history

Крах Нового Рима

Константинополь… Как много в этом звуке!..

А как много-то? Что это за город такой — Константинополь? И город ли вообще??

Да, это город. Если угодно — мегаполис. И существовал он задолго до появления крупнейших современных агломераций.

Строго говоря, по берегам Босфора люди селились тысячелетия назад. Точно известно, что уже в шестом веке до н.э. (2600 лет назад) там уже был город. Назывался он Византий. Его захватывали то персы, то спартанцы, то афиняне. А как иначе — стратегически важный порт на стыке двух частей света, так-то!

В четвёртом веке (уже, соответственно, нашей эры) пришёл к власти римский император Константин. За повышение налогов, «вещие» сны, насыщение армии варварами и казнь нескольких родственников он был прозван Великим, и основал на этом месте новый город. Этот хитрый поц прекрасно понимал, что старому Риму недолго осталось. Итальянцы так и не смогли как следует развить европейскую цивилизацию, которую взрастила Эллада. Посему Константин развернул на Босфоре грандиозное строительство, и получившийся шедевр тогдашнего градостроительства нарёк Новым Римом. Ну, или Константинополем, кому как нравилось.

Время шло. Константин умер, приняв перед этим арианство. Вскоре пал и город Рим. Единственной столицей Ойкумены остался Константинополь.

Собственно, Второй Рим, он же Константинополь с высоты птичьего полёта.

Собственно, для жителей Восточной Римской империи мало что изменилось. Они всё так же именовали себя ромеями, а своё государство — Imperium Romanōrum, т.е. Империей Римлян. Они легко приняли перенос столицы в Константинополь, стоящий на пересечении важных торговых путей. Все хозяйственные, политические и юридические вопросы давно уже решались на Босфоре, а не в Италии. Так что более развитая Восточная империя на много столетий пережила империю Западную.

Но всему приходит конец. Подходила к концу и история Рима Нового, ставшего закономерным детищем Первого.

Он выстоял в противоборстве с арабами. Он пережил иконоборческие и прочие смуты. Даже после разорения столицы крестоносцами, ромеи смогли вернуть былое величие Империи… Однако всё это лишь продлило агонию Рима. Не Рима-города, не итальянской столицы, нет. Рима — как мироощущения, как системы ценностей, как единственного правопреемника крупнейшей и могущественнейшей Республики, а затем и Империи древности.

Уже в первой половине XIII века стало очевидно, что так жить нельзя. Внутри- и междинастические интриги, криво налаженная армия, неэффективная бюрократия, неумение и нежелание договариваться не только с другими государствами, но и с подконтрольными Константинополю периферийными элитами — всё это вылилось в закономерный системный кризис.

Итальянские торговые кампании вывернули мехом внутрь весь Новый Рим, способствуя становлению на некогда византийских территориях нескольких новых государств — Латинской империи, Афинского герцогства, Фессалоникийского королевства и др. Это было большим унижением для ромеев. Конечно, православное население отдельных провинций отвергало суприматию Папы Римского. Греко-римская аристократия в Малой Азии и Эпире продолжала доминировать, опираясь на значительные людские и земельные ресурсы. Но это было уже не то…

Вступление в Константинополь Михаила Палеолога 15 августа 1261 года не принесло принципиальных изменений в это вот всё. Да, город, ранее разграбленный, преобразился. Да, формирование новой элиты из сподвижников Михаила, которых он щедро одаривал землями и титулами, укрепило власть нового Императора. Но…

Даже константинопольская церковь не была свободной — ей буквально «связали руки» Лионской унией. Что уж говорить про экономику державы? Венеция, контролировавшая теперь торговлю на востоке Средиземноморья, оставила Константинополь фактически без притока финансов из-за рубежа. Кроме того, итальянские товары отличались высоким качеством и относительной дешевизной. Да, к тому моменту превосходство Восточного Рима в производственно-экономической сфере было утрачено в погоне за «имперскостью». Что же делать?

Правильно, увеличить налоги. И без того небогатое сельское население сполна прочувствовало, что такое «суверенитет» и «державность». Не только деревни, но даже небольшие города начали пустеть. Население всё больше перетекало в столицу.

