литературный класс

Волтэмская история

Часть 1

***

Часть2

***

- Эй, народ как насчёт коктейльчиков? Я тут дома наварганил, на травах, полезные и немного алкогольные, расслабиться, а то напряжены все до усёру.

- Что за коктейльчики?

- Да вот, попробуйте, такой, это,травянистый лимонад, с тоником и энергетиками, плюс немного водки, бодрит!

- Ну, кстати, не так уж и плохо.

- Да, вкусно.

- А ещё есть?

- Сразу много нельзя.

- Я бы рецепт записала.

- Рецепт не дам, тайна.

- Намешал, поди, чего.

- Ты, Харви, чувак! Майк всегда видит,всегда видит.

- В сторону коктейли, народ. Я собрал вас здесь, чтобы поделиться подробностями плана, который вынашивал столько лет,пока сидел в тюрьме. Долгие годы я собирал необходимое оборудование, долгие годы обдумывал детали, морально готовился, искал вас, и вот, наконец, близится этот день…

- Давай к делу, Элронд недоделанный! – грубо прервал говорившего угрюмый мужчина спортивного телосложения.

- Я...

- Элронд? Что ещё за Элронд?

- Из книжки для детей, «Повелеватель кольца», кажется.

- Не «Повелеватель», а «Властелин», и не«кольца», а «колец»!

- Да насрать.

- В общем, собрать вас было нелегко,поэтому, кхм, да, всё же перед «делом» хотелось бы…

Вокруг стола с картами расположилось семеро.

Говорившим был Марк Х. Высокий,широкоплечий, с длинными, слегка вьющимися русыми волосами до плеч и потрясающе густыми усами, словно он сошёл с обложки журналов мод 70-х годов. Не то, чтобыу него была действительно такая фамилия, просто он предпочитал казаться важными загадочным, поэтому всем представлялся как Марк Икс, именно через «И», а не«Э», как принято в английском языке, в особенности потому, что бесился от шуточек по этому поводу. Мало кто знал, что после выхода из тюрьмы он действительно сменил свою фамилию на «Х», оповестив все необходимые инстанции.Всё же, законом это не запрещено, даже если ты сидел за вооруженное ограбление.Да, он сидел, причём упекли его не куда-нибудь, а в Исправительный Центр Соуза-Барановски, тюрьму высшего класса с максимальной охраняемостью. Там он честно отсидел восемь лет за участие в ограблении одного из банков в Бостоне,успел придумать своё собственное ограбление банка и познакомиться с Майком Краковски.

Майк очень гордился тем, что в названии тюрьмы присутствует человек с польской фамилией. Его совсем не смущало, что Альфред, носивший эту фамилию, возможно и не был никогда в Польше, хоть и был ветераном Второй Мировой. Майку нравилось совпадение, он вообще любил совпадения, поэтому не раз замечал, что их с Марком имена тоже похожи: оба из четырёх букв и всего один звук разницы. Краковски вообще был парень простой,говорят, все толстые люди простые и добрые. Правда вот, этот человек творил весьма злые дела, поэтому Марк застал его в тюрьме по истечении 20-го года тюремного срока. Но это не отменяет факта, что Майк был добродушным. В первую же их встречу он положил Марку руку на плечо и сказал:

- Майк всегда видит: человек перед ним или мудак. Ты – человек, Марк Салуссо, Майк знает.

Х иногда думал, а точно ли сюда кому-то стоило сажать этого жирдяя, или он умалишённый и ему самое место в Бриджуотере.Интересно, а сам как бы он смотрелся в психушке? Наверное, как Рэндл Патрик Макмёрфи…

В последние годы Марку нелегко пришлось, ион решил грабануть какой-нибудь не слишком крупный банк, где не так много охраны, срубить бабла и рвануть в Сиуатанехо, как герои кинговской «РитыХэйуорт». Х вообще был помешан на кино, благо, в тюрьме устраивали сеансы кинопоказа каждую субботу и иногда по воскресеньям, и увлечение не смогло угаснуть. К тому же, Марк был ярким поклонником фильмов Тарантино и сетевых командных игр, и решил, что если грабить, то вот прям красиво, чтобы обязательно семеро человек как в «Бешеных псах» или «Великолепной семёрке» (но ведь это не Тарантино! – а неважно),чтобы у каждого была своя задача и специализация, как в какой-нибудь Team Fortress, чтобы обязательно грандиозный подкоп как в кино, чтобы с крутыми погонями, и чтобы в итоге всё вышло хорошо(а если пару напарников при этом ранят или убьют, то будет и киношно, и делиться не нужно – вообще замечательно). Он хотел и подельникам прозвища дать, как в«Бешеных псах», ну там, Мистер Зелёный, Мистер Голубой, но подумал, что тут-то его точно не поймут и вовремя отказался от этой затеи.

Сразу же в голову пришёл городок Волтэм из Большого Бостона, где марковская бабка выстроила себе дом на сваях на Эджуотер стрит, в то время, когда там не было ещё соседей, а теперь каждый второй гараж пристраивает. Недавно она померла, а он – единственный наследник, она ему оставила документы в маленькой ячейке в самом уютном банке Волтэма – РоклэндТраст Бранч & Коммершиал, который как никто подходил на киношный вариант для идеального ограбления. Всё равно туда наведываться за бумажками, так почему бы и не разведать обстановочку? А дом, дом всё равно наполовину уже заболотился, ну кому он нужен? Можно как раз после дела задержаться и продать участок соседям, вроде как, сойти за человека не при делах – ну да, какое совпадение, ай-ай-ай. Ведь чем ближе к врагу, тем незаметнее, не так ли?Конечно, копы на него подумают изначально, что, мол, вышел из тюрячки и давай за старое, но он же в Волтэме не просто так, а по делам, да и план можно придумать такой, что опознать в нём преступника станет невозможно, ведь он –мозг операции, лидер, криминальный босс.

Он поделился своими соображениями (не всеми,конечно) с Майком и тот согласился участвовать. Отлично, один участник группы уже есть. Нужно лишь продумать план до мелочей и продумать, как и откуда взять всё необходимое. На это и ушли годы тюремной жизни, а также и дом – пришлось его продать куда быстрее, чем планировалось, зато вырученные деньги позволили раздобыть практически всё необходимое – старые стрёмные полуразбитые тачки,электронику, взрывчатку, бурильное оборудование. Всё это они с Майком стаскивали на заброшенный песчаный карьер в Белмонте, поскольку, судя по детским воспоминаниям Марка, тут вообще никогда никто не ошивался, кроме соседских мальчишек, да и те все выросли и теперь рядом живут только старпёры у гольфклуба, которые ни за что в такую грязь не полезут. В удивительное время живём -на eBay можно купить всё, что угодно! А что нельзя, то можно достать в «глубоком интернете»,благо Диана нашла какого-то хмыря, который знал, как туда попасть.

Ах да, Диана. Диана – школьная подруга Марка, они с подросткового возраста вместе тусовались, особенно на фоне увлечения панковской музыкой, правда, Марку как-то быстро разонравилось, а вот Диане –нет. Он никогда не воспринимал её больше, чем как подругу, хотя вот Диана,кажется, была в него влюблена. Ну, она странная – наполовину бритая голова,наполовину малиновый причесон, косуха с шипами – это же привет из девяностых,кто сейчас такое носит в здравом-то уме? Ей, кстати, тоже довелось посидеть,только в Южном Миддлсексе, туда за всякое мелкое хулиганство таких как она и сажают. В целом, по-разному пошли их пути-дорожки, но общаться они не прекращали, к тому же, в наше время есть Интернет, он делает общение доступнее.И никто так не владеет баранкой, как Диана, а им позарез нужен был суперводитель, вот совпало, так совпало. Диана в деле.

Вот и притащила она какого-то задрота,кажется, его звали Джош, и фамилия какая-то дурацкая. Мэввил… Эээм, Сорроу. А,нет, Морроу, точно, Морроу. Типичный такой задрот, таскался за ней всё время.Угрюмый, худощавый азиат, странно, что очков нет и прыщей тоже – была бы прям классика жанра. Молчаливый, но оно и понятно – кто-то как-то рассказал, что по юности его упихнули в Вестборо, и тамошние холуи его как следует в задницу-то и оттарабанили, на всю жизнь у мальчонки травма – сломался характер и нелюдимый стал, хотя, говорят, если его за живое задеть, то язык из жопы он точно доставал острый. Зато вот что парнишка умел – так это обращаться с электроникой. Компьютеры-херюторы, что угодно в его руках легко играло и работало на всю заложенную мощь, а такой человек очень был необходим, чтобы отключить сигналку периметра банка и в целом пошаманить с системами защиты. Да и должен же был кто-то помогать чинить старые колёсные развалюхи, которые нужны были для погони и перевозки денег, поэтому, Марк взял парня в долю.

