Вторая мировая война

Солдаты советской 58-й гвардейской стрелковой дивизии и американской 69-й пехотной дивизии (69th Infantry Division) идут, обнявшись за плечи, по улице города Торгау. 1945 год.

Самая голливудская битва Второй Мировой.

Я тут как-то уже грозился в рамках рубрики «Sabaton образовательный» рассказать о необычной битве Второй Мировой, в которой немецкие и американские пехотинцы сражались на одной стороне. Пора отдавать должок. Итак, осада замка Иттер. Эта битва уникальна по многим причинам, и отчаянно заслуживает и даже умоляет Голливуд о своей экранизации (о ней, кстати, уже довольно давно ходят довольно активные слухи). Ну, посудите сами. Во-первых, это единственная битва в истории США, в которой американцы защищали осаждённый замок. Уже само по себе оригинально. А ведь, во-вторых, в этой же битве на одной стороне сражались французы, австрийцы, немцы, американцы, чехи и сильные женщины. Такое обилие сторон уже переплюнуло знаменитую «Битвой Пяти Воинств» из «Хоббита» по числу участников. С другой стороны, с ними сражалось истинное зло, признанное всеми — особые отряды СС с приказом: насиловать-убивать-сжигать! Можно даже, не в таком порядке. Идеальное сочетание чёрного и белого. Да и по «сюжету» этой битвы было столько кинематографичности. Но, давайте посмотрим на то, где всё это происходило...

Иттер — это средневековый замок в Австрии. Построили его ещё в XIII веке в качестве... ну замка. В течение нескольких веков его несколько раз перестраивали, надстраивали, ремонтировали, усовершенствовали, пока, наконец, в начале XX века не перевели в разряд довольно респектабельных гостиниц. Но потом «внезапно нацисты», которые в 1940 году присвоили этот замок себе по праву «а чё вы нам сделаете». Правда, они пока не знали, что с ним делать дальше, но не отдавать же назад, да? Думали они года три и вот в 1943 году придумали. Германское правительство решило сделать из него место для содержания высокопоставленных пленников-заложников. Тех самых людей, которых при случае можно использовать. Ну вроде как рычаг давления на те политические силы, которым они принадлежат. В общем, получается такой средневековый замок посреди Европы, где немцы держат знать. Да, голливудские штампы и эпичность начинаются уже тут. Так как раньше этот замок был отелем, то VIP-пленники жили в богатых номерах, обладали свободой перемещения в пределах замка, плюс имели собственную обслугу в лице заключённых из лагеря Дахау, расположенного неподалёку. Кстати, этот замок, де-юре состоял на балансе именно этого лагеря и подчинялся его же руководству.

Виды,из окон, как вы можете наблюдать, были неплохими. 

К маю 1945 года в этом «отеле» проживали два бывших премьер-министра Франции, два генерала и ряд политических деятелей Франции. Многие из них были с жёнами и любовницами (которые, как это и положено в фильмах, отказались покидать своих любимых и отправились в ссылку вместе с ними). Немного драматизма в наш возможный фильм добавит то, что среди пленных, мягко говоря, не было согласия по политическим мотивам. Даже пребывание в плену их не сблизило. А говоря откровенно — это были пауки в банке, винящие друг в друга в проблемах Франции и в той ситуации, в которой они все сейчас оказались. Кто-то из пленников раньше состоял во Французском сопротивлении, кто-то до войны был в правительстве Франции, а кто-то был проштрафившимися членами тогдашнего марионеточного правительства Петена, попавшими в немилость своим немецким покровителям. Плюс они все были в разных партиях, находящихся на разных полюсах политического спектра. Вот вам яркий пример: в этом замке одновременно находились сестра Шарля де Голля (в самом начале войны назначенного заместителем военного министра) и Максим Вейган — министр национальной обороны Франции во время режима Виши (то самое марионеточное правительство), который в июне 1940 собрал трибунал и заочно вынес смертный приговор де Голлю. Прямо Голливуд во все поля в плане создания напряжения между героями.

