Мрачными историями помнится земля

На первый взгляд обычные фото, но ...

Вроде бы просто астронавты позируют в невесомости и радуются тому, что им выдалась такая возможность. На самом деле это экипаж шаттла "Колумбия", и они еще не знают, что их шаттл поврежден и все они погибнут через несколько дней во время возвращения на Землю.

Изображение, знакомое каждому британцу: этот вроде бы обычный кадр с записи видеонаблюдения запечатлел момент, когда два 10-летних мальчика увели из торгового центра 2-летнего Джеймса Балджера, пока его мама отвлеклась на покупки, после чего зверски избили его и бросили умирать на железнодорожных путях. 

 Это невинное фото отца и дочери было сделано за несколько мгновений до теракта в Оме в 1998 году. Группировка под названием Подлинная Ирландская республиканская армия заложила бомбу в красную машину стоящую рядом на этом снимке. И через пару минут она взорвется. В результате теракта погибло 29 человек, включая фотографа, более 220 были ранены, отцу и дочери повезло, им удалось выжить.

Подросток пропал без вести во время прогулки по Большому острову Гавайи. Он прислал близким несколько фотографий пейзажа, пока гулял. Когда он не вернулся домой, его семья заметила, что на отправленных им фотографиях кто-то прячется в кустах

Парень нырнул к своей девушке, которая находилась внутри их подводного номера в Танзании, и сделал ей предложение, показав записку и кольцо. К несчастью, переоценив свои силы и запас воздуха в легких, он захлебнулся до того, как успел доплыть до поверхности. Текст записки: "Я не могу так надолго задержать дыхание, чтобы перечислить все, что я люблю в тебе, но... Все, что я люблю в тебе, я люблю все больше с каждым днем!".

Это кадр из телеигры 1970-х годов "Игра для знакомств". Мужчина слева - серийный убийца Родни Алькала. К моменту появления на шоу он уже изнасиловал несколько женщин и убил как минимум одну из них. Алькала выиграл, но девушка, с которой он должен был пойти на свидание в качестве приза, отказалась от него. Можно представить, как она потом была этому рада.

Три девочки-подростка решили сделать селфи, стоя на рельсах рядом с проезжающим мимо поездом и настолько увлеклись, что не услышали, что второй поезд приближается к ним с другой стороны - в правом верхнем углу на фото запечатлен свет его фар. Все трое, сестры Уэбстер и их подруга, погибли.

Фотография серийного убийцы Кристофера Уайлдера во время модного показа журнала Seventeen в торговом центре в Лас-Вегасе, 1 апреля 1984 года. Уайлдер похитил и убил 17-летнюю Мишель Корфман, которую встретил на этом показе мод (на фото как раз ее ножки на переднем плане).

Группа евреев и цыган, держатся за руки, и не подозревают, что их ведут не на помывку в душ, а навстречу своей смерти к газовым камерам в Освенциме.

Фото на котором можно различить две тропы в снегу. Эту фотографию сделал Курт Дембергер после того, как его спутник, выдающийся альпинист Герман Буль, упал в пропасть на гималайской горе Чоголиса. Буль шел за Димбергером и немного сошел с тропы с сторону, глыба льда обвалилась под его ногами. Его тело так и не нашли.

Дин Корлл получил прозвище Леденец за то, что постоянно раздавал конфеты соседским детям. Он был одним из самых жестоких серийных убийц в истории. В промежутке между 1970 – 1973 годами Корлл изнасиловал и убил не менее 28 мальчиков. У него было двое сообщников, один из которых его и застрелил. Этот снимок был найден среди его личных вещей. Мальчик с этой фотографии так и не был опознан, что наводит на жуткие мысли, что жертв маньяка было гораздо больше 28-ми.

Этот снимок был сделан за две недели до массового убийства в школе «Колумбайн», когда были застрелены 12 учеников и один учитель. В левом верхнем углу можно разглядеть несколько школьников, которые имитируют стрельбу по камере, двое из них Эрик Харрис и Дилан Клиболд потом сделают это в реальности.

В августе 1975 года девушка из США Мэри Макквилкен сфотографировала во время сильной непогоды своих двух братьев: Майкла и Шона, с которыми она проводила время на вершине одной из скал в Калифорнийском национальном парке секвойи. Стоит отметить, что в атмосфера была настолько сильно наэлектрилизована, что у молодых людей волосы буквально вставали дыбом. Через секунду после того, как снимок был сделан, во всех троих ударила молния. Выжить удалось только 18-летнему Майклу. (справа)

За несколько мгновений до смерти ...

Практически в каждом американском доме имеется оружие, и некоторые не упускают возможности похвастать этим фактом перед окружающими. Для жителя Вашингтона селфи с пистолетом стало фатальным: направив дуло себе в лицо, мужчина, видимо, перепутал кнопки, и сработала не только камера на телефоне. Нажав также и на курок пистолета, он прострелил себе голову, скончавшись на месте.

17-летний альпинист опубликовал это фото незадолго до того, как рухнул вниз с высоты 300 метров. У него не было при себе никакого альпинистского оборудования, поэтому не понятно зачем он туда полез.

Трагедия случилась в мексиканском городе Чинипасе. Две подруги, 17 и 18 лет, приехали посмотреть скачки, которые проводились на местном аэродроме. Когда мероприятие завершилось и самолеты вновь стали взлетать и садиться на посадочную полосу, девушки решили сделать эффектное селфи. Однако из-за шума, стоявшего на улице, они не услышали приближения легкомоторного самолета, на фоне которого они позировали.

Паркурщик Павел Кашин, который исполнял сложный прыжок — сальто назад на крыше 16-этажного дома в Петербурге, не смог выполнить трюк и сорвался со здания. Молодой человек погиб от полученных травм. Последнее фото сына разместил в соцсети его отец — в назидание другим.

В бразильском штате Санта-Катарина произошла ужасная трагедия по нелепому стечению обстоятельств. 19-летняя девушка и ее кузен взобрались на одну прибрежных скал недалеко от маяка Санта Мария, чтобы сделать селфи на фоне бушующих волн. Родственник туристов решил поснимать интригующие кадры на расстоянии. Через несколько минут огромная волна снесла любителей селфи в местные воды. Они утонули.

26 апреля 2014 года 32-летняя Кортни Санфорд (Coutney Sanford) на смерть разбилась в автокатастрофе. Возможно, она даже не поняла, что наступил миг ее смерти. Кортни Стенфорд было 32 года, она ехала на машине, слушала любимую песню. Всего за мгновение перед смертью женщина выложила в Facebook свое фото с подписью о том, что песня Фаррелла Уильямса делает ее счастливой. За секунду Кортни врезалась в грузовик, который ехал впереди, и умерла на месте.

Подросток выложил в соцсеть это селфи и начал подтягиваться на перекладине футбольных ворот. Конструкция упала и обрушилась на него, ударив по голове. Травма оказалась смертельной

Это последнее фото американского политика Роберта Бат Дуайера. Его обвинили во взяточничестве. По законам штата Пенсильвания, ему грозило до 55 лет тюрьмы. Он собрал пресс-конференцию. Журналисты ждали, что он опровергнет эти обвинения. Но посредине своего выступления политик начал раздавать какие-то конверты. А потом достал пистолет и обратился к людям в зале: «Если кому то из вас это неприятно, можете выйти из зала». Через мгновенье он застрелился. 

23-летняя студентка-медик из Польши Сильвия Рейчел погибла, упав с высоты четырех метров при попытке сделать селфи на мосту. Она прогуливалась по мосту Пуэнте-де-Триана в Испании и остановилась, чтобы сделать фото. Увы, она потеряла равновесие и сорвалась с уступа, на котором балансировала.

Стены древнейшего города Мачу-Пикчу, расположенного в Перу не видели смерти еще со времен конкистадоров, но немецкий турист решил «исправить ситуацию». 51-летний Оливер Парк попытался сделать селфи во время прыжка, игнорируя все инструкции по безопасности. Он подпрыгнул и запечатлел фото, но когда приземлился, его ноги скользнули по каменной поверхности, и мужчина улетел вниз по крутому склону. Туристы, оказавшиеся поблизости, ничем не могли ему помочь - они лишь изумленно наблюдали, как человек несется навстречу собственной смерти

18-летняя Келен Гутьеррес умерла в 2014, попытавшись сделать фотографию, повиснув на двери ванной. Она была любительницей делать селфи в необычных местах, и решила попробовать сделать фото, забравшись на дверь, но упала и ударилась головой об унитаз, что привело к ее смерти.

В попытке снять хорошую картину, люди делают все виды безрассудных вещей. Несмотря на то, что эксперты настоятельно советуют не сниматься с дикими животными, люди радуются каждый раз, когда у них есть возможность сделать запоминающееся и, самое главное, уникальное фото. Представители национальных парков и резерваций в разных странах выразили обеспокоенность тем, что туристы, снимающие Селфи с медведями, могут получить тяжелые травмы или даже закончить фатальными последствиями. Для одной американской девочки такая попытка закончилась трагически. Она была ранена медведем и умерла через несколько часов в больнице. Это её селфи перед смертью.

