в конце xv xvii веках

40-летняя женщина утонула в проруби на глазах у мужа и детей во время крещенского купания.

Несчастный случай произошел 19 января в Ленинградской области на реке Оредеж в необорудованной купели.
(На всякий случай, жести нет, но на видео дети плачут, человек тонет, может кто чувствительный, я предупредил)

Во времена Ренессанса все женщины мечтали о подобном, а позволить себе такое могли только богатые!

Живые контейнеры

 Оспа, натуральная оспа, черная оспа — это разные имена смертельно опасного вирусного заболевания, которое в силу неизвестных причин эволюционировало из сравнительно безобидной болезни одомашненных животных.

 Натуральную оспу, кроме прочих сомнительных ништяков, в Европу из Ближнего Востока притащили крестоносцы. До некоторых пор такая оспа средневековых лекарей особо не беспокоила, и считалась обычной детской болячкой, типа ветрянки. Но все изменилось с началом европейской экспансии в Америку. Различия в организмах европейцев и местных жителей повлекли определенную мутацию вируса и оспа начала косить всех американцев – и приезжих, и коренных. Уже к концу XVIII проблема выросла до масштабов потенциального вымирания колонистов и вообще населения Америки, но до не которых пор спасения не было.

Francisco Javier de Balmis

 Пока однажды, совершенно случайно, английский врач Эдвард Дженнер случайно не заметил, что переболевшие коровьей оспой доярки не заболевали оспой натуральной. Проверив свои наблюдения экспериментально, Дженнер установил, что если привить здоровому человеку коровью оспу, то другая оспа к этому привитому уже не пристает. Результаты исследования доктор опубликовал в 1798 и после этого в Европе началась прививочная кампания.

 Болезнь свирепствовала на всех континентах, но привезти вакцину, например, в Америку или Китай тогда было невозможно, просто за отсутствием холодильников, термосов или иных пригодных технологий. Как же ее туда доставить?

 Проблему решил испанский военврач Франциско Хавьер де Бальмис. Родился в Аликанте в 1753 году, в семье цирюльника Антонио Бальмиса. По семейному завету Франциско пять лет учился в военном госпитале Аликанте и в 1775 году поступил на флотскую службу. В 1781 году он получил звание хирурга и перевелся в полк в Заморе, с которым отправился в Америку в составе экспедиции маркиза Сокорро: Ла-Гуайра, Гавана, Веракрус, в течение трех месяцев был директором больницы Халапы, потом главным хирургом военного госпиталя Сан-Хуан-де-Диос в Мехико, тогдашней столице Новой Испании. В Мексике долго изучал местную флору и туземные средства лечения, после чего, по возвращении в Мадрид в 1794 опубликовал Трактат о пользе агавы и бегонии. В общем, человек в медицинской профессии был вполне заслуженный и в скорости стал врачом короля Испании Карла IV.

 Конечно, Франциско знал об открытии и успешном применении вакцины против оспы. Знал и проблему ее транспортировки. И все же, убедил короля Испании в 1803 году отправить экспедицию в Америку для доставки вакцины. Как он обошелся без холодильников? Для него решение было очевидным – он перевез вакцину в живых «контейнерах».

 Дело в том, что среди прочих симптомов у больного появляются своеобразные пузырьковые высыпания на коже и слизистых оболочках, примерно на десятый день инфицирования. Из своего опыта Франциско определил примерное время океанского плавания до Южной Америки и отобрал в экспедицию около двадцати здоровых мальчишек-сирот, возрастом 8-10 лет. При отплытии экспедиции он привил первого мальчика, а дальше примерно каждые десять дней забирал из созревших пузырьков лимфу и прививал следующему мальчику, через десять дней - следующему, и так далее.

 Благополучно дойдя до Америки, он побывал в Пуэрто-Рико , Гаване, Каракасе, Пуэрто-Кабельо, Веракрусе и Мехико – королевский врач и его маленькие пациенты помогли вакцинировать более ста тысяч поселенцев. Потом вакцина была доставлена в Техас на севере и Новую Гранаду на юге. Затем по той же технологии ее привезли на Филиппины и в Китай.

 По современным меркам, такой способ транспортировки сочли бы бесчеловечным и аморальным. Но в начале XIX века на такие вещи смотрели иначе, да и колонии надо было реально спасать.

Вот так, двадцать безвестных мальчишек спасли жизни миллионов.

_____________________________________________

Автор: Сергей Левашов

ЖИВЕШЬ ВО ФРАНЦИИ
@
17 ВЕК
@
ВЕЗДЕ ЧУМА, БОЛЬНЫЕ КОТОРОЙ, ВОНЯЮТ, КАК СГНИВШИЕ ТРУПЫ
@
В БОЛЬШИХ ГОРОДАХ ЕЩЕ И РАЗГУЛ ВЕНЕРИЧЕСКИХ ЗАБОЛЕВАНИЙ
@
В ЗАМКАХ КАЖДЫЙ УГОЛ ЗАСРАТ, ИБО ТУАЛЕТОВ НЕТУ
@
ИЗ ДОМОВ ВСЕ ПОМОИ ВЫПЛЁСКИВАЮТСЯ НА УЛИЦЫ
@
ВСЮДУ БЛЕВОТА, ГНОЙ, БОЛЕЗНИ, ПРЕСТУПНОСТЬ
@
2016
@
-ОЙ, Я БЫ ТАК ХОТЕЛА ВО ФРАНЦИЮ В 17 ВЕК, БЫЛА БЫ ПРИНЦЕССОЙ, МЕНЯ СПАС БЫ ПРЕКРАСНЫЙ РЫЦАРЬ))))

Почему хохол?

