Результаты поиска по запросу "Полина власова"
Интересная инфографика опроса в Латвии
Умирает россиянин.
Расчехляется - вокруг чисто, красиво, кусты пострижены, гравий под ними, ни окурочка, ни стаканчика, как в музее. Чёрт его знает, что за место…
Мимо бабы ходят странные.
Такие какие-то скушные, трезвые, не накрашенные, хвостик там, футболочка, трусы из-под штанов не торчат. Кароч, очень странные бабы.
- Эй, тёла, где я в натуре? - вопрошает Ваня.
- Нафуй иди, родной, нихт ферштеен, - отвечает барышня и ехидно ухмыляется.
Обидно стало так, неприятно даже...
Видит Ваня - дом стоит. Белый, с колонами, богатый дом такой, хоть и без резного палисада.
На рецепции мужик сидит, основательный, матёрый, бейджик на нём «Пётр Святой».
- Слышь, Петя, шо тут как? Де я ваще нахожусь?
- В аду натурально.
- В аду? Вобля! Зачтобля? А де вилы, черти, сковородки?
- То промоушн кривой получился, копипаста недолугая. Всё не так, не ссы, парень, ща всё будет. Куда селить тебя?
- А куда можно?
- Ну вот 101 номер - там еврей живёт и украинец. Или вот 102-й. Там немец и украинец. В 103-ем америкос и, соответственно, украинец.
- А чё это хох… украинцы везде?
Петя очёчки пониже поправил:
- Ваня, это ж ад. Смекаешь? Ты с Сашей Грей жить хотел?
В семь у нас подъем, гимн, Слава Украине, cлава нації, смерть ворогам.
Потом лингвистический тренинг «Лисиця з'їла паляницю» до просветления в мозгу или шо там у тебя вместо оного.
- Хм.. Фигня. Нас, витязей славных, этим не проймёшь! Они у меня к завтрему «Боже царя храни» запоют все хором!
- Ну да… ну да… - усмехнулся Пётр и поставил галочку в какой-то бумаге, - ты проходи, Вань, не мнись. Тут вот расписание. Щас оборудование получишь, через 20 минут бой с Горынычем. Ваш Горыныч для удобства обозначен на манер флага американского. Не ошибёшься.
- Это даже не честно. С голыми руками на Горыныча….
- Та шо ж мы не люди?- обиделся Петр,- Не с голыми. Всё по списку выдадим, чин-чинарём.
Вот смотри:
1. Меч кладенец с самонаведением. Только самонаведения уже нету, санкции, да-с. Вибачаемся за незручності.
2. Балалайка.
3. Сухпай. Репа там, сырный продукт «Вологодская радость», колбаса «Дружок». Водки нет, от водки у Горыныча изжога, сильно просил исключить из вашего рациона этот исконный продукт. Ну не в раю ж ты, Ваня. Без обид?
Ну и тех.поддержка.
Впереди будет идти Поклонская с иконой. Ты лучше с ней не заговаривай, там процессор еле живой, оперативы ваще нет…
А! Чуть не забыл! Маша Захарова тоже положена. Танцует, поёт, красавица, вобщем +5 к боевому духу палюбому.
Ну и ихтамнет, одна штука. На вот, тащи.
- Так он же мёртвый!
- Кто?
- Ихтамнет!
- Ихтамкто? А…. Та не парься, ну устал чуток, он с Донбасса, там щас трудно.
- Петя, он уже зелёный!
- Зато вежливый. Тащи, не выёживайся.
Не выдержал Ваня, завопил:
- Ёпта, та что за цирк! Я ж нормальный мужик! На работу ходил, зарплату жене приносил, в митингах не участвовал, в замесы не лез, в политику не вникал! За что?
Снял очки Пётр. Глаза - два черных лезвия, вены вскроют влёт, голос тихий, море перед штормом.
Фото Ване показывает:
- Это кто?
- Детки мои, Серёжа и Анечка.
- Каждый день Серёжа и Анечка будут садиться в самолёт, чтоб полететь на море. Они вышлют тебе селфи и напишут, что любят тебя. А потом в самолёт прилетит ракета. И Анечкин плюшевый жираф упадёт в донецкую степь. А ты ничего не будешь делать. Просто смотреть. А это кто?
- Это мой старший, тоже Ваня… Ему 16.
- Красивый мальчик…
Его будут пытать здоровенные камуфлированные мужики, а потом убьют. За то, что Ваня любит свою Родину.
Это вот жена твоя?
Её изнасилуют и бросят в пыль, как тех женщин в Грозном. Читал дневник Жеребцовой Полины? Нет, не читал конечно. Ты ж в замесы не лез, в политику не вникал. Зачем освободителям стоны освобождённых…
А потом ты будешь бежать с умирающим младенцем на руках по руинам Алеппо и искать помощи. Но её не будет. Все будут просто стоять, смотреть и ничего не делать. Просто ничего не делать. Этого ВСЕГДА достаточно. Уйди с глаз!
Ваня взял за ногу ихтамнета, меч и ссутулившись потащился в бой.
Доносилась неистовая молитва Поклонской.
Мелькали Машины упругие ляжки в залихватском ритме калинки-малинки.
Вдруг Ваня обернулся и спросил тихо:
- Слышь, Петя… Ты одно скажи. Как там… в раю? Что там для нас в раю приготовлено?
- Бач, хлопче, нічого мені сказати… Рабів до раю не пускають.
