в течение 30 минут

 Современное независимое румынское государство появилось на свет после Русско-Турецкой войны 1877-1878 годов. Силы Объединенного Княжества Валахии и Молдавии (официально назвавшегося Румынией в 1862 году), действовали в союзе с русскими войсками, и, по итогам Сан-Стефанского мирного договора, Румыния получила долгожданную независимость.

Стоит сказать, что еще до обретения независимости, Румынское государство пользовалось широкой автономией от Османской Империи. Так, в 1860-х годах домнитор (или, в переводе, правящий князь) Румынии Александру Иоан Куза проводил в Румынии такие преобразования, как, например, секуляризация собственности монастырей. Также Куза провел и аграрную реформу, освободившую румынских крестьян от барщины и предоставившую им право свободного передвижения и право собственности на землю.

И правил бы Куза долго и счастливо, да вот только «Чудовищная коалиция» (да, прямо так они и назывались, серьезно) из аристократов и армейских верхов заставила его отречься от престола, а его место занял Кароль I, в 1881 году ставший первым королем независимой Румынии.

 В это время в кругах румынской интеллигенции родилась идея о «Великой Румынии», с блэкджеком Трансильванией и проститутками молдаванами, но тогда румынское правительство не поддерживало эти ирредентистские течения. Ну, по крайней мере, в открытую…

 Рождение Кодряну, как политического деятеля свершилось во время его учебы в Ясском университете, где он, кстати, получил степень бакалавра юридических наук (диплом, впрочем, он так и не получил, но об этом ниже).

В этот период в жизни Кодряну происходят два важных события.

 Во-первых, Корнелиу завязывает дружбу с румынским ультраправым политиком и интеллектуалом Александру Константином Кузой, по совместительству являвшимся одним из профессоров Ясского университета.

Как и Кодряну, Куза был ярым антисемитом. Огромное влияние на взгляды Кузы оказал французский философ и дипломат Артур де Гобино, печально известный как теоретик «научного расизма» и автор 1400-страничного труда под названием «Эссе о неравенстве человеческих рас».

 Во-вторых, осенью 1919 года Кодряну присоединяется к Гвардии национального сознания — антикоммунистическому движению, основанному националистом Константином Панку.

Поначалу, это движение было очень маленьким — его численность насчитывала не более 40 человек. Но у маленькой Гвардии был большой союзник. Им являлся генерал Александру Авереску, который возглавлял популярное популистское движение под названием «Народная лига» (позже — Народная Партия).

 При Авереску, в 1920 году ставшему (во второй раз) премьер-министром, Гвардия занималась, в основном, разгоном коммунистических демонстраций и проведением стычек со своими политическими оппонентами (что есть, по сути, одно и то же). Сидеть без дела Гвардии, занимающей проправительственную позицию, не приходилось — во время правления Авереску в Румынии обострились социальные проблемы, и желающих высказать правительству все, что они о нем думают было хоть отбавляй.

В одной из стычек, Кодряну со своими приятелями разгромили редакцию газеты «Опиния», и...через несколько дней, на одной из улиц, Кодряну пересекся с редактором той самой газеты! Между ними завязалась словесная перепалка, плавно перетекшая в ожесточенную дискуссию, с использованием таких весомых аргументов, как тумаки, пинки и затрещины. Вскоре об этих «дебатах» судачили все Яссы, а руководство Ясского университета поставило вопрос о немедленном исключении Кодряну. И быть бы нашему герою отчисленным, но за него заступился его друг Александру Куза, добившийся того, чтобы Корнелиу смог продолжить свое обучение. Ректорат, впрочем, в долгу не остался и, по окончании обучения Кодряну, попросту отказался выдавать ему диплом.

Лига национальной христианской защиты или «Самый гуманный суд в мире!»

 В 1922 году Кодряну уезжает продолжать свое обучение в Германию, где он воочию узрел все «прелести» послевоенной разрухи — инфляции, дефицита продуктов и безработицы. Веймарская республика Кодряну не понравилась — антисемитское движение в Германии было слабым, а на демократическое правительство и вообще на эту вашу демократию, в целом, Корнелиу смотрел как на еврея.

 Лишь одно событие скрасит серые учебные будни Кодряну — в октябре 1922 года один довольно популярный итальянский журналист вместе с отрядом преданных читателей совершают небольшую прогулку по направлению к Риму, в результате которой они приходят к власти в Италии. Корнелиу был очень вдохновлен их примером и в будущем надеялся ему последовать.

                                                                  Тот самый журналист и благодарные читатели

 Не откладывая дел в долгий ящик, в декабре 1922 года, Кодряну принимает решение вернуться в Румынию, в Бухарест — там как раз разгораются студенческие протесты за отмену поправки в седьмую статью Конституции Румынии, по которой всем лицам еврейского происхождения предоставлялись полные гражданские права. Кодряну попытался организовать единое студенческое движение, но, попытка успехом не увенчалась, так как бухарестское студенчество было слишком разрозненным и неорганизованным, а вдобавок в Бухаресте у Кодряну вообще не было никаких связей.

 Впрочем, попыток создания нового политического движения Кодряну не оставил, и уже через несколько месяцев, в марте 1923 года, при поддержке Александру Кузы организовал Лигу Национальной Христианской Защиты. Символом нового движения стала свастика.

 Вообще, свастика становится отличительным знаком движений Кузы еще с 1921 года. Куза заявлял о сугубо румынской принадлежности этого символа, яростно отрицая любые обвинения в плагиате:

 Кодряну желал сделать Лигу крупной политической силой в Румынии. Сам он, помимо непосредственного руководства, выполнял и организационные задачи, такие как организация студенческих протестов и привлечение новых членов в ряды Лиги, тогда как Куза был идеологом движения.

