sfw
nsfw

Результаты поиска по запросу

Дополнительные фильтры
Теги:
новый тег
Автор поста
Рейтинг поста:
-∞050100200300400+
Найдено: 21
Сортировка:

Бункер


- Ну вот, вроде все собрались, - Алина обвела взглядом собравшихся вокруг нее мальчишек. Изящным жестом откинула золотистую челку, упрямо закрывающую глаза.

Четверо парней, собравшихся по ее приглашению в старой беседке, были практически ровесниками. Димка, Антон и Данила уже получили первые паспорта, но еще не успели их истрепать, Сашка был младше на год, но, так как он был выше и крупнее обычного, то по силе вполне мог поспорить с другими ребятами.

Причина, по которой все они собрались этим вечером в беседке, была стара как мир - четверо парней влюбились в одну и ту же девчонку. Немало носов и глаз уже было разбито в драках, выпита даже была одна бутылка водки на четверых, в попытке разобраться «по-взрослому». Впрочем, эта попытка закончилась опять же дракой.

Алине же ситуация явно нравилась. Она забавлялась, гуляя один вечер с одним парнем, другой с другим, иногда сразу с двумя, заставляя их вытворять всякие глупости.

Надо сказать, что она того стоила. Девушка с внешностью модели – кукольное личико, отличная сформировавшаяся фигура, полная манящих округлостей, копна золотистых волос – что еще нужно четырнадцатилетним подросткам, чтобы мозг окончательно перетек в область чуть ниже пупка?

- Мне надоели ваши драки и ссоры, - сказала Алина, присаживаясь на скамейку. Вечер только начинался, было еще тепло, и одета она была весьма откровенно: широкий пояс на бедрах, по недоразумению называвшийся «мини-юбкой», полупрозрачная кофточка с глубоким вырезом. На тонких руках позвякивала россыпь браслетов. Светлые волосы закреплены на затылке серебристой заколкой с голубым камешком. – Поэтому я придумала для вас испытание. С тем, кто пройдет его, я буду встречаться … ну как минимум неделю, а потом посмотрим. Плюс, я выполню одно его желание. Любое. А те, кто не сможет выполнить – прощай навсегда. Победителя не трогать, в смысле не бить. Согласны?

Вопрос был риторическим. Девушка вертела поклонниками как хотела. Парни послушно кивнули.

- Отлично, - блондинка встала и вышла из беседки. Ребята последовали за ней. Алина подошла к торчащему из земли неподалеку бетонному столбику в человеческий рост высотой. Как правило, такие столбы служат воздуховодами для бомбоубежищ и подвалов. Девушка сняла заколку, встряхнула головой, рассыпая волосы по плечам.

- Это моя любимая заколка. Кто первым принесет мне ее, тот и выиграл. Пока! - с этими словами Алина бросила кусочек металла в трубу, повернулась, и неторопливо удалилась, покачивая бедрами. Мальчишки, разинув рты, смотрели ей вслед.

* * *

- Вот сучка! – восхитился Андрей, когда парни пересказали ему происшедшее. Мальчишки покраснели, побледнели, сжали кулаки, но сдержались и промолчали. Во-первых, Андрей был лет на семь старше их всех. Во-вторых, он был самым известным в их небольшом городке диггером. Вожделенная заколка была где-то под землей, и требовалась помощь знающего человека.

Городок этот был когда-то секретным, потом его рассекретили, военный завод закрыли, после чего предприимчивые местные жители быстренько растащили все, что плохо лежало. Но, несмотря ни на что, сеть подземных коммуникаций оставалась, соединяя канализацию, бомбоубежища, подвалы завода и катакомбы разрушенного монастыря в огромную сеть, раскинувшуюся под городом. После того, как несколько «исследователей» - охотников за медной проволокой - пропали в туннелях, под землю никто особо не лез. Кого-то убило током, кого-то завалило землей и камнями, несколько человек пропало без вести. Поговаривали, что их могли сожрать мутировавшие крысы, а могли убить охранники секретной лаборатории, якобы до сих пор функционирующей под городом. Или просто преступники, бежавшие из ближней зоны.

Только немногочисленные диггеры продолжали исследовать катакомбы. Они не афишировали свое увлечение, но к походу всегда готовились тщательно, как к боевой вылазке. А негласным лидером движения был Андрей.

К Андрею компанию привел Антон. Он хотел стать диггером, его манили подземелья и туннели, но… сталкеры принимали в свои ряды только с восемнадцати лет. Поэтому Антон пока изучал теорию и тренировался на поверхности. Андрей посоветовал ему временно заняться туризмом: под землей главные качества – это выносливость и командный дух.

- В общем, что я думаю? Скорее всего, девчонка решила всех вас деликатно послать. Не достанете вы из воздуховода ничего. Если хотите, могу посмотреть, куда она могла упасть. Но мой совет – забудьте про свою подругу. А лучше – купите на базаре четыре такие же заколки и отдерите ее всей толпой. Одновременно.

- Андрей, - Антон оказался выдержаннее всех. – Посмотри, пожалуйста, где ее искать. А потом мы решим, стоит идти или нет.

Андрей фыркнул, качнув головой, и вынес из гаража ведро краски и четыре кисточки.

- Забор мне покрасите в благодарность.

Через час, когда забор был тщательно выкрашен, а солнце уже садилось, Андрей позвал компанию в дом. Пока жена диггера Ольга разливала по чашкам терпкий пахучий чай и выставляла на стол вазочки с вареньем, Андрей развернул на другом столе огромную бумажную карту города, а на экран компьютера вывел другую схему – карту подземелий. Схему эту он составлял сам, с помощью данных, добываемыми диггерами. Сам Андрей с тех пор, как женился, в экспедиции не ходил.

Диггер молчал, неторопливо прихлебывая чай. Лицо его оставалось невозмутимым. Лишь налив себе вторую чашку, он начал говорить.

- Я даже не знаю, что вам сказать. Я рассчитал место, где нужно искать, но не уверен, что вам стоит туда идти.

Повисло тягостное молчание. Через минуту Антон решился спросить.

- В чем проблема?

Андрей помолчал.

- В чем проблема, спрашиваешь? Хорошо, я расскажу.

Под землей больше придуманных страхов, чем реальных. В основном там темно и пусто. И если соблюдать простые правила безопасности, то шансы выбраться весьма велики. Нет под землей крыс, размером с собаку, и прозрачных слепых крокодилов там тоже нет, и даже гоблинов с гномами не водится.

Под нашим городом много мест, куда не стоит соваться. Есть хранилище какой-то радиоактивной дряни, замурованный бункер. Фонит там страшно, ребята на свое счастье взяли с собой счетчик Гейгера и успели убраться, пока не засветились. Одно бомбоубежище целиком заполнено угарным газом, это мы по документам нашли и решили его не вскрывать. Подходы к бывшим лабораториям заминированы – мы знаем, где они, но не можем пройти, там нужен сапер. А под землей нельзя детонировать заряд, все осыпется.

Это все понятно и логично, это все военные оставили, чтобы никто не лез. Черт его знает, чем они в своих лабораториях занимались.

Но есть одно место, в котором творится какая-то чертовщина. По официальным планам - ничего там нет. В архивах раскопали мы один документ. Короче, на этом месте должен быть бункер. Скололи бетон – нашли дверь. Вскрыли. За ней коридорчик, еще одна дверь. Вскрыли. За ней винтовая лестница вниз. Отряд ушел туда и не вернулся. Второй пошел и не вернулся. Третий пошел и не вернулся. Девять человек, понимаете? Меня не было там, я уезжал в другой город. Приехал, пошел проверять. У первой двери осмотрелся, коридор осмотрел, лестницу. Меня напарник тросом страховал. Спустился по лестнице - там пять пролетов - дальше дверь. Открытая, за ней коридор. Длинный, противоположной стены не видно. Убежал я оттуда. И правильно сделал, наверное. Смертью оттуда пахнет.

Андрей выпил одним глотком остывший чай. Посмотрел на притихших мальчишек.

- Вот в этот бункер, скорее всего, и ведет этот воздуховод. Если верить архивному плану – как раз, больше никаких бомбоубежищ рядом нет. Нельзя вам туда идти. Забудьте вы про свою телку, жизнь дороже.

* * *

Димка, Антон, Данила и Сашка стояли на окраине города. Впереди, в километре от ближайшего дома находился брошенный завод. Оборудование с него все вывезли, металл весь давно разворовали, даже бетонные плиты забора были уже прорежены рачительными хозяевами.

Вчера, после долгих уговоров, им все же удалось убедить Андрея начертить путь до бункера. Диггер наотрез отказался пойти с ними, но карту начертил, подробно объяснил путь и дал несколько советов по безопасному поведению под землей. Подсказал, что взять с собой и как одеться. Антону советы были знакомы, остальным в новинку.

Следует заметить, что слова Андрея мальчишек не напугали – диггеры слыли суеверными людьми. Однако Антону было не по себе – он знал, что Андрей получил признание в среде диггеров не просто так. По слухам, он обладал уникальной способностью чуять опасность.

«Смертью пахнет» - вспоминал парень слова старшего товарища, и ему становилось зябко под жарким утренним солнцем, несмотря на толстый свитер и плотные камуфляжные брюки.

Завод был пуст. Ребята быстро нашли вход в подвал, открыли незапертую заржавевшую дверь. Пахнуло сыростью. Свет фонаря высветил сбитые ступеньки, ведущие вниз. Антон по праву опытного пошел первым, Димка и Данила нырнули за ним. Сашка остановился на пороге.

- Ты чего? - Спросил его Димка. – Пошли.

- Не, пацаны, я не пойду, - изменившимся голосом сказал Сашка. – Удачи вам, а я пас.

И, резко развернувшись, бросился назад.

- Баба! – презрительно крикнул ему вслед Данила.

Димка тоже добавил несколько нелестных эпитетов.

Антон промолчал. Он предпочел, чтобы Сашка остался. Данила и Димка были друзьями, пока не встретили Алину. Кто знает, вдруг они решат убрать конкурента, несмотря на общее решение – пока под землей, никаких ссор. С другой стороны, чем меньше народа, тем страшнее.

Антон встряхнул головой, отгоняя дурные мысли. Нельзя спускаться под землю, если не доверяешь напарникам.

Нельзя, но иногда приходится.

Антон осторожно спустился по лестнице, Димка и Данила последовали за ним. Впереди открылся длинный коридор. Когда-то здесь располагались то ли кабинеты, то ли кладовки, сейчас все было разрушено – ни мебели, ни дверей, даже деревянный пол кое-где разобрали.

В одной из комнат кирпичная стена была проломлена, обломки сложены кучей в углу. В проеме Антон разглядел широкую вертикальную шахту и подобие лестницы – вбитые в стенку стальные скобы.

Антон скинул рюкзак, прицепил фонарь к поясу и полез в шахту.

От завода в сторону города протянулся широкий туннель с двумя рельсовыми путями. По словам Андрея, он соединял цеха завода и лаборатории в центре города. Большая часть туннеля был заминирована, но путь мальчишек пролегал в безопасной части. Не доходя полкилометра до опасной зоны, они спустились в боковое ответвление, и, тщательно сверяясь с картой, пропетляли еще с полчаса, выбравшись, наконец, в относительно широкий туннель неизвестного предназначения. Во всяком случае, здесь не было ни жгутов электрических кабелей, ни труб городских коммуникаций. По словам Андрея, туннель являлся одним из ответвлений главной магистрали, но выходил в заминированную часть, поэтому идти напрямую было опасно.

Вход в таинственный бункер представлял собой массивную стальную дверь, приоткрытую от силы на полметра. За дверью открылся недлинный коридор, в конце которого ребята разглядели вторую дверь. Она была раскрыта посильнее. Антон ожидал почувствовать сквозняк, но воздух был недвижим. Запах сырости, преследовавший их всю дорогу, тоже почему-то исчез.

Димка потрогал толстую, сантиметров десять, дверь, уперся ногами в стену, пытаясь открыть пошире. Бронированная плита не сдвинулась ни на миллиметр.

- Не старайся, - остановил его Данила. – Диггеры ее лебедкой открывали.

Как и говорил Андрей, за второй дверью обнаружилась винтовая лестница. Антон осторожно потрогал ногой ржавую ступеньку, медленно перенес вес. Ступенька выдержала. Парни начали медленно спускаться вниз.

До конца лестницы оставалось каких-то десять ступенек, когда Антон вдруг неким шестым чувством почуял опасность – но не впереди, в неведомом бункере, а сзади, из-за спины. Почувствовал, но ничего не успел предпринять. Сильный удар по затылку лишил его сознания, и парень кубарем полетел с лестницы.

* * *

- Ты что творишь? – прошептал Данила, глядя, как Димка деловито обшаривает Антона.

- Нафиг он нужен, захапал карту и ведет себя как барин. Потом и заколку себе заберет. Друг с другом мы быстрее договоримся, чтоб по-честному, по-братски. Помоги…

Вдвоем они привалили своего слишком доверчивого спутника к лестнице, и Димка плотно притянул запястья Антона к перилам его же собственным ремнем. Повесил трофейный десантный нож на пояс, фонарь кинул в рюкзак другу, развернул карту.

- В конце коридора должна быть дверь, за ней бункер. Наш воздуховод надо искать в правом дальнем углу. Кувалду не потерял?

Данила мотнул головой.

- Отлично. А этот оклемается - сам выберется. Пошли.

Коридор оказался метров двадцать. Металлическая дверь в конце с трудом, но поддалась усилиям, открыв пустое просторное помещение. Стен было не видно, луч фонаря терялся в темноте.

- Пошли по стенке. Направо – шепотом скомандовал Димка. Говорить было страшно, от слов мурашки бежали по коже. Парень почувствовал, что его бьет дрожь, а футболка под свитером вся промокла от пота, хотя вокруг было довольно прохладно.

«Успокойся, это всего лишь подвал. Большой темный подвал. Здесь никого нет» - беззвучно шептал Димка. Он уже успел пожалеть о том, как поступил с Антоном. Втроем здесь было бы не так страшно.

Когда Димка шел по туннелям, ведущим к бункеру, он не воспринимал происходящее всерьез. Может быть, потому, что их было все еще трое, впереди шел уверенный Антон, а сзади сильный Данила, а может быть, свою роль сыграл глоток водки, тайком выпитый перед экспедицией. Сейчас хмельные пары практически рассеялись, количество напарников уменьшилось вдвое, ответственность за дальнейшие действия легла целиком на его плечи, а Данила хоть и сильный, но не особо умный…

Фонари неожиданно погасли. Испуганный Димка прижался спиной к стене, инстинктивно выхватил нож, несколько раз взмахнул перед собой. Потом замер, вспомнив, что может поранить напарника.

- Данила, – шепотом позвал Димка. Друг не отзывался.

- Данила! – в голос закричал Димка, чувствуя, как волны леденящего холода спускаются от макушки до самых пяток. Пощелкал переключателем фонаря. На четвертом щелчке тот включился. Димка описал круг, освещая пространство вокруг себя.

Данилы не было.

* * *


Минут пятнадцать Димка стоял, прижавшись спиной к стене, выставив перед собой нож. Парень не был уверен, что пятнадцать сантиметров стали – надежное оружие против неизвестного противника, но так было спокойнее.

Вокруг было тихо. Страх постепенно ушел, ему на смену явилась другая мысль: что если Данила решил напугать его своим исчезновением, а сам в это время уже обшаривает воздуховод? Отравленный страхом, парень уже не осознавал того факта, что погасли сразу оба фонаря, а Данила не смог бы этого подстроить. К тому же, невозможно передвигаться по незнакомому помещению без света. Хотя, может быть, Димкин фонарь дает достаточно света, чтобы Данила мог ориентироваться, не включая свой?

Осмелевший Димка осторожно, не поворачиваясь спиной к темноте, достал из рюкзака запасной фонарь, и неторопливо двинулся дальше. Нож благоразумно убирать не стал, оружие в руке прибавляло смелости.

Парень дошел до угла, двинулся дальше. Через несколько десятков шагов фонарь высветил небрежно сложенную кирпичную стену. Димка остановился в недоумении – до места назначения было еще около тридцати метров. Он оглядел стену – из серого кирпича, грубо сложенную, с потеками раствора – поднял фонарь выше и все понял. Стена заканчивалась на высоте около двух метров от пола, бункер явно продолжался за ней. Очевидно, она была построена позже и потому отсутствовала на плане. «Видимо, придется перелазить», - решил парень, скинул рюкзак, убрал нож в ножны и, беззаботно повернувшись к темноте спиной, полез на стену.

Он уже забыл про свой страх, объяснив исчезновение напарника стремлением того победить любой ценой. Ведь сам Димка поступил бы так же. Эта забывчивость дорого ему стоила – как только парень повернулся к темноте спиной, как из нее выступила высокая фигура в темном длинном одеянии. Лицо пришельца было скрыто капюшоном. С невероятной скоростью и абсолютно бесшумно, он оказался рядом с карабкающимся по стене Димкой и нанес парню оглушающий удар кулаком по затылку.

Существо подхватило обмякшее тело, без видимого усилия перекинуло его через плечо, и, одним прыжком вспрыгнув на стенку, исчезло в темноте проклятого бункера.

* * *


Антон с усилием поднял веки. Жутко болела и кружилась голова. Парень посидел несколько минут, постепенно приходя в себя. Он понял, что сидит около лестницы, его запястья притянуты к стальным перилам ремнем. Вокруг было темно, хоть глаз выколи. Антон пошевелил руками, пытаясь расслабить ремень. Сдирая кожу, он высвободил руки и нашарил в кармане брюк связку ключей, на которой висел маленький светодиодный фонарик.

