Пока я писал этот пост, подъехало ещё 2 машины. Все больные средней и тяжёлой степени тяжести, самая высокая сатурация 88%.
С места событий Хермоус Мора.
Пока я писал этот пост, подъехало ещё 2 машины. Все больные средней и тяжёлой степени тяжести, самая высокая сатурация 88%.
С места событий Хермоус Мора.
8 апреля 2020 года в своем обращении Путин объявил о стимулирующих выплатах медицинскому персоналу, работающему с пациентами с COVID-19. Врачам были обещаны дополнительные 80 тыс. рублей в месяц, медсестрам - 50 тыс. рублей, водителям и фельдшерам скорой помощи - 25 тыс. рублей.
Но в реальности все получилось иначе - вместо десятков тысяч врачи, медсестры и фельдшеры получили по несколько сотен рублей. 11 мая на задержки этих выплат обратил внимание президент, а накануне премьер-министр Михаил Мишустин на совещании, посвященном этой проблеме, признал, что из более чем 27 млрд рублей, выделенных регионам на доплаты врачам, выплачено всего 4,5 млрд рублей (около 15%). 13 мая глава Минздрава Михаил Мурашко, выступая в Госдуме, заявил, что для оказания медицинской помощи пациентам с коронавирусом привлечены 116 тысяч врачей, 243 тысячи фельдшеров, медсестер, медбратьев, 48 тысяч человек младшего медицинского персонала и почти 32 тысячи водителей скорой помощи. По его словам, стимулирующие выплаты доведены уже до 66 788 человек, или 63,6% от всех медицинских работников.
Выплаты, действительно, доведены, но суммы их оказались даже не смехотворными, а издевательскими. Как сообщает "Север.Реалии", в Мурманской области водители скорой помощи получили не обещанные 25 тыс. рублей в месяц, а по часам работы - кому 190 рублей, кому 200 рублей, кому 386 рублей.
Фельдшер Александра Ануфриева со станции скорой помощи в Мурманской области перевозит больных из инфекционной больницы, но никаких премий не получала. "Нас привлекают сделать КТ, мы везем пациента в областную больницу в пределах города. Мы также ездим на вызовы и не знаем, есть там коронавирус или нет. Если пневмония, то идет подозрение на вирус. Мы берем мазки, отвозим их, - говорит Ануфриева. - Говорят, должны выплатить, но пока никаких надбавок не было. Водителям пришли деньги, но копейки... Кому 190 рублей, кому 200 рублей".
Врач-педиатр Мурманской областной станции скорой помощи Елена Дюдюкина также подтверждает, что выплат не было: "Мы - "детская бригада", нам ничего не доплачивают. Если будет выезд на пациента с коронавирусом, это где-то 386 рублей за смену".
Во Владимирской области доплаты фельдшерам от местных властей в апреле составили чуть меньше 260 рублей. Фельдшер станции скорой помощи Владимира Екатерина Ашаева за свои труды в апреле получила 259,42 рубля, пишет информагентство "Про Владимир". "Наш работодатель посчитал, что это расчет за минуты. Там даже был расписан пример: вот такой-то фельдшер был на вызове столько-то времени и одна минута стоила 2,44 рубля, представляете", - рассказала Ашаева.
По ее словам, самую большую выплату по этому показателю получил фельдшер педиатрической бригады - 1800 рублей. Все обещанные региональные выплаты были начислены за вычетом подоходного налога. Сотрудники скорой обратились в прокуратуру Владимирской области с просьбой разобраться в ситуации.
Прошел апрель, кончились майские праздники, в течение которых медики не переставали работать, а число больных росло. Во вторник, 12 мая, Светлана получила расчетный листок за апрель. И с удивлением обнаружила: благодаря тому, что больница была перепрофилирована для работы с коронавирусом, а сама она стала работать не только как хирург, но еще и как инфекционист, ее оклад уменьшился. По сравнению с февралем, когда не было эпидемии, заработок упал в полтора раза.
