Керри Кинг
нейромазня день рождения портрет MidJourney Керри Кинг гитарист Slayer Metal Other #Metal фэндомы нейронные сети
Результаты поиска по запросу «
керри кинг
»digital art портрет обработка фото нейромазня Керри Кинг Slayer гитарист Thrash Metal #Metal фэндомы art нейросети
Керри Кинг. Портрет.
Raining bloodFrom a lacerated sky
Bleeding its horror
Creating my structure
Now I shall reign in blood!
logotipper юмор ужасы Сияние оно логотип каламбур игра слов дизайн нейминг Общественные деятели Знаменитости кладбище домашних животных зеленая миля Стивен Кинг брендинг на грани
Брендинг на грани по Стивену Кингу
Встречайте подборку брендов на грани с названиями произведений мастера ужасов Стивена Кинга)
Антон Логотиппер
джордж мартин Стивен Кинг песочница
Отличный комментарий!
Это было в Симпсонах, где в Библиотеке был целый ярус "Стивен Кинг А-Б".
Maximum99730.01.201704:24ссылкаполитота песочница политоты Роберт Де Ниро Актеры и Актрисы Знаменитости Стивен Кинг Общественные деятели Дональд Трамп
Антироссийский демарш Роберта Де Ниро и Стивена Кинга
Американский актер Роберт Де Ниро вместе с другими голливудскими артистами снялся в антироссийском видеоролике. Вместе с писателем Стивеном Кингом, актерами Мартином Шином и Лоуренсом Фишберном, Де Ниро заявил о «вмешательстве правительства России» в выборы президента США в 2016 году. Президента США Дональда Трампа артисты бездоказательно обвинили в сговоре с Москвой. Де Ниро – известный критик Трампа, возлагающий на него всю вину за беды Америки.
Актер Роберт Де Ниро снялся в видеоролике с критикой президента США Дональда Трампа и российских властей. Заявление было опубликовано порталом NowThis в твиттере.
«В 2016 году российское правительство напало на нашу демократию», – заявил Де Ниро. «Они вмешивались в выборы президента огульно и систематически», – вторит ему актер Мартин Шин.
С ними в ролике снялись исполнитель роли Морфеуса в «Матрице» Лоуренс Фишберн и известный писатель Стивен Кинг, а также другие деятели американской культуры.
Актеры и музыканты поочередно рассказывают на видео о «тайной операции Кремля» и сговоре Дональда Трампа с российскими властями. В подкрепление своих обвинений Де Ниро ссылается на расследование «российского вмешательства» комиссией спецпрокурора США Роберта Мюллера.
В конце ролика актеры требуют привлечь Трампа к ответственности за «сговор» с Москвой.
Работа комиссии Мюллера продолжалась с лета 2017 года – американские законники искали доказательства возможного вмешательства РФ в выборы президента США в 2016 году. В марте 2019 года Мюллер передал итоговый доклад властям Америки.
Россия действительно вмешивалась в выборы, утверждает он, но доказательств сговора команды Трампа с Кремлем и российскими спецслужбами Мюллер и его подчиненные не обнаружили.
Президент России Владимир Путин одобрил итог работы Мюллера. По словам российского лидера, доклад объективен и подтверждает, что не было никакого сговора между Россией и действующей американской администрацией.
«Несмотря на всю экзотичность работы комиссии господина Мюллера, надо отдать ему должное, в целом он провел объективное разбирательство», — подчеркнул Путин.
Звезда Голливуд Роберт Де Ниро – известный критик Дональда Трампа, не раз публично выражавший свое недовольство американским президентом. В январе 2019 года актер заявил, что Трамп – расист и сторонник «превосходства белой расы».
«Он [Трамп] стал еще хуже. Это показало мне, что он — настоящий расист. Я полагал, что он, будучи нью-йоркцем, понимает разнообразие, существующее в этом городе, но он так плох, как я и думал раньше — и даже гораздо хуже. Позор», – возмущался Де Ниро.
