Результаты поиска потегу#няшные-бульбяшные
Дополнительные фильтры
Теги:
#няшные-бульбяшныеновый тег
Автор поста
Рейтинг поста:
-∞050100150200300400+
Найдено: 774
Сортировка:
Как дела в качалке, пацаны?
На следующей неделе правительство покажет свою программу интеграции с Россией.
Проект программы интеграции с Россией правительство планирует внести на рассмотрение президента 27 августа. Об этом заявил Сергей Румас в программе «Разговор у президента» на телеканале «Беларусь 1».— Мы во вторник уже внесем главе государства проект этой программы для его одобрения для того, чтобы уже в начале сентября премьер-министры парафировали эту программу действий, — рассказал глава правительства.
По словам Румаса, в программе заложен принцип «две страны — один рынок». В ней нет вопросов политического характера. Согласно этой программе действий, госорганы должны разработать 28 дорожных карт по различным секторам экономики.
— Я думаю после парафирования программы правительства двух стран опубликуют ее для того, чтобы у общественности были сняты опасения по поводу вопросов суверенитета и других.
Румас еще раз подчеркнул, что «программа направлена на реализацию чисто экономических положений и предусматривает механизмы, при которых на две страны будет функционировать единый рынок».
— Предприятия на общем рынке должны работать на равных условиях. Под равными условиями мы понимаем одинаковые цены на энергоносители, одинаковую налоговую нагрузку, одинаковые регуляторные требования. Это тот набор инструментов, который позволит получить белорусским предприятиям равный доступ на российский рынок. Ну, и, естественно, это дорога с двусторонним движением — российские предприятия без дополнительных барьеров смогут присутствовать на белорусском рынке, — пояснил Румас.
Источник: https://news.tut.by/economics/650811.html
28 лет суверенитету Беларуси
25 августа 1991 года на внеочередной сессии Верховного Совета Беларуси Декларации о суверенитете Беларуси наделена сила конституционного закона. Также в этот день была приостановлена деятельность Коммунистической партии Беларуси. Страна стала независимой.
Депутат Лукашенко А.Г. в тот день покинул зал и не голосовал за исторический документ.
Милиционеры, которых "президент" Лукашенко недавно распекал за чрезмерное применение силы (а новый глава МВД Караев смущённо кивал), месяц назад зверски избили человека. Он сейчас в реанимации.
- Мой брат Денис с другом и его девушкой 20 июля поехали на автофестиваль SunDay под Гродно, - рассказала наша подписчица. - Чуть выпили, а потом брата ненадолго оставили одного. К нему подошли два сотрудника ОМОН, взяли под руки и утащили в лес, где, как он потом рассказал, на нём "тренировали удары" и "отрабатывали приёмы". Избили страшно, а затем наряд во главе с участковым Карпуком завёз брата в РОВД для составления протокола. Оттуда - в вытрезвитель.
Через три дня у Дениса начали сильно болеть нога и ягодица, при том, что ни одного синяка на них видно не было (били профессионально). А в течении пары недель развился некроз мышц. Сейчас он лежит в реанимации и перенёс уже 6 операций. Грозит ампутация ноги, а возможен и летальный исход. У парня - жена и трое маленьких детей.
- Мой брат Денис с другом и его девушкой 20 июля поехали на автофестиваль SunDay под Гродно, - рассказала наша подписчица. - Чуть выпили, а потом брата ненадолго оставили одного. К нему подошли два сотрудника ОМОН, взяли под руки и утащили в лес, где, как он потом рассказал, на нём "тренировали удары" и "отрабатывали приёмы". Избили страшно, а затем наряд во главе с участковым Карпуком завёз брата в РОВД для составления протокола. Оттуда - в вытрезвитель.
Через три дня у Дениса начали сильно болеть нога и ягодица, при том, что ни одного синяка на них видно не было (били профессионально). А в течении пары недель развился некроз мышц. Сейчас он лежит в реанимации и перенёс уже 6 операций. Грозит ампутация ноги, а возможен и летальный исход. У парня - жена и трое маленьких детей.