Те, кто остались, вместе со своим скотом, детьми и прочим имуществом быстро перешли под власть местных влиятельных семейств, которые, разумеется, имели в виду и Императора, и все его распоряжения. Как вы думаете, насколько это способствовало укреплению Империи?

Не слишком, да.

А тут ещё каталонские наёмники взбунтовались. Вместо того, чтобы ремувить кебаб, они обернули мечи против своего работодатели и разорили Афины. Ну вот как с такими возрождать былое величие?!

Ни Михаил, ни его сын Андроник, ни следующий Андроник (да кто их считал?) не нашли выхода из этого исхода. Великая Империя стремительно катилась в Великое Будущее.

Воспользовавшись слабостью императорской власти, аристократы тут же устроили весёлую междоусобицу со всеми атрибутами, включая истребление целых городов, уничтожение посевов, изнасилование скота и поедание женщин. Всё как мы любим. Философ и астроном Никифор Григора, заставший тот период, описал тогдашние события максимально деликатно: «Род ромеев раскололся на две части в каждом городе и каждой деревне». Такой поворот ещё более способствовал прочности Империи, так ведь?

Горожане при поддержке военных попыталась было навести порядок. Восстание зилотов («ревнителей», требовавших ослабления контроля государства над церковью и общественно-экономической жизнью) ещё более осложнило ситуацию в стране.

Правда, здесь Император (в тот момент Иоанн Четвёртый, не Грозный, но тоже вполне себе кровавый), проявил-таки себя хитрым политиком. Повстанческое движение раскололось и занялось самоистреблением. Разразилась гражданская война, в результате которой земли, прилегающие к столице, превратились в «скифскую пустыню». Фактически это означало, что исконно заселённые ромеями богатые территории были разорены, лишились значительной части населения, дорог, колодцев и прочей инфраструктуры. Теперь там селились полукочевые инородцы, которые как-то очень по-своему понимали интересы Империи. Иоанну пришлось налаживать взаимоотношения с этими «скифами», преимущественно — тюрками. Тем более, что размеры ослабленной смутами Империи стремительно сокращались — в 1362 году османы захватили Адрианополь. А оттуда до Софийского собора четыре часа на автобусе!

Раздутый аппарат чиновников, крупное землевладение и почти полное отсутствие полноценного товарного производства сделали своё дело. К середине XIV столетия Император мог увидеть границы своей державы прямо со своего балкона. И границы эти не были в безопасности. Дошло до того, что сам Император едва не погиб от рук турецких пиратов! Надо ли говорить, что город, наводнённый беженцами, жил исключительно за счёт прибывавших издалека обозов с провизией. Которые, разумеется, активно разграблялись теми же «скифами», т.е. всевозможными туркменами, наводнившими Фракию.

Интересный факт: Именно поставки продовольствия стали причиной эпидемии чумы на Балканах. Крыс с их чумными блохами во множестве привозили «хлебные конвои» из Крыма. Что характерно — всевозможные туркмены и прочие турки, не сидевшие в загаженных городах, а кочевавшие по всей Болгарии и Греции, были не слишком-то подвержены болезни.

Меж тем османы продолжали давить. Ни сербы, ни болгары, ни крестоносцы не смогли ничего противопоставить их мощи. Помощь пришла откуда не ждали. 20 июля 1402 года войска Баязида были разгромлены ордой Тамерлана, сам султан попал в плен. Разумеется, из заключения ему трудно было командовать силами, обложившими со всех сторон Константинополь, и турки поспешно убрались из-под стен Нового Рима.

Но ненадолго.

Ферраро-Флорентийский собор, фактически поставивший византийскую церковь (а с ней — и всю идеологию Империи) в зависимость от Римских Пап, должен был обеспечить Константинополю поддержку западных союзников в случае новых нападений осман. Однако поддержка эта была весьма вялой. Венгры и поляки попытались было выбить турок из Болгарии, но даже участие в Крестовом походе лично польского короля Владислава Третьего не принесло христолюбивому воинству победы. Сам Владислав пал в битве при Варне, а вместе с ним — ещё 20 тысяч крестоносцев.