 Очень просто. Потому что оселедец. Чуб, то есть. Причёска такая, шик моды Речи Посполитой среди шляхты в славные нулевые XVII века. Целиком выбритая голова, на которой оставалась одна длинная прядь, иногда заплетаемая в косицу.

 Само русское название для причёски - кстати, весьма древней, распространённой ещё среди праболгар и хазар, кочевников Великой Степи VIII-X веков, а может и не только среди них - происходит ещё из праславянского: *xoxolъ ← *koxolъ. Кроме русского, украинского и белорусского, похожие слова имеются в полабском (сhüсhоl) и лужицких (khосhоł) языках, и значат примерно то же самое: клок волос на голове, пучок чего-либо.

 Вообще, впервые в Восточной Европе её как часть культуры отметил византийский историк Лев Диакон - на голове у князя Святослава Игоревича (ну, того самого, ходившего на вы, ромеев и хазар). Причём сказал - вероятно, предположив - что является пучок волос на голове признаком знатности рода. Насчёт знатности не знаю, но вот суровости он добавляет, гэта факт.

 Затем довольно много источников отмечают похожие причёски на Балканах и в Степи (особенно среди тюрок). Это неудивительно: они традиционны и вполне удобны для повседневного ношения.

 Где-то в начале XVI века, одновременно с распространением сарматизма сначала в Польше, а потом и в Речи Посполитой (ежели вкратце, шляхтичи сообразили теорию, мол, происходят они от геродотовских гордых кочевников сарматов, - в отличие от окружающих их осёдлых славянских орд) начинается популярность причёски среди польско-литовской знати. На "сарматских" портретах с чубом (напоминающим скорее ирокез) изображены почти все крутые польские пацаны эпохи: король Стефан Баторий, князь Дмитрий Вишневецкий, Александр Корвин-Госевьский.

 Поляки аж с конца XV века (а литвины - и того раньше) довольно часто встречались с кочевниками, поэтому такое культурное заимствование вовсе не выглядит невозможным, или, что вернее, в связи с сарматизмом даже очевидно.

 Где-то к концу шеснахи, времени расцвета Ciчи и начала золотого века Польско-литовского государства, причёску у шляхты культурно экспроприируют запорожцы: вероятно, как знак статуса, "похожести" на шляхту, политическую элиту, - но без "сарматской" и тем более польской коннотации. В среде запорожских черкас чуб приживается тем более из-за татарского (или тюркского) субстрата. Вопрос происхождения казачества вообще спорный, но довольно очевидно, что контакты с татарами, а то и некоторая роль татар в происхождении карманного пограничного войска - была.

 И оставаться чубу - запорізьким чубом, если б не внезапная Смута у соседей-москалей. В авантюре литовского магната Мнишека - возглавляемой беглым холопом бояр Романовых Гришкой Отрепьевым - приняли участие тысячи чубатых лицвинов, приехавших спросить: "Що там у москалів?" Авантюра удалась, потом обломилась, и в 1610 стартануло полноценное польско-литовское вторжение, в котором деятельное участие приняли и поляки (среди которых чуб уже немножко устарел), и лицвины (которым оселедец был прям модный), и ciчевики (вообще чубатые ребята).

 В русских источниках Смуты и пост-Смутного времени "хохол" отражается вполне буквально. И во вполне негативной коннотации: как атрибут вторженцев, чужаков, да к тому же "слатынная Литвы", то есть католиков, желающих "не токмо веру попрати, хотя б хохлы на всех учинити". Хохол на голове ассоциируется с радикальным изменением своей внешности - чем-то вроде бритья бороды - а это в глазах русских людей пост-Грозненской эпохи было верным признаком латинян.

 После Смуты происходит постепенная трансформация слова: теперь им могут и называют вполне конкретных людей или даже целые категории. В "ругательном" письме русского пограничного воеводы польско-литовскому "державцу" города Серпейска за 1621 год есть такие слова: "А православных крестьян называешь некрещёными и хамовыми детьми, и прямые некрещёные вы, поганые хохлы, сатанины угодники, хамовы внучата присканы своими хохлы бесовскими". Причёска всё ещё служит атрибутом чужой веры, хотя становится понятно, что "чужими" могут быть не только поляки со своим ляшским католичеством: в 1634 году, под конец Смоленской войны, некий лазутчик доносит в Москву о запорожцах, которые "имали де русских людей и хохлы им делали".

 Чуть погодя, впрочем, с усилением мирных контактов с лицвинами и черкасами, "хохлачами" начинают называть в документах и простых украинцев. В отписке валуйского воеводы за апрель 1636 упоминаются приехавшие в Валуйку из украинского Ирклиева "литовской земли хохлачи", а донцы в своём послании в Москву в 1644 вовсе используют "хохлачи" как синоним другого широко распространённого названия для запорожцев и украинцев - как синоним "черкас".

 Черкасы в понимании москалей того времени вовсе не являются иноплеменниками, - наоборот, они выступают защитниками православной веры местного русинского населения. И этот маленький момент является несколько переломным в истории названия: теперь "хохлач" - это хотя носитель хохла или просто житель Украины, но не "чужой", не лях и не латинянин, а самый что ни на есть почти свой.

