sfw
nsfw

Результаты поиска по запросу "в этой комнате темноте пустоте"

Альтернативный взгляд на весь сюжет Fallout 2

- Входи, Избранный... - Палатка Старейшины встретила его полумраком и плотным, хоть топор вешай, дымом от благовоний. - Есть вещи, которые тебе предстоит узнать.
 Все что мог сделать Наун, это пожать плечами и терпеливо выслушать весь этот бред про умирающие деревья и браминов с детьми. Нет, он не мог прямо сказать, что ненавидит эту захолустную деревню - все-таки она была его родным домом, но и желания спасать её он испытывал ровно никакого. Однако, Великий Обряд распорядился иначе, и теперь его путь лежал не по стандартным маршрутам "Палатка - ящик с едой - палатка своей подружки - туалет - кровать", а прямо в Храм Испытаний. 
 Высеченное из камня лицо не внушало абсолютно никакого доверия. Пустые глазницы великого предка смотрели куда-то в горизонт, создавая вокруг себя ореол высокомерия и не вызывая никаких эмоций кроме желания пригнать сюда довоенную машину и снести эту рожу со скалы, оставив лишь груду щебня. Сплюнув в сторону, молодой дикарь крепче сжал своей копье и двинулся внутрь. Под ногами хлюпала какая-то зловонная жижа, из углов и темных коридоров, уходящих в пустоту, доносилось мерзкое стрекотание насекомых, что заполонили эту клоаку практически сразу, после её отстройки, где-то снизу журчала подземная река, служившая источником пресной воды для Арройо долгие годы. Помотав головой, Наун попытался приглядется к темноте впереди себя, но от этого лишь сильнее разболелась голова и стали слезиться глаза.
 Почему он? Ну почему, мать твою, он? Наун был суперсильным, как Нарг? Конечно же нет. Или может ловким и умным, как Чица, или Минган? Тоже мимо. Даже Кага был выдающимся парнем, хоть и испортил всё, сбежав из Храма. Но Хакунин ткнул именно в него, и теперь его кости наверняка станут очередным украшением Храма. Шершавое древко копья выскользнуло из потных ладоней и с гулким эхом ударилось о каменные плиты пола, мигом заставив всю живность пещеры затихнуть, а затем снова зашелестеть, перебирая своими лапками в сторону источника столь наглого вмешательства в их жизнь, и яростно щелкая челюстями. Первым показалось из тьмы тоннелей два муравья. Необычайно слаженно для туповатых насекомых, они синхронно подняли передние лапки и стали окружать Науна с двух сторон, пропуская вперед огромного скорпиона, уже приготовившего свое бритвенно-острое жало с застывшей на его конце липкой зеленоватой каплей смертельно-опасного яда. 
 Последнее, что помнил Наун - свои мысли о крайне нетипичном поведении животных, словно они были умнее его в несколько раз (впрочем, он был не слишком далёк от истины). А дальше только несвязные фрагменты с диким визгом и бегом неизвестно куда, лавируя от очередных жуков и летящих непонятно откуда и как дротиков. Пришел в себя он только около массивной двери без ручек и каких-либо намеков на них и запорный механизм. Только огромная гравюра в центре, изображающая уродливое человекоподобное существо с выставленными напоказ зубами. Впрочем, неподалеку стояла ваза. Целая ваза, причем относительно новая, если сравнивать с антуражем комнаты, что сразу наводит на некоторые мысли относительно её предназначения. Взмолившись всем богам, чтобы его руку не оторвало очередной ловушкой, Наун по плечо погрузил её в вазу, заскрипев зубами и зажмурившись от дикой боли... которая не наступила. Вместо этого он извлек на свет неаккуратный пакет с торчащими из него проводами и старыми электронными часами поверх. 
 Нет, ну "это" - совсем уже бред. Избранный сидел в углу комнаты, глядя на пластиковую взрывчатку в другом её конце, и мелко трясся. Военная взрывчатка, гигантский храм, который построили двадцать человек, при этом не используя никаких машин. Что тут вообще происходит? Сколько ему не рассказывали? Голова опять разболелась, и парень помассировал указательными пальцами виски, напряженно всматриваясь в пакет с пластидом. Пакет оставался все так-же неподвижен и спокоен, а затем вдруг начал расплываться, медленно теряя очертания, словно лужа, в которую кинули камень. Вскоре и вся комната поплыла перед глазами, стало трудно дышать, и Наун стал проваливаться куда-то в пустоту. В последний раз бросив взгляд на то место, где лежал пакет, он увидел подозрительный зеленый одноглазый треугольник, который ему подмигнул и закурил плотную набивку из зандера. Пещеры разорвал еще один крик. 
 Как долго он уже проходит это сраное Испытание? Несколько дней? Месяцев? После того, как он впервые отрубился прямо посреди Храма и увидел тот дикий сон, прошло неизвестно сколько времени. Желудок медленно сдавал свои позиции, с каждым разом все громче и натужнее взывая к совести владельца, который не закидывал внутрь ничего путного хрен уже знает сколько. Наконец, решившись, Избранный осторожно приблизился к пакетику с таймером, который все это время валялся посреди комнаты. Аккуратно ощупав его на примет треугольников и самокруток с травой, он аккуратно поднял его и медленно положил прямо около двери с фреской, а затем лихо крутанул таймер. Считать он никогда не умел - да и зачем? - но вот побежавшие на экранчике символы, которых становилось все меньше, явно означали обратный отсчет.
 Едва Наун успел присесть за той самой вазой, как его с ног до головы осыпало каменной крошкой и мелкими осколками, а голова разорвалась ужасным звоном. Зато двери больше не было. Вернее, большей её части, в которую легко прошел бы даже Нарг с его гризлиподобными пропорциями. 
 Кэмерон стоял около двери уже шесть часов, не покидая пост, и это порядком ему надоело. Он уже было хотел отправиться вглубь, чтобы найти доказательство своим догадкам в виде свежего трупа очередного "Избранного", как вдруг его слух уловил отголосок взрыва, и еще спустя несколько минут, в комнату вошел его родственник. Невероятно злой, и словно постаревший на пару лет - со впалыми глазами, своими фонарями способными освещать путь на мили вперед, изодранными неизвестно чем штанами, и, в дополнении ко всему этому, с посеревшей от каменной крошки, кожей. Диковатый взгляд Науна вперился в Камерона, а затем медленно сполз на дверь - выход. С диким рёвом, новоявленный Избранный выставил вперед руки и помчался вперед, покуда в его голове стучала лишь одна назойливая мысль: "Выйти из Храма на волю". Невероятным усилием отшвырнув соплеменника в сторону, он стал беспорядочно дёргать рычаги на замке и уже услышал заветный щелчок, когда в глазах внезапно потемнело, а затылок озарила вспышка невероятной боли.
- Братишка? Эй! Очнись, это ведь всего лишь испытание... - Голос Камерона затихал, растворяясь в темноте, как и все остальное вокруг. Вскоре мир погас насовсем, даруя Избранному покой.
- Симуляция завершена. Испытание провалено.

