член обман зрения

гугл прекрасно все переводит

«Большое лунное надувательство» 

(англ.The Great Moon Hoax), или лунная «утка» — серия из шести очерков, опубликованных в нью-йоркской газете «Sun», первый из которых вышел из печати 25 августа1835 года, об открытии жизни и цивилизации на Луне. Это открытие было ложно приписано Джону Гершелю, возможно, одному из самых знаменитых астрономов своего времени. Автором «утки» обычно называется журналист «Sun» Ричард Адамс Локк, никогда, впрочем, публично не признавшийся в этом. На авторстве Локка настаивал его близкий друг и биограф Уильям Григгс, опубликовавший в 1852 г. биографию мистификатора, однако вопрос до сих пор окончательно не решён.  

Заголовок каждой из шести статей, последовательно выходивших в номерах «Sun» c 25 по 31 августа (с перерывом на два выходных дня, когда газета не выходила), гласил:

Первая статья самым серьёзным тоном сообщала о постройке Гершелем-младшим невиданного по своей величине телескопа-рефлектора, созданного по совершенно новому принципу. Принцип этот заключался в том, что к окуляру телескопа Гершель якобы присоединил микроскоп, позволяющий разглядеть очень мелкие детали изображения, выводя полученное изображение на укреплённый на стене экран.

Подобным невероятным образом Гершелю якобы удалось добиться 42-тысячного увеличения, что позволило ему «утвердить новую кометнуютеорию; также, разрешив или во многом уточнив решения почти всех наиважнейших проблем, стоящих перед математической астрономией», разглядеть лунную поверхность на видимом расстоянии около 100 английских ярдов и, наконец, сделать ошеломляющее открытие о населённости нашего спутника человекоподобной расой существ.

Вес гигантского зеркального объектива составлял около семи тонн; телескоп-рефлектор нового образца, принципиально лишённый трубы, был способен поворачиваться с помощью системы рычагов. Английское правительство, выделившее деньги на постройку столь невероятного прибора, позаботилось обязать всех посвящённых к сохранению полной тайны, якобы для того, чтобы избежать позора при неудачных результатах, или наоборот, чтобы получить возможность «предъявить их во всём блеске к вящей славе нации и короны». Возможность же первой опубликовать сведения о сделанных открытиях «Sun» получила благодаря дружбе одного из своих журналистов с доктором Эндрю Грантом, учеником Уильяма Гершеля и «бессменным секретарем» его сына. Как позднее выяснилось, никакого доктора Гранта на самом деле никогда не существовало^[1].

Выехав на мыс Доброй Надежды с целью точного измерения дугимеридиана, для чего следовало изучить прохождение Меркурия по солнечному диску, Гершель и его помощники в короткое время сумели выстроить небольшое деревянное здание обсерватории, сердцем которой и стал телескоп-гигант^[2].

И наконец, наведя свой инструмент на Луну, д-ру Гершелю, а точнее, журналисту, писавшему статью, «удалось» разглядеть на её поверхности моря, океаны, реки, многочисленные вулканы, как действующие, так и потухшие, еловые и лиственные леса,пальмы, и, наконец, фрукты и цветы. Воображению Ричарда Локка, бывшего подлинным автором лунной «утки», являлись удивительно красивые картины, как-то острова из горного хрусталя с пляжами, засыпанными осколками этого же камня, отливавшего на солнце всеми цветами радуги, горные пики из цельных сапфиров, прозрачныекварцевые гребни, пересекавшие наискосок лунные озера^[3].

В поле зрения телескопа наблюдались также многочисленные звери и птицы. Так, на Луне обнаружились подобия земных бизонов и овец, забавные звери, напоминавшие коз синего цвета, но с единственным рогом, росшим посередине лба, — так что долину, где их заметили впервые, решено было назвать «Долиной Единорога». Здесь же обнаружились рогатый медведь, несколько разновидностей оленей и множество пернатых, в частности, серый пеликан, аист и дикие голуби.

Неподалеку от того же места доктору Гершелю якобы удалось обнаружить первые следы разумных существ, населявших Луну. Ими оказались двуногие бобры, жившие в хижинах и умевшие пользоваться огнем, о чём свидетельствовали струйки дыма, курившиеся над крышами. Эти бобры, обыкновенно носившие своих малышей в передних конечностях, несколько раз настойчиво являлись перед телескопом и, наконец, их изображение сменилось видом более сходных с человеком существ^[4].

Это были похожие на летучих мышей крылатые гуманоиды («Vespertilio-homo»), лицом напоминавшие орангутанга, заросшие тёмной шерстью и занимавшиеся исключительно поеданием фруктов, купанием в лунных реках, перелётами с места на место и, наконец, такими развлечениями, какие «с большим трудом можно было согласовать с нашим земным понятием о приличиях»^[5].

