В VK ввели специальное обозначение для умерших пользователей. Соответствующее обозначение появится на месте даты и времени последнего визита человека на свою страницу.
Надпись будет отображаться только на странице пользователя, в поиске и списках друзей она не появится.
Оспа, натуральная оспа, черная оспа — это разные имена смертельно опасного вирусного заболевания, которое в силу неизвестных причин эволюционировало из сравнительно безобидной болезни одомашненных животных.
Натуральную оспу, кроме прочих сомнительных ништяков, в Европу из Ближнего Востока притащили крестоносцы. До некоторых пор такая оспа средневековых лекарей особо не беспокоила, и считалась обычной детской болячкой, типа ветрянки. Но все изменилось с началом европейской экспансии в Америку. Различия в организмах европейцев и местных жителей повлекли определенную мутацию вируса и оспа начала косить всех американцев – и приезжих, и коренных. Уже к концу XVIII проблема выросла до масштабов потенциального вымирания колонистов и вообще населения Америки, но до не которых пор спасения не было.
Francisco Javier de Balmis
Пока однажды, совершенно случайно, английский врач Эдвард Дженнер случайно не заметил, что переболевшие коровьей оспой доярки не заболевали оспой натуральной. Проверив свои наблюдения экспериментально, Дженнер установил, что если привить здоровому человеку коровью оспу, то другая оспа к этому привитому уже не пристает. Результаты исследования доктор опубликовал в 1798 и после этого в Европе началась прививочная кампания.
Болезнь свирепствовала на всех континентах, но привезти вакцину, например, в Америку или Китай тогда было невозможно, просто за отсутствием холодильников, термосов или иных пригодных технологий. Как же ее туда доставить?
Проблему решил испанский военврач Франциско Хавьер де Бальмис. Родился в Аликанте в 1753 году, в семье цирюльника Антонио Бальмиса. По семейному завету Франциско пять лет учился в военном госпитале Аликанте и в 1775 году поступил на флотскую службу. В 1781 году он получил звание хирурга и перевелся в полк в Заморе, с которым отправился в Америку в составе экспедиции маркиза Сокорро: Ла-Гуайра, Гавана, Веракрус, в течение трех месяцев был директором больницы Халапы, потом главным хирургом военного госпиталя Сан-Хуан-де-Диос в Мехико, тогдашней столице Новой Испании. В Мексике долго изучал местную флору и туземные средства лечения, после чего, по возвращении в Мадрид в 1794 опубликовал Трактат о пользе агавы и бегонии. В общем, человек в медицинской профессии был вполне заслуженный и в скорости стал врачом короля Испании Карла IV.
Конечно, Франциско знал об открытии и успешном применении вакцины против оспы. Знал и проблему ее транспортировки. И все же, убедил короля Испании в 1803 году отправить экспедицию в Америку для доставки вакцины. Как он обошелся без холодильников? Для него решение было очевидным – он перевез вакцину в живых «контейнерах».
Дело в том, что среди прочих симптомов у больного появляются своеобразные пузырьковые высыпания на коже и слизистых оболочках, примерно на десятый день инфицирования. Из своего опыта Франциско определил примерное время океанского плавания до Южной Америки и отобрал в экспедицию около двадцати здоровых мальчишек-сирот, возрастом 8-10 лет. При отплытии экспедиции он привил первого мальчика, а дальше примерно каждые десять дней забирал из созревших пузырьков лимфу и прививал следующему мальчику, через десять дней - следующему, и так далее.
Благополучно дойдя до Америки, он побывал в Пуэрто-Рико , Гаване, Каракасе, Пуэрто-Кабельо, Веракрусе и Мехико – королевский врач и его маленькие пациенты помогли вакцинировать более ста тысяч поселенцев. Потом вакцина была доставлена в Техас на севере и Новую Гранаду на юге. Затем по той же технологии ее привезли на Филиппины и в Китай.
По современным меркам, такой способ транспортировки сочли бы бесчеловечным и аморальным. Но в начале XIX века на такие вещи смотрели иначе, да и колонии надо было реально спасать.
Вот так, двадцать безвестных мальчишек спасли жизни миллионов.
_____________________________________________
Автор: Сергей Левашов
Развитие радиотехники и средств перехвата чужих трансляций шли всегда рука об руку. Подслушать, что происходит в эфире у противника, было разумным желанием любой армии. Но появление новых видов радиотехники, не связанных с передачей информации – радиолокаторов – толкнуло разведки мира к новой необычной задаче: перехвату сигналов вражеских радаров. Задача эта, сколь простая в теории, столь сложная на практике, привела к нескольким неординарным решениям, о которых сегодня и пойдёт речь.
В 1947 году, после реорганизации американского разведсообщества, впервые в истории США техническая разведка была оформлена в отдельное направление – SIGNT (разведка сигналов). При этом внутри SIGINT выделялись три основных вида деятельности:
COMINT — коммуникационная разведка, связанная с перехватом, расшифровкой и анализом зарубежных коммуникаций, осуществлялась преимущественно Агентством Национальной Безопасности (АНБ);
ELINT -радиоэлектронная разведка, связанная с перехватом и анализом сигналов связи между радиоэлектронными средствами, например, радиолокационных и других сигналов;
TELINT — телеметрическая разведка, как правило, получаемая из сбора и анализа телеметрии и прочих неголосовых коммуникационных передач, осуществлялась в основном ЦРУ.
Все три направления были связаны с перехватом вражеских коммуникаций, но далеко не все из них могли похвастаться значительными успехами. Пока перехваты COMINT обеспечивали разведку свежими данными о СССР и их союзниках, сказать того же про ELINT и TELINT в начале 50-х было сложно. Оба направления были критически зависимы от близости к источникам сигналов – в основном им требовалась прямая видимость объекта изучения для перехвата, что в большинстве случаев было невозможно. Из-за околонулевого выхлопа подразделения, занятые в ELINT/TELINT, были хронически недофинансированы. Кроме того, добавляли проблем и постоянные войны между ЦРУ и АНБ за контроль над обоими направлениями. В ЦРУ отношение к программам ELINT/TELINT было скорее отрицательное, но отдавать в руки АНБ даже очевидный чемодан без ручки агентство не хотело, не только из-за престижа и финансирования, но и из-за всё более мрачных отчётов от аналитиков после полётов самолётов-разведчиков U-2 над СССР.
Оставаясь вне досягаемости советского ПВО, U-2 мог снимать все районы, которые желало увидеть командование. Но каждый новый полёт приносил всё больше опасений: на самолётах стояла пассивная система фиксации облучения радаром, которая всё чаще отмечала, что самолёт был засечён. Частота срабатываний устройства говорила о том, что советское ПВО увеличивало плотность радарного покрытия, а это уже пугало Пентагон. Все планы ядерной войны США строились на массированном применении бомбардировочной авиации с ядерными бомбами на борту. Шансы на успех такой миссии зависели от плотности советской ПВО и её возможностей засечь угрозу. К концу 50-х стало очевидно, что советская ПВО достигла такой плотности радарного покрытия, что шанс проскочить через него у бомбардировщиков был крайне мал, если не знать слепых пятен в зонах покрытия.
Эти соображения привели к активизации в 1959 году работ ЦРУ — начались попытки узнать хоть что-то о советских радарах. Для успеха в войне требовалось знать параметры работы радаров, чтобы предусмотреть компенсирующие меры. Но ни перехваты сообщений, ни более классические методы шпионажа не позволяли выудить ни крупицы полезной информации. Тупик, единственным выходом из которого было обратиться ко всеми забытой и забитой ELINT. Кроме того, было и ещё одно соображение, заставившее ЦРУ начать поиски: проект нового самолёта-разведчика OXCART (позднее ставший А-12). Его создатели намеревались сделать самолёт как можно более радиолокационно незаметным, для чего требовалось рассеивать или поглощать большую часть сигнала радара и отражать обратно лишь его меньшую часть, тем самым уменьшая размеры объекта на экране оператора. Но провернуть такой трюк можно было только тонко просчитав элементы конструкции под существующие параметры советских радаров. Без нового самолёта разведывательные полёты над СССР грозили для американских лётчиков в ближайшее время превратиться в игру на выбывание, а лишаться столь ценного источника информации ЦРУ не могло.