 Тем временем, где-то посреди Тихого Океана раздался полный негодования вопль. Мужчина средних лет в плотном белом халате с нашивкой в виде флага Соединенных Штатов со звоном отправил чашку с кофе в противоположную стену и ударил по клавиатуре своей консоли кулаком:
 - Еще один! Очередной провал, шайсе! - Немного угомонившись, ученый отвел взгляд от погасших показателей жизнедеятельности на экране, и взял рацию - Это доктор Штайн из блока пять-А, нужна команда уборщиков с мешком. Да, снова.
 Разочарованно отложив рацию, он помассировал виски руками в резиновых перчатках, и медленно встал, зашагав к выходу из лаборатории. На выходе Штайн щелкнул выключателями, переводя комплекс в ждущий режим. Медленно начали гаснуть консоли, потухла капсула с уже не живым испытуемым с острыми дикарскими чертами лица. Последним погас монитор с мерцающей надписью "CHSN-1 №24".
 Доктор снова окинул взглядом помещение, а затем громко ударил по дверному контроллеру рукой, закрывая и блокируя дверь:
- Никаких больше швайн-билдов в удачу, только сила и выносливость...
 По пустому коридору гулко разнеслись отзвуки его торопливого шага.

Глава 1




"Знаете что хорошего в смерти? В том, что она никогда не кончается..."
Джон Диллинджер
26 октября 2002г.



Я думаю, вы хотите знать, что я делаю здесь? Почему сижу на стуле в этой тесной комнатушке, и смотрю, как тени сгущаются надо мной? О, всё очень просто, видите ли, я и сам бы хотел это знать, единственная вещь, в которой я уверен, это то, что во всем виновата та девушка, да-а... хотел бы я знать, где она сейчас, но впринципе это не так уж и важно, теперь, когда смерть уже на пороге, нескончаемая, вечная, и такая сладкая.
Я долго ждал этого момента...

