Аниме очень гигантский огромный Мега очень большие сиськи

На земле лесов нет! Часть 3(последняя).

Много пней мы рассмотрели, но этот особенный: он с ровной площадкой, следовательно — дерево было спилено! Да-да, именно спилено!!!

  И вот фантазия будоражит воображение, и вопросы выстраиваются в очередь:

  Кто спилил?

  Для чего?

  Чем пилили?

  Эти вопросы мы разберём позже, потому что они уходят на второй план, и знаете почему? Потому что этот спиленный пень не единственный на планете!

  Я вам больше скажу: Башня Дьявола— просто молодой побег по сравнению с тем, что вы увидите дальше…

  Мальчики и девочки!

  Наш самолёт готов к вылету!

  Наш курс….. а нет никакого курса, мы просто облетим планету! Пристегните ремни, а лучше держитесь за поручни, ибо то, что вы сейчас увидите, навсегда перевернёт ваши знания о горах и скалах!

  Поехали!!!

Австралия:

По ходу полёта играем в игру: Найди 10 отличий!

Хотя отличий всего два: материал и размер!

Росия:

Нет, я не пропустил букву

  Учёные их окрестили Столовыми горами, потому что вершины ровные как стол.

  Ну, что? Нехилые пенёчки?

  А теперь, давайте вспомним, с чего начинался наш разговор. Мы полагали, что видели леса и гуляли в них. Ну и что, что их рост 30 метров? Разве бывает по-другому? А нам и так сойдёт, мы наслаждаемся их красотой, жарим шашлыки по выходным. Мы к таким лесам привыкли, нам других и не надо.

  Затем выяснилось, что в США сохранился старый лес, который изображают в сказках: гигантские 100-метровыесеквойи. Именно таких исполинов рисует фантазия, когда мы слышим фразу Сказочный Лес. На секвойях Калифорнии наше воображение ставит точку (призма заставляет), в противном случае предохранители разума поплавятся к чертям, так как размер Башни Дьявола, указывает на древо 6-ти километровой высоты. Но дальше краски стали сгущаться и выяснилось, что Башня Дьявола — это молодой побег по сравнению с другими древами, спиленных на планете.

  Например, гора в Кейптауне (Африка). Вот, чьи размеры поистине впечатляют. Диаметр плато (3 км) умножим на 20, и высота африканского древа получается — 60 км! Это в 10 раз выше Башни Дьявола, поэтому наш разум уже точно не увидит в Кейптауне пня! Вы, вообще отдаёте себе отчёт, какого размера были хотя бы ветки данного деревца?

  Только на одной такой веточке спокойно поместится целый спальный район с торговыми центрами, школами и парками. Простите за бредовый пример, но я не вижу другого способа наложить современные мозги на древнюю картину мира.

  60 километров! Куда ж выше? Но, вот представьте себе, что это не предел! Кто внимательно читал предыдущую главу, помнит, что на острове Буяне был угроблен Дуб небывалых размеров, на окаменевшем пне которого держится небо.

   Этот Дуб Пушкину покоя не давал, поэтому он вплетал его в свои «сказки» при каждом удобном случае. Никто не знает, какого размера его пень (покрытый ледником Антарктиды), но то, что дуб несколько сотен километров в высоту — это точно, что в несколько раз выше африканского древа Кейптауна. Таким образом, Дуб который рос в Антарктиде, был самым большим растением на планете!

  Помните, в самом начале главы, я указал, на призму-телохранителя нашего разума, что искажает окружающий мир ох, как сильно?

  Попросите любого человека показать на правом фото деревья, и он немедленно ткнёт на зелень, не заметив, что эти жалкие кусты (в которых он видит деревья), даже кустами не назовёшь. В таком сопоставлении зелень, скорей выглядит как мох, но, ни как лес!

  Теперь понимаете, почему мы не можем найти 9 дельфинов? Но, не зацикливайтесь на рыбах и пнях, смотрите шире. Я в который раз пытаюсь побудить вас мыслить планетарным масштабом: если вместо дельфинов и пней мы видим любовников и горы, то представьте, каким гигантским занавесом от нас отгорожен истинный облик окружающего мира!

  Теперь понимаете, почему Апокалипсис дословно переводится как открытие занавеса?

  Теперь понимаете, почему в начале главы я указал на внедрённую матрицей призму, сквозь которую мы смотрим на мир и как выяснилось, ни хрена не видим? Поверьте мне на слово, всё вокруг устроено по-другому, и не имеет ничего общего с тем, что вы видите. Я бы назвал текущее состояние общества самым настоящим сном, и самое печальное, что ни в переносном смысле слова.

  Вы, наверное заметили, что гигантские пни я называю именно древами, а не деревьями. В чём же разница? В старом и новом стиле? Ничего подобного! Древо — это истинное название тех исполинов. Именно от слова Древо произошло слово Древность. Другими словами, Древность — это период времени, когда росли Древа. Когда говорят: В древности — имеют ввиду 7,5 тысяч лет назад или ещё раньше. Думаю, теперь понятно, что жалкие 30-ти метровые кусты назвать древами язык не повернётся, вот и разбавили их предки дополнительной буквой «Е» и получилось Дерево.

  Думаете, пришла пора вернуться к вопросам:

  Кто спилил?

  Для чего?

  Чем пилили?

  Нет, ещё рано. Учитывая, что вся поверхность планеты была покрыта гигантской растительностью, зададимся вопросом:

  А куда же подевался весь остальной мега-лес?

  Дело в том, что столовые горы — это лишь единичные лучшие деревья, которые были выбраны для спила. Ключевое слово: для спила! Весь остальной единый лес планеты просто уложили взрывной волной.

  Мы рассмотрели пни с ровной площадкой, а кто-нибудь видел не спиленное дерево, а именно сломанное?

  Я напомню:

Сломанный пень из углерода. Намёк поняли?

  Нет?

  Ну, что ж, если нет, то продолжим игру: Найди 10 отличий!

Думаю, смысл вы уловили, а посему, предлагаю взглянуть трезвым взглядом на высочайшие пни планеты, которые сломались от удара взрывной волны:

  Эверест:

 Как вы, наверное догадались, на планете скал не существует! Это всё обломки пней. Можете пересмотреть хоть миллион фоток, но кроме трупов кремниевого мира вы ничего не увидите. Как объясняет происхождение скал официальная наука, уверен, вы тоже догадались.

  Теперь понимаете, почему нас так завораживают скалы?

  Почему самая элитная недвижимость размещена среди скал?

  Почему самый эколлогичный материал для строительства жилья — куски скал?

  А потому что, хоть скалы и умерли, но продолжают излучать мощную энергетику жизни, спасительную для нас — смертных представителей углеродной эры.

  Камень — это мост между кремниевой и углеродной формой жизни!

  А теперь важный момент! Вы должны научиться чётко отличать скалы от гор. Это совершенно разные понятия! Скала состоит из цельного куска рваного камня, с характерно выпирающими к небу отломками волокон.

Так, что никаких вулканов, гор и скал не существует. Можете вычеркнуть эти термины из лексикона. Летим дальше. Итак, с борта самолёта мы хорошо разглядели, что абсолютно все скалы нашей планеты — это трупы кремниевого мира.

  — Это всё упавшие деревья? — спросите вы.

  Нет, не всё. Очень много скал относится к окаменевшим животным и людям. Любители Крыма сейчас догадались об этом первыми, но эта тема необъятная, поэтому подробно об окаменевшей фауне в следующей главе.

  Также следует заметить, что не все деревья имеют сотовые волокна, как Башня Дьявола или Тропа Великана, например. Многие скалы, о которых мы только что говорили, имеют пластинчатую или губчатую структуру по типу наших грибов. Как печень отличается от лёгкого, так и кремниевый мир древности был настолько многообразен, что большинство видов и подвидов мы просто не в состоянии идентифицировать и представить.

  Мальчики и девочки, наш самолёт облетел Землю, и мы заходим на посадку. Экипаж лайнера благодарит вас за то, что не сошли с ума от прочитанных комментариев к привычным картинкам. После посадки вас отвезут в уютную гостиницу, что в скалах, где вы отдохнёте перед ужином, за которым мы соберём в кучу всю полученную сегодня информацию в стройную и целостную мозаику.

  Приятного отдыха!

