Реактор познавательный

Полет дрона с ионными двигателями

Наука vs Религия

9 эротических фресок из Помпей

Огромные фаллосы, секс во время пикника, эротические сцены на стенах борделя. Как украшали свои дома жители древнего города, уничтоженного Везувием? Рассказывает Александр Бутягин, автор нового курса лекций о легендарных Помпеях и их трагической гибели 

Традиция украшать стены дома росписями — как внутри, так и снаружи — была почерпнута римлянами от греков. Использовались различные техники: писали по сухой штукатурке и по сырой. Последний тип росписи назывался al fresco (буквально «по свежему») — отсюда название «фреска». Впрочем, сейчас принято именовать фреской любую настенную живопись, и мы впол­не можем называть так изображения на стенах помпейских построек. 

Начи­ная с I века до нашей эры помимо орнаментов и архитектурных деталей фрески включали в себя фрагменты сложных живописных композиций, обычно ограниченные прямоугольной рамкой. Вероятно, они имитировали повешенную на стену картину на дереве (греки назвали ее «пинака», то есть «доска») и часто копировали произведения известных художников. Для этого использовались специальные альбомы образцов, среди которых заказчик мог выбрать понравившееся произведение искус­ства.

Обычно для украшения дома использовались картины с мифологи­ческими, в том числе эротическими, сценами. Качество работы зависело от художника — одни фрески написаны на высочайшем уровне, другие сделаны весьма посредственно. Эротическими сценами украшали либо публичные дома (хотя они встречаются и в одной из помпейских бань), либо приватные комнаты дома, где бывали только хозяева. 

Порнографические изображения из общественных зданий сделаны на низком уровне, часто очень бегло, тогда как фрески, найденные в частных домах, отличает куда более высокое качество. Ниже мы познакомимся с самыми разными произ­ве­дениями эротического искусства Помпей. 

1. Полифем и Галатея. Дом старой охоты. 50–79 годы нашей эры 

Античные живописцы часто маскировали эротическую картину, дополняя ее мифологическим сюжетом. Однако в данном случае мы, скорее всего, имеем дело с копией картины какого-то греческого художника, воспроизведенной римским мастером настенной живописи. 

Здесь изображена страстная встреча одноглазого великана Полифема и прекрасной морской нимфы Галатеи. Циклоп был груб и неуклюж, а нимфа считалась олицетворением блеска спо­кой­ного моря. 

По преданию, она отвергла Полифема и полюбила красавца Алкида, впоследствии убитого циклопом. Впрочем, эта картина показывает тот момент, когда отношения любовников еще не были ничем омрачены.

Оставив стадо и пастушеский посох, на котором висит флейта сиринга, великан жарко обнимает тело нимфы. Фреска была обнаружена в Доме старой охоты (или кабана) в центральной части Помпей. Это была большая эдикула — открытое в сад помещение для пиршеств или приема гостей, — которую расписали заново незадолго до извержения Везувия. 

Здесь были и другие фрески на мифологические темы, но эта сохранилась так хорошо, что ее вырезали и отправили в музей. 

2. Пан и Гермафродит. Дом Диоскуров. 1–50 годы нашей эры 

В сюжетах помпейских фресок на любовную тему иногда встречается сюжет, когда женский персонаж отвергает мужского (видимо, обратное считалось почти невозможным). Тем удивительнее кажется сюжет этой картины, где козлоногий бог Пан, олицетворявший природные (в том числе сексуальные) силы, в ужасе отмахивается рукой и убегает от пытающейся его удержать белокожей красотки. 

На самом деле это вовсе не дама, а Гермафродит — сын бога торговли Гермеса и богини любви Афродиты, одновременно обладавший женскими и мужскими половыми признаками. 

По одному из преданий, он таким родился, по другому, нимфа Самокида, чью любовь Гермафродит отверг, упросила богов слить их в единое существо. Удивление и отвращение Пана, ожидавшего любви с женщиной, передано древним художни­ком весьма выразительно.Юмор ситуации подчеркивает статуя бога Приапа с огромным фаллосом в правой части фрески, украшавшей стену дома Диоску­ров (или Кастора и Поллукса). 

Она находилась на стене алы — одной из ниш, обращен­ных в сторону атриума, крытого двора, бывшего центром рим­ского дома. Новая роспись была нанесена на стены перед самым извержением Везувия и сохранилась очень хорошо. 

3. Сатир, обнимающий менаду. Дом Луция Цецилия Юкунда. 1–50 годы нашей эры

Самыми любимыми эротическими персонажами античного искусства были сатиры и менады. Сатиры, божества леса, изображались как с хвостами и копы­тами, так и в виде обыкновенных юношей, одетых в козлиные шкуры. 

Они отличались безудержным пьянством и сексуальной активностью. Компа­нию им составляли менады — такие же неистовые женщины, справлявшие празд­нества в честь бога вина Диониса. Многочисленные сатиры и менады составля­ли свиту этого бога, постоянно предаваясь питью вина и эротическим удоволь­ст­виям. 

