знаешь что делает твои рассказы о работе увлекательными

Как незаметно прокачать английский язык и не страдать при этом

А сейчас я вам подробно расскажу, как прокачать высокий скилл английского языка. Но сначала несколько важных оговорок:

1. Я специально не использую слово "выучить". Потому что учить ничего не надо. Тупая зубрёжка слов, правил, времён, исключений и прочей хуеты ничего, кроме скуки и отвращения у вас не вызовет. Так что это не волшебный рецепт "Как выучить английский до Upper Intermediate за 5 недель". Это будет не 5 недель, а гораздо, гораздо дольше.
2. Дешёвого по затратам времени и ресурсов решения задачи прокачать язык -- не существует. Вы либо учите по классике на всяких там курсах по секретным методикам КГБ, сжигая нервные клетки от зачастую бесполезных усилий и через какое-то время получаете более-менее средний уровень, либо учите на позитиве и удовольствии, но займёт это в разы, а то и на порядки больше времени.
3. Я нихуя не лингвист, и даже не гуманитарий. Всё нижеизложенное это мой личный, уникальный опыт тотального непрофессионала в области языков, сложенный в том числе из непреодолимых семейных обстоятельств.

Биографический бэк, чтобы было понятно, с чего и как я начинал.

Суровые школьные годы

Всего в своей юности я сменил 6 разных средних школ. Первй класс (ещё в СССР) в специализированной средней школе с углублённым английским. Чему первоклассников учат на уроках английского, тем более в совке, можете себе представить -- там максимум алфавит, счёт до двадцати и базовая фонетика опять же алфавита, на этом всё. Это ни о чём вообще.
Потом я посрался с класручкой и перешёл в другую школу поближе к дому. Но она не была специализированной, и иностранный там начинался с 4-го класса (с 5-го для "прыжковых" потоков). Но это был французский. За полтора года в этой школе я кое-как насобачился составлять и произносить простые фразы из простых слов типа "меня зовут ололёша, а тебя?", но всё это выветрилось к хуям через год после того, как я ушёл и из этой школы. До сих пор помню только, как на французском читается "u", вот так:

(НТУУ "КПИ", если кому интересно, выпуск магистратуры 2003)
Не знаю, как сейчас, а тогда "обучение" английскому языку в этом ведущем техническом университете страны было полностью спрофанировано. То есть это не было и обучением даже, ни в каком смысле. Имея две мощнейшие кафедры английского языка, универ осилил отрядить к нам одну ветхую бабульку, которая нам задавала так называемые "тысячи". Тысяча (в смысле тысяча знаков) -- это рандомный фрагмент околотехнического текста на английском, который надо было при ней выборочно прочитать и выборочно перевести. Задания на следующее занятие выдавались в виде "подготовьте пять тысяч". Или семь, как её левая пятка захочет. И на этом всё. Совсем всё. Ахаха, при окончании магистратуры нам почему-то надо было сдавать кандидатский минимум, в том числе по иностранному языку. Блядь!
Но я сдал и сейчас объясню почему и как.

Путь просветления

Дело в том, что уже после окончания средней школы в моей мятежной душе поселилось глубокое недоверие ко всем организованным коллективным формам обучения иностранному языку. Проще говоря, я понял, что ни школа, ни универ, ни какие-то там курсы "...за 6 недель" не дадут мне ровно нихуя. И надо сжать очко в стальной кулак и ебашить самому.
Но на самом деле ебашить, не осознавая того, я начал ещё раньше, в далёком детстве.
Это был конец 80-х, мы... Ах, да. Большинство моих корешей во дворе выёбывались друг перед другом клонами Nintendo Game & Watch, известными любителям самого вкусного пломбира под именем "Ну погоди!" и прочего, пацаны с предками побогаче щеголяли Тетрисами "99 in 1", а вообще мажоры -- редкими в то время NES'ами.
Меня, хвала небесам, путь консоледрочерства миновал, так как батя притащил с работы уже более менее ПК -- продукт сумрачного беларусского гения, ЕСПЭВМ модели ЕС-1840.
И разумеется, я начал часами напролёт играть во все игры, какие батя только смог достать на радиорынке. Локализованных с английского хоть как-нибудь среди них почти не было. А те, что были, как бы это помягче сказать... Вот в оригинальной версии Sopwith В конце игры на экране всплывал титр THE END. А в "локализованной" каким-то остроумным умельцем версии -- "PIZDEC". Да, выглядели тогдашние аркадные воздушные бои

В первой половине 90-х я уже более-менее наигрался, потянуло в программирование. Пекарня появилась чуть помощнее, появился диалапный модем, но Инет был ещё слишком дорогой. Путь лежал в BBS и Fido. Чтобы хоть как-то расти в программиста, неизбежно приходится читать тонны документации, локализации которой по тем временам было ещё меньше, чем в игрушках.
К 1997 году, поступая в универ, я уже более-менее бегло мог прочитать практически любой технический текст на английском и понять о чём речь. И вообразил себя ниибацо крутым.
Но тут мир накрыло пиздой Джоан Роулинг и все ебанулись. И я тоже, хоть и не сразу, а только после того, как прочитал "Философский камень" в переводе на русский в бумажном виде. Дальше точно не помню, то ли на волне энтузиазма добрые люди спиздили оригинал "Тайной комнаты" прямо из типографии, то ли кто-то её в первый же день отсканил и распознал, но факт такой, что цифровая версия вот она, а перевод ещё даже не начинали. И я начал прогрызаться в этот ёбаный Chamber of Secrets, и едрить как же это было сложно поначалу. У литературного английского в художественных произведениях вокабуляр на порядок больше, чем в любом техническом тексте. Там у каждой поеботы есть своё устоявшееся и известное название, и достаточно раскидать правильные предлоги, кое где сыпануть глаголов с причастиями и хуяк -- технический текст готов.

Но худлит не таков. Особенно фэнтези, особенно с викторианско-викканскими замашками, и особенно -- написанный на британском английском. Но пасаран. Сижу до утра таращусь в текст, периодически переключая на CONTEXT и ProMT в сложных случаях и читаю, читаю, до упора, до отупения, пока глаза не начинают слипаться. И, о чудо -- с каждой следующей книгой необходимость лезть в словарь возникала всё реже. Я прочитал в оригинале все семь книг, причём "Дары Смерти" вообще на похуй, не глядя в словарь совсем, но уже вовсе не поэтому. Тут есть нюанс.
Начало 2000-х это бум домонетов и победное шествие широкополосного доступа по городам и сёлам. Диалапы с xDSLами уходят в историю, и меня тянет похакерствовать. Как в инете, так и в сетях X.25/X.28. Что, конечно же, требует чтения ещё большего количества всяких сугубо англоязычных доков, туториалов и логов, которые ещё и не всегда простым смертным доступны.