Ксении Игнатьевой оставался всего месяц до 18-летия, когда попытка сделать впечатляющее селфи лишила её жизни. Девушка забралась на вершину железнодорожного моста, чтобы сделать самострел. Инцидент произошёл на железнодорожном мосту в Красногвардейском районе Санкт-Петербурга.

Ксения, которая была фотографом-любителем, имеющим пристрастие к рискованным селфи, подумала, что это идеальное место для её следующего снимка. Хотя Ксения была в сопровождении друга, она полезла наверх по мосту в одиночку, поскольку хотела сделать одиночное селфи.

Не совсем известно, каким именно образом, но на каком-то этапе Ксения потеряла равновесие и упала с 10-метровой высоты. Перед падением она попыталась удержать равновесие и схватилась за электрический кабель. От удара током её отбросило вниз на бетонную поверхность.

Приехавшие на место трагедии полицейские обнаружили тело Ксении, рядом с которым находился её друг, шокированный случившимся.

21-летняя американка Стефани Эрнандес вывесила в Snapchatэто фото, где её бойфренд целится в неё из пистолета. Эта игра закончилась плохо, он выстрелил в нее, через несколько минут.

Шэннон Нунез сделала это фото перед тем, как спрыгнуть с утеса. Она не хотела покончить с собой. Девушка была на Гавайях, в популярном среди ныряльщиков с утеса месте. Однако после прыжка ее закрутило течение, и Шэннон утонула.

Габриэла Эрнандес выложила этот снимок в Facebook за пару минут до того, как повесилась у себя дома. Мексиканская студентка Gabriela Hernández Guerra двадцати двух лет встречалась по сети с парнем Хулио из Эквадора. В какой-то момент он решил с ней порвать, потому что продолжать отношения на таком расстоянии было невозможно. Габриэла начала постить фоточки со своим заплаканным лицом и ванильными статусами на фейсбук. В последнем сообщении она выложила фотографию с петлёй на шее и написала: "Прощайте все, у меня теперь ничего нет, у меня ничего нет. Хулио, я люблю тебя, никогда не забывай об этом. Я ухожу с улыбкой, потому что ты сделал меня счастливой пока мы были вместе. Я прошу прощения у своей семьи. С любовью, Габи." Она повесилась у себя дома, в Misantla, Veracruz. Тело обнаружил брат, пришедший вечером домой. В семье сказали, что никто не знал, что она в депрессии и намерена покончить с собой. Её смерть вызвала немалый ажиотаж в интернете, и даже появился ироничный хештег в твиттере #MeMatoComoGabriela (Я убью себя, как это сделала Габриэла), поскольку многих повеселил тот факт, что она убила себя из-за парня, которого в реальности даже не знала.

Аяно Токумасо, девушка, которая стоит за парой на фото,через несколько секунд потеряет равновесие и упадет в Ниагарский водопад. Онаразобьется насмерть о камни и утонет.

Занятная версия о том, почему 2020 год так сложно проходит и удивляет с каждым месяцем. (Кстати, уже первое число, Господин Март, ваш выход.)
========================
ПОСЛЕДСТВИЯ ОДНОГО ДОКЛАДА

— Господь воинств ангельских, разрешите войти? — архангел Михаил вежливо приостановился на пороге.
— Миша, ну сколько можно тебе говорить, давай без этих званий. Зови меня Саваоф. Заходи, присаживайся. — склонившись над огромной книгой, Господь перелистывал страницы и слегка щурился, то ли разбирая мелкий текст, то ли разглядывая замысловатые цветные иллюстрации.
— Неловко как–то, Вы же мой начальник, Вседержитель. — ответил архангел.
— Миша, мы с тобой столько повидали, что тебе можно, заслужил. Манны хочешь, я как раз поесть собрался? — Господь захлопнул книгу и золотая пыль, искрясь, повисла в окружающем пространстве.
— Не откажусь. Кажется, вечность не ел. — ответил Михаил, немного смущаяясь.
— Ну и отлично. Тебе с чем? А, погоди, дай угадаю! С цукатами и изюмом? И бутерброд с сыром маасдам? Момент! — Господь улыбнулся в седую бороду и перед ним возник стол на котором стояли, дымясь, две немаленькие тарелки манной каши. Дополнением к ним служило блюдо, на котором была навалена гора из бутербродов с сыром.
— Придвигайся, трапезничать будем. Ты знаешь, что совместная трапеза объединяет? Полезное это дело, сотрапезничество. Особенно с начальством. Так что давай, не стесняйся, отведай, что Бог послал. — Господь хохотнул и подмигнул Михаилу, который тут же взял в руку большую мельхиоровую ложку.
Некоторое время ели молча. Михаил чувствовал некоторую неловкость, но начать разговор не решался. Да и каша с цукатами и изюмом была просто божественной на вкус. Наконец Господь, надкусив бутерброд с сыром, заговорил с архангелом.
— Ну, как тебе каша, Миша?
— Очень, Госп... то есть, Саваоф. Очень вкусно, спасибо. И бутерброды тоже удались.
— Ну, отлично. Теперь давай, выкладывай, с чем пришёл. Новости, как я понимаю, не самые хорошие для седьмого дня, в который, как известно, я всегда отдыхаю. — Господь серьёзно посмотрел на архангела и тот положил ложку на стол.
— Да — ответил Михаил. — Есть проблемы с некоторыми мирами. Особенно с Вашими любимцами. С людьми.
— Проблемы с людьми. С людьми. С моими любимцами людьми... — Господь задумался, будто силился вспомнить. — Что за люди, Миша? Вспомнить не могу. Годы, будь они неладны.
— Ну, с теми, которые по образу и подобию Вашему созданы Вами. С руками, ногами, головой и свободной волей. Ну, проект ЛюДИ. Любовь, душа, интеллект, помните?
— А–а–а... Вспомнил. — улыбнулся Господь. — Забавные такие получились. Размножились успешно. А в чём проблема–то?
— Проблем там целый комплекс. Начиная с неверия в себя и заканчивая неверием в Вас, простите. И мы с Гавриилом, в общем–то, хотим ходатайствовать об уничтожении их мира в целом. Конечно, не в нашей компетенции оценивать успех или провал проекта, но...
— Подожди, Миша. Ты не горячись. Для начала давай вспомним историю этого проекта. Для чего мы создали этот мир? — Господь внимательно посмотрел в глаза архангела и внезапно в голове Михаила замелькала хронология сотворения мира. Промелькнул Большой Взрыв, формирование Земли, заселение её флорой и фауной, развитие и эволюция видов, пока, наконец, не появилась картинка с обнажёнными мужчиной и женщиной, которые держали друг–друга за руки.
— Господь воинств ангельских, я прекрасно знаю историю сотворения этого мира, я же его защитник и куратор. — сказал Михаил — Проект ЛюДИ был создан для того, чтобы души проходили очищение через любовь к ближнему своему и совершенствуя свой дух, развивая интеллект, поднимались всё выше по реинкарнационной цепочке. Пока, в итоге, не попали бы в наш божественный мир, став бессмертными и живущими вечно.
— Верно. Ну и? В чём провал проекта? Они не совершенствуются? — Господь вновь уселся за огромную книгу, но в этот раз он просто перелистывал страницы и смотрел, как золотая пыль выписывает узоры в воздухе.
— Хуже. Они деградируют. Мы дали им чувства, но большинство из них используют только Зависть, Ненависть и Злобу. А Любовь и Сострадание не используют никогда. Мы дали им свободную волю, но большинство либо стремится ничего не делать, либо ждёт того, кто скажет им что делать...
— Так, подожди. Мы же посылали им вестников, которые говорили им, что делать. — перебил Господь. — Будда, Иисус, Магомет, ЭмСи Хаммер... Хотя, погоди, последнего не затем посылали, но да ладно. И что, они не вняли?
— Как сказать? Вняли. Но не все и как–то не окончательно. С Иисусом вообще забавно вышло. — архангел криво усмехнулся. — Он им, возлюбите, говорит, ближнего своего. А они его на крест приколотили и копьём в бок. И назвали его в честь этого креста — Христос. Затем себе наделали украшений с его распятым телом, надели на шею и ходят, поклоняются. Даже огромных домов наделали с этими распятиями. Чтобы больше людей туда влезло.
— Домов с распятиями? — Господь удивлённо поднял седые брови. — А зачем в них ходить?
— Они считают, что так общаются с Вами. — ответил архангел и, увидев, что Господь заулыбался, улыбнулся в ответ.
— Погоди–ка... Правильно ли я тебя понял, что люди построили дома, в которых повесили копию распятого Иисуса, ходят туда, всякие ритуалы устраивают и считают, что они так со мной общаются? — видно было, что Господь еле сдерживается, чтобы не расхохотаться. — Миша, ты сделал мой день! Реально.
— Ну, не все. Некоторые считают, что общаться с богом или богами нужно иначе. А некоторые считают, что бога нет. — смущённо добавил Михаил.
— Бога нет? — на этой фразе Господь захохотал в голос. — Похоже, со свободой воли я перестарался! А скажи мне, как они объясняют всё сущее вокруг? Кто его создал по их версии?
— Само зародилось... — смущённо ответил Михаил.
— Ясно. — Господь продолжал улыбаться, но его небесно–голубые глаза серьёзно смотрели на Михаила. — Миша, что мы получили в результате?
— В результате, души зациклены в реинкарнационный круг и продолжают перерождаться в одном и том же мире. Из–за перенаселения пришлось установить квоту воплощений, некоторых воплощаем в низших существах. Также пришлось привлечь дополнительные силы, чтобы исправлять совсем выпавших из проекта. Есть определённые успехи. — чётко и по–военному отчитался Михаил.
— С этого места поподробнее — заинтересованно произнёс Господь.
— Привлекли нашего коллегу, Люцифера. Ангела солнечного света. С ним, кстати, вообще хохма. До середины своих времён люди поклонялись ему как предвестнику Истины и света, а потом какой–то кардинал что–то напутал и его сделали главой тёмных сил. Он устал вздрагивать, слыша призывы поклонников тёмных сил с просьбами уничтожить их врагов и наслать порчу, болезни и прочую муть. — Михаил болезненно поморщился.
— Погоди. Ты хочешь сказать, что они до сих пор желают зла себе подобным? — удивлённо спросил Господь.
— Не только желают. Активно реализуют. Враждуют по разным признакам. И даже уничтожают друг друга. — ответил архангел.
— Миша... — Господь начал фразу и осёкся, задумавшись на несколько секунд. Лик его погрустнел и он продолжил. — Вызови–ка Люцифера сюда.