Наверное, в большинстве античных сцен на сексуальные темы участ­вуют сатиры с менадами. На этой фреске голова, шея и руки менады украшены золотом, а сатир увенчан праздничным венком.Фреска была найдена во дворе — перистиле, расположенном в задней части дома ростовщика Луция Цецилия Юкунда. 

Любопытно, что фрески, украшав­шие хозяйские покои, отличались большим эротизмом — на стенах открытого для посетителей атриума изображения были приличнее. На одной из колонн перистиля даже была найдена процарапанная надпись, сообщавшая об удо­воль­ствиях любви. 

 4. Нильская сцена с пирующими пигмеями. Дом врача. 50–79 годы нашей эры 

На древнегреческом «пигмей» буквально значило «человек величиной с кулак». Считалось, что этот мифический народ жил где-то далеко, скорее всего на юге. 

Греческие мастера часто изображали пигмеев сражающимися с журавлями, а римские художники полюбили делать этих карликов героями самых разных сюжетов, которые сразу же приобретали юмористический характер. 

На этой фреске мы видим реку Нил и пирующих на берегу под по­логом из ткани пигмеев. Участники этого пикника лежат на ложах, перед которыми стоит столик и амфора с вином. Слух пирующих услаждает флей­тист, а сами они с интересом наблюдают за парой, занимающейся любовью у них на глазах. 

Судя по тому, что любовники повернулись к зрителям лицами, это своего рода представление. Впрочем, возможно, это просто гетера  развле­кает одного из участников пира. 

Вытянутая в ширину фреска когда-то украшала небольшую стенку между колоннами перистильного двора в доме врача (или суда Соломона), располо­женном недалеко от центра Помпей. Любопытно, что остальные стенки также были украшены сценами с пигмеями, причем на одной из фресок они пред­ставлены участниками знаменитой библейской притчи о суде царя Соломона. Еще один пример античного юмора.  

5. Сатир, обнимающий нимфу. Дом эпиграмм. 1–50 годы нашей эры 

Сатиры часто становились героями эротических сюжетов. Их неуемная сек­суальная энергия обращалась на нимф, женских мифологических персонажей, также обитавших в лесах и олицетворявших источники, рощи, скалы, даже отдельные крупные деревья. 

На картине сатир неожиданно обнял нимфу, которая обнажилась перед купанием в источнике. Рядом лежит волчок, с которым она только что играла. Мастерство художника превращает распро­страненный сюжет в настоящее произведение искусства, отличающееся прекрасной передачей характеров персонажей, выразитель­ностью поз и игрой светотени. 

Судя по всему, фреска написана опытным мастером и может считаться выдающимся образцом эротического искусства Римской империи.

 Она была обнаружена на стене перистильного двора в доме эпиграмм среди других росписей на мифологические темы. Название здания объясняется тем, что в небольшой комнате, выходящей в перистиль, были найдены надписи на греческом языке.

6. Эротическая сцена. Лупанар. I век нашей эры 

На этой фреске изображена сцена любви на ложе. Кровать покрыта тканью, на полу лежат сандалии, а у изголовья стоит светильник или курильница. Мужчина полностью обнажен, а грудь женщины закрыта цветной лентой — прообразом современного бюстгальтера. 

Нет никакого сомнения, что действие происходит в борделе, или лупанарии, как называли их римляне. Сама фреска была написана на стене помпейского публичного дома в небольшом коридорчике прямо над входом в маленькую комнату, в которой жрица любви принимала клиента. Этим объясняется довольно грубый характер фрески — она носила даже не рекламный, а чисто технический характер. 

Видимо, посетитель мог выбрать конкретную позу, представленную на картинках. Реальность на этой картине несколько приукрашена. Комнаты публичного дома были очень тесными, заниматься сексом можно было только полулежа, для того чтобы вытянуться в полный рост, места бы не хватило. В бордели ходили только самые низшие слои населения: граждане побогаче могли пригласить даму домой. 

7. Эротическая сцена. I век нашей эры

Сексуальная сцена на ложе напоминает изображения на стенах помпейских борделей. Здесь нет ничего лишнего — только ложе и герои. Женщина сидит на мужчине верхом: эта позиция часто встречается на фресках в публичных домах — судя по всему, такая поза пользовалась популярностью. Хорошо видна высокая спинка, на которую опирается полулежащий мужчина. На груди у дамы красная лента и ожерелье, на предплечьях браслеты; у мужчины на голове венок. 

Эта фреска, судя по всему, как раз украшала стену частного дома. В некоторых домах Помпей, обычно в дальней от входа части, располагались частные покои владельцев с комнатами, которые назывались венериумами — в честь богини любви. Стены этих не очень больших закрытых помещений были расписаны эротическими сюжетами. 

