владимр степанович

​«Многое знаю об этой жизни. Многое знаю. Может, даже лишнее» 

9 апреля 1938 г. в селе Чёрный Отрог Оренбургской области родился Виктор Степанович Черномырдин.

  Виктор Степанович знал цену человеческой жизни. Рассказывают, что на кладбище Будённовска он обошёл все могилы тех, кого не удалось спасти, и заплакал.

  Он умел вести дела. Стал самым молодым министром в СССР.

  А когда руководил «Газпромом», компания богатела, хотя цены тогда были крайне низкими.

  Когда работал послом в Киеве, стал влиятельнее своего американского коллеги, а с Украиной были неплохие отношения.

  Но Ельцин и не подумал оставить Черномырдина после себя - тот, наверное, вполне мог бы справиться, да и было ему тогда всего 61.

  Виктор Степанович нежно любил жену и пережил ее всего на несколько месяцев.

  Виктор Степанович имел живой ум и особое остроумие - всем известны его замечательные «черномырдинки»:

«У меня приблизительно два сына»;

«Он (Борис Немцов) сплошь длинноногих любит. А у нас жизнь была тяжёлая, нам приходилось то, что давали»;

«Наш президент - он уже, по-моему, лет 5 или 10 денег в глаза не видел. Он даже не знает, какие у нас деньги»;

«Некоторые принципы, которые раньше были принципиальны, на самом деле были непринципиальны»;

«Много говорить не буду, а то опять чего-нибудь скажу»;

«Вы думаете, что мне далеко просто. Мне далеко не просто!»;

«Да такие люди, да в таком государстве, как Россия, да не имеют права плохо жить!»;

«Вино нам нужно для здоровья. А здоровье нам нужно, чтобы пить водку»;

«Вечно у нас в России стоит не то, что нужно»;

«Красивых женщин я успеваю только заметить. И ничего больше»;

«Правительство - это не тот орган, где, как многие думают, можно только языком»;

«Сейчас историки пытаются преподнести, что в тысяча пятьсот каком-то году что-то там было. Да не было ничего! Всё это происки!»;

«ЛДПР - это партия придурков. И фюрер их такой»;

«К сожалению, мёртвыми душами выглядят некоторые наши коллективные члены»;

«А мы ещё спорим, проверять их (депутатов госдумы) на психику или нет. Проверять всех!»;

«Ну, не дай бог нам ещё кого-то. Хватит. От этих тошнит от всех. И Вас тоже. Я же вижу по глазам, Вас же тошнит!»;

«Есть ещё время сохранить лицо. Потом придётся сохранять другие части тела»;

«Мы так жить будем, что наши дети и внуки нам завидовать будут»;

«Мы до сих пор пытаемся доить тех, кто и так лежит»;

«В нашей жизни не очень просто определить, где найдёшь, а где потеряешь. На каком-то этапе потеряешь, а зато завтра приобретёшь, и как следует!»;

В харизме надо родиться.
Есть ещё время сохранить лицо. Потом придётся сохранять другие части тела.
Лучше водки хуже нет!
Моя жизнь прошла в атмосфере нефти и газа.
Мы выполнили все пункты: от А до Б.
Мы никуда не вступаем, да нам и нельзя вступать. Как начнем вступать, так обязательно на что-нибудь наступим.
Мы ещё так будем жить, что нам внуки и правнуки завидовать будут.
Мы хотели как лучше, а получилось как всегда.
На любом языке я умею говорить со всеми, но этим инструментом я стараюсь не пользоваться.
Нельзя запрягать телегу посреди лошади.
Отродясь такого не бывало, и опять то же самое.
Правительство — это не тот орган, где, как говорят, можно только языком.
Сейчас историки пытаются преподнести, что в тысяча пятьсот каком-то году что-то там было. Да не было ничего!
У кого руки чешутся? У кого чешутся — чешите в другом месте.
Учителя и врачи тоже хотят есть. Практически каждый день!
Я далёк от мысли…
Какую бы общественную организацию мы ни создавали — всегда получается КПСС.
Много говорить не буду, а то опять чего-нибудь скажу.

Депутаты все высказались, чтобы я шел. Избирался точнее.

