нет времени останавливаться

Пыль в механизме, глава 12(2)

Предыдущая часть: http://joyreactor.cc/post/4738119
То же самое, но на autor.today: https://author.today/work/70502
Первая часть: http://joyreactor.cc/post/4052961


Милли скептически посмотрела на оторванную голову.
— Живой? Он? Оторванный от тела мозг, запаянный в жестяную коробку? Я что-то сомневаюсь.
Зиверт и сам начал сомневаться. Насколько это вообще возможно? И всё же, всё же…
— Мы должны проверить. — Твёрдо заявил он. — Нужно найти цех, где их собирали и попробовать подключить голову к…
— Ладно, ладно, — перебила его Милли, озабоченно прислушиваясь к чему-то позади себя, — но таскать её будешь ты. Ползи давай обратно. По-моему, эта тварь опять лезет в двери.
С этими словами она развернулась и исчезла в шахте.
Зиверт прошагал по мосткам, почти не замечая высоты.
Когда маг вылез из шахты, его взору открылась странная картина. Милли воевала с огромной лапой, протиснувшейся в дверной проём. Ловкости лапе не хватало, и Милли пыталась ткнуть её ножом.
— Ай! Ах ты дрянь!
В попытках схватить её, лапа извернулась, и Милли отлетела в сторону как пёрышко.
— Почему ты в неё не выстрелишь? — Поинтересовался Зиверт. Он запихал голову автоматона в сумку, которая теперь неуклюже топорщилась, потому что вообще-то была предназначена для документов и всякой мелочёвки. Револьвер из неё пришлось вытащить, и теперь Зиверт пытался закрепить его за поясом.
— Патронов жалко, — отозвалась Милли, поднимаясь с пола и перехватывая нож поудобнее, — они у меня не казённые.
После нескольких удачных ударов ножом, тварь не выдержала и выдернула лапу из комнаты, неуклюже цепляясь за косяк. Милли тут же захлопнула дверь.
— Настойчивая, сволочь, — сплюнула она, вытирая лоб. — Неужели тут во всём подземелье больше некого жрать?
— Вполне возможно, — кивнул Зиверт, — много тут, по-твоему, шляется съедобных придурков?
— По-моему, кроме нас никого. Так что ты предлагаешь? Бегать кругами?
— И умереть уставшими, — подхватил маг. — Нет, надо знать, куда бежать. Было бы здорово выбраться отсюда через другой выход, но, видимо, это не вариант. Хотя в смысле шансов на успех это было бы идеально.
Повисла пауза, во время которой Зиверт задумчиво смотрел на единственную дверь.
— А ты не можешь сжечь её? — Поинтересовалась Милли. — Она ведь горит? И твои ритуалы должны теперь работать, разве нет?
Зиверт тут же вспомнил про потоп и потряс головой, отгоняя воспоминание. Сейчас не до этого.
— Да, — сказал он вслух, — только на такой здоровый ритуал огня у меня энергии не хватит. Да и руны сюда банально не влезут. Не говоря уж о том, что пришлось бы убедить её сидеть в круге смирно и гореть. Но кое-что сделать можно.
Он прошёлся вдоль стены, меряя шагами расстояние.
— Сюда влезет небольшой ритуал удержания. Вроде капкана.
— Но это же здорово! — Воодушевилась Милли. — Приклеим её к полу и свалим.
Зиверт покачал головой.
— Не всё так просто. Руны прикуют её к полу, но целиком она туда не влезет. И ничто не помешает ей просто выдрать из пола кусок бетона. А ещё нам придётся сначала заставить её сунуть в комнату лапу, а потом перелезть через неё и сбежать.
— И это твоя лучшая идея? — Поинтересовалась Милли.
— Это идея… с наибольшими шансами на успех. — Осторожно определил Зиверт. — Из доступных. Есть ещё одна, но она граничит с идиотизмом.
— Значит, давай приступать. — Перебила его Милли. — Если не выйдет, перейдём к следующей. И так до победы или до гибели. Я почти уверена, что кто-то из философов говорил что-то умное на этот счёт.
Пол постепенно покрывался разными символами. Портняжный мелок, который Зиверт носил с собой, почти стёрся, как и многострадальный карандаш.
— Кто бы мог подумать, что это станет проблемой, — ворчал Зиверт, старательно втирая крошки мела в пол.
— Ты бы мог, — заметила Милли. — Вообще-то это твоя работа, разве нет?
— Ритуалистика вообще не моё, — парировал Зиверт. — Надеюсь только, что рисовать своей кровью мне не придётся.
Наконец, руны были закончены, и почти все камни лежали на своих местах. Кроме одного — его Зиверт сжимал в руке.
— Вроде бы готово. — Сказал он, разглядывая руны. — Осталось заставить её засунуть сюда лапу.
Милли не отозвалась.
— Кхм! — Повысил голос Зиверт. — Я говорю…
— Да слышу я, — недовольно отозвалась Милли, сползая с горы земли, нападавшей сверху, — кому ещё быть приманкой.
— Если хочешь, я могу ею побыть. — Предложил Зиверт. — А ты держи камень. Его нужно только положить вот сюда. Но аккуратно. Если внешний контур замкнётся с внутренним…
Милли недовольно застонала и выдернула из земли длинный кусок арматуры.
— Уж лучше меня съедят, — заявила она, шагая к двери.

Дверь приоткрылась, и в коридор высунулся кусок арматуры. Он немного погулял из стороны в сторону, поскрёбся о бетон, постучал о дверь. Никакой реакции не последовало. Дверь открылась пошире. Милли высунула голову и всмотрелась в сумрачный коридор. Видно было плохо, так что она порылась в кармане и вытащила свой фонарик. Тоннель наполнился жужжанием динамо-машинки, но монстр опять никак себя не проявил.
— Да что за дела, — буркнула Милли себе под нос, распахивая дверь до конца.
— Осторожно, руны сотрёшь, — прошипел за её спиной Зиверт. — Есть что-нибудь?
— Ничего. — Отозвалась Милли, шагая за порог с фонариком в одной руке и арматурой в другой. — Может, оно ушло?
— Хорошо, если так. Но будь осторожнее.
Милли неопределённо буркнула, водя лучом света по сторонам. Он освещал только голые стены тоннеля, уходившие в обе стороны. Комната, в которой они с Зивертом прятались, находилась буквально посреди пустого коридора. Возможно, когда-то тут была остановка или платформа, но сейчас осталась только узкая дорожка вдоль стены и больше ничего. Куда мог спрятаться здоровенный монстр? Неужели и правда ушёл. За шиворот к Милли упала мелкая бетонная крошка и оцарапала спину. Она задёргала плечами, пытаясь вытряхнуть её из куртки.
“Совсем уже всё рассыпается”, подумала девушка, направляя фонарик вверх, к потолку.
И встретилась взглядом с четырьмя жёлтыми глазами.
Монстр сидел прямо над дверью. Из-под острых когтей, впившихся в бетон посыпалась ещё крошка, едва не запорошив Милли глаза. Чудовище приоткрыло пасть, и Милли с удивлением обнаружила, что за огромными зубами ничего не было. Внутри монстр был пуст.
— Не удивил, — флегматично сказала девушка, прищуриваясь, — ещё бы слюной мне на голову капнул.
И ткнула монстра в глаз куском арматуры.