Проблему перехвата сигналов радаров до 1959 года ELINT решала двумя довольно простыми методами:
1) Вывод приёмника на расстояние прямой видимости радара и фиксация его сигналов. Метод с сомнительной эффективностью: так незаметно установить приёмную аппаратуру где-то на пути сигнала радара и в прямой его видимости было проблематично. А так как использовались обычные передвижные радары, то большинство таких перехватов были скорее случайными, нежели результатом спланированной операции. Например, именно таким образом специалистам ELINT в Западном Берлине удалось случайно перехватить в 1959 году сигнал РЛС советского комплекса ПВО С-75.
Решение проблем обоих методов стало приоритетным в работе специалистов ELINT. Первый прорыв в этом направлении связан с Юджином Потитом. До прихода в ЦРУ он работал в BellTelephoneLaboratories в Нью-Джерси и участвовал в испытаниях ракет на мысе Канаверал. Ознакомившись с существующими проблемами перехвата сигналов РЛС, он вспомнил, как во время испытания баллистической ракеты «Тор» радар на мысе Рэй (почти в 3 тысячах километров от мыса Канаверал) случайно поймал сигнал от радара, расположенного в 1500 километров, за горизонтом от мыса Канаверал. В ходе разбирательства выяснилось, что сигнал был отражён от корпуса ракеты.
Идея, высказанная Потитом, была проста: а что если наводить свои радары на советские ракеты по их радиомаякам и ловить отражённые от их корпусов сигналы советских РЛС? С учётом того, что на дворе у нас начало космической эры, и ракеты взлетают чуть ли не каждую неделю, ЦРУ дало одобрение на разработку оборудования для перехвата. Система получила название MELODY (Потиту просто нравилось это слово). Уже в следующем году установка была перевезена в Северный Иран и установлена на берегу Каспийского моря, как можно ближе к советским ракетным полигонам. Идея себя полностью окупила: с помощью установки удалось поймать сигналы всех советских радаров в радиусе 1500 километров.
Вторая идея, оказавшаяся прорывной, была в основе своей противоположна первой: чтобы поймать сигнал советского радара, надо не ловить его, а просто заставить его облучить тебя. При облучении радаром самолёта мощность его сигнала не будет столь сильно рассеяна, как при отражении, а значит, для считывания его параметров понадобится оборудование гораздо меньшего размера. На U-2, конечно, такие установки не поместятся, а вот на транспортники C-97 вполне. Установки получили название PPMS – система измерения мощности и развёртки. Самолёты с установленным оборудованием PPMS летали как вдоль границ СССР, так и внутри его зоны ПВО по «берлинскому коридору». Благодаря этим полётам удалось уточнить зоны покрытия советских радаров и установить, что радарное покрытие достаточно плотное даже на небольших высотах. Минусом метода было то, что оборудование из-за высоких требований к весу и компактности не позволяло с достаточной точностью считывать сигналы. Тем не менее сама программа была успешной, но результаты этих полётов военных совершенно не обнадёживали.
Что система MELODY, что PPMS позволяли лишь одним глазком заглянуть за линию границы, но каких-то внятных данных о радарном покрытии внутренних районов они дать не могли. Тем более, что фоторазведка с U2 установила строительство в глубине территории СССР нового крупного радарного комплекса в районе ракетного полигона Сары-Шаган (Балхашская РЛС), названного разведчиками «Курятник» (HenHouse). Размеры этого радара делали его самым мощным радаром СССР. При этом американцы могли только догадываться об их точном числе, расположении и характеристиках. Требовался срочно новый прорыв, и им стала Луна.
Свойства Луны как отражателя радиосигналов интересовали учёных ещё в начале ХХ века. Столь близкий и столь таинственный спутник Земли манил своими загадками, но очень понемногу расставался с ними. А радиоволны, казались довольно простым способом достучаться до Луны. Проблема была в том, что отражённый от Луны сигнал был в миллионы раз слабее, чем испускаемый источником. Чтобы уловить такой, нужны были приёмники огромных размеров, на что не было ни денег, ни технических возможностей, потому все попытки экспериментов, начатые в 20-х годах, давали посредственный результат. Развитие радиолокации во время войны сделало возможным в теории такие исследования. Ещё в ходе войны американский флот столкнулся с тем, что иногда его радары фиксировали паразитные сигналы, которые определялись как радары, работавшие в Азии или Европе. Озадаченные таким явлением, инженеры начали рассматривать возможность перехвата сигналов радаров (совершенно независимо от проектов ЦРУ, прошу отметить). В 1948 году инженер Джеймс Трекслер, работавший в Исследовательской лаборатории флота (NRL), впервые предложил использовать Луну, как отражатель для поиска сигналов советских радаров. В отличие от случая отражения от ионосферы, Луна, двигаясь относительно Земли, могла отражать сигналы радаров, рассеянных на большей площади вследствие изменения углов отражения. Этим значительно увеличивалась зона возможного обзора РЛС перехвата. ВМС США одобрили эту идею, назвав проект PAMOR (PassiveMoonRelay).
Построенная в 1949 году установка из двух антенн на площадке BluePlains служила для отработки самой концепции, подтвердив возможность засекания отражённого от Луны сигнала. А в 1950 началось строительство более мощной антенны в Стамп-Нек, штат Мэриленд, на пристройке к заводу ВМФ по производству ракетного топлива IndianHead. К сожалению, о каких-либо успешных перехватах сигналов советских радаров в этот период информации нет. Но опыты с отражением сигналов от Луны натолкнули инженеров флота на совершенно иное использование установок – связь с удалёнными загоризонтными объектами. Проект получил название CommunicationMoonRelay. В отличие от попыток поймать сигнал РЛС для связи через «отскок» от Луны, можно было специально подобрать такие параметры сигнала, чтобы он минимально рассеивался при отражении от поверхности спутника Земли. В итоге изысканий удалось создать довольно компактную (по сравнению с предыдущими антеннами) систему из 10 кВт источника 300 МГц и морского радара SK-2 со всего лишь 16-футовой параболической антенной. 27 ноября 1957 года был осуществлён первый успешный сеанс связи на расстоянии больше 1000 км, а в 1961 впервые была осуществлена связь берег-корабль. После чего ВМФ в течение пары лет ввёл систему в строй, и до конца 1960-х она активно использовалась флотом, пока не была заменена спутниковой связью.
Тем не менее и проект PAMOR заброшен не был. В 1959 году Трекслер пришёл к выводу, что существующие антенны не могут удовлетворить нужды для лунного перехвата сигналов, а требуется новая 600-футовая антенна, которая точно будет эффективна для перехвата. Проект такой антенны оценивался в 60 миллионов долларов, но в процессе проектирования и обоснования затрат в Конгрессе общая сумма проекта выросла до безумных 300 миллионов долларов (в нынешних ценах это около 3 млрд. долларов). Таких денег на программу с сомнительной эффективностью Конгресс выделять не хотел от слова совсем, и ВМФ пришлось в 1962 «урезать осетра» до стандартной 150-футовой антенны. Из-за этого проект PAMOR забуксовал. В ЦРУ с интересом следили за работами флотских, эксперименты с отражением сигналов от Луны заинтересовали и специалистов ELINT, которые начали просчитывать варианты использования существующих массивов антенн для такого метода без необходимости строить новые объекты. Так был создан проект Moonbounce («Лунный отскок») ELINT.
Как уже указывалось выше, лунный перехват был очень сложной задачей. Кроме того, что сигнал, отражённый от Луны, приходил сильно ослабленным, существовали и другие сложности, препятствовавшие их поимке. Главной проблемой было время наблюдения Луны. Для перехвата сигнала от радара должно было выполняться сразу два условия:
1) Луна должна быть одновременно видна, как радару-источнику, так и приёмнику;
2) Сигнал радара источника должен хотя бы на мгновение попасть в поверхность Луны, и часть его отразиться в сторону радара-приёмника.
Одновременное выполнение этих условий было чрезвычайно редким. Так, для объекта в Сары-Шаган полное время наблюдения с помощью «лунного отскока» в случае размещения детектора в Пало-Альто, Калифорния — всего 38 часов в год (для сравнения всего в году 8760 часов). Но это если предполагать, что радар имеет сектор обзора в 360 градусов. Реальный радар в Сары-Шаган (РЛС типа «Днестр») имел поле обзора всего в 32 градуса, что снижало время наблюдения цели до 18 часов в год. Но даже эти 18 часов на практике были малореальными, так как радар работает далеко не всё время.
