1990-е годы, как тогда выбирали хорошие игры.
Результаты поиска по запросу «
как получить категорию е
»
пидоры помогите 90-ые Найти фильм фантастика
Пидоры и пидорессы помогите!!!
Опять прошу вашей помощи.Совсем недавно, сидя за рулём своей тарантайки (Будь проклят тот день, когда я сел за баранку этого пылесоса!), "смотрел" обзор на фильм 90ы-х годо "Dead Space" (Смерть в космосе) 1991 года. Сиськи есть!
Поздний вечер, за окном -17, мягкая подсветка приборки, обзор на фантастику 90-ых в озвучке Юрия Живова (или Михалёва) внутри тепло и уютно. Романтика дороги!
И вот эта вся атмосфера пробудила в моей памяти картинки из когда-то виденных фильмов, а именно:
1. Группа из 3-ох (не точно) человек летит, фиг знает куда. И так как лететь далеко, их погрузили в сон, но не просто сон, а что-то типа виртуальной реальности. Для каждого "сон" был создан индивидуально. И да, тема сисек там раскрыта хорошо, это ж 90ые, категория В! Но в этот сон вторгся, то ли вирус, то ли ошибка ИИ. И конечно хочу пересмотреть сию картину, не сисек ради - концовки для (шуршание салфеток).
2. Есть какой-то научный центр (принадлежащий какой-то корпорации), в котором вывели мутанта. Завязка - манагеры этого центра пригласили туда девушек с низкой социальной ответственностью. Один из кретинов, в порыве страсти прижал девчушку к двери, за которой был монстр. Та, в свою очередь, млея от ласк и внимания совершенно случайно нажимает на кнопку, что открывает дверь... Кровь, кишки, РАСПИДОРАСИЛО!!! Все лица, из начала фильма, азиаты (больше на японцев похожи... или корейцев). Тема сисек, вроде раскрыта.
3. Не фантастика. Боевик/триллер. Что-то связанное с самураями. Всё что помню, как сношали жену главы якудза в шкафу. По обоюдному согласию. И тема раскрыта сисек полностью. В очень хорошем ракурсе. Кажись, он после этого пошёл и зарубил главу якудзы.
Это все, что сохранил столь ненадёжный орган как мой мозг.
Заранее благодарен за помощь!
Рубрика "Раритет" Москва Россия История McDonald’s красивые картинки art дизайн 90-е
Рубрика "Раритет" Буклет первого Макдоналдса, 1990 год
Отличный комментарий!
Мне кажется, тогда вкуснее было, и порции больше были. Есть свидетели непосредственные?
Я в том году летал с батей в Москву, были в нём. Но ощущения не сравнить: я был там в первый раз и семилетним, поэтому смутно, что помню, а батя потом в Маки и не заходил
John_Wheels24.03.202314:35ссылка
кэпсы фишки 90-ые поги олдскул
Невероятная история ПОГов
На всех подоконниках, лестницах и партах страны. Рассказываем крутую историю зарождения и популярности лохматого чудика и культовой игры. ПОГи, они же фишки, кэпсы или сотки: кстати, как они назывались у вас?
Откуда ноги растут
ПОГи, (сотки, кэпсы или фишки) придумали более двухсот лет назад. Обалдеть, кто бы мог подумать. Их первоисточником считается японская карточная игра Мэнко, появившаяся в XVII веке в период Эдо. Суть игры заключалась в том, что один игрок кладет карту на пол, а другой бросает вниз свою, пытаясь перевернуть карту соперника порывом воздуха или ударом карты о карту.
Оригинальные фишки были очень похожи на современные: размером с крышку от молока они в основном содержали изображения воинов японкой культуры – ниндзя и самураев. Разве что делали их не из картона или пластика, а из керамики, дерева или глины (хотя позже карты Мэнко создавали из плотной бумаги или картона).
В начале 20 века Мэнко привезли японские иммигранты в США - сперва на Гавайи. Изобретательные дети начали использовать колпачки от бутылок молока для игры. В конце концов, молочные крышки были правильного размера и достаточно жестки, и эволюция Мэнко началась.
From Hawaii With Love
На протяжении десятилетий Мэнко оставалась любимой игрой островов. Всемирную популярность фишки обрели в 90-х благодаря школьной учительнице Блоссом Галбисо. В 1991 году эта женщина обучила игре свой класс. Потому что это чертовски весело! Но на самом деле не только. Блоссом считала, что игра помогает ученикам улучшать свои математические навыки. Также ей нравилось, что дети увлечены веселым занятием, которое не несет в себе потенциальной опасности, в отличие от игры в вышибалу, популярную в те времена.
Галбисо и ее класс начали собирать колпачки для игр. Особенно хороши были крышки компании «Haleakala Dairy». Так игра начала распространяться вокруг островов, и вскоре компания, создавшая колпачки, оказалась завалена запросами на их производство.