Считается, что венериумы были предназначены для занятий любовью и как раз сюда приглашались куртизанки и проститутки. 

8. Итифаллический Меркурий с весами. Дом Веттиев. 50–79 годы нашей эры 

Персонаж, изображенный на фреске, взвешивает на весах гипертрофированный фаллос: так обычно изображали Приапа — одного из богов плодородия и сына Афродиты и Диониса. 

Однако ученые склоняются к тому, что герой фрески не сам Приап, а один из его потенциальных отцов — бог торговли Гермес. Об этом говорит жезл в его левой руке и мешочек с деньгами на одной из чаш весов. Эта написанная незадолго до гибели Помпей картина располагалась прямо возле дверей в дом братьев Веттиев. 

Успешные бизнесмены, они пере­строили дом и украсили его фресками весьма высокого качества. Возможно, это изображение, помимо прочего, должно было сберечь богатство хозяев от сглаза или хотя бы отвлечь посетителей от завистливых мыслей. 

 9. Меркурий с эрегированным фаллосом. I век нашей эры 

Трудно поверить, но эта фреска в древности не воспринималась как эроти­ческая. Она находилась над дверью мастерской и служила как ее эмблемой, так и способом привлечения покупателей. 

Что здесь выпускалось, неизвестно, но сама эмблема не имела к этому особого отношения. На ней изображен бог торговли и путешествий Меркурий — об этом свидетельствуют крылатые сандалии, позволяющие ему быстро двигаться, а также жезл — кадуцей, обвитый двумя змеями. 

Мы привыкли к тому, что на античных памятниках искусства он обычно предстает в образе прекрасного юноши, но так было далеко не всегда. Первоначально Гермес-Меркурий изображался взрослым бородатым мужчиной, как и подобает божеству. Бог, символизирующий мир и безопасность, с которыми приходит торговля, держит в руке мешочек с день­гами. 

С древнейших времен символом Меркурия был фаллос, намекавший на внутреннюю энергию, плодородие и процветание. На этой фреске художник изобразил его гипертрофированно большим и возбужденным — вероятно, чтобы обеспечить успех бизнесу заказчика.

Источники 

Grant M., Mulas A. Eros in Pompeii: The Secret Rooms of the National Museum of Naples. Random House Value Publishing, 1982. 

Pesando F., Guidobaldi M. P. Pompei. Oplontis. Ercolano. Stabiae. Guida Archeologiche Laterza. Editore Laterza, 2018. 

Varone A. Eroticism in Pompeii. Oxford University Press, 2001. 

The Secret Cabinet in the National Archaeological Museum of Naples: Quick Guide. Soprintendenza archeologica di Napoli e Caserta. Naples, 2000.

Статья взята с сайта: https://arzamas.academy/mag/852-eros

Как пираты судьбу метра в США решили.

Ну, как и обещал — вот вам история про метрическую систему в США. В чём измеряется диагональ вашего монитора? В дюймах! И это логично, ведь большая часть производителей, потребителей и «законодателей мод» высоких технологий пришла из США. И в этой стране продавать дюймовые штуки было банально проще, чем объяснять населению, что такое сантиметр и как он соотносится с привычной для них системой. Почему же они не перешли на вполне логичную, понятную и привычную всему миру систему? Ведь сейчас США вместе с Либерией и Мьянмой (отличная компания, да?) является страной, которая так и не приняла метрическую систему, оставив для себя что что-то своё, родное и уютное. Галлоны, дюймы, мили и прочие короткие тонны (кстати, вы ведь в курсе, что в США есть примерно десяток их разновидностей?). Но в конце XVIII века у американцев был шанс всё изменить. Помешал случай и… пираты 

Запишите это на наш счет! 

Как мы помним из уроков истории, долгое время эта страна была одной из колоний Англии. В Британских колониях, как это вполне закономерно звучит, использовалась Британская же система измерения. Вот как раз те самые дюймы и мили. Но, после того, как США обрели независимость от «Империи над которой никогда не заходит солнце» они задумались — куда же им теперь податься, чтобы уж совсем наверняка отринуть всё Имперское и сделаться умными и красивыми. В их стране царила какая-то дикая смесь разных систем измерения — голландской, английской и случайно выдуманных отдельными гениальными самородками в состоянии запоя. В 1790-х годах Томас Джефферсон, как раз ставший государственным секретарём (по статусу третий после президента и вице-президента), наконец-то решил, что хватит это терпеть и волевым усилием замахнулся повернуть Америку в сторону цивилизации и стандартизации. 

Сам Томас Джефферсон. 