  А теперь садитесь поудобней, я расскажу вам сказку! Представьте природу фильма «Аватар», только помноженную по своему многообразию раз так в миллион. Всё это цвело и пахло, пока не прилетели плохие парни. Вначале они спилили несколько лучших деревьев (марку бензопилы не помню), чтобы использовать их в качестве биологического топлива для генератора по изменению температуры и атмосферного давления внутри планеты.

  Это было началом конца…

  Вслед за изменением климата окаменела вся флора, в отличии от фауны, которая ещё как-то спасалась в укрытиях. Итак, растительность уже не подавала признаков жизни и прежде, чем кремниевые организмы потеряли эластичность, планету накрыли ковровой бомбардировкой. Взрывная волна повалила всё, что имело корни. Давайте это наглядно рассмотрим на примере привычного нам углеродного дерева:

Как видите, пень составляет примерно 5-10% от того объёма древесины, который с грохотом падает рядом.

  Вот так выглядит поваленный лес от якобы Тунгусского метеорита.

 Оцените объём лежачей древесины.

  А теперь вообразим объём упавшего древа, пускай километров 100 высотой. Вы представляете, сколько камня должно лежать рядом вот с таким пеньком?

  Так куда же всё делось? А вот на этот вопрос нам как раз и ответил Павел Ульянов. После взрыва всё живое попадало, затем приехали весёлые ребята на столь же весёлой технике и в прямом смысле слова соскребли со всех континентов несколько сотен метров верхнего каменного слоя.

  Твари, словно раковая опухоль пожирали один континент за другим, опустошая Землю и превращая её в карьер планетарного масштаба. Именно так образовались все пустыни, именно в тот варварский период и появилось выражение Карьерный рост.

  Каракатица на фото — Bagger 288 — самый большой роторный экскаватор в мире на сегодняшний день. Если такая техника есть у нас (примитивных полуобезьян), представьте уровень техники пришельцев, которые управлялись с деревьями по 100 км в высоту.

  А вот так роторный экскаватор работает: он ползёт на гусеницах параллельно карьерной стене. Огромный диск с ковшами выскребает породу, оставляя вогнутую стену из камня.

Вот умора!!!

  Если не верите в дебилизм последней стадии, загуглите: Волна из камня и зацените официальное объяснение))))))

  Чтобы меня не обвинили в плагиате (а вороги только этого и ждут)))), я в десятый раз повторяю, что тему карьеров, вулканов, и роторных экскаваторов блестяще раскрыл Павел Ульянов (WakeUpHuman). Просто, мы с вами подходим к развязке этой удивительной истории, а учитывая, что карьерная тема Павла как никогда переплетается с моей темой леса, я просто вынужденвкратце ознакомить вас с принципом работы роторных экскаваторов, иначе вы не поймёте кульминацию всей главы.

  Продолжаем.

  Всё, что упало на поверхность планеты было счищено мега-машинами, поэтому нам достались от кремниевой эры только уцелевшие каменные пни (скалы). Особенно твари постарались в зоне Ариев. Это просто лакомый кусок из-за необычного состава грунта.

Чтоб отвести внимание от настоящих артефактов — гигантских пней, что на заднем фоне. И вот здесь возникает вопрос…

  Почему паразиты оставили пни не тронутыми?

  Признаюсь, у меня нет ответа. Доступ к этой ячейке информации почему-то оказался закрыт, поэтому придётся опереться на логику, что очень вредно при написании подобного материала. Возможно, что пни являются своеобразной пробкой-затычкой неких энергетических потоков, бьющих из Земли, которые паразитам нельзя вскрывать.

  Посмотрите на фото:

что им мешало снести пни?

  Ведь, насколько технологически сложнее обтёсывать их с четырёх сторон, но пни обтесали.

  Предвкушая вопрос, который мне зададут 500 раз после публикации этой главы: Как определить, какой камень был живым, а какой нет? — сообщаю вам, что в кремниевом мире не существовало камней вообще!

  Так что, абсолютно любой булыжник, который вы только можете отыскать на Земле — это отколотый кусок от какого-нибудь существа кремниевой эры! Итак, всю кремниевую флору и фауну оккупанты забрали, и вот возникает вопрос:

  Куда же делся столь умопомрачительный объём камня?

  Может, его вывезли за пределы Земли, как полагают многие? Нет, ребята! Никто ничего не вывозил. Камень нужен был внутри планеты для стройки века. А что можно построить из такого количества камня? Базы? Крепости? Города?

  Оставьте эти мелкие мысли, они на уровне людины. Если хотите понять намерения Богов, то и думать нужно как Боги, и я в очередной раз прошу вас мыслить планетарным сознанием, и как ни странно, в этом нам поможет сказка Колобок!

  Вот мы и опять приплыли к сказкам! А куда ж без них?

  Жили-были старик со старухой.

  Вот и говорит старик старухе:

  — Поди-ка, старуха, по коробу поскреби, по сусеку помети, не наскребешь ли муки на колобок.

  Взяла старуха крылышко, по коробу поскребла, по сусеку помела и наскребла муки горсти две.

  Замесила муку на сметане, состряпала колобок, изжарила в масле и на окошко студить положила.

  Недавно обнаружился ещё один вариант этой сказки, более похожий на правду, так как объясняет, кто же такой Колобок.

  Попросил Тарх Перунович Дживу — создай колобок. И Она по Сварожьим сусекам поскребла, по чертожьим амбарам помела и лепила колобок, и положила на окно Чертога Рады. И засиял колобок, и покатился по Перунову Пути. Но недолго он катился, в Чертог Вепря прикатился, отгрыз Вепрь у колобка бок, но не весь откусил, а крошечку. Покатился дальше колобок и докатился до Чертога Лебедя, и Лебедь отклевал кусочек, и в Чертоге Ворона — Ворон отклевал кусочек, в чертоге Медведя — Медведь колобку бог помял.

  Волк в своём Чертоге почти пол колобка обглодал, а когда докатился колобок до Чертога Лисы, Лиса его съела.

  Этот сказ является образным описанием астрономического наблюдения Предков за движением Месяца по небосклону, от полнолуния к полнолунию. В Чертогах Тарха и Дживы, на Сварожьем Круге происходит полнолуние, а после Чертога Лисы наступает новолуние.

  Итак, как показывает второй вариант сказки, Колобок — это и есть Месяц. Это настолько убедительно и логично, что не вызывает сомнений, не правда ли? Но есть в этой изтории ещё один скрытый момент…

  Не знаю как вас, а меня с детства напрягала фраза «По сусекам поскребла». Когда я её слышу, ощущение, что скребут мне граблями по спине. И не зря, как оказалось такое интуитивное отторжение. А теперь вопрос на миллиард:

  По каким таким сусекам скребла бабка?

  Не знаете?

  Ну как же? Вам WakeUpHumanруским языком написал и даже картинки показал!

Полюбуйтесь, какими инструментами «бабка» Джива скребла по сусекам!

  А вот сусеки — это выскобленные континенты нашей планеты, а не та чушь, которую нам порят!

  А вот и хозяюшка студит своего Колобка на подоконнике. Но вот неувязочка: ведь, Месяц размером со средний город, к тому же он полый, а камня соскребли со всей планеты! Куда же подевалась львиная доля камня?

  Всё очень просто! Вы случайно не знаете, из чего делают стекло? Не поверите, но основа стекла — это расплавленный диоксид кремния! Да, тот самый диоксид кремния (SiO₂),из которого состоят скалы. На месте Богов я бы переплавил скалы в стекло. А зачем Богам такой гигантский объём стекла? А чтобы построить гигантскую скорлупу и назвать её…

Вот моя деревня

Поскольку уже в который раз в комментариях под моими постами слышатся требования показать японские ебеня вообще и ебеня в которых я живу в частности, а также ещё и потому, что в прошлую субботу проснувшись рано утром я понял, что с моим самочувствием ехать за 100км чтобы посмотреть на совушек - не лучшая идея, я ближе к вечеру собрался с силами, сменил на фотоаппарате телеобъектив на широкоугольник и отправился обходить окрестности, чтобы потом накропать этот пост.

Поскольку я очень люблю свои ебеня, фоточек вышло много. Очень много, больше сотни. Разумеется, в пост попадут не все. Какие именно - решится по ходу написания, а пока - карта маршрута моей прогулки. Как видите, далеко от дома я не уходил.