К 1993 фишки ушли за пределы островов, сперва на запад, прежде чем взять штурмом всю Америку. А затем и весь мир.
Что вообще такое POG?
Прочухав интерес к игре и спрос на колпачки, новый менеджер по маркетингу уже знакомой нам «Haleakala Dairy» Чарли Налепа запускал тогда новый сок из маракуйи, апельсина и гуавы (Passion, Orange, Guava) и сообразил приложить к каждой пачке фишки с новым логотипом POG. Надо сказать, ребята знатно капитализировались на этой идее.
Всемирная федерация POG
Алан Рыпинский, талантливый бизнесмен, сделал еще круче — купил товарный знак POG у молочной компании. Затем он основал Всемирную федерацию POG (WPF). ПОГи, как и многие товары открывшие свою категорию (например, Xerox или Pampers), стали названием нарицательным. В основном это было связано с WPF, которая начала проводить турниры, продвигая Pogman – лохматого рыжего чудика в качестве своего талисмана (ети или блохи, как называли его дети).
Персонаж стал ключевым изображением на фишках, иллюстрации соответствовали культурным особенностям того времени и были сделаны в удивительной графике. Все это сделало ПОГов такими крутыми и любимыми детьми 90-х до сих пор.
ПОГи повсюду
Популярность фишек, как волна чумы, накрыла весь мир. ПОГи стали делать с изображением буквально всего. Спорт, игрушки, фильмы, известные места и люди. Даже лицом Била Клинтона можно было сыграть! Игра стала настоящим источником и каналом передачи информации. Этим пользовались и благих целях: пожарная безопасность, профилактика наркомании, привлечение внимания к благотворительности – на ПОГах было все.
Куда же без маркетинга. Бренды стали производить собственные кэпсы. Сети быстрого питания раздавали фишки вместе с детской едой, предлагали специальные дополнения «бесплатно с покупкой». ПОГи были у всех от парка развлечений до игровых систем. Чупа-чупс, помните?
Начало конца
Фишки попали в немилость. Родители и учителя были сыты по горло этой азартной игрой. Вместо того, чтобы учиться, ребятня люто рубилась в ПОГов. Драки, визги, крики, споры – ну вы понимаете. Школы начали запрещать игру на своей территории.
После своего лучезарного периода славы популярность игры пошла на спад, как это обычно бывает у всех сумасшедших причуд.
Но руки помнят! Помнят!
Если у вас дико засвирбело детство, то обязательно спросите мамку про коробку с кэпсами в гараже\на даче — сокровище может оказаться нетронутым и как капсула времени ожидать своего часа.
Энтузиасты запилили сайты с базой всех кэпсов, здесь можно отсмотреть и дособрать коллекцию https://www.milkcapmania.co.uk/ — сложить в шкафчик и с замиранием сердца рассматривать.
И напоследок, видео где открывают свежие ПОГи.
PS. Надеюсь, что это не баян и вам будет интересно.
Перевод, адаптация и оформление: https://vk.com/frathaus
дизель грузовики 30-е СССР импортозамещение Реактор познавательный История длиннопост Cat_Cat vk
Как в СССР дизель делали
Как известно, Россия родина слонов, но никак не двигателей внутреннего сгорания. Собственно буржуазное происхождение дизельного двигателя выдает даже его название – в честь немца Рудольфа Дизеля.
Вообще двигателестроение штука очень сложная, так просто, с нуля, нормальный движок, не то что хороший, не забацать. Нужны расчеты, нужен опыт, нужна школа. В РКМП (Россия, которую мы потеряли) с двигателестроением было не очень хорошо, прямо скажем, плохо было с двигателестроением. Советские инженеры, в общем то , трезво оценивали свои возможности, и занимались тем что доводили, модернизировали импортные движки, закупленные СССР. Дело тоже сложное и полезное: на выходе получали моторы с нужными характеристиками и, главное, нарабатывали опыт и знания, которые были нужны для того, чтобы сделать свой, посконный двигатель.
Итак, в тридцатые годы Советскому Союзу был нужен двигатель, причем не просто двигатель, а легкий скоростной и дизельный. Эта штука была нужна для тяжелых грузовиков, но, не только: движок должен был стать сердцем легких танков и самоходных установок, а стало быть все серьезно.
Конструировал этот двигатель Николай Романович Бриллинг (Написание фамилии, в части сдвоенного «л» является вопросом дискуссионным). Человек был прошареный как в части двигателей (Учился в Германии, в Дрездене и Штутгарте), так и в части политики (за свою жизнь сидел в тюрьме пять раз – три раза при царе, два раза в Советском Союзе).