Любое гей-движение будет отражать общую картину происходящего в обществе
Почему первый белорусский гей-парад так и остался самым массовым и как можно воспитать толерантность в обществе – рассказывает Эдвард Тарлецкий, первый гей-активист Беларуси.
Почему первый белорусский гей-парад так и остался самым многочисленным, в чем беда зарегистрированных организаций и как можно воспитывать толерантность в обществе – на эти и другие темы корреспондентка Make Out побеседовала с Эдвардом Тарлецким, первым гей-активистом Беларуси.
Что можно считать началом ЛГБТ-движения в Беларуси?
Думаю, это 1993 год, когда была создана организация «Стоп-СПИД Беларусь». В 90-ые годы, да и сейчас, наверное, «модно» было создавать гей-организации под нейтральным названием. Они выпускали газету, ездили на международные конференции как гей-организация. Я в это время был в Америке, потому с ними был не знаком.
— А что ты делал в Америке?
— Три года жил и работал. Увидел в Штатах все эти гей-организации, каким они полезным делом занимались, вдохновился и предложил друзьям, когда вернулся, создать что-то похожее. Мы подумали, что раз это будет гей-организация, то и название у нас будет соответствующее, и устав. Летом 1998-го мы собрали 14 человек, провели учредительное собрание. С протоколами, все, как положено. И подали документы в Министерство юстиции. Организация называлась «Белорусская лига свободы сексуальных меньшинств «Лямбда». Нас даже чуть было не зарегистрировали.
— А что помешало?
— Наверное, государство опомнилось и поняло, что что-то тут не то. Эти граждане из Министерства юстиции звонили домой всем, кто указал данные в регистрационных протоколах, и спрашивали: «Правда, что ты участвовал в организации за права гомосексуалистов?» А если человека не было дома, они спрашивали у родителей: «А правда ли, что ваша дочь участвовала в съезде за права гомосексуалистов и лесбиянок?» Из-за этого несколько человек испугались и открестились вообще от участия.
Что можно считать началом ЛГБТ-движения в Беларуси?
Думаю, это 1993 год, когда была создана организация «Стоп-СПИД Беларусь». В 90-ые годы, да и сейчас, наверное, «модно» было создавать гей-организации под нейтральным названием. Они выпускали газету, ездили на международные конференции как гей-организация. Я в это время был в Америке, потому с ними был не знаком.
— А что ты делал в Америке?
— Три года жил и работал. Увидел в Штатах все эти гей-организации, каким они полезным делом занимались, вдохновился и предложил друзьям, когда вернулся, создать что-то похожее. Мы подумали, что раз это будет гей-организация, то и название у нас будет соответствующее, и устав. Летом 1998-го мы собрали 14 человек, провели учредительное собрание. С протоколами, все, как положено. И подали документы в Министерство юстиции. Организация называлась «Белорусская лига свободы сексуальных меньшинств «Лямбда». Нас даже чуть было не зарегистрировали.
— А что помешало?
— Наверное, государство опомнилось и поняло, что что-то тут не то. Эти граждане из Министерства юстиции звонили домой всем, кто указал данные в регистрационных протоколах, и спрашивали: «Правда, что ты участвовал в организации за права гомосексуалистов?» А если человека не было дома, они спрашивали у родителей: «А правда ли, что ваша дочь участвовала в съезде за права гомосексуалистов и лесбиянок?» Из-за этого несколько человек испугались и открестились вообще от участия.
Потом все сроки затянули, и вдруг принимается закон, в котором изменились правила регистрации организации. До этого надо было всего десять человек, а в новом законе уже надо было десять человек из каждой области. Какая-то была игра странная: вот уже почти готовое свидетельство, только печати не хватает, а потом раз – поменяли правила. В итоге я понял, что регистрация абсолютно ничего не дает. Зарегистрируешься – на тебя начнут давить, будут знать, за что схватить. Мы отказались от этого. Потому что, получается, что с одной стороны ты говоришь, что государство тоталитарное, нехорошее, а с другой – несешь туда документы на регистрацию.