Так как США находились в довольно плотной оппозиции с Британией, то Америке по принципу «враг нашего врага — наш друг» симпатизировала Франция. И, о чудесное совпадение, именно в этой стране изобрели новомодную, простую, понятную и, главное, очень цивилизованную и стандартизированную метрическую систему. Приятным бонусом было тот факт, что её принятие, положительно бы повлияло на дальнейшие взаимоотношения (в основном, торговые) Франции и США. Всё так замечательно сходилось. Ну а то, что Джефферсон был известным франкофилом, было приятным дополнением к этому всему. Решение казалось уже практически принятым, и пора бы населению закупаться новыми линейками и гирьками... Но... Но даже третий по статусу в США не может просто взять и сказать — «а давайте теперь мы будем пользоваться совсем другой системой». И все такие — «да, отличная идея, начинаем завтра, раз уж ты предложил, то никаких вопросов». Нет, для таких решений нужна последовательность. Убедить одну фракцию, потом другую, затем вытащить всё это на общее одобрение и так далее. Короче, чтобы убедить конгресс на такой шаг, Джефферсону нужен был какой-нибудь демонстрационный материал и желательно кто-то, близко знакомый с метрической системой. Этим кем-то стал Джозеф Домби — французский натуралист. 

Джозеф Домби. Врач, ботаник, путешественник, натурфилософ. Правда об этом никто уже и не вспомнит. Но вот стоило ему один раз столкнуться с пиратами... 

Именно он в 1793 году отправился на корабле из Франции в США, чтобы совместно с Джефферсоном продемонстрировать Конгрессу все достоинства новой системы. Простоту конвертации, удобство использования и так далее. В нагрузку к собственному красноречию и знаниям он вёз из Багетленда два эталона — медный стержень размером ровно один метр и медный цилиндр весом ровно один килограмм (тогда эта единица называлась грав (grave) от слова «гравитация»). Подобные штуки делались с соблюдением всяческих норм, с высокой точностью и были довольно редкими и ценными (эталонов грава к тому времени было произведено всего лишь шесть экземпляров). С такими ценными вещами на борту корабль двигался очень осторожно. 

Вот. Это грав, а не «гирька из советского магазина». 

А потом произошло то, что предсказать было сложно — погода. В результате внезапного шторма корабль отнесло в сторону Карибского моря. Где, как мы все прекрасно знаем, обитали страшные и жуткие пираты. Судно шло под французским флагом и вскоре его заметили английские каперы. То есть, чисто юридически это были не совсем пираты в общем понимании, а скорее вооружённые частные корабли, которым правительство Англии разрешило атаковать вражеские суда. И это определение прекрасно подходило к тому паруснику, на котором плыл Домби. Франция, как раз в это время воевала с Англией и поэтому юридически-не-пираты смело рванули в бой, предвкушая неплохую прибыль. Два каперских корабля легко взяли на абордаж судно и, захватив пленников, доставили их к ближайшей территории Англии — острову Монтсеррат. 

Так он выглядит сейчас. 

За Джозефа Домби, как за человека из высшего общества пираты надеялись получить выкуп. К сожалению, натурфилософ так и не дождался момента освобождения и умер в плену. Ну а корабль и все вещи, найденные на нём, были распроданы или просто выброшены в воду. Такая судьба, похоже, постигла и драгоценные метрические эталоны. Для пиратов они было не больше чем простыми железяками, а не редким и тщательно отмеренным экземпляром предвестника грядущей эры стандартизации. Так что первое метрическое паломничество в США оказалось неудачным. Без должной информационный поддержки и презентации Томас Джефферсон не смог доказать Конгрессу превосходство таких странных штук как метр и килограмм над привычными дюймом и стоунами. И тема заглохла сама собой. По мнению многих — именно это определило последующую судьбу СИ на США. Тогда довольно легко предпринимались довольно сложные решения, нация была молода, мечтала отделить себя от Имперской Британии, и тянулась ко всему новому. Томас Джефферсон горел идеями и был решительный. А уже через год после этих событий он уже совершенно отошёл от должности госсекретаря и решил побороться за кресло следующего президента США. В общем, теперь мысли экс-госскретаря занимали проблемы совсем иного уровня. Более интересные, важные и ответственными, так что времени на всякую мелочь не хватало. Метры? Килограммы? У меня здесь куча соперников, которым надо бы отомстить. На его место пришёл Эдмунд Рэндольф со своим ведением важности и приоритизации проблем государства. Проще говоря — вот лично Эдмунду на стандартизацию единиц измерения было совершенно пофиг.

Привет, я Эдмунд и мне совершенно пофиг. 