Роберт Де Ниро последователен не только в критике Трампа, но и в поддержке Демократической партии. В 1998 году он выступал против импичмента президента США Билла Клинтона, а после – поддерживал Эла Гора в президентской кампании 2000 года. В 2004 году Де Ниро выражал поддержку кандидату от демократов Джону Керри, а в 2008 – Бараку Обаме. «Сделай Обама хотя бы пятидесятую часть того, что натворил Трамп – он получил бы сполна. Поэтому я считаю, что демократы должны быть более агрессивными. <...> Нужно отвечать огнем на огонь. Нужно быть жестче в своей собственной игре», – заявлял актер.
Де Ниро также заявлял, что ни за что не стал бы играть Дональда Трампа в кино, передает ФАН. Актер отметил, что в каждой роли находит что-то, что дает ему возможность сопереживать своему герою. Как признался де Ниро, он долго изучает человека, которого ему предстоит сыграть. Однако в случае с Трампом, по словам актера, он не может найти ничего, что могло бы вызвать у него чувство сопереживания.
«Трамп был и остается мне глубоко несимпатичным», — подчеркнул де Ниро, назвав американского президента «ужасным и аморальным». В 2016 году актер назвал Трампа «идиотом и свиньей», и добавил, что с удовольствем бы «врезал ему». В июне прошлого года Роберт Де Ниро публично обматерил Трампа, выступая на вручении премии Tony. «Я хочу сказать лишь одно: fuck Trump» – обратился актер к публике, сорвав бурную овацию. Сам президент США в долгу не остается: после этой эскапады Трамп назвал Де Ниро «человеком с крайне низким IQ». «Де Ниро получил кучу ударов в голову от реальных боксеров, снимаясь в кино. Я искренне верю, что он двинулся. Он, кажется, не понимает, что американская экономика сейчас чувствует себя лучше, чем когда бы то ни было. <...> Очнись!» – написал американский лидер в своем твиттере, сообщает НСН. Одна из наиболее известных ролей Де Ниро — боксер Джейк Ла Мотта в фильме «Бешеный бык», снятом режиссером Мартином Скорсезе в 1980 году. За воплощение образа психологически нестабильного Ла Мотты актер получил премию «Оскар».
Источник: Газета.ru
гифки Стивен Кинг Carrie песочница СПОЙЛЕР
кто знает похожие фильмы про телекинез? "Хронику" не предлагать
видео Соник в кино трейлер русская озвучка Баян
Для фанатов Соника с участием Джима Керри вышел первый русский трейлер
Отличный комментарий!
Ну, что сказать, начинал смотреть скептически настроенным, но дальше вроде лучше, да не без клюквы и негров но в общем и целом трейлер зашёл...Керри будет тащить я полагаю.
Соником можно пугать детей по ночам, в прочем как и почти любой 3д зверушкой. Если уж и смотреть то ради вновь помолодевшего Керри, слава гриму!
Fidel_Cuba01.05.201902:47ссылка
…пришёл первым, потому что был больше всех испуган.
Он пришёл к ней не как друг, проведший с ней целое лето, не как её нечаянный любовник, но как он приходил к своей матери три или четыре года тому назад – за утешением; он не отшатнулся от её гладкой обнажённости, сначала она даже подумала, что он её не чувствует. Он дрожит, и хотя она держит его в своих объятиях, но кромешная тьма не позволяет ей увидеть его.
– Что ты хочешь? – спрашивает он её.
– Ты должен засунуть свою штучку в меня, – говорит она. Он старается оттолкнуть её, но она держит его, и он опускается на неё. Она услышала, что кто-то – она думает, что этоБен, – задохнулся.
– Бевви, я не могу сделать этого, я не знаю, как…
– Я думаю, это просто, только ты должен раздеться, – она думает о сложностях с гипсовой повязкой, рубашкой, это сначала разъединяет их, потом опять соединяет и пугает.
– Хотя бы брюки.
– Нет, я не могу.
Но она думает, что часть его самого может и хочет, потом его дрожь прекращается, и она чувствует, как что-то маленькое и твёрдое прижимается к правой стороне её живота.
– Ты можешь, – говорит она и притягивает его к себе.