 Вслед за окончанием славного семнадцатого века уходит в отставку и этноним, заменяясь повсеместно довольно ёмким новоделом "малоросс", - хотя "хохлы" будут сохранены в простой речи, что отразят и словарь Даля, и письма Гоголя, и даже язык украинцев-переселенцев в Западной Сибири.

_________________________

Автор: Андрей Гуренко

Источники:
https://inslav.ru/images/stories/pdf/1992_Studia_polo.. - Борис Николаевич Флоря, "О значении термина «Хохол» и производных от него в русских источниках первой половины XVII в. (эпизод из истории русско-польско-украинских контактов)"
https://uk.wikipedia.org/wiki/Хохол
https://uk.wikipedia.org/wiki/Чуб_(зачiска)

10 САМЫХ ЛЖИВЫХ МИФОВ О «РОССИЙСКО-УКРАИНСКИХ ОТНОШЕНИЯХ»

Миф 1

Украина — прямая наследница Киевской Руси. А Россия к ней никакого отношения не имеет.

Разоблачение

Государства под названием «Киевская Русь» на самом деле никогда не существовало. Сам термин начали использовать историки в XIX веке для обозначения периода существования Древнерусского государства (Руси) в тот период, когда его столица находилась в Киеве. Первый центр государственности Руси был, кстати, на территории современной России — в Новгороде. И после Киева он на территорию же современной России — во Владимир (а затем — Москву) — и переместился снова. Называлось государство просто Русь. В Русь входили территории современной Белоруссии, Украины и значительной части европейской части России. Ядром государственности Руси изначально стали представители группы «руси» — «мигрантов» (согласно данным последних исследований, скорее всего, из славянского или славянизированного населения Южной Прибалтики) и племени полян. Антропологи указывают на то, что со временем потомки этого ядра как раз и переселились на берега современной Оки. В XIII — XIV веках на территорию современной России полностью переместился политический и духовный центр Руси (переехал даже митрополит). Именно Москва стала единственным «столом» династии Рюриковичей, с нуля в свое время создавших Русь. В общем, как ни крути, Русь — это «общая колыбель» для тех, кого сегодня называют русскими, украинцами и белорусами. Но политическим и духовным преемником Киева времен Владимира стала именно Москва. А претензии современной Украины на единоличное наследие Руси просто смешны.

Украинские националисты любят кричать о том, что термин «Россия», мол, это «новодел», придуманный Петром для обозначения некоей «Московии». Этот фейк рассчитан на людей, совершенно не знающих истории. Первое дошедшее до нас использование термина «Росия» принадлежит византийскому императору Константину Багрянородному и было сделано в Х веке (от византийского Ρως). Первое известном нам кириллическое написание слова «Росия» относится к 1387 году. Около двухсот лет термины «Русь» и «Росия» употребляются параллельно. Но при Иване Грозном официально закрепляется второй вариант, сохранившийся до наших дней. Термин «Московия» самими русскими не употреблялся. Гулять он стал по злому умыслу литовцев, которым очень не хотелось возвращать украденные у Рюриковичей земли законным владельцам. Несмотря на все старания литовцев, в Европе все прекрасно знали, что «Московия», «Россия» и «Русь» — это одно и то же, и использовали все эти термины в документах как синонимичные.

Миф 2

Многие столетия существовало независимое украинского государство.

Разоблачение

С Русью, имеющей весьма косвенное отношение к современной Украине, мы уже разобрались выше. Никаким «украинским государством» она не была. У населения же Галицко-Волынского княжества, независимого с XIII века, кстати, никакой «украинской идентификации» не было тоже. Жили в нем те же русские, русичи. К концу же XIV века, ему, как политической единице пришел конец. Большую часть территории современной Украины в это время поделили между собой поляки и литовцы, захватившие их силой (хотя, исходя из условных норм международного права того времени, принадлежать они должны были Рюриковичам — т.е. Владимиру и Москве). Понятно, что под властью Литвы с Польшей, а затем — Речи Посполитой, никакого «украинского государства» существовать не могло. Объявлять «отдельным государством» Запорожское казачество XVI — начала XVII веков некорректно. Казачество того времени было особым феноменом, который многие исследователи называют чем-то средним между рыцарским орденом и большой командой корсаров. Казачеств было много (и никто все их «государствами» не называет). Понятно, что на Украине все остальные, кроме Запорожского, пытаются игнорировать, ибо так «удобнее», но это же в корне неверно. Отдельные элементы государственности (но не более того) возникли после побед казаков Хмельницкого в ходе освободительной войны против Речи Посполитой. Но нежизнеспособность этих «элементов» сами казаки прекрасно осознавали и поэтому сразу же официально добровольно воссоединились с остальным русским народом под рукой российского царя. И вплоть до начала ХХ века большая часть территории современной Украины была просто регионом Российской империи. Частью России в 1917 году оставалась даже пресловутая УНР. И лишь в 1918 году она была объявлена виртуальным государством фактически без территории, так как власти УНР сначала сбежали из Киева, а затем были марионетками под германской властью (как и сменивший их гетман Скоропадский). Так что первым в истории независимым «украинским государством» на практике стала придуманная Лениным УССР…

Миф 3

Украина как страна и украинцы как этнос существуют уже много столетий.