(с) Таня Адамс
Глава семьи, потерявшей 10 детей: "Расскажу все как есть"
Михаил Дель и его жена Светлана намерены вернуть сыновей и дочерей, которых у них изъяли
Тайны усыновления, диагнозы детей, кошелек, личные отношения — вся жизнь семьи Дель из Зеленограда в одночасье стала достоянием общественности.
Из-за одного неправильного слова, одного росчерка пера налаженная жизнь приемной семьи из 15 человек рухнула в одночасье. Напомним, что 10 приемных (среди них есть и усыновленные) малышей забрали из семьи по жалобе воспитательницы на то, что у одного из мальчиков обнаружен синяк... А спустя несколько дней было принято решение восьмерых приемных детей у супругов отобрать. Основание: в семье, десять лет считавшейся счастливой и благополучной, малышей бьют, не кормят, заставляют спать на полу и пр. Чтобы понять, что стоит за такой метаморфозой, корреспондент «МК» побывала дома у Михаила и Светланы Дель.
Из-за одного неправильного слова, одного росчерка пера налаженная жизнь приемной семьи из 15 человек рухнула в одночасье. Напомним, что 10 приемных (среди них есть и усыновленные) малышей забрали из семьи по жалобе воспитательницы на то, что у одного из мальчиков обнаружен синяк... А спустя несколько дней было принято решение восьмерых приемных детей у супругов отобрать. Основание: в семье, десять лет считавшейся счастливой и благополучной, малышей бьют, не кормят, заставляют спать на полу и пр. Чтобы понять, что стоит за такой метаморфозой, корреспондент «МК» побывала дома у Михаила и Светланы Дель.
Съемная квартира Дель сейчас находится на «осадном» положении. Всех впускать, никого не выпускать... Встречает меня на пороге квартиры подруга семьи Мария Эрмель. Она сама многодетная мать: двоих родила, семерых взяла из детского дома. Все эти дни, с 10 января, она мотается между Питером и Москвой, помогает Светлане и поддерживает ее.
— Мне уже тоже стали поступать звонки, — вздыхает Мария. — Какие-то люди, не представляясь, прямо угрожают: не замолчишь, ваша семья будет следующей.
Любой, кто зайдет в эту квартиру, сразу поймет: здесь живут дети, и детей много, так как используется буквально каждый уголок — в тесноте, да не в обиде, так всегда в больших семьях. В коридоре шведская стенка. На стенах детские рисунки, огромное количество фотографий. Везде, где можно, стоят шкафчики и тумбочки. В спальне девочек кровать-трансформер: если сложить ее, то выглядит как тумбочка, но на самом деле ящики — это выдвижные кровати.
— В опеке же написали, что девочки у них спят на полу, — комментирует Мария. — Кровать была сложена, и никто не потрудился разобраться, как все это работает.
В комнате мальчиков трехъярусная кровать и двухспальный диван. Родительская спальня уставлена игрушками. В зале просторно, большой стол, телевизор, сервант. Конечно, не мраморные полы, конечно, не идеальная чистота (а вы попробуйте ее поддерживать с таким количеством детей). Но уютно, по-домашнему.
— Вы не думайте, что у нас дети все по спальням сидят. Все комнаты, все пространство используется, — поясняет глава семьи Михаил Дель. Хотя и без слов в каждой комнате видно присутствие маленьких обитателей. — Например, с Полиной мы на кухне любим заниматься музыкой. В нашей с женой спальне Петя и Артем часто валяются на кровати и мультики смотрят. А вообще мы осенью купили дом, здесь недалеко, собирались вот туда переезжать. Для этого специально продали тот, который у нас был в Санкт-Петербурге. Так что эта квартира — наше временное жилье.
Папа долго рассказывает, кто из детей что любит, у кого какие увлечения и таланты. Мне же далеко не с первого раза удается запомнить имена всех детей.
— Записывайте, мы вам сейчас всех покажем и расскажем, — папа Миша и старшие мальчишки ставят передо мной на стол многочисленные рамочки с фотографиями. — Старшая наша дочка Даша уже выросла и живет самостоятельно в Санкт-Петербурге. 16‑летний Филипп и 15‑летний Михаил — два Дашиных родных брата. Они и 3,5‑летний Никита, единственный наш кровный ребенок, только сейчас у нас и остались. И еще Сережа — его не могли изъять, так как он уже совершеннолетний, но приходит к нам, иногда ночует. Он сейчас учится на водителя.
Сережа, с шевелюрой как у Пушкина, улыбается мне из-за компьютера. Филипп и Миша сидят на диване и испуганно смотрят на меня: с недавних пор от визитов незнакомцев они ничего хорошего не ждут. Никита вообще убежал в другую комнату.
— Ничего, скоро он к вам привыкнет и придет, — объясняет отец. — А вот те, кого забрали: Рита, 12 лет, Вика, 11 лет, Катя, 8 лет, Петя, 6 лет, Полина, 6 лет, Артем, 7 лет, Ира, 6 лет, Сережа, 6 лет, тот самый, у кого нашли синяк, Милана, 4 года, Лера, 4 года. Теперь уже, конечно, нет смысла что-то скрывать от детей, после того как чиновники все это озвучили по всем телеканалам, наплевав на тайну усыновления, на врачебную тайну, рассказав о диагнозах приемных ребятишек. Так что я тоже расскажу вам все как есть, чтобы объяснить ситуацию. Из изъятых 10 детей двое усыновленные. То есть они приравниваются к кровным. Но их тоже у нас забрали без суда и следствия. Когда жена начала возмущаться, гражданка Сысоева из местных органов опеки, не стесняясь детей, орала: «Ну вы же их не рожали!». А маленькие наши, между прочим, вообще про то, откуда они у нас, не знают. Мы хотели потом им все объяснить. Да и вообще, у нас в семье тема, кто откуда появился, не поднималась никогда, мы детей не делили.