Но, как мы понимаем, на дворе у нас сорок пятый год, Гитлер буквально за неделю до этих событий решил узнать о подробностях загробной жизни. Узнав о такой новости и наблюдая, как на задний двор Дахау въезжают танки и бронемашины Союзников, комендант лагеря сбежал и спрятался в Иттере. Правда, ненадолго — вскоре и он последовал примеру своего фюрера, застрелившись в своём кабинете. Видя такой беспредел в собственных владениях, комендант Иттера, тоже понимает, что пора рвать когти. И скрылся в неизвестном направлении. За ним последовали охранники, оставив часть оружия на территории. Казалось бы, вон она швабода заключённым!!! Иди куда хочешь, гуляй рванина по просторам Австрии. Да вот только по этому району бродило множество войск СС, которым уже было нечего терять, так как их заочно внесли в KoS-списки всех войск союзников. Плюс пленных на фоне происходящих событий одолевала паранойя, что вскоре будет дан приказ об их устранении как ставших ненужными (и судя по найденным позже документам, не зря одолевала). Поэтому 3 мая пленные отправили одного из работников замка за помощью. Он сумел добраться до разведывательного батальона армии США. Однако те как раз готовились к обороне и ничем не могли помочь, тем более что замок находился за пределами района их действия. В общем, танков нет, но вы держитесь. Может, на обратном пути заскочим, поглядим

Танк у нас есть, но вам мы его не дадим.

Через день пленные, не зная, что происходило с первым посланцем и жив ли он вообще, направили второго гонца. И 4 мая тот добрался до… немецких войск. Этому гонцу повезло — ему повстречался отряд под руководством майора Йозефа Гангла. Йозев отринул философию нацизма и перешёл на сторону австрийского сопротивления вместе со своими подчинёнными. Он уже давно поставлял оружие партизанам и заодно вместе с ними взялся защищать от бродячих войск СС городок Вёргль, где разместился его отряд. Дисциплина, вооружение, готовность помочь — это всё в плюсы. Минус у этого союзника был один, но очень весомый: весь его отряд состоял из 20 человек. Тем не менее они быстро отправились помогать «населению» замка. Где-то на середине пути к замку, Йозеф встретил Джека Ли — командира американского отряда отправленного на разведку местности. Как и положено в любом голливудском фильме, Джек был типичным американским воякой. Прямо из учебника по стереотипам кинематографа. Родом из Канзаса, курил толстые сигары, клубами пускал дым, не особо задумывался о манерах, был резким в суждениях, но при этом было находчивым и предприимчивым. 

Йозеф Гангл собственной персоной. Вот такой весельчак.

Джек Ли. Ну и кто скажет, что это не типичный голливудский герой?

Зато этот отряд уже был серьёзной силой — целых четыре танка и отряд пехоты численностью около 40 человек. Устроив небольшие переговоры под белым флагом, немец и американец решили действовать совместно и занять замок. В процессе марша к замку они с ходу обезвредили один блокпост СС, но столкнулись с непреодолимым препятствием — мост. Шаткий и древний мост через расщелину не смог бы выдержать переправу всех танков имевшихся в распоряжении Ли. Поэтому он решил разделить силы и отправился к замку только с одним танком, который смог преодолеть эту преграду и пехотой. В замке они встретились с офицером СС Куртом Шрадером, который взял на себя задачу обороны замка. Курт уже давно залечивал в Иттере боевые раны, и процессе пребывания сдружился со многими пленными и когда охрана сбежала, решил их защищать. Он даже привёз в замок свою жену и двух дочерей, чтобы они были неподалёку и в безопасности. Вскоре туда окольными путями прибыло ещё несколько человек из австрийского сопротивления, расположенного в Вёргле. Это сделало отряд защитников ещё более пёстрым по национальному составу. Все офицеры в один голос требовали, чтобы гражданские прятались в замке и не выходили за пределы строений. Но вместо этого все, в том числе и сильные, независимые женщины, забыв все бывшие распри, потребовали право на участие в битве. Прямо как в Голливуде, да? Да? Итак, Ли выставил свой единственный танк у ворот, распределил немногочисленных солдат на стенах и приготовился ждать.

Подобных фото можно много найти. Репортеры, которые прибыли вместе с американской «кавалерией» постарались.

