Результаты поиска по запросу «
олень в реку упал
»
фото Природа река Вишера гора Ветлан песочница продолжение в комментариях
Если интересует, могу провести небольшую экскурсию
Природа трофический каскад Йеллоустоун волки взаимосвязи экология Массаракш наизнанку
Лапки меняющие рельеф.
А вот вдогонку к бегемотам, меняющим экосистему Колумбии… волки. Тоже уже давно ставшая классической история (но вдруг вы не поклонник классики), как всего сорок волков смогли изменить экосистему целого Национального парка. Казалось бы, где бегемот — живой бульдозер, способный в буквальном смысле засрать любой водоём и где волк — стайный хищник с лапками, который даже в цирке не выступает. Но как демонстрирует нам природа, важно не кто, большую роль в этом случае играет, где и когда («нужный человек не в том месте может перевернуть мир» — да, да). Ну или по-другому поставим вопрос: а что такое трофический каскад. Если что, вот он, на картинке:
Краткое содержание всей статьи. Можете расходиться.
Итак, Йеллоустоун — один из самых знаменитых американских национальных парков. На нашем волшебном трамвае перелетаем куда-нибудь в начало прошлого века. По факту — это такой лес, на окраинах которого, как грибы плодятся различные фермы. И подобное соседство с фактическим лесом, который находится под защитой государства, фермерам не очень нравилось. Всякие дикие животные заявляются на фермы, и с ними ничего нельзя поделать. Ну, как нельзя. Если очень хочется, то можно. И вот под давлением местных социально активных фермеров, практически все волчьи стаи в округе были уничтожены. Капканы, ружья, облавы. Самые хитрые выносили волков поближе к фермам, чтобы заявить, что застрелили их неподалёку. А всякие ленивые валили волчар прямо в лесу, всё равно особо никто не проверял. У нас Великая Депрессия и Сухой закон. Не до волков сейчас. Вся эта эпопея закончилась в 1930-х годах всё того же прошлого века. Счастливые фермеры отложили ружья и радостно отрапортовали друг другу, что последняя волчья стая — всё.
Так выглядел обычный волк в Йеллоустоуне в те годы.
Прошло шестьдесят лет. 1995 год. Олени. Джонни, чёртовы олени, они повсюду, они на деревьях! Рогатые бестии бесконтрольно и свободно размножаются, сжирая всю зелень подряд от травы до деревьев. Любому кустику, пробившемуся через почву, грозит смерть в этих жадных вегетарианских зубах. Парк катится к чёрту, леса уменьшаются, деревья не успевают вырастать до нормальных размеров и уже давно смирились с тем, что смысл их жизни — стать пищей для копытных. Отстрел оленей тоже проблему не решает. Народа, который бы бегал за ними по лесам, не хватает. А фермеры вдруг стали пацифистами и отказываются бегать за рогатыми. Работникам парка пришлось признать поражение в войне с этими зверями и покаянно прибегнуть к помощи природы. Из Канады в Йеллоустоун за несколько ходок завезли около 40 молодых волков и выпустили их в разных местах парка с посылом: ну, вот вам полянка, живите как хотите. Но оказалось, что этим волчьим десантом люди не внесли мелкую переменную в уравнение, а перевернули уравнение целиком. Да и вообще случайно запустили то, что многие назвали самым масштабным экологическим экспериментом.
Одна из волчиц под кодовым именем №9 прямиком из Канады. Будущая мать множества щенков.
В начале всего этого действа казалось, что изменения коснутся только оленей. Да, их стало гораздо меньше, но на удивление экологов, кроме числа изменилось и поведение тех особей, которым повезло не стать кормом для волков. Олени тоже неполные кретины и вскоре путём проб и смертельных ошибок сообразили, что им стоит держаться подальше от тех мест, где волкам охотится проще всего. Такими областями стали лощины и речные долины, где серые могут набрать неплохую скорость и грамотно применять тактику загонной охоты. В эти области олени решили заходить пореже и питаться где-нибудь в других местах, вроде лесов. И тем самым они дали шанс молодым деревцам вырастать в этих местах, не съедая их под корень, как это было раньше. Первыми деревьями появившимся в ныне запретных для оленей местах стали так называемые пионеры — ивы и тополи. Эти штуки растут довольно быстро — примерно на метр в год и шустро заселяют пустующие пространства. Так что вскоре до этого мелкотравчатые лощины и речные долины, вместо открытых лугов превратились в практически настоящий лес.
Волк — серый брат, спасибо тебе за все! От всей бобровой души! Передай вон ту ветку погрызть.
