Представитель МИД Германии Андреа Зассе назвала «странными» и «не поддающимися пониманию» слова министра иностранных дел России Сергея Лаврова, который заявил о готовности Москвы к разрыву с ЕС в случае, если европейцы введут санкции, бьющие по наиболее уязвимым отраслям российской экономики.

На самом деле в Берлине (а именно ему в первую очередь адресовался сигнал Лаврова) всё, я думаю, прекрасно поняли. Настал момент истины, когда уже нет смысла говорить экивоками и полунамёками — на это нет ни времени, ни желания.

В ближайшие дни (по данным моих источников, до 20 февраля) ЕС согласует параметры новых санкций в отношении России — по делу Навального. Именно сейчас решается, насколько жёсткими они окажутся. Либо верх возьмут сторонники умеренной линии — прагматики, и тогда санкции будут персональными, что не критично для двусторонних отношений. Либо же восторжествует подход поляков, прибалтов и других ястребов, ратующих за наиболее суровые меры воздействия, за новые секторальные санкции (желательно в координации с США).

Если будет выбран второй вариант, это и станет тем самым разрывом, о котором говорил Лавров. Причём по инициативе отнюдь не Кремля, а самих европейцев. Но на сей раз Кремль даёт понять, что он не собирается сглаживать углы, что такой шаг он воспримет как объявление войны. Холодной, идеологической, экономической, информационной — но всё равно войны. А война, даже гибридная, — это разрыв. А как иначе?

Иными словами, выбор за европейцами. Не за поляками и прибалтами (с ними всё ясно), а за серьёзными, ответственными державами: Италией, Францией и в первую очередь, конечно, Германией. Именно от них сегодня зависит, как будут развиваться отношения между Россией и Европой, в каком виде они сохранятся. И сохранятся ли вообще.

Разрыв так разрыв — со всеми вытекающими последствиями. В Кремле к этому готовы. Но решать вам. Именно это и хотел сказать европейцам Сергей Лавров. И конечно же, в Берлине это прекрасно поняли. Сложно было не понять.