую по краям травой яму, пульсирующую светящимися червями, и влипшего в слюдяную стену сверчка.
Грегори стоял на краю ямы рядом с дренажной трубой, а напротив, на сером мшистом камне, разлегся Блэйк. Его реснички перепутались, а кожа была покрыта разноцветными пятнами. Он показывал на три крапчатые неправильной формы таблетки.
— Что случилось? — полюбопытствовал Блэйк.
Грегори поскреб тугую мембрану в области грудной клетки. Его реснички спазматически двигались, передавая крайнюю степень удивления и, может, даже испуга. Он вытянул щупальце, посмотрел, какое оно длинное и упругое, затем согнул его пополам и медленно разогнул.
Щупальце Блэйка вытянулось в жесте интереса.
— Ну-ка, малыш, скажи мне, у тебя начались галлюцинации?
Грегори неопределенно взмахнул хвостом.
— Они начались раньше, когда я спросил вас, действительно ли у меня будут галлюцинации. Я уже тогда галлюцинировал, но еще не понимал этого. Все казалось таким обычным и естественным… Я сидел в КРЕСЛЕ, а вы — на КУШЕТКЕ, и мы оба имели мягкий кожный покров словно какие-нибудь МЛЕКОПИТАЮЩИЕ.
— Переход в иллюзию часто бывает незаметен, — подтвердил Блэйк. — Ты будто вскальзываешь туда, а потом выскальзываешь обратно. И что же случилось теперь?
Грегори завернул кольцом сегментарный хвост, расслабил щупальце и огляделся. Яма была ужасно знакомой.
— Теперь я вернулся к обычному состоянию. А вы считаете, что галлюцинации должны продолжаться?
— Как я уже говорил, я гарантирую это, — произнес Блэйк, изящно складывая глянцевитые красные крылья и поудобней устраиваясь в углу гнезда.
Humans don't Make Good Pets [V]
Из людей не получаются хорошие домашние питомцы
https://www.reddit.com/r/HFY/comments/2fsbk5/oc_humans_dont_make_good_pets_v/
С счастьем представляю вам свой перевод пятой части! Сильное спасибо всем тем кто читает мои переводы.
Прошу прощения своим ником за возможные ошибки в переводе.
Инопланетные измерения указаны в [скобках] в их человеческом эквиваленте, как и слова с приблизительным переводом на человеческий язык.
История:
Дорогой Журнал,
Я пересмотрел своё предыдущее заявление.
Я не ксенособака.
Я — ксенозмея.
И у меня ничего не получается.
Северуса чуть удар не хватил, когда он увидел, во что превратилась дверь, и, думаю, только вмешательство Мамы Жирафа удержало его от поиска лучевого пистолета, который, я был уверен, он где-то здесь припрятал. Динка тоже отругали, но на этот раз так, как родитель должен отчитывать ребёнка; к тому же это сделала Мама, и это всё изменило. Несмотря на сказанные слова, вскоре меня перевели из моей старой комнаты в пустой грузовой отсек. Забавно, я думал, что грузовой отсек был полон, когда в последний раз выходил на разведку. Но я не собирался жаловаться, ведь теперь у меня была комната размером с половину склада. Это было отличным напоминанием о том, сколько у меня здесь друзей. И всё же акустика была хорошей.
Динк пришёл через несколько минут после того, как я нашёл самый удобный участок металлического пола. Он принёс коврик, который положил на пол, и ведро, наполненное водой из крана странной формы, но легко узнаваемого, который находился на стене. Я отметил, как работает его механизм, и запомнил это на будущее. Это определённо пригодится в следующий раз, когда я захочу попить или принять ванну, не отбирая шланг у одного из смотрителей в гидропонном отсеке. Когда он ушёл, я подумал, что он не вернётся какое-то время. В конце концов, у меня была моя кровать, у меня была вода, и я не думал, что сегодня получу салат после всей этой истории с дверью, так зачем ему возвращаться? Оглядываясь назад, я почти жалею, что он вернулся.