Работа над двигателем началась в 1931 году, как раз в это самое время товарищ Бриллинг очень «удачно» сел: по постановлению Особого совещания при коллегии ОГПУ в апреле 1931 г. на основании ст. 58-10 УК РСФСР ученого приговорили «к заключению сроком на 3 года с отбыванием заключения в концлагере – ИТЛ». Задело процессом «Промпартии». Чекисты организовали для Бриллинга «шарашку» в центре Москвы, посадив туда еще нескольких специалистов по двигателям. Производственной базой для создания дизеля служил Ярославский автомобильный завод. Дизель получил знаковое наименование «Коджу» - что расшифровывалось как Коба Джугашвили – естественно этому проекту был дан зеленый свет. Первые два дизеля были изготовлены на Ярославском заводе в 1933 году. Поскольку это был первый советский двигатель, было принято решение испытать его автопробегом и сравнить с зарубежными конкурентами.
![ ‘Wi , 'TZ //. ••] 7 V/./ * iLT’U^w %TÍ4/j ¿i >J/VjM*QOêti«jA«2 ч .&v; Л ïsvÇv^r :.Ч '-‘*4* «i ' /, ‘ *»,' ^.y ,J,?■^ .y ' ßfy* • *** C< y>fíi,дизель,грузовики,30-е,СССР,импортозамещение,Реактор познавательный,История,длиннопост,Cat_Cat,vk,интернет](http://img1.joyreactor.cc/pics/post/full/%D0%B4%D0%B8%D0%B7%D0%B5%D0%BB%D1%8C-%D0%B3%D1%80%D1%83%D0%B7%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D0%BA%D0%B8-30-%D0%B5-%D0%A1%D0%A1%D0%A1%D0%A0-6119649.jpeg "дизель,грузовики,30-е,СССР,импортозамещение,Реактор познавательный,История,длиннопост,Cat_Cat,vk,интернет")
В 1934 году в СССР был объявлен конкурс на лучший легкий быстроходный дизель. Многие иностранные производители с удовольствием приняли в нем участие, так как Советский Союз казался неплохим потенциальным рынком для их техники. Среди конкурсантов были известнейшие компании мира — «Sauber», (Швейцария), «Graf &Stift» (Австрия), MAN, «Bussing» (Германия), FIAT (Италия), «Renault», «Lilloise» (Франция), «Perkins», «Crossley» (Англия), «Hatz», «Laeng» (Венгрия по лицензии Мерседес). Сначала двигатели сравнивались по результатам стендовых испытаний, а затем в пробеге, причем непременным условием было то, что все моторы должны монтироваться на шасси советских грузовиков ЗИС-5, ЯГАЗ-5, ЯГАЗ-8.
В пробеге приняли участие 75 автомобилей и 280 участников, машины в течение месяца должны были пройти 4 157 км. Оба дизеля «Коджу» были установлены на машинах.
После прохождения маршрута все автомобили испытывались на экономичность и динамические характеристики. Лучшими оказались «Perkins», «Thornycroft», MAN и «Sauber». Отечественный дизель получил шестое место. По экономичности «Коджу» занял шестнадцатое место, пропустив вперед многих конкурентов. Помимо всего испытали и пусковые качества моторов, т.к. считалось, что одно из слабых мест дизеля — затрудненный пуск. Здесь «Коджу» стал третьим.
Первый приз по совокупности результатов конкурса завоевал дизель D-0540 фирмы MAN, второй — LC-3 фирмы «Lilloise», третий достался мотору OML-65, построенному компанией «Laeng». Советский двигатель призов не заработал, получив лишь свидетельство об участии в конкурсе. Однако советская пропаганда заявила о том, что советский дизель-мотор «не хуже иностранных».
Итак, надо было выбирать, какой же двигатель пойдет в серийное массовое производство. И, на основании результатов было вынесено решение – естественно наш дизель «Коджу», обломайтесь иностранцы. Да, конечно, наши двигатели не были серийными, но их создатель, товарищ Бриллинг обещал, что еще чуть-чуть, еще вот-вот и дело пойдет.
В мае 1935 г. в НАТИ начались работы по доводке «Коджу» под руководством инженера Н. Гончарова. Однако процесс немного затянулся из-за происков врагов народа… Как водится, с врагами боролись. В июне 1937 года сняли с должности директора Ярославского завода Василия Алексеевича Еленина. «Разоблачён враг народа, бывший директор завода Еленин. Еленин много напакостил заводу. Его вредительская подрывная деятельность была направлена главным образом на разрушение и вывод из строя станочного парка. Враг бил по самому ощутимому месту на заводе». Снятие директора не помогло, тогда под репрессии попали главный конструктор завода Алексей Семенович Литвинов и главный инженер Владимир Федорович Гайдукевич. В 1938 году всех врагов расстреляли, но двигатели упрощенной серийной конструкции все равно не желали устойчиво работать.
Как писал Гончаров в статье «Советский автомобильный дизель «Коджу», опубликованной в журнале «За рулём» (№5 за 1939 год), всё было просто: «Подлые вредители, орудовавшие в ГУТАП и НАТИ, эту работу затянули, и лишь в 1938 году переконструированные под массовое производство „Коджу-НАТИ“ были представлены на государственные испытания». Испытания двигатель в конечном итоге прошёл, но практика показала, что советская промышленность не способна серийно выдавать сложные узлы и детали компактного дизельного двигателя отечественной конструкции. Было изготовлено несколько сотен единиц, но работали они плохо, выходили из строя часто и были очень ненадежными.
