летние пытаются заняться любовью

Ретроспективное нытьё

В понедельник Даня проснулся и сразу настороженно прислушался к биению сердца. Несколько ровных ударов и ощутимое, неприятное, пугающее вздрагивание. Даня огорчился - всё же идти в больницу сегодня же.
Под наливавшимся в небе свинцом Даня дошёл до кремового здания с ярким жёлтым и синим светом в высоких полосах окон. Метров за сорок до входа сверху всё-таки полилось резко холодным для такой жаркой весны, от пробирающего насквозь холода сердце разболталось окончательно, и Даня живо представил, что доходит и падает в вестибюле замертво.
Кардиолог обитал на втором этаже и принимал с восьми утра. Уже внизу было полно народа, в организациях началась пора профосмотров, и Даня засомневался - у кардиолога наверняка большая очередь, и стоило ли убивать полдня на посещение врача, и потом наверняка придётся ещё не раз. Шевельнулся ещё глубокий страх, что визит этот может вскрыть какие-нибудь серьёзные проблемы с сердцем, от которых не отмахнёшься, и это разделит жизнь на «до» и «после». Ведь пока не знаешь о затаившейся беде - жизнь продолжается как шла прежде...
- А потом внезапно прекращается, - сердито проворчал Даня и взбежал вверх по лестнице. Повернул направо, и здесь его и без того уже выпавшее из нормального ритма сердце резко вздрогнуло, замерло на секунду и понеслось куда-то вскачь. На скамейке возле нужного кабинета сидела эта самая очень вежливая соседка, чьё имя «Юля» из разряда нелюбимых Даней уже несколько месяцев назад перешло в отрывистый перечень встречаемых невесомостью в груди. Закинув ногу на ногу, Юлька ушла вся в смартфон, не обращая внимания на людей вокруг. Выточенная занятиями теннисом белизна ножек, наверное, открыто притягивала бы мужское внимание, если бы ножки были постарше четырнадцати лет.
Рядом с Юлькой сохранился прямоугольник свободного места и Даня шустро обошёл пожилого мужика и вклинился туда, вплотную к девичьему телу.
- Здрав-ствуй-те! - как всегда отчётливо и певуче поприветствовала Юлька и кротко улыбнулась. Даня смотрел на нежные черты почти что детского лица и невольно улыбался тоже.
- Здравствуй. Ты от школы тут? Медосмотр?
- Нет, - коротко ответила она.
- Неужели сердце?
- Так, немного...
Даня удивился.
- Болит? Сильно болит?
- Не-ет, - Юлька засмеялась, - нормально всё, это мама меня погнала сюда на проверку. На техосмотр. Так - нормально всё. Мелочи.
Она легко покраснела и снова полезла в телефон. Даня наблюдал, как по экрану гуляет тонкий пальчик с некрашеным коротким ногтем, и не видел даже, что было на самом экране. Усатый мужик, которого Даня опередил, тоже наблюдал за Юлькой, встав прямо напротив и противно облизывая губы.
Юлька понемногу отодвигалась к краешку скамейки и отворачивала ноги на её угол. Даня выждал момент, когда Юлька успокоилась и перестала двигаться, и с удовольствием развалился так, что снова упёрся всем боком в мягкое тепло. Мягкое тепло бросило на Даню косой сердитый взгляд и собиралось вставать.
- Ты уходишь?
- Нет, просто хочу постоять! - с досадой ответила Юлька.
- Не надо, посиди, - дружелюбно сказал Даня.
- Мне неудобно так сидеть!
- Ну, если хочешь - я встану, - и медленно начал подниматься. Мужик с влажными губами, стоявший как на посту, внимательно следил за Даней. Юлька вцепилась ему в край куртки и пролепетала тихо:
- Ладно уж, сидите.
Даня опустился обратно и всё же дал Юльке чуть больше места. Взгляды их разбежались в стороны, потом понемногу, как в воронке, сошлись и встретились. Юлька улыбнулась.
- А вы? - спросила она.
- Что?
- Вы медосмотр проходите?
- Тоже нет. Сердце спотыкаться начало, - ответил он и пожал плечами.
В Юлькиных глазах заиграл интерес.
- Как бы неровно бьётся? У меня тоже так!
- Ну-ка, не двигайся.
Даня с выражением сосредоточенного внимания на лице прижал пальцы к Юлькиной груди, пытаясь нащупать пульсирование под небольшой мягкой сопочкой.
- Вы что делаете? - приглушенно засмеялась Юлька, заливаясь пунцом и отстраняясь от Дани, сжимая руки на груди.
- Да погоди ты, - весело шептал Даня, не отнимая руки. - Ну не двигайся!
Она замерла, вся красная, шумно сопя и балансируя между улыбкой и хихиканьем.
- Слушай, да, какие-то лишние толчки, неровно бьётся у тебя сердечко, - ласково сказал Даня и убрал руку. - Влюбилась, наверное?
Юлька закатилась смехом в голос. Когда она разговаривала спокойно, голос её звучал звонко, но мягко. На прогулках же во дворе со своим маленьким тупеньким пёсиком и, как правило, подругами и друзьями из числа сверстников Юлька болтала и смеялась громко, и звонкость превращалась в ломкую скрипучесть, легко прорезывающуюся сквозь любой шум до Даниных ушей и нервов. И теперь вот в смехе снова заскрипели эти волнующие нотки.
- Может, и влюбилась, - уклончиво ответила Юлька. - А с вами что не так? И вам кто-то покоя не даёт?
- Да... неизвестно от чего.
- Может быть, оно устало от ваших гулянок?
- Как будто я часто гуляю!
- В общем - да, я часто вас пьяным вижу.
Юлька занялась телефоном, а Даня сидел и приходил в себя от неожиданного приступа стыда - будто ему снова было четырнадцать лет и родители снисходительно высмеивали возвращение невменяемого сына со дня рождения одноклассника, когда он с мертвецки бледным лицом пытался взобраться на диван, уверяя родителей, что он не пьян, просто что-то съел в кафешке. Жгучее чувство застало его врасплох - уж чего ещё, но стыд был неуместным чувством в эпизоде разговора с малолеткой.