 В сентябре 1923 года в городке Кымпулунг состоялся конгресс Лиги, где, помимо прочего, были затронуты вопросы о взаимоотношении румынского крестьянства и частных еврейских предпринимателей — крестьяне были недовольны заключением контракта о поставке леса между Православной Церковью и неким еврейским предпринимателем Анхаухом и хотели его отмены. Дабы донести свои требования до правительства, прямо на конгрессе была сформирована инициативная группа из тридцати человек, в число которых вошел и сам Кодряну, и отправилась в Бухарест, на беседу с тогдашним премьером Румынии Ионелом Брэтиану.

 В день приезда делегации, бухарестские студенты оказали им торжественный прием, на который заявилась полиция, попытавшаяся разогнать толпу и задержать делегатов. Но делегация задерживаться не хотела — уж очень они спешили встретиться с Брэтиану — и, решительно прорвав три кордона оцепления, скрылась.

 Долгожданная встреча с премьером состоялась лишь на третий день пребывания делегации в Бухаресте. Брэтиану, правда, согласился принять делегатов лишь после того, как Кодряну пригрозил силой выломать дверь в его кабинет. После встречи ряд членов делегации был задержан, а Кодряну принял решение перейти к «более решительным» действиям.

 «Более решительные» действия заключались в физическом устранении премьера Брэтиану и еще шестерых членов его правительства. Но если вы думаете, что замыслы Кодряну на этом заканчивались, то вы глубоко заблуждаетесь, так как он составлял целые списки людей, которых он считал предателями Румынии и замышлял уничтожить. Но планы Кодряну вновь провалились — на заговорщиков донесли.

 Как выяснилось позже, на Кодряну донес кто-то из членов Лиги. На допросе Кодряну сознался во всем, назвав ВСЕХ лиц, которых собирался убить, но добавил, что никогда не назначал точную дату своих действий, и…БЫЛ ОПРАВДАН! По румынским законам было невозможно привлечь к уголовной ответственности лиц, которые планировали преступление, но но при этом не назначили конкретную дату его совершения.

Воистину, румынский суд — самый гуманный суд в мире!

 Вообще, Кодряну по жизни был феерически везучим покемоном, что станет еще яснее в дальнейшем повествовании.

В мае 1924 года в пригороде Ясс проходило очередное собрание Лиги. Начальник полиции города Константин Манчу приказал разогнать это сборище, но члены собрания ответили отказом на требования полиции разойтись. Это вылилось в массовую драку, после которой Кодряну снова попал в изолятор на несколько дней, пока за него снова не вступился Куза и не попросил выпустить его. Кодряну пообещал отомстить.

 Его месть свершилась в ноябре. Кодряну, вооруженный пистолетом, ворвался в здание Ясского суда, где Манчу отвечал на вопросы по поводу майских событий и выстрелил в него. Константин Манчу скончался практически сразу, а Корнелиу сдался полиции на месте совершения преступления.

 Но его снова оправдали! На этот раз судебное заседание отличилось тем, что ВСЕ присяжные пришли на заседание суда с эмблемами Лиги Национальной Христианской Защиты и свастиками на одежде. Совещались же господа присяжные всего лишь около пяти минут.

Легион Архангела Михаила

 После всех судебных разбирательств, Кодряну решил сделать небольшой перерыв в своей деятельности и уехал во Францию, тем более, что вскоре, после вынесения оправдательного приговора, Корнелиу, на радостях, женился на Елене Илиною. Помимо всего прочего, причиной отъезда Кодряну стали и нарастающие разногласия с Кузой по поводу устройства Лиги: Куза, хоть и являлся яростным антисемитом, но будучи человеком более интеллигентным, все же настаивал на решении «еврейского вопроса» более мягким правовым путем, тогда как Кодряну выступал за милитаризацию движения и силовые методы.

 Во Франции Корнелиу пробудет примерно два года, после чего вернется в Румынию и в 1927 году, окончательно рассорившись с Кузой, создаст новое, самое радикальное и, к несчастью, самое успешное свое детище — Легион Архангела Михаила.

Легион был закрытой организацией: его члены должны были проходить специальные обряды, доказывая верность Легиону и принося клятву верности его лидеру — Капитанулу (в переводе на русский — капитану).

 Ячейки Легиона назывались «гнездами». Члены Легиона следовали таким ценностям, как дисциплина и целеустремлённость. Некоторые легионеры соблюдали обет молчания. Идеология Легиона включала в себя элементы православного мистицизма, апокалиптические мотивы (например, члены Легиона считали, что рост насилия в мире — один из признаков скорого Второго Пришествия Христа) и культ смерти (выражалось это, главным образом, в готовности к вершению насилия и самопожертвованию во имя высшей цели).

 Кодряну также считал, что Легион должен заниматься моральным обновлением каждого человека, создавая «новых людей» (беря за основу, судя по всему, ницшеанского сверхчеловека):

 Ну и конечно, куда же без антисемитизма? Легион активно включился в травлю и преследования несчастных евреев, устраивая еврейские погромы, и, ссылаясь на теорию о происхождении румын от римлян и даков, обвиняя их в…разрушении Римской Империи и желании уничтожить ее румынских потомков.

 Движение быстро завоевало популярность у крестьян и студентов, а также, ко всему прочему, пользовалось симпатиями и поддержкой Румынской Православной Церкви.

 В 1930 году движение обзаводится собственным боевым крылом, превзошедшим по известности даже сам Легион. Называлось оно «Железная Гвардия». Отличительной чертой формы гвардейцев стала темно-зеленая рубашка.

 Как вы понимаете, румынское правительство не собиралось смотреть на всю эту вакханалию сквозь пальцы.