История этого периода заслуживает отдельного длиннопоста, поэтому я скипану пару лет и дам сразу вывод -- я еду в США на два года (2005-2006) работать в IT. Нет, не Кремниевая долина, упаси Аллах.

Майами Бич, детка

Сказать, что я очковал перед поездкой -- это ничего не сказать. Да, я чтением книг (не только ГП) и доков наработал себе охуенный словарный запас и уже мог влёт осилить любой текст. И более-менее сносно выразить свою мысль на письме. Но там же живые люди будут! С ними же надо будет РАЗГОВАРИВАТЬ! АААААА!!!!!
Пересадка в Скипхоле. Таможенный офицер что-то у меня спросил, но я, конечно же, нихуя не понял и кое-как пролепетал заранее заученное "please, speak slowly". Чел вошёл в положение и снизил темп речи до понятного мне. В общем, ничего страшного. Следующая пересадка в JFK. Эту ебанину размером в 20 квадратных километров надо было быстро-быстро пересечь почти из конца в конец минут за 40, чтобы успеть на следующий рейс. Куда бежать -- хуй знает, Скипхол-то маленький, там всё рядом и пешком, а тут внутри аэропорта даже своя отдельная электричка есть.
Бегу к будке с информацией, где дежурная бабка в отвёт на моё "speak slowly" кое-как втолковала куда двигаться.
Да, товарищи. Погружение в язык -- это, безусловно, самый эффективный способ поставить восприятие устной речи и наладить свою фонетику. Но как же это пиздец некомфортно бывает. Мне немножко повезло, так как в нашем офисе были мексы, австрийцы, один британец и всего парочку местных. Если б я прилетел куда-нибудь в Техас -- туши свет, кидай гранату. Начальник мой был из Техаса, они не разговаривают, они гудят и это гудение прерывается какой-то мешаниной звуков, должной изображать человеческую артикуляцию.
Также я для себя открыл двух самых страшных врагов для языкового погруженца -- это телефон и числительные. Телефон сильно режет частоты. Даже если ты уже долго общаешься с кем-то, более-менее привык к манере его речи -- всё равно, он тебе позвонит по телефону и ты нихуя не поймёшь, кроме отдельных слов. Бесит.

Числительные

Сука, я до сих пор путаю, как произносятся девять и восемь. Приходится каждый раз делать над собой мыслительное усилие, особенно после того, как я там познакомился с одной местной девушкой, и, когда дело дошло до секса, предложил ей 68 (шестьдесят ВОСЕМЬ, да). Там прямо культурный шок за всех предков от самого Мэйфлауэра на её лице отразился.
Вообще любые многозначные числа на слух воспринимаются гораздо труднее обычных слов, потому что у числительных нет фиксированной формы, к которой можно привыкнуть как бы откинуть её распознавание "в фон". Накладываются ещё местные особенности, например произносить номера годов, типа "1954" не через "тысяча девятьсот...", а "nineteen fifty four". Или считать четырёхзначные числа сотнями. 1700 это не "тысячу семьсот", а "seventeen hundred", но только если это не год. Не говоря уже о привычке местных совать свои сраные "dozen" (дюжины) куда ни попадя. Вот реально, он оценивая численность какой-то тусы, скажет не "пару десятков", а "few dozen".
Но это всё лирика, а теперь практика. Мне надо было как-то ставить произношение, учитывая что круг ежедневного общения у меня только из соседей по дому и сотрудников, а так-то я интроверт-сыч, конечно же, и в свободное время предпочитаю чиллить дома.

Что же делать?

Так вот, если вы попадёте в такую ситуацию, надо начать потреблять англоязычный контент с субтитрами на английском же языке.
ВАЖНО! ОЧЕНЬ ВАЖНО! Язык звуковой дорожки и язык субтитров -- должен быть одинаковым, именно тем, который вы пытаетесь у себя прокачать!
Я встречал немало долбоёбов, которые с пеной у рта рассказывали, как они включали русские субтитры с английской дорожкой (или наоборот) и им это якобы дохуя помогло. Нет. Это пиздёж! Это не работает!
Я подключил местное кабельное ТВ с сабами и начал смотреть по Discovery и History Channel практически всё подряд, что там шло. Тогда ещё состоялось моё знакомство с Mythbusters и я скачал и пересмотрел с сабами их всех. Туда же пошли Law&Order, Law&Order SVU, ну и по мелочам всякое.
И да, через примерно год я уже довольно бегло базарил с местными, даже с чёрными (но надо отметить, в тех местах у них специфический диалект не выражен).

Но как же...

Предвидя град тухлых помидоров на тему "обещал выдать рецепт прокачки языка на кухне, а сам в языковую среду свалил трепаться с нативами", я вам вот что скажу. С тех пор прошло уже более 15 лет. Количество доступного вам англоязычного контента с сабами увеличилось на порядки. Как и количество доступных книг на английском языке. Появились всякие сервисы, где можно найти носителя языка и попиздеть с ним. У меня не было и десятой доли возможностей, которая сейчас есть у вас, да и ехал я туда не за этим вообще.

Немного грусти перед выводами

Рано или поздно сказка заканчивается, и я вернулся домой. В моём окружении резко не осталось никого, кто владеет разговорным английским хотя бы на таком же уровне, как у меня. Без постоянной прокачки скилл начинает откатываться обратно, и нихуя с этим сделать нельзя. Когда я вернулся из Штатов, меня в одном тоже достаточно известном университете погнали на квалификационную комиссию, без прохождения которой не получится пройти конкурс на профессора. А там было собеседование на английском языке, с вроде бы как профессиональными филологами. Я эту комиссию вынес тогда с полупинка в дискуссии своим майамско-бичским акцентом, а сейчас бы уже не смог.
Кстати, тривия: как отличить того, кто жил во Флориде, от того, кто там не жил. Если жил, "Флорида" с ударением на "о", если нет -- то "и" (как и в испанском, откуда это слово).
Так вот, чтобы не растерять скилл, я не то, чтобы "занимаюсь ежедневно", нет, это просто стало такой вот жизненной привычкой -- каждый день просматривать час-два-три или сколько получится англоязычного контента с сабами. Не только фильмы или сериалы (кстати, хвала богам Рутрекера за то что там всегда есть оригинальные дорожки), но и Ютуб-каналы.
Продолжаю читать книги. Кроме ГП и HPMOR, я осилил His Dark Materials Пуллмана, весь Азимовский роботический цикл, весь Гиперион Симмонса (пиздец депрессивная нудятина), Сильмариллион и ещё много всякой мелочи. Читаю и ищу инфу только на английской Википедии, и не только из-за языка, кстати. И не только для поиска чего-то но и иногда просто несколько рандомных статей оттуда перед сном.
Тренировать произношение не перед кем, это очень хуёво. Было время я набрал себе аспирантов-иностранцев, но толку от них в этом смысле никакого -- в Нигерии английский вроде как государственный язык, но ну его нахуй, он разговаривал даже хуже чем американские негры.

