Результаты поиска по запросу «
в море волны ветер
»
море отдых много букаф много фото длиннопост
Скучная история о том как я чуть не сдох
Предпредисловие
С момента написания этой истории уже прошло довольно много времени, прямо-таки до-хрена, потому что я ленивая жопа. Но большая часть её записана в течение пары суток после непосредственно описанных происшествий, поэтому искажения памяти сведены к минимуму.
Предисловие
Наверное, есть миллионы таких историй, тысячи из которых выложены в интернет. Но если бы я их почитал, то не было бы моей. Да, и не русское это дело читать прежде чем действовать. Предварительно ознакомиться с повествуемыми явлениями даже не пришло в мою стареющую голову.
Возможно кому-то эта история напомнит ту того асашайца что застрял аж в тридцати километрах от ближайшего населенного пункта всего лишь с бутылкой воды и пакетиком чипсов. Что-ж, пожалуй. Смейтесь надо мной, я для того и строчу. Ну, и немножко чтобы предостеречь неосторожных пидоров а может и пидоресс, пролиставших бездну в этот день, от необдуманных или недостаточно обдуманных поступков.
И спойлер: я до сих пор жив и здоров.
Собственно сыр бор
Наступила осень. В силу определенных обстоятельств я решил уподобиться перелетным птичкам и полетел в теплые края, потратив сотню нефти и пару дней-квадратов солнечного света.
Теплые края встретили меня сильным северным ветром дующим с моря, облаками закрывающими солнышко и высокими волнами. По пляжу словно перекати-поле странствовали комки морской пены. Ко мне в голову пришел вопрос: могут ли волны снести от берега в море. По идее, они поднимают и опускают предмет болтающийся на поверхности не вызывая сильного смещения в горизонтальной плоскости. Однако, ветер, по моему, пару раз проебавшегося новичка в виндсёрфе, опыту сносит очень даже. Но поскольку он дует к берегу, опасаться нечего.
(Как там, блядь, споилер дивы ставить? Ну Вождь, ну неужели так тяжело нормальную доступную инструкцию о том как контент пилить запилить!?)
На третий день ветер стал тише, а волны не столь ужасающи и вечером я пробился через злые прибрежные волны на глубину. Там было легко и спокойно, меня плавно носило по вертикали. Хотя волны были довольно высокими, в отсутствие ветра гребни не завихрялись и голову почти не накрывало водой. А когда я лег на спину ногами к накатывающим волнам, перестало накрывать вовсе, потому что меня поднимало вверх еще до прихода волны к голове. От берега я отплыл наверное метров на 15. Но все хорошее подходит к концу. Стало не так весело, мне надоело и я поплыл к берегу. Время выбрал удачное, затишное и догоняющая злая прибрежная волна не успела меня шлепнуть даже по попке.
Следующий день выдался чудесным! Вчера был последний рабочий день перед отпуском (путевка не вполне совпала с количеством отпускных) и у меня выдалось первое свободное утро. Небо очистилось от облаков и остров впервые за много дней увидел прямой солнечный свет. А вот ветер стал более восточным и усилился, а вместе с ним и волны. Волны красивые, высокие, с завихряющимися гребнями фантастически белеющими на солнечном свете. Мой заход в воду был веселым, но не слишком удачным. Встретившие меня волны были высокими, они накрывали меня с головой когда их подошва была ниже моего пояса (на сколько я не помню). Я не рискнул встречать это чудо лицом и подставил свою попку. Не то чтобы у меня был хоть какой-нибудь опыт, но накатившая волна походила на групповое изнасилование: я беспомощно барахтался в водовороте в горизонтальном положении пока мне буквально заливали во все дырочки. Водяные элементали-насильники ребята мощные, но даже более быстрые чем ты, анон профукафший магические способности, и спустя три секунды я мог поставить ноги на галечное дно и выпрямиться. Чтобы еще через несколько секунд все повторилось. А потом еще раз. Где-то на четвертый раз мне это поднадоело: охотник я или кто (анекдот) — и я выбежал из воды.
Прежде чем мы перейдем к следующему абзацу, поведаю о моих физических свойствах. Я всю жизнь был худым (за что часто дразним, отчего собрал немного комплексов), но подойдя к преклонному возрасту стал нормальным и даже обрел достоинство в виде пузика, от которого теперь избавиться сложнее чем было его накопить. Я <strike>хожу</strike> езжу на машине в спортзал один-два раза в месяц. Бывает и чаще, но такое бывает редко. Езжу не потому что я ленивая жирная жопа, а потому что до него несколько километров, покрывать которые пешком нет времени, а на велосипеде — нет желания ибо погода, гемор с экипировкой и главное с пристегиванием его к столбикам. Работа у меня непыльная и ничего тяжелее мыши держать не приходится. Мое славное неутомимое прошлое кануло так глубоко во время, что рассматривать его влияние на мое текущее здоровье смысла нет. Собственно плавание: хожу в бассейн где-то четыре раза в год, а летом водоемы посещаю раз в неделю-две. Как итог, я существенно более развит физически чем доходяги-задроты, но значительно уступаю в физической подготовке любому кто упражняется регулярно.