Но прежде чем выйти наружу, нужно оглядеться, посмотреть с балкона...

Посмотреть из комнаты на задний двор дома...

Мимо аграрных соседей и свежепостроенного центра поднимаемся наверх, к трассе 246. На этой узкой и темной дорожке в сумерках могут встретиться тануки (я правда встречал их тут), но пока для этого слишком светло и шумно.

А вот и сама трасса. Налево поедешь - приедешь в Сидзуоку, поедешь направо - попадёшь в Токио. Всего через какой-нибудь час.

Движемся вдоль трассы в сторону Токио - видно как над малоэтажной застройкой моей деревни довлеет некий Форум 246, насколько я понимаю, он принадлежит местной компании Амада, но зачем он нужен, понятия не имею.

На противоположной стороне дороги - небольшой буддистский храм, Храм Чистого сердца. Стоит заглянуть туда, я считаю.

Для этого придется пройти по пешеходному мосту. С него видно, как ближе к железнодорожной станции увеличивается концентрация всяких питейных и жральных заведений.

Вид на храм с моста...

… и непосредственно с его территории.

Ещё одна храмовая постройка.

Возвращаемся обратно и направляемся к железнодорожному переезду.

Вот такие поезда ходят по нашей линии Токио-Одавара:

А навстречу ему - экспресс до Одавары и Хаконе, RomanceCar. Он так называется потому, что сиденья в нем расположены попарно по ходу движения поезда - как считают японцы, это очень романтично!

Есть в нашей деревне и многоквартирные дома, но их не то чтобы очень много. А на холме в конце улицы - ещё один буддистский храм: Храм Длинного дракона.

Хотя праздник детей, к которому вывешивают развевающихся на ветру карпов, уже прошёл, в этом доме, похоже, не торопятся их снимать. Небось, и новогоднее кадомацу только на днях выкинули...

Обычная и ничем не примечательная улица нашего городка. На переднем плане справа - помойка.

А за этой улицей начинаются поля.

Вдоль полей проложены небольшие каналы.

Перед нами - 271-я трасса. А за ней - комплекс из старшей и средней школы.

По мосту, видному слева на предыдущем фото, мы пересекаем трассу и движемся дальше. Рядом с трассой - небольшой район многоквартирных домов.

Что-то цветет, но это совершенно точно не сакура.

Прямо за школой фермеры возделывают свои незатейливые огороды.

На эстакаде - платная скоростная трасса, а под эстакадой ведётся какое-то строительство.

И вот мы снова вышли к крупной трассе, номер 22. При желании по ней можно уехать в Йокогаму. Любопытствующие могут обратить внимание на заправку и придорожные жральни.

Начиная с этого момента фермы приобретают всё больший размах, появляются коровы - сперва на вывесках...

...а потом и на выпасе.

Переходим через небольшую, но живописную речушку. Вдалеке видна местная достопримечательность - Ояма, буквально "Большая гора". На её вершине расположено довольно известное синтоистское святилище. Высота Оямы - 1252 метра.

Чтобы у вас развеялись последние сомнения в том, что я живу в японской деревне - поля. Много полей.

Welcome to rice fields, motherfucker!!

Да, именно так и колосится рис. В своё время для меня, знавшего рис только как белые зернышки в пакете из магазина, это стало изрядным открытием.

Типичный деревенский дом.

Невозможно удержаться и не пофотографировать птичек, но широкоугольный объектив плохо подходит для этой цели... Впрочем, этот серый скворец получился вполне прилично. Этих птиц здесь очень много, днем они небольшими группами тусуются на полях, а вечером собираются на проводах и деревьях стаями в сотни птиц.

Сельская дорога промеж полей.

И вот мы выходим к реке, набережная которой - тоже в некотором смысле локальная достопримечательность: весной здесь проводится праздник цветения флоксов.

А вот и сами флоксы.

На полях рядом с рекой пасутся... нет, не коровы, а утки.

При моём приближении - улетают.

Кто же за рулём этого трактора? Неужели Пётору-но-Кобута?!

Ещё один японский деревенский дом. 

И ещё один.

В этот момент мы, кстати, уже направляемся в сторону дома. Пока ещё - вдоль реки. В реке - снова утки.

Вот такие малолитражные машины здесь очень популярны - не в последнюю очередь из-за налоговых и регистрационных льгот. Впрочем, в последнее время эти льготы урезают - автопромышленникам невыгодно, что японцы массово покупают эти недорогие автомобили для локального рынка в ущерб более прибыльным и глобально-ориентированным...

Небольшое синтоистское святилище у дороги.

Оно же, анфас.

Полусобака-полулев, охранник "комаину".

Солнце уже почти совсем зашло. Вдалеке, за горами виднеется краешек Фудзи.

Снова пересекаем 271-ю трассу, но уже в обратном направлении. По трассе за кем-то выехала лолиция.

В некоторые места лучше не лезть и это доходчиво обозначено.

Даже в самом глухом уголке Японии, где много лет не ступала нога человека, вы непременно найдёте автомат по продаже напитков!

"Эту воду пить нельзя!" Да не очень-то и хотелось...

К сожалению, не все дороги в Японии так же качественны как эта... По ней, между прочим, можно добраться в населенный пункт под названием Йода.

Одна из самых популярных курьерских служб Японии - Куронеко-Ямато, "Чёрный котик".

Просто поезд красиво проезжает на фоне цветущего поля.

И вот мы уже почти дома! Уже виднеется здание TRUSCO.

Помойка, на которую я обычно выношу мусор. Да, она несомненно достойна попасть в этот пост.

Дом, милый дом. В нём я занимаю одну из двух квартир во втором этаже.

На этом наша прогулка закончена. Я понимаю, что вам пришлось очень, очень много скроллить, но что поделать - если уж взялся проводить экскурсию по японской деревне, к делу надо подходить серьезно!

И, по традиции, японский котик в конце поста.

Благодарю Mobiligidus за помощь 

Хьюи Лонг — «Вся королевская рать»

 Левые называли его американским Муссолини, а правые — чуть ли не коммунистом. Кто-то видел в нем расового эгалитариста, которому не важен цвет кожи, а кто-то — чуть ли не Гитлера. Наконец, многие видели в нем спасителя Америки, другие же — опасного диктатора, рвущегося к вершинам власти, не стесняясь в средствах…

 Он проделал путь от простого коммивояжера до кандидата в президенты США, до того побывав на посту губернатора Луизианы и сенатора, он собирал огромные толпы на своих выступлениях, он множество раз производил в обществе фурор, приводя в восторг огромное количество людей, и стольких же — повергая в шок.

 Он стал настоящей легендой на своей малой родине и был одним из немногих людей, внушавших неподдельный страх самому Франклину Делано Рузвельту…

 Так кто же вы такой, мистер Хьюи Лонг?

                                              -Кто я такой? Хм… Ну, что ж, слушайте. Начну свой рассказ издалека…

Как все начиналось…

Вот так тогда выглядел Нью-Йорк

Строительство Бруклинского моста. Важная веха в истории США и строительной отрасли в целом, тащемта — по технологиям, которые использовались при строительстве моста, впоследствии будут построены чуть менее, чем все американские небоскребы того времени.

 IWW (или ИРМ) — Industrial Workers of the World, яркий пример американских революционных левых, на пике своей популярности насчитывали около 300 тысяч человек, что вообще-то очень дофига, но к началу 1930-х усохли до 10 тысяч, спасибо рейдам Палмера (а еще полицейскому давлению, покушениям, травле в СМИ, пыткам… Демократия, ёпт!)

И все-таки, с началом 1920-х годов Америка вступает в эпоху подлинного благоденствия, а внутри американского общества и экономики начинается складываться модель «общества потребления»…

Ночной Нью-Йорк как квинтэссенция «Ревущих двадцатых». Кадр из «Великого Гэтсби»

И еще один символ 1920-х — Ford T, автомобильная индустрия в 1920-е также совершила резкий скачок, ее продукция становится все более доступной широким слоям населения. 350$ за машинку, говорите, мистер Форд?..