Я никогда не видел, как убивают людей, собственно, мне это было неинтересно, но, когда я увидел, как делает это Он, то мне тоже захотелось попробовать. В тот вечер я шел из бара, как там его название? "Авель", или "Айва", неважно. Помню тогда был жуткий ливень, да-а... это было примерно в полночь, лучшее время, что бы находить неприятности, не правда ли?
Я уже повернул на Глайс-стрит. Архитектура, зданий стоящих в плотную, создавала ощущение как будто я попал в 19 век, дома выполненные в викторианском стиле, наводняли душу тоской, и как будто, притупляли лунный свет. К счастью в темноте я видел хорошо, видимо время, проведенное в ночное время суток, давало о себе знать.
Страх я не испытал когда услышал сдавленный женский крик в переулке. "Мало ли, что могло случиться, нетрудно подвернуть ногу в такой темени, тем более с такими каблуками, которые очень популярны сейчас", - подумал я. Я свернул в переулок, звуки возни и легкое металлическое бряцанье вели меня вдоль стены старого дома, с окнами полными пустоты, вряд ли там кто-то еще жил. Звуки вывели меня к темной арке, соединяющей два дома, я аккуратно, стараясь не создавать шума, подкрался к менее освещенному месту, и выглянул за угол в арку, то, что я увидел, потрясло меня до глубины души, ноги налились свинцом, капли пота потекли по вискам и шее, я не мог сдвинуться с места, хотелось убежать, забыть этот ужас. О, как хотел бы я отмотать время назад, пройти мимо, игнорируя крик, но я не мог...
Помню, то, как я бежал, в панике, по ночному городу, не более. Странно, теперь, то, что я увидел, мне не кажется странным, более того, мне это кажется очень занимательным занятием. Однако в тот раз я чуть не сошел с ума.
Не помню как вернулся домой, помню только как долго искал нужный ключ, хотя всего их было у меня два. Дальше скотч сделал своё дело, я очень надеялся, что когда проснусь, пойму, что всё это было просто кошмаром. Проснулся я часов в десять утра, на работу, обычно, люди в воскресенье не ходят, ну я, собственно, и не пошел. Честно говоря, я не помню кем я тогда работал, думаю теперь это не имеет значения. Я лежал в постели, думал о том, что видел накануне вечером, но мысли не хотели выстраиваться в логический ряд, и просто сновали в голове как мошкара вокруг лампы фонаря. Голова не болела, несмотря на количество выпитого вчера скотча. Я не помню чем занимался, вплоть до восьми вечера, но точно помню, что что-то произошло, это навсегда изменило мою жизнь, звонок в дверь раздался ровно в восемь часов и десять минут...
Передо мной стоял человек средних лет, тощий, но ощутимо сильный. У него были серые пронзительные глаза, с необычайно длинными черными ресницами. Аккуратно подстриженная бородка, и короткие прямые волосы были черные как смоль. Тощее лицо, и круги под глазами указывали на сильное истощение, но самое странно то, что он смотрел на меня, с легкой улыбкой, и глаза его светились счастьем. На мгновение мне показалось, что я могу легко довериться этому человеку во всем, и я уже начал отступать в сторону от дверного проема вглубь квартиры, как бы приглашая его к себе, но когда он уже сделал шаг, уверенный, что войдет, меня как будто ударило током. Мой посетитель сразу поменялся в лице, улыбка исчезла, её заменила недовольная ухмылка, а глаза выражали гнев, и еще что-то... то, что мне не понравилось. Я попытался закрыть дверь, но не смог. На дверь обрушился сокрушительный удар и разбил её в щепки, меня отбросило на противоположную двери стену и я ударился головой. Обломки от двери впились мне в тело, разрывая кожу и плоть. Я вскрикнул от боли, и начал терять сознание. Последнее, что я запомнил, как мой гость входит ко мне в квартиру.
Когда я очнулся, еще не открыв глаза, почувствовал запах плесени и сырости. Голова была тяжёлая, ноги замерзли. Я сел и осмотрелся. В комнате царил полумрак, слабый свет лампы накаливания свисающей с потолка освещал небольшое помещение с деревянными стенами. В комнате было ровным счетом ничего, ни окон, ни мебели, пола как такового не было, я сидел на сырой земле и замерзал. Я попытался встать, и к моему удивлению, я это с успехом проделал.