Раз возле реки появились деревья, то откуда-то там завелись и бобры. Не знаю, из грязи, наверное, вылезли и расплодились. После выполза, они тут же, как это прописано в их генетическом коде, стали строить свои знаменитые плотины и образовывать заводи, где это только возможно. В этих естественных водохранилищах появились новые ниши для других видов — ондатр, выдр, лягушек и прочей водоплавающей живности, которая обычно селится в спокойной воде. Волки тем временем перешли от оленей к своим младшим соперникам по нише — койотам. Для того чтобы «завалить» крупнорогатого, собака лающая (так переводится его латинское название), конечно, были слабоваты, а вот со всякими мелкими зверьками они справлялись даже слишком хорошо, активно уменьшая их популяцию. И делали это до тех пор, пока не появились волки и не принялись гонять своих дальних мелких родственников с кормовых мест. После появления столь грозного соперника, количество койотов в парке уменьшилось, а популяция их кормовой базы — кроликов и мышей, стала закономерно расти — волки ими обычно брезгуют, если есть еда покрупнее (типа оленей, да). Раз растёт кормовая база, то увеличивается и разнообразие тех, кто её использует. В эту нишу, которую раньше «держали» исключительно койоты начали проникать лисы, ястребы и барсуки. И под «проникать» я имею в виду: плодиться, размножаться и жиреть. Вместе с тем на ягодные кусты, которые начали расти в новых рощах и обилие падали, остающихся после волков, пришли медведи. Эти суровые товарищи тоже немного проредили популяцию оленей. Неплохой результат для волков, согласитесь. Но и этого воздействия шерстяным волчарам с мощными лапищами показалось мало. Они замахнулись на рельеф.
Банальная и скучная река в Йеллоустоуне
Да, многие реки в парке благодаря им поменяли свои русла. Нет-нет-нет, сами волки ничего не рыли. Но мы же помним, что олени перестали пастись на берегах рек. А значит, благодаря траве и деревьям, которые не съели олени, эти самые берега укрепились, и потоки жидкости перестали вымывать из них почву. Русла многих рек стали менее извилистыми и более узкими. Увеличилось количество порогов. Склоны лощин также укрепились, благодаря растениям, спасённым из желудков оленей. Они покрылись лесом и перестали осыпаться и замедлять течение рек. Изменился химический состав рек. И всё благодаря волкам. Впрочем, нет.
Не понял? Как нет?
Многие учёные активно протестуют против такой упрощённой интерпретации событий (да, по их мнению, она излишне упрощена). Они считают, что волки стали лишь небольшим и приятным мохнатым бонусом к действительно серьёзным вещам, вроде изменения климата и увеличения количества осадков, которые позволили деревьям расти быстрее. Типа всё это совпало с глобальными переменами в воздухе, а сами волки ничего не могли бы сделать, не будь вся природа на их стороне. Правда и у этих учёных есть оппоненты, которые заявляют, что мол, а как же тогда бобры? Ведь в местах их расселения всегда была влажная почва и, значит, там-то и деревья должны были расти перманентно, вне зависимости от нахождения волков рядом. То есть, количество осадков на таких участках особой роли не должно было играть: лес бы рос в любом случае. Но пока не пришли волки, ничего не менялось. Тут встревают уже четвёртая группа учёных и твёрдо заявляет, что возражает против «бобриной гипотезы» и что на самом деле...
Все-таки, как много мы недооцениваем в этом мире.
Короче говоря, да, возможно, перед нами излишне упрощённая версия произошедших событий. Зато сама по себе это прекрасная иллюстрация того, что:
а) природные системы очень сложные
б) мы не знаем, к чему может привести наше вмешательство в такие системы
в) а даже если бы и знали, то всё равно потом не сможем доказать, что всё изменилось благодаря нашему вмешательству, потому что а).Ну а для меня ещё одна красивая история того, как много может измениться вокруг тебя, стоит бабочке на другом конце земли взмахнуть крылышками. Впрочем, об это я тоже как-нибудь расскажу.
Отличный комментарий!
Почему охотники не могут регулировать численность оленей? У людей есть желание убивать, пускай стреляют, ещё и лицензии продавать можно.
GlobalSugar11.10.202214:36ссылка
Реактор читающий песочница
Еще одна история, на этот раз - про реку.
Предыдущий пост - http://joyreactor.cc/post/3476965.Они плыли по реке. Их было двое во всем мире - а мир был таким большим, что никто из них не знал, где он начинается и заканчивается. Сказать по правде, они и не думали об этом. Им нравилось просто плыть по реке на плоту, который он собрал из бревен много-много дней назад. Посередине плота стояла мачта, на которую он поднимал парус, если дул попутный ветер, а на самом ее верху развевался флаг. Они жили тем, что давала им река. Иногда они ненадолго приставали к берегу, чтобы собрать ягод или грибов, но всегда возвращались к реке - им не нравилась твердая почва, а тихое скольжение по волнам всегда успокаивало, как и постоянное движение вперед. Они плыли уже очень много дней.
