как возникли названия частей света

Пыль в механизме, глава 12(2)

Предыдущая часть: http://joyreactor.cc/post/4738119
То же самое, но на autor.today: https://author.today/work/70502
Первая часть: http://joyreactor.cc/post/4052961


Милли скептически посмотрела на оторванную голову.
— Живой? Он? Оторванный от тела мозг, запаянный в жестяную коробку? Я что-то сомневаюсь.
Зиверт и сам начал сомневаться. Насколько это вообще возможно? И всё же, всё же…
— Мы должны проверить. — Твёрдо заявил он. — Нужно найти цех, где их собирали и попробовать подключить голову к…
— Ладно, ладно, — перебила его Милли, озабоченно прислушиваясь к чему-то позади себя, — но таскать её будешь ты. Ползи давай обратно. По-моему, эта тварь опять лезет в двери.
С этими словами она развернулась и исчезла в шахте.
Зиверт прошагал по мосткам, почти не замечая высоты.
Когда маг вылез из шахты, его взору открылась странная картина. Милли воевала с огромной лапой, протиснувшейся в дверной проём. Ловкости лапе не хватало, и Милли пыталась ткнуть её ножом.
— Ай! Ах ты дрянь!
В попытках схватить её, лапа извернулась, и Милли отлетела в сторону как пёрышко.
— Почему ты в неё не выстрелишь? — Поинтересовался Зиверт. Он запихал голову автоматона в сумку, которая теперь неуклюже топорщилась, потому что вообще-то была предназначена для документов и всякой мелочёвки. Револьвер из неё пришлось вытащить, и теперь Зиверт пытался закрепить его за поясом.
— Патронов жалко, — отозвалась Милли, поднимаясь с пола и перехватывая нож поудобнее, — они у меня не казённые.
После нескольких удачных ударов ножом, тварь не выдержала и выдернула лапу из комнаты, неуклюже цепляясь за косяк. Милли тут же захлопнула дверь.
— Настойчивая, сволочь, — сплюнула она, вытирая лоб. — Неужели тут во всём подземелье больше некого жрать?
— Вполне возможно, — кивнул Зиверт, — много тут, по-твоему, шляется съедобных придурков?
— По-моему, кроме нас никого. Так что ты предлагаешь? Бегать кругами?
— И умереть уставшими, — подхватил маг. — Нет, надо знать, куда бежать. Было бы здорово выбраться отсюда через другой выход, но, видимо, это не вариант. Хотя в смысле шансов на успех это было бы идеально.
Повисла пауза, во время которой Зиверт задумчиво смотрел на единственную дверь.
— А ты не можешь сжечь её? — Поинтересовалась Милли. — Она ведь горит? И твои ритуалы должны теперь работать, разве нет?
Зиверт тут же вспомнил про потоп и потряс головой, отгоняя воспоминание. Сейчас не до этого.
— Да, — сказал он вслух, — только на такой здоровый ритуал огня у меня энергии не хватит. Да и руны сюда банально не влезут. Не говоря уж о том, что пришлось бы убедить её сидеть в круге смирно и гореть. Но кое-что сделать можно.
Он прошёлся вдоль стены, меряя шагами расстояние.
— Сюда влезет небольшой ритуал удержания. Вроде капкана.
— Но это же здорово! — Воодушевилась Милли. — Приклеим её к полу и свалим.
Зиверт покачал головой.
— Не всё так просто. Руны прикуют её к полу, но целиком она туда не влезет. И ничто не помешает ей просто выдрать из пола кусок бетона. А ещё нам придётся сначала заставить её сунуть в комнату лапу, а потом перелезть через неё и сбежать.
— И это твоя лучшая идея? — Поинтересовалась Милли.
— Это идея… с наибольшими шансами на успех. — Осторожно определил Зиверт. — Из доступных. Есть ещё одна, но она граничит с идиотизмом.
— Значит, давай приступать. — Перебила его Милли. — Если не выйдет, перейдём к следующей. И так до победы или до гибели. Я почти уверена, что кто-то из философов говорил что-то умное на этот счёт.
Пол постепенно покрывался разными символами. Портняжный мелок, который Зиверт носил с собой, почти стёрся, как и многострадальный карандаш.
— Кто бы мог подумать, что это станет проблемой, — ворчал Зиверт, старательно втирая крошки мела в пол.
— Ты бы мог, — заметила Милли. — Вообще-то это твоя работа, разве нет?
— Ритуалистика вообще не моё, — парировал Зиверт. — Надеюсь только, что рисовать своей кровью мне не придётся.
Наконец, руны были закончены, и почти все камни лежали на своих местах. Кроме одного — его Зиверт сжимал в руке.
— Вроде бы готово. — Сказал он, разглядывая руны. — Осталось заставить её засунуть сюда лапу.
Милли не отозвалась.
— Кхм! — Повысил голос Зиверт. — Я говорю…
— Да слышу я, — недовольно отозвалась Милли, сползая с горы земли, нападавшей сверху, — кому ещё быть приманкой.
— Если хочешь, я могу ею побыть. — Предложил Зиверт. — А ты держи камень. Его нужно только положить вот сюда. Но аккуратно. Если внешний контур замкнётся с внутренним…
Милли недовольно застонала и выдернула из земли длинный кусок арматуры.
— Уж лучше меня съедят, — заявила она, шагая к двери.

Дверь приоткрылась, и в коридор высунулся кусок арматуры. Он немного погулял из стороны в сторону, поскрёбся о бетон, постучал о дверь. Никакой реакции не последовало. Дверь открылась пошире. Милли высунула голову и всмотрелась в сумрачный коридор. Видно было плохо, так что она порылась в кармане и вытащила свой фонарик. Тоннель наполнился жужжанием динамо-машинки, но монстр опять никак себя не проявил.
— Да что за дела, — буркнула Милли себе под нос, распахивая дверь до конца.
— Осторожно, руны сотрёшь, — прошипел за её спиной Зиверт. — Есть что-нибудь?
— Ничего. — Отозвалась Милли, шагая за порог с фонариком в одной руке и арматурой в другой. — Может, оно ушло?
— Хорошо, если так. Но будь осторожнее.
Милли неопределённо буркнула, водя лучом света по сторонам. Он освещал только голые стены тоннеля, уходившие в обе стороны. Комната, в которой они с Зивертом прятались, находилась буквально посреди пустого коридора. Возможно, когда-то тут была остановка или платформа, но сейчас осталась только узкая дорожка вдоль стены и больше ничего. Куда мог спрятаться здоровенный монстр? Неужели и правда ушёл. За шиворот к Милли упала мелкая бетонная крошка и оцарапала спину. Она задёргала плечами, пытаясь вытряхнуть её из куртки.
“Совсем уже всё рассыпается”, подумала девушка, направляя фонарик вверх, к потолку.
И встретилась взглядом с четырьмя жёлтыми глазами.
Монстр сидел прямо над дверью. Из-под острых когтей, впившихся в бетон посыпалась ещё крошка, едва не запорошив Милли глаза. Чудовище приоткрыло пасть, и Милли с удивлением обнаружила, что за огромными зубами ничего не было. Внутри монстр был пуст.
— Не удивил, — флегматично сказала девушка, прищуриваясь, — ещё бы слюной мне на голову капнул.
И ткнула монстра в глаз куском арматуры.