Он вернулся с одной из уже знакомых мне коробок из-под обуви, и я с облегчением понял, что сейчас получу обед. Когда он открыл коробку, она оказалась полна фиолетовых крыс, которых он выбросил, заметив мою неприязнь к замкнутым пространствам. Поставив коробку на пол, он быстро отступил назад, глядя на меня с тревожным ожиданием. Я посмотрел на крыс, потом на Динка, потом снова на крыс. Загорелась лампочка. «О, это отвратительно. Ты хочешь, чтобы я съел это сырым? Я сказал, что хочу мяса, и я очень впечатлён тем, что ты как-то это понял, но я никогда в жизни не охотился. Я не знаю, как снять шкуру или почистить одну из этих тварей, а если бы и знал, то у меня нет ножа, чтобы это сделать. Даже если бы мне удалось сделать всё это, где бы я это приготовил? Надеюсь, ты не потратил на это деньги.»
К сожалению, я был почти уверен, что так и есть. Я не знаю, был ли это конкретно Динк, но к тому времени я был почти уверен, что голубые жирафы — строго травоядные. Я должен был хотя бы попытаться найти способ приготовить эти штуки. В конце концов, это был мой единственный шанс получить мясо на этом корабле. Я взял в руки один из почти сферических пучков фиолетовых волос. На самом деле, если смотреть сверху, они были довольно милыми. Потом я увидел его морду. Из-за неё голый землекоп выглядел как дизайнерское животное, которым хвастаются на выставках. На его маленькой мордочке было три глаза, плоская морщинистая морда, как у мопса, и торчащие передние зубы, как у бобра. Не помогало и то, что его язык и глаза были в полном восторге.
Решив, что лучше было бы увидеть его лицо, чтобы в будущем я мог без колебаний убивать этих тварей, я попытался придумать, как это сделать. В конце концов я просто швырнул его на землю. Думаю, они делают ксенокрыс не так, как у нас дома, потому что при первом же ударе он лопнул, как воздушный шарик, переполненный водой, и его последний писк резко оборвался. Блестящая оранжевая кровь брызнула во все стороны, забрызгав мою белую рубашку и даже попав на ноги Динка, который стоял в добрых трёх метрах от меня. За брызгами крови от тела маленькой крысы быстро последовали брызги рвоты Динка, которой он облил весь пол, усилив ужасный запах и подтвердив мои предположения о том, что он ест только растения. Он выбежал из комнаты, безуспешно пытаясь удержать свой завтрак, который последовал за обедом.
— Извини! — крикнул я вслед его удаляющейся фигуре. От той первой крысы почти ничего не осталось, и мне не хотелось класть это в рот, даже если бы я смог это приготовить. Я выбрал вторую крысу и, решив не пробовать ещё одну фиолетовую ксенокрысу, попытался найти её шею. Я не смог. Она действительно была почти идеальной сферой, и её морда, казалось, занимала лишь одну сторону неприлично круглого тела. Я не хотел проверять, сколько ударов по морде потребуется, чтобы его убить, поскольку был почти уверен, что от пощёчин будет такой же эффект, как и от ударов кулаком. Чувствуя себя довольно глупо, когда я держал эту штуку перед собой, словно размышляя о её внутреннем смысле, я попробовал тот же подход, что и в прошлый раз. Я схватил его за хвост и ударил им по обувной коробке, которая, казалось, была сделана из материала, почти идентичного пластику. Я рассчитывал, что повышенная гибкость обувной коробки уменьшит силу удара, но в последний момент хвост оторвался, и несчастный грызун полетел в угол коробки, а не в сторону, где он снова лопнул, на этот раз забрызгав своих собратьев и приведя их в неистовство.
Я выругался. Разозлившись, я схватил одну из них, ущипнув за лишнюю кожу на спине, и рывком поднял её. К моему огромному удивлению, вся кожа слетела с её спины, как будто я был фокусником, сорвавшим кожу с бескожной ксенокрысы, истекающей оранжевой кровью, которая «волшебным образом» появилась. Она, казалось, была в таком же шоке, как и я, и продолжала бегать ещё несколько секунд, пока огромная кровопотеря не заставила её замолчать. Должен признать, это был довольно эффективный способ выпотрошить тушу. Мне даже не пришлось её потрошить. Она была такой хрупкой, что нож только помешал бы.