Ждать пришлось недолго. Пара сотен ССовцев, подошли к замку уже 5 мая. Их командование решили, что будет лучше, если эти самые пленные будут под рукой, в качестве козыря в возможных переговорах. Ну или на худой конец, пускай они не достанутся никому. Да и замок можно будет использовать в качестве опорной базы. Короче говоря, они нагрянули, выяснили обстановку и с помощью зениток и противотанкового орудия, имевшегося в их распоряжении, смогли подбить танк. После чего начали обстрел замка из пулемётов и всё тех же зениток. На беду осаждённых связь осталась в подбитом танке. Патроны у защитников заканчивались. Немцы наступали со всех сторон. Один из пленных Жан-Робер Боротра — звезда тенниса и бывший министр спорта Франции, предложил очередное решение, заслуживающее звание «стандартное голливудское». Он спустился по стене, с риском для жизни преодолел пустой участок между замком и лесом, ушёл от немецких отрядов по лесу и добрался до американских сил, стоящих неподалёку. Там он описал ситуацию, пояснил, что американские войска вступили в бой. Ну а после, как это и бывает в фильмах, отказался от предложения остаться в тылу и вместе с помощью отправился назад, на помощь своим соратникам.

Жан-Робер Боротра прозванный «Скачущим баском» даже после войны продолжал играть в теннис и во многих турнирах являлся старейшим участником.

В это время у защитников дела обстояли не очень. Часть укреплений замка уже разрушена, а ворота вот-вот рухнут под ударами панцерфаустов. И прямо сюда прекрасно ложится обязательный для всех фильмов троп — прибытие кавалерии. Да, войска союзников успели как раз вовремя, чтобы переломить ход боя. В результате из всех защитников замка погиб лишь Гангл, прикрыв во время боя от пули одного из французских VIPов — бывшего премьер-министра Франции Поля Рейно. Впоследствии Йозефа посмертно наградили званием героя Австрии. А в его честь была названа улица в городе Вёргле, который он когда-то взял под свою защиту. После уничтожения ССовских сил, всех бывших пленных через несколько дней доставили во Францию (Германия незадолго до этого подписала безоговорочную капитуляцию). В дальнейшем многие из «заключённых» стали видными фигурами в политической жизни послевоенной Франции. Возможно, не будь этой битвы, история послевоенной Европы была бы совершенно иной. Ах да. В качестве виньетки для полной голливудизации этой истории. Первая фраза, которую сказал Ли командиру прибывшего подразделения, по совместительству своему старому приятелю: «Ну и что ты так долго?». Вот теперь всё. Конец фильма. Титры.

"Wollt ihr den totalen Krieg?"

Геббельс:[...] Вы хотите тотальной войны? (Аплодисменты) Вы хотите, если это будет необходимо, ещё более тотальной и радикальной войны, чем мы можем себе представить? (Аплодисменты) [...] Англичане утверждают, будто немецкий народ потерял веру в Вождя. (Шум в зале) Я спрашиваю вас...(Шум в зале)

Зал: Вождь руководит, а мы следуем за ним! (3 раза)

Геббельс: Я спрашиваю вас: доверяете ли вы Вождю сильнее, крепче и непоколебимей, чем прежде? (Аплодисменты) Готовы ли вы целиком и полностью следовать ему, куда бы он ни пошёл, и делать всё, что только потребуется для доведения войны до победного конца?"(Аплодисменты) [...]
В этот вечер я хочу ещё раз напомнить всему народу о его долге. Вождь ждёт, что наши будущие поступки затмят всё, что мы делали до сих пор. Мы не хотим обмануть его ожиданий. Так же, как мы гордимся им, он должен гордиться нами. Великие кризисы и потрясения в народной жизни показывают, кто настоящий мужчина и кто настоящая женщина. У нас больше нет права говорить о слабом поле, ибо оба пола проявляют ту же решимость и ту же духовную мощь. Народ готов на всё. Вождь приказал, и мы последуем за ним. В этот час национальных раздумий и размышлений мы твёрдо и непоколебимо верим в победу. Мы видим её перед собой; нам нужно только протянуть к ней руку. Мы должны научиться подчинять ей всё. Таков долг данной минуты.

И наш лозунг должен быть таким: "Поднимайся, народ, и пусть грянет буря!"

Про коллективную ответственность.