В 1932 году премьер Румынии Ион Дука вступает в открытую конфронтацию с Легионом, активно противодействую всем его инициативам, как в парламенте, так и вне его стен, а в 1933 году Дука смог добиться объявления Легиона вне закона. Легионеры обиделись и в ответ открыли сезон охоты на правительственных чиновников, апогеем которого стало убийство самого Дуки на вокзале в городке Синайя в декабре того же года.

Раскол в Легионе или «Румынский крестовый поход»

 Помимо отстрела чиновников, легионеры также воевали с…румынскими крестоносцами! Изначально, лидер «Крестового похода румынизма» Михай Стелеску состоял в Легионе Архангела Михаила, занимая там один из руководящих постов и, в некоторых аспектах, даже затмевал Кодряну! Тот, в свою очередь, давал Стелеску все более сложные и рискованные задания, в том числе и участие в организации убийства вышеупомянутого Иона Дуки.

 Крестоносцы начинают активно критиковать Кодряну в прессе, в частности, используя для этого слухи, что Кодряну скрывался от преследований у родственников Магды Лупеску (а она, между прочим, была любовницей Кароля II, монарха Румынии!) и довольно толсто намекая на то, что Легион-то властям продался! Крестоносцы, также, ставили под сомнение румынскую национальность Кодряну и небезосновательно утверждали, что Легион получает солидные средства прямиком из королевской казны…

 Конечно же, Кодряну не оставил бы подобную дерзость безнаказанной, и Стелеску, понимая это, дразнил Корнелиу, призывая гвардейцев «стрелять ему в грудь, а не в спину». Кодряну прислушался к своему бывшему соратнику, и, при убийстве Стелеску в 1936 году, гвардейцы не только изрешетили его тело пулями (всего в него выпустили от 120 до 200 пуль), но и изрубили его на куски.

Конец…немного предсказуем?

 После убийства Иона Дуки, Кодряну, как было сказано выше, вновь уходит в подполье, ожидая, когда все успокоится.

И на первый взгляд, кажется, что фортуна вновь благоволит Корнелиу — Самый Гуманный Суд В Мире™, в который раз подтверждает свое название, вынося оправдательный приговор, премьером заместо Дуки назначается симпатизирующий Легиону Георге Тэтэреску, а на выборах в парламент 1937 года движение Кодряну занимает 3-е место, одновременно являясь крупнейшим фашистским движением страны. Кароль II, однако, сильно опасался неуклонно росшего влияния Кодряну.

 И он таки смог обрушить Капитанулу все карты в 1938 году! Кароль, заручившись поддержкой армии, фактически, организовал в Румынии государственный переворот, распустив парламент и установив свою личную диктатуру. И первым делом, Кароль занялся окончательным решением железногвардейского вопроса.

 16 апреля 1938 года Кодряну вместе со многими другими руководителями Железной Гвардии были арестованы. Вскоре состоялся суд, где Кодряну были предъявлены обвинения в подготовке мятежа, убийствах, подстрекательстве к насилию и поджогах в общей сложности на 10 лет тюрьмы, причем Кодряну лишили даже права на защиту.

Кодряну был отправлен в тюрьму Дофтана, где и был убит в ночь с 29 на 30 ноября 1938 года, по официальной версии — при попытке побега.

Краткая хроника дальнейших событий

 Преемником Кодряну на посту руководителя Легиона стал Хория Сима. Легионеры отомстили за Капитанула, убив сначала министра внутренних дел Румынии, а затем, в 1939 году и очередного премьера Румынии Арманда Калинеску. Ну, так, за компанию.

Война Легиона и короля продолжалась, но конец ей положил генерал Ион Антонеску, сместив Кароля с престола в 1940 году и объявив себя «кондукатором» (то есть, вождем) Румынии. Он также сформировал национально-легионерское правительство, многие важные посты в котором заняли члены Железной Гвардии и Легиона.

 Но у Симы и Антонеску не получилось мирно ужиться вместе. «Железная Гвардия» начала проводить политику террора. Проводились аресты интеллигенции, а над политическими противниками Гвардии, попавшими в тюрьмы ещё при короле, проводились расправы прямо в их камерах.

 Это не устраивало Антонеску, и, в январе 1941 года, он смещает с правительственных постов членов Легиона и Железной Гвардии. Те отвечают попыткой мятежа, окончившейся провалом и разгромом легионерского движения.

Наследие и память

 Несмотря на всю свою отмороженность и радикализм, фигура Кодряну и по сей день продолжает находить своих сторонников (не говоря уже о том, что при жизни, Кодряну был весьма почитаем интеллигенцией. Например, в числе его поклонников были Эмиль Чоран и Юлиус Эвола).

 Так, после свержения режима Чаушеску, очень многие политические группы стали называть себя приверженцами идей Кодряну, а в начале 2000-х годов кандидат в президенты Румынии Гиги Бекали и вовсе предложил канонизировать Кодряну.

Ныне же правопреемниками Легиона себя считают румынские партии «За Отечество» и «Новые Правые» (последние вообще считают Кодряну мучеником).

 Вариацию на тему «Если бы Кодряну пришел к власти» нам может предложить популярная фанатская модификация на стратегию Hearts of Iron 4 «Kaiserreich: Legacy of the Weltkrieg», повествующая нам об альтернативном пути развития исторических событий, в случае победы Германии в Первой Мировой Войне.

 И местный Кодряну таки имеет шансы объединить под своей властью все румынские земли и заставить Балканы «заплатить за проезд». Но режим «кондукатора» там, мягко говоря, не сахар… Впрочем, свой кружок преданных фанатов, как и в реальной жизни, есть и у него.