Ещё одна проблема была связана с использованием уже имеющихся РЛС: 150-футовая параболическая антенна РЛС на базе NRL в Чесапикском заливе на восточном побережье и точно такая же антенна в Стэнфордском университете, Пало-Альто, западное побережье. ВМФ потерпели неудачу в своём проекте по причине того, что пытались ловить вообще любой отражённый сигнал, но специалисты ЦРУ считали куда более актуальным заниматься поиском конкретного типа сигнала конкретной частоты. Настройка на определённую частоту позволяла повысить чувствительность и тем самым увеличить шансы на успех. Оставалась одна проблема: частота «Курятника» была совершенно неизвестна.
Но ELINT на этот раз помог случай. В 1962 году случайно был перехвачен отражённый сигнал РЛС от ионизированного облака после советского ядерного испытания. Сигнал был сильно смазан и искажён, но его анализ позволил определить, что это с высокой долей вероятности был«Курятник». После этого перехвата инженеры начали проводить подстройку параметров радаров под параметры «Курятника», благодаря чему уже в 1964 году удалось осуществить первый перехват его отражённого от Луны сигнала на базе в Чесапике, а в 1965 году этого же добились и в Пало-Альто. В обоих случаях перехватывались сигналы именно Балхашской РЛС, так как её положение специалисты ЦРУ знали и ориентировались на неё.
Но в процессе наблюдения за Луной, благодаря её движению относительно Земли, стали возможны и перехваты других аналогичных РЛС, благодаря чему ЦРУ сумело установить приблизительные локации их расположения на территории СССР. Подспудную помощь в процессе перехвата оказал тот занятный факт, что советские радары примерно на полчаса в день были нацелены исключительно на Луну в режиме отслеживания (постоянный сигнал, а не импульсный, как в режиме поиска), вероятно, просто в качестве практического упражнения для расчётов. Анализ самих сигналов, позволил ЦРУ сделать выводы о том, что «Курятник» был чрезвычайно продвинутой разработкой. Во-первых, радар имел режим «расширенного спектра», когда спектр сигнала менялся либо для увеличения его дальности, либо разрешающей способности. Во-вторых, сканирующая система радара имела не только режим поиска и слежения за целью, но и комбинированный, способный одновременно искать и отслеживать несколько целей, что подразумевало продвинутую компьютеризацию системы. В-третьих, пиковая мощь радара была оценена в 25 МВт, что делало его одним из самых мощных радаров в мире.
Точно также команда ELINT сумела определить параметры работы и расположение другого типа радаров – П-14 «Лена» (названных ЦРУ TallKing), которые начали развёртываться в одно время с «Днестрами». Для ВВС все полученные ELINT данные были очередным мрачным предвестником изменения концепции войны. А вот для ЦРУ, и особенно для ELINT, это была абсолютная победа: «Лунный отскок» дал такие данные о радарах врага, которые не могли предоставить ни одна из других разведывательных программ.
Источники
1) Frank Elliot «Moon Bounce Elint» (Сайт архива ЦРУ: https://www.cia.gov/readingroom/)
2) Gene Poteat «Stealth, Countermeasures, and ELINT, 1960-1975» (Сайта рхива ЦРУ: https://www.cia.gov/readingroom/)
3) David K. van Keuren «Moon in Their Eyes: Moon Communication Relay at the Naval Research Laboratory, 1951-1962» (Сайт истории НАСА: history.nasa.gov)
4) From the Sea to the Stars: A Chronicle of the U.S. Navy's Space and Space-related Activities, 1944-2009 (National Security archive: nsarchive2.gwu.edu)
5) Wyman H. Packard «A Century of U.S. Naval Intelligence» (Google books)
6) Jeffrey T. Richelson «The Wizards Of Langley: Inside The Cia's Directorate Of Science And Technology»
___________________________________________________
Автор: Владимир Герасименко
Насколько то, что происходит в компьютерных играх близко к реальности? На первый взгляд, вроде бы как, мы видим там те же танки, пехоту, самолеты. Есть там и ряд условностей. Я давно хотел написать статью о том, в чем же принципиальные отличия игр про войну от войны. Знаете, многие пишут, что вот, дескать "игра не то же самое, что бой". Нередко даже заявляют, что в играх с реальными боями вообще ничего общего нет. Красиво звучит, но в чем отличия игры от боя никто не пишет. Вроде как это "само собой разумеется". Но каждый раз, когда возникает дискуссия о том, похожи игры на реальность или нет, я вижу, что это нифига не само собой разумеется. Ведь люди приводят аргументацию, в которой нет нескольких очень важных, я бы сказал даже принципиальных вещей. Обычно все начинают разбирать тактику или, еще хуже, физику с техникой. Это всё, разумеется, важно, но я бы хотел отметить еще несколько принципиальных отличий.
1. В играх ты практически всегда готов. Играешь ли ты в Арму, или в Ил-2, , или в Вар Тандер, или еще во что, ты туда зашел с целью "сражаться" и победить. Ты знаешь, что ты вошел в игру, твой оппонент вошел в игру, примерно через 15 - 20 секунд, минуту, 10 минут, пол часа, час в зависимости от игры, произойдет столкновение с противником. Обычно ты также представляешь примерно где это произойдет, либо в самых общих чертах, либо с точностью до 100 — 200 метров.
В реальности, особенно на длительной войне, ты никогда не знаешь, когда же наступит решающая минута. Ты не знаешь, на какой именно местности произойдет столкновение. Здесь, или через 20 км. А может быть вообще ты целый день будешь ехать без приключений. А может быть ты неделю будешь стоять и ждать. А может быть месяц. А может быть ты сделал пять боевых вылетов и не встретил ни одного самолета противника, а на шестой на твою группу из восьми истребителей набросилось сразу двадцать.
Людям очень трудно быть готовыми постоянно. Поэтому в реальной жизни довольно распространены случаи потери бдительности, неготовности, внезапности. Потому что бдительность притупляется, готовность снижается, люди не роботы. Добавлю к этому еще то, что в условиях реальной войны ты будешь просто зверски уставшим. Ты не в удобном кресле с чаем сидишь, и у тебя часто нет ни кровати, ни возможности нормально поспать. Ты постоянно на нервах, не спавши, нередко голоден, физически и морально вымотан, недостаточно тепло одет. А самое главное – ну уже неделю ничего толком не происходит, все уже устали быть начеку. Люди порой теряют осторожность и проявляют безразличие уже через несколько часов, особенно если устают. И это касается не только рядовых.
2. В реальной войне очень многие вещи тебе нужно готовить заранее. Грубо говоря, чтобы в нужный момент внезапно открыть огонь из автопушки по вынырнувшим из-за леса самолетам, тебе нужно, чтобы в это время на пушке были люди, они не считали ворон и не рубились в карты, а были готовы. Тебе нужно, чтобы пушку эту все предыдущие дни и месяцы вовремя смазывали, ремонтировали, держали в чистоте боеприпасы. В не меньшей степени нужно обслуживать и тягач, чтобы эта пушка вообще смогла «доехать» до того места, где ей предстоит стрелять. Опять же, кто-то должен заранее дать указание чтобы орудие где-то было размещенно, или продумать порядок передвижения и смены позиции за движущимися частями, или в целом включить орудия в какую-то группу. Без этого всего даже самой встречи орудия с самолетом может и не произойти, и говорить о технических возможностях вроде дальности стрельбы или скорости поворота не придется.
3. В конце концов расчет орудия и офицер, управляющий ПВО, должны быть подготовлены. Как и танкисты, пехотинцы, летчики, саперы. И это еще одно важное отличие игр от реальности. С одной стороны, в реальности военные учатся в специальных заведениях или подразделениях, и кое-какие вещи им уже сразу после обучения известны лучше, чем игрокам. Но с другой - игроки имеют чаще всего намного больший опыт игровых "боестолкновений". Ведь игры про войну в основном именно из «боестолкновений» и состоят. Игроки просто к ним больше готовы, для них игровое "боестолкновение" - это ежедневная норма. Помимо большей готовности, игроки еще и намного лучше знакомы со своим ТВД. Они ж постоянно участвуют в игровых "боях", они знают, какую тактику противника им более-менее ожидать, что вообще обычно происходит на игровом "поле боя", как нужно действовать. В реальности же огромную часть времени, по крайней мерее в армиях времен ВМВ, занимают многокилометровые марши, подготовка позиций и обслуживание техники, без чего никакой бой не получится, и о чем игрокам в игры в большинстве случаев вообще неизвестно.