"Ваша честь, это мой долг - защищать Эрнста Яннинга, но Эрнст Яннинг признал себя виновным. Без сомнения, он осознает свою вину - он допустил чудовищную ошибку, понадеявшись, что нацизм будет во благо его родине. Но если вы признаете его виновным, тогда и все, кто находился рядом, должны быть признаны виновными. Эрнст Яннинг сказал: "Нельзя было даже представить себе то, чего мы достигли!" (его речь будет в видео). Так чего же мы достигли, ваша честь? И что же другие страны? Весь мир? Неужели они не догадывались о намерениях Третьего Рейха? Неужели они не слышали речей Гитлера, которые передавались по всему миру? Неужели они не понимали, о чем идет речь в его книге "Майн Кампф", которая издавалась повсюду? Что же теперь, призвать к ответственности Советский Союз, подписавший в 1939 году пакт о ненападении, который позволил Гитлеру развязать войну? Будем считать, что во всем виноваты русские? А как же Ватикан, издавший в 1933 году конкордат, который дал Гитлеру огромный престиж? Будем считать, что во всем виноват Ватикан? Или, может быть, призвать к ответственности Уинстона Черчилля, который писал в открытом письме в лондонскую "Таймс" в 1938 году - в 1938 году, ваша честь: "Если Англию постигнет национальная катастрофа, "я молю Бога, чтобы он послал нам человека, могущего сравниться силой ума и воли с Адольфом Гитлером". Будем считать, что во всем виноват Уинстон Черчилль? И где же признание вины тех американских промышленников, которые помогли Гитлеру перевооружить страну и изрядно на этом разбогатели? Будем считать, что во всем виноваты американские промышленники? Нет, ваша честь. Нет! Германия виновата, но она отнюдь не одинока в своей вине. Весь мир повинен в явлении Гитлера в не меньшей степени, чем Германия. Чрезвычайно просто списать вину во всем на кого-то одного. Чрезвычайно просто рассуждать об "основном изъяне" немецкого характера, благодаря которому Гитлер пришел к власти, и в то же самое время игнорировать те "изъяны", из-за которых русские подписали с ним пакт, Уинстон Черчилль им восхищался, а американские промышленники на нем разбогатели! Эрнст Яннинг признал себя виновным. Если это так, то вина Эрнста Яннинга - это всеобщая вина! Не более того, но и не менее".

©Нюрнбергский процесс, военно-драматический фильм 1961 г.

А вы знаете, что такое безумие?

Бомбардировщик-провокатор.

Продолжая тему историй о бомбардировщиках Второй мировой войны. Давайте просто закроем глаза и попробуем представить себе самолёт этого типа. Какой он? Большой, массивный и с несколькими двигателями? Хорошо. А какого же цвета у него раскраска? Наверняка, те, кто интересовался этой темой, скажут: «вероятнее всего, двухцветная». Сверху, скорее всего, зелёная или серая. Ну, это чтобы вражеские самолёты, летящие выше, не могли его заметить на фоне земли. А пузико у него, скорее всего, синее или голубое с серым. Это сделано специально, чтобы его было сложнее различить всяким жалким наземным наблюдателям на фоне неба. Ну или, если лень красить в два цвета, можно всё сделать серым — универсальным для любой обстановки. Вон, самолёт на верхней картинке, как раз из таких. А теперь смотрим на фотографию ниже и немного обалдеваем. Это что за летающее шапито? Почему и главное, зачем? 

Бомбардировщик.... нездорового человека.

Да, в американской армии были такие вот самолёты с раскраской, словно сбежавшей из какого-то цирка или выставки авангардистов. При этом каждая бомбардировочная авиагруппа, обязательно имела в своём распоряжении хотя бы один такой самолёт. И чем ядовитее была раскраска, тем было лучше для всех её членов. Зачем? Ну, возможно, вам поможет, если я скажу, что пилоты в полушутку называли такие самолёты Козлами-провокаторами (Judas Goat)? Нет? Кто не знает этой фенечки, «козел-провокатор» — очень важная профессия на бойнях. Овцы, когда их пихают в загоны и начинают требовать куда-то там идти, обычно отвечают на это метаниями по кругу и криками благим матом. Но мясники обнаружили, что эти же овцы прекрасно и без истерик следуют за обычным козлом, которого специально натренировали проходить один и тот же путь. От загонов до бойни. И овцы, признавая его за своего вожака покорно следуют за козлом этим же путём. На бойне овец, естественно, забивают, «вожаку» дают очередное угощение, подкрепляя его уверенность в правом деле, и отправляют назад. После чего он повторяет свой путь уже с новой партией заготовок для котлет и мясопродуктов.