В 1939 году в СССР решили, что хотели как лучше, но получается как всегда, и попытались закупить в проклятых штатах легкий ДжиЭмовский дизелек, естественно по лицензии, с импортными производственными линиями. Начались переговоры с американской фирмой об оснащении станками будущего моторного производства ЯГАЗ. Но тут товарищ Сталин объявил войну Финляндии, и в отношении СССР было объявлено «моральное эмбарго». И хотя товарищ Молотов язвил по этому поводу «наши отношения с США не улучшились, но, пожалуй, и не ухудшились», но переговоры по поставке двигателей зашли в тупик. Было принято решение попробовать скопировать те движки, которые завезли к нам на испытания, но это требовало времени, а в 1941 году началась ВОВ.
На наши многочисленные легкие танки и самую массовую САУ СУ-76, вместо хорошего, недорогого дизеля вынуждены были вкрячивать спарки газовских бензиновых двигателей, что не добавляло технике надежности и создавало куче технических проблем. В 1943 году мы таки получили оборудование для сборки дизелей по ленд-лизу, но немецкая авиация очень удачно уничтожила строящийся в Ярославле завод по их сборке, и все осталось так, как и было. К слову, «двигательная история» уже в ходе войны стоила жизни еще одному конструктору – С.А. Гинзбургу, но это уже совсем другая история…
Схема силовой установки СУ-76 с двумя двигателями ГАЗ
Дизельные двигатели для советской промышленности начали выпускать уже после войны в Ярославле, они являлись копиями американского двигателя GMC «3-71». Дизельный двигатель ЯАЗ-204 имел 12 серийных модификаций и 15 комплектаций. Всего за 46 лет производства этих моторов было выпущено 972 633 двигателя.
США Луизиана Нефть реформы История длиннопост реактор образовательный Cat_Cat vk очень много текста 30-е
Хьюи Лонг — «Вся королевская рать»
«Добро можно делать только из зла, потому что его больше просто не из чего делать»— «Вся королевская рать», Роберт Пенн УорренЛевые называли его американским Муссолини, а правые — чуть ли не коммунистом. Кто-то видел в нем расового эгалитариста, которому не важен цвет кожи, а кто-то — чуть ли не Гитлера. Наконец, многие видели в нем спасителя Америки, другие же — опасного диктатора, рвущегося к вершинам власти, не стесняясь в средствах…
Он проделал путь от простого коммивояжера до кандидата в президенты США, до того побывав на посту губернатора Луизианы и сенатора, он собирал огромные толпы на своих выступлениях, он множество раз производил в обществе фурор, приводя в восторг огромное количество людей, и стольких же — повергая в шок.
Он стал настоящей легендой на своей малой родине и был одним из немногих людей, внушавших неподдельный страх самому Франклину Делано Рузвельту…
Так кто же вы такой, мистер Хьюи Лонг?
-Кто я такой? Хм… Ну, что ж, слушайте. Начну свой рассказ издалека…
Как все начиналось…
Америка конца XIX — начала XX века… Эпоха, которую по праву считают золотым веком США. Это было время бурного развития и экономического роста: все интенсивнее осваиваются гигантские пространства на Западе, возвышаются и купаются в лучах славы и богатства Рокфеллер, Морган, Форд и другие промышленные и финансовые магнаты, все активнее входят в быт людей технические новинки, а сами Штаты приобретают все больше амбиций на внешней арене, начиная постепенно отказываться от политики нейтралитета… Вот так тогда выглядел Нью-Йорк |  Строительство Бруклинского моста. Важная веха в истории США и строительной отрасли в целом, тащемта — по технологиям, которые использовались при строительстве моста, впоследствии будут построены чуть менее, чем все американские небоскребы того времени. |
IWW (или ИРМ) — Industrial Workers of the World, яркий пример американских революционных левых, на пике своей популярности насчитывали около 300 тысяч человек, что вообще-то очень дофига, но к началу 1930-х усохли до 10 тысяч, спасибо рейдам Палмера (а еще полицейскому давлению, покушениям, травле в СМИ, пыткам… Демократия, ёпт!)