Поэтому следующая французская делегация, которая решила поинтересоваться на тему: «Как насчёт приобрести у нас классную метрическую систему, лучшую в мире», получила отказ. Там как раз во Франко-Американских отношениях наступила прохлада и это было в какой-то степени политическим решением. Вскоре во Франции к власти пришёл Наполеон и США вообще поставили крест на метрической системе. Лягушатникам бы там у себя метр удержать, а не вернуться ко всяким лье и бушелям с этим корсиканским чудовищем. Для самоуспокоения тогдашний госсекретарь Джон Квинси в 1821 году провёл инспекцию в этом аспекте и решил, что и наша система — хороша и понятна большинству, нечего нам прививать все эти западны... блин, восточные ценности. Наша U.S. Customary System (традиционная система США) самая Customary, идите нафиг. Но где-то после Гражданской войны американский истеблишмент вновь огляделся и понял, что большинство стран уже давным-давно перешли на метрическую систему. И у них всё хорошо работает. Торгуется, наука там развивается, какие-то диалоги налажены, а мы здесь как идиоты с ненавистной Англией тупим в одной комнате метроненавистников. 

Согласитесь, что пост был бы не полон без этой картинки? 

Американцам оставалось только запрыгнуть на подножку последнего вагона. И с присущей им грацией они это... сделали. Да. В 1866 году Конгресс страны наконец-то постановил, что метрическая система является официальной для использования во всех контрактах, сделках и судебных процессах. Чтобы всем было проще, было объявлено, что ярд равен 0,914401 метра, а фунт как 0,4535924277 килограмма. Вооот, теперь-то заживём, правда? Всё реднеки быстро научится умножать свои ярды на эти легко запоминающиеся числа и будет просто отлично. Но вот только это всё совершенно не касалось жизни обывателей. Акт носил скорее рекомендательный характер, а не принудительный. Перейти могли те, кто очень хотел. Ну а таких, как вы понимаете было немного. Что не помешало США в 1890 (спустя практически сто лет после миссии Домби) наконец-то получить свои законные стандарты метра и килограмма. Но, люди их отвергли в моральном плане. 

Что не мешает правительству США заявлять, что мы еще не начинали, и все идет по плану. Вот, смотрите у нас есть области где 100% метрические единицы. Секунды, например.

И всё это получилось потому, что существовали две проблемы. Первая — деньги. Выяснилось, что в масштабе страны на это нужны просто олимпиарды долларов. В одну из последних попыток внедрения метрических единиц NASA ради интереса выяснила, сколько будет стоить перевести на систему документацию, программное обеспечение и чертежи шаттла. После этого они схватились за голову: выходило примерно 370 миллионов долларов. Для сравнения — стоимость запуска этого шаттла на орбиту — 760 миллионов. Немного дороговато, получалось. Вторая — упорство жителей. В той же Франции между внедрением метрической системы и её полным принятием населением прошло в районе сорока лет. Да и то, там законы были более жёсткими. А в США 23 декабря 1975 года президентом Джеральдом Р. Фордом подписан очередной закон о переходе на метрическую систему... и всё. Никаких установленных временных рамок, минимум требований. Люди сами должны выбирать, как мерить. У нас свободная страна, знаете ли. Мы вот даже Метрическую комиссию создадим. Пусть они... ну не знаю, попытаются всех убедить в полезности. Комиссия не смогла и в 1982 году её упразднили.

И еще одна популярная картинка (цитата из книги «Wild Thing» Джоша Бейзела). 

В 1988 году США ещё раз попытались в метры. И даже демонстративно постучали кулачком по столу, сказав, что метрическая система — предпочтительна для нужд торговли и коммерции. Но всё это коснулось лишь государственных структур. Бизнес опять не удалось заинтересовать лёгкостью расчётов и конвертации. Да, в школах вроде как учат детей СИ, но они потом приходят домой и опять галлоны и дюймы. Всё это вылетает из головы. По статистике в США на эту систему рассчитано всего лишь 30% продукции. Ну и фармацевтика. Единственная индустрия в стране, где царит строгая метричность. Над всем остальным довлеет имперская... в смысле традиционная система США. Вы вообще в курсе, что в этой стране используется 300 различных единиц в разнообразных областях науки и техники? Вот вам список, ознакомьтесь. После того как в 1995 году официально Англия перешла на метры, США заявила, что теперь дело не в деньгах, а в традиции, и присвоили себе все старые единицы измерения. Мол, мы тут власть и пусть остальной мир прогибается под нас. Консерватизм и патриотизм. Пожалуй, стоит признать, что именно эти причины не дают американцам войти в общемировую систему на равных. Ну и, конечно же, пираты… 

Только представьте, как выглядел бы мир сейчас, если бы не пираты.

