как называется растение

Платицериум Ридли (олений папоротник)

Платицериум Ридли (Platycerium ridleyi), также известный как олений папоротник, представляет собой эпифитный вид папоротника, который может расти на других растениях, поверхностях, даже в щели в стене.
Олений папоротник, называется так потому, что он напоминает рога оленя.

Пидоры помогите.

Добрый день, реактор.

Нужна помощь местных мичуринцев и ботаников.

Короче, я каждый год высеваю 1-2 семечка манго из купленных во ВкусВилл, в попытках вырастить хоть что-то похожее на растение манго. Каждый год, я получаю какие-то проблемы.

В первые пару раз, манго тупо сгнивали в первые два месяца. У меня не получалось добиться каких-то результатов выше 2-3 настоящих листков. Гнил корень - растение засыхало.
Теперь рядом растут ДВА растения манго из одной партии семян.
Поменял состав земли(купил грунт для цитрусов), добавил слой дренажа.

Первый сеянец манго вырос на 10-12 см от земли, но начал вести себя странно. Он выпустил ОДИН огромный лист, а все новые листья сбрасывал через пару дней после выпускания. Просто в какой-то момент основание черешка начинало темнеть и лист отпадал. Он растет в отдельном горшочке и за два года так и не смог отрастить больше одного листа, хотя нарост от новых листьев уже сантиметров 5 длиной.

Второй сеянец манго, решил ебануться в другую сторону и вместо стандартного роста вверх, начал превращаться в какую-то хтоническую тварь, совершенно не похожую на нормальное растение. Он выпустил огромное количество почек(штук 30-35 наверное), разветвился на почти десяток отростков и весь покрылся молодыми листьями, в просто огромном количестве. 

Освещается все двумя филаментными красно-синими фитолампами и одной мощной холодно-белой светодиодной. Состав земли одинаковый. Регулярно обрызгиваю с пульверизатора, подкармливаю нашатырным спиртом, настойкой банановой кожуры. Растения находятся около батареи и им относительно тепло(25-28 градусов).

Что это за херня? Что я делаю не так?

О логике.

Биологи объяснили, почему у растений разная форма листьев

Исследователи из США и Китая определили генетические механизмы, лежащие в основе разнообразия форм листьев у растений. Полученные данные позволят адаптировать растения к разным климатическим зонам и повысить их урожайность путем управления формированием листьев на генетическом уровне.

Земляника с различной формой листьев

Форма, размер, структура и сложность строения листьев растений могут значительно отличаться даже у разных сортов одного вида, не говоря уже об их общем многообразии в природе. Наблюдаемые различия возникли не совсем случайно. Они обусловлены необходимостью терморегуляции, управления водным режимом листа и адаптации растений к условиям окружающей среды, таким как влажность воздуха и количества солнечного света.

Разнообразие листьев определяется главным образом двумя факторами: сложностью листа и особенностями его края. Простой лист состоит из одной плоской пластинки, а сложный — из нескольких простых. В свою очередь, край листа может быть цельным, зубчатым или лопастным с разной глубиной зубцов.

Чтобы определить, от чего зависит характер развития листьев, биологи из Мэрилендского университета (США) и Шэньчжэньского института синтетической биологии (Китай) изучили их формирование на примере лесной земляники (Fragaria vesca). Исследователи определили два ключевых регуляторных пути, участвующих в развитии разной структуры листьев у трех мутантов земляники. Результаты своей работы ученые описали в статье, опубликованной в журнале Current Biology.

Обычно у земляники образуются сложные листья, состоящие из трех отдельных листочков, причем край каждого из них имеет четко выраженные зубцы. Но недавно был обнаружен мутант с одиночными листьями вместо тройных. В новом исследовании международная команда биологов идентифицировала мутант с тройными листьями, но более глубокими зубцами.

Краткое графическое представление результатов исследования

Подробно изучив геном этих трех вариантов земляники, ученые обнаружили два независимых пути, при помощи которых генетические факторы SL1 и SALAD определяют сложность и зубчатость листьев соответственно. Чем больше в зачатке листа синтезируется фактора SL1, тем более сложным он получится: тройным, пятерным и так далее. И наоборот, чем меньше в клетках на краю листа образуется фактора SALAD, тем более глубокие зубцы получаются. Удивительно, но эти два пути регуляции формы листьев в конце сходятся и влияют на работу одного и того же гена CUC2, который во многом отвечает за рост и деление растительных клеток.

Причем выводы биологов не ограничиваются земляникой и могут применяться ко многим другим растениям. Эксперименты с резуховидкой таля (Arabidopsis thaliana) — стандартным модельным растением — показал аналогичную регуляцию особенностей листа. По мнению исследователей, эта связь может быть использована, чтобы помочь растениям адаптироваться или переносить более широкий спектр условий в разных климатических зонах.

Резуховидка таля или просто арабидопсис

«Если мы сможем настроить эту регуляцию, мы сможем, например, заставить растение производить больше биомассы, что потенциально будет способствовать увеличению производства фруктов. Мы также можем вывезти эту землянику куда-нибудь за пределы ее естественной среды обитания и расширить ее адаптивность, изменив морфологию листьев. Например, больше зубцов означает, что они будут иметь более высокую устойчивость к холоду. А более широкие и гладкие листья будут лучше адаптированы к более теплому климату», — объяснили авторы нового исследования.

