#Лит-клуб

Сон в руку

Ад!

Моя смена закончилась в девять утра, знаете сколь много нужно сделать ночникам, так нас называют, за жалкие десять часов? Мы убираем, расставляем товар на полках, пополняем запасы продукции. Мы те невидимки, которые приводят в порядок огромный торговый развлекательный центр, после вашего визита.

Я не был рад, что получил эту работу, но денег после эмиграции не было совсем, так что имеем, что имеем. Хотя, работа оказалась отнюдь не плохой, можно материться во весь голос, наш начальник появляется здесь раз в сто лет, и нет этой пресловутой спешки. Хоть есть и свои минусы, из-за того что спать приходится днём, ты будто из жизни выпадаешь, и ещё одно, здесь работают либо забитыши, то есть те кто для нормальной работы не подошёл, либо глухонемые, но у них всегда своя компания. Ну, вот так и живём, сейчас отсыпаться, а ночью опять сюда - отдирать сотни жвачек от стен в пещере пиратов.

Янек и Вацлаф гоняются по раздевалке шлепая друг за друга мокрыми полотенцами, «ну что за дебилы», трио немых о чем-то переговаривается в углу на своём языке. Я улавливаю только пару знакомых жестов, но как ни пытаюсь ничего особенно не понимаю. Эти парни по-настоящему упиваются каждым мгновением вместе, не знай я их, подумал бы, что педики. Думаю, это из-за того, что в их жизни чертовски мало людей и найти человека который оценит хотя бы одну из твоих шуток уже событие. А эти два забитыша, я про Янека и Вацлафа хоть и на своёй волне, но тоже парни неплохие. Мне с ними по пути, так что я сажусь и жду пока они надуркуются и оденутся. Знаете, я бы не хотел, чтобы меня с ними увидел кто-то из моих знакомых, но идти домой одному слишком скучно, да и все мои знакомые остались на родине.

Утро стоит холодное, серые тучи медленно плывут по небу, укутав его словно в саван. На улицах людно: студенты, работяги, мамаши с детьми, текут по ним каждый на своё место, все безобразно спокойные.

«… и от чего зимой небо всегда серое?»

- Знаете, я не фанат фильмов с Годзилой…, - говорит Вацлаф, надкусывая шоколадный батончик.

«О, братан, мало тебе трёх подбородков».

- Гоодзираа!!! – Янек неумело изображает японский акцент, получается настолько не похоже, что угадать выходит только из контекста.

- …, но старые японские фильмы мне в детстве доставляли.

- Да, да, я понимаю тебя чувак, последние два фильма лютое говно.

«Согласен».

- Последние? Я так погляжу, ты не в курсе за периоды Сёва, Хэнсэй и Синсэй.

- Угу, не фанат он. Миллениум мне нравится, но более старые я как-то не хотел смотреть.

- Ты ничего не потерял, - с какой-то грустью опускает голову Вацлаф.

Следующие двадцать минут я слушаю лекцию обо всех жизненных перипетиях ящера-мутанта размером с небоскрёб. Разговор проходит мимо меня. Дальше нам с Янеком не по пути, он прощается с нами за руку, его рука до отвращения мягкая.

«Боже, ты можешь хоть чуть-чуть напрягать руку, тебя самому не противно?»

Я различаю в глазах Вацлафа мольбу не покидать его со мной.

«Ну, раз так, завтра будешь идти домой сам».

Янек виновато сжимает губы. Следующие несколько минут Вацлаф молчит, я не ошибся.

- Знаешь, мне ещё в одно место надо заглянуть. Ты сам домой дойдешь? – говорю я.

На лице у него появляется улыбка.

- Да, да без проблем.

Мы жмём друг другу руки, он не смотрит мне в глаза.

«Чёрт бы тебя побрал, ты тоже не тот человек с кем бы я хотел провести время».

Я отправляюсь в ближайший супермаркет. Люблю я походить по супермаркету и порассматривать товар на полках, не знаю от чего, может от того что в моём детстве я ничего из этого не имел, может мне нравиться этот критерий спокойной цивилизованной жизни, или мне просто нравиться рассматривать товар на полках.

Как бы там ни было, но до супермаркета я не дохожу, моё внимание захватывает знакомая мелодия, знакомая настолько, что я даже не сразу понимаю, что играет она не только в моей голове. Шарю глазами по спешащим прохожим в поисках источника, звук исходит из подземного перехода рядом со мной.