Поверхность, на которой она лежит, твёрдая, глинистая и сухая. Отдалённый шум воды навевает дремоту и успокаивает. Она дотягивается до него. На какой-то момент появляется лицо её отца, строгое и обвиняющее (Я хочу посмотреть, девственна ли ты?) а потом она обнимает Эдди за шею, её гладкая щека прижимается, к его гладкой щеке, и когда он нежно дотрагивается до её маленькой груди, она вздыхает и думает: Это Эдди – и вспоминает день в июле – неужели только месяц прошёл? – когда никто, кроме него, не вернулся в Барренс, и у него была целая стопка юмористических книжек «Литл Лулу», и они вместе читали целый день, как Маленькая Лулу собирала землянику и вляпалась во все эти невероятные истории, и про ведьму Хэзл. Было очень весело.
Она думает о птицах; особенно о грачах, скворцах и воронах, которые возвращаются весной, а руки её тянутся к ремню и расстёгивают его, а он опять говорит, что не может сделать этого; она говорит, что он может, она знает, что он может, и то, что она чувствует, не стыд или страх, а что-то вроде триумфа.
– Куда? – говорит он, и эта твёрдая штучка настойчиво толкается между её ног.
– Сюда, – говорит она.
– Бевви, но я на тебя упаду, – говорит он, и она слышит его свистящее дыхания – Я думаю, так и надо, – говорит она и держит его нежно, и направляет его.
Он толкает слишком быстро и делается больно.
– С-с-с-с-с! – она сдерживает дыхание и кусает нижнюю губу и снова думает о птицах, о весенних птицах, сидящих на коньках домов, и сразу же взлетающих под низкие мартовские облака.
– Беверли, – спрашивает он неуверенно, – с тобой всё в порядке?
– Помедленнее, – говорит она, – тебе легче будет дышать.
Он движется медленнее, и через мгновение его дыхание учащается, и она понимает, что это не потому, что с ним что-то не в порядке.
Боль ослабевает. Неожиданно он начинает двигаться быстрее, затем останавливается, застывает и издаёт звук, какой-то звук. Она чувствует, что это для него нечто необычное, чрезвычайное, что-то вроде… полёта. Она чувствует себя сильной; она ощущает внутри себя ликование. Неужели этого так боялся её отец? Да, он должен был. В этом есть какая-то сила, сила разорванных оков, это глубоко в крови. Она не чувствует физического наслаждения, а только какой-то умственный экстаз. Она чувствует близость. Она держит его, а он прижимает лицо к её шее. Он плачет. Она поддерживает его и чувствует, что та часть его, которая их связывала, начинает ослабевать, не уходит из неё, а просто начинает ослабевать, становится меньше.
Когда он отодвигается, она садится и трогает его лицо в темноте.
– Получилось?
– Что получилось?
– Что должно было, я не знаю точно. Он качает головой – она чувствует руками, дотрагиваясь до его щеки, – Я точно не знаю, было ли это как… ты знаешь, как большие мальчишки говорят. Но это… было действительно что-то. Он говорит тихо, чтобы не услышали остальные:
– Я тебя люблю, Беверли.
Она задумывается. Она совершенно уверена, что они все об этом говорят, кто шёпотом, кто вслух, и она не может вспомнить, что говорят. Это не имеет значения. Нужно ли говорить каждому всё сначала?
Да, наверное, но это не имеет значения. Они должны говорить об этом, это подлинная, человеческая связь между бытием и небытием, единственное место, где кровоток соприкасается с вечностью. Это не имеет значения. Значение имеет только любовь и желание. В этой темноте так же хорошо, как и в любом другом месте. Даже лучше, может быть.
Потом приходит Майк, потом Ричи. И всё повторяется. Сейчас она чувствует некоторое удовольствие. Смутное тепло в её детском незрелом существе, и она закрывает глаза, когда к ней подходит Стэн, и думает о птицах, весенних птицах, она видит их снова и снова, всё сразу же освещается, заполняя обнажённые зимой деревья, вестники самого неистового времени года; она видит, как они взмывают в небо снова и снова, плеск их крыльев, как хлопанье простыней на верёвках, и она думает: Через месяц у каждого ребёнка в Парке-Дерри будет воздушный змей, они будут бегать, держась за верёвки, чтобы они не перепутались друг с другом. Она думает: Вот, что означает полёт.