Статья спизжена отсюда

Послушные растения Дианы Шерер

«Ботаники считают корневую систему мозгом растений», — говорит голландская художница Диана Шерер. Это совсем не так; у растений нет мозга, мозгом называют крупную группу нервных клеток животных, а у растений и нервных клеток-то нет, и ботаники об этом прекрасно знают. Но слова художницы — отражение важного тренда, который, то набирая силу, то ослабевая, существует уже почти полвека. Носители этого тренда любят говорить о растениях в выражениях, которыми обычно описывают поведение животных: деревья и трава, по их мнению, общаются сами с собой и друг с другом, имеют предпочтения в искусствах, кричат, танцуют, спят и, в конце концов, думают.

Платье из корней, созданное Дианой для выставки Fashioned from Nature, годится только в экспонаты: корни быстро высыхают и становятся хрупкими. Сейчас Диана работает с материаловедами и надеется, что из корней получатся более практичные материалы.

О своей технике Шерер говорит очень уклончиво: «Если кто-то захочет повторить меня, ему придется самостоятельно пройти тот путь, который прошла я». Ее можно понять: два года работы ушло только на то, чтобы выбрать те растения, корни которых легко подчиняются воле человека и при этом не слишком капризны. 

Самые радикальные представители этого движения возводят его истоки к отцам науки — Дарвину и Линнею, которые действительно высказывали предположения о наличии у растений сознания. Но как социально значимое явление тренд появился намного позже, в 70-е годы прошлого столетия, после публикаций на Западе нескольких книг об удивительных экспериментах с растениями. Часть тогдашних опытов была выдумкой авторов, но закрепилась в общественном сознании крепче, чем многие факты о физиологии растений, в частности, «эксперимент» с кукурузой, которая якобы лучше росла под классическую музыку и гибла под неприличный тогда рок-н-ролл. 

Последним значимым событием в истории этого тренда стал выход в 2016 году книги двух серьезных итальянских ученых Стефано Манкузо и Алессандры Виолы «О чем думают растения. Тайная жизнь, скрытая от посторонних глаз». В ней не было сомнительных опытов, зато был рассказ о растительном мире от людей, которые всю жизнь занимаются недавно признанной дисциплиной — нейробиологией растений. «Нейро» — часть слова, означающая отношение к нейронам, тем самым нервным клеткам, которых у растений нет, но их отсутствие уже больше десяти лет никому не мешает изучать коммуникацию растений, их сенсорные системы и поведение. Стефано Манкузо считает, что вещи, в названии которых есть «нейро», вообще сильно переоценены. Отсутствие нервных клеток, по его словам, не делает растения проще или хуже животных; они просто очень сильно отличаются от нас, но, если приглядеться, они так же связаны друг с другом и с окружающим миром, как самые разумные из зверей. 

Они воспринимают окружающий их мир и себя в нем, реагируют на внешние раздражители, сами служат такими раздражителями для существ, с которыми делят территорию. Они — участники непрерывной и сложной коммуникации с самими собой, с другими растениями, со всей экосистемой. Иногда сигналы путешествуют по организму растения, регулируя его рост в зависимости от условий: так, фазы активного деления и роста клеток на кончике корешков регулируются двумя типами гормонов роста, и «перетягивание каната» между этими двумя обеспечивает способность корня расти в направлении более благоприятных условий. А иногда сигнальные химические соединения уходят в почву и там передают информацию от растения к растению: «здесь тесно», «здесь плодородная почва», «наверху кто-то часто касается листьев, расти в другом направлении». Растения образуют под землей целые коммуникационные сети, в строительстве которых им помогают грибы. По «грибному интернету» передаются срочные депеши о нашествиях вредителей и особо жадных травоядных. 

Ее художественный проект называется «Упражнения в одомашнивании корней» (Exercises in Rootsystem Domestication). Она подчиняет себе корни: заставляет их расти, образуя узоры — строгие геометрические или более затейливые, барочные. Шерер — манипулятор и не стесняется этого. «Моя задача — подчинить себе растения, — говорит художница, — я меняю естественные паттерны на рукотворные, посылаю корни в нужных мне направлениях. Это не противоречит любви к природе. Садовник может любить природу — но сад всегда обязан выглядеть точно так, как хочется садовнику. Я занимаюсь тем же самым, но я работаю с той частью, которая обычно скрыта от глаз».

«Я исследую отношения человека с природой и собственное желание подчинить природу. Корни завораживают меня, потому что их жизнь скрыта от глаз; я же хочу обнажать их — и использовать в своих целях».

Техническую сторону вопроса Шерер предпочитает хранить в тайне: «Техника разрушает магию», — говорит она. Известно, впрочем, что ее любимые материалы — послушные корни пшеницы и менее управляемая, в любых условиях растущая как попало корневая система маргаритки. Пшеница образует узоры, маргаритки художница использует там, где хочет для контраста дать неупорядоченную естественную фактуру (чаще всего в обрамлении). 

Кукуруза после и до того, как была культивирована