Козел-провокатор за работой.

Переходим от животноводства к авиации. В общем, у самолётов в странном камуфляже была примерно такая же функция, но относительно летающих машин. Начнём с введения в обстановку. Бомбардировщик, конечно, уважаемая сила, но против истребителя не особо эффективен. Да, огневая мощь у него куда выше, а вот, попробуй попади по этому юркому комару. А если подобных «москитов» вокруг болтается несколько штук? Ага! Проблема. А давайте тогда будем запускать вместе с бомбардировщиками истребители сопровождения. Пусть они защищают неповоротливые машины и отпугивают всех «москитов». Отличная идея! Надёжная как швейцарские часы. Вот только проблема в том, что у нас бомбардировщики — стратегические. Они летают далеко за пределы линии фронта, чтобы нанести удар по целям, расположенным где-то в тылу врага. У них запас топлива куда больше, чем у мелких истребителей. Поэтому сопровождение просто и банально даже не долетит до места заварухи, где обычно и ожидают истребители. И никак не прикроет их на обратном пути. Что же... Ну давайте тогда мы будем посылать сразу десяток бомбардировщиков и поставим на них побольше пулемётов? Хм... а ведь может сработать. Так у американцев родилась стратегия «Combat Box» — боевой коробки из 12 бортов. Это уже была довольно мощная сила, которая могла ответить плотным огнём из более сотни пулемётов .50 калибра (обычно называемых «нахрен тебя, твоё укрытие и двух чуваков за тобой») и десятка пушек. По закону больших цифр хотя бы пара стрелков, да попадёт куда-нибудь. А уж если этих «коробок» будет несколько штук, шансы выживания общей массы самолётов значительно увеличиваются. Против десятка истребителей такая армада вполне может выстоять.

Та самая «Боевая коробочка».

Но тут возникла другая проблема, которую видят те, кто хотя бы раз пытался организовать что-то вроде вечеринки или сессии в настольную игру. Как весь этот балаган собрать и направить в нужную сторону? Обычно взлёт такого количества бомбардировщиков происходит с различных аэродромов раскиданных на большой территории и желательно при полном радиомолчании в эфире. Ведущие каждой эскадрильи знают только область на карте, где будет происходить этот слёт. Сам процесс сбора самолётов в нужном районе мог занять до нескольких часов. Как тут, во-первых, найти точку сбора, а во-вторых, не улететь далеко за пределы района, без каких-то видимых ориентиров (ведь сбор мог состояться в любую погоду, вплоть до ночного времени). И вот тут, в 1943 году выходят на сцену эти Козлы.

И выглядели они как-то так.

Обычно в их ряды «вступал» бомбардировщик, уже не годившийся для боевых вылетов по каким-то причинам, вроде устаревания модели. Но дело было даже не в физическом состоянии машины. Иногда в эти ряды записывали самолёты, которые суеверные лётчики считали «несчастливыми». Зачастую туда попадала даже просто устаревшая модель вроде B-17. После вступления в отряд с этого самолёта снимали ВСЕ. Вооружение, броню, оборудование, джакузи, затем сокращали экипаж до критически необходимого минимума (из полного в 11 человек, оставалось около 5). А вместо всего этого ненужного хлама ставили всякие свистелки-перделки, вроде проблесковых маячков и сигнальных ракет. Докидывали сверху топливных баков и раскрашивали так, чтобы при взгляде на него глаза вылезали. В конце процедуры новому «члену команды» давали какое-нибудь забавное название, вроде, «Брадобрей Боб» или «Ведро с болтами» и посылали на задание. Всё, что требовалось от этого самолёта, который по-умному назывался «Assembly Ship» — болтаться в точке общего сбора и всеми силами привлекать к себе как можно больше внимания. Этому как раз способствовала яркая раскраска и прочие средства увеселения пролетающих птиц. На фейерверк и мигание маячков собирались другие самолёты и после сбора вся пачка улетала на тот самый забой далеко за линией фронта. Ну а Самолёт-иуда, возвращался на аэродром до следующего массового вылета. 