Великолепная изоляция Южной Америки в кайнозое

В палеоцене и большую часть всего кайнозоя Южная Америка была изолированным материком, лишь несколько раз ненадолго соединявшимся с Северной. «Великолепная изоляция» - так называется книжка Дж.Симпсона по палеонтологии этого континента, сравнивая его историю с известным периодом международной политики США. Эволюция млекопитающих, оказавшихся на десятки млн лет в такой изоляции, породила много таксонов, в т.ч. необычных, а также явила многочисленные примеры конвергенции, когда в схожих условиях млеки, не близкородственные жителям других континентов, породили свои аналоги, копытных, грызунов, приматов, слонов, бегемотов, тапиров и т.д. Тут сохранилось много сумчатых – предков всевозможных опоссумов, а также более крупных форм (много позже тут появились сумчатые саблезубые тигры). В палеоцене же они были похожи на опоссумов. Первые 15-20 млн лет эволюции местных отрядов пока неизвестны, их представители появляются сразу специализированными, и установить их родство с другими группами. Но понятно, что основных ветвей тут было две – предки неполнозубых (броненосцы, ленивцы, муравьеды) и многочисленных «копытных». К последним относятся нотоунгуляты (похожие на грызунов, зайцев, овец, носорогов), астрапотерии («носороги»), тригоностилоподы, ксенунгуляты, пиротерии («слоны» и «мастодонты») и литоптерны (аналог лошадей и верблюдов). Видимо, они очень рано (в мелу) отделились от североамериканских кондиляртр (копытных в широком смысле, включавших мезонихий и предков китов. 

 Разнообразие разновременных нотоунгулят: 

Узнай их всех! (Википедия в помощь:)). Большинство млеком представлены сумчатыми («опоссумами») (картинка из интернета): 

Trigonostylops wortmani – примитивный палеоценовый представитель астрапотериев («молниевых зверей»), чьи останки найдены также в Антарктиде: 

Имеется предположение, что на самом деле астрапотерии попали в Южную Америку на плавучих деревьях из Африки, и относятся к афротериям. 

 Carodnia vieirai – палеоценовый нотоунгулятов («южных копытных»): 

Старинное изображение кароднии: 

 Colbertia magellanica – ещё один их представитель: 

Встречались в Южной Америке звери совсем неясной родословной типа патагонского Peligrotherium tropicalis из отряда Dryolestoidea: 

 Через острова Карибского бассейна на юг иногда попадали североамериканские жители. В Боливии найден Alcidedorbignya inopinata из отряда пантодонтов. 

 В раннем палеоцене в Аргентине встречались древние утконосы Monotrematum sudamericanum: 

А ещё в Южной Америке обитали 13-метровые титанобоа, родственные удавам: 

 И черепашка Puentemys mushaisaensis в Колумбии:

Основная радиация южноамериканских копытных произошла позже, в эоцене-миоцене, потом из-за наплыва пришельцев из Северной Америки большинство из них вымерли. 

Две раскладки вместо одной. Исторические корни простых вещей.

Отложим на время шизовоенный комплекс. Слишком большая концентрация однообразия — это тоже не очень хорошо. Я потом к нему вернусь. Пока, в рамках целевой программы «Джой образовательный» перейдём, к вопросам, действительно волнующим общественность. Уверен, что любой тут неоднократно в жизни пользовался двумя вещами: калькулятором и телефоном (особенно если это смартфон, в котором всё объединено). И, возможно, в процессе задумывался: а чего это у них такой порядок цифр? Ноль вроде всегда внизу и спасибо вам на этом. А что за наркомания происходит с остальными цифрами? Почему они идут в совершенно разных направлениях. На калькуляторе снизу вверх, а на телефоне наоборот. Сразу оговорюсь, что существует несколько объяснений этого вопроса — на текущее положение вещей повлияло множество событий. Хочется просто ответить, «что так исторически сложилось», и это было бы верно. Но подозреваю, что меня не поймут. Так что давайте разбираться подробнее.

Вот она проблема в чистом виде.

Вроде бы эти приборы имеют одну и ту же функциональность — вводить цифры... куда-то. Но вот предки у этих механизмов совершенно разные. У калькулятора — древние счётные машины. А у телефонной раскладки… ммм… телефон, какая неожиданность. Обычно в статьях, посвящённых этой теме, утверждают, что предком калькулятора стали кассовые аппараты, и поэтому там часто используемый 0 внизу. Но на самом деле это не так. У ранних кассовых аппаратов (до 1890-х годов) вообще не было кнопки 0. Вместо цифр на них были просто значения долларов и центов (от 5 до 95). Угу, дикари — у них не было раньше стоимости в 2 доллара и 24 цента, только 2 доллара 25 центов (нажимаем 2, а потом .25). И всех всё устраивало. Кстати, вы вообще в курсе, что самый первый кассовый аппарат, придумал владелец салона Джеймс Ритти, чтобы продавцы деньги не воровали? Теперь — в курсе. А мы продолжим.

Где тут ноль? Нет нуля!

Самый дальний предок калькуляторной раскладки существовал ещё в 1884 году на машине Comptometer (кстати, на видео внизу можно посмотреть, как работать на этом монстре). И была у этого механизма странная раскладка — мозаика из кнопочек 9х10. Все 9 цифр в каждом из столбцов. Наверху — 9, внизу — 1. Столбец — это свой разряд. И да, ноля здесь тоже не было — подразумевалось, что 0 — это клавиша, которую не нажали в своём разряде. Типа хотели набрать число 102, тыкаем в столбце сотен 1, десяток — пропускаем, единицы — жмём на 2. Вот вам и 102. А теперь вопрос: почему цифра 9 была наверху, а 1 — внизу?