Узкий луч света высветил площадку у входа в таинственный бункер. Стальная дверь была распахнута. У стены валялся распотрошенный рюкзак. Антон обыскал карманы – нож и карта пропали.

Сколько прошло времени? Данила и Димка могли быть еще в бункере, а могли уже подняться на поверхность. Антон решил не испытывать судьбу в одиночку, и уже собрался было подняться по лестнице к выходу, когда из черного проема бункера раздался отдаленный крик. Антон замер, прислушиваясь. Крик повторился вновь. Парень стоял, раздираемый противоречивыми чувствами. Страха он почему-то не испытывал. Антон понимал, что не стоит безоружным идти в неизвестность, но странное любопытство влекло его внутрь.
Он еще терзался сомнениями, когда из бункера вышел высокий человек, одетый в какой-то балахон с капюшоном. С невероятной скоростью он подошел к Антону и нанес сильный удар кулаком в лицо. Парень отлетел к стенке и вновь потерял сознание.

Антон очнулся, когда неизвестный бросил его на жесткий бетонный пол. Холодные сильные руки мигом прикрутили его запястья к каким-то железным прутьям. Мутная пелена перед глазами постепенно рассеялась, и Антон разглядел, что находится в небольшом помещении с серыми бетонными стенами. Несколько факелов слегка рассеивали сумрак. Один из углов был разрушен, в груде бетонных обломков Антон разглядел что-то металлическое.

Слева от себя Антон услышал сдавленные всхлипы. Он повернул голову и увидел, что рядом с ним висит Димка. Антон позвал его, но тот не отозвался, неотрывно глядя прямо перед собой.

Посередине комнаты находилось странное сооружение, некое подобие стола. На нем был распят обнаженный Данила. Его конечности были плотно закреплены кожаными ремнями, пропущенными в специальные отверстия. Тело в нескольких местах было пронзено тонкими шипами, напоминающими огромные рыбьи кости. Голова парня свесилась набок, с уголка рта стекала струйка крови.

Антон был уверен, что Данила мертв, но когда незнакомец подошел к пыточному столу и с размаху ударил парня по щеке, тот открыл глаза и попытался пошевелиться. Гримаса боли исказила его лицо. Незнакомец, лицо которого до сих пор было закрыто капюшоном, схватил Данилу за челюсть, и повернул к себе. Склонился над ним так, что парень был вынужден посмотреть в глаза палача. Данила широко раскрыл глаза, попытался закричать, но из сорванного горла раздался лишь жалкий хрип. Его руки и ноги задергались в предсмертной конвульсии. Через минуту жертва обмякла. Данила был мертв.

Хозяин подземелья выпрямился, обошел пыточный стол и, пошарив под ним рукой, вытащил маленький багрово-красный прозрачный кристалл, испачканный потеками крови. Он аккуратно обтер его, с минуту разглядывал на просвет, после чего спрятал где-то в складках одеяния. Затем палач вынул шипы, отвязал тело и вытащил его из комнаты. Вернувшись, он достал другой кристалл, на этот раз молочно-белый и установил его в основание пыточного стола.

Когда незнакомец подошел к Димке, тот закричал и задергался, словно пытаясь разорвать прочные кожаные ремни, крепящие его запястья к чугунным прутьям. Палач нанес несколько ударов, и парень обмяк. Существо (Антон не был уверен, что это человек) освободило Димку и разложило его на столе, затянув руки и ноги толстыми кожаными ремнями. Потом незнакомец вышел из комнаты.
Димка пришел в себя после боли, вызванной ударами маньяка и начал извиваться, пытаясь освободиться. Через некоторое время он осознал бесплодность своих попыток. Антон пытался заговорить с ним, но Дмитрий словно не слышал его. Он лишь судорожно всхлипывал и иногда невнятно поскуливал.

Человек в темном балахоне вернулся к столу, в руках он нес несколько шипов из непонятного белого материала, похожего на кость. При его виде Димка завыл так, что у Антона заложило уши, и в очередной раз попытался вырваться. Не обращая внимания на душераздирающие вопли, незнакомец начал срывать с жертвы одежду, разрывая материю голыми руками, словно лист бумаги. Затем хозяин подземелья (про себя Антон решил называть его демоном) выбрал один из шипов и с размаху пригвоздил извивающегося Димку к столу. Тот завизжал от боли, а демон продолжал втыкать в его тело шипы, словно сумасшедший коллекционер бабочек. Антон увидел, как ручейки крови стекают по специальным желобкам и тонкой струйкой омывают кристалл, который загадочный мучитель поместил под стол перед началом экзекуции.

Димка кричал, не переставая, минут пятнадцать, потом голосовые связки не выдержали, и он продолжал лишь сипеть с широко открытым ртом, запрокинув голову и выгнувшись дугой настолько, насколько ему позволяли путы.

Демон подошел к Антону. Парень чувствовал, как дрожат его коленки, а каждая пора тела источает холодный пот, однако нашел в себе силы поднять голову, чтобы взглянуть на своего тюремщика. Подсознание подсказывало ему, что не стоит пытаться заглянуть под капюшон, где царила беспросветная мгла, даже кусочка лица не было видно, поэтому Антон направил взгляд поверх головы.

- Ты будешь последним, - свистящим шепотом проговорило существо. - тридцать лет я ждал, пока этот проклятый бункер вскроют, и я смогу выйти отсюда.

- Зачем ты мучаешь нас? – спросил Антон, - мы ничего плохого тебе не сделали.

Существо издало длинный шипящий звук. Антон не сразу понял, что оно смеется.

- Смелый мальчик, ты не боишься спрашивать. Те, кто был до тебя, ни разу не воспользовались такой возможностью. Я отвечу тебе, исполняя твое последнее желание, а после этого твоя кровь освободит меня.

- Напыщенный индюк, - буркнул в ответ Антон.

- Тебе не разозлить меня, смертный. Слушай.

Видишь кровь, которая стекает на кристалл? Твой друг сходит с ума от боли, и эта боль лишает его души. Когда кристалл примет багрово-красный цвет и станет прозрачным, значит, он вобрал в себя бессмертную сущность человека.

Те, кто создал меня, привязали меня к этому месту. Я не могу уйти далеко от бункера, в нем стоит источник моей жизни. Мой…друг… да, друг, нашел Камни Душ, с их помощью я смогу освободиться от Источника и выйти на свободу, в мир людей. Тогда я стану сильнее, я перестану бояться света и холодной стали, а моя сила сделает меня императором людей. Я все знаю о вашем мире, смертный, вы с радостью подчиняетесь сильным.

- Дурак, - улыбнулся в провал капюшона Антон, - ты не протянешь во внешнем мире и суток.

- Твоя смелость граничит с безрассудством. Обещаю, твоя агония продлится вдвое дольше, чем тех, кто был до тебя. А я пока съем тело твоего друга.

Демон развернулся и вышел из комнаты.

* * *

Антон не знал, сколько прошло времени до возвращения демона. Димка лежал, не шевелясь, лишь редкие вздохи показывали, что он еще жив. Тонкие ручейки крови омывали кристалл, незаметно для глаза он темнел, становясь похожим на очень большой рубин.
Наконец, послышались шаги. Дверь медленно приоткрылась, не более, чем на ладонь. Антон невольно сжался от страха. Все это время он пытался подготовить себя к предстоящей пытке, но так и не смог побороть малодушный трепет перед болью. Это существо явно умело причинять страдания лучше любого палача-человека.

Несколько секунд ничего не происходило. Антон подумал было, не померещилось ли ему, но вдруг дверь резко распахнулась, и в помещение ворвались два человека в камуфляже, их лица были закрыты масками. Они мгновенно разошлись по углам, и парень заметил у каждого из них маленький короткоствольный автомат. Затем один из непонятных спасителей подошел к нему и перерезал путы.

- Идти сможешь? Не ранен? – спросил человек в камуфляже, и Антон по голосу узнал Андрея.

- Да, - ответил парень. Растирая затекшие запястья, он подошел к груде тряпья в углу и достал оттуда свой нож – подарок отца.

- Эта тварь боится солнца и стали, - пояснил он Антону и его напарнику. – Димку, наверное, уже не спасти, он несколько часов истекает кровью.

Андрей приложил пальцы к шее распятого, покачал головой, потом приложил палец к губам. В этот момент черная тень спрыгнула откуда-то с потолка, и одним взмахом руки отшвырнула мужчину в сторону так, что он с шумом впечатался в кирпичную стену. Коротко стукнул автомат из угла, потом еще и еще. На балахоне демона появились рваные следы от пуль. Подергиваясь и отступая под огнем, тварь подняла руки к голове, намереваясь снять капюшон. Края рукавов опустились, обнажив длинные пальцы с четырьмя суставами, покрытыми серой кожей.

Каким-то шестым чувством Антон понял, что если демон откроет лицо (или что у него там вместо лица), то никто в помещении не выживет. Отцовский нож был у него в руках, и парень сделал то, что подсказывали ему инстинкты – коротко, без замаха, как учил отец-десантник, метнул нож в черный провал под капюшоном.

Нож вошел в темноту весь, вместе с рукояткой, как будто там ничего не было. Тварь покачнулась, потом раздался дикий, душераздирающий визг. Демон упал на колени, и, запустив конечности под капюшон, пытался вытащить нож. Прикосновение стали обжигало его, и демон отдергивал руки.

Антон метнулся к лежащему без сознания Андрею. Вместе с другим диггером, парень смог поднять приятеля. Поддерживая друг друга, они кинулись к двери. Напоследок, второй диггер кинул в помещение что-то и резко захлопнул дверь.

Не успели они пройти десятка метров, как за спиной что-то глухо бухнуло. С потолка посыпались куски штукатурки. Визг неожиданно прекратился. «Граната, - догадался Антон, - хорошо парни подготовились».

Уже подходя к внешнему тамбуру, Антон, пришедший в себя Андрей, и Сталкер – так представился второй диггер, услышали из подвала вопль. В нем смешались боль, ярость и разочарование. Парни поспешили выбраться наружу. Они не смогли закрыть массивные стальные двери, ни внутреннюю, ни внешнюю. Чтобы не оставлять проход открытым, Сталкер соорудил растяжку из второй гранаты и веревки.

* * *

- Куда вы меня ведете? Отпустите! – в очередной раз захныкала Алина. Высокий мужчина в камуфляже и маске грубо толкнул ее автоматным стволом в спину.

- Заткнись, сука, скоро сама все увидишь.

Группа из шести диггеров пробиралась по подземному тоннелю. Двое из них конвоировали светловолосую девушку, еще трое несли сварочный аппарат с баллонами. Андрей шел впереди, руководя операцией. Вскоре группа подошла к полуоткрытой металлической двери, толщиной в ладонь и весом не менее тонны. Посветив внутрь, можно было увидеть небольшой коридор, заканчивающийся похожей дверью, но поменьше.

Андрей подошел к Алине и резким движением схватил ее за горло, подняв лицо так, чтобы заглянуть в глаза.

- Из-за твоего каприза погибло два человека. Поэтому ты сейчас пойдешь и достанешь свою цацку сама. Руки я тебе не развяжу. В шахте растяжка, так что будь осторожнее, – последние слова прозвучали как явная издевка.

С этими словами, мужчина толкнул девушку в черный провал коридора, и диггеры закрыли дверь с помощью принесенных с собой ломов.

- Да, если бы Сашка не уговорил вас пойти за нами, гнить бы мне в этом бункере, - сказал Антон, наблюдая, как диггеры заваривают дверь по периметру.

Уже были приварены железные ломы для надежности, а опустевшие баллоны привалены к наглухо заблокированной двери, когда Антон вспомнил кое-что, от чего по спине пробежал холодок. Демон ведь говорил, что ему осталась лишь одна душа до того момента, как он сможет обрести свободу. И сейчас они сами втолкнули жертву к нему в пыточную.

Антон хотел было поделиться с Андреем своими соображениями, но засомневался. Вдруг взрыв разрушил кристаллы. Димкин кристалл находился под столом, как раз туда улетела граната. Или не туда? Воспоминания о пережитом кошмаре стали расплывчатыми, смутными, как вчерашний сон.

Андрей стал собирать отряд в обратный путь и Антон не стал его тревожить.

* * *

Алина неторопливо шла по бункеру. Стояла кромешная тьма, но она прекрасно видела в темноте. Веревку с запястий девушка перетерла еще на лестнице о выступающий кусок арматуры.

Алина неслышно открыла дверь в небольшое помещение. В стены были вбиты железные скобы, на которых висели кожаные ремни. Один угол комнаты был разрушен, в нем лежала груда бетонных обломков, тряпья, деревяшек, каких-то черепков, кое-где проглядывало что-то белое, подозрительно похожее на кости.

В другом углу сидело нечто человекообразное, одетое в изорванный черный балахон. Оно мерно раскачивалось из стороны в сторону и тихо шипело. Когда Алина вошла в комнату, оно подняло голову. Из-под капюшона раздался свистящий хрип.

- Они раскрыли тебя?

- Нет, они мстили за тех, кого я послала к тебе, любимый.

Алина подошла к груде мусора и достала оттуда ту самую заколку, которую два дня назад бросила в воздуховод.

- Они разбили два кристалла, - просипело существо в углу.

- Мы найдем другие, - ответила Алина.

- Они запечатали дверь, а я по-прежнему боюсь металла.

Алина встала на колени перед демоном.

- Я найду способ выбраться отсюда, мой господин. Я обещаю. Эти люди будут первыми, кого я убью.

А мужики-то не знают...

Может быть, когда мы будем летать дальше, к другим планетам, (…) когда будем летать в другие звездные миры, в это время нам понравится больше, чем голубой, и черный цвет неба, так как мы привыкнем к нему. А пока, конечно, приятнее, пока голубое.

Ю. А. Гагарин



Александр Васильевич Юрков, капитан первого ранга космического флота России, командир экипажа космического челнока «Восход» стоял у входа в сверкающее голубым стеклом здание Центра Управления Полетами. За его спиной, на скрытом махиной ЦУП посадочном поле остывал после посадки верный челнок, на котором капитан Юрков летал последние пять лет в качестве командира и еще три года до этого — штурманом. До «Восхода» были три других корабля — каждый из них Александр Васильевич вспоминал порой со светлой ностальгической грустью.

Однако, сейчас он не думал о челноке, предоставив его чутким рукам техников. Пока прочие члены команды проходили послеполетное обследование, капитан улизнул из комнаты отдыха персонала на улицу. Здесь он с наслаждением вздохнул полной грудью, в очередной раз удивившись тому, что воздух на космодроме отличается на вкус в зависимости от того, прилетел ты или собираешься улетать. Космодром прощался с улетающими в голубое небо сынами земли запахами машинного масла, солярки, раскаленного металла и свежей краски, кислой химической вонью ракетного топлива и едким запахом нагретой изоляции.

Сейчас же легкие Александра Васильевича омыл нежный аромат зеленой листвы. Запах влажной почвы и еще чего-то непонятного, но бесконечно родного. Запах Земли.
Капитан повернул вправо и прошел несколько десятков шагов. Здесь в небольшом закутке, образованном стенами ЦУП, находился небольшой цветочный садик. Юрков вновь с удовольствием вздохнул — теперь воздух пах сладковатой смесью цветочных ароматов — и, присев на скамейку, откинулся на спинку и прикрыл веки.

Минуту спустя гравий, которым были посыпаны дорожки, заскрипел под чьими-то шагами. Юрков открыл глаза — кого это там принесло — и тут же вскочил навстречу.

— Здравия желаю! — произнес он, повинуясь отточенным за годы службы рефлексам.

— Вольно, Саш, — махнул рукой пришедший и, чуть прихрамывая, подошел к скамейке и сел. — Присаживайся.

Его звали Юрий Алексеевич Орлов, и он был заметно старше Юркова, практически старик; последние тридцать лет этот человек бессменно руководил Аэрокосмическим Агентством России.

Он был почти на голову ниже Юркова, и ходил, прихрамывая. Перед ухудшением погоды сустав начинал беспокоить его сильнее, что заставляло Орлова ходить, опираясь на трость. В Агентстве ходила шуточная примета: Орлов с тростью — быть дождю.

— Как оно? — отечески поинтересовался Орлов, с отеческим беспокойством оглядывая капитана.

— Нормально все, Юрий Алексеевич.

Орлов улыбнулся, но его глаза остались серьезными, пытливо осматривая каждую складочку на мундире коллеги.

— Слышал, Марс вчера отчитался о первом урожае в теплицах?

Юрков удивленно вскинул брови.

— Нет еще. Ну, круто же, Юрий Алексеевич! Марс переходит на самообеспечение. А проект «Проксима» утвердили?

— На доработку отправили. Что-то комиссии в рециркуляторах опять не понравилось, — Орлов пожал плечами. — В таком деле спешить нельзя. Кстати, с прошедшим тебя, Саш. Сорок пять — срок немалый, как-никак.

Юрков дернул уголком рта, словно был недоволен чем-то, но потом все же улыбнулся.

— На пенсию спровадить пришли?

Орлов вскинул густые седые брови.

— А хочешь?

На лице капитана промелькнула растерянность. Некоторое время он размышлял, а потом вновь улыбнулся и проговорил, глядя не на начальника, а вверх, в бездонное голубое небо.

