твоё лицо когда тебе идут бить ебало

Продолжение.
Глава 1 http://vn.reactor.cc/post/2310619

II
Беспокойство


Просыпаюсь от криков Ульяны, ну, не от криков, а от разговора на повышенных тонах. На секунду напрягаюсь, потом понимаю, что убивать никто никого, кажется, не собирается, но вмешиваться, все равно, придется, тем более – мое имя поминается через слово. Жаль, но вынужден встать, натянуть шорты и футболку, и, как есть спросонья, выползти из спортзала. Только выполз и понял, что пострадает сейчас бедный физрук. На моих глазах разворачивается эпическая словесная битва, Ульяна vs Александра. Нападает Ульяна, но, к чести Саши, я должен сказать, что она достойнейше держит оборону и отступать не собирается, а виноват во всем я. Кто вчера разрешил Александре бегать по утрам на стадионе? Кто вчера назначил Ульяну «директором стадиона» и не предупредил об утренней бегунье? А Ульянка слишком добросовестно отнеслась к своим обязанностям и ни свет ни заря заявилась на спортплощадку. Не люблю и даже боюсь ссор, а женские ссоры для меня вообще – источник паники, но приходится вмешиваться.
– Да, я разрешил! Да, я не предупредил! Потому что забыл. Нет, разрешение не отменяю и по новой его получать не нужно! Я вообще не понимаю, почему нужно просить разрешение на посещение спортплощадки! Она для того и построена, чтобы на ней заниматься! А вот за порядком следить как раз надо! И к моим помощникам нужно относиться с уважением! Да обижайтесь обе! На меня тоже можно, и нужно! Ульяна, три круга по стадиону сделать не хочешь? Не «за что», а «почему»! Чтобы не продолжать скандал на пустом месте, и сбросить пар. Чтоб тебе не было одиноко я тоже с тобой бегу, и, как раз я – «за что», за то, что не предупредил, и не четко обозначил права и обязанности. Со мной, значит, хочешь? После футбола жду твоих предложений. И ты с нами собралась бежать? А ты то почему? Как и Ульяна? Ну побежали тогда, командуй! Стой! Девушки, простите меня за это мое недоразумение, и за то, что орал на вас. Да? Вы тоже орали? Я не заметил. Все еще хотите бежать? Тогда командуй: «На старт!»
Вот так началось утро вторника, но что хорошо в девушках – обе они отходчивые, пробежали три круга и дальше все вполне мирно. Надеюсь что обойдется, потому как только интриг и злых сплетен мне не хватало.
– Девушки, вы злитесь на меня?
– Я злюсь. Из-за разрухи в твоей голове мы оказались в дурацком положении.
Саша молчит, но вижу, что согласна с Ульяной.
– И что мне делать? Прощения я попросил, сам себя попытался наказать. Вас не наказывал, кстати, когда вас в пробежку отправлял. Вы могли бы и отказаться бегать, ничего бы в наших отношениях не изменилось. Просто нужно было вас как-то переключить со скандала, на что-то еще. Получилось криво, ну уж как получилось.
– Ладно, проехали.
– Саш, ты завтра-то приходи, а то всю охоту заниматься тебе отбили, а вообще-то, мы очень добрые и замечательные.
– Я догадалась, добрые и замечательные… Что я, не знаю вас, какие вы на самом деле? Все в порядке, уж какие есть – такие есть, я вовсе не против. Пока, на линейке увидимся.
Улыбнулась и убежала.
Сколько-сколько там Саше лет? И в голове, и физически? Неделю назад от нее такую речь услышать было просто невозможно. Даже вчера она себя не так вела. Вот, действительно, перестали девушку в патруле прятать, она и начала в норму приходить.
– Семен, давай окунемся? Как раз, после бега!
Жизнь в спортзале имеет свое преимущество в том, что я получил в пользование персональный душ, но сейчас, рано утром, вода в нем еще ледяная.
