ооо челябинск

Александр Попов говорит, что государство не дает денег школам

— Александр Евгеньевич, родители ваших учеников пожаловались на сбор денег — по 2000 рублей в месяц на неизвестные нужды.

— Да, родители вносят две тысячи, я вношу 200 тысяч каждый месяц. И это в отчётах есть. Давайте я расскажу про такой момент, который все боятся поднимать. Прошлым летом ни одна школа не получила ни копейки ни на ремонт, ни на мебель, ни на оборудование, потому что все деньги ушли на школу в «Парковом», которую должны были показывать Путину. А школы-то ведь ремонтировали классы, купили много комплектов мебели, ремонтировали компьютерное и физическое оборудование.

— Откуда у вас по 200 тысяч в месяц?

— Из моей зарплаты, из пенсии, из лекций, которые я читаю каждый месяц в разных местах. А кто жалуется-то? Те, у кого дети, наверное, не учатся. Надо уходить из школы, а они начинают жаловаться. Никого насильно две тысячи не заставляют платить. Порядка 10% родителей вообще не платят. Ну не платят, я за них плачу. А они просто «честные» люди, Конституцию читали. Они считают, если государство не помогает школе, то и они могут не помогать. А как будет выживать школа, им наплевать, главное ведь пойти пожаловаться.

Жалуются везде, и к вам на сайт, и в прокуратуру, и по правам человека. Но не на того. Жаловаться-то надо, наверное, на тех, кто должен выделять деньги, а не делает этого. Я не только о своей школе говорю.

Давайте посчитаем. Две тысячи разделить на 30 дней, получается ну пусть 70 рублей в день. Это, скажем, две поездки на маршрутке. Вот почему они не жалуются, что в маршрутке берут деньги?

— Отдельное недоумение родителей вызывает тот факт, что просят сдавать и за июнь месяц, когда дети не учатся.

— А потому что ремонт-то надо делать, а государство денег не даёт. И в этом году будет та же самая история. А как родители хотят? За разрушенными партами сидеть? Я вам больше скажу, уже много лет ни одной школе не дают денег на покупку аттестатов зрелости и свидетельств о девятилетнем образовании.

— А сколько стоят корочки?

— Аттестат, ну, рублей 300 стоит. Но ведь не выделяют. Я дальше могу говорить. Сейчас приглашаем специалистов, чтобы обработать всю территорию от клещей, а на это тоже не дают денег. Так пусть родители жалуются в настоящие инстанции, где могут принимать решения. Но это же лукавые люди.

— Александр Евгеньевич, может, родители просто не вполне понимают объёмы необходимых трат школы?

— Да бросьте вы! 70 рублей в день, и получать такое образование, когда у меня все поступают в лучшие вузы Москвы и Санкт-Петербурга. А в их школах (имеет в виду столичные. — Прим. автора), где такой уровень подготовки, как у меня, очень дорого стоит обучение. Это просто бессовестные люди — хотят хорошего образования и бесплатно. И государство хочет его бесплатно. А что остается делать директорам школ?

Теперь давайте поговорим о результатах лицея. В области много школ, и все собирают деньги. Но у меня 23 победы на России, следующая школа — это 80-я, у них 10 побед. А потом больше трёх ни у кого нет. Вот целесообразно расходование денег или нет? Дальше. У меня Марат Абдрахманов (11-й класс) уже прошёл первым номером в сборную России по математике. Денис Шпаковский сейчас уехал на сборы по информатике, он тоже должен пройти в сборную России. Жду, что Пашу Плаксина пригласят на международные сборы по экономике. Вот результаты.

— Семьи ваших лицеистов жалуются ещё и на то, что вы запретили своим учителям заниматься репетиторством и для детей приходится искать педагогов на стороне. Это правда?

— Правда. Потому что репетиторство — это разврат. Разврат и для ученика, и для учителя. Если не тянут, значит, надо идти в другую школу, а не в физико-математическом лицее заниматься.

— А частная деятельность вашего дочернего центра «Скорая педагогическая помощь» по подготовке детей начальных классов к поступлению в 31-й лицей не приносит доход?

— Приносит. Прибыль, которую получаем, тратим на медицинские нужды. Вот сейчас учительница ложится на операцию, мы ей её оплачиваем. В течение года нескольким учителям и ученикам были оплачены операции. Что, государство это делает? Да государство по телевидению собирает копейки — сделайте сюда звонок, пять рублей бросьте. А мы не обращаемся ни к кому.

— И всё-таки, как лицей отчитывается перед родителями о потраченных средствах?