Кроме того, в рядах ромеев наблюдались колебания относительно правильности политического курса Императора. Например, Лука Нотарас, византийский адмирал, прямо заявлял: «Лучше увидеть среди города царствующую турецкую чалму, чем латинскую тиару». И он увидел-таки ту самую чалму...

Это случилось в 1453 году. Турецкий авангард вышел к стенам города ещё 2 апреля и немедля был разгромлен местным ополчением. Однако уже через четыре дня город оказался полностью блокированным османами и с суши, и с моря. Турки разрушили артиллерией несколько укреплённых пунктов ромеев, оставшихся в живых посадили на кол. Причём старались размещать орудия казни так, чтобы их было видно защитникам Константинополя. Надо сказать, это здорово подорвало моральный дух горожан.

Период с 12 по 20 апреля прошёл под знаком морских баталий. Византийские, генуэзские, венецианские корабли отчаянно противостояли превосходящим силам турок, да так успешно, что султан Мехмед приказал прилюдно выпороть своего адмирала.

Турецкое артиллерийское орудие той эпохи. Лафет — новодел, конечно. А вот ствол оригинальный.

Турки пошли на хитрость. Пока «тюфяки» (пушки) вели огонь по городу, по специально проложенным рельсам в залив Золотой Рог было переправлено несколько десятков турецких судов. Теперь Константинополь обстреливался сразу со всех сторон. Положение становилось критическим.

Интересный факт. Гигантская бомбарда «Базилика», отлитая для султана венгерским инженером Урбаном, из-за проблем, вызванных весенней распутицей, могла делать не больше семи выстрелов в день. Однако её ядра, массой до полутонны, при должной удаче могли одним попаданием развалить самую прочную крепостную стену.

Горожане маленечко струхнули. Их дома были разрушены и сожжены, запасы провизии и женщин подходили к концу. Они требовали от Императора Константина решительных действий. Но ответа не получили.

Лишь спустя неделю венецианцы и генуэзцы на своих кораблях попытались атаковать турецкий флот в заливе. Однако какая-то крыса раскрыла султану планы обороняющихся. Ночная операция была сорвана массированным огнём турецкой корабельной артиллерии.

С приходом мая турки начали новую бомбардировку Константинополя, а вслед за тем пошли на штурм. Потом ещё на один. И ещё. Горожане снова и снова отражали их атаки. К сожалению, защитников города становилось всё меньше, а на помощь осаждающим приходили всё новые силы.

Султан Мехмед Завоеватель

Да, людей Мехмед не жалел. Однако глупо было бы считать его лишь невежественным варваром, умевшим только отправлять на убой сотни воинов. Он отлично ориентировался в делах европейской политики и знал, что союз Папы Римского, Императора и итальянских городов непрочен. «Даже те из них, кто связан союзом, занят тем, как бы похитить принадлежащее другому, — друг друга подстерегают и остерегаются», — эти слова визиря Заганоса лучше всего характеризуют отношение османов к «антитурецкой коалиции».

В ночь с 28 на 29 мая начался генеральный штурм. Башибузуки из славян, венгров, немцев, подгоняемые плетьми турецких офицеров и надсмотрщиков, снова и снова устилали своими телами подступы к брешам в крепостных стенах. Горожане отбили все их атаки.

Тогда в бой были брошены отряды, набранные из анатолийцев. Но ни тактический навык Исхак-паши, ни бомбарда «Базилика», удачным выстрелом пробившая городскую стену и позволившая туркам ворваться в город не помогли Мехмеду в этот предутренний час захватить Константинополь. Пришлось ему лично вести янычар к городскому рву, чтобы бросить их в бой.

И у него получилось.

«Дарданелльская пушка» — копия знаменитой «Базилики». Оригинальная бомбарда развалилась от собственной отдачи через полтора месяца после своего первого выстрела, ещё в XV веке. Впрочем, своё предназначение она выполнила.

Интересный факт: Лука Нотарас, тот самый, которому было «лучше видеть чалму», командовал императорским флотом в ходе обороны Константинополя. После падения города, Мехмед назначил его наместником. Однако уже через пару дней стало известно, что четырнадцатилетний сын экс-флотоводца необычайно красив. Султан решил отправить Нотараса-младшего в свой гарем. Лука оказался против, за что и был казнён вместе с сыном.