На пляже меня посетила еще одна замечательная идея: если я смогу забраться поглубже, то волны перестанут меня так пидорасить. Спойлер: это правда. Немного то ли согревшись, то ли соскучившись я снова отправился в воду. Волны я теперь встречал не жопой а головой (всегда пользуйтесь ей, уважаемые пидоры!), аки энты в КФ ВК разрушившие дамбу у Изенгарда и изнасилований не произошло — может метод правильный, может волны поменьше стали, не знаю. И вот я выбрался на глубину, совсем недалеко, просто чтобы меня перестало колбасить, и перекачиваюсь с одной волны на другую. Волны были куда страшнее чем в предыдущий день и встречать их вперед ногами я не рискнул, затаивание дыхания при прохождении гребня прекрасно работает, а затем есть несколько секунд по-человечески отдышаться. Но как-то в эти секунды периодически вклинивалась волна справа. Да, волны — не самцы бегемотов, они прекрасно терпят друг друга и накладываются. Вы наверное уже догадались что мы подошли к веселой кульминации. Я развернулся к берегу. Оказалось, что пока я наслаждался морем, меня снесло метров на двадцать в сторону, к слову, в менее людную сторону на пляже. Хорошего понемножку и я поплыл в сторону берега. Волны поднимали меня наверх, накрывали, затем я словно с горки скатывался по ним вниз, теряя из виду и пляж, и отель. По моим подсознательным расчетам я уже должен был почувствовать дно если опущу ноги… но дна не было. В смысле, даже в нижней точке волны вытянув пальцы ног книзу я не мог его почувствовать. А я уже в очередной раз немного глотнул воду немного накрывшую меня слева. Обычно я плаваю брасом — так я наиболее эффективно расходую силы на низких оборотах. Помните мою мысль о том что волны не смещают объект? Вот теперь я понял что это не так. И выдвинул теорию что если серфер скатываясь вниз толкается волной вперед, то пловец скатывается по ее спине назад (в силу геометрии волны и слабой плавучести объекта), почему собственно и до сих пор нет дна. Стало быть, плыть надо быстрее, пока меня не вынесло далеко в море, и я поплыл кролем. Волны шедшие со спины мне не доставляли проблем если не считать теоретического оттягивания меня назад в море, я даже не припомню чтобы они меня накрывали. Поскольку мои ноги были выпрямлены назад я то ли проходил над гребнем, то ли знал когда он пройдет надо мной и соответственно не вдыхал в этот момент. А вот когда в очередной раз мне прилетит слева я не знал. Я и так-то без очков не люблю опускать лицо в воду, но сейчас когда я так отчаянно нуждался в кислороде, я и не думал этого делать, а потому вращал головой вместе с торсом и жадно вдыхал… морскую воду или пену которую доброе море щедро подкидывало мне слева аккурат в тот момент когда я туда поворачивался. Когда волна меня поднимала, я видел нескольких людей стоящих на песчаном пляже и разглядывающих меня. Да, стоящих, ведь меня снесло и лежаки остались метрах в двадцати справа. В эти моменты берег казался очень близко. Я очень устал. Я опустил ноги и вытянул пальцы. Дна не было. Без поправки. Субъективно, дна просто не существовало для меня: был я, было много воды и катастрофически мало кислорода, была эта блядская волна приходящая с востока. Я совсем выбился из сил. Берег казался так близко, но волны делали его недосягаемым. Когда позволяла волна, люди смотрели на меня, а я на них. До людей было наверное метров пятнадцать-двадцать. Дна все еще не было. Я отчаянно нуждался в помощи. Что думают эти люди глядящие на меня? Я очень лениво гребу руками, меня легонько накрывает волной. Наверное я совсем не выгляжу как тот кому нужна поддержка. Надо им закричать. Но они же меня не услышат. Я сам себя не услышу из-за рева волн. А если они меня услышат, что они сделают? Это обычные женщины. Не полезут же они в море меня спасать. Они позвонят. Через какое-то время приедут спасатели. Я не чувствую никаких сил. Мне не поможет никто. Я один. И море. И я не кричал.
-- уставший пингвин равнодушно смотрит как я захлебываюсь
Пока совершенно бесполезная кора головного мозга думала кричать или не кричать (тупая кора, даже не могла воспроизвести мою ничтожную жизнь), конечности худо ли, бедно ли делали свое дело. Силы меня покинули совсем, ноги опустились и “О Боже!”, щебень сообщил пяткам чтобы они передали мне надежду что сегодня я не умру. Следующие несколько секунд я помню смутно. А потом снова начались групповые изнасилования когда я короткие отрезки времени проводил в подвешенном расколбасивании. И хотя в эти мгновения я не мог дышать, эти изнасилования были лучшее что со мной случалось за последние… хрен знает сколько я там провел, в панике время течет по-иному, ведь теперь волны толкали меня вперед, хоть и грубо. А сильно назад смыть себя я не давал цепляясь за гальку на дне. И вот вода откатывается назад, а я стою на локтях и коленях. И воды больше нет. Одна из наблюдавших за мной женщин подбежала ко мне, потянула за плечо и помогла подняться. Силы были на нуле (не на нуле, я же шел, а не женщина меня несла на своих плечах), мышцы обмякли и не слушались. “….It is very dangerous….”. “Thank you! Yeah, now I know it”. “…R U OK?..” “Yes, thank you. Just need to rest a bit… right here” — и я завалился на песок. Смотрел на небо и дышал. “…The water is coming…” — женщина снова потянула меня наверх. Я еще раз ее поблагодарил и побрел к лежаку.