Не менее важно и то, что применительно к игровым "боям" игроки бессмертны. Смертен лишь персонаж, а игрок может усваивать опыт практически до бесконечности, и переносить его в каждый следующий "раунд" или "бой". Поэтому средний игрок в своей игре может оказаться значительно опытнее среднего военного в реальном конфликте, особенно в конфликте высокой интенсивности. Просто потому что на войне убивают, а вместе со смертью уходит и накопленный офицером/бойцом опыт. И даже очень опытные и удачливые офицеры могут погибнуть, в том числе по слабо зависящим от них причинам - попасть под огонь артиллерии, шальную пулю, налет авиации, или даже дружественный огонь.
Даже при попытке максимально подготовить людей к боевым действиям путем постоянного обучения и практики, едва ли удастся добиться того же уровня, который достигают любители компьютерных игр, проводящие по много часов каждый день за компьютером. Некоторые действия, например, виртуальных «пилотов» настолько доведены до автоматизма, что я не уверен, что в этом их могут догнать даже реальные асы. При этом в любом действии реальный боец будет действовать своим телом – он сам будет лично присутствовать в бою, уставать, сидеть в неудобной позе, испытывать перегрузки, дышать пороховым дымом, загружать снаряды, бежать или ползти. А игрок в компьютер будет сидеть в удобном кресле с чаем. Игроку ничего не стоит повторить одни и те же действия по "штурму" здания 25 раз за вечер, клавиатурой и мышкой ловко прыгать по крышам, влезать в окна и проползать длительные расстояния, укрываясь от глаз и огня противника. Реальному бойцу на тренировке придется это выполнять физически, с броней, шлемом, оружием и боекомплектом, а это накладывает существенные ограничения на количество и интенсивность повторов. «Танкистам» за компьютером ничего не стоит поучаствовать подряд за день в десяти — двадцати боях, будучи подбитым в половине из них. Реальным танкистам для этого нужно будет несколько раз загружать боеприпасы, заправлять машину, ехать, а каждый случай реального поражения танка (уже не на учениях) может стать для них последним.
Вот и получается, что при всей внешней схожести симуляторов "войны" с реальной войной, отличия в подготовке, готовности к действиям и последствиях этих действий могут быть столь велики, что это невозможно даже сравнить.
________________________________________
Автор: Виталий Илинич
В далёком 1938 году на немецкой земле родился мальчик. Не сказать, что он был счастливчиком с самого рождения: семья бедная, на подходе война, а страна потом и вообще развалится. Как найти тут спокойную и безбедную жизнь?
А он и не искал. В молодости Конрад Куяу – именно так зовут нашего героя – подрабатывал, где мог. Собственно, там же и подворовывал. По мелочи, будь то табак или коньяк, или микрофон из ресторана. Несколько раз его арестовывали за драки. Ничего масштабного. У каждого есть такой одноклассник.
Однако, кое-что его от остальных отличало. А именно – талант художника. Ох уж эти немецкие художники!
Начиналось всё невинно: Конрад всего лишь подделывал талоны на обед. Его, естественно, поймали. Один тюремный срок, потом другой… Годы идут, и в 1970 он едет навестить родных в Восточной Германии (сам он жил в Западной). Там Конрад обнаруживает, что многие хранят нацистские вещи и символику как память, что местными законами запрещено. А в Западной – мало того, что не запрещено, так и довольно популярно. Вывод напрашивается сам собой: надо заняться контрабандой. Сказано – сделано, и Конрад с женой начинают прибыльное предприятие: перевозят контрабандой из одной части страны в другую разные вещицы.
В 1974 году он открывает магазин нацистских вещиц и замечает, что антиквариат гораздо лучше продаётся, если к нему приложить историю. Обладающий богатым воображением и шальным чувством юмора, он даёт волю фантазии и дополняет свои вещи как и историями, так и небольшими корректировками. Например, к подлинному шлему времен Первой мировой он приложил записку, в которой говорилось, что шлем принадлежал лично Гитлеру. Как вы понимаете, с такой историей цена значительно возросла.
Посмотрев на всё происходящее, Конрад делает ещё один простой вывод: Гитлера можно хорошо продать. Будучи любителем, но хорошим любителем, он рисует картины от имени фюрера, а осмелев – пишет за него стихи. Конрад прекрасно копировал почерк человека, что позволяло ему продавать «рукописи» нацистских лидеров. На вопрос «Откуда?» он отвечал просто: «Есть несколько источников в Восточной Германии».
Но мы же помним, что не так важна вещь, как история с ней связанная?
Конрад затевает самую большую шутку в своей жизни. Он садится писать дневники Гитлера. По задумке, Гитлер «начал» писать их с середины 1932 и «закончил» за пару недель до самоубийства. Подготовка дневников заняла два года.
Затем через общих знакомых Конрад выходит на старого фаната нацистского периода, журналиста Stern, - одного из крупнейших журналов в стране, - Герда Хайдемана. Герд прекрасно знает почерк Гитлера и не видит подвоха. Конрад придумывает довольно правдоподобную историю – на самом деле, полуправду, - о происхождении дневников. Мол, их нашел крестьянин на месте крушения самолёта с высокопоставленными нацистскими чинами. Крушение и правда было, Хайдеман лично ездил на место происшествия, чтобы убедиться в этом. Герд убеждает журнал купить дневники, и во избежание утечки информации экспертизу проводят за рубежом. Двое учёных из Университета Северной Каролины, Хью Тревор-Ропер и Герхард Уайнберг, бегло ознакомившись с дневниками, подтвердили их подлинность. Конрад продаёт 62 тома на сумму около 9 миллионов немецких марок. Много ли это? Скажу так, в 1980 в ФРГ за 17 тысяч марок можно было взять Audi 100.
Итак, сенсация на подходе!
25 апреля 1983 года Stern выходит с обложкой «Обнаружен дневник Гитлера!». Продажи взлетают, иностранные коллеги перекупают лицензии на печать. Сам дневник пестрит откровениями: Гитлер якобы был ошеломлен Хрустальной ночью, переживал о Еве Браун, а также готовил поселения для евреев на востоке, где те смогли бы жить хорошей жизнью. В предисловии главный редактор Питер Кох подчеркнул: «История Третьего Рейха должна быть частично переписана».
Думаю, Конрад Куяу от души хохотал, наблюдая за этим.
Разоблачение случилось аж месяц спустя. Дневники всё же отправили на экспертизу – настоящую, разноплановую, - которая показала, что бумага, чернила и переплетение – современные. Ну конечно: Конрад купил блокноты в каком-то магазине в ГДР. Лингвистический анализ показал, что стиль языка не совсем соответствует стилю Гитлера. Впрочем, были и те, кто не верил с самого начала. Например, редактор Der Spiegel Рудольф Аугштейн задавал прямой вопрос: «Мы, по-вашему, должны поверить этой чуши?».
За мошенничество оба Куяу и Хайдеман оказались на скамье подсудимых. Первого суд приговорил к 4 годам и 6 месяцам тюрьмы, а Хайдеман получает чуть больше – 4 и 8. Продажи Stern оказались на дне, как и его репутация.
Скандал был знатный.
Конрад свой срок до конца не досидел, у него выявили рак гортани. Надо сказать, что он стал знаменитостью: Конрада приглашают в телешоу, берут интервью. Свой главный талант он не растерял – он по-прежнему мастер подделок. И здесь он делает следующий простой вывод. Если торговать подделками получается настолько хорошо, надо торговать подделками. Но законно. Конрад открыл несколько галерей под названием «Настоящие фальсификаты работы Куяу», где продавал подделки знаменитых мастеров с печатью своей мастерской. Чтобы в этот раз все точно поняли, что это подделка, пусть и прекрасно сделанная.