И веселеньких точечек вам напоследок

Подобный способ ведения воздушной войны оказался настолько популярным, что даже появление истребителей, способных сопровождать бомбардировщики за линию фронта не уменьшило число использований «боевых коробок». Поэтому «Козлы» продолжали вылетать на действия вплоть до самого конца войны. Ну а после, они подарили сборщикам авиамоделей незабываемые ощущения от раскраски.

Советские и американские военнослужащие отдыхают с музыкой во время встречи в Чехословакии. Американцы в кадре из 2-й пехотной дивизии (2nd Infantry Division). Май 1945 года.

Тот, который не стрелял...

Вот за что люблю группу Sabaton, так это за темы для их песен. Военная история, охрененные события, которые происходили во время сражений, колоритные личности, от простых солдат до полководцев. По их песням можно без особых проблем изучить половину человеческой истории (ну если учесть количество времени, которое эти самые столкновения в ней занимают) и многие шутят, что узнали из текстов больше информации, чем из школьных уроков. Большинство подобных событий — очень даже необычные по своей природе. Какие-то из них могут стать откровением. Вот вы знали, что во время Второй мировой было сражение, где на одной стороне воевали немецкие и американские военные? Против кого? Ну, может быть, об этом позже расскажу. А пока, в рубрике «Сабатон образовательный» история из песни No Bullets Fly. Вот вам клип. О его качестве говорить не буду — просто не хочется. А вот об этой истории рассказать, как, мне кажется — стоит.

Вот вам собственно сам клип. Можно даже эту статью не читать.

20 декабря 1943 года группа американских бомбардировщиков B-17 базировавшаяся в Англии вылетела на цель — авиазавод в городе Бремён. Понятно, что с такой важностью, защита у неё была соответствующая — зенитки, истребители и тому подобные радости лётчика. Вылет обещался быть нелёгким. Бомбардировщику с названием Ye Old Pub (Старый паб) под командованием Чарльза Л. Брауна в этом вылете вообще капитально не повезло. О тактике американских бомбардировщиков, я, может быть, потом ещё расскажу, но общий смысл был прост: летим толпой, авось кому-нибудь повезёт выжить в процессе и уронить бомбы на цель. Да и пара сотен пулемётов на всю эту толпу лучше, чем пять у одиночного самолёта. «Старый паб» летел на краю такой группы, в том самом месте, которое считалось наиболее опасным. Поэтому ещё до начала атаки, его неплохо потрепало огнём зениток, защищающих цель. В процессе бомбометания тоже досталось — разбило носовой обтекатель, были повреждены два двигателя. Один фатально, второй работал в щадящем режиме. Поэтому сразу после сброса бомб, Паб довольно сильно отстал от основной группы вместе с ещё одним пострадавшим самолётом. Вскоре тот всё-таки не смог, завалился в пике и рухнул на землю. После этого Ye Old Pub продолжил путь в одиночестве и, естественно, стал лёгкой целью для десятка подоспевших немецких истребителей.

Экипаж Ye Old Pub

После десятиминутной воздушной битвы, самолёт слегка потрепал нападавших, но сам потерял целую кучу важных запчастей. «Летающая крепость» ещё держалась в воздухе, но делала это буквально на честном слове. В конце стычки он едва не рухнул на землю. Увидев, как бомбардировщик пошёл в затяжное пике, истребители посчитали свою миссию выполненной и потеряли к нему всяческий интерес, вернувшись на аэродром. Но Паб выжил — в самый последний момент Чарли смог всё-таки вытянуть самолёт из затяжного падения и полетел максимально низко над землёй, едва не задевая верхушки деревьев крыльями. На большее не хватало мощности. Теперь даже честных слов для полёта не оставалось — самолёт летел исключительно на соплях и вере. Если бы это была лошадь, её бы сразу посоветовали пристрелить, чтобы она не мучилась. У самолёта работал всего один двигатель, всё жизненно важные системы — гидравлика, электрика, подача кислорода — были повреждены. Как оказалось позднее, во всех пулемётах, кроме двух, смазка была выполнена некачественно. После разгерметизации салона в нём резко понизилась температура, поэтому внутри оружия всё замёрзло и пулемёты тупо заклинило — самолёт остался практически безоружным. Радиостанция не работала и позвать на помощь экипаж просто не мог. Управление было затруднено — один из рулей уничтожен, второй повреждён. В бортах зияли огромные дыры. Удивительно при этом было то, что во всех этих передрягах погиб лишь один член экипажа. Девять других всё ещё были живы, но находились либо без сознания, либо ранены. Но помочь им было сложно — морфий в шприцах от холода тоже замёрз. Скорость самолёта была всего 150 километров в час. То есть он едва полз, по сравнению со своей обычной скоростью (около 600 км/ч). А ведь он всё ещё находился над вражеской территорией. И впереди был Ла-Манш и Атлантический Вал — хорошо укреплённый район немецкой армии. 