Михаил прикрыл глаза и замер на мгновение.
— Исполнено! — произнёс он. В ту же минуту на входе в кабинет появился изящного вида ангел в золотом облачении, тускло светящемся под дымящимся слоем пепла.
— Вызывали, Господь воинств ангельских? — Люцифер сделал шаг вперёд.
— Да, Люциус, давно тебя не видел. Осунулся ты, побледнел. — Господь положил руку на плечо Люцифера. Прах и пепел растворились в окружающем пространстве и Люцифер предстал пред Господом и Михаилом во всём своём сиянии.
— Так–то лучше. — проговорил Господь, довольно оглядывая Люцифера. — Доложи, что сделано по проекту ЛюДИ?
— Господи, сделано немало. Выделили планету, где в течение одной вечности, путём ежедневной насильственной смерти с последующей реинкарнацией происходит очистка душ. Для увеличения эффективности реинкарнация производится в одно и то же тело, с сохранением памяти. Однако, ввиду наличия свободной воли существ их исправление сильно затягивается, несмотря на максимально тяжёлые условия существования. ЛюДИ по–прежнему не понимают, что они созданы для коллективной деятельности и должны действовать в первую очередь в пользу окружающих. Я установил прямую зависимость температуры планеты от накала ненависти людей. Надеялся, что смиряясь и помогая друг–другу они превратят исправительную колонию в цветущий сад. — доложил Люцифер.
— Результаты? — заинтересовался Господь.
— Планета безостановочно пылает несколько вечностей. — удручённо пожал плечами Люцифер.
— Хорошо. — проговорил Господь. — Есть дела и поважнее. Михаил, благодарю за доклад и службу. Освобождаю тебя и Гавриила от должностей кураторов проекта ЛюДИ. Займись другими вопросами.
— Рад стараться. — выкрикнул архангел и исчез, на секунду наполнив пространство звуком хлопающих крыльев.
— А к тебе, Люциус, у меня разговор особый. — Господь серьёзно взглянул на блистающего золотом ангела и продолжил — Вся эта история с людьми сильно затянулась. И тратить наши ресурсы на бесполезные проекты, конечно, нет смысла. Но, это всё же мои творения. И как их создатель, я сострадаю им. И считаю, что они имеют право на шанс. Пусть не второй, а сто тридцать второй. Но... Последний. Я понимаю, ты уже намучился с их душами. Однако, пришло время довести дело до конца. Посему... — тут Господь торжественно возвысил голос. — Нарекаю тебя князем мира людей и ставлю моим наместником на Земле. Верши дела Господни справедливо!
В воздухе над Люцифером появилась светящаяся корона и, медленно вращаясь, опустилась ему на голову. Размер был идеален, как и всё, что производилось в Небесной канцелярии.
— Ступай, Люцифер, властвуй над телами и душами людей! — сказал Господь, глядя на переливы сияния ангельских одежд, пока последний медленно растворялся в пространстве.

Люцифер сидел за покрытым пеплом и сажей столом, подставив крылья под поток холодного воздуха из кондиционера.
— Вот ещё проблема на мою голову. — он снял корону и, задумчиво повертев её в руках, с уважением положил на стол, предварительно смахнув с него пыль. — Думай теперь, что делать с этими людьми не только после смерти, но и при жизни. В голове его завертелись мрачные картины планеты исправления душ, которые он созерцал уже несколько вечностей. — А ведь я был создан как предвестник исцеления и света. Чем их исцелить?
И тут в голову Люцифера пришла мысль.
— Вирус! Смертельный вирус. Эпидемия, подобная чуме в их средние века.— подумал он. — Может быть, это научит их хоть немного сострадать друг другу, ценить свою и чужую жизнь? А если нет, то хотя бы одну планету разгрузим.
Он положил на стол чистый лист и, выдернув перо из слегка потрёпанного жаром крыла, застыл.
— Надо придумать название... — он огляделся. Взгляд его упал на корону, лежащую прямо перед ним на столе.
— Корона. Коронавирус! — воскликнул он и каллиграфическим почерком вывел заглавие листа: “Проект ЛюДИ. Программа Коронавирус. Всем ответственным лицам. Старт проекта назначаю 01.01.2020 по местному календарю.”

Ангел встал из–за стола и бросил взгляд в окно. Через толстое стекло виднелась покрытая пеплом, тлеющими углями и растерзанными телами планета, на которой копошились какие–то недосущества, раздирающие друг–друга на части.
=================