Я с удовольствием подтянулся, разминая мышцы. Я осмотрел себя, я был в своей домашней одежде, на серой футболке красовались рваные дыры от обломков попавших в меня, я приподнял её и осмотрел своё тело, на нем не было ни шрамов, ни порезов, как будто я не был проткнут несколькими десятками очень неприятных деревяшек, впрочем неизвестно, сколько я был без сознания. Синие классические джинсы, к счастью, не пострадали, на ногах же красовались домашние тёплые тапочки надетые поверх черных носков. Куртка бы мне очень пригодилась, так как температура в моем обиталище была довольно низкой, но видимо мой похититель не посчитал нужной мне её выдать. На удивление я чувствовал себя сытым, и не уставшим, но боль в голове немного портила общую картину. Я осмотрелся внимательнее. Предметов мебели не стало больше, за то время пока я занимался собой. Я прошел вдоль стен, ощупывая их, древесина, из которой были изготовлены стены, была мягкая и местами рыхлая. Я начинал замерзать, воздух становился всё холоднее и холоднее, я совершил повторный обход стен, на этот раз в правом углу комнаты я обнаружил нечто вроде двери, она явно выделялось в стене, но в этом полумраке, её было трудно разглядеть. Ручки не было, я толкнул дверь, но результата не последовало. Становилось всё холоднее и холоднее, кончики пальцев уже начинали замерзать. И вдруг раздался голос:
-Назовите своё имя,- прозвучало откуда-то сверху, голос был спокойный, но властный. Мне сразу стало не по себе.
-Эээ,- протянул я удивленно,- Меня зовут Джон,- ответил я вникуда. Я попытался понять, откуда идет голос, но найти источник звука не смог, создавалось впечатление, что он весит в воздухе.
-Вы готовы отвечать на вопросы?- раздался голос вновь.
Я сильно мерзнул, поэтому начал расхаживать взад-вперед по комнате. Готов ли я отвечать на вопросы? Я затруднялся ответить даже сам себе, но поскольку делать было нечего, я ответил:
-Да, я готов.
-Вопрос первый: какое оружие вы предпочитаете?
-Огнестрельное?- неуверенно ответил я.
-Вопрос второй: ваш любимый цвет?
-Зеленый,- ответил я.
Затем последовала долгая пауза, я уже начал думать, что допрос окончен, но минут через десять раздался тот же голос:
-Как вы себя чувствуете, опишите в трех словах.
-Мне очень холодно,- ответил я, и это было правдой, я уже перестал чувствовать пальцы рук и ног.
-Вы можете идти.
Дверь распахнулась, и я увидел точно такую же комнату, как ту в которой я сейчас находился. Я осторожно приблизился к дверному проему. Из соседней комнаты потянуло теплом, и запахом пряностей, мне становилось всё холоднее и холоднее, и в надежде хоть как-то согреться я медленно переступил порог и оказался в следующей комнате. Дверь за мной сразу же захлопнулась, и я ощутил долгожданное тепло, в этой комнате явно было теплее, мне сразу стало лучше. Я осмотрелся, справа от меня стоял деревянный стол, он не был резным, но он был сделан очень аккуратно, ровно залакирован, я не разбирался в видах древесины, но кажется, он был сделан из красного дерева. Но важнее всего, то, что на нем лежало, это был пистолет. Я нейтрально относился к оружию, никогда не знаешь, когда оно может пригодиться, но я ни разу из него не стрелял.
-Перед вами Beretta M92, самозарядный пистолет, пятнадцать патронов в обойме. Так же перед вами лежат 2 обоймы для этой же модели. Вы можете задавать по одному вопросу в сутки, для того, что бы задать вопрос вы должны произнести фразу – «я хочу задать вопрос», а затем задать сам вопрос. Задавать вопросы можно в любом месте, вопрос может быть отклонен, если он противоречит кодексу, и если вы являетесь носителем,- прервал мои размышления всё тот же голос.
-Где я?!- сразу же выпалил я.
Ответа не последовало, ах, да нужно же говорить, что я хочу задать вопрос.
-Я хочу задать вопрос – где я?- поправился я.
- Вопрос отклонен. Вы сможете задать вопрос через сутки еще раз,- прозвучало в ответ.
-Да какого черта?!- вышел из себя я,- Кто вы, черт побери? Где я? Выпустите меня!- сотрясая пистолетом, завопил я.
Угрожать, конечно, воздуху не самое эффективное занятие. Поскольку ответа не последовало, я положил пистолет обратно на стол, в гневе, я даже не заметил, как схватил его. Нужно собраться с мыслями, понять, кому и зачем я понадобился? У меня нет врагов, да и друзей нет. Голова раскалывалась, и думать становилось всё труднее и труднее. Я сел, прислонившись к стене, здесь было тепло, и даже земля под ногами была теплая и мягкая. Я не заметил, как уснул.