Милли влетела в комнату спиной вперёд, буквально упираясь арматурой в зубы монстра. Едва коснувшись пола, она отпрыгнула в сторону. Морда чудовища не прошла в проём, и от удара, кажется, вздрогнул весь подземный комплекс. Стены покрылись явной сеткой трещин. Челюсти клацнули вхолостую.
С такого расстояния Зиверт мог ясно рассмотреть пасть чудовища. Из живой, пульсирующей плоти торчали зубы из грубо заточенных кусков стали. Но при этом они не выглядели чужеродным элементом, а составляли странно гармоничный образ. Как будто кто-то выгреб всё, что попалось в мусорном баке, и собрал самые подходящие части в мозаику. Монстр пошевелился и вытащил морду из дверного проёма. Стены отчаянно затрещали, но устояли — пока что.
— Ну, что ты возишься? — Прикрикнула на него Милли. — Подай лапу! Лапу подай!
Вместо лапы в дверном проёме возникли огромные жёлтые глаза. Тварь заглянула внутрь, пытаясь рассмотреть источник шума. Послышался скрежет.
А за ним чёткий, хорошо поставленный женский голос:
— Осторожно, двери закрываются.
Зиверт вздрогнул, как от удара. Голос издавал зверь, но этот голос ему не принадлежал. В нём была механическая нотка и следы помех.
— Это… радио? — Удивилась Милли. — Он что, радио съел?
— Не съел, — поправил Зиверт, зачарованно глядя на монстра, — врос.
Масса Лефоше превратила поезд в живое существо, и он ощущал жгучее желание понаблюдать за ним, изучить его повадки, его цели, мотивацию. С одной стороны, масса могла поглощать живых, перенимать их повадки, структуру тел. Поезд живым не был. Но с другой стороны, это не значило, что он не был частью мира, не задевал магических Струн одним фактом своего существования. Что могла перенять от него безмозглая куча живых клеток?
— Пятый - центральной, продолжаем наблюдение, — произнёс тем временем поезд уже мужским голосом. Этот был гораздо менее разборчив, тонул в помехах и каких-то странных звуковых артефактах. — Отбой, отбой!
С этими словами монстр изогнулся и просунул в комнату лапу.
Зиверт отреагировал машинально. Последний камень встал на своё место, завершая ритуальный круг. Формула, вертевшаяся у мага в голове, выстрелила, как пружина. Круг осветился на миг мягким, зеленоватым светом, и тут же погас. Лапа зверя тяжело упала на пол, словно примагниченая.
— Не можем продолжать, — то ли испуганно, то ли возмущённо всхлипнул монстр чужим голосом.
Пол вздрогнул от его попытки оторвать пойманную конечность, но ритуальный круг держал крепко.
— Не замирай, ходу! — Прикрикнула Милли.
Она одним движением перемахнула через лапу и исчезла в дверном проёме. Озадаченный поезд попытался схватить её свободной, но не преуспел. Зиверт поспешил следом, проскользнув под пойманной лапой, и оказался в тоннеле. Милли молча махнула рукой, и они побежали. Чудовище, поняв, что добыча ускользает, издало странный рёв, похожий на длинный звонок, и принялось дёргать лапой. Непрерывно несущиеся звонки сложились в странно знакомый ритм — три коротких, три длинных, снова три коротких.
— Сколько у нас времени? — Крикнула Милли, набирая ход. Зиверт попытался пожать плечами, но на бегу это делать было неудобно.
— Не знаю. — Выдохнул он. — Пока пол не сломается. Куда мы бежим?
— Подальше!
Они бежали, сворачивая в первые попавшиеся тоннели, чтобы оказаться как можно дальше от поезда. Постепенно панический звон радио оставался всё дальше, но так и не пропал полностью, разносимый эхом во все стороны. Милли замедлилась, и Зиверт смог сосредоточиться на окружении, двигаясь трусцой. Тоннели не особенно менялись. То и дело по ходу движения из стены выныривали какие-то трубы, некоторое время ползли вдоль неё, а потом резко ныряли в потолок, реже в пол. С потолка посреди тоннеля свисал рельс, видимо, контактный. Милли наудачу подёргала несколько дверей, попавшихся по пути, но все они были заперты, а иногда заблокированы обвалом или провалившимися балками.
— Переберись ну ту сторону, — скомандовала она Зиверту, — проверяй двери там. Нужно найти, где спрятаться.
— И какие-нибудь указатели не помешали бы, — согласился Зиверт, собираясь спрыгнуть на рельсы. Милли в последний момент поймала его за рукав.
— Стой! Слышишь?
Зиверт прислушался. Где-то капала вода, кряхтели под нагрузкой старые стены, что-то сыпалось.
— Нет, — признался он.
— Именно. Поезд перестал звенеть.
Только сейчас маг заметил, что недовольные сигналы, звучавшие вдали, совершенно пропали. Монстр освободился или просто устал? Да и может ли он вообще-то устать? Никаких звуков, говоривших о том, что он где-то поблизости, не было слышно, но если вспомнить, как бесшумно передвигается эта махина… Зиверт поёжился и кивнул Милли.
— Будем настороже.
Ничего не значащая фраза, конечно. Как всегда. Милли только похлопала его по спине.
На другой стороне рельсов было примерно то же самое. Запертые двери, конечно, можно было бы взломать, будь у них подходящие инструменты, но их не было. А для импровизированного лома стальные запоры выглядели слишком прочными. Один раз попалась ниша, в которой дверь была явно незаперта. Зиверт с надеждой подошёл поближе, но обнаружил, что сквозь огромное окно рядом видны только тонны камней, заваливших помещение. Он вернулся обратно, покачав головой в ответ на немой вопрос Милли.
Сами тоннели тоже то и дело утыкались в завалы. Тогда приходилось возвращаться, настороженно вслушиваясь, чтобы не пропустить подкрадывающегося монстра. Но всё было тихо — пока. В одном месте обрушившийся потолок упал не до конца, и повис на балках в метре от рельсов. Милли немедленно предложила проползти под ним на случай если монстр идёт по их следу. Зиверт полз и старался не думать, что будет, если все эти тысячи тонн горной породы как раз сейчас решат завершить своё падение.
— Как ты думаешь, тут есть ещё такие монстры? — Спросила его Милли, встречая с другой стороны обвала.
— Таких точно нет, — уверенно сказал Зиверт, хватаясь за предложенную руку, — но могут быть другие. Масса Лефоше способна стать чем угодно. Всё зависит от кучи случайных факторов — и от того, какая техника ей попадётся.
— Например, танк?
Зиверт представил себе живой танк и содрогнулся.
— Например, танк. Тогда в нас ещё и стреляли бы.
Какое-то время они шли молча. Милли задумчиво смотрела вдаль.
— Погоди, а чем бы оно стреляло? — Спросила она.
— Сложно сказать. — Вздохнул Зиверт. — Нужно полностью понимать, чем является эта масса, а я не понимаю. И никто не понимает. Но она как-то взаимодействует со Струнами на самом фундаментальном уровне. А так как Струны пронизывают всё, то и стать она может всем. И я имею в виду вообще всем, без ограничений. Статичные неодушевлённые объекты резонируют меньше, движущиеся — намного сильнее. Поэтому текущая вода, реки — природный камертон, так сказать. Но все резонируют. Вещи, животные, мысли, действия. Масса могла бы стать светом. Или уханьем совы. Или этим чувством, когда вот-вот чихнёшь, но почему-то не чихаешь. Чем угодно. Но это в теории, конечно.
Они дошли до очередного перекрёстка и свернули направо. На каждом перекрёстке они выбирали другое направление, чтобы не ходить кругами. Это, конечно, помешало бы вернуться, но возвращаться вроде бы было незачем.
— Так. И? — Спросила Милли.
— И? А, как бы оно стреляло. Ну, как именно, неизвестно. Но факт стрельбы резонирует с танком. Что-то должно куда-то лететь. Оно бы считало это, но как применило — неизвестно. Возможно, такая тварь обгрызала бы стены и плевалась щебёнкой. Наш поезд ведь взял откуда-то идею ног. Скорее всего от какой-нибудь крысы. А попадись ему змея, он бы сейчас ползал.
— А как… Стой!
На этот раз Зиверт услышал сразу же. Этот знакомый звук, как будто жук пытается выбраться из спичечного коробка, но повторённый примерно тысячу раз. Не сговариваясь, они с Милли вскарабкались на платформу и осторожно подошли к очередной ничем не примечательной двери. Она была не заперта — на месте замка зияла рваная дыра. Зиверт вытащил из-за пояса револьвер и проверил барабан. Милли сняла с плеча дробовик. Очень осторожно, стараясь не шуметь, маг наклонился и заглянул в дыру.
И тут же отпрянул назад.
Тоннели здесь складывались в очередной бессмысленный Т-образный перекрёсток, и комната была как раз рядом с углом. В одной стене у неё была пробита огромная брешь, сквозь которую можно было разглядеть перпендикулярный тоннель. И вся комната и тоннель за ней кишели скребунами. Они вяло ползали туда-сюда, натыкаясь друг на друга. Интереса к двери они пока не проявляли.
“Что там?”, одними губами спросила Милли.
Зиверт изобразил руками скребущие движения.
“Много?”, пошуршала пальцами девушка.
Маг помахал ладонью над забинтованной головой.
Милли махнула в сторону завала. Зиверт согласно кивнул. Но как только он сделал шаг назад, дверь распахнулась.
На пороге стоял скребун.
Неизвестно, услышал ли он что-нибудь, или просто бесцельно шатался, но это неважно. Мир тут же начал темнеть и оплывать. Глаза, покрывавшие уродливое тело, распахнули веки, и по стенам поползла бесконечная, затягивающая космическая тьма. Пошатнувшись, Милли сумела собрать достаточно сил, чтобы отвесить скребуну размашистый, широкий пинок. Его отбросило в комнату, а Зиверт тут же захлопнул за ним дверь.
Не то чтобы это принесло какую-то пользу. Из-под завала потянулись длинные белые щупальца, показались бесформенные тела. Два из трёх тоннелей были отрезаны, для побега остался единственный путь.
— Не смотри на них, — крикнула Милли, спрыгивая на рельсы.
— Я не смотрю, они смотрят, — выплюнул Зиверт.
Если не смотреть на скребунов, действительно становилось немного легче, но только немного. Зиверт почти физически ощущал, как по нему шарят сотни взглядов. Спину обожгло как от удара плетью, но он не стал останавливаться, чтобы выяснять, показалось ему или нет. Потом, не сейчас. Сейчас нужно бежать. Вперёд. Туда, где…
Где из темноты им навстречу двигался, цепляясь длинными лапами за стены, чудовищный поезд.
Милли затормозила и яростно выругалась.
— Ладно, — выдохнула она, — ладно. Сейчас, когда он прыгнет, пригнись и попытайся…
— Нет, стой! — Крикнул Зиверт. — Помнишь, я говорил про идиотский план? Нужно прыгнуть ему в пасть.
Поезд приближался. Кажется, он их заметил. Сзади нарастал противный шорох тысяч маленьких лап по бетону.
— Только не задень зубы! Всё будет нормально. Ты мне веришь?
— Зиверт, ты что, идиот..! — Заорала Милли.
— На счёт три! Раз!
— … это же…
— Два!
Поезд уже наклонил свою вытянутую морду и распахнул пасть. Четыре жёлтых глаза слегка светились в темноте.
— Три!
Прыгая, Милли успела подумать, что эти глаза очень напоминают прожекторы.

Они покатились по металлическому полу вагона и врезались в скамейку. Пасть за ними захлопнулась. Поезд по инерции пролетел вперёд, размазывая и раскидывая в разные стороны лёгкие тела скребунов, после чего развернулся на месте и понёсся в том направлении, откуда появился.
— Двери закрываются, — проскрежетало радио под потолком, — следующая станция конечная, конечная!

Пыль в механизме, глава 8(1)

Предыдущая часть: http://joyreactor.cc/post/4239870
Первая часть: http://joyreactor.cc/post/4052961

Что я могу сказать. Идёт туго, неуверенно, и постоянно кажется, что делаешь что-то не то. Типичный первый раз.

Зиверт снова плавал густой, навязчивой темноте. На этот раз вместо блаженного отсутствия каких-либо ощущений, он чувствовал окружающую враждебность. Что-то скрытое, затаившееся, следило за ним с плохо скрываемой агрессией, но пока не хотело или не могло напасть. Чувство уязвимости давило, побуждало паниковать, бежать, не разбирая дороги, лишь бы двигаться, но Зиверт, стиснув зубы, бездействовал. Поддаться инстинктам означало бы ухудшить и без того шаткое положение.
Болезненное внимание не пропадало. Зиверт чувствовал себя беглым заключённым, выхваченным из темноты лучом прожектора. Он понятия не имел, что происходит вокруг, видят ли его, и мог только вжиматься в землю, надеясь на удачу.
Не имея другой возможности отвлечься, Зиверт сосредоточился на анализе последних событий. Что-то пыталось с ним связаться, это факт. Оно рылось в его голове, выуживало обрывки воспоминаний и строило из них картины в меру своего понимания. Но чего оно хотело? Зиверт вспомнил своё первое видение, в доме инквизитора. Тогда был отец, теперь попадается Йор. Тогда, во время разговора, Торрес что-то сделал с его головой. Он хотел помочь или наоборот? Какие у него цели? Ведь он явно что-то недоговаривал. Жители в деревне, тот странный парень, Дик, секретный комплекс… Всё это висело в пустоте, не складываясь в единую картину. Как будто мозаика, сложенная только по углам. Связь была, но терялась в темноте. Не хватало информации. Здесь Зиверт почувствовал глухое раздражение. Если бы его не выдёргивало из сознания с такой бесцеремонностью…
Неожиданно всё прекратилось. Пропал настойчивый луч, охотившийся за ним, исчезло ощущение присутствия. Зиверт открыл глаза. Он стоял в темноте. На этот раз именно стоял, а не висел, как в толще воды. Лицо Торреса выплыло из пустоты внезапно, как луна из-за тучи. Он приближался быстрым, решительным шагом, а лицо его выражало крайнюю степень недовольства. Прежде, чем Зиверт успел открыть рот, Торрес подошёл вплотную и резко ударил мага под дых.
“Идиот!”, успел услышать Зиверт, проваливаясь назад, через густую пелену тьмы…

… прямо к серой стене. Вновь включившееся сознание послало в мозг целую кучу сигналов, на мгновение сбив его с толку. Какое-то время разум крутил Зиверта, как детский кубик, пытаясь разобраться, какое положение в пространстве он занимает. Наконец, разобравшись с ощущениями, он превратил серую стену в бетонный пол, а инквизиторский удар во врезавшееся в живот плечо Милли. Зиверт заёрзал, пытаясь показать, что очнулся. В ответ Милли сбросила его с плеча и, прежде, чем он успел что-то сказать, зажала ему рот рукой.
Несколько долгих секунд Зиверт послушно молчал, прислушиваясь вместе с Милли к постепенно негромкому, но навязчивому скрежету. Он становился всё тише и дальше, пока, наконец, не затих. Милли медленно отняла руку и тщательно вытерла её о воротник дорожного плаща Зиверта.
— Ушли. — Сказала она шёпотом. — Но недалеко. Ждут.
— Кто? — Спросил Зиверт, тоже невольно переходя на шёпот. — И где мы?
— Да всё там же.

Когда Зиверт в очередной раз отключился, Милли успела только тяжело вздохнуть. В этот момент в коридоре зажёгся свет, хрипение старой сигнализации прекратилось, а створки в пустующих нишах распахнулись, открывая скрытые за ними тоннели, из которых посыпались автоматоны. Несмотря на довольно потрёпанный внешний вид, смотрелись они угрожающе, так что Милли предпочла закинуть валявшегося без сознания Зиверта на плечо и рвануть к выходу. Но он был далеко, а коридор был недостаточно широк, чтобы с магом на плечах играть с автоматонами в догонялки, поэтому Милли предпочла прятки и ввалилась в первую попавшуюся открытую подсобку.
— Так, — сказал Зиверт, переваривая новую информацию. — Автоматоны? Прямо посыпались?
— Ну… нет. — Призналась Милли. Она выглядела почти счастливой. Духи и заклинания не были её специальностью, а вот физическая угроза была. — Большинство створок заклинило, из некоторых так никого и не появилось, а некоторые выплюнули только ржавые запчасти. Но штуки четыре-пять вылезло.
— А что за тоннели? Большие?
— Да нет. Ну, может… А вон, сам посмотри.
Через щель в двери виднелась одна из стенных ниш. Её задняя стенка распалась на две половинки, открывая небольше отверстие, примерно метр на метр. Из него торчали две металлические конструкции. Зиверт озадаченно пялился на них, пока не понял, что это были ноги автоматона, застрявшего в тоннеле. Ноги и стальные створки периодически конвульсивно вздрагивали, но безнадёжно заклинивший старый механизм не поддавался. Он отполз от двери, сел на пол и задумался.
— Я не понимаю, — проговорил он спустя полминуты раздумий. — Этот комплекс такой древний, но всё ещё работает. Разваливается на части, но работает. Даже после мародёров, которые обычно даже гвозди выносят, здесь ещё есть рабочие системы. Да что там, рабочие автоматоны! И никто в столице об этом не знает.
— Думаешь, кто-то поддерживает его в рабочем состоянии? — Спросила Милли.
— Уверен. Вопрос в том, кто именно. Ты видела вокруг какие-нибудь признаки персонала? Или вообще людей?
Милли задумчиво потёрла нос.
— Нет. Кроме… жителей деревни. Если они вообще люди.
— Вот именно. Этим местом не пользовались, пока я… Кстати! — Зиверт вдруг вспомни, чем занимался до этого. — А дверь я открыл?
— Неа. — Вздохнула Милли. — Скелет там возился, стучал, но так ничего и не открыл. А потом ты обмяк и сполз на пол. Опять перенапрягся, что ли?
Маг разочарованно покачал головой. Жаль, конечно, что дверь так и не открылась, но…
— Нет. — Ответил он вслух. — То есть, возможно, но это не главная причина, тут есть что-то ещё. Любое крупное магическое усилие это всегда выход за пределы физического существования. И здесь, в этом месте, что-то прячется прямо за этими пределами. Говоря метафорически, как только я пытаюсь сунуть нос из норы, оно хватает меня и тащит. Только не спрашивай, зачем.
— Почему? Это же важный вопрос. Я думала, встречи со всякими там сущностями это обычное дело для магов.
— Абсолютно необычное. Не с такими, по крайней мере. — Отрезал Зиверт. — В брошюре “Итак, ты решил научиться колдовать” сказано, что в таких случаях надо убежать и позвать кого поумнее.
Они помолчали.
— А что, — спросила Милли, — есть такая брошюра?
— Нет. — Признался Зиверт. — Я её выдумал для эффектности. Но смысл протоколов безопасности примерно такой: если ты столкнулся с чем-то непонятным, не пытайся понять самостоятельно, а сообщи, куда следует, грамотные люди разберутся. Проблема в том, что в данном случае, самый грамотный человек здесь я. Ну, не считая инквизитора, с которым мы связаться не можем. Поэтому мне и разбираться.