Разоблачение

Украинские псевдоисторики-пропагандисты любят ссылаться на запись в Ипатьевской летописи от 1187 года, в которой упоминается слово «оукраина». Но употребляется оно в привязке к посульскому пограничью, как имя нарицательное — именно в значении «окраина». В те же годы в различных летописях слово «оукраина» применяется к самым разным землям Руси, например, при описании пограничных областей Пскова, который уж точно к современной Украине не имел никакого отношения… В XV веке «вкраинные места» находятся под Смоленском и Мценском, а непосредственно «украина» — в… Мордве! В XVI веке «украины» существуют «татарские», «немецкие», «казанские». А также «украина окская». В XVII — говорят «…в Сибирь и в Астрахань и в иные дальние Украинные городы». К «украине» тогда же относили Тулу, Одоев, Каширу. В XVIII веке упоминается «Слободская Украина» России (Харьковщина) и с XVII — «украина» в Поднепровье. Причем, «украина» категорически не была синонимом даже «Малороссии». В XVIII — XIX веках термин «Украина» чаще начинает использоваться, как устоявшееся название Поднепровья. Однако это не дает абсолютно никаких оснований наделять его каким-то этническим или, тем более, «государственническим» смыслом. Термин даже в это время был абсолютно равнозначен в смысловом наполнении Кубани, Сибири, Уралу, которые не претендовали никогда ни на какую «этничность». Кстати, в отличие от украинцев, в то время, например, поморы уже даже имели свое отдельное наименование. Но они все равно были, есть и будут русскими.

Миф 4

Украинцы всегда подвергались притеснениям со стороны российских шовинистов.

Разоблачение

С существованием «украинства» до ХХ века мы уже разобрались выше. Однако, возможно, субэтнические группы, ставшие основной для формирования современных «украинцев», все же подвергались со стороны Москвы или Санкт-Петербурга каким-либо гонениям? Что-то более абсурдное трудно себе было даже представить. Напомнить кому-то, что ставший на столетия символом предательства и нездоровых амбиций, гетман Мазепа был изначально одним из самых влиятельных людей Российской империи? А о роде Разумовских, «оккупировавших» высшие должности России, при Елизавете Петровне и при Екатерине II? Алексей Григорьевич достиг пика возможной власти, став графом, генерал-фельдмаршалом и, судя по многочисленным данным, супругом императрицы Елизаветы. Даже после смерти Елизаветы, Екатерина II, по свидетельствам очевидцев, относилась к Алексею Григорьевичу, как к родственнику. Его брат Кирилл Григорьевич был также генерал-фельдмаршалом, гетманом Войска Запорожского и более полувека — президентом Российской академии наук. Алексей Кириллович Разумовский был министром народного просвещения империи. Андрей Кириллович — известным дипломатом, посланником при основных дворах Европы. Иван и Петр Кирилловичи — генералами.

Еще более нелепо звучат обвинения в «притеснениях» украинцев в советскую эпоху. Достаточно сказать, что из шести генеральных и первых секретарей ЦК КПСС (глав СССР) к Украине имели прямое отношение трое: Никита Хрущев, Леонид Брежнев и Константин Черненко. Вот это притеснения, так притеснения! Количество украинцев же на руководящих должностях Союза в целом всегда было чрезвычайно велико.

Миф 5

В Российской империи и СССР шел процесс русификации, притеснялся украинский язык.

Разоблачение

Говорить об украинском языке в XIX веке — не совсем корректно. Говоря о «притеснениях», русофобы любят кивать на так такие документы, как Эмский указ и Валуевский циркуляр. Вот только никакой «украинский язык» в этих документах не фигурирует! Речь идет в нем лишь о используемом в «простонародье» «малороссийском наречии», которое характеризуется как испорченный полонизмами диалект русского языка. Власти Российской империи вполне разумно оценивали разговоры об «отдельном языке» и «отдельном народе» в Малороссии фактически как информационное оружие, направленное против России и русского единства.

Миф 6

Запорожские казаки считали себя украинцами.

Разоблачение

То, что стало «стержнем» украинской истории в ее современном понимании, — это один большой фейк. Запорожцы никогда и ни в одном документе: ни в «грамотах», ни в знаменитых «мартовских статьях» — не называли себя украинцами! Более того, очень редко и то, в поздние времена, казаков могли вообще как-то увязать с «малороссами». Сами себя помимо «запорожцев» они именовали «русскими» и «православными» людьми. Миф о запорожцах как об украинцах является «политическим продуктом» сначала манипуляций XIX — начала ХХ века.

Миф 7

Новороссия, Юго-восток современной Украины — это «исконно украинские земли».

Разоблачение

Во времена расцвета Древнерусского государства большая часть территорий современного «украинского Юго-востока» находилась под определенным контролем Киева . Причем, густо заселенным он не был. Долгое время эти территории историки вообще считали «ничейными» или все время подконтрольными кочевникам (такая точка зрения отображена даже в части учебников), однако археологические находки последних десятилетий и анализ летописей указывает на то, что славянскими, а позже — русскими эти земли все же были. Однако славяне были потеснены с данных территорий ранними кочевниками, а потом — практически полностью вытеснены монголо-татарами. Единственной возможно славянской группой населения, сохранившейся в Северном Причерноморье, скорее всего были так называемые бродники, считающиеся предками первых запорожцев. Но и они занимали лишь крошечную часть от территории будущей Новороссии. Большая же часть находилась под властью татар (затем, частично — турок). Меньшая — со временем стала землями Войска Запорожского и Войска Донского. Особняком стояла Слобожанщина (современная Харьковщина) всегда находившаяся под контролем Российской короны.