Глава 2
«Новые друзья»



Выспался я на славу, вот только проснулся не в том месте, где заснул. Я оказался в небольшом офисном помещении, в этот раз мебель присутствовала, стул по центру комнаты, матрас в углу, на котором мне посчастливилось проснуться, и, что странно компьютер на простом компьютерном столе, клавиатуры и мышки не наблюдалось. В противоположной от меня стене находилась дверь. Осмотревшись, первым делом, я направился к двери. Она оказалась заперта. Затем проследовав к компьютеру, я попытался включить его, но он не подавал никаких признаков жизни. Под матрасом я обнаружил всё тот же пистолет и две обоймы. Засунув пистолет за пояс, и заполнив карман обоймами, я принялся осматривать помещение внимательнее, осмотрев стены, пол и потолок, я не обнаружил ничего не обычного. Пора было выбираться.
Никогда не понимал, решений, которые принимали главные герои книг, фильмов, и компьютерных игр. В ситуации похожей на мою, они бы искали потайные двери, пытались починить компьютеры, ломали бы головы как выбраться даже думали бы о самоубийстве, к счастью я не был героем видеоигры, поэтому принял решение незамедлительно.
Я подошел к двери, вытащил пистолет, направил его на замок, и нажал на курок, но к моему удивлению ничего не произошло. Ах да, я же забыл снять с предохранителя. Проделав эту операцию, я взвел курок, наставил дуло пистолета на замок вновь, и сделал два выстрела, почти в упор. Звук от выстрелов был довольно громкий, и поэтому от неожиданности я зажмурился. Открыв глаза, я не без удовольствия посмотрел на результат своей работы, одна пуля прошла ровно сквозь замок, разрушив его, а вторая, чуть выше первой. Перед тем как толкнуть дверь, я снова внимательно обследовал комнату. Но ничего нового не обнаружил, только гильзы от пуль лежавшие на полу. Я нагнулся и поднял одну, она была еще теплой. Решив, что мне она ни к чему я бросил её на пол. Приоткрыв дверь, я выглянул за неё. Перед моим взором предстал длинный коридор со слабым освещением. Я рассмотрел еще несколько дверей вдоль стен, и одну в конце коридора, она отличалась от других, она была металлической, врядли у меня бы получилось прострелить замок на этой двери. Выйдя за дверь, я заметил, что моя комната была в самом конце коридора, на двери, которую я прострелил, не было не номера, не надписей. Я решил, что лучше пойти и обследовать другие комнаты. Все двери были закрыты, я не хотел больше тратить патроны, и поэтому направился к металлической двери. В нескольких шагах от неё я остановился, потому, что услышал какой-то звук, это было похоже на шёпот, звук становился громче, и по мере увеличения громкости звука, свет в коридоре становился всё темнее и темнее. Я замер от страха. Ничего подобного я никогда не слышал, этот звук был похож, одновременно, и на радио помехи и на тихую человеческую речь, вот только я не мог разобрать слов. Я сделал поворот на сто восемьдесят градусов, и в гаснущем свете заметил фигуру человека выходящего из комнаты, которую я только, что покинул. Затем звук резко оборвался, и свет окончательно погас, я стоял в абсолютной тишине и темноте. Затем я услышал приближающийся звук, с той стороны где я увидел фигуру человека, звук становился всё громче и громче, это было похоже на протяжный крик, я выхватил пистолет, и наставил его в темноту, мне было страшно, звук сводил меня с ума. Затем звук затих, я чувствовал чьё-то присутствие, я был не один, фигура мне не померещилась. Я стоял наверно минут пять, обливаясь холодным потом, но ничего не происходило. В конце коридора раздался пронзительный крик, а за ним, звуки быстрых шагов приближающихся ко мне, а затем я выстрелил. Свет от вспышки выстрела позволил мне увидеть на долю секунды омерзительное существо, бегущее ко мне вытянув ко мне тощие руки с длинными пальцами, я стрелял еще, и еще, паника охватила меня, опустошив обойму, я понял, что уже больше ко мне никто не бежит. Темнота рассеивалась, крик затихал. Когда стало достаточно светло, к моему удивлению на полу я не обнаружил тела, только обильные следы чёрной крови. Я опустил пистолет, и сменил обойму. Страх проходил. Никогда в жизни я так не пугался. Я сказал:
- Я хочу задать вопрос – кто, или, что это было?
-Вопрос принят. Это один из представителей обитателей этого места – Сггон,- раздался всё тот же голос.
-Какого еще места? Что он от меня хотел? Почему он напал на меня?- воскликнул я.
Ответа не последовало. Да, конечно, один вопрос в сутки.