– Умеешь ты уговаривать. Сейчас, только забегу к себе и переоденусь.
Время уже к линейке подходит, которую мне, увы, пропускать теперь нельзя, поэтому быстро окунаемся, переодеваемся у меня и идем на площадь. Устанавливается порядок переодевания сразу и без слов: первой, пока я жду на крыльце, в спортзал заскакивает Ульяна, а потом уже – она ждет меня снаружи.
Не торопясь движемся на линейку, настроение у обоих замечательное, так не хочется его портить, но придется.
– Ульяна, я в спортзале заметил одну пикантную деталь.
– ???
Наклоняюсь к Ульянкиному уху и вполголоса продолжаю.
– Не надо сушить купальники на гимнастических брусьях, рыжуха моя. Если что – раздевалка есть, ей все равно никто не пользуется, а ключи от нее у меня на столе. А то у меня было большое желание рядом свои плавки повесить. Гм, или это ты место так застолбила?
За все свое время, проведенное здесь, я видел всякую Ульянку: злую, веселую, радостную, плачущую и смеющуюся, в общем – всякую. А вот теперь увидал еще и сконфуженную. Покраснела так, что кожа на лице слилась по цвету с волосами.
– Ну тебя!
Похоже, что угадать я, угадал, но настроение у девушки испортил. Дальше идем молча, а уже перед самой площадью Ульяна вдруг спрашивает.
– Как ты меня сейчас назвал?
– Рыжуха моя. Нельзя было?
– Нет, не в том дело, можно. Я просто что-то вспомнила, как будто меня раньше так уже называли.
– Я называл, только мысленно.
– Нет, не ты. Не помню… Помню только, что хорошо мне было. И вообще, не могу я на тебя обижаться! Вот ты посмеялся надо мной сейчас с купальником этим, я обидеться должна была, а не могу. Может потому что назвал так?
– Обещаю не злоупотреблять!
– Уж постарайся, пожалуйста.
Вот еще чуть Ульянкину память подтолкнул к чему-то. Она же, нет, не она – Алиса про нее говорила, что Ульянка свой дом вообще не помнит.
На площади собрались уже все пионеры ждем только Ольгу. Подходим к Алисе, пока вожатой нет, спрашиваю у девушек.
– Напомните, что там сегодня по графику?
– Ну, по вторникам еженедельная уборка территории лагеря.
То есть, по вторникам здесь уборка. Ну, значит, будем с футболистами сетки натягивать, да стол для пинг-понга устанавливать.
– А вечером, очевидно, дискотека?
– Да, только вечером кибернетики нам уже готовые арбалеты отдавали и мы в засаду уходили.
О господи! Какое счастье, что я пресек на корню эти игры в войнушку. Ищу глазами кого-нибудь из зайцев, нахожу, киваю. Подбегает Оксана.
– Записали?
– Да! Двенадцать человек, у Сережки список.
– Потом, после линейки отдашь. Сейчас после завтрака пойдем на спортплощадку порядок наводить, а потом уже тренировка.
Появляется вожатая.
– Ольга Дмитриевна.
– Да?
– Сегодня же уборка? Тогда я с футболистами на спортплощадке?
– Так, но этого мало. Возьмите на себя еще и пляж.
Что-то не нравится мне, как история опять начинает повторяться и чем больше ты таскаешь сахара для вожатой, тем больше она на тебя этого сахара нагружает. Хотя, вспоминаю свои циклы, в общем-то на уборке работали все, кроме вожатой.
– Хорошо, еще пляж. И, Ольга Дмитриевна, я прошу вас назначить Ульяну моим помощником.
У Ольги Дмитриевны иронически взлетает левая бровь.
– Решили взяться за ее воспитание?
– Мне нужен заместитель на спортплощадке, когда меня там нет. Почему бы этим заместителем не быть Ульяне?
– Ну-ну. Я не возражаю, но за разгромленную спортплощадку и сгоревший спортзал спрошу с вас с особым пристрастием.