 А Легион, созданный Корнелиу, существует и по сей день, и, после смерти Симы в 1993 году, управляется коллегиально. Сейчас он, к счастью, не имеет никакого политического влияния и не устраивает убийств премьеров, погромов и чад кутежа на улицах румынских городов, являясь не более чем блеклой тенью самого себя времен своей бурной молодости… На этой ноте я, пожалуй, и завершу свой рассказ.

Автор: Кузнецов Назаров

 А я продолжаю свой рассказ про легендарного губернатора Луизианы!

В предыдущей части мы остановились на том, как Хью Лонг завоевал кресло губернатора Луизианы, отобрав власть у «Новоорлеанской клики» и вернув власть в штате народу Луизианы. Окрепнув, Лонг решает, что пора двигаться дальше — пора выходить на федеральный уровень и вступить в схватку за кресло президента США… 

В Луизиане все спокойно?..

 Путь Лонга, как политика федерального масштаба начинается… с импичмента.

В 1929 году наша любимая "Standard Oil" вместе с тем, что осталось от разбитой Лонгом Новоорлеанской клики, предприняла попытку отстранить Хьюи Лонга от губернаторства по целому ряду обвинений, от серьезных до комичных: от злоупотребления государственными средствами до использования «оскорбительного языка». Импичмент Лонгу был одобрен в Палате представителей, но Сенат, в конечном итоге, встал на сторону Лонга, проголосовав против импичмента (хммм, кого же мне это напоминает?..)

 А началось все с того, что Лонг, как мы помним из первой части, ввел повышенные налоги на добычу нефти, чтобы оплачивать свои строительные и социальные программы, что ОЧЕНЬ СИЛЬНО «ПОНРАВИЛОСЬ» нефтяникам из Standard Oil.

На время процедуры импичмента, штат раскололся на сторонников и противников Лонга, а Standard Oil очень даже материально поддерживала вторых.

 Лонг ответил кампанией по всему штату, чтобы доказать, что Standard Oil и его политические оппоненты сговорились вновь захватить правительство штата, используя сфабрикованные против него обвинения.

 Впрочем, митинги в поддержку Лонга собирали целые толпы народу, чего нельзя было сказать о митингах противников Лонга. И в некоторых случаях, антилонгистские газеты даже шли на откровенный обман — они публиковали фотографии митингов сторонников Лонга, но подписывали их, как фото митингов его противников…

 В противовес им, в 1930 году Хьюи основал свою собственную газету «Луизианский прогресс», которую он использовал для того, чтобы объяснять людям суть своих программ и освещения своих достижений.

 В то же время, после импичмента Хьюи стал получать послания с угрозами смерти. Его дом в Новом Орлеане обстреливали из автомобиля и несколько раз пытались поджечь. Опасаясь за жизнь и безопасность себя и своей семьи, он начал окружать себя вооруженными телохранителями.

Сам Лонг тоже стал более решителен:

 После провала импичмента Лонг устроил большую зачистку в правительстве луизианы, выведя из игры многих своих противников и заменив их своими сторонниками. Впрочем, в Луизиане у Лонга еще оставались влиятельные противники…

Дорога в Сенат

 После импичмента Лонг почувствовал, что земля под его ногами прочна, как никогда, и понял, что пора — пора выходить на новый уровень политической игры.

 В 1930 году Лонг выставил свою кандидатуру на выборы в Сенат США, назвав это референдумом по своей деятельности и пообещав, в случае поражения, уйти в отставку со всех постов.

 С конкурентом Хьюи повезло: его противником был Джозеф Рэнсделл, хлопковый плантатор и потомственный аристократ — ну просто вылитый персонаж с плакатов Лонга! Во время кампании Хью сыпал заявлениями по типу: «Уже много лет место сенатора Луизианы остается вакантным» или «Когда я буду в Вашингтоне, вы будете знать имя вашего сенатора». На выборах Лонг одержал победу, набрав около 60% процентов голосов.

  Но здесь перед Лонгом возникла другая проблема — по закону, он не мог занимать должности губернатора и сенатора Луизианы одновременно. Этим воспользовался противник Лонга — вице-губернатор Луизианы Пол Сир.

 Осенью 1931 года Сир попытался принести присягу в качестве и.о. губернатора Луизианы, однако Лонг воспрепятствовал этому, заявив, что он все еще остается губернатором Луизианы, так как он еще не принес присягу в качестве сенатора.

В эти дни в Луизиане состоялся практически государственный переворот в рамках одного штата. Сир попытался занять место губернатора, но Лонг в ответ на это попросту приказал ввести в столицу штата силы Национальной Гвардии. Гвардейцы заблокировали здание Капитолия и тупо не пустили туда Сира (все-таки, Лонга неспроста называли без пяти минут диктатором). Опираясь на верные ему силы, Лонг назначил своим преемником Элвина Кинга — своего верного сторонника. Верховный Суд, что характерно, встал на сторону Лонга, и в начале 1932 года Хьюи принес присягу в качестве сенатора США.

                                                                             Лонг прибывает в Вашингтон

 А в мае того же года на выборах губернатора Луизианы с разгромным результатом побеждает Оскар Аллен, один из ближайших соратников Лонга, в пользу которого, кстати, на этих выборах работала вся старая политическая машина штата (ну, точнее, то, что от нее осталось). Видимо, ослабленная новоорлеанская клика поняла, что позиции Лонга в Луизиане слишком прочны и решили таки договориться с ним.