Пришла коренастая бабка и объявила, что стояла за мужчиной, который уже был внутри, на приёме. Женщина лет сорока, занявшая очередь за мужиком напротив, не поверила ей, и бабка пошла с места вразнос, яростно обвиняя обалдевшую женщину в преступном невнимании к поколению героев социалистического труда.
«И уничтожения алкоголя», - про себя добавил Даня, смотря на характерные отёки её лица.
Бабка воодушевлённо рассказывала про сердечную дружбу с первым секретарём обкома, когда на свою голову вмешалась Юлька:
- Бабушка, не нервничайте, я вас помню, вы вправду занимали за мужчиной, передо мной, то есть.
- А почему молчишь и смотришь, как меня здесь четвертуют, кривоногая?! И охота шорты носить с такими ногами!
За Юльку вступилась женщина и в коридоре опять затарахтел скандал. Юлька поджала губы и смотрела в телефон, и Даня глянул тоже - там был список контактов: Папа, Пашка, Света, Танюшка, Удод... Даня улыбнулся и сказал ей тихо:
- Не обращай внимания на эту психичку. У тебя красивые ноги, и совсем не кривые.
Юлька улыбнулась и снова стала краснеть.
- Да я знаю!
Она заёрзала, положила руки на ноги, будто пытаясь спрятать их от всеобщего обозрения. Однажды во дворе Юлька стояла с друзьями, вокруг носилась её шпицеобразная вечно тявкающая мерзость, и один ушлый заводила то и дело хватал Юльку за талию и ноги. В ушах Дани снова зазвучали Юлькины визги и крики «да отпусти!», и ему горячо захотелось подскочить и врезать всё ещё гундящей бабке в глаз.
- Это фамилия - Удод? - поинтересовался он у Юльки.
Та удивлённо посмотрела на него.
- Зачем вы подглядываете?
- Я не смотрел, только глянул, а оно само в глаза бросилось.
- Нет, не фамилия. Блин.
Юлька занервничала, опять стала ёрзать на месте, потом уже сердито и даже с каким-то разочарованием попросила:
- Не смотрите сюда, ладно?!
- Да ладно тебе, - усмехнулся Даня. - А почему он удод?
- Ну какая вам разница?!
Юлька, дрыгая ногой, убрала телефон в карман, потом объяснила:
- Он противный! Постоянно говорит фигню. Всегда навязывается провожать меня до перекрёстка, а сам идёт и молчит или очень скучно говорит. И так потеет, аж идти рядом неприятно.
Даня зафыркал, спрятав глаза ладонью
- Вам смешно, а мне - хоть прячься после уроков!
- Подари ему дезодорант, - веселился Даня.
- Мозги ему подарить надо, - проворчала Юлька, - и совесть ещё тоже.
Бабка как будто успокоилась и, судя по всему, прислушивалась к их разговору.
- Его поведение, в общем, объясняется просто, - небрежно говорил Даня. - Это вообще частая проблема у подростков, когда им нравится какая-нибудь девочка...
- Фу, блин!
Даня расплылся в улыбке и продолжил:
- Проблема в том, что парень зацикливается на конечной цели, он воспринимает общение как непонятный промежуточный этап, который хочется поскорее проскочить, чтобы получить доступ к желанному телу. Он не понимает, что нужно делать, и поэтому нервничает. Ему наверняка хотелось бы, чтобы ты была не живой личностью, а чем-то вроде куклы без всяких помех типа характера.
- Вот сволочь! - Юлька даже рот приоткрыла от возмущения. - Даже не ожидала, что он такой козёл! Вы это точно знаете?
- Точно.
- Откуда?
Тут задорно встряла бабка:
- Ты сам-то разве не хочешь ей засандалить? Ты же извращенец!
Даню облило жаром.
- Я щас кому-то промеж глаз засандалю, - с презрительным спокойствием и дико бьющимся сердцем сказал он.
- Ты ещё и буйный? Педофил!
- Рот поганый свой закройте? И стойте спокойно. Не лезьте к людям.
Окружающие с открытой неприязнью смотрели на бабку, и она отошла вглубь коридора, нарочито безразлично смотря в сторону лестницы.
Снова появилась неловкость перед Юлькой - теперь за вынужденные грубые слова, и это подкочегарило пылающую ненависть к чёртовой мерзопакостной бабке. Даня мысленно пожелал ей скончаться от сердечного приступа и освободить людей от своего выматывающего присутствия, только не здесь, а где-нибудь подальше, чтобы не видела Юлька, и чтобы не пришлось чувствовать себя ещё более виноватым. «Чёрти что! - со злостью думал Даня. - К чему это чувство вины вылезает всегда невпопад?! В чём я тут виноват?!».
Впрочем, Юлька выглядела довольной.
- А вы психолог? - спросила она.
- Нет, совсем не психолог.
- Тогда откуда вы взяли то, что говорили про этого...
- Про удода? Да я сам в школе был таким.
Юлька распахнула глаза.
- Да ну!
- Это правда. Тоже не знал, что сказать, и нервно потел.
- По вам не скажешь! Вы такой уверенный и... хорошенький, - Юлька покраснела. - И пахнет от вас хорошо.
- Спасибо, милая. Но от тебя пахнет лучше, - вполголоса проговорил Даня ей почти что на ухо, не отходя, впрочем, от лёгкой иронии.
Она закрыла лицо ладонью, потом сложила руки на коленях и неловко засмеялась.
- Давайте не будем так? Я сама начинаю потеть и нервничать!
- Подарить тебе дезодорант?
- Мозги мне подарите!
На этаж с лестницы медленно вышла бабушка и обратилась к мизантропке с каким-то вопросом. Та живо включилась в разговор. В Юлькином кармане заиграла клубная мелодия.
- О... блин, это он!
На дисплее светилось «Удод».
- Чего не берёшь?
- Не хочу!
Она сбросила вызов. Подержала телефон перед глазами, ожидая повторного звонка, но он больше не звонил.
- Наверное, беспокоится почему тебя нет в школе, - подтрунивал Даня. - Волнуется, скучает.
- Меня от его беспокойства тошнит уже. Что за человек, блин! Даже в школу идти неохота из-за него.
- Да, когда о тебе заботится человек, который тебе неприятен - это просто бесит. Тебя разве некому провожать из школы?
- У Лёши почти всегда больше уроков, чем у меня.