— Сколько лет ты действовал?
— Активно и неактивно – восемь лет. Мы проводили собрания, которые называли съездом, менялись люди постоянно…
— Приток людей был заметен?
— Не приток, скорее циркуляция. Какие-то люди пропадали, потом появлялись новые. Было много ребят, которые появлялись, делали что-то полезное, а потом раз – съе*ывали в какую-нибудь западную страну, и уже оттуда писали просьбы, мол, пришлите письмо поддержки, мы убежище ищем. Я писал, да. Человек – он свободный ведь, где хочет, там и живет. Еще достаточно было жуликов и каких-то засланцев из спецслужб. Был у нас активист, сайт делал, так вот он бегал в отдел по раскрытию преступлений в кибер-пространстве и сдавал лог-файлы с нашего сайта. Это я точно знаю. А еще были такие люди, которые непонятно откуда появлялись, проявляли какую-то активность, свежие идеи якобы приносили и вдруг между прочим могли задать вопрос, когда мы выпивали: «А ты не знаешь, вот среди оппозиции есть наши?» И ничего не узнав толком, эти люди пропадали.
— Сколько лет ты действовал?
— Активно и неактивно – восемь лет. Мы проводили собрания, которые называли съездом, менялись люди постоянно…
— Приток людей был заметен?
— Не приток, скорее циркуляция. Какие-то люди пропадали, потом появлялись новые. Было много ребят, которые появлялись, делали что-то полезное, а потом раз – съе*ывали в какую-нибудь западную страну, и уже оттуда писали просьбы, мол, пришлите письмо поддержки, мы убежище ищем. Я писал, да. Человек – он свободный ведь, где хочет, там и живет. Еще достаточно было жуликов и каких-то засланцев из спецслужб. Был у нас активист, сайт делал, так вот он бегал в отдел по раскрытию преступлений в кибер-пространстве и сдавал лог-файлы с нашего сайта. Это я точно знаю. А еще были такие люди, которые непонятно откуда появлялись, проявляли какую-то активность, свежие идеи якобы приносили и вдруг между прочим могли задать вопрос, когда мы выпивали: «А ты не знаешь, вот среди оппозиции есть наши?» И ничего не узнав толком, эти люди пропадали.
— Что считаешь вашими главными достижениями?
— У нас прошло несколько шумных фестивалей, уже потом стало понятно, что уличные акции невозможно проводить, становилось сложнее и сложнее. Разрешения не выдавали, да и понятно стало, что и спрашивать их не надо.
— У нас прошло несколько шумных фестивалей, уже потом стало понятно, что уличные акции невозможно проводить, становилось сложнее и сложнее. Разрешения не выдавали, да и понятно стало, что и спрашивать их не надо.
Сначала он назывался «Форум», а потом начал называться «Апогей». «Форум»даже был какое-то время зарегистрирован в Министерстве информации.
— Поэтому его сейчас можно найти в Национальной библиотеке?
— Не поэтому. Тираж был небольшой и нас мало совсем. Понятно, что нужно было заполнить как-то собой пространство. Мы его запаковывали в конверты и рассылали в библиотеки, в книжные палаты, в министерства, ведомства, общественные организации… Чтобы они читали, чтобы знали, что мы есть. Сами по себе гей-организации ничего не могут сделать. Сразу я этого не понимал, а потом постепенно до меня дошло. Они могут публично людям рассказывать, что есть такая проблема, а саму эту проблему они не могут решить. Можно проводить всякие семинары, лекции, но пока не будет этой проблемой заниматься государство – ничего не изменится. В России приняли этот закон против пропаганды, – ага, значит «геи плохие, их надо пиз*ить». И поднялась волна гомофобного насилия. С другой стороны Украина – пригласили открытого гея, руководителя гей-организации в Верховную Раду. Он с трибуны Рады выступал, рассказывал, какие существуют проблемы. Естественно, что и отношение населения будет меняться.
— Поэтому его сейчас можно найти в Национальной библиотеке?