И все-таки, с началом 1920-х годов Америка вступает в эпоху подлинного благоденствия, а внутри американского общества и экономики начинается складываться модель «общества потребления»…
 Ночной Нью-Йорк как квинтэссенция «Ревущих двадцатых». Кадр из «Великого Гэтсби» |  И еще один символ 1920-х — Ford T, автомобильная индустрия в 1920-е также совершила резкий скачок, ее продукция становится все более доступной широким слоям населения. 350$ за машинку, говорите, мистер Форд?.. |
Ну и джаз, конечно, куда ж без него…
Но процветание сваливается не на всех. В то время как индустриальный Север развивается все активнее, аграрные штаты Юга начинают все больше и больше отставать в своем экономическом развитии (тенденция идет еще с окончания Гражданской Войны, своими корнями уходя даже еще глубже, но сейчас не об этом). Ярким примером этого являлась Луизиана. В качестве иллюстрации — к концу 1920-х около 20% белого населения Луизианы были неграмотны. Белого населения, Карл, то есть ситуация с черным населением была еще хуже! На это накладывались такие милые вещи, как нищета, особенно среди сельского населения, наихреновейшая инфраструктура и рост социального напряжения (ККК и иже с ними машут ручкой!)…
Но мы забежали вперед…
Пока что у нас идут 1890-е года, в 1894 году Рокфеллер стал первым американским миллиардером, а годом ранее в Луизиане, в городке Виннфилд, в семье фермеров родился мальчик, который много лет спустя будет неистово кошмарить и рокфеллеровскую Standart Oil, и другие крупные корпорации…
Знакомьтесь — Хьюи Пирс Лонг:
Хотя родители Лонга были состоятельными по меркам штата фермерами, маленький Хьюи отчетливо видел царящую рядом бедность и нищету — вокруг хватало бедных, стоящих на грани разорения фермеров. Большинство фермерских семей жило в состоянии крайней бедности, выживая буквально на подножном корме, а перспектив выбраться из такого состояния было маловато — образование для детей фермеров было практически роскошью.
Сам же Хьюи не шибко-то жаловал фермерский труд, предпочитая ему любое другие занятие. Маленький Лонг любил чтение и рос крайне любознательным ребенком:
«Ты же знаешь, Хью прыгнул бы в колодец, просто чтобы посмотреть, на что это похоже»Приписывается отцу Хьюи Лонга
Вообще, родители Лонга, будучи людьми хорошо образованными, сильно стремились «вывести в люди» всех своих детей (которых, на секундочку, в семье было 9(!) человек).
И, надо сказать, у них это прекрасно получилось — из их четырех сыновей и пяти дочерей двое сыновей стали губернаторами Луизианы (а один из них — сенатором США, догадайтесь, кто это был, хе-хе), один — конгрессменом США, еще один —окружным прокурором, а пятеро дочерей стали преподавателями (одна из них даже стала профессором университета).
Сам же Виннфилд был оплотом философии популизма (нет, не в отрицательном его значении), которая ставила потребности простого человека над интересами корпораций и богатой элиты, чему НУ ОЧЕНЬ способствовала окружающая обстановка. Хьюи рос, слушая, как старожилы жалуются на коррумпированное и безразличное политическое руководство, которое управляло государством, и как все должно быть по-другому. И в юности Хьюи не стеснялся вмешиваться в эти дискуссии и высказывать свое собственное мнение.
Еще один случай, серьезно повлиявший на взгляды Лонга в будущем, произошел, когда Хьюи было всего восемь лет.
В этом возрасте Хьюи был глубоко потрясен, став свидетелем того, как сосед его семейства потерял свою ферму на аукционе, организованном для оплаты долгов фермера.
Стоя на ступеньках здания суда перед началом торгов, фермер умолял толпу не делать ставку на его дом, обещая рассчитаться с долгами, если у него будет достаточно времени, чтобы собрать еще один урожай. Никто в толпе не предложил свою цену.
Как раз в тот момент, когда шериф был готов объявить “никакой продажи”, некий безымянный кредитор сделал ставку и выиграл ферму, сделав фермера и его семью бездомными.
Впрочем, до большой политики пока еще далеко… Куда ведь без образования, правильно?
А с образованием были проблемы — оно было дорогим и труднодоступным.
Семейство Лонгов и еще несколько семей прибегло к довольно оригинальному и популярному в те времена способу решения этой проблемы в луизианских семьях среднего достатка: они наняли «учителя по подписке» — оплатили услуги одного учителя для детей из их семей.
И только в 11 лет Хьюи смог пойти в государственную школу, фактически, получив начальное образование дома.
В школе Хьюи обнаружил в себе выдающиеся способности спорщика и полемиста. Закончилось все, правда, спором с директором и исключением из школы…без справки о ее окончании.
Однако, умения Лонга в области споров и дебатов помогли ему почти поступить в университет — он выиграл место и стипендию в Луизианском университете на конкурсе дебатов в Батон-Руже, проводившегося этим самым университетом.
В Батон-Руже Лонг также впервые вкусил городскую жизнь и понял, НАСКОЛЬКО велика разница между городом и сельской местностью. Именно тогда он пообещал себе, что когда-нибудь он приведет в порядок и родной Виннфилд.
Но почему же Лонг «почти» поступил в Луизианский университет?
