Урист и Дорен.
(Предыдущую историю можно почитать здесь) Последние годы Кезкиг-Телинг вёл изнурительные Муравьиные Войны: прознав её богатстве, через подземные тоннели крепость волна за волной атаковали бесчисленные племена муравлюдов. Хрупкие и слабые по одиночке, собираясь толпами они превращались в разрушительную силу, угрожающую самому существованию крепости.
Для тех кто не встречался с этим экзотическим народом тут нужно пояснить, что муравлюды это молчаливые насекомоподобные гуманоиды с четырьмя руками и строгой социальной иерархией. Большинство из них размером с ребёнка и при первой встрече их трудно воспринимать иначе как схвативших острые палки малышей. Именно так отнеслись к ним жители Кезкиг-Телинга при первом столкновении. "Да, палки у этих ребят острые, и в тёмной подворотне с ними лучше не встречаться," — говорили дворфы друг другу, — "но вы на них гляньте, их же пинком пополам переломить можно". Вот только эти "ребятишки" не ходили поодиночке. Скорее наоборот. И хотя муравлюды не носят брони, каждый из них, благодаря "лишним" рукам, обычно защищает себя сразу несколькими щитами. И в бой их ведут "королевы", размером с хорошего телёнка, только на двух ногах.
Угрозу муравлюдов начали воспринимать всерьёз после первого засадного нападения на сборщиков паутины. Трагическая гибель дюжины мирных жителей стала не просто внутренним горем крепости — Кезкиг-Телинг на долго потерял свою репутацию одного из самых мирных и безопасных городов королевства. А вся армия, на тот момент, составляла три бороды и старого шерифа Иитона, чью историю я уже рассказывал. Мэр Атиис объявил срочный донабор в армию: отряд "Медные бороды" вырос до полного десятка, а для борьбы с летающими муравлюдскими трутнями был сформирован отдельный женский отряд "Орлиных глаз". Но большинство новых рекрутов были на тот момент новичками, едва умевшими держать в руках оружие. Доходило до смешного: Онула "Мокроглазка", спешно призванная в армию, вооружившись заморским моргенштерном и облачившись в полный комплект брони двигалась так медленно и неловко, что просто опаздывала на большинство сражений. И хотя новообразованная армия успешно справлялась с отдельными отрядами муравлюдов, количество этих отрядов раз за разом увеличивалось. Когда стало очевидно, что внешние тоннели надо замуровывать, в них уже кишмя кишели враги. И пока жители верхних уровней вели размеренную, непринуждённую жизнь, внизу защитники города обороняли подходы буквально стоя по колено в трупах.
Троица "старых" солдат (командующий Тун "Затворник", мечник Литаст "Бука" и мастер цепа Монома "Скальд") облачённых в полную стальную броню были практически неуязвимы для оружия муравлюдов и даже в одиночку легко могли разметать больше дюжины муравлюдов, поэтому вначале мэр считал, что новые рекруты нужны просто для поддержки "старой гвардии". Однако потом случилась эта история со старым шерифом, а следом за ним в засаду попал Литаст, зашедший слишком далеко в тоннели. Когда тело "Буки" было найдено, оно представляло собой страшное зрелище. Похоже в какой-то момент ветеран просто рухнул под тяжестью повисших на нём врагов. Его доспех был весь исцарапан и покрыт вмятинами, но муравлюды так и не сумели пробить сталь. Вместо этого они разорвали Литаста на части: вывернули суставы, выломали конечности и утопили в грязи. После этого было решено, что солдаты больше не будут ходить в пещеры поодиночке, а новобранцы должны сражаться только вместе с ветеранами. А ещё к обороне города на постоянной основе привлекли нового шерифа, Уриста Чердачного.