Дом Тёти Глаши

Дом Ленина немного вываливался на тротуар за границами парка. Под кривыми жёлтыми боками по асфальту протянулась сеть трещин, а одичавшая живая изгородь почти закрыла мутные окна. Ленин в этом доме никогда не жил - в честь него в парке просто поставили небольшой памятник и назвали Дом Культуры. Хотя, чтобы в этом доме жила Культура тоже никто не помнил, кроме Тёти Глаши. Она, в отличии от вышеперечисленных, как раз и жила в Доме Ленина. Официально, конечно и она там не жила, а только драила унитазы. Унитазы каждый день ржавели заново, хоть и были из фаянса, и пользовалась ими почти исключительно - Тётя Глаша. Иногда их навещал сын Тёти Глаши, который вёл в Доме Культуры кружок информатики. Так называлась пустая комната в подвале, заполненная списанными компьютерами, на которых Паша майнил эфириум.
Администрация мэра смотрела на пустующий Дом Ленина сквозь пальцы, как и на огромные затраты электричества, как и на то, что вместо Ленина там живёт Тётя Глаша. Сама Тётя Глаша думала что это из за случая в восьмидесятых, когда тогда ещё не мэр, а замглавы чего-то там занял у неё сотку и оборвал все контакты. Но скорее всего для мэра были важнее красивые сметы по несуществующему ремонту грязно-жёлтых стен и замене ржавых унитазов. На реставрацию культурного наследия можно было списывать неплохие средства, учитывая, что Тётя Глаша поддерживала дом хоть сколько-то в презентабельном виде. Она замазывала его морщины цементом и криво стригла можжевеловые брови изгороди.
Со внуком она почти не общалась - только иногда просила купить конфет, или водки.
В этот день четок водки и кулёк раковых шеек ждал на фанерном столе вместе с внуком, присевшим на край. Он держал какую-то бумажку и поглядывал поверх неё на Тётю Глашу.
-Здоров, Глафира.
Коренастая старуха молча вытерла галоши, потратив на это около минуты. Внук терпеливо ждал. Она кряхтя сняла галоши, бросила на них изгвазданные в земле перчатки и подошла к столу. Вся её одежда была пёстро-серая, за исключением палёных абибасов на ногах - кроссовки переливались всеми цветами радуги и блестели.
-Привет. Водки будешь?
-Нет. Тут тебе смету прислали.
Старуха поглядела на внука, будто тот напомнил, что солнце восходит каждый день.
-Так их постоянно присылают. Присылали бы почаще - было б чем жопу вытирать.
-Тебе бумаги купить?
Старуха, скривившись отвернулась и открыла четок.
-Всё-то ты купить хочешь… А счастья не купишь, - Она вдохнула пары спирта из бутылки, - Разве что водки…
-Так, про смету! Тут на демонтаж монумента, вывоз обломков, труд рабочих, ещё всякая лабуда…
-Каких ещё рабочих?! - Встрепенулась Тётя Глаша? - У нас только я да Алинур рабочие!
-Глафир, они памятник сносить будут.
Челюсть старухи задрожала.
-Какой памятник? ЛЕНИНУ?! Да хуй им в жопу! Он стану спас от голода!Памятник они сносить… А я сейчас в администрацию их позвоню!
-И что ты им скажешь?
-А что надо, то и скажу!!! Иш ты блядь! Иди в свой подвал отсюда! - Её голос захрипел и она плеснула в стакан водки. Большая часть пролилось на стол и тут же впиталось в фанеру. Остальная часть впиталась в старуху.
Паша покачал головой и пошёл в свой подвал, где тихо жужжали кулеры и мигали лампочки. Он открыл лэптоп вскипятил чайник, и взглянул на свой кошелёк. Неплохо.
Можно попить кофе, а потом проверить состояние железа.
Сверху донёсся хриплый крик старухи. Через минут он повторился.
Крики не стихали. Паша подключил почти свежий процессор к цифровой галере и решил подслушать. Он потянул за торчавший лоскут кожзамовой обивки и дверь приоткрылась. Старуха, видимо, дозвонилась самому мэру. Она напоминала ему про занятые сто рублей и про то, что он сам - коммунист. Паша удивился тому, что история про сотку - всё таки правда.
-Ах ты пиздюк!!! - Раздалось из коридора, - Трубку он бросил!
Паша услышал, как старая нокиа старухи ударила по фанерному столу и открылась бутылка водки.
Он вернулся к ферме.
На следующее утро Паше позвонила Тётя Глаша. Она, казалось, задыхалась.
-Паша, приедь… Сил моих нет. Заперли меня! И курочат Ленина! Приедь, Паша! Менты меня уже нахуй послали!
-Эм… Хорошо.
-Спасибо, - Повесили трубку.
Слышать от Глафиры “сил моих нет” было так же в новинку, как и услышать “спасибо”. Так что Паша нехотя признал, что дело серьёзное и натянул штаны.
Через пару минут такси ждало его у подъезда. Он схватил сумку с лэптопом, сунул вэйп в карман и вздохнув закрыл дверь.
Рядом с парком четыре смуглых человека терзали обгрызанную статую Ленина кувалдами и болгаркой. Паша вышел из такси, молча кивнул работникам и зашёл за изгородь.
Дверь Дома Культуры подпирал серолицый здоровяк в каске и с синяком под глазом. Он раздражённо поглядывал на телефон и трогал своё лицо. Вот почему Глафиру заперли.
- Здравствуйте!
-Ты внук её?
-Да. Можно войти.
-Ты её только придержи как-нибудь, а то в следующий раз я её сам синяк поставлю, карге бешеной.
-Посмотрим, - Паше не нравился тон здоровяка, но в Дом можно было попасть только по его милости.
Здоровяк, помедлив, убрал монтировку, подпиравшую дверь, и отошёл в сторону.
Внутри за столом сидела Глафира с необычно безжизненным лицом. На фанере лежала полуобсосанная “раковая шейка”. Старуха не могла их грызть, но всё время просила именно их и обсасывала до рыхлой серединки. Это почему-то немного раздражало Пашу. Ведь вся суть “раковых шеек” была именно в хрусте…
Водки на столе не было. Паша положил на фанеру сумку, и старуха будто очнулась.
-Паша, привет. Ну что они там делают???
Её щёки дрожали.
-Здоров. Дался тебе этот ленин, что ты за него так переживаешь? Хочешь я тебе настольного куплю?
-СДАЛСЯ?! - Старуха приподнялась в кресле, держась за подлокотники, - Да он страну спас! Он.. Он вам.. - Павел понял, что сейчас не лучшее время, чтобы оспаривать плюсы коммунизма.
-Давай я Кофе сделаю, и мы выйдем поговорим с главным. Только ты не кидайся.
Глафира мрачно покивала.
Паша насыпал многовато ложек, и растворимый кофе вышел довольно кислым, зато полным кофеина. Мерзкого кофеина.
Глафира нетерпеливо приняла бумажный стаканчик и хлебнула пару раз. Цвет её лица порозовел. Она выжидающе смотрела на Пашу, но он пил маленькими глотками, раздумывая, не стоит ли просто потянуть время и дать работягам снести памятник.
Глафира отодрала обсосанную конфету от фанеры, сунула в рот и запила ещё парой глотков кофе.
-Пошли уже! Хватит чаи гонять.
Паша вздохнул и поглядел на остатки в стакане. Когда он вернётся - они станут совсем мерзкими, но допивать залпом слишком горячо.
-Погнали - устало ответил он.
Они вышли за дверь, и Глафира услышала стук кувалд. Она тут же рванулась за изгородь. Серолицый здоровяк отшатнулся, но она пробежала мимо него.
Паша на всякий случай засеменил за старухой, но она остановилась сразу за изгородью - увидела статую. Ленин был сгрызен по пояс, а его указующий перст повис на тонкой арматуре и был обращён в землю, как будто приказывал немедленно лечь и распасться на липовый мёд.
Паша думал, что Глафира прыгнет на бедных киргизов и начнёт отвешивать им пинков своими неоновыми абибасами.
Но старуха странно заохала и обмякла. Она невнятно бормотала, то поворачиваясь к статуе, то резко отводя взгляд.
Паша подбежал. Лицо Глафиры побледнело.
-Бабка, ты чего?
-Ой… Ой.. - Всё что она ответила, и Паша решил, что лучше отвести её назад к креслу.
Он с трудом помог ей подняться. Весь путь до Дома она бормотала про спасение страны и про то, что все люди братья, про пионеров и коммунизм, и про то что всё пропало, но толком Паша ничего не разобрал.
Он усадил её в кресло, побежал в санузел и нетерпеливо дождался, когда из крана перестанет течь ржавчина. Наполнив стаканчик, он дал Глафире попить, но она продолжала смотреть в пустоту, и казалось, стала ещё бледнее. Из за открытой двери раздавались звуки болгарки.
Паша вышел к рабочим. Серолицый слегка взволнованно поглядел на него.
-Чего она?
-Плохо стало. Может, вы это - завтра хотя бы продолжите? Тяжело ей как-то на всё это глядеть.
-Я бы и перенёс - мне же только денег больше заплатят. Но мэр из за сотки удавится. Он этим узбекам, или калмыкам как их… заплатил вот даже кран не стал нанимать. Они сейчас пообедают, а потом у них три часа на то, чтобы пьедестал раскурочить, больше не заплатили. Они на дольше не останутся, так что надо сейчас всё доделать.
Паша достал вейп и задумчиво затянулся.
-А чего срочность такая вдруг?
-Завтра должна какая-то комиссия приехать. А тут памятник уже давно снесён, вроде как по заказу сверху. Обновления облика города, или декоммунизация и все дела. Могут по шапке надавать. А мэр и так в последнее время в чёрном списке… Так что…
-Может, хоть до вечера отложит, - пробормотал Паша и направился к Дому.
Глафира была всё такая же бледная, но уже не бормотала.
Паша поинтересовался, как она себя чувствует, но та подняла большой палец вверх и поморщилась.
-А у тебя прямой телефон мэра есть, да?
Она кивнула.
-Дай позвоню. Как записан?
-Виктор П.
Паша подумал, что “П” - скорее всего означает “Пидарас”, потому что ни отчество, ни фамилия мэра не начинались на эту букву.
Найдя на зелёном экране нужное имя, Паша вышел к статуе. Инструменты лежали у пьедестала. Работники уселись неподалёку с термосом и лепёшками в руках.
Гудки в трубке. После вчерашней перепалки, мэр не поставил номер в чёрный список. Удивительно.
-Ещё раз ты мне по какой-нибудь хуйне позвонишь, я тебя в этом доме запру нахуй!
-Здравствуйте, Виктор Семёнович. Это не Глафира - я внук её.
-А… Зравствуй “внук”, - он молчал и ждал разъяснений.
-Ей плохо стало от того что статую сносят. У неё, видать, к Ленину какие-то особые чувства.
-А мне зачем звонить?! Я этот номер дал, на случай, если какие-то проверки незапланированные в дом прийдут, или ещё что… Но не для того, чтоб мне жаловались!
-Я подумал, можете до вечера отложить хотя бы работы? Не знаю, может, она хоть простится с ним или что-то вроде того. А то на неё смотреть страшно. Видать страшно, что кто угодно может просто так взять без её ведома и снести что угодно. Она-то наверное тут уже своим всё считать начала.
-А не надо было считать своим! Там моё всё. И подвал мой, в котором ты моё электричество жгёшь, говнюк! И Ленин мой! А завтра меня могут из за этого Ленина взъебать так, что моим там ничего не будет! И пизда твоей бабке и подвалу твоему. А знаешь что? Вам и сегодня пизда. Заебали меня уже эти выкрутасы! Ты и Глафира съёбывайте, чтоб завтра вас там не было! Допизделись. Я тебе могу условия ставить, а ты мне - никто. Так что на твои с бабкой проблемы мне на-срать!
Гудки. Видимо, он действительно на взводе.
Павел зашёл в дом и положил трубку на стол.
Глафира смотрела стеклянными глазами в окно. Единственное, что там было видно - кусты можжевельника. Но Паша понял, что глафире уже ничего не видно. Она не дышала.
Он позвонил в скорую, догадываясь, что это ничего не изменит, и попытался сделать бабке массаж сердца с искусственным дыханием. Её губы были липкие и пахли “раковыми шейками”. Спустя несколько минут он понял, что это бесполезно.
Он вытер губы и заметил, что на рукав упала слезинка. Странно - он никогда особо не любил бабку. Да и она его просто терпела. До того, как шестнадцатилетнего Пашу привезли к Глафире после смерти отца, бабка даже почти не знала о внуке. Наверное это не из за Глафиры, а из за слов мэра.
Значит, они с бабкой - никто. Значит, ставить условия не могут, даже попросить об одолжении. И ни на что не влияют. И всем насрать.
Паша забрался на пьедестал, где недавно стоял вождь революции. Кофе смешалось с никотином из вейпа и подсказывало решение проблемы.
Он снял штаны. Работники перестали жевать лепёшку и заинтересованно смотрели. Серолицый что-то кричал. Говно потекло.
Крики, ругательства, испачканная смета. Сумка с лаптопом. Такси.
Работы не закончили в этот день. Работники отказались.
И никогда не закончили. Денег на повторный снос уже не выделяли.
Дом культуры и так никто не называл Домом Ленина, а теперь некоторые стали звать Домом Тёти Глаши. Звучит даже мило. Если не знать, какой говнючкой она была - представлялась хозяйка с румяными щеками, которая всегда рада гостям. Наверное стоит открыть там кафе с таким названием. На логотипе будет совсем не бабка Паши. Всё что останется напоминать о коммунистическом прошлом дома - мраморный куб с надписью ЛЕНИН, на котором фотографируются малолетки.