Умер Конрад в 2000 году. Если всё ещё ищете занятный подарок друзьям на Новый Год, знайте: его картины всё ещё ценятся, стоимость начинается от 200 евро.
На всякий случай напомню: держитесь подальше от нацистов – дела с ними всегда заканчиваются плохо. И не доверяйте художникам! Особенно тем, что любят разные истории.
Фото 1. Та самая обложка Stern
Фото 2. Довольный жизнью Конрад Куяу
Знаете ли Вы о том перевороте, который произошел не только в исторической науке, но и в гораздо более широкой области гуманитарных и социальных дисциплин в 1922 году? Нет? Давайте разбираться, что же случилось тогда. Может быть, речь о громкой археологической находке? Как раз в это время Говард Картер обнаружил гробницу Тутанхамона. Но речь не о ней. Может быть, была обнаружен письменный источник, срывающий все покровы? Дешифрованы древние письмена? Тоже нет. Открытие, о котором здесь будет рассказано, совершено за письменным столом, стоящим в кабинете французского антрополога, которого звали Люсьен Леви-Брюль.
Плодом его многолетней кропотливой работы стала толстая, увесистая книга под названием «La mentalité primitive», что при издании на русском языке переводят как «Первобытный менталитет» или «Первобытное мышление». Как ни банально, рассказывал этот труд, о том, как мыслят представители примитивных сообществ: племена бушменов, полинезийцев, эскимосов, папуасов и других жителей самых глухих уголков планеты. Казалось бы, этнография, как наука, процветает уже достаточно давно. Возвращаясь из колоний, белые люди везут в метрополию в качестве сувениров кремневые копья, маски, статуэтки, сушеные головы и отрезанные руки. При чем тут важное открытие, да еще касающееся всего человечества? А дело вот в чем.
На протяжении долгого времени господствовало принятое по умолчанию мнение, что принципы человеческого мышления едины и неизменны для всех представителей вида Homo sapiens. То есть человек мыслит одинаково и каменном веке, и в Древнем Риме, и в Средние Века, и в Новое Время. На примере анализа большого круга примитивных сообществ Леви-Брюль показал, что это не так. Ранее причину отсталости сохранивших первобытный уклад племен видели либо в «дикости», оторванности от цивилизации, либо в расовой неполноценности. Леви-Брюль же установил, что для всего общества в целом характерен особый тип мышления, который он назвал «до- или прелогическим».
Автор: Дмитрий Сувеев
Когда группа агентов Моссада проникла в номер сирийского чиновника в Лондоне и вскрыла его ноутбук, она ожидала найти там всё, что угодно. Но только не фотографии строящегося сверхсекретного сирийского ядерного реактора. Это было настоящим шоком - никто не предполагал, что в 2007-м году Башар Асад будет на грани обладания ядерным оружием. И никто не предполагал, что сирийцы смогут сохранить свою ядерную программу в тайне от всего мира.
...
В ночь с 5 на 6 сентября 2007 года жителей Дэйр-Эз-Зора разбудил звук воздушной тревоги - и несколько глухих взрывов в нескольких десятках километров от города. То, что не удалось инспекторам МАГАТЭ, сделала израильская авиация. Ядерная программа семьи Асадов закончилась.
Итак, операция "Фруктовый сад" - как это было.
Наверное, многие слышали о том, что когда-то израильтяне бомбили мирный ядерный реактор где-то в дебрях Ирака. Так получилось, что история о том, как самолеты с маген-давидом с похожей целью летали к другим своим соседям, в Сирию, чуть менее известна. Как часто бывает в тех местах, она полна горя, боли и безудержного идиотизма с ближневосточным колоритом. Но обо всем по порядку.
Немного истории.
Любой уважающий себя ближневосточный диктатор должен был следовать трем простым правилам. Во-первых, он должен быть военным. Генералом или в крайнем случае адмиралом – особенно если до ближайшего моря «плыть» год на верблюде а весь его флот одного верблюда и состоит. Корабль пустыни, что уж там… Главное — красивый мундир! Во-вторых, он должен был дружить с Советским Союзом – потому что ни одна другая страна в мире не подарит тебе сотни танчиков и самолетиков в обмен на обещание расплатиться за них апельсинами в следующей жизни и построить трудно выговариваемое слово «аль-социализм». Дружить с ним, даже если последнего коммуниста в своей стране этот диктор вчера лично расстрелял. Это всё мелочи, недостойные большой политики.
И в-третьих, он должен обещать уничтожить Израиль, третирующий несчастных арабов со времен фараонов и Моисея. Знать, кто такой Моисей не обязательно. Достаточно помнить — он еврей! Знать, кто такие фараоны, если ты не их наследник Гамаль Насер – тоже лишнее.
В реализации третьего пункта регулярно имело место (и самих арабов) некоторое затруднение под названием ЦАХАЛЬ (армия обороны Израиля), так что шорт-лист многих арабских диктаторов дополнился важным четвертым пунктом. Ядерной бомбой. Опять же, арабам для ее испытания не надо было тащиться на всеми забытый атолл через пол-мира, потому что между Сирией и Египтом был чудесно подходящий для испытаний участок земли!
Проблема состояла в том, что население потенциального арабского ядерного полигона было не в восторге от таких перспектив, и строило доблестным арабским труженикам лопаты и центрифуги всяческие козни. Профессия физика-ядерщика стала одной из самых опасных на Ближнем Востоке – множество европейцев, американцев, и один русский генерал (этот, правда, «специализировался» на поставках химического оружия), соблазненнившихся длинным динаром, внезапно умерли от индивидуальной свинцовой непереносимости, аллергии на пластичную взрывчатку и других очень естественных причин. Сами, по своей инициативе умерли. Моссад, конечно, тут не при чем. Да как вы вообще могли такое подумать?!
А когда евреям становилось совсем грустно и одиноко, они летали к своим арабским друзьям в гости. Обычно после таких визитов грустили уже арабы, мысли о ядерной бомбе их надолго покидали, зато появлялись новые — где взять новое ПВО, как сделать из ракет «земля-воздух» ракеты «земля-самолёт» и почему они не подумали об всем этом заранее. Собственно, после первого такого полета в гости к другу Саддаму, один брутальнейший дядька, премьер Израиля и бывший террорист №1 Ближнего Востока Менахем Бегин, пафосно сказал: «Мы не позволим нашим врагам разработать оружие массового поражения и защитим наш народ любой ценой». В дальнейшем, эту концепцию первого удара по потенциальной враждебной ядерной державе просто и незатейливо назвали «Доктриной Бегина».
Президент Сирии Хафез Асад был настоящим арабским диктатором –он был военным летчиком, дружил с СССР, ненавидел Израиль – все как у правильных парней. Желание получить бомбу было лишь вопросом времени – и однажды простой кореец Ким и его приятель Али сделали другу Хафезу предложение, от которого тот не смог отказаться. Корейские технологии, иранский уран – и бомба для проклятых сионистов почти готова. Осталось сделать все в тайне.
Вообще, старик Хафез был много кем – и кровавым тираном, и злобным деспотом – но, в отличие от своего непутевого сына-офтальмолога, он точно не был идиотом. Асад-старший был глубоко впечатлен «работой» своих временных союзников-американцев во время войны в Заливе – особенно сильное впечатление на него произвела чудовищная мощь ВВС Коалиции. Асад и его генералы предполагали, что все, что умеют американцы – умеют и евреи (на самом деле, это не так – евреи умели даже несколько больше). Ну, и 82-й год никто не забыл – от одного его упоминания у сирийцев начинались фантомные боли по всей авиации.
- Где мои самолёты?! Где мои «Квадраты»? Я их не чувствую!
- Хафез, у тебя их больше нет …
Вывод напрашивался самый логичный – как только Моссаду станет известно о сирийской ядерной программе, евреи по традиции сядут в самолёты и полетят в гости. И, в отличие от инспекторов МАГАТЭ, виза и согласие принимающей стороны им не потребуются. Они вообще птицы вольные — куда хотят, туда летят.