— Знаете, Юрий Алексеевич, я в детстве наткнулся как-то раз на видеозапись интервью Гагарина. Старая запись такая, черно-белая. И он там в числе прочего сказал такие слова… Что-то вроде «В космосе черное небо, но нам привычнее голубое». А я увлекался космосом тогда, прямо болел им. И подумал: «Неправ Гагарин, хоть и космонавт». Казалось мне, что голубое небо — вот оно, чего в нем такого… А черное — оно там, за пределами атмосферы, его увидеть не каждому дано.

Капитан повернул голову и посмотрел на улыбающегося Орлова.

— А вот пару лет назад вспомнил эту фразу и вдруг понял, что скучаю. Двадцать лет любил черное небо, но вспомнил земное, голубое — и аж слезы на глазах навернулись. Наверное, так и надо уходить на пенсию — когда вместо черного неба начинаешь мечтать о голубом.

Мужчины помолчали, думая каждый о своем. Несколько минут спустя тишину нарушил Орлов.

— Знаешь, Саш, я ведь тоже видел это интервью. Лет десять мне было… И вот смотрю я на Юрия Алексеевича, молодого, живого, веселого. И так мне сердце вдруг защемило… Он говорил: «Когда мы будем летать дальше, к другим планетам… когда будем летать в другие звездные миры». Он верил в это, Саш, в полеты к другим планетам, он жизнь был готов отдать за эту мечту. Готов был сгореть там, в модуле. А мы…

Орлов гневно сжал пальцы в кулак.

— Это было такое время, Саш, когда считалось нормальным пускать редкоземельные металлы на экраны для смартфонов, которым суждено было оказаться на свалке через год. Когда врач, учитель или инженер получал меньше продавца. Это было время тоски и какого-то внутреннего отчаяния, Саш, когда мода на развлечения менялась раз в месяц, и полгода спустя все говорили: « А помните…» И я был таким же неприкаянным… Вместе со всеми играл в игры, послушно удивляясь улучшенной графике, крутил спинеры, слушал баттлы… Ты, наверное, и не знаешь, что это такое.

Старик усмехнулся.

— Так получилось, что месяц спустя мы были на экскурсии в Звездном. Кто-то до нас написал на памятнике Гагарину: «Юра, мы все про…» Потеряли. Мои одноклассники гоготали, глядя на похабную надпись — матерного слова им было достаточно, чтобы фраза стала смешной. А я читал эту надпись и чувствовал, всей душой, понимаешь, чувствовал бессильную скорбь этого неизвестного мне человека. Я смотрел и видел осколки чьей-то мечты. Мечты всего человечества.

Со стороны стартовых модулей раздался рев взлетающего челнока. Мужчины помолчали, вслушиваясь в шум, мысленно отмечая: все хорошо, полет нормальный; и лишь когда звук стал едва слышным, растворившись в зените, Орлов продолжил.

— Тогда, у памятника, я дал себе клятву. Себе и Гагарину, моему тезке и брату по мечте. Я нашел фотографию памятника с той надписью — она гуляла по всему интернету — распечатал и повесил над кроватью. Я написал на ней маркером: «Юра, мы все вернем!» Для космонавта я был слишком хилым, поэтому решил стать инженером и строить космические корабли. Я зубрил математику и физику целыми днями, растерял всех так называемых «друзей» — им было скучно со мной, а мне вдруг стало бесконечно скучно с ними.

Орлов поднялся со скамейки и в возбуждении принялся расхаживать перед скамейкой: два шага в одну сторону, разворот, два шага в другую. Так же он расхаживал, когда читал лекцию в университете или произносил напутствие отправляющемуся в полет экипажу. Юрков из уважения тоже встал.

— Конечно, мечта одинокого мальчишки не могла изменить мир, как бы яростно он ни штудировал учебники. Но что-то изменилось. Писатели стали писать о космосе — не склизкую как бы фантастику с сисястыми инопланетянками на дешевой обложке, а хорошую, твердую «ЭнЭф», как в середине двадцатого века, как те книги, на которых я вырос. Люди снова стали мечтать о космосе. Правительства стали выделять деньги на космическую программу. Оказалось, что выгоднее сложиться и запустить экспедицию, например на Луну, чем грызть друг друга за клочок истощенной земли.

Его спич прервало появление молоденькой медсестры. Словно валькирия в белом халате, она подбежала к Юркову и начала гневно его отчитывать:

— Александр Васильевич, ну куда вы подевались? Телефон не берете, в корпусе вас нет! Что за безответственность?! Командир экипажа, каперанг, а ведете себя, как мальчишка, сбегаете с комиссии! Живо в смотровую!

Этому маленькому урагану возмущения неведомо было понятие субординации, и капитану пришлось подчиниться. Прощание с Орловым в результате оказалось довольно скомканным. Минуту спустя Юрков вместе с возмущенной медсестрой, которая продолжала отчитывать капитана, как нашкодившего котенка, скрылся в здании, оставив улыбающегося Орлова в одиночестве.

Продолжая улыбаться, министр опустился на колено перед клумбой и осторожно погладил подушечкой пальца гладкий розовый лепесток. Словно почувствовав это касание, из глубины большого лохматого цветка выполз маленький зеленовато-бронзовый жук, недовольно посмотрел на человека, крутя длинными усами. Беззвучно высказав все, что думал об огромных двуногих, мешающих питанию мирных насекомых, жучок поднял закрылки, расправил длинные прозрачные крылья, и, сорвавшись с цветка, с недовольным жужжанием улетел прочь.

Орлов со старческим кряхтением распрямился, посмотрел вслед жуку и подумал вслух:

— Иди, Саш, на пенсию… Погуляй, отдохни, внука повидай… А местечко инструктора я тебе поберегу.

Орлов направился ко входу в ЦУП, но у самых дверей остановился. Развернувшись, он пошел прочь от входа, туда, где на полпути к КПП стоял титановый бюст Гагарина. Обойдя памятник, Орлов посмотрел на открытое улыбающееся лицо первого космонавта, а потом перевел взгляд ниже, туда, где на полированной гранитной плите постаменте резцом скульптора было выведено:

ЮРА, МЫ ВСЕ ВЕРНУЛИ!
Начало истории:
http://old.reactor.cc/post/2225399
http://old.reactor.cc/post/2229470
http://old.reactor.cc/post/2233931


Путь Слабости

Хлопнула входная дверь, затем что-то с грохотом обвалилось. Рита оторвалась от тетради и выглянула в коридор. Дядя Гена сидел на полу и непослушными руками пытался стянуть с себя ботинок. Над его головой покачивалась на одном шурупе сорванная полка. Заметив девочку, выглядывающую из-за двери, отчим махнул рукой.

- Сними их с меня, - проговорил он, щедро перемежая речь матом.

Рита стащила с вонючих ног тяжелые ботинки. Отчим кое-как поднялся на ноги и прошел на кухню, попутно матеря какую-то Маринку, которая, по его словам, была тварь и динамщица. Сунув голову под кран, мужчина стал умываться, фыркая и разбрызгивая воду. Рита постояла еще немного и ушла в комнату делать уроки.

Не то, чтобы дядя Гена был плохим человеком или много пил. В конце концов, он заботился о Рите с тех самых пор, как умерла ее мама. Однако, в последнее время отчим стал чаще употреблять алкоголь. Выпив, он становился более ласковым и любил потискать десятилетнюю падчерицу. Рита обычно вырывалась и пряталась, пока тот не протрезвеет.

Прошло около пятнадцати минут. Рита закончила переписывать задание, и, оторвавшись на секунду от тетради, заметила в стоящем на столе зеркальце, что в полуоткрытой двери, привалившись к косяку, стоит отчим. Повернувшись, она уставилась на него.
Несколько секунд они смотрели друг на друга. Дядя Гена заметно протрезвел, он молча смотрел на девочку со странным выражением на лице. Он не выглядел злым, но Рите почему-то хотелось убежать.

- Что? - наконец, спросила она.

Отчим оторвался от косяка и медленно пересек комнату. Его ладонь ласково опустилась на светло-русую голову падчерицы, медленно провела по шелковистым гладким волосам. Рита сидела неподвижно, нервно сжимая ручку.

- Ты сильно выросла за последнее время. - с непонятной хрипотцой в голосе сказал отчим. - Стала такая... красивая.

Пятерня сжалась, схватывая волосы и запрокидывая голову девочки назад. Мужчина расстегнул брюки свободной рукой, вытащил возбужденный орган и направил его в рефлекторно приоткрытый рот падчерицы. Он почти коснулся нежных розовых губ, когда Рита со всех невеликих девичьих сил ударила его ручкой в пах.

Мужчина завопил и рухнул на пол, зажимая поврежденную плоть. Рита бросилась прочь из комнаты. Вслед ей неслись проклятия и угрозы, и Рита не сомневалась, что взбешенный отчим исполнит их, как только сможет встать.

Входная дверь оказалась закрыта, ключей на обычном месте тоже не оказалось. Мелькнула мысль запереться в ванной, но Рита решила, что там ее отчим быстро найдет. Тот уже поднимался на ноги, неразборчиво рыча от ярости и боли, и Рита забилась вглубь старого большого шкафа с одеждой.

Внутри было тихо, плотная одежда глушила звуки. Рита постояла несколько минут, напряженно прислушиваясь, но услышала лишь собственное дыхание. Устав стоять, она осторожно опустилась на устилающие дно одеяла и сама не заметила, как уснула.

Проснувшись, Рита глубоко вдохнула пыльный воздух и громко чихнула. Испугавшись, она зажала нос пальцами, и второй оплошности удалось избежать. Сжавшись в комок, она тихо лежала еще несколько минут. Наконец, давление внизу живота стало нестерпимым, и Рита тихонько толкнула дверцу.

Та медленно открылась настежь, противно скрипя. Рита пыталась остановить ее, но пальцы лишь скользнули по гладкой поверхности. Глазам девочки предстала пустая комната с обшарпанными обоями. Пол был покрыт толстым слоем пыли, в углу была свалена куча строительного мусора. Одинокая лампочка свисала на проводе с потолка, за окнами было уже беспросветно темно.

Рита выбралась из шкафа и шагнула вперед. Расправила смятое синее платье, откинула встрепанные волосы и поежилась - в доме было холодно. Обернувшись к шкафу, чтобы взять плед, она обнаружила, что полки и вешалки пусты, да и сам шкаф изменился - стал ниже и меньше.

- Что здесь происходит? - прошептала Рита, чувствуя в груди нарастающее смятение. Голос прозвучал страшно гулко в пустой комнате, и Рита испуганно притихла.

Рита прошла к двери, оставляя отпечатки босых ног на пыльном полу, и выглянула в коридор. Планировка квартиры в точности повторяла ту, в которой она жила с дядей Геной, а раньше - и с мамой. Однако, в их квартире обои и полы были совсем другими.
Обойдя квартиру, Рита обнаружила, что она пуста, и смогла, наконец, спокойно посетить туалет. Зеркало оказалось разбито, поэтому девочка, как смогла, привела волосы в порядок и вышла обратно в коридор.

В прихожей Рита нашла свои синие, в тон платью, сандалии. Это были именно ее сандалии, а не точно такие же - Рита узнала пятнышко от краски, посаженное совсем недавно. Обувшись, она хотела было вернуться в комнату, но в полуоткрытую дверь бухнулось что-то тяжелое, захлопнув ее. Неизвестное существо издало надрывный стон, переходящий во всхлипывающее хрюканье, и Рита, стараясь ступать неслышно, попятилась назад в прихожую.

Дверь оказалась заперта на английский замок. Аккуратно оттянув собачку, Рита вышла на лестничную площадку. За спиной у нее тихо щелкнул замок, отрезая обратный путь.

Здесь было еще холоднее. Рита спустилась на один пролет ниже, к подъездному окну. Оно было выбито вместе с рамой, из дыры в стене неприятно дуло сквозняком. На нижней площадке освещения уже не было. Держась спиной к стене, Рита медленно спустилась ниже. Идти в темноту было страшно, но оставаться на месте еще страшнее.

Спустившись на нижний этаж, Рита обнаружила, что света, идущего из окон подъезда достаточно, чтобы ориентироваться. Рита спустилась по самого низа, толкнула разбитые створки дверей и вышла на улицу.

Двор был ей абсолютно незнаком. Одинокий фонарь скудно освещал его, отбрасывая длинные причудливые тени. Рита обняла себя за плечи, пытаясь немного согреться. Холодный ветер трепал платье, обдувая голые ноги.

Рита прошла на детскую площадку, села на качели. Она не знала, что происходит, и что делать дальше. Окружающие двор дома слепо глядели на нее черными провалами окон. Старый фонарь периодически помаргивал, на мгновение погружая двор во тьму. Покачавшись немного, Рита слезла с качелей и пошла к выходу со двора.

Небольшой камушек со звоном ударился об опору качелей. Рита обернулась; темная фигура, представшая перед ней, повергла девочку в ужас. Расставив четыре огромные руки, монстр присел и глухо зарычал. Зажав рот ладонями, Рита попятилась. Оттолкнувшись от земли, чудовище прыгнуло на жертву; взвизгнув, Рита присела на корточки, закрыв лицо руками.

Многокилограммовая туша пролетела над сжавшейся в комок девочкой и врезалась в деревянный грибок-песочницу. Чудовище поднялось на четвереньки, стряхивая с себя обломки. Лишь пластиковая зеленая гусеница, которая раньше гордо возлежала на шляпке-крыше, осталась невредимой. Отлетев в сторону, она шлепнулась на песок.

Рита бросилась бежать, не дожидаясь, пока монстр окончательно придет в себя. Она уже забегала в подворотню, когда услышала за спиной яростный рев. Впереди виднелась ярко освещенная улица.

Проход оказался закрыт. Ворота из толстых стальных прутьев были смотаны толстой цепью, и, для надежности, заварены двумя металлическими полосками. В отчаянье, Рита бросилась между прутьев. Обдирая кожу, она протиснулась на противоположную сторону, чувствуя дыхание монстра за спиной. Когтистая лапа схватила ее за платье в последнем рывке. Рита рванулась изо всех сил; тонкая ткань поддалась, и девочка повалилась вперед, ссаживая колени и локти об асфальт. Рука сжалась, сминая лоскут темно-синей ткани. Рита вскочила и обернулась к воротам.

Монстр не смог пролезть вслед за ней. Он сладострастно нюхал вырванный из ее платья лоскут. Нижняя половина его тела была покрыта жесткими длинными волосами, из которых торчал огромный багровый фаллос. Рита сморщилась и перевела взгляд выше. Мускулистый торс с четырьмя длинными руками был гладким и блестящим, а в чертах лица, хоть и изрядно искаженных, Рита увидела явное сходство со своим отчимом. Ростом монстр был вдвое выше девочки; от него исходил острый запах пота.

Демон отбросил лоскут в сторону и прижал увенчанное четырьмя небольшими витыми рогами лицо к решетке. Его ноздри раздувались, шумно всасывая воздух; мышцы на руках напряглись, раздвигая железные прутья. Послышался визг гнущейся стали; Рита повернулась и бросилась бежать.

Пробежав несколько десятков метров, вдоль освещенной улицы, Рита остановилась и оглянулась. Она понимала, что от четырехрукого монстра ей не убежать, а, значит, необходимо спрятаться. Пока улица была пуста, но было очевидно, что ворота не задержат демона надолго. Пройдя еще немного вперед, Рита свернула в ближайший неосвещенный переулок.

Стараясь держаться поближе к стенке, Рита прошла вглубь каменного коридора. По всей видимости, это был проход в подземную парковку. Это удивило девочку: в их небольшом городке никогда не было подобных сооружений.

Рита хотела было повернуть назад и поискать другое место, чтобы спрятаться, но, обернувшись, увидела в проходе очертания рогатой многорукой фигуры. Закусив губу, чтобы не закричать, девочка пригнулась и побежала вниз по пандусу.

Внизу действительно оказалась автопарковка, словно сошедшая с кадра голливудского фильма. Огромное пространство, заставленное автомобилями и колоннами, освещали всего несколько лампочек. Почему-то сильно пахло псиной. В пустой кабинке охранника горел свет. Рита нырнула под шлагбаум и спряталась в тени за будкой.

Спустя мучительно долгую минуту послышались тяжелые шаги. Рита осторожно выглянула из своего убежища. Монстр, озираясь, стоял в десятке метров впереди, спиной к девочке и напряженно нюхал воздух.

Из глубины парковки послышался лай, а затем приближающийся топот. Демон присел, разведя ручищи в стороны и оглушительно зарычал. Где-то совсем рядом сработала сигнализация. Ближайший автомобиль внезапно взлетел в воздух и упал на демона.
Четырехрукий не растерялся. Встретив полторы тонны железа ударом кулака в воздухе, он отправил сплющенную машину в обратный полет. Высекая искры из бетонного пола, кусок исковерканного железа проехал добрый десяток метров, смяв еще пару машин. Из под него растеклась маслянистая багрово-черная лужа.

Демона окружили странные твари, подобных которым Рита не видела даже в кошмарах. Впрочем, после всего произошедшего, она уже ничему не удивлялась. Существа были похожи на высоких мускулистых людей, однако их головы напоминали собачьи. Бронзовые обнаженные тела блестели в свете фонарей.

Их было пятеро. Они окружили демона, и, глухо рыча, кружили вокруг него, словно водя хоровод. Демон не стал ждать нападения. Прыгнув вперед, он схватил собакоголового и одним вращательным движением верхней пары рук оторвал ему голову. Фонтан черной крови ударил в потолок; оставшиеся члены стаи кинулись на демона, вгрызаясь и разрывая его плоть.