— Вон он стоит. — Напряжённо прошептала Милли Зиверту, кравшемуся следом. Они довольно долго шли, пригнувшись, вдоль стены коридора в сторону выхода, пока не наткнулись на одного из автоматонов. Немного побродив туда-сюда, жужжа шестерёнками, конструкты выстроились вдоль стены и замерли. Формами они напоминали людей, но рост (или высота?) почти в три метра и оголённые, постоянно движущиеся шестерни и поршни, придавали им гротескный и жуткий вид. По сравнению с ними, патрульные автоматоны из Альтштадта выглядели довольно дружелюбно.
— Он включён? — Прошептал в ответ Зиверт. — И почему мы шепчем?
— Потому что не знаем, на что он среагирует. У тебя есть что-нибудь, что можно бросить?
Зиверт пошарил по карманам и огляделся по сторонам. Все кучи мусора, создававшие впечатление захламлёности коридора, при ближайшем рассмотрении оказались только пылью и грязью. Наконец, нашарив в пыли дужку от замка, Зиверт протянул её девушке, и приготовился следить за автоматоном. Дужка прочертила в воздухе серебрянную дугу, на что тот никак не отреагировал. Лишь когда металл звякнул о бетонный пол, автоматон резко, насколько ему позволяла конструкция, повернулся следом. Он вскинул массивную правую руку, но та издала лишь несколько сухих щелчков.
— Он вооружён. — Отметила Милли. — Но патроны, конечно, кончились.
— Отлично. — Приободрился Зиверт. — Тогда мы можем…
Автоматон, поняв, что его оружие бездействует, расправил плечи. Из его груди в сторону звука вырвался тяжёлый гарпун. Звеня присоединённой цепью, он высек искру из пола и замер. Автоматон немного подождал и принялся скрежетать барабаном в груди, сматывая цепь. Старый механизм звучал почти разочарованно. Гарпун, издавая ужасный скрежет, пополз обратно.
— … остаться здесь. — Закончил мысль Зиверт. — Что за психопат создавал этих чудовищ? С какой целью?
— В любом случае, выпускать он никого не собирается. — Заметила Милли. — Ещё идеи есть?
— Есть. — Немедленно откликнулся Зиверт. Милли посмотрела на него с сомнением.
— Что-то ты слишком быстро ответил. — Заявила она. — Не нравится мне это. Можешь, подумаешь ещё?

— Отличный план. — Сказала Милли, выслушав Зиверта. — Но у меня есть пара замечаний.
— Это же сарказм, да? — Подозрительно сощурился тот.
— Нет-нет, что ты. Залезть в технический тоннель, предназначенный для быстрой переброски автоматонов, что может пойти не так. Наверняка там хорошая вентиляция и удобные выходы.
— Тогда в чём дело? — Спросил Зиверт, демонстративно игнорируя язвительный тон.
— Как мы туда залезем? Ворота не закрылись только потому, что он... — Милли пнула торчавшего из стены автоматона. Тот вяло пошевелился. — … в них застрял.
— Нам не надо вытаскивать его целиком. — Объяснил Зиверт. — Только оторвать руку, тогда места хватит.
— Ты предлагаешь протискиваться мимо этой штуки? — Недоверчиво переспросила Милли. — Да ты видел, какие у них есть гарпуны! Мало ли, что ещё у них есть. Что если он тебя в бок пырнёт, пока ты там ворочаться будешь?
Зиверт задумался.
— Принято. — Кивнул он. — Руку и голову.
— При… Зиверт, ты… — Милли не нашла слов, и просто с тяжёлым вздохом махнула рукой. — Ты пытаешься теорию естественного отбора личным примером опровергнуть, что ли?
— Не нуди. — Поморщился Зиверт. — Если хочешь, давай вернёмся и попытаемся выяснить, с какой скоростью нужно бежать, чтобы автоматон нас не заметил.
— Твоя идея от этого умнее не становится. — Парировала Милли. — Рано или поздно эти авантюры кончатся тем, что кому-то из нас что-нибудь оторвёт.
— Хватит ворчать, просто отстрели ему голову.
— Да ну? — Сощурилась Милли. — А ну-ка скажи, на что реагируют автоматоны, которые разбрелись по коридору?
— На зву… А. Ну, значит, начнём с руки.

Разборка автоматона осложнялась тем, что нормальный нож остался лежать за дверью, примотанный к скелету учёного. Приходилось пользоваться крошечным перочинным ножиком, который Зиверт использовал, чтобы затачивать карандаш, и грубой физической силой. Милли отрывала бронзовые пластины, внахлёст покрывавшие плечевой сустав конструкта, и бросала их в угол. Они издавали громкий лязг, и поначалу после каждого броска Зиверт и Милли замирали и прислушивались, готовые броситься к подсобке. Но другие автоматоны никак не реагировали на разборку одного из своих товарищей. То ли не могли, то ли не считали важным. Неожиданно Милли остановилась.
— Зиверт, — позвала она, — ну-ка дай свет.
— О, извини, — спохватился маг. Шарик света незаметно растворился в воздухе, когда он отвлёкся и Милли, по плечи влезшая в тоннель, копалась в тени, куда не попадал свет из коридора.
— Тут всё равно не было ничего интересного. До сих пор. — Задумчиво сказала Милли, вытирая пальцы о штаны. Они были покрыты густой тёмной жидкостью.
Зиверт зажёг светлячка, который осветил полуразобранную руку. Почти все пластины были сняты, обнажая последний внутренний слой. Милли осторожно поддела пластину ножом. Та оторвалась с неприятным хлюпающим звуком, словно доска, поднятая из болота. Из-под неё засочилась густая коричневая жидкость, резко пахнущая гнилью и чем-то кислым. Тошнотворный, сладковато-кислый запах оставлял во рту отчётливый привкус железа. Зиверт почувствовал острое желание сплюнуть. Борясь с ним, он прижал ко рту рукав и наклонился поближе.
— Видел такое когда-нибудь? — Спросила Милли.
Зиверт только покачал головой. Он набрал воздуха для ответа, но поперхнулся.
Конструкт поднял голову и смотрел прямо на него. Лицо машины совершенно не напоминало человеческое. Одна полированная линза не могла отображать ничего даже отдалённо похожего на эмоции, однако Зиверт мог бы поклясться, что чувствует на себе внимательный взгляд, пробиравший до костей, сверливший заднюю стенку черепа. Он почувствовал, как немеет лицо, губы отказывались повиноваться. Он хотел подать Милли знак, но не смог.
Впрочем, она сама разобралась.
Ствол дробовика ткнулся в линзу, и в абсолютной тишине голова машины разлетелась на осколки и коричневую жижу. От толчка в плечо Зиверт отлетел в сторону и ошарашенно замотал головой, понимая, что оглох. Милли тем временем схватила руку конструкта и потянула на себя. Мышцы на её спине выгнулись так, что растянули старую форменную шинель — она вышла далеко за пределы прочности человеческого тела. В жуткой тишине бронзовая рука отрывалась медленно, с хрустом, от которого вибрировали зубы, пока, наконец, не отлетела в сторону, открывая проход в технический тоннель.
Зиверт влетел в него, едва успев пригнуться. Милли решила, что времени на церемонии нет, поэтому просто схватила мага за шкирку и запихнула в тоннель. Благо, места там хватило, хотя на секунду Зиверта укололо предчувствие, что он бы влез, даже если бы места не было вообще. За стеной пролегали направляющие, по которым, видимо, перемещались конструкты. Кое-как разогнувшись, Зиверт обнаружил прижатую к груди сумку, в которую он машинально вцепился мёртвой хвтакой. Кое-как закинув её за голову, чтобы не мешала дышать, он принялся осторожно двигаться дальше вдоль стены, чтобы освободить место…
Милли выстрелила в приближающегося автоматона, почти не надеясь на успех, и вогнала в стволы два новых патрона. Конструкт двигался по коридору, прикрыв уязвимую голову одной рукой, а другую, с пулемётом, вытянув вперёд. Если бы патроны в ней не закончились давным-давно, Милли была бы уже нашпигована свинцом. Без огнестрельного оружия конструкт мог полагаться только на мощь металлических конечностей, и на…
Гарпун вылетел неожиданно. Как бы Милли не готовилась к этому, ей едва хватило времени отпрыгнуть в сторону. Тяжёлый снаряд пролетел совсем рядом, гремя разматывающейся цепью. Воспользовавшись ситуацией, она схватила цепь левой рукой и рванула на себя что есть силы. Конечно, ей не хватило веса, и конструкт только слегка покачнулся, восстанавливая равновесие, но этого времени оказалось достаточно, чтобы свободной рукой выстрелить из дробовика дуплетом. Целиться так было невозможно, но крупная дробь зацепила голову автоматона, и он остановился метрах в пяти от девушки, словно налетел на стену. От удара линза пошла мелкими трещинами, но не разбилась. И в тот момент, когда Милли собралась нырнуть вслед за Зивертом в тоннель, на сцене появился новый участник.
За следующим автоматоном, топающим по коридору, возникла бесформенная тень. Сверкнули лезвия, и голова конструкта взлетела к потолку, описывая в воздухе плавную дугу. Тело, оставшееся без управления, сделало ещё несколько шагов и резко сложилось, как марионетка, которую перестали тянуть за ниточки. На секунду тень обрёла форму. Плащ, капюшон, — Милли готова была дать руку на отсечение, что это тот самый незнакомец, который подслушивал её разговор со старостой. Некоторое время он держал в руках отрубленную голову автоматона, а затем медленно, почти нежно убрал её под плащ.
И рванул вперёд.
Милли решила, что у неё нет ни единой причины выяснять, что ему было нужно. Она прыгнула в тоннель, как в воду, чудом не зацепившись ружьём, и принялась лихорадочно осматриваться. Внутри не было никаких кнопок или рычагов, только паутина механизма, управлявшего открытием. В отчаянии Милли нанесла ей несколько ударов под приближающийся дробный топот незнакомца. Двери, не привыкшие к такому обращению, оскорблённо вздрогнули и открылись шире. А потом, лязгнув, словно огромные челюсти, с силой схлопнулись обратно. После экспресс-разборки во входном отверстии осталось куда меньше автоматона, так что на этот раз створки закрылись намного плотнее, оставляя щель толщиной не больше пальца.
Только через несколько мучительно долгих секунд Милли позволила себе снова вдохнуть. Снаружи не доносилось никаких звуков, что, в общем, тревожило, но меньше, чем звуки боя или, скажем, звуки взламывания створок тоннеля.
— Ты в порядке? — Просипел Зиверт. Он тоже машинально задерживал дыхание. Милли прокрутила в голове несколько вариантов ответа, и остановилась на самом скучном. На сарказм у неё не оставалось сил.
— Более или менее. — Ответила она. — Помнишь того парня, за которым я гналась и который сбросил тебя в реку? Он здесь.
— Ты его видела? — Забеспокоился Зиверт. — Он всё это время шёл за нами? Зачем?
— Забыла поинтересоваться. — Огрызнулась Милли. Ладно, может быть чуть-чуть сил ещё осталось. — Он на моих глазах оторвал или отрезал голову автоматону собственными руками. Спросишь сам, когда он нас догонит.
Едва она успела закончить фразу, на неё действительно навалилась смертельная усталость. Тело как будто вспомнило о недавнем напряжении и запоздало запротестовало. Милли стиснула зубы, ощущая, как в спину и плечи втыкаются десятки яростно вращающихся ножей. Это было только начало. Она успела только перебросить ремень ружья через голову, чтобы оно не сползло с плеча, как её руки взорвались болью и беспомощно повисли вдоль тела.
— Ты только потерпи, пока мы не выберемся отсюда, — сочувственно сказал Зиверт, наблюдавший за ней. — Я что-нибудь придумаю, обещаю.
Милли, не ощущая в себе сил кивнуть, издала неразборчивое мычание. Маг попытался ободряюще похлопать её по плечу, но вовремя спохватился.
Они ползли вдоль стены довольно долго, но проползли всего пару ворот. Зиверт каждый раз останавливался и обшаривал их изнутри, пытаясь найти способ открыть хотя бы одну створку, но тщетно. Механизмы безнадёжно заклинило. Видимо, поэтому сюда даже не попытались послать автоматонов. Милли мало обращала внимания на окружение. Все её силы сейчас уходили на борьбу с чудовищной болью. Как только выдавалась свободная минута, она упиралась лбом в стену и висела так, пока Зиверт не звал её дальше. Несмотря на то, что они давно прошли заклинившую дверь в коридоре, вылезти из-за стены они не могли.
— Я начинаю сомневаться, что это была хорошая идея. — Зиверт выдавил нервный смешок. — Особенно если… Милли!
По верхнему рельсу над их головами с грохотом пронёсся контейнер. Зиверт едва успел пригнуться и дёрнуть спутницу за рукав. Та зашипела от боли. Контейнер остановился в нескольких метрах от них, несколько раз дёрнулся, и затих. Зиверт, переведя дух, поднялся.
— Всё же, эти рельсы ещё используются. Но что…
Он осёкся, почувствовав, как рот наполняется знакомым привкусом озона. Маг взглянул на Милли. Её полуприкрытые глаза светились так ярко, что стены технического тоннеля осветились мягким голубым светом. Зиверт нервно сглотнул.
— Я думаю… Я думаю, нам надо отойти подальше.
Контейнер начал наливаться светом и мелко дрожать. Ничего, кроме взрыва, за этим последовать не могло, а за стеной не было достаточно места, чтобы спрятаться. Зиверт сделал единственное, что имело смысл в такой ситуации — присел и прикрыл голову руками.