— А мама ваша сейчас где? — спрашиваю мальчиков.
Те испуганно опускают глаза в пол и замолкают, не сразу решаясь мне рассказать, что Светлана вот уже битый час караулит своих детей у местной воскресной школы. Она где-то вызнала, что вроде бы их из приюта сегодня привезут туда на концерт.
— Она хочет их хоть глазком увидеть. Может, удастся передать, что мы их любим и не бросили! — с жаром объясняет отец.
Хватали детей без разбора, без суда и следствия
...С того черного для семьи вторника прошло уже 13 дней. Но родителям до сих пор чиновники не показали ни одного документа! Михаил все время повторяет, что такого ужаса бы не произошло, если бы он в тот день остался дома.
— У меня же мать умерла в Питере, и я уже выходил в дверь, когда вся эта делегация зашла, торопился сильно на поезд, на похороны... И мысли не было, что все так серьезно и детей куда-то там заберут. Думал, обычная проверка. Обратил только внимание, что с милицией... Я только и успел, что со всеми поздороваться, взять бутерброды из холодильника, положить их в сумку и уйти. После чего в акте досмотра от того дня появилась запись, что я «перелил коньяк в пластиковую бутылку и молча вышел за дверь». Там вообще такого понаписали! Несколько страниц вранья и клеветы.
— Да и абсурда, — добавляет Мария. — Например, что в доме из еды было два батона, 200 граммов супа и 100 граммов отварной курицы. Что они тут, с весами, что ли, ходили? Еще написали, что дети отца дядей Мишей называли. Ну и что? Разве есть для таких случаев нормативы? И вообще, он же и по статусу, и по документам приемный родитель, воспитатель. Когда Света с Мишей первенца своего, Дашу, в семью взяли, то ей 8 лет было. Потом братьев по 6 и 5 лет. Дети большие, так и повелось у них: дядя Миша.
Небольшой экскурс в прошлое. Светлана и Михаил — журналисты, познакомились в пресс-туре. Михаил старше жены на 20 лет.
— Света всегда волонтером ездила в приюты и детские дома. И меня втянула постепенно в это дело, — вспоминает Дель. — А более 13 лет назад в детском доме она увидела Дашу. Мы тогда еще не были женаты. Света сама все решила и оформила сначала гостевую опеку, а потом мы вместе уже взяли ее домой навсегда. Но у Даши были еще два брата: Филипп и Миша, она по ним очень скучала, да и неправильно это, что родные разделились. Так у нас стало трое детей. Через несколько лет Светлана занялась судьбой девочки Миланы, очень уж плохо у малышки началась жизнь... В 9 месяцев Милана весила три килограмма! Такой мы ее взяли в семью. А сейчас посмотрите на нее, — отец показывает на фото улыбающейся черноволосой девчонки. — Милане скучно со старшими, нужна была компания, взяли Леру. Потом другие дети появились. Последний, Никитка, у нас бонусом. Неожиданностью большой было для нас, что Света забеременела, ведь мы о таком и не мечтали.
Вся семья из Санкт-Петербурга. В Москву переехали два года назад — здесь лучше с работой для Михаила. Да и хотели сменить круг общения, школы, кружки, сады. Не для себя, ради детей, чтобы общественность не обсуждала, какой ребенок откуда попал в семью. Переезд дался непросто. Все-таки там, в Питере, они жили в своем доме в престижном Лисьем Мысу. А здесь — в съемной квартире на самой окраине столицы. Но все выдержали, прижились. И даже уже продали свое жилье в Санкт-Петербурге, чтобы купить тот самый дом, в который должны были все вместе переехать будущим летом...
Я долго листала семейные альбомы... Вот они все вместе в питерском доме. Вот Полина на лыжах, совсем маленькая. Вот двое ребят с бабушкой и дедушкой на море. Света с пятью детьми (больше не потянули) гостит в Италии у подруги. Новогодние фото с Дедом Морозом. Дети катаются на лошадях где-то на югах. Просто веселый кавардак в квартире...
Чиновники теперь, давая многочисленные интервью, называют семейные фотографии семьи Дель постановочными, хотя никогда этих снимков и в глаза не видели.
Хроника ада
— Расскажи, как все было в тот день, 10 января? — обращаюсь я к Филиппу.
— Мы только пообедали. Папа Миша собирался уезжать на поезде, у него мама умерла, надо было на похороны. Из детей дома были я, Миша, Милана, Полина, Петя и Катя. И тут стук в дверь. Зашло сразу очень много людей, некоторые в форме. Одну только женщину я знал, она из органов опеки, остальных вообще впервые увидел.
— Филиппа больше всего возмутило, что он только пол вымыл, а эти визитеры, не разуваясь, прямо в грязной обуви, по квартире стали расхаживать, — добавляет Мария.
— Они вообще как к себе домой пришли, — продолжает мальчик. — Не представились даже и документы никакие не показали, а сразу по всем комнатам пошли. Залезли в холодильник, проверили все кастрюли. В ванную, в туалет — везде. Мама стала с ними общаться, а мы с Мишей, как обычно, пошли за младшими в садик. У нас с Никитой секция футбола в этот день. Я сам когда-то футболом тоже занимался, а теперь вот братика вожу... Пришли в садик. В группе с Никитой еще Лера, они в другом детском саду, не там, где Сережа. Мишка остался на улице, а я пошел за ними. Но вышла воспитательница и сказала, что не отдаст мне детей. Что у них специальное распоряжение на этот счет. Я хотел позвонить маме, но мне не разрешили. Сказали: иди домой, но я не ушел, а остался в садике и сидел там с Никитой и Лерой полтора часа. Я боялся их оставлять. Никитка все время плакал: «Не уходи!».