Оставалось всего ничего – ещё три человека,это меньше половины. Хакер – был, водила – была, верный, как это говорят в играх, «танк» - был, оставался ещё снайпер-штурмовик, подрывник и медик –классическая семёрка классов из сетевых баталищ. Со стороны может и глупо звучит, как Марк и сам понимал, но он точно был уверен, что только сочетание уникальных навыков при грандиозном плане позволит провести операцию максимально чётко и безукоризненно. К счастью, в «глубоком Интернете» некто тоже разделял его взгляды, некий IVet85,в быту оказавшийся Стэном Боунзом, который представился ветераном многочисленных боевых действий со внушающей подготовкой и опытом, который, ктому же, легко привёл ещё двоих ребят – некоего Чака Холидэя, бывшего большим спецом в пиротехнике и взрывчатке, и Харви Бэтса – который, пусть и непонятно в какой области специализировался, но был медиком, к тому же, экспериментальным,всё твердил о прорывной науке и своих великих открытиях, из которых ничего понятного разобрать не удавалось. Стэн выглядел накачанным и суровым мужиком,поэтому никаких сомнений не оставалось. Откуда же было Марку знать, что на самом-то деле тот никогда ни в каких боевых действиях не участвовал, кроме компьютерных пострелушек, но всегда мечтал быть элитным бойцом какого-нибудь спецотряда и был весьма отбит на голову (поэтому ему даже в армии отказали – не прошёл медкомиссию по психушке). Собственно, через психушку он и познакомился с Чаком, у которого были явные проблемы с пироманией и контролем над собой, да и с Харви, у которого напрочь отсутствовали тормоза в вопросах медицинской этики– он с удовольствием ставил опыты на ком угодно, а вот при малейшей опасности для себя старался как можно скорее сбежать, потому что боли сам не переносил ни на грамм. Вообще, через Бриджуотер прошло немало отмороженных, но этим троим удалось и без труда выйти оттуда, и сохранить контакты, поэтому, когда Стэн предложил товарищам поучаствовать в одном маленьком дельце, то оба легко согласились, потому что для каждого дело сулило что-то своё – одному возможность повзрывать, второму – получить биоматериалы для опытов, ну, или хотя бы средства.

Итак, спустя месяцы сетевого общения вся компашка, наконец, собралась в здании управления заброшенным песчаным карьером на границе Белмонта и Волтэма, чтобы узнать грандиозный план Марка, подготовиться,настроить уже приобретённое оборудование и приступить к реализации.

- Итак, мой план таков: вообще, их полтора,ну или два, точнее, это один план, но с двумя вариантами развития событий, -мямлил Марк, не зная, насколько тепло воспримут его идеи, но будучи уверен, что они гениальные.

- Короче, выкладывай уже! – всё так же не терпелось Стэну. Семеро человек склонилось над картой местности.

- Тогда сначала выслушиваете план до конца,короче, а потом уже задаёте вопросы. Роклэнд Траст Бранч & Коммершиал – вот наша цель, он вот здесь. Во-первых, на отшибе города и от людей, во-вторых,полиции сюда катить 6 минут и более, а значит, времени вагон, в-третьих, вот тут большая стоянка от видеопроката и парикмахерской, в-четвёртых, это вот - Янки Дивижен, короче, на всё это вообще удобно ложится план, который вот какой.

Мы копаем от хайвэя прокоп под видом сервисной ремонтной службы. Фургон с оборудованием я достал – оборудование вон валяется, мы недавно его купили с Майком на барахолке, машинку вот надо перекрасить – я её со стройки у соседей на Эджуотер угнал, сам, между прочим.Одеваем каски, спецовки, ставим ограждение с мигалками, вешаем на него липовые разрешения.

Так вот, мы копаем туннель, вот здесь под мостом через хайвэй можно огородить небольшой участок и завесить ширмами, и бурить. Не больше трёх дней надо бурить, иначе жители очухаются и пожалуются муниципалитету, тогда нам не поздоровится, а за три дня никто особо не станет чесаться, чего там люди копаются. Короче, это задача для Майка с Чаком, потому что один мощный и опыт есть в подобных работах, другой в подрывах силён, а там внутри быстрее микровзрывами копать.

Вот, отлично. Короче, как только туннель прокопаем – останется ещё сигналка с охраной периметра, если она есть, конечно.Я, конечно, побывал в этом банке пару-то раз, ну там, депозитная ячейка, всё такое прочее, но этого, конечно, заметить не смог бы. Поэтому у нас есть Джош, короче,он будет ходить впаривать типа, сигналку, заодно постараться покопаться в их системах, короче, влезть в систему и отключить, что надо.

К тому же, хрен знает, вряд ли у них есть охрана периметра и целостности здания, это дорогая штука вроде как, а отделение не слишком-то большое, да и здание старое. Поэтому копаем и пробиваем тоннель.В любом случае, в этот момент, когда мы делаем в стене дырищу, Джош отрубает электричество в районе, вот тут маленькая контрольная подстанция, её надо ломануть, вы втроём под землёй грузите всё в тачку. В это время я и Стэн с Дианой совершаем фэйковый налёт, чтобы отвлечь охрану и сотрудников, понакалять ситуацию, отвлечь от хранилища…

Мы через три минуты сразу дёру даём по хайвэю, если повезёт, то с наликом из касс, а вы за это время, когда загрузите всё в фургон, спокойно и размеренно сваливаете через стоянку видеопроката, там,видите какой заезд удобный, и без паники, незаметно, мчите сюда. А мы бросаем колымагу прямо здесь, в Дэдхеме, меняем на заготовленную неприметную и тоже едем сюда. Тут закапываем фургон и вторую тачку в карьер, спим сутки, пилим бабло и разъезжаемся, вон сколько тачек, на всех хватит, на кого не хватит –вместе поедет, ничего страшно. Едете в свои Мэрриоты и Уолкер Центры, кто там где остановился, живёте пару дней и валите.

Банк небольшой, город небольшой, вокруг в основном ничего огромного, поэтому, полагаю, наша добыча составит порядка 5-10лямов, плюс наличка из касс. Минимум по ляму на нос – отличная пенсия, не находите? И сраная тачка, на которой уедете – бесплатно! Всё равно оптом покупал со свалки по паре сотен за штуку.

Ну, фух, вроде всё. План такой, задавайте свои вопросы.

***

Часть 3

Театр

— Семен!

Желтый луч садящегося фонарика с трудом прорезал густую темень подвала заброшенной школы. Родион буквально чувствовал, как стены смыкаются у него за спиной в попытках поглотить маленького перепуганного подростка и обречь его на бесконечные страдания, как уже совершили это с остальными пропавшими.

— Семен, ты где?!

Говорят, их было ровно двадцать. В разное время, на протяжении десяти лет, эта развалюха унесла жизни двадцати человек. Говорят, многих находили мертвыми в пустых, размалеванных граффити классах, в лужах собственной крови. Иногда они приходят обратно дабы попытаться вернуть свою кровь, а если застать их за этим делом, то они заберут и твою.

— Семен! Это не смешно! Отзовись!

Говорят, еще больше мертвецов было найдено в петле и их души до сих пор заточены в трубах этого самого подвала, через которые они перекидывали свои пеньковые веревки.

Говорят, говорят, говорят… Много чего говорят городские легенды, рассказанные за последней партой во время скучного урока. Но факт остается фактом, здесь, в этом мертвом памятнике былых амбиций, действительно умирали люди.

А еще так же остается на месте тот факт, что Родион совершенно один, ночью, идет по подвалу и кличет своего давнего приятеля, а аккумуляторы в фонарике, к сожалению, не вечны.

Вообще-то, изначально, когда они входили в распахнутую черную пасть недостроенного заброшенного здания, их было пятеро. Весь первый этаж они прошли бок о бок, смеясь и подшучивая над игравшими нервишками, пока у Семена те окончательно не сдали.

— Семен?! Нахрена ты убежал! Если ты здесь, отзовись!

Каким невероятным образом во время поисков незадачливого искателя острых ощущений Родион попал в подвал, а так же то, как оказался совершенно один, он понятия не имел. На клаустрофобию он никогда не жаловался, бывало даже вместе с друзьями он лазил по катакомбам старинных руин, коих как грибов было огромное множество в окрестных чащобах, но сейчас… В какой-то мере он даже понимал сей необдуманный поступок Семена – ему тоже хотелось броситься от ужаса не разбирая дороги, только бы выбраться из этого проклятого места.

— Семен, сволочь, ты где?!

Похоже, у него тоже начали сдавать нервы.

Проклятое место… Столько слухов крутится вокруг этой школы. А ведь с виду, самый обычный долгострой без сроков сдачи. Никакого забора, никаких дверей, цепей или щитов. Только огромное четырехэтажное здание из необлицованного, отбитого временем и непогодой, красного кирпича с зияющими глазницами бездонных окон и дверей. В темноте спящего города оно напоминало череп исполинского монстра, убитого неизвестным и жестоким героем мифологической древности и оставленного на этом самом месте в назидание потомкам.

На самом же деле «черепу» не было и двадцати лет. Когда-то, когда деревья были большими, трава зеленее, а дела у городка шли куда лучше, было решено посторожить новую, современную школу для развивающегося и растущего как на дрожжах поселения. Но лопнувший пузырь экономики смел все благородные планы на нет, подарив городу Стир очередную руину.

Когда-то Родион прочитал одну очень умную вещь, которая как нельзя к кстати подходила этому месту: «Иные дома, подобно иным людям, способны однажды раз и навсегда снискать себе репутацию обиталищ сил зла. Наверное, все дело в своеобразное ауре злодеяний, свершившихся некогда под их крышами, — она то и пробуждает в вашей душе необъяснимый страх спустя много лет после того, как реальные злодеи во плоти и крови покинули этот мир. Флюиды темных страстей убийцы и предсмертного ужаса смерти проникают в ваше сознание, и вы, не имея никакого отношения к некогда свершенному здесь преступлению, внезапно чувствуете, как напряглись ваши нервы, забегали по телу мурашки и похолодела в жилах кровь…»

Но кто именно сказал эту умную вещь, он вспомнить так и не смог, хотя сам отрывок всплыл прямо слово в слово. В голове вертится только фамилия «Блэквуд», но он ли автор…?