Пыль в механизме, глава 8(2)

Предыдущая часть: http://joyreactor.cc/post/4332698

Первая часть: http://joyreactor.cc/post/4052961


Взрыв был мало похож на привычную химическую реакцию. Зиверту показалось, что кто-то сначала попытался выдавить его внутренности через спину, потом выдавить их, как пасту из тюбика, через голову, и, наконец, отчаявшись, оставил медленно стекать на привычные места. В ушах заверещали жабы, а запах озона превратился в удушающий.

Темнота не отступала. Зиверт напряжённо вглядывался в неё, пока не понял, что его глаза просто закрыты. Сигналы от органов и конечностей, разлетевшиеся было в разные стороны, возвращались на привычные пути, и ноги перестали мешаться за ушами, встав на законное место. Зиверт осторожно открыл глаза, всё ещё слегка опасаясь, что они окажутся на затылке. Контейнер пропал, как и значительная часть стены. Как будто кто-то просто вырезал из реальности большой шар диаметром в пару метров, с контейнером в центре. Рельсы обрывались странно пушистой серебристой шапкой, чтобы, как ни в чём не бывало, начаться с такой же шапки через два метра пустоты. Зиверт осторожно поднялся на ноги. Край его рукава попал в зону действия взрыва, и испарился вместе со всем остальным. С обрезанного рельса упала холодная капля и скользнула Зиверту за шиворот. Он вздрогнул и поднял голову. Пушистая шапка на рельсе оказалась инеем, и сейчас он быстро таял. Зиверт оглянулся. Магическое поле такой мощности оказалось последней каплей для Милли, и она отключилась. Только недостаток места между стенами мешал ей упасть с рельса.


Милли видела облака. Отсюда, с земли, они выглядели как огромные белоснежные скалы, блестевшие так, что больно было смотреть. Но Милли всё равно смотрела, пока их не перекрыло чёрное пятно. Контраст со сверкающими облаками был так велик, что ей понадобилось, кажется, несколько минут, пока глаза не сфокусировались и пятно не превратилось в голову капрала Драговича. Его лицо, заросшее густой бородой, неизменно вызывало ярость всех старших офицеров, требовавших единообразия в строю, но Драгович защищал свою бороду с почти религиозным рвением. Рассказывали байку, будто единственный раз он побрился, будучи ещё курсантом, но за неполных два дня стал вернулся к своему обычному состоянию дикого лесоруба. Впрочем, с ростом чуть больше двух метров, он всё равно выделялся где угодно. Офицеры, фотографировавшиеся для газет на фоне полка, старались встать как можно ближе к камере, чтобы разница в росте была не так заметна.

Милли почти улыбнулась. Мысли лениво кружились в пустоте её черепа, иногда сталкиваясь. Волосатое лицо Драговича на фоне неба тоже выглядело как облако.

“Нет, как туча”, думала Милли, “как очень обеспокоенная туча. Чего он там кричит?”. Драгович набрал побольше воздуха в лёгкие.

— … фрау цугсфюрер! Вы слышите?

Какой-то глубинный протест зародился у Милли в глубине груди и понёсся к поверхности, как пузырь болотного газа.

— Сержант! — Поправила она непослушными губами. — Согласно реформе устава Имперских вооружённых сил от двадцать шестого февраля четырнадцатого года по новому летоисчислению…

Капрал довольно похлопал её по плечу.

— Нормально! — Крикнул он кому-то. — Уже устав зачитывает, значит, жить будет!

Только сейчас Милли обратила внимание на шум. Он обрушился на неё со всех сторон: крики, удары, рокот пулемётов. Ну да, всё правильно.

Она осторожно села. С земляных стен вокруг неё летела пыль. Несколько человек перемахнули через траншею и убежали дальше.

— Оклемались, фрау сержант? — Осклабился Драгович.

— Более или менее. — Ответила Милли, морщась от боли. Голова гудела, как колокол. — Спасибо, капрал. Они нас всё-таки накрыли?

— Почти. Я успел передать пушкарям координаты, и те накрыли их позиции прежде, чем они пристрелялись. Но последний снаряд совсем близко упал.

— Да уж, я прочувствовала. — Проворчала Милли. — Где моя каска?

Капрал пошарил по земле.

— Вот, держите. Специально сохранил.

Из стальной каски торчал здоровенный осколок, почти в палец длиной. Милли ощупала лоб в поисках дырки, но нашла только бинт. Тогда она выдернула осколок и водрузила каску на голову.

— Повезло. — Заявила она, убирая осколок в нагрудный карман и осторожно поднимаясь на ноги. Траншея, в которой они с капралом сидели, оказалась на первой линии обороны, но бой уже переместился довольно далеко от неё. Имперские войска вели наступление — Я ведь говорила, что воздушной разведки мало. Ни черта не разглядишь в этих джунглях сверху.

— Напишите рапорт наверх, — предложил Драгович, тоже поднимаясь на ноги, — они там боятся ваших рапортов, как чумы.

— Язвишь, капрал? — Хмыкнула Милли, выглядывая из траншеи.

— Никак нет, фрау сержант. Ну, может, немного. Но они и правда вас побаиваются.

— Ладно, ладно, кончай мне льстить. Надо возвращаться. Без поддержки орудий у них нет шансов, так что дело за малым. Веди.

— Слушаюсь. Сюда.

Они спрыгнули с уступа для стрельбы и побежали на звуки стрельбы, когда на них упала тень. Милли задрала голову и остановилась.

— Ну это просто, м-мать его, праздник какой-то. — Процедила она. — Наша ра… зведка вообще что-нибудь разведала?

Над траншеями медленно полз в пронзительно-синем небе огромный, похожий на гигантского клеща, жук. Разбухшее тело, раза в два больше дирижабля, конвульсиво содрогалось от выстрелов истерично застрекотавшей зенитной артиллерии. Запоздало заорала сирена воздушной тревоги — это был не обычный авианалёт. Органические клапаны на брюхе жука раскрылись, и из них понеслись к земле облака тяжёлого, зеленоватого газа.


Милли вздрогнула и проснулась. Она лежала на холодном, пыльном полу. Калечная лампа многозначительно подмигнула ей с бетонного потолка, и она вспомнила, где находится. Во рту стоял металлический привкус крови, но ощущение, что в плечи загнали раскалённую арматуру, почти пропало. Милли осторожно села и огляделась. Зиверт сидел на полу напротив и грыз питательную плитку. Увидев, что Милли очнулась, он отсалютовал ей плиткой, но ничего не сказал. Девушка посмотрела на его перевязанную руку, на зияющую дыру в стене, и вздохнула.

— Ладно, что я пропустила?

Зиверт пожал плечами.

— С чего начать?

— Почему у меня кровь во рту?

— Это моя. — Буднично ответил Зиверт. — Нужно было срочно поставить тебя на ноги, а человеческая кровь обладает огромным магическим потенциалом. Было бы, конечно, эффективнее, если бы у нас было лишнее сердце или печень, но…

— Ты сошёл с ума. — Милли покачала головой, не веря своим ушам. — Это же запрещено.

— Не… совсем. — Зиверт смущённо почесал нос. — Формально запрещена только магия крови, и то исключительно чтобы лишить влияния работорговцев, прямо не запрещая рабство. А своими ресурсами я могу распоряжаться сам. Но когда нас будет допрашивать Инквизиция, это в нашу пользу не сыграет, так что ничего им не говори, ладно?

— Ты сначала доживи до допроса. Сколько крови ты потерял?

— Немного, — неохотно ответил Зиверт, — не больше трёхсот миллилитров.

— Это по-твоему немного?

— Ты почти в полном порядке, а у меня слегка кружится голова. — Отмахнулся маг — Жить буду. Все в выигрыше. Постарайся только в ближайшие несколько дней не тратить столько сил.

Милли посмотрела на свою руку, сжала и разжала кулак.

— Постараюсь. — Сухо ответила она. — А что со стеной?

— Отличный вопрос, — ответил Зиверт, обрадованный переменой темы. — Она взорвалась.

— По рельсам приехал контейнер, — продолжил он в ответ на выразительный взгляд Милли, — и выпустил огромный магический заряд. Откуда, как, зачем, почему — можешь гадать, я понятия не имею.

— Зачем вообще прокладывать рельсы за стеной?

— Это у них местный аналог пневмопочты, как я понял. Автоматоны по ним ездили, контейнеры, да что угодно. Люди, наверное, обычно не ходили.

— Чтобы доставлять их, когда коридоры опечатаны. — Задумчиво заключила Милли. — А контейнеры? Почему нельзя нести их по коридору? Потому что они секретные. Или... опасные.

— Или и то и другое. — Подхватил Зиверт. — Видишь, когда-то этот комплекс, видимо, работал очень хорошо. Со всеми этими вспомогательными рельсами и механизмами. А теперь, что бы там за автоматика ни была, она едва не разваливается. Мы нашумели в одной части комплекса, и туда пригнали автоматонов. На этом всё закончилось. Кажется, кто-то отправил этот контейнер, чтобы избавиться от нас в ручном режиме, так сказать.