- Твой друг?
- Ну... мой парень.
- Он в другом классе, что ли?
- Он в одиннадцатом.
- Это не тот длинный такой, с которым ты гуляешь иногда?
- Да. Не длинный, а высокий.
- А-а-а, - протянул Даня и посмотрел в сторону. Оттуда раскатывался по коридору тяжёлый шум:
- И притащил пять килограммов винограда, старый идиот! Я ему говорю: тумбочка старая, ты бы лучше мяса купил! Сколько мяса можно было купить, сколько борща наварить! А теперь сиди и жри этот виноград, как идиот!
Даня даже позавидовал её ясному душевному настрою, полному энергии и безмятежности. Не хотелось быть сейчас собой, хотелось быть единственным человеком, вокруг которого одни идиоты, извращенцы и кривоногие. Даня глотнул и с горечью произнёс:
- Интересно, как бедный дед до сих пор её саму на борщ не пустил.
Юлька цокнула языком.
- Какой вы злой!
- А вот такие, - он кивнул на бабку, - добрые?
- Они шумят, но не делают же ничего. Как погремушки.
- Погремушки портят нервы.
- А вы о ней не думайте, и нервы будут в порядке.
Дверь отворилась и грузный мужчина вышел было из кабинета, но там окликнули, и в дверях он стал что-то отвечать. Бабка оборвала монолог и заняла стартовое положение на входе в кабинет, изъедая взглядом задерживающего очередь мужчину, и показалось даже, что вот-вот она не вытерпит, швырнёт его в стену и захлопнет за собой дверь.
Юлька повернулась к Дане.
- Как у вас получилось измениться? Мне интересно всё-таки.
- Тебе это не пригодится, - он подмигнул.
- Но всё равно интересно! - Юлька развернулась к нему всем телом и трясла за руку. - Ну расскажите!
Она так смотрела, что Дане стало неловко, будто он уже обманул её ожидания. Хотелось сказать в это лицо что-нибудь сильное и впечатлить девочку, но тут же Даня почувствовал, что слова ускользают и сил их собрать нет. Он сказал коротко:
- Когда начал скучать по людям, отношение к ним медленно стало меняться. Поговорил с человеком без каких-то ожиданий - и нормально. И вот тогда уже у них появляется живой интерес.
Юлька плохо поняла эти слова и потребовала пояснений. Бабка уже зашла к врачу и было неуютно говорить о личном в наступившей тишине среди людей, и Даня хотел было отшутиться, но его оборвал очередной звонок Юльке. Поколебавшись, она приняла вызов.
- Привет, - голос её упал. - Давай, поговорим когда я приду?
Трубка сердито заговорила. Юлька послушала и сказала виновато:
- Прости меня.
И потом:
- Лёш, поговорим как увидимся, хорошо?
«Лёша - какое дурацкое имя, - угрюмо подумал Даня. - Впрочем, и Юля - тоже не фонтан. Оно мне никогда не нравилось».
- Ладно, я уже иду.
Юлька спрятала телефон и нахмурилась.
- Предстоит трудный разговор? - снисходительно спросил Даня.
- Та... мелочи.
- Ты на приём не пойдёшь?
- Блин, вот сколько ещё ждать, кто знает? Наверное, не пойду.
Даня постарался сказать как можно проникновеннее:
- У тебя точно всё хорошо?
- Конечно! - весело уверила она. - Мы даже ссоримся понарошку, будто играем!
- Знаешь что, Юль? - как будто через силу произнёс Даня, смотря в стену. - Ты с этим, которого ты удодом называешь - ты с ним-то не играй. Сразу прямо скажи ему, чтобы забыл думать ухаживать за тобой.
- Думаете, стоит резко всё сказать?
- Да. Не стоит, а так надо.
- А ему будет... неприятно?
- Это лучше, чем давать ему идти дальше в тупик. Потом из тупика выбираться будет невыносимо.
Юлька кивнула с серьёзным видом.
- Хорошо, я завтра же... Ладно. Я ухожу.
Встала и повернулась к Дане.
- Не пойду на приём. Передаю вам моё место в очереди, - сказала она с улыбкой. - До свидания!
- До свидания.
Юлька ушла и не сдерживаемая больше разговором с нею горечь стала затапливать грудь и горло. В голове вертелась одна мысль: «она сейчас пойдёт к нему... пойдёт к нему...», а что там будет дальше - не хотелось думать, не хотелось - но всё равно думалось: он обнимает её, целует в губы, руки его гуляют по её телу... чёртов школотрон, сопляк, недомерок. Что может он ей дать? Что?! И ещё снова и снова звучало в ушах её нежное, покорное «прости меня». Каким же глухим чёртом надо быть, чтобы не простить тебя?
Даня мотнул головой, отгоняя назойливые видения, и вошёл в кабинет.
- Садитесь, чего стоите. На что жалуетесь?
За столом сидел доктор со складчатым лбом и отвисшей нижней губой, которую он поджимал так, будто собирался плакать. Левую руку он держал на клавиатуре, готовясь оформлять очередного мучимого болезнями сердечными человека.
- Вы себя как чувствуете сейчас? - прищурился доктор, не понимая Даниного молчания и его дикого взгляда.
Даня улыбнулся.
- Да... ничего, нормально. Не умру.
И всё так же дурно улыбаясь, он повернулся и вышел. «Не умру» - конечно, от такого не умирают. Впрочем, когда Юлька уходила по онемевшему, потерявшему краски коридору, зацепившийся за неё кусочек сердца вырвался и потащился вслед, разрывая и вытягивая живую ткань, и теперь Даню неприятно холодил наружный воздух, словно ветерок гулял в дыре полуразрушенного зуба. «Так что смерть меня - это только дело времени, и хорошо бы, если она наступит как можно скорее, хорошо бы уже завтра проснуться не собой». Жаль, что не научились ещё ставить пломбы в грудь.
На пути от больничного крыльца горечь добралась до носа и глаз, скапливаясь влагой. Разозлившись, он стал безжалостно кромсать себя скальпелем:
«А чего меня это так терзает? Ну нет же в ней ничего особого, даже красоты особой нет. Блестящий ум? Положим, она неплохо держит разговор, но разговора было всего-то на час, за час разве оценишь ум человека? К тому же, она большей частью слушала или смущалась...», - здесь волна нежности подтопила Даню и он стиснул зубы.