Каждый день он рассказывал ей истории - сказки, которые рождались у него сами по себе, он и сам удивлялся, откуда они приходят - но ей нравилось его слушать, особенно на закате, в сумерках, когда пламя огня освещало его лицо, и глаза, горящие пламенем вдохновения. Она сидела, обхватив колени руками, и смотрела на огонь, и слушала его. И улыбалась. Он рассказывал каждый день, и каждый день она знала - сегодня будет новый закат, и огонь в сумерках, и тихий плеск волн за бортом, и восхитительный запах реки, и новый рассказ.
Пейзаж, который они наблюдали со своего плота, постоянно менялся. Они плыли в узком устье, которое река проложила посреди густого леса, а иногда река разливалась так широко, что не было видно ее берегов, и вокруг был только камыш и дикие лилии. Однажды они проплыли мимо берега, который состоял только из одного песка, и день тот был жарким и сухим.
Иногда они замечали на берегу животных и птиц, присущих тому пейзажу, который им довелось посетить. В лесном устье на берег выходили олени, и лаже медведи, птицы пели свои песни на разные голоса, отовсюду доносилось так много звуков, что они понимали - то, что они видят, это лишь малая толика того, что на самом деле скрывает лес. Медведей они побаивались - медведь мог прыгнуть в воду, чтобы наловить себе рыбы, а мог и оказаться в опасной близости к плоту. В тот жаркий и сухой день по песчаному берегу спустилось к реке странное существо - на длинных узловатых ногах, с двумя горбами на спине, и все время, пока они медленно плыли мимо него, существо жадно пило воду. Наверное, когда оно скрылось за поворотом, оно продолжало пить.
Однажды она спросила его - "Почему мы всегда видим что-то новое? Неужели так будет всегда?" Он ответил - "Не знаю. Но я каждый день рассказываю тебе новый рассказ, и не думаю о том, будет ли так всегда". Она покачала головой и согласилась.
И так они плыли очень долго. Их не заботило, куда они плывут, поэтому они не думали о том, когда же они достигнут цели. Плыть - это и была цель.
Однажды вечером, когда огонь был разведен, и приближался закат, они сидели друг напротив друга, обхватив колени, и молчали. Волны тихо плескались о борт плота, и только их звук нарушал звенящую тишину приближающейся ночи. Она смотрела на него. Так прошло некоторое время, и солнце успело опустится за горизонт, и уже звезды показались на небе, и в тот раз они показались ей пугающими. Потому что он продолжал молчать.
Наконец он поднял голову с колен, посмотрел на нее с тревогой в глазах и сказал - "Сегодня у меня нет для тебя рассказа". Она со страхом и недоверием посмотрела на него и сказала - "Мы плывем уже много-много дней, и я ни помню ни дня, когда ты не рассказывал мне историю". "Это странно", ответил он. И они замолчали.
На следующее утро было холодно, ветер усилился, и он поднял парус на мачту. То, что они увидели на берегу, удивило и расстроило их, потому что берег был почти пуст. Только сухой кустарник пробивался кое-где их потрескавшейся земли, и пыль взвивалась облачками и рассеивалась в воздухе. Река стала пахнуть иначе, теперь от нее не исходила привычная свежесть и она даже заметила, что это не запах воды.
Они провели этот день в натянутом молчании, стараясь не смотреть друг на друга, каждый из них боялся думать о том, что происходит с берегом, и с рекой. Однако плот стал двигаться быстрее, ветер крепчал и нес их вперед, разбрасывая брызги и заливая водой снасти. Они неслись вперед, не зная куда, но ничего не могли поделать - мысль о том, чтобы высадиться на такой пустынный и пугающий берег, казалась им невозможной.
Вскоре на горизонте из тумана появились очертания чего-то большого, высокого, и с каждой минутой становилось все яснее, что перед ними - гора.
Река мелела. Он уже мог видеть дно, свесившись за борт, и с ужасом наблюдал рыб, которые плавали кверху брюхом, но не всплывали. Она подумала о том, что если река будет мелеть и дальше, то они не смогут плыть, и эта мысль наполнила ее сердце таким страхом, что она заплакала. Она не могла представить, что это такое - быть на реке и не плыть. Это было ужасно, непостижимо, и - неотвратимо.
Так оно и произошло. Плот тихо стукнулся о дно, и встал. Дальше реки не было. Они огляделись - вокруг них была сырая пустошь, серая грязь окружала их, сколько хватало глаз. В грязи лежали или предсмертно бились рыбы. Пахло чем-то очень резким и неприятным, так что они вынуждены были надеть на лица повязки из плотной ткани. Впереди была гора.