Бесконечный коридор, по которому они шли с самого начала, наконец, закончился. Он упирался в стену и расходился вдоль неё в разные стороны. В свете мерцающих ламп было видно, что где-то вдали обе части загибались и терялись из виду, замыкаясь, видимо, в кольцо. При взгляде сверху структура комплекса была бы похожа на леденец на палочке, упавший на пол. Большой круг в центре — леденец, длинный входной коридор — палочка, а мелкие ответвления и комнаты — налипшие на конфету волосы и мусор. Неуместная ассоциация заставила Зиверта подавить смешок. Милли постучала по стене.

— Смотри, указатели.

На стену были нанесены полосы краски разных цветов. В отличие от всей остальной краски, эта нисколько не облупилась и не потускнела. Наоборот, слабо светилась в тех местах, где потухшие лампы погрузили участок стены в темноту. Следовавший за полосой красного цвета должен был попасть в “Медицинский корпус”, синего — в “Технический корпус”, а жёлтого — в “Административный корпус”.

— Наконец-то! — Воскликнул Зиверт, изучая стену. — Хоть какая-то определённость. Я думаю, нам надо в административный корпус. Если там сохранились хоть какие-то документы, можно будет выяснить, куда мы вообще попали.

— Мне не нравится, что мы забираемся всё глубже, а вход за нами постоянно заваливается. — Заметила Милли. — Хорошо если это просто совпадение. А если нет?

— В каком… О. Ты думаешь, нас заманивают сюда специально?

— Скажем так, это крайне подозрительная цепочка событий. Кто-то явно здесь есть, он следит за нами, но он не может прямо на нас повлиять. Что он станет делать? Перекрывать нам проходы, загоняя в ловушку. Как крысу в лабиринте. Скажешь, нет?

— Это… отвратительно правдоподобно. — Признал маг. — Тогда идём в медицинский корпус.

— Что? — Удивилась Милли. — Зачем?

— Затем, что в этом нет смысла. — Объяснил Зиверт. — Посмотрим, как на это отреагирует наш наблюдатель.

Милли пожала плечами. В принципе, план был не хуже любого другого, и уж точно лучше отсутствия плана.


Красная полоса тянулась вдоль внешней стены кольца и убегала в темноту. Внутренняя изобиловала тяжёлыми стальными щитами. Вероятно, за ними были окна, позволявшие рассмотреть то, что находилось внутри кольца, но, следуя какому-то древнему протоколу безопасности, щиты были опущены и наглухо закрыты. Милли ушла назад за своим ножом, который всё ещё был примотан к скелету учёного, и Зиверт, оставленный без присмотра, увлечённо пытался открыть какой-нибудь из них. Щиты наотрез отказывались поддаваться. На них не было никаких признаков ручки или замка, так что, видимо, они открывались откуда-то ещё.

— Что ты делаешь? — Милли возникла за его спиной как раз в тот момент, когда Зиверт попробовал заглянуть в щель между щитом и стеной. — Не видишь, заперто.

— Но это важно! — Возмутился Зиверт. — Вокруг этого кольца построен весь комплекс!

— Ну и что? Во-первых, никуда оно от нас не денется. Во-вторых, щиты не просто так опустили. А что если окна разбиты, и там утечка… чего-нибудь?

Зиверт нехотя отполз от щита. Его голова всё ещё кружилась, и было тяжело на чём-то сосредоточиться, но эти щиты чем-то его манили, хотя единственное, что он смог выяснить, — они было слегка холоднее окружения. Или это только так казалось, потому что они были стальные, а стены вокруг из бетона. Сомнительное наблюдение, в общем.

— Нож-то нашла? — Кисло спросил он. Вместо ответа Милли помахала ему оторванной у скелета костью руки.

— Объясни мне, где ты взял эту клейкую ленту, — насмешливо спросила она, — и с какой целью с собой таскаешь?

— Это обычная лента на хлопчатобумажной основе. — Пожал плечами Зиверт. — Я её в магазине купил. Нам как-то рассказывали байку про одного мага, которому нечем было начертить знаки для ритуала, так что он скрутил их из клейкой ленты и активировал, держа в руках. И сбежал из темницы вроде, или ещё откуда-то там. Я подумал, что это круто, и тоже купил себе моток. А что?

— Да ничего. Не знаю, что ты с ней сделал, но размотать её невозможно. И ножом не разрезать, потому что она к нему примотана. Идём, буду по дороге ковырять.


Они пошли вдоль красной полосы.

— Нет, ну ты посмотри. — Ворчала Милли, пытаясь подцепить чем-нибудь край клейкой ленты. Зелье из крови всё ещё действовало как стимулятор, и ей владела дурацкая игривость, которая её саму раздражала. Пытаясь сдержаться, она ворчала вполголоса и постоянно оглядывалась по сторонам. Явной опасности вроде бы не было, но в любой момент свет мог отключиться, а из каких-нибудь тайных люков повалить враги.

— А на живых людей такое зелье так же действует? — Спросила она. Ей удалось, наконец избавиться от ленты, и теперь оставалось оттереть с рукояти остатки клея.

— Какое? — Переспросил Зиверт. Он заметно устал. — А. Да. Только хуже. Чтобы добиться такого эффекта, понадобилось бы литра четыре крови. Сложно выпить и сложно... — он зевнул, — уэх… сложно собрать. К тому же чисто психологически трудно пить кровь. Но на войне, говорят, бывало всякое.

— И никто не пытался улучшить… формулу? — Поинтересовалась Милли.

— Пытались. — Кивнул Зиверт. — Вся проблема в методах. Эти исследования не зря запретили. Я могу рассказать, что знаю, но лучше снаружи. Ярким летним днём. Отключив воображение и пропуская детали. И это только то, что было записано в открытых отчётах. Что они там ещё творили…

— Ладно, я, пожалуй, пас. — Сдалась Милли. — Запретили и ладно.

— Ну, в общем, то, что уже узнали, решили использовать. Не пропадать же знаниям. Но вот дальше этим заниматься... — Зиверт скривился. — Становится понятно, какие у Церкви претензии к магам.


Впереди замаячил чёрный провал, при ближайшем рассмотрении оказавшийся лестницей вниз. Указательная полоса нырнула туда и затерялась в темноте. Основное освещение на лестнице не работало, только тусклые аварийные лампы на уровне щиколоток, как на входе. Они обозначали пол, но ничего не освещали.

— То есть, тут ещё и несколько этажей. — Вздохнула Милли, заглядывая через угрожающе скрипнувшие перила. — Ну здорово.

Лестница была широкой, с крупными невысокими ступеньками, а вокруг неё вилась ровная дорожка для каталок под небольшим углом с плавными поворотами.

— Продуманно. — Прокомментировала Милли.

— А ты сомневалась в строителях. — Заметил Зиверт. — Нет, у них точно всё шло по плану.

Он бодро щёлкнул пальцами, но ничего не произошло. Пришлось несколько секунд стоять с закрытыми глазами, сосредотачиваясь. На мгновение Милли даже показалось, что маг уснул, но тут рядом с его головой возник, наконец, тускло светящийся шарик. Он открыл глаза и потянулся их протереть, но вовремя спохватился и вместо этого несколько раз с усилием моргнул.

— Мне бы отдохнуть. — Пожаловался Зиверт.

— В медкорпусе должны быть какие-нибудь кровати. — Предположила Милли. — Идём.

Они осторожно спустились по лестнице и оказались на медицинском этаже. Топология комплекса здесь сохранялась — в центре всё так же был коридор, огибавший огромный каменный цилиндр, но не замыкавшийся в кольцо, а занимавший примерно четверть окружности. Слева и справа от лестницы были двери, обозначенные одной буквой. Зиверт заглянул в одну из них, под буквой “В”. Сразу за дверью на стене висел информационный щит. Буквы на нём почти стёрлись, но можно было разобрать номера палат.

Все палаты, конечно, были абсолютно пусты. Если в них и было когда-то какое-то оборудование, его уже давно вынесли. Кровати с ржавыми сетками везде были сдвинуты в один угол. Милли и Зиверт медленно пошли по коридору, заглядывая в каждую палату. Картина везде была одна и та же. Иногда на стене коридора попадался пустой держатель для бумаг.

— Ну, как я и думал… — Начал было Зиверт. — Секунду!

В одном из держателей лежал пожелтевший листок. Зиверт осторожно вытащил его и жадно впился глазами в выцветшие строчки.

— Ну, что там? — Не выдержала Милли через несколько секунд молчания. Зиверт вздохнул.

— Понятия не имею. — Признался он. — Посмотри, какие каракули. Явно врач писал, ни слова не разобрать. — Он потыкал пальцем в бумагу. — Чисто интуитивно я бы предположил, что это имена. Видимо, пациентов. Но что у них за диагнозы?

Он вздохнул, аккуратно свернул листок и убрал в сумку.

— Потом поизучаем. Когда я отдохну. Я бы предложил искать…

— Морг. — Сказала Милли.

— Что? Зачем?

— Да не “зачем”, а указатель висит на стене, видишь? “Морг”.


Морг оказался в конце коридора, подальше от палат.

— Вообще-то это идея, — говорил Зиверт, пока они шли туда, — там должен быть холодильник. С массивной такой дверью. Скорее всего он сейчас не работает, так что спрячемся там и…

Он не договорил, потому что помещение, в которое они вошли, оказалось очень странным. В его центре стоял массивный стальной стол, огороженный толстой стеклянной стеной. Над столом угрожающе нависал клубок инструментов, от одного взгляда на которые становилось не по себе. В тусклом свете аварийных ламп и “светлячка” заплясали колючие, страшные тени. Завершал картину недвусмысленного вида сток, покрытый высохшими потёками…

“Неизвестно чего”, твёрдо решил Зиверт, отворачиваясь. Постоянно оглядываясь, они пересекли помещение и добрались до двери в холодильник. Там было намного спокойнее — пустые стальные полки, ни следа покойников. Пахло только холодным металлом и затхлостью.

— Всё. — Сказал Зиверт, закрывая за собой дверь. — Больше шагу не сделаю, пока не посплю хотя бы пару часов.

— Здесь? — Переспросила Милли. — Ты видел…

— Нет.

— Но вот же…

— Нет. Ничего не видел. За этой дверью ничего нет. — Твёрдо заявил Зиверт. — Существует только эта маленькая комната. Больше ничего.

— Ладно, ладно. — Пожала плечами Милли. — Подожди здесь.

Она вышла за дверь. Некоторое время были слышны её шаги, а потом раздался чудовищный скрежет, как будто что-то волокли по полу. Милли ввалилась в холодильник, волоча за собой скамью.

— Вот, — сказала она, — создала тебе из пустоты кровать. Всё лучше, чем ложиться на пол. Или на полку для трупов.

Зиверт с благодарностью улёгся на скамейку, подложив под голову сумку.

— А ты? — Спросил он, устраиваясь поудобнее.

— А я нет. — Поморщилась Милли. — Я от твоего зелья всё ещё подпрыгиваю. Отдыхай, я пока построжу.

Последних слов Зиверт уже не слышал. Он спал.

Clueless manapunk, глава 2(2)

Э-э-эксперимент.