Больше я не стал нигде лежать до самой лежанки. Мое происшествие было удивительным. Первобытный страх воззвал к жизни доисторические биологические механизмы которых я до сих пор не ведал. /* Автор рекомендует пропустить этот абзац, если не закончить чтение. */ А именно, во мне пробудились неуправляемые позывы к дефекации, мочеиспусканию и рвоте. Хотя, рвота пожалуй была вызвана передозировкой морской воды в организме. Короче, долго отдыхать на лежаке мне не пришлось. Чтобы не засрать номер злоебучим песком, сначала я отправился к пляжному душу. Там же и поссал прям в свои купальные шорты. По дороге к номеру соседние девушки снова шутливо предложили мне минет. Я отказался, в этот раз сказав мне уже накачали по самые гланды, аж дышать не мог. Не сказать чтобы пляжный душ капитально помог. Когда в туалете я снял шорты, из них и с меня посыпалась мелкая галька — привычное дело при больших волнах, но после своего впечатляющего приключения я как-то позабыл про эту особенность морского отдыха. А потом (для особо дотошного читателя, да, сначала я посрал, причем очень так жиденько и возможно даже солоновато, да и поссал тоже еще разок, а потом) я включил горячую воду и долго сидел в кабинке под душем. Потом у меня затекла спина и я посидел еще немного в другом углу. А когда спина доняла меня окончательно, я вытерся, лег в постель и долго спал. А рвоту я таки не стошнил. А в шортах помимо гальки меня дожидался неприятный сюрпризик и его пришлось отстирывать позже.
Думаю, что если бы я отплыл метра на четыре дальше или заподозрил смертельную опасность секунд на десять позже, то в лучшем случае на берегу я оказался бы уже мертвым.
А на следующее утро в столовой у кофе-машины ко мне подошла какая-то женщина, спросила как я себя чувствую и что она рада я что у меня все хорошо.
Послесловие.
Я до сих пор не знаю куда пловца сносят волны.
На следующий день мне как-то не хотелось идти в воду. Но после я зашел. Возможно меня не сносило дальше от берега. Но на том участке куда меня снесло, дно определенно более круто уходит вниз. В спокойной воде, от места где я могу достать дно до берега совсем немного, метров пять от силы. Но надо учитывать что когда море волнуется, я мог почувствовать дно немного раньше, а береговая линия определенно находится дальше от плавающего.
Если у вас есть свободные очки развития и вы выбираетесь на природу, качайте выносливость и интеллект.
Если вас что-то пугает, то стоит подумать а не сожрет ли оно вас если туда залезть. Не стесняйтесь, идите в библиотеку и почитайте об этом.
Волны сносят. Скорость плавания на волнах ниже чем в спокойной воде. Если вы не слишком хороший спортсмен, не лезьте в волны высотой в метр. Если вы хороший спортсмен но не граф Монте Кристо, не лезьте в высокие волны не пораскинув хорошенько мозгами. Плавание в спокойном бассейне пяти километров за час не дает вам гарантированное умение плавать на волнах. Ваша выносливость не стоит ничего без доступа к кислороду. В волны накрывающие с головой когда стоишь в воде по пояс никто не лезет не с проста. С длинными (50м, например) предсказуемыми волнами справиться легко. Если гребень волны белый, то она завихряется, и подтапливает пловца, но это не самое страшное. Теперь о страшном. Острые камни (особенно подлые в этом плане пористые породы) — не лезьте туда вообще, особенно босяком — малейшая волна приведет к гарантированной травме (опыт из предыдущего путешествия). Высматривайте короткие (до 20м) клинообразные непредсказуемые волны (если длинных нет, то и высматривать не надо — короткие повсюду). Если вы не любитель водного поло или граф Монте Кристо, не ходите в них дальше чем по пояс. И главное, если на пляже нет спасательного круга с веревкой или графа… ну вы поняли (я эту книгу читал лет пятнадцать назад но только сейчас про нее вообще вспомнил), из волн вас никто не спасет!
Я никак не переосмыслил свою жизнь. Видимо, чтобы сподвигнуть на путь истинный такого лоботряса как я нужно нечто намного более существенное чем угроза собственной жизни. Но я пересмотрел свое отношение к своей смерти. Если раньше я размышлял о том какой смертью умереть интереснее, то теперь я вообще не хочу умирать. Нет, я и раньше не хотел, но теперь мне это совсем неинтересно. Пока я хочу только жить, пусть даже скучно и никчемно.
И обещанные картинки, если загрузятся. Если нет, положу в комменты
Хания, старый город, венецианская гавань
Элафониси
Чудный маленький остров, но со своими эндемиками, достопримечательностями, пустынным пейзажем и розовым песком которого 30 лет назад было больше, до того как его начали массово пиздить.