Высокие технологии.

Всё потому, что кнопки внутри корпуса были связаны с рычагом, который заканчивался шестернёй и поворачивал барабан с цифрами. Чем меньше значение, тем на меньшее количество зубчиков надо было повернуть шестерню и тем ближе к ней должна была располагаться кнопка. Вот вам картинка для понимания, как всё было устроено.

Хреновина в разрезе. 

Вторая причина такого расположения в том, что даже в руководстве к этой адской машине, для ускорения работы операторам вменялось не тянуться к большим цифрам, а использовать их слагаемые. Например, вместо 9, можно было в одном и том же разряде нажать 4, а потом 5, которые были ближе к оператору. А машина, мол, сама всё сложит. Если бы 9 находилась внизу, то такая приятная опция исчезла бы. В дальнейшем это расположение клавиш продолжало совершенствоваться, количество кнопок сокращалось, но бухгалтера уже приняли как данность, что меньшие цифры расположены внизу. И это стало стандартом для всех счётных машин (а вы попробуйте что-нибудь новое в бухгалтерии ввести, поймёте почему их решили не трогать). Вскоре на таких калькуляторах появился 0 и его тоже расположили внизу — как раз потому, что использовали его довольно часто. Ну а в 1914 году Дэвид Сандстранд наконец-то запатентовали знакомую нам раскладку для калькуляторов. И она до сих пор является стандартной и привычной многим пользователям.

Второй источник проблемы.

Теперь телефон. Современные дети уже не знают, что такое импульсный набор с помощью диска, но олды помнят. Там опять работала опция «чем больше цифра, тем больше нужно было оборотов совершить». Но теперь диск вращался снизу вверх, и поэтому 9 (и заодно 0, который посылал 10 импульсов) были внизу, а 1 — наверху диска. Пока всех всё устраивало. Однако, в конце 1950 годов, Bell Labs, являющаяся тогда де-факто стандартом для всех телефонных сетей, решила, что вся телефония в тупике и наконец-то пришло время тонального набора. Количество аппаратов в отдельно взятых городах излишне увеличилось, номера стали длиннее, крутить диски приходилось дольше и, как следствие ,лавинообразно возросло количество ошибок при наборе — пальцы уставали. Плюс появилась возможность звонить за пределы городов, а это значит введение телефонных кодов для разных поселений, и ещё больше цифр в номерах. Диски по всем показателям своё уже отживали — люди не хотели качать пальцы и накручивать километры. А значит, здравствуйте, кнопочки. И разработчики подошли к делу ответственно. Выбрали 15 разных раскладок и провели множество испытаний на набранных добровольцах, чтобы найти наиболее удобную и привычную для них. Собирали кучу статистики — скорость набора номеров, отсутствие ошибок, удобство для пользователей и тому подобные вещи.

Варианты раскладок из тестового отчета Bell Labs.

Этой раскладкой оказалась привычная нам «1-2-3 наверху». Да, часть выборки забраковали сами инженеры, ещё что-то не понравилось дизайнерам. Кстати, ходит легенда, что «калькуляторный» вариант тоже был среди лидеров этого чарта. Типа — вот здесь могла бы появиться стандартизация и мне не пришлось бы писать эту статью. Но её не приняли по двум причинам — ошибок при наборе она давала чуть больше, чем лидер. А многие «тренированные» бухгалтера настолько быстро набирали номера, что часть цифр просто не успевала обрабатываться и посылать свой тон. Естественно, пришлось делать поправку на то, что количество бухгалтеров в стране довольно велико, и поэтому раскладку исключили из шорт-листа. 

Кайнозой, палеоцен

66 миллионов лет назад окончилась эра ящеров, началась эра млекопитающих – кайнозой («новая жизнь»). Она делится на три периода: палеоген, неоген и антропоген. Первый длился с 66 по 23 млн л.н., но вообще по этим периодам кайнозой редко разделяют – чаще по подпериодам. Первый из них – палеоцен («древний-новый»), между 66 и 56 млн л.н. Он вместе с эоценом (56-38 млн л.н.) был наиболее жарким и влажным временем за весь кайнозой: континенты, большей частью ещё связанные друг с другом, заросли лесами. Даже на Шпицбергене росли пышные леса (хотя будущий архипелаг тогда находился бго-западнее и связан был с Северной Америкой). 