В XVIII веке территория современной Новороссии была присоединена к России в результате Русско-турецких войн Александром Суворовым. После чего началось организованное заселения Северного Причерноморья выходцами из других регионов Российской империи и даже приглашенными иностранцами. Костяк городского населения составили великороссы, а также — некоторое количество европейских специалистов и евреев. В сельской местности население было более пестрым — целыми селами в Новороссию переселяли помимо крестьян из числа великороссов, малороссов (которых действительно было достаточно много), греков, немцев, сербов, болгар. В целом же в этно-культурном плане, никакого прямого отношения к Малороссии регион не имел.

В ходе событий 1917 — 1918 года УНР заявила на него некие не совсем внятные претензии. Но под свой контроль взять его объективно не могла. Самими жителями бывшей Новороссии были созданы две республики в составе РСФСР — Донецко-Криворожская и Одесская. В 1918 году они были по большей части оккупированы немецкими и румынскими войсками. После освобождения этих земель от оккупантов местный партактив хотел вернуть республики, но этому воспротивилась Москва, которая решила за счет присоединения российских территорий выровнять общую политическую ситуацию в УССР, значительную часть которой составляли слаборазвитые аграрные регионы, долгое время находившиеся под фактическим контролем петлюровских и других банд. Вот результаты этого «слияния» и расхлебываются сегодня в ходе гражданской войны.

Миф 8

Крым — это Украина.

Разоблачение

Обозначенный тезис еще очень любят сопровождать рассуждениями о «нерушимости послевоенных границ» в Европе…

Так на каком основании Крым вообще может быть «Украиной»? В 1774 году в результате победы российских войск над турецкими, Турция отказалась от прав на Крым и признала его независимость, передав России ряд своих крепостей. В самом Крыму начались кровавые разбирательства между местные татарами, в результате чего они сами обратились к Екатерине II с просьбой принять их под свою руку и навести порядок. В 1783 году Крым фактически по их просьбе был принят в состав Российской империи. Нужно сказать, что основной экономики Крымского ханства под турецким патронатом были грабежи и работорговля — через полуостров прошли миллионы славянских рабов. После присоединения Крыма к России, российские власти делали все возможное для нормального развития полуострова — развивали промышленность и сельское хозяйство, создавали курорты, строили города. После революции 1917 года и завершения Первой мировой войны, Крым, в отличие от Новороссии в состав УССР не передали — он остался в составе РСФСР. В 1954 году, грубо нарушив Конституцию СССР и превысив свои полномочия, выходец из УССР Никита Хрущев передал Крым под юрисдикцию Киева. Нужно сказать, что в рамках единого государства — СССР — центральной частью и главным донором в котором была именно РСФСР, решение Хрущева принципиально в жизни людей ничего не поменяло. Но пришел год 1991, когда СССР начал рассыпаться. Абсолютное большинство населения Крыма составляли этнические русские. В культурном, языковом и политическом плане население Крыма не имело ничего общего с Львовом или Тернополем, и поэтому тоже захотело самоопределиться.

В феврале 1991 году крымчане высказались за поднятие статуса Крыма до самостоятельного субъекта СССР, но власти УССР их мнение проигнорировали. В декабре 1991 года, вопреки законодательству того времени, крымчанам не дали возможности проголосовать за пребывание в составе СССР. С 1992 по 1995 годы крымчане боролись за право на самоопределение, которого они были незаконно лишены. Ситуация была фактически на грани войны. После победы на украинских выборах Украине Леонида Кучмы конфликт был заморожен, благодаря ряду гарантий, которые были даны Киевом Крыму. Однако ситуация обострилась в 2014 году на фоне государственного переворота в Киеве, фактического прекращение функционирования на Украине законных органов власти и угроз в адрес Крыма со стороны представителей преступного сообщества, захватившего власть в стране. И крымчане восстановили историческую справедливость, высказавшись за воссоединение с Россией (и фактическую отмену незаконных решений 1954 и 1991 годов).

Миф 9

Голодомор — это геноцид украинского народа, устроенный русскими.

Разоблачение

Геноцид — это действия, совершаемые с намерением уничтожить какую-либо культурно-этническую группу. Если верить украинским пропагандистам-псевдоученым, русские специально устроили в УССР в 1932 — 1933 годах голод с целью уничтожения украинцев.

При помощи двух общеизвестных фактов мы можем легко доказать, что это не так.

Голод 1932 — 1933 годов был страшной трагедий. Но имел место он далеко не только в УССР, превратившись в беду общегосударственную! Массовые смерти от голода, помимо УССР, имели место в Белоруссии, в Поволжье, Казахстане, Западной Сибири, на Северном Кавказе и Урале. И в процентном отношении потери от голода, например, в Казахстане были гораздо больше, чем на Украине. Этот факт начисто отметает обвинения в том, что голод имел сугубо «антиукраинскую» направленность.

Первоочередная вина в голоде на Украине лежала не на «русских», а на руководстве самой УССР.

Называть после этого трагедию голода 1932 — 1933 годов «геноцидом» — значит проявлять вопиющее неуважение к памяти погибших, стремясь заработать ложью политические очки на человеческом горе.

Миф 10

Бойцы ОУН-УПА были героями Второй мировой, боровшимися, как с «русскими оккупантами», так и с гитлеровцам

                   

Современный Запад и невыученные уроки Вестфальского мира

Вестфальский мир завершил Тридцатилетнюю войну, а заодно и менее известную Восьмидесятилетнюю (Голландско-испанскую). Он создал Вестфальскую систему, первую признанную систему международных отношений, основанную на писанном международном праве, формально просуществовавшую с 1648 по 1814 год.