«Почему бы и нет?»

Спускаюсь вниз. Стены перехода покрыты граффити, вдоль которых расположились продавцы цветов и разной всячины, я пробегаюсь по ним глазами, они мне не интересны. Вдруг, словно озарение, девушка с гитарой, она стоит под вывеской городского метрополитена, освещенная ёю словно Господь на картине Рембрандта ван Рейна.

Мне достаточно одного взгляда, чтобы понять, что она мне понравиться узнай я её поближе, мне всегда достаточно только одного взгляда. Это не интуиция или какая другая ерунда, нет, в это я не верю, это скорее подсознательное качество замечать по микродвижениям характер человека, я уверен, что можно много сказать о человеке только присмотревшись, к тому как он двигается.

В движении она раскована, те прохожие, что бросают ей мелочь, удостаиваются улыбки, Боже какой улыбки, она лишена и капли притворства. Здесь среди незнакомцев, выставляя свой талант на суд, она беззаботно спокойна. Я всегда питал слабость к таким как она, красивым, улыбчивым и искренним.

А теперь важно остановиться на мне, ведь, я уверен, что подлинно искусство рождается на сцене; непосредственно, когда на него зрят, искусство – ребенок двоих. Картина «Юдифь и Олоферн» находясь на чердаке частного дома в Тулузе, не имела никакой ценности для хозяев, только взгляд искусствоведа Эрика Тюркема смог разглядеть в ней красоту, того самого, Караваджо.

Подобно владельцам дома, прохожие не замечают исключительность поющей девушки, никто не останавливается, …только я. Зритель должен быть достоин искусства, а искусство зрителя. Но здесь ситуация обратная, настолько же сколь, я уверен, она – ангел, я – демон. Настолько же сколь, я недостоин, она достойна. Я словно чёрный археолог, человек, несомненно, не заслуживающий находки, но прекрасно знающий ей цену. Я подхожу к девушке.

- Привет, у тебя отлично получается.

- Спасибо.

Она улыбается, улыбается для меня, ох, если бы я только умел довольствоваться малым.

- Тебе наверно часто такое говорят, - мне наплевать насколько часто её такое говорят, - но у тебя отличный вкус.

- Отличный, потому что схож с твоим?

- Отличный, потому что отличается. Ты бывала в новом клубе «Suspiria», там часто играют подобную музыку. Много молодых исполнителей.

- Да, я слышала.

- Слышала, но не бывала?

Она снова улыбается.

Может, хочешь сегодня туда сходить?

Она на секунду задумывается.

- Почему бы и нет.

«Как всё просто, когда ты красив»

Вот как все было, вот как мы познакомились – случайность, но не окажись я в тот день в том месте, ничего б не изменилось, была бы другая, но ничего б не изменилось, вот что ужасно.

Я не стану утруждать вас всеми перипетиями наших отношений, скажу лишь, что длились они около месяца и требовали от меня особенных нервных затрат. Много раз мне хотелось все закончить, и я воистину себя ненавижу, что не смог этого сделать. Я все это затеял, чтобы утолить одно отвратительное желание.

Вот опять мы, уже занимаемся любовью, именно что любовью, не сексом, хотя и это не то слово, скорее это любовь только для неё, для меня это тяжкая работа, работа, чтобы получить отдачу или зарплату, как вам угодно.

Она стонет подо мной. Говорят, чтобы девушка получала настоящие удовольствие нужно быть для неё тем «единственным», знаете на самом деле это глупость, все что им нужно, чтобы ты, хотя бы только в их глазах, был перспективным. Как не прискорбно, но девушки не влюбляются в парня, каков он есть, они влюбляются в того кем он станет, и очень часто благодаря ей. Девушки, вы любите перспективы, а не человека, и знаете что, слава богу, что это, хоть и в редких случаях, но не всегда так. И она, это именно тот редкий случай, чёрт бы меня побрал, от чего я всегда их вижу.

Она открывает глаза, у меня перехватывает дыхание, это оно.

…

Боже, в её глазах отражается вселенная, в её глазах, безмерная любовь, в её глазах доверие, в её глазах критерий моего достоинства. Все это было ради этого взгляда, взгляда, который говорит, что она доверяет мне свою жизнь всецело и безвозвратно.