Черный Иисус — папуасский пророк-каннибал, который устроил Far Cry в реальной жизни

Если ты будешь плохо себя вести и баловаться, тебя утащит Черный Иисус. Он прилетит на черном вертолете, заберет тебя в свою горную крепость Матепи, изнасилует, заколет ножом и съест во славу Господа. И даже 80 человек с мачете и ружьями не смогут тебя спасти. Аминь. 

Реальная жизнь зачастую создает такие образы, что лучше не придумаешь. История Черного Иисуса из Новой Гвинеи — тому яркий пример. Его жизнь — это готовый сюжет для новой части Far Cry: жестокий безумец, построивший свою мини-империю там, где нет цивилизации; крепость культистов в горах; собственная гвардия убийц с промытыми мозгами. Да что там: в истории про него тоже был парень, который залез на вышку — чтобы поймать там сотовую связь.

Черный Иисус был сумасшедшим, который провозгласил себя пророком и собрал армию последователей из 6000 человек. И знаете, что безумнее всего? Речь идет не каком-то злодее из прошлого: дело было в XXI веке, в Папуа — Новой Гвинее, и закончилось совсем недавно, в 2013 году.

                                                                                  ОТКУДА ВЗЯЛСЯ ЧЕРНЫЙ ИИСУС

Фатумы. Рокот

Жанр: фэнтези, роман.

Глава седьмая.

Акар, брошенный и забытый, отрезанный от остального Лантоу Пустошью. Участь его, забыть свое прошлое. Забыть ошибки. Мы мало что помним о временах до Пустоши. Лишь обрывочные сведенья, искаженные пересказами легенды и откровенный вымысел. Когда-то мы были частью империи. Великой империи Зантир. Мы были большим. Но сохранили малое. Но даже если мы забыли, то земля помнит. Акар, брошенный и забытый, хранит в своих глубинах остатки того, чем мы были. Чем были те, кто был до нас. Древние руины эльфийских городов. Останки храмов Драконьего Престола. Народы дикарей с мифами, что корнями уходят вглубь времен. Мы забыли свою историю. Но это не значит, что мы не сможем ее вспомнить.
«Забытая история» Дрелона фоз Хон, 861 с.о.

Взгляд Норвана.
18 день 6 лунного цикла 943 солнечного оборота. Фейстон, лавка алхимика, день.

Возвращение в город прошло без каких-либо проблем. Тяжелые и неповоротливые облака затянули небосвод, поливая землю мелким, нудным и холодным дождем. Таков был день, когда Норван все же смог заручиться поддержкой местных банд, что были готовы дать отпор Волкодавам. Таков был день, что обрубил все пути назад. Холодный, мрачный и дождливый. И лишь небольшой деревянный браслет служил искрой тепла. Лишь он отгонял тьму и холод неизвестного будущего. Лишь он дарил успокоение. Иногда, задумавшись, Норван слышал невесомую, почти не различимую мелодию, что скрывается в шуме дождя. Мелодию, преисполненную вкусом пламени. Но стоило обратить на нее внимание, как она тут же растворялась, оставляя за собой лишь теплые воспоминания.
- Удивительно, но ты не врал, - сказал Ингвар Норвану, взглянув на Мархара. – Я-то думал, что брешешь. Ну че, как воевать будем?
- Хороший вопрос. Что у нас по итогу есть? И что есть у Волкодавов? - спросил Гаурус у собравшихся.
- Ну-с, я смогу собрать примерно человек так тридцать-сорок от силы. - ответил цверг.
Кивнув, Норван проговорил:
- Если учитывать приведенных нами горцев, да и сложить их с пятьюдесятью наемниками, что я нанял раньше, то выходит немного больше сотни человек. В целом, примерно сопоставимо с силами Волкодавов. Хотя, нам неизвестно, сколько среди них лугару.
- Кстати о наемниках. А где, собственно? - требовательно спросил алхимик, с прищуров вглядываясь в Норвана. Вот ведь придирчивый цверг. Но жадный. И хоть он все еще трепыхается, видно, что он и сам уже рвется в бой. Желает урвать кусок пожирнее. А значит, сам позволит себя обмануть. Ведь в своих мечтах он уже вновь на вершине.
- Слушай, я говорил, что договорился с горцами, и я их привел. Наемников тут нет только ради безопасности. Нельзя разболтать того, чего не знаешь. Да и устраивать большие сходки у тебя тут опасно. Тебя явно пасут, - начал Норван. - Так что давайте не затягивать. Ингвар, шанса удобнее для тебя не будет. Короче, предлагаю так. Мархар, Ингвар, ваши ребята устроят небольшой переполох в городе и привлекут к себе основное внимание Волкодавов. Постарайтесь просто их удерживать за пределами их логова. Тем же займутся мои наемники, только их целью станет поместье Даниэля фоз Крона. Мы же с Гаурусом и парочкой наемников проникнем в логово и убьем там их лидера и всю верхушку.
- Хм, как то слишком просто. - задумчиво проговорил Мархар.
- Зато точно никто ничего не напутает, - ответил Норван. - Гаурус, ты можешь как-нибудь подать сигнал для начала атаки?
- Ну, пожалуй, смогу. Но нужно будет подготовиться, - сказал задумавшийся рыцарь. Весь разговор он то и дело поглядывал на Норвана, не беспричинно подозревая его в чем-то сомнительном. - Но у нас остается еще одна проблема. Дрент Кроннер. Он может вмешаться.
Гаурус, ты не помогаешь. Обругав про себя болтливого рыцаря, убийца сказал:
- Дрент, Дрент, Дрент. Это же тот поехавший граф, так? В закромах Волкодавов я видел большие залежи контрабандной руды. Пошли ему письмо. С одной стороны, пригрозил раскрыть прочему дворянству его связи с Волкодавами и воровством руды, с другой намекни, что после того, как мы закончим, сама руда нам не нужна и мудрый граф может забирать ее себе. Не думаю, что он будет защищать бандитов.
- Рискованно. Но может и сработать, - ответил Шумейкер, постукивая пальцами по столу. - Мне потребуется примерно день на подготовку всего необходимого. Как на счет напасть завтра вечером?
Мархар кинул:
- Пойдет. Мои шаманы тогда смогут сделать побольше снадобья от лугару.
- Ладно, договорились, - пробурчал алхимик. - Думаю, к завтра как раз подготовлю всех кого можно.
Обсудив некоторые детали, заговорщики по одному начали покидать лавку алхимика. Норван уже хотел было поспешить заниматься своими делами, но Гаурус его остановил, нагнав на улице.
- Так, Норван, что еще за наемники такие? Когда успел? И за какие деньги?
- Эх, если я тебе скажу, что я вынес деньги из дома Рорика и на них нанял ребят, ты же мне не поверишь, так?
- Ну да.
- Ну, сам так выбрал. Разумеется, нет никаких наемников.
Лицо Гауруса исказила злоба. Чтоб его.
- Слышь, а ты не охренел ли часом? - на удивление голос рыцарь не повысил. Уже неплохо, - Их же там всех перебьют.
- Ага, именно поэтому я и придумал этих наемников. Без них наши бравые помощники нихрена бы делать не стали. А без помощников, мы не сможем вытащить Рорика, Нам одним это не под силу. Скажи, неужели ты готов бросить Рорика у Волкодавов, лишь бы спасти каких-то там бандитов да горцев-разбойников?
Рыцарь несколько раз раздраженно вздохнул, сплюнул, после чего, постепенно успокаиваясь, ответил:
- Ты прав. Мы и так уже задержались. Но скажу так, тебе крупно повезло, что у этого алхимика стоял барьер, что не пропускал духов и вождь не смог распознать твой обман.
- И вправду повезло, хех. Впрочем, я надеялся на что-то подобное. Не думаю, что Ингвар любит, когда в его дела лезут. А раз наша ведьма родом с гор, то не только с помощью зверья шпионит. В общем, расчет удался. До завтра.