 PaleoArt by Alberto Gennari: 

 Говорят, что в Северной Америке и на врезавшемся в архипелаг будущей Южной Азии Индийском острове некоторое время продержались несколько видов динозавров. Освободившиеся экологические ниши и разные крупноразмерные классы достаточно быстро заняли млекопитающие – плацентарные и сумчатые. Тогда возникло большое количества очень необычных форм, несколько полностью вымерших потом отрядов. Предки нынешних же отрядов были мало похожи на своих узнаваемых потомков. Вероятно, имелась тенденция к занятию ниши суперхищников птицами. В палеоцене существовало несколько пернатых гигантов типа гасторнисов, диатрим и фороракосов. Ещё суперхищниками во многих местах становились крокодилы. Первое время крупных хищных млекопитающих, видимо, не было. 

 Свежий кратер от того самого астероида: 

Палеогеновое море Калининградской области: 

 Палеоцено-эоценовый этюд из Австралии. Зверушка справа – 20-сантиметровая Tingamarra. Это не только древнейшее известное кайнозойское млекопитающее Зелёного континента, но и плацентарное, чьи потомки в Австралии не прижились: 

Антарктида и местный гусь Conflicto antarcticus: 

Палеоценовая фауна Евразии (картинка из интернета): 

Приблизительно так, хотя вульпавус обитал в Северной Америке в эоцене (и был ранним представителем отряда хищных, к которому относятся коши, собаки, медведи и др., а по генетически – и ластоногие). 

 Одиннадцатью семействами из Евразии и Северной Америки были представлены пантодонты – примитивные растительноядные. В Азии обитало множество мелких и среднеразмерных представителей, а в Западной Европе и Северной Америке – крупнейшие медведеподобные.  Археолямбда – представитель подотряда пантодонтов. Несмотря на медведеобразный облик и большие зубы, являлась травоядным существом: 

Thulitheripus – полутораметровый пантодонт со Шпицбергена: 

 Пантодонты титаноид и корифодон достигали размеров носорога. Титаноидные пантодонты были стопоходящи, имели по пять пальцев с когтями, мелкие пантодонты вместо когтей имели копытца. 

 В эоцене диноцераты (ужаснороги) станут распространёнными гигантами размером с носорога, одними из наиболее узнаваемых животных своего времени, а в позднем палеоцене Северной Америки и Азии это были существа значительно меньшего размера. Продиноцерас – древнейший представитель отряда, в строении которого заметны общие черты с древнейшими крупными хищными млеками – креодонтами:

 Родич продиноцераса – монголотерий: 

 Родство диноцерат неясно. Их сближают то с далёкими грызуноподобными предками непарнокопытных, то с ранними анагалидами, к которым относятся грызуны и зайцеобразные. 

 Ещё одним отрядом, начавшим специализироваться на мясоедстве наравне с креодонтами, были мезонихиды – копытные, родичи бегемотов и китообразных. Они появились в среднем палеоцене и разделялись на две ветви – оксиенид и гиенодонтид. Наибольшее разнообразие отряд ждало впереди, а в палеоцене они были представлены ограниченным количеством некрупных видов. Хищничество стало возможным для копытных-кондиляртр из-за слабой специализации их морфологии для веганства. Их представитель – синоникс: 

 Ещё один (как и первый он есть на общей картинке) – диссакус, обитавший в Европе, Азии и Северной Америке, имел 20-сантиметровый череп. 

 В течение кайонозоя плацентарные на большинстве континентов вытеснили сумчатых и однопроходных из-за ускоренного развития детёнышей, более развитого мозга и других преимуществ своего строения. Сейчас сумчатые обитают в Австралии и в небольшом числе – в Америке (несколько клад опоссумов и поссумов сохранились в Южной Америке, откуда они проникли на север), а в палеоцене сумчатые встречались и в Европе. Генеалогия плацентарных зверей неплохо изучена с помощью палеонтологии и генетики. Они делятся на несколько больших ветвей. Лавразиотерии – возникновение и ранняя эволюция связана с континентом Лавразия, распавшимся в кайнозое на Северную Америку и Евразию. Это отряды: насекомоядные, рукокрылые, непарнокопытные, китопарнокопытные, панголины (?) и хищные (carnivorа). Из вымерших: диноцераты, литоптерны, мезонихиды. Euarchontoglires – родичи лавразиотериев, отделившиеся от общей ветви почти 100 млн л.н. Сюда входят зайцеобразные, грызуны, тупайи, шерстокрылы и приматы. Афротерии, эволюционировавшие в Африке и Аравии в период их изоляции между 65 и 24 млн л.н.: хоботные, сирены (ламантины и дюгони), даманы, трубкозубы, златокротовые, выдровые землеройки, тенреки, прыгунчиковые. Вернее, генеалогия выглядит вот так (из Вики): 

Вымершие отряды: эмбритоподы (лучше гуглить арсинотерий), десмостилюсы (смесь ластоногих и дюгоней), а также по одной версии несколько больших южноамериканских отрядов, о которых будет сказано позже подробнее. Отдельную ветвь образуют южноамериканские уроженцы ксенартры, представленные отрядом неполнозубых (броненосцы, ленивцы, муравьежы).