— С отчётами их знакомят три раза в год на родительской ассоциации. Из каждого класса приходит представитель, они получают бумаги, где написано, сколько денег собрано, сколько потрачено, и доносят до своего класса.

Понимаете, сейчас такой момент, что в 10-й класс возьмут не всех. Тех, кто плохо учится, не возьмут. И они уже четыре месяца не платят. А некоторые и не платят, и начали писать жалобы про эти две тысячи. Я знаю, у меня же разведка работает. Зачем? Чтобы наказать меня, школу за то, что их детей не берут в 10-й класс. Мелкая пакость.

По словам Попова, все свои личные деньги он тратит на развитие школы

— Но те, кто обратился к нам с жалобой, — родители более младших школьников.

— Отбор идёт в каждом классе. Если ребёнок не тянет, ему надо вылетать из школы. Знаете, я четвёртый десяток здесь работаю директором, и для меня это всё обычные ситуации. Вы лучше про другое напишите. Вот сейчас у меня учительница вернулась из Луганска. Мы дружим с луганской школой, она туда ездила, отвозила лекарства и витамины. Её там как бога приняли, потому что Украина запугала Луганск, они считают, что Россия их бросила. Вот приехала моя учительница Светлана Николаевна, и они её как Россию встречали! Для них даже не лекарство, витамины главное, а то, что Россия их не забыла. А это на дорогу туда нужны деньги, обратно — деньги, на лекарства — деньги. Как вы считаете, мне их государство дало, что ли?

— Александр Евгеньевич, немного опасная логика. Ведь не все готовы разделять взгляды по поводу помощи Луганску, и у родителей возникнет закономерный вопрос: а почему я за это плачу?

— Да там нет ни копейки родительской! Там мои деньги! Я дал на проезд и туда и обратно, и на лекарства. Я же всё знаю. Тех, у кого дети учиться не способны, их начинает грызть жлобство. Это не первый год. Надо же наказать Попова, люди же остались недовольны, что до конца меня не наказали (имеет в виду своё уголовное дело о взятке, по которому он был оправдан судом. — Прим. автора). А давайте возьмём прошлый год. Ни копейки не дали, а я крупный ремонт сделал, мебели купил несколько комплектов. Ходил попрошайничал у моих выпускников. И закончилось это всё 21 августа, когда у меня был двойной тромбоз, и я сдох — пять дней клиническая смерть, меня откачивали. Вот так обошёлся мне ремонт.

Мне 69 лет. И у меня до сих пор нет нормальной квартиры, потому что не хватает на неё денег. У меня ни машины, ни дачи, ни костюма от Версаче. Я всю свою зарплату и пенсию трачу на школу, поэтому мне плевать на этих жалобщиков. Так можете и написать.

— Получается, нужно поднимать глобальный вопрос о системном недофинансировании школ?

— А кто это скажет? Моя школа — единственная на Урале, которая входит в топ-25 за нищие копейки. Мы давно живём при капитализме — за всё надо платить, [не нужно] строить какие-то догадки, что социализм всё продолжается. Даже «Люкс воду», которую дети десятками литров в день пьют, я за деньги покупаю. На эту воду средств не дают. На туалетную бумагу, на химию, которой школу отмываем, денег не дают. А родители считают, что они откуда-то с воздуха. Поэтому ответьте им, что в троллейбусе и маршрутках они платят, а там не так чисто, как у меня в школе, полы грязные, а у меня чистые.

Это проблема всего образования. Но [этот разговор] ничего не изменит. Потому что министр Кузнецов (глава Минобра Челябинской области. — Прим. автора) затихарился, он же ничего не делает. Поэтому и сидит, что у Дубровского не просит денег, и он удобен. И Васильева (глава Минобра России. — Прим. автора) такая же удобная, потому что она молчит и не требует денег. Путин не знает обстоятельств в образовании, ему же никто не скажет правды.

— Александр Евгеньевич, я могу вас процитировать?

— Пишите. Если вы сможете правду говорить. Я же вижу, что многие журналисты пытаются её избежать, быть удобными. Понимаете, в любой другой стране за те международные победы, которые есть у моего лицея, и школа, и учителя, и директор жили бы кучеряво. А у нас ничего нет. Вот скоро соберёт [нас] глава города и по пять тысяч всем даст за победы. Ничего нового в этом для меня нет. Когда-то мой ученик Андрей Бадзян стал абсолютным чемпионом мира по математике, что бывает крайне редко. Тарасов мне тогда дал 200 рублей за то, что у меня самый чистый двор. Даже не поняли, что сделала школа. Вот так и живём.