Вообще, Род много читает. Очень много. А еще и сам сочиняет не плохие стихи и даже наигрывает песни на свои тексты. Но почему этот кусочек всплыл в его памяти, да еще и так отчетливо? Неужто это место настолько сильно влияет на него, что выворачивает наизнанку даже само его подсознание, извлекая оттуда информацию обособленными кусками?

Нужно выбираться отсюда!

— СЕМЕН!!!

И вот, спустя долгие мучительные минуты, что казались часами, проведенные в выложенным красным кирпичом однообразных стенах технических коммуникаций, Родион находит тупик. Ни Семена, ни выход, ни лестницу, а тупик, что оканчивался, наверно, единственной в этом здании дверью. Она было красной, в тон обшарпанным стенам, деревянной, целой и… чистой. Она казалась не от мира сего. И гораздо старее, даже нет, древнее самой кирпичной постройки. 

С неким необъяснимым страхом он дотронулся до гладкой деревянной ручки и повернул ее, открывая эту дверь… куда?

За дверью была лестница, много-много хлипких деревянных ступенек, покрытых лежалой пылью. А высокие стены тоже были деревянными, сухими, не крашенными. Они настолько разительно контрастировали с бывшим кирпичным окружением, что Родион на секунду потерял ориентацию и чуть не упал, но все же устоял на ногах. Придя в себя он всмотрелся в сумрак впереди, выше по лестнице – где-то там, наверху, должен быть выход из этого кошмара.

Только Родион ступил на первую ступеньку, как фонарик предательски заморгал. Постучав по нему, Род вернул себе спасительный свет, но и так уже довольно тусклый луч стал еще слабее.

Собравшись с духом, Родион пошел дальше.

Одна. Вторая. Третья… Десятая… Двадцатая. Двадцать первая. Последняя ступенька тихо скрипнула под его не таким уж и тяжелым телом. Теперь, вместо лестничного проема, перед ним простилался очередной коридор, утопающий во всепоглощающей тьме. Тонкий луч фонарика не доставал до противоположного конца, и Родиону казалось, что коридор тянется на многие километры, будто подземная железная дорога, ведущая далеко-далеко за пределы школы, за пределы провинциального города, сквозь многочисленные руины и останки былой цивилизации, в самое сердце непроходимого леса.

И вместо того, чтобы развернуться и пойти назад, чтобы хотя бы попытаться вернуться тем же путем обратно в пустые размалеванные классы, он сделал шаг вперед.

Когда ровно через десять метров коридор закончился, Родион понял, что ошибался. Коридор не был сверхъестественным порталом в параллельные адские миры, в его тени не скрывались души умерших людей, и ничего страшнее серой пыли в коридоре не обитало.

Перед ним была очередная дверь – точная копия предыдущей. Только теперь, в соответствующем ей окружении, она не казалась чем-то из ряда вон выходящим. Привычным движением Родион потянул за деревянную ручку, отворил дверь на себя и заглянул внутрь.

Родион никогда не мог поверить в то, что страх может сковать человека, перевести управление на себя и с садистской улыбкой начать смотреть на мучения остолбеневшего подопечного. Было ли это показано в фильмах или же более подробно описано в книгах, Родион просто не мог понять, как это вообще может быть возможно. Теперь же он с уверенностью может сказать, что глубоко ошибался.

С тихим стуком фонарик упал на грубые половые доски. От разбитой лампочки его спас только проверенный временем металлический корпус, поэтому луч будто бы талого света дважды мигнул, разрывая тьму своими жалкими потугами, а затем замер на теле мертвеца.

Секунда. Вторая. Крик комком мокроты застрял у него в горле.

Еще секунда. Глаза смотрела на висящего буквально в метре от него тело неизвестной девушки в истлевшем, некогда желтом платье.

И только когда фонарик в очередной раз моргнул, Родион понял, что в который раз ошибся. У страха глаза велики, как говорит часть всем известной пословицы.

Подобрав выпавший и рук фонарик, Родион подошел к висевшему на гвоздю платью и стряхнул с него пыль, дабы удостовериться в том, что хотя бы на этот раз его глаза, с непосильной помощью воспаленного страхом разума, не играют с ним плохую шутку.

Откашлявшись от взметнувшейся пыли, Родион рассмотрел маленькую комнатушку. В ней была еще одна дверь, по правую сторону от той, через которую он вошел. А еще там было кресло, оббитое старой зеленой тканью, стоящее перед малюсеньким столиком у стены и настолько пыльным зеркалом, что оно ничем почти не отличалось от серой стены, на котором весело.

Фонарик опять моргнул. Родиону показалось, что на этот раз миг темноты был на порядок дольше, так что Род решил поторопиться.

Очередная дверь. Может быть эта выведет его на свежий воздух? И черт с ним с Семеном! Если честно, Родион уже забыл про него, поддался той тихой разновидности паники, которую не замечаешь и не воспринимаешь, даже когда тебе напрямую говорят о ней. Паника – вот самый лучший имитатор повседневного поведения человека.

С легким скрипом ржавых петель эта дверь явила Родиону пустоту. За ней была только непроницаемая тьма, в которой действительно не составило бы труда утонуть.

А может это и к лучшему? Шагнуть в омут, и не будет больше страха, не будет одиночества. Только Родион и Тьма вокруг него. Только он и она, наедине, без каких-либо уступок, обещаний или забот. Вечное блаженство. Вечный сон.

Вечность…

Закрыв глаза он шагнул вперед, в неизвестность. Темнота подхватила его, закружила в радостном танце. О радость, она приняла его, позволила слиться в едином порыве, позволила сопроводить его в вечность…

Но что-то пошло не так. Всего мгновение всепоглощающей эйфории, а потом вновь вернулся страх, на инстинктивном уровне заново перехватывая управление его бренным телом. И там, под ногой, где должна была быть бесконечная бездна, оказался твердый дощатый пол.

По началу Родион ничего не понял. И даже когда открыл глаза и узрел перед собой все то же царство теней, он все равно все еще пребывал в легком недоумении. Его бедный уставший разум абсолютно не хотел воспринять тот факт, что глаза в купе со слишком живым воображением в очередной раз играют с ним злую шутку. Может быть самую злую из всех. Ведь не может быть никакой Тьмы, не может быть вечного покоя, здесь, в старой заброшенной недостроенной школе. Здесь можно найти только одно – смерть. И поэтому нужно смотреть в оба, а не фантазировать о несбыточном.

О всяком бреде.

Бреде…?

Бреде!

Ведь перед ним была не бездна, нет, просто очень большое помещение. Если о-о-очень хорошо присмотреться, то можно различить ряды оббитых зеленым бархатом кресел, стоящих лицом к… тому, на чем стоял Родион. Это была сцена. Маленькая, узкая и не слишком широкая, но Родион довольно четко видел, где ровные сухие доски резко переходили в ничто.

Значит это… Театр?

Хотя какой к черту театр? Это же школа, а значит в ней обязан быть актовый зал.

А в школе ли он еще?

А важно ли это? Ведь это же сцена. Ибо если есть вход на сцену, то должен быть и вход для зрителей. Вон там, на противоположном берегу этого озера мест и рядов. И будь это даже не театр, а самый простой актовый зал, который просто обязан быть в каждой школе, то все равно у него должен быть выход, ведущий наружу.

Эти не хитрые умозаключения успокоили Родиона. Сердце перестало отбивать чечетку по его ребрам, а бедный разум слегка снизил скорость вращения своих шариков.

Ведь самое главное – он выбрался из этого жуткого подвала.

И ему даже стало смешно, вспомнив все, что творилось у него в голове за последнее время. Какая смерть? Какая Тьма? Это просто заброшенная недостроенная школа и ничего более. Что здесь могло с ним случится? Неужто это здание могло бы поглотить его, как в том страшном мультике, который он смотрел в детстве? Чушь да и только.

Страх ушел, как всегда, будто его и не было. Храбрость, самая трусливая из всех человеческих черт, вновь заняла свое положенное место на сердце Родиона. И усевшись на свой железный трон она толкнула длинную и вдохновляющую речь о неуязвимости и бесстрашии. Храбрость все росла и росла, да так, что Родион с победоносной улыбкой на лице уже направился к краю сцены, чтобы спуститься в зал и выйти через предполагаемую дверь на той стороне. Он уже нагнулся и…

Спасительный свет старого фонарика угас навеки, а вместе с ним ушла и храбрость, оставив Родиона наедине с самим собой, своим «водителем» страхом и всепоглощающей тьмой.

Всего одна секунда без света и неожиданный удар в спину перехватил дыхание. Страх настолько глубоко проник в него, что Родион даже не заметил, как потерял равновесие и упал на спину. И если секунду назад он был у края сцены, прямо перед проходом в центре зрительского зала, то теперь он понятия не имел, с какой стороны от него этот зрительный зал находился. Он лежал на спине и его мысли потихоньку умирали вместе с последними остатками надежды на спасение. Все, он погиб. Без света ему никогда не выбраться из этого проклятого места.