В этой гигантской резне пал и сам Император. История Второго Рима, начавшаяся при Константине Великом, закончилась с гибелью Константина Одиннадцатого. Наступала эпоха Рима Третьего, провозглашённая спустя сорок лет московским митрополитом Зосимой, пьяницей и содомитом. Но это уже совсем другая история…

__________________________

Автор - Павел Заикин

знаменосцы рыцарского турнирa на пражском граде

Миссия невыполнима 1980: Сбежать из ГДР

«Хуже всего было то, что если у вас есть своё мнение, то вы не должны его произносить. Вы стоите под дождем и должны сказать: солнце светит." 

– Дитер Вендт в одном из интервью, 2004.

Мой сегодняшний рассказ пойдёт об обычном механике-стрелочнике метро из восточного Берлина Дитере Вендте, главной мечтой молодости которого было покинуть ГДР ради лучшего будущего в ФРГ. Почти всё время своей работы в восточном отделении BVG (компания, обслуживавшая берлинское метро до его раздела берлинской стеной, на тот момент уже переименованная в BVB), он вынашивал план побега из страны. Вариантов было несколько, но среди них был один невероятно заманчивый и наиболее быстрый: через тупиковый тоннель пробраться в систему метро западного Берлина, остановить поезд, после чего добраться на нём до ФРГ. Схема звучит невероятно, но ряд дыр в безопасности пограничной службы ГДР позволил эту схему осуществить.

Взгляните на карту ниже: в её центре проходит розовая линия, обозначающая закрытый тоннель, когда-то использовавшийся для соединения второй, пятой и восьмой линий берлинского метрополитена. Он был закрыт из-за того, что «берлинская стена», пролегающая на этом участке прямо Шпрее, оставила восьмую линию в ведомстве ФРГ, а вторую и пятую отдала ГДР. Для блокировки этого служебного тоннеля на месте его смычки с западным метро была установлена массивная стальная дверь, по легенде защищавшая восточное метро от возможного затопления (на втором фото).

Карта участка метро, использовавшегося для побега.

Та самая стальная дверь. Чуть правее видна лестница к камере водосброса.

Побег был назначен на вечер 8 марта 1980 года. Дитер собирался бежать не один: за несколько часов до побега он сообщил о своих планах семье своего двоюродного брата (отец, мать и двухлетний малыш Дэвид). Семья согласилась.

Около 18 часов вечера по местному времени беглецы спустились в метро ГДР и спокойно доехали до станции Klosterstraße (на карте – в центре слева). Здесь была первая ошибка пограничной службы восточной Германии: на перроне вообще не было дежурных. То есть когда поезд ушёл, а сошедшие пассажиры заспешили к выходам, у Вендта было как минимум 5 минут, чтобы спуститься на пути и бежать в часть служебного тоннеля под названием Klostertunnel, из которого он уже провёл своих родственников в основной Waisetunnel. Пройдя по нему до самого конца, беглецы, ожидаемо, упёрлись в стальную перегородку, которая не могла быть открыта вручную. Открыть можно было лишь камеру водосброса, но щель для ключа была лишь со стороны восьмой линии. А восьмая линия была ровно с другой стороны двери.

На этом моменте группе пришлось разделиться: Дитер отправился в обратном направлении, а родственники остались тихо сидеть в камере водосброса. После возвращения нашего главного героя на станцию Klosterstraße, он выходит на улицу и около 19:55 доходит до закрытой станции восьмой линии Jannowitzbrücke, где по пропуску работника BVB и по причине «необходимости починить светофор номер 652» спускается в туннель метрополитена западного Берлина. Здесь служба безопасности совершила вторую ошибку, пустив мастера, знающего эти тоннели, вниз одного.

Спокойно добравшись до другой стороны двери камеры водосброса, Вендт взламывает её и выводит семью двоюродного брата в тоннель восьмой линии. Пропустив первый поезд на запад, он достаёт из своего рюкзака аварийный фонарь и круговыми движениями показывает второму машинисту сигнал опасности. Тот останавливается, и после очень короткого диалога между Дитером и машинистом беглецы залезают в кабину и ложатся на пол, чтобы восточные пограничники не смогли их заметить на одной из станций-призраков.