«Ха-ха-ха, как же Я – ВЕЛИК!!! Даже ангелы смотрят на меня как на Бога!»

В этот момент я кончаю. Она мне больше не интересна, я получил, что хотел.

Она тянется, чтобы поцеловать меня, я отстраняюсь.

- Извини, - я не могу сдержать улыбку.

Она недоуменно моргает. Я сажусь на кровать, вытираю член.

- Что случилось, что не так?

Вопросы сыпятся на меня, словно раскалённые иглы, я молча одеваюсь, выхожу из её квартиры. Последнее что я слышу, это её плачь, мне всё равно.

На лестничной клетке, я хватаю себя за волосы.

- ААААаАаАААаааАаААаАААааААааАААаааАААаААаАаАААааааАааАааАааАаАаАААааАааа!!!!!!!!!!!!!

На самом деле все не так

Clueless manapunk, глава 1(2)

Приближался вечер. Фонари ещё не зажглись, хотя уже ощутимо стемнело. Выпив кофе в кофейне, Зиверт бегло просмотрел газету, забрал страницу с анекдотами для Милли и отправился обратно в гостиницу. На улицах становилось многолюдно, хотя до муравейника Белги им было далеко. Вечерний воздух пах какой-то выпечкой и жареным мясом — уличные торговцы заманивали в свои сети возвращавшихся с работы горожан.


Милли в гостинице не оказалось, что, впрочем, было неудивительно. Оставив газету на её кровати, Зиверт спустился к стойке администратора и получил записку и с адресом мастерской, в которой она собиралась закончить работу над своим ружьём. Можно было, конечно, просто дождаться её в номере, но с тем же успехом можно было найти её через месяц в компании наёмников, собиравшихся присоединиться к вечной кампании на Островах. Тяжело вздохнув, Зиверт отправился по указанному адресу.


Оружейная мастерская находилась на длинной извилистой улочке, среди множества себе подобных. Частные производственные цеха обычно открывались рядом друг с другом — так клиентам было проще их найти — образуя целые ремесленные районы. Особняком держались только химики и фармацевты. Выбранная Милли мастерская ничем среди прочих не выделялась. Ушлый оружейник наверняка приплачивал за право находиться в списке достопримечательностей города. И, как и соседи, его лавка была уже закрыта. Зиверт походил вокруг, постучал в дверь, заглянул в пустые окна, посмотрел по сторонам. Никого. Улица была совершенно пуста, только потрёпанного вида подросток подпирал спиной фонарный столб.


— Эй, парень, — обратился к нему Зиверт. — Не видел тут девушки с ружьём? Ростом пониже меня, жилистая такая, в военной форме?


— Видал. — Лениво отозвался тот.


— Куда она ушла не видел?


— А как же. Гони монету, дядя, скажу.


Не настроенный спорить, Зиверт выудил из кармана монетку и кинул её пареньку. Тот ловко цапнул её рукой, и, видимо обрадованный сговорчивостью, затараторил:


— Она тут до закрытия сидела, а потом вместе с хозяином ушла в бар. Туда все местные ходят. Отсюда недалеко: дальше по улице, там налево до колонки, от неё направо…


— Погоди, — перебил его Зиверт. — Назывется-то он как?


— Мне откуда знать, — пожал плечами подросток. — Неграмотный я. Слушать будешь, нет?


— Буду, буду. От колонки направо, так?



Указанный бар нашёлся не сразу, пришлось какое-то время плутать по абсолютно одинаковым улицам. Благо, более крупные были освещены фонарями. На одной из таких и обнаружился бар, называвшийся “Дырявый сапог”. Не самое респектабельное место, но и на бандитское логово на удивление не похожий — а обычно именно на него походил каждый выбранный Милли бар. Толкнув засаленую деревянную дверь, Зиверт вошёл внутрь, отчасти ожидая, что все немедленно обернутся на него. Однако, никто из немногочисленных посетителей и ухом не повёл. Милли среди них не было. Зиверт осмотрелся и направился к барной стойке, за которой рассеянно протирал стаканы бармен в кожаном фартуке и с шикарными усами, выглядевший словно иллюстрация к туристической брошюрке. С каждым шагом мага он словно выныривал из транса, в который его погрузили однообразные движения, а пустота в его глазах сменялась вежливым интересом. На секунду Зиверт ощутил искушение резко остановиться и начать пятиться, чтобы проверить, вернётся ли он обратно к прострации.