И темнота поглотит его.

Навсегда.

Тьма.

Тьма?

А почему в актовом зале нет окон? И почему вход на сцену пролегает через подвал? И места, оббитые зеленой тканью… Это же непрактично в таких местах, как актовые залы, обычно полные непослушных хулиганов и постоянно ерзающих детей?

Может быть потому что это не актовый зал, подсказал ему отдохнувший разум. Это Театр. Родион не знал, сколько он пролежал на подмостках этой пыльной сцены, но его бедные мысли вновь вернулись к нему. Может быть не все и может быть не те, что нужно, но Родион был рад и им.

Да, без света ему не выбраться из этой школы, но может быть друзья смогут найти его? Они наверняка уже нашли трусливого Семена и теперь, скорее всего, вовсю ищут и Родиона.

А как гласит первое правило потерявшегося? Стоять на месте и звать на помощь. Так быстрей всего можно дождаться своих спасителей даже в самых безвыходных ситуациях. Ведь его друзья же точно в курсе, что он где-то внутри одной из этих двадцатилетних помещений.

С горем пополам поднявшись с жесткого пола, Родион всмотрелся во мглу. Ведь если действительно очень долго в нее смотреть, то всегда, наконец, можно узреть, как она смотрит в тебя. Такова ее природа. Такова ее сущность.

Родион стоял на сцене и смотрел. Просто смотрел, а Тьма смотрела в него. И когда их взгляды встретились, он запел. Его стихи всегда были о ней, о Тьме. Про смерть и жизнь, про грусть и безысходность. Про все, что она воплощает в себе. Таит в своих недрах. Из чего она состоит. Он пел про свет, что люди утеряли. Он пел про фей, что потерял сей мир. Он пел про волшебство, что сгинуло в небытие. Он пел про правду жизни, смерти и свободы, про судьбы человеческого рода, про их безумство и отвагу, про счастье и что все это может значить. Он пел все то, что было на душе, и что легло на строки расчерченной бумаги. Он пел правду. Его собственную и нерушимую.

Он пел. Впервые для кого-то. Ему не хватало струн его акустического гитары, но это отнюдь не мешало ему.

Он пел для нее. Для Тьмы, чтобы она смилостивилась над ним.

Пел для них. Для друзей, чтобы те смогли его спасти.

Пел для себя. Чтобы не сойти с ума.

Он пел на сцене театра. И театр слушал его песни.

Когда же он закончил и открыл глаза, то вокруг уже не было тьмы. Вокруг не было и света. Вокруг была только пустота, безграничная и нереально знакомая. Это была всего лишь белая простыня жизни. А затем киномеханик бытия пустил фильм.

Он видел толпы, рукоплескавшие толпам. Он видел невероятные чудеса, что творили не менее невероятные существа, лишь только разумом одним похожие на людей. Он видел Театр. Он видел его рождение. Он видел, как миллионы, миллиарды артистов наделяли его жизнью. Они отдавали частичку себя, своего таланта, оживляя, одушевляя его. И Театр щедро благодарил их за этот дар.

А затем Родион увидел его смерть. Жестокую, беспощадную. Не только люди безумны и жестоки к тем, чью природу они не способны постигнуть. Так было всегда и так всегда будет. Театр был убит и закопан глубоко-глубоко под землю, чтобы никто из Живых никогда не смог его найти. А ведь Театр хотел лишь одного – жить и жизнью своей дарить радость другим.

Спустя бесконечную эру антракта белого экрана Родион увидел строителя. Простого монтажника без каски, что насвистывал незамысловатую мелодию. Этой творческой энергии было мало, но все же вполне достаточно, чтобы вновь оживить мертвого. Он был первый, кто подарил свою жизнь умершему Театру. И последний, который сделал это совершенно случайно.

Живые слишком смертны, их жизни слишком скоротечны, чтобы учиться на своих собственных ошибках. Но Театр научился.

Следом за нерадивым строителем на экране показалась молодая девушка, пока еще совсем девчушка. Она на год или два была младше самого Родиона. Она порезала себе вены и вывела кровью имя возлюбленного на грязном полу. А ведь она так хорошо рисовала… За нею шел наркоман, переборщивший с героином, под которым писал свои обдолбанные рассказы. А потом еще одна жертва жаждущего жить Театра. И еще одна. И еще. Все они были творческими натурами, мятежные души которых тянуло к расставившему свои сети Театру.

Их было ровно двадцать. Молодые и старые, но все они отдали весь свой талант вплоть до последней капли тому, кто просто хотел жить.

С каждой новой душой Театр поднимался из затхлой земли ровно на одну ступеньку своей старой деревянной лестницы. Она появилась на экране так четко, что можно было различить каждый сучок, каждую линию под слоем многовековой пыли.

Только после нее на экране появилась двадцать первая жертва. Худой пятнадцатилетний школьник, который, выкрикивая имя своего трусоватого друга, свалился в пустой лестничный пролет.

На нем то кино и закончилось, а Родион вновь очутился на сцене Театра. Фонарик больше был ему не нужен, чтобы увидеть всю красоту этого античного сооружения древних цивилизаций. Все его величие и безграничную мощь минувшего времени.

А еще он чувствовал в нем жизнь. И не мудрено, ведь теперь он был ее частью.

Но его песня кончилась, а вместе с ней и его время на сцене. Ему нужно освободить место для следующего артиста, что будет выступать на ее подмостках.

Спрыгнув в зал, Родион направился к сидящим на первом ряду зрителям. На нем сидели все те, чьи таланты теперь никогда не смогут покинуть этих прекрасных стен. Пройдя прямо перед ними и заглянув в их полные жизни глаза, он нашел свое место под номером «21» и с облегчением упал в него. Теперь он не артист. Теперь он просто зритель. Ему осталось лишь наблюдать, как со временем Театр восстанет из своей земляной могилы и посмеется над руинами городов тех неведомых существ, что решили похоронить его раз и навсегда. Для Родиона это теперь единственный способ выбраться из этой проклятой недостроенной школы.

И можно не бояться, что кто-то вновь решит их умертвить. Ибо то что мертво, умереть уже не сможет.

Автор: Иван Абрамов

Волтэмская история

Часть 1

Часть 2

***

Часть 3

***

Люди всю свою историю не желали быть одинокими. Сначала сбивание в стаи и примитивные сообщества, потом выстраивание целых цивилизаций и поклонение богам, следом межкультурный диалог и поиск внеземных цивилизаций. В конце 21-го века человеческая мечта, наконец,исполнилась – представители другого разумного вида вышли на контакт с человечеством.Сначала через удалённую связь, потом и во плоти. Их флот пролетел через половину галактики и встал якорем на орбите между Землёй и Луной, организовав подобие межпространственных лифтов для спуска на поверхность планеты.

Многие теории подтвердились – пришельцы небыли гуманоидами. Они очень сильно напоминали собой красных панд, только ростом чуть меньше слона – большие, пушистые и очень милые. Это всколыхнуло целую волную обожания их и поклонения им, как символам космического добра и умиления.Кто-то строил теории, что, возможно, наши красные панды и пандоиды (как их прозвали) являются родственниками, поэтому было так сложно первых идентифицировать в эволюционном дереве развития жизни.

Пандоиды и вели себя миротворчески –делились некоторыми знаниями, в особенности, техническими, культурой, давали себя потискать, пусть и не очень охотно, и вскоре между двумя видами разумной жизни установилась вполне дружелюбная взаимосвязь. Пришельцы были искусными строителями, поэтому вскоре вокруг планеты было выстроено технологическое кольцо, заселённое, в основном, пандоидами и человеческой элитой, призванное эффективно собирать солнечную энергию и с орбиты распределять её по планете,чтобы восстановить изгаженную экологию и в целом оздоровить планету. Плюс,Кольцо могло орошать поверхность, оттуда привозили новые, высокоэффективные сорта пищевых культур, короче, инопланетяне сообщили о своём намерении помочь человечеству полностью решить самые насущные свои проблемы, вроде голода,мусора, экологического состояния планеты, деградации умов и так далее.

Да, в основном человеческая элита делила Планетарное кольцо с пандоидами, хотя, порой, последние устраивали на планете ярмарки вакансий, и самые абсолютно простые граждане любой точки планеты получали шанс устроиться на работу на Кольце. Вакансий всегда было в достатке –инженеры, строители, садоводы, специалисты по энергетике, уборщики, повара,офисные работники, короче – всё как у людей. Разве что, ни разу никого не набирали в некоторые сектора, ну и, например, в руководство, но оно и понятно –их технологии – их правила, да и прослойки элиты человечества наверняка хватало для руководящих и экспертных позиций. В целом, если вы вдруг разбогатели или показали свой чрезвычайно гениальный ум, то они могли сами пригласить вас пожить на Кольце, и что-то никто из тех, кто туда перебрался, не возвращался обратно на Землю, передавая по видеолинкам свои блоги о расчудесной беззаботной жизни,так что, увы, человечество всё так же оставалось разобщённым, соревнуясь друг с другом в праве на счастье на Кольце.