Всюду под ногами хрустят экзоскелеты
А еще на этом острове всякие нидерландцы строят деревянные шалашики чтобы не платить 15 евро за зонтик с двумя лежаками. Фотографировать их большую высокую компашку я не рискнул.
А здесь описано как замечательно жить с турками и о том как представители самой мирной религии вырезали к хуям 600 женщин и детей и 40 мужчин, которые вместо того чтобы залезть в горы и бросать сверху камни решили что спрятаться на островке отделенным от основной земли тонким слоем водицы по-колено — хорошая идея.
Тут растут какие-то луковицы дающие черные похожие на угольки дольковые плоды раскаканные по всему островку и прилегающей части Крита.
Видосик о том как если я не буду реагировать, оно само уйдет:
https://player.vimeo.com/video/778445487
муравьишки
Технология мистицизм. До сих пор актуально.
Ботаника
Фиги-финики
йеллоубой не замечен
———
Повторим самое важное об отпусках.
* Немецкий язык ужасно неблагозвучен. Но даже отдаленные голоса бухих русских сильно хуже.
* Француженки в среднем сильно красивее немок.
* Оливковые деревья могут расти тысячи лет. Но в ширь. Олинклюзив не полезен для фигуры.
* Бляди отвратительны. Они носят ужасную одежду (шорты горизонтальными прорезями на нижней части ягодиц, брррр), на них ужасающая маслянистая косметика, от них несет мерзкими неблаговониями, даже разговаривают они противно (эти говорили на немецком). И если что, они не предлагали мне минет. (Абзац которы рекомендовалось пропустить) Никто не предлагал. Это просто глупая шутка которую я придумал по дороге к номеру.
* Отдых — сложное умение, и наверное очень полезное.
* Курящие — отдельная каста пидорасов (а) какой-то реакторчанин.
Так что там еще было-то? Что-то очень важное же, что нужно запомнить во что бы это ни стало! Ах, да!:
* Когда гид говорит “не стесняйтесь, можете нас поблагодарить за экскурсию”, очевидно же что она имеет в виду чаевые! Это каким надо быть ебланищем чтобы сказать ей “спасибо, было очень интересно”!
пираты море песочница
Мечта
Мар Хвалоу шагал вперёд с высоко поднятой головой, глядя на чернодревую каравеллу. Он шёл в порту, двигаясь к посудине с чёрным флагом. За всю жизнь в этом городке, Мар ниразу не видел таких огромных, но растерявших былое величие кораблей. Щурясь от солнца, Мар вглядывался в рисунок на флаге и порой прихрамывал — никогда за двадцать пять лет он не прихрамывал.
Каждый горожанин портового городка знавал, что Мар сильный мужчина и слабость не показывал, чтобы никого не беспокоить. Однажды он подрался, — чем всех удивил —, и в пылу драки словил горячего пороху в ногу. Тогда Мар вдарил кулаком со всего размаху в зубы стрелка, а тот и грохнулся без сил. Все смотрели заворожённо, оттого какой походкой уходил Мар; не проронив и слова, мужчина шагал с высоко поднятой головой и без тени боли в своём шаге. Лишь дома, где любимая жена перевязала рану, Мар потел и стонал от агонии.
Уже на утро он надевал бесцветную сорочку и отправлялся в море с рыбаками, будто никакой раны и боли нет. Мар обожал море и его волны. Синим, оно бесконечно тянулось до черты мира, где заходило и восходило солнце, летели птицы. Вглядываясь в черту мира, он знал, что однажды пересечёт её и посмотрит на солнце с луной, как никогда ещё не смотрел; посмотрит на птиц и почувствует себя таким же свободным, словно тоже долго летел и наконец приземлился. Мар смотрел на море как на свои крылья. Вот-вот близился день, когда он с женой уплыл бы за мечтой, накопив безустанным трудом достаточно для небольшого судна.
И в день перед событием всей своей жизни, Мар Хвалоу шагал к огромному кораблю с чёрным флагом, хромая от тяжести железных кандалов. Его лицо вспухло от ударов и кровоточил нос. Все тело Мара в крови, а пальцы ног переломаны. Но на удивление пиратов — грабителей городка, мужчина шагал вперёд с высоко поднятой головой. Уже стоя на корабле он куда-то посмотрел, где висело много повешенных тел и вдруг красные слёзы скатились по его щекам. Мар не выдержал и взглянул на черту мира, щурясь из-за солнца. Оно светило и мягко припекало, как и в любой другой день, но словно издевалось над Маром, будто не замечая как он стоит совсем один. Не замечая, что в мокром глазу более нет той мечтательности, а сам рыбак еле стоит на ногах. Что город в огне. Оно безразлично светило и морской бриз подыгрывал ему, лаская слух рыбака привычным свистом, а сам тихо покачивал его любимую, посиневшую от смерти в петле.