Со Стэном, как и с другими, она чувствует это ощущение разочарованности от ослабления, ухода от того, в чём они действительно нуждаются, чего они ждут от этого действия, какой-то предел – близкий, но не найденный.
– Получилось? – снова спрашивает она, и хотя сама не знает, точно, что «получилось», но понимает, что не получилось. Она долго ждёт, и наконец приходит Бен. Он дрожит с ног до головы, но это не от страха, как у Стэна.
– Беверли, – говорит он, – я не могу.
– Ты можешь, я чувствую.
Она уверена, что он может. Он был сильнее и больше всех. Она могла почувствовать это по мягкому толчку его живота. Размер его вызвал некоторое удивление, и она слегка потрогала рукой эту выпуклость. Он застонал ей в шею, и от его дыхания тело её покрылось мурашками. Она почувствовала первую волну настоящего жара в себе – неожиданно чувство это в ней стало нарастать; она поняла, что это было у него очень большое(если он такой большой, как же это всё может поместиться в ней?)слишком взрослый для неё, что-то как у Генри, восьмого размера, что-то, что не предназначено для детей, что может взорвать и разорвать. Но не было ни времени, ни места думать об этом; здесь была любовь и было желание, и темнота. Если бы они не попробовали, они бы, наверное, оставили это.
– Беверли, не надо…
– Надо.
– Я…
– Покажи мне, как надо летать, – сказала она со спокойствием, которого не чувствовала, зная, по мокрой теплоте на шее и щеках, что он плачет. – Покажи мне, Бен.
– Нет…
– Если ты написал стихотворение, покажи мне. Потрогай мои волосы, если хочешь, Бен. Всё в порядке.
– Беверли, я… я…
Сейчас он не дрожал, его трясло с ног до головы. Но она понимала, что это не страх, – та часть его тела, которая говорила, что сможет сделать всё… Она думала о(птицах)его лицо, его дорогое, честное лицо, и она знала, что это не страх; это желание, глубокая страсть, и она почувствовала ощущение силы в себе опять, что-то вроде полёта, как полёт, будто смотришь сверху и видишь птиц на крышах, на телевизионной антенне над Вэлли, видишь улицы, как на карте; желание, да, это было что-то, это была любовь и желание, которое научило летать.
– Бен! Да! – вскрикнула она, и всё, что сдерживало его, прорвалось.
Она снова почувствовала боль, и на миг ей показалось и она испугалась, что у неё всё порвётся и он её раздавит. Но он приподнялся на руках, и это ощущение прошло.
Да, он большой, боль вернулась, и она была гораздо глубже, чем тогда, когда Эдди первый раз вошёл в неё. Ей снова пришлось закусить губу, чтобы не закричать и думать о птицах, пока не прошло это горение. Но оно продолжалось, и ей пришлось дотронуться до его губ пальцем, и он застонал.
Жар снова вернулся, и она снова почувствовала, что её сила передаётся ему, она отдавала её с радостью и устремлялась ему навстречу. Появилось первое впечатление раскачивания, восхитительной сладости, которая заставила её беспомощно поворачивать голову из стороны в сторону, и стон вырвался из её сомкнутых губ. Это был полёт, это, о любовь, о желание, невозможно выразить словами – принимать и давать, замкнутый круг: принимать, давать… летать.
– О, Бен! Мой дорогой, да, – шептала она, чувствуя, что след этой сладостной связи остаётся у неё на лице, что-то вроде вечности, восьмой размер раздавил её.
– Я так люблю тебя, дорогой.