Понимая, что технологический разрыв между ними и израильтянами растет как братья Марио на грибных стероидах, сирийцы в кой то веке сделали все очень и очень хитро и грамотно. Зная, что любые переговоры можно перехватить, а любую информацию на электронном носителе – скопировать, они решили вести все документы о ядерном проекте НА БУМАГЕ. То есть ВООБЩЕ ВСЕ. В лучших традициях середины 20-го века. Как они обменивались информацией – боюсь представить. Считается, что при помощи курьеров на машинах. Или голубей. Или голубей на машинах. Но это не точно.
За всем этим стоял близкий сторонник Хафеза Асада и настоящий «человек теней» Мухаммед Сулейман. Кроме ядерного проекта, он отвечал за связи с Хизбаллой, и другие «особые» проекты сирийцев. Он постоянно взаимодействовал с Касемом Сулеймани и Имадом Мугнией — пока последнего Моссад не убил на парковке под окнами сирийского разведуправления в Дамаске. Сюрпри-и-из!
Судьба генерала Сулеймана (не путать с Сулеймани) также была предсказуема - в августе 2008-го он был убит на собственной вилле. Неизвестный снайпер стрелял со стороны моря с качающегося катера - все пули попали в шею и голову генерала. Принято считать, что в убийстве непосредственно участвовали бойцы израильского морского спецназа.
Сирийцы разумно предположили, что лучшая защита в такой ситуации – максимальная секретность, а ПВО в их случае ничего не спасет и только привлечет лишнее внимание, и вообще это колдунство на евреев не действует с начала восьмидесятых. Вывод о бесполезности объектового ПВО в такой ситуации был весьма разумный – расстрелянный Саддамом Хуссейном за провал с Озираком замглавкома ПВО Ирака не даст соврать. Вообще, о феерических взаимоотношениях арабов и ракеты «земля-самолёт» можно рассказывать много и весело, но это тема для совершенно отдельной истории — речь сейчас о другом.
Персонал и администрацию проекта набрали из северных корейцев и алавитов, возглавляли проект люди, исключительно преданные Асаду, параноидально и небезосновательно боявшиеся Моссада. Таки да, некоторые из них через некоторое время неожиданно умерли - как тот же генерал Сулейман.
В общем, где-то в конце 90-х персы и северные корейцы таки начали изготавливать для старика инструмент окончательного решения еврейского вопроса. Тут, правда, случилось досадное недоразумение – в 2000 году Асад старший сам внезапно умер, и власть в Сирии по трагикомическому стечению обстоятельств перешла к его среднему сыну – непутевому врачу-офтальмологу из Лондона. О том, как этот чудесный и добрый в душе человек стал президентом возможно сильнейшей (с военной точки зрения) арабской страны, можно снимать фильм с братьями Коэнами – взойдет не хуже Бората. О том, до чего не её довел, можно снять только военную драму. Но три главных правила диктатора он выучил сразу - немедленно стал генерал-адмиралом и сдружился с Россией как главным заменителем СССР, а любить Израиль сирийскому президенту по должности не положено. Дело оставалось за маааленькой бомбой...
Короче, время шло. Как говорится, центрифуга крутится –плутоний мутится.
И все было хорошо, пока сирийцам традиционно не нагадил Моссад. Случайно, при подготовке очередной «скоропостижной и очень естественной» смерти сирийского чиновника в Лондоне (или в Вене, по другой версии), коварные израильтяне вскрыли его ноутбук. И нашли там множество интересных фото – нет, не тех, о которых вы могли подумать. Фото реактора во всех подробностях, коллективные селфи простых корейских тружеников центрифуги, фото известного северокорейского ядерщика Чона ЧоБу, и многое многое другое. В общем, в Иерусалиме тихо охренели с открывавшейся перспективы того, что друзья через пару лет сделают-таки Башару ядрену бомбу. В этот момент лавочку (в смысле, реактор) можно было закрывать.
Объект, к слову, находился на берегу Ефрата недалеко от Дейр-Эз-Зора (того самого). То есть приблизительно в географическом центре Сирии.
Справедливости ради сотрудники подразделения технической разведки Израиля 8200 «вели» объект с 2004го года, когда американцы обнаружили аномальное количество коммуникаций, исходивших оттуда. Впрочем, таких «объектов внимания» было множество, и точно понять, что именно в этом находится именно будущий реактор, а не какие-нибудь «Скады» с горчичным газом, возможности не было. До поры до времени.
И тут случился Лондон и ноутбук Ибрагима Османа. Израильтяне не были до конца уверены — по одной из версий, на объект были отправлены бойцы «Сайерет Маткаль», чтобы взять пробы грунта вокруг реактора. Иногда приводятся даже описания того, как сирийские патрули проходили буквально в нескольких метрах от замаскированного вертолета. Правда это или нет - я не знаю, но всё может быть.
Томас Гордон с «Шпионах Гидеона» пишет, что за несколько месяцев до атаки Моссаду удалось внедрить на объект своего шпиона под видом рабочего, а за два месяца до атаки израильтяне запустили спутник «Офек-7», чья орбита проходила как раз над объектом. Ему (объекту) дали кодовое слово «Кубик Рубика».
В принципе, в Израиле есть два традиционных подхода к решению подобных вопросов – «послать спецназ» и «отправить летчиков». К радости и тех, и других, оба решения удалось объединить – наведение с земли осуществлял то ли спецназ Генштаба, то ли спецназ ВВС, то ли какой-то другой очередной специально обученный спецназ, их в Израиле много, хороших и разных.
Тут надо сказать пару слов о правовом аспекте атаки. Часто пишут о некоей израильской агрессии. Звучит довольно забавно, с учетом того, что обе страны фактически находятся в состоянии войны с момента основания Израиля, не имеют дипломатических отношений и запрещают своим гражданам посещать друг друга. Сирия – единственная крупная страна, продолжающая придерживаться двух из трех «хартумских принципов» - нет миру с Израилем, нет признанию Израиля, нет переговорам с Израилем. В общем, налет был всего навсего еще одним эпизодом многолетней арабо-израильской жабогадючной Санта-Барбары.
В Израиле стали планировать атаку. Эхуд Ольмерт, тогдашний премьер, сказал потом: «В ту самую секунду, когда я получил информацию о том, что сирийцы строят ядерный реактор в 450 километрах от нашей границы, я решил, что мы его уничтожим». Так это или нет — не известно. Основную оппозицию плану составлял тогдашний министр обороны Израиля Эхуд Барак — не понятно, то ли он действительно был против, то ли играл в свои политические игры.
ВВС начали готовить операцию — лётчики тренировались в Негеве. Они (за исключением нескольких) не знали, какой объект им предстоит атаковать. Они знали, что он может быть защищён ПВО и исключительно важен — и всё. Цель и план удара они получили за 12 часов до атаки. Это нормально — неизвестно ни число экипажей, которое в итоге полетит на задание, ни их состав. Задавать вопросы в такой ситуации не принято.
Справедливости ради, надо сказать, что израильтяне уведомили американцев о возможности появления у Сирии ядерного оружия и предложили им решить этот вопрос самим. Джордж Буш тогда отказался — ему совсем не нужна была ещё одна проблемная точка на карте. «Мы были уверены, что израильтяне будут действовать сами, если откажемся мы» — в таком ключе комментировали это американские чиновники.
Так, в итоге, и получилось.
Начавшаяся в девяностых, история мечты двух диктаторов закончилась в один момент. Ночью с 5 на 6 сентября 2007 года с авиабазы Хацерим взлетели 4 F-15I 69-й эскадрильи, и две пары F-16I 254-й и 119-й эскадрилий с авиабазы Рамон, с благой миссией ограничения распространения ядерного оружия кем попало кому попало. Почему такой «смешанный» состав? «Раамы» могли справиться и в-одиночку, но командование посчитало необходимым привлечь максимальное количество эскадрилий. Это считалось своего рода вопросом справедливости — все должны принять участие. Лётчики были опытнейшие — как правило, командир эскадрилии, получая такую задачу, назначает на неё себя, и замкомэска.
Вообще, эти самолеты, «Раам» (Гром) - израильская версия американского ударника F-15E, оборудованная рядом девайсов местного производства - израильской БРЭО, тактической звездой Давида на фюзеляже и парой хитрожопых летчиков в кабине, существующая в количестве 25 штук – одни из лучших «ударников» современности, возможно наравне с Су-34. Не удивительно, что послали именно их.