Да потому, что, несмотря на гарантированное место в университете, у Лонга все еще не было денег на покупку учебников и оплату проживания. Поэтому, вместо учебы ему пришлось стать коммивояжером. Ну, это те парни, которые стучатся к вам в дверь и пытаются впарить вам пылесос Кирби. Все с чего-то начинали…
Начало карьеры
Из своего коммивояжерского опыта Лонг извлек несколько полезных вещей:
Во-первых, Лонг показал себя хорошим переговорщиком и продавцом, а также понял, как производить на людей хорошее впечатление, научившись рекламировать и правильно преподносить себя.
А во-вторых, что важнее, посещая дома людей, Лонг узнавал, как они живут и как с ними нужно общаться.
Все это сослужит ему очень хорошую службу в будущем.
А пока что Лонг, вместе со своей женой Розой Макконнелл, с которой он познакомился в 1913 году, возвращается в Виннфилд, где открывает свою адвокатскую контору.
Вскоре Лонг стяжал славу защитника бедных людей, чем очень гордился и говорил, что «никогда не возьмется за дело, направленное против бедняка». А одним из его первых громких дел, стало дело против Виннфилдского банка…аккурат над которым и располагалась контора Хьюи!
В 1918 году чета Лонгов переехала в Шривпорт. Там Лонг также продолжал представлять интересы мелких истцов против крупных бизнесменов и компаний, иногда защищая и простых работяг.
Он не боялся бросать вызов всем крупным компаниям города, что только увеличивало его популярность среди простых людей и вызывало вполне конкретные чувства у сливок общества. Лонг даже пытался продавливать в законодательных органах штата реформы, которые могли бы улучшить благосостояние простых рабочих, благодаря чему он приобрел репутацию реформатора.
Самым крупным делом Лонга стала защита одного из сотрудников Коммерческого Национального Банка от самого банка — банк подал в суд на работника за якобы сорванную сделку по выдаче кредита. Никто в Шривпорте, кроме Хьюи не брался за это дело. Хьюи принял этот вызов, лихорадочно работая, даже сняв для этого номер в гостинице на пару месяцев, чтобы свести к минимуму любые отвлекающие факторы. И он таки выиграл дело, отсудив своему клиенту 200 тысяч долларов и заработав себе аж 40 тысяч комиссионных, выплаченных банком. Он использовал эти деньги, чтобы построить дом для своей семьи в Шривпорте.
Хьюи мог бы стать очень успешным адвокатом, с его-то талантами. Но Лонг не был бы Лонгом, если бы не подался в политику…
Выход на сцену
По состоянию на 1918 год Луизиану можно было помещать на страницы учебников по политологии, как эталонную иллюстрацию термина «политическая машина». Что же это за зверь такой?
Политическая машина — действующая в составе политической партии организация, способная, подобно машине, год от года выигрывать выборы, что позволяет ей достаточно долго оставаться у власти, или партийная организация, возглавляемая единоличным боссом или узким кругом лиц, и контролирующая достаточное количество голосов для сохранения политического и административного контроля над городом, округом или штатом. Машины контролируют конкретных избирателей через распределение адресных, персональных благ — рабочих мест, пособий, контрактов; нелояльность карается увольнением, расторжением контракта, отзывом лицензии. Большинство политических машин в истории США действовали под знаменем Демократической партии, но не имели чёткой идеологической платформы.
В Луизиане такой политической машиной была «Старая демократическая организация», членов которой называли «старые кадры» и «ньюорлеанская клика». В ее составе находились все сливки луизианского общества: землевладельцы, финансисты и бизнесмены, главы государственных служб и мэры городов. Они полностью доминировали в политике на уровне штата и полностью контролировали избирательный процесс в городах. (хмм, почему же это так напоминает мне Бразилию примерно тех же времен?..)
В сельской местности и вовсе был введен избирательный налог в 1 доллар (дневной заработок огромного количества луизианцев), что начисто отбило у фермеров желание вообще являться на выборы, ведь достойных противников у «клики» попросту не было.
Ну а самым непонятливым избирателям ребята в белых балахонах быстро и доступно разъясняли все преимущества перспективы отдать свой голос за «клику» (Ну, ты останешься жив и здоров, например, чем вам не аргумент?)
Вот в это болото и нырнул Лонг.
Но борьба с кликой будет потом. А сейчас Лонг выставляет свою кандидатуру на пост главы главы Железнодорожной Комиссии Луизианы (Эти ребята следили за деятельностью транспортных компаний и компаний связи. Ну, то есть следили за местными РЖД и всякими Билайнами-МТСами, если на наши деньги) и возглавляет ее, выиграв выборы.
Стоит сказать, что у Лонга не было ни влиятельных покровителей, ни поддержки со стороны каких-либо партий или бизнеса. Он строил свою избирательную кампанию на образе «простого парня» и эдакого Робин Гуда. Он сам печатал и распространял листовки и плакаты, колесил по штату и встречался с избирателями. Для политической жизни тогдашней Америки это было в новинку, и это «ноу-хау» также сильно поможет Лонгу в будущем.