Вдруг, меня осенила мысль, и я ринулся в конец коридора, в комнату, которую недавно покинул. Войдя туда, я ожидал увидеть открывшуюся потайную дверь или люк, сломанные стены и потолок, через которые мог бы проникнуть этот Сггон, но к моему удивлению, комната была прежней. Ума не приложу, откуда он мог взяться. Ничего в комнате не изменилось, матрас лежал в том же положении, что и прежде, компьютер не работал, но стоп. Присмотревшись, я увидел, что гильз на полу не было. Куда, а главное кто, их мог унести? Существа материализуются из воздуха, вещи испаряются. Не сошел ли я с ума? Нет, определенно, я был в здравом уме. Мои размышления прервал звук открывающегося замка. Выглянув в коридор, я не заметил никаких изменений. Выйдя из злосчастного помещения, я направился к металлической двери, проходя мимо одной из комнат, я услышал внутри шорканье, постукивание, и звуки шагов. Немного испугавшись, я вытащил пистолет, и проверил патронник. Держа одной рукой пистолет, а другой дверную ручку, я толкнул дверь от себя. Но за дверью меня уже ждали. Тот, кто был внутри комнаты, рванул дверь на себя и я, потеряв равновесие, так как тоже толкал дверь, начал падать. Выронив от неожиданности, пистолет, я упал, сильно ударился рукой. Приподняв голову в попытке найти и подобрать пистолет, я тут же получил сильный удар ногой по голове. От сильного удара о пол из носа брызнула кровь. Меня перевернули на спину, и втащили за руки в комнату. Я открыл глаза, боясь шевельнуться. В комнате было темно, дверь уже была закрыта, и поэтому свет проникал только через щели между дверью и полом. Я краем глаза справа от себя увидел свой пистолет.
-Ты кто?- проговорил кто-то сзади, хриплым мужским голосом.
-Джон,- тихо ответил я, всё еще боясь пошевелиться, - я вам не враг.
-Ну да, ну да... А зачем тебе тогда пистолет, Джон?- с насмешкой прозвучало в ответ.
И правда глупо это выглядело, если это был человек, на что я очень надеялся, то получается, я попытался ворваться к нему в комнату с заряженным пистолетом. Но я был на полу, а он мог в любой момент меня прикончить, до пистолета я бы дотянулся секунды за две. Сколько бы мне еще понадобилось секунд для того, что бы найти в темноте цель, прицелиться и сделать пару выстрелов? Наверняка около шести – семи секунд. Да уж, перспектива так – себе. Делать было нечего, мне нужно было как-то с ним договориться.
-Эй, мужик, я из соседней комнаты, что в конце коридора,- сказал я.
-Из металлической?- не понял, мой собеседник.
-Нет, из крайней, в конце, такая же, как эта. Только со светом. Дай мне встать, у меня кровь всё лицо залила, - говорить было трудно, кровь, хлеставшая из носа, мешала говорить.
Откуда-то сзади, вышел довольно высокий и бородатый субъект. В темноте, я не мог рассмотреть его одежду и лицо, поэтому, сколько ему лет было для меня загадкой. Он почесал бороду, посмотрел на меня, и протянул руку. Помогши мне подняться, он усадил меня на стул возле компьютера. Свет включился резко, поэтому я прищурился. Открыв глаза, я увидел, точно такую же комнату как моя, один в один. Мужик, как я его назвал, сидел на матрасе, и держал в руках мой пистолет, он не наставил его на меня, но мы оба понимали – одно неверное движение и я – труп. Он был в просторной красной клетчатой рубашке с длинным рукавом, поверх серой майки, и в почти таких же джинсах как у меня. На его ногах красовались дырявые носки. На вид ему было лет тридцать, но борода старила его еще лет на десять, голубые пронзительные глаза, чёрные длинные и опрятные волосы.
-Рассказывай,- сказал он.
Ну, я собственно, ему и поведал свою историю. Местами он хмурился, и отводил взгляд и задумывался. Мой рассказ занял от силы минут пять - десять.
-... А потом я толкнул вот эту дверь,- ткнув пальцем в треклятую дверь, закончил я.
-Ну, дела,- промолвил мужик,- меня Том зовут,- представился он.
-Теперь ты рассказывай, Том,- попросил я.
-Да тут и рассказывать нечего,- ответил Том,- я уснул дома, а проснулся здесь. Выстрелы меня разбудили. Думал, похитили, но как видно – ошибался. Хилый ты какой-то для похитителя.
На хилого, я несколько не обиделся. Судя по его виду, он весил килограмм сто, или больше, гора мышц, рост, может метр восемьдесят. Да, по сравнению с ним я был хилым. Том оторвал от рубашки лоскут и протянул мне:
-Кровь утри,- пояснил он.
Видимо он перестал видеть во мне угрозу. Это радовало. Пистолет он положил на матрас, предварительно вынув обойму, всё-таки, не доверяет он мне, нельзя его в этом винить.
-Ну, что теперь? - спросил я.
-Думаю, нужно держаться вместе,- ответил Том.
Мы оба посмотрели на пистолет. Мы не доверяли друг другу, и каждый из нас хотел иметь при себе пистолет.
-Ладно, забирай,- махнул он рукой на пистолет,- это знак моего доверия, но если только попытаешься наставить его на меня, считай – мертвец.
Я удивился, странно, почему он решил отдать мне пистолет? Утершись лоскутом рубашки, я заткнул клочком кровоточащую ноздрю. Поднявшись со стула, я подошел к матрасу и взял пистолет. В это время Том, за мной пристально наблюдал. Я зарядил пистолет, проверил патронник, поставил на предохранитель и засунул в штаны под футболку. Том, наблюдающий за всем этим процессом, видимо напрягся.
-Ты можешь мне доверять, Том,- заверил его я.
-Надеюсь,- проговорил он направляясь к двери и приоткрывая её,- Как думаешь, будут еще эти, твои Сггоны?
-Не знаю, с одним справился – значит, и с другими сладим,- подбодрил его я.