Остаётся ещё ебошить писательский скилл, насколько это возможно -- я пишу приключенческое фэнтези, с магами, замками и, ебать их в сраку, героями. Готовые куски закидываю на Scribophile, и вот там сидят такие зубры, что могут доебаться до каждой запятой. Очень полезное место. 50+ страниц уже награфоманил и это только чуть меньше половины сюжета по плану.

Выводы

За всё это время, т.е. фактически за всю свою историю соприкосновения с английским, я так и не выучил ни одного ёбаного правила грамматики. Пишу и говорю на интуиции, и если спросят -- не смогу объяснить, почему так правильно, а так -- нет. Хуй его знает, почему. Я так ЧУВСТВУЮ, я так ПРИВЫК, они бы ТАК написали. Я в душе не ебу, почему "The little green men" правильно, а "The green little men" -- неправильно. Оказывается, потому, что в английском есть order of adjectives, по которому размер это третья позиция а цвет -- шестая и они должны идти по возрастанию. Вот вы наверняка даже не знали, что такое правило вообще существует (в славянских языках его нет, там прилагательные можно сыпать в любом порядке). И таких правил там дохуя, и если вы думаете, что можно ебануться головой, их все выучить и вы тогда "выучите язык" -- нет. Открыть рот и выдать фразу понятную нативам, это вам не поможет.

Итак, попробуем подытожить и систематизировать всё сказанное. Так сказать, TL;DR

Я разделяю скилл владения языком на четыре категории: чтение, письмо, устная речь, восприятие устной речи. Каждая из них прокачивается отдельно, но они также немного связаны друг с другом.

Чтение ===> Письмо
Восприятие устной речи ===> Устная речь

Работает это примерно так: прокачивая чтение, вы
а) расширяете словарный запас; любое ранее непонятное слово вы крепко запомните максимум после второго-третьего визита за ним в словарь;
б) подсознательно запоминаете типичные синтаксические конструкции, благодаря чему они потом на письме будут использоваться интуитивно;

Прокачивая восприятие устной речи вы наработаете ассоциации (опять же подсознательные) звучания и написания морфем, которое (звучание) опять же интуитивно сможете потом использовать в своём произношении. В связи с этим обращайте внимание на страну производства фильма и сериала, а так же на происхождение и\или акцент актёров. Я так отсмотрев недавно все сезоны "Люцифера" чуть не начал болтать с британским акцентом, настолько Том Эллис хорош и выразителен в этом сериале. Старайтесь не смешивать акценты -- это будет звучать крайне нелепо, почти как суржик.

Часто у изучающих язык возникает такой себе "страх произношения", когда вроде и словарный запас на месте, и грамматику человек интуитивит нормально, и восприятие речи хороше, а вот заставить себя открыть рот и сказать что-то -- не может. Заклинивает что-то там в мозгах и всё. Что-то типа Stage Frightening. Так вот -- пообщайтесь с голосовым ассистентом. С Кортаной, Сири, Алексой, Гуглом или кто у вас там под рукой есть. Кроме шуток -- эти ребята пиздец как требовательны к чёткости произношения.

Наконец, повторю то, с чего начал этот туториал -- учёба это всегда компромисс между комфортом и скоростью достижения результата. Как гласит старинная студенческая поговорка, лучше иметь синий диплом с красной рожей, чем красный диплом с синей рожей. Так и здесь -- если вас выбешивает любая бессмысленная зубрёжка, как меня, то найдите книгу, цикл книг, или насыщенный текстом видео-контент, потребление которого вам доставляет удовольствие. Пусть даже вы уже это читали-видели в переводе. Ютуб завален видосами разоблачителей того, как переводчики и локализаторы запарывают игру слов, непереводимые шутки или вообще делают переводы на похуй, снижая развлекательную ценность продукта. В общем, всегда можно найти что-то, что лично вам будет интересно прочитать или послушать на английском. И, однажды начав, никогда уже не останавливайтесь.

В конце гонцов, это всегда годный повод понтануться.

Помогите найти рассказ.

По сюжету там некая команда летит, чтобы отключить щит на одной планете. У них война, а на этой планете живут те, кого раньше боялась вся вселенная. В итоге оказывается, что планета эта Земля, а сами земляне под щитом не только не деградировали, а стали еще могущественнее превратив саму Землю в их корабль.

Гербовый зверь

Притча про большие надежды

Жили были в Древней Греции два соседа – Андроник и Агафон. И оба они занимались скульптурой. Сосуществовали они друг с другом мирно, дружно и никогда не конфликтовали между собой, какие бы испытания не преподносили боги на их головы.

Однажды теплым греческим утром Андроник вышел в сад, в котором располагалась его мастерская, посмотрел на дело рук своих, и приуныл – каким бы талантливым он ни был, какими золотыми руками он не обладал, сколько бы его не хвалили в Полисе, но не создал он еще шедевра, достойного славы всей Греции. И потому воскликнул он в небеса проклятья, дал клятвы великим богам Олимпа, ибо задался целью создать Величайшее произведение искусства на всем белом свете.

Отбросил Андроник все дела свои насущные, отказался от всех заказов, и в тот же час принялся за работу.

Год работал Андроник, второй, третий, десятый. Оттачивал он свое мастерство и доводил каждый элемент своей скульптуры до совершенства.

А Агафон, спокойно работавший в своей маленькой скромной мастерской, делал небольшие фигурки богов и прекрасных дев, лишь изредка наблюдая за кипящей работой своего соседа.

И вот, свершилось задуманное, силен был духом и волей Андроник – закончил он работу всей своей жизни. Вытер пот со лба, отошел на шаг и всмотрелся в статую прекрасной богини.

— Великое дело я совершил! Шедевр шедевров! Идеал идеала! – воскликнул он в небеса, дабы даже Боги увидели дело рук простого смертного.