Битва была недолгой. Не прошло и минуты, как трое из нападавших были мертвы. Четвертого искусанный демон держал за шиворот на вытянутой руке. Пленник пытался огрызаться, но четырехрукий не обращал на него внимания. Ему тоже досталось: все его тело было покрыто глубокими рваными ранами, из разорванной артерии на ноге толчками хлестала кровь.

Демон проковылял к ближайшей целой машине и обрушил своего пленника на капот. Ухватив его за бедра, монстр загнал свой огромный бугристый член между ягодиц пленника. Стоянку огласил дикий вой. Между тем, натужно пыхтя, демон продолжал насиловать собакоголового. Рита, сдерживая тошноту, с удивлением наблюдала, как раны четырехрукого затягиваются на глазах. Собакоголовый, тем временем, затих, и болтался в руках демона как тряпичная кукла.

Рита поняла, что пора убираться и выскользнула из своего убежища. Держась в тени, она прокралась вглубь стоянки. Здесь было меньше машин и больше фонарей. Наконец, в дальнем углу, Рита увидела стеклянную автоматическую дверь.

Стоянка огласилась ревом. Оглянувшись, Рита увидела, что четырехрукий, абсолютно целый, без единой царапины, идет по парковке, переворачивая машины. Пригнувшись, чтобы ее не было видно за припаркованными автомобилями, Рита побежала к выходу. Как назло, прямо над ним ярко горел фонарь.

Автоматическая дверь послушно открылась перед девочкой, и Рита бросилась вверх по лестнице. Уже выскочив в длинный коридор торгового центра, она услышала за спиной звон разбиваемого стекла и топот поднимающегося по лестнице монстра.

Впереди лежал пустынный освещенный коридор без единого укрытия. Стеклянные клетки магазинов были заперты и темны. Рита нырнула в щель между двумя банкоматами, надеясь, что преследователь не заметит ее.

Какое-то время было тихо. Рита старалась сдержать дыхание, но ей все равно казалось, что ее вздохи разносятся на всю округу. Она не могла видеть, что происходит снаружи, ушел ли демон или выжидает ее.

Железные коробки банкоматов разлетелись в стороны. Рита увидела нависающую над ней огромную тень, зажмурилась и оглушительно завизжала. Не обращая внимания на крик, демон схватил ее за лодыжку и поднял в воздух. Одним движением когтистой лапы он содрал уже изрядно потрепанное платье. Любуясь на рыдающую жертву, висящую вниз головой в его руке, демон довольно ухмыльнулся, предвкушая забаву.

Раздался оглушительный гром, и голова монстра разлетелась фонтаном кровавых брызг. Рита выскользнула из ослабших пальцев и упала на твердый кафельный пол, больно ударившись головой. Сверху на нее рухнула окровавленная туша четырехрукого монстра.

* * *

Рита повернулась на бок, застонав от боли во всем теле. Открыв глаза, она обнаружила себя лежащей на полу того же торгового центра в луже черной крови. Труп ее преследователя лежал неподалеку. Рита поднялась на четвереньки и отползла в сторону, к обрывкам своего платья, валяющимся в нескольких метрах от нее.

Трусики - последняя оставшаяся у Риты одежда - насквозь пропитались вонючей кровью, и девочке пришлось их снять. Дрожа от холода, она обтерлась остатками платья, оставив часть ткани на импровизированную набедренную повязку. Лоскута едва хватило, чтобы прикрыть бедра, и, держась за стенку, чтобы не упасть, Рита пошла вперед.

Идти было тяжело; все тело ломило, четыре царапины на животе, хоть были неглубоки, противно ныли; болела голова. Пройдя несколько метров, Рита почувствовала головокружение и сползла на пол. Голова кружилась все сильнее и сильнее, и, наконец, Риту вырвало. После этого, как ни странно, стало легче, но сил подняться она в себе так и не нашла. Стоя на четвереньках, Рита подняла голову и разглядела в десятке метров впереди белую дверь туалета. Собрав остатки сил, она поползла к ней.

Обрывок платья сполз по пути, но Рите было уже не до этого. С трудом открыв дверь, она ввалилась внутрь и растянулась на холодном кафельном полу. Дверь медленно закрылась.

Полежав немного, Рита почувствовала себя легче и нашла силы встать. Она тщательно обтерлась теплой водой из крана, отмывая потеки демонической и собственной крови. Царапины от когтей чудища защипало, но Рита старалась не обращать на это внимания. Запершись в кабинке, она присела на унитаз и привалилась к перегородке, пытаясь унять пульсирующую боль в затылке.

Рита просидела так довольно долго, пока не поняла, что замерзла и хочет есть. Вместе с силами вернулось осознание того, что она голая и безоружная. Напившись воды, чтобы приглушить голод, Рита чуть приоткрыла дверь и прислушалась. Снаружи было тихо, и Рита решила выглянуть.

Коридор не изменился; по-прежнему валялись разбросанные банкоматы, а вот труп четырехрукого исчез. Его кровь свернулась, а от лужи протянулась цепочка широких следов назад по коридору, в сторону стоянки. Прикрывшись руками, Рита выскользнула в коридор и пошла вперед. Приблизившись к повороту, она осторожно выглянула из-за угла.

Рослый бородатый мужчина в камуфляже с размаху бросил в стеклянную витрину огнетушитель. Острые брызги со звоном разлетелись по кафелю. Пинками расширив проход, он забрался внутрь. Покопавшись с минуту, он вылез обратно, запихивая в заплечный мешок какие-то вещи. Оглянувшись по сторонам – Рита едва успела нырнуть за угол – мужчина закинул торбу за спину, поправил висящий на поясе длинный меч в украшенных ножнах и отправился дальше.

Рита подождала несколько минут, чтобы человек отошел подальше и, держась возле стены, пробежала вперед, к разбитой витрине. За ней оказался магазин одежды, неосвещенный, но не разгромленный. Осторожно ступая, чтобы не порезаться об осколки стекла, Рита забралась внутрь и быстро подобрала себе одежду и обувь. Детских вещей в магазине оказалось немного, но, все же, Рита нашла все необходимое. Натянув на себя белье, джинсы, топик и ветровку, она обулась в легкие белые кроссовки и скользнула за стойку.

На полках под стойкой персонала обнаружились лишь залежи цветного скотча и несколько канцелярских ножей. Рита выбрала один, с самым острым лезвием, и сунула его в карман куртки.

У самого края стойки стоял служебный компьютер. Рита попыталась включить его, но тот не реагировал. Зато рядом с клавиатурой нашелся магнитный ключ, который подошел к двери в дальней части зала.

Рита прикрыла за собой тяжелую дверь, очутившись в недлинном офисном коридорчике с несколькими дверьми. Одна из них вела в туалет; Рита пригладила волосы перед зеркалом, умылась и вышла обратно в коридор.

Следующая дверь вела в небольшой кабинет. Внимание Риты привлекла фотография на столе, с которой улыбалась светловолосая молодая женщина.

- Мама? – прошептала девочка, глядя на портрет.

Перевернув карточку, она прочитала: «Следуй знакам. Не останавливайся. Назад пути нет». Вынув фотографию из рамки, Рита убрала ее в карман. Порывшись в ящиках стола, она обнаружила среди бесполезных бумаг и вещей пачку обезболивающих таблеток. Проглотив два горьких кругляша, Рита села в кресло и прикрыла глаза.

Взамен уходящей боли пришел голод. Рита сунула таблетки в карман и отправилась дальше. Следующая комната явно предназначалась для отдыха персонала. Вдоль одной из стен шел ряд шкафчиков, напротив – холодильник, кулер и небольшой стол с забытой кем-то кружкой и пачкой пакетного чая. Над столом на металлических кронштейнах была закреплена микроволновка.

Рита залезла в холодильник и обнаружила контейнер с гречкой и котлетами. Вместе с ним нашлась вилка и кусочек хлеба. Поев и попив чаю, Рита прошлась вдоль шкафчиков, дергая ручки.

Открылся только один. Внутри висела на плечиках красная фирменная футболка, а на верхней полке лежал свернутый бейдж и пачка чипсов. Забрав еду, Рита захлопнула дверь.

Запоздало пришла мысль - взять в магазине какую-нибудь сумку, и Рита вернулась к двери, ведущей в магазин. Приоткрыв ее, девочка выглянула в зал.

Гигантская тень с четырьмя руками стояла в центре магазина и глядела прямо на Риту. Увидев жертву, демон зарычал и ударом ноги отбросил стоящую перед ним стойку с одеждой. Рита потянула ручку на себя, проклиная тугой доводчик. На ее счастье, монстр сам помог ей, ударив с другой стороны так, что дверь захлопнулась, а толстый металл промялся внутрь. Дверь затряслась под градом ударов. Рита повернулась и бросилась вглубь коридора.

За одной из дверей оказался склад. Рита с удовольствием бы покопалась в нем, но сейчас был неподходящий момент, и она кинулась дальше, поспешно схватив со стола кладовщика тяжелый фонарик в резиновом корпусе. Оставалась одна неисследованная дверь в торце коридора. Она отличалась от прочих – прочная, металлическая, окрашенная в невзрачный мышино-серый цвет. Рита отодвинула железный засовчик и выскочила в узкий, плохо освещенный коридор.

Она пробежала еще несколько метров.

- Кажется, я начинаю понимать, что значит «Назад пути нет» - запыхавшись, проговорила Рита, переходя на шаг. Чипсы она к тому времени уже где-то потеряла.

Промозглый сырой сквозняк, пахнущий застарелой плесенью, дул ей в лицо. Рита остановилась под последней лампочкой, тускло освещавшей серые стены. Коридор уходил дальше, погруженный в темноту, из сырой мглы не доносилось ни звука.

Рита достала фонарь и осветила коридор. С левой стороны она разглядела едва заметную дверь, выкрашенную в тот же грязно-серый цвет, что и стены. Идти дальше в сырую темноту коридора было неприятно и страшно, и Рита осторожно толкнула створку.

Внутри никого не было. Рита шагнула в небольшое квадратное помещение без окон, освещенное лишь светом множества мониторов, практически целиком закрывавших одну стену. Под ними находился небольшой компьютерный стол и офисное кресло на колесиках. Повернув голову влево, Рита увидела еще одну дверь, запертую на щеколду.

Зайдя внутрь и заперев за собой дверь, она обратила внимание на экраны. По всем мониторам крутилась одна и та же запись, сделанная с одного ракурса, по-видимому, с камеры наблюдения. Рита узнала тот самый коридор, в котором она попалась в лапы четырехрукому. Банкоматы стояли на своем законном месте. Маленькая фигурка в синем платье выскочила из-за края экрана и, испуганно оглядевшись, залезла в щель между ними. Спустя несколько бесконечных секунд в кадр вступил четырехрукий монстр. Запрокинув голову, он втянул воздух и уверенно направился в нужном направлении. Мощным рывком он разбросал многокилограммовые железные коробки и, наклонившись, поднял за ногу невесомое тельце. Кусок разодранной синей ткани отлетел в сторону.

На экране появился новый персонаж. Высокий, почти с демона ростом, мужчина в багровом пальто и широкополой шляпе, скрывающей лицо, неспешным шагом подошел почти вплотную к монстру и приставил к его затылку внушительных размеров пистолет. Раздался беззвучный выстрел и голова четырехрукого разлетелась багровыми ошметками, а могучее тело рухнуло, придавив свою жертву.

Рита не совсем поняла, что произошло дальше. Человек убрал оружие, и на ее глазах его одежда изменила цвет на невзрачно серый, превратившись в бесформенный балахон, а поля шляпы опустились и слились с одеждой, образовав капюшон. Убийца демона стал похож на Смерть, как ее рисуют в книжках, только косы не хватало для полного подобия. Человек в балахоне наклонился, оттащил тело, исторгающее черную плотную жидкость, в сторону, и отправился дальше, не обращая внимания на бесчувственное обнаженное тело в луже чужой крови.

Запись пошла заново. Рита наскоро осмотрела помещение, но ничего не нашла. В столе не было ящиков, его поверхность была совершенно пуста. На его поверхности был выцарапан ножом какой-то иероглиф, но Рита не смогла его прочитать. Если это был знак, то не для нее.

Дверь дернули, и Рита испуганно обернулась к ней. Спустя несколько секунд раздались три коротких уверенных удара, затем еще, и еще. Спрятаться было негде, и Рита, стараясь не шуметь, двинулась ко второму выходу. Дверь содрогнулась от сильного удара. Бесшумно отодвинув задвижку, Рита выскользнула наружу, в широкий коридор, обложенный коричневой плиткой «под гранит», и, пригнувшись, скользящими шагами побежала вдоль стены.

Коридор кончился неожиданно, и Рита выскочила в огромный зал. Его центр был ярко освещен мощными прожекторами, края же, заваленные обломками мебели, стойками для одежды, сломанными стеллажами и прочим мусором, были погружены во тьму.

Рита прошла вперед, обогнула неработающий фонтан, изображающий мускулистого бородатого мужчину с телом змеи ниже пояса. Хвост его свивался многочисленными кольцами, руки сжимали причудливый жезл. Скульптуру окружала дюжина огромных королевских кобр с раскрытыми пастями, из которых должна была извергаться вода. Возле фонтана среди обломков камня и кирпича из щели между плитами пола рос маленький красно-белый цветок. Рита присела на корточки и осторожно, едва касаясь, провела кончиками пальцев по лепесткам.

Пол под ногами вздрогнул, и Рита, не удержавшись, упала на пол. Свет погас, оставляя ее в кромешной тьме. Оглушенная падением и внезапно нахлынувшим страхом, Рита вскочила на ноги и бросилась вперед, не разбирая дороги. Крупный обломок бетона подвернулся ей под ноги, и Рита упала во второй раз. Зашипев сквозь зубы, она схватилась за ушибленную ногу и замерла. Постепенно паника ушла, как и боль, сердце успокоилось, а глаза привыкли к темноте. Рита обнаружила, что вокруг не так уж темно – стеклянная стена, по-видимому, фасад здания, пропускала немного лунного света, достаточно, чтобы ориентироваться. Рита поднялась на ноги и, тщательно ощупывая путь, двинулась на свет.

Большая часть стекол была выбита и устилала пол ковром мелких осколков. Они хрустели под ногами, несмотря на все старания Риты ступать как можно тише. Рита подошла вплотную к раме, в которой еще торчали острые осколки, и ее глазам предстало воистину пугающее зрелище.

Перед торговым центром находилась небольшая площадь, выложенная брусчатой плиткой. Молодой человек, коротко стриженый, в кожаной куртке, усеянной шипами, джинсах и тяжелых ботинках, нервно крутился на месте, стараясь удержать в поле зрения трех необычных существ, кружащихся вокруг него в подобии танца. Пистолет в его руках, вытянутых перед собой, подрагивал, переходя с цели на цель и неспособный удержать ни одну из них на прицеле. Рита скользнула за столб.

Существа, кружившие по площади, напоминали миниатюрных девушек, однако, пушистые длинные хвосты, выглядывающие из-под коротких широких юбочек, и большие звериные уши придавали их внешности оттенок первозданной дикости. Каждая из них держала в руках пару коротких, чуть изогнутых клинков. Девушки-кошки двигались с необычайной грацией, абсолютно бесшумно, создавая впечатление иллюзии в лунном свете.

Оружие в руках юноши изрыгнуло огонь, выплевывая кусочек свинца. В ответ раздался лишь серебристый смех, и одна из девушек, не прекращая танца, выступила вперед, в центр круга, и полоснула человека мечом. Бритвенно острый клинок разрезал кожаную куртку, брызнула кровь, человек завопил от боли, выгибаясь и поворачиваясь в сторону угрозы, а кошка уже снова кружилась в волшебном танце вокруг жертвы. Мужчина снова выстрелил, пуля высекла искры из металлической накладки на плече девушки, сбивая ее с ритма и опрокидывая на землю. В тот же миг другая воительница ударила его по ногам, разрезая сухожилия. Человек упал на колени, еще не поняв, что произошло, и поднял оружие для следующего выстрела. Блестящий клинок опустился, отражая лунные блики, и кисти рук упали на мостовую, сжимая бесполезный кусок металла. Брызнули струйки крови, человек завопил, ошарашенно глядя на обрубки, только что бывшие его руками. Рита зажала рот руками, чтобы не закричать вместе с ним, а прекрасные жестокие создания засмеялись своим нечеловеческим серебристым смехом.

Словно в ответ им, из глубины темного зала раздался приглушенный рев и шум разбрасываемых пинками камней. Рита оглянулась: очертания огромной четырехрукой фигуры пока лишь едва угадывались в темноте. Не зная, куда бежать, Рита прижалась спиной к колонне, напряженно наблюдая, как выступает из мрака огромная рогатая фигура.

Демон был уже близко, когда Рите в голову пришла сумасшедшая и отчаянная мысль. Быстро оглянувшись, она окинула взглядом площадь. Несчастный парень лежал ничком на брусчатке; лужа крови растекалась от него. Одежда его превратилась в лохмотья от множественных разрезов. Он был еще жив, пытался куда-то ползти; его мучительниц, казалось, забавляло это упрямство. Они прекратили танец и обступили человеческий обрубок, тыкая в него остриями мечей и наслаждаясь его судорожными подергиваниями.