«Ладно, оставим её в покое, займёмся мной. Почему меня это так терзает? Потому что я хочу быть с ней, иметь доступ к её душе и телу, изучать её реакцию на те или иные слова и события, разговаривать с ней, шутить, злить, огорчать, утешать, поддерживать, убеждать, спорить, поддаваться... видеть в ней то, чего она сама не видит, помогать этому невидимому расти и удивляться тому, как она меняется. Всё это так, но с чего я решил, что всё это возможно только со мной? С чего я решил, что ей это нужно со мной? Это же неприкрытый эгоизм. Да, этот школьник наверняка глуп и вертит мир вокруг себя, вон, заставлял её извиняться по телефону, хотя сам, походу, виноват... да наверняка сам виноват! Самоутверждается на ней, кормит своё самомнение, они в этом возрасте все такие...».
Здесь Даня закусил губу.
«Обожемой, заткнись. До чего ты опустился - огульно злословить в адрес незнакомого человека - и из-за чего? Фу таким быть! Он, я думаю, отличный парень, добрый и умный. И вообще это не моё дело, нет-нет, я здесь не замешан, это не моё, я просто мимо проходил со своей жизнью, и дальше иду. А они будут вместе долго и счастливо, женятся, нарожают детишек...».
Мысль о взрослой Юльке, окружённой детьми, охладила нервы. Нащупав верную нить, он продолжал выбираться из лабиринта:
«Вся эта горечь, все эти эпично трагичные страдания растут из совершенно мелкой жалости к себе. С чего-то я решил, что жизнь обязана воплощать мне в руки любой желанный мираж. А когда человек убеждён, что живёт только для сытого, животного счастья, он способен на любую подлость и глупость, и в конце концов умирает как умирают все потребители счастья - уныло и бесследно. Я этого хочу от своей жизни? Нет».
И уже более отрешённо:
«На кой чёрт человеку такой большой морщинистый мозг? Жил бы себе целиком и полностью в настоящем и горя не знал, ан нет, лезут в голову всякие картины, и сидишь мучаешься от того, что нет всего этого на самом деле. Если уж не хватает мне воли воплотить эти картины в жизнь, то и способность рисовать мне незачем. Что там у нас имеет медицина для отбирания красок у художника? Феназепам? Жаль, нельзя аккуратно вырезать Юлькин образ из головы. Это должно быть нетрудно, ведь это всего лишь сцепившиеся особым образом нейроны... мелкие гадёныши... Впрочем, вряд ли её образ успел разрастись у меня в мозгу и пустить метастазы во все стороны, так что избавиться от него должно быть относительно просто. Надо только не кормить его, не думать о Юльке, не гонять импульсы по этим чёртовым нейронным связям, и они сами собой отвалятся. Главное - не забываться, ложась ночью в тишине под одеяло, не обнимать по привычке подушку со словами «Юля, Юлечка», и не принимать жалкие подачки от своего чёртового воображения. Ну в самом деле же - убого это выглядит. Ночью этот убогий фантазёр снова попытается в меня влезть, что же - посмотрим, как у него это получится!».
Даня фыркнул, хлопнул себя по ноге и рассмеялся. Встречная девушка встрепенулась, остановилась и спросила тревожно:
- Что? - и стала поправлять волосы.
- Ничего, у вас всё в порядке... у меня, наверное, тоже.
«Что за мерзкий механизм - ну совпал какой-то человек с лежащим в глубине твоей души идеальным образом - можно ведь ограничиться простым влечением, которое легко проходило бы, если вдруг перспектив нет. Так нет же, надо мучить и пилить нервы. Архаичная дрянь не понимает, что давно уже человек не может просто схватить ту, на которую его тянет, и потащить в пещеру. Мы таких свершений понаделали, а всё-таки так и гнёмся под давлением своей древней физиологии. Мерзость. Надо менять всю эту дрянь на цифровую систему: «Этот человек нравится вам на 92%», и кнопки: «Усилить», «Оставить без изменений», «Отмена».
Проходя в подъезде мимо Юлькиной двери, он пожалел, что у неё такой слышный замок - обычно при щелчке ригеля Даню охватывало беспокойство. Это могло затянуть избавление. «Сломать им его, чтобы поменяли на другой? А, впрочем, ладно. Пусть это будет индикатором выздоровления, как температура у больного».
Даня бросил ключи у зеркала и прошёл в кухню. Нужно было что-то делать со всё ещё шевелящейся горечью - теперь уже не в груди, а в голове, на заднем плане, в виде раздражающих, как соль рану, мыслей о Юльке и её ухажёре. Пришла хорошая идея - он сел за ноутбук, открыл текстовый редактор, занёс руки над клавиатурой и мысленно нарисовал перед собой те кнопки.
- Ну, что с тобой делать? - снисходительно улыбнулся Даня.
Она сейчас была целиком в его власти, воображение было целиком в его власти. Помедлив секунду - «прощай, милая, мысли о тебе неплохо согревали меня и пьянили сердце, но дальше этот детский сад продолжаться не может», он уверенно нажал на «Отмену» и опустил пальцы на клавиши.
«И побольше тонкой витиеватости, чтобы скрыть настоящее. Чем красивей искусственные формы, тем бледнее реальность, и тем меньше хочется тосковать по ней».
Быстрый поток букв и слов вытягивал за собой горечь, и на её место вливалось то прохладное онемение, которое приходит при облегчении после долгой изнурительной боли. Юлька омертвевшей тканью опускалась в архивы памяти, и Даня явственно ощущал, как идёт внутри перестройка и обновление... и ароматный летний воздух свободно пролетает сквозь квартиру через открытые окна, и жарко светит солнце, и на улицах города столько новых людей, и столько интересной работы впереди!