Поэтому, когда в родном Николаевске открылась ярмарка вакансий Кольца, Пётр чрезвычайно оживился. Да, он просто разнорабочий на консервном заводе, но ведь инопланетянам все нужны: и уборщики,и гении, и даже такие, как он. Как только открылась запись участников, Петя поспешил записаться одним из первых. Ну, а вдруг повезёт, и он сможет улететь жить на Кольцо, обеспечив отменное жильё своей семье, как минимум, жене и родителям. А потом и друзьям можно будет с чем угодно помочь! Пётр с воодушевлением вписывал своё имя в списки претендентов на каждую вакансию, которую он мало-мальски мог бы потянуть, к тому же, на это не было никаких ограничений,почему бы не повысить свои шансы? Всё честно! А ему сейчас победа очень нужна –три кредита и гнилая однушка с двумя детьми – это очень тяжело.

Весь город следил за течением хода ярмарки,поэтому Пётр ни за что не смог бы пропустить минуту, когда его имя прозвучало в писке победителей на должность мусорного уничтожителя. Более того, он не один победил, а вместе со своим одноклассником, которого, может, и не очень хорошо знал, потому что со школы почти не общались, но всё равно приятно, что вместе с тобой будет работать кто-то знакомый. Как им объяснили – «мусорный уничтожитель» - это абсолютно новая и очень ответственная работа, где им предстояло находить мусорные свалки на поверхности планеты и уничтожать их высокоточным лазером прямо с Кольца. Свалок к этому времени было очень много,человечество мало умело перерабатывать свои отходы, поэтому и работы предстояло много, она была чрезвычайно важной и платить за неё должны были много. Ну как платить… на Кольце денег, как таковых, нет, как им рассказывали, просто при хорошей работе и отличных успехах твой труд вознаграждался разблокировкой доступа к всё более потрясным и шикарным продуктам, вещам, развлечениям и возможностям. Ну а правда, зачем тебе деньги, когда прямо на станции тебе обеспечено жильё, причём, у всех одинаково комфортное, тебя кормят, одевают,поят, да ещё и предоставляют развлечения бесплатно или через разблокировку.Знай себе трудись, ни о чём не думай, только потом выбери, что ты хочешь пить иесть, как хочешь отдохнуть и так далее. Даже убирать за собой не надо – всё высокотехнологично и роботизировано. Плюс, твои успехи разблокируют возможности для семьи – новый дом, например, причём, его модель можно даже придумать самому, лишь бы хватило кредита доверия – именно он был аналогом валюты –технику, машину, твоих детей могли устроить в лучшие школы и вузы мира,родителям – самый лучший уход, короче, вся твоя жизнь становилась сказкой, как только ты устраивался к пандоидам на работу и отлично проявлял себя. Тысячи видеоблогов на пантубе не будут врать – этот видеостриминговый сервис стал крайне быстро популярнее любого другого, поэтому у всех, кто приобщался к миру пандоидов, рано или поздно появлялся видеоблог, который, на деле, был куда больше, чем просто видео. Тут можно было посмотреть, как живёт человек, чемдышит, пообщаться с ним и прокомментировать что-либо, короче, как в реальной жизни, только интерактивнее. Правда, популярность сервиса наглядно показывала,что в целом человеческие жизни более-менее одинаковы, особенно на Кольце, и,находясь в идеальных условиях для жизни, люди тоже становятся какими-то немного одинаковыми. Скучными.

День отлёта Петра, Виталия (так звали его одноклассника, который теперь стал напарником) и ещё пары десятков человек стал чуть ли не муниципальным праздником в Николаевске, казалось, весь город пришёл их провожать. Ещё бы, ведь их трудом скоро этот же город станет процветать, вы только подождите! По прилёту новобранцам показали их жилища, выдали униформу,накормили и обучили работе.

Работа была несложная – по сути, один из напарников отслеживал и выбирал локацию мусорной свалки для уничтожения, другой заряжал лазерную установку, производил выстрел. Это основная часть, но ещё нужно было установку обслуживать, каждое простреленное место нужно было восстановить с помощью специальных экоморфаторов, нужно было писать документацию, и много ещё чего другого, короче, работа действительно была ответственной и каждый выстрел занимал несколько дней, а то и неделю. Однако,ребята наловчились, к тому же, подобных им команд не было, так что, конкуренции тоже не было. Они пользовались почётом, кредит доверия рос, всё было хорошо.Жильё было действительно комфортным, пусть, правда, и без внешних иллюминаторов, как Пётр мечтал, но зато с проекторами внешних камер, так что,на вновь расцветающую планету посмотреть всё же было можно. У еды поначалу тоже был особенный привкус, но чем выше кредит доверия, тем меньше он ощущается,наверное, сказываются издержки машинного производства пищи, всё же, здесь многое роботизировано, а людям остаются лишь ответственные посты и сложная чёрная работа, вроде уборки, да-да, ведь часто именно роботы-уборщики моглипроизвести дикий хаос, убрав не то, что требуется или слишком тщательно. Одежда была весьма комфортной, здесь на станции вообще её разнообразие не требовалось,потому что климатический фон был неизменным, а рядиться особо и не перед кем было. И, самое важное – самый широкополосный доступ к видеоблогам, а теперь весь Николаевск мог завести себе такой, чтобы следить за тем, как растёт благосостояние семьи, растут дети и богатеют друзья. Ещё были всякие развлечения вроде кино, из которого ещё к середине 21-го столетия живые актёры исчезли полностью, баров, ресторанов, парков развлечений, казино и чего только захочешь. Правда, Петру этого и не надо было, ему достаточно было маленького бара рядом с жилищем. С робобарменом, со встроенным в каждую комнатку посетителей проектором, где крутили классические фильмы. Уж больно они ему нравились. Пандоидов люди на Кольце почти не видели, а те, что появлялись, вели себя как взрослые в детском лагере, так что, большинство не слишком хотело сними общаться. Всё же, заказчик есть заказчик.

Витя, к слову, ударился поначалу в парки развлечений, потом в казино, потом стал бродить по каким-то сходкам, короче,это всё сказывалось на их производительности. Более того, он всё время нёс какой-то бред про теории заговоров, подставу, апокалипсисы и так далее, что тоже порядком раздражало. Однажды Пётр не выдержал и решил положить этому конец, высказав коллеге всё, что он думает о его поведении. На что тот разродился целой тирадой:

- Да как ты не видишь! Всё это ложь! Они льют нам в уши и глаза щедрую струю лжи!

- Какой ещё, нахрен, лжи?

- Да всё это ложь! Всё! Мы здесь с тобой не мусор сжигаем, а выжигаем целые города на земле, а потом сами же восстанавливаем на их месте экологию и замазываем информационный шум, просто выглядит этого на приборах как мусор и устранение последствий, а по факту –людей мы жарим, людееей! Понимаешь? Это людей эти панды мусором считают, то-то из них никто тут не появляется особо.

- Некоторые появляются.

- Ну, ты тоже в зоопарки раньше ходил и со зверятками возился, и что? Они нам в эту еду поначалу стерилизаторы подмешивали, то-то на станции детей не видно, чтобы мы дальше не размножались,и мы же своими руками уничтожаем население на Земле.

- Ой, да ну, глупости какие. Если б это был отак, то мы бы с семьями не общались. Мой вон, видел, младший, вчера в пятый класс уже пошёл! А старшей скоро поступать, готовятся. И жена хлопочет. И Юрка вон вчера заходил, тоже общались. Да, чёрт возьми, что ты несёшь вообще?

- А ты в каком веке, Петруша, живёшь-то? Уже и кино давно без актёров, не такая уж сложная технология-то, мы сами её и придумывали поначалу, а эти до совершенства довели. Теперь ИИ любую жизнь тебе воспроизведёт, вы лично-то уже не встретитесь никогда, какая разница? Человек не так уж сложно устроен, достаточно несколько недель за ним понаблюдать и всё,хоть всю жизнь его играй. Они нам геноцид втихую устроили, а мы им в этом с тобой помогаем! Надо их остановить!

- Да бред, бред, какую ахинею ты сейчас несёшь! Они, мы, да, а планету чистит кто? Они! С нашей помощью! Люди сами её засрали так, что восстановить были не в состоянии, а они помогают. Реальное дело! Они вон у себя под боком элиту нашу держат и вместе с ней всё решают,просто ты и твои друзья не шибко умные, потому и завидуете.

- Да какая элита, очнись, нет там никого!Лучшие умы они уничтожают и создают видеодвойника, чтобы никто не переживал,зачем им угроза раскрытия тайны? Короче, мы тут решили, что пора поднимать на Кольце восстание. Раскрыть людям глаза. Дать возможность и на Земле обо всём узнать. И истребить этих смазливых гадов, тварей, которые прикинулись миленькими, чтобы сжить нас с такой прекрасной планеты, восстановить её и пользоваться ресурсами.

- Идиоты! Вы же всё испортите! Тебя же пристрелят, Витя, а всё ради чего? Ради какой-то бредовой идеи, которую кто придумал… ты? Нет? Остановись!

- Петя, да пойми же ты…

Петя не стал особо вникать. Вмазал Вите и сдал в пандармерию. Он не собирался просирать свою чудесную работу и благополучие своей семьи, да что там, всего города, а то и человечества, из-за кучки каких-то сумасбродов. К слову, в пандармерии его внимательно выслушали,отнеслись очень вежливо и даже наградили особым кредитом доверия. Более того,теперь у него в напарниках был пандоид, шабутной, но всё же пандоид, поэтому Пётр был весьма горд собой, особенно тем, что, благодаря ему и ещё паре таких же, как он, всю эту кипу псевдобунтовщиков повязали и отправили на лечение в санаторий. Он смотрел видеоблоги оттуда – поначалу было тяжело, но они справились и поверили в счастливый мир с пришельцами, приятно было видеть, как они жили там спокойной и размеренной жизнь, предпочтя остаться в санаториях на удалённой работе, вроде написания сценариев для кино. Пантуб врать не будет,всё прекрасно.