Монстр был уже совсем рядом, не более трех метров. Рита выскочила из тени колонны, служившей ей убежищем, и включила фонарик, целясь в глаза. Ослепленный демон заревел и махнул рукой, едва не задев Риту. Та повернулась и бросилась бежать.

Девушки-кошки повернулись в ее сторону, но Рита ослепила их фонарем и проскочила между прелестными чудовищами, перепрыгнув через тело. Мелькнули неестественно большие глаза с вертикальными щелями зрачков, и Рита бросилась бежать вдоль улицы, надеясь, что монстры схлестнутся между собой.

Так и случилось. Убегающая девочка не видела, как ее вечный преследователь вышел из здания и взмахом руки отшвырнул одну из кошек в сторону. Со сдавленным воплем она прокатилась по мостовой и осталась лежать ничком. Оставшиеся девушки бросились на монстра. Хоть он и мог убить любую из них одним взмахом руки, кошки были намного быстрее. Волшебная сталь рассекла мышцы и связки на ногах, и четырехрукий рухнул на колени. Кошки закружились вокруг него, отсекая мясо по кусочку, и вскоре окровавленный скелет рухнул на землю.

- Миньон Приапа, - странным вибрирующим голосом произнесла одна из девушек, с короткими черными волосами, - отнесем его голову Бастет, иначе он возродится.

Вторая кошка молча кивнула. Взвалив на плечи тело менее удачливой подруги, она направилась вдоль улицы. Черноволосая отсекла демону голову и, ухватив свой страшный трофей за массивный рог, последовала за ней.

Продолжение следует
Последние несколько дней играем с тян в 7 days to die по локалке в кооперативе. До этого рубали в Minecraft Industrial Craft. Посоветуйте, кому не жалко, что-то похожее (или не похожее, но клевое). Главное, чтобы игра поддерживала игру по локалке в кооперативе.

DayZ, Left4Dead и Project Zomboid не предлагать.

Заранее спасибо.
Новая партия игрушек на Новый год и днюху!
Предыдущая партия http://mlp.joyreactor.cc/post/1211929
Еще в комментах!
Начало здесь http://old.reactor.cc/post/2239244

Рита бежала, пока не кончились силы и дыхание. Пару раз она оглянулась на бегу; наконец, убедившись, что за ней никто не гонится, девочка перешла на шаг. Хотелось пить; глаза слипались, ведь была уже глубокая ночь. Пребывание в обмороке вряд ли можно было считать сном.

Улица была не освещена; привыкшим к темноте глазам Риты вполне хватало лунного света. Темнота действовала на нее успокаивающе, словно обволакивала толстым мягким одеялом. Касаясь ладонью стены, Рита брела вдоль пустынной улицы, раздумывая, где бы раздобыть воды и устроиться на ночлег.

Возвращаться в торговый центр было нельзя; Рита слишком хорошо поняла, что «назад пути нет». Поэтому она брела по обманчиво пустынной улице, ожидая следующий знак, обещанный ей странной надписью на обороте маминой фотографии.

Улочка вывела ее на перекресток, где Рита, поразмыслив, свернула влево, чтобы не отрывать руку от стены. Наверное, глупо, но ощущение твердого бетона под подушечками пальцев успокаивало. Через полсотни метров спасительная стена кончилась, уступив место слепым провалам выбитой витрины.

Прижавшись спиной к стене, Рита прислушалась. Не услышав никаких особенных звуков, она высунула голову и попыталась вглядеться в темноту. Увы, хотя луна и освещала улицу в достаточной мере, чтобы не спотыкаться при ходьбе, внутри царила кромешная мгла. Окинув взглядом окружающие дома и не заметив ничего подозрительного, Рита на секунду включила фонарь и обвела помещение лучом света, приготовившись, в случае чего, мгновенно сорваться с места.

Фонарик осветил пустынный небольшой магазинчик, возможно, бывшую аптеку или салон сотовой связи. Зеркальные шкафы были вдребезги разбиты, их осколки густо устилали пол. В дальнем углу помещения Рита разглядела дверь. Оглядев улицу в последний раз, Рита медленно забралась внутрь. Осколки стекла оглушительно хрустели у нее под ногами, и девочка вздохнула с облегчением, когда добралась до дальней стенки, где пол был практически чист.

Осмотр стойки ничего не дал; в ней не было ничего, кроме комков застарелой пыли. Приложив ухо к двери, Рита долго прислушивалась. Наконец, она рискнула потянуть ручку.

Створка чуть приоткрылась, и Рита посветила в образовавшуюся щель фонариком. Она увидела короткий пустынный пыльный коридорчик с единственной дверью. Рита скользнула внутрь; обнаружив задвижку на двери, она заперлась и отправилась исследовать следующую дверь, за которой обнаружился туалет.

Поискав еще, Рита нашла выключатель. Свет включился и в туалете, и в коридоре; Рита напилась воды из-под крана, умылась, сходила в туалет, и, кое-как устроившись на полу коридорчика, уснула.

* * *

Ну, здравствуй, - буркнула Гусеница, выпуская из зажатой зубах длинной трубки колечко дыма.

Рита огляделась вокруг. Она сидела на траве на краю небольшой полянки, окруженной плотными зарослями шиповника. Высокие кусты, усеянные крупными бело-розовыми цветами, источали чуть ощутимый сладкий запах, а за зеленой стеной вздымали могучие стволы задумчивые дубы.

Посреди поляны, прямо перед Ритой, возвышался огромный гриб. На раскидистой маслянисто-коричневой шляпке возлежала огромная гусеница в старомодном котелке. Она курила трубку и задумчиво-презрительно разглядывала гостью.

- Здрасти, - буркнула Рита, поднимаясь на ноги и отходя подальше от огромного насекомого. Гусеница выпустила клуб дыма, окутавший полянку и Рита закашлялась.

- Что ж ты творишь то, шебутная? - раздражено произнесла Гусеница и вновь замолчала.

- Вы о чем? - осторожно спросила Рита, но Гусеница не ответила, продолжая внимательно разглядывать девочку. Молчание затянулось, и Рита двинулась вдоль естественной изгороди, пытаясь разглядеть сквозь сплетение ветвей хоть что-нибудь снаружи. Однако, сколько она ни вглядывалась, ничего не смогла разглядеть в кромешной тьме.

Спустя пару минут Гусеница все же отозвалась:

- Чем раньше ты определишься с желанием, тем лучше, - жерло трубки вновь пыхнуло кольцом дыма. На этот раз оно не растеклось по поляне, а, вращаясь, медленно поднялось в небеса. Гусеница проводила его долгим задумчивым взглядом, и лишь затем закончила мысль:

- Подумай хорошенько, чего ты хочешь, девочка. Иначе Мастер решит за тебя. А у него очень странное чувство юмора. И я тому живой пример.

Трубка вновь выпустила облако дыма, окутав поляну. Рита закашлялась...


… и проснулась, сев на жестком холодном полу. Все тело ломило после сна в неудобной позе, болела голова и хотелось есть. Рита умылась, вздрагивая от прикосновения ледяной воды к лицу, пригладила встрепанные волосы.

- Чего я хочу? - прошептала она, глядя на уставшее лицо с подведенными синью глазами, отражающееся в пыльном зеркале с трещиной в уголке. - Какая разница, Гусеница? Ты не особо помогла Алисе, вряд ли поможешь и мне.

Дверь в закуток содрогнулась от удара; Рита в панике заметалась по тесному закутку. Спрятаться было негде, другого выхода тоже не было, а, тем временем, от второго удара дверь ощутимо хрустнула, готовая сорваться с петель. В отчаянии Рита подняла взгляд к узкому продолговатому окошку у самого потолка. Страх придал ей сил и ловкости; цепляясь за любые неровности, она вскарабкалась под потолок и протиснулась тонким тельцем в легко открывшееся окошко. Кувыркнувшись в воздухе, Рита рухнула на землю и несколько секунд не могла дышать от боли. Затем все же поднялась на ноги и, зажав руками ушибленный бок, бросилась бежать, не разбирая дороги.
Слегка успокоившись четыре двора спустя, задыхаясь и морщась от рези в боку, Рита забилась в детскую беседку и притихла, стараясь угомонить свистящее в ушах дыхание и колотящееся в висках сердце. На улице по прежнему было темно; с беспросветного неба сорвались капли дождя, вскоре превратившиеся в сплошной поток.

Рита достала фотокарточку, посветила фонариком, чтобы получше разглядеть ее. Фотография была незнакомой; мама Риты, еще совсем молодая, сидела на зеленой лужайке в легком белом платье. Рита невольно сравнила ее с той мамой, что осталась в ее воспоминаниях — усталой, осунувшейся, с синяками вокруг печальных глаз, в вечной черной косынке на голове. Руки ее задрожали, глаза заволокло пеленой, и, выронив фотографию и уткнувшись лбом в колени, Рита расплакалась.

Успокоившись, Рита обнаружила, что дождь закончился. Вдохнув свежий, пахнущий влагой воздух, она поняла, насколько затхлой была атмосфера вокруг нее до сих пор. С наслаждением сделав несколько глубоких вдохов, Рита подобрала с пола выпавший из руки фонарь, и пятно света, скользнув по стене беседки, выхватило небрежно нацарапанное слово: «ЖЕЛАЙ!»

Несколько секунд Рита разглядывала надпись.

- Гусеница тоже говорила о желаниях, - шепнула она, наконец. - Можно желать все, что угодно?

Рита помолчала с минуту, но ничего не изменилось. Где-то вдали послышался тоскливый вой, но быстро стих. Рита напряженно сцепила руки на груди, чувствуя, как отчаянно бьется сердце об клетку ребер.

- Я хочу к маме, - шепнула он чуть слышно дрожащим, неуверенным голосом. - Я соскучилась. А если это невозможно — я не хочу возвращаться к дяде Гене. Пожалуйста!

Ничего не изменилось. Рита медленно нагнулась, подобрала фотографию и сунула в карман. В душе было пусто и гадко, словно ее кто-то вымыл противным хлорным раствором. Даже есть перехотелось, хотя желудок недовольно ныл. Рита выключила фонарик и, дав глазам привыкнуть к скудному свету, поплелась прочь из двора, оскальзываясь на размокшей глине.

Она брела по пустынном городу, равнодушно глядя на потертые серые стены и разбитые витрины. Кое-где уличные фонари желтым пятном освещали кусок тротуара; Рита обходила такие места — свет больно бил по глазам. Под веки словно насыпали песка, и при каждом движении век он больно царапал глаза. Мысли стали тяжелыми и медлительными; Риту потянуло в сон, и, наконец, она уселась на мокрый асфальт, привалившись к холодной стене.

«Похоже, я заболела,» - подумала Рита, закрывая горящие глаза и чувствуя противную ноющую боль в мышцах. - «Ну и ладно.»
Мысли окончательно запутались, и Рита провалилась в тяжелое мутное забытье.


* * *

- Тия! - дверь распахнулась от удара ноги и рослый бородатый мужчина ворвался в маленькую прихожую, бережно прижимая к себе тонкое детское тельце, которое нес на руках. - Тия, скорее сюда!

На его зов из кухни выскочила девушка. Невысокая, хорошо сложенная, она была очень просто одета — футболка, джинсы, но оставляла впечатление неземного создания. Длинные голубовато-белые волосы в которых сверкали миллионы звездочек, словно свежевыпавший снег в солнечный день, или огромные бирюзовые глаза были тому причиной — неизвестно.

Я нашел ее в Городе, - задыхаясь от волнения, продолжал мужчина, - у нее жар, она без сознания.

Тия тронула полыхающий жаром лоб девочки и ласково улыбнулась. Та открыла глаза и удивленно посмотрела вокруг.

- Как тебя зовут? - произнесла Тия, гладя ее по голове.

Девочка задумалась.

Рита... кажется... - неуверенно пробормотала она, - я не помню. А ты моя мама?

Тия не успела ответить, как Рита вновь погрузилась в забытье. Девушка встряхнула копной сияющих волос и прикрыла глаза, словно прислушиваясь. Мужчина терпеливо ждал.

- Ее Путь кончается здесь, Ник. Она ничего не вспомнит о своей прежней жизни. Бедная девочка...

- Так сказал Мастер?

- Да. Неси ее в спальню. Я вылечу ее от лихорадки, и нам потребуется еще одна комната. Кажется, у нас появилась дочка, - Тия упорхнула на кухню, а Проводник, которого теперь звали коротко — Ник, горестно покачал головой и потопал в спальню, исполнять приказание своей Богини.

Путь страха

Начало здесь: http://old.reactor.cc/post/2225399

Таня протянула мне маленькую коробочку, перетянутую голубой лентой.

- Котик, это тебе. С Днем Рождения.

- Оу, - было как-то неудобно принимать от девушки явно дорогой подарок, - Спасибо.

Я развернул упаковку. Внутри оказался круглый золотой медальончик, украшенный завитушками. Открыв его, я обнаружил маленькую фотографию Тани.

- Большое спасибо, - проговорил я, надевая медальон, - я никогда не его сниму.

- Еще как снимешь, - засмеялась Таня, - В ванне и на флюорографии.

Я засмеялся в ответ и потянулся поцеловать ее. Она обвила мою шею руками, и как только наши губы соприкоснулись...


...Я открыл глаза - вокруг была кромешная тьма. Голова нестерпимо болела. Я провел рукой по шее, нащупывая цепочку с украшением, перевернулся на бок, затем на четвереньки, и с трудом поднялся на ноги. Фонарь валялся неподалеку, я подобрал его. Провел рукой по затылку — на пальцах осталась кровь, черная в свете фонаря. К счастью, большинство вещей не потерялись при падении, пропала только бита. Я снял рюкзак, нашел пакет с лекарствами. Проглотил сразу две таблетки обезболивающего. Из бинтов и ваты я соорудил несколько тампонов, как смог, промокнул кровь, залил рану зеленкой. Остатками бинта обмотал голову. Таблетки начали действовать, боль притупилась, сознание подернулось легкой дымкой.

Чтобы вернуть себе ясность мышления, я съел шоколадку, запив ее энергетиком. Почувствовав себя немного бодрее, я приступил к детальному осмотру помещения. Каменная клетка три на три метра без дверей или окон. Стены из белого камня, пол — гранитные плиты. На полу — несколько булыжников, в углу обнаружился старый железнодорожный костыль, заметно тронутый ржавчиной. Видимо, спасаясь от пауков, я наступил на какую-то потайную пружину, и плита перевернулась, преградив паукам проход и заперев меня здесь.

Почему-то я был убежден, что ни одна ловушка в этом месте не идеальна, мне казалось, что Город испытывает пришедшего на крепость духа и силу желания. Если я был прав, то должен быть выход.

Я обстучал каждый сантиметр стен в поисках нажимной панели или скрытой полости. Обшарил пол в надежде на потайной люк. Безрезультатно. Я присел в углу камеры, отхлебнул воды. Выключив фонарь, чтобы не сажать батарейки, я стал думать.

Мысли сбивались, наступившая темнота действовала на нервы. Я поневоле начал прислушиваться. Мне казалось, что где-то далеко играет музыка, неразборчивая, на самой грани слышимости. Не будучи уверен, что это не галлюцинация, я напряженно вслушивался. Музыка не прекращалась, и мне пришла в голову идея. Приложив ухо по очереди ко всем четырем стенам, я определил, что звук усиливается у одной из них и полностью пропадает у других.

Включив фонарь, я повторно осмотрел стену. Такая же, как и три прочих, крупные куски белого камня, скрепленные раствором. Я простучал ее рукоятью ножа — звук глухой. Ковырнул раствор лезвием — отколупнулся небольшой кусочек светлого вещества, раскрошившийся у меня в пальцах. Мне предлагают пробить стену?

Я выбрал сравнительно ровный камень, формой близкой к параллелепипеду. Его нижняя грань была на уровне моей груди, размерами он был примерно шестьдесят на сорок сантиметров. Пригодился костыль, найденный ранее. Ударяя по нему булыжником, я довольно быстро вытесал канавку по периметру блока. Белый камень (я предположил, что это известняк) сравнительно легко обкалывался, несмотря на это, процесс затянулся. Сперва я хотел обтесать блок лишь по краям и вынуть его целиком, но когда мое импровизированное зубило начало уходить вглубь больше чем наполовину, я понял, что придется скалывать камень.

Несколько раз я останавливался, чтобы передохнуть, перекусить и попить воды. Я терпел до последнего, но все же мне пришлось облегчиться в дальний угол камеры. В невентилируемом помещении вонь вскоре стала невыносимой, и я был вынужден соорудить импровизированную повязку на лицо. От стука у меня опять разболелась голова, пришлось уменьшить свой запас обезболивающего до шести таблеток. В фонаре сели батарейки, я заменил их на свежие.

Наконец, я смог пробить небольшое сквозное отверстие. Толщина стены составила около двадцати сантиметров. Расколупав остатки раствора по периметру блока, я нанес несколько ударов ногой, пока тот не выпал наружу. Направив фонарь в образовавшийся лаз, я огляделся.

В метре от меня была такая же стена, уходившая в стороны насколько видел глаз. Я высунул голову в отверстие и огляделся. Точно, коридор, слева стена, справа — темнота. Я прислушался — музыка стала громче. Кинул рюкзак в отверстие, следом протиснулся сам.