Милли влетела в комнату спиной вперёд, буквально упираясь арматурой в зубы монстра. Едва коснувшись пола, она отпрыгнула в сторону. Морда чудовища не прошла в проём, и от удара, кажется, вздрогнул весь подземный комплекс. Стены покрылись явной сеткой трещин. Челюсти клацнули вхолостую.
С такого расстояния Зиверт мог ясно рассмотреть пасть чудовища. Из живой, пульсирующей плоти торчали зубы из грубо заточенных кусков стали. Но при этом они не выглядели чужеродным элементом, а составляли странно гармоничный образ. Как будто кто-то выгреб всё, что попалось в мусорном баке, и собрал самые подходящие части в мозаику. Монстр пошевелился и вытащил морду из дверного проёма. Стены отчаянно затрещали, но устояли — пока что.
— Ну, что ты возишься? — Прикрикнула на него Милли. — Подай лапу! Лапу подай!
Вместо лапы в дверном проёме возникли огромные жёлтые глаза. Тварь заглянула внутрь, пытаясь рассмотреть источник шума. Послышался скрежет.
А за ним чёткий, хорошо поставленный женский голос:
— Осторожно, двери закрываются.
Зиверт вздрогнул, как от удара. Голос издавал зверь, но этот голос ему не принадлежал. В нём была механическая нотка и следы помех.
— Это… радио? — Удивилась Милли. — Он что, радио съел?
— Не съел, — поправил Зиверт, зачарованно глядя на монстра, — врос.
Масса Лефоше превратила поезд в живое существо, и он ощущал жгучее желание понаблюдать за ним, изучить его повадки, его цели, мотивацию. С одной стороны, масса могла поглощать живых, перенимать их повадки, структуру тел. Поезд живым не был. Но с другой стороны, это не значило, что он не был частью мира, не задевал магических Струн одним фактом своего существования. Что могла перенять от него безмозглая куча живых клеток?
— Пятый - центральной, продолжаем наблюдение, — произнёс тем временем поезд уже мужским голосом. Этот был гораздо менее разборчив, тонул в помехах и каких-то странных звуковых артефактах. — Отбой, отбой!
С этими словами монстр изогнулся и просунул в комнату лапу.
Зиверт отреагировал машинально. Последний камень встал на своё место, завершая ритуальный круг. Формула, вертевшаяся у мага в голове, выстрелила, как пружина. Круг осветился на миг мягким, зеленоватым светом, и тут же погас. Лапа зверя тяжело упала на пол, словно примагниченая.
— Не можем продолжать, — то ли испуганно, то ли возмущённо всхлипнул монстр чужим голосом.
Пол вздрогнул от его попытки оторвать пойманную конечность, но ритуальный круг держал крепко.
— Не замирай, ходу! — Прикрикнула Милли.
Она одним движением перемахнула через лапу и исчезла в дверном проёме. Озадаченный поезд попытался схватить её свободной, но не преуспел. Зиверт поспешил следом, проскользнув под пойманной лапой, и оказался в тоннеле. Милли молча махнула рукой, и они побежали. Чудовище, поняв, что добыча ускользает, издало странный рёв, похожий на длинный звонок, и принялось дёргать лапой. Непрерывно несущиеся звонки сложились в странно знакомый ритм — три коротких, три длинных, снова три коротких.
— Сколько у нас времени? — Крикнула Милли, набирая ход. Зиверт попытался пожать плечами, но на бегу это делать было неудобно.
— Не знаю. — Выдохнул он. — Пока пол не сломается. Куда мы бежим?
— Подальше!
Они бежали, сворачивая в первые попавшиеся тоннели, чтобы оказаться как можно дальше от поезда. Постепенно панический звон радио оставался всё дальше, но так и не пропал полностью, разносимый эхом во все стороны. Милли замедлилась, и Зиверт смог сосредоточиться на окружении, двигаясь трусцой. Тоннели не особенно менялись. То и дело по ходу движения из стены выныривали какие-то трубы, некоторое время ползли вдоль неё, а потом резко ныряли в потолок, реже в пол. С потолка посреди тоннеля свисал рельс, видимо, контактный. Милли наудачу подёргала несколько дверей, попавшихся по пути, но все они были заперты, а иногда заблокированы обвалом или провалившимися балками.
— Переберись ну ту сторону, — скомандовала она Зиверту, — проверяй двери там. Нужно найти, где спрятаться.
— И какие-нибудь указатели не помешали бы, — согласился Зиверт, собираясь спрыгнуть на рельсы. Милли в последний момент поймала его за рукав.
— Стой! Слышишь?
Зиверт прислушался. Где-то капала вода, кряхтели под нагрузкой старые стены, что-то сыпалось.
— Нет, — признался он.
— Именно. Поезд перестал звенеть.
Только сейчас маг заметил, что недовольные сигналы, звучавшие вдали, совершенно пропали. Монстр освободился или просто устал? Да и может ли он вообще-то устать? Никаких звуков, говоривших о том, что он где-то поблизости, не было слышно, но если вспомнить, как бесшумно передвигается эта махина… Зиверт поёжился и кивнул Милли.
— Будем настороже.
Ничего не значащая фраза, конечно. Как всегда. Милли только похлопала его по спине.
На другой стороне рельсов было примерно то же самое. Запертые двери, конечно, можно было бы взломать, будь у них подходящие инструменты, но их не было. А для импровизированного лома стальные запоры выглядели слишком прочными. Один раз попалась ниша, в которой дверь была явно незаперта. Зиверт с надеждой подошёл поближе, но обнаружил, что сквозь огромное окно рядом видны только тонны камней, заваливших помещение. Он вернулся обратно, покачав головой в ответ на немой вопрос Милли.
Сами тоннели тоже то и дело утыкались в завалы. Тогда приходилось возвращаться, настороженно вслушиваясь, чтобы не пропустить подкрадывающегося монстра. Но всё было тихо — пока. В одном месте обрушившийся потолок упал не до конца, и повис на балках в метре от рельсов. Милли немедленно предложила проползти под ним на случай если монстр идёт по их следу. Зиверт полз и старался не думать, что будет, если все эти тысячи тонн горной породы как раз сейчас решат завершить своё падение.
— Как ты думаешь, тут есть ещё такие монстры? — Спросила его Милли, встречая с другой стороны обвала.
— Таких точно нет, — уверенно сказал Зиверт, хватаясь за предложенную руку, — но могут быть другие. Масса Лефоше способна стать чем угодно. Всё зависит от кучи случайных факторов — и от того, какая техника ей попадётся.
— Например, танк?
Зиверт представил себе живой танк и содрогнулся.
— Например, танк. Тогда в нас ещё и стреляли бы.
Какое-то время они шли молча. Милли задумчиво смотрела вдаль.
— Погоди, а чем бы оно стреляло? — Спросила она.
— Сложно сказать. — Вздохнул Зиверт. — Нужно полностью понимать, чем является эта масса, а я не понимаю. И никто не понимает. Но она как-то взаимодействует со Струнами на самом фундаментальном уровне. А так как Струны пронизывают всё, то и стать она может всем. И я имею в виду вообще всем, без ограничений. Статичные неодушевлённые объекты резонируют меньше, движущиеся — намного сильнее. Поэтому текущая вода, реки — природный камертон, так сказать. Но все резонируют. Вещи, животные, мысли, действия. Масса могла бы стать светом. Или уханьем совы. Или этим чувством, когда вот-вот чихнёшь, но почему-то не чихаешь. Чем угодно. Но это в теории, конечно.
Они дошли до очередного перекрёстка и свернули направо. На каждом перекрёстке они выбирали другое направление, чтобы не ходить кругами. Это, конечно, помешало бы вернуться, но возвращаться вроде бы было незачем.
— Так. И? — Спросила Милли.
— И? А, как бы оно стреляло. Ну, как именно, неизвестно. Но факт стрельбы резонирует с танком. Что-то должно куда-то лететь. Оно бы считало это, но как применило — неизвестно. Возможно, такая тварь обгрызала бы стены и плевалась щебёнкой. Наш поезд ведь взял откуда-то идею ног. Скорее всего от какой-нибудь крысы. А попадись ему змея, он бы сейчас ползал.
— А как… Стой!
На этот раз Зиверт услышал сразу же. Этот знакомый звук, как будто жук пытается выбраться из спичечного коробка, но повторённый примерно тысячу раз. Не сговариваясь, они с Милли вскарабкались на платформу и осторожно подошли к очередной ничем не примечательной двери. Она была не заперта — на месте замка зияла рваная дыра. Зиверт вытащил из-за пояса револьвер и проверил барабан. Милли сняла с плеча дробовик. Очень осторожно, стараясь не шуметь, маг наклонился и заглянул в дыру.
И тут же отпрянул назад.
Тоннели здесь складывались в очередной бессмысленный Т-образный перекрёсток, и комната была как раз рядом с углом. В одной стене у неё была пробита огромная брешь, сквозь которую можно было разглядеть перпендикулярный тоннель. И вся комната и тоннель за ней кишели скребунами. Они вяло ползали туда-сюда, натыкаясь друг на друга. Интереса к двери они пока не проявляли.
“Что там?”, одними губами спросила Милли.
Зиверт изобразил руками скребущие движения.
“Много?”, пошуршала пальцами девушка.
Маг помахал ладонью над забинтованной головой.
Милли махнула в сторону завала. Зиверт согласно кивнул. Но как только он сделал шаг назад, дверь распахнулась.
На пороге стоял скребун.
Неизвестно, услышал ли он что-нибудь, или просто бесцельно шатался, но это неважно. Мир тут же начал темнеть и оплывать. Глаза, покрывавшие уродливое тело, распахнули веки, и по стенам поползла бесконечная, затягивающая космическая тьма. Пошатнувшись, Милли сумела собрать достаточно сил, чтобы отвесить скребуну размашистый, широкий пинок. Его отбросило в комнату, а Зиверт тут же захлопнул за ним дверь.
Не то чтобы это принесло какую-то пользу. Из-под завала потянулись длинные белые щупальца, показались бесформенные тела. Два из трёх тоннелей были отрезаны, для побега остался единственный путь.
— Не смотри на них, — крикнула Милли, спрыгивая на рельсы.
— Я не смотрю, они смотрят, — выплюнул Зиверт.
Если не смотреть на скребунов, действительно становилось немного легче, но только немного. Зиверт почти физически ощущал, как по нему шарят сотни взглядов. Спину обожгло как от удара плетью, но он не стал останавливаться, чтобы выяснять, показалось ему или нет. Потом, не сейчас. Сейчас нужно бежать. Вперёд. Туда, где…
Где из темноты им навстречу двигался, цепляясь длинными лапами за стены, чудовищный поезд.
Милли затормозила и яростно выругалась.
— Ладно, — выдохнула она, — ладно. Сейчас, когда он прыгнет, пригнись и попытайся…
— Нет, стой! — Крикнул Зиверт. — Помнишь, я говорил про идиотский план? Нужно прыгнуть ему в пасть.
Поезд приближался. Кажется, он их заметил. Сзади нарастал противный шорох тысяч маленьких лап по бетону.
— Только не задень зубы! Всё будет нормально. Ты мне веришь?
— Зиверт, ты что, идиот..! — Заорала Милли.
— На счёт три! Раз!
— … это же…
— Два!
Поезд уже наклонил свою вытянутую морду и распахнул пасть. Четыре жёлтых глаза слегка светились в темноте.
— Три!
Прыгая, Милли успела подумать, что эти глаза очень напоминают прожекторы.