На посту главы комиссии Лонг боролся с произволом крупных компаний.
Так, громким делом, инициированным Лонгом, стало дело против телефонной компании Камберленда, которая необоснованно завысила тарифы аж на 20%! Лонг подал на компанию в суд и заставил ее вернуть 80 тысяч долларов переплатившим клиентам.
Воевал Лонг и со Standard Oil.
Одной из основных стратегий Рокфеллера было давление на мелкие нефтяные компании через скупку транспортных компаний, нефтепроводов и прочих вещей, которые нужны для транспортировки нефти — Рокфеллер попросту вынуждал других нефтяников сотрудничать с ним, в противном случае просто заламывая им конские цены на перевозку или вообще отказывая им в сотрудничестве.
Транспортная Комиссия под началом Лонга подготовила законопроект об общественных нефтепроводах, к которым относились все трубы, по которым шла нефть не только компании владельца, а коктейль из нефти, добытой разными компаниями. И под категорию общественных попали практически все нефтепроводы Луизианы.
Законопроект был призван контролировать цены на транспортировку нефти, что означало, что у Standard Oil больше бы не получилось изменять тарифы для удушения конкурентов. В компании Рокфеллера законопроекту обрадовались аки дети и использовали весь лоббистский потенциал для влияния на губернатора Луизианы, который в итоге и похоронил инициативу. И хотя «Билль об общественных нефтепроводах» все-таки был принят, он был сильно урезан.
И Лонг объявил, что отныне «Рокфеллер и его прихвостни» становятся для него врагами на всю жизнь.
Губернаторство
Тем временем, уже наступил 1924 год, а в «ньюорлеанской клике» начались брожения — в 1920 году губернатором стал Джон Паркер, бывший прогрессист, перешедший к демократам. Вначале он действовал вполне себе в интересах новоорлеанской клики, но потом неожиданно начал наседать на Standard Oil и бороться с Ку-клукс-кланом. Отличная возможность для действий!
На выборах губернатора Лонг использовал ту же тактику, что и в 1918 году — массово печатал и распространял плакаты и листовки, собирал митинги, ездил по штату и встречался с избирателями. Лонг также одним из первых стал активно использовать радио в целях агитации, покупая там рекламу и часто появляясь на различных шоу и программах.
Лонг также обожал давать своим оппонентам обидные и меткие погоняла, а ля: «индейкоголовый», «квадратные свистящие штаны» «перьевая метелка» и так далее, что зело доставляло сельской публике.
Но в 1924 году Хьюи, увы, не повезло. Победу одержал ставленник клики Генри Фукуа.
Но Лонг не сдавался! Он повторил свою попытку в 1928 году в большем объеме — он исколесил весь штат, произнес более 600 речей, расширил масштабы агитации и составил более подробную избирательную программу. Тогда же впервые прозвучал его знаменитый лозунг — «Каждый человек — король!».
Разумеется, газеты Луизианы травили его, но это только прибавляло Лонгу очков. Он говорил, что СМИ лгут, потому что он кандидат простых людей, а не корпораций.
И это дало результат — Лонг победил!
Избрание Хьюи Лонга в 1928 году ознаменовало собой демократическую революцию в Луизиане, впервые в истории штата позволив простому человеку быть услышанным и реально влиять на правительство. Свергнув квази-аристократическую клику и отменив избирательный налог, Лонг предоставил более чем четверти миллиона граждан возможность проголосовать.
На инаугурации Хьюи более 15 тысяч его сторонников собрались в столице штата, чтобы увидеть, как он примет присягу в качестве губернатора.
Программа Лонга была популистской — он уделял огромное внимание перераспределению богатств, обещал решить проблему плохой инфраструктуры и безработицы, сделать образование доступнее.
Посмотрим же, что у него вышло…
В 1928 году Луизиана имела всего около 500 км мощёных дорог, причём лишь 100 километров из них обслуживались штатом. Большинство "хайвеев", соединявших главные города, представляли из себя петляющие грязные дороги. Фермерам нелегко было добраться на рынки, иногда им приходилось целыми днями ждать, пока дорога подсохнет. Автомобили увязали в грязи, их вытаскивали с помощью лошадей.
К середине 1931 года было построено свыше 3 тыс. км покрытых дорог всех типов. К 1932 году штат имел 8 тыс. км новых асфальтированных и мощёных дорог. Ещё через 4 года было построено уже 14,5 тыс. км новых дорог (За 4 года губернаторства Лонга суммарная длина хайвеев в Луизиане возросла с 400 до 3800 км).
На 1928 год в Луизиане имелось только три больших моста. К 1935 году было построено 40 мостов, а в 1932 году была начата постройка первого луизианского моста через Миссисипи, близ Нового Орлеана, предназначавшегося для автомобильных и железнодорожных перевозок.