Свобода
Флинн Парантэ ползал по шероховатой палубе каравеллы, оттирая въевшуюся грязь. Покрытая шрамами, чёрная кожа Флинна блестела на солнце в жаркий полдень. Он любил вот так вот ползать с тряпкой в руках и чтобы его никто не замечал. В такие минуты, Флинн ощущал себя жуком, что ползает средь травы на грядках, трудится и приносит пользу. До жизни на пиратском корабле, мужчина и сам трудился на грядках. Тридцать три года Флинн вспахивал землю. Именно в те года он полюбил тяжкий труд, ибо за всё кроме труда рвали кожу хлёсткими ударами плети.
Бывало в те года и другое: за хорошую работу хозяин наливал Флинну полную миску воды и ставил её у сапога, наблюдая как он лакает подобно собаке, а если раб глотнул водицы своими губищами — бил с размаху ногой. После, прицепив на короткую цепь, он запирал его в сыром погребе на ночь. В такие мгновения своей жизни, Флинн сворачивался калачиком и вспоминал жуков, которых успел разглядеть за день: жуки честно трудились и мало кто их замечал кроме него. Они, думал Флинн, постоянно заняты полезной работой для полей, потому и были по-настоящему свободны. Жуков не били хлыстом и не заставляли быть собакой.
И вот надраивал Флинн желтизну чернодревой каравеллы, чувствуя себя свободным, как вдруг его подозвали. Капитан корабля вручил ему пистоль и хрипло произнёс: «убей», указав пальцем на Мара Хвалоу — нового раба, что за неделю пыток не приклонил колена. Он стоял грязный и куда не глянь на сорочку или штаны, повсюду сохли кровавые разводы. Усталым взглядом Мар смотрел в глаза чернокожего и будто не замечал в его кулаке оружия. За год на пиратском корабле, Флинн сполна повидал ужас в глазах людей у порога смерти. И ни разу, даже за свою жизнь, он не видел такого бесстрашия. На секунду Флинн засомневался, что ему вообще нужно убивать, словно это всё шутка, но капитан поторопил: «стреляй уже». Тогда Флинн сильно зажмурился и мокрым пальцем надавил на курок.
Флинн Парантэ ни разу не убивал. За десятки лет на ферме, он не погубил ни одного зверя. За непослушание, хозяин много раз порол Флинна, но ничего не добился. Поэтому, когда вместо выстрела зазвучал смех пиратов, мужчина захотел обернуться жуком и улететь на грядки, чтобы просто работать. Но все вокруг смеялись, а капитан и вовсе выкрикнул: «я сказал убей его! Или я скормлю тебя акулам!». Каждого непослушного раба скидывали акулам и остальных рабов заставляли смотреть как рвётся человеческая плоть в зубах морских чудовищ. Кровавые воспоминания нахлынули сами, поэтому Флинн сразу открыл глаза и вдруг увидал как в мгновение ока потемнел мир.
В небе собирались тучи, ветер будил волны, а пираты кричали проклятое: «убей». Вот только Флинн не убивал. Он целился пистолем в Мара и сжимал курок. По щекам Флинна скатывались слёзы и тряслась ладонь, держа холодное оружие. Крики вдруг стихли. Подойдя вплотную, капитан пиратов вмазал ему кулачищем в челюсть и схватил уже обессиленного мужчину за шею, прошипев на ухо: «руками, сука, убей его руками».
— Я... просто... хочу... работать, — прохрипел в ответ Флинн.
— Твоя работа делать что я скажу!
Вспахивая землю на грядках, Флинн не раз замечал, как один жук поедает другого. Он всегда видел в этом их призвание — убивать вредителей, что съедают урожай. Но если их смысл жизни — убивать себе подобных, чтобы наесться и невзначай порадовать человека, то в чём смысл жизни Флинна? До сих пор он боялся об этом думать. Даже на ферме, когда удары плетью будто сжигали кожу, он знал что может не думать о смысле жизни. Что отказываясь убивать скот, хозяин всё равно не убьёт его. Когда пираты ворвались во владения к хозяину и пустили толстяку пороху в грудь, Флинн почему-то решил, что и пираты ни за что его не убьют. Но оказавшись в хватке капитана, ему пришлось за секунду услышать пугающие мысли в своей голове: «я раб, а рабы делают любую работу, которую прикажет хозяин. В этом смысл моей жизни. Живя этим смыслом, я обретаю свободу и невзначай радую хозяина».
— Хоро... шо... — Хрипнул Флинн.
Закрапал дождь.
О каравеллу разбивались волны, а чёрные паруса мрачно трепетали. Пираты кричали: «убей», и, суетясь, разбегались по кораблю. Они краем глаза смотрели из разных точек каравеллы на потасовку, занимаясь кто чем.
Было видно, как чернокожий раб замахнулся пистолем и вдарил железкой по голове Мара. Он колотил и кровь разливалась по лицу жертвы. В какое-то мгновение Мар пошатнулся и приклонил колено — пираты захлопали, свистя в унисон крикам. Переводя дыхание, Флинн пересёкся взглядами с окровавленным Маром и в них мерцала сталь. Этот взгляд, казалось, провёл ровную черту внутри Флинна на до и после. Неслышно для остальных взгляд словно прокричал Флинну: «ты вредитель». Испугавшись этого взгляда, чернокожий мужчина обхватил пистоль двумя руками, как вдруг справа резко хлопнуло и заложило уши, а в щеку врезались куски черной древесины, оглушив раба.