Старая школьная любовь

Черкассы, Украина, сентябрь 2000 года. 7-летний мальчик Андрюша пришёл учиться в первый класс. На линейке дал клятву, подарил веник цветов своей первой училке, прошёл осмотр школы и довольный пошёл с родителями домой. Его мама — Лилия работала на рынке, отец — Владимир, работал на стройке. Тяжелое время. Советский Союз развалили уже давно, а в начале 1993 года Лилия забеременела, денег не было, они уехали из родной России на Украину, там более-менее пристроились. Все жили хорошо, вот уже сын первоклассник и всё такое прочее… Андрюша с детства был общительным мальчиком и со всеми заводил беседы и как-то раз, ещё не освоившись в школе он забрёл в женский туалет и там пересекся с 11-классницей, которая уже уходила.

Андрей: «Ой, извините, я не туда попал!»

Девушка: «Смотри куда ходишь, малявка!»

Андрей: «В следующий раз буду смотреть! А тебя как зовут? Будем друзьями?»

В возрасте 16-17 лет девушки в те времена считали себя королевами и поэтому вот одной из них было смешно, что какой-то маленький мальчик с ней завязывает разговор, но ради прикола, она согласилась. И так весь год, старшеклассница Аня дружила с первоклассником Андрюшей, пока она не закончила учёбу и их дорожки не разошлись… жизнь дальше у всех сложилась по-своему, всё иначе, всё прошлое было забыто совсем и вот уже совсем скоро, всё поменяется. За время общения Ани и Андрея, мальчик узнал, что отец Ани был хорошо знаком с крутым американским киллером, который в данный момент находился в заключении в тюрьме Синг-Синг и ещё не скоро бы откинулся. Для первоклассника это было впечатлением! Любил ведь всякое такое, американское. Но когда Аня закончила школу, а Андрюша перешёл во второй класс, естественно, мальчик потерял надежду на дальнейшее общение и на встречу с крутым бандитом. Прошло много лет с тех пор…

Москва, Россия, лето 2016 года. Уже далеко не ребёнок, а взрослый парень, 22-летний Андрей Владимирович рулит в город Ульяновск на своём загруженном Фотоне Аумане с 5 тоннами продуктов. Всё как обычно. Типичный рабочий день водителя-дальнобойщика. В Ульяновске простоял на разгрузке, оформил путевой лист, накладную и поехал обратно в Москву.

Ведь он не долго после окончания школы задержался на Украине, он вернулся обратно в Москву, которая за столько лет сильно расцвела. Хотя, в чём-то явно ухудшилась. Зато у Андрея жизнь кипела полным ходом! Он был обычным парнем, встречался с разными тёлками, быстро заманивал их в постель и естественно занимался с ними любовью. И вот уже на подъезде в Москву, стоит на обочине девушка в джинсовых микро-шортах, туфлях на шпильке и вся такая накрашенная и с длинными чёрными волосами.

Андрей думает: «Ну вот, сейчас ещё одну опробую…»

Останавливается: «Привет! Работаешь?»

Девушка: «Чего-чего? Ты за кого меня принимаешь? Езжай отсюда!»

Андрей: «Да ладно, всё, извини. Садись, довезу куда надо».

Девушка села и они поехали.

Девушка: «Меня в Москву довези».

Андрей: «Я тоже туда еду, нам по пути, кстати».

Девушка: «Нормально…»

Андрей: «А чего вдруг в Москве решила делать и почему автостопом?»

Девушка: «Всё надоело просто. Здесь мне будет лучше».

Андрей: «А где надоело-то? И в чём лучше?»

Девушка: «Я жила с мужем и дочерью на Украине, муж мне реально надоел. Вечные споры с ним и любовь со страстью давно угасли. Разводилась с ним, суд присудил дочь ему. Я хотела бросится под фуру, но добрый мужик-дальнобойщик переубедил меня и сказал, что он из России и там у меня типа начнется новая жизнь. Я согласилась, с горя с ним там в кабине, сам знаешь чего сделала… а потом на стоянке сбежала! Я с ним в его Новоуральск не поеду, да и ему 47 лет, старый слишком. Мне уже одного хватило, муженька Серёжу, тож старше меня был… а в Москве пожалуй реально новую жизнь начну! Тут все дороги открыты!»

Андрей: «Интересная история… чтож, понимаю. А я вот, тоже с Украины родом. Жил там, выучился, потом переехал в Москву. Тут устроился работать на фирму и вожу грузы на Фотоне для нужд населения. В армии получил все категории, кроме автобуса и нормально так живу. Уже свою квартиру купил, всё устраивает как говорится…»

Девушка: «Ясно… а меня Аня зовут! А тебя как?»