Дорожная программа Лонга облегчила жизнь людям — уменьшила транспортные расходы и дала толчок к развитию бизнеса. Поездки, которые раньше занимали дни, сократились до нескольких часов. Например, теперь из Шривпорта до Нового Орлеана люди могли добраться всего за день – раньше эта поездка занимала три дня. Чтобы проехать 140 километров между столицей Батон-Ружем и Новым Орлеаном раньше требовался почти день пути по грязной дороге, петлявшей вдоль берегов Миссисипи. Новая дорога – прямое шоссе, соединяющее два города – свела время поездки к нескольким часам.
Кроме того, к заслугам Лонга можно отнести и возведение 11-километровой дамбы в Новом Орлеане, возле озера Поншартрен, и основание, близ Нового Орлеана, нового современного аэропорта, с 6 взлётными полосами (на тот момент он был одним из крупнейших аэропортов США)
Обширные дорожные и другие общественные работы, предпринятые администрацией Лонга, дали, в условиях Великой Депрессии, возможность заработка огромному количеству людей. На строительстве дорог в Луизиане было занято больше рабочих, чем в любом другом штате США (В 1931 году 22 тысяч человек. Для сравнения: в Нью-Йорке – 20,5 тысяч, в Пенсильвании – около 19 тысяч человек). Тем самым Лонг убил двух зайцев одним выстрелом, решив как животрепещущую проблему плохой инфраструктуры, так и проблему с безработицей. Вдобавок, Лонг смог добиться снижения коммунальных платежей и сделал проезд по дорогам бесплатным.
Лонг не забыл, также, о своих обещаниях касательно образования:
Как мы помним, с образованием в Луизиане были БОЛЬШИЕ проблемы — оно было дорогим и малодоступным, а неграмотными были 20% населения штата. Это касалось и государственных школ, так как за дорогие учебники все еще приходилось платить родителям школьников.
Администрация Лонга добилась выделения средств штата на оплату школьных учебников. С бесплатными учебниками количество школьников сразу же возросло на 20%. В каждом сельском районе была организована школа.
Для ликвидации неграмотности среди взрослых были профинансированы вечерние курсы для взрослых (которые прошли около 100 тысяч человек): три раза в неделю в течение года. Доступ на эти курсы, кстати, был открыт и чернокожим — невиданный либерализм для США тех лет, особенно для южных штатов.
Лонг уделил внимание и Луизианскому университету:
В 1928 году университет штата Луизиана классифицировался Ассоциацией университетов США как "третьеразрядный". В нём обучалось 1600 студентов, было 168 преподавателей.
За время правления Лонга, количество учащихся возросло с 1600 до 4000 человек. Специальные программы позволили посещать университет студентам из бедных семей. Были организованы и новые колледжи.
К 1936 году Луизианский университет имел лучшие лаборатории среди университетов Юга, 394 профессора, новую медицинскую школу и даже свою футбольную команду. Всего за 8 лет он поднялся в классификации университетов США с 88-го места на 20-е, и стал 11 по величине университетом в США.
Хьюи Лонг, вдобавок ко всему, улучшил здравоохранение в Луизиане, расширив систему благотворительных больниц, создав медицинскую школу Луизианского государственного университета, реформируя учреждения по уходу за инвалидами и умственно отсталыми, а также предоставляя доступ к бесплатным медицинским клиникам и прививкам по всему штату. В результате всего за несколько лет уровень смертности резко снизился.
Расширение сети дорог и мостов в штате также сыграло немалую роль в предоставлении сельским жителям Луизианы доступа к больницам и более современной медицине.
Вишенкой на торте стало строительство нового луизианского Капитолия, ставшего символом обновления штата.
Но кто же платил за весь этот банкет?..
Куча социальных программ и снижение налогов, еще бы. Но так бывает только в сказках.
Деньги на социальные программы тратились в кредит — правительство Луизианы продавало государственные облигации, в чем немало помог авторитет Лонга.
За два года строек века долги штата выросли в пятнадцать раз. И Лонг понимал, по долгам придется платить. Для чего решил насесть на его любимую Standard Oil.
В Луизиане был введен налог на добычу полезных ископаемых, где особое влияние уделялось добыче нефти. Стоит ли говорить, что под действие налога попадало, в основном, только детище Рокфеллера?
Промежуточный итог
За восемь лет (1928-1936) Лонг и его соратники смогли совершить то, что предыдущее правительство Луизианы не смогло совершить за 20 лет — Луизиана совершила мощный рывок вперед, начав выходить из депрессивного положения и становясь современным штатом, благодаря модернизации.
И что же, на это все, спросите вы? Что вы, конечно же нет!
Лонгу еще только предстоит окончательно разгромить остатки «ньюорлеанской клики», стать сенатором и бросить вызов Франклину Рузвельту в борьбе за кресло президента США…
Но об этом — в следующей части нашего рассказа!
To be continued…
_____________________________________Автор: Кузнецов Назаров
Отличный комментарий!