— Я оперирую, поэтому получала надбавку для врачей хирургического профиля, — объясняет Светлана (отоларинголог Покровской больницы в Петербурге). — У меня высшая категория, стаж больше 20 лет. Раньше мой базовый оклад составлял 50 336 рублей. За апрель я получила расчетный листочек: мой должностной оклад уменьшился на 6 тысяч, теперь это 43 996 рублей 80 копеек. Выяснилось, что теперь нас считают по тарифам инфекционных врачей, а они базово меньше, чем хирургические. Все стандартные надбавки — почасовые, ночные и так далее — рассчитываются от базового оклада, соответственно, наши заработки стали меньше. При этом мы продолжаем оперировать. Накладываем трахеостомы, проводим экстренные лор-манипуляции, когда необходимо.
Раньше медики в Петербурге получали доплату по так называемой дорожной карте: их работу оценивали в баллах, по баллам рассчитывали премии. Из квитка за апрель баллы пропали. Вместо них появилась загадочная персональная надбавка, у Светланы это 18 900, у коллег меньше. На «президентские» как-то не тянет.
— Получив зарплаты, ребята пошли в расчетный отдел выяснять, что это значит, — продолжает Светлана. — Им ответили: а что вы хотите, если вы официально работаете с ковидом с последних чисел апреля.
Формально Покровская больница действительно получила статус инфекционной в последних числах апреля. Однако новый, уменьшенный оклад Светланы почему-то распространился на весь месяц. (первый инфицированный пациент поступил в Покровскую больницу 31 марта)
Больше подробностей тут
В Нижегородской области работники скорой помощи, получив за работу с больными COVID-19 мизерные доплаты, организовали сход. Как сообщает нижегородский телеканал "Кстати", сотрудники "скорой помощи" из разных подстанций приехали на Сормовскую подстанцию на совещание, посвященное выплатам, получив расчетные листки. Как рассказала фельдшер скорой помощи Евгения Чуфыркина, она получила доплату в 1786,70 рублей, но некоторые водители скорой получили по 89 копеек.
Медицинские работники собрались на подстанции, куда должна была прибыть представитель замминистра областного здравоохранения, чтобы узнать, куда пропали деньги и почему президент деньги выделил, а до медиков они не дошли.
Но заместитель губернатора Нижегородской области, глава областного Минздрава Давид Мелик-Гусейнов назвал собрание на Сормовской подстанции "аморальным", "провокацией" и "заказухой". По его словам, "это была четко спланированная акция людей, который пытаются на очень тяжелой ситуации сколотить политические очки". Он обратился в следственные органы с требованием "найти зачинщиков этой чудовищной акции". Таким образом, требования медиков выплатить им деньги в правительстве области посчитали преступлением.
Выплаты медикам предусмотрены согласно двум постановлениям правительства РФ: N415 и N484. Первая выплата начисляется исходя из установленного процента от средней зарплаты в регионе, а вторая ("президентская" надбавка) - из расчета не более 100% на одну ставку, то есть от 25 тыс. рублей до 80 тыс. рублей в месяц.
По этим постановлениям предусматриваются "выплаты стимулирующего характера за фактически отработанное время". Но на местах "фактически отработанное время" истолковали как время работы непосредственно с коронавирусной инфекцией.
Глава Нижегородского Минздрава Давид Мелик-Гусейнов утверждает, что размер доплат медицинским работникам, фельдшерам и водителям скорой помощи зависит не от количества их смен, а от количества часов и минут, которые они проводят с пациентом, зараженным коронавирусом.
Эту схему расчета подтвердил и министр здравоохранения Мурманской области Дмитрий Панычев, объясняя начисления медикам в 300 рублей за апрель: "Фактическое время, которое сотрудник отработал на вызове к ковидному пациенту, составило 1,5 часа. Поэтому такая доплата и прошла". По его расчетам, если водитель скорой помощи отработал с больным 5,33 часа в течение четырех рабочих смены, то он должен получить не 12 598 рублей за четыре смены, а всего 1398 рублей за пять с половиной часов.