 Но процветание сваливается не на всех. В то время как индустриальный Север развивается все активнее, аграрные штаты Юга начинают все больше и больше отставать в своем экономическом развитии (тенденция идет еще с окончания Гражданской Войны, своими корнями уходя даже еще глубже, но сейчас не об этом). Ярким примером этого являлась Луизиана. В качестве иллюстрации — к концу 1920-х около 20% белого населения Луизианы были неграмотны. Белого населения, Карл, то есть ситуация с черным населением была еще хуже! На это накладывались такие милые вещи, как нищета, особенно среди сельского населения, наихреновейшая инфраструктура и рост социального напряжения (ККК и иже с ними машут ручкой!)…

Но мы забежали вперед…

 Пока что у нас идут 1890-е года, в 1894 году Рокфеллер стал первым американским миллиардером, а годом ранее в Луизиане, в городке Виннфилд, в семье фермеров родился мальчик, который много лет спустя будет неистово кошмарить и рокфеллеровскую Standart Oil, и другие крупные корпорации…

Знакомьтесь — Хьюи Пирс Лонг:

                                                   Маленький Хьюи (слева) со своим братом Эрлом и сестрой Люсиль

 Хотя родители Лонга были состоятельными по меркам штата фермерами, маленький Хьюи отчетливо видел царящую рядом бедность и нищету — вокруг хватало бедных, стоящих на грани разорения фермеров. Большинство фермерских семей жило в состоянии крайней бедности, выживая буквально на подножном корме, а перспектив выбраться из такого состояния было маловато — образование для детей фермеров было практически роскошью.

 Сам же Хьюи не шибко-то жаловал фермерский труд, предпочитая ему любое другие занятие. Маленький Лонг любил чтение и рос крайне любознательным ребенком:

«Ты же знаешь, Хью прыгнул бы в колодец, просто чтобы посмотреть, на что это похоже»Приписывается отцу Хьюи Лонга

 Вообще, родители Лонга, будучи людьми хорошо образованными, сильно стремились «вывести в люди» всех своих детей (которых, на секундочку, в семье было 9(!) человек).

 И, надо сказать, у них это прекрасно получилось — из их четырех сыновей и пяти дочерей двое сыновей стали губернаторами Луизианы (а один из них — сенатором США, догадайтесь, кто это был, хе-хе), один — конгрессменом США, еще один —окружным прокурором, а пятеро дочерей стали преподавателями (одна из них даже стала профессором университета).

 Семейство Лонгов на похоронах их матери Каледонии. Она, увы, не прожила столь долго, чтобы увидеть выдающиеся успехи своих потомков

 Сам же Виннфилд был оплотом философии популизма (нет, не в отрицательном его значении), которая ставила потребности простого человека над интересами корпораций и богатой элиты, чему НУ ОЧЕНЬ способствовала окружающая обстановка. Хьюи рос, слушая, как старожилы жалуются на коррумпированное и безразличное политическое руководство, которое управляло государством, и как все должно быть по-другому. И в юности Хьюи не стеснялся вмешиваться в эти дискуссии и высказывать свое собственное мнение.

 Еще один случай, серьезно повлиявший на взгляды Лонга в будущем, произошел, когда Хьюи было всего восемь лет.

В этом возрасте Хьюи был глубоко потрясен, став свидетелем того, как сосед его семейства потерял свою ферму на аукционе, организованном для оплаты долгов фермера.

 Стоя на ступеньках здания суда перед началом торгов, фермер умолял толпу не делать ставку на его дом, обещая рассчитаться с долгами, если у него будет достаточно времени, чтобы собрать еще один урожай. Никто в толпе не предложил свою цену.

Как раз в тот момент, когда шериф был готов объявить “никакой продажи”, некий безымянный кредитор сделал ставку и выиграл ферму, сделав фермера и его семью бездомными.

«У бедного фермера больше не было дома. Я был в ужасе. Я ничего не мог понять. Это казалось преступлением» — вспоминал Лонг

Впрочем, до большой политики пока еще далеко… Куда ведь без образования, правильно?

 А с образованием были проблемы — оно было дорогим и труднодоступным.

Семейство Лонгов и еще несколько семей прибегло к довольно оригинальному и популярному в те времена способу решения этой проблемы в луизианских семьях среднего достатка: они наняли «учителя по подписке» — оплатили услуги одного учителя для детей из их семей.

 И только в 11 лет Хьюи смог пойти в государственную школу, фактически, получив начальное образование дома.

В школе Хьюи обнаружил в себе выдающиеся способности спорщика и полемиста. Закончилось все, правда, спором с директором и исключением из школы…без справки о ее окончании.

Интересный факт: наверное, в знак признания его заслуг перед Луизианой, Хью Лонгу таки был вручен диплом об окончании обучения в школе…правда, уже посмертно… Ну, что ж, лучше поздно, чем никогда!

 Однако, умения Лонга в области споров и дебатов помогли ему почти поступить в университет — он выиграл место и стипендию в Луизианском университете на конкурсе дебатов в Батон-Руже, проводившегося этим самым университетом.

В Батон-Руже Лонг также впервые вкусил городскую жизнь и понял, НАСКОЛЬКО велика разница между городом и сельской местностью. Именно тогда он пообещал себе, что когда-нибудь он приведет в порядок и родной Виннфилд.

 Но почему же Лонг «почти» поступил в Луизианский университет?

Да потому, что, несмотря на гарантированное место в университете, у Лонга все еще не было денег на покупку учебников и оплату проживания. Поэтому, вместо учебы ему пришлось стать коммивояжером. Ну, это те парни, которые стучатся к вам в дверь и пытаются впарить вам пылесос Кирби. Все с чего-то начинали…

 Однако, через несколько лет, Лонг все же смог поступить (не без финансовой помощи одного из старших братьев) на юридический факультет Тулейнского университета в Новом Орлеане. Лонг проучился там всего лишь один год, но и этого хватило, чтобы он в 1915 году смог сдать специальный экзамен на адвоката и получить право на ведение адвокатской деятельности, к чему он и приступил, вернувшись в Виннфилд.

Начало карьеры

Из своего коммивояжерского опыта Лонг извлек несколько полезных вещей:

 Во-первых, Лонг показал себя хорошим переговорщиком и продавцом, а также понял, как производить на людей хорошее впечатление, научившись рекламировать и правильно преподносить себя.

 А во-вторых, что важнее, посещая дома людей, Лонг узнавал, как они живут и как с ними нужно общаться.

Все это сослужит ему очень хорошую службу в будущем.

А пока что Лонг, вместе со своей женой Розой Макконнелл, с которой он познакомился в 1913 году, возвращается в Виннфилд, где открывает свою адвокатскую контору.

 Вскоре Лонг стяжал славу защитника бедных людей, чем очень гордился и говорил, что «никогда не возьмется за дело, направленное против бедняка». А одним из его первых громких дел, стало дело против Виннфилдского банка…аккурат над которым и располагалась контора Хьюи!

 В 1918 году чета Лонгов переехала в Шривпорт. Там Лонг также продолжал представлять интересы мелких истцов против крупных бизнесменов и компаний, иногда защищая и простых работяг.

 Он не боялся бросать вызов всем крупным компаниям города, что только увеличивало его популярность среди простых людей и вызывало вполне конкретные чувства у сливок общества. Лонг даже пытался продавливать в законодательных органах штата реформы, которые могли бы улучшить благосостояние простых рабочих, благодаря чему он приобрел репутацию реформатора.

 Самым крупным делом Лонга стала защита одного из сотрудников Коммерческого Национального Банка от самого банка — банк подал в суд на работника за якобы сорванную сделку по выдаче кредита. Никто в Шривпорте, кроме Хьюи не брался за это дело. Хьюи принял этот вызов, лихорадочно работая, даже сняв для этого номер в гостинице на пару месяцев, чтобы свести к минимуму любые отвлекающие факторы. И он таки выиграл дело, отсудив своему клиенту 200 тысяч долларов и заработав себе аж 40 тысяч комиссионных, выплаченных банком. Он использовал эти деньги, чтобы построить дом для своей семьи в Шривпорте.

Хьюи мог бы стать очень успешным адвокатом, с его-то талантами. Но Лонг не был бы Лонгом, если бы не подался в политику…

Выход на сцену

 По состоянию на 1918 год Луизиану можно было помещать на страницы учебников по политологии, как эталонную иллюстрацию термина «политическая машина». Что же это за зверь такой?