Предыдущая часть: http://joyreactor.cc/post/4057260
Первая часть: http://joyreactor.cc/post/4052961

Они вошли вслед за инквизитором в один из домов, стоявших на вбитых в речное дно сваях. Сколоченный когда-то из лёгких, добротно подогнанных досок, он давно требовал ремонта. Стены покосились и покорежились, а вокруг многочисленных щелей расползались пятна плесени. Инквизитор сел за древний стол и задумчиво забарабанил по нему пальцами. Милли немедленно сбросила рюкзак, уселась на лавку, и, казалось, задремала, прислонившись спиной к стене. Незнакомец её совершенно не пугал, по причине отсутствия у неё воображения. Александр остался стоять, скрестив руки на груди и напряженно ожидая вопроса. У него, в отличие от спутницы, воображения было предостаточно.
Придя, видимо, к каким-то выводам, инквизитор раздражённо нанёс столу заключительный удар ладонью, и вздохнул.
— Ладно. Извините за резкость, некромант, но сложившаяся здесь ситуация ясностью не радует. Дело в том, что вы и… я уже спрашивал, кто ваша спутница? Какая-то нежить, надо думать?
Александр кивнул. Термин «нежить» был грубоват, но Инквизиция никогда не славилась тактичностью.
— Ревенант, если хотите подробностей.
— Потрясающе. — Ядовито произнёс инквизитор. — Некромант и ревенант просто решили прогуляться по хорошей погоде и полюбоваться местными красотами. Кто ещё сюда заглянет, лично император со свитой?
— Я не… — Начал было Зиверт, но инквизитор резко вскинул руку и отвернулся.
— Да, — сказал он, наконец, потирая виски. — Разумеется, вы здесь не случайно. Прошу прощения за эту вспышку.
— Ещё вы забыли представиться. — Влезла Милли, прежде, чем Зиверт сумел её остановить.
— Разве? — рассеянно спросил инквизитор. — Вот видите. В последнее время я почти не сплю. Диего Алваро Торрес, инквизитор первого ранга. Здесь, видимо, по той же причине, что и вы — участившиеся нападения мертвецов. Вы ведь за этим пришли?
Зиверт кивнул.
— Мы обошли ближайшие деревни, но ничего не обнаружили. — Сказал он. — А сюда нас привёл грузовик, который стоит на том берегу. Его… хозяин обеспокоен.
— Хозяин. — Хмуро повторил Торрес. — И больше никому не интересно, что здесь происходит?
— Если подумать… нет. — Признался Зиверт. — Вся информация в магистрате это обрывки донесений и чья-то рекомендация не гулять по ночам. Никто не знает о том, насколько всё серьёзно.
Инквизитор тяжело и медленно вздохнул и откинулся на спинку стула.
— Просто отлично. Я надеялся на помощь, а получил… вас. Без обид, господин некромант. Вы с Францем уже поговорили, я так понял?
Зиверт молча кивнул.
— Тогда вы знаете, что эту деревню невозможно покинуть. Нельзя уйти, нельзя уехать, нельзя улететь. Не получается отправить телепатическое сообщение. Ничто не может удалиться от некоего центра дальше, чем на двадцать километров. Плюс-минус. — Он снова потёр виски, явно с трудом концентрируясь. Видимо, сказывались бессонные ночи. — Ладно. Раз уж вы здесь, займитесь… чем вы там занимаетесь. Может, найдёте какой-нибудь способ отправить сообщение или… нда.
Инквизитор потерял мысль и замолчал.
— Ночевать можете в этом доме. — Продолжил он после паузы. — Я живу в конце улицы, точно не пропустите. И не слишком приставайте к местным, они и так напуганы. А я… чёрт, всё же надо поспать. Всё, до завтра.
Прежде чем кто-либо успел отреагировать, Торрес встал из-за стола и быстро вышел из дома, хлопнув дверью. Зиверт выглянул ему вслед. Торрес решительным шагом двигался вдоль моста.
— Странный он какой-то. — Заявила Милли, высовываясь в дверь рядом с Зивертом. — Ну, допустим, он и правда не спал, но почему? Чем он тут занимается ночами?
— Да кто же их разберёт. — Отозвался Зиверт, задумчиво глядя вслед удаляющейся фигуре инквизитора. — Предлагаю поесть и ложиться спать, а завтра думать.

Утром Милли проснулась от холода. Он не мог ей навредить, но совершенно не доставлял удовольствия. Ревенанты были вынуждены придерживаться человеческих ритуалов, вроде еды и сна, чтобы не потерять связь с материальным миром, что делало определённый уровень комфорта жизненной необходимостью. Камин давно погас, и её спальный мешок заметно отсырел. Зиверта поблизости не было, а его спальник пустовал. Дров тоже не было. Вчера Зиверт принёс их откуда-то с улицы и сразу свалил в камин. Злясь на себя за непредусмотрительность, Милли выглянула за дверь. Над рекой стоял сырой утренний туман. И тишина. Мерзкая, глухая и неестественная тишина. Девушка нерешительно остановилась на пороге, раздумывая, не взять ли с собой карабин, когда её внимание привлекла расплывчатая человеческая фигура.
— Эй! — Замахала руками Милли. — Эй, ты…
Фигура медленно растворилась в воздухе. Из-за тумана нельзя было сказать, куда ушёл человек, и как далеко он стоял. Или даже был ли это... Милли потрясла головой. Это лишнее. Она никогда не призналась бы Зиверту, которого считала неразумным мальчишкой и не хотела заставлять беспокоиться, но все эти мистические, нематериальные штуки, её сильно нервировали. Просто потому что у них не было морды, которую можно было бы набить. Впрочем, Зиверт, кажется, догадывался, но ничего не говорил.
Дрова обнаружились в поленнице за углом. Они давно отсырели и поросли мхом. Место, откуда Зиверт брал их вчера, выделялось тёмным пятном. Неправильность происходящего была очевидна, но сформулировать, в чём она заключалось было сложно. Раскопав в глубине более-менее сухие поленья, Милли вернулась к камину. Дрова разгорались неохотно, медленно. Она сидела спиной к медленно разгорающемуся камину, настороженно вслушиваясь в тишину. Вот раздались тяжёлые шаги, медленно приближавшиеся к порогу. Рука девушки рефлекторно дёрнулась к верному траншейному ножу, но тут же расслабилась. Свои.

В помещение ввалился Зиверт. С него ручьями текла вода, а вид был страшно недовольный. Не произнеся ни слова, он бросился к камину, и принялся стаскивать с себя одежду и выжимать её. Сапоги его громко хлюпали при каждом движении.
— Ты не мог бы делать это на улице? — Недовольно поморщилась Милли. Зиверт, пытавшийся закрепить над камином свой плащ, мрачно взглянул на неё, но ничего не сказал.
— Значит так, — сказал он, когда плащ более или менее занял своё место. — Насчёт того, что это место не покинуть, Торрес не соврал. Милли невольно заинтересовалась.
— И как же ты это проверил?
— Потому что лодка не вернулась. — Мрачно отозвался Зиверт. — Уплыла дальше, вниз по течению. Ладно хоть вода тёплая.
— Это с чего это она тёплая, осенью-то?
— Откуда мне знать. — Развёл руками некромант. — Мало ли, может, тут горячие источники. Короче, барьер нас отсюда не выпустит.
— Зато мы можем отправлять записки в бутылках. — Съязвила Милли. Беспокойство постепенно отпускало её.
— А я так и сделал, — кивнул Зиверт, пропустив сарказм мимо ушей. — Только толку мало. Дальше по течению ни одного поселения нет до самого моря. Но мало ли.
Он уселся на пол поближе к камину и начал стягивать с ноги сапог.
— Кроме того, — продолжил он, — я попробовал анимировать простейшего гомункула и отправить его через барьер. Безрезультатно, как ты догадываешься. Как только он прошёл, я потерял управление. А для более сложной нежити, которая сама ходить умеет, мне не хватает материала. Кроме того, подозреваю, что эффект будет такой же. Скажу прямо: я в жизни не встречал даже упоминания о таких сложных барьерах. Какой-то запредельный уровень пространственной магии.
— И что мы будем делать? — Спросила Милли.
— С барьером? Ничего. Придётся заняться делами мертвецов. Ты завтракала? Я — нет. Сейчас поедим и... — Зиверт осёкся и внимательно посмотрел на спутницу. — Вообще-то ты выглядишь бледнее, чем обычно. Что-то случилось, пока меня не было?
— Замёрзла. — Буркнула Милли.
Зиверт несколько секунд внимательно смотрел на неё, потом пожал плечами.
— Тогда грейся. Я хочу провести ритуал обнаружения нежити, посмотреть, есть ли зомби поблизости. А потом сходить к инквизитору. Надеюсь, он уже выспался. Как ты на это смотришь?
— Пристально. — Отозвалась Милли, рывшаяся в рюкзаке в поисках тушёнки. — Что ты меня спрашиваешь, я в этих ваших ритуалах ничего не понимаю. Скажи, когда надо будет кого-то пристрелить.

Пока Милли копалась в рюкзаке, Зиверт уселся на древнюю столешницу и принялся расчерчивать её оккультными символами — неплотно пригнанные доски пола для этого не подходили. Прошло довольно много времени. Милли уже успела поставить в камин две банки консервов, откопать плитку прессованного чая и заварить его в котелке. Туман на улице начал рассеиваться.
— Так… готово. — Произнёс, наконец, Зиверт, отрываясь от рисунка.
— Чего так долго-то? — Зевнула Милли. Она держала в руках крышку от котелка, из которой пила чай такой крепкий и сладкий, что его практически надо было резать ножом.
— Не хотел напортачить. — Отозвался Зиверт, раскладывая на схеме заряженные камни. — Ни разу не применял такие сложные ритуалы в полевых условиях.
Он спрыгнул со стола, и принялся скакать на месте, пытаясь восстановить кровообращение в ноге. Милли отставила чай, и заинтересованно подошла поближе.
— Смотри, — ткнул пальцем некромант, — вот здесь, в центре — мы, вернее, ритуальная схема. Теперь, если я всё нарисовал правильно, магический заряд заставит её показать точки скопления некротической энергии вокруг нас. Масштаб… получается, примерно пятьсот метров. Вот тут заряженные камни, минут на двадцать должно хватить.
Он схватил крышку с чаем, отпил и поморщился.
— Ну? — Спросила Милли.
— Сахара бахнула от души. — Констатировал Зиверт, отставляя крышку и протягивая над схемой руки. — Хорошо, что кариес тебе не грозит.
Он закрыл глаза и сосредоточился, посылая в схему магический импульс.
Ничего не произошло. Меловая схема никак не отреагировала. Прошло несколько секунд.
— Странно, — начал было Зиверт, — я…
Реальность резко растянулась. Вверх, потом вниз, и, наконец, обратно на место, дрожа, словно натянутая струна. Зиверт почувствовал, как душа делает переворот, а ноги отказывают. Стальная рука перехватила его на полпути к полу. Он обернулся. Милли осталась на ногах но её губы сжались в тонкую линию, а в глазах разгорелся явный синий свет. Так они стояли, пока волны, скачущие по мирозданию не стихли, и мир не занял привычное положение.
— Зиверт, — хрипло произнесла Милли. — Я не знаток магии. Ритуалы всегда так срабатывают?
Некромант потряс головой, пытаясь избавиться от ощущения, что голова находится на расстоянии трёхсот километров от плеч. От схемы на столе осталось выжженное пятно, пахнущее озоном и горелой фанерой. Определённо, ритуал сработал не совсем так, как должен был.
— Нет. — Произнёс Зиверт, морщась от привкуса крови во рту. — Что-то ему помешало. Взгляни.
Милли раздражённо протёрла глаза. Сильное магическое поле заставляло их работать как проводники и её зрение застилало синим, причиняя сильные неудобства.
Заряженные камни рассыпались в пыль. Некромант осторожно взял щепотку. Она была ещё горячей, но быстро остывала.
— Что-то вытянуло из них всю магию. Что-то очень мощное. Как… — он помахал руками, но не нашёл подходящего сравнения. — … не знаю. Невероятно мощное.
— И что мы будем делать теперь?
— Я скажу тебе, чего мы не будем делать — проводить ритуалы. — Заявил Зиверт. — Что бы это ни было, оно мешает им работать. Хорошо, конечно, что мы это знаем и не будем теперь полагаться на них, но это ещё сильнее ограничивает мои возможности. Короче, — заключил он, — нужно идти к инквизитору.