Если бы я все назвал, чем я располагаю, да вы бы рыдали здесь!

Если я еврей - чего я буду стесняться?! Я, правда, не еврей.

Кpасивых женщин я yспеваю только заметить. И ничего больше.

Трагедия на Балканах. И поехать, увидеть и сразу получить по заслугам - я далёк от этого. (О своей поездке в Югославию).


Когда моя наша страна в таком состоянии - я буду всё делать, я буду всё говорить! Когда я знаю, что это поможет, я не буду держать за спиной!

Никто, наверное, не подумает, что Черномырдин занимается охотой ради мясных дел. Нет, Боже упаси, Боже упаси!

Ну, кто меня может заменить? Убью сразу... Извините.

Ну, Черномырдин говорил не всегда так складно. Ну и что? Зато доходчиво. Сказал - и сразу все понимают. Ну, это мой, может быть, стиль. Может я не хочу сказать, что самый правильный, но очень понятный и доходчивый. А это нужно сейчас.

Вот мы там все это буровим, я извиняюсь за это слово, Марксом придуманное, этим фантазером.

Вот это все слишком прямолинейно и перпендикулярно, что просто мне неприятно лично.

Все те вопросы, которые были поставлены, мы их все соберем в одно место.

Если мы поймем, что нужно работать, тогда, я думаю, вреда особого не будет и не так уж много потеряем.

Кроме того, что вы корреспонденты, вы же еще и люди.

Мы до сих пор пытаемся доить тех, кто и так лежит.

Мы не однодневки, не одноразовые.

Мы пойти на какие-то там хотелки, я извиняюсь... Нечего устраивать здесь хочу-не хочу!

Надо всем лечь на это и получить то, что мы должны иметь.

Надо же думать, что понимать.

Многие спорят, где оно лучше, снизу или сверху, по мне - снизу так оно даже спокойнее.

Много денег у народа в чулках или носках. Я не знаю, где - зависит от количества.

Многое может сбыться. Сбудется, если не будем ничего предпринимать.

Не надо класть оба яйца в одну корзину...

Не надо умалять свою роль и свою значимость. Это не значит, что нужно раздуваться здесь и, как говорят, тут махать, размахивать кое-чем.

Это не тот орган, который готов к любви.

Но я не хочу здесь все так, наскоком: сегодня с одним обнялся, завтра с другим, потом опять - и пошло - поехало. Да, так и до панели недалеко...

По-моему, у нас все сейчас с протянутыми руками. Главное, чтобы что-то другое не протянули.

Все его вот высказывания, вот его взбрыкивания там... ещё даже пенсионером где-то вот, говорят, меня обозвал. Сам я не слышал. Но если я пенсионер, то он-то кто? Дед обычный. (О Ю. Лужкове).

Сегодня им один не понравится, завтра другой... То им черный, то им кудрявый, то им рыжий, то им сивый... Ну что это за подход? Можно перекрасить всех - ума тут не надо.


Бабушка с дедушкой вместе зашли в кабинку. Интересно, а как же дедушка может без бабушки? Кто же ему даст команду?

Ну что нам с ним объединять? У него кепка, а я вообще ничего не ношу пока. (о Лужкове)

Страна у нас - хватит ей вприпрыжку заниматься прыганьем.

Тут у многих, между прочим, лежит. Ну и пусть лежит. Вот у тебя лежит? Ну, значит, он тебе не нужен, ну если нет нужды его использовать.

Я господина Буша-младшего лично не знаю, но вот с отцом его, господином Бушем-старшим я знаком и жену его, господину Буш тоже знаю.

Клинтона целый год долбали за его Монику. У нас таких через одного. Мы еще им поаплодируем. Но другое дело - Конституция. Написано: нельзя к Монике ходить - не ходи! А пошел - отвечай. Если не умеешь... И мы доживем! Я имею в виду Конституцию.

Обращение к белорусским военным гвардиям подполковника ВДВ запаса Сахащика Валерия Степановича

Шкулев Филипп Степанович (1868-1930).

"Человек-паук" (Рассказ) / Ф. Шмель ( псевд.)
Москва : тип. П.В. Бельцова, 1910.