Если быть придирчиво точными, то надо уточнить, что фактически Вестфальская система прекратила своё существование с началом войн европейских коалиций против революционной Франции. Дело в том, что ни французские революционеры, считавшие своей миссией распространение «свободы» на весь мир, ни противостоящие им европейские монархии, также уверенные в своей обязанности подавить бунт и вернуть Франции легитимную власть, не руководствовались в своих действиях основным принципом Вестфальского мира — «национального государственного суверенитета», исключавшего вмешательство во внутренние дела суверенных государств.

Политическую точку в истории Вестфальской системы поставил Бонапарт, разогнавший в 1806 году Священную Римскую империю германской нации. Тем не менее весь период до 1814 года (революционные и наполеоновские войны) рассматривается как период борьбы старой системы и революционной антисистемы. И только в 1814 году по итогам Венского конгресса появляется новая система международного права, главным выразителем и хранителем которой стал Священный союз.

С момента заключения Вестфальского мира изменился главный принцип международных отношений: династическое право и право завоевания сменилось признанием приоритета права национального государства на его суверенной территории. В 1814 году учредители Священного союза провозгласили право «мирового сообщества» (тогда ограниченного пятёркой ведущих европейских держав: Россия, Австрия, Пруссия, Франция и Великобритания) на вмешательство (в том числе вооружённое) в случае, если национальная политика суверенного государства угрожает стабильности системы.

Наша история в её советский период трактовала это право исключительно как борьбу реакционных режимов с надвигавшейся революцией. Такая цель имела место, но это не было исключительной целью провозглашённого нового мирового порядка. По крайней мере противники России в Крымской войне декларировали своё вмешательство в русско-турецкий конфликт борьбой за принципы европейской стабильности, установленные в 1814 году. На эти же принципы ссылались Россия, Франция и Великобритания, вмешиваясь в Греческую войну за независимость (1821–1829 годов) на стороне революционной Греции против традиционной Турции.

Понятно, что определяющую роль в каждом отдельно взятом случае играли эгоистические интересы великих держав, но в обоснование своего вмешательства (которое раньше вообще не требовалось) они ссылались на высокие принципы общечеловеческого общежития и право народов на выбор своей судьбы.

Эта же идея — право государства на национальный суверенитет, ограниченное правом нации на создание собственного государства, — была впоследствии заложена и в Версальскую систему, завершившую Первую мировую войну, и в Ялтинско-Потсдамскую систему, установившуюся по итогам Второй мировой войны. И только система поздневашингтонского консенсуса, явочным порядком установленная Западом по итогам холодной войны в попытке зафиксировать свою победу, де-факто попыталась вернуться к довестфальскому периоду. Сейчас мы с союзниками, по сути, ведём борьбу за неовестфальскую систему, провозглашая абсолютный приоритет государственного суверенитета над международными нормами.

К концу Средневековья привести Европу к единому знаменателю попытались Габсбурги. Им удалось объединить в своих руках престолы Испании и Священной Римской империи германской нации, добиться определяющего влияния на римский престол, присоединить к своим владениям большую часть бургундского наследства, добиться союза с Англией, который хоть и дал трещину после аннулирования Генрихом VIII Тюдором брака с Екатериной Арагонской, но практически сохранился до смерти его дочери Марии I (в браке с Филиппом II Испанским) и даже в первые годы правления Елизаветы I.

Габсбурги контролировали половину Европы. Речь Посполитая и Венеция были их традиционными союзниками против турок, на скандинавов тогда ещё внимания вообще никто не обращал, а Франция проиграла им борьбу за Италию и после гибели Генриха II стремительно катилась к упадку, раздираемая религиозными войнами. Испания, объединённая (в 1580–1640 годах) с Португалией, к тому же была ведущей колониальной державой, а её флот господствовал на морях.

Даже после раздела Карлом V испанского и имперского престолов обе ветви Габсбургов проводили скоординированную политику и казалось, что ничто не может помешать установлению ими мирового господства. Ничто бы и не помешало, если бы не развязанный ими самими внутренний конфликт.

Дело в том, что Габсбурги, так же как многие наши современники, в том числе и соотечественники, считали, что идеология превыше всего. Соответственно, свою задачу, как католических монархов, они видели в сохранении продвижении и распространении католицизма как идеологии. Именно как идеологии, а не религии, ибо религия у католиков, православных и протестантов (классических, а не современных) общая. Никто из них не отрицает священного характера Библии, а также учения Христа, никто не оспаривает конкретной передачи его слов апостолами.

Главная разница в обрядах и смысловых трактовках, то есть в человеческих идеях (идеологии), в том, как правильно понимать божественные предначертания. Причём различий становится тем больше, чем дольше конфессии находятся в расколе и враждуют друг с другом. В самом же начале споры касались больше обрядовой стороны и борьбы за первенство в церкви. Протестанты же и вовсе считали, что выступают не против католицизма, а за его совершенствование — за реформу церкви.

Таким образом, апеллируя к единым божественным корням, к единым отцам церкви, всегда подчеркивавшим необходимость христианского единства, идейно (идеологически) конфессии разделились, постепенно, за века, превратившись во вполне самостоятельные религиозные учения. Но если к началу XVII века католики и православные уже лет семьсот друг друга проклинали, друг с другом воевали и практически оформились в разные религиозные системы, имеющие общий корень, то протестанты, хоть уже и сталкивались с католиками на поле боя, ещё не исключали религиозно-политического компромисса.

