писателей о русском

"Неизвестный" известный писатель с Чукотки

Юрий Рытхэу — самый известный писатель Чукотки. Издававшийся в СССР огромными тиражами, в 90–х он оказался почти забыт. Многие приписывают ему авторство анекдотов вроде «чукча — не читатель, чукча — писатель», а он их не то что не писал — и не любил вовсе…

Писатель родился в 1930 году в Уэлене — самой восточной точке Евразии.

«Рытхэу» значит «неизвестный». Русские имя и отчество юноша, когда пришло время получать паспорт, попросил у знакомого метеоролога Юрия Сергеевича. А чукотское имя стало фамилией.

Окончил университет в Ленинграде. Там и прожил большую часть жизни. Но постоянно ездил на Чукотку.

Первый сборник рассказов Рытхэу «Люди нашего берега» вышел в 1953 году. Затем были «Чукотская сага», «Время таяния снегов», «Прощание с богами», «Самые красивые корабли», «Нунивак», «Полярный круг», «Белые снега», «Конец вечной мерзлоты»… Рытхэу писал много. Его перевели на 30 языков (после первых публикаций на Западе Хемингуэй прислал ему телеграмму: «Так держать!»). А сам он переводил на чукотский Пушкина, Толстого, Горького… Чукотская письменная литература была совсем юной: первая книга на чукотском — букварь «Челгыкалекал» («Красная грамота») — вышла в 1932 году.

Рытхэу ездил по миру, читал лекции на английском, работал в ЮНЕСКО. Приятельствовал с Мариной Влади и Франсуа Миттераном, возил Фарли Моуэта в Магадан.

Одни называли его «чукотским Маркесом», другие упрекали в лакировке советской действительности.

Рытхэу не был ни конъюнктурщиком, ни диссидентом. Он верил в коммунизм, видел и успехи, и проблемы Севера. Какие–то из последних поднял уже в советское время — как проблему северного пьянства в «Снегопаде в июне». Фотографировал израненную техникой тундру — и на него кое–кто смотрел как на американского шпиона. «Содранная гусеничными траками нежная кожа тундры заживляется лишь через 100 лет… Исчезала рыба в реках, как и сами реки. Тогда я не мог в открытую об этом писать, но бил тревогу в международных экологических службах», — рассказывал Рытхэу в 2002–м другу, писателю–северянину Владимиру Христофорову.

В книгах Рытхэу — не только полярная экзотика. Его сквозная тема — столкновение традиции и прогресса, города и природы. Отношение к модернизации у его героев сложное: «…Чукотская земля… изображалась суровой, неприветливой, без ласки и тепла. Её покоряли, преодолевали с трудом, обживали с проклятиями и хотели переделывать… Маюнна Кайо читала об этих фантастических проектах, и сердце сжималось от горестного предчувствия, словно у неё собирались отнять самое дорогое». Или: «На большом пути что–то остаётся позади, пусть иногда очень дорогое, но уже мешающее жить в будущем, тяжким грузом тянущее вниз».

И всё–таки в начале уже нового века писатель сказал: «Я благодарен советской власти. Мой выход на мировую арену произошёл только через прекрасный русский язык, через нашу классику, тех людей и учителей, которые помогли мне впитать всё это». При СССР едва ли не у каждого малого народа появился свой классик: Владимир Санги у нивхов, Григорий Ходжер у нанайцев, Джанси Кимонко у удэгейцев и так далее.

Источник: https://dv.land/people/neizvestnyi–iz–uelena