Самолеты принадлежт 69-й эскадрилье – «стратегической» эскадрилье ВВС, на вооружении которой традиционно находятся наиболее мощные бомбовозы. Все началось с контрабандных «Б-17» (просто вдумайтесь – контрабандная «летающая крепость»), потом кто-то понял, что бомбить Каир, конечно, весело, но 10-тонный (по нагрузке) шайтан-пепелац на Ближнем Востоке нафиг никому не нужен, и ВВС пригодятся более адекватные задачам самолеты. 69-я первой получила «Фантомы», первой (и единственной) получила F-15I. Кстати сейчас первый замкомэска и главный штурман там – украинский еврей (в смысле, репатриант). Но это так, к слову.
А еще это единственная в ВВС строевая эскадрилья с 2-х значным номером. И если он вызвал у вас характерные ассоциации – то таки не зря, по одной из местных легенд номер в далеком 48-м году эти парни получили за свои подвиги … скажем так, не совсем в кабине самолета. Хотя, возможно, дело происходило и в кабине тоже. Я не знаю, я не видел.
У израильтян было три классических возможных маршрута полета – прорываться напрямую через Голанские высоты и ПВО Дамаска, через территорию Иордании и северный – через Ливан. Первый вариант был нежелателен из-за высокой плотности сирийских средств ПВО на маршруте следования – особой угрозы их тактические лапки не представляли, но о факторе скрытности и внезапности пришлось бы забыть. Второй вариант грозил дипломатическим скандалом. Третий был более простым с точки зрения преодоления ПВО, но также практически не оставлял шансов на внезапную атаку – а это было едва ли не самым главным условием операции.
Тут в ход пошла фирменная хитрость. Был еще один маршрут (если не брать совсем уж экзотику вроде атаки со стороны Ирака через Саудовскую Аравию с кучей дозаправок) – через Турцию. Сирийское ПВО там практически отсутствовало - до начала разборок с турками оставалось еще около 5 лет. Проблемы могли возникнуть только если турки успевали очухаться буквально в течение получаса. Да и в таком случае, вряд ли они рискнули бы сбивать непонятно чьи самолеты...
...тем более, что в отличие от Су-24, эти еще и вломить могли. Хотя такой исход был ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО маловероятен, в те времени отношения евреев с турками еще не были наглухо испорчены «флотилией свободы», турецким государственным антисемитизмом и просто дипломатическим гением турецкого султана Эрдогана.
Итак, маршрут был выбран. Оставалось решить множество технических моментов. Один из них – какое оружие использовать? Озирак в 81-м бомбили свободнопадающими бомбами – в основном потому, что высокоточное оружие тех времен было крайне ненадежным и накладывало адские ограничения на возможность атакующего самолета увернуться от всего того "чем попало», которым в него стреляют благодарные люди внизу. Например, для точного попадания "Мавериком" необходимо было захватить цель и лететь по глиссаде со снижением, не маневрируя - понятно, что желающих провернуть такой фокус против серьезного ПВО не было. Кроме американцев - им плевать, у них что самолетов, что пилотов тысячи. Им не жалко.
С чугунием же все было гораздо проще, бросил с пикирования и свободен, лети куда хочешь. Но в этот раз решили использовать УАБ с полуактивным наведением (по другой версии – и/или «Маверики»). Почему? Видимо, прогресс не стоит на месте.
По наиболее популярной версии, перед операцией в район реактора на вертолетах было заброшено это самое полуактивное наведение в лице группы спецназа ВВС. По этой же версии, это был не первый их визит в район реактора – первый раз они брали образцы грунта (с целью оценить радиоактивность и прогресс в создании реактора). Если это правда, то сам по себе тот факт, что израильтяне летали (!) на вертолетах (!!) в центре Сирии (!!!) к сирийскому ядерному реактору (!!!!) вызывает какие-то очень большие вопросы к адекватности рассказчика. Или сирийцев. Впрочем, ничего нового.
Итак, с авиабаз Израиля поднялись 8 самолётов для окончательного решения сирийско-ядерного вопроса. Сразу после взлета вся эта кавалькада ушла на запад, и облетев Кипр, приблизилась к турецкому берегу средиземного моря. По какому конкретно маршруту летели – не знаю, спросите у британцев из Акротири. Они точно в курсе. У них в конце концов весь полуостров антеннами радаров утыкан, как дикобраз.
Дальше описания налета разнятся. Скорее всего, израильтяне «срезали» путь над турецким Хатаем, и пересекли границу с Сирией в районе Кырыкхана (видимо синоним слова «Мухосранск» на турецком) – всего первый полет над территорией Турции занял около минуты. Чтобы понять, где вся эта хрень находится, можно взглянуть на карту из турецкой газеты ниже.
Дальнейший маршрут - Северный Алеппо (тамошняя батарея С-75 незадолго до налета отметила свой 30-летний юбилей, и была слишком стара, чтобы лезть во все это дерьмо) – Африн – Эль-Баб (знакомые места, не правда ли?) – Ракка – и, наконец, реактор. Вскоре жители Дейр-Эз-Зора (вряд ли представлявшие, что ждет их через каких-то 10 лет) услышали несколько отдаленных взрывов. Всё. Сирийская ядерная программа закончилась. Для её окончания израильтянам понадобилось 17 тонн взрывчатки — предлагали сбросить больше, но решили обойтись таким объемом. Видео удара есть в сети — например, здесь.
Во втором часу ночи прозвучало кодовое слово «Аризона». Атака закончилась. Цель была уничтожена — без возможности восстановления.
Обратный маршрут самолетов известен достаточно хорошо благодаря тому, что топливные баки, сброшенные F-15, упали чуть ли не на головы турецким фермерам. Те, мягко говоря, были удивлены падающей с неба хреновиной, и на всякий случай вызвали полицию. Израильские самолеты тем временем пролетели около 300 (!) километров над территорией Турции (что они там говорили про Су-24? Вторгся в воздушное пространство на 2 км?) и, благополучно заправившись над Средиземным морем, вернулись домой. Сброс баков позже назовут оперативной ошибкой.
Возможно, невмешательство турок можно объяснить участием еще одного чудесного аппарата – CAEW, самолета ДРЛО и постановки помех на базе гражданского «Гольфстрима» - квинтэссенции израильского понимания «войны в эфире», в которой эти ребята всегда были очень грамотны. Считается, что именно его применение позволило «ослепить» сирийские (и, вероятно, турецкие) радары – и многократно увеличило время их реакции. А пока разобрались, в чем дело – участники налета наверняка допивали свой вискарь.
На следующий день сирийцы выпустили заявление о том, что в их воздушное пространство вторглись сионистские воздушные пираты, но встретив отпор в лице нескольких ракет «земля-воздух» позорно ретировались, теряя полезную нагрузку и прочие детали интерьера. На этом их реакция закончилась. Доля правды в их словах есть - полезную нагрузку F-15 действительно теряли (над реактором) и сирийское воздушное пространство действительно покинули (самолетам так или иначе свойственно это делать). На этом доля правды, к сожалению для сирийцев, заканчивается.
Эрдоган вроде как имел странный разговор с Эхудом Ольмертом (тогдашний премьер Израиля – прослойка между 3 бывшими спецназовцами в этом кресле), по результатам которого претензий к Израилю турецкий султан не имел, а сирийцам было предложено замять инцидент во избежание новых визитов неопознанных летающих объектов и излишнего интереса МАГАТЭ. Асаду дали понять, что попытка построить еще один ядерный реактор будет выглядеть как заклинание призыва израильских самолетов, и он, кажется, понял намек.
Самое смешное, что обе стороны до сих пор не признают сам факт атаки. Израильтяне не хотят быть обвиненными в нападении на беззащитный ядерный реактор, а сирийцы – в том, что пытались из подручных материалов и северных корейцев собрать атомный шайтан-пепелац.
Более-менее широкие подробности начали проникать в прессу через несколько лет, после публикации расследования "Шпигеля". А в марте 2017 года сами израильтяне опубликовали подробности атаки.
П.С.
Прошло 10 лет.
На месте, где когда-то был весьма технологичный реактор, простые и запрещенные бородатые парни годами играли в национальную игру «убеги от шахид-мобиля» и «отрежь голову соседу».