Они покатились по металлическому полу вагона и врезались в скамейку. Пасть за ними захлопнулась. Поезд по инерции пролетел вперёд, размазывая и раскидывая в разные стороны лёгкие тела скребунов, после чего развернулся на месте и понёсся в том направлении, откуда появился.
— Двери закрываются, — проскрежетало радио под потолком, — следующая станция конечная, конечная!

Пыль в механизме, глава 7(2)

Предыдущая часть: http://joyreactor.cc/post/4238904
Первая часть: http://joyreactor.cc/post/4052961

Кроме того, там было уже знакомое поле “ДТПР”, пустующее, как и везде. Табличку над небольшим круглым переключателем Зиверт только мельком окинул взглядом. Что там было написано он уже догадывался.
— Да. — Растеряно протянул он. — Это аварийный шкаф, никаких сомнений. Но почему тогда он так спрятан?
Милли постучала по покореженной дверце. Остатки краски, когда-то покрывавшей её, полетели на пол.
— Она не была спрятана, наоборот. Вообще-то дверца была покрашена в ярко-красный, просто краска давно облупилась. А утоплена в стене она для того, чтобы вскрыть её было сложнее.
— Я смотрю, не особо помогло, — заметил Зиверт.
— Это как посмотреть. Меня-то никто не останавливал, а до меня шкафчик был закрыт.
— Ладно. Что в аптечке?
— Я не смотрела. Но вот, что интересно. Посмотри на нашивку.
Зиверт узнал эмблему, нашитую на пакет, с первого взгляда. Никакой сложности тут не было, знак имперской медицинской службы, — змею в шестиугольнике, — не изменившийся со времён Раскола, он узнал. В него был вписан треугольник с орлом. Следовательно, это было отделение медслужбы, подчиняющееся министерству обороны.
— Вскрывай. — Решил Зиверт. — Посмотрим, чем снабжали секретные комплексы.
Пакет был прочно зашит. Милли уже потянулась было за ножом, но заметила аккуратный язычок рядом со швом. Потянув за него, она вытащила тонкую леску, которая разрезала шов. Несмотря на прошедшие годы, распаковать аптечку оказалось делом одной секунды. Внутри лежали таблетки, тут же рассыпавшиеся в прах и несколько пустых пузырьков без надписей. Милли подцепила пальцем пыль, оставшуюся от таблеток и растёрла в пальцах.
— Не знаю, что это. — Призналась она. — Так, а вот это ещё может пригодиться.
В запаянной целлофановой упаковке лежала игла и моток гладкой хирургической нити. Упаковка осталась целой, и инструменты, видимо, всё ещё были стерильны. Милли убрала упаковку в карман.
— Можно повскрывать эти шкафчики и забрать такие наборы. — Предложила она. Зиверт пожал плечами.
— На кой они нам сдались? Если в ком-то из нас сделают больше одной дырки, мы вряд ли это переживём.
— Я и не говорю, что мы должны. — Отмахнулась Милли. — Но можем. О-о-о…
Она вытащила последний предмет из аптечки и восхищённо завертела его в пальцах. Это была стопка плоских дисков, завёрнутая в пожелтевшую бумагу.
— Так вот, куда их дели! — Воскликнула она. И, на немой вопрос Зиверта, пояснила:
— Это картриджи с фильтрами для противогаза. Смотри, какие тонкие! Каждый рассчитан на сорок пять секунд, если я правильно помню.
— Не очень-то полезно. — Заметил Зиверт.
— Шутишь?! Абсолютно бесполезно! Их ведь ещё надо распечатать, вынуть старый картридж и вставить новый. Не сломав, не погнув, и попав точно в фильтр. И всё это в условиях газовой атаки. Эта дрянь убила больше людей, уверенных в своей защищённости, чем пули.
Милли вытащила один картридж из упаковки и уставилась на него со смесью отвращения и восторга. Расплывчатое красное пятно химического индикатора говорило о том, что картридж уже непригоден к использованию, что, впрочем, было неудивительно.
— Время, конечно, было тяжёлое. — Добавила она. — Сразу после Раскола Империя оказалась втянута в кучу войн, а вся техническая база уничтожена. Нас вооружали чем попало. — Она красноречиво похлопала по своей “специальной егерской” двустволке. — Но это… И ведь никого за это вроде бы не наказали. А зря.
Милли швырнула упаковку картриджей вдаль по коридору и тщательно вытерла руки о куртку.
— Ну ладно. Что у нас там дальше?
Зиверт сунул руку в шкафчик, нащупал ручку переключателя, и повернул. Раздалось характерное жужжание инерционного маховика, а ручка вернулась в прежнее положение. Ничего не произошло.
— Ну? — Спросила Милли через несколько секунд.
— Не знаю. Погоди, я ещё раз попробую.
На этот раз Зиверт более уверенно повернул ручку, а затем, когда она вернулась назад, ещё и ещё раз. С каждым поворотом жужжание усиливалось, пока, наконец, не переросло в монотонный гул. Он продолжался какое-то время, после чего вдруг запнулся. С резким ударом ближайшая к ним дверь, висевшая под потолком, дёрнулась, но осталась наверху. С неё посыпалась пыль и вездесущие куски краски. Гул затих.
— Ага. — Сказал Зиверт. В какой-то момент он обнаружил, что стоит, пригнувшись и прикрывая голову руками, и медленно разогнулся. — Так этот переключатель всё-таки открывает двери. Тогда… — Он повернулся в сторону опущенной двери и разочарованно застонал.
— Переключатель от той двери остался за ней. — Закончила за него Милли. — Просто прекрасно.

