серебряные странники

Капище по хтонски

«Мундштук мой мундштук, сколько в тебе плавников сгорело?»

Обитая кожей трубочка бережно была извлечена из недр кожаной сбруи. Многоглазый странник в капюшоне грустно вздохнул, посмотрев наверх, откуда черным глазом источал жар Ирвальд и перевёл взгляд на центр площади-моста. Пирамида и начавшая пылать яма. Они источают струйки тьмы, почти такой же, как и там, внизу, откуда тянутся тендрилы той же тягучей субстанции. Нечто праздно всматривалось на парапет, и сидящему на бортике пришлось спешно отвернуться от этих глаз-белесых звезд, спрятать свой взор всех своих семи глаз в сиянии пурпурного огня. Всё заволокла серая мембрана-плёнка, как грязь на поверхности зеркала. Несравненное это зрелище, когда после очередного пожертвованного обломка в воздух взвивается сомн черных светляков, сколько не наблюдай – все одно пробирает до самых костей, всегда. Даже тех, кто привык жить под черным солнцем, даже тех, кто живет среди такого же черного света. Слишком неправильное, неуместное привносили они в этот мир. То, что не должно существовать вообще.

«Кажется, между третьей и четвертой колонной был схрон, кисет, забытый там мною пару чёсов* назад: кисет, с лоснящимися, полными плавников гурги, боками»

Мир заволакивает с каждым тоном всё более густой дым хтона − прохожий явно был богач, пожертвовал не унылый кусочек олова; нет, брошенный в пирамиду, явно был серебряным, если не ванадиевым. Благодать. Как сказал бы сказал варганд: «Благолепие!». Кисет же, там и нашёлся, между расшатанных плит, выбитых одним не самым точным и сильным движением. Набить хитиновую трубку, прикурить от пальца и насладиться видом на идолище… Что еще нужно? Ничего, по крайней мере пока жара не спадёт, пока сюда не вернутся наши смертные предки, и не подберут дары Отца. Эх…

«Огонёк на конце мундштука разгорается как нужно, заставляя пылать угольком камень на дальнем конце- все как нужно, плавники не испортились за все это время»

Мосты над горными расщелинами соединяют берега, люди и звери селятся только на них, оставляя на откуп ненадежные скалы жидкому мрак под их ногами. Как говорили путнику воспоминания, раньше можно было, облокотившись на парапет как тогда, в далёкой молодости, увидеть дно в отблесках капищного костра. Но сейчас там были только путанные узлы хвостов и каменных наростов.

«Гурга в кисете закончилась, не успела я скурить и двух полных порций. Плохо, ну что ж… Остается отправится в полёт так»

Странник, а точнее хтонийка бережно вычищает курительный сосуд, прячет в нагрудный кармашек. Залезая на бортик в полный рост, смотрит вверх, с хитрым прищуром, высыпает в разверстую пасть рта пепел и срывается в планирующее пике, туда. где уже раскрылся бутон приветствующих её плетей живого продолжения Хтона на Дрент’Таге. Падает и планирует, не касаясь воздуха, раскинув руки в стороны как чудные крылья неведомого тут мотылька…

Нашел стихи по вархаммеру.
Нашел здесь: http://www.diary.ru/~sovestmega/p173869891.htm?oam#more1
Кирена и Аргел

Холодный Бог, что был в ответе
За преступление, молчал,
Пока на кожу, тонким слоем,
Ложился мира серый пепел.
И ангел человека встретил -
Тень женщины, что шла во тьме,
Что апокалипсиса светом
Навек была ослеплена.
И эта нежности волна,
И хрупким телом восхищение.
Её забота и волнение,
И чутких пальцев на лице
Легчайшее прикосновение.
Она была ему нужна,
Как путнику, что шел по свету,
Ища желанные ответы
Нужна опора и мерило...
А иногда она любила
Одежды ангела касаясь,
Прохладу ощущать рукой.
Она несла ему покой,
Как только женщина способна -
Движением легким и небрежным
Поправив волосы, напомнить,
Что в мире красота и свежесть
Еще живут. Пусть ангел - воин,
Что в страшных битвах закален.
Он исповеди был достоин
И честь всегда была при нем.

Исповедь Кирены

Я видела тебя всегда.
С тех пор, как мира разрушение
Избавило от слепоты,
Открыв мне истинное зрение.

И звук шагов твоих училась
Среди подобных отличать.
В твоем присутствии молчать,
Родной лишь только слушать голос.

Аврелиана верный сын,
Средь звезд далеких серый странник.
И новой истины посланник,
Неправда! Ты не одержим.

Я видела тебя всегда.
Пускай глаза мои закрыты,
Осколком от души разбитой
Смотрела на тебя любя.

Как любят брата, или сына,
Что долго в темноте блуждал,
Но правду, все же, осознал
И рабства скинул гнет постылый.

Круша народы и планеты,
Отринув жалость, боль и страх,
Скрывая слезы на глазах,
Нарушив прежние обеты.

Я видела тебя всегда
И смерть моя так неизбежна.
Года идут, а ты все прежний -
Лишь вера поколеблена.

Так слушай исповедь мою -
Пусть Боги вершат судьбы мира,
Судьбу изламывая силой,
Но я тебя опять дождусь.