Католическая церковь, отвергая радикальные протестантские учения, также не исключала компромисса с умеренными, тем более что именно в этот период (в XV–XVII веках) она активно работала над унией с православными (вначале с Византией, а затем с киевской митрополией в составе Речи Посполитой). В 1534 году был создан и к началу XVII века добился вершины своего влияния Орден иезуитов (Общество Иисуса), ставивший целью добиться восстановления христианского единства в рамках католицизма при помощи «мягкой силы»: культурного влияния, образования, инфильтрации в разного рода общественные движения и т.д. И орден именно в этот период добивается серьёзных успехов.

В общем и целом союз Габсбургов с папским престолом, устанавливающий мировое господство при помощи политики влияния (династические браки, подкуп и просто покупка территорий, лояльность центра к местным традициям в обмен на политическую лояльность провинций в отношении центра), представлялся непреодолимым. В тех же Англии и Франции весьма серьёзные силы, всерьёз претендовавшие на власть и поддержанные значительной частью народа, выступали с позиции бессмысленности борьбы с Габсбургами и предлагали, пока не поздно и условия щадящие, подчиниться их гегемонии.

Практически один в один американская гегемония в 90-е — начале нулевых. Только вместо иезуитов и католической церкви неотроцкисты из «Лиги плюща» и леволиберальная идеология, уже вырождавшаяся в тотальную «инклюзивность», но ещё не дошедшая до ручки и импонировавшая многим своей концепцией «государства — ночного сторожа», не вмешивающегося в общественную жизнь. Установив свой контроль над западными государствами, либералы об этой концепции «забыли» и активно используют власть для навязывания не только своим обществам, но всему миру своих леволиберальных идей, но на рубеже веков, она была весьма популярна в среде «творческой интеллигенции» самых разных стран.

У Габсбургов и папского престола действительно был шанс создания всемирной (в рамках того мира, христианского, без мусульманской Азии и без Китая) католической монархии. Если бы они продолжали так же, как начали. Но с идеологией всегда сложно: вначале её придумывают, чтобы влиять на массы, а в следующем поколении она начинает диктовать свою волю правящим классам, предшествующее поколение которых (создатели идеологии) были абсолютно свободными от её шор циничными прагматиками.

Эпигоны действуют по принципу «вижу цель, не вижу препятствий» и «нет таких крепостей, которые не могли бы взять…» люди, вооружённые очередной «правильной» идеологией. Эпигоны не понимают, что главное в достижении успеха не провозглашённая «идеологическая чистота», а механизм политического компромисса, работающий по принципу «коготок увяз — всей птичке пропасть».

Главное, чтобы потенциальный оппонент признал единство (в формате ли церковной унии, в виде ли политического признания власти императора — не суть важно). Далее действует принцип поглощения малого большим. Если не спешить и не спугнуть малое, оно даже не заметит, как с течением времени большое его спокойно переварит, а от принципов, за которые малое в прошлых поколениях готово было умереть, новые поколения спокойно откажутся, как от отжившей идейной рухляди.

На смену осторожным «собирателям земель»: императорам Карлу V (он же король Карл I Испанский), Фердинанду I, Максимилиану II, Рудольфу II и Маттиасу, заложившим в XVI — начале XVII века базу всемирной католической империи Габсбургов, — пришли Филиппы II, III и IV (короли Испании и Португалии) и Фердинанд II — император Священной Римской империи германской нации.

Будучи истовыми католиками, они искренне считали, что лучше оставить страну безлюдной, чем управлять еретиками. Аналогично на Украине кричали: «Крым украинский или безлюдный». Поэтому Крым и не украинский, и не безлюдный, Крым — российский, а от Габсбургов вначале ушла богатейшая Голландия. Война за её сохранение в составе владений испанской монархии длилась 80 лет при трёх последовательно сменявших друг друга Филиппах. К концу войны испанские монархи потеряли не только Голландию, но и Португалию, а от самой Испании осталась только тень великой державы. Сын и преемник Филиппа IV, Карл II, оказался последним Габсбургом на испанском престоле, каковой престол перешёл к Бурбонам, а Испания на сто лет стала вторым номером во французской политике.

Подчеркну, Голландия была не только богатейшей, но и лояльнейшей испанской провинцией. Голландская торговля процветала, обеспечиваемая и защищаемая всемирной габсбургской империей. Но Филипп II решил, что идеология дороже и что он быстро заставит обнаглевших торговцев вернуться в лоно католической церкви. И тем самым, не ведая того, подписал сметный приговор первому европейскому глобалистскому проекту.

Возможно, испанский фокус габсбургский проект и пережил бы, но тут в 1618 году императором Священной Римской империи германской нации стал  Фердинанд II, полностью разделявший взгляды умершего за двадцать лет до этого Филиппа Испанского на жизнь, монархию и католицизм. Габсбурги втянулись в Тридцатилетнюю войну, которую могли десять раз завершить компромиссным миром, если бы не упорное стремление подавить протестантизм на всей территории империи.

Как и в голландском варианте, во внутренний конфликт с удовольствием вмешались внешние враги Габсбургов (в том числе католическая Франция, спокойно поддержавшая против Габсбургов протестантов, а до этого заключившая против тех же Габсбургов союз с мусульманской Османской империей). К концу Тридцатилетней и Восьмидесятилетней войн, разгоревшихся из-за того, что Габсбурги слишком рьяно подавляли протестантизм в своих провинциях, проект всемирной габсбургской империи приказал долго жить и в испанской, и в австрийской частях. Обе они стали на путь длительного упадка.