Дальнейшие наблюдения показали, что на Луне существует не одна, а несколько рас крылатых «мышелюдей», причем, чем светлее был оттенок их кожи, тем к более высокоразвитой общности они принадлежали, оставаясь притом такими же наивными и неиспорченными природными созданиями. Последняя из этих разновидностей, описание которой было изложено в номере за 31 августа, своим видом уже «немногим уступалаангелам»^[6].

Кроме того, оказалось, что лунные «мышелюди», или, по крайней мере, часть из них, оказались способны к исполнению сложных строительных задач, созданию предметов быта и произведений искусства. Венцом наблюдения оказался лунный храм со стенами из полированного сапфира и медной крышей^[7].

Храм был пуст, внутри него, между сапфировых колонн, не видно было ниалтарей, ни жертвенников, ни молящихся, что позволило предположить, что он, быть может, посвящался не религии, а науке, или же был памятником, выстроенным давно ушедшими поколениями.

В конце концов авторы объявили, что наблюдения были прекращены из-за повреждений, вызванных Солнцем, лучи которого были сфокусированы оптикой телескопа, наподобие зажигательного стекла, и вызвали пожар в обсерватории^[8]. Впрочем, починив свой прибор, Джон Гершель якобы направил его в сторону Сатурна, так как за время, пока длился ремонт, Луна перестала быть видимой, и мимоходом определил, что кольца, окружающие Сатурн, слагаются из обломков двух планет, разнесённых в клочья космическим взрывом, причём на их поверхности ещё заметны следы «морей и гор». Последняя статья заканчивалась обещанием, что в скором времени следующий официальный отчет Джона Гершеля иКоролевского астрономического общества добавит к опубликованному ещё множество поразительных подробностей^[7].

Автор лунной «утки» не пытался придать своему опусу полную правдоподобность, громоздя нелепости одна на другую, что давало теоретическую возможность образованному и критически настроенному читателю вполне самостоятельно понять, что перед ним не более, чем вымысел. Так, к примеру, в первой же статье совершенно серьёзным тоном объявлялось о создании объектива для телескопа-рефлектора, в котором линзы принципиально не используются, а отражателями служат зеркала^[15]. Также совершенно справедливо указав, что при большой степени увеличения слабо освещенные объекты кажутся ещё более расплывчатыми и нечеткими, Локк в следующем же абзаце, противореча себе, уверенно заявлял, что рефлектор-гигант, наоборот, улучшал видимость тусклых туманностей, и так далее, откровенно издеваясь над невысокой образованностью «среднего читателя» и его более чем слабым знакомством с теорией и практикой астрономии^[1].

Водородно-кислородный микроскоп, отнюдь не являвшийся выдумкой Локка, был инструментом для тогдашних американцев новым и почти неизвестным, так, в Нью-Йорке он существовал в единственном экземпляре, и (как было прекрасно известно Локку) неиссякаемый поток любопытствующих ожидал возможности заглянуть в окуляр этого единственного микроскопа, демонстрировавшегося в качестве диковинки вБродвейском музее^[9].

Действительно, людей, имевших достаточную теоретическую и опытную базу для того, чтобы понять, сколь мало стоит «лунная утка», было возможно в то время пересчитать по пальцам, их же голоса терялись в общем одобрительном шуме.

Более того, специально выдержанный «ученый» язык и постоянные ссылки на математические выкладки, реально, впрочем, никогда не приводимые, создавали впечатление, будто статью писал европеец — в глазах тогдашнего американского читателя более образованный и просвещённый. Авторитет Джона Гершеля также был непререкаем, как полагают биографы, слава этого учёного в XIX веке могла сравниться лишь со славой Эйнштейна в следующем XX^[9].

Кроме того, за отсутствием телефона и телеграфа, новости из Европыдоставлялись исключительно пароходной почтой, запаздывая порой на несколько недель, так что оперативная проверка правдивости газеты не представлялась возможной; до получения реальных вестей из Великобритании и уж тем более из Южной Африки у Локка была «фора» как минимум в несколько недель, которой тот с успехом воспользовался^[9].

Также не стоит забывать, что начало XIX века было эпохой небывалого научного подъема, когда жизнь менялась буквально на глазах — на свет как раз в это время появились пароходы, железные дороги, начиналась эра воздухоплавания. Вера во всемогущество науки была непререкаема, и уже потому средний читатель готов был поверить в возможность появления любого, даже самого невероятного изобретения

Тест на ватника

Как быть пекабоярином и не попадать в поле зрения санитаров. То есть, жены.

История совсем небольшая, но кому-то может пригодиться идея. 

