Иитон выходит на пенсию / Dwarf Fortress :: сделал сам (нарисовал сам, сфоткал сам, написал сам, придумал сам, перевел сам) :: Игры

Иитон выходит на пенсию

Иитона Накассолона все по старой памяти называли шерифом, хотя уже два года как его должность официально называлась "Командующий Стражи". Он не был одним из основателей крепости Кезкиг-Телинг, а прибыл только во второй волне мигрантов, однако выделялся среди других дворфов сочетанием ответственности и абсолютной беззлобности. Не то чтобы вы ожидали от шерифа именно таких качеств, но так уж вышло, что первые поселенцы в Кезкиг-Телинг подобрались исключительно вздорные и казалось готовы были перерезать друг другу глотки даже не доехав до места. В итоге Иитона выбрали просто потому, что он был единственным, против чьей кандидатуры никто не выступил.

По большей части его должность была довольно формальной. Ссоры ссорами, а реальных преступлений в крепости не совершалось (если не считать истории, когда баронесса Атира поссорилась со своим любовником мэром и отправила его на месяц под арест). Но шериф, как уже отмечалось, был крайне ответственным и регулярно посещал тренировки. На одной из таких тренировок, кстати, случилась первая смерть в крепости - Лед "Бес", спаринговавший с Иитоном на открытом воздухе, сделал неудачный перекат и упал в пруд в полном доспехе. Иитон тогда сильно переживал и собственноручно украсил надгробие Леда резьбой.

Однако постепенно Иитона начали привлекать к обороне города. По началу - от макак. Тварюшки пытались воровать со склада и довольно агрессивно реагировали на попытки их остановить. С открытием системы подземных пещер угрозы стали серьёзнее: тролли, пещерные крокодилы и гигантские жабы. Изредка из глубин выбредали чудовищные древние существа фантастической наружности, и хотя некоторые из них были весьма опасными (как, например, огромная изрыгающая пламя улитка), дисциплинированный Иитон каждый раз находил к ним подход. К 111 году у него уже был внушительный "послужной список", заработанный в борьбе с такими угрозами. Службой Иитона все были довольны. Кроме него самого.

Трагическим образом, ответственность и добродушность шерифа играла с ним злую шутку: Иитон всегда считал, что делает недостаточно. Его тренировки становились навязчивыми: он редко виделся с кем-то не по работе, пропускал вечеринки, забывал посетить храм. Доброжелательный по натуре, Иитон тяготился самим фактом того, что ему приходится участвовать в сражениях, но и отказаться от своей должности не был готов. По этому когда в 111 году его дочь Зуттана чудом пережила нападение муравлюдов - это надломило шерифа. Тогда погибло 14 дворфов, включая грудного младенца, а Зуттана, хотя и проявила себя в бою героически, осталась на всю жизнь хромой. Иитон возглавил карательную операцию и в течении следующей недели нашёл и собственноручно уничтожил 14 муравлюдов, по числу павших горожан.

Но после геноцида муравлюдов шериф Иитон свалился в депрессию. Он месяцами шатался по улицам, осунувшийся, и натыкался на стены, словно не видя их и не понимая, где находится. Иногда он мог начать кричать на прохожих или лезть в драку, а надо понимать, что с таким боевым опытом любая драка превращается в кровавое месиво. Несмотря на все его заслуги перед обществом, Иитон стал опасен, и с каждым днём ситуация только ухудшалась. Вероятно это жестоко, но дворфы решили что такой вариант лучше, чем изгнание: Иитону было решено поручить избавиться от давно беспокоившей всех Твари - Алой Креветки Ипиза с ядовитым дыханием. От ядовитых паров нельзя защититься и все это понимали, но Иитону было, как будто, всё равно. К этому моменту он был настолько плох, что неделю только искал свою униформу, а потом ещё пол дня пытался налить себе трясущимися руками вина во флягу. Наконец его, кажется, ненадолго отпустило: он напялил свои видавшие виды доспехи, взял копьё и отправился вниз.

Это была настоящая военная операция. Ипиз обитал в небольшой пещере, вход в которую был замурован со стороны крепости. План был в том, чтобы шахтёры разобрали стену и отступили, а старый шериф встретил бы Тварь в образовавшемся проходе. Чтобы предотвратить жертвы среди гражданских, место засады было огорожено ещё одной стеной, за которой прятались остальные бойцы. Они, конечно, добрались до своих позиций вовремя и теперь нервно жевали губы, теребили застёжки шлемов и ковыряли землю, ожидая появления главного действующего лица. Наконец, шериф пришёл. Он двигался напряжённым быстрым шагом, кусал усы и неразборчиво ругался себе в бороду. Замершие в ожидании солдаты смотрели на него с тревогой. Сможет ли шериф биться в таком состоянии? Но Иитон, казалось, не замечал окружающих. Он занял позицию у входа за баррикады и крикнул, словно бы обращаясь к своим собственным мыслям: "Давай!".

В проход забежала всклокоченая проходчица с киркой. Послышались звонкие удары по камню, а потом грохот осыпающейся кладки. Проходчица выскочила обратно, вся в каменной крошке, и стрелой рванула к лестнице. Вместо неё в тёмный проход вошёл Иитон.

Сомнения оказались напрасными. Сражения давно стали для старого шерифа набором рефлекторных действий. Всего пять точных ударов понадобилось ветерану, чтобы убить Забытую Тварь, и ни разу самой Твари не удалось... что там ранить - даже бы попасть по Иитону своими когтистыми лапами. Минута - и всё было кончено. И только один раз ядовитая креветка успела выдохнуть в шерифа облако пара, но Иитон будто бы даже этого не заметил. Он выдернул копьё и головы Ипиза, утёрся рукавом и пошёл обратно к себе домой, даже не глядя на застывших у выхода из пещеры сослуживцев.

Иитон прошёл где-то половину лестницы вверх, когда начал чувствовать себя плохо. Кожа по всему телу начала зудеть и его разобрал кашель. "Что-то мне нехорошо" подумал старый шериф и направился в госпиталь. Когда он входил в пустую палату, он уже хрипел и харкал кровью. Усталый Иитон рухнул на больничную постель, пробормотал "мне надо поспать" и отключился. Там его и нашли. Уже мёртвым.