Главные герои этой истории. Франц — слева, Чарли — справа.

Вопрос: «заметят ли когда-нибудь эту развалюху противники» даже не стоял. Немцы его действительно обнаружили и послали аса-истребителя Франца Штиглера, на перехват этого летающего недоразумения. Франца отправили в одиночку, решив, что выполнить такую банальную задачу асу удастся без особых проблем. Тому как раз не хватало пары сбитых самолётов до награды «Рыцарский крест». Как он говорил позднее, для него «Крест» была не признанием умений или заслуг, а в первую очередь признаком выполненного долга перед родной страной. И этот бомбардировщик казался достаточно лёгкой добычей, а значит, гарантировал ещё один шаг к желанной награде. Вначале всё шло как по учебнику лётного мастерства. Франц зашёл в хвост противнику и… не нажал на гашетку. Его остановило чувство, что он ошибается, ведёт себя как-то неправильно. Что-то не то было в обстановке вокруг. Во-первых, B-17 совершенно не реагировал на появившийся истребитель. Не стрелял в ответ и даже пулемётами в направлении противника не повёл. Просто продолжал ползти как ни в чём не бывало. Во-вторых, облетев Франц увидел, насколько этот самолёт повреждён. С земли-то он казался как-то более... нормальным и целым. Сам являясь пилотом, Франц прекрасно понимал, насколько колоссальное чудо нужно, чтобы самолёт в таком состоянии продолжил хотя бы держаться в воздухе. И тогда немец направился прямо к кабине пилота. Ему не хотелось сбивать этого инвалида. Вначале он решил просто заставить экипаж посадить самолёт и сдаться. Штиглер даже помахал крыльями и показал рукой вниз, предлагая «Пабу» приземлиться. 

Рисунок художника Энотни Сандерса по мотивам этой истории.

Чарли, который в этот момент с ужасом думал, что ожидает его впереди (зенитки, истребители, возможная смерть), увидев материализовавшийся Мессершмитт буквально рядом с собой уже был готов попрощаться с жизнью. Как он рассказывал позднее — ему пришлось даже зажмурить глаза, в надежде, что этот самолёт исчезнет. Открыл — не сработало. Истребитель остался на месте и даже начал махать крыльями, предлагая ему совершить посадку. Но, в ответ на предложение немецкого пилота сдаться, Чарли нашёл в себе мужество отрицательно помотать головой. В конце концов, отчаявшийся Франц жестами и криками предложил самолично сопроводить бомбардировщик до нейтральной Швеции, откуда американцев могли бы без проблем интернировать в родную страну. Но и это предложение было отклонено (а, скорее всего, даже и не понято). Упёртые янки продолжали рваться на свой аэродром в Англии. Франц с грустью понимал, что только чудо позволит этой развалине преодолеть немецкие укрепления на берегу Ла-Манша, тем более на такой высоте. И тогда Франц решил стать этим чудом.

Зенитки Атлантического вала ждут.