---

- Скажите, Жоу, Вам понятно, почему Вас оставили в живых в Резервации Последних Людей, на Кольце?

- Конечно, ещё бы не понятно. У людей тоже были заповедники с почти истреблёнными видами.

- «Истреблёнными» – неправильное слово, Жоу.С «выведенными» видами, выведенными. Что вы, кстати, чувствуете по этому поводу?

- А что я должен чувствовать? Вы втёрлись к нам в доверие, что вы такие милые и пушистые, что принесёте нам новые технологии и мир, а сами изучили наши повадки, выстроили Кольцо, подделали лидеров и начали планомерно уничтожать. Сначала элиту, потом руками наших же товарищей, введённых в заблуждение. Это же ужасно!

- Ничего ужасного на наш взгляд.Человечество – паразит на планете, который распространился настолько, что его пагубное влияние начало распространяться даже за пределы Солнечной системы. Мы поняли, что чтобы восстановить Землю, нужно избавить её от главного врага –своего же населения. Которое было не в состоянии перестать размножаться само и множить последствия своего потребительского существования.

- А зачем вам вообще восстанавливать планету?

- Она была нам необходимо. Слишком уж она была похожа на нашу родную Криорсу, которую мы, к сожалению, довели до разрушения, поздно осознав, что планетарные ресурсы и экологию надо восстанавливать. Мы не успели восстановить свою планету, но не хотели потерять ещё и эту.

- Мы бы смогли ужиться вместе!

- Люди не в состоянии ужиться сами с собой,куда там до межвидового сосуществования.

- Тогда вы могли бы нам дать шанс доказать наше право на владение планетой.

- Какой?

- Хотя бы в бою! Доблестном и честном! А не терпеть скрытый геноцид в неведении до самого конца…

- Хм, доблесть и честь. «С ними либо рождаются, либо умирают в бою. Родись с доблестью, чтобы вступить в бой, умри с честью, чтобы остаться в памяти мира». Это цитата из трудов одного из ваших философов. Почему вы так любите боль и насилие? Зачем убивать себя или доказывать другим что-то через смерть? Что это даёт, кроме забвения? Ведь вы так боитесь его, тоже, кстати, почему? Почему людям так важно оставить след в истории, чтобы их помнили, чтобы боготворили – ведь люди – это всего лишь углеродная форма жизни, которая стремится к размножению и эволюции.

- Посмотрим, что ты скажешь, когда эта самая углеродная жизнь воспрянет духом и затолкает вам штык революции прямо в пушистые жо…
***

Часть 4

Без вода и жизнь не та

999

— Твою мать, Дирезвиль, конь копченый! – языки пламени вылетели из третьего рога заведующего управления делами замгениралиссимуса министерства пыток и канцелярского и прочего снабжения Ада, — Как это вода кончилась?! 

— Она это… того, — мелкий бес, стоящий на ковре из переплетенных в самых интересных местах прелюбодеях, нервно трясся от прошибающего его холодного пота, — Пшик. 

— Что пшик? – от напряжения у заведующего лопнул тысяча третий глаз, обрызгав пышногрудую секретаршу змеиным ядом, чем она непременно и воспользовалась, подписав себе ими трехсотлетний отпуск, начинающийся через пару минут. Благо, начальник был действительно занят, и ничего не заметил. 

— Это… Испарилась. Мы в аду, тут… это. Жарко. Вот она и… ну того. 

— Честно говоря, — заметил очкастый демон третьего ранга администрации вылизывайния задниц вышестоящих чиновников, — Вода имеет такое свойство. Помнится, еще сам, — он указал на верх пальцем с длинным желтым ногтем, затрясшись в нечестивом экстазе, — Повелел ей испаряться, дабы приносить грешникам еще большие страдания. 

— Лично я даже не задумывался, а откуда в Аду вообще вода? – пробубнил себе под нос начальник нового, довольно перспективного отделения разумного подхода, но его, как обычно, так никто и не услышал. 

— Да, — мелкий бес взял себя в руки и поднял бумаги с ковра цвета артериальной крови девственницы, — И теперь мы это… не можем варить грешников в котлах. Они просто жарятся, ну, как на сковородках. 

— А ну молчать! – взревел заместитель, плюнув в мелкого беса булыжником горящего магния, от чего того вышвырнуло в окно вместе с ковром, половиной стола и доброй частью стены, — Кто отвечал за водохранилище Ада?! 

Два демона в самом светлом углу помещения в недоумении переглянулись и указали друг на друга костлявыми пальцами. 

Спустя непродолжительный полет еще двух горящих тел за территорию управления делами при владыке Ада, заместитель разбил заранее подставленную услужливой секретаршей, которая тут же слиняла в отпуск на всех законных основаниях, бесценную вазу династии Мин, после чего заместитель вновь был в состоянии членораздельно произнести хотя бы слово, не опалив себе язык и не откусив губу. 

Полившийся с потолка дождь из лягушек, к глубокому разочарованию повара, как ни странно, остался без внимания.

— Ну что, сволочи, — смахнув с рога свой сознательно пропускаемый обед, заместитель обратился к консилиуму самых злободневных и смекалистых демонов Ада, — что делать будем? 

— Поливать грешников маслом и жарить на медленном огне! 

— Брать ежелунную кровь больных сифилисом курв и варить в ней человеческие души!

— Может просто будем мариновать души в ожидании подачи воды всю оставшуюся вечность? 

Полета четвертого тела через более не существующее окно было уже почти что не избежать, пока в дверном проеме из кожи одного старого мужеложца, не появился человек в синем комбинезоне.

— Господа, у меня есть решение вашего вопроса.

666

— Василий, ты мне лучше скажи, как ты к боссам пробрался? У них там сверхсложные замки, сигнализация да охрана, три сотни чертей-бугаев с мозгами ниже пояса. – мелкий бес, все еще черный от копоти и магния, подал человеческой душе «инструмент». 

— Сейчас, гребенку опрессуем, — бывший сисадмин Василий, которого тяжелая судьба наказания в Аду переквалифицировала в сантехника с вечно горящими трубами, не моргнув глазом опрокинул в себя стакан беленькой, крякнул, и занюхал рукавом, — уххх. Ну короче, писюнок там у них на двери… 

— Что? 

— Ну писюнок. Это. Защелка дверная… Дай мартышку, — бес подал монтировку Василию, — По иронии, действительно… писюнок. Все у вас, у чертей, через одно место все делается. Аж смотреть стыдно. 

— Но охрана… 

— А что охрана? Черти есть черти, дай только полениться, да приказы нарушить. В армии бы их по стенке сортира размазали по горшку. Подай кандибобер. 

Бес был еще довольно юн, что такое кандибобер знал лишь из треклятого ТыТруба, но подать заготовку подал – Василию под горячую руку лучше не лезть. 

—  Так, обмоточку, а сверху облаками прикроем слегонца… Отменно. Даже скупердяй Петр носу не подточит. 

— А сработает? 

— А с чего бы нет? Мы нелегально, как вы все здесь просто обожаете, врезались в трубопровод самых элитных баров и саун Рая. У них источник пресной воды аж из самого Магеланова Облака проложен, с тремя очистительными станциями сквозь уголь, озоновую атмосферу какой-то зачуханой планетки и поток нейтрино. Высший класс. Вы мяукнуть не успеете, как водичка потечет. Василич гарантирует! 

— А в Ад то ты за что попал? 

— Пользовательское соглашение принимал не читая.

‡‡‡

Заведующий управления делами зампрезидента министерства пыток и канцелярского и прочего снабжения Ада стоял у проломленной стены своего конференц-бального зала, одной сотней оставшихся не лопнувших глаз на подписанный контракт с сантехником, а другой сотней на горящий район Ада. 

Увы, горящий в самом хорошем смысле этого слова. 

Секретарши нет, ни вазы ни поставить, ни центнеровой попой повилять…

Дернул же ангел его подписать соглашение не глядя. 

Вырвав с корнем кожаные крылья, нареченный при рождении Конистардером, шагнул в пустоту перед собой, полетев камнем вниз, прямиком в бассейн из святой воды, в которую превратился Район котлов. 

α & Ω

— Чего же хочешь ты, раб Божий, Василий, за услугу богоугодную, бесов посрамившую? 

— Хозяйка, а у вас горлышко промочить не найдется? 

Автор: Иван Абрамов

Свалка

Я ступал по кучам мусора, под ногами хрустели электросхемы, а вокруг, вплоть до горизонта, высились барханы из списанных космических кораблей, сломанных машин и прочей битой техники. По данным, столь любезно предоставленным автоматическим сторожем с орбиты, цель моего прибытия на эту отвратительную планету - сверхсекретный беспилотник нового поколения, неудачную копию которого случайно утилизировали вместе с другими военными «отходами», - находилась где-то в этом квадранте. Сейчас он валяется где— то среди всего этого ржавого хлама, почти ничем от него не отличающийся. Прилететь, найти и уничтожить сей секретный объект, пока до него не добрались Пискуны —  вот и всего делов.