Вот таким образом из обещанных многотысячных доплат медикам за борьбу с коронавирусом "на передовой" получаются в реальности копейки.
После таких доплат региональным властям из Минздрава РФ пришло разъяснение, что расчет должен идти не по фактическому контакту с пациентом с коронавирусом, а за все время, которое человек присутствует на работе, то есть за полную смену.
Как заявила замглавы Минздрава России Татьяна Семенова, стремление некоторых руководителей "оптимизировать" стимулирующие выплаты медикам за помощь пациентам с коронавирусной инфекцией, например, рассчитывать их "по минутам", не имеет под собой оснований и потребует серьезной оценки.
После этого схемы начисления в регионах стали срочно пересчитывать, обещая выплатить все деньги в ближайшие дни.
Источник: https://www.newsru.com/russia/14may2020/moneymedics.html
Похоже, все идёт к запрету абортов.
Не понимаю логики государства.
1) чаще всего залетают подростки, которые не предохраняются.
Логично, что они делают аборт так как, как они могут кого-то воспитывать если сами дети и у них нету финансового фундамента...
Может быть как нибудь сократить число нежилательных беременности путем введения уроков полового воспитания? Да не, херня какая-то.
2) Усложнение процедуры породит то, что просто в гос.учреждениях придётся давать взятки.
Нету борьбы с первопричиной абортов.
Ну и запретят они аборты и что дальше? Будут какие нибудь суициды, так как девушка сломала себе жизнь, а если будут рожать, то будет семейное насилие на почве нежелательно го ребёнка.
Только в одной части начальник согласился за меня ходатайствовать и дал направление на ВВК (военно-врачебная комиссия), на которой вскрылось, что к работе пожарного я не годен.
Сейчас требования к кандидатам ещё больше ужесточились, и сегодня со своей группой здоровья я в пожарную охрану вообще бы не попал, даже водителем. Комиссию проходят 1-2 человека из восьми. Мне кажется, в космонавты и то не так жёстко отбирают.
Пришёл я в пожарную часть, сначала было две недели учебы. Дали мне всякой литературы специализированной, сидел, изучал технику. На тренировки ездил с дежурными караулами.
Потом начался испытательный срок, но до пожарной автоцистерны меня сразу не допустили, поначалу возил начальство на оперативном автомобиле — обычной легковушке. Но я потихоньку сам всё запоминал, других водителей расспрашивал, помогал им техобслуживание проводить, иногда выезжал на какие-то пожары, наблюдал за происходящим, был там мальчиком на побегушках: где рукав поднести, вентиль какой подкрутить. С этого все пожарные начинают.
Мы не называем пожарный рукав "шлангом"Для работы в дыхательном аппарате, на высоте, в разведке — для всего этого нужен специальный допуск. И для того, чтобы сесть за руль пожарного автомобиля, тоже.
Чтобы допуск получить, надо было две недели тренироваться: по району поездить, посмотреть и запомнить, где какие гидранты и водоёмы есть, поучиться забирать из них воду. Но на это времени уже не было. Хорошо, что я, пока ещё работал на легковушке, сам все эти моменты немного отработал и изучил. Хотя сейчас молодёжь приходит, их вообще никак не обкатывают. Не предусмотрено. Нет ни бензина лишнего, ни солярки, экономят на всём.
Вообще работа у нас такая: можно просидеть в части два месяца, и ни одного вызова не будет. А потом одного пожара хватит так, что ты на полгода вперёд наработаешься.
Когда вызовов нет, мы в части или повторяем теорию, или сдаём зачёты — кросс, подтягивания, отжимания — или тренируем навыки, чтобы они не забывались.