Они шли по чему-то вроде главной улицы, старательно обходя прогнившие дыры в деревянном настиле. Инквизитор занял дом, ранее, видимо, исполнявший роль ратуши или зала собраний. Коротко говоря, это был единственный в деревне двухэтажный дом. На пороге Зиверт отряхнул ноги и негромко постучал в дверь. Ответа не последовало. Он постучал настойчивее.
— Ушёл он, что ли. — Удивлённо хмыкнул Зиверт. — А куда, спрашивается?
— Или всё ещё спит. — Предположила Милли. — Дай-ка я.
Не дожидаясь ответа, она бухнула кулаком в дверь. От удара та неожиданно приоткрылась.
— Не заперто. — Прокомментировал Зиверт. — Просто дверь отсырела. Странно. Помоги-ка мне.
Они навалились на дверь вдвоём. Та поддалась неохотно и со скрипом. Внутри было тихо и темно. И сыро, разумеется, как в любом из местных домов. Тусклый свет едва пробивался сквозь заколоченные окна. Пахло чем-то странным. Зиверт остановился за порогом, не решаясь пойти дальше.
— Милли, — спросил он настороженно, — лампа у тебя?
— Нет.
Зиверт запнулся.
— Как нет?
— Чёрт возьми, — вспылила Милли, — я не твой волшебный вещмешок. Взял бы сам, или хотя бы сказал мне. Просто наколдуй свет, маг ты, в конце концов, или нет?
— Ладно, не кипятись, — примиряюще сказал Зиверт. — Свет я наколдую, но если там есть неожиданные магические поля, он может выйти нам боком.
Он сложил ладони, сконцентрировался, и медленно развёл их в стороны. В воздухе повис небольшой шарик, дававший слабый, но отчётливый свет. Вряд ли инквизитор защитил бы своё жилище так, чтобы он сам потом не смог выйти в туалет в темноте. Вряд ли. Маловероятно.
Небольшой зал озарился слабо мерцающим светом. Множество старых стульев были небрежно сдвинуты к стенам, едва видимые в тени. Зиверт медленно двинулся вперёд. Доски протестующе поскрипывали под ногами. В дальней части зала стояла деревянная кафедра. Видимо, когда-то здесь проходили собрания, но с тех пор прошли месяцы, а, может быть, и годы.
— Шеф! — Позвала Милли откуда-то из сумрака. Почему-то это это слово её успокаивало. Возникало ощущение, что она обращается не к Зиверту, а к кому-то из своих старых знакомых, оставленных далеко в прошлом. — Тьфу, дьявол. В смысле, Зиверт!
Некромант шагнул в сторону её голоса. Шарик света тащился следом, как будто привязанный к его плечу. На деревянной лавке, стоящей у стены лежало тело человека. Очертания скрадывал небрежно наброшенный кусок брезента, но ошибиться было невозможно — под ним лежала человеческая фигура. Зиверт подошёл поближе и откинул ткань с того места, где должна была находиться голова. Лежавший был мёртв, и давно, но признаков разложения не было видно. Кожа на ощупь напоминала пергаментную бумагу, глаза ввалились. На покойнике был надет очень старый и потрёпаный халат, некогда белого цвета. С другой стороны полотна торчали ноги, босые и грязные. Зиверт нахмурился.
— Милли, ты думаешь о том же, о чём и я?
— Что кто-то убил настоящего инквизитора, и украл его документы? — Бросила Милли. Она задумчиво разглядывала халат покойного, пытаясь что-то определить.
— Сомневаюсь. — Поморщился Зиверт. — С чего бы тогда этому кому-то приглашать нас в дом, где он зачем-то хранит труп? Нет, я думаю, что мы нашли свидетеля местных странностей.
— Он же мёртвый.
— Никто не идеален. — Не стал спорить Зиверт. — Поищи пока какие-нибудь документы. Интересно, кто это.
— Ну смотри. — Хмуро заметила Милли, отворачиваясь и так и не придя к какому-то выводу. — Вряд ли инквизитор будет счастлив тому, что мы вломились в его дом и роемся в его вещах.
— Он же сам велел заняться делом. — Отмахнулся некромант, закатывая рукав. Милли пожала плечами и отвернулась.
Вернуть душу, ушедшую за Грань, обратно в тело было, конечно, невозможно, или, по крайней мере, невероятно тяжело. Хотя некроманты не оставляли попыток, никаких заметных успехов им добиться не удалось. С другой стороны, души иногда возвращались на материальный план сами, в том или ином виде, но обстоятельства их возвращения были столь разнообразны, что никто так и не смог их классифицировать. Например, ревенанты появлялись, когда человек, устремившийся к цели, не замечал собственной смерти. Необходимое условие, но явно не достаточное. В целом, сопутствующая жизни и смерти сеть условностей и странных взаимосвязей, невероятно усложняла даже самую элементарную работу некроманта. Но даже невнятные осколки информации, которые удавалось получить от покойного, оказывались порой бесценными. Зиверт простёр руку над трупом. Последовательности магических формул привычно проносились в его голове, задевая Струны и вызывая к жизни что-то вроде мелодии. Обращение к душам умерших всегда напоминало ему попытку постучать в висящую в воздухе дверь. Любое неаккуратное движение — и она отплывала назад, мягко покачиваясь на волнах эфира. Некромант плавно потянулся за пелену, отделяющую его от других миров.
Что-то щёлкнуло. Вместо резонанса с вызываемым духом, Зиверт ощутил… темноту. Словно кто-то убрал последнюю ступеньку, и лестница превратилась в тягучий, хищно клокочущий мрак.
“Нет. Нет-нет-нет! Это неправильно!”
Комната вокруг него поплыла и исчезла. На границе слышимости раздался протяжный, набирающий силу вой. Рука взорвалась болью, словно в неё впивалась сотня игл, и поплыла куда-то в темноту. Кто-то позвал его по имени.
“Где? Милли? Кто...”
Раздался громкий выстрел. Зиверт почувствовал, что рука с влажным шлепком вернулась на место. Он упал назад, с облегчением ощутив спиной вполне материальные, грубо обтёсанные доски инквизиторского дома. Над ним возникли два лица. Одно из них, с горящими синими глазами, обеспокоенное и бледное, принадлежало Милли. Другое, усатое, смертельно мрачное, — инквизитору Торресу. Под глазами инквизитора залегли глубокие тени. Зиверт хотел было извиниться, но стены над ним сомкнулись, и он потерял сознание.

Clueless manapunk, глава 1(1)

Привет. Некоторое время назад я начал писать книгу. Оказалось, что это несколько сложнее, чем писать унылые рассказики, но я полон вялотекущей решимости довести дело до конца. В данный момент готова примерно треть, и мне стало интересно, насколько внятно вообще получается. Названия до сих пор нет, поэтому я поставил тег "clueless manapunk (название временное)" — что-то вроде рабочего названия. Принимается критика, само собой. Глава не влезла целиком, так что это первая часть первой главы, помоги мне боги. Приятного, как говорится, чтения.


На брусчатой мостовой города Альтштадта стояла повозка, запряжённая чахлой лошадью. Сидевший на козлах старик о чём-то яростно спорил с молодой женщиной в военной форме без знаков отличий.

— Что значит “не приму”! — Кипятилась она. — Это официальные денежные знаки Империи, ты не можешь их не принимать!

— Ещё как могу. — Упрямо парировал старик. — Вам хорошо про официальность болтать, а я потом что с ними буду делать?

— Да это вообще не мои проблемы! — Взвилась девушка. — Слушай, если ты…

— Милли! — Прервал её резкий оклик. Из дверей гостиницы вышел молодой человек в дорожном плаще. На его плече висела кожаная сумка с эмблемой некромагической гильдии — стилизованным черепом, обвитым змеёй.

— Что случилось? — Спросил он, подходя ближе.

— Зиверт, объясни ему, что он обязан принимать имперские деньги, — девушка повысила голос, — находясь на территории Империи! Может быть он привык расплачиваться козлами, но в городе…

— Ладно, ладно, — успокаивающе поднял руку Зиверт. — В чём проблема?

— В бумажках. — Мрачно ответил старик. — На что они мне, если никому они не нужны. Ни сена ни купить, ни зад подтереть.

— Понимаю. Как насчёт бартера? Не хотите...

— Не хочет! — Отрезала Милли, скидывая с плеча короткий двуствольный карабин. — Или бери деньги или я тебе сейчас пулю в голову всажу, и скажу, что так и было.

Повисла напряжённая пауза. Старик переводил взгляд с мага на девушку. Зиверт поднял руки, показывая, что он тут не при чём и вообще не согласен с эскалацией конфликта, но лично он спорить с вооружёнными женщинами не рискует. Наконец, старик плюнул, выхватил протянутые ему банкноты и яростно щёлкнул поводьями. Милли едва успела рвануть из отъезжавшей повозки огромный походный рюкзак и с видимой лёгкостью закинула его за спину. К туго набитому рюкзаку была приторочена свёрнутая палатка. Впечатление он производил такое гнетущее, что даже смотреть на него было тяжело.

— Первый раз! — Прошипела Милли, направляясь к гостинице. — Всякое в жизни я делала, но угрожала человеку, чтобы он забрал мои деньги, я в первый раз! Надо было ему голову оторвать.

— Люди обычно не очень хорошо на такое реагируют, — заметил Зиверт, шедший рядом.

— Плевать. — Буркнула она. — Что они мне сделают? Я же зомби.

— Не зомби, а....

— Да-да, ревенант. Дурацкое слово. Знаешь, если человек умер, а потом опять воскрес, то он зомби, это все знают.

Зиверт не стал настаивать. В конце концов, людей и правда не очень интересовала разница.

Старое здание гостиницы, нависавшее над ними, впечатляло, несмотря на облупившийся фасад. Потёртая лепнина напоминала о днях до Разрыва, когда Империя была в расцвете сил. Более внушительные строения оставались только в столице, на летающем острове Белги. Впрочем, Альтшадт, неофициальная вторая столица, весьма достойно смотрелся даже на его фоне, явно выигрывая в свободном пространстве. Внутри гостиницы было тихо и малолюдно. Администратор, стоявший за стойкой, при виде Зиверта широко улыбнулся.

— Уладили дела? — Вежливо спросил он.

— Да, всё в порядке. На чём я остановился?

— Вы хотели снять комнату. И, э-э-э…

— Две.

— С двумя кроватями. На сутки?

— Пока да. И сразу покажите мне дорогу до магистрата.

— И до мастерских. — Встряла Милли.

Администратор ни на секунду не изменил выражения лица, светившегося дружелюбием и профессиональной вежливостью. Зиверт невольно подивился его мастерству — улыбка оставалась непринуждённой и естественной.

— Конечно. — Проговорил он. — На стене в конце холла есть карта города, — Зиверт обернулся и поискал её глазами. — На ней отмечены все интересные места — лавки, мастерские, достопримечательности. Хотите осмотреть вашу комнату?

— Доверюсь вашему выбору. — Ответил Зиверт, поворачиваясь обратно. — Давайте я распишусь в гостевой книге. Милли, разгружайся и иди, куда собиралась. Только оставляй записки, если опять соберёшься напиться во всех барах в городе, чтобы я тебя не искал потом.

— Да когда такое было? — Возмутилась было она, но, увидев, что Зиверт набирает в грудь воздуха для перечисления, быстро сдалась. — Ладно-ладно. Записки. Нет проблем.

— Чудно. — Кивнул он. — Ну, до вечера.

Милли, направлявшаяся к лестнице, вяло махнула рукой. Зиверт подошёл к старой карте, висевшей на стене. Она была довольно ветхой, но метки на ней были свежие — видимо, в какой-то момент туристов стало появляться столько, что в них возникла необходимость. На стекле, за которым висела карта, кто-то уже успел оставить жирные отпечатки пальцев. Недолго думая, Зиверт тоже повозил пальцем по стеклу, отмечая путь от гостиницы до магистрата, а затем поправил воротник плаща и направился к выходу.


Стояла ранняя осень, ветер дышал прохладой, но солнце пригревало вполне по-летнему. Зиверт пошёл вниз по улице, разглядывая всё, что попадалось на глаза, с рассеянным интересом. Столица, где он провёл последние годы как студент Имперской академии натурфилософских изысканий, отличалась чопорностью, консерватизмом и огромным недоверием к любым проявлениям научно-технического прогресса. Собственно, само название Академии, созданной для систематизации проявлений мистических и магических сил, устарело настолько, что почти превратилось в парадокс. Менять его, однако, не планировалось в ближайшие лет триста. Альтштадт же, не обладая столичным магическим потенциалом, больше полагался на технику. Здесь, например, впервые появилось электрическое уличное освещение, а телеграфные линии обрели винтажный шик, не успев толком устареть. Таким образом, город встал в авангарде прогресса, а также всяческих шарлатанств и ересей, неизбежных его спутников. Здесь же собирались экспедиции для исследования окружающих земель, которые после Разрыва — чудовищной магической катастрофы столетней давности — стали стойко сопротивляться попыткам нанести их на карту.

Город жил своей жизнью. У магазинов разгружались повозки, праздно шатались зеваки. На тротуаре у одного из пабов спал какой-то помятый, но довольно приличного вида джентльмен.

Неожиданный колокольный звон вывел Зиверта из задумчивости. Церковь Калёной звезды — название доводило его до истерического смеха каждый раз, как он пытался всерьёз о нём задуматься — собирала прихожан на молитву. Её последовали верили, что Разрыв был испытанием божьим, закалкой, после которой они должны стать краше и сильнее. Кроме того, они винили (мягко, но настойчиво) магов, из-за которых, якобы, Разрыв и произошёл, и выступали за “разумные ограничения” исследований. По очевидным причинам, особой власти в столице эта церковь не имела. Подивившись на толпу желающих приобщиться к откровениям, Зиверт двинулся дальше. До магистрата оставалась ещё пара кварталов.