Политическая машина — действующая в составе политической партии организация, способная, подобно машине, год от года выигрывать выборы, что позволяет ей достаточно долго оставаться у власти, или партийная организация, возглавляемая единоличным боссом или узким кругом лиц, и контролирующая достаточное количество голосов для сохранения политического и административного контроля над городом, округом или штатом. Машины контролируют конкретных избирателей через распределение адресных, персональных благ — рабочих мест, пособий, контрактов; нелояльность карается увольнением, расторжением контракта, отзывом лицензии. Большинство политических машин в истории США действовали под знаменем Демократической партии, но не имели чёткой идеологической платформы.

 В Луизиане такой политической машиной была «Старая демократическая организация», членов которой называли «старые кадры» и «ньюорлеанская клика». В ее составе находились все сливки луизианского общества: землевладельцы, финансисты и бизнесмены, главы государственных служб и мэры городов. Они полностью доминировали в политике на уровне штата и полностью контролировали избирательный процесс в городах. (хмм, почему же это так напоминает мне Бразилию примерно тех же времен?..)

 В сельской местности и вовсе был введен избирательный налог в 1 доллар (дневной заработок огромного количества луизианцев), что начисто отбило у фермеров желание вообще являться на выборы, ведь достойных противников у «клики» попросту не было.

Ну а самым непонятливым избирателям ребята в белых балахонах быстро и доступно разъясняли все преимущества перспективы отдать свой голос за «клику» (Ну, ты останешься жив и здоров, например, чем вам не аргумент?)

Вот в это болото и нырнул Лонг.

 Но борьба с кликой будет потом. А сейчас Лонг выставляет свою кандидатуру на пост главы главы Железнодорожной Комиссии Луизианы (Эти ребята следили за деятельностью транспортных компаний и компаний связи. Ну, то есть следили за местными РЖД и всякими Билайнами-МТСами, если на наши деньги) и возглавляет ее, выиграв выборы.

 Стоит сказать, что у Лонга не было ни влиятельных покровителей, ни поддержки со стороны каких-либо партий или бизнеса. Он строил свою избирательную кампанию на образе «простого парня» и эдакого Робин Гуда. Он сам печатал и распространял листовки и плакаты, колесил по штату и встречался с избирателями. Для политической жизни тогдашней Америки это было в новинку, и это «ноу-хау» также сильно поможет Лонгу в будущем.

На посту главы комиссии Лонг боролся с произволом крупных компаний.

 Так, громким делом, инициированным Лонгом, стало дело против телефонной компании Камберленда, которая необоснованно завысила тарифы аж на 20%! Лонг подал на компанию в суд и заставил ее вернуть 80 тысяч долларов переплатившим клиентам.

Воевал Лонг и со Standard Oil.

 Одной из основных стратегий Рокфеллера было давление на мелкие нефтяные компании через скупку транспортных компаний, нефтепроводов и прочих вещей, которые нужны для транспортировки нефти — Рокфеллер попросту вынуждал других нефтяников сотрудничать с ним, в противном случае просто заламывая им конские цены на перевозку или вообще отказывая им в сотрудничестве.

 Транспортная Комиссия под началом Лонга подготовила законопроект об общественных нефтепроводах, к которым относились все трубы, по которым шла нефть не только компании владельца, а коктейль из нефти, добытой разными компаниями. И под категорию общественных попали практически все нефтепроводы Луизианы.

 Законопроект был призван контролировать цены на транспортировку нефти, что означало, что у Standard Oil больше бы не получилось изменять тарифы для удушения конкурентов. В компании Рокфеллера законопроекту обрадовались аки дети и использовали весь лоббистский потенциал для влияния на губернатора Луизианы, который в итоге и похоронил инициативу. И хотя «Билль об общественных нефтепроводах» все-таки был принят, он был сильно урезан.

И Лонг объявил, что отныне «Рокфеллер и его прихвостни» становятся для него врагами на всю жизнь.

Губернаторство

 Тем временем, уже наступил 1924 год, а в «ньюорлеанской клике» начались брожения — в 1920 году губернатором стал Джон Паркер, бывший прогрессист, перешедший к демократам. Вначале он действовал вполне себе в интересах новоорлеанской клики, но потом неожиданно начал наседать на Standard Oil и бороться с Ку-клукс-кланом. Отличная возможность для действий!

 На выборах губернатора Лонг использовал ту же тактику, что и в 1918 году — массово печатал и распространял плакаты и листовки, собирал митинги, ездил по штату и встречался с избирателями. Лонг также одним из первых стал активно использовать радио в целях агитации, покупая там рекламу и часто появляясь на различных шоу и программах.

                                                     

 Лонг также обожал давать своим оппонентам обидные и меткие погоняла, а ля: «индейкоголовый», «квадратные свистящие штаны» «перьевая метелка» и так далее, что зело доставляло сельской публике.

Но в 1924 году Хьюи, увы, не повезло. Победу одержал ставленник клики Генри Фукуа.

Интересный факт: существует мнение, что победу на выборах Лонгу помешала одержать хреновая инфраструктура Луизианы — из-за дождя сельские дороги размыло и многие избиратели Лонга тупо не смогли добраться до избирательных участков!

 Но Лонг не сдавался! Он повторил свою попытку в 1928 году в большем объеме — он исколесил весь штат, произнес более 600 речей, расширил масштабы агитации и составил более подробную избирательную программу. Тогда же впервые прозвучал его знаменитый лозунг — «Каждый человек — король!».

 Разумеется, газеты Луизианы травили его, но это только прибавляло Лонгу очков. Он говорил, что СМИ лгут, потому что он кандидат простых людей, а не корпораций.

И это дало результат — Лонг победил!

 Избрание Хьюи Лонга в 1928 году ознаменовало собой демократическую революцию в Луизиане, впервые в истории штата позволив простому человеку быть услышанным и реально влиять на правительство. Свергнув квази-аристократическую клику и отменив избирательный налог, Лонг предоставил более чем четверти миллиона граждан возможность проголосовать.

 На инаугурации Хьюи более 15 тысяч его сторонников собрались в столице штата, чтобы увидеть, как он примет присягу в качестве губернатора.

 Программа Лонга была популистской — он уделял огромное внимание перераспределению богатств, обещал решить проблему плохой инфраструктуры и безработицы, сделать образование доступнее.

Посмотрим же, что у него вышло…

Примечание: хотя Хью Лонг с 1932 г. стал сенатором США, он продолжал самым активным образом участвовать во внутренних делах своего штата, в реализации начатых во время его правления социальных программ, поэтому к результатам деятельности Лонга в штате будет уместно отнести все достижения за 1928- 1936 год.

 В 1928 году Луизиана имела всего около 500 км мощёных дорог, причём лишь 100 километров из них обслуживались штатом. Большинство "хайвеев", соединявших главные города, представляли из себя петляющие грязные дороги. Фермерам нелегко было добраться на рынки, иногда им приходилось целыми днями ждать, пока дорога подсохнет. Автомобили увязали в грязи, их вытаскивали с помощью лошадей.

 К середине 1931 года было построено свыше 3 тыс. км покрытых дорог всех типов. К 1932 году штат имел 8 тыс. км новых асфальтированных и мощёных дорог. Ещё через 4 года было построено уже 14,5 тыс. км новых дорог (За 4 года губернаторства Лонга суммарная длина хайвеев в Луизиане возросла с 400 до 3800 км).

 На 1928 год в Луизиане имелось только три больших моста. К 1935 году было построено 40 мостов, а в 1932 году была начата постройка первого луизианского моста через Миссисипи, близ Нового Орлеана, предназначавшегося для автомобильных и железнодорожных перевозок.

 Дорожная программа Лонга облегчила жизнь людям — уменьшила транспортные расходы и дала толчок к развитию бизнеса. Поездки, которые раньше занимали дни, сократились до нескольких часов. Например, теперь из Шривпорта до Нового Орлеана люди могли добраться всего за день – раньше эта поездка занимала три дня. Чтобы проехать 140 километров между столицей Батон-Ружем и Новым Орлеаном раньше требовался почти день пути по грязной дороге, петлявшей вдоль берегов Миссисипи. Новая дорога – прямое шоссе, соединяющее два города – свела время поездки к нескольким часам.