Взгляд Гауруса.
19 день 6 лунного цикла 943 солнечного оборота. Логово Волкодавов. Вечер.

Ложь, обман и провокации. И вот стоило подумать, что Норван не такой уж и плохой человек, как выясняется, что он готов бросить людей на верную смерть. Лишь бы выполнить задуманное. Впрочем, сам Гаурус не сильно лучше. В конце концов, он не попытался остановить наемника. Не раскрыл его ложь перед союзниками. Нет, рыцарь так же бросил их в пламя. В конце концов, они не имеют значения.
Предаваясь столь мрачным мыслям, Шумейкер шел за Норваном к самому сердцу Волкодавов. Злобный сброд, среди которого скрываются чудовища. Внутри здания, что когда-то, скорее всего, было таверной, распростерлось душное царство дыма, по которому разносились ругань и перебранки, смешанные с непристойными песнями, смехом и угрозами. Подходящее место для всей этой швали.
- Пока посидим здесь. Как скажу, подавай сигнал остальным. – сказал Норван, отведя рыцаря в укромный угол. Сокрыты у всех на виду. Стул жалобно скрипнул под тяжестью сокрытого иллюзией комбинированного доспеха. Напряженные минуты ожидания тянулись одна за другой. Нервно сжимая рунный камень, Гаурус вздрагивал всякий раз, как кто-то проходил рядом. Нужно успокоиться. Вдох. Выдох. Верь в силу своей магии. Верь в силу стали. Верь в свое мастерство. Хоть и некоторые из них чудовища, они все равно обычный сброд. Если сравнивать с монстрами Пустоши, то они ничто. В конце концов, это не первый твой бой. А Норвану все нипочем. Сидит, поглядывает вокруг, иногда беседует с кем-нибудь. Ну, если это конечно можно назвать беседой.
И вот спустя некоторое время, наемник сказал:
- Начинаем.
Коротко кивнув, Гаурус положил рунный камень на стол, сложил над ним пару жестов и произнес: «Разар». Рыцарь почувствовал, как колебательный контур заклинания, что удерживало камень стабильным, распустился. А вслед за ним и сам камень рассыпался мелкой пылью. То же самое произошло и со связанными с ним камнями. Назад дороги нет. Пришло время кровопролития.
Не теряя ни минуты, рыцарь начал последние приготовления. Достал из поясной сумки небольшой мешочек со снадобьем, что им дал вождь горцев. Мелкий летучий порошок. Как Гауруса заверили, лугару его не переносят. Высыпав немного снадобья себе на ладонь, «маг» сложил вторую руку в довольно неудобном жесте и произнес: «Ларез дар рад зерал». Порошок вспыхнул тусклым синеватым пламенем. Сизый дым сгораемого снадобья неестественно изогнулся и начал впитываться в клинок. Ненадолго, но оружие станет для чудовищ так же опасно, как и зелье горцев. Норван наблюдал за всем этим с нескрываемым любопытством. Жаль конечно, что видит он только внешнюю часть заклинания.
По толпе прокатилась волна беспокойства, вслед за которой пришла тишина. Тишина, в которой можно было разобрать вопли, что доносились с улицы.
- На нас напали! – прокричал ввалившийся в общий зал наблюдатель с улицы. Недолго воцарившаяся тишина взорвалась всеобщим переполохом и предвкушением битвы. Не тратя времени, Норван направился во внутренние помещения таверны. Гаурус поспешил следом.
Зайдя в какую-то комнатушку, Норван принялся возиться с замком на люке. Прождав немного, Гаурус принялся искать среди разнообразной утвари что-нибудь, что ускорит взлом. Какие-то бочки. То ли вино, то ли масло. Небольшие запасы еды. И ничего, что было бы похоже на ломик или что-то похожее. Запертая дверь резко распахнулась. Плохо. В гости зашли четверо. Старик какой-то и троица Волкодавов в красных накидках.
- Эй, херли тут капаетесь!? – прокричал старик, схватившись за висящий на поясе топор.
- Кейн, я прос… - договорить Норван не успел. Двое ручных псов старика сорвались с места и, выхватив короткие клинки, бросились на рыцаря. Сбросив ставшей бесполезной иллюзию, Гаурус заблокировал удар первого щитом, бросив во второго простенькое замедляющее заклинание. Странный отклик. Заклинание сформировалось тяжело, то и дело норовя соскользнуть с противника. Но, хоть и не в полную силу, но оно сработало. Этого хватило. Продолжая движение, которым он вычертил в воздухе руну заклинания, Шумейкер резко рубанул справа бандита. Клинок вошел в плоть легко. Почти не встретив сопротивления, он почти разрубил бедолагу напополам. Шаг в лево, замах, и быстрый удар из верхней позиции. Зачарованная сталь отсекла занесенную руку и пол головы Волкодава.
Рыцарь заметил краем глаза, как Норван поднял левую руку. Как возле нее пламя, вытекающее из деревянного браслета, закручиваясь спиралями, складывалось в шестиконечную звезду. Резкая вспышка и волна жара. Вонь горящего мяса. Вопли. Сгусток пламени, поджигая все на своем пути, врезался в последнего мордоворота. Ревя, головорез в панике выскочил в коридор. Там он и нашел свое последнее пристанище.
- Лам, что за х… - договорить Кейн не успел. Метательный нож Норвана прилетел старому бандиту в глаз, убив его на месте.
Воспользовавшись короткой передышкой, Гаурус взглянул на трупы. Раны стремительно чернели. Лугару. Чтож, это оказалось проще, чем Шумейкер предполагал. Видимо, в человеческой форме они не так уж и страшны.
«Лам» так и стоял замерев, подняв левую руку. Рукав куртки обгорел, поднимаясь к потолку бедной струйкой дыма. Болезненный тычок рукояти меча привел его в подобие чувство.
- У нас нет времени, мы слишком нашумели! – сказал наемнику рыцарь.
- Да, да, сейчас. Это их задержит. – ответил Норван, после чего выкинул в коридор несколько небольших бутылок. Разбившись, они распустились жаркими бутонами пламени. Горящая жидкость с шипением покрыла собой пол, стены и потолок. Едкий дым начал стремительно заполнять собой комнату. Больше нет времени возиться с замками. Поражаясь безрассудству своего напарника, Норван заклинанием вырвал крышку люка. На прощание, спускаясь по лестнице, Норван бросил еще одну порцию своего огненного снадобья, поджигая комнату.

19 день 6 лунного цикла 943 солнечного оборота. Подземелье под логовом.