По такому грандиозному случаю созвал Андроник всех своих друзей скульпторов, философов, мыслителей, астрономов да прочих мудрых людей полиса и устроил Пир. Вино лилось рекой, от многочисленных яств ломились мраморные столешницы, а музыка всю ночь отдавалась прекрасным эхом в горах и ущельях Греции.

На этот пир был приглашен и Агафон – как же не похвастаться перед соседом своим достижением?

— Мой шедевр перевернет мир! – говорил Андроник Агафону, рьяно жестикулируя рукой с полным кубком вина, — Ему будут поклоняться тысячи! Мое творение вдохновит многих на создание своих великих свершений, а имя мое, хоть может и забудут в веках, но вечно будут помнить там, на Олимпе!

— Да, Андроник, воистину прекрасную вещь ты сотворил, — поддакивал ему Агафон, ничуть не лукавя или завидуя и отрывая себе очередную горсть сладкого винограда.

— Велики твои речи, Агафон. Воистину, это так. Но прости же горемыку-хозяина, я все о своем да о своем. Как твои дела, о старый друг? Создал ли ты за это время хоть что-то, так же достойное внимания богов?

— Нет, Андроник. Ты же знаешь, я творю ради лишь самого процесса творить. Мне нравятся маленькие, незатейливые вещи.

— Хах! – беззлобно засмеялся захмелевший скульптор, — С таким подходом не стать тебе таким же великим творцом, как я. И твои скульптуры растворятся во времени, как дождь в океане, не оставив следов. Прости же, старый друг, меня ждут и другие гости.

Андроник покинул общество своего старого друга, но тот совсем не обиделся ни на это, ни на слова подвыпившего соседа. Пир действительно удался на славу, и Агафон наслаждался вином и яствами. Как и все пришедшие узреть Великое чудо Андроника. Они подходили к скульптуре, восхваляли ее формы, изливались льстивыми эпитетами в уши надувшегося от гордости хозяина, и продолжали веселиться и наслаждаться жизнью.

Увы, но никто так и не нашел своего вдохновения в Великом. И не из-за того, что Адроник преувеличивал достоинства, вышедшего из под сени его таланта. И не потому, что многие благородные и уважаемые люди в открытую завидовали успеху и мастерству скульптора.

Великое чудо на самом деле было Великим. Идеалом. Шедевром. В него было сложено много времени и усилий, сотворен во славу богов и вдохновлённый их деяниями.

Но на следующее утро на Полис совершили набег сулиоты, древние враги честных жителей Древней Греции. Погибли славные мужи полиса, а остальные же жители были взяты в плен сулиотами.

Долго сулиоты праздновали славную победу на костях и камнях, а затем сравняли полис с землей.

Вместе с Идеалом идеалов.

Остались от бедного города лишь битые камни да небольшие, никому не нужные статуэтки, которые Агафон делал для себя, для души, и не продавал никому и никогда.

Именно одну из них совершенно случайно нашел древний полководец спустя несколько веков и вручил своей возлюбленной в обмен на один единственный поцелуй.

Этот миг любви и блаженства грел полководца холодными горными ночами и вдохновлял на подвиги во имя своего государства. Повержены были враги, спасены тысячи и тысячи жизней ни в чем не повинных людей.

А потому эта маленькая безделушка предаваясь из поколение в поколение в семье полководца как священная реликвия, приносящая удачу.

Но время неумолимо и безумно. Долго статуэтку мотало по всему свету, передавались из рук в руки, из семьи в семью, и страны в страну, из души одних людей в души других. Она валялась в грязи, пылилась в деревянных ящиках, лежала на дне океана и, однажды, просто подпирала ножку стола в бедной квартире страны третьего мира.

Пока не оказалась в космосе.

Капитан звездного корабля сидел в своей каюте перед галобуком и пялился на пустую страницу. Мигал курсор, белел лист, а подходящие слова для речи в честь первого контакта так и не приходили в голову молодому человеку.

Рядом же на столе стояла та самая статуэтка. Точнее, лишь ее небольшая сохранившаяся часть. Камешек белого мрамора, в котором уже почти невозможно было различить хоть какие-то очертания. Капитан даже не помнил, зачем взял с собой в первый полет за границы Солнечной системы именно этот предмет, найденный когда-то на даче в куче строительного песка.

Ему просто нужна была частичка дома? Талисман, оберег на удачу?

Или же это все были происки вышей силы?

Кто знает?

Этот кусок белого мрамора не имел какой-то культурной ценности. Никогда, начиная с самого своего сотворения скульптором, чье имя уже давно затерялось в песках времени.

Ему просто повезло.

Повезло оказаться здесь и сейчас, явить миру просто свое существование, а потому натолкнуть на мысль одного маленького человечка сделать самый важный шаг в истории Землян.

Старый-старый сон

— А знаешь, — Я взял из стопки книг на придиванном столике самый пыльный фолиант с давно стершейся надписью на форзаце, так как по моему опыту, именно такие книги скрывали за собой самые интересные сновидения, — Мне ведь тоже когда-то снились сны. Яркие такие, красочные, такие... живые.

— Да? — Библиотекарь развернул ко мне свою чешуйчатую морду, — А зачем ты с ними распрощался?

— Я и не прощался, — я все еще держал фолиант в руках, наверное, все же боясь открыть и понять, что этот сон не был моим и никогда уже не станет. Ибо он уже кому-то приснился, — Они просто... ушли.

— Сны не могут просто так уйти, — Библиотекарь вновь вернулся к своему привычному занятию — расставлял сны обратно по своим местам, — Как не могут и просто так прийти. Своим пищевым расстройством, собственными делами, поступками, циклами работы и отдыха, потреблением алкоголя, нервами и переживаниями, ну и режимом сна и отдыха, в конце концов... всем этим ты с ними распрощался. Хотел забыться — и забылся. Ты знал, что это когда-нибудь случится и потому сам отпустил их.

— Отпустил... но с миром ли?

— А это уже ты должен решать сам.

Я вновь посмотрел на фолиант в своих руках. Старый и потрепанный. Пыльный, местами понадкусанный библиотечными мышками, побитый молью иди что там водится в закоулках бесконечных полок и антресолей. Маленький, и кому-то очень дорогой сон. Что я в нем найду?

Сокровенные мечты маленькой девочки, грезящей о щенке и воздушных шариках на день рождения — Жизнерадостный, полный эмоций и счастья, но до зубного скрежета наивный сон?

Кошмар сошедшего с ума от нескончаемой войны рядового, чудом спасшегося из горячей точки?