– Спасибо, постараемся оправдать доверие. В части разгромленной спортплощадки.
Линейка проходит скучно и однообразно, то есть я, как всегда, не слушаю Ольгу, потому что уже все обговорил до того, а смотреть абсолютно не на что, сегодня даже воробьев нет, но, к счастью, сегодня все заканчивается довольно быстро. Лена отправляется в медпункт, Женя с Сашей в библиотеку, кибернетики к себе, я с футболистами на спортплощадку и на пляж, Мику – тоже к себе, Алиса достается лодочная станция, столовая и вся территория лагеря, включая остановку. В помощь Алисе выделяются все прочие фоновые персонажи. Старшая над всеми – Алиса. Задача Ольги Дмитриевны – дремать в шезлонге с перерывом на обед. «Цели ясны, задачи опгеделены. За габоту товагищи!», – явно передразнивая кого-то изрекает Шурик. Ну, за работу это потом, после завтрака, а пока пионеры начинают свое броуновское движение по лагерю. При этом центр диффузионного облака, состоящего из пионеров, медленно, но верно приближается к столовой. Каждый пионер, вроде бы, идет по своим делам, но, при этом, конечным результатом, каждого его пионерского перемещения, оказывается то, что расстояние между пионером и столовой сокращается на пару десятков метров. Что там говорила Ульяна, про потребности растущих организмов в калориях?
Я дожидаюсь, когда площадь опустеет, сажусь на уже прогретую солнцем лавочку и прикрываю глаза. Лениво думаю, что неплохо будет помочь Алисе в уборке, если останется время. Кто-то присаживается рядом.
– Семен, я вам не помешаю?
– Как вы мне можете помешать, Ольга Дмитриевна? Вот если вы придете на спортплощадку и будете, извините, под ногами вертеться, когда мы сетки начнем натягивать, тогда да. А сейчас, когда я просто жду завтрака, то конечно нет.
Поворачиваю голову в сторону вожатой.
– Я не слишком нахально ответил, Ольга Дмитриевна? Извините пожалуйста. А то, как и я, представьте себя жмурящимся на солнце котом, ну или жмурящейся кошкой.
Интересно, мне кажется, или нет, но где-то там, в глубине ее глаз, сейчас мелькнула Оля. Мелькнула, улыбнулась мне и исчезла.
– Семен, если вы не против, то, когда официоза нет – зовите меня по имени. Меня Ольга зовут. И, наверное, на Ты. Хорошо?
Вот значит как, а мне теперь гадай, или это Оля наружу пробилась, или это я в ранге поднялся, с пионера, до штатной единицы. Так то, конечно хорошо.
– Согласен.
– И как тебе твоя первая смена в новом качестве?
– Я еще не понял, но ничего страшного не увидел и стресса не испытал, пока.
– Это хорошо. Я, честно сказать, очень хочу, чтобы ты у нас тут прижился. Лагерь, сам видишь, практически отрезан от мира, телефон и тот не всегда работает. Случись что, дозвониться до милиции или до скорой будет просто невозможно. Иногда, когда думаю об этом – так страшно становится. Понимаю, что ничего случиться не может, но страшно.
Ну и что я должен на это ответить? Расправить плечи, вскочить на лавочку, заорать и забить себя кулаками в грудь, как самец гориллы или этот, как его...?
– Я сейчас должен забить себя кулаками в грудь и закричать как Тарзан?
– Как Тарзан? – Смеется. Нет, конечно же нет. Просто, поделилась своими иррациональными страхами, наверное теперь легче станет. Я что пришла то. Ты уж, Ульяну не обижай, пожалуйста, а то завтра она что-нибудь напакостит в спортзале, ты не ругай ее тогда сильно, ей это от тебя очень больно принимать будет, потому что ты для нее сейчас просто свет в окошке, какой-то, лучше уж мне скажи, чтобы, как-будто я сама обнаружила и наказала.