Они вернулись к закрытой двери и, уставившись на щель между ней и полом, с полминуты молчали. В щель никто из них не пролез бы, а на поднятие стальной массы не хватило бы даже сверхъестественных сил Милли.
— Можно… — Начала было девушка, но Зиверт зашипел на неё, и, от удивления, она замолчала. Он думал. Никто из них не пролезет в щель, но, может быть, найдётся что-то другое? Что-то, чем можно было бы управлять, как марионеткой. Взять того погибшего, реанимировать и заставить выполнять приказы. Но хватит ли сил высохшему скелету выломать стенной шкаф? Может и хватит. А хватит ли сил ему самому координировать действия лишённого мышц тела? Может… и хватит. Главная проблема в том, что…
— Главная проблема в том, что второй попытки у нас, скорее всего не будет. — Заключил Зиверт. — А ты что думаешь?
— Я думаю, что ты опять забыл рассказать о своих планах вслух.
— Тьфу. Я хочу поднять того отравленного парня, чтобы он открыл дверь с той стороны.
— Так просто?
— Конечно, — поторопился добавить Зиверт, — тут есть сложности. Во-первых, нужно открыть шкафчик. Во-вторых, схватить переключатель столетними костяшками и повернуть. И в-третьих, мне самому нужно не надорваться. Честно говоря, мне совершенно не нравится то, что я вижу, когда теряю сознание.
— Ладно, не распыляйся, резюмируй кратко. — Поморщилась Милли. — Что тебе для этого нужно?
— Для начала — блокнот, карандаш и само тело. Тащи его сюда, только ничего не потеряй по дороге.

Получив блокнот, Зиверт нашёл чистую страницу, на обороте которой Милли записывала результаты его стрельбы, и принялся чертить. Самое сложное в поднятии мертвеца — это основа, то есть, скелет. Конечно, было бы проще, имей этот скелет какую-нибудь плоть, но её можно заменить. Без основы пытаться вообще не было смысла. Экспериментальная гомункология пыталась создать искусственные скелеты, но без отпечатка живой души оживить их ни разу не удалось, неважно насколько анатомически точны они были. Итак, скелет у них был, но это всего лишь делало задачу теоретически выполнимой, а не простой. Нужно ещё заставить его встать. Зиверт набросал схематичное изображение человека и попытался прикинуть, какими мышцами можно пожертвовать. Пожалуй, одной руки хватит. Позвоночник придётся держать, значит, понадобятся мышцы спины. Он нахмурился. Куда проще было бы заставить покойника ходить на четвереньках, но тогда он не дотянется до шкафчика. Прямохождение тут всегда вызывало больше трудностей, чем давало преимуществ. Равновесие… нет, это слишком, придётся импровизировать. А ещё зрение...
Зиверт очнулся, потому что машинально укусил себя за грязный палец, и отвратительная горечь заставила его вынырнуть из водоворота мыслей и начать отплёвываться.
— Ну что? — Спросила Милли, заглядывая в блокнот через его плечо.
— Это, э-э-э… скажем так, не невозможно. — Определил Зиверт, вытирая руку о штаны. Пытаясь отвлечься от онемения, расползавшегося по языку, он уставился в блокнот. Карандашный рисунок человечка оброс стрелками, формулами и вопросительными знаками.
— Звучит неубедительно.
— Расскажи мне. Ты-то не представляешь объёма задачи, для тебя исход бинарный. Либо получится, либо нет. — Милли неопределённо хмыкнула, а Зиверт раздражённо застучал кончиком карандаша по рисунку. — Ладно. Мы оба знаем, что я всё равно попробую, чего время тянуть. Давай сюда этого парня.
“Этот парень”, которого Зиверт про себя твёрдо считал учёным, лежал у стены. Милли не стала заморачиваться аккуратной переноской, а просто сложила кости в халат и притащила их, как мешок с соломой.
— Знаешь, — заметил Зиверт, задумчиво разглядывая старые кости, — меня не покидает ощущение, что кто-то из нас должен выказывать больше уважения покойным. Но, хоть убей, не могу придумать, почему.
Милли пожала плечами.
— Он не жалуется. А если ему всё равно, то мне тем более.

На подготовку ушёл почти час. Скелет был аккуратно разложен на полу, а Зиверт старательно переносил схемы из блокнота на бетон. Портняжный мелок, который он всегда носил с собой, почти стёрся, пришлось перейти на карандаш, но об бетонный пол он стирался ещё быстрее.
— Всё. — Заключил, наконец, Зиверт, в последний раз затачивая жалкий огрызок карандаша.
— Неужели? — Лениво зевнула Милли. Как всегда, когда ей было нечего делать, она ничего и не делала, усевшись у стены в подобии транса. — Почему у тебя с теми лошадьми таких проблем не было?
— Разные цели. — Объяснил Зиверт, с трудом поднимаясь на безнадёжно затёкшие ноги. — Если бы… Ай-ай… Если бы мне нужно было заставить мертвеца ходить, это заняло бы минут пятнадцать. — Он неловко подпрыгнул на негнущихся ногах. — Если нажимать на рычаги — час, как ты могла заметить. Если бы я хотел, чтобы он это делал без моего контроля — дня полтора-два. Чтобы он стрелял из винтовки и перезаряжал её? Неделя. И не меньше двух-трёх лет, если бы я захотел приделать человеческие руки к скелету лошади.
— А это зачем?
— Ради науки. — Объяснил Зиверт. — Ладно, я начинаю. Твоя задача, как обычно, следить, чтобы я не вырубился. Вроде бы не должен, но тем не менее.
Он снова опустился на колени, но спохватился, и вместо этого уселся на пол, подвернув ноги под себя, мгновенно став похожим на какого-то дикого шамана.
— Когда я… Вернее, когда он, — Зиверт указал на скелет, безучастно уставившийся в потолок пустыми глазницами, — помашет рукой, привяжи к ней свой нож и пропихни скелет под дверь. Поняла?
— А почему не сейчас?
— Я не помню, какую руку подключил, — признался Зиверт. И, видя, как Милли закатывает глаза, заторопился. — Всё, не мешай, мне надо сосредоточиться.
Он яросто растёр руки, всплеснул ими, подготавливаясь, и прикрыл глаза.