                                                     Митинг в поддержку Аллена. Даже слон пришел его поддержать

На большой политической сцене…

 Хьюи Лонг прибыл в Вашингтон в январе 1932 года. По мере того как Великая Депрессия усугублялась, он произносил страстные речи в Сенате, обвиняя несколько влиятельных семей в концентрации большей части национального богатства Америки в их руках. Уже в своих первых выступлениях он обозначил себя как представителя «простых американцев» и критика эгоизма большого бизнеса, крупных банков и корпораций.

 И свои первые выступления в Сенате Хьюи посвятил именно опасности чрезмерной концентрации богатств в одних руках. Он считал, что именно это привело к Великой Депрессии и что из-за этого в США очень даже может вспыхнуть революция, подобная Октябрьской революции в России.

 Лонг активно критиковал президента Гувера за его слабость и неспособность сделать хоть что-то для выхода из кризиса, но после Лонг начал песочить вообще всех — и республиканцев, и сопартийцев-демократов — так как обнаружил, что в Конгрессе мало кто желает реальных изменений.

У нас есть официанты-республиканцы с одной стороны и официанты-демократы с другой стороны, но независимо от того, кто из официантов приносит вам блюдо, вся еда все готовится на одной и той же кухне — Уолл-Стрит.

 Близились президентские выборы 1932 года, и фаворит от Демпартии (впрочем, как и фаворит данных выборов, ибо я не сильно совру, если охарактеризую рейтинг Гувера как нулевой — Великая Депрессия не способствует росту политического рейтинга) был известен— им был деятельный и перспективный политик, член масонской ложи и губернатор Нью-Йорка, Франклин Делано Рузвельт.

        

 Лонг выступил в поддержку Рузвельта. Хотя сначала сыну Юга не очень-то хотелось поддерживать северянина, Лонга переубедили его единомышленники. Несмотря на то, что в будущем Лонг и Рузвельт станут непримиримыми соперниками, на тот момент это выглядело разумным шагом — «Новый Курс» Рузвельта был схож с предложениями Лонга, а сам Хьюи, несмотря на всю свою популярность, все-таки был новичком в федеральной политике США.

                                                                  Лонг произносит речь в поддержку Рузвельта

(Хотя Лонг позже будет утверждать, что Рузвельт просто украл и извратил некоторые его инициативы. Впрочем, и до этого мы дойдем…)

 Сам Рузвельт сначала тоже пытался наладить отношения с Лонгом. Но получалось не очень — сыграли роль как политические разногласия, так и личная неприязнь.

Показателен один случай:

Рузвельт как-то раз пригласил Лонга на званый ужин. Тот явился, но в гостях вел себя несколько…эпатажно — он резко высказывал свою позицию по тому или иному вопросу и критиковал позицию Рузвельта, если она ему не нравилась. В какой-то момент, престарелая мать Рузвельта шепотом спросила: «Кто этот ужасный человек?». Но Лонг услышал. И со словами «Похоже, в семье президента США гораздо больше сукиных детей, чем в моей!», покинул ужин.

В политике же, несмотря на то, что Лонг и Рузвельт сходились во мнениях по ряду социальных вопросов, также назревал крупный раскол.

В рамках Нового Курса, Рузвельт предполагал создание большого количества федеральных агентств для регулирования экономики, с чем в корне был не согласен Лонг, который выступал за сокращение бюрократического аппарата и призывал «не плодить орду паразитов».

 Лонг отстаивал интересы фермеров и мелких предпринимателей, рабочих и среднего класса, тех самых «простых американцев», которые хотели снижения налогов для простых людей и пошлин при справедливом распределении богатства с помощью прогрессивной шкалы налога.

                                                                          Лонг разговаривает с журналистами

 Рузвельт же, по мнению Лонга, шел в сторону не социализма, за что тогда его критиковали многие, а в сторону корпоративизма, то есть слияния государства и крупного капитала и усиления позиций американской олигархии, сдавал страну акулам Уолл-Стрит:

«Этот лживый человек обещал выгнать менял из храма, но вместо этого наводнил казначейство людьми Моргана!»— Хьюи Лонг в адрес Рузвельта

 Критика Лонга не была лишена оснований. Например, в 1933 году банковская система Америки была укрупнена, а крупнейшие банки США получили много кредитов и субсидий из бюджета.

 Лонг также не поддержал законы о регулировании промышленности, заявляя, что Рузвельт сажает на руководящие места в агентствах ставленников финансовых и промышленных магнатов:

« Президент Рузвельт предлагает регулировать деятельность финансистов с помощью федеральных агентств, руководимых финансистами. Мы могли бы с тем же успехом принять закон об искоренении гангстеризма и назначить его исполнителем Аль Капоне»— Хьюи Лонг, отрывок из речи «Наши несменяемые правители»

 По мнению Лонга, корень экономических бед в США лежал в монополизации производства, вызванной желанием финансовых воротил и магнатов полностью подчинить себе рынок. Контролируя как заводы, так и банки, они скупали газеты и радиостанции, сажали своих людей на государственные должности, постепенно превращая свободный рынок в олигополию, а США — в олигархию. Не в недостатках рыночной системы видел Лонг причины вопиющего неравенства в годы Великой Депрессии, но исключительно в дефектах законодательства, позволявших банкирам с Уолл-Стрит скупать бизнесы и создавать огромные империи с полным циклом производства, подобные японским дзайбацу. С помощью устранения этих пробелов в законодательстве, реформы антимонопольного законодательства и прогрессивного налогообложения сверхбогатств Лонг предлагал вернуть Америку простым американцам.

 После того, как реформы Рузвельта были одобрены, Лонг заявил, что Демократическая партия умерла.