Или старый сон про уютный домик, бескрайнее озеро и маленькие, плоские и гладкие камушки, которыми так удобно делать блинчики на водной глади... Свой старый, старый сон, который больше никогда не увижу.

Я держу фолиант и боюсь открыть. Мои руки дрожат.

— Открой, — голос Библиотекаря безучастный, холодный, под стать его хладнокровному телу, а потому, и хладнокровному сердцу, — Только так ты поймешь, чего же ты боишься на самом деле?

И я открыл.

Невиновный, гл2, Сорванная боль

Отовсюду доносились сдавленные стоны. Паралич давно прошел, но боль всё усиливалась. Она не походила на то, как должны ныть синяки и ссадины, самое страшное, чем могла им грозить их транспортировка в пыточную. Но даже Насвер, боец, перенесший не одно ранение, прошедший бои с жрецами Гельмента, едва мог сдерживать крик боли. Она до судорог крутила мышцы, волнами накатывалась на них, едва не доводя до шока, лишая сил и воли к сопротивлению пуще железных оков. Казалось, мучения причиняло все — прикосновения «доспехов», одежда на коже и даже воздух, который они вдыхали. Но ничто не бесконечно, и эта боль в том числе. Пока сознание несчастных пылало, а реальность находилась за гранью восприятия, стальные прислужники Рентагов устраивали их тела в «комфортабельных» устройствах. И приходили в себя гости уже накрепко привязанными и зафиксированными, вполне осознавая, что страдания вернутся сторицей. Вялое шевеление довольно скоро сменилось сначала тихими, а потом всё более громкими возмущениями и руганью. Благо, им никто не запрещал кричать. Пока что.

— Твари! Уроды рогатые!

— За что? Что мы вам сделали?!

— Гельментовы отродья! А я говорил…

— Выпустите меня!

— Сколько вам заплатили? Я заплачу столько же, нет, вдвое больше, только отпустите меня!

Не все решили открыто показывать свои эмоции. Двое хранили относительное спокойствие. Насвер и, что неожиданно, Изана, шепчущая проклятья под нос, но чей взгляд выдавал холодный интерес к сцене. Как будто не она была подвешена за руки и ноги над полной свежими углями жаровней. Отставной адмирал тем временем, все сильнее ощущал тяжесть в груди, перераставшую в нечто, чего он давно боялся. Сердце заходилось в бешеном ритме, грозя сорваться.

Но прислушиваться к своим ощущениям долго у него не вышло — в помещение зашли хозяева этой ночи. В клубах сладковатого дыма, в развивающихся плащах, рогатые фигуры вызывали иррациональный страх, заставляя и так нервничающих «гостей» еще сильнее забиться в оковах. Зеленым светились глаза и зеленым огнем горели курильницы в их руках, источающие дурман. Нереальность происходящего усугубилась.

— Вы сейчас спрашиваете себя, за что вы попали сюда, и что вас ждёт?

— М-мы вам расскажем-м. Вы здесь тут из-за зла вашего прошлого и настоящего. За то зло, которое вы не несете груз последствий.

Никто ничего не понял. Речь козлолюдов, и так непонятная из-за всё усиливающегося акцента, стала и вовсе непонятна, то ли из-за наркотика, уже начавшего действовать на ослабленный ядом и усталостью разум, то ли из-за туманности речи. Какое зло, о чем они говорили, догадывался только Насвер и, пожалуй, Сингал, мгновенно переставший орать и костерить недостойными словами зверолюдов, этих конкретных и весь их род в общем. Дым заполнял помещение, заставляя сознание пленников путаться под лавиной всевозможных эмоций и образов. И навряд ли кто-либо осмелился назвать эти образы иначе чем кошмарами, выворачивающие душу и желудок наизнанку. Кому-то слева от Насвера вне поля его зрения не повезло прочувствовать последнее буквально. Кажется, это была та молодая писательница.

— Совершившие многое зло, но считающие его благом, мы дадим вам шанс признать его, — сказали Рентаги в унисон. – А сделавшим неправильный шаг да помогут боги, ибо позавидуют они иным мертвецам.

"Как дешево и театрально", — подумал Насвер. Он бы посмеялся над полоумными зверолюдами, не будь он намертво прикован к пыточному агрегату. Не хотелось бы злить этих безумцев в таком положении. Он уже подозревал, что рассвет ему не увидеть, тяжесть в груди начала перерастать в боль. Тяжело задышав, он все-таки рискнул. Подняв обескровленное лицо, с запавшими глазами, он едва слышимо прошептал:

— Помогите… Мне плохо… Пожалуйста…

Он не надеялся, что ему помогут, или хотя бы вообще услышат. Сумасшедшие, похожие на обозленных культистов-зверолюды, твердящих про какое-то зло, что было сделано и за которое они не признали… Разве можно поверить, что они прислушаются к мольбе о помощи своего пленника? Судя по их положению — им явно не позволят выйти из этого особняка живьём.

Но Насвер опять ошибся. Осекшись, жена од Рентаг обратила на него свое внимание. И… тревога, даже, в какой-то манере, испуг промелькнул в ее взгляде. Отставив курильницу, она метнулась к адмиралу проверить его состояние. Тревога на ее морде усилилась. Что-то проблеяв на своем языке, она полезла в суму на боку. Достав оттуда какой-то раствор в запаянной ампуле и симбиотическую маску. Вот как. Его будут спасать, причем, прикладывая немалые средства и усилия. Симбионт мгновенно парализовал его, проникнув клювом в рот, заполнив горло и легкие щупами, но принес облегчение заходящемуся в болезненных спазмах сердцу. Он будет жить, такова воля хозяев этих стен. Может все не так и плохо будет для него, если конечно его спасали не для того лишь, чтобы его мучения продлились согласно планам козлорогих. Крепким аргументом в пользу этой версии было то, что симбионт, парализовав его, не лишил бывшего адмирала чувствительности к боли. И только боги знали, какие еще составы заготовили их мучители. Возможно, смерть от сердечного приступа была бы даже предпочтительней…

Как оказалось, подозрения не были беспочвенны, и симбионтов оказалось семь, по числу несчастных, попавших в лапы безумной пары. Живые «доспехи» надели их на каждого, порой стальными пальцами разжимая челюсти сопротивлявшихся из последних сил людей, только что не ломая кости и не выбивая зубы. Напряженное молчание, треск огня в курильнях, тихий перезвон цепей, качающихся на неведомо откуда взявшемся сквозняке и скрежет металлических оболочек прислужников Рентагов заполнили помещение.