Сначала было головокружение, короткий полёт сквозь мрак. Разум растерянно пытался зацепиться за что-нибудь, но в темноте не было ориентиров. Это нервировало, и Зиверт усилием воли заставил себя отдаться полёту. Наконец, из пустоты вынырнули слепяще-белые нити. Две развернулись параллельно друг другу и повисли на чёрном полотне. Несколько секунд спустя Зиверт, наконец, понял, что смотрит на потолок коридора.
Смотрит? Нет.
Он всё ещё сидит, подвернув под себя ноги, руки вяло свисают с колен. Но в то же время у него как будто появились дополнительные конечности. Очень неуклюжие, словно небрежно воткнутые в снеговика палки, символизирующие руки, но всё же управляемые. Зиверт пошевелил дополнительной головой, чувствуя, как напряглась настоящая шея. Чудовищно некомфортно. Восприятие марионетки не добавляло удобства — он видел только стыки поверхностей, отмеченные белыми линиями. Две нити сверху — потолок. Две снизу — пол. Дверь нависала светящейся паутиной, от которой кружилась голова. Медленно Зиверт поднял фальшивую руку и попытался помахать ей. Милли заметила сигнал, и, кажется, что-то сказала, но через системы восприятия марионетки её слова превратились в шипение пустого радиоэфира.
Нити прыгнули в сторону. Мимо пронеслась паутина двери. “Пора”, подумал Зиверт.
Натягивая до отказа полувоображаемые мышцы, он заскрёб костями марионетки по стене, поднимая её с пола. Управление походило на попытку закрутить шуруп отвёрткой, удерживаемой пассатижами, к ручкам которых были приклеены черенки от лопат. Зиверт бы выругался на себя за беспечность, если бы все силы не уходили на контроль движений. Он чувствовал, как спину — настоящую спину — скручивает судорога, но не мог позволить себе отвлечься.
Неуклюже дёргаясь, марионетка поднялась на ноги, упираясь лбом в стену над аварийным шкафчиком. Зиверт видел его чужими глазами — четыре светящиеся нити в пустоте образуют прямоугольник. Теперь нужно его вскрыть. Он потянулся фальшивой рукой и вдруг похолодел от ужаса. Он не настроил зрение, а значит, не мог воспринимать руку марионетки.
“На слух… Но слуха нет”, лихорадочно думал Зиверт. “Нет, ещё не всё. На ощупь. Значит, на ощупь”.
Обратная связь от движений скелета оставалась очень слабой, но всё же, удары ножом в бетон отличались по ощущениям от ударов в металлическую дверцу.
“Бетон. Бетон”, напряжённо отслеживал Зиверт, перемещая фальшивую руку. “Ага, металл. Теперь найти край”.
Он видел эту дверь.
Она висела прямо перед ним, дразня его.
Нужно только открыть её, и…

— Стой! — Раздражённый окрик настиг его, когда он уже протянул руку, чтобы открыть дверь. Зиверт удивлённо обернулся. По коридору к нему приближался человек неопределённого возраста. Волосы то ли седые, то ли припорошенные чем-то, фигура то ли мальчишеская, то ли просто худощавая.
— Куда ты тянешь руки? Не видишь табличку, что ли? Не входить! — Продолжал человек, решительным шагом приближаясь к Зиверту. Чем ближе он подходил, тем больше деталей проявлялось в его внешности, но ни одна не раскрывала его личность, наоборот, они начинали конфликтовать. Зиверт зачарованно уставился на это зрелище.
— Чего молчишь? — Спросил незнакомец, остановившись в двух шагах. Он перешёл в из состояния движения в состояние покоя резко, как будто один кадр сменили другим. На его лице красовались защитные очки в кожаном корпусе с затемнёнными стёклами.
— Студент?
— Чего? А, да. — Спохватился Зиверт, выходя из ступора. — Я ищу аудиторию 23-Б.
— Но это же не она. — Ткнул пальцем незнакомец. — Видишь табличку?
Зиверт послушно уставился в указанном направлении.
— Нет. — Признался он.
Подошедший ощупал свою голову и, с некоторым удивлением обнаружив на ней очки, сдвинул их на лоб, после чего прищурился и тоже посмотрел на дверь.
— И правда. Кто-то опять её свинтил. А я просил этого не делать, не предупредив меня! — Возмутился он. — А если кто-то войдёт? Кто после этого будет отмывать полы, я, что ли?
Зиверт наконец разглядел незнакомца. Он всё же оказался молод, хотя и постарше его самого. На его груди болталась карточка, заполненная неразборчивыми каракулями, возможно, именем и фамилией. Как бы то ни было, такие карточки носили только аспиранты.
— Имя? — Спросил тем временем аспирант, разглядывая Зиверта.
— О, э-э-э… Зиверт. — Ответил он. — Александр Зиверт.
— Арвенсий Йорданов. — В свою очередь представился молодой человек, протягивая для приветствия руку. — Аспирант.
— Да, я понял. — Кивнул Зиверт, пожимая протянутую руку.
— Хорошо. Нет, стой!
— Не хорошо? — Растерялся Зиверт.
— Я не о том. Зиверт, да? А. Зиверт? Я натыкался на твоё имя, когда помогал проверять студенческие работы. — Йорданов развернулся на месте, словно вырезанная из бумаги фигурка. Вот он смотрит вперёд, а теперь на месте его лица возникает затылок. — Идём, я тебя провожу. Аудитория 23-Б в другом крыле. Ты идёшь не в ту сторону.
— О. — Неопределённо высказался Зиверт. Манера общения собеседника очень сильно сбивала его с толку. — И, э-э-э… как они? Работы, в смысле.
— Не помню. — Беспечно отозвался аспирант, шагая чуть впереди. — Ты идёшь не в ту сторону — вот всё, что я о тебе запомнил. Не знаю, почему.
— Да, я уже по…
— Ну да, точно. Вот, что меня смутило. Хорошие работы. Не идеальные, но хорошие. Подробные. Показывают понимание. Но не показывают, — Йорданов несколько раз щёлкнул пальцами, пытаясь подобрать слово, — осознания.
— Разве это не одно и то же? — Спросил Зиверт, пытаясь уследить за ходом мысли собеседника.
— Нет.
Повисла пауза. Зиверт ждал продолжения, но его не последовало. Когда же он наконец набрал воздуха в грудь для уточняющего вопроса, Йорданов резко остановился.
— Здесь тонкая граница, — сказал он, как будто не было никакой паузы. — Понимание позволяет тебе предсказывать последствия своих действий. Кирпич на кирпич — будет стопка кирпичей. Но позволит ли это построить дом? И вот, Зиверт, то, чего ты пока не осознаёшь.

Йорданов повернулся, и Зиверт впервые заглянул ему в глаза. Их не было. Глазницы аспиранта — две дыры, сквозь которые видна бесконечная, космическая бездна.
— Ты, — сказала бездна голосом, от вибрации которого дрожали кости черепа, — идёшь не в ту сторону.