Он пристроился рядом с вражеским бомбардировщиком и продолжил лететь неподалёку от него в течение всего маршрута над немецкой территорией. Зенитчики легко определили в истребителе дружественную цель и не произвели ни одного выстрела в их сторону, видимо, решив, что «ну, летят и пусть летят, чего тут бухтеть, значит, так надо». Франц долгое время потом гадал, что же там подумали зенитчики про эту странную парочку в воздухе. Может быть, посчитали, что это какое-то секретное задание, о котором их не предупредили. Ну а как позднее признался сам Чарли, он вообще не понимал, что происходит. И сообразил только тогда, когда где-то над Ла-Маншем немецкий пилот отсалютовал ему и увёл свой самолёт в сторону, оставив бомбардировщик добираться до аэродрома самостоятельно. Позже Франц объяснил такой благородный поступок тем, что в его бытность начинающим пилотом, командир предупредил, что считает стрельбу по парашютистам тяжелейшим преступлением для лётчика. Для Франца, все эти девять человек были как раз теми самыми парашютистами. Штиглер заглянул в глаза Чарли. И он увидел в них всё то же, что обычно видел у катапультирующихся пилотов. Американцы тоже висели на волоске от гибели и пытались обмануть смерть, надеясь исключительно на чудо. Паб дотянул до родного аэродрома. Он был признан одним из самых тяжелоповрежденных самолётов, которые возвращались в Британию после боевых вылетов в Европу. Истребитель Франца вернулся на свою авиабазу. Он никому не рассказал об этом событии — это бы привело его под трибунал, как офицера, невыполнившего приказ, объявив, что бомбардировщик самостоятельно упал в воду. Позднее его перевели на командную должность. Он отказался от собственных мечтаний о Кресте и отдавал все свои победы подчинённым. Ему даже удалось послужить в экспериментальной части Jagdverband 44 летавших на турбореактивных истребителях. На одном из них он и перелетел линию фронта, чтобы сдаться американцам. Командиры Чарли, после его доклада о случившемся дали строгий приказ засекретить все события и никому о них не рассказывать. По мнению Чарли, подобное распоряжение было дано исключительно для того, чтобы произошедшее не изменило образ немцев в глазах других лётчиков. Как он сказал позднее: «Кто-то решил, что ты не можешь считаться человеком и летать в немецкой кабине». 

Чарли Браун (слева) и Франц Штиглер на встрече в 1990 году

Эта история так бы и канула в неизвестность, если бы однажды на встрече американских пилотов, местная телекомпания не спросила Чарли Брауна о самом запоминающемся событии во время его военного прошлого. И он как раз вспомнил про этот случай (видимо, решив, что режим секретности для события уже закончился). Позднее, под впечатлением от собственных воспоминаний он решил найти Франца. Для этого Чарли направлял письма в различные ведомства, поднимать архивы военных лётчиков, и вскоре ему самому пришла весточка от Франца, который узнал о поисках. В это время немец уже жил в Канаде. В последующей беседе он описал весь этот случай в подробностях со своей стороны и в 1990 году два пилота наконец-то встретились. Ну а после эта история стала известна миру, вышла книга и даже собирались снять фильм по этим событиям. Но пока всё закончилось лишь клипом. Ну и кучей иллюстраций и постов в интернете. Этот пойдёт в копилку подобных историй.

Альбина Мали-Хочевар - национальный герой Югославии.

В 17 лет добровольно ушла воевать за свою родину с войсками стран Оси.

Участвовала со своими взрослыми товарищами в пяти крупных боях на Югославской земле, дважды была ранена, но быстро поправлялась и становилась в строй, как настоящий боец.

В третий раз она была ранена 15 сентября 1943 года в Великом Осольнике во время боев за Туряк, когда рядом с ней взорвалась мина, которая сильно повредила лицо, разорвав щеку, губу и пол носа. Согласно воспоминанием очевидцев, 18-летняя красавица не заметила, что у нее повреждена щека. Не обращая внимание на льющуюся кровь, Альбина снова рванулась в гущу боя, к раненым. Но бойцы-соратники остановили ее и отправили к врачу. Говорят, что здоровые, сильные, закаленные войной парни плакали, глядя на изуродованное лицо девушки.

Альбине зашили раны в партизанском госпитале в Елендоле, а оттуда эвакуировали в Жумберак.

Раны были серьезные и на всю жизнь обезобразили лицо красивой молодой девушки, но несмотря на это в конце 1944 года, немного подлечившись Альбина Мали-Хочевар выехала из Жумберака в район Белой Краины, где приняла участие в боях в партизанском отряде.

После войны проживала в Ново-Место, затем на Паге, в Поречье, Кобариде и Илирска-Бистрице. С декабря 1955 года проживала в Мариборе. Скончалась 24 января 2001 года.