Меня впечатлил тот факт, что большая часть горба на спине оказалась жирным мясом, похожим на куриную ножку. Слой мяса на спине отделился красивыми ломтиками, как рыбное филе. Честно говоря, казалось, что это существо уже было очищено от кожи, выпотрошено и нарезано. Оставалось только найти способ его приготовить, поскольку я не любитель японской кухни. Оглядев свою комнату, я увидел водопроводный кран. Если в каждом из этих грузовых отсеков были предусмотрены базовые удобства, чтобы в них можно было хранить практически любые грузы, то разумно предположить, что поблизости должна быть какая-нибудь розетка. Я ничего не видел, хотя и не знал точно, что ищу. Я поднял глаза и увидел множество труб разного диаметра.
Я не имел ни малейшего представления о том, как работает сверхсветовое перемещение, но эти фанаты «Звёздного пути» и «Звёздных войн», похоже, всегда говорили о плазме, и если у кого-то и было хоть малейшее представление о том, как может работать сверхсветовое перемещение, то, полагаю, это были они или кто-то с уровнем IQ намного выше моего. Других идей у меня не было, поэтому я подошёл к ближайшей стене, которая, будучи сделанной в чисто утилитарных целях, была испещрена различными коробками и отверстиями, облегчавшими подъём на потолок. Как только я смог дотянуться до разных труб, я поднёс к ним руку в надежде почувствовать тепло. Если бы они собирались сделать трубу, удерживающую плазму, она, вероятно, была бы настолько эффективным изолятором, что я бы ничего не почувствовал, но лучше было проверить. Мне повезло, и я нашёл трубу, к которой, как я сомневался, можно было прикоснуться, не получив серьёзных ожогов за считанные секунды.
Я спустился наполовину, а затем спрыгнул с оставшихся 10 метров, что, как мне хотелось бы сказать, было целенаправленным действием. Я поднёс кусочки мяса к раскалённой трубе и аккуратно положил их на неё, где они начали издавать восхитительное шипение, которое слишком отчётливо напомнило мне о беконе. На одной фиолетовой свинокрысе-мутанте было не так много мяса, несмотря на её странную биологию, поэтому я разделал другую и отнёс её мясо и ещё одну живую свинокрысу к потолку, на случай, если двух будет недостаточно. Я случайно уронил эту свинокрысу, что только усугубило беспорядок и хаос на полу. Но она выглядела умиротворённой, падая в воздухе, с безмятежным лицом мутанта-мопса и высунутым языком. Довольный своей работой, я перенёс коврик на более чистый участок пола и стал ждать, пока приготовится мой ксенобекон.
---
Кскск вошла в новую комнату Скск'тртр' и сразу же пожалела об этом. После того как он решил выразить своё недовольство тем, за то что его заперли в медицинском отсеке, каким-то образом сорвав с него дверь, Кскск почувствовала, что ей повезло, что она смогла помешать Тннзкс схватить его импульсный пистолет и застрелить Скск'тртр прямо там. После того как он успокоился, Кскск смогла убедить Тннзкс, что Скск'тртр просто нужно больше места для передвижения. Он был довольно энергичным парнем, мягко говоря, а медицинский отсек был одним из самых маленьких на корабле. Она предложила грузовой отсек 9, так как он только что освободился после успешных переговоров с торговым крейсером «Тормикс». Всего через [30 минут] после переезда в свой новый дом, Втв спотыкаясь, вошёл в грузовой отсек 12, где хранились запасные части для корабля, плача, давясь и пытаясь говорить одновременно.
Она быстро догадалась, в чём дело, и направилась в грузовой отсек 9 так быстро, как только могла, не выказывая паники. Следуя по следу рвоты Втв, она ускорила шаг, даже не пытаясь казаться невозмутимой. Последние несколько шагов она пробежала и ворвалась в отсек. Она не знала, что именно — запах, который сразу же ударил ей в нос, или вид, который сразу же бросился ей в глаза, — заставило её вырвать, и содержимое её желудка вскоре присоединилось к содержимому желудка Втв на полу вместе с тем, что казалось резнёй, устроенной над крысами Дизи.