---
Урист попал в Кезкиг-Телинг подростком, вместе с третьей, самой массовой волной переселенцев, в 110-м году в возрасте 17 лет. Он приехал вместе со своим отцом и мачехой. Отец Уриста, Оддом, был известным травником. Бритоголовым, мускулистым, учтивым, но настолько самовлюблённым, что за глаза его часто звали... ну, скажем, "Фигой". Так вот "Фига" родился в Амал-Коган ("Научные Суда"), крепости со знаменитой "Библиотекой Пророчеств". В юности он был довольно популярен у женщин, но одна девушка, Сарвеша, интересовала его больше других. Он обратил на неё внимание, когда она в 19 лет получила должность в администрации города. На следующий год Оддому исполнилось 18, и он сам стал аспирантом в "Библиотеке Пророчеств", но Сарвеша, вместо того чтобы обратить на него внимание, бросила должность и переехала на восток, в недавно основанное поселение Логем-Литаст, "Цветные Факелы". Но Оддом не сдался. В течении нескольких следующих лет он регулярно посещал Цветные Факелы "с исследовательскими целями", и ухаживал за девушкой настолько активно, что в конечном итоге смог завоевать её благосклонность. Всего за пять лет Сарвеша родила ему четырёх детей, но, когда родился последний (Урист), девушка окончательно поняла, что предложения от Оддома она не дождётся и выгнала его вместе с годовалым чадом.
Оддом вернулся в Амал-Коган и завёл роман с новой девушкой по имени Мафола Тяжкопьё. Мафола была загадочной женщиной на 9 лет старше Оддома: обаятельной, умеющей слушать, выросшей у самой столицы и часто путешествующей. Оддому льстило, что эта женщина обратила на него внимание. У них закрутился жаркий роман и всего за неполных три года Оддом обзавёлся ещё двумя детьми, забота о которых, однако, легла в основном на его плечи. Чего Оддом не знал, так это того, что Мафола была шпионом. Ну, в смысле разведчиком. Ей нравился Оддом, но настоящая её жизнь проходила совсем не в Амал-Когане, а далеко на юге, в человеческих городах, где её знали совсем под другими именами. И однажды она просто не вернулась.
Сложно сказать как Оддом нашёл Лору. В отличие от предыдущих романов, этот не был спонтанным. О Лоре многие слышали, так как она готовила прекрасный алкоголь, но мало кто с ней общался. Дети называли её "Мойрой" или "Каргой", но не за внешность, а за брань, которой она осыпала тех, кто забирался к ней на винокурню за свежими ягодами. Холодная, грубая, отстранённая Лора мало с кем ладила, хотя те, кто знал её ближе, могли бы сказать, что на самом деле это очень чуткая женщина, только с низкой самооценкой. Но так или иначе они с Оддомом нашли друг друга. Почти пять лет они присматривались друг к другу. Они общались, дружили, но всё время держали осторожную дистанцию. Возможно, это продолжалось бы ещё долго. Но в 100м году в город внезапно вернулась Сарвеша и вышла замуж за ничем не примечательного парня. А потом вдруг возникла Мафола и, как ни в чём не бывало, заявила что собирается немного пожить в городе... Короче так или иначе, но через месяц Оддом "Фига" и Лора "Мойра" не сообщая никому поженились, собрали вещи, детей и присоединились к каравану, направляющемуся в только что основанное поселение Накут-сазир ("Плетёный мост").
А ещё десять лет спустя Кезкиг-Телинг, который к этому моменту уже был известен как богатый и быстро развивающийся город, открыл свои ворота для желающих переехать, и семья снова поменяла место своего жительства. Оддом был снова принят на работу в библиотеку, где и проводил большую часть своего времени, составляя научный труд по ботанике, а Лора с утра до вечера работала на винокурне, скрываясь от общества среди бочек, котлов и запаха забродивших ягод. Так что новоприбывшая семья считалась респектабельной, хотя виделись её члены друг с другом не часто.