Одно чудесное открытие за другим ждало Гауруса под землей. Первым оказалось то, что Волкодавы расположились прям над древними катакомбами, что остались от старого города. Впрочем, насколько старого сказать сложно. Да и не до этого сейчас.
Вскоре товарищи вышли на общий склад, наполненный множественными результатами преступного промысла Волкодавов. И вторженцев здесь ждали. Высокая светловолосая женщина в красном платье, расшитом сложной вязью узоров, похожих на какие-то мистические символы. Желтые глаза ведьмы смотрели злобно, омрачая в целом привлекательное, хоть и немного резковатое, лицо.
- Вы еще кто такие?! – звонкий злой голос ворожеи впивался в разум ржавыми гвоздями. – Что за… - не слушая женские крики, Норван просто бросил ей в лицо нож и побежал в один из коридоров. Дернувшись, Олифия отбила летящий клинок и принялась быстро выстраивать заклинание. Брахман вздрогнул, перестраиваясь в угоду желаниям ведьмы. Уже было побежавший следом за наемником Гаурус едва успел вмешаться в творимый колдуньей колебательный контур. Воздух склада вздрогнул и разразился грохотом, беспорядочно замерцав. Это оказалось сложнее, чем ожидал рыцарь. Глубоко вздохнув и собравшись с силами, он поднял щит, готовясь отразить новое нападение. Но ведьма не спешила. Вместо этого она сказала:
- Так-так-так. Давно ко мне не заглядывали другие маги. Что, пришли украсть мою работу? Хех.
Не слушая ее болтовню и быстро сокращая дистанцию, Гаурус занес меч для удара. Резко вскинув руки, Олифия ответила заклинанием. Сложный и многогранный контур заставил Брахман задрожать. «Марой тез Упуаут зет йорам». Рыцарь попытался разрушить контур, собрав свою волю и ударив в, как ему показалось, слабое место разворачивающегося заклинания. «Разар». Внешний слой рассыпался множеством бликов, ярко осветив комнату. Но стоило Шумейкеру сделать еще один шаг, как разрозненные фрагменты сложились в стройный контур, с которым рыцарь уже ничего не успел сделать. Призрачная волчья голова вцепилась в правое плечо Гауруса и швырнуло прочь от ворожеи. Больно, но терпимо, зачарованные доспехи выдержали. Выбравшись из под обломков полки, рыцарь сразу же рванул к Олифии. Та не тратила времени даром. Немного передохнув, она принялась за новое заклинание, сплетая его контур с завидными сноровкой и умением. Не придумав ничего умнее, Гаурус просто метнул в ворожею клинок. Это отвлекло ведьму ровно на столько, чтоб рыцарь смог разрушить ее заклинание. В комнате резко похолодало. За мгновение до того, как Гаурус приблизился, Олифия проглотила какое-то снадобье. Не обратив на это внимание, рыцарь с разбега ударил ведьму в лицо щитом. И чуть было не упал от неожиданной остановки. Ворожея лишь слегка пошатнулась, остановив весь натиск Шумейкера.
- Прыткий. Да и колдуешь неплохо, - голос ведьмы менялся, стремительно становясь хриплым и низким. – Кем будешь, паршивец?
В несколько мгновений хрупкая женщина превратилась в монстра. Чем-то она была похожа на тех лугару, что Гаурус видел в бойцовых ямах. Но были и различия. Олифия осталась более человечной. Не столь монструозная. Резко дернув щит на себя, ведьма вывела Шумеукера из равновесия, после чего тяжелым ударом в голову повалила на пол. Несмотря на шлем, в ушах зазвенело. Усилив себя магией и пнув тварь в живот, рыцарь смог оттолкнуть себя от нее подальше. Волевым усилием вернул себе меч. Сразу же за этим последовали тяжелые удары. Когти выбивали искры, но заговоренные доспехи держались. Поймав один из ударов щитом и отпихнув его в сторону, рыцарь наконец смог встать, рубанув Олифию. Впрочем, разрубил он только воздух. Лугару же, резко сместившись в сторону и опустившись на четвереньки, впечатала рыцаря в стену, ударив того всем телом. Подняв щит выше, рыцарь кое-как смог защитить голову от яростных нападок чудовища.
Резко вспыхнув пронзительной вспышкой, Гаурус смог ослабить бешенный напор чудовища. Достаточно, чтоб атаковать самому. Резкий колющий удар в горло. Ворожея попыталась уклониться, но клинок все же пронзил той плечо, вспоров плоть до кости. Яростно вопя, монстр отскочил и стремительно скрылся в одном из коридоров. Небольшая передышка. Обливаясь потом и кровью, рыцарь быстро осмотрел себя. Похоже, тварь смогла разорвать кольчугу на боку. Да и та призрачная голова все же прокусила доспех в паре мест. Чтож, пока это не смертельно. Тяжело дыша, рыцарь направился по кровавому следу. Нужно ее догнать до того, как она предпримет еще что-нибудь. Хорошо хоть, что побежала она не следом за Норваном. Вкладывая свои последние силы, Гаурус магией улучшил свои рефлексы и укрепил мышцы. Надолго этой магии не хватит. Но надолго и не нужно.

Взгляд Норвана.

Не успел наемник удивиться проворности жуткой незнакомки, что смогла отбить летящий нож, как со всех сторон раздался оглушительный грохот. Воздух взорвался головокружительным вихрем разноцветных вспышек. С трудом разбирая дорогу, Норван вылетел в коридор, оставив Гауруса разбираться с ведьмой в одиночестве. Ничего, он сильный, он справится.
Углубляясь в коридор что, как ему казалось, ведет в темницы, наемник не переставал удивляться тому, сколько Волкодавы успели наворовать. Ужасные масштабы. Пробежав еще несколько таких-же складов, Норван добрался до своей цели. Оказалась она не особо далеко, вот только на беду наемнику, проход дальше охраняла пара головорезов в красных накидках. Не сбавляя бега, убийца достал небольшую бомбу, сделанную на основе снадобья горцев, и поджег фитиль.
- Э, ты тут че забыл?! Те сюда нельзя! – крикнул ему тем временем один из бандитов. Ответом ему послужила брошенная бомба. У них оказалась отменная реакция. Волкодав, что стоял у самой двери к камерам, легко смог отпрыгнуть в сторону. Второй же, сидящий на стуле ближе к центру взрыва, не успел совсем немного. Впрочем, задело его не особо серьезно. Но не смотря на это, верещал он отменно.
Стоило облаку из отравы хоть немного рассеяться, как оставшийся на ногах головорез кинулся на Норвана. Компенсируя неумение силой и свирепостью, бандит принялся рубить наемника своим коротким клинком. От удара в голову «Лам» уклонился рывком вправо, укол в живот попытался заблокировать, шагнув влево и помогая корпусом отвести клинок в сторону. Удар оказался сильнее, чем Норв ожидал. Продавив защиту, хоть и по касательной, но бандит смог полоснуть убийцу по ребрам. Стиснув зубы от боли, Норван воспользовался открытым окном и воткнул кинжал в шею головореза. Но вместо того, чтоб увязнуть в противнике по самую рукоять, кинжал лишь слегка поцарапал кожу Волкодаву, и чуть было не вырвался из рук Норвана. Не оставаясь в долгу, лугару со всей силы всадил свой локоть в живот наемника. В купе с прошлой раной, сила удара повалила убийцу на пол, заставив исходиться кашлем. Чтож, и вправду, обычным оружием их не возьмешь. Ударив навершием рукояти по полу, Норван активировал свой козырь. Короткий меч тихо загудел. Одним шагом оказавшись около наемника, Волкодав с размаха пнул того в лицо. Не имея возможности уклониться, тому пришлось блокировать удар, закрывая голову руками. Удар отшвырнул Норвана на несколько шагов. Левая рука онемела и не слушалась, в глазах плясали искры. Уронив искрящийся клинок, убийца бросил куда-то в сторону врага самодельную бомбу. Лугару резко отскочил в сторону, спасаясь от взрыва, которому не суждено было случиться. И хоть понял он это быстро, той небольшой задержки было достаточно, чтоб Норван успел встать и худо-бедно прийти в себя. Волкодав вновь ринулся вперед, нещадно и беспорядочно рубя наемника. От первых двух ударов в голову «Лам» уклонился. Но раны давали о себе знать. Немного замешкавшись, Норван не уследил за левой рукой противника, и тот смог схватить железной хваткой убийцу за горло. Короткий, но сильный удар в живот «Лам» попытался заблокировать все разогревающимся клинком. Между оружиями проскочила искра, и Волкодав в испуге отбросил свой клинок. Небольшая заминка, так необходимая Норвану, позволила наемнику ткнуть своим самодельным оружием в грудь лугару. И хоть кожу пробить толком не удалось, электрического удара хватило, чтоб весь перекореженный головорез отбросил Норвана от себя подальше. Впрочем, это подальше оказалось не так уж и далеко. Пошатываясь, Волкодав начал рыться трясущимися руками по карманам, в спешке выискивая что-то. Так скоро, насколько позволяли раны, убийца подскочил к головорезу и воткнул клинок тому в позвоночник. Выгнутый дугой бандит в конвульсиях упал на пол. Что-то неразборчиво мыча и пуская пену, лугару тем не менее пытался нащупать хоть какое-то оружие. Поражающая стойкость, ничего не скажешь. Клинок начал разогреваться до угрожающей температуры, из-за чего Норван был вынужден его выключить. Впрочем, его противник был не в том состоянии, чтоб сразу воспользоваться заминкой Норвана. Того времени, что Волкодав приходил в себя, убийце хватило, чтоб подобрать брошенную им раньше бомбу. Зажгя фитиль, он без какой бы то ни было жалости бросил ее к пытающемуся встать монстру. Небольшой взрыв положил конец его страданиям.
Чтож, что со вторым? Взглянув в его сторону, Норван увидел лишь умирающего в агонии монстра. Его тело покрывалось черными язвами, из которых текли кровь и гной. Угрозы он больше не представляет. Забрав ключи от клеток, наемник отправился в темницу. Пора с этим заканчивать.
На удивление, большая часть камер были пусты. Какой-то полумертвый эльф. Ребенок должника. Несколько не то крестьян, не то шахтеров. И ни одного Рорика. Проверив камеры еще раз, Норван тихо выругался и пошел обратно к охранникам. Второй все еще стонал и скулил, хоть уже и не так громко. Пинком перевернув еще живое тело на спину, наемник спросил:
- Где Рорик Мейн? Вы недавно на его торговый дом напали! Говори, и я дам тебе это, - «Лам» достал из кармана небольшой пузырек. – Здесь антидот. Без него ты сдохнешь через пару минут.
Лугару молчал, чем сильно злил Норвана. Не имея много времени на расшаркивания, наемник с силой вдавил ботинок в одну из многочисленных черных язв, оставленных ядом:
- Говори! Или ты тут герой дохрена?! Да я тебя умоляю! Сдохнешь здесь, и всем будет абсолютно похер! Просто заменят другим идиотом! А тебя просто бросят к червям на корм! Говори!
- Я… я не знаю! – кое-как смог из себя выдавить монстр. - Был торгаш! Но… но его забрали… куда-то!
- А кто знает! – давление ботинка немного усилилось.
- Олифия! Или этот… как его… Да… Даниэль.
Вряд-ли эта несчастная тварь знает что-то еще. Отпустив головореза, Норван бросил ему флакон с разбавленным снадобьем горцев.
Олифия. Ведьма. Нужно поспешить и найти Гауруса, чтоб он ее там не убил ненароком. Где-то недалеко раздался грохот. Видимо, поиски надолго не затянутся. Не обращая внимания на сдавленное бульканье умирающего лугару, Норван поспешил в направлении шума.