В царившем на закрытых станциях полумраке беглецы остаются незамеченными и уже в 22:15 Вендты объясняются с полицией ФРГ в одном из участков. А полиция ГДР уже рыщет с собаками по тоннелям в поисках запропастившегося механика-стрелочника. Но уже никогда его не найдёт на своей территории.

Позже, в одном из интервью, Дитер вспоминал эпизод, произошедший с ним на балконе отеля после побега: «Внизу я не увидел ни одного Трабанта, только западные автомобили. Вот тогда я и понял: план сработал.»

После побега Дитер Вендт продолжил работу в метро теперь уже западного Берлина.

Отважный машинист был отстранён от работы на транзитных линиях.

В метрополитене восточного Берлина появился запрет на одиночный спуск мастеров в тоннели.

Транзит западных поездов под территорией ГДР не был прекращён благодаря своевременному замятию скандала.

Используемый в наше время участок Waisetunnel.

Перевод и пересказ осуществлены по материалам книги Герхарда Зальтера (под редакцией Тины Шаллер) «Пограничные станции и станции-призраки в разделённом Берлине» ("Grenz- und Geisterbahnhöfe im geteilten Berlin").

____________________________________

Автор - Андрей Лебедев

Имитация самоубийства советским министром внутренних дел

Социальные лифты — игрушка дьявола. Никто не будет спорить с тем, что в Советском Союзе они работали очень хорошо, но немногие вспоминают, что хорошо работающий лифт может ехать не только вверх. Головокружительная карьера, которую делали многие управленцы СССР, в 30-ые годы могла закончится в одно мгновенье.

Именно такую карьеру и построил нарком внутренних дел УССР Александр Иванович Успенский. Сын лесника, получил начальное образование в Российской Империи (школа + начальное училище + 2-х классное училище + духовное училище). В годы гражданской войны сначала был секретарём комбеда, затем начальником местной милиции, а после его перевели в ВЧК и закрутилось. За 18 лет он прошёл путь от рядового чекиста до наркома Украинской Республики. Особенно отметился в репрессиях 37-го года, когда настаивал на применении «мер телесного воздействия» из-за чего было оговорено множество невинных людей. После подобных «успехов» в Москве очень заинтересовались этим кадром.

Ноябрь 1938. Сталин звонит Хрущёву и сообщает, что тот должен арестовать Успенкого. Хрущёв думает, что речь идёт об Усенко (первый секретарь ЦК ЛКСМ, будет расстрелян за подготовку покушения на Хрущёва). Сталин повторяет, что речь об Успенском, Хрущёв несколько расстраивается, но начинает готовить арест.

Через некоторое время снова звонок из Москвы, Хрущёву сообщают чтобы он не спешил, а с Успенским Сталин разберётся сам, вызвав его в Москву и арестовав там же. Хрущёв уезжает в Днепропетровск.

Успенскому сообщают, что его вызывают в Москву за повышением. Но нарком внутренних дел СССР Ежов недвусмысленно намекает своему коллеге, что в Москву ехать не стоит. Успенский делает поддельный паспорт и готовится бежать…

14 ноября 1938 года Успенский присутствует на выдаче медалей 20-летия РККА сотрудникам НКВД, затем идёт в Верховный Совет, после — в наркомат. Там говорит своим коллегам, что ему нездоровится и он поедет с семьёй на дачу отдохнуть. Когда он вернулся домой, то обнаружил, что семьи дома нет, позвонил своему заму и сказал, что отправляется кутить к знакомой, попросил не тревожить его и продолжать работу. На выходе из дома отказался от охраны, сказав, что может сам за себя постоять и показал револьвер. Далее он отправился к Днепру и скрылся. Позже в его рабочей папке найдут следующую записку:

"Прощайте все хорошие товарищи! Труп мой ищите, если он нужен, в Днепре. Так вернее застрелиться и в воду. Без осечки. Люшковым [бывший начальник НКВД на Дальнем Востоке, бежал к японцам, поскольку подозревал собственный арест - А.Ш.] не был никогда! Успенский."