— Добрый вечер. — Первым нарушил молчание бармен. — Чем могу помочь?


— Добрый. Я ищу одну женщину, ростом ниже меня, в военной…


— А! — Неожиданно воскликнул бармен. — Герр Зиверт, верно? Фрау Дюран предупреждала, что вы придёте.


— Фрау..? А, да, точно. — Милли крайне редко пользовалась настоящим именем, предпочитая армейскую кличку. — Да, это я.


— Прошу за мной. — Бармен отложил полотенце и вышел из-за стойки. — Её пригласили в другой зал. Я вас провожу.


Другой зал? Что-то совершенно не вязалось с весьма средним заведением для вольных ремесленников. Зиверт вдруг с удивлением отметил, что бармен нервничает. Не слишком сильно, но что-то из происходящего явно выбивалось из привычной ему рутины.


— Кто её пригласил? — Спросил он в маячившую перед ним спину.


— Вы сейчас сами всё увидите, — уклончиво ответил мужчина. — Он и вас тоже ожидает.


Они вышли в закрытый задний дворик. По углам были свалены коробки и доски.


— Вам прямо и вниз по лестнице. — Махнул рукой бармен, и, не дожидаясь ответа, нырнул обратно за дверь. Послышался скрежет замка. Зиверт был заперт. Наудачу попинав закрывшуюся дверь, Зиверт почувствовал, что и сам наконец-то забеспокоился. Альтштадт был не тем местом, где запросто могли похитить и убить представителя Империи, да и брать с него было нечего, разве что кто-то принципиально ненавидел имперское правительство. Но ситуация явно не вела ни к чему хорошему. Вытащив из сумки портняжный мелок, Зиверт выбрал место, свободное от мусора, и начертил небольшую сигнальную руну. Если он не вернётся через два часа, она начнёт “светиться”. Обычные люди этого не заметят, но любой обученный маг будет знать, что его коллега зашёл сюда и не вышел обратно. Кроме того, в сумке у него лежал небольшой револьвер. Стрелял Зиверт паршиво, зато в качестве угрозы огнестрельное оружие действовало куда нагляднее, чем клятвенные заверения магически вытащить душу из тела, даже если последнее было вполне осуществимо. Почувствовав себя увереннее, он поднялся с колен и, отряхнув штаны, двинулся к лестнице в подвал.


Лестница уходила на удивление глубоко. Зиверт несколько раз оглядывался на удалявшийся прямоугольник оранжевого закатного неба, чтобы убедиться, что не перебирает ногами на месте. В какой-то момент света перестало хватать, и, пробормотав про себя магическую формулу, он сотворил небольшой шар света — простейшее заклинание, даже скорее трюк, первое по-настоящему магическое действие, которое неизменно впечатляло юных учеников Академии. Неровный, пляшущий свет освещал лестницу на несколько ступеней вперёд. Нервно вздохнув, Зиверт продолжил спускаться.


Наконец, из темноты вынырнула массивная металлическая дверь. Пахнуло сыростью и плесенью. Судя по всему, это была канализация. С трудом разогнув проржавевшие петли, Зиверт с разочарованием убедился в правильности догадки — древние кирпичные своды и журчание сточных вод развеивали любые сомнения, выдержавшие встречу с непередаваемым ароматом. В обе стороны от двери расходился широкий коридор, по центру которого текла вода. Неподалёку, подсвеченный магическим шаром, виднелся ржавый мостик, пересекавший поток. Никаких подсказок или указателей не было, и не было ни единой живой души. Чувствуя накатывающее раздражение, Зиверт вытащил курительную трубку и принялся набивать её табаком. Что за чёрт, это что, шутка? Идиотские розыгрыши вообще-то были в духе Милли, но обычно они оказывались куда менее затянутыми и более прямолинейными. Раскурив трубку, Зиверт щелчком отправил спичку — магический огонь никогда ему не давался — прямо в поток сточных вод и задумался. Клубы дыма плавно отлетали влево. За неимением альтернатив, Зиверт принял решение тоже свернуть туда. В конце концов, если там не окажется Милли, возможно, будет хотя бы выход.