Лонг начинал все больше досаждать Рузвельту и демократам. Против него вновь были инициированы проверки и расследования, которые, как и в прошлые разы, успехом не увенчались. Лонг также прочно контролировал Луизиану, а Юг, на секунду, в те времена был настоящей цитаделью демократов, и Лонг, пользуясь своей популярностью и авторитетом, имел очень неплохие шансы обрушить демократам все карты. Президент даже всерьез обдумывал возможность отправки федеральных войск в Луизиану для «восстановления демократии» (даааа, демократии…), на что, впрочем, не решился.

                                                                 Лонг произносит речь перед Конгрессом

 Лонг также решает повысить ставки и объявляет о том, что собирается выставить свою кандидатуру на пост президента США на выборах 1936 года.

Share Our Wealth — Every man a King! 

Но что же предлагал американцам Лонг, в противовес Новому Курсу Рузвельта?

 В одном из своих радио-обращений 23 февраля 1934 года Хьюи Лонг обнародовал свой план Share Our Wealth (или, на великом и могучем, «Разделим Наше Богатство»), программу, предназначенную для обеспечения достойного уровня жизни для всех американцев путем распределения национального богатства среди людей.

Согласно данным, что мы имеем, четыре процента американцев владеют 85 процентами богатств Америки.А еще более 70% жителей Америки не имеют достаточно средств, чтобы заплатить за долги, которые они имеют.Сколько мужчин когда-либо на барбекю позволяли одному человеку взять со стола то, что предназначено еще для 9/10 людей ?Единственный способ обеспечить едой всех людей - это заставить этого человека вернуться и заставить его вернуть часть того, что он даже не приготовил!Теперь у нас есть барбекю. Мы молились Всевышнему, чтобы мы отправились на пир. Мы стояли на коленях утром и ночью. Господь ответил на молитву. Он позвал всех на барбекю. «Приходите на мой праздник», - сказал он 125 миллионам американцев. Но Морган, Рокфеллер, Меллон и Барух подошли и взяли 85% всех блюд с общего стола !А теперь, как вы собираетесь прокормить остальных людей? Что же Морган, Барух, Рокфеллер и Меллон собираются делать со всей этой провизией? Они не могут сами съесть это, они не могут сами носить всю одежду, они не могут жить во всех домах.Дайте им яхты! Дайте им дворцы! Отправьте их в Рино и дайте им новую жену, когда они этого захотят, если они этого хотят. Но когда у них на благословленной Богом земле есть все, что они могут есть, и они могут носить все, что можно носить и они могут жить везде, и всех их дети и дети их детей могут делать тоже самое, тогда мы должны позвонить мистеру Моргану, мистеру Меллону, мистеру Рокфеллеру и сказать: "Вернись сюда, положи все что ты взял с этого стола, это тебе просто не нужно, оставь хоть что-то и для других американцев!"Вот это и есть наша программа.— отрывок из речи Хьюи Лонга «Share Our Wealth»

 Лонг предложил ограничить личные состояния 50 миллионами долларов (примерно 600 миллионов долларов в сегодняшних долларах) через реструктуризированный, прогрессивный федеральный налоговый кодекс и разделить полученный доход с общественностью через государственные льготы и общественные работы. В последующих выступлениях и работах он пересмотрел свой дифференцированный налоговый сбор на богатство свыше 1 миллиона долларов, чтобы капитализировать состояния в размере 5-8 миллионов долларов (или 60-96 миллионов долларов сегодня).

Программа Лонга также содержала в себе следующие предложения:

•Ограничение годового дохода для физических лиц до одного миллиона долларов каждый (около 12 миллионов сегодня)

 Между тем, крупные консервативные СМИ США критиковали программу Лонга, понося его как «деревенщину», «шута», «коммуниста», «социалиста» и «фашистского диктатора» (Мммм, какой разнообразный спектр…). Лонг заявил, что крупные газеты были пешками богатых финансистов Уолл-Стрит, которым угрожала его программа. Некоторые журналисты даже утверждали, что известный банк с Уолл-Стрит нанял фирму по связям с общественностью для размещения негативных историй о Лонге в СМИ.

 На основе своих идей Лонг стал создавать национальную организацию, которая, по его замыслу, должна была стать конкурентом двум основным американским партиям. Для того, чтобы заручиться поддержкой масс, он объявил о формировании общества «Share Our Wealth» под лозунгом «Каждый человек — Король!», и он призвал общественность писать ему, чтобы узнать о движении больше. Послание Лонга возымело огромный отклик. Кабинет Лонга в Сенате ежедневно заполнялся тысячами писем, что вынудило его нанять 32-х машинисток, которые работали круглосуточно. К апрелю 1935 года его офис в Сенате получал в среднем 60 000 писем в неделю.

 Лонг также выкупил полчаса времени на NBC, крупнейшей американской радиостанции 1930-х. В одном из выступлений он публично объявил о начале работы организации «Share Our Wealth». Лонг сказал, что в решающую стадию входит не только борьба за децентрализацию богатств в Америке, но и борьба за сам американский образ жизни, конституционность и демократию. Он считал, что концентрация богатств в руках нескольких сотен династий не сочетается с принципами Отцов основателей, а значит скоро Штаты могут стать диктатурой навроде Италии Муссолини.

 Иронично, что, несмотря на все речи, в которых Лонг вещал об опасности прихода фашизма на американскую землю, его все равно поносили как «фашиста» и «американского Муссолини». Газетчики такие газетчики…

 Помимо всего прочего, Хьюи начал издавать собственную федеральную газету «Американский прогресс», которая содержала выступления Лонга, его комментарии к программным тезисам и репортажи об удачной реализации и успехах его губернаторских программ в Луизиане. Тем, кто вступил в движение «Share Our Wealth», газету присылали бесплатно. Начав с тиража в 375 тысяч экземпляров, Лонг вскоре начал печатать полтора миллиона.