Сквозь глухоту прорезались крики. Флинн разомкнул глаза и узрел через мутный ливень, как надламываясь, долго падает мачта. Она падала и лопались тросы. Один из них незаметно промелькнул перед носом капитана пиратов и в следующий миг, держась за горло, он уже полз на коленях захлёбываясь собственной кровью. В суматохе послышался выстрел — один из пиратов вогнал смертельного пороху в спину товарища и прыгнул вместо него в шлюпку. Флинн очень хотел жить и потому пополз к шлюпке. Он слышал, как с могучей неистовостью мачта падает в воду и видел, что разбивающиеся волны превращаются в фонтаны пены. Однако, каравеллу сильно накренило и мужчина заскользил по шероховатым доскам палубы, прямиком в открытое море и всё дальше от шлюпки...
***
В море болтался кусок чёрной древесины. Сплёвывая солёную воду, Флинн мёртвой хваткой держался за этот кусок. Волны отнесли его так далеко, что оглядываясь вокруг, он видел лишь морскую синеву.
Редкое волнение моря несло его куда то. Находясь под палящим солнцем он пытался грести руками, но только тратил силы зря. Не зная чем себя занять, Флинн слегка взбирался на кусок древесины и думал о произошедшем. О том, как пронзил его взгляд Мара и что в глубине своих мыслей, Флинн посчитал себя вредителем.
— Зря я его... — шептал он сам себе.
В наступившую ночь Флинн Парантэ плакал. Мужчина вспоминал грядки, жуков, как его хлыстали, но кормили. Как цепь сдавливала шею, но ему давали работу. Флинн вспоминал смерть хозяина и слёзы сами лились по его щекам. Мысленно мужчина проклинал пиратов и чёрную палубу. Он возненавидел все мгновения своей жизни связанные с кораблём, а когда перед закрытыми глазами проскальзывал образ стального взгляда Мара, Флинн шептал сам себе:
— Зря я его...
Днями крутились эти мысли, а Флинн Парантэ всё чаще облизывал свои губы. Он думал о миске полной водицы и представлял как её лакает, наяву вытаскивая язык. Мысленно он целовал сапог хозяина, чтобы налил ещё, лаял, чтобы налил ещё, сам себе надевал цепь, чтобы глотнуть ещё!
Флинн Парантэ умер в открытом море, в последнее мгновение своей жизни думая о грядках и, мечтая о следующей жизни, жужжал себе под нос.
Мар Хвалоу шагал вперёд с высоко поднятой головой, глядя на чернодревую каравеллу. Он шёл в порту, двигаясь к посудине с чёрным флагом. За всю жизнь в этом городке, Мар ниразу не видел таких огромных, но растерявших былое величие кораблей. Щурясь от солнца, Мар вглядывался в рисунок на флаге и порой прихрамывал — никогда за двадцать пять лет он не прихрамывал.
Каждый горожанин портового городка знавал, что Мар сильный мужчина и слабость не показывал, чтобы никого не беспокоить. Однажды он подрался, — чем всех удивил —, и в пылу драки словил горячего пороху в ногу. Тогда Мар вдарил кулаком со всего размаху в зубы стрелка, а тот и грохнулся без сил. Все смотрели заворожённо, оттого какой походкой уходил Мар; не проронив и слова, мужчина шагал с высоко поднятой головой и без тени боли в своём шаге. Лишь дома, где любимая жена перевязала рану, Мар потел и стонал от агонии.
Уже на утро он надевал бесцветную сорочку и отправлялся в море с рыбаками, будто никакой раны и боли нет. Мар обожал море и его волны. Синим, оно бесконечно тянулось до черты мира, где заходило и восходило солнце, летели птицы. Вглядываясь в черту мира, он знал, что однажды пересечёт её и посмотрит на солнце с луной, как никогда ещё не смотрел; посмотрит на птиц и почувствует себя таким же свободным, словно тоже долго летел и наконец приземлился. Мар смотрел на море как на свои крылья. Вот-вот близился день, когда он с женой уплыл бы за мечтой, накопив безустанным трудом достаточно для небольшого судна.
И в день перед событием всей своей жизни, Мар Хвалоу шагал к огромному кораблю с чёрным флагом, хромая от тяжести железных кандалов. Его лицо вспухло от ударов и кровоточил нос. Все тело Мара в крови, а пальцы ног переломаны. Но на удивление пиратов — грабителей городка, мужчина шагал вперёд с высоко поднятой головой. Уже стоя на корабле он куда-то посмотрел, где висело много повешенных тел и вдруг красные слёзы скатились по его щекам. Мар не выдержал и взглянул на черту мира, щурясь из-за солнца. Оно светило и мягко припекало, как и в любой другой день, но словно издевалось над Маром, будто не замечая как он стоит совсем один. Не замечая, что в мокром глазу более нет той мечтательности, а сам рыбак еле стоит на ногах. Что город в огне. Оно безразлично светило и морской бриз подыгрывал ему, лаская слух рыбака привычным свистом, а сам тихо покачивал его любимую, посиневшую от смерти в петле.