Он успел пройти не больше полусотни метров, прежде чем услышал голоса. Зиверт ускорил шаг. Звуки скакали, отражаясь от кирпичных стен, но явно становились ближе. Наконец, он добрался до стальной двери, такой же, как та, через которую от попал в канализацию, только более новой. На уровне глаз в неё была врезана задвижка. Зиверт вынул трубку изо рта и приложился ухом к двери.


— Сложный вопрос. — Вещал знакомый голос. Это Милли. — С одной стороны это, конечно, незаконная модификация. С другой — получилась точная копия специального егерского карабина образца семнадцатого года. По новому стилю.


— А что полиция? — С интересом спросил кто-то, чей голос не был Зиверту знаком.


— А что с ними? — Отозвалась Милли. — В столице меня знают, а тут, внизу, такими мелочами никого не удивишь. Говорят, где-то в полицейском музее на юге лежит самодельный пулемёт, на коленке собранный, так что…


Она осеклась, когда Зиверт забарабанил кулаком по двери, подняв страшный грохот. За дверью послышались шаги, заслонка отодвинулась, и на Зиверта уставились чьи-то глаза.


— Кто? — Мрачно донеслось из-за двери.


— Э-э-э… — Замялся Зиверт. — Александр Зиверт, некромант. Я ищу свою подругу, Милли.


Заслонка захлопнулась. Послышался скрежет замка и дверь распахнулась, явив взору некроманта массивную фигуру. Для привратника пресловутый “уровень глаз” был примерно на уровне пояса. Чтобы заглянуть в дверную щель, ему, вероятно, приходилось складываться пополам. Впечатление усиливал костюм-тройка из серого сукна, сидевший на нём, как чехол от дирижабля. Гигант посторонился, открывая длинный коридор, выстланный довольно дорогим ковром. Стены прикрывали свежие деревянные панели, а под потолком висели электрические лампы в кованных металлических плафонах. Контраст с грязной канализацией был настолько резким, что Зиверт, захваченный нереальностью картины, вдруг ощутил головокружение.


— Проходите, герр некромант, проходите! — Долетел словно издалека тот же незнакомый голос. — Мы давно вас ждём.


Стряхнув наваждение, Зиверт тщательно вытер грязные сапоги о придверный коврик и шагнул вперёд. Великан у двери проводил его безучастным взглядом и отвернулся.


Коридор плавно перетекал в большую комнату. Левая стена была покрыта книжными полками, а справа, посередине комнаты, стоял большой письменный стол из дорогого дерева. Перед ним стояли два мягких стула. Один был занят Милли, которая лениво отсалютовала Зиверту бокалом, другой, пустовавший, видимо предназначался ему. За столом сидел странный человек, никак не тянувший на любителя прогулок по канализации. На нём была чёрная рубашка и белый, слабо блестевший в свете настольной лампы, пиджак, накинутый на плечи. Лицо, покрытое сеткой мелких морщин, было гладко выбрито, за исключением тонкой, словно нарисованной карандашом, линии усов над верхней губой. Прилизанные волосы без признаков седины зачёсаны назад. На вид ему было не больше сорока. Зиверт покосился на Милли. Она не была встревожена, но и особой радости не выказывала.


— Герр Зиверт, если не ошибаюсь? — Ровным голосом спросил человек за столом. — Присаживайтесь, пожалуйста. Простите, что не встаю — травма не позволяет.


— Ничего страшного, господин… э-э-э… — Протянул Зиверт, опускаясь на стул.


— Мартинес. Возьмите пепельницу. — Любезно предложил собеседник, не сводя с мага заинтересованного взгляда.


— Герр Мартинес. Не хотелось бы выглядеть грубым, но… хотелось бы узнать, чем я обязан, э-э-э… чести. — Неуклюже выразился Зиверт, чувствуя, что уши начинают гореть. Пытаясь скрыть смущение, он заколотил потухшей трубкой о край пепельницы. Слышал бы его сейчас учитель классической риторики — непременно всыпал бы розог. С другой стороны, ситуация явно была не из обыденных. Герр Мартинес взмахнул руками, откидываясь на спинку кресла:


— Конечно, конечно. Видите ли, я хотел поговорить с вами, как только вы прибыли в город. Не каждый день в нашем городе появляется некромант в сопровождении… как вы сказали, госпожа?


— Ревенант, — Ответила Милли, кисло улыбнувшись.


— Да, именно. И это в Альтштадте, — он ухмыльнулся, — где каждый день происходит всё, что может произойти. Я только мельком слышал этот термин и никогда не вдавался в подробности. Просветите меня, господин некромант? Кто такие ревенанты?