У каждого, кто работает в дежурном карауле, свои обязанности. С меня как с водителя пожарной машины требуется доскональное знание прикреплённого к пожарной части района: адреса домов, расположение водоёмов и пожарных гидрантов, какие из них исправны, а какие нет. Я должен знать все пожароопасные объекты и социальные учреждения с массовым пребыванием людей — школы, детские сады, дома культуры — как к ним подъехать, где у них можно забрать воду.
Если что-то загорелось в нашем районе, непосредственно ликвидацией пожара руководит начальник караула. Он решает, кто из караула чем во время пожара занимается.
Моя задача как водителя — сначала привезти спасателей на пожар, а потом я иду в свою разведку: узнаю, где поблизости есть пожарный гидрант или водоём. Бежишь к людям — на каждом пожаре бывает столпотворение — спрашиваешь, где водоём есть. Как правило, мужики в возрасте, старожилы, знают. От молодёжи особой помощи не бывает — только телефоны достанут и стоят, на камеру снимают.
Конечно, на пожаре быстро вся романтика пропадает. Как правило, всё представляется немного по-другому, более героически, что ли. А когда ты побываешь на пепелище, посмотришь на огарки, которые остаются от людей…
Раньше, когда в сельских поселениях ещё не было добровольных пожарных дружин — ДПД, таких трупов на пожарищах много приходилось видеть. Сейчас ДПД есть практически в каждом отдалённом населённом пункте, и это здорово выручает. Обычно это пара мужиков и какая-нибудь старая машина с бочкой и слабым насосом наподобие поливальника. На серьёзный пожар этого не хватит, но баньку потушить или продержаться, пока настоящие пожарные не приедут, можно. Но таких людей в поселениях найти сложно. Таких, которые, если случится пожар, действительно приедут, а не будут кверху воронкой лежать в стельку пьяными. Им же денег за работу не положено, они добровольцы. Так, может администрация дровишек подкинет или ещё какую льготу сделает. За это только некоторые и соглашаются.
Некоторые жалуются: мол, приехали пожарные, а воды нет. Это не значит, что мы придурки. Просто люди не совсем понимают, как всё устроено.
В обычном пожарном 130-м ЗИЛе чуть больше двух тонн воды. Если на два ствола эту воду дать, такая машина отработает три минуты. А потом надо её заправлять. Поэтому, когда какой-то серьёзный пожар, дом большой горит или что-то ещё, сразу же вызываются дополнительные расчёты из других частей, и одна машина приезжает на тушение, а другая встаёт на ближайший водоём и протягивает магистральную линию — толстый рукав, который на пожаре будет работать без перерыва, и от него все другие расчёты будут запитываться. Вот как это устроено.
В дополнении ко всему этому на каждой улице есть пожарные гидранты, к которым можно подключиться в случае нехватки воды. Очень злит, когда не можешь подвести воду, потому что гидрант заставлен машинами. Я видел, как в США пожарные просто отталкивают машины, чтобы к нему пробраться. У нас так нельзя.
Рассказы о том, что пожарные приехали без воды — это чушь. Возвращаясь в часть, мы первым делом наполняем использованную машину и только потом звоним диспетчеру и сообщаем, что готовы к следующему выезду. Если машина будет пустой, нас не пустят тушить даже соседний дом. Приедут люди из другой части.
Если пожар сложный, с серьёзной угрозой для жизни людей, то руководить его ликвидацией выезжает уже городской оперативный штаб — это самые опытные офицеры, которые дежурят в управлении. Как правило, самыми сложными являются пожары в многоквартирных домах, когда идёт быстрое распространение огня и требуется эвакуация людей. Плюс там куча начальников, людей, спецтехники и поначалу царит неразбериха.
У нас люди к рискам спокойно относятся. Все понимают, что работа такая — можно в любой момент погибнуть. Какой-нибудь провод ЛЭП во время пожара на тебя упадёт, как это было в прошлом году в Малой Субботихе. Чистая случайность. И на месте этих двух пожарных мог оказаться кто угодно.