Утром жена позвонила в наркомат сообщить, что её муж дома не ночует, там её успокоили, мол, видимо у знакомых. Вообще в такой ситуации нужно сразу же начинать поиски, поскольку речь идёт о наркоме внутренних дел (представьте, что сегодня Шойгу или Колокольцев внезапно пропали), но учитывая предупреждения, который Успенский выдал, коллеги не очень хотели начинать поиски, ведь тем самым могли подставить товарища, который наверняка (как они думали) отсыпается пьяный где-нибудь.

Но когда стало понятно, что нарком пропал, то зашевелились все. Сталин и Берия лично контролировали дело. Когда была найдена записка, то дно Днепра стало внезапным объектом изучения огромной группы военных водолазов. Нашли пальто и шляпу Успенского, а также труп свиньи, трупа самого наркома никто не нашёл.

Граница была усилена, Берия боялся, что Успенский побежит заграницу, где мало того, что он может быть использован в пропагандистских целях (мол посмотрите, из страны советов министры бегут, настолько там плохо, а представьте, что с простыми гражданами творится), так он ещё множество секретной информации, касательной НКВД может выдать. Тем временем Успенский берёт поддельные документы и билет на поезд до Воронежа, но выходит в Курске, чтобы его невозможно было отследить по билетам. 

Четыре дня сидит на съёмной квартире, затем отправляется в Архангельск. В это время органы НКВД активно допрашивают супругу Успенского, та ничего не говорит. Попытка устроиться рабочим в Архангельске проваливается. Успенский мчится в Калугу, оттуда в Москву, к друзьям. После долгих поисков он находит адрес своей бывшей любовницы Марисы Матсон. Он приходит к ней в дом и сообщает, что он бросил нелюбимую жену и семью ради тёплой любви к ней. Матсон попадает под чары беглого наркома.

Вскоре Матсон осознает, во что вляпалась и после смены пары конспиративных квартир в регионах, она отправляется в Москву и пишет Успенскому, что больше не желает иметь с ним дел. Успенский едет за ней, пытается убедить в своей любви и преданности, но всё тщетно.

Пять месяцев Успенский колесил по стране и, казалось бы, окончательно скрылся из поля зрения органов. Но тут его супруга на очередном допросе решает вспомнить, что как-то раз видела у мужа паспорт на имя Шмаковского Ивана Лаврентьевича.

Успенский совершает «ход гения» и сдаёт в камеру хранения свой чемодан, в котором находился револьвер с патронами.

Оперативники, которые проверяли на станции эти самые камеры, разумеется нашли этот чемодан и поинтересовались фамилией владельца боевого оружия. На ячейке было имя — Шмаковский Иван Лаврентьевич. Сотрудники организовали засаду и ждали, когда Успенский придёт за своими вещами. Но Успенский так и не успеет забрать свои вещи. Он зайдёт в привокзальный ресторан в ожидании своего рейса. Вскоре в этот же ресторан зайдёт сотрудник ЧК и узнает Успенского по ориентировке. После небольшой погони по вокзалу, бывший нарком внутренних дел Украины вынужден сдаться. А ведь если бы не сдал револьвер в ячейку хранения, могло получиться гораздо интереснее...

После этого Успенский признается в том, что работал на немецкую разведку, а завербовала его Марис Матсон...

_______________________________

Автор - Александр Штефанов

деды воевали, монахи снимали

Угонщица самолётов, террористка, политик

Я вам еще эпических приключений подготовил. Няша-стесняша на первых двух фото - Лейла Халид, активистка НФОП, террористка, одна из руководителей боевого крыла НФОП. Свой первый самолет она угнала в августе 69-го в возрасте 25-ти лет. Это был Боинг 707 американской TWA, направлявшийся из Рима в Тель-Авив. Самолет был посажен в Дамаске, израильских пассажиров обменяли на пленных египтян и сирийцев, а Лейлу и ее комрадов отпустили на волю.

С 1968 по 1970 по миру прошла настоящая эпидемия угонов самолетов. Палестинцы воспользовались фактически полным отсутствием мер безопасности в аэропортах и порезвились на славу, угоняя самолеты буквально пачками. Евреи сразу сообразили, что они -самые очевидные цели для палестинских угонщиков, так что среагировали они первыми. Уже к 1969-ому на всех самолетах израильской авиакомпании El-Al были установлены бронированные двери в кабину пилотов, а на борту должны были находиться 2 вооруженных воздушных маршала.