Андрей: «Очень приятно. Меня зовут Андрей, надеюсь, тебе тоже было приятно познакомиться!»

Аня: «Да, конечно!»

И вот они подъехали к Москве и Аня сказала Андрею: «Ну вот здесь меня высади, там уж я как-нибудь сама…», и когда вылезала из кабины, упала на асфальт и ободрала всю жопу.

Андрей вышел ей помочь и когда он посмотрел ей в глаза, он почувствовал что-то такое родное и близкое в её взгляде… и сказал: «Ань, а мы с тобой раньше не могли видеться?»

Аня: «Если бы мы виделись, я бы тебя запомнила! Такой джентльмен! Я пошла, до свидания!»

Андрей: «А ты случайно не в 26-й школе училась в городе Черкассы?»

Аня: «Да, откуда ты знаешь?»

Андрей: «Так мы же с тобой реально знакомы! Ты была моей лучшей подругой детства. Помнишь? В школьном туалете познакомились…»

Аня: «Нихрена себе! Андрюха Казорин, ты ли это?»

Андрей: «Да, я. Вот так встреча!»

Аня его обняла, они поцеловались по-дружески в щёчку, потом бухнули в ближайшем кафе, вспомнили былые времена и Андрей сказал: «Слушай, уже так поздно… переночуй у меня сегодня. Я один живу, а тебе идти некуда…»

Аня: «Я только ЗА! Пошли!»

Когда они пришли, Андрей собирался идти спать, а Анна пришла к нему и стала прямо перед ним раздеваться… у Андрея сразу член встал и скрыть он это не мог.

Аня уже перед ним стояла совсем голая и спросила: «А с тобой в одной постели можно лечь? А то на другой стрёмно как-то…»

Андрей: «Эммм… ну, да! Ложись!», и они тут же обнялись, впились друг в друга губами и занялись сексом.

Да, у них была разница в возрасте 10 лет, Анне уже скоро должно было 32 исполнится, а Андрею недавно исполнилось 22, но это им не мешало! Где есть любовь, там ни к чему считать года!

После взаимного оргазма, Андрей сказал ей: «Я о тебе все эти годы мечтал и ждал только тебя одну…»

Анна: «Да ладно, я же вижу, что ты далеко не девственник и к тому же, не узнал меня».

Андрей: «Ну, да. Ты права!» и они уснули… жизнь у них пошла активная, счастливая и долгая. Любили друг-друга они просто невероятно сильно. Анна работала продавцом в супермаркете, а Андрей продолжал работать дальнобойщиком. Но в один прекрасный момент, ему в дверь позвонили… Андрей открыл, на пороге стояла его мама… грустная, в чёрном вся и с траурной внешностью.

Андрей: «Мама? Как ты тут оказалась? И что случилось?»

Мама Андрея: «Андрюша, папа погиб. Попал под машину, когда с друзьями выпивал. Мы устроили похороны и я продала квартиру и решила приехать к тебе. Ты же один живёшь?»

Андрей: «О Боже… жаль отца, что ж ты мне сразу не позвонила? И извини, я не один, я встретил женщину, о которой с детства мечтал. Уверен, она тебе понравится. Проходи, все втроём уместимся…»

Знакомство прошло успешно. Но с первых же дней совместной жизни, мама Андрея — невзлюбила Аню. Она её помнила ещё «приличной» девушкой, а здесь её взгляду предстала развратная, курящая и выпивающая женщина, разговаривающая на мате и тоже явно, презирающая Лилию, то есть мать Андрея… в первые дни, недели… всё можно было скрыть. Но позже, они начали в открытую ругаться и ненавидеть друг-друга.

Анна пыталась скрыть своё презрение к Лилии, но зато вторая не успокаивалась. Она на неё постоянно гнала и обзывала и каждый день просверливала Андрею мозги, чтобы он немедленно бросил эту «старую шлюху». Андрей заступался за любимую и ставил мать на место. Только всё затихало, как повторялось снова. Оно и видно, любимая женщина стала намного дороже матери… и вот как-то, Андрей вернулся с рейса и увидел, как Аня с кем-то разговаривает по телефону.

Диалог состоял примерно такой.

Голос в трубке: «Да, я приехал покорять Россию, а что?»

Аня: «Прекрасно. Как там, в своём городе наверное царём был?»

Голос в трубке: «Да, естественно. За 10 лет после того как откинулся, всё стало просто идеально, но хочется чего-то нового, вот решил в Москву заехать. Как там Жека кстати?»

Аня: «Папа умер ещё 8 лет назад от алкогольного опьянения. Ты с ним успел поговорить после зоны-то?»

Голос в трубке: «Чёрт! Нет конечно! Я же в Нью-Йорке был, а он далеко от меня. Дурак был, в тюрьме отсидел, а после этого с другом так и не увиделся! Конечно, было дофига в америке друзей, вот и забыл… а ведь у меня 2 года для этого было…»

Аня: «Я знаю и всё понимаю. Я на тебя не злюсь, Матвей, приезжай к нам. Увидимся».

Голос в трубке: «Прикольно очень. Конечно увидимся. Пока!» и разговор закончился.

Андрей подошёл к Ане и спросил: «Привет! А чё за Матвей-то?»

Аня: «Да так, никто. Друг батин. У меня ведь тоже он умер, только давным давно. Матвей жил в США, сейчас приезжает сюда. Ничего такого».

Андрей: «А, понятно всё. А помнишь ты мне говорила про убийцу американского, ты ещё говорила какую-то кликуху крутую у него, это не он случайно?»