Но и тут их жизнь не слишком задалась. Спустя год после переезда погиб Тобул, младший сын Оддома. Он попал в ту самую, первую засаду муравлюдов, с которой начались Муравьиные Войны. В этом же году Уристу, старшему из детей, исполнилось 18 и он переехал в общежитие. Его сестра, дочка "загадочной" Мофолы, и до того обладавшая сложным характером, оставшись одна пустилась во все тяжкие: с кем-то где-то шлялась, дома не ночевала, таскала чужие вещи и постоянно влипала в какие-то скандалы. До ставшего совершеннолетним Уриста больше никому не было дела. Возможно, родители так и не вспомнили бы о нём, если бы в следующем году он внезапно не был назначен новым шерифом Кезкиг-Телинг.
---
Мэр Атиис, по прозвищу "Столп" — не самый приятный в общении дворф, но руководитель от бога. Он знал свои сильные и слабые стороны и выбирая нового шерифа действовал не наугад, а тщательно изучил те досье, которые успел составить предыдущий. Не желая повторения трагедии он искал не столько высокоморального, сколько стрессоустойчивого кандидата с хорошими социальными навыками. В своём досье Иитон характеризовал юного Уриста как "хитрожопого и исключительно проницательного манипулятора". Это заинтересовало Атииса, так как на него самого Урист произвёл впечатление вежливого и доброжелательного юноши с хорошим, хотя и специфическим чувством юмора. К тому же из уважаемой семьи. Но он доверял мнению Иитона. "Если парень смог провести меня, сможет и других," — подумал он, — "Направим его хитрожопость на благое дело".
И Атиис не прогадал. Не смотря на юность, Урист быстро завоевал среди граждан уважение. Но самое удивительное, что нового шерифа побаивались. Он не был агрессивным, он даже голос не повышал, но стоило этому парню отпустить шутку по поводу чьего-то неподобающего поведения, и хулигану резко переставало хотеться продолжать хулиганить. У Уриста были способы сделать плохо не применяя силы. А когда его привлекли к защите города от муравлюдов, оказалось что и в драке он хорош. Урист не лез вперёд, но и за спинами не отсиживался. Знаменитое копьё "Почётный Стяг", доставшееся ему в наследство от предшественника, разило врагов не хуже, чем в руках Иитона, да и кривой шрам от бодбородка до шеи, едва не стоивший Уристу жизни, теперь намекал, что это настоящий, всамделишный ветеран. Хотя порой происходили "инциденты", типа того случая, когда Рала, капитан отряда "Орлиных глаз", утыкала направлявшегося к городу великана Нонгноба болтами до состояния ежа, но когда он рухнул на землю — внезапно появившийся шериф вогнал меч в глаз монстра и присвоил победу себе. Но кто успел — тот и съел, так ведь говорят?
---
В разгар Муравьиных Войн город буквально стоял на грани уничтожения. С огромным трудом, опираясь на системы фортификаций, тоннель за тоннелем солдаты оттесняли врага, чтобы позволить рабочим перекрыть тоннели. И вот, последний из них был замурован, но не смотря на видимую победу, моральное и физическое состояние солдат было столь плачевным, что казалось загадкой, как кому-то из них удаётся сохранить рассудок. Тем не менее, большинство из них постепенно восстанавливались: кто в больнице, кто в таверне, а кто - в храме. Большинство, но не все. Одного из солдат война сумела надломить. Его звали Дорен Морепалатский по прозвищу "Никто".
Как я уже говорил, квалификация у разных воинов была очень разной. С одной стороны, были такие как "Мокроглазка", которая не получила ни одного ранения потому, что опоздала на все битвы. С другой стороны, был, например, командующий Тун "Затворник", срубивший за свою жизнь полтораста голов, но до сих не получивший ни одного ранения тяжелее синяков. А между этими крайностями были те талантливые рекруты, которым приходилось учиться владеть оружием прямо в бою. Такие как "Мавр", выглядевший к концу войны словно заправский пират: без половины зубов, со свёрнутым носом и шрамом через правый глаз. Дорен тоже относился к этой категории, но был не в пример талантливее "Мавра".