6.09.1970 Лейла и ее комрады попытались захватить израильский самолет, летящий рейсом Амстердам - Нью-Йорк. Изначально планировалось, что в захвате будут участвовать 4 боевика. 2 палестинца с сенегальскими паспортами, Лейла и Патрисио Аргуэльо (американец никорагуанского происхождения, боевик сандинистского фронта). У Халид и Аргуэльо были гондурасские паспорта, по которым они были семейной парой.

Израильский сотрудник службы безопасности, прикомандированный к рейсу, спалил потенциальных террористов почти что сразу. "Сенегальцы" были почему-то арабами, а их номера паспортов отличались лишь на одну цифру. Качество документов "гондурасцев" тоже было не на высоте. Евреи попросили местных полицейских отказать "сенегальцам" в проходе на борт, а "гондурасцев" досмотреть и проверить еще разок. Вместо этого бравые голландские полицаи просто отпустили палестинских боевиков, мол вы пытались пройти по поддельным паспортам на борт самолета, но мы даже не будем интересоваться, кто вы и зачем вам это, а Лейлу и Патрисио просто пропустили без каких-либо дополнительных вопросов.

Когда самолет взлетел, террористы тяжело ранили старшего бортпроводника, захватили в заложники бортпроводницу и потребовали пропустить их в кабину пилотов. У террористов при себе были гранаты и пистолеты. По инструкции, пилот отвечает за жизни пассажиров и экипажа, поэтому он должен подчиняться требованиям угонщиков.

Казалось, террористы предусмотрели все и их ждет очередной успех. Вот только они не учли, что это испанская пехота, тьфу, израильские авиалинии. Пилотом на этом рейсе был Ури Бар-Лев, один из первых израильских военных летчиков, который начинал службу еще в 48-ом во время первой арабо-израильской (на третьей картинке он крайний справа, это фото с пресс-конференции, которую экипаж дал по возвращении в Израиль). Когда сотрудник СБ еще на земле доложил ему о подозрительных пассажирах, Ури попросил одного из маршалов находиться с ним в кабине во время полета.

Итак, диспозиция: в салоне 2 террориста, у которых есть пистолеты и гранаты. Один из террористов приставил дуло к голове бортпроводницы. Неизвестно, жив ли второй воздушный маршал и раненный бортпроводник. Что делать?

А ДАВАЙТЕ ОТПРАВИМ ПАССАЖИРСКИЙ БОИНГ 707 В ПИКЕ И ПОЛЬЗУЯСЬ ЭФФЕКТОМ НЕОЖИДАННОСТИ ПЕРЕБЬЕМ ТЕРРОРИСТОВ?

Не, ну а че?

Ури включает индикацию "пристегните ремни", говорит маршалу, мол, держись и будь готов. На самом деле маневр был отнюдь не таким безумным, как может показаться вначале, потому что при резком снижении мало того, что террористы должны были свалиться с ног, так еще и резкий перепад давления мог бы предотвратить большие повреждения от взрыва гранаты.

Каким бы безумием не казался план Ури, но он выгорел! Сразу после выхода из пике воздушный маршал, находившийся в кабине выскочил в салон и застрелил Аргуэльо. Лейла Халид попыталась подорваться на гранате, но она не сработала.

Самолет экстренно сел в Лондоне, англичане посадили Лейлу в тюрьму, но были вынуждены освободить ее менее чем через неделю, потому что палестинцы захватили еще 4 самолета и потребовали ее освобождения.

После этого Лейла продолжила координировать террористические действия палестинцев, но к 80-ому уже остепенилась, вышла замуж и стала обычной упоротой левачкой, выступающей на всевозможных международных мероприятиях. На последнем фото можно увидеть Лейлу в окружении светлых лиц шведских леваков в Стокгольме на съезде компартии Швеции в 2011-ом. Да, у Шведской коммунистической партии реально нет больше дел в жизни, кроме как бойкотировать Израиль, абсолютно серьезно, одна из основных их "духовных скреп".

_____________________________

Автор - Александр Соцкий

Царь-орган - "Электроника-01"

Царь-орган – самый большой электроорган в СССР выпускался на Херсонском полупроводниковом заводе в начале 80-х. 