Приближался вечер. Оставаться здесь было нельзя - воздух был настолько пропитан тяжелыми испарениями, что было трудно дышать, их охватила слабость. Он решил идти к горе.
"Я не знаю, что там, на этой горе, но возможно, если мы заберемся повыше, воздух там будет чище, и мы хотя бы сможем дышать", сказал он.
Они собрали то, что могли унести с собой, и пошли к горе, с трудом передвигая ноги в чавкающей серой грязи. Закат встретил их в дороге, и они достигли горы, когда на землю опустилась тьма. Тогда они упали без сил и забылись тяжелым сном.
Утром, проснувшись, они продолжили свой путь, поднимаясь в гору, по каменистым тропам, если удавалось их найти, или карабкаясь по скалам, если это было возможно. Они шли весь день, и совершенно выбились из сил. Наконец они достигли небольшого плато, и он сказал - "Воздух здесь чище, надо остановиться и сделать привал". Они развели огонь, и в приближающихся сумерках каждый из них думал об одном - что будет дальше? Где река? Что им делать, ведь, сколько себя помнили, они всегда плыли по реке, и это был их смысл, и цель, и радость существования. И теперь все это было невозможно. Она посмотрела на него с надеждой, посмотрела на его лицо в свете костра, но он сказал - "Мне нечего тебе рассказать." Она горько вздохнула, встала, и пошла в сторону, в ночь. Он не окликнул ее.
Она брела по узкой тропе в темноте, которую нарушал только слабый свет звезд, ей было холодно, и она зябко куталась в обрывки паруса. Она шла так долго, что уже не была уверена, что сможет вернуться назад, что сможет найти дорогу. Но она все шла и шла, как будто что-то подсказывало ей, что ничего другого ей не остается - только идти, сколько есть сил.
Когда она, изможденная и окоченевшая от ледяного ветра, упала на колени, то решила, что именно здесь она останется навсегда, и ничто больше не сможет вернуть ее туда, к реке, к тихому плеску волн и к его рассказам. Так думала она, забываясь, теряя сознание. Ее глаза медленно закрывались, она уже не чувствовала тела, и в самый последний миг, перед тем, как ее глаза должны были закрыться навечно, она увидела впереди какой-то свет. Свет не дал ей потерять сознание, она смотрела на него, смотрела, и постепенно с удивлением начала осознавать, что медленно, но верно, к ней возвращаются силы. Наконец, она окрепла настолько, что смогла идти дальше, и она пошла вперед, на этот свет. Ничто более в мире не интересовало ее, кроме этого маленького огонька, который через некоторое время превратился в прекрасный белый цветок, который сверкал в ночи, как самая яркая звезда, упавшая с неба, и покоящаяся на склоне этой дикой горы, освещая все вокруг. Она долго смотрела на это чудо, не смея вздохнуть, не смея прикоснуться к нему. И потом поняла.
Она осторожно, но насколько возможно быстро начала спускаться вниз, по осыпающейся камнями тропе, не думая, куда она идет, но зная, что придет туда, куда нужно. Так оно и вышло - через некоторое время впереди показался костер, и она увидела его, свернувшегося от холода около огня.
Она подбежала, села перед ним на колени и стала трясти его за плечи, взяла его голову, повернула к себе, и, когда он открыл глаза, она сказала - "У меня есть рассказ для тебя! У меня есть рассказ - слушай!"
Он недоверчиво посмотрел на нее, но собрался с силами и сел у костра, обхватив руками колени. Она сделала тоже самое.
Она сказала, почти прокричала с восторгом - "Там, наверху, где кончается длинная каменистая тропа, в полной темноте растет цветок. Он похож на самую яркую звезду, упавшую с неба, он сверкает, как солнце, освещая собой все вокруг! Он прекрасен, как река, и он дает силы."
Он смотрел на нее долго, не отводя глаз, и вдруг на его губах появилась улыбка - неверная, вымученная, но - он улыбался. "Это замечательный рассказ", сказал он, и рассмеялся. Она тоже рассмеялась, и вдруг ветер начал стихать. Вокруг постепенно воцарилась тихая и мягкая ночь, и звезды светили им ярко, и воздух казался свежим и придающим силы. Они обнялись, и улеглись возле костра, и заснули крепким, спокойным сном.
Следующее утро, пожалуй, они не забудут никогда. Проснувшись, они увидели вокруг себя буйство зелени - кустарники и молодые деревья в изобилии росли вокруг них, трава мягко шелестела на теплом ветру, росли даже цветы, и воздух был напоен их ароматом. Все это появилось здесь за одну ночь, пока они спали.