— Не поэтому. Тираж был небольшой и нас мало совсем. Понятно, что нужно было заполнить как-то собой пространство. Мы его запаковывали в конверты и рассылали в библиотеки, в книжные палаты, в министерства, ведомства, общественные организации… Чтобы они читали, чтобы знали, что мы есть. Сами по себе гей-организации ничего не могут сделать. Сразу я этого не понимал, а потом постепенно до меня дошло. Они могут публично людям рассказывать, что есть такая проблема, а саму эту проблему они не могут решить. Можно проводить всякие семинары, лекции, но пока не будет этой проблемой заниматься государство – ничего не изменится. В России приняли этот закон против пропаганды, – ага, значит «геи плохие, их надо пиз*ить». И поднялась волна гомофобного насилия. С другой стороны Украина – пригласили открытого гея, руководителя гей-организации в Верховную Раду. Он с трибуны Рады выступал, рассказывал, какие существуют проблемы. Естественно, что и отношение населения будет меняться.
— В 2001 году состоялся первый белорусский гей-парад. Сколько он тогда народу собрал? В разных СМИ мелькают разные цифры…
— От цирка до Администрации Президента мы прошли, такой был маленький маршрут… (вспоминая) Милиция, которая там была, говорила про 1500 человек.
— От цирка до Администрации Президента мы прошли, такой был маленький маршрут… (вспоминая) Милиция, которая там была, говорила про 1500 человек.
— Прошло столько лет, почему этот парад до сих пор остается самым многочисленным?
— Не знаю. Мы делали это совместно с белорусскими неформальными левыми группами: антифашистами, анархистами, и называли love-парад, а не гей-парад. Мы не брали никаких разрешений у государства и ставили акцент на том, что это незарегистрированная организация, несанкционированная акция. Подчеркивали эту позицию на наклейках, листовках… Мы не предлагали никаких политических лозунгов, а сшили флаги, на которых были изображены цветы. Наверное, людям понравился другой подход. Было два гейских флага, один большой, а я вообще шел с розовым флагом. Интернет тогда не был так развит. Я боялся, что вообще никто не придет.
— Из незакрытого гештальта что-то осталось?
— У меня была идея сделать комьюнити-центр в Минске. У девочек, там, конечно, другие проблемы, а вот мальчики обычно встречаются в ночных клубах, бухают – и все на этом. Хотели сделать такой общественный центр, куда можно днем прийти, пообщаться, да, хоть кружок по пению организовать… Вот этого не получилось, потому что невозможно было.
— Думаешь, до сих пор невозможно?
— Нет, конечно. Опять же, до тех пор, пока государство не даст какой-то посыл.
— Что было самым сложным во время работы?
— После того, как я объявил, что я гей и являюсь руководителем организации, большинство людей, с которыми я дружил и работал, а работал я тогда на Радио Свобода, отвернулись от меня. Перестали со мной общаться, здороваться. Один бывший коллега, известный журналист, с хлоркой мыл чашки после меня. Вероятно, чтобы закрепить имидж изгоя, называли меня «агентом КГБ»… А потом я и работу не мог найти, никуда не хотели брать. Говорили: «Эдик, мы и так известные». И уже я сам себе создавал работу: благодаря этому журналу, стал больше выступать как артист.
— Ты, получается, с нуля все начинал? Только СТОП-СПИД были до тебя?
— Получается так. Но они тоже полезную работу делали. Газету издавали, в которой проводили мысль, что геи не являются основными носителями СПИДа. Тогда ведь какая была пропаганда: СПИД – это болезнь преимущественно гомосексуалов…
— Существует ли, по-твоему, в Беларуси ЛГБТ-сообщество именно как сообщество?
— Нет. В Беларуси вообще нет никакого сообщества, поэтому говорить об ЛГБТ-сообществе смешно. Есть отдельно государство, отдельно маленькие политические партии и отдельно люди. А если эти люди собираются что-то делать, то их мало и они не знают, как одной социальной группе найти связь с другой социальной группой. Меня вот всегда обвиняли в каком-то радикализме, этажности. Проводилась такая линия:
Две организации, которые нас всегда поддерживали и не стеснялись признавать этого, причем как в Беларуси, так и за границей, – это «Вясна» во главе с Алесем Беляцким и «Объединенный путь» Алиции Шибицкой. Многие правозащитники и представители всяких партий, когда выезжали за границу, говорили, что они поддерживают геев, а в Беларуси они стыдливо молчали.