Иона поняла, что происходит то, о чём шептались девчонки и хихикали о сексе в женском туалете, но это совсем не то, насколько она теперь понимала; они только восхищались, как замечателен может быть секс, а она сейчас понимала, что для многих из них секс так и останется непонятным и неприятным чудищем. Они говорили о нём – Это. Будете заниматься Этим. А твоя сестра и её мальчик занимаются Этим? А твои родители ещё занимаются Этим? И как они никогда не собираются заниматься Этим. О, да, и можно было подумать, что все девчонки из пятого класса останутся старыми девами, и для Беверли было ясно, что никто из них даже не мог подозревать об этом… пришла она к такому заключению и удержалась от крика только потому, что знала, что остальные будут слышать и подумают, что ей больно. Она закрыла рот рукой и стала кусать ладонь. Теперь она лучше понимала смешки Греты Бови и Салли Мюллер, и всех других: не провели ли они, все семеро, всё это длинное лето, самое длинное в своей жизни, смеясь, как помешанные? Вы смеётесь, потому что всё страшное и неизвестное – смешно, вы смеётесь, как иногда маленькие детишки смеются и плачут в одно и то же время, когда подходит цирковой клоун, зная, что здесь нужно смеяться… но это тоже неизвестность, полная неизвестной вечной мощи.
То, что она кусала руку, не смогло остановить её крик, и она, чтобы не испугать их всех и Бена, кричала в темноту: Да! Да! Да!
Восхитительные образы полёта смешались у неё в голове с карканьем ворон и криками грачей и скворцов: эти звуки стали для неё самой прекрасной музыкой в мире.
Она летела и летела вверх, и сила была не у неё и не у него, а где-то между ними, и он тоже закричал, и она чувствовала, как дрожат его руки, она обвилась вокруг него, чувствуя спазм, его тело, его полное слияние с ней в темноте. И они ворвались вместе в этот живоносный свет.
Потом всё было кончено, и они лежали в объятиях друг друга, и когда он хотел что-то сказать – наверное, какие-то глупые извинения, что нарушило бы всё впечатление, какие-то жалкиеизвинения, как наручники, – она остановила слова поцелуем и отпустила его.
К ней подошёл Билл.
Он старался что-то сказать, но заикание было очень сильным.
– Успокойся, – сказала она, уверенная от своего нового опыта, но она также знала, что устала. Устала и вся мокрая. Всё внутри и снаружи было мокрым и липким, и она подумала, что это может быть от того, что Бен действительно кончил, а может быть, потому, что у неё началось кровотечение. – Всё будет нормально.
– Ааа ттты уууверена?
– Да, – сказала она и сцепила руки вокруг его шеи, чувствуя приятный запах его спутанных волос. – Только ты будь уверен.
– Ааа эээто…
– Шшшшш…
Это было не так, как с Беном, была страсть, но другого рода. То, что Билл был последним, стало лучшим завершением всего. Он добрый, нежный, спокойный. Она чувствовала его готовность, но она сдерживалась его внимательностью и беспокойством за неё, потому что только Билл и она сама понимали, что это за грандиозный акт и что об этом нельзя никогда никому говорить, даже друг другу.
В конце она удивилась тому неожиданному подъёму, она даже подумала: Да! Это должно случиться ещё раз, не знаю, как я выдержу это…
Но её мысли были вытеснены абсолютным удовольствием, и она услышала, как он шепчет: «Я люблю тебя, Бев, я люблю тебя и всегда буду любить тебя» – он повторял это снова и снова и совсем не заикался.
Она прижала его к себе, и они некоторое время так и лежали – щека к щеке.
Он молча отошёл от неё, и она осталась одна. Натянула на себя одежду, медленно застёгивая каждую вещь. Она чувствовала боль, которую они, будучи мужчинами, никогда не почувствуют. Она ощущала также усталое удовольствие и облегчение, что всё кончено. Внутри у неё была пустота, и хотя она радовалась, что всё стало опять на свои места, эта пустота внутри вызывала какую-то странную меланхолию, которую она никогда не могла выразить… за исключением того, что она думала об обнажённых деревьях под белым зимним небом, пустых деревьях, ждущих, что прилетят эти чёрные птицы и рассядутся, как министры, это будет в конце марта, и птицы будут предвестниками смерти снега. Она нашла их, нащупывая руками.
Какое-то время все молчали, а когда кто-то заговорил, её не удивило, что это был Эдди.
– Я думаю, если мы пройдём два поворота и повернём налево… Господи, я же знал это, но я тогда так устал и испугался…
– Пугайся хоть всю жизнь, Эд, – сказал Ричи. Его голос был довольным. Паника исчезла полностью.
– Мы пошли неправильно и в некоторых других местах, – сказал Эдди, не обра