— А я на улице ждал, не понимал, куда все делись, — говорит Миша. — Я тоже почему-то в этот день вышел без телефона.
— Ну а через полтора часа пришла какая-то главная воспитательница. Говорит: поехали в полицию с нами, мы сейчас малышей повезем и тебя тоже. Там уже всех детей собрали. Я наотрез отказался, без мамы с папой никуда не хотел ехать, и братик ко мне прижался. А Леру они ко мне даже не подпустили. В итоге мы с Мишкой и Никиткой еще два часа по улице гуляли, боялись домой идти, вдруг нас там тоже ждали, чтобы забрать.
Что происходило в это время в семье Дель, теперь знает вся страна. Братьев и сестер, как преступников, с нарядами полиции забирали прямо с занятий в кружках, из школы, с елки. Плачущих отрывали от мамы. Сначала испуганных детей отвезли в больницу, туда родителей не пускали из-за карантина. Двоих усыновленных, которые приравниваются к кровным, отказались возвращать. Кого-то перевели в приют, кого-то оставили в больнице.
Что чувствовали в этот момент малыши — нетрудно себе представить! Их забрали из дома, им объяснили, что мама с папой неродные. Их допрашивали и опрашивали толпы незнакомых, чужих людей. Они услышали диагноз: ВИЧ...
Психологи и чиновники смело ставят оценки: «отставание в развитии», «педагогическая запущенность». Выводы делаются в считаные минуты, без всякого анализа, в каком состоянии были дети, когда их забирали из детских домов, какие книжки им читают, как они учатся, как общаются с мамой и папой, какие отношения их связывают, вообще как они живут. «Психологи провели диагностику, дети на своих рисунках не поселили маму и папу в один домик с собой...» — и делают вывод о наличии жестокого обращения с детьми в семье. Скоропалительные выводы тиражируются в средствах массовой информации. К детям не пускают родных, но пускают журналистов. Дяденька тычет семилетней девочке микрофон: «Тебя папа бьет? А мама?».
Первое, что сделали все без исключения изъятые из семьи Дель дети, когда получили в руки свои телефоны, — стали звонить родителям и писать СМС. «Мама, я тебя люблю. Я скучаю, когда ты придешь?». Но средства связи у них быстро отобрали. Света Дель как раз разговаривала в этот момент с одним из сыновей и услышала, как это произошло: воспитатели грубо вырвали у ребенка из рук телефон.
— 12 января я встречалась с главным детским омбудсменом страны Анной Кузнецовой, — говорит Светлана. — Мы обсуждали варианты возвращения детей домой. Мне сказали, что они все сейчас в больнице, и для того чтобы я их увидела, надо перевести их в приют, что это формальность, которую надо соблюсти. Мне советуют написать два заявления: о том, чтобы их перевели в детский дом, и о том, что я заберу их оттуда. И я как дура заявления эти написала. Но когда я приехала в детдом, меня уже к детям не пустили. Очевидно, второе мое заявление тут же выкинули.
Потом маме все-таки разрешили увидеться с детьми в приюте. Шестилетняя Полина так рыдала на руках у Светы, что не выдержали и расплакались даже сотрудники детдома. «Мама, почему я не могу поехать с тобой домой? Я хочу домой!». Это был последний визит мамы к детям, больше ее туда не пустили. Каждый день она дежурит под окнами детского дома. Она слышит, как кричит ее дочка на втором этаже, видя маму в окно.
— У меня в душе просто черная дыра, — говорит Света, руки у нее дрожат. Она только что вернулась домой, на концерт ее детей не привезли. — Моих маленьких испуганных детей допрашивают уже в течение многих дней. Они там одни. Петя, у него синдром Дауна, он едва разговаривать у нас начал: «мама», «папа», «дай»... А теперь в опеке мне заявляют, что он заявил, что домой не хочет. Как он мог это вообще произнести, спрашиваю. «Он зарычал» — вот какой был ответ.
Железный, тяжелый каток ювенальной машины катится дальше. На Михаила заводят уголовное дело. Уже трижды его пытались задержать. Приходили по домашнему адресу в 4.30 утра, перепугав всех. Потом в 0.30 ночи...
— Я своих детей никогда не бил. Об уголовном деле я узнал из новостей, — говорит глава семьи. — Я сходил в полицию и написал заявление, что ни от кого не скрываюсь, никуда не убегаю. Вот мои телефоны, вот телефон адвоката, вызывайте куда надо, не надо домой ходить и пугать домашних. Мы и так все в шоке.
Что делать дальше? Михаил и Светлана Дель в растерянности. Обвинения главе семейства выдвигают нешуточные. Но их больше волнуют дети. Как их возвращать? Усыновленных, говорят юристы, шансов вернуть больше. А остальные? Что они подумают, узнав, что брата и сестру забрали домой, а их нет? Дети ведь не понимают этих взрослых юридических формальностей. На руках у родителей нет ни одного документа: ни об изъятии, ни о расторжении договора опеки. Как и в какой инстанции опротестовывать решения, которых они не видели? Как вообще жить дальше?
Многодетные и приемные — это дыра в бюджете?