Ярко-оранжевая кровь забрызгала половину пола в отсеке, и, судя по всему, большая её часть принадлежала одному грызуну, которого раздавило о пол с такой силой, что его тело оставило после себя взрывную волну радиусом 20 метров в диаметре, так что от тела Дизи осталось едва ли больше, чем контур круга. Другую крысу, похоже, постигла та же участь, что и первую, но самым отвратительным из всего был контейнер для хранения, в котором Втв доставил крыс. Казалось, что его торжественно окропили кровью, окружили бесчисленными блестящими внутренностями, а на бок набросили шкуры трёх крыс. Одна крыса осталась в коробке, но, похоже, она утонула в крови своих товарищей и не двигалась. Либо так, либо её бедный маленький мозг не выдержал того, что она увидела.
Скск'тртр с довольным видом сидел на принесённом Втв коврике и ел обугленное мясо одного из грызунов. Его вид был таким же ужасным, как и его работа. Его брюшко было почти полностью оранжевым и мокрым, а лицо покрыто брызгами и пятнами. Кскск не думала, что когда-либо видела его таким счастливым. Она задавалась вопросом, зачем он приготовил мясо и как он вообще это сделал. Что-то оранжевое, горячее и липкое капнуло ей на морду. Она подняла голову и увидела рваные куски мяса, свисающие с одного из плазменных каналов на потолке. Как он туда забрался? Как он узнал, что эти трубы горячие? Кскск мысленно добавила инфракрасное зрение к и без того пугающе большому списку опасных биологических характеристик, которыми обладал Скск'тртр. Её мысли прервала ещё одна капля крови, упавшая прямо ей на глаза.
Её бунтующий желудок с радостью ухватился за это оправдание и взбунтовался изо всех сил, извергая остатки завтрака, которые ей удалось сохранить, и пытаясь избавиться от ужина, который он уже выбросил традиционным способом. Она, спотыкаясь, вышла из грузового отсека и прямо у двери столкнулась с Тннзксом. На мгновение ей показалось, что он слышал о последних выходках Скск'тртр, но затем его бледное, испуганное лицо вернуло её к реальности.
«Корабль Зтркса только что вышел из маскировки [в 10 километрах] от нашего левого борта», — выдохнул он. «Он велел нам заглушить двигатели и подготовить левый стыковочный модуль. Он здесь, чтобы выполнить свои обещания».
Humans don't Make Good Pets [IV]
Из людей не получаются хорошие домашние питомцы
https://www.reddit.com/r/HFY/comments/2fr9gs/oc_humans_dont_make_good_pets_iv/
С счастьем на душе представляю вам свой перевод четвёртой части! Сильное спасибо всем тем кто читает мои переводы.
Прошу прощения своим ником за возможные ошибки в переводе.
Инопланетные измерения указаны в [скобках] в их человеческом эквиваленте, как и слова с приблизительным переводом на человеческий язык.
История:
Дорогой Журнал,
Я уничтожаю ксено-мебель и ксено-двери.
После боя, если его можно так назвать, я подумал, что проживу недолго. В конце концов, у этих синих жирафов был космический корабль. Не имело значения, что я был физически сильнее их даже в ослабленном состоянии, которое быстро проходило. В любую минуту они могли ворваться в дверь с лучами смерти и испарить моё физически превосходящее их тело. Моё настоящее наказание было гораздо хуже.
Всё начиналось довольно невинно. Динк вошёл в мою комнату, довольно робко толкая перед собой тележку с огромным ведром воды. Вспомнив, что у меня не было возможности выпить, пока я был в гидропонном отсеке, я подумал, что Динк, возможно, принёс мне что-то в знак примирения или, по крайней мере, отвлек меня, чтобы я не обратил внимания на то, как Северус направил на меня лучевой пистолет. С этими мыслями я совершенно не был готов к тому, что он остановит тележку прямо у моей кровати, нажмёт на кнопку на ручке тележки, и на меня выльется целое ведро холодной воды.