Пыль в механизме, глава 8(1)

Предыдущая часть: http://joyreactor.cc/post/4239870
Первая часть: http://joyreactor.cc/post/4052961

Что я могу сказать. Идёт туго, неуверенно, и постоянно кажется, что делаешь что-то не то. Типичный первый раз.

Зиверт снова плавал густой, навязчивой темноте. На этот раз вместо блаженного отсутствия каких-либо ощущений, он чувствовал окружающую враждебность. Что-то скрытое, затаившееся, следило за ним с плохо скрываемой агрессией, но пока не хотело или не могло напасть. Чувство уязвимости давило, побуждало паниковать, бежать, не разбирая дороги, лишь бы двигаться, но Зиверт, стиснув зубы, бездействовал. Поддаться инстинктам означало бы ухудшить и без того шаткое положение.
Болезненное внимание не пропадало. Зиверт чувствовал себя беглым заключённым, выхваченным из темноты лучом прожектора. Он понятия не имел, что происходит вокруг, видят ли его, и мог только вжиматься в землю, надеясь на удачу.
Не имея другой возможности отвлечься, Зиверт сосредоточился на анализе последних событий. Что-то пыталось с ним связаться, это факт. Оно рылось в его голове, выуживало обрывки воспоминаний и строило из них картины в меру своего понимания. Но чего оно хотело? Зиверт вспомнил своё первое видение, в доме инквизитора. Тогда был отец, теперь попадается Йор. Тогда, во время разговора, Торрес что-то сделал с его головой. Он хотел помочь или наоборот? Какие у него цели? Ведь он явно что-то недоговаривал. Жители в деревне, тот странный парень, Дик, секретный комплекс… Всё это висело в пустоте, не складываясь в единую картину. Как будто мозаика, сложенная только по углам. Связь была, но терялась в темноте. Не хватало информации. Здесь Зиверт почувствовал глухое раздражение. Если бы его не выдёргивало из сознания с такой бесцеремонностью…
Неожиданно всё прекратилось. Пропал настойчивый луч, охотившийся за ним, исчезло ощущение присутствия. Зиверт открыл глаза. Он стоял в темноте. На этот раз именно стоял, а не висел, как в толще воды. Лицо Торреса выплыло из пустоты внезапно, как луна из-за тучи. Он приближался быстрым, решительным шагом, а лицо его выражало крайнюю степень недовольства. Прежде, чем Зиверт успел открыть рот, Торрес подошёл вплотную и резко ударил мага под дых.
“Идиот!”, успел услышать Зиверт, проваливаясь назад, через густую пелену тьмы…

… прямо к серой стене. Вновь включившееся сознание послало в мозг целую кучу сигналов, на мгновение сбив его с толку. Какое-то время разум крутил Зиверта, как детский кубик, пытаясь разобраться, какое положение в пространстве он занимает. Наконец, разобравшись с ощущениями, он превратил серую стену в бетонный пол, а инквизиторский удар во врезавшееся в живот плечо Милли. Зиверт заёрзал, пытаясь показать, что очнулся. В ответ Милли сбросила его с плеча и, прежде, чем он успел что-то сказать, зажала ему рот рукой.
Несколько долгих секунд Зиверт послушно молчал, прислушиваясь вместе с Милли к постепенно негромкому, но навязчивому скрежету. Он становился всё тише и дальше, пока, наконец, не затих. Милли медленно отняла руку и тщательно вытерла её о воротник дорожного плаща Зиверта.
— Ушли. — Сказала она шёпотом. — Но недалеко. Ждут.
— Кто? — Спросил Зиверт, тоже невольно переходя на шёпот. — И где мы?
— Да всё там же.

Когда Зиверт в очередной раз отключился, Милли успела только тяжело вздохнуть. В этот момент в коридоре зажёгся свет, хрипение старой сигнализации прекратилось, а створки в пустующих нишах распахнулись, открывая скрытые за ними тоннели, из которых посыпались автоматоны. Несмотря на довольно потрёпанный внешний вид, смотрелись они угрожающе, так что Милли предпочла закинуть валявшегося без сознания Зиверта на плечо и рвануть к выходу. Но он был далеко, а коридор был недостаточно широк, чтобы с магом на плечах играть с автоматонами в догонялки, поэтому Милли предпочла прятки и ввалилась в первую попавшуюся открытую подсобку.
— Так, — сказал Зиверт, переваривая новую информацию. — Автоматоны? Прямо посыпались?
— Ну… нет. — Призналась Милли. Она выглядела почти счастливой. Духи и заклинания не были её специальностью, а вот физическая угроза была. — Большинство створок заклинило, из некоторых так никого и не появилось, а некоторые выплюнули только ржавые запчасти. Но штуки четыре-пять вылезло.
— А что за тоннели? Большие?
— Да нет. Ну, может… А вон, сам посмотри.
Через щель в двери виднелась одна из стенных ниш. Её задняя стенка распалась на две половинки, открывая небольше отверстие, примерно метр на метр. Из него торчали две металлические конструкции. Зиверт озадаченно пялился на них, пока не понял, что это были ноги автоматона, застрявшего в тоннеле. Ноги и стальные створки периодически конвульсивно вздрагивали, но безнадёжно заклинивший старый механизм не поддавался. Он отполз от двери, сел на пол и задумался.
— Я не понимаю, — проговорил он спустя полминуты раздумий. — Этот комплекс такой древний, но всё ещё работает. Разваливается на части, но работает. Даже после мародёров, которые обычно даже гвозди выносят, здесь ещё есть рабочие системы. Да что там, рабочие автоматоны! И никто в столице об этом не знает.
— Думаешь, кто-то поддерживает его в рабочем состоянии? — Спросила Милли.
— Уверен. Вопрос в том, кто именно. Ты видела вокруг какие-нибудь признаки персонала? Или вообще людей?
Милли задумчиво потёрла нос.
— Нет. Кроме… жителей деревни. Если они вообще люди.
— Вот именно. Этим местом не пользовались, пока я… Кстати! — Зиверт вдруг вспомни, чем занимался до этого. — А дверь я открыл?
— Неа. — Вздохнула Милли. — Скелет там возился, стучал, но так ничего и не открыл. А потом ты обмяк и сполз на пол. Опять перенапрягся, что ли?
Маг разочарованно покачал головой. Жаль, конечно, что дверь так и не открылась, но…
— Нет. — Ответил он вслух. — То есть, возможно, но это не главная причина, тут есть что-то ещё. Любое крупное магическое усилие это всегда выход за пределы физического существования. И здесь, в этом месте, что-то прячется прямо за этими пределами. Говоря метафорически, как только я пытаюсь сунуть нос из норы, оно хватает меня и тащит. Только не спрашивай, зачем.
— Почему? Это же важный вопрос. Я думала, встречи со всякими там сущностями это обычное дело для магов.
— Абсолютно необычное. Не с такими, по крайней мере. — Отрезал Зиверт. — В брошюре “Итак, ты решил научиться колдовать” сказано, что в таких случаях надо убежать и позвать кого поумнее.
Они помолчали.
— А что, — спросила Милли, — есть такая брошюра?
— Нет. — Признался Зиверт. — Я её выдумал для эффектности. Но смысл протоколов безопасности примерно такой: если ты столкнулся с чем-то непонятным, не пытайся понять самостоятельно, а сообщи, куда следует, грамотные люди разберутся. Проблема в том, что в данном случае, самый грамотный человек здесь я. Ну, не считая инквизитора, с которым мы связаться не можем. Поэтому мне и разбираться.

