Подземные хрущёвки
"Создать красивое, изящное сооружение вовсе не значит расписать его фресками, покрыть мозаиками, прилепить орнаменты и другие декоративные архитектурные детали."
М.Ильин, Основы понимания архитектуры, 1963 год.
Сталинский метрополитен – это один символов Москвы и чуть-чуть Санкт-Петербурга. Мощные помпезные станции, сочащиеся украшениями, находящиеся глубоко под древними улицами и привлекающие бесконечные потоки туристов – они в буквальном смысле являются подземными дворцами. Однако это почти всегда центральные станции, до них ещё надо доехать. И хорошо, что возможность доехать есть, не так ли? Она нужна жителям окраин, ведь по верху их путь будет куда дольше. При этом центр – это понятие относительно компактное даже в Москве, а вот окраины бесконечны. Везде будем строить дворцы?
Печально известное постановление ЦК КПСС и Совмина СССР от 4 ноября 1955 года разом поменяло приоритеты для множества архитекторов, обессмертивших себя подземными дворцами двух столиц. Ведь теперь все те красоты, которые ранее с таким трепетом возводились и восхвалялись, попали под запрет. Пришлось, что называется, резать наживую уже находящиеся в работе проекты. Так, открытые в 1958 году станции Рижского радиуса хотя и выглядели весьма нарядно, всё же не дотягивали до шедевров сталинской эпохи. Теперь метро должно было быть максимально дешёвым и практичным.
Дошло до того, что при строительстве Филёвской линии в угоду дешевизне отказались от ключевого преимущества метрополитена – его внеуличности. Изначально ведь метро и создавалось для того, чтобы под землей пройти через заторы. Но строить туннели, а уж тем более станции – это чудовищно дорого. К тому же казалось, что в будущем при застройке новых районов уличную линию можно будет легко вписать в уличное движение. Новые станции строились с использованием унифицированных конструкций. К тому же, в её состав вошли несколько станций первых очередей, законсервированных вместе с появлением новых станций Арбатско-Покровской линии.
В 1958 году был открыт участок Калининская (ныне Александровский сад) – Кутузовская. В его состав вошли несколько станций, построенных в 30-е (Калининская, Арбатская, Смоленская, Киевская), а также ещё две новых станции – Студенческая и Кутузовская. В следующие годы линия продлилась до Кунцевской, а позже – до Молодёжной. И очень быстро выяснились проблемы «уличного» подхода. Да, строительство ОЧЕНЬ СИЛЬНО удешевилось, однако во-первых была частично разорвана дорожная сеть района, поезда шумели, а главное – обслуживание-то осталось почти на том же уровне по стоимости, ведь открытая линия страдала зимой - необходимо было её постоянно очищать. А летом во время какого-нибудь урагана на пути могли упасть деревья. Стало понятно, что выход метро на улицу стал ошибкой. В будущем наземные участки метро строились только в случае большой необходимости. Например, в Выхино нужно было обустроить пересадку на железную дорогу (а станция на момент открытия была в чистом поле), а в Измайлово станция располагалась на границе огромного (по московским меркам) леса.
Исключение – станция Ленинские горы (ныне Воробьёвы горы) 1959 года. Это был подлинный памятник советского модернизма. Она тоже не щеголяла оформлением, но в нём и не было нужды, ведь главным украшением был вид. Со стороны одного из путей – собственно горы, а со стороны другого – панорама Москвы. Уникальный проект, однако, в будущем стал проблемой, достойной отдельной заметки, однако если вкратце, то построенный в спешке совмещённый автомобильный и метромост оказался неудовлетворительным с точки зрения качества, в течение нескольких лет пришёл в негодность. В итоге в 1983 году станцию закроют на реконструкцию, чтобы снова открыть только в 2002.
Ну ладно, на земле строить не стоит, значит нужно вернуться под землю. Что ж, значит экономим на глубине заложения, благодаря чему туннели и станции можно будет строить открытым способом, что гораздо дешевле, чем с помощью, например, щита. А ещё сэкономить можно на отделке и индивидуализации. В том же 1959 году архитектурный отдел Метрогипротранса возглавил Алексей Душкин, автор знаменитых «Кропоткинской», «Маяковской», «Площади Революции», «Новослободской», «Автозаводской». Именно под его руководством молодые ученики разработали типовой проект сборной колонной трёхпролётной станции мелкого заложения.
Такие станции можно было собирать из унифицированных железобетонных деталей, почти как панельные дома. Получившиеся станции имели целый ряд отличительных признаков – 38 пар колонн с шагом в 4 метра, утопленные между рёбер на потолке светильники, путевые стены, отделанные кафельной плиткой. В большинстве случаев отсутствовали наземные вестибюли – они также переехали под землю, а пассажиры выходили в переход, выходы из которого можно было подвести к необходимым объектам. Например, на станции Преображенская площадь каждая лестница вела к конкретной остановке общественного транспорта, что позволяло обеспечить удобный пересадочный узел, не загромождая улицу. «Гармоничное пропорциональное решение позволяет строить отдельные линии в едином ансамбле, в сдержанных элегантных архитектурных формах», - так отзывался о проекте Душкин.
Первой ласточкой стала Первомайская, открытая в 1961 году. Спустя год была открыта линия в Новые Черёмушки, в состав которой вошли три станции, построенных по типовому проекту – Академическая, Профсоюзная и Новые Черёмушки. В них экономия достигла апофеоза. Если в пилотной станции использовались довольно дорогие материалы для облицовки колонн, то новая троица – это мрамор, керамическая плитка и гранит. Минимум возможного. Привыкшие к разнообразным подземным дворцам пассажиры стали путаться в очень похожих станциях. «И вот мы наизобретали, все построили, а газеты пишут: „Станции все одинаковые“, — как же так? Мы так старались: и на стенах плитки уникальные ставили, и колонны разного цвета и формы», - говорила Нина Алёшина, один из архитекторов Метрогипротранса, в будущем глава его архотдела.
Сигнал был принят, следующие станции уже начали более-менее выделять на фоне друг друга. Например, станции будущего Ждановского радиуса хотя в основном и состояли из сороконожек, а именно такое издевательское прозвище получил в народе типовой проект, но всё же различались. Например, станции Рязанский и Волгоградский проспект были у́же, и светильники на них сделаны иначе, а на станции Текстильщики вместо плитки путевые стены отделали особым техническим стеклом – стемалитом (в 2014 году станцию к форуму «Открытые инновации» несколько, гм, изуродовали, раскрасив стемалит в разные цвета). В отделке новых сороконожек стали появляться тематические металлические панно, менялась форма колонн, расширялся список материалов, которые можно было использовать в отделке.
Последние классические сороконожки – продление Горьковской линии от Автозаводской до Каховской – были открыты в 1969 году. После типовой проект подвергся ревизии – уменьшили число колонн, разрешили более свободно обращаться с элементами станции – например с потолком, и вот уже типовые станции 70-80-х выглядят гораздо интереснее, симпатичнее и опрятнее своих предшественников. Оно и неудивительно, ведь массово использовавшаяся в строительстве керамическая плитка не выдерживала условий эксплуатации, трескалась и отваливалась. Её меняли, и сейчас те старички, которые ещё пока плитку сохраняют, выглядят как мозаика, в которой есть детали из разных наборов. На части станций на месте плитки в нулевых и вовсе оказался сайдинг.
___________________________________
Автор: Александр Старостин