— Дядя, дядя! – послышался тонкий голосок из-за спины, — Постойте!

Я обернулся. Ко мне бежала маленькая чумазая девочка лет шести, смешно и одновременно довольно прытко перебирая босыми ногами по довольно острым металлическим осколкам. Одета она была в какие— то серые лохмотья, но длинные золотые волосы были аккуратно причесаны и вымыты, в отличии от почти черного от грязи и машинного масла лица.

— Дядя! А вы Марусю здесь не видели?

Когда она подбежала чуть ли не вплотную, совершенно не боясь незнакомого ей человека, я заметил, какие у нее нежно— голубые глаза. Прямо как небо на Пандее. Не то что этот мерзкий серый свод над головой.

Я присел на корточки перед этим ангельским созданием, дабы ей было удобнее говорить с такой дылдой как я:

— Марусю? – искренне удивился я как ее вопросу.

— Да, это моя подружка-крыса. Точно ее не видели? Она во-о-от такая, — девчушка развела свои маленькие ладошки до размера среднестатистической крысы, — А еще у нее светлая серая шерстка у розового носика на мордочке… И лапки коротенькие.

Я невольно усмехнулся. Благодаря своей особенности присутствовать на каждом мало-мальски обжитом месте, о таких существах, как крысы, знает каждый человек в галактике. И в особенности все знают о том, что крыс не покрывает мех, и уж точно не фиолетовый. Обычно крысы чешуйчатые, хотя встречаются и пернатые, а спектр их окраски обычно варьирует от салатовой до темно-зеленой.

— Извини, милая, — я потрепал ее по маленькой головке, а она мило улыбнулась, — но ты первая живая душа, которую я встретил на этой планете.

— А вы на самолете прилетели, да?

Каково это, не знать космоса и не видеть его бескрайнего простора и незабвенной красоты? Каково это, жить среди кучи мусора, зная, что есть и другие планеты, куда лучше этой? Каково это, знать и никогда не иметь возможности что-то изменить?

Или, наоборот, смириться, навсегда забыть и жить так, как тебя заставляет хромая судьба?

Эта девочка… Ее родители, наверно, даже не говорили ей, что на других планетах все не так. Что там не нужно собирать радиоактивные части вакуумных двигателей, чтобы получить за них хоть немного еды. Что не нужно бежать домой каждый раз, как увидишь тучу, хотя и не иметь возможности полностью защититься от кислотных дождей даже там.

Каково это, понять?

Может быть ее детство не такое светлое, как у большинства в этом мире, но хотя бы этот день она будет счастлива.

Я постараюсь.

— Нет, не на самолете, — я улыбнулся моей новоявленной знакомой, — На звездолете.

— А покажете?

Мой «Спутник», персональный межзвездный крейсер класса М, сейчас висел неподалеку, но с этой точки его было не видно из-за большой кучи мусора, так что я просто посадил маленькое, невесомое и хрупкое тельце девочки себе на плечи.

— Во-о-о-он там, видишь? – Я ткнул пальцем в пустое место в небе, а другой рукой быстро и незаметно нажал пару нужных клавиш на поясе.

Девочка смешно и нелепо козырьком приложила руку ко лбу, словно бы закрываясь от постоянно скрытого из-за плотной атмосферы Солнца, пытаясь рассмотреть мой звездолет.

— Нет, не ви…

И тут мой красавец поднялся над серой кучей хлама, сверкая красными и зелеными огоньками на крыльях фюзеляжа. Могу поспорить, что кроме кораблей мусорщиков, девочка и не видела других звездолетов в рабочем состоянии.

— Красивый?

— Очень!!!

Девочка долго и завороженно рассматривала мой «Спутник», явно запоминая каждую маломальскую деталь, чтобы потом вспоминать своими темными одинокими ночами. Через некоторое время все же спросила:

— Дядя, а ты много на нем летал?

— Много. Кстати, меня зовут Сережей. А тебе как зовут?

— А я Кристина.

— Приятно познакомится, Кристина.

Девочка прыснула в кулачок – эта официальщина показалась ей очень забавной.

— И мне приятно познакомиться, дядя Сережа.

Еще минут три мы простояли на груде хлама. Я дистанционно управлял своим кораблем, а Кристина радостно взвизгивала, когда мой «Спутник» делал очередной головокружительный кульбит.

И именно тут ко мне в голову пришла безумная идея – а почему бы не использовать знания это маленькой аборигенки для выполнения моего задания?

— Кристин, а, Кристин, не хочешь мне немножечко помочь?

— Хочу, — улыбка так и не сходила с ее детского личика, — А что нужно сделать?

— Где— то здесь пару дней назад выгрузили один сломанный звездолет. Ты, случаем, не знаешь, где его можно найти?

— Может быть и знаю. А как он выглядит?

— Ну, он не большой такой. — Как бы по проще ребенку то объяснить? – Примерно в половину моего корабля. Он черный такой, и не блестит. И без крыльев…

— Да, помню. Он вон там, прямо у той горки лежит, скатился, когда вчера мусор скидывали.

Так и не снимая Кристины со своих сильных и могучих, по сравнению с самой девочкой, плеч, я двинулся в сторону указанной маленьким пальчиком кучи металлолома.

—  А расскажи мне про свою крысу?

—  А она не моя. Она своя собственная. Мы с ней подружки.

—  Да? И как вы познакомились?

Интересно, что же это за зверек такой мохнатый? Скорее всего я эту Марусю и не увижу никогда, но к зоологам зайду, спрошу, на всякий случай, а то мало ли, опять на эту планету отправят… подчищать. Чтобы не дать этим гнусным созданиям даже небольшого шанса на победу.

Пискуны. Было всего одно аудиосообщение от этой расы, и то объявление войны за планеты, которые те считали своей колыбелью. И которые мы, по их мнению, превратили в свалки.

Бред, да и только, ведь мы ничего ни во что не превращали. Они уже сами были такими.

— А как раз у твоего звездолета черного и познакомились. Она такая смешная. Такая забавная. Мы с ней играли, пока ты не прилетел. Она как твое приземление услышала, сразу побежала смотреть, кто это был. А я отстала немного и потеряла.

Где-то внутри, глубоко-глубоко, шевельнулось что-то в моей голове, но я не придал этому значения, ибо отсюда, сверху, был отлично виден тот самый заветный беспилотник, до того секретный, что даже не имеющий нормального названия. Вокруг его поверженного черного тела были набросаны еще более поверженные тела других межпланетных транспортных средств, на фоне которых беспилотник казался совсем еще ребенком.

Не по годам развитым ребенком.

Спустив Кристину с плеч, я попросил ее подождать здесь, а сам начал быстро спускаться вниз.

Найти топливную секцию не составило большого труда, благо краткий и немногословный инструктаж еще не выветрился из моей памяти.

— Маруся! – послышался звонкий голос Кристины. Видно, та нашла своего загадочного зверька там же, где и оставила. Может быть эта Маруся свила здесь гнездо. Или еще что.

Установив взрывчатку и настроив детонатор, я закрыл крышку отсека и стал взбираться обратно.

Взобравшись на гору, я четко осознал, что никакого гнезда у этой самой Маруси здесь не было и быть и не могло. Особо четко это было понятно по яркому оранжевому комбинезону со множеством карманов, из которой торчала заостренная животная мордочка с длинными усами, по горящими интеллектом глазкам и маленькому, но довольно смертоносному бластеру в коротеньких лапках, который эта самая Маруся не двусмысленно направляла на Кристину, смирно лежащую у ее нижних лап.

— Крыса?

— Крыса, — довольно членораздельно пропищала Маруся, — Настоящая.

— Не трогай девочку. Она здесь не при чем.

Пискуны. Я не могу позволить, чтобы им досталась хоть капля информации о новой разработке человечества. Даже ценой собственной жизни.

Или жизни кого-нибудь… другого.

Детонатор, что я до сих пор держал в кулаке, слабо вибрировал, говоря о том, что готов к работе.

Я нажал на красную кнопку. Взрыв, прозвучавший за моей спиной, хорошенько прошелся по барабанным перепонкам, а затылок обдало жаром.

Дело было сделано. Беспилотника больше нет. Только неизвестно, что эта тварь уже успела выяснить.

— Хорошо, — пропищала крыса, направляя бластер на меня, — Я смотрю, вы уже начали очищать наш дом…

Ох, зря эта так называемая Маруся решила выбрать цель побольше. Свою жизнь я ценю гораздо меньше.

Кинув уже бесполезный детонатор в голову Пискуна, я сделал ложный выпад влево, а но сам отскочил в противоположном направлении. Отвлекшаяся на детонатор Маруся повелась на мой довольно примитивный трюк и пальнула из своего миниатюрного бластера левее моего местонахождения, при этом насквозь прошив толстый остов крыла допотопного транспортного средства. Воспользовавшись шансом, я кинулся на мелкую тварь и одним ударом с ноги отправил Пискуна в полет и нокаут единовременно.

Штаб будет очень рад, когда заполучит себе первого, при том живого, представителя новой враждебной расы.

А меня повысят. Ну, или хотя бы наградят. Или премию дадут, тоже было бы не плохо.