Аня ухмыльнулась, начала раздеваться и сказала: «Не вникай! Иди ко мне…» и всё как всегда… Матвей — это было не настоящее имя того мужчины, это так его называла Аня с детства, проще было запомнить. А настоящее его имя — Мэтт, он американец из провинции, но живший в Нью-Йорке в 1978, а потом с 1978 по 2006 он находился в заключении в тюрьме Синг-Синг, из-за подставы своих корешей. Затем он откинулся, всех замочил и жил как царь в Нью-Йорке с 2006 по 2016, снова захотелось разнообразия он на старости лет поехал в Москву… думает, там будет всё так же просто. Аня была в курсе всего.

Андрей с утра уехал в рейс, Аня собиралась на встречу с Матвеем, он же Мэтт, а для своих — Ти Кей.

Лилия, мать Андрея, увидела, что Аня куда-то наряжается и начала: «Ну что, шалава, собралась куда? Любимый в рейс поехал, а ты к другому пошла? Правильно! Нехрен тебе с моим мальчиком жить. Ищи себе другого, подходящего по всем параметрам, а главное — по возрасту. И не лезь в нашу жизнь, поняла?»

Анна: «Бабуся, иди нахрен отсюда и закрой свою варежку, твоё мнение мне не интересно, ты это поняла?»

Лилия: «Я не дам тебе жить с моим сыном. Только через мой труп, только когда я окажусь в могиле!»

Аня задумалась, ничего не ответила и ушла. Ти Кей уже ждал Аню. И вот они встретились.

Ти Кей: «Привет, красавица. Вот мы и встретились. Рассказывай…»

Аня: «Матвей, дружище, выручай! Ты скажи, когда ты в последний раз убивал человека? А я тебе расскажу про свою жизнь…»

Ти-Кей: «Да вот в аэропорту, видите ли визу в РФ нету, ну перемочил там всех, проблема что-ли? Иначе бы я не прошёл. Там за мной ментов ваших послали, но ты не ссы бля, они нас не увидят. Они уже ничего земного не увидят. Я их в процессе погони всех перестрелял и повзрывал. На меня суки вертолёт послали, но я и его сбил. А про фургон вашего сопливого спецназа вообще молчу. Все перемёрли от моих пуль и спец-приёмов! Даже наши Нью-Йоркские бойцы по-круче будут. Хотя, в сортах бесполезного, слабого говна не разбираюсь. А чё? К чему такой вопрос?»

Аня рассказала Ти-Кею все подробности о своей жизни, а в конце добавила: «Короче, вот фотка. Видишь старуху на фото? Мочкани её и всё. По-тихому не обязательно, ты ведь приехал сюда порядок свой устанавливать, короче завалишь её, привяжешь на свой хвост ментов, все тебя увидят, потом вальнёшь и их и отлично. Я буду чиста. Короче это мать Андрея, эта старая корова мне жизни не даёт, но Слава Богу Андрей на моей стороне, но он ничего не должен знать. Я знаю, ты сможешь, друг!»

Ти-Кей: «Тьфу ты! Да всего-то… я четверых премьеров США мочканул с тысячи навороченных охранников, а тут какая-то бабуля… будет сделано! Она где работает?»

Аня: «На рынке, всю жизнь там работала. Завтра уйдёт на работу, надеюсь, сегодня вечером я увижу эту тварь в последний раз…»

Ти-Кей: «Не думай, будь уверена! Ты же меня знаешь». И они разошлись…

Вечером же как всегда, страшная ругачка Анна VS Лилия, и как их разнимал Андрей, затем бурная ночь с Андреем, а с утра все на работу… кроме Андрея. У него в Фотоне что-то жёстко сломалось, что требует огромных затрат и он решил помочь маме на рынке с продуктами. Пока мама торговала, Андрей ушёл купить сигарет и тут в толпе появился седоватый мужчина, в чёрных очках, в коричневой кожаной куртке, синих джинсах и что-то держащий под курткой и кого-то выглядывающий… затем, подойдя к прилавку Лилии, уставился на неё…

Лилия: «Что покупаем?»

Мужик достал пистолет, направил на неё и сказал: «Я пришёл не покупать…»

Лилия: «Да ты кто такой? Убери ствол! Я тебя не знаю!»

Мужиком был конечно же Ти-Кей, он помнил, как в 2006 в первый же день, как он откинулся с зоны, у него был диалог с Мексиканцем и как тот резко достал ружьё и потом он его смог убить не так-то просто, поэтому он уже собирался по-быстрому спускать курок, как тут ему на шею прыгнул Андрей и сказал: «Ссука, не дам тебе убить мать! Отойди от неё!»

Ти-Кей уже не молод, поэтому упал на асфальт вместе с Андреем и у них началась драка. Ти-Кей не знал Андрея в лицо, поэтому он тут же развернулся и приготовился стрелять в него, но мать Андрея выбила ногой пистолет у Ти-Кея, забрала его себе, выстрелила Ти-Кею в ногу и сказала: «Андрюша, бежим отсюда!» они встали, быстро добежали до ихней «Девятки» и ринулись прочь, а Ти-Кей встал, отряхнулся, выкинул какого-то местного олигарха из BMW новейшей модели и кинулся в погоню. У Ти-Кея было много оружия, он стрелял и всё-время попадал в «Девятку» Казориных, Андрей был за рулём, а его мать, вся дрожащая и плачущая, отстреливаться пыталась из украденного у Ти-Кея пистолета и вот, Ти-Кей попал в колесо, Девятка взлетела на воздух и много раз перевернулась. Ти-Кей подошёл. Двое в машине были в крови, но парень был живой, а женщина умирала. Ти-Кей спустил курок и вроде как, добил Лилию, мать Андрея. Затем как ни в чём не бывало, тормознул такси и чтобы не поднимать больше шума, уехал оттуда…

Аня уже давно вернулась с работы и ждала Андрея, без мамки, но не возвращался никто. Как ни странно. Потом по телефону позвонил Ти-Кей и сказал: «Анька, дело сделано! Мать твоего возлюбленного мертва! Сдохла! Правда там какой-то торговец с её рынка заступился за неё, я не-ожидал даже. Но не переживай! С ними с обоими покончено… завтра жду бабло».