— А мне кажется, я знаю, откуда у этой проблемы ноги растут, — говорит Мария Эрмель. — Некоторые граждане и, главное, высокопоставленные чиновники возмущаются семьями, которые берут в своем регионе сразу помногу детей, а потом переезжают в Москву, снимают квартиру на окраине и первым делом бегут жаловаться в прокуратуру, что им до сих пор не оформили московские выплаты. «У одной такой семьи выплаты составили бы 700 тысяч в месяц, — вещал с трибуны один из высокопоставленных чиновников. — Естественно, мы отказали, тогда папа тот стал бить во все колокола и кричать, что его сюда пригласили на работу и мы теперь обязаны всех его детей обеспечить выплатами...» Мол, Москва не может себе такого позволить, даже при нашем московском бюджете...
Семья Дель тоже «понаехала» из Питера в Москву. Так же, к слову, в Москву приехала на работу и омбудсмен Кузнецова, и многие другие, и даже сам президент...
Ну а пока семью Дель обвиняют во всех смертных грехах, очень прыткие чиновницы всех мастей (от московских до федеральных) подсчитывают с экранов телевизоров материальную выгоду, которую якобы имеют со своих приемных детей Светлана и Михаил. Число детей просто множат на рубли выплат. Хотя за усыновленных никаких выплат не положено. Обвиняют Светлану то в «излишнем пиаре на этой непростой ситуации», то в «трусливом молчании».
При этом никто из них ни разу не был у семьи Дель дома. Ни все эти образованные и уполномоченные деятели из телевизора, ни даже «специально созданная и возглавленная доверенными лицами» комиссия. Не смотрели ответственные лица в лица детей в семейном фотоальбоме. Не пили с ними чай на кухне. Не наблюдали за общением родителей и детей. Не видели, как мальчик Миша заботливо подкладывает маме и папе печенки, как Филипп беспрерывно пересматривает новогодние видео у себя в телефоне. Как папа просит мальчиков помыть руки. Все эти тонкие семейные моменты, которые говорят о многом, никому не интересны.
…Из новостных выпусков Дель теперь узнают о нынешней ситуации. В потоках грязи, льющихся в их адрес, пытаются уловить полезную для себя информацию и хоть краем глаза увидеть и услышать своих детей. Вечерний воскресный выпуск мы смотрим вместе. Мэр Собянин объявляет, что выделит новой семье, готовой взять изъятых детей, квартиру.
Занавес...
Комментирует Татьяна Дорофеева, психиатр, психотерапевт, руководитель службы подготовки и сопровождения приемных семей:
«То, что детей отобрали и не допускали к ним родителей, возмутительно. Дети испытали жесточайший шок, их доверие ко взрослым потерпело крах. Такие действия непрофессиональны, особенно если необходимо сделать объективные выводы о семейной ситуации и состоянии ребенка. Ребенок, попавший повторно и неожиданно для него в систему, испытывает чувство одиночества, отчаяние, злость, беспомощность, и невозможно от ребенка, находящегося в этом состоянии, получить объективную информацию о предшествовавшей семейной ситуации.Что касается экспертиз, то за несколько часов общения с ребенком, находящимся в ситуации утраты, невозможно сделать какие-либо выводы. С ребенком необходимо установить контакт и наладить общение, встреча должна быть не одна, и проводится она сначала в формате наблюдения, потом в формате личного контакта через игру. Необходим эффективный контакт с родителями и подробный сбор информации о детях, их жизненной истории и особенностях характера — многое становится понятно из разговора с родителями, в том числе из того, как и какими словами они описывают своих детей.
Обязательными к рассмотрению являются фото- и видеоматериалы семьи и детские домашние рисунки. В учреждениях, где были дети, уместно было проводить общение с родителями и наблюдать за тем, как они общаются — часто это совместная игра, за которой наблюдает специалист.
Все дети, которые растут в приемных семьях, уже как минимум один раз преданы взрослыми — в их душе много боли, и она сохраняется долгие годы, и такие действия по отношению к ним недопустимы с гуманной точки зрения».
Пишу для тех, кому понравилось написанное мной ранее. Начало тут: http://joyreactor.cc/post/1006284 ПОСЛЕДНЯЯ ХРОМОСОМА ГЛАВА 17
Валерия Безобразова, профессор Северного Союза. Лучшая в своей области, руководитель последнего института по созданию «нового поколения». Хотя, теперь уже бывший руководитель.Женщина сидела в зале допросов. Вокруг собрались почти все члены Высшего Совета Северного Союза. Одна из них, самая молодая, зачитывала с листочка длинный список обвинений.
- Халатность, приведшая к аварии в лаборатории. Множество жертв во время инцидента. Уничтожено бесценное оборудование. Потеряны данные. Единственный подопытный образец сбежал и, учиняет беспорядки. Во время его задержания гибнут наши сотрудницы. Ценнейшие кадры, на обучение которых ушло немало средств и времени. Общественность недовольна. Адвокаты двух влиятельных лиц подали кучу исков государству. Но самое главное – все это было напрасно. Подопытный, умело пойманный нашей подчиненной, полковником Викторией Власовой, снова сбежал. Сбежал из-под самого вашего носа!