"Все это появилось здесь за одну ночь, пока мы спали!" - воскликнул он, и рассмеялся, и она тоже смеялась радостно и облегченно. Они подошли к краю плато, и - о чудо, внизу бурными волнами, с пеной и брызгами, текла река!
Их плот пристал к подножию горы и дожидался их, и, когда они спустились, он был в полном порядке. Даже флаг был на своем месте - на самом верху мачты.
Она взошла на борт, он легко оттолкнул плот от берега и запрыгнул за ней, затем, отталкиваясь длинной палкой, вывел плот в русло реки. Дул попутный ветер - и он поставил парус, и они вновь заскользили по быстрым волнам на своем плоту, и настроение у них было - замечательное.
С тех пор они плыли еще очень много дней, и постепенно тот страшный день, и гора стали стираться из их памяти, и он вновь каждый день рассказывал ей истории, и вокруг них снова проносились разнообразные пейзажи и животные.
Но оба они помнили об одном - о той прекрасной звезде, упавшей с неба и ставшей цветком, который увидела она в минуту отчаяния и страха, о котором рассказала ему - этот цветок безмысленно всегда был с ними. Они предпочитали не задумываться о том, что же это было, им по прежнему нравилось плыть по реке, и они надеялись, что так будет всегда.
Так оно и произошло.
#сквозь время фэндомы реактор исторический
Нашествие таннгытан, или как чукчи сражались с Российской империей
Победой в войне с Российской империей может похвастаться не так много народов. Тем удивительнее, что в этом списке находятся герои популярных анекдотов — чукчи. Даже в конце войны русские боялись продавать им огненную воду, потому что никто не знал, что придет после этого в голову воинственному оленеводу. Почему за чукчами закрепилась такая грозная слава, читайте на 42.TUT.BY.
Эрмэчьыт звучит гордо!
Количество чукчей на момент их встречи с Российской империей было небольшим — около 10 000 человек. Во многом это было обусловлено суровым климатом и скудной природой, не способной прокормить большое население. Поэтому с самого детства чукчи подвергались суровым тренировкам, а выше всего в их обществе ценились богатство и грубая физическая сила.
Любимой игрушкой чукотских детей был лук, а показателем высшего класса считался выстрел стрелы, расщепляющий воткнутый в землю прут.
Силачей называли "эрмэчьыт", и они пользовались большим уважением и авторитетом. По праву сильного такой человек мог забрать понравившуюся ему вещь, вызвав на единоборство ее хозяина.
Мне нужны твои олени, таннгытан!
Когда русские только начали осваивать крайний север, техническое развитие чукчей соответствовало неолиту: наконечники копий и стрел изготавливались из кости и камня (кремния, обсидиана, горного хрусталя).
Подогнав свою идеологию под современные реалии, чукчи разделили все на самих себя «лыгъораветлан» (настоящие люди) и других народы «таннгытан» — чужаки. Последние в представлении чукчей существовали исключительно для того, чтобы «настоящим людям» было откуда брать оленей для своих стад, пушнину, женщин и вообще все, что пригодится в хозяйстве.
Благодаря постоянным тренировкам, чукчи в военном отношении на голову превосходили соседей. Российский этнограф Степан Крашенников писал: «Двадцать чукчей прогонят верно пятьдесят человек коряков…»
Поэтому неудивительно, что соседи чукчей коряки с охотой принимали российское подданство в надежде на защиту от свирепых соседей.
Злокозненность «немирных чукоч»
Первые попытки привести к присяге чукчей и заставить платить их ясак были неудачными. Чукчи, которые и так были небогаты, не понимали, зачем отдавать ценные вещи кому-то еще. Когда же казаки Нижнеколымского острога решили взять заложников, чтобы обеспечить дани, то не учли одной особенности воинственных оленеводов — презрения к смерти. Побежденный в поединке чукча не просил пощады, а просил смерти, так же поступали и больные члены племени.
Освободившись, Мита тут же напал на шедших с ясаком в Нижнеколымское зимовье юкагиров, «луцчево ясашного мужика Ерма с сыном да с племянником побили… а государевых 50 соболей взяли и увезли в свою землю на Чухочью реку».
В экспедиции в земли чукчей русским помогали коряки и юкагиры, за что и поплатились. Чукчи стали в отместку нападать на их стойбища, угонять оленей, уводить в рабство женщин и детей.
Якутские воеводы писали в Москву, а затем и в Санкт-Петербург о злокозненности «немирных чукоч», не желающих платить ясак и разоряющих «русских ясашных людей — коряк и юкагирей».