Поднявшись на ноги, я стянул повязку. Пахло сыростью; пол был влажный, нижняя часть стен покрыта слоем черного мха. Я закинул изрядно полегчавший рюкзак за спину. Голова болела и кружилась, все тело просило покоя. Я пересилил желание присесть и отдохнуть, опасаясь того, что не смогу потом заставить себя встать, и побрел по коридору. Опираясь левой рукой о стену, я проковылял метров двадцать до первой развилки. Здесь мне пришла в голову мысль, что бродить по лабиринту без оружия может быть опасно, и я достал нож. Впрочем, в моем нынешнем состоянии, я не представлял особой угрозы даже для ребенка.

Прислушавшись, я решил повернуть налево. Не уверен, что мне следовало идти на музыку, но это был единственный ориентир. Я выцарапал ножом пометку на стене, благо стены здесь были выложены все из того же мягкого известняка.

Спустя десять шагов мне пришлось свернуть вправо, потом спуститься пятнадцать ступенек по железной винтовой лестнице. Предпоследняя ступенька подломилась подо мной, я с трудом удержался на ногах, ухватившись за перила. Развилок пока не встречалось, и я просто шел вперед. Музыка усилилась, я уже довольно хорошо слышал ее мрачный торжественный гул.

Я пошел далее по коридору. По обе его стороны шел ряд обитых железом дверей. Некоторые были заперты на висячие замки, прочие я проверял, во избежание нападения со спины — все оказались закрыты. Когда я протянул руку к одной из дверей, в нее внезапно что-то сильно ударило изнутри. Я отскочил к противоположной стене. Удар повторился несколько раз, затем все стихло. Стараясь не шуметь, я двинулся дальше. Музыка меж тем становилась громче. Я старался не вслушиваться; стоило мне сконцентрироваться на мелодии, как волны холода начинали бегать по моему позвоночнику, рождаясь в затылке и рассыпаясь в звенящий прах в ватных ногах. Надо сказать, это ощущение очень бодрило, хотя и было крайне неприятным. Несмотря ни на что, я заставлял себя идти вперед. Если моя теория относительно Города верна, то стоит мне поддаться страху или соблазну и повернуть назад — и я обречен на вечное скитание в темных катакомбах, смерть, а может и что-то худшее...

Наконец, коридор закончился аркой, далее простирался мост. Я осторожно высунул голову и огляделся.

Мост располагался на высоте нескольких метров и пересекал огромное помещение с высоким потолком на середине его высоты. С противоположной стороны он заканчивался такой же аркой. Большая часть пространства тонула во тьме так, что я не мог даже оценить размеры помещения, но часть зала справа от меня была ярко освещена множеством свечей. Там на полукруглом возвышении с несколькими ступеньками стоял огромный орган. За ним на табурете сидела фигура в черном балахоне с капюшоном и виртуозно исполняла раздирающую душу, но прекрасную партию. Музыка была настолько громкой, что я чувствовал ее вибрацию всем телом, языки пламени дрожали, создавая на стенах причудливые мятущиеся тени. Я понял, что еще немного, и моя психика не выдержит, пригнулся так, чтобы меня не было видно из-за парапета, и скользящими шагами побежал через мост.

Стоило мне выйти из-за укрытия и ступить на мост, как ужас ударил меня с новой силой. Сознание отключилось, я инстинктивно двигался по заложенной заранее программе, и очнулся уже на противоположной стороне. Здесь давление звука было ослаблено, и я, как смог, кажется, на четвереньках, отполз подальше. После того, что я только что испытал, легкий озноб был даже приятен. Боюсь предположить, что со мной произошло, если бы я выпрямился на мосту в полный рост, выйдя из-под защиты каменного парапета. Уверен, что самый крепкий разум после подобного испытания стал бы похож на руины Нагасаки в сорок пятом.

Я остановился на подобии лестничной площадки. Вверх и вниз от нее уходила винтовая лестница с каменными ступенями. Музыка была еле слышна. Я уселся в угол на невесть откуда взявшийся здесь чурбак. Если бы я находился в средневековом замке (обстановка располагала к подобным сравнениям), то мог бы предположить, что на нем сидели стражники во время дежурства.

Пройденное испытание благоприятно сказалось на моем организме. После такого падения я должен был по меньшей мере неделю отлеживаться в постели — множественные синяки, рассечение, ушиб (а, может, и сотрясение) мозга. Я же чувствовал себя вполне сносно, боль из тела ушла, я чувствовал бодрость, как если бы встал после хорошего сна. Только голова разболелась еще сильнее, и я снова принял две таблетки обезболивающего, запив их остатками воды.

Тот факт, что вода закончилась, обеспокоил меня. Я положил обе пустые бутылки обратно в рюкзак, в надежде на то, что впереди может встретиться хоть какой-то источник питья. Еды было еще достаточно — нетронутые хлебцы, палка копченой колбасы, две шоколадки. От аптечки осталось четыре таблетки анестетика, несколько пачек разных лекарств, марганцовка, клок ваты и пузырек йода. Что же, хотя бы от расстройства желудка и гриппа я надежно защищен.

Я решил, что подземелий на сегодня достаточно, и выбрал верхнюю лестницу. Она привела меня все в то же опостылевшее переплетение коридоров. Я начал исследовать их, делая отметки на стенах. Жаль, что у меня не было бумаги, чтобы нарисовать план, и мне приходилось полагаться только на собственную память.

Лабиринт был причудлив, полон петель и тупиков, к счастью, - без ловушек. В одном из таких аппендиксов — узком извилистом тупике — я нашел его.

Привалившись к стене, в тоннеле сидел скелет. В его оборванной истлевшей одежде с трудом угадывалась военная форма. Более-менее сохранились только погоны и верхняя часть мундира. Его левая нога была сломана в двух местах, видимо, еще при жизни. Невдалеке валялся проржавевший в труху пистолет. Я осторожно осмотрел труп — на виске неровное отверстие. Бедняга сломал ногу и застрелился, чтобы не мучаться.

В левой руке скелета я нашел фляжку. Она сохранилась на удивление хорошо, я потряс ее — внутри что-то булькнуло. Отвинтив крышку, я принюхался. Коньяк, довольно неплохой.

- Да упокоится твоя душа, брат по несчастью, - негромко сказал я и сделал глоток.

Мягкий комок огня скользнул через гортань, оставив во рту сложную смесь вкусов: свежие фрукты, а через несколько секунд — ваниль и корица. Насладившись, я приоткрыл глаза и опустил взгляд. Таня не увидела этого — она была слишком увлечена. Мой член неторопливо скользил между ее полных нежных губ. Я провел ладонью по ее волосам, она подняла глаза, наши взгляды встретились на несколько секунд. Затем она опустила взгляд и ускорилась. Я сделал еще глоток, ощущая, как волна удовольствия спускается по копчику, концентрируясь в паху. Я прикрыл глаза, наслаждаясь происходящим...

Я потряс головой, отгоняя неуместное воспоминание. На шее скелета что-то блеснуло. Я приблизился, чтобы разглядеть получше — медальон. Я осторожно открыл его — внутри черно-белая фотография красивой девушки, почти выцветшая, но еще разборчивая. Он тоже пришел сюда из-за женщины. Я выпрямился и машинально тронул свой медальон, привычным движением пальца обвел завиток гравировки.

Я продолжил исследование подземелья. В одном из проходов наткнулся на поток воды, с шумом льющийся сверху. Зачерпнув и принюхавшись, я обнаружил, что вода прозрачна и не пахнет ничем подозрительным. Набрав обе бутылки, я кинул в каждую по щепотке марганцовки. Если разумно расходовать, воды хватит дня на три, а то и больше.

Катакомбы были пустынны; не было даже крыс. Батарейки сели в очередной раз, и мне пришлось вставить последний комплект. На очередном перекрестке я встал в задумчивости, пытаясь разобраться в собственных пометках на стенах. В этот момент из темноты на меня метнулась серая тень.

Я успел повернуться навстречу собакоголовому, но тот выбил у меня нож и опрокинул своим весом на землю. Я попытался вцепиться в горло или глаза, но пес схватил мои руки и медленно разжимал их. Раскрыв пасть, он обдал меня смрадом, и я увидел его зубы — конической формы, в несколько рядов, характерные скорее для акулы, чем для собаки.

Все же наши силы были примерно равны. Я нанес несколько ударов коленом в его живот, хватка пса ослабла, и мои руки сомкнулись вокруг лохматого горла. Однако, его сил хватало, чтобы не дать задушить себя. Я начинал уставать, его же мышцы были словно стальные. Собакоголовый постепенно освободил свою шею, и его зубы стали неумолимо приближаться к моему горлу.

Тварь несомненно убила бы меня, но ее тело вдруг вздрогнуло, а потом пес обмяк. Я сбросил труп в сторону и постарался побыстрее подняться — не факт, что враг моего врага - мой друг.

Впервые с момента моего появления в Городе передо мной стоял человек. Плотного телосложения, чуть выше меня, одетый в черно-серый камуфляж, берцы и черную вязаную шапочку, лицо обрамлено неровно подстриженной бородой. Он провел тряпкой по короткому узкому клинку из голубоватого металла, очищая его от крови. Убрав меч в грубо сделанные ножны, висящие на поясе, он достал нож и отрезал у трупа хвост у самого основания.

- Курить есть? - хриплым голосом осведомился человек, привязывая хвост к поясу, на котором уже болталось несколько трофеев.

- Не курю, - привычно ответил я.

- Хреново, - расстроился мужик, и, повернувшись, махнул рукой, приглашая следовать за ним.

- Куда мы идем? - спросил я.

- В безопасное место. Там все расскажу.

- Откуда мне знать, что ты не один из них?

Мужчина пожал плечами.

- Не хочешь — не иди, - и продолжил путь, не оборачиваясь. Поколебавшись, я последовал за ним. В конце концов, все монстры, встреченные мною ранее, нападали сразу.

Какой сейчас год? - спросил мой спутник спустя несколько минут. Я ответил. Тот покачал головой.

- Шестьдесят лет я здесь уже. Хорошо сохранился, правда?

На вид ему было лет тридцать. Я предпочел промолчать.

- Думаешь, я псих? Может быть. Тут каждый день такое творится, недолго и с катушек слететь. Придем в берлогу, я тебе паспорт покажу.

Тебя как зовут-то, абориген? - немного грубовато прозвучало, согласен. Мужчина резко остановился, повернулся ко мне.

- А вот имен не надо. Ты Искатель, я Проводник — так друг друга и называем. Город имена не любит, имя — оно как след. Один раз себя назовешь, и эти твари тебя везде найдут.

Мы продолжили путь в молчании, пока не пришли к ржавой лестнице. Проводник забрался по ней, сдвинул люк и выбрался наружу. Следом выполз из подземелья и я. Оказалось, что я был не так уж далеко от выхода. Еще пару часов, и я нашел бы его сам.

На поверхности снова была ночь. Уличное освещение не работало, но луна давала достаточно света, чтобы ориентироваться без фонарей. Пригнувшись, мы неслышно двинулись вдоль стены дома. На перекрестке Проводник оглядел прилегающие улицы и махнул было рукой, разрешая двигаться дальше, но тут вдалеке раздался собачий лай. Мы присели, спрятавшись за машиной, припаркованной около тротуара. Лай приближался.

- Бежим, - скомандовал проводник, и рванул по по улице, уже не обращая внимание на скрытность. Наперерез ему из переулка выскочил собакоголовый, Проводник, не сбавляя хода, разрубил его пополам своим странным клинком.

Мы еще раз повернули - впереди виднелась освещенная площадь. Лай становился все громче, мы явно двигались медленнее, чем стая.

Мы выскочили на открытое пространство. Точно в центре стояла какая-то статуя на постаменте, множество фонарей вокруг нее ярко освещали небольшой скверик. Перемахнув через полуметровый витой заборчик, Проводник остановился, казалось, он даже не запыхался. Лай, меж тем, раздавался уже совсем рядом.

- Эй, нас же видно! Здесь даже спрятаться негде! - сказал я. Проводник, довольно улыбаясь, указал мне на заборчик.

- Все, что внутри этого барьера, для них не существует, Здесь самое безопасное место во всем городе. Пойдем, посмотрим, что там за буза, - с этими словами он встал в метре от ограждения. Ведомый любопытством, я встал чуть дальше.

На площадь выскочила девушка. Ну как сказать... Ее можно было бы так назвать, но длинный полосатый пушистый хвост, выглядывающий из под короткого широкого платья-туники, да большие треугольные уши на голове портили впечатление. Площадь была достаточно ярко освещена, позволяя мне разглядеть в ее руках два клинка, похожих на тот, которым пользовался Проводник.

Быстрым летящим бегом она пересекла площадь. Навстречу девушке из темноты улицы вышли четыре фигуры с собачьими головами. В отличие от виденных мною ранее, эти псы были одеты во что-то вроде юбок или набедренных повязок. Просто кусок ткани, обмотанный вокруг бедер.

Девушка-кошка замедлила бег, сделала несколько движений, похожих на танцевальные па, и два пса упали, истекая кровью. Два других монстра действовали более слаженно. Мечи звякнули о стальные браслеты, и кулаки собакоголовых обрушились на рыжую голову девушки. Она упала, по-видимому, без сознания, клинки покатились по мостовой.

Псы ловко связали ей руки за спиной. К этому времени подоспела стая, лай которой заставил нас бежать несколькими минутами ранее. Я насчитал в общей сложности семь особей. Кошку поставили на колени, дали несколько пощечин. Она застонала, приходя в себя; ответом было глумливое ржание псов.

Голову девушки пригнули к земле. Один из псов разорвал на ней тунику, обнажая тело. Раздвинув полы своего одеяния, он встал на колени позади кошки. Его торжествующий вой слился с криком, который издала девушка, когда пес вошел в нее.

- Эй, мы не поможем ей? - прошептал я Проводнику.

- Не жалей ее, - также шепотом ответил тот, - Лучше попасться в лапы слугам Анубиса, чем слугам Бастет — псы хотя бы убивают быстро.

Я решил не вмешиваться более — этот мир жил по своим правилам, и Проводник знал их намного лучше меня.

Тем временем, собакоголовый, довольно оскалившись, яростно двигал тазом. Крики боли и мольбы о помощи были едва слышны за возбужденным гомоном стаи. Наконец, пес запрокинул голову и завыл. Его пальцы сжались, и когти пробороздили глубокие царапины на спине кошки.

Его место вскоре занял другой, потом третий. Стая затихла, жертва тоже перестала кричать, лишь тихо скулила в такт движениям. Псов не устроил такой расклад, и очередной насильник сменил вход, добившись от кошки громкого вопля и попыток вырваться. Один из антропоморфов придавил ей голову ногой. Я не смог больше смотреть на это и отвернулся, разглядывая скверик.

Мое внимание привлекла статуя в центре. Я не успел ее рассмотреть во время нашего бегства. На высоком постаменте стояла статуя крылатого единорога из белого камня. Ее (почему-то сразу подумалось, что это… эмм... кобыла) голова была запрокинута так, что длинный витой рог смотрел вертикально в небо, крылья были распростерты, передняя левая нога приподнята, словно статуя собирается топнуть.

- Искатель, они заканчивают, иди сюда, мне понадобится твоя помощь, - донесся голос Проводника. Я обернулся как раз в тот момент, когда один из псов схватил кошку за волосы и, рывком поставив обессиленную жертву на колени, перерезал ей горло ее же клинком. Стая встретила это действие одобрительным лаем. Псы собрались было уходить, но вдруг один из них направился к нашему скверу.

Какого черта он делает? - встревоженно произнес Проводник, обнажая меч.

Пес подошел почти вплотную к барьеру, и, явно не видя нас, хотя мы стояли всего в нескольких метрах в стороне от него на освещенном месте, погрозил кулаком статуе, и что то прорычал-пролаял. Стая поддержала его дружным гамом. Воодушевленный поддержкой, собакоголовый задрал повязку и пустил обильную струю мочи в сторону статуи. Мой спутник посмотрел на единорога, я машинально сделал то же самое. На моих глазах каменная голова опустилась, глаза ее загорелись голубым огнем. С рога сорвалась молния, ударившая в насмешника. Доля секунды — и каменная голова вновь смотрит в беззвездное небо.

Собакоголовый, превратившийся в живой факел, издал дикий вой и побежал прочь, размахивая руками. Пробежав пару десятков метров, обуглившееся тело упало на землю, подергивая конечностями. Стая встретила произошедшее лающим смехом. Однако, желающих повторить не нашлось, и стая отправилась восвояси.

- Быстрее, у нас есть несколько минут, пока не пришли Падальщики, - скомандовал Проводник, выбегая на площадь, - Собери мечи девки и стой на шухере, если что, ори и беги обратно к статуе.

Я подобрал оба меча, и, пока Проводник метался по площади, отпиливая хвосты трупам, я смог рассмотреть несчастную девушку. Вблизи звериные черты были заметнее: крупные треугольные уши торчали из растрепанной копны рыжих волос, переходящей в полосу короткой вздыбленной шерстки вдоль позвоночника. Пушистый хвост на удивление органично смотрелся меж двух гладких округлых ягодиц. Я обошел тело и заглянул в лицо. Вполне человеческое миловидное личико со вздернутым носиком, только огромные глаза выглядели несколько странно, - но не страшно, а скорее экзотично. Глаза выглядели сплошными черными провалами, но мне почему-то казалось, что они похожи на кошачьи — зеленые или черные с вертикальными зрачками. Я посветил фонариком, но зрачок не отреагировал — девушка явно была мертва.