 Кроме того, к заслугам Лонга можно отнести и возведение 11-километровой дамбы в Новом Орлеане, возле озера Поншартрен, и основание, близ Нового Орлеана, нового современного аэропорта, с 6 взлётными полосами (на тот момент он был одним из крупнейших аэропортов США)

 Обширные дорожные и другие общественные работы, предпринятые администрацией Лонга, дали, в условиях Великой Депрессии, возможность заработка огромному количеству людей. На строительстве дорог в Луизиане было занято больше рабочих, чем в любом другом штате США (В 1931 году 22 тысяч человек. Для сравнения: в Нью-Йорке – 20,5 тысяч, в Пенсильвании – около 19 тысяч человек). Тем самым Лонг убил двух зайцев одним выстрелом, решив как животрепещущую проблему плохой инфраструктуры, так и проблему с безработицей. Вдобавок, Лонг смог добиться снижения коммунальных платежей и сделал проезд по дорогам бесплатным.

Лонг не забыл, также, о своих обещаниях касательно образования:

 Как мы помним, с образованием в Луизиане были БОЛЬШИЕ проблемы — оно было дорогим и малодоступным, а неграмотными были 20% населения штата. Это касалось и государственных школ, так как за дорогие учебники все еще приходилось платить родителям школьников.

 Администрация Лонга добилась выделения средств штата на оплату школьных учебников. С бесплатными учебниками количество школьников сразу же возросло на 20%. В каждом сельском районе была организована школа.

Для ликвидации неграмотности среди взрослых были профинансированы вечерние курсы для взрослых (которые прошли около 100 тысяч человек): три раза в неделю в течение года. Доступ на эти курсы, кстати, был открыт и чернокожим — невиданный либерализм для США тех лет, особенно для южных штатов.

Лонг уделил внимание и Луизианскому университету:

 В 1928 году университет штата Луизиана классифицировался Ассоциацией университетов США как "третьеразрядный". В нём обучалось 1600 студентов, было 168 преподавателей.

За время правления Лонга, количество учащихся возросло с 1600 до 4000 человек. Специальные программы позволили посещать университет студентам из бедных семей. Были организованы и новые колледжи.

 К 1936 году Луизианский университет имел лучшие лаборатории среди университетов Юга, 394 профессора, новую медицинскую школу и даже свою футбольную команду. Всего за 8 лет он поднялся в классификации университетов США с 88-го места на 20-е, и стал 11 по величине университетом в США.

Хьюи Лонг, вдобавок ко всему, улучшил здравоохранение в Луизиане, расширив систему благотворительных больниц, создав медицинскую школу Луизианского государственного университета, реформируя учреждения по уходу за инвалидами и умственно отсталыми, а также предоставляя доступ к бесплатным медицинским клиникам и прививкам по всему штату. В результате всего за несколько лет уровень смертности резко снизился.

Расширение сети дорог и мостов в штате также сыграло немалую роль в предоставлении сельским жителям Луизианы доступа к больницам и более современной медицине.

Вишенкой на торте стало строительство нового луизианского Капитолия, ставшего символом обновления штата.

                                                   

Баллада об Эдгардо. Часть 2.

Его звали Голднхарл и этот чувак по сути был не уязвим.Магическая броня давала ему резист на все стихии , а ещё он была мега-лёгкой ион мог бы бегать вокруг и крутить свои приёмчики сколько влезет. Он могвосстановить здоровье за секунду, тратя лишь пару очков Духа и его Духперезаряжался когда он хотел. Да-да , это официально. Модераторам было похуй. А, ну конечно , мы снова в жопе. Всё , на что мы могли надеяться –убежать ,вдруг она нас не догонит? Догнал. Довольно быстро. Он встретил нас в одном ущельеи сразу попытался скинуть туда моего персонажа. Ничего личного, подозреваю.Просто бизнес. Едва смог уклониться (что было встречено, разумеется, общимкриком негодования), но я был слишком близко к краю ущелья. Осьминожекпопытался вдарить по наглой морде супостата, но в ответ на это Голднхарл простополучил бесплатную контратаку. Потому что , иди ты наху, вот почему. Осьминог внокауте, но это дал мне небольшую возможность. Мой персонаж хватает Голднхарлаза пояс и перекидывает через себя. Моя высокая сила позволила провернуть этотфинт и даже нанести немного урона. Впрочем, Голднхарлу похуй –тот мгновеннорегенерирует здоровье секунду спустя. В принципе, мы мертвы. ‘’Последние слова?’’,наконец решает поговорить Голднхарл. ‘’БАНЗАЙ’’ Он был открыт и стоял на краюущелья. Быстрое сообщение в личку Осьминога. Он побежал к вражине с намерениемстукнуть по морде. Вражина, В свою очередь, даже не попытался уклониться . Онже неуязвим, вы забыли?

NEURALINK ИЛОНА МАСКА. ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: КОЛОСС ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ

Эксцентричный в хорошем смысле этого слова предприниматель, плейбой, филантроп Илон Маск известен всему миру. Это он решил вывести человечество в космос, колонизировать Марс, отказаться от одноразовых ракет. Это он решил сделать мир чище, пересадив нас с автомобилей с ДВС на самоуправляемые автомобили. Пока разворачиваются эти предприятия, он не сидит сложа руки. Он задумал Neuralink, который поможет нам стать новыми людьми. Без границ и без слабостей, как и положено в новом мире (Илона Маска).

Документировать сумасшедшие идеи Маска, как и всегда, вызвался Тим Урбан с WaitButWhy (он писал про искусственный интеллект, колонизацию Марса и SpceX). Представляем одно из лучших произведений современной научно-популярной журналистики. Далее от первого лица.

В прошлом месяце у меня был телефонный разговор.

Ладно, может быть, все было не так и слова были не совсем такими. Но после того, как я узнал, что за новую компанию решил создать Илон Маск, я начал понимать, что задуманное им можно назвать и так.

Когда я писал о Tesla и SpaceX, я выяснил, что полностью понять деятельность некоторых компаний можно лишь приближая и отдаляя, изнутри и снаружи. Изнутри — технические проблемы, с которыми сталкиваются инженеры, снаружи — экзистенциальные проблемы, с которыми сталкивается наш вид. Изнутри — чтобы увидеть мир, каким он есть сейчас, снаружи — чтобы увидеть большую историю того, как мы дошли до этого момента и каким может быть далекое будущее.

Новое предприятие Илона — Neuralink — не только то же самое, спустя шесть недель после первого знакомства с компанией я убежден, что ей каким-то образом удается затмить Tesla и SpaceX как в смелости инженерных начинаний, так и в величии ее миссии. Две другие компании стремятся переопределить, что будут делать люди будущего. Neuralink стремится переопределить, кем будутлюди будущего.

Головокружительный размах миссии Neuralink в сочетании с лабиринтом невероятной сложности человеческого мозга очень трудно осмыслить. Но когда я осмыслил это, когда провел достаточно времени, приближая и отдаляя картинку, я понял, что это самое крутое, что я видел. Мне кажется, я взял машину времени, отправился в будущее и вернулся, чтобы сказать вам: ребята, все это еще страннее, чем мы думали.

Но прежде, чем я возьму вас в свою машину времени, чтобы показать, что нашел, нам нужно сесть в увеличительную машину. Потому что, насколько я понял, план на «шапочку из фольги», или шляпу волшебника, Илона Маска сложно понять сходу.

Поэтому приготовьтесь забыть все, что ваш мозг знает о себе и своем будущем, падайте на диванчик и погнали в червоточину.

Проблема в том, что ни у кого не было никаких нервов. Без нервов нельзя двигаться или думать, обрабатывать всевозможную информацию. Остается просто немножко существовать и ждать, пока не умрешь.

Но затем появились медузы.

Эти медузы стали первыми животными, которые поняли, что нервы были необходимы, чтобы понять, что они есть, и обзавелись первой нервной системой — сетью нервов.

Нервная сеть медуз позволила им собирать важную информацию об окружающем мире — например, где объекты, где хищники, где пища — и передавать эту информацию, как через большую соцсеть, во все части тела. Возможность получать и обрабатывать информацию означала, что медузы на самом деле могли реагировать на изменения в своей окружающей среде, чтобы повысить шансы на качественную жизнь, а не бесцельно бултыхаться в надежде на лучшее.

Чуть позже появилось новое животное, у которого была еще более крутая идея.