Взгляд Гауруса.

Нашлась ведьма быстро. В комнате, похожей на кустарную лабораторию, лугару рылась на полках с травами и реагентами. Не теряя ни мгновения, рыцарь сразу же бросился к ней. Ворожея ответила сплетенным на скорую руку заклинанием. Впрочем, разбить даже такое у Гауруса уже не было сил. Тусклая молния ударила в щит, разбившись грохотом и снопом искр об заговоренное дерево, лишь слегка встряхнув самого Шумейкера. От былой силы в ее заклинаниях не осталось и следа. Стремительный удар рассек грудь чудовища и повалил ее на пол. Один быстрый удар, и голова монстра покатилась по полу.
Выдохнув, Гаурус прислушался. На удивление, все вроде тихо.
- Видимо, я немного опоздал. – сказал взявшийся будто из неоткуда Норван. Резко развернувшись к товарищу и готовясь дать отпор, рыцарь выругался:
- Чтоб тебя! Не делай так больше, – вдох, выдох. – Ничего страшного. Ты бы только помешался бы здесь.
Выглядел Норван довольно потрепанно. Особенно настораживала кровоточащая рана на ребрах, на скорую руку заткнутая какой-то тряпкой. Впрочем, сам Шумейкер выглядел не лучше.
- Да я не о драке. Рорика нет в темнице. Но он там был. Вот только лишь самые главные знают, куда его увели. – сказал Норван, глядя на труп Олифии.
- Плохо, – ответил Гаурус, направляясь к рабочему столу ведьмы. – Впрочем, у нас еще есть один человек, к кому мы сможем обратиться. Да и в записях может быть найдем чего полезного.
Как он и предполагал, ворожея здесь занималась изучением проклятия лугару. Похоже, она пыталась найти способ обуздать силу звериной крови. И насколько Шумейкер мог судить, определенный прогресс в этом у Олифии был. Причудливая смесь магии и алхимии. Неожиданно, в основе этого лежат знания древних волшебников Ауреатов. Где только откопать то умудрилась? Гаурус по-новому взглянул на стены этих древних катакомб. И не слова о Рорике.
Подумать только, такая хрупкая девушка смогла стать настолько смертоносной. Есть над чем поразмыслить. Впрочем, сейчас некогда. Собрав все записи, что показались рыцарю полезными, он прошелся по полкам, взяв несколько бутыльков и трав, что упоминались в исследованиях. Какое же это все же безумие.
- В темнице были какие-нибудь другие пленные? – спросил Шумейкер, не отвлекаясь от своего дела.
- Нет, они успели всех перевести куда-то. – безразлично ответил Норван, осматривавший лабораторию, выискивая что-нибудь полезное.
- Ну, тогда давай уходить отсюда. – закончив собираться, Гаурус направился к выходу. – Отсюда же точно существует другой выход? А то не хотелось бы идти через пожар.
- Да, есть такой. Погоди только, нужно еще кое-что взять. Чтоб доводы были убедительнее, хех.
Отложив в сторону какую-то безделушку, Норван подобрал голову Олифии и повел рыцаря к секретному проходу. Пора оставить позади этот город.

19 день 6 лунного цикла 943 солнечного оборота. Поздняя ночь, поместье Даниэля фоз Крона.

Извилистый тоннель вывел путников в лесную чащу за пределы городских стен. Несмотря на поздний час, было слышно, как город шумел. Как жестокость царствовала на его улицах. Разношерстные бандиты, горные разбойники и городская дружина сошлись в кровавом противостоянии. Зарево над жилыми кварталами намекало, что устроенный Норваном пожар вырвался на волю и постепенно захватывал город. Впрочем, путников это уже не касалось. В конце концов, в том районе все равно жили одни преступники. А таких одним пожаром не вывести.
В поместье попасть не составило труда. Перепуганные слуги пустили Гауруса без лишних вопросов. Права гостя. Сам Даниэль, что впрочем, и не удивительно, не спал. Шумейкер застал того в окружении подхалимов-головорезов, занятых каким-то явно важным совещанием. Не успел рыцарь что-либо сказать, как Норван с самого порога заявил:
- Господа, добрый вечер! Мы спешим, так что больше без расшаркиваний, - сказав это, наемник достал из мешка голову ведьмы и швырнул ее на стол. – У нас есть несколько вопросов. И как только вы ответите, мы уйдем.
Было начавшийся галдёж был прерван Гаурусом, что нарочито громко обнажил клинок. Этот день был слишком долгим.
- Гаурус, что это все значит? – спросил побледневший фоз.
- Я убил Олифию и многих ее «воспитанников», - ответил Шумейкер. – И, если честно, не горю желанием слишком долго смотреть на ваши рожи. Так что просто отвечай, когда спрашивают, и не последуешь вслед за этой ведьмой. Не так давно вы взяли в оборот торговца Рорика Мейна. Где он сейчас?
Головорезы молча переглянулись. Шорканья, нервные покашливания. Скрипы стульев. Бандиты явно готовились дать отпор. Видя это, Гаурус начал постукивать клинком по полу. Тук-тук-тук. Норван же поднял одну из своих склянок над головой и прокричал:
- Господа, это алхимический огонь! Лучше отвечайте, пока он не перерезал вас, как щенков, а я не сжег то, что останется!
Тяжело вздохнув, Даниэль плеснул себе вина и, пригубив напиток, заговорил:
- Ладно-ладно, остынь. Раз уж она мертва, - бандит указал кубком на голову ворожеи. – То в целом и молчать смысла нет. В общем, одни мои знакомые с запада намекнули, что есть работенка. С этим вашим торгашом. Кому-то не тому он дорогу перешел. Нужно было его обязательно живьем взять. Собственно, это и сделали. А несколько дней назад пришли парни, заплатили и забрали его. И все.
- Кто и куда? – чем дольше это длилось, тем меньше у Гауруса оставалось терпения. Немного помолчав и еще раз взглянув на голову, Даниэль все же ответил:
- Конкретного заказчика не знаю. Но знакомые были из Лоурена на западе. Он на южном берегу озера Баритол стоит. В месте, откуда свое начало берет Ролдон. Спросите в таверне «Красный камень» Клина. Думаю, там уже разберетесь.
Слишком напуган, чтоб врать. Слишком боится за свою жизнь. Впрочем, все же старается не подать виду.
- Пойдем. – сказал Норван, пятясь к двери.
Не поворачиваясь спиной к собравшимся в комнате, товарищи покинули комнату. Вскоре они уже были за пределами поместья, скорым шагом уходя в лесную чащу.