Подбежал Проводник со связкой заляпанных кровью собачьих хвостов. Я ничего не успел сказать, как он ловким движением отрезал пушистое сокровище и побежал к безопасной территории

- Давай быстрее сюда, Уборщики уже близко, - крикнул он мне, не оборачиваясь.

Кинув последний взгляд на окровавленную девушку (бедняжка выглядела особенно жалко с кровоточащим обрубком вместо хвоста; я так и не смог заставить себя относиться к ней как к монстру), я последовал за ним.

- Зачем ты собираешь хвосты? - спросил я Проводника, догнав его у подножия монумента.

- Сейчас сам все увидишь, - произнес он, складывая окровавленные куски меха, включая те, что висели у него за поясом, на гранитный блок у подножия постамента и отходя на несколько шагов. Роскошный кошачий хвост он кольцом уложил сверху, словно особо ценную добычу.

Несколько секунд ничего не происходило, затем обрубки вспыхнули жарким голубым огнем и в течение минуты полностью сгорели, даже горстки пепла не осталось на черном камне. Еще спустя несколько секунд на алтаре из ниоткуда появился пакет. Обычный белый пакет-«майка», чем-то наполненный. Проводник заглянул в него и удовлетворенно присвистнул.

Мое внимание привлек странный звук за спиной. Обернувшись, я увидел, что на площадь вползает Нечто: грушевидный мешок плоти около трех метров высотой, из которого хаотически росли человеческие руки, перемежаемые некими подобиями пастей — круглой дырой с несколькими рядами мелких зубов. Руки были разных размеров: от зародышеподобных культяпок до крупных мускулистых конечностей. Некоторые висели безвольно, усохшие и покрытые сморщенной пятнистой кожей.

- Правда, прелесть? - раздался из-за спины голос моего спутника, - Это Падальщик, он же Уборщик. Пожирает все, до чего дотянется. Медлительный, поэтому питается в основном трупами.

Монстр, натужно сопя, подполз, наконец, к первому мертвому собакоголовому. Руки немедленно разодрали тело на части и отправили в зубастые рты. Мы не стали досматривать представление. Проводник открыл дверь с обратной стороны постамента, за которой обнаружилась шахта с рядом металлических скоб, вбитых в стену, и мы спустились вниз.

* * *

- Ванная там. И постирайся.

Проводник ткнул пальцем в глубины коридора и удалился на кухню, шурша пакетом. Я прошелся по квартире — обычная двухкомнатная брежневка с бледными полосатыми обоями и беленым потолком. Одна из комнат была превращена в тренажерный зал — на стенах висела небольшая коллекция холодного оружия, посреди комнаты стоял деревянный манекен со следами ударов. Здесь же почему-то расположился шкаф с книгами. Я подошел поближе и проглядел названия — физика, история, культурология, мифы народов мира, руководства по рукопашному бою и фехтованию, кодекс бусидо, какая-то поэзия.

Вторая комната - обычная спальня, две кровати-полуторки и шкаф с одеждой. Встав возле окна, я чуть-чуть раздвинул шторы. Из окна была видна ярко освещенная площадь со сквером и статуей крылатого единорога в центре, как будто с высоты пятого этажа. Я вернулся в зал - вид из окна не изменился. Я прошел на кухню, где Проводник строгал овощи здоровенным блестящим ножом, — в окне по прежнему красовалась площадь со статуей.

- Я думал, мы спустились под землю, - спросил я бородача. Не отрываясь от своего занятия, тот ответил:

- Забудь свои понятия о физике, они остались за пределами Города.

Я вспомнил лестничную клетку — несколько пролетов рухнули, и площадка была отделена от бездны решеткой. Лестница, по которой мы спустились должна была вести на чердак, а вела, получается, на поверхность. Такая вот телепортация. Я плюнул и пошел в ванную.
Помывшись, постирав и развесив камуфляж, я оделся в свою одежду, которую протаскал все это время в рюкзаке, и вышел на кухню. Проводник сидел на табурете и играл на гитаре какую-то грустную мелодию.

- Закончил? Посиди пока, я схожу, - произнес он, когда я вошел, и, поставив инструмент в угол, ушел в сторону ванной.

Я достал из рюкзака остатки продуктов, нашел в шкафу посуду, порезал колбасу и хлеб. В центр стола торжественно поставил фляжку с коньяком. Раскопал две пыльные стопки и тщательно отмыл их под струей воды.

Проводник вернулся быстро, довольно ухмыльнулся при виде фляжки и водрузил на стол большую чугунную посудину, достав ее из духовки. Из под крышки валил ароматный пар, немедленно заставивший желудок вспомнить, что в последние двое суток в нем не было ни крошки нормальной еды — бутерброды всухомятку не считаются.

В котелке оказалась вкуснейшая пряная смесь тушеного мяса и овощей. Проводник разложил еду по тарелкам, разлил коньяк — как раз две рюмки.

- Ну, за встречу, и да благословит нас Богиня, - провозгласил Проводник и вылил содержимое стопки в рот. Тост показался мне странным, но я не стал ничего говорить и последовал его примеру. Алкоголь обжег гортань, прокатился по пищеводу и приятным теплом разлился по нутру. Я перевел дыхание и принялся уминать рагу.

- Сначала рассказываешь ты. Потом я, - заявил Проводник, накладывая себе вторую тарелку. Жестикулируя вилкой, я промычал ему, что сначала нужно поесть. Кажется, он разобрал общий смысл и терпеливо ждал, пока я утолю первый голод.

Моя история оказалась не очень длинной, мы успели только ополовинить котел, объевшись как известные всем непарнокопытные. Проводник слушал молча, вдумчиво жуя. Посидев минут десять, он стал рассказывать мне свою историю.

- Город на самом деле очень древний. Не знаю точно, когда он появился, но древнеегипетская тематика намекает. В Городе живет множество монстров, большая часть - люди со звериными головами, а это очень древний архетип, еще с языческих времен.

- Город не выглядит старым, - возразил я, - дома от силы середины двадцатого века, самые древние здания — максимум девятнадцатый.

Проводник покачал головой.

- Город меняется. Он всегда выглядит чуть старше, чем современный. Когда я пришел сюда, то увидел купеческие особняки, а на окраинах — бараки для рабочих да избы. Тогда от Богини была только статуя — она была еще очень слаба.

- Богиня? - спросил я.

- Ты верующий? - спросил в ответ Проводник. Я грустно усмехнулся.

- Сутки назад я сказал бы, что нет. Сейчас я уже ни в чем не уверен.

- Это хорошо, - оскалился в ответ бородач, - потому, что я собираюсь богохульствовать.

Не знаю, существует ли Христос или Аллах, или все прочие боги — я их не видел. Но здесь есть боги, в которых нельзя не поверить — они имеют плоть, отвечают на молитвы и могут покарать за грехи. Ну или просто так, если настроение плохое.

Не знаю сколько их точно, но я видел трех, не считая Богини. Анубис, Бастет и Арахне. Собакоголовые служат Анубису, кошки — Бастет, Арахне повелевает пауками. Собакоголовые ненавидят людей, как их создатель; пауки относятся к нам, как к пище, а у кошек все зависит от настроения. Не обольщайся, их любимое развлечение — это пытки, и симпатии к людям они точно не испытывают. Еще есть куча тварей, которые бродят сами по себе.

- А Богиня? - напомнил я.

- Здесь все интереснее. Все люди, попавшие сюда, пришли за исполнением своих желаний. Эта надежда собиралась... где-то, и, когда ее количество превысило критический порог, родилась Богиня.

Проводник многозначительно помолчал. Я смотрел на него, ожидая продолжения.

- Богиня символизирует надежду и защищает людей. Долгие сотни лет она питалась лишь крохами силы, которые давала ей надежда людей. А потом у нее появился первый жрец — я.

А зачем ты пришел сюда? - внезапно я вспомнил, что в Город приходят за исполнением мечтаний. Неужели у него было мечта остаться здесь? Или найти религию?

- Я пришел сюда бесцельно, - заявил Проводник и довольно осклабился, видимо, наслаждаясь моим удивленным лицом. - Мне было скучно, и я решил, что чем петля или пуля в лоб — лучше сюда. Разумеется, я не знал, что меня ждет здесь.

Я прожил здесь неделю, выживал как мог. Однажды, убив пса, я отрезал ему голову — я был в ярости боя и совсем озверел за это время. Я бросил эту голову к подножью статуи — я думал, что это символ Города, а монстры — ее слуги. Вроде как, высказал презрение и вызвал на бой.

- И что произошло?

 Статуя сказала мне, что хвостов достаточно. Голова сгорела, а на ее месте появился клинок. Он теперь там висит, в додзе. Ну, в тренировочном зале. Обычный железный короткий меч. Нынешний я намного позже подобрал.

Начал таскать ей хвосты, она разговаривала со мной, объясняла всякие вещи про Город. Она еще слабая была, мало что знала, я для нее носил всякие вещи, рассказывал про наш мир. Потихоньку она сделала безопасную зону: лужайку два метра в поперечнике, да фонтанчик - воды набрать. Я тренировался, мечом стал орудовать — будь здоров. Так, за эти годы, пришли к тому, что ты видишь.

Я слушал его вполуха, после сытной еды глаза слипались. А может, виной тому был коньяк и ощущение безопасности. Проводник, видимо, заметил мое состояние и отправил спать.
Этот мини-рассказ - большая загадка, в которой зашифрована некоторая ситуация или процесс. попробуйте догадаться, о чем идет речь и написать в комментарии.

Оригинал здесь: https://ficbook.net/readfic/3861079
В обсуждении там есть подсказки.

Артем с размаху вогнал крюк в бугристую упругую поверхность, пружинящую под ногами, дернул страховочный трос, проверяя прочность крепления, и, подняв голову, проводил взглядом десантный модуль. Огромное сигарообразное тело модуля, покрытое специальной смазкой для уменьшения трения, медленно исчезало в Портале; последние солдаты спрыгивали с десантного люка на красноватую неровную почву.

- Слушай мою команду! — Закричал Артем во все горло, но конец его фразы все равно потонул во всеобщем реве.

- Уррра!!! — Орали солдаты, сломя голову бросаясь вперед, в черный провал пещеры, — За Цитадель!!!

- Идиоты! — В бессильной злобе закричал Артем. — Отставить атаку! Закрепиться!

Некоторые бойцы все же услышали его и всадили крюки в субстрат. Артем оглянулся: десантный модуль уже полностью прошел сквозь Портал, и теперь позади офицера сиял слепящим светом пульсирующий круг. Его края стремительно сближались; назад пути не было. Портал закрылся, и всё вокруг погрузилось в багряный полумрак.

- Офицер, где мы? — Закричал один из солдат, в ожидании команды стоявших поблизости. — Это место не похоже на то, что нам описывали в Академии.

«Хотел бы я знать» — тоскливо подумал Артем, чувствуя нарастающую в груди сосущую пустоту. Однако, раскисать перед подчиненными было нельзя, и он, вложив в голос весь доступный пафос, прокричал:

- Что бы ни случилось — мы выстоим! Мы найдем Цитадель, и лучший из нас войдет в нее! И наша жизнь будет прожита не зря! Ура, братья!

Солдаты нестройно и довольно вяло откликнулись.

- Я не слышу!!! — Рявкнул Артем, но ответный возглас бойцов был заглушен низким гулом, раздавшимся из глубины пещеры.

- Держать строй! —Скомандовал Артем, клацая зубами от вибрации, бьющей по ногам. Земля ходила ходуном, и ему стоило немалых сил оставаться на ногах. Вдобавок ко всему, из глубины пещеры подул смрадный ветер, настолько сильный, что некоторых солдат подняло в воздух, и только страховочные крюки удерживали их на месте. Несколько крюков вырвало с корнем; кричащих солдат унесло ураганом куда-то назад, к Порталу.

- Портал открывается, — едва разобрал Артем чей-то крик.

Обернувшись, он увидел, что тот действительно нешироко, но открылся. Свет слепил глаза; края Портала неравномерно пульсировали. Артем закрыл глаза рукой и отвернулся.

Из глубины пещеры послышался какой-то звук. Артем поглядел туда и замер, почувствовав, как холод пробирает его тело с головы до пят: ураган нес в себе целую стаю человеческих тел. Все те, кто не послушался приказа и убежал вперед, неслись в потоке воздуха и кричали. Весь этот ком скапливался у Портала, сталкивался, бурлил, перемешивая людские останки в кровавый фарш. А затем края Портала резко разошлись, выпуская ком перемешанной людской плоти в иную вселенную, и всё стихло.

- Что это за херня! — Проорал один из солдат, поднимаясь на ноги. — Не к такому готовила меня Академия!

- Все кончилось, — стараясь говорить уверенно, произнес Артем. — Вперед, к Цитадели, к нашей Великой Цели!

- Да нет здесь никакой Цитадели, придурок, — проорал второй солдат, садясь на землю и сжимая голову руками.

- Мы в жопе, мы в полной жопе! — Раздался третий голос откуда-то сзади.

- Командование — пидорасы!

- Мы все здесь умрем! — Прорезался сквозь гул голосов пронзительный женский вопль.

- Хватит ныть! — Артем выхватил из-за пояса пистолет и выстрелил в воздух. Повисла давящая, неприятная тишина.

Артем оглядел лица стоящих перед ним солдат: примерно поровну мужчин и женщин в одинаковой серой форме, похожих друг на друга, как родные братья и сестры, которыми они, собственно, и являлись. Они смотрели на него с укором… и надеждой.

- Вы все знаете, что лишь один человек способен войти в Цитадель, — начал он, стараясь внушить уверенность в сердца стоящих перед ним людей. — Мы все выросли с осознанием этого. Каждый из вас знал, что, скорее всего, умрет, шагнув с десантного пилона. Но единственный солдат, проникший в Цитадель, оправдывает миллионы погибших. Ибо Цитадель — это путь к бессмертию всей нашей расы…

- Что это?! — Раздался полный нечеловеческого ужаса вопль, и глаза всех присутствующих уставились куда-то за спину офицера, в неведомую черную глубину.

Артем тоже обернулся. Обернулся и оторопел: на него, на них всех, неторопливо и непреклонно двигалась комковатая коричневая масса, занимавшая все видимое пространство от горизонта до горизонта. Пахнуло смрадным воздухом; где-то совсем рядом с Артемом кого-то звучно вырвало.

«Я не хочу… так умирать» — подумал Артем и, неловко, словно механическая кукла, сунул дуло пистолета в рот и нажал на курок.

Его поступок словно прорвал плотину; раздалась короткая канонада выстрелов, и несколько секунд спустя бурая лавина смела тела, вырвала крюки, поглотила все на своем пути. Портал раскрылся перед ней, и смрадная разлагающаяся масса повалила в холодное смертоносное сияние.
Начало: http://old.reactor.cc/post/2225399
Вторая часть: http://old.reactor.cc/post/2229470

Ледяной ветер трепал белоснежное полупрозрачное платье. Распущенные длинные волосы развевались, скрывая опущенное лицо, но я знал - это Таня. Всего несколько шагов разделяло нас, но я не мог оторвать ступни от серых гранитных плит. Опустив взгляд, я увидел, что мои ноги от колен и ниже — гранитные изваяния, единые с полом. Я огляделся — круглая площадка без перил и бесконечная темнота за ее пределами.

Я снова посмотрел на девушку. Теперь рядом с ней стоял какой-то мужчина. Примерно моего роста, в сером камуфляже, в черной маске, скрывающей лицо. Он толкнул Таню, она беззвучно упала на пол. Парень стянул маску и повернулся в мою сторону.
На меня глядело мое собственное лицо с одним отличием — глаза этого человека были абсолютно черные. Ни зрачка, ни радужки, ни белков — лишь сплошная чернота. Хотя глаза были похожи на слепые, я знал, что он видит меня. Его лицо исказилось маской ненависти, он вынул откуда-то меч, подошел ближе, и вогнал клинок мне в живот. Падая на пол, я услышал Танин голос, шепчущий мне: «Любимый, найди меня там, где я проводила все свое время... Все закончится здесь...»


Я открыл глаза, машинально провел ладонью по животу. Спать больше не хотелось, я встал и вышел в коридор. Напившись воды и умывшись из крана в ванной, я хотел вернуться в спальню, но мое внимание привлекли звуки из другой комнаты. Слегка приоткрыв дверь, я заглянул внутрь.

Проводник, одетый лишь в черные тренировочные брюки, избивал грушу. Его руки двигались с такой скоростью, что я не успевал следить за ними. Жизнь в городе явно способствовала физическому развитию. Неудивительно, что местные твари остерегались его. Фактически, он стал таким же монстром, как и прочие, только с другой стороны баррикад.

Проводник остановился. Я кашлянул, привлекая внимание.

- Заходи, не бойся, - произнес он, не оборачиваясь, - я не берсерк, чтобы терять самообладание во время боя.

Я вошел. Проводник обтер торс полотенцем, снял со стойки два бамбуковых меча, один кинул мне.

- Ты уже знаешь, куда идти дальше? - спросил он.

- Здесь есть школа? - ответил я, сжимая рукоять меча и пытаясь изобразить стойку.

- Да. Оставь пока меч и разомнись, - мой тренер отложил деревяшку и снял с полки изогнутый восточный клинок.

Пока я делал наклоны и приседания, Проводник крутил катаной веера вокруг себя, шинкуя воображаемых противников. Завораживающее зрелище.

- Проводник?

- Что?

- Много ли людей выбирается из города?

- Я не знаю. Конец пути каждый проходит самостоятельно. Но трое прислали мне письма с друзьями, - он даже с дыхания не сбился. Ошалеть.