В Советском Союзе вся экономика была военно-ориентированной, но всё-таки необходимо было учитывать хотя бы минимальные потребности населения, в силу этого и существовало постановление ЦК КПСС, согласно которому при каждом крупном заводе или фабрике должен был функционировать цех ширпотреба, выпускающий «мирную» продукцию для населения. Поэтому какой-нибудь танковый завод (а надо помнить, что Союз выпускал танков больше, чем весь остальной мир) обязательно попутно клепал какую-нибудь сеялку или на худой конец кастрюли – сковородки. В Херсоне эту функцию выполнял завод «Заряд», который был подразделением Полупроводникового завода, входившего в ВПК Союза. 

«Заряд» кроме детских игрушек выпускал сначала зарядные устройства для мотоциклов (на 6 вольт) а позже пуско-зарядные устройство для автомобилей уже на 12 вольт (мечта автолюбителей) – широко использовавшийся для взятки при решении вопроса о доп. финансировании и т.п. 

Вот этому заводу спустили документацию с Брянского полупроводникового завода (как тогда говорили завод-побратим) на электроорган, которым они уже занимались - на доработку и дальнейший выпуск. Разработкой занялось конструкторское бюро под руководством Владимира Леонидовича Лунёва в 1979 г., а главным конструктором изделия назначили Сергея Лукича Олиференко, которого пришлось даже сманить с завода-побратима предоставив ему квартиру. Кроме этого разработчикам требовались УШИ – т.е. специалист, который бы определял (и подправлял) соответствует ли звучание клавиши допустим фагота на органе – натуральному фаготу и т.д. Кроме того этот спец должен был уметь ловко шевелить пальцами на клавиатуре, представляя инструмент на многочисленных выставках, ярмарках, а также при визитах высокого начальства (была такая непременная опция в тогдашнем производственном укладе). На эту должность был приглашён выпускник Музыкального училища Олег Ивченко. 

А в это время на дворе в условиях всеобщего дефицита на всё (кроме танков) клавишные ЭМИ т.е. просто клавиши (у лабухов их иногда называли тачкой или расчёской) приобретались у гастролирующих ВИА - преимущественно стран Восточной Европы. Чаще всего югославские-польские-венгерские группы на гастролях по нашей стране продавали свои Yamaha, Roland, Korg с целью закупиться обновлёнными по возвращении после "чёса". А обновление наступало каждые пол года, если не чаще. Покупались эти отработанные инструменты по баснословным (для тех зарплат) ценам 3-4-5 тысяч рублей. Попадали они и в КБ на завод «Заряд», где наши конструкторы понимали, что безнадёжно отстают от западных производителей, причём начиная уже с элементной базы. Повторялась история с автомобилями. Тем не менее ч/з приблизительно три года изделие было готово и поступило в продажу. Стоило оно вы будете смеяться просто астрономическую сумму – 8.160 рублей (больше а/м «Жигули»). 

Электроорган (так официально называлось изделие) имел две клавиатуры, причём нижняя была разделена на два части – левая имела особенность в ней белые клавиши были чёрными, а чёрные (диезные-бемольные) – наоборот белыми. Весил 60 кг – достаточно неудобно для гастролирующих ансамблей. 

Носил название «Электроника – 01». В советское время было проблематично назвать что-либо нестандартным именем. На пример докостроительный завод «Паллада» всё время имел вопрос что за название? И кто разрешил? Гораздо проще иметь название п/я-102. А посему, когда изделие называется «Электроника» не возникает ни малейшего вопроса почему? В СССР «Электроникой» назывались те же пуско-зарядные устройства, магнитофоны катушечные и кассетные и видео, усилители, акустические системы, телевизоры, радиоприёмники, калькуляторы, электропроигрыватели, часы, МВ печи, медицинское оборудование, мини ЭВМ и т.д. 

Не было зафиксировано ни единого случая покупки органа за наличный расчёт (необходимо было появляться в бронежилете и с инкассаторской машиной). Тем не менее по безналу он покупался Дворцами культуры больших объединений-заводов. Не имел себе равных в Советском Союзе по размеру и стоимости, почему и получил негласное прозвище «царь-орган».

спиздил тут