Зиверт ощутил под ногами зыбкую почву.


— Не вдаваясь в подробности, герр Мартинес, ревенанты — это люди, вернувшиеся из мёртвых в полном сознании.


— Как зомби?


— Нет. На самом деле совершенно иначе. Зомби, да и вообще любая другая нежить, это мёртвое тело, управляемое напрямую магом либо какой-то силой. Либо, говоря о высшей нежити, подобием души. Ревенант же это воплощённая душа, физическое проявление воли. Как дух природы или вроде того.


Мартинес внимательно слушал, доброжелательно улыбаясь.


— “Вроде того”? — Уточнил он.


— Природа ревенантов никому доподлинно не известна, — пожал плечами Зиверт. — Есть некоторые теории, но, боюсь, они требуют глубокого понимания магической теории, которую я не смогу передать вам в двух словах.


Загадочный хозяин некоторое время барабанил пальцами по столу, задумчиво глядя на Милли. Та пожала плечами.


— Интересно, — сказал он наконец. — Ну, чем больше знаешь. Прежде, чем я перейду к причине, по которой хотел с вами встретится, не хотите ли выпить чего-нибудь? Фрау Дюран?


— Не откажусь, — кивнула Милли. Зиверт покачал головой, отказываясь.


— Итак, — сказал Мартинес, закончив наполнять бокалы, — вы слышали о проишествии близ Ксенте?


По спине Зиверта пробежал холодок.


— Н-нет. А что? — Быстро сказал он. Мартинес удивлённо вздёрнул бровь.


— Правда? Вообще-то это по вашей части. Вы не были в магистрате?


— Нет. — Соврал Зиверт. — Хотел сходить завтра. Я подумал, случись что-то необычное, меня уже уведомили бы.


— Справедливо, — пожал плечами Мартинес и отпил из своего бокала. Зиверт незаметно перевёл дух. — Там действительно не происходило ничего необычного… до недавнего времени. Ходячие трупы, мелочь.


Зиверт подозрительно уставился на собеседника, пытаясь понять, иронизирует он или говорит серьёзно.


— Однако, — продолжил тот, — не так давно группа моих людей, занимавшаяся там раскопками, пропала. Я, знаете ли, владею кое-какими развлекательными заведениями, в том числе музеями. А музеям требуются экспонаты. Прежде, чем вы спросите, — прервал он Зиверта, собиравшегося что-то сказать, — всё совершенно законно.


— Понятно, — ответил Зиверт. — Но зачем тогда вам идти в обход стандартной процедуры? Состаьвте запрос в…


Мартинес поморщился, как от зубной боли.


— Не считайте меня идиотом, герр Зиверт. Разумеется, я составил запрос. Пока он блуждал по бюрократическим лабиринтам, я решил отправить на поиски своих людей другую группу, на этот раз вооружённых наёмников. Я даже добыл для них укреплённый грузовик.


— Они тоже пропали. — Полуутвердительно заключил Зиверт.


— Совершенно верно. Без следа.


— И вы хотите, чтобы я их нашёл?


— Я не прошу от вас невозможного, господин некромант. Вы всего лишь один человек, пусть даже с необычной спутницей. Но вы, надо полагать, профессионал, поэтому я хочу, чтобы вы как минимум оценили риски. Поверьте, у меня хватит средств на целую армию, если будет нужно, но вполне вероятно, что я ошибся, послав туда людей, привыкших решать проблемы грубой силой. Что скажете?


Зиверт задумался.


— Я должен ответить немедленно или могу подумать?


— Думайте, сколько хотите. Кстати, в качестве жеста гостеприимства, я предоставлю вам бесплатное проживание в гостинице.


— С оплаченным баром? — Оживилась Милли. Мартинес мягко рассмеялся.


— Я не настолько богат. Но вам в номер доставят кое-что от меня лично. Из уважения, — он слегка кивнул Милли, — к сержанту легендарной сто пятой егерской.


— Один вопрос, герр Мартинес, — сказал Зиверт, вставая со стула. — Как нам выйти наверх?


— Что? — Удивился тот. — О. О! — Он хлопнул себя по лбу. — Вы же пришли со стороны “Дырявого сапога”! Неудивительно, что вы держались так, словно попали в логово вампира. Выйдете из двери, повернёте направо и дойдёте до лестницы. Я арендую этот офис исключительно из-за цены, поверьте мне.