- А много было?

- Искателей? Несколько сотен. Я давно сбился со счета.

- Так себе статистика, - несколько приуныл я.

Проводник остановил свой смертоносный танец, аккуратно убрал клинок в ножны и подошел ко мне.

- Послушай меня, парень. Одной из тех, кто прошел Город и сорвал куш, была шестнадцатилетняя девушка с ДЦП. Она еле ходила и почти не разговаривала. Я не думал, что она справится. Не знаю, чем ее встретил Город, но потом она прислала письмо — хотела назвать сына в мою честь, но не знала имени. Жаль, я не знаю способа ей ответить, да и поздно уже.

Город даст тебе испытания по твоей силе. Чуть больше, чем ты думаешь, что способен выдержать. Если ты не сдашься — весь мир у твоих ног. А теперь бери палку и защищайся — я собираюсь тебя избить.

Спустя несколько часов мое тело было покрыто синяками, а колени подкашивались. Перед Проводником стояла сложная задача — научить фехтованию человека, который никогда не держал в руках меч. Надо сказать, что он справлялся, насколько это возможно, но моему телу это не нравилось.

В эту ночь я спал как убитый, и сны не беспокоили меня.

* * *

- Вот она — школа, - прошептал Проводник, бесшумно раздвигая ветки смородины. Перед нами предстало обшарпанное типовое здание, я сам когда-то в подобном учился. Возле входа уютно устроился монстр. Скрестив по турецки ноги, жирный великан с бородавчатой свиной головой метровым тесаком неторопливо и методично рубил на куски тело собакоголового.

- Где-то это уже было, - пробурчал я под нос. Проводник посмотрел на меня с выражением, которое я не смог определить. Спустя несколько минут он спросил:

- Почему школа? Она была учительницей?

- Да, истории.

Проводник помолчал еще немного.

- Всегда ненавидел историю. А здесь пришлось подучить. Ну там, древняя мифология, кодекс самураев, войны... Что планируешь делать?

- Двери скорее всего закрыты. Разобью окно, пролезу внутрь. Дальше по ситуации.

- Ладно. Я отвлеку его, если что. Прощай. Если все получится — напиши письмо.

- Обязательно. Прощай.

Под прикрытием кустов я незаметно пробрался к другому концу здания. Слава Богине, раны здесь заживали быстро, и вчерашние синяки уже не чувствовались. Достав рогатку и несколько шариков, я прикинул расстояние и выстрелил. Первый шарик ударился в стену, второй пробил сквозную дырку в стекле на первом этаже. Пришлось запустить еще несколько снарядов, чтобы расколотить окно окончательно. Тем не менее, осколки стекла остались торчать в раме, их придется вытаскивать вручную.

Оглушительный визг и хрюканье раздались со стороны главного входа. Я отбежал подальше вглубь разросшегося пришкольного сада. Забравшись на груду сваленных вместе бетонных блоков я наблюдал, как свиноголовый тяжело поднялся на ноги и, переваливаясь, побрел к разбитому мной окну. Из кустов выскочила фигура в черном и полоснула гиганта сзади по ноге. Как я мог видеть отсюда, хряк был примерно вдвое выше Проводника, то есть метра три с половиной — четыре.

Свиноголовый завизжал, его нога подкосилась. Он упал на колени, вслепую махнул рукой назад, пытаясь зацепить нападавшего, но тот уже отскочил на безопасное расстояние. По всей видимости, Проводник перерубил кабану сухожилие, и тот не мог встать на поврежденную ногу. Между тем, слуга Богини нанес еще один удар, на этот раз по руке с оружием. Жуткий тесак с грохотом упал на асфальт.

Я не стал дожидаться окончания боя. Уверен, сегодня Проводник принесет на алтарь своего божества пару свежих свиных ушей. Подбежав к разбитому окну, я очистил раму и подоконник от осколков и забрался внутрь. К счастью, на окнах не было решеток.

Я прошелся по классу, заставленному старыми пыльными партами. Комната освещалась уличными лампами, и я не стал включать фонарик. Обыскав шкафы и стол учителя в поисках чего-либо, что могло мне пригодиться, я нашел лишь пачку батареек неподходящего для меня размера. Оставив их на столе учителя, я подошел к доске, на которой был какой-то чертеж или рисунок, неразличимый в темноте. Пришлось включить фонарь.

Ничего интересного. Какие-то математические расчеты, длинные, запутанные и непонятные. Я даже не понял, в каком порядке читать формулы. Если они что-то и означали, то этого знака я не понял.

Дверь оказалась открыта, за ней стояла кромешная тьма. Кое-как посветив фонариком, я понял, что нахожусь в просторном вестибюле без окон. Дверь за мной затворилась, и я понял, что больше не слышу визга свиноголового монстра снаружи.

Я прислушался. Где-то вдалеке раздавался детский плач. Я вынул из ножен меч, который дал мне Проводник — короткий прямой клинок — и пошел вдоль стены. Обойдя вокруг зала я нашел проход в длинный широкий коридор. Света по прежнему нигде не было. Впрочем, я и не надеялся на иное.

Коридор закончился лестницей. Несмотря на то, что я когда-то учился в школе, построенной по такому же типовому проекту, я не узнавал планировку. Здесь звук становился более четким, возможно стало определить направление. Держась спиной к стенке, я стал медленно подниматься по лестнице.

Планировка второго этажа отличалась. Я попал в небольшой зал, на стенах которого висели расписание и доска объявлений, а в глубине стояли застекленные шкафы с какими-то спортивными кубками.

Слева от меня была дверь, такая же, как три прочих двери в этом зале, но без таблички с номером кабинета. Я приоткрыл ее и заглянул внутрь. Моему взгляду предстал длинный коридор; в конце его висела одинокая лампочка. Узкий конус света не разгонял темноту вокруг, зато отлично освещал девочку, которая сидела на полу, закрыв лицо руками. Это ее плач я слышал все это время.

Плотно закрыв за собой дверь, я двинулся вперед, стараясь не шуметь. Я уже привык ожидать неприятных сюрпризов от любого места в этом городе. Приблизившись, я смог рассмотреть ребенка подробнее. На вид — лет девять-десять. Темно-синее платье, белые гольфы и блузка — по-видимому, школьная форма. Длинные, чуть волнистые русые волосы закрывают лицо и руки, прижатые к нему. Она продолжала плакать, иногда затихая, чтобы через минуту разрыдаться вновь.

Когда до девочки осталось не больше метра, я позвал ее.

- Эй!

Плач прекратился. Девочка не шевельнулась. Я не знал, что сказать дальше.

- Не бойся.

Ничего не изменилось.

- Как тебя зовут?

Молчание. Я заткнул фонарь за пояс и протянул руку, пытаясь дотронуться до ее плеча, но стоило моим пальцам приблизиться, как лампочка лопнула, разбрызгивая ворох искр. Коридор погрузился во тьму.

Я резко повернулся, сделал шаг назад, с размаху ударившись спиной о стену, шагнул в сторону, вжимаясь в угол. Выставив меч, судорожно выцарапал фонарь из-за пояса.

На прежнем месте девочки не оказалось. Я перевел луч фонаря вперед, освещая коридор. В нескольких метрах от меня, закрывая выход, стояло непонятное существо. Как будто сумасшедший хирург сшил нескольких людей вместе. Горизонтально расположенное туловище опиралось на пять или шесть конечностей — рук и ног. Тварь была обнажена и безволоса, с бледной нездоровой кожей. На длинной гибкой шее располагалась человеческая голова. Детское лицо, обрамленное русыми волнистыми волосами смотрело на меня. Сплошь черные огромные глаза в пол лица испускали струйки слез, стекавшие по щекам. Существо стояло неподвижно - возможно, свет моего фонаря ослепил его. Открыв рот, оно издало жалобный стон.

Я не смог ударить его мечом. Вместо этого, зажав фонарь зубами, я достал из кармана горсть бусин и кинул твари под ноги. Потом я двинулся вдоль стенки. Стоило мне отвести луч фонаря в сторону, как существо шагнуло в мою сторону, однако, наступив на бусины, упало на пол. Перепрыгнув через него, я бросился бежать по коридору.

Когда я подбегал к лестнице, на меня кинулась какая-то мелкая тварь, похожая на лысую обезьяну. Во всяком случае, в трясущемся луче фонаря у меня сложилось такое впечатление. Не долго думая, я ударил ее мечом. Гоблин упал на пол, истошно визжа. Я поспешил по лестнице вверх, на третий этаж.

Поднявшись на верхнюю площадку, я обнаружил, что прохода на последний этаж нет. От старости, а может еще по какой-либо причине, несколько плит крыши рухнули вниз, образуя завал.

Снизу послышался рев. Видимо, визг мелкого упыря, зарезанного мной, привлек внимание кого-то посерьезнее. Мне не оставалось ничего иного, кроме как забраться по разрушенным перекрытиям наверх, в надежде найти укрытие или выход на крышу.

Кое-как взобравшись по разваливающимся железобетонным конструкциям, я очутился на чердаке. Оглядевшись, я прижался спиной к одной из колонн, поддерживающих крышу, и прислушался. Было очень тихо, мое тяжелое дыхание, казалось, раздается на весь чердак. Звуков снизу больше не доносилось. Переведя дыхание, я выглянул из-за своего укрытия. Внезапный яркий свет ослепил меня. Закрыв глаза руками, я нырнул обратно.

Проморгавшись, я выглянул снова. Сквозь пелену льющихся слез, я увидел впереди, между кирпичных неоштукатуренных колонн человеческую фигуру. Глаза привыкли к свету, и я смог внимательнее осмотреть помещение.

Длинный чердак с двумя рядами столбов, поддерживающих высокую крышу. По верху протянута проводка, питающая несколько десятков ламп, освещающих помещение. Вообще, их свет не был особо ярким, но привыкшему к темноте глазу он казался ослепительным.

На противоположной стороне чердака, между колонн, стояла девушка. Белое полупрозрачное платье струилось по ее телу. Голова была опущена, длинные волосы скрывали лицо.

- Таня? - прошептал я, и двинулся в ее строну. Я забыл о осторожности, и только бетонная балка, подвернувшаяся под ногу, спасла меня. Клинок свистнул у меня над головой, я упал на пол, раздирая ладони и чудом не выронив меч. Перевернувшись, в последний момент я успел подставить клинок под удар. Пока мой противник заносил меч для следующей атаки, я перекатился, поднимаясь на ноги. Наши мечи скрестились, и я, наконец-то, увидел нападавшего.

На меня глядело лицо из моего сна — мое собственное лицо, только гладко выбритое и с черными глазами. Он ухмыльнулся и, оттолкнув меня, нанес несколько ударов мечом. Я отбил их, попытался ответить. Мой близнец ответным финтом чуть не вывернул меч из моей руки. Этот парень явно владел клинком лучше меня.

- Пришел за своей волшебной лампой? - неприятно ухмыльнулся он, когда мы разошлись на безопасное расстояние. - Забудь.

- Я не ответил. Таня была за моей спиной, но я не мог обернуться. К тому же, я не был уверен, что этот парень один.

- Я сожру твою печень на завтрак, - ублюдок сплюнул в мою сторону.

- Не раньше, чем здесь настанет утро, - буркнул я в ответ. Он расхохотался, и в этот момент я ударил.

Он нырнул под меч, попытался полоснуть меня по животу. Я подставил свой клинок, а левой рукой со всех сил ударил его по лицу. Парень попятился на несколько шагов, вытер разбитые губы. Теперь его лицо выражало только лютую ненависть. Мы обменялись серией ударов, ни один из которых не достиг цели. Я старался не давать ему возможности запутать мои руки и был вынужден отступать.

В порыве ярости мой противник не заметил, как моя рука нырнула в карман. Остатки бусин полетели ему в лицо. Схватив противника за кисть правой руки, я ткнул острием меча ему в живот. Лезвие вошло удивительно легко, пронзило тело насквозь, уйдя в плоть по самую рукоять.

Левой рукой он схватил меня за горло и стал душить, словно не замечая смертельной раны. Бросив свой меч, я пытался освободиться, но не смог. Опрокинув меня на пол, черноглазый высвободил руку с клинком из моих ослабевших пальцев, и я почувствовал, как сталь пронзает мое тело. В глазах потемнело от боли. Лежа на полу, я увидел, как мой убийца распрямляется, небрежно вытаскивает и отбрасывает мой меч из своего тела и уходит. Из последних сил я повернулся на бок, инстинктивно подтянув ноги к животу.

Алая кровь, неправдоподобно яркая на сером бетонном полу. Она растекалась маслянистой лужицей, собирая каменную пыль в комочки. Я пытался сосредоточится, сопротивляясь накатывающей сонливости. Боль немного утихла, притупилась, и я попытался вытащить кусок стали, торчащий из моего живота. Однако, рука предала меня, отказавшись повиноваться, на веки навалилась тяжесть, и мир вокруг потемнел...

* * *

Я стоял на оживленном перекрестке, шумный вечерний город окружал меня. Это сон? Я отлично помнил, как минуту назад демон, укравший мое лицо, проткнул мечом мой живот и бросил умирать на чердаке заброшенной школы. Проведя рукой по телу, я не обнаружил каких-либо ран. Все вокруг было настолько реально и осязаемо, что я засомневался, не приснился ли мне Город и все, что в нем произошло.

Я огляделся, узнавая место, которое мне уже не суждено забыть. Ровно год назад, именно здесь я лишился самого дорогого, что у меня было.

Город, ты играешь со мной?

Девушка в легком белом платье обогнула меня, улыбаясь кому-то впереди. Я перевел взгляд — на противоположной стороне дороги стоял я в нелепой розовой футболке, сжимая букет сирени. Я снова посмотрел на девушку, узнавая знакомые очертания фигуры. Город перенес меня во времени? Все точно так же, как и год назад. Или я брежу?

Таня уже ступила на «зебру». За шумом оживленной толпы я услышал нарастающий треск продырявленного глушителя. Даже если это бред или сон, я не позволю повториться случившемуся.

Раздвигая толпу, я сильно толкнул плечом сутулого подростка в наушниках. Кажется, он упал. Не обращая на него внимания, я кинулся вперед. Вслед мне неслись ругательства, но я их уже не слышал. Грохот приближающегося мотора заглушил все звуки. Изо всех сил я прыгнул вперед, толкая девушку в спину.

Сильный удар бампером по ногам сломал мне кости, подкинул в воздух. Перекатившись через капот, я приложился спиной о лобовое стекло, затем был короткий полет и удар об асфальт. Остатками зрения я увидел сквозь красную пелену, как, бросив букет, другой я поднимает упавшую, ссадившую коленки и ладони, но в целом невредимую Таню.

Неужели я когда-то носил эти ужасные розовые футболки...


Я открыл глаза. Серая пелена, покрытая черными трещинами. Приглядевшись, я понял, что лежу на спине, меня куда-то тащат за ноги, а то, что я вижу - небо и ветви деревьев.

Подняв голову, я увидел, что ноги мои связаны веревкой, другой конец которой держит очень высокий человек в оборванном сером балахоне. Он быстро и грубо тащил меня через мертвый лес. На животе расплылось пятно черной крови. Ударившись затылком о выступающий корень дерева, я вновь потерял сознание.

* * *
Мутная пелена перед глазами рассеялась, позволяя мне оглядеть помещение. Похоже на больничную палату. Из приоткрытого окна лился солнечный свет. Рядом противно попискивала стойка с аппаратурой. В голове звенела неприятная пустота. Сил двигаться не было, ватные мышцы отказывались повиноваться. Все тело было опутано какими-то трубками и бинтами.

Дверь открылась. В палату вошла девушка в белом халатике, видимо медсестра.

- Таня? - прошептал я, увидев ее лицо.

Этого не может быть. Город снова издевается надо мной. На самом деле я лежу на чердаке в горячке и заживо разлагаюсь от перитонита.

- Очнулись? - девушка подошла ко мне, присела рядом на стул, - Как вы себя чувствуете?

Я перевел взгляд ниже. Бейджик на груди гласил: «Анна». И ниже мелкими буквами неразборчиво фамилия. Я поднял взгляд, вглядываясь в лицо. Очень похожа, но не моя Таня.

- Где я? - сил хватало только на шепот.

- В больнице. Вас нашли на дороге с проникающим ранением в живот, немедленно доставили к нам и провели операцию. Сейчас вам ничего не угрожает. Вы что-нибудь помните?

- Я опустил взгляд на ее руки. Колец нет. Город отпустил меня, но дал ли он мне то, о чем я просил? Может ли эта девушка заменить мне мою потерянную любовь?

- Где мои вещи?

- Вы еще слишком слабы, чтобы покинуть больницу, - встревожилась девушка, - ваши вещи побудут в сейфе до выписки. Вам нужно отдыхать.

- Да, хорошо, - прошептал я, погружаясь в сладкую дрему. - Скажите... Аня... а вы любите сирень?..

* * *

На краю плоской крыши без перил под черным беззвездным небом стоял бородатый человек в темной одежде. Из-за плеча его торчала рукоять меча, висящие на поясе волчьи хвосты развевались на ветру. Он смотрел вперед и вниз, на длинную чуть изогнутую улицу, освещенную фонарями. Улица кончалась бездонным провалом черной степи. Лишь пара горящих фар петляла в темноте, приближаясь к Городу.
Здесь мы собираем самые интересные картинки, арты, комиксы, мемасики по теме (+21 постов - )