Все это Валерия слушала без особого внимания. Она и сама все это знала. Но вот то, что женщина начала говорить дальше ее не на шутку разозлило и даже напугало. Женщина вдруг обратилась к своим коллегам:
- У нас возникли некоторые подозрения. Небеспочвенные. В первом случае, как раз во время инцидента, профессор не находилась в лаборатории. А сейчас, хоть подопытный и был надежнейшим образом обездвижен, находился в хорошо охраняемом комплексе, сумел сбежать. Более того, охрана утверждает, и эта информация подтверждена полковником Власовой, что ремни, удерживающие подопытного, были разрезаны. Не разорваны, как ранее во время первого инцидента, а именно разрезаны. По утверждению персонала, Профессор Безобразова находилась в помещении с подопытным одна. Более того, она запретила кому-либо присутствовать при допросе. И самое главное – пропал жесткий диск со всеми данными и исследованиями по «новому поколению»! Обладая такой информацией, наши… союзники, будут доминировать в этой сфере. Наше государство может быть поглощено или уничтожено, если они преуспеют в создании таких как тысяча сто одиннадцатый.
Безобразову пока не обвинили в предательстве или измене родине, но это была та самая грань! «Неужели эта дрянь, Виктория, решила сделать меня козлом отпущения? И ведь все сказанное правда. Только я ничего не делала. Жесткий диск, скорее всего, забрал этот мальчишка! Или тот, кто помог ему освободиться и сбежать, я здесь совершенно не при чем! Ах ну да, ведь у Виктории родственница в Высшем Совете! Хочет выслужиться, подняться на моих неудачах!» профессор даже губу закусила от обиды. Тем временем член совета продолжала:
- Правда в защиту профессора выступает сама полковник Власова. Она заявляет что профессор предана своему делу и государству. В контактах с иностранными агентами, ни разу замечена не была. Поэтому пока, никаких обвинений мы не выдвигаем. Однако без наказания ваши проступки остаться не могут. Вы отстраняетесь от руководства институтом, и вам запрещается вести научную деятельность с гражданскими компаниями. И конечно вам запрещен выезд за пределы нашего государства. Это все.
«Вот оно как, оказалось. Видимо я в ней ошиблась. Однако что мне теперь делать? Всю свою жизнь я занималась наукой. Может, даже лучше было бы оказаться за решеткой», ученая не стала говорить это вслух, лишь молча склонила голову.
Собрав все свои вещи в небольшую коробку ученая брела по коридору к выходу. Здесь ее встретила начальница охраны.
- Все не так плохо, профессор. Пройдет месяц-два, максимум полгода, и вас позовут обратно. Я посодействую, вы же знаете, у меня есть некоторые возможности.
Безобразова ничего не сказала, лишь улыбнулась кивнув. Неспешно бредя по улицам, хорошо знакомой дорогой она не смотрела по сторонам. Уже у самого ее дома, она заметила чье-то присутствие рядом. «Все-таки они мне не доверяют, видимо слежку выставили. Пусть следят, это ничего не даст, кроме, впустую потерянного времени.» Вот только две одетые в пальто женщины, преследовавшие Безобразову, приближались все ближе. Стоя на пороге своего дома ученая обернулась. Одна из женщин в плаще, недвусмысленно держала руку в кармане. Она вдруг с акцентом произнесла:
- Открывайте дверь, профессор. Мы хотим поговорить.
Улица была почти пустой, едва ли кто-то заметит, если ученая вдруг упадет, тем более ее от улицы закрывают силуэты в плащах. Пистолет у говорившей, почти наверняка с глушителем – никто не услышит выстрелов. Вздохнув, Безобразова отрыла дверь и вошла. За ней в квартиру сразу же вломились дамы в плащах. Они не пытались напасть, наоборот, мило улыбались предложив помощь с коробкой, чтобы ученая могла снять верхнюю одежду. Валерия просто оставила коробку на полу в коридоре, так как все полки и шкафы в квартире были завалены всякими бумагами, книгами и тому подобным. В лаборатории она всегда поддерживала идеальный порядок. Однако здесь, в ее собственной квартире, свил гнездо настоящий хаос – повсюду на полу и на шкафах валялись похожие коробки. Почти все шкафы были отрыты, выставляя напоказ груды хлама.
Свое пальто Валерия просто бросила на коробки, стащила сапоги и, не оборачиваясь, побрела на кухню. Вошедшие следом переглянулись, пожав плечами. Быстро разувшись, дамы преследовали ученую, не выпуская из виду. Уже на кухне, пока Безобразова ставила чайник, женщины положили на стол конверт.
- Прочитайте, и дайте ответ. После этого мы уйдем. И будьте так любезны, не заставляйте нас ждать.
Ученая повертела конверт в руках. Тот не был запечатан, а внутри находились какие-то бумаги. Делать нечего, Валерия начала читать, а когда закончила, молча уставилась на своих гостей.
- Решайте сейчас, профессор, второго шанса у вас не будет.
Все так же с акцентом заявила дама в плаще.
***
Сидя за огромным столом, Мать Наталия перебирала бумаги. Она, как и предыдущие три месяца была сильно раздражена. У женщины часто болела голова, прямо как сейчас.
В дверь без стука вломилась Лидия. Лет десять назад, девчонка за такое была бы выпорота. Но теперь, как бы ей самой не оказаться наказанной, если не лично Лидией, то ее окончательно сбрендившими товарками. А ведь это была ее собственная дочь!
В тяжелые времена слабые люди обычно обращаются к религии. Там они находят утешение для себя. Слабым легче жить, будучи овцами которых пасет пастырь. Но есть и сильные люди, те самые пастыри. Они пользуются религией как оружием, как инструментом, для управления этими самыми овцами. Много лет назад Наталия, выбрала для себя этот путь. И она добилась многого, став Матриархом этого места.
Сама женщина, хоть и занимала высший пост в местной иерархии, в эти религиозные бредни не верила. Это была истина, о которой никто кроме нее самой не знал. Даже ее собственная дочь.