Аня: «Да, конечно! Спасибо!»

Ти-Кею повезло, Андрей отделался лёгким шоком, а вот Лилия… с ней не повезло никому. Она выжила, но получила травмы при ДТП и пулевое ранение, практически несовместимые с жизнью. Её увезли в больницу и тут Аньке позвонил Андрей и сказал: «Любимая, у меня горе! Сегодня пытались убить мою маму, я думал, киллер сделал своё дело, но она чудом выжила и находится в больнице. Врачи говорят, что 99,99 %, что она умрёт. Приезжай, там я буду, она без сознания в тяжелейшем состоянии».

Аня приехала в больницу и Андрей толком ничего не рассказал, он только положил голову Ане на плечо и залился горькими слезами… Аня и не знала, что Андрей участвовал во всём и знает в лицо Ти-Кея. И вот… на следующее утро, Аня сказала: «Андрюша, сегодня я встречаюсь с Матвеем, хочешь тебя с ним познакомлю?»

Андрей: «Давай, хоть горькие мысли отойдут…» они пошли и через 5 минут были в кафе. Ти-Кей и Андрей узнали друг-друга… и посмотрели в глаза…

Аня: «А что вы так друг на друга смотрите? Вы знакомы?»

Андрей: «Эмм, дааа…»

Ти-Кей: «Знакомы-знакомы…»

Андрей всё понял и сказал: «Аня, это был твой заказ?»

Аня поняв, что спорить бесполезно, сказала: «Да, Андрюша, мой! Но я люблю тебя! Я это сделала только ради нас с тобой. Давай забудем, и Мэтт не будет добивать твою маму».

Андрей: «Как же ты могла…» он громко заорал и попросил всех выйти из кафе в дворик, чтобы там поговорить. Они вышли на улицу и зашли в тихий дворик.

Ти-Кей: «Ну и что мы тут делаем? Я своё дело сделал, Анька? Ты бабло мне дашь?»

Аня: «Да погоди ты! Андрей, ты меня простишь?»

Андрей: «Я не знаю, ничего уже не знаю…»

Ти Кей: «Кстати, пацан, пушку мне верни! Причём сейчас же».

Андрей: «Всё верну… верну… ты же не будешь убивать мою мать?»

Ти Кей: «Мне лично на неё насрать, я выполнял свою работу».

Аня: «Ну что, мужчины? Какой итог?»

Андрей достал пистолет и сказал: «Ну вот… и закончилось всё…»

Аня: «Что закончилось?»

Андрей передернул затвор и сказал: «Прости, Аня!» и выстрелил в неё. Она упала на асфальт и забилась в конвульсиях, на её глаза выступили слёзы и она начала истекать кровью.

Андрей: «Это тебе за испоганеную жизнь и за маму!» и выстрелил второй раз. Аня всхлипнула и умерла.

Ти-Кей: «А теперь гони пушку», и со всего размаху врезал кулаком Андрею по морде. Тот упал, Ти-Кей забрал пушку, перезарядил.

Андрей подумал: «Ну вот и всё. И меня сейчас прихлопнет!»

Ти Кей приставил пистолет к голове Андрея и собирался нажать на курок. Андрей зажмурил глаза и приготовился встречать смерть… он только молился и надеялся, что попадёт в Рай. Через 5 минут открыл глаза, Ти-Кея нету. Как след простыл! И рядом с ним окровавленный труп Ани из которого уже несколько литров крови вытекло и она просто в луже лежала.

Андрей сказал: «Вот и всё по-честному. Ты пыталась убить мою мать, а я убил тебя…» и только когда послышался вой полицейской сирены, он пришёл в себя, подскочил как ошпаренный и рванул прочь. Несколько месяцев подряд он был в запое, бухал тоннами и во снах он видел Ти-Кея, который всё-таки пришёл за ним и добивал его. Он уже почти не был человеком, его выхаживала пришедшая в себя мать.

Затем, мать вернулась после очередной бутылки водки к сыну и сказала: «Андрюш, водку я принесла, а тут новости есть! Говорят, какой-то неизвестный убил всю службу безопасности аэропорта и улетел в Нью-Йорк, прикинь?»

Андрей: «Это Ти-Кей… Слава Богу он покинул Россию!»

Лилия: «Это было в тот день, когда ты убил свою Аню и столкнулся с ним. Он ещё тогда улетел, а ты переживаешь…»

Андрей: «Да и правда что! Скатился я! Короче, хватит пить! Я пойду искать работу!»

Лилия: «Ну вот и молодец! Хороший тост! Выпьем?»

Андрей: «Давай», они нажрались водки и спели на пару любимую песню детства Андрея «Миллион алых роз».

На утро Андрей пошёл устраиваться на работу водителем и его приняли на самосвал КамАЗ-6520 «Рестайлинг». И началась новая жизнь. Он жил в своей квартире с мамой и работал на КамАЗе. Правда отношения у них изменились. Они стали больше друзьями, чем как мать с сыном. И это правильно. Стали намного ближе. Теперь главное, чтобы кормилец КамАЗ не подводил, а в остальном всё будет хорошо!!!

В США 35-летняя мама Рэйчел Лихнэрд из округа Эванс (штат Джорджия) потеряла право опеки над своими пятью детьми после ареста за то, что она организовала вечеринку для своей дочери-подростка с алкоголем, наркотиками, сексом и игрой в Твистер в обнаженном виде.

Подростки пили алкоголь и курили марихуану. Лихнэрд присоединилась к молодым людям и сыграла с ними в Твистер в обнаженном виде. Затем она занялась сексом с 18-летним парнем в ванной. Вернувшись к подросткам, она начала ублажать себя перед ними секс-игрушками.