– Ты знаешь, Ольга. Осознанно напакостит – накажу, не нарочно если – отругаю и забуду, а скорее всего – прощу, в обоих случаях. А обидеть – я сам за нее, кого хочешь обижу.
– Даже меня? Шучу, не отвечай. Ну смотри сам, только не переусердствуй, а то, знаешь, одних палкой бить бесполезно, а с другими достаточно один раз не поздороваться утром. Люди то разные.
– Я понимаю.
– Ладно, пошли уже завтракать, что-ли. Уже пора.
Идем молча, настроение у обоих, ну не грустное, а какое-то задумчивое. Не знаю о чем думает Ольга, а я так о ней и о Ульяне. Кошмар ужасный, самодур всея лагеря заступается передо мной за первую лагерную хулиганку, которая еще даже ничего и не натворила, и вообще, мой… моя… Гм, интересный вопрос. Скажем так, один из близких мне людей. И у меня их не так много, чтобы ими разбрасываться. Как раз подходим к столовой, смотрю, как Ульянка с крыльца машет мне рукой. Поправка – из самых близких людей.
Поднялись на крыльцо, Ольга пошла на кухню пробу снимать, а я пристроился у перил рядом с девочками.
– Семен, ты манную кашу любишь?
– С вареньем.
– Хочу тебя огорчить. Варенье не завезли. Но зато каша с комками и не сладкая – это хорошая новость.
– Ульян, а ты черный юмор любишь?
– Случается.
– Понятно, тогда сработаемся.
Тут, из дверей столовой, выглядывает Ольга.
– Заходите уже, голодающие.
Каша. Не манная, правда. Пшенная, на молоке и сладкая. Ну, белки, жиры и углеводы организму все равно нужны, поэтому не отказываюсь. Стакан кофе сорта «ячменный-бочковой», кусок белого хлеба с маслом, одно яйцо и ватрушка с творогом. Вот ватрушка выше всяких похвал, а остальное ем и пью механически, хоть не противно и то ладно. Вспоминаю о словах Ольги, а ведь она права.
– Ульяныч, прости меня, пожалуйста.
– Что такое случилось?
– Я совсем не хотел тебя в краску вгонять. Перед линейкой.
– А, ты об этом. Да я и забыла уже. Я же сказала, что не могу на тебя обижаться.
– Ну, можешь или нет, а извиниться я должен.
Тут отвлекается от завтрака Алиса.
– Это вы сейчас о чем? Ульяна, когда он тебя обидел?
– Да не обижал он меня. И вообще, у нас, у физруков свои секреты.
– А… А я думала, что это у нас, у живых свои секреты.
А тут уже снова вмешиваюсь я. Почему то слова Алисы меня покоробили.
– Алиска, тут ВСЕ живые. От бабы Глаши, до Ольги Дмитриевны. Если хочешь выделить нас, говори, я не знаю, «проснувшиеся», что-ли. А что до секретов – у нас с Ульяной свои секреты, у тебя с Ульяной – свои, у нас с тобой – свои и у всех троих – общие. И вон, – киваю на соседние столики, у них тоже свои и между собой, и с каждым из нас. Они, опять киваю, могут быть абсолютные мудаки и за это должны получать своё по полной программе, но только не за то, что их жизнь отмеривается двумя неделями цикла. Извините девочки, вырвалось. Знаешь, когда я это понял окончательно? Когда ты у меня здесь на сцене прощения попросила. Потом еще несколько дней привыкал к этому пониманию. Так что, спасибо тебе за науку.
Все это произношу с долгими паузами, буквально выдавливая из себя, по одному слову. Вот не хочу об этом говорить, а остановиться не могу. Кажется, что важно до девчонок свою точку зрения донести.
– Давайте сменим тему, что-то она тяжелая какая-то? Алиса, тебя Ольга, я смотрю, нагрузила. Я тебе только вечером помочь смогу.
Алиса машет рукой.