Вот только Наталия старалась воспитывать Лидию свободно мыслящей. Давала ей множество поблажек и не настаивала на монашеском пути. Более того, она сама, незаметно, подтолкнула дочь уйти из монастыря. Тогда-то девочка и отправилась в армию. В какое-то элитное подразделение.
Она все еще приходила, иногда, повидаться. Но скептицизм по отношению ко всякой религиозной чепухе был виден в ее глазах. Пару раз девушка даже высказала свои сомнения вслух. И Наталия была рада этому.
Однако совсем недавно, всего пару месяцев назад, девочка вернулась вся в слезах. Она плакала на коленях у матери наверное первый раз в своей жизни. В этой самой комнате, на том самом диване. Наталия гладила дочь по голове, успокаивая, а та рыдала намочив подол рясы, пересказывая случившееся на охраняемом объекте, где Лидия несла свою службу.
Прервав воспоминания матери, Лидия хлопнула по столу, усаживаясь на диванчик.
- Мы сделали это, мама! Мы ее уничтожили! Ее и этого демонического выродка. Мы предотвратили рождение демона!
Наталия тяжело вздохнула. Как жаль что это не очередная ее детская выходка. То чем теперь занималась ее дочь, было преступлением. За это ее могли расстрелять или посадить пожизненно.
- Кого?
Только и спросила Наталия. Брови Лидии сошлись на переносице. Она недовольно посмотрела на мать, этими, совершенно сумасшедшими глазами. Потом выражение ее лица несколько раз изменилось и девушка с отвращением, будто выплюнув, сказала
- Лилит. Мы убили ее! Больше она не представляет угрозы. Так же как и ее не родившийся демон. Осталось только уничтожить змея, и наступит новая эра человечества!
Наталия закрыла глаза, приложив руку ко лбу. Все-таки они это сделали – проникли на государственный объект и убили ту несчастную. Теперь дороги назад нет. Правительство здесь камня на камне не оставит, когда все выяснится. «Если все выяснится», поправила она себя.
***
- Ева.
Произнесла Мать, обращаясь к склонившейся над книгой девушкой. Карина перелистывала очередную страницу, погрузившись в чтение. Эта книга, как и многие другие здесь, была ей совсем не интересна. Но она все равно вчитывалась в каждое слово, ведь от этого, теперь, зависела ее жизнь.
- Ева!
Повысила голос немолодая женщина, в белом монашеском одеянии. Ее звали Наталия, хотя здесь все обращались к ней – Мать. Она была здесь главной, и любая в стенах этого монастыря беспрекословно выполняла ее поручения. Ну, может кроме Лидии. Та была настоящей дочерью Наталии, потому могла позволить себе некоторые вольности. Хотя в последнее время Карина начала замечать, что Мать попросту боится своей дочери.
Оторвавшись от книги, Карина взглянула в лицо Наталии.
- Тебе пора бы уже привыкнуть к настоящему имени.
Заявила Мать Наталия, на что Карина сразу же кивнула, соглашаясь. Ее животик почти не изменился к этому времени, но девушка знала что это произойдет уже скоро.
Шел третий месяц пребывания ее пребывания здесь. Но Карина действительно иногда забывалась, когда была на чем-то сосредоточена. Наталия очередной раз упрекнула девушку. Удивительно, но она будто чувствовала, когда Карина погружена в свои мысли. Именно в эти моменты дама тихо произносила свое «Ева». Возможно так она пыталась вбить в сознание молодой девушки ее новое имя. «Или она просто надо мной издевается» мелькнуло в голове у Карины.
Карина не была глупой, поэтому понимала – ее появление, это угроза власти Матери. Она попыталась бы сбежать, если бы не была уверена, что бежать ей некуда. Девушка даже не знала где точно находится. Обнесенный высокой каменной стеной периметр был ее золотой клеткой. Но даже здесь Карину не выпускали из комнаты без сопровождения. Минимум три сестры в черных балахонах сопровождали ее повсюду.
Однажды Карина пожаловалась на это Матери, но та лишь усмехнулась. «Это великая честь для моих сестер, сопровождать возродившуюся праматерь. Не отказывай им в желании служить тебе и малышу Каину» ответила дама тогда.
Карине все это очень не нравилось – они не только звали ее чужим именем, приписывали ей чуть ли не божественное начало, они так же дали имя еще не родившемуся ребенку. Ее ребенку! Конечно Карина, когда брала семя Тима, не собиралась оставлять ребенка себе. Ей просто нужны были деньги и льготы. Она бы отдала младенца государству. Но теперь, зная что это за ребенок, девушка собиралась получить все что только возможно, став первой матерью мальчика на планете!
Ну, может не первой, ведь у Тима тоже должна быть мать. Но по крайней мере о Карине будут знать все! Молодая девушка давно все для себя решила. В тот самый день, когда перед ней на колени начали опускаться обитательницы этого места. Даже сама Мать, тогда сделала это. Карина снова ушла в себя, вспоминая ее появление здесь.
***
Машина летела с огромной скоростью. А может Карине так только казалось. Это, все-таки, была ее первая поездка в автомобиле. Девушка даже не думала о том, куда и зачем ее везут. Все ее мысли были сосредоточены на том, как бы выжить, после того как эта сумасшедшая врежется в очередное дерево, или перевернет автомобиль на крутом повороте.
Однако время шло, дом Ольги все удалялся, а дорога ложилась под колеса машины. Идеально вписываясь в каждый поворот, похитительница что-то напевала, иногда поглядывая на Карину. Каждый такой момент Карине хотелось закричать что-то типа – «смотри на дорогу, дура!», но ей было слишком страшно.