Свобода
Флинн Парантэ ползал по шероховатой палубе каравеллы, оттирая въевшуюся грязь. Покрытая шрамами, чёрная кожа Флинна блестела на солнце в жаркий полдень. Он любил вот так вот ползать с тряпкой в руках и чтобы его никто не замечал. В такие минуты, Флинн ощущал себя жуком, что ползает средь травы на грядках, трудится и приносит пользу. До жизни на пиратском корабле, мужчина и сам трудился на грядках. Тридцать три года Флинн вспахивал землю. Именно в те года он полюбил тяжкий труд, ибо за всё кроме труда рвали кожу хлёсткими ударами плети.
Бывало в те года и другое: за хорошую работу хозяин наливал Флинну полную миску воды и ставил её у сапога, наблюдая как он лакает подобно собаке, а если раб глотнул водицы своими губищами — бил с размаху ногой. После, прицепив на короткую цепь, он запирал его в сыром погребе на ночь. В такие мгновения своей жизни, Флинн сворачивался калачиком и вспоминал жуков, которых успел разглядеть за день: жуки честно трудились и мало кто их замечал кроме него. Они, думал Флинн, постоянно заняты полезной работой для полей, потому и были по-настоящему свободны. Жуков не били хлыстом и не заставляли быть собакой.
И вот надраивал Флинн желтизну чернодревой каравеллы, чувствуя себя свободным, как вдруг его подозвали. Капитан корабля вручил ему пистоль и хрипло произнёс: «убей», указав пальцем на Мара Хвалоу — нового раба, что за неделю пыток не приклонил колена. Он стоял грязный и куда не глянь на сорочку или штаны, повсюду сохли кровавые разводы. Усталым взглядом Мар смотрел в глаза чернокожего и будто не замечал в его кулаке оружия. За год на пиратском корабле, Флинн сполна повидал ужас в глазах людей у порога смерти. И ни разу, даже за свою жизнь, он не видел такого бесстрашия. На секунду Флинн засомневался, что ему вообще нужно убивать, словно это всё шутка, но капитан поторопил: «стреляй уже». Тогда Флинн сильно зажмурился и мокрым пальцем надавил на курок.
Флинн Парантэ ни разу не убивал. За десятки лет на ферме, он не погубил ни одного зверя. За непослушание, хозяин много раз порол Флинна, но ничего не добился. Поэтому, когда вместо выстрела зазвучал смех пиратов, мужчина захотел обернуться жуком и улететь на грядки, чтобы просто работать. Но все вокруг смеялись, а капитан и вовсе выкрикнул: «я сказал убей его! Или я скормлю тебя акулам!». Каждого непослушного раба скидывали акулам и остальных рабов заставляли смотреть как рвётся человеческая плоть в зубах морских чудовищ. Кровавые воспоминания нахлынули сами, поэтому Флинн сразу открыл глаза и вдруг увидал как в мгновение ока потемнел мир.
В небе собирались тучи, ветер будил волны, а пираты кричали проклятое: «убей». Вот только Флинн не убивал. Он целился пистолем в Мара и сжимал курок. По щекам Флинна скатывались слёзы и тряслась ладонь, держа холодное оружие. Крики вдруг стихли. Подойдя вплотную, капитан пиратов вмазал ему кулачищем в челюсть и схватил уже обессиленного мужчину за шею, прошипев на ухо: «руками, сука, убей его руками».
— Я... просто... хочу... работать, — прохрипел в ответ Флинн.
— Твоя работа делать что я скажу!
Вспахивая землю на грядках, Флинн не раз замечал, как один жук поедает другого. Он всегда видел в этом их призвание — убивать вредителей, что съедают урожай. Но если их смысл жизни — убивать себе подобных, чтобы наесться и невзначай порадовать человека, то в чём смысл жизни Флинна? До сих пор он боялся об этом думать. Даже на ферме, когда удары плетью будто сжигали кожу, он знал что может не думать о смысле жизни. Что отказываясь убивать скот, хозяин всё равно не убьёт его. Когда пираты ворвались во владения к хозяину и пустили толстяку пороху в грудь, Флинн почему-то решил, что и пираты ни за что его не убьют. Но оказавшись в хватке капитана, ему пришлось за секунду услышать пугающие мысли в своей голове: «я раб, а рабы делают любую работу, которую прикажет хозяин. В этом смысл моей жизни. Живя этим смыслом, я обретаю свободу и невзначай радую хозяина».
— Хоро... шо... — Хрипнул Флинн.
Закрапал дождь.
О каравеллу разбивались волны, а чёрные паруса мрачно трепетали. Пираты кричали: «убей», и, суетясь, разбегались по кораблю. Они краем глаза смотрели из разных точек каравеллы на потасовку, занимаясь кто чем.