— Какого чёрта?.. — просипел я, захлёбываясь водой. Я подавился словами, когда Динк достал что-то, что безошибочно можно было назвать шваброй, и побежал ко мне с ней в руках. Но я уже не был парализован. Я спрыгнул с кровати, пролетел пять метров вперёд и ещё метр вверх, приземлился на четвереньки, а затем сыграл в явно одностороннюю игру в догонялки с Динком, который преследовал меня, как старуха с метлой за мышью. Мне было так легко ускользать от него, что у меня было достаточно времени подумать. Мне действительно нужно было принять ванну. Я бы предпочёл более тёплую, но я не настолько привередлив, когда мои волосы такие жирные, что кажутся мокрыми. Но я не собирался позволять какому-то синему жирафу мыть меня.
Отобрать у Динка щётку было не так уж сложно. Я подпустил его к себе, а затем нырнул под углом позади и справа от него, выхватив щётку, когда проносился мимо. Он выглядел таким удручённым, наблюдая за мной, вытянув руку, как будто всё ещё держал щётку, и глядя на меня глазами человека, который знает, что у него нет шансов. Он снова оживился, когда я начал делать за него его работу, яростно натирая свою покрытую маслом кожу. Он выбежал из комнаты и вскоре вернулся с ещё большим тазом воды, который на этот раз был доставлен на чём-то вроде тележки на воздушной подушке, способной поднимать небольшие ящики для хранения в одном из грузовых отсеков. Я забрался в таз вместе с одеждой. Она нуждалась в стирке не меньше, чем я.
Мне не хотелось раздеваться перед Динком. Я знаю, что он считал меня животным, но всё равно это было неправильно. Размышляя о своей одежде, я внезапно наткнулся на идею. Я сорвал с себя рубашку и посмотрел на бирку. Я выругался, поняв, что это одна из моих любимых рубашек, которая была на мне с самого начала учёбы в колледже семь лет назад. Это была обычная белая спортивная футболка без каких-либо надписей, хотя за время использования в качестве спортивной футболки она приобрела довольно отвратительный грязно-белый оттенок, а во время моего недавнего перерыва в принятии ванны — и того хуже. Её стирали так часто, что чернила на бирке выцвели до нескольких пятен, похожих на пепел. Как удобно. Моими штанами были чёрные баскетбольные шорты. Кажется, я заходил в бар после пробежки. Бирка с них была полностью срезана, как и бирка с моих компрессионных шорт, из-за дискомфорта, который они доставляли мне во время бега. Так даже удобнее.
Я посмотрел на Динка и понял, что он с широко раскрытыми глазами смотрит на меня, когда я снимаю рубашку. «Что, ты действительно думал, что это часть моей кожи? Даже после того, как она не двигалась вместе со мной, как кожа на моём лице и руках? Ты действительно такой тупой?» Он выбежал из комнаты, а я остался один, чтобы как следует помыться.
---
«Я искупал его, и угадай, что, угадай, что, угадай, что…» — взволнованно кричал Втв, врываясь в грузовой отсек 3, где Кскск проверяла несколько контейнеров с вакцинами Ооаоуе, предназначенными для ближайшей планеты Ауайя. У местных жителей недавно произошла вспышка уродливой болезни, которая поражала только их вид. Вакцины нужно было хранить при температуре ниже [-4 градусов по Цельсию], иначе ослабленные штаммы вируса были бы слишком сильными, чтобы их можно было использовать в качестве безопасной вакцины. Вероятно, это был самый важный груз на борту, и каждый день Кскск следила за тем, чтобы пломбы в контейнерах были в порядке.
Осторожно убрав свой диагностический сканер, Кскск приготовилась к ещё более отвратительным или шокирующим новостям о новом члене экипажа. Втв, говоря так быстро, как только мог, проскрипел: «Сначала он не подпускал меня к себе с щёткой, но потом выхватил её у меня из рук, он такой быстрый, а потом начал чистить себя передо мною, и знаешь, что он сделал потом?» Кскск предположила, что он собирается ей рассказать. Ей не пришлось долго ждать. - Затем он снял с себя наружную кожу! Потом он просто посмотрел на это, а потом, казалось, был чем-то расстроен, но он снял кожу!"