— Итак. Приступимм к том-му, о чём-мы говорили, — Звемаг снял явно мешавшую ему маску и подошел к молодому человеку, едва ли знакомому адмиралу. — И начнем мы, пожалуй, с тебя. Кулхам-м-ме, не так ли? Подающий надежды мастер театральных трупп, на счету пять удачных постановок, ам-мбициозный и полный совершенно новых идей. Ты хотел продвигать свое виденье за звонкую монету, и толпы шли тебе навстречу, в кои-то веки. И ты этим пользовался, мерзко и низко, как только люди могут.

— Мало кто знал, по какому принципу ты отбирал актеров себе на сцену. Свободный конкурс? Испытание м-мастерства? Ну полно, вы сам-ми понимаете, как эти дела делаются. Да, мастер Кулхам? — Анмель впервые за всё время повысила тон, почти срываясь на блеющий крик. Было видно, что ее лично задел этот человек. И она же подошла к нему, сжимая короткое изогнутое лезвие в лапе. Кончик клинка подрагивал, подобно жалу злого насекомого, только не защищаться собиралась Анмель. Срезав остатки одежды, она методично принялась наносить множество едва ли кровоточащих порезов по всему телу. Странная пытка, учитывая даже не всегда понятную логику зверолюдов. Навряд ли эти порезы можно было назвать опасными или болезненным, как под сомнением была их магическая природа. Её замысел был намного коварней. Одна из склянок подле невезучего мастера-постановщика, прикованного к агрегату из странных стеклянных куполов и трубок, содержала некую густую смесь с острым сладковатым запахом. И этой смесью зверолюда густо намазывала его раны и лицо. Кулхам отчаянно захрипел не то от боли, не то подозревая, зачем его могли бы так «готовить». Но страшнее всего выглядели не действия козлорогой, но то, насколько фантасмагорично всё это выглядело…

— Итааак, м-м-муж мой, не был бы ты так добр продем-монстрировать нашему гостю, как работает Гудящий Кристалл. Прошу, — Анмель театрально поклонилась, явно перед остальными пленниками, как фокусник, приготовившийся выступать на сцене. Насвер только сейчас заметил тот факт, что все они якобы случайно были развернуты так, чтобы видеть несчастного вне зависимости от своего положения. Как и то, что под каждым из них была явно подвижная платформа.

Звемаг не стал медлить. Не менее нарочито медленным жестом, он, предвкушая будущее зрелище, опустил пару рубильников, замкнув неведомые цепи внутри агрегата. И довольно скоро агрегат отозвался на эти действия, запечатав внутри себя тело неудачливого молодого человека. Послышался странный гул, поднимающийся откуда-то снизу, быстро нарастающий и так же стремительно вселяющий ужас. Это был гул насекомых, которые подобно авангарду флота показались в стеклянных трубках ведущих к стеклянному пузырю. Последние сомнения о назначении сладкой мази исчезли. И вот уже первые анкраты попали на кожу театрала, вот они уже начали рвать кожу Кулхама, сжирая питательную массу вместе с кусками мышц. Парочка даже начала откладывать личинки в его раны. Казалось, человек уже обречен на медленную смерть. Но Звемаг решил иначе. Повторно дернув рубильники, он отрезал трубы, ведущие к стеклянному саркофагу, освобождая при этом голову бедолаги. Уже поджидавшая того Анмель, жестоко сорвала с его лица маску, едва не оставив Кулхама без зубов.

— Признаешься ли ты в своих мерзостях? В тех бесчисленных девушках, что лишились чести и достоинства по вине твоего сладострастия? Что угрожал их жизни и чести в отказе? Что возлагал свою смрадную лапу на наш род?

Ответом ей был лишь крик, сдобренный ругательствами, да перемежавший их скулеж. Подождав немного, козлорогая повторила свой вопрос, сдобрив его звонкой пощечиной.

— Ничего я не знаю про тех девок! О чем вы говорите, какие девицы! Отпустите меня! Ааааа, чтоб у вас рога отпали, никого я не совращал! Не было, не было! Больно, твари, как же больно! Не признаю я ничего, зверолюды поганые!

Иных слов, кроме бранных, никто от него более не слышал. Подождав еще тон, она вновь попросила Звемага включить ловушку. Но в этот раз никто не ограничивал пир насекомых. Целый рой, собравшийся в трубах, ворвался в стеклянный сосуд, тут же принимаясь бесконтрольно пожирать тело, откладывать яйца в многочисленные раны Кулхама, забираясь в его рот и нос. В тягостном молчании все наблюдали за смертью несчастного. И только глухо доносились из-за стекла стоны и вой обреченного. Вот уже анкраты пали, исполнив свое предназначение, а дрожащее тело развратника превратилось, пускай и ненадолго, в живой улей.

— Такова его судьба. А ведь, казалось бы, признайся он, что актрис он нанимал по горизонтальным навыкам, он бы мог спастись… ну или не совращать их молодые души и тела. Ха! А ведь все должно было быть так просто, так сладко - молодой дурак, еще худой как смерть Гельмента,- Анмель на миг задумалась о чём-то крайне близком и болезненном лично для нее. Но довольно скоро она встрепенулась, отгоняя тяжелые мысли и неприятные воспоминания, завладевшие ею, и пристально посмотрела на «гостей». Она явно выбирала вторую жертву. Выбрав, она указала на импозантного мужчину с седыми висками, и доспешные слуги привели в действие механизмы платформ, разворачивая пленников лицом к известному в некоторых кругах человеку, давнего знакомого Насвера…

Дневник мертвеца

7 августа

Как долго я писал этот дневник? Наверное, уже лет двадцать. А может тридцать. Он поменял столько обложек, столько "тел". А я все равно исписывал каждый листик, каждую строчечку, заполнял его жизнью. Я жаловался ему на свои беды или хвастался своими успехами. Я закладывал в тебя все самое сокровенное, что держал в своей душе или просто засорял неважным, мелким мусором повседневной жизни. Я доверял ему. И теперь он знает гораздо больше меня самого. Может быть это именно он создал всю мою жизнь, а я всего лишь просто инструмент в его руках, который должен отыграть свою роль и записать подробный отчет.