Было видно, как чернокожий раб замахнулся пистолем и вдарил железкой по голове Мара. Он колотил и кровь разливалась по лицу жертвы. В какое-то мгновение Мар пошатнулся и приклонил колено — пираты захлопали, свистя в унисон крикам. Переводя дыхание, Флинн пересёкся взглядами с окровавленным Маром и в них мерцала сталь. Этот взгляд, казалось, провёл ровную черту внутри Флинна на до и после. Неслышно для остальных взгляд словно прокричал Флинну: «ты вредитель». Испугавшись этого взгляда, чернокожий мужчина обхватил пистоль двумя руками, как вдруг справа резко хлопнуло и заложило уши, а в щеку врезались куски черной древесины, оглушив раба.
Сквозь глухоту прорезались крики. Флинн разомкнул глаза и узрел через мутный ливень, как надламываясь, долго падает мачта. Она падала и лопались тросы. Один из них незаметно промелькнул перед носом капитана пиратов и в следующий миг, держась за горло, он уже полз на коленях захлёбываясь собственной кровью. В суматохе послышался выстрел — один из пиратов вогнал смертельного пороху в спину товарища и прыгнул вместо него в шлюпку. Флинн очень хотел жить и потому пополз к шлюпке. Он слышал, как с могучей неистовостью мачта падает в воду и видел, что разбивающиеся волны превращаются в фонтаны пены. Однако, каравеллу сильно накренило и мужчина заскользил по шероховатым доскам палубы, прямиком в открытое море и всё дальше от шлюпки...
***
В море болтался кусок чёрной древесины. Сплёвывая солёную воду, Флинн мёртвой хваткой держался за этот кусок. Волны отнесли его так далеко, что оглядываясь вокруг, он видел лишь морскую синеву.
Редкое волнение моря несло его куда то. Находясь под палящим солнцем он пытался грести руками, но только тратил силы зря. Не зная чем себя занять, Флинн слегка взбирался на кусок древесины и думал о произошедшем. О том, как пронзил его взгляд Мара и что в глубине своих мыслей, Флинн посчитал себя вредителем.
— Зря я его... — шептал он сам себе.
В наступившую ночь Флинн Парантэ плакал. Мужчина вспоминал грядки, жуков, как его хлыстали, но кормили. Как цепь сдавливала шею, но ему давали работу. Флинн вспоминал смерть хозяина и слёзы сами лились по его щекам. Мысленно мужчина проклинал пиратов и чёрную палубу. Он возненавидел все мгновения своей жизни связанные с кораблём, а когда перед закрытыми глазами проскальзывал образ стального взгляда Мара, Флинн шептал сам себе:
— Зря я его...
Днями крутились эти мысли, а Флинн Парантэ всё чаще облизывал свои губы. Он думал о миске полной водицы и представлял как её лакает, наяву вытаскивая язык. Мысленно он целовал сапог хозяина, чтобы налил ещё, лаял, чтобы налил ещё, сам себе надевал цепь, чтобы глотнуть ещё!
Флинн Парантэ умер в открытом море, в последнее мгновение своей жизни думая о грядках и, мечтая о следующей жизни, жужжал себе под нос.
гифки тайфун супертайфун Китай азия плохая погода ветер
На Китай обрушился супертайфун «Яги» — скорость ветра достигала 223 км/ч
Самый сильный за десятилетие тайфун «Яги» обрушился на Китай. Ранее власти КНР эвакуировали 400 тыс. жителей Хайнаня в ожидании бедствия. По словам синоптиков, тайфун грозит катастрофическими последствиями.
По данным китайских СМИ, 6 сентября в 16:00 по времени Хайнаня на город Вэньчан на северо-востоке острова обрушился супертайфун «Яги» со скоростью ветра 223 км/ч. Ранее власти готовились к приходу тайфуна, эвакуировав 400 тыс. жителей региона. Движение поездов, судов и авиарейсов было приостановлено, а школы закрыты, передает BBC.
В четверг, 5 сентября, Центр предупреждения о тропических циклонах в Индо-Тихоокеанском регионе опубликовал предупреждение, где сказано, что «Яги» — чрезвычайно опасный и мощный супертайфун, который может иметь потенциально катастрофические последствия.
Второго сентября тайфун «Яги» обрушился на Лусон — самый населенный остров Филиппин. По последним данным, там погибли минимум 16 человек. Сейчас тайфун угрожает Вьетнаму и Лаосу. Вчера, 5 сентября, Американское консульство во Вьетнаме предупредило граждан о надвигающемся шторме.
Хотя на китайском острове Хайнань тайфуны происходят нередко, «Яги» стал самым сильным за десятилетие. Как отмечает Reuters, девять из 106 тайфунов, обрушившихся на Хайнань с 1949 года, были классифицированы как супертайфуны.
*Для справки - тайфун — это тропический атмосферный вихрь, зарождающийся в океане, который приносит с собой дожди и сопровождается сильнейшим ветром. На земле или воде тайфун ощущается как мощный шторм с ураганным ветром. Небо затягивается темными тучами, начинается проливной дождь. На море могут возникать высокие волны. Со спутника тайфун можно хорошо рассмотреть — он выглядит как огромный спиральный облачный вихрь. Центральная часть, то есть «глаз тайфуна», обычно ясная или слабо облачная, окружена плотными кольцами облаков.
Отличный комментарий!