На европейском же горизонте взошли новые великие державы: Англия и Франция, — на сто лет в число великих держав прорвалась Швеция, которая никогда не достигла бы таких успехов, если бы не безумная политика Фердинанда II. Через пятьдесят лет начало свой путь к величию превратившееся в королевство Пруссию курфюршество Бранденбург. Мир, чуть было не ставший габсбургским, принял идею «европейского равновесия», которая двести лет надёжно предохраняла его от посягательств любой державы на гегемонию.

Затем системы, существовавшие после 1814 года и возродившие право на вмешательство во внутренние дела по идеологическим причинам, незаметно для самих себя восстановили ситуацию борьбы за глобальную гегемонию, завершившуюся провозглашённым США «концом истории», который должен был навечно зафиксировать американское глобальное лидерство, продлившееся в общей сложности лет десять и завершившееся так же, как и габсбургский проект всемирной католической монархии.

Принципы инклюзивности, толерантности, экологичности, первоначально придуманные для обеспечения США конкурентными преимуществами, вернувшись бумерангом, стали принципами организации американского общества. Новое поколение американской элиты приняло как идеологическую аксиому то, что предшественники использовали в качестве наживки. Американские филиппы и фердинанды стали насаждать огнём и мечом по всему миру идеологию леворадикального экстремизма с тем же рвением, что фанатичные Габсбурги XVII века насаждали католицизм.

Американский глобальный проект мог сыграть, как мог сыграть и габсбургский. Оба они почти сыграли и рухнули лишь потому, что пришедшее на смену поколению прагматиков поколение фанатиков поставило абстрактный принцип выше конкретного механизма, пожелав получить желаемое здесь и сейчас, немедленно, вместо того чтобы осторожно и не спеша продолжать дело предшествующих поколений, знавших, что, для того чтобы победить в главном (в прагматике), бывает необходимо уступить в несущественных идейных частностях. Притом что, победив в прагматике и получив политический контроль со временем, и идеи будет внедрить гораздо проще (только спешить не надо). Постоянный контроль — компромисс. Меняются только субъекты компромисса. По мере того, как вы окончательно перевариваете предыдущий, приходит время следующего, и так без конца, ибо конец истории — смерть человечества.

И Габсбурги, и американцы, а с последними весь современный коллективный Запад решили, что у них достаточно военной силы и политической власти, чтобы прекратить игру в компромиссы и принудить мир следовать своей идеологической линии. На самом деле желающий продавить свою идейную позицию никогда, ни при каких условиях не должен прибегать к подавлению за пределами обычного уголовного закона. Силовое подавление экстремиста будет поддержано обществом, поскольку он несёт угрозу всем, а силовое подавление идейного противника приведёт к сопротивлению, которое будет тем жестче, чем сильнее будет идеологическое давление.

Сопротивление — это необязательно партизаны, подполье, революционеры-бомбисты и гражданская война, сопротивление может выражаться в равнодушии и цинизме общества, в фактическом саботаже населением государственной идеологии, как это было в позднем СССР. Такое сопротивление, когда нет сопротивляющихся, когда все за, а тело государства расползается, как мартовский снег на солнце, даже опаснее прямого силового противостояния. В такой среде грамотный и прагматичный внешний враг даже скорее найдёт поддержку, чем в среде идейных революционеров (хотя те тоже никогда и ни в одной стране внешней поддержкой не брезговали).

Подчеркну специально для слабовидящих, плохо слышащих и неумело читающих, что недопустимым является не обычное легитимное государственное насилие, а именно силовое подавление альтернативной общественной мысли, не выходящей за пределы законной дискуссии. Причём надо иметь в виду, что каждом обществе эти пределы свои и определяются они не законодательно, а ментально. Общество чувствует, а не осознаёт, что в данный момент можно, а чего нельзя делать (как государству, так и его оппонентам, как власти, так и оппозиции). Эффективная власть интуитивно воспринимает сигналы, идущие от общества, и корректирует свою политику в соответствии с ними (пример такой корректировки — российская внутренняя и внешняя политика начиная с 2000 года, особенно ярко с 2022 года, с начала СВО).

Проблема наша заключается в том, что, сталкивая США с пьедестала, мы с союзниками (а мы с ними очень разные, принадлежим к разным цивилизациям и сейчас объединены только борьбой с американским засильем) вынуждены будем принять на себя от Вашингтона ответственность за судьбы мира. Возможно, мы сумеем эту ответственность разделить, и это будет шагом в правильном направлении, так как позволит выйти из разрушительного состояния борьбы и перейти к конструктивному состоянию созидания.

Но возможно, мы (и даже не по своей вине) договориться с бывшими союзниками не сумеем. В таком случае надо дать им возможность первыми выступить с претензией на всемирно-историческое лидерство. Габсбурги начали свой путь в пропасть с попытки подавить маленьких и слабых: Голландию, Чехию, Пфальц. У них даже поначалу получилось. Но тем самым они так испугали всех остальных, что Ришелье, а затем и не такому талантливому Мазарини не понадобилось прилагать больших усилий, чтобы объединить против габсбургской опасности «весь цивилизованный мир» (каким он был на тот момент в глазах европейцев).

Враг, не выучивший исторические уроки, всегда даёт нам второй шанс не только победить, но и уроки выучить.

https://alternatio.org/articles/articles/item/137002-sovremennyy-zapad-i-nevyuchennye-uroki-vestfalskogo-mira

Средневековые англичане боролись с зомби расчленением

ht___tps://ru.wikipedia.org/wiki/Крепостное_право