 К лету 1935 года по всей стране насчитывалось более 27 тысяч клубов разделения богатств, в которых состояло более 7,5 миллионов человек. Верные последователи Лонга встречались каждую неделю, чтобы обсудить и распространить его идеи и предложения. В клубах отсутствовали членские взносы, а их двери были открыты для всех рас. Сторонники сегрегации критиковали Лонга за то, что он хочет дать чернокожим право голоса. Лонг возразил, что движение имеет своей целью помощь всем бедным людям, и чернокожие не являются исключением – радикальный ход для тогдашней Америки (напоминаю, что законы Джима Кроу будут отменены только в 1964 году).

День, который изменил ход истории.

 В мае 1935 года Хьюи Лонг, совместно с Чарльзом Кофлином, Фрэнсисом Таунсендом, Джеральдом Л. К. Смитом, Майло Рено и Флойдом Б. Олсоном, начал планировать совместную кампанию против президента Франклина Д. Рузвельта на президентских выборах 1936 года.

 На июль 1935-го он запланировал масштабную агитационную поездку по всем штатам, сродни его поездкам по Луизиане в ходе губернаторской кампании. По итогам этого турне он написал книгу «Мои первые дни в Белом доме», где представил более детальный план своих социально-экономических преобразований.

 Мы также помним, что Лонг, даже будучи на посту сенатора, принимал активнейшее участие в делах своего родного штата, и поэтому он не мог не посетить Луизиану.

                                                            Лонг вместе с охраной в Капитолии Луизианы

 8 сентября 1935 года, Лонг посетил здание Капитолия Луизианы и уже направлялся к выходу, как вдруг к нему подошел некто Карл Вейс, врач-отоларинголог. Между Хьюи и Карлом завязался диалог.

Вдруг…

…Вейс выхватывает пистолет и стреляет в Лонга.

  Охрана отреагировала мгновенно — Вейса буквально превратили в решето. Лонга срочно повезли в больницу. По дороге он начал бредить и вопрошать «Почему? Почему?». В больнице Лонгу в экстренном порядке сделали операцию, но, к несчастью, так и не смогли остановить внутреннее кровотечение… Его состояние становилось все хуже…

10 сентября 1935 года Хьюи Лонг скончался. По иронии судьбы, роковой для Лонга стала пуля, выпущенная охранником в Вейса, но отрикошетившая и попавшая в Лонга.

«Боже, не дай мне умереть… Мне еще столько всего нужно сделать…»— Последние слова Хьюи Лонга

 Хьюи Лонг был похоронен на территории Капитолия штата. Более 200 000 человек отправились в Батон-Руж, чтобы почтить память легендарного губернатора (это число в восемь раз превосходило население Батон-Ружа). Преподобный Джеральд Смит произнес надгробную речь Лонга.

 Вдова Хьюи, Роуз Макконнелл, получила тысячи писем с соболезнованиями со всей страны. Она была назначена на место Хьюи в Сенате, а затем избрана на эту должность, что сделало ее второй женщиной, избранной в Сенат США.

Большая статуя Хьюи Лонга на территории Капитолия штата Луизиана изображает его достижения. Он также увековечен в статуе в Капитолии США.

Наследие

«А мы снова уйдём, чтобы держать ответ перед всемогущим Временем»— Роберт Пенн Уоррен, Вся королевская рать»

 После смерти Хьюи Лонга, его движение распалось. Джеральд Смит, ставший его новым лидером, предпринимал лихорадочные попытки сплотить и сохранить движение, но тщетно — на выборах 1936 года Франклин Делано Рузвельт одержал уверенную победу, оставив далеко позади своего соперника Уильяма Лемке, что заколотило последний гвоздь в крышку гроба движения «Share Our Wealth»…

 После смерти Хьюи Лонга, некоторая часть его политических наследников даже согласилась поддержать Франклина Рузвельта на выборах 1936 года в обмен на политические услуги. Рузвельт прекратил оказывать политическое давление на бывших сторонников Лонга, а в Луизиану были направлены миллионы долларов из федерального бюджета, хотя пока Лонг был жив, она получала очень небольшую помощь.

 Далее Джеральд Смит попытался провести ребрендинг движения, создав партию «Америка Превыше Всего» и выдвинувшись на президентские выборы 1944 года, но также потерпел сокрушительное фиаско.

Некогда единое, монолитное и мощное движение стремительно распадалось, радикализируясь и маргинализируясь.

В конечном итоге, от политического наследия Хьюи Лонга осталась лишь кучка маленьких праворадикальных партий, не имеющих практически никакого влияния даже на уровне штатов.

 Луизиану же, после смерти Лонга захлестнула волна коррупции — чиновники, которые обещали продолжать дело Лонга и разделить богатство с народом, вместо этого украли богатство, запятнав и опорочив движение.

Новый губернатор Луизианы Ричард Лече также был вовлечен в коррупционные схемы, что вскрылось в результате скандала в 1939 году.

 Впрочем, в 1939 году, после отставки Лече, над Луизианой забрезжил луч надежды, ведь пост губернатора занял Эрл Лонг — брат Хьюи.

 Эрл Лонг никогда не был замешан в преступлениях и стал чрезвычайно популярным политическим деятелем в своем штате, успешно баллотируясь на пост губернатора в 1948 и 1956 годах и продолжая дело, которое начал его брат.

 В общей сложности же, двенадцать членов семейства Лонгов вошли в политику и пользовались общественным доверием в течение десятилетий, без скандалов. Политическая династия Лонгов насчитывает двух губернаторов, трех сенаторов США, четырех конгрессменов, трех законодателей Штатов и других государственных и местных чиновников.

