Результаты поиска по запросу «
как научиться красиво одеваться
»А. Мель artist Мрачные картинки красивые картинки история в комментариях
Отличный комментарий!
vladislav_l80
24.06.201718:09
ссылка
Щуга домашняя эротика Эротика попа трусики
Вот так я играю и работаю за компом, чтобьі не отсиживать задницу.
Гитлер видео холокост тупая пизда видео недоступно
Клей "Henkel" для обоев из серии "Holocaust". Фабрика Auschwitz. Экологически чистые материалы.
Ее дети, как правило, не имели привычки сбегать, да и способностью к передвижению, в общем-то, не обладали. Все, как миленькие, смиренно и молча плавали мягкой кашицей в банках с вареньем – у таких и мыслей о дурном не возникало, в этом Изольда была уверена. И черт дернул завести себе живого ребенка, с подвижными, не отделенными от тела конечностями. Знала Изольда, как пить дать знала – с такими детьми хлопот не оберешься. Вот и случилось несчастье – пропала, поганка. Сбежала, как пить дать сбежала, неблагодарная.
А ведь любила она эту девочку. Заботилась, мыла с мылом, одевала, вареньями своими кормила. Даже ножки не вырвала, чтобы дите ими не бегало, а лишь слегка надломила – пожалела юную красоту. И планы у Изольды были грандиозные. Всю жизнь ребенку расписала по плану – аккуратно, разборчивым почерком; по пунктам, со сносками и примечаниями. Написанное даже наизусть выучила на случай утери важного документа. Сколько сил, труда, нервов и душевных переживаний вложено, но разве ж дите необученное поймет их так, сразу, не набравшись ума, не прочитав? Не выучив?
А жизнь, меж тем, ребенку (имя ему Изольда дать не озаботилась – рано еще, как ей казалось) уготована была интересная. Со шляпками, украшениями, хитроумными прическами, чулками, заморскими духами, фруктами, шампунями и разноцветными подарками. И, конечно, со свадебными платьями. На каждую будущую свадьбу Изольда мечтала сшить девочке по одному необыкновенному платью, отмечая наряд чем-нибудь эдаким, особенным, символическим. Представлялось Изольде, как от свадьбы к свадьбе наряд невесты, к примеру, становится все темнее цветом (очень символично), все тяжелее от каменьев и украшений и, скажем, пышнее. Пусть первое платье, рассуждала Изольда, отличается простым кроем, скромностью и ослепительной белизной, а последнее (двадцать первое? сорок второе?) нальется темно-красным, набухнет в юбках и растечется по полу багровым шлейфом из тяжелой бархатной ткани, переливающейся черными каменьями. Очень символично, думала Изольда. Своим фантазиям она очень радовалась.
А мужчины пусть будут одинаковые. От них, собственно, многого и не требовалось. Лишь бы на ногах церемонию отстояли, да нужными словами свою добрую волю к служению подтвердили, а после уж Изольда сама разберется, кого и как обрабатывать – после первой брачной ночи девочке уже можно будет спокойно отдыхать.
Хорошо, конечно, если мужчины будут крепки, здоровы и в хорошей форме. Больных долго обрабатывать придется (наверняка понадобится термическая обработка, что очень непросто будет устроить из-за нынешних проблем с печкой), чтобы всяческие яды из организма вывести, а тучных Изольде будет очень утомительно избавлять от жира, обилие которого очень попортит будущее варенье. Наученная на детях Изольда уже хорошо знала все тонкости работы с человеческим организмом, хотя и подозревала, что со взрослыми хлопот будет побольше.
Но куда деваться, когда дети нынче совсем другие пошли? Все меньше их на улицах видно – поди все по комнатам за компьютерами расселись. Они и в школу-то не все ходят, а кто ходит, на сладости уже не покупается; хоть мешок конфет за собой тащи со своим ревматизмом, а они носы воротят – ни за что за тобой не пойдут. И кто их, поганцев, этому научил? Неужели родители?
Ну нет, что за вздор, думала Изольда, с кряхтением и скрипом в костях шаркая по кухне в поисках пропавшей девицы. Никакие родители ребенка хорошему, доброму и вечному научить не смогут. Сколько сил, труда, нервов и душевных переживаний ни вкладывай. Эту вот не научила, думала с горечью Изольда, а ведь такая, казалось, хорошая, светлая девочка была.
Совсем скоро в одном из углов кухни Изольда нашла самодельный тоннель, через который девица, видать, и ускользнула. Совсем узенький – в такой нипочем не пролезть. До чего хитрый, злобный ребенок.
Протянув руку в нору и ничего не там не нащупав, Изольда громко, с хрипом и искренней обидой в груди вздохнула. И взглянула с нежностью на свои банки с вареньем.