Плоский червь выяснил, что можно было бы сделать намного больше, если бы кто-то в нервной системе отвечал за всё — как босс нервной системы. Этот босс жил в голове плоского червя и заправлял всей нервной системой тела, чтобы она передавала всю новую информацию напрямую ему. Поэтому вместо того, чтобы организовать себя в форму сети, нервная система плоского червя сгрудилась в виде центрального канала нервов, которые посылали информацию туда и обратно между боссом и всем остальным:

Система босса-канала у плоского червя была первой в мире центральной нервной системой, а босс в голове плоского червя был первым в мире мозгом.

Идею босса в нервной системе быстро подхватили все остальные, и вскоре на Земле появились тысячи видов с мозгами.

Шло время, и животные Земли начали изобретать сложные и новые системы тела, поэтому боссы становились все более занятыми.

Немногим позже прибыли млекопитающие. Для этих миллениалов царства животных жизнь была уже сложной. Да, их сердца должны были биться, а легкие дышать, но млекопитающие хотели большего, чем просто выживать — они обзавелись сложными чувствами, такими как любовь, гнев и страх.

Для мозга рептилий, которому до сих пор приходилось иметь дело только с рептилиями и другими существами попроще, млекопитающие были просто… чем-то большим. Поэтому у млекопитающих появилось второй босс, который начал работать в паре с мозгом рептилий и позаботился обо всех этих новых потребностях. Так появилась первая в мире лимбическая система.

На протяжении следующих 100 миллионов лет жизнь млекопитающих становилась все более сложной и насыщенной, и в один прекрасный день два босса обнаружили нового жителя в своем кабинете.

То, что поначалу казалось случайным младенцем, на самом деле было ранней версией неокортекса, и хотя поначалу он говорил очень мало, вместе с появлением приматов, а затем больших обезьян и первых гоминид, этот новый босс вырос из младенца в отрока, а потом и подростка со своим представлением о том, как все должно работать.

Идеи нового босса оказались очень полезными, и под его руководством гоминиды научились создавать орудия труда, стратегии охоты и кооперации с другими гоминидами.

В течение следующих нескольких миллионов лет новый босс становился старше и мудрее, и его идеи постоянно улучшались. Он понял, как избавиться от наготы. Он понял, как управлять огнем. Он научился делать копья.

Но самым крутым его трюком было мышление. Он превратил голову каждого человека в маленький мир-в-себе, сделав людей первыми животными, которые могут осмысливать сложные мысли, рассуждать и приходить к решениям, строить долгосрочные планы.

И тогда, где-то 100 000 лет назад, случился прорыв.

Человеческий мозг развился до точки, когда начал понимать, что звук «камень» не был камнем сам по себе, а его можно было использовать как символ камня — под этим звуком стал подразумеваться камень. Первый человек изобрел язык.

Очень скоро появились слова для всевозможных вещей, и к 50 000 году до нашей эры люди уже общались на полноценном, сложном языке друг с другом.

Неокортекс превратил людей в магов. Мало того, что он сделал человеческую голову чудесным внутренним океаном комплексных мыслей, его последний прорыв нашел способ воплощать эти мысли в символический набор звуков и посылать их вибрировать по воздуху в головы других людей, которые могли расшифровать эти звуки и впитать облеченные в них идеи в собственный океан мыслей. Неокортекс человека размышлял о вещах долгое время — и теперь, наконец, ему было с кем их обсудить.

Собралась вечеринка неокортексов. Неокортексы — хорошо, пока еще неокорточки — делились друг с другом всем, чем только можно: рассказами из прошлого, смешными шутками, сформированными мнениями, планами на будущее.

Но самым полезным было делиться всем, что узнал. Если один человек научился методом проб и ошибок, что ягоды определенного вида превращают жизнь на 48 часов в сплошной понос, он мог бы при помощи языка рассказать о своем трудном уроке жизни остальной части своего племени. Члены племени могут использовать язык, чтобы передать этот урок своим детям, а их дети — своим детям. Вместо того чтобы разные люди повторяли одну и ту же ошибку из раза в раз, один из них может сказать «не ешьте этих ягод», и его мудрость будет пронзать пространство и время, защищая всех от плохих переживаний.

То же самое произойдет, когда один человек придумает какой-нибудь новый хитрый трюк. Один необычайно умный охотник, любитель понаблюдать за созвездиями звезд и ежегодными схемами миграции стад диких животных, мог бы поделиться разработанной им системой, которая использует ночное небо, чтобы точно определить, сколько дней осталось до возвращения стада. И хотя некоторые охотники могли бы прийти к созданию такой системы самостоятельно, если передавать ее из уст в уста, все будущие охотники в племени смогут воспользоваться гениальной находкой своего предка. И в будущем это открытие станет первой отправной точкой в своде знаний охотника.

Допустим, это распространение знаний сделает охотничий сезон более эффективным и даст членам племени больше времени для работы над своим оружием, что позволит одному гениальному охотнику через несколько поколений найти способ создания более легких и прочных копий, которые можно бросать более точно. И точно так же отныне каждый охотник будущего и настоящего в племени будет охотиться с более эффективным копьем.

Язык позволяет лучшим прозрениям самых умных людей передаваться через поколения, накапливаясь в маленькую коллективную башенку знаний племени — «величайших хитов» среди лучших моментов озарения их предков. Каждое новое поколение получит эту башенку выстроенной в своих головах как отправную точку для жизни, и она приведет их к еще более крутым открытиям, основанным на знаниях предков. Мудрость племени будет расти и шириться. Язык это разница между этим:

И этим:

Основное улучшение траектории происходит по двум причинам. Каждое поколение может узнать гораздо больше нового, когда все говорят друг с другом, сравнивают заметки и комбинируют свои индивидуальные знания (поэтому на втором графике синие столбики намного выше). И каждое поколение может успешно передавать высокий процент своих знаний следующему поколению, поэтому знания лучше сохраняются со временем.

Разделенное знание становится похожим на великое, коллективное сотрудничество между поколениями. Через сотни поколений, что начиналось с профессионального совета касательно определенной ягоды и как ее лучше избегать, станет сложной системой взращивания длинных рядов с кустами приятных для желудка ягод и ежегодного их сбора. Первоначальный проблеск гениальности относительно миграции диких животных превратится в систему выращивания домашних овец. Инновация с копьем пройдет через сотни изменений за десятки тысяч лет и станет луком и стрелой.

Язык дает группе людей коллективный разум, намного превышающий индивидуальный человеческий интеллект и позволяет каждому человеку извлекать выгоду из коллективного разума, как если бы он сам все это придумал. Мы считаем лук и стрелу примитивной технологий, но если вырастить Эйнштейна в лесу без каких-либо знаний и приказать ему сделать лучшее устройство для охоты, которое он сможет сделать, он даже и близко не предоставит вам лук и стрелу. Только коллективное человеческое движение может справиться с этим.

Возможность говорить друг с другом также позволила людям создавать сложные социальные структуры, которые наряду с передовыми технологиями, такими как фермерство и одомашнивание животных, со временем привела к тому, что племена начали селиться в постоянных местах и сливаться в организованные суперплемена. Когда это произошло, башня накопленных знаний каждого племени превратилась в супербашню. Массовая кооперация повысила качество жизни для всех, и к 10 000 году до нашей эры сформировались первые города.

Согласно Википедии, существует так называемый закон Меткалфа, по которому «ценность телекоммуникационной сети пропорциональна квадрату количества подключенных к системе пользователей». И проиллюстрирован он этой маленькой диаграммой старых телефонов.

И та же идея применима к людям. Два человека могут вести одну беседу. Три человека могут создать четыре уникальных беседующих группы. Пять человек — 26 бесед. Двадцать человек — 1 048 554.

Таким образом, члены города не только извлекают выгоду из огромной башни знаний в качестве основания, но исходя из закона Меткалфа, число возможных бесед взлетает до беспрецедентного количества разнообразия. Больше разговоров означало появление новых идей, которые сталкиваются между собой, новых открытий и взлета инноваций.

Вскоре люди овладели сельским хозяйством, оно освободило многих людей, и те задумались о других занятиях. После этого произошел еще один гигантский прорыв: письмо.

Историки считают, что люди начали записывать всякие вещи примерно 5-6 тысяч лет назад. До этого момента коллективная башня знаний хранилась только в сети воспоминаний людей и передавалась исключительно из уст в уста. Эта система работала в небольших племенах, но когда появился гораздо больший объем знаний, которые разделяли между собой большие группы людей, одни только воспоминания не могли все это поддержать, и большая их часть исчезала.