– А, не обращай внимания. Каждый цикл так. Главные дорожки, остановку и площадь подметем, название лагеря и лодки подкрасим, пионеров у входа побелим. Ладно, в обед увидимся. Ф-физруки.
Позавтракали и мы, выходим из столовой и не торопясь идем к спортзалу.
– Ульяна, я тебя, наверное, до обеда отпускаю, сетки натянуть, да где-что подправить, я и сам справлюсь, а ты меня после обеда на пляже подменишь. Ты как?
– А что у тебя после обеда? Лене будешь позировать?
– Если бы. Лекция у меня. Будет читать профессор и доктор наук.
– Это повариха что-ли?
– И тем не менее – это так.
– Ладно, договорились.
Нас постепенно догоняют мои футболисты и к спортзалу мы подходим уже окруженные стайкой мальков.
Отпираю спортзал, Ульяна вперед всех бросается к брусьям и сдергивает с них свой купальник. Переглядываемся и синхронно фыркаем, Ульяна, правда, чуть смущается, а мне вдруг очень хочется прижать к себе рыжуху и чуть взлохматить у ней волосы. Вот, если бы не Ольгина вчерашняя просьба о пресечении сплетен… Отпираю тренерскую, отпираю кладовую с инвентарем, командую футболистам хватать сетки и тащить их на площадку – там разберемся.
Обращаюсь к Ульяне.
– У тебя есть, чем шантажировать кибернетиков?
– А тебе зачем?
– Хочу тебе ключи от спортзала дать, чтобы ты дубликаты для себя сделала. Просто мне они тоже нужны, так чтоб ты побыстрее обернулась.
Отцепляю от связки оба ключа от спортзала и ключ от кладовой, отдаю Ульяне.
– До обеда успеешь?
– Пф! За час успею! Они у меня все бросят и вдвоем работать будут!
– Смотри, не загоняй их. Они мне живыми нужны и с полным комплектом конечностей.
Ульяна убегает, а я беру в кладовой молоток, пассатижи, отвертку, большую консервную банку из под зеленого горошка, набитую разнокалиберными гвоздями и шурупами и отправляюсь на площадку следом за октябрятами.
Приятный сюрприз – октябрята уже сами рассортировали сетки: волейбольную туда, бадминтонную сюда, от футбольных ворот – к воротам. Притащил стремянку, залез на ворота – привязал сетку к перекладинам. Зацепил петли у волейбольной и бадминтонной сеток за крючки винтовых стяжек. Кряхтя и упираясь выволок из спортзала под навес два сложенных стола для пинг-понга, сразу же и разложил их, натянул сетку.
– Сами дальше справитесь?
– Да мы каждую смену, вообще, сами все делаем.
– Ну давайте, а я пойду пройдусь по площадке, подправлю, если что-то отломалось.
Прошелся, загнал обратно несколько вылезших гвоздей. Поставил на ноги лежащую судейскую вышку. Огляделся и сказал, что это хорошо.
Команда моя тоже все закончила, пора и делом, то есть тренировками заняться. Гм, а чем заниматься-то? Сегодня-завтра то я протяну, займемся повторением пройденного, а вот после. Чему их учить-то и как? Придется в библиотеку идти, вдруг там у Жени припасена методичка-другая. Ладно, это будет послезавтра, а сегодня…
– Ну что, господа. Начнем тренировку, потом, если время останется, сможете просто поиграть. Начинаем, как всегда с разминки.
Октябрята фыркают на «господ», а моя лень дает о себе знать.
– Кто хочет стать тренером на пятнадцать минут? Кто хочет провести разминку?

Молодой блогер выдает очередные и очень интересные заявления.

Сурс
- Украина не бомбила Донецк 8 лет, а только "обменивалась боеприпасами" с позициями россиян.
- Все эти годы Донбасс разворовывался, в том числе сотрудниками администрации президента.
- ВСУ не собирались нападать на Россию с блоками НАТО.
- Минобороны России обманывает общественность и президента.