— Вон он стоит. — Напряжённо прошептала Милли Зиверту, кравшемуся следом. Они довольно долго шли, пригнувшись, вдоль стены коридора в сторону выхода, пока не наткнулись на одного из автоматонов. Немного побродив туда-сюда, жужжа шестерёнками, конструкты выстроились вдоль стены и замерли. Формами они напоминали людей, но рост (или высота?) почти в три метра и оголённые, постоянно движущиеся шестерни и поршни, придавали им гротескный и жуткий вид. По сравнению с ними, патрульные автоматоны из Альтштадта выглядели довольно дружелюбно.
— Он включён? — Прошептал в ответ Зиверт. — И почему мы шепчем?
— Потому что не знаем, на что он среагирует. У тебя есть что-нибудь, что можно бросить?
Зиверт пошарил по карманам и огляделся по сторонам. Все кучи мусора, создававшие впечатление захламлёности коридора, при ближайшем рассмотрении оказались только пылью и грязью. Наконец, нашарив в пыли дужку от замка, Зиверт протянул её девушке, и приготовился следить за автоматоном. Дужка прочертила в воздухе серебрянную дугу, на что тот никак не отреагировал. Лишь когда металл звякнул о бетонный пол, автоматон резко, насколько ему позволяла конструкция, повернулся следом. Он вскинул массивную правую руку, но та издала лишь несколько сухих щелчков.
— Он вооружён. — Отметила Милли. — Но патроны, конечно, кончились.
— Отлично. — Приободрился Зиверт. — Тогда мы можем…
Автоматон, поняв, что его оружие бездействует, расправил плечи. Из его груди в сторону звука вырвался тяжёлый гарпун. Звеня присоединённой цепью, он высек искру из пола и замер. Автоматон немного подождал и принялся скрежетать барабаном в груди, сматывая цепь. Старый механизм звучал почти разочарованно. Гарпун, издавая ужасный скрежет, пополз обратно.
— … остаться здесь. — Закончил мысль Зиверт. — Что за психопат создавал этих чудовищ? С какой целью?
— В любом случае, выпускать он никого не собирается. — Заметила Милли. — Ещё идеи есть?
— Есть. — Немедленно откликнулся Зиверт. Милли посмотрела на него с сомнением.
— Что-то ты слишком быстро ответил. — Заявила она. — Не нравится мне это. Можешь, подумаешь ещё?

— Отличный план. — Сказала Милли, выслушав Зиверта. — Но у меня есть пара замечаний.
— Это же сарказм, да? — Подозрительно сощурился тот.
— Нет-нет, что ты. Залезть в технический тоннель, предназначенный для быстрой переброски автоматонов, что может пойти не так. Наверняка там хорошая вентиляция и удобные выходы.
— Тогда в чём дело? — Спросил Зиверт, демонстративно игнорируя язвительный тон.
— Как мы туда залезем? Ворота не закрылись только потому, что он... — Милли пнула торчавшего из стены автоматона. Тот вяло пошевелился. — … в них застрял.
— Нам не надо вытаскивать его целиком. — Объяснил Зиверт. — Только оторвать руку, тогда места хватит.
— Ты предлагаешь протискиваться мимо этой штуки? — Недоверчиво переспросила Милли. — Да ты видел, какие у них есть гарпуны! Мало ли, что ещё у них есть. Что если он тебя в бок пырнёт, пока ты там ворочаться будешь?
Зиверт задумался.
— Принято. — Кивнул он. — Руку и голову.
— При… Зиверт, ты… — Милли не нашла слов, и просто с тяжёлым вздохом махнула рукой. — Ты пытаешься теорию естественного отбора личным примером опровергнуть, что ли?
— Не нуди. — Поморщился Зиверт. — Если хочешь, давай вернёмся и попытаемся выяснить, с какой скоростью нужно бежать, чтобы автоматон нас не заметил.
— Твоя идея от этого умнее не становится. — Парировала Милли. — Рано или поздно эти авантюры кончатся тем, что кому-то из нас что-нибудь оторвёт.
— Хватит ворчать, просто отстрели ему голову.
— Да ну? — Сощурилась Милли. — А ну-ка скажи, на что реагируют автоматоны, которые разбрелись по коридору?
— На зву… А. Ну, значит, начнём с руки.