На самом деле, если нашу технику безопасности дословно соблюдать, то на место пожара можно вообще не приезжать. Встать в сторонке и гори оно там всё синим пламенем. Там столько пунктов абсурдных, что просто диву даёшься: зачем это пишут, для какой цели? Видимо, чтобы когда на пожаре что-то случится, тебя же ещё и крайним сделать, мол, ты не соблюдал технику безопасности, и чтобы начальству за это с работы не вылететь. Я так понимаю это.
Когда я пришёл в эту сферу, она ещё называлась пожарной охраной, и мы занимались только тушением пожаров. Потом нас передали в структуру МЧС, и теперь мы ездим и на ДТП, и на разбор каких-нибудь завалов и обрушившихся зданий.
Сейчас за каждой пожарной частью в городе закреплён определённый сектор, но в случае серьёзных пожаров пригоняют расчёты из соседних частей или вообще со всего города, когда что-то совсем глобальное.
У нас обычная часть. Из техники — только старенькие ЗИЛы-автоцистерны 80-х годов, которые привозят на пожар людей, воду и пожарное оборудование: рукава, ломы, бензорезы, бензопилы и всё прочее. Новенькие КАМазы в городе есть только в единичных частях, их в основном для показухи используют, когда какая комиссия приезжает или журналисты. Ну это понятно, не будут же им старые дырявые ЗИЛы показывать.
Половина машин в части должна быть в постоянной боевой готовности, вторая половина — в резерве. Резерв обязателен, так как машины часто ломаются. Плюс когда какая-то крупная чрезвычайная ситуация, людей вызывают с выходного, садят на резервную технику и отправляют на вызов. К счастью, пока эта техника ещё ремонтопригодна, её при наличии запчастей можно на коленке починить. Но половину из этих машин объективно уже давно надо поменять на новые. И все это прекрасно понимают. Но если нет ничего другого, то кто её спишет.
Материально-техническое обеспечение в последние годы стало просто безобразным. Раньше у нас была целая техническая часть, которая занималась ремонтом машин. Там были свои слесари, механики, токари, сварщики, свои подъёмники и ремонтное оборудование. Год назад её расформировали, там осталось 2-3 человека, которые занимаются чисто тем, что проводят ежегодное плановое техобслуживание пожарных машин. Ежемесячное ТО мы делаем сами в своих частях. А кто теперь должен ремонтировать автомобили в случае какой-то серьёзной поломки, вообще непонятно.
Мы бы и сами могли что-то подремонтировать, но опять же запчастей нет. Как бакс пять лет назад скакнул, так и началась вся эта карусель. Первые года полтора ещё на старых запасах держались, а сейчас вообще плохо. У нас техника без какой-нибудь запчасти может простоять месяц и больше, пока кого-нибудь из начальников не вздрючат. Как правило, это начальник части. Хотя он-то как виноват в том, что ему запчастей не дали.
Отказа техники во время пожара у нас, слава богу, пока ещё не было. Было один раз, когда машина сломалась, не доехав до места вызова. Ну железяка и железяка, что с неё возьмёшь. А так пока крутимся. В каких-то частях могут скидываться на запчасти, или сам начальник эти запчасти покупает. Потому что такая политика пошла: у тебя машина сломалась, и это твоя головная боль, как ты её починишь.
Неофициально, конечно, почти все из нас работают где-то ещё. Кого только у нас в пожарке нет. Есть мебельщики, перекупщики, строители, сварщики, слесари, кто-то услуги спецтехники оказывает, кто-то даже кабак держит, записав его на родственников. Начальники, конечно, трясутся, не дай бог ты вне службы где-то накосячишь. Но они же не бестолковые, всё прекрасно понимают, что эта же самая зарплата в 30 тысяч рублей на руки — на неё особо не разгуляешься. Приходится подрабатывать. Благо, график — сутки через трое — позволяет.
Ещё у нас есть льготы на отпуск. Каждый год я с одним членом семьи могу съездить на отдых по России и мне вернут стоимость билетов. Оплачивается и поезд, и самолёт. Раньше можно было за бюджетный счёт и за границу слетать.