Дорен Морепалатский был очень амбициозным парнем. По первости его прозвали "Никем" потому, что он старался "не отсвечивать". Этот пухлый коротышка средних лет входил в столовую, и вы его просто не замечали. Обычно он садился за стол неподалёку от остальных дворфов и молча слушал. Но тем, кто думал, что это он от скромности довольно скоро пришлось пересмотреть своё мнение. Дорен появился в крепости весной 113 года, незадолго до того, как Муравьиные Войны развернулись на полную мощь, и когда мэр объявил срочный призыв - Дорен вызвался самостоятельно. Обычно Атиис отправлял в солдаты самое отребье, по принципу "кого не жалко", поэтому командующий Тун аж крякнул, увидев резюме Дорена. Этот дворф окончил музыкальную школу, изучал механику и имел опыт работы санитаром. А ещё (старик Тун видел это по глазам) - был готов сворачивать шеи.
— Может тебе лучше в полицию? Твои навыки бы пригодились внутри крепости.
— Я видел вашего нового шерифа. Боюсь под его началом мне ничего не светит. Полагаю, у меня больше шансов занять ваше место, чем его.
— Хм, хм, — командующий кашлянул, ставя печать, — Потом не жалуйся. Хотя, полагаю, кладбище у ворот ты уже успел разглядеть.
Да. Дорен успел. Дорен вообще был глазастый.
Мы не знаем, что именно пошло не так. У Дорена были все шансы стать хорошим солдатом, а то и правда однажды сменить Туна на его посту. Он был дружелюбен, смел, крепок, яростен в бою... Даже молился он только богу смерти. Дорен перебил под сотню муравлюдов и в одиночку располовинил огромную металлическую тварь, вылезшую из тоннелей под конец одного из последних сражений. Тогда он ещё шутил, и на вопрос командующего о том, кто завалил зверюгу, весело ответил "Никто!". Из всех ранений у Дорена были только шрамы от укуса пещерного крокодила, на которого он нарвался, когда был ещё на гражданке. Но судьба распорядилась иначе. В то время, как остальные дворфы приходили в себя, Дорен всё время проводил в казармах, изводя себя бесконечными тренировками. Постепенно он всё больше замыкался в себе, огрызался и хамил всем, кто подвернётся. Однажды во время тренировки солдаты услышали грохот и увидели, как Дорен свалил на землю одну из стоек для брони, выматерился и ушёл из казармы. Дворфы занервничали. Это был плохой признак.
Дорен не был единственным, кто слетал с катушек, но одно дело, когда мальчишка-носильщик вместо работы сидит на центральной площади или не выходит из дома, а другое дело, когда нервы сдают у военного. Все опасались повторения истории с Иитоном и надеялись на то, что это был разовый срыв. Тем не менее на следующий день Дорен не явился на тренировку, а вскоре после этого пронёсся слух, что он свернул шею чьему-то гусю прямо на центральной площади. На Дорена заявили шерифу. Проступки солдата не были серьёзными, поэтому шериф провёл с ним короткую разъяснительную беседу парой ударов под дых. Дорен не сопротивлялся, но на следующий день снова где-то что-то сломал.
На самом деле, услышав новости об очередных правонарушениях Дорена, те кто его знал вздыхали с облегчением. Перевёрнутая кровать или побитый пёс были наименьшим из того, что мог натворить ветеран в гневе, да и его самого за такие проступки сильно бы не наказали. Но напряжение росло. Было понятно, что надо что-то делать, ведь солдат явно себя не контролировал и если сегодня кому-то просто придётся наводить за ним порядок, то что будет завтра никто не знал. Многие надеялись, что Дорена заберут на пару месяцев под стражу, чтобы он подостыл. Тюрьма в Кезкиг-Телинг комфортная, с кроватями. Туда даже выпивку приносят. Не смотря на продолжающиеся бесчинства, Дорена любили и не желали ему зла. А вот у Уриста было другое мнение на этот счёт.