По приказу Екатерины I
Череда неудач казаков в северных краях вызвала недовольство в Петербурге. Делом покорения Чукотки озаботился сенат. В 1727 году принимается решение о формировании секретной дальневосточной экспедиции для поиска путей к Большой Земле — Америке и приведения в подданство всех «немирных иноземцев», живущих на этих путях. Подготовленный сенатом указ подписывает Екатерина I.
По пути Шестаков, который был простолюдином, получившим дворянство за выслугу, и командир казаков Павлуцкий — потомок белорусских шляхтичей, не смогли договориться между собой о единоначалии и сильно повздорили. В итоге их отряды разделились.
Отряд Шестакова сильно потрепало бурей в пути, поэтому он был вынужден высадиться недалеко от Тауйского острога.
Рекрутировав в отряд тунгусов и ламутов, Шестаков двинулся к Анадырску по суше. Чукчи встретили казаков и их союзников на р. Погыче в шестистах километрах от границ «чукотской землицы». В ходе ожесточенного боя отряд Шестакова был практически полностью уничтожен, а его командир — убит.
Жестоко убивающий Йэкуннин
Когда команда Павлуцкого из 230 казаков прибыла в Анадырск, к ней присоединились 280 коряков и юкагиров. В поход сводный отряд выступил в апреле 1731 года. По меркам крайнего севера это было большое войско: более 500 нарт, запряженных оленями, с людьми, пушками и припасами катились по пустынной горной тундре.
Первые же столкновения показали, что в открытом бою чукчи сильно уступают казакам. Аборигены были одеты в неуязвимые по местным меркам «доспехи» из кожи моржей, но пули из русских ружей легко пробивали такую броню. А вот наконечники стрелы и копий из обсидиана не могли причинить серьезных увечий казакам, одетым в железную броню.
В результате череды столкновений во время похода Павлуцкого чукчи потеряли десятую часть своего народа. Павлуцкий получил чин майора и назначен якутским воеводой, главой самого обширного уезда в Российской империи. Чукчи же отказались признавать свое поражение и перешли к партизанской тактике и ужесточили набеги на коряков, юкагиров и русских.
Например, в 1737 году чукчи доходили до Нижнекамчатского острога, расположенного в 1000 км к югу от Анадырска. Свои набеги чукчи проводили с началом полярной ночи, когда казаки и солдаты не отваживались покидать стены острогов.
Искоренить вовсе
Такое поведение туземцев вызвало гнев императрицы Екатерины I, которая издала: «На оных немирных чукч военною оружейною рукою наступить и искоренить вовсе, точию которые из них пойдут в подданство Ея Императорского Величества оных так же жен их и детей взять в плен и из их жилищ вывесть и впредь для безопасности распределить в Якутском воеводстве по разным острогам и местам между живущих верноподданных».
Якутский воевода майор Павлуцкий собрал 407 казаков, солдат и гренадеров и отправился в поход. На этот раз чукчи, наученные предыдущей карательной экспедицией, откочевывали маленькими группами в горы. В то же время они нападали на российский отряд и угоняли оленей.
Через год чукчи совершили налет на коряков, угнали несколько тысяч оленей, причем под самым носом у казаков — неподалеку от Анадырска. Павлуцкий организовал погоню. С авангардом из 97 казаков, 35 коряков и одной пушкой он оторвался от главных сил и в устье реки Орловой настиг противника. На этот раз чукчи не думали бежать. Выстроившись в ряд на скале, 600 чукотских воинов в костяной броне ждали русских.
Павлуцкий решил атаковать: 97 русских пошли в лоб на шесть сотен чукчей. Подъем по скале к чукчам был непростым — дул сильный ветер, швыряя в лицо наступавшим снег. Казаки и солдаты дали залп из ружей и единственной имевшейся при отряде небольшой железной пушки.
Наученные в боях с русскими чукчи упали в снег, большая часть картечи и пуль просвистела над их головами. Затем чукчи ударили врукопашную: волна воинов в костяных доспехах захлестнула отряд Павлуцкого. Сам Павлуцкий оказался окружен. С трудом чукчи свалили его арканами и добили ударом костяного копья в горло.
Чукчам досталось много трофеев: знамя отряда, железная пушка, четыре десятка ружей, много холодного оружия и снаряжения. Правда, шаманы так и не поняли, какие духи заставляют работать пушку, поэтому ее бросили.
Русское подданство? Нет, не слышали
Война с чукчами оказалась очень разорительной: в 1763 году подполковник Ф.К. Плениснер писал в своем отчете, что расходы на ведение войны превзошли доходы от дани и трофеев почти в 50 раз. В итоге в 1764 году сенат издал указ о ликвидации Анадырского острога и прекращении войны. От войны было решено перейти к торговле, но только в 1788 году, после долгого отчуждения, была открыта ярмарка на реке Анюй.