— Что ж, — ответил сбитый с толку Зиверт, — тогда позвольте попрощаться. Я пришлю вам ответ завтра к обеду.


— Просто отдайте письмо администратору, он передаст. — Кивнул Мартинес, не вставая из-за стола. — Ещё раз простите, что не встаю. Всего доброго, герр, фрау.



Лестница действительно оказалась прямо за поворотом. Она выглядела куда приличнее той, по которой спускался Зиверт, даже была освещена. Некоторое время они с Милли шли молча, переваривая случившееся.


— Зря отказался от вина, — вдруг заметила она. — Мартинес богатый дядька, когда ещё случай выпадет.


— Погоди ты с вином. — Отозвался Зиверт. — Как ты вообще туда попала?


— Через дверь. — Едко объяснила Милли. — Меня позвали, я пошла. Почему бы не выпить на халяву? В конце концов, что они мне сделали бы?


Зиверт окинул её скептическим взором.


— Ну да, вряд ли тебя стали бы заманивать с целью изнасилования. Хотя встречаются извращенцы…


Милли лениво махнула рукой.


— Болтай-болтай. В общем, мы говорили о магах, об оружии и тут пришёл ты. Не знаю, что там за дела с мертвецами и артефактами, но предлагаю прямо с утра после завтрака свалить и поискать работу в другом месте.


Она вдруг замолчала и резко остановилась, уставившись на Зиверта.


— Ты ведь уже вляпался, да? Зиверт, твою мать, когда ты успеваешь?!


— Не кричи. — Буркнул Зиверт, не глядя не неё. — Одрик перехватил меня в магистрате, просил помочь. Ты же знаешь Одрика.


Милли нахмурилась и сплюнула.


— Да уж. Старый чёрт из тебя верёвки вьёт, а ты ушами хлопаешь. Ну и что делать будем? Мне эта история с пропадающими наёмниками и ходячими мертвецами ни вот на столечко не нравится.


— Я думаю — попробуем что-нибудь выяснить. — Предложил Зиверт, возобновляя шаг. — Взгляни на это с другой стороны: никаких конкретных задач с нас не спрашивают, а денег можно заработать неплохих. Сама говоришь: дядька богатый. Пороемся по округе, постреляем трупов, вернёмся к Мартинесу и чего-нибудь наплетём.


— Да, но никаких конкретных денег нам тоже не обещают. А Одрик что?


— А что Одрик? Он отправлял меня поискать причину, по которой там трупы оживают. Что найдём, то ему и перескажем. Вся прелесть информации в том, что мы её можем несколько раз продать.


— Тоже мне, философ. — Фыркнула Милли. Они приближались к зданию гостиницы, ярко освещённому фонарями. — Ладно, будь по-твоему.



На следующее утро Зиверт поднялся рано, хотя застать Милли, умчавшуюся куда-то с рассветом, ему не удалось. Он спустился в ресторан вместе с редкими постояльцами и принялся за письмо господину Мартинесу. Как он и обещал, денег за проживание с них больше не брали, и даже предоставили бесплатный базовый завтрак из галет, кофе и яичницы. Зиверт как раз закончил письмо, в котором обещал приложить все усилия для расследования и благодарил за оказанное доверие, когда в ресторан ввалилась Милли со своим рюкзаком, пахнущим утренней сыростью.


— Я закупилась провизией, — объявила она, плюхаясь на соседний стул и хватая галету. — Ты готов?


— Готов. Карты взял, Мартинесу написал. Можно идти.


— Какой у нас план? — Спросила Милли, жуя лепёшку. — Кстати, отвратительные галеты.


— С кофе ничего. — Пожал плечами Зиверт. — Сначала мы едем до Ксенте, а там начинаем ходить кругами и искать, в какой стороне больше ходячих мертвецов. Ничего особенного. Если повезёт, за пару дней управимся.

Если вдруг кому-то интересно про что опус, то... Тяжело это все. Да, это фантастика. С допущениями. Нет, тут нет и не будет попаданцев. Нет, не будет избранных. Древних пророчеств. Нет, нету потаенного смысла или морали. Нет, не будет путешествий во времени и даже (боже святы!) инопланетян.
_________________________________________________________________________________________________