Ну что ж, пришло твое время. И мое тоже. Когда я дописывал последнюю страницу прошлой тетради и залезал на обложку, я еще не думал, что все будет именно так. Когда я увидел в канцелярском отделе именно эту толстую тетрадь - я даже не подозревал об этом. И даже когда меня в тот же день поперли с работы по ужасно надутой и подставной причине, заставив еще и выплатить последнее на компенсацию этой чокнутой дуре - да, промелькнула мысль, но не более. А когда ушла Мария - ушел и я. Но она ушла к Евгению, а я ушел в себя. И только когда я по привычке начал писать дальше... Только сейчас я понял - по другому быть не может. И не будет.

Денег нет, работы нет, людей рядом со мной - тоже нет.

На часах ровно девять вечера. Прости меня мир.

Прости меня незаконченный, только начатый дневник. Но ты послужишь более высокой целью, чем просто "отчет".

Я никому ничего не желал, ни у кого ничего не просил. Так и вы не просите ничего у меня.

А вещей уже просто не осталось.

⠀

8 августа

Это ты, да?! Это все ты, я знаю это! Ты не дал мне умереть, тебе все еще нужен инструмент. Ты специально все это спланировал, чтобы я остался в этом проклятом черном мире! Я знаю, что ты меня не слышишь. Но я знаю, что ты это читаешь!

Горло все еще болит.

Я знаю, ты только этого и ждешь! Я не хочу давать тебе это, но ты приучил меня, выдрессировал, и теперь я уже не могу упомнить все случившееся без твоей помощи. Я не могу все это сложить все это в один пазл, увидеть всей картины и понять... без твоей помощи. Ты победил.

Я умер. Я долго висел в петле, дергаясь от удушья. Веревка давила на гортань, натирала мне шею. Но я умер. Умер!

А потом я оказался Там...

Я уже не помню, где! Ты атрофировал мне память, гаденыш!

Или я никогда этого и не запоминал? Я уже сомневаюсь в том, что был Там.

Нет, я все же умер. Это я помню точно. А значит и это тоже было. Но где я был и что там было? Я помню только то, что у меня есть лишь пять суток, чтобы сделать... сделать что? Я опять это забыл или Они не сказали?

Но я же умер, что я здесь делаю? Выполняю свое предназначение? Ха! Не могу я так, не могу я так, не могу я так, не могу я так, не мо...

Черт! У меня кончается ручка!

Перевернул весь дом, нашел эту хренову ручку, но позабыл почти все. Значит придется опять описывать события. Может это тоже поможет сложить картину...

Я очнулся висящем в петле, болело горло, шея, голова. Последняя просто раскалывалась. Я пытался выбраться, но безуспешно, на то она и петля. Висел долго, от скуки качался из стороны в сторону, ибо ничего больше я делать не мог, даже думать (из-за той неимоверной головной боли). Затем, скорее всего из-за раскачиваний, веревка не выдержала и лопнула, а я упал на пол. Потом метался по квартире, орал, матерился, а как только боль в голове не попритихла, начал писать дневник.

Черт, если у меня пять дней, то сколько я уже потерял?

⠀

4 дня 2 часа и 12 минут до того, что должно произойти.

Я вспомнил, что записал время, когда пошел в петлю. Приблизительно мне осталось вот столько-то времени. А что будет после? Я умру? Я уже умирал. И это уже не так сильно меня страшит, умру еще раз. Они не могут меня устрашать этим, значит будет что-то много страшнее смерти.

Неопределенность страшнее смерти. Да, это чистая правда.

Так что я должен сделать? Спасти кого-то? Убить кого-то? Предотвратить или совершить... Наверно это что-то важное, не так ли? Но тогда и нечего волноваться, я узнаю об этом - это будет выделяться из моих серых будней как алое зарево пожара ночью. И я пойму - это то!

⠀

3 дня 23 часа и 32 минуты

Я иду спать, сегодня был слишком долгий и утомительный день.

⠀

9 августа

3 дня 14 часов 10 минут

Ничего. Абсолютно ничего не случилось. Дом не горел, газ не взрывался, метеорит не падал. Ничего не было. Ничего.

⠀

3 дня 13 часов 3 минуты

Только сейчас заметил, что не ел и не пил больше суток. И не хочу ни того, ни другого. Я хочу только спать. 

Постоянно хочу спать, хожу как в полудреме: сонный, бледный, белки глаз покраснели, а движения заторможены. Что со мной?

Ах да, я умер. А тебе наплевать. Тебе главное читать мои отчеты. Но ты не оставил мне другого выбора. Скотина.

⠀

3 дня 5 часов 42 минуты

Я пытаюсь прожить без этого проклятого дневника так долго, как могу, но он зовет меня. Лежит и сверкает своими белыми, неисписанными страницами. Кто-то должен его заполнить. И этот кто-то - я. Я должен их его заполнить. Я обязан.

Все телепередачи стали унылыми и неинтересными. Раньше я упивался всеми этими голосами, модой. Все эти люди были моими кумирами и объектами подражания. Я одевался и говорил как они. Но теперь они перестали быть кем-то. Теперь они лишь плоская картинка, застрявшая в пространстве и времени. Они уйдут - их забудут. А фильмы? А фильмы стали слишком нереальными и противными. От них несло ложью. Каждое слово, каждый звук был неискренен, наигран. Все истории - придуманы. Их не было. Их не будет. Они тоже жертвы времени.

А я?

Я настоящий, или тоже наигран? Придуман чей-то безумной, исцарапанной психикой? Может я и не существую, а просто нахожусь у кого-то в воспаленных мозгах и тихонько переливаюсь оттуда на бумагу, а затем переселяюсь в такие же исковерканные разумы других людей?

⠀

3 дня 15 минут

Я вновь пытался это сделать. Нет, веревку я уже пробовал, только потерял бы кучу времени, вися под потолком и раскачиваясь как игрушка на стекле дальнобойщика. Нет, я набирал ванну и резал себе вены. Я час лежал в багряной от моей крови воде, а перед моим взором кружился мир. Но я не умирал, а кровь все текла и текла. Когда же я понял, что это бесполезно, я ушел под воду с головой.

Результат очевиден.

И все время хочется спать...

Я ничего не делаю. Я просто сижу и ничего не делаю. Иногда беру ручку и пишу эти строки, но в остальное время...
Пришли Они. Я не знаю, кто это, но они стоят прямо напротив меня. Они появились из ниоткуда, просто так. Я лишь моргнул, а они уже здесь. Или я уснул!

Они говорят, что так нельзя.

Они говорят, чтобы я больше не пытался покончить с собой.

Они говорят, что им плевать на меня, но так я могу привлечь слишком много свидетелей, а им этого не нужно.

Они говорят, что мне этого не нужно.

Они говорят, что я обязан закончить то, зачем меня вернули.