Площадь, на которой стояло здание городского управления, носило имя какого-то генерала, участника одной из бесчисленных военных кампаний смутного послеразрывного времени. Там же была и статуя, видимо того самого генерала. На каменных ступенях возле неё сидели редкие горожане, скрывавшиеся в её тени от не по-осеннему жаркого солнца.

“Не исключено, — подумал Зиверт, глядя на статую, изображавшую довольно грустного мужчину верхом на лошади, — что Милли его знает”.

Она неохотно говорила о своём прошлом, но, кажется, была солдатом как раз примерно в это время. Хотя с тем же успехом подробностей той кампании мог не знать даже сам генерал. Подобие шаткой стабильности установилось только лет двадцать назад, а всё, что было до этого терялось в паутине домыслов, противоречивых мемуаров и откровенного вранья. Зиверт, от природы любопытный, не раз и не два за время обучения пытался разобраться в истории восстановления государственности в Империи, но в итоге сдался и принял более или менее правдоподобную официальную версию, упоминавшую парочку победоносных войн и установление выборной монархии. Хотя жители многих де-юре имперских провинций могли очень удивиться, если сообщить им, что они вообще-то подданные Его Императорского Величества. А могли и смертельно обидеться. Вдруг Зиверту привиделся кентавр в конце улицы, и он вглядывался вдаль, пока глаза не заболели, но решил, что ему привиделось. Эти обитатели южных равнин ненавидели города. Но, с другой стороны, в Альтштадте чего только не увидишь.

Периодически через площадь проносились автомобили. Только за последнюю четверть часа их проехало восемь штук — едва ли не больше, чем конных повозок. Но на углу Зиверта поджидало нечто совершенно необыкновенное. Одно из тех технических чудес, которыми славился Альтштадт. Механический часовой, блестящая бронзовая фигура, плавно повернулся и осветил ошарашенного мага фонарём, установленным в голове. В часовом что-то заклокотало и голос, рождённый перезвоном маленьких молоточков, произнёс:

— Пожалуйста, предъявите документы… — Часовой, казалось, задумался, но на самом деле просто возвращал к началу катушку с молоточками. — Гражданин. — Наконец, заключил он. Зиверт вытащил удостоверение члена Академии и нервно протянул его часовому. Тот осветил документ головным фонарём, о чём-то подумал и рывком вернулся в прежнее положение.

— Благодарю за содействие. — Прозвенел он напоследок и умолк. Зиверт перевёл дух. Когда-то, ещё до Разрыва, такие часовые были привычным делом. Но после катастрофы, вся документация по ним была потеряна. Какие-то детали программы удалось восстановить лишь несколько лет назад, когда кто-то из авантюристов наткнулся на древний комплекс, где на складе ждали своего часа механические создания. А теперь они уже могли патрулировать улицы. Люди относились к ним с недоверием, но ни одного происшествия пока зафиксировано не было. А авантюрист, получивший огромную сумму от имперской администрации, спился и умер в нищете, сохранив статус-кво ироничных финалов.

Наконец, Зиверт пересёк площадь и вошёл в здание магистрата. Пройдя по коридору и спустившись по лестнице, он попал в архив. Сюда, под сень каменных сводов, стекались донесения о любых странных и загадочных происшествиях в округе. По задумке правительства, это должно было занять молодых магов и искателей острых ощущений конструктивной деятельностью — отслеживанием и структуризацией магических аномалий. Проблему составляли сами донесения, которые поступали от кого угодно. Чтобы отделить реальную загадку от домыслов, баек напуганных крестьян и банального бреда, требовалось долгие часы перебирать бумаги в поисках перекрёстных ссылок и задокументированных цепочек происшествий. Между тем, примерно треть донесений представляли собой рисунки углём на полях газет. Тем не менее, не одно и не два открытия были сделаны прямо здесь, среди стопок бумаг и слабого света из пыльных окон.

Архивариус, сидевший за столом и разглядывавший что-то через лупу в свете настольной лампы, не поднял головы при приближении Зиверта.

— Одну секунду. — Буркнул он в ответ на вежливое покашливание. Через две долгие минуты он поставил какую-то отметку в документе, лежавшем на столе и вопросительно уставился на некроманта.

— Добрый день. — Поздоровался Зиверт, демонстрируя гильдейский знак. — Я хочу просмотреть последние донесения.

Архивариус посмотрел на него поверх очков с толстыми линзами. Ему было около пятидесяти и он выглядел как человек, последний раз видевший солнце четверть века назад.

— По вашей специальности? Да, кажется, что-то было. Представьтесь, пожалуйста.

— Александр Зиверт, бакалавр некромантии.

— Зиверт? О, погодите-ка…

Архивариус порылся в ящике стола и вытащил какую-то записку.

— Ага, — продолжил он, поднеся её поближе к лампе. — Зиверт, бакалавр, некромант. Вам просили передать, герр Зиверт.


Записка, написанная невероятно аккуратным каллиграфическим почерком, гласила:


Если получите это сообщение до половины пятого, зайдите в библиотеку на втором этаже.


— М. Д.


— Это от моего учителя. — Удивлённо вскинул брови Зиверт. — Который сейчас час?

— Четверть пятого.

— Ещё успеваю. Ладно, погодим тогда с донесениями. Скорее всего я попозже вернусь. Большое спасибо.

Архивариус молча кивнул и вернулся к своей работе.


В библиотечном зале стояла пыльная книжная тишина. Приглушённый тюлем свет лился из огромных окон. Вдоль стен стояли столики с небольшими газовыми лампами — считалось, что именно такие способствуют более приятному чтению. На остальных столах стояли электрические светильники, для менее консервативных читателей. Зиверт огляделся, и, заметив человеческую фигуру в самом слабоосвещённом углу, направился к ней. На расстоянии трёх шагов от сидевшего в кресле, он остановился и отвесил короткий поклон.

— Учитель.

Кошмарный анахронизм. Зато, тщательно изучив замшелые правила этикета, Зиверт добился благосклонности древнего лича, с трудом воспринимавшего современный мир. А именно личем являлся главный имперский некромант, что, впрочем было неудивительно. Иметь возможность и после смерти продолжать работать и накапливать знания было мечтой многих, а некроманты подобрались к ней ближе всех. К сожалению, недостаточно близко. Лич мог пользоваться памятью ушедшего человека, но только со стороны, просматривая её как фильм. Маг, прошедший “личефикацию” уходил, оставляя свою память и знания в наследство тому существу, что занимало его тело. Это беспокоило могущественную нежить всю оставшуюся жизнь. Или не-жизнь. Так или иначе, сидевший в библиотечном кресле был относительно молод, возрастом около трёхсот лет. Его звали Одрик Инганнаморте и он всегда носил длинный плащ, чёрные перчатки и фетровый котелок. Температура для нежити не была проблемой, но люди пугались бледного лица, словно обтянутого пергаментом и длинных тонких рук, похожих на белесых пауков. Сейчас лицо лича было закрыто металлической маской, из-за которой были видны только прозрачные, с расплывшейся радужкой, глаза.

— Александр, мой мальчик, — проскрипел он. — Присаживайся. Ты уехал так стремительно, что я не успел с тобой поговорить.

— Рад вас видеть, учитель. — Ответил Зиверт, усаживаясь в предложенное кресло. — Простите, что так сбежал. Надеюсь, вам не пришлось специально за мной гнаться.

— Нет. О, нет. — Махнул рукой Одрик. Все его движения были медленными и неловкими, как будто он давно забыл предназначение совершаемых жестов. Маска слегка дребезжала в такт произносимым словам. — Я просто узнал, что ты будешь здесь, и решил задержаться, чтобы поговорить с тобой.

— О чём же?

— Мы уже обсуждали это. У тебя в руках секрет жизни, а ты тратишь время…

— При всём уважении, учитель, — перебил лича Зиверт, — мы действительно это обсуждали. Я не могу повлиять на Милли, а если бы мог, не стал бы. Она мне как старшая сестра, и я отказываюсь проводить над ней какие бы то ни было опыты.

Он нервно сглотнул и продолжил:

— Кроме того, мы знаем, что ревенанты возвращаются к жизни в результате сильных эмоциональных потрясений. Мне просто повезло оказаться там, но я не думаю, что мы сможем поставить их производство на поток. Простите.

Одрик долго молчал, а когда Зиверт хотел ещё что-то добавить, остановил его жестом.

— Я понимаю, — наконец произнёс он. — Ты ещё молод, у тебя впереди куча времени, и ты имеешь право тратить его так, как сочтёшь нужным. Я не тороплюсь и не за этим тебя пригласил. Раз уж ты решил гоняться за тенями здесь, на земле, думаю, ты не откажешь учителю в небольшой услуге.

— Конечно, учитель, — с облегчением выдохнул Зиверт. — Всё, что угодно.

— Здесь, недалеко от Альтштадта, есть небольшая деревня, Ксенте. До меня дошёл слух, что в её округе всё чаще видят живых мертвецов.

— Не самый интересный факт. — Заметил некромант. — Распространённое явление.

— Согласен. Я не придал бы этому значения, если бы этим не заинтересовалась Инквизиция.

Зиверт невольно присвистнул. Инквизиция, несмотря на название, не имела отношения к религии, и занималась всеми опасными магическими аномалиями. Если что-то их заинтересовало, значит это что-то было потенциально смертельно опасным.

— Ничего не имею против них, но уж слишком они осторожны. Я хотел бы узнать, в чём там дело в этом тысячелетии, если ты понимаешь, о чём я.

— Конечно, — поспешно кивнул Зиверт. — Я всё выясню.

Возможно, слишком поспешно. Лич взял небольшую паузу. Если бы не не природа нежити, исключавшая сильные эмоции, Зиверт мог бы поклясться, что он снисходительно ухмыляется под маской.

— Замечательно. — Наконец произнёс лич. — Но не рискуй зря, мой мальчик. Не пытайся гоняться с Инквизицией, просто постарайся узнать, чем они занимаются и обязательно сообщи мне. Ну всё, ступай.

Зиверт встал, поклонился, и направился к выходу. Покупая у стойки библиотекаря свежую газету, он обернулся. Одрик остался в кресле, не изменив позы. Некромант вздохнул и вышел за дверь.


Спустя почти полтора часа копания в архиве, Зиверт с уверенностью мог сказать только одно — в округе деревни Ксенте действительно видели живых мертвецов. Одрик слегка преувеличил близость деревни к Альтштадту, на деле до неё оказалось добрых двести километров. Среди панических сообщений местных крестьян выделялось одно, сделанное по-видимому кем-то из коллег-некромантов. Он сообщал, что живые мертвецы не представляют особой угрозы, являясь низшей формой нежити. Всё, что они могли, это вяло бродить по округе и изредка предпринимать ленивые попытки напасть на прохожих. При этом они не обладали ни сверхъестественной силой, ни скоростью. Солнце, сообщал маг, придавливало их к земле, так, что они не могли двигаться, пока оно не заходило. По-видимому, остаточная магия потревожила какой-то послевоенный могильник или крупную братскую могилу. С этим выводом Зиверт был вполне согласен, такое случалось довольно часто. Рекомендации стандартные — не гулять по ночам, а днём организовывать рейды ополчения, чтобы отыскать беспомощных мертвяков и сжечь их. Однако, кое-что беспокоило. Сообщение некроманта было сделано почти полгода назад, и с тех пор мертвецов не стало меньше. Несколько человек погибли — в основном заплутавшие пьяницы, но всё же. А теперь ещё и Инквизиция заинтересовалась этим делом. Зиверт откинулся на стуле и потёр уставшие глаза. Отказаться, конечно, было бы разумнее, но, с другой стороны, когда ещё выпадет шанс обогнать мрачных зануд из Инквизиции. С влиянием Одрика, который мог обеспечить официальную поддержку — хотя бы и чисто формальную, — задача начинала выглядеть вполне выполнимой. К тому же Зиверт почему-то чувствовал себя обязанным старому личу. Оставив, как того требовал протокол, уведомление о том, что он, Александр Зиверт, бакалавр некромантии, взялся за расследование, Зиверт покинул архив и вышел на улицу.

Языки, на которых говорили в 600 году.