Если язык позволяет людям посылать мысли из одного мозга в другой, письменность позволяет им помещать мысли на физические объекты, такие как камень, где те могут жить вечно. Когда люди начали писать на тонких листах пергамента или бумаги, огромные области знаний, которые потребовали бы недели для передачи из уст в уста, можно было сжать в книгу или свиток и взять в руку. Башня коллективного знания людей теперь жила в физической форме, аккуратно организованная на полках городских библиотек и университетов.

Эти полки стали великой инструкцией человечества для всего. Они провели человечество к новым изобретениям и открытиям, и те, в свою очередь, обернулись новыми книгами на полках, будто великая инструкция дописывала сама себя. Это руководство научило нас сложностям торговли и валюты, судостроения и архитектуры, медицины и астрономии. Каждое поколение начинало жизнь с более высоких лесов знаний и технологий, чем предыдущее, и прогресс продолжал разгоняться.

Но кропотливо написанные книги считались сокровищами и доступ к ним был только у высоких элит (в середине 15 века во всей Европе было всего 30 000 книг). И тогда случился еще один прорыв: печатный станок.

В 15 веке бородатый Иоганн Гутенберг придумал способ создавать множество идентичных копий одной книги, быстрее и дешевле, чем когда-либо. (Или, если точнее, когда Гутенберг родился, человечество уже выяснило первые 95% того, как изобрести печатный станок, а Гутенберг, с этим знанием в начальной точке, изобрел последние 5%). (И еще Гутенберг не изобретал печатный станок, китайцы сделали его за несколько столетий раньше. Хорошее подтверждение тому, что все, что обычно считается произведенным где-то не в Китае, вероятнее всего было изобретено в Китае). Вот как он работал.

Не самое впечатляющее отступление на тему Гутенберга

Чтобы подготовиться к этому отступлению, я нашел видео, объясняющее, как работает станок Гутенберга, и был удивлен, что меня не впечатлило. Я всегда считал, что Гутенберг создал какую-то гениальную машину, но оказалось, что он просто сделал кучу печатей с буквами и знаками пунктуации и вручную расположил их на странице книги, затем наложил на них чернила и нажал листом бумаги на эти буквы. Это была одна страница книги. Пока все буквы у него были расположены для этой страницы, он делал несколько копий. Затем он вручную целую вечность перекладывал печати на следующую страницу и делал новую кучу копий. Его первый проект состоял из 180 экземпляров Библии, на создание которых у него и у его работников ушло два года.

И в этом заслуга Гутенберга? В кучке штампов? Мне кажется, я мог бы дойти до этого и своим умом. Не совсем понятно, почему человечеству потребовалось 5000 лет, чтобы понять, как создавать наборы ручных печатей. Думаю, дело не в том, что я не впечатлен Гутенбергом — я нейтрален в отношении Гутенберга, он в порядке — я просто не впечатлен всеми остальными.

В любом случае, каким бы разочарованием ни был станок Гутенберга, он осуществил огромный прорыв для способности человечества распространять информацию. В течение следующих столетий технология печати быстро улучшалась, и число страниц, которые машина могла напечатать за час, составляло около 25 во времена Гутенберга, но к началу 19 века — уже 2400.

Массовое производство книг позволило информации распространяться подобно лесному пожару, а поскольку книги становились все более доступными, они переставали быть привилегией элиты — миллионы получили доступ к книгам, а уровень грамотности взлетел вверх. Мысли одного человека могли достичь миллионов человек. Началась эпоха массовой коммуникации.

Лавина книг позволила знаниям выйти за границы, поскольку региональные башни знаний в мире, наконец, слились в одну широко распространенную в масштабах вида башню, которая пронзила даже стратосферу.

Чем лучше мы способны общаться в массовом масштабе, тем больше наш вид функционирует как единый организм, с башней коллективных знаний человечеств в виде мозга, и каждым отдельным мозгом человека — в виде нерва или мышечного волокна в теле. С эпохой массовой коммуникации начал расти коллективный человеческий организм — Колосс Человеческий.

Разместив все коллективные знания человека в мозгу, Колосс Человеческий начал изобретать вещи, которые ни один человек не смог бы изобрести самостоятельно — вещи, которые показались бы абсурдной научной фантастикой людям за несколько поколений до этого.

Все это превратило наши воловьи повозки в скоростные локомотивы, а наших лошадей в блестящие металлические автомобили. Это превратило наши свечи в лампочки и письма в телефонные звонки, а фабричных рабочих — в фабричные машины. Отправило нас в небеса и космос. Заставило нас пересмотреть значение «массовой коммуникации», дав нам радио и телевидение, открыв мир, когда каждый может мгновенно достать до миллиарда человек.

Если основной мотивацией человека является передача генов, которая заставляет вид развиваться и размножаться, сила макроэкономики сделала основой мотивации Колосса Человеческого создавать ценность, а значит — изобретать новые и лучшие технологии. Всякий раз, когда это происходит, новые вещи удается изобретать все больше и все лучше.

И примерно в середине 20 века Колосс Человеческий начал работать над своим самым амбициозным проектом.

Колосс давно понял, что лучший способ создать ценность — это создать машины, создающие ценность. Машины лучше людей делают многие вещи, генерируя поток новых ресурсов, которые можно направить на создание ценности. Возможно, что еще более важно, машинный труд освободил огромные порции времени и энергии людей — то есть порции самого Колосса — чтобы те можно было отвести инновациям. Он уже передал на аутсорсинг работу наших рук машинам на фабриках и работу наших ног — машинам для езды. То же самое нужно проделать и с силой нашего мозга — что, если каким-то образом отдать на аутсорсинг работу самого мозга?

Первые цифровые компьютеры появились в 1940-х годах.

Одним из видов компьютеров для умственного труда была работа по хранению информации — они были запоминающими машинами. Но мы уже и так знали, как передавать наши воспоминания с помощью книг, равно как и что лучше использовать автомобили для передвижения, чем лошадей и собственные ноги. Компьютеры просто стали аутсорсинговым апгрейдом памяти.

Обработка информации была совершенно другой историей — типом умственного труда, который мы так и не научились пока проводить чужими силами. Человеческий Колосс всегда производил вычисления самостоятельно. Компьютеры это изменили.

Фабричные машины позволили нам отдать на аутсорсинг физические процессы — мы кладем материал, машины физически его обрабатывают и выплевывают результат. Компьютеры могли сделать то же самое с обработкой информации. Программное обеспечение было как фабричная машина для обработки информации.

Эти новые машины для хранения, организации и обработки информации оказались крайне полезными. Компьютеры стали играть центральную роль в повседневной деятельности компаний и правительств. К концу 1980-х годов среди отдельных людей стало нормой иметь собственного помощника для мозга.

И тогда случился еще один скачок.

В начале 90-х годов мы научили миллионы одиноких машинных мозгов общаться друг с другом. Они образовали всемирную компьютерную сеть, и родился новый гигант — Колосс Компьютерный.

Колосс Компьютерный и великая сеть, которую он сформировал, стал как шпинат моряка Попая для Колосса Человеческого.

Если отдельные человеческие мозги являются нервами и мышечными волокнами, Интернет дал гиганту его первую полноценную нервную систему. Каждый из его узлов был связан со всеми другими узлами, и информация могла проходить через систему со скоростью света. Это сделало Колосс Человеческий более быстрым и гибким мыслителем.

Интернет позволял миллиардам людей мгновенно, свободно и легко получать доступ ко всей башне знаний человечества (которая к нынешнему моменту уже преодолела Луну). Это сделало Колосс Человеческий более умным и быстро обучающимся.

И если отдельные компьютеры служили расширением мозга для отдельных людей, компаний или правительств, Колосс Компьютерный был расширением мозга для всего Колосса Человеческого.

Поэтому мы начнем с мозга, он подготовит нас к изучению НКИ, они научат нас, как создать волшебную шляпу, и все это плавно перейдет в великолепную беседу о будущем. Зачем Маску волшебная шляпа? Почему она станет важнейшим элементом нашего будущего? К тому времени, как мы дойдем до конца, все встанет на свои места.

Продолжение следует.

Первый раз на порно сайте