Они говорят, что им плевать на дневник.

Они говоря

⠀

10 августа

2 дня 13 часов 5 минут

Я вырубился. Мне так сильно хотелось спать, что все это я писал на автомате, не понимая значения того, что я написал. Они наверно говорили еще, но я не помню. Я спал.

А может это все сон? И я не вешался, не умирал, не делал ничего этого. Я просто проснусь в своей постели, рядом со мной будет тихо дремать Мария, а потом я встану, позавтракаю и пойду на работу. Все хорошо и все будет хорошо.

Но есть одно но!

Если ты умираешь во сне, то ты либо умираешь и наяву, либо ты просыпаешься.

Я умирал?

Да.

Проснулся?

Нет.

Значит одно из двух: это реальность и не сон, либо...

Либо я умер и это мой ад.

⠀

2 дня 12 часов 43 минуты

Я так и не описал своих гостей. Их было трое и все они разные, но на всех были одинаковые белые маски - простые окружности с прорезями для глаз. Один был одет в темно-оранжевый мясницкий фартук с голубыми пятнами. Он был не высокого роста, но на лице была большая, огромная маска, которая не давала рассмотреть его прическу. Второй был высок и одет в черный костюм тройку. Он был бы слишком интеллигентен, если бы не большие нечесаные и немытые патлы, свисающие из-за маски. А третий был среднего роста, но чуть выше меня, полноват, одет во что-то белое и мешковатое, а сам был лыс как колено. И все они говорили. И я их слушал.

Как я хочу спать. Как я хочу спать. Как я хочу спать!

⠀

2 дня 7 часов и 5 минут

Я долго думал и решил выйти из дома. Я больше не могу сидеть в этой затхлой, вонючей квартире. Может из-за всей этой духоты и тянет так сильно в сон, что засыпаю прямо на ходу.

Далеко я не пойду. Здесь неподалеку есть магазинчик. Туда и наведаюсь. А потом сяду в парке.

Но нет, не проси. Тебя я с собой не возьму. Ты останешься здесь гнить в этой комнате. Ничего, переживу, раз я умер.

Я не марионетка!

Я человек!

Хотя, я уже сомневаюсь в этом...

⠀

11 августа

1 день 3 часа 1 минута

Это был ужасно долгий день.

Ты приручил меня к этому, подсадил меня на изливание своих чувств и мыслей на бумагу. Это как наркотик. Ты теперь часть моего мозга, часть мое сущности. Часть моей души. Вот почему ты тоже попал вместе со мной в этот ад. 

Если конечно это ад. И я почти в этом уверен.

Я не могу больше переносить все эти воспоминания в себе. Но все по порядку, я все еще живой человек.

Я совсем забыл как выгляжу, и придя в этот маленький магазинчик перепугал этих старых обрюзгших старух, что всегда там обитают. Я утонул в оскорблениях и лжи. Они видели во мне либо бомжа, либо алкаша, а потому гнали из этого магазина своими клюками и матерщиной. А ведь их всех я знал, и они знали меня. Мы живем в одном доме. Мы взрослели вместе, но только по-разному: я рос, они увядали. Я каждый день здоровался с ними, я всегда помогал им, то сумку дотащить, то трубу починить.

Я помнил их. Но они не помнили меня.

Поэтому я и ушел из магазина.

Наверное, люди сторонились меня, а может и вовсе не замечали, но я не знаю этого. Я хотел спать. Я хотел спать, пока шел к парку. С хотел спать, когда садился на лавку.

Я всегда любил этот парк, любил играть в нем в детстве, гулять с друзьями и тайком от мамы с папой пить пиво., любил водить туда Марию, когда мы только еще встречались, любил просто посидеть после трудного рабочего дня... Но теперь он больше не был парком. Он был местом, где деревья стенают от боли, где цветы заставляли работать как клумбы, а траве не давали расти, вырывали и убивали. Это был мир боли. Или это я сам стал миром боли для всех вокруг.

Но я хотел спать, и я уснул.

Проснулся я в камере вытрезвителя. Видно забрали, подумав, что я еще один алкаш.

Здесь я просто потерял время.

Я просто теряю время.

⠀

12 августа

3 часа

Все время я просто спал. Я спал всю ночь и весь день. Я все это время, все эти пять суток просто терял время. 

Ничего не происходило. Ничего. Видно, я не справился с задачей. Но я хочу умирать? Я умер! Слышишь? Я умер! Я не ем и не пью. Я могу вообще не дышать, но тогда начинает болеть голова. Во мне бесконечное количество крови, она все время течет, а раны затягиваются.

Они грозились что-то сделать. Пытались меня подстегнуть, но я не помню этого. А если я этого не помню, то этого никогда, слышишь, никогда не было. И не будет, если я этого не запомню.

Или не запишу в тебя, засранец.

⠀

1 час

Я не знаю, почему именно час. Я не знаю, сколько сейчас времени. Все часы в доме остановились в момент моей смерти... Времени для меня больше нет. Есть только отсчет. И отчет...

А может тебя порвать или сжечь? Раз уж я не могу убить себя, то я убью тебя. Ведь есть возможность, что это все ты делаешь! Ты! Ты! Ты! А когда я закончу, то покончу со всем этим кошмаром, что ты наворотил в моей жизни и не жизни.

Но я не могу... Это моя память, моя жизнь... Я не могу убить ее. Это все что от нее осталось.

⠀

10 минут

Они пришли. Снова. Я знал, это произойдет, им осталось совсем чуть-чуть. Что же они скажут?

И почему мне не хочется спать?

Они говорят, что я не справился. Ха! Я это уже знаю.

Они говорят, что я еще могу успеть.

Что успеть? И что ждет меня, если не сделаю?

Они говорят, что навсегда оставят меня таким. Нет, не таким. Все будет в три раза хуже, чем было.

Я не хочу! Я не хочу! Я не хочу! Но что я должен?

Они молчат и ждут. И я только сейчас понял, что должен сделать.

Я должен сделать то, на что не решал все эти пять дней. Я должен убить то, что держит меня здесь.

Я почти догадался тогда... Я должен убить свое прошлое.

Я убил тогда лишь оболочку, но не убил себя. Ты - это и есть я.

Но я не могу! Не могу тебя убить!

Да, я могу убить себя. Я уже это делал, но сейчас нужно доделать это до конца. Стереть последнее упоминание.

Осталась минута. Я знаю, ты сейчас читаешь эти строки. Но ты проиграл. Я больше не раб твоих фантазий.

И я обращаюсь к тебе, а не к дневнику.