Кскск вздохнула с облегчением. Она боялась, что Скск'тртр только что продемонстрировал свою способность отбрасывать и отращивать конечности, или плеваться ядом, или делать что-то ещё невозможное. На этот раз это было просто невежество Втв. «Тебе не нужно беспокоиться об этом, дорогой, многие существа в бесчисленных мирах создают искусственные покрытия для своей кожи, если у них нет густой шерсти». Почти все дикие животные на Гекте-5 носят листья, скреплённые между собой клеем, который они естественным образом выделяют из своего тела, чтобы защититься от вредного излучения своего солнца, а [шелковые кроты] с Цети-3 ткут и носят натуральную ткань, настолько тонкую, что она считается лучше всех синтетических полимеров, которые мы можем создать. Внешнее покрытие этого существа не является ни диковинным, ни особенно уникальным, хотя оно выглядит довольно потрёпанным, и я подозреваю, что ему не удалось найти материалы для своей «одежды» где-либо в космосе.
— О, — уныло вздохнул Втв, сдуваясь. Казалось, он считал, что каждая невероятная черта, которую демонстрировал Скск'тртр, каким-то образом отражает его собственную способность заботиться о нём. Кскск была просто рада, что у существа не появился вкус к металлу. — Я думаю, есть одна вещь, которую мы можем для него сделать. Твой отец был прав, когда сказал, что у Скск'тртра хищный взгляд. Я бы не удивилась, если бы основным продуктом его рациона там, где он жил, было мясо. Втв с отвращением посмотрел на мысль о поедании плоти другого существа, и Кскск была вынуждена с ним согласиться, но Скск'тртр не был Охотником — злобной, плотоядной и разумной расой существ, которые поедают плоть других разумных. Кем бы он ни был, Скск'тртр был прекрасно приручен. Возможно, когда-то он был домашним питомцем какого-нибудь чудака.
— Всё в порядке, дорогой, многие хорошие животные едят мясо. Только Охотники зашли слишком далеко, но это вполне жизнеспособный способ пропитания в дикой природе, хотя и крайне редкий. Я не могу припомнить ни одной планеты ниже 12-го уровня, на которой было бы больше нескольких плотоядных. Нам следует просто радоваться, что Скск'тртр, похоже, всеяден, иначе он, вероятно, уже был бы мёртв.
Втв в замешательстве поднял глаза. «Всеяд-что?»
«Всеядное животное, способное питаться практически любым органическим веществом. Они встречаются ещё реже, чем плотоядные, поскольку обычно подвергаются воздействию как растительных, так и плотоядных микробов и, как правило, не живут долго. Я бы предположила, что иммунная система нашего Скск'тртр' довольно сильна. Этот комплимент в адрес способностей Скск'тртр' значительно улучшил настроение Втв, что и было целью Кскск. «Наши сенсоры засекли торговый крейсер Тормикса, который встретится нам на пути [через час]. Их корабли — одни из самых передовых торговых судов в мире, поэтому они перевозят самые большие грузы. Вы заработали немало кредитов, помогая нам загружать и разгружать грузы в [прошлом году]. Когда мы состыкуемся с ними, чтобы узнать, готовы ли они к торговле, вы могли бы подняться на борт и посмотреть, есть ли у них крысы Дизи. Они размножаются в тот момент, когда вы их кормите, и едят они немного, но их мясо полезно для других плотоядных питомцев, и их используют для этой цели по всей галактике, так что я не понимаю, почему Скск'тртр они не понравились бы.
Получив задание и подразумеваемое разрешение подняться на борт другого корабля без присмотра, Втв чуть не упал от волнения, рассыпаясь в благодарностях и заверениях, что он найдёт лучших крыс Дизи и не продешевит. «Только не бери с собой Скск'тртр, когда будешь на корабле. Я не хочу, чтобы он подумал, что тебе грозит опасность, и напал на кого-нибудь, когда ты просто торгуешься».
— Ладно, ладно, не волнуйся, я запру его в комнате! — С этими словами Втв выбежал из третьего грузового отсека.