Поэтому когда в 1791 г. на Чукотке побывала экспедиция Иосифа Биллингса (англичанина на российской службе), в ее отчетах говорилось, что самим чукчам об их российском подданстве ничего известно не было.
Это не помешало обозначать на картах середины XVII века Чукотку как российскую территорию. При этом в государственных документах отмечалось: «Чукчи народ не вполне покоренный, на своей территории управляются и судятся по собственным законам» и «ясак платят количеством и качеством какой сами пожелают и когда пожелают».
Первая российская администрация появилась на Чукотке только в 1912 году, да и то воспринималась местными как торговая фактория.
История бегемотики эскобар экология песочница лонгрид Массаракш наизнанку
Кокаиновые бегемоты
Эту историю, возможно, знают многие, но на реакторе я её не нашёл (может, плохо искал, поэтому жду, когда меня ткнут). Поэтому вот вам за грехи ваши тяжкие, знание бесполезное.
Если вы видите что-то подобное, с вероятностью в 95.897325% вам хана
О бегемотах у многих людей с детства сохраняется такое крайне наивное впечатление как о добродушных толстячках. Ну знаете, там мультфильмы, сказки рисуют нам этих зверюшек как милых увальней. Лежат себе в болотце, пузырьки носиком пускают, бегают ещё смешно вперевалочку, ушками там шевелят. Но на самом деле каждый обитатель Африки знает, что это та ещё скотина. Он довольно агрессивен сам по себе, и крайне не любит, когда ему мешают делать различные бегемотячьи делишки. А людишки как раз очень любят активно вторгаться на чужую «частную собственность». В Африке это наиболее смертоносный для человек зверь после малярийного комара. В некоторые особо продуктивные годы он оставляет позади даже широко распиаренных львов и крокодилов. Топтать, топить, кусать, калечить — это всё к нему.
Первое видео по запросу «Злобный Гиппопотам».
Но что ещё суровее, эти создания — инженеры экосистем. Такой гордый титул они получили не за милые маленькие глазки. Он заслужен долгим трудом. Они не просто живут себе в каком-нибудь болоте и радуются своему существованию. Наоборот, каждый из них считает себя обязанным активно перестроить всю систему вокруг так, чтобы их роду было хорошо. Чем больше особей вокруг, тем сильнее будет прогибаться система. Как бобры, которые плотинами меняют русла рек и устраивают пруды, только бегемоты. И вот это сейчас стало головной болью для Колумбии. «Так, стоп» — возразите вы — «нам тут недавно на уроке географии говорили, что бегемоты живут в Африке, да вон, выше по тексту то же самое утверждал». Да, обитают они в Африке. Но и ещё немного в Колумбии. В районе реки Магдалена. И всё благодаря одному индивиду.
Ииии... это он!
Пабло Эскобар. Знаменитый убийца семи тысяч человек, владелец каких-то заоблачных миллиардов долларов и просто самый-самый наркобарон в истории. Про него даже несколько сериалов сняли. А ещё бегемочьий мессия. Возможно, благодаря ему эти создания обрели свой второй дом и землю обетованную на территории Латинской Америки. А всё началось в 80-х годах прошлого века. Империя Эскобара вольготно расположилась на пике своего могущества. Только на резинки для денег он тратит 2500$ в месяц. И, естественно, в такое время у Пабло появляется мечта — хочу свой собственный зоопарк с дикими зверями из всех уголков мира прямо у себя в поместье. Жирафы, львы, носороги и целых четыре бегемота (три самки и один самец), которых ему доставили прямиком из Африки. Но, как мы знаем, Эскобар проиграл эту войну. Через десять лет после открытия зоопарка, его убивают сотрудники спецслужб, а всех животных ловят и отправляют в легальные зоопарки, или по бывшему месту пребывания. Всех, кроме, естественно, тех самых бегемотов. Как я уже говорил — они те ещё скотины. Пухляши дали настолько суровый отпор желающим их поймать, что зверей тут же обозвали «кокаиновыми», махнули рукой и поставили крест на всех попытках их куда-то перевезти. Типа, не хотят в Африку, пусть отправляются в джунгли и дохнут там себе на здоровье. Наши леса такие суровые, что и не таких пережёвывали.
Въезд на гасиенду Эскобара с зоопарком.