Спустя часа два-три машина остановилась около высоченных резных ворот. От них, в обе стороны был выстроен каменный забор. Территория за воротами, оказалась огромной. Где заканчивается забор, видно не было, он просто тянулся вдоль дороги, никуда не сворачивая.
Когда из калитки вышла дама, в черном монашеском балахоне, похитительница ей прокричала:
- Открывай скорее! Мне необходимо увидеть Мать!
Та, недовольно что-то забурчала, но ворота открыла. Машина рванула с места, чуть не задев зеркалом раздвигающиеся створки. Слева и права от дороги раскинулись чистые, убранные от листьев сады. Дорога тоже была ровной и чистой. Меж деревьев бродили женщины в черных балахонах или рясах. Атмосфера умиротворенности и покоя царила вокруг. Только мчащаяся с немаленькой скоростью машина нарушала эту самую атмосферу.
Сделав резкий разворот, визжа тормозами, машина даже слегка подпрыгнула и замерла. Дорога закончилась небольшой, выложенной брусчаткой, площадью. Здесь был воздвигнут настоящий храм. Похитительница не глуша мотор выскочила из машины, взбежав по ступеням и распахнула деревянные двери. Те разлетелись в стороны. Звук от удара прогремел по огромному залу. Здесь на жестких деревянных скамьях сидели такие же женщины в монашеской одежде. А в самом конце зала, за пюпитром, стояла высокая, немолодая дама, в белом одеянии. Пробегая меж рядов, похитительница даже не смотрела на окружающих. Ее горящий взгляд был устремлен только на женщину в белом.
- Что ты себе позволяешь, девочка!?
Громко произнесла дама за пюпитром. Многие присутствующие гневно глядели на ворвавшуюся, а та и не думала останавливаться. Оказавшись подле пюпитры, она плюхнулась на колени, схватила руку дамы в белом и прикоснулась к ней лбом, тут же вскакивая. Та поморщилась – видимо даже это было нарушением этикета.
- Я нашла ее! Преподобная Мать! Я нашла ЕВУ!
Кричала поднявшись с колен девушка. Помещение наполнилось шумом. Со скамей вскакивали женщины в черном. Мать схватила за локоть говорившую и прошипела прямо на ухо:
- Ты с ума сошла, Лидия? Что ты несешь?!
Но девушку это не смутило. Она лишь улыбнулась указывая на распахнутые двери, и продолжила кричать.
- Она здесь. Прямо там, за дверью! Я привезла ее с собой. Ты была права, пророчества верны! Зря я тебе не верила.
Успокаиваясь, закончила Лидия. Мать больше ее не слушала, она шагала к выходу. За ней, в проход выскакивали другие присутствующие.
Когда из собора высыпали женщины во главе с Матерью и Лидией, Карина как раз спустилась со ступеньки автомобиля. Ей надоело ждать и она, поборов страх, решила выйти наружу. Теперь она пожалела о своем решении. Десятки глаз разглядывали ее, будто собирались просверлить дырки. Их взгляды буквально давили на молодую девушку.
- И узрела я Змея, в обличии человеческом, но со звериными глазами. И был он быстр и силен, как ни один человек не может быть! Сия девушка вкусила запретный плод его. Предсказанное случилось! Змей искусил невинную деву, ибо таково было пророчество. Пробил решающий час. Именно нам дано вершить судьбу мира. Ибо Ева пред нами. Падите ниц перед Первой Матерью! Ева пред вами, сестры! А в чреве ее СЫН первый! И обитель сия, станет Эдемом для него! И да благословит он всех нас рождением своим!
Лидия кричала все это, торжественно спускаясь по лестнице. А остановившись подле Карины, опустилась на колени. Безумный блеск в ее глазах был смешан с экстазом. Другие женщины в черном начали неуверенно опускаться на колени. Их становилось все больше. Вскоре только одна Наталия стояла, с багровым от гнева лицом.
Лидия вдруг обернулась, бросив резкий взгляд на свою мать. Та дернулась, будто от удара, и тоже опустилась на колени. Лицо ее было опущено. Глаза смотрели в землю, поэтому никто не мог видеть, как женщина кусает от злости губы и шепчет проклятья.
Все о чем сейчас могла думать Мать Настоятельница – почему она в тот злополучный день решила проучить дочь. Зачем пыталась привить немного смирения растерянной, плачущей девушке? Для чего несла этот религиозный бред, наполовину придуманный ей самой, не только Лидии, но и всем остальным здесь? Ведь у нее и так было достаточно власти и авторитета. Но страх, это дополнительный стимул, думала она тогда, и самозабвенно проповедовала в этом самом соборе. А ведь могла же просто сказать наедине, что дочке просто привиделось. Никаких желтых, змеиных глаз зверя не было. Просто отблеск от взрыва и пожара на том объекте. Однако было поздно – история, как и религия, создается теми, кто ее пишет. Ее слова были услышаны. А после записаны.
Теперь все здесь знают о «звере», рыщущем меж людей, «вышедшем из моря, о семью головах и с десятью рогами». И знание это распространяется по миру. Настоящий кошмар был в том, что девочка явно сошла с ума. И все это поймут, когда родится ребенок, обычная девочка, как у любой другой женщины, не прошедшей процедуры изменения. Нет никакой Евы, так же как и зверя. В этом Матриарх была полностью уверена. Осталось только решить, как избавиться от этой проблемы…
Здесь мы собираем самые интересные картинки, арты, комиксы, мемасики по теме Полина власова (+1000 постов - Полина власова)
Отличный комментарий!