---
Мне потребовался почти час, чтобы смыть весь застывший жир с тела и с одежды без мыла, но я чувствовал себя намного лучше. Я только закончил переодеваться в чистую одежду, когда Динк влетел в мою комнату в своей обычной манере, безрассудно размахивая лапами и руками. Он начал возбуждённо щёлкать и не останавливался целую минуту, не переводя дыхания. Затем он снова вылетел из комнаты. Я понятия не имел, что и думать о его выходках, но моё любопытство сменилось ужасом, когда из-за закрытой двери донёсся звук герметичного закрытия.
Я подбежал к двери и подергал за ручку. Она не поворачивалась. Я подпрыгнул, схватившись за неё, затем упёрся ногами в дверную раму и потянул. С визгом ломающегося металла ручка сломалась у меня в руке, отбросив меня на середину комнаты, когда она перестала сопротивляться толчкам моих ног. Думаю, они делают дверные ручки не из самого прочного материала. Я навалился плечом на дверь, но, видимо, их бережливость распространялась только на дверные ручки, и дверь, плотно прижатая уплотнителем, даже не заскрипела, когда я врезался в неё.
Я задумался, почему мне было страшно, что они заперли дверь. Возможно, они запечатали дверь и собирались выпустить из комнаты всю атмосферу. Я не знал, могут ли они это сделать, но решил, что есть только одна причина, по которой дверь так плотно заперта. Если бы они хотели меня убить, я не знаю, что было бы не так с лучевым пистолетом, но, может быть, они решили, что так будет лучше. В конце концов, всё свелось к тому, что я был не просто собакой, которую можно запереть в комнате, чтобы она не нагадила на ковёр, пока их нет. Я был готов смириться с тем, что ко мне относятся снисходительно, если альтернативой была смерть, но меня уже однажды заперли в клетке инопланетяне, и я не собирался допустить, чтобы это повторилось.
Я не смог бы выбить дверь грубой силой. Она была запечатана под давлением воздуха, а это означало, что с другой стороны на неё давило столько-то фунтов на квадратный дюйм воздуха. Каким бы сильным я ни был, я не мог быть сильнее физики. Единственный способ, которым я мог бы пройти через дверь, — это нарушить герметичность, то есть сломать саму дверь. Чтобы пройти через неё, мне понадобилось бы что-то более твёрдое и прочное, чем мои кости. Мой взгляд упал на кадку с водой в центре комнаты. Теперь, когда я присмотрелся, она выглядела как один из небольших грузовых ящиков, только без крышки. Она казалась тяжелее, чем я мог поднять, но и нога Северуса была тяжелее, и посмотрите, как легко она поддалась.
Мне пришлось вылить половину воды, прежде чем я смог поднять ящик и придать ему хороший импульс. Затем я отошёл примерно на метр от двери и швырнул в неё наполненный водой ящик, как булыжник. Он врезался в дверь, как таран, и сама дверная рама задрожала, но выдержала. Я повторил процесс, и после третьего такого удара дверь прогнулась внутрь, оторвавшись от рамы. Ещё один удар теперь уже пустым ящиком — и дверь слетела с петель, а я радостно запрыгнул обратно на корабль, наслаждаясь обретённой свободой. Я огляделся. Динк стоял в коридоре слева от меня, а на полу, куда он его уронил, лежала коробка с круглыми фиолетовыми крысами.
Я посмотрел направо, туда, где лежала покореженная дверь и такой же повреждённый ящик для хранения. Я пожал плечами. «Мне не нравятся клетки».
P.s.(от меня):не знаю почему, но вся эта история представляется мне в стиле рисовки Knife0921.
Здесь мы собираем самые интересные картинки, арты, комиксы, мемасики по теме story (+12256 постов - Истории)
story
Наши любимые теги
Umamusume
Anime
Sameko Saba
Virtual YouTuber
Three in a Tree
Комиксы
Senukin
Anime Artist
Pocketss
Комиксы
Alissa Foxy
nsfwPorn Model
likunea
nsfw
Alena Witch
nsfwPorn Model
Naomi Nash
nsfw
Ceeeeekc
nsfwartist
Топ комментов
А бывает, комменты лучше постов. Смотрим топ тредов и вникаем!