Шерифа раздражала эта ситуация. Невменяемость Дорена означала, что на него нельзя было надавить. Ни угрозы, ни наказания не могли помочь Уристу вернуть себе контроль над ситуацией. Его это просто бесило. Сколько бы силы он не вкладывал в удары, то, что мучало Дорена изнутри было сильнее. Но Урист не умел ни сдаваться, ни просить о помощи. Он стал ходить за Дореном повсюду, начал тренироваться в армейской казарме, проверять, где Дорен спит по ночам. Это и спокойного дворфа бы достало, а с постоянно напряжённым ветераном такой подход не смог протянуть и недели. На очередной тренировке Дорен без всяких предисловий набросился на Уриста с кулаками. Они сцепились как две бешеные обезьяны, только в полной боевой экипировке. Но там, где на стороне Дорена была ярость — на стороне Уриста были расчёт и самообладание. Драка кончилась быстро. Никто даже не понял, как это произошло, только Дорен остался на земле крича и прижимая руки к окровавленным глазам. Санитары появились довольно быстро и понесли его в госпиталь, но Уриста к этому моменту уже не было в казарме. Он направился прямо к мэру.
— Нападение на представителя власти, — сказал Урист, — Это серьёзное преступление. Мы не можем его просто игнорировать.
Мэр скорчил кислую мину.
— Ты даже не пострадал.
— Я нет. Но кто знает, кто будет следующим? Вы?.. Баронесса Атира?
Атиис впился в Уриста глазами. Его отношения с баронессой не были официальными, но шериф вряд ли мог о них не знать. Лицо Уриста оставалось невозмутимым. Или всё-таки мог?.. Да уж. Похоже Иитон был прав насчёт "манипулятора"...
— Шериф, у меня нет в запасе ещё одной огромной ядовитой твари, с которой надо разделаться, — Атиис тяжело вздохнул, — Просто... Просто стукни его хорошенько, как ты умеешь.
— Конечно, мэр. Обойдёмся без тварей.
---
Мы не знаем точно всех деталей того, что произошло дальше. В тот же день Дорена обнаружили мёртвым в кровати, прямо в госпитале. Главврач сухо констатировала "смерть от асфиксии". Урист подтвердил, что это его рук дело и что он "исполнял согласованный с мэром приговор". Кто знает, может он действительно просто вбил Дорену кадык в горло, строго придерживаясь буквы закона. А может быть нет - главврач о подробностях не распространялась. Но известно, что Уристу это сошло с рук. А ещё, что с этого момента ему уже точно никто не хотел переходить дорогу.
![MSS
!□□□□!
□□□□
□□□□
I ]□□□!
Kezhig Teling The Connection T o wn
Meat Fish Plant Other
10th Timber Late Autumn Year 117
8769 495 1758 6816 193 1087 4731
Eleuation -106,Dwarf Fortress,Игры,сделал сам,нарисовал сам, сфоткал сам, написал сам, придумал сам, перевел сам](https://img2.joyreactor.cc/pics/post/full/Dwarf-Fortress-Игры-сделал-сам-8291511.png "Dwarf Fortress,Игры,сделал сам,нарисовал сам, сфоткал сам, написал сам, придумал сам, перевел сам")
![
Kezkig Teling The Connection T o wn
Meat
S) &
□ □□□
I ]□□□!
Fish Plant Other
10th Timber Late Autumn Year 117
193 1087 4731
Elevation -105,Dwarf Fortress,Игры,сделал сам,нарисовал сам, сфоткал сам, написал сам, придумал сам, перевел сам](https://img2.joyreactor.cc/pics/post/full/Dwarf-Fortress-Игры-сделал-сам-8291513.png "Dwarf Fortress,Игры,сделал сам,нарисовал сам, сфоткал сам, написал сам, придумал сам, перевел сам")