 В течение десятилетий после смерти Лонга, Луизиана оставалась разделенной между двумя различными политическими фракциями, сторонниками и противниками Лонга, на манер соперничества между демократами и республиканцами. Подобно качелям, обе стороны постоянно приходили к власти и теряли ее, что привело к созданию системы сдержек и противовесов, политическому балансу и действенному уравновешиванию между социальной ответственностью и ограничениями бюджетных трат.

И все-таки, кто же вы такой, мистер Хьюи Лонг?..

            

                                                                                         простите

 Споры о политической принадлежности Хьюи Лонга продолжаются и по сей день. Его фигура остается довольно популярной и нашла отражение в литературе, художественных и документальных фильмах, в музыке.

Почитатели Лонга есть и в России. Например, на небезызвестном ресурсе «Спутник и Погром» несколько лет назад выходила статья о Хьюи Лонге. Но статья СиП тиражирует ошибочное, по мнению автора этой статьи, мнение, популярное среди почитателей Лонга.

Сторонники этого мнения считают Лонга никем иным, как…

…предтечей Трампа!

История Лонга — история «среднего американца». Он поднялся из низов и его убили и раздавили медиа империи врагов. А через 71 год один парень взял картинки с зеленой жабой и отомстил. И за короля, и за всю его королевскую рать.— из статьи СиП-а

Но это не так. (далее следует субъективное мнение автора статьи) Возможно, политик Трамп имеет некие внешние сходства с политиков Лонгом. Например, предлагает вернуть Америку американцам. Но по сути своей, Трамп и Лонг противоположны.

 Главной угрозой для Соединенных Штатов, для тех принципов и устоев, на которых базировалась свободная и демократическая Америка считал концентрацию чрезвычайно большого количества капитала в руках узкого круга лиц, считая это прямой угрозой для демократического процесса в США.

 Выборы покупаются, карманные чиновники рассаживаются на ключевые посты, а голоса независимых СМИ тонут в огромном потоке голосов медиа-империй финансовых магнатов — вот чего боялся Лонг.

 Трамп же есть плоть от плоти американской олигархии и его победу на выборах вполне можно охарактеризовать как ночной кошмар Лонга. Думаю, что Лонг, увидев его в кресле президента США, выдал бы что-то наподобие «Да этот парень просто взял и купил себе кресло президента!»

Американский Гитлер?

 Так называли Лонга его многочисленные противники, некоторые так называют его и сейчас. Одной из популярных версий альтернативной истории США является союз Гитлера и Лонга и присоединение США к странам Оси…

 Припоминают Лонгу (впрочем, заслуженно) и его довольно авторитарный стиль управления и поддержку со стороны праворадикалов (Кофлин, а позже и Смит были антисемитами).

 Но вряд ли человек, который одним из первых в своей стране открыл свое политическое движение не только для белых, но и для чернокожих нашел бы общий язык с Гитлером.

Тем более, что Лонг приходил в ярость, когда его сравнивали с Гитлером. Последнего Хьюи называл глупцом и дураком (впрочем, когда-то также говорил и дедушка Бенито, не правда ли?)…

 Да, Лонга критиковали за то, что он делает это только для того, чтобы увеличить свою популярность, но, черт возьми, даже если это и так, то почему действия и инициативы, которые все равно принесли огромную пользу людям не могут быть оценены по достоинству? Пусть Лонг помог получить образование многим чернокожим Луизианы только из корыстных целей, но что же такого ужасного содержат в себе эти действия?

Во внешней политике Лонг и вовсе был сторонников изоляции и нейтралитета, выступая против участия США даже в Лиге Наций. Поэтому наиболее вероятная внешнеполитическая линия Америки Лонга — нейтралитет и невмешательство во Вторую Мировую Войну.

Кем же в конечном итоге является Хьюи Лонг?

На этот вопрос я хочу ответить фрагментом из статьи СиП. Фрагментом, с которым я целиком и полностью согласен:

Политическая карьера Хьюи Лонга пришлась на переломную эпоху. Американское государство начало семимильными шагами входить в XX век, превращаясь из гаранта конституции в разветвленную социально-экономическую машину, где истеблишмент стал контролировать не только ветви власти, но и рынок. В системе не оставалось места для надежд и чаяний «среднего американца», так любимого Хьюи Лонгом. Государство стало инструментом для элит, стремящихся к контролю всего, что только возможно. Лонга называли социалистом и фашистом, но не всеобщее равенство и не корпоративное государство его идеал. «Каждый человек сам себе король». Король, свободный от государственного регулирования и диктата монополий.Не эти ли слова являются описанием «Американской Мечты»?

Заключение

 А сегодня наследие Хьюи Лонга полностью мертво. Именно так. Оно похоронено под грузом истории и окончательно стало ее достоянием. В современной Америке нет каких-либо больших политических движений, провозглашающих себя наследниками Лонга. Хотя нужны ли они современной Америке — большой вопрос.

 Мы не можем знать, как бы сложилась история США и всего мира, если бы Хьюи Лонг стал президентом.

Но одно мы знаем наверняка.

В роковой день 8 сентября 1935 года, один выстрел навсегда изменил ход истории.

«Президент Лонг хотел разрушить гигантские плутократические кланы , ликвидировать рэкет ФРС и создать экономическую систему, которая предотвратила бы рост гигантской монополии, которая сыграла такую важную роль в разрушении нашей страны. Какой позор, что нам отказали в возможности, чтобы этот человек действительно смог воплотить в жизнь идеи, что он изложил в своей посмертно опубликованной работе "Мои первые дни в Белом доме". Америке нужен еще один Хьюи, пока не стало слишком поздно...»— «Share the Wealth: Huey Long vs Wall Street», Майкл Коллинз Пипер

__________________________

Автор: Кузнецов Назаров