— Как по ощущениям, изменилось что-то за 15 лет?
— Не знаю. Мне кажется, еще хуже стало. Начиная с 2001 где-то мы вошли в контакт с анархистами и белорусскими антифашистами, совместными усилиями проводили очень много акций. Уже тогда я начал созревать и сейчас полностью в этом уверен – в таких условиях, как в Беларуси, не надо просить какие-то там регистрации у государства.
— Возвращаться не собираешься?
— Нет, никогда в жизни. (смеется) Ну, во-первых, как меня там гнобили… Особенно в последние два года всякие государственные структуры. Я потом думал, что даже если начнутся какие-то демократические преобразования, так это сколько лет пройдет, чтобы изменить людей.
— Как по ощущениям, изменилось что-то за 15 лет?
— Не знаю. Мне кажется, еще хуже стало. Начиная с 2001 где-то мы вошли в контакт с анархистами и белорусскими антифашистами, совместными усилиями проводили очень много акций. Уже тогда я начал созревать и сейчас полностью в этом уверен – в таких условиях, как в Беларуси, не надо просить какие-то там регистрации у государства.
— Возвращаться не собираешься?
— Нет, никогда в жизни. (смеется) Ну, во-первых, как меня там гнобили… Особенно в последние два года всякие государственные структуры. Я потом думал, что даже если начнутся какие-то демократические преобразования, так это сколько лет пройдет, чтобы изменить людей.
А соседке, между прочим, 25 лет. Ну, и потом вся эта атмосфера жизни в Беларуси… Я не представляю, как ты там живешь.
— Как ты принял решение уехать?
— Мне подсказали, что надо уезжать. На протяжении многих лет меня не могли меня ни за что схватить и ни за что наказать, но вот меня попутал черт в 2007 году открыть свой клуб «Буфет ЁЁ», заняться бизнесом. Тут я допустил ошибку. У меня был партнер по бизнесу, вдруг неожиданно он из бизнеса вышел, а суд Октябрьского района стал принимать такие решения, в результате которых мое имущество становилось ничьим, то есть государственным. Я подаю апелляцию в Городской суд, он отменяет решение Октябрьского суда, а Октябрьский суд снова признает имущество не моим, и так по кругу, и так меня это зае*ало, что я решил – надо уезжать. А параллельно граждане из КГБ предложили мне поучаствовать в очередном проекте Белорусского телевидения, где я должен был рассказать, кто из оппозиции является представителем нетрадиционной сексуальной ориентации. Хорошо помню такую фразу: пойдешь навстречу государству – и государство пойдет тебе навстречу. И все будет у тебя хорошо в Октябрьском суде. «А почему я?» «А потому что, Эдик, тебе поверят».
В последние годы моей жизни в Беларуси прессинг со стороны государства был сильным. Постоянно звонили какие-то люди, на улице подходили, приглашали на какие-то беседы. От этих представителей государства я часто слышал: уезжай, уезжай. Я до сих пор не понимаю, какую такую опасность я представлял для системы. Кстати, больше всего усилий в борьбе с гомосексуальностью и нашей организацией прилагали чиновники, чьи дети были не просто, как говорится, представители нетрадиционной ориентации, а были и есть настоящими исчадиями Содома и Гоморры, порочнейшими из существ! Но я тут был ни причем. Я не делал их педиками.
— Почему весь активизм в этой сфере представлен в основном мужскими именами?
— Всеобщая атмосфера в обществе патриархальная. Вот сколько женских имен в белорусской политике вообще? А если посмотреть на опыт других стран, то и женщины там порой играют определяющую роль. А Беларусь остается таким патриархальным, доисторических обществом, где до сих пор, наверное, осуждают матерей-одиночек.