Разборка автоматона осложнялась тем, что нормальный нож остался лежать за дверью, примотанный к скелету учёного. Приходилось пользоваться крошечным перочинным ножиком, который Зиверт использовал, чтобы затачивать карандаш, и грубой физической силой. Милли отрывала бронзовые пластины, внахлёст покрывавшие плечевой сустав конструкта, и бросала их в угол. Они издавали громкий лязг, и поначалу после каждого броска Зиверт и Милли замирали и прислушивались, готовые броситься к подсобке. Но другие автоматоны никак не реагировали на разборку одного из своих товарищей. То ли не могли, то ли не считали важным. Неожиданно Милли остановилась.
— Зиверт, — позвала она, — ну-ка дай свет.
— О, извини, — спохватился маг. Шарик света незаметно растворился в воздухе, когда он отвлёкся и Милли, по плечи влезшая в тоннель, копалась в тени, куда не попадал свет из коридора.
— Тут всё равно не было ничего интересного. До сих пор. — Задумчиво сказала Милли, вытирая пальцы о штаны. Они были покрыты густой тёмной жидкостью.
Зиверт зажёг светлячка, который осветил полуразобранную руку. Почти все пластины были сняты, обнажая последний внутренний слой. Милли осторожно поддела пластину ножом. Та оторвалась с неприятным хлюпающим звуком, словно доска, поднятая из болота. Из-под неё засочилась густая коричневая жидкость, резко пахнущая гнилью и чем-то кислым. Тошнотворный, сладковато-кислый запах оставлял во рту отчётливый привкус железа. Зиверт почувствовал острое желание сплюнуть. Борясь с ним, он прижал ко рту рукав и наклонился поближе.
— Видел такое когда-нибудь? — Спросила Милли.
Зиверт только покачал головой. Он набрал воздуха для ответа, но поперхнулся.
Конструкт поднял голову и смотрел прямо на него. Лицо машины совершенно не напоминало человеческое. Одна полированная линза не могла отображать ничего даже отдалённо похожего на эмоции, однако Зиверт мог бы поклясться, что чувствует на себе внимательный взгляд, пробиравший до костей, сверливший заднюю стенку черепа. Он почувствовал, как немеет лицо, губы отказывались повиноваться. Он хотел подать Милли знак, но не смог.
Впрочем, она сама разобралась.
Ствол дробовика ткнулся в линзу, и в абсолютной тишине голова машины разлетелась на осколки и коричневую жижу. От толчка в плечо Зиверт отлетел в сторону и ошарашенно замотал головой, понимая, что оглох. Милли тем временем схватила руку конструкта и потянула на себя. Мышцы на её спине выгнулись так, что растянули старую форменную шинель — она вышла далеко за пределы прочности человеческого тела. В жуткой тишине бронзовая рука отрывалась медленно, с хрустом, от которого вибрировали зубы, пока, наконец, не отлетела в сторону, открывая проход в технический тоннель.
Зиверт влетел в него, едва успев пригнуться. Милли решила, что времени на церемонии нет, поэтому просто схватила мага за шкирку и запихнула в тоннель. Благо, места там хватило, хотя на секунду Зиверта укололо предчувствие, что он бы влез, даже если бы места не было вообще. За стеной пролегали направляющие, по которым, видимо, перемещались конструкты. Кое-как разогнувшись, Зиверт обнаружил прижатую к груди сумку, в которую он машинально вцепился мёртвой хвтакой. Кое-как закинув её за голову, чтобы не мешала дышать, он принялся осторожно двигаться дальше вдоль стены, чтобы освободить место…
Милли выстрелила в приближающегося автоматона, почти не надеясь на успех, и вогнала в стволы два новых патрона. Конструкт двигался по коридору, прикрыв уязвимую голову одной рукой, а другую, с пулемётом, вытянув вперёд. Если бы патроны в ней не закончились давным-давно, Милли была бы уже нашпигована свинцом. Без огнестрельного оружия конструкт мог полагаться только на мощь металлических конечностей, и на…
Гарпун вылетел неожиданно. Как бы Милли не готовилась к этому, ей едва хватило времени отпрыгнуть в сторону. Тяжёлый снаряд пролетел совсем рядом, гремя разматывающейся цепью. Воспользовавшись ситуацией, она схватила цепь левой рукой и рванула на себя что есть силы. Конечно, ей не хватило веса, и конструкт только слегка покачнулся, восстанавливая равновесие, но этого времени оказалось достаточно, чтобы свободной рукой выстрелить из дробовика дуплетом. Целиться так было невозможно, но крупная дробь зацепила голову автоматона, и он остановился метрах в пяти от девушки, словно налетел на стену. От удара линза пошла мелкими трещинами, но не разбилась. И в тот момент, когда Милли собралась нырнуть вслед за Зивертом в тоннель, на сцене появился новый участник.
За следующим автоматоном, топающим по коридору, возникла бесформенная тень. Сверкнули лезвия, и голова конструкта взлетела к потолку, описывая в воздухе плавную дугу. Тело, оставшееся без управления, сделало ещё несколько шагов и резко сложилось, как марионетка, которую перестали тянуть за ниточки. На секунду тень обрёла форму. Плащ, капюшон, — Милли готова была дать руку на отсечение, что это тот самый незнакомец, который подслушивал её разговор со старостой. Некоторое время он держал в руках отрубленную голову автоматона, а затем медленно, почти нежно убрал её под плащ.
И рванул вперёд.
Милли решила, что у неё нет ни единой причины выяснять, что ему было нужно. Она прыгнула в тоннель, как в воду, чудом не зацепившись ружьём, и принялась лихорадочно осматриваться. Внутри не было никаких кнопок или рычагов, только паутина механизма, управлявшего открытием. В отчаянии Милли нанесла ей несколько ударов под приближающийся дробный топот незнакомца. Двери, не привыкшие к такому обращению, оскорблённо вздрогнули и открылись шире. А потом, лязгнув, словно огромные челюсти, с силой схлопнулись обратно. После экспресс-разборки во входном отверстии осталось куда меньше автоматона, так что на этот раз створки закрылись намного плотнее, оставляя щель толщиной не больше пальца.
Только через несколько мучительно долгих секунд Милли позволила себе снова вдохнуть. Снаружи не доносилось никаких звуков, что, в общем, тревожило, но меньше, чем звуки боя или, скажем, звуки взламывания створок тоннеля.
— Ты в порядке? — Просипел Зиверт. Он тоже машинально задерживал дыхание. Милли прокрутила в голове несколько вариантов ответа, и остановилась на самом скучном. На сарказм у неё не оставалось сил.
— Более или менее. — Ответила она. — Помнишь того парня, за которым я гналась и который сбросил тебя в реку? Он здесь.
— Ты его видела? — Забеспокоился Зиверт. — Он всё это время шёл за нами? Зачем?
— Забыла поинтересоваться. — Огрызнулась Милли. Ладно, может быть чуть-чуть сил ещё осталось. — Он на моих глазах оторвал или отрезал голову автоматону собственными руками. Спросишь сам, когда он нас догонит.
Едва она успела закончить фразу, на неё действительно навалилась смертельная усталость. Тело как будто вспомнило о недавнем напряжении и запоздало запротестовало. Милли стиснула зубы, ощущая, как в спину и плечи втыкаются десятки яростно вращающихся ножей. Это было только начало. Она успела только перебросить ремень ружья через голову, чтобы оно не сползло с плеча, как её руки взорвались болью и беспомощно повисли вдоль тела.
— Ты только потерпи, пока мы не выберемся отсюда, — сочувственно сказал Зиверт, наблюдавший за ней. — Я что-нибудь придумаю, обещаю.
Милли, не ощущая в себе сил кивнуть, издала неразборчивое мычание. Маг попытался ободряюще похлопать её по плечу, но вовремя спохватился.
Они ползли вдоль стены довольно долго, но проползли всего пару ворот. Зиверт каждый раз останавливался и обшаривал их изнутри, пытаясь найти способ открыть хотя бы одну створку, но тщетно. Механизмы безнадёжно заклинило. Видимо, поэтому сюда даже не попытались послать автоматонов. Милли мало обращала внимания на окружение. Все её силы сейчас уходили на борьбу с чудовищной болью. Как только выдавалась свободная минута, она упиралась лбом в стену и висела так, пока Зиверт не звал её дальше. Несмотря на то, что они давно прошли заклинившую дверь в коридоре, вылезти из-за стены они не могли.
— Я начинаю сомневаться, что это была хорошая идея. — Зиверт выдавил нервный смешок. — Особенно если… Милли!
По верхнему рельсу над их головами с грохотом пронёсся контейнер. Зиверт едва успел пригнуться и дёрнуть спутницу за рукав. Та зашипела от боли. Контейнер остановился в нескольких метрах от них, несколько раз дёрнулся, и затих. Зиверт, переведя дух, поднялся.
— Всё же, эти рельсы ещё используются. Но что…
Он осёкся, почувствовав, как рот наполняется знакомым привкусом озона. Маг взглянул на Милли. Её полуприкрытые глаза светились так ярко, что стены технического тоннеля осветились мягким голубым светом. Зиверт нервно сглотнул.
— Я думаю… Я думаю, нам надо отойти подальше.
Контейнер начал наливаться светом и мелко дрожать. Ничего, кроме взрыва, за этим последовать не могло, а за стеной не было достаточно места, чтобы спрятаться. Зиверт сделал единственное, что имело смысл в такой ситуации — присел и прикрыл голову руками.

ОПЕРАЦИЯ ПОД ОГНЕМ

https://www.interfax.ru/russia/759137
https://www.amur.info/news/2021/04/02/187437

В результате пожара никто не пострадал. Здание клиники выгорело на большой площади

Медики не стали прерывать операцию на сердце в объятом пламенем кардиоцентре Благовещенска

Медики АГМА сообщают, что в горящем кардиоцентре на улице Горького идет операция на сердце. Она началась до пожара, останавливать ее было нельзя. Медики проявляют настоящий героизм: бригада врачей приняла решение ни в коем случае не прерывать операцию.
Хирургическая бригада, по словам нашего источника, работает в условиях задымления, работают резервные источники питания.
Информацию об операции подтвердил мэр Благовещенска Олег Имамеев в своем телеграм-канале. Эвакуировать пациента и медиков будут только по завершении кардиохирургической операции. Пожарные отстаивают здание, пытаясь не допустить обрушения кровли.
Всех остальных пациентов вывезли в другие медучреждения. Медики и спасатели выносят из здания все ценные вещи и технику.
— Задействовано 59 человек личного состава и 28 единиц техники Благовещенского пожарно-спасательного гарнизона, дежурная смена спасателей Амурского филиала ДВРПСО. Для проведения разведки с воздуха применяется беспилотная авиационная система, – сообщили в МЧС.

Пожар в кардиоцентре в Благовещенске удалось локализовать в 13:25 по местному времени. В результате пожара никто не пострадал. Здание клиники выгорело на большой площади