Гаснущая звезда


Стелларий представлял собой вибрирующее скопление концентрических каменных сфер. Он был окружен парящими шарами слепящего света и занимал комнату, по размерам сопоставимую с городской площадью. Изображение эфирной пустоты было неподвластно понимаю смертного разума, и только древние слааны могли постичь истину.

 Ма’Куат был звездным жрецом и смиренным слугой этих богоподобных существ, и подобные вещи были далеко за пределом его пытливого ума. Но даже он чувствовал, что произошло что-то очень важное и по истине страшное. 

 Звезды увядали в пустоте. Но не естественный цикл, по-своему прекрасный и неумолимо жестокий, был тому причиной. 
 Это было убийство, медленное и целеустремленное, и осуществлялось оно в поистине космических масштабах. 

 Маленькое существо с нарастающим ужасом наблюдало, как пылающие огни модели вселенной исчезали и становились черными, словно уголь. Звездная кровь, дарующая им жизнь, превращалась в ничто. Космическое пространство и раньше перекраивалось множество раз. 

Но сейчас за всем этим стоял не вечный враг, Ма’Куат был в этом уверен. Во всем здесь ощущалась невероятная тонкость и непостижимой сложности план, сплетенный с терпением самой вечности. Всё это было совершенно не присуще Темным Богам с их безудержным стремлением к хаосу. 

 Пелена тьмы опустилась на великую Звездную палату. На мгновение Ма’куату показалось, что он слышит насмешливый шепот, доносящийся из теней. Тревога охватила его, и он рефлекторно поднял свой змеиный посох. 
 Тишина. Ма’Куат зашипел, покачав головой. Ничто не могло проникнуть на храмовой корабль Аксимахотль, минуя Нарок-Гара и его часовых. 

 «Повелитель должен проснуться», - сказал он. Его тихий голос прозвучал чуждо в тишине золотого зала. 
 Ма’Куат повернулся и поднялся по лестнице. Добравшись до самой высокой галереи, он прижал свою когтистую руку к выемке в стене. Камень засиял лазурным светом, и дверь распахнулась. Журчащий поток кристально чистой жидкости стекал по центру прохода, облицованного золотым кирпичом. Звездный жрец шагнул вперед, и благословенные воды успокоили его сердце и сосредоточили внимание. 