— А чем ты сейчас занимаешься?
— Работаю как артист травести, или драг-квин, и также работаю для корпорации, которая занимается производством сценических костюмов. Сотрудничаю с одной украинской правозащитной организацией…
— В Беларусь звали выступать? В любом качестве.
— А я не хочу. У меня принципиальная позиция, не хочу я туда ехать. Ни жить, ни работать.
— Работаю как артист травести, или драг-квин, и также работаю для корпорации, которая занимается производством сценических костюмов. Сотрудничаю с одной украинской правозащитной организацией…
— В Беларусь звали выступать? В любом качестве.
— А я не хочу. У меня принципиальная позиция, не хочу я туда ехать. Ни жить, ни работать.
609 угодкі Грунвальдскай бітвы
15 ліпеня 1410 года адбылася Грунвальдская бітва паміж злучаным войскам Польскага Каралеўства і Вялікага Княства Літоўскага (Ягайла і Вітаўт; 31,5 тыс.ч.) і войскам Дзяржавы Тэўтонскага ордэна (Ульрых фон Юнгінген; 27 тыс.ч., гарматы). Палітычнае значэнне бітвы было небывалым у гісторыі Польскага Каралеўства і ВКЛ — была спынена нямецкая экспансія на прыбалтыйскія і ўсходнеславянскія землі, і пакладзены пачатак палітычнаму заняпаду Тэўтонскага ордэна.
Двойное убийство в городе Осиповичи Могилёвской области: в местном микрорайоне Черёмушки найдены тела двух мужчин. По предварительной информации, они приходились друг другу дядей и племянником.
Смерть у обоих наступила в результате огнестрельных ранений, предположительно - из охотничьего ружья. У местных оперативников уже есть подозреваемый, но активные розыскные мероприятия продолжаются. По этой причине подробности мы пока сообщить не можем - чтобы не навредить.
90-е возвращаются. И это пугает. Даже тех, кто в то время не жил...
Смерть у обоих наступила в результате огнестрельных ранений, предположительно - из охотничьего ружья. У местных оперативников уже есть подозреваемый, но активные розыскные мероприятия продолжаются. По этой причине подробности мы пока сообщить не можем - чтобы не навредить.
90-е возвращаются. И это пугает. Даже тех, кто в то время не жил...
Сегодня умер бывший главный идеолог Лукашенко Владимир Заметалин. Благодаря ему в том числе Беларусь осталась авторитарной страной с мёртвыми советскими символами.
Сам он родился в России, учился в Донецке. Неудивительно, что он стал организатором печального референдума 1995 года, на котором русскому языку придали статус государственного, а бело-красно-белый флаг и герб "Погоня" сменили на немного видоизменённые символы БССР. С него началось беспрецедентное давление на белорусский язык и культуру.
За год до смерти он умудрился попасть в скандал в минском магазине, где несколько касс обслуживают покупателей на белорусском языке, выдав такое: «Да не хочу я говорить на вашем долбанном языке. Конституцию почитайте и отвечайте мне по-русски!»
Сам он родился в России, учился в Донецке. Неудивительно, что он стал организатором печального референдума 1995 года, на котором русскому языку придали статус государственного, а бело-красно-белый флаг и герб "Погоня" сменили на немного видоизменённые символы БССР. С него началось беспрецедентное давление на белорусский язык и культуру.
За год до смерти он умудрился попасть в скандал в минском магазине, где несколько касс обслуживают покупателей на белорусском языке, выдав такое: «Да не хочу я говорить на вашем долбанном языке. Конституцию почитайте и отвечайте мне по-русски!»
Здесь мы собираем самые интересные картинки, арты, комиксы, мемасики по теме (+774 постов - )
Наши любимые теги
SwainArt
artist
Hoshimi Miyabi
Zenless Zone Zero
NaytLayt
nsfwartist
MOSSA
nsfwartist
websake
nsfwartist
Gurumo
nsfwAnime Artist
bluethebone
nsfwartist
Топ комментов
А бывает, комменты лучше постов. Смотрим топ тредов и вникаем!