Прошло практически 40 лет. Сейчас все ответственные за это решение хватаются за голову. Вместо, четырёх упитанных зверушек в районе топчут землю по разным оценкам несколько сотен особей. И мало того что они просто обитают и жрут. Своей агрессией бегемоты распугали всех прежних обитателей водоёмов, типа выдр и ламантинов и вообще ведут себя как хозяева жизни. Питаются животные на суши, а вот опорожнять кишечники предпочитают по эстетски, прямо в воде. Тем самым меняют пути распределения питательных веществ, буквально засирая всё вокруг себя. И вот уже водоёмы меняют химический состав, растут водоросли, меняется количество кислорода, озера заболачиваются и теряют большую часть населяющей фауны и флоры. Ну и плюс к этому, бегемотячьи туши, как бульдозеры меняют рельеф, прокладывая новые каналы и строя рвы. Эти звери умудрились обжить реку Магдалена, которая проходит через всю Колумбию. То есть чисто теоретически они по ней могут легко оказаться в любой части страны, где захотят.
Бегемот в зоопарке Пабло.
С точки зрения бегемотов, Колумбия — это просто рай. Хищников, способных справиться с живыми бульдозерами здесь нет. Конкуренты за ресурсы — отсутствуют. Африканских засушливых сезонов, которые жёстко ограничивали популяцию на исторической родине — не предвидится. Осадков и воды — много. Жратвы — от пуза. Так что будем размножаться активнее, чтобы наши стада наслаждались этим Эдемом. Оказалось, что колумбийские бегемоты, в такой романтической обстановке, достигают половой зрелости гораздо быстрее чем их африканские родственники и размножаются гораздо активнее, чем на исторической родине. Благодать-то какая! И что с ними теперь делать, тоже никто не знает. Попытки ограничить их популяцию потерпели поражение. На поимку одного бегемота было потрачено 25 тысяч долларов и масса человекочасовых ресурсов. Не каждая пуля его толстую шкуру возьмёт, плавает, под водой может прятаться, выслеживать без подготовки довольно сложно. Ответственные умножили затраты на количество возможных бегемотов и подумали, что нецелесообразно получается. Тварей много, ресурсов — мало. Надо что-то другое искать. В 2009 году, учёные предложили попробовать кастрировать отдельно взятого бегемота. По отзывам участников, это было как в фильме «Парк Юрского периода». Поняв, что его ждет, он чуть не опрокинул трактор с подъёмником, испортил несколько важных приспособлений и чудом не покалечил людей. На процедуру потратили 50 тысяч долларов. Еще хуже, чем отстреливать.
Тот самый бегемот, на которого потратили 25 тысяч. Фото на память со всеми участниками.
Сейчас правительство Колумбии скорешилось с биологами из США и собираются всё-таки выкатить ответочку. Всех бегемотиков решено химически стерилизовать. Америка щедро поделилась специальной иммуноконтрацептивной вакциной GonaCon в количестве аж 55 штук. И стрельба уже началась. Проще говоря — происходит стерилизация на расстоянии. Насаживаем шприц на дротик, заряжаем в специальное ружьё, стреляем в зверя и всё, теперь он бесплоден. Пока вакцинировано уже несколько десятков из 80, живущих в реках неподалёку от бывшего комплекса Эскобара (остальных надо ещё найти), но руководство операцией настроено оптимистично. Они даже заявляют, что речь идёт об уникальном событии в мире, и, мол, это будет примером решения множества подобных случаев, чересчур расплодившихся инвазивных видов. Правда, эта вакцина проходила тестирование на других животных (в частности, оленях) и гарантируется её действие в течение всего трёх лет. Поэтому для парнокопытных ещё не всё потеряно. Возможность заселить всю Южную Америку у них по-прежнему есть.
Статуя на въезде в бывшее поместье Пабло. Ну, чтобы помнили, откуда все началось.
Впрочем, в этом районе хватает и тех, кто встаёт на сторону пришельцев. Местные бизнесмены считают, что такая экзотика привлекает туристов к их поселениям и точкам. Мол, американец не поедет в Африку глядеть на смешного шевелящего ушками бегемотика, а в Колумбию... почему бы и нет? В отдельных деревеньках устраивают даже фестивали в честь этих зверей, чтобы привлечь к ним внимание общественности. А кое-кто из экологов всерьёз рассчитывает на то, что Колумбия может стать таким заповедником для этих существ, если вдруг в Африке с ними что-то случится. Давайте не хранить всех бегемотов на одном материке — говорят они. Плюс ещё многие браконьеры, любящие поглушить рыбу динамитом (а вдруг вместо рыбки к тебе подплывет такая туша и поинтересуется, зачем ты его разбудил), решили оставить этот бизнес, что тоже осветлило репутацию зверей в глазах обычного населения. Кто победит и какая судьба их ожидает — пока покрыто мраком.
---
Короче, это первая история из моего сформировавшегося цикла «какая хрень только в мире не происходит». Если публике зайдет — я продолжу. У меня такого добра на канале хватает.
Отличный комментарий!