Пару лет назад была фигня: приходит человек, приносит комп. Комп, к слову, довольно жирненький, но жирненький по меркам десятилетней давности: материнка на AM3+, 970 чипсет, четыре слота памяти, GTX670, старенький Zalman на 650W, FX8350. Неплохо, но устарело, словом. И корпус старенький, но неплохой - Zalman Z1, в версии без плексигласовой стенки. 

Хочет человек апгрейда, причём с размахом. Хочет не меньше восьми ядер, так как у него был восьмиядерный 8350 (ага, восьмиядерный, да, конечно), хочет запас под апгрейд, хочет хорошего и бюджет не сильно жмёт. Было у него, однако, одно странное требование: оставить корпус. Меня, сначала, это немного удивило: мол, даже среднебюджетные корпуса, из современных, имеют лучшую продувку, зачем оставлять старый? Он не обьяснял, просто настаивал на этом нюансе, мол, хочу оставить старый и точка. Окей. Ryzen 7 2700X, нормальный кулер от beQuiet, x470 от MSI, SSD M.2 PCI-E 3.0, RTX 2070. Всё собрал, кабель менеджемент меня напряг, потому что Z1 не очень, по сравнению со свежими корпусами, но желание клиента, который платит - есть желание клиента, который платит. Собрал, настроил, обмазал дровами, отдаю. Покоя мне нет, однако. Спрашиваю, мол, а в чём был понт оставлять старый корпус? Новые стоят недорого, обдуваются лучше, компактнее выбрать можно, да и вообще, сплошные профиты! В чём суть?

 - А, ну дело в том, что я сказал жене, что у меня компьютер сломался. Для неё - я унёс старую коробку, принёс старую коробку. А внутри что - не её дело, не надо ей знать, сколько оно стоит. Она и так мне проебала мозг за мышь за $80.

Я кивнул, поняв всё. Кто угодно бы понял. 

Бамп петардой.

Онищенко призвал не спешить с запретом гомеопатии

По словам экс-главы Роспотребнадзора, медицина - это не только наука, но и искусство, поэтому в ней не все имеет научные обоснования

Ранее комиссия Российской Академии наук по борьбе с лженаукой и фальсификацией научных исследований пришла к выводу, что лечение сверхмалыми дозами различных веществ, применяемое в гомеопатии, не имеет научных оснований.

"Как, например, с точки зрения науки оценить такой фактор, как вера в врача? Вы можете объяснить? В чем измерить - в вольтах, в амперах? А это сегодня очень мощный фактор, который играет огромную роль. Вера во врача, в его способности может дать положительный эффект, когда организм найдет силы в себе и преодолеет болезнь, даже если этого больного при этом кормить плацебо, плацебо - это пустышка, гипс. Это наука или что это? Поэтому здесь надо внимательно разбираться, самое главное не махать шашкой", - сказал Онищенко "Интерфаксу" в понедельник.

При этом он назвал полезным для научного сообщества заключение РАН о гомеопатии. "Это рекомендация правильная, полезная с позиции объективной науки. Но надо не забывать, что медицина - это еще и искусство, многие тысячелетия, века она основывалась, в том числе и на эмпирическом опыте, на наблюдениях, которые давали тот или иной эффект", - сказал он.

При этом он отметил, что не нашел в решении Комиссии РАН данных, что конкретные гомеопатические средства наносят ущерб здоровью. Единственный аргумент в решении комиссии пользу вреда гомеопатии, по его словам, заключается в том, что она стоит на пути между больным и официальной медициной, и из-за этого теряется время для помощи больному. "Этот аргумент исправим. Этот фактор, если он присутствует, он не требует научных разработок, это логический вывод. У нас много людей, зная, что они больны, вообще ничего не делают, к врачам не ходят", - сказал Онищенко.

Он полагает, что сейчас исследователи могли бы вернуться к изучению гомеопатических средств, которые сегодня применяются, и попытаться еще раз объяснить их эффективность или неэффективность с использованием современных исследовательских возможностей.

"Я не думаю, что наша комиссия (РАН), которая рассматривала эти вопросы, проводила какие-то эксперименты. Она пользовалась научной логикой, теми данными, которые опубликованы", - сказал он.

В целом он отметил, что исследование, проведенное РАН, является очень полезным и нужным. "Самое главное - нужно с умом этим распорядиться, но отбрасывать или немедленно исполнять это решение не нужно, тем более, что там так и написано - "рекомендует". Это полезная и уместная рекомендация, требующая тщательного и серьезного рассмотрения", - сказал Онищенко.

В свою очередь, член комитета Госдумы по охране здоровья Николай Герасименко назвал спорным утверждение комиссии РАН о лженаучности гомеопатии, но отметил, что не знаком подробно с решением комиссии.