Мудрости израильтян можно только позавидовать - сложно представить, что могло случиться, попади в руки многочисленных террористических группировок радиоактивные материалы.
Персы вместо урана поставляют Асаду тысячи простых шиитских пушечномясных добровольцев (и таки действительно добровольцев).
Русские и американцы смотрят на это с высоты полета страж-птицы, и периодически бомбят противников своих марионеток.
Израильтяне делают все то же самое, но за неимением марионеток бомбят всех.
И конца этому не видно.
А, следы радиоактивных веществ на месте удара все же нашли.
Лётчики до марта 2017-го скрывали своё участие в операции — даже от собственных семей. Их фамилии так и не опубликованы — кроме одной. В 2010-м году майор Эммануэль Леви, штурман, планировавший маршрут атаки, погиб в ходе транировочного полёта на F-16I. О его участии в операции сообщили в марте 2017-го.
В 2018 году один из участников операции открыл в Израиле первый «гражданский» симулятор F-16.
Такие дела.
__________________________________________
Автор: Артём Наливайко
Чудесное о развитии дела антисталиниста-педофила Дмитриева, за которого так топила либеральная тусовочка.
 |
https://vk.com/wall10412510_34729
Кассад: "... Думаю, теперь объявят, что ФСБ подкинуло Дмитриеву детское порно (как это делали защитники Буковского).
Покаяний от этой публики мы я думаю не дождемся.
Хотя нельзя не отметить, что та упоротость, с которой они вписались за своего гендерно-близкого коллегу, действительно способствовала всплытию этих чудесных подробностей о моральном облике борцов с гидрой НКВД. Все по идейным заветам Буковского.
PS. Мемориал" должен быть запрещен на территории РФ."
Социальные лифты — игрушка дьявола. Никто не будет спорить с тем, что в Советском Союзе они работали очень хорошо, но немногие вспоминают, что хорошо работающий лифт может ехать не только вверх. Головокружительная карьера, которую делали многие управленцы СССР, в 30-ые годы могла закончится в одно мгновенье.
Именно такую карьеру и построил нарком внутренних дел УССР Александр Иванович Успенский. Сын лесника, получил начальное образование в Российской Империи (школа + начальное училище + 2-х классное училище + духовное училище). В годы гражданской войны сначала был секретарём комбеда, затем начальником местной милиции, а после его перевели в ВЧК и закрутилось. За 18 лет он прошёл путь от рядового чекиста до наркома Украинской Республики. Особенно отметился в репрессиях 37-го года, когда настаивал на применении «мер телесного воздействия» из-за чего было оговорено множество невинных людей. После подобных «успехов» в Москве очень заинтересовались этим кадром.
Ноябрь 1938. Сталин звонит Хрущёву и сообщает, что тот должен арестовать Успенкого. Хрущёв думает, что речь идёт об Усенко (первый секретарь ЦК ЛКСМ, будет расстрелян за подготовку покушения на Хрущёва). Сталин повторяет, что речь об Успенском, Хрущёв несколько расстраивается, но начинает готовить арест.
Через некоторое время снова звонок из Москвы, Хрущёву сообщают чтобы он не спешил, а с Успенским Сталин разберётся сам, вызвав его в Москву и арестовав там же. Хрущёв уезжает в Днепропетровск.
Успенскому сообщают, что его вызывают в Москву за повышением. Но нарком внутренних дел СССР Ежов недвусмысленно намекает своему коллеге, что в Москву ехать не стоит. Успенский делает поддельный паспорт и готовится бежать…
14 ноября 1938 года Успенский присутствует на выдаче медалей 20-летия РККА сотрудникам НКВД, затем идёт в Верховный Совет, после — в наркомат. Там говорит своим коллегам, что ему нездоровится и он поедет с семьёй на дачу отдохнуть. Когда он вернулся домой, то обнаружил, что семьи дома нет, позвонил своему заму и сказал, что отправляется кутить к знакомой, попросил не тревожить его и продолжать работу. На выходе из дома отказался от охраны, сказав, что может сам за себя постоять и показал револьвер. Далее он отправился к Днепру и скрылся. Позже в его рабочей папке найдут следующую записку:
"Прощайте все хорошие товарищи! Труп мой ищите, если он нужен, в Днепре. Так вернее застрелиться и в воду. Без осечки. Люшковым [бывший начальник НКВД на Дальнем Востоке, бежал к японцам, поскольку подозревал собственный арест - А.Ш.] не был никогда! Успенский."
Утром жена позвонила в наркомат сообщить, что её муж дома не ночует, там её успокоили, мол, видимо у знакомых. Вообще в такой ситуации нужно сразу же начинать поиски, поскольку речь идёт о наркоме внутренних дел (представьте, что сегодня Шойгу или Колокольцев внезапно пропали), но учитывая предупреждения, который Успенский выдал, коллеги не очень хотели начинать поиски, ведь тем самым могли подставить товарища, который наверняка (как они думали) отсыпается пьяный где-нибудь.
Но когда стало понятно, что нарком пропал, то зашевелились все. Сталин и Берия лично контролировали дело. Когда была найдена записка, то дно Днепра стало внезапным объектом изучения огромной группы военных водолазов. Нашли пальто и шляпу Успенского, а также труп свиньи, трупа самого наркома никто не нашёл.
Граница была усилена, Берия боялся, что Успенский побежит заграницу, где мало того, что он может быть использован в пропагандистских целях (мол посмотрите, из страны советов министры бегут, настолько там плохо, а представьте, что с простыми гражданами творится), так он ещё множество секретной информации, касательной НКВД может выдать. Тем временем Успенский берёт поддельные документы и билет на поезд до Воронежа, но выходит в Курске, чтобы его невозможно было отследить по билетам.
Четыре дня сидит на съёмной квартире, затем отправляется в Архангельск. В это время органы НКВД активно допрашивают супругу Успенского, та ничего не говорит. Попытка устроиться рабочим в Архангельске проваливается. Успенский мчится в Калугу, оттуда в Москву, к друзьям. После долгих поисков он находит адрес своей бывшей любовницы Марисы Матсон. Он приходит к ней в дом и сообщает, что он бросил нелюбимую жену и семью ради тёплой любви к ней. Матсон попадает под чары беглого наркома.
Вскоре Матсон осознает, во что вляпалась и после смены пары конспиративных квартир в регионах, она отправляется в Москву и пишет Успенскому, что больше не желает иметь с ним дел. Успенский едет за ней, пытается убедить в своей любви и преданности, но всё тщетно.
Пять месяцев Успенский колесил по стране и, казалось бы, окончательно скрылся из поля зрения органов. Но тут его супруга на очередном допросе решает вспомнить, что как-то раз видела у мужа паспорт на имя Шмаковского Ивана Лаврентьевича.
Успенский совершает «ход гения» и сдаёт в камеру хранения свой чемодан, в котором находился револьвер с патронами.
Оперативники, которые проверяли на станции эти самые камеры, разумеется нашли этот чемодан и поинтересовались фамилией владельца боевого оружия. На ячейке было имя — Шмаковский Иван Лаврентьевич. Сотрудники организовали засаду и ждали, когда Успенский придёт за своими вещами. Но Успенский так и не успеет забрать свои вещи. Он зайдёт в привокзальный ресторан в ожидании своего рейса. Вскоре в этот же ресторан зайдёт сотрудник ЧК и узнает Успенского по ориентировке. После небольшой погони по вокзалу, бывший нарком внутренних дел Украины вынужден сдаться. А ведь если бы не сдал револьвер в ячейку хранения, могло получиться гораздо интереснее...
После этого Успенский признается в том, что работал на немецкую разведку, а завербовала его Марис Матсон...
_______________________________
Автор - Александр Штефанов
 | nashi5364Подписчиков: +231 |
 | аниМемыПодписчиков: +73 |
 | mr_plagu3Подписчиков: +42 |
 | DarbarnirПодписчиков: +21 |
 | эльфийка и мужик (merrivius)Подписчиков: +20 |
 | sincosПодписчиков: +154 |
 | VIZAZПодписчиков: +117 |
 | QuantumHeadAIПодписчиков: +96 |
 | madaotheoryПодписчиков: +94 |
 | Anime Ero DFCПодписчиков: +85 |