Но с 2014 года «заграницу» нам закрыли. Приказ пришёл из министерства, не рекомендуются такие-то страны: там был целый список, куда можно ехать, а куда нельзя. Вроде бы Египет там был, Европа. И ты должен был подписать, что ознакомился. Но «не рекомендуется» на самом деле означает самый настоящий запрет.
Не страдаем ли мы из-за того, что наши права на передвижение ограничены? Мне кажется, мы всё равно немного военнослужащие, мы проще к этому относимся. Когда ты не можешь изменить ситуацию, посмотри на неё с другой стороны. Я ещё много где в России не был. Мне здесь больше нравится отдыхать, чем в какой-нибудь Турции или Египте. Душевнее как-то.
У пожарных есть свои фразы, суеверия. Когда я учился, нам старший всегда говорил: «На дежурство пришло семнадцать — семнадцать должно и уйти». Если сдаем смену, желаем «сухих рукавов».
После пожара, когда разъезжаемся на места дислокации, мы никогда не прощаемся с ребятами из другой части.
Новички проходят обряд посвящения — на первом пожаре их хорошенько обливают водой.
Вот еще: если одеть новую форму, боёвку или сапоги, то будет очень сложное дежурство. Ребята ее специально топчут ногами или переезжают автомобилем, чтобы она не была такой новой. Вроде бы помогает.
А так у каждого свой ритуал: этот сапоги с левой ноги надевает, тот машину как-то по-особенному заводит. Но я считаю, что на пожаре важнее подумать, с какой стороны зайти, чем поцеловать крестик.
Касательно вопроса о спуске по трубе. Нет, ни по какой трубе мы не спускаемся. В нашей части планировка помещения построена иначе, не так как это показывают в фильмах. Спуск предусмотрен только в тех случаях, когда комната для отдыха располагается на втором этаже. Данное заблуждение пришло к нам с запада, где строили 2-х этажные пожарные части в связи с плотной застройкой.
Если честно, напрягает вовсе не запрет на выезд за границу. С этим все уже свыклись. А вот что я искренне не понимаю, так это почему раздувают офицерские штаты и при этом не дают укомплектовывать работягами пожарные части. Не то чтобы людей специально сокращают. Просто кто-то уходит на пенсию, а на его место никого не берут. Не дают брать. Ушло три человека, пришёл один. Раньше у нас на одной машине работало по 5 человек, как и положено, а сейчас по 3-4.
Людей не хватает, пытаются дыры затыкать, караулы дербанят. С одного караула, где побольше людей, переводят в другой, где поменьше. В твой выходной тебя постоянно вызывают.
Это рабочие моменты, к ним уже давно все спокойно относятся. При этом офицерский штат раздувают непомерно. Когда я только пришёл работать, у нас в управление можно было зайти и крикнуть: «Эй!» — и тебе эхо по углам отзывалось. А сейчас открываешь дверь в какой-нибудь кабинетик, там всё заставлено столами и стульями, и все друг у друга на головах сидят.
Я не знаю, чем они все там занимаются. Столько приказов издаётся, в которых мы расписываемся. Есть приказы, где исправлено всего три слова, и это уже новый приказ. Это какая-то фикция работы, а не работа. Нет чтобы запчасти закупали, технику обслуживали вовремя, но нет. У нас начальство погрязло в бумажках, им не до ерунды. Я ничего плохого не хочу сказать, но здравый же смысл какой-то должен быть.
Лет пять назад, когда пошли все эти запреты и проблемы с запчастями, я подумывал увольняться. Но сейчас уже привык. Сейчас по-другому, проще, на эту ситуацию смотрю. Не пропускаю через себя. Есть люди, у кого в обязанностях прописано думать, как сделать нашу службу лучше. Пусть они этим и занимаются. А моя забота — приехать на пожар и воду подать.
Отличный комментарий!