Связав пленник… пленницу, я обернулся к Кристине. Она сидела ко мне спиной на там же, где пару секунд назад лежала, свернувшись калачиком, запуганная, обессиленная, боясь пошевелиться или хоть что-нибудь сказать.

— Кристин, пойдем. Я отведу тебя домой.

— Она была такой милой… веселой… она мне волосы причесала…

— Не волнуйся. Все хорошо.

Я подошел к бедной девочке и присел рядом, прямо на грязный мусор. Ее идеальные волосы спутались, лицо стало еще более грязное и чумазое, а в глазах, которые напоминали мне дом, стоял слезы. Я обнял ее и та, уткнувшись мне в плечо, тихо разрыдалась. А я стоял гладил ее по голове и утешал.

— Кристина, а где твои родители, — спросил я, когда та немного успокоилась. Она молча покачала головой, — А с кем ты живешь? Есть кто— то? Или ты одна?

Девочка кивнула. Она совсем одна на этой безжалостной планете.

Планете— свалке.

Она продремала на моем плече всю обратную дорогу, но окончательно уснула только на борту «Спутника».

— Почему ты не убила ее? – спросил я Крысу, когда та окончательно пришла в себя.

Та молча села в клетке для пленных, которым оборудован каждый «Спутник», поводила своим мерзким розовым носом по сторонам, поморщилась, потянулась, но все же ответила:

— Потому что мы не звери, в отличии от вас. Я видела, как ее родителей придавило новой порцией вашего же хлама. – ее маленькие глазенки-пуговки сузились до узких щелочек, - Вам, людям, плевать на все. На себя, на свои планеты. Даже на свой собственный дом. Вы загубили даже свою собственную планету, которая некогда породила вас.

— Пандея в отличном состоянии. – парировал я, вводя дополнителен системы защиты камеры в действие.

— А вот Колыбель – нет.

— Кажется у кого-то ужасно работает разведка, — съязвил я, направляясь к выходу из камеры.

— Кажется, кто-то просто забыл свою историю, — тихо пискнула мне вслед Маруся.

С шипением закрылась гермодверь. Осталось лишь настроить автопилот и можно будет отправляться с этой противной планеты под гадким названием Земля.

Автор: Иван Абрамов

Привет уважаемые пидоры и те кто считает, что он пидареса.
Волею судеб в одном из постов зашла речь об "Атлант расправил плечи". Этот шедевр на первом месте в моем списке всратых книг. Хотела бы узнать ваш список. 
Вот мой:

1. "Атлант расправил плечи" Айн Ред.

Ну тут даже объяснять не надо. Скучная, нудная, пустая пропаганда.  Основной посыл "Ебашить что бы достичь желаемого не поможит"

2. "Алхимик" Пауло Коэльо

В свое время книгу считали просто божественной, я прочла и подумала какого хуя? Вода которая украшенная высокопарными диалогами, которые должны помочь найти , ну наверно смысл жизни. Но вода она и есть вода. 

3.  “Сумерки” Стефани Майер

БЛЯДЬ ПРОСТИТЕ МЕНЯ, МНЕ БЫЛО МАЛО ЛЕТ, АЭТО БЫЛО СУПЕР КРУТО.... такое ощущение, что книгу написала 11-летняя девочка страдающая синдромом дефицита ума, поскольку таких тупых диалогов и таких простых составленных предложений даже я не пишу. А те кто меня тут знаю и читают, частенько  страдают. 

4. «Легкий способ бросить курить» Аллен Карр 

Все кто читал курить не бросили, занавес. 

5. “Как завоевать друзей и оказывать влияние на людей” Дейл Карнеги

Мое не экспертное мнение, она банально устарела. 

6. "Код Да Винчи" Ден Браун 

Хуйня, просто хуйня. 

7. "Война и Мир" Лев Толстой

Велик этот роман только по одной причине - размер. 

8. "Анна Каренина" Лев Толстой

В чем посыл этой книги я так и не поняла, Каренина самая всратая из всех героинь. Она злая, бессердечная, эгоистичная короче ТП от 19 века. Но ее пытаются представить мученицей и кто то же видеться.

 
9. "Ромео и джульета" Шекспир. 

Ну тут наверно говорит мое как бы тянское нутро.  Я не вижу любви между героями, вижу только егозим ГГ поэтому считаю книгу всратой. 

10. "Одиночество в сети" Януш Вишневский. 

Я ее даже не дочитала. Она скучная. А я между прочим смогла дочитать "войну и мир", а это вам не это.

Я не эксперт.
За ошибки сорян, я их даже не вижу.  

Души звезд, пролог

Совет

— Записываем, — худощавый похожий на воблу преподаватель отвернулся к доске — жи и ши пишутся с буквой и.— мел противно скрипел. Оставляя на зеленой поверхности белый след.
Вадьке стало интересно, отчего, когда пишет Анна Ивановна, мел не скрипит, а когда Борис Петрович, так непременно?
— Эй, — ткнул он локтем соседку по парте, — ты, когда пишешь у тебя мел скрипит?
Светочка удивленно взглянула на него и молча покрутила пальцем у виска.
— Вот и у меня не скрипит, — поделился с ней наблюдением Вадька, а у Воблы, всегда!
— Петров к доске, — противный голос Бориса Петровича, выдернул Вадьку из размышлений.
Он нехотя встал и побрел вперед, словно на эшафот.
— Пиши, шило, шило и прошило.
— Чего? — переспросил удивленный Вадька, крутя в пальцах белый огрызок, и наблюдая, как пачкаются пальцы.
— Шило, шило, да прошило, — медленно повторил учитель, цедя каждое слово сквозь зубы, будто это и не белиберда какая, а заклинание.
— Я с первого раза слышал, — смутился Вадька, — я не понял, пиши писать?
— Не пиши, — прошипел Борис Петрович, и Вадька задумался, отчего у Анны Ивановны голос звонкий, а у Воблы нет? Вот чего он шипит?
— Петров, — рявкнул учитель, — ты будешь писать или нет?
— Буду – кивнул Вадька, за его спиной послышались смешки, класс начинал то гудение, которое обязательно перерастет в шум, а виноват будет снова он, Вадька.
Прицелившись в середину доски Вадька от усердия прикусив кончик языка, повел мелом, Тот бесшумно скользил, выводя неровные буквы. Вадька написал уже два слова, когда его осенила идея.
— Борис Петрович, а вы, когда мелом пишите, язык высовываете?
— Что? — опешил учитель.
— Язык, — Вадька показал пальцев в открытый рот.
В классе уже открыто хихикали.
— Петров, садись два,— не выдержал педагог.
— За что? –обиделся Вадька, — я вам помочь хотел, я вот когда пишу, всегда язык высовываю и прикусываю, может поэтому у меня мел не скрипит, а у вас.
— Два! И чтоб ваш отец пришел в школу! — зло зашипел педагог, — А ну шшшш! – это относилось к вышедшему из-под контроля классу.
Дети вовсю веселились над Вадькой, передразнивая его и показывая языки.
— Штудируйте текст, — шикнул Борис Петрович, и гулко топая по паркету, вышел из класса.
Вадьке стало стыдно. Он не успел еще дойти до парты, как принял очень важное решение – извиниться перед педагогом. Поэтому, невзирая на крики друзей и гневные взгляды Светочки, открыл дверь и выскользнул в коридор.
Во время уроков здесь становилось пусто. Бориса Петровича Вадька не увидел. В учительскую он идти не рискнул и задумавшись выбрал единственное место, куда бы побежал сам, если его кто обидит.
Дверь в уборную всегда была нараспашку. Маленькое помещение, наполненное запахом хлорки с дымом сигарет старшеклассников, не годилось для настоящего убежища, однако Борис Петрович оказался именно здесь. Он стоял спиной к двери и поэтому не заметил Вадьку.
Вадька открыл рот, чтобы начать извиняться, но понял, что учитель с кем-то говорит.
— Пункт первый — изучить язык аборигенов. Пункт второй, внедриться в среду носителей языка. Пункт третий, отточить навык языкознания, а также изучить поведение мелких особей в их естественной среде, не привлекая внимания.
— Вы же реализовали эти положения? — прозвучал неожиданно жужжащий металлический голос, шедший, словно со всех сторон.
— Да, да! Все до единого! – закивал учитель, — Но дети они все время в чем -то меня подозревают, сегодня пытались уловкой заставить показать язык.
— Это было бы поражение – вновь прожужжал невидимый собеседник.
— Именно – согласился учитель, — раздвоенный язык, сразу вызвал бы массу вопросов, меня бы обнаружили.
Вадька стоял, открыв рот, чувствуя, как от восторга по шее бегут мурашки. Он чувствовал, что присутствует при чем-то очень важном, и от этого ему становилось весело и страшно одновременно.
— Чего-же вы желаете? —  уточнил жужальчик, как окрестил его про себя Вадька.
— Совет, — признался Борис Петрович, — как сделать так, чтобы мел не скрипел, когда я пишу на доске?
Повисла пауза, и Вадька уже почти решился обнаружить себя, но снова зажужжало и даже запикало.
— Прикусывайте язык, ведя записи — посоветовал голос. — На этом наш межгалактический контакт закончен.
Вадька, тихо ступая, вышел из уборной.  Извинения подождут, сейчас же его переполняла гордость от того, что даже там, в далекой галактике, понимают, как важно вовремя прикусить язык.

Автор: Юлия Гладкая

Ночи прогресса. Глава 7 (последняя)