 Тропа уходила всё выше и выше, кружась в безумном танце переплетений и поворотов. Ма'Куат прошел ряды сверкающих зиккуратов, окруженных рвами ослепляющего звездного света. Он шагал среди смещающихся блоков из полированного золота, которые закручивались и перестраивались в непостижимом ритме. 

 Наконец звездный жрец достиг обширной сферической пещеры с единственным мостиком сверкающих плиток, ведущих через пустоту. Ма'Куат бросил взгляд на Всемирную палату, лежащую далеко внизу. Там раскинулись массивы джунглей, изрезанных сверкающими дельтами рек. Отголосок тоски тронул сердце звездного жреца. Прошло слишком много времени с тех пор, как он охотился вместе с родичами, с тех пор так как дышал сладковатым болотным воздухом и чувствовал кожей тепло нагретых на солнце камней. Воспоминания о далеком прошлом. Его повелитель нуждался в нем, и Ма’Куат готов был служить лорду Ксиатамосу до самой смерти. 

Смертному разуму невозможно постичь устройство храмового корабля, но для сцинка всё вокруг было знакомым и родным. В дальнем конце моста находился проход к подножию жертвенника повелителя. Пирамида поднималась высоко, ее вершина терялась в вихре туманов. Бурлящая масса змей и ящериц заполняла гравированные ступени, но она расступалась перед Ма’Куатом, словно живая река, по мере того, как он карабкался вверх. 

 На вершине алтаря под грозовым облаком эфирной энергии висел трон резного обсидиана. На этом троне восседал лорд Ксиатамос.
 «Повелитель!» - возопил Ма'куат, бросившись вперед. Он испугался, что Ксиатамоса настигла смерть. Хозяин храма-корабля был сгорблен и неподвижен. Его раздутое тело выглядело не привычно зеленым, но серым и увядшим, словно облупившаяся краска. Во впалых глазах слаана не было жизни, и лицо покрывали фиолетовые синяки.

 Ма'куат закрыл глаза, положив руки на лоб лорда Ксиатамоса. Несколько мучительных мгновений он не чувствовал ничего. Затем, едва уловимая искра сознания коснулась звездного жреца. 

 Сцинк облегченно вздохнул, но его радость была мимолетной. Ма'куат никогда не чувствовал себя таким одиноким, таким беспомощным. Смерть и катастрофа неумолимо приближались, и лишь безграничная мудрость повелителя могла вести потерявшихся в пустоте нерешительности. 

 Звездный жрец замер, глядя на увядающий облик своего повелителя. Над ним, небесные энергии кипели и переплетались, и в глубинах этой бури Ма’куат увидел сверкающее созвездие Клыков Сотека, пылающее яростной жизненной силой посреди небытия. 

«Судьба миров теперь зависит от низких существ, - прошептал сцинк. План действий сформировался в его голове. Радикальный и крайне кощунственный. Но звездный жрец не мог бездействовать, пока темнота разрасталась вокруг, дабы проглотить все. 

 Нарок-Гар стоял на посту перед большими дверями нерестовых покоев, неподвижный, словно статуя. Солнцекровный выглядел так, будто был высечен из обсидиана неумелым скульптором. Шрамы и ожоги покрывали его серо-зеленую чешуи от кончика носа до кончика хвоста, а над левым глазом зияла ужасная рана – старая отметина от встречи с кхорнатским топором. 

 Часовой даже не взглянул на звездного жреца.

 «Ты не Повелитель,» - прорычал Нарок-Гар. – «Прохода нет.”

 «Лорд Ксиатомос не придет,» - проверещал Ма’Куат. “Он впал в долгий сон и не проснется. Теперь вся ответственность на нас, почтенный. “ 

 Безжалостные глаза Нарока-Гар наконец встретились с глазами сцинка. Он из всех сил старался не съежиться под этим древним взглядом. Солнцекровный считался старым даже для своего рода, и не было счета его победам над силами Темных Богов.

 «Древняя сила растет», - сказал Ма'Куат. «Смерть истощает свет звезд и погружает владения во тьму и страх. Мы должны действовать. Цикл нереста должен быть ускорен. Мы должны готовиться к войне. 

 “Ты не Повелитель.» 

«Он не придет,» – повторил Ма’Куат. – «Наш повелитель умирает. Созвездия гаснут. Если мы не вмешаемся…» 

 Нарок-Гар тихо зарычал, и звездному жрецу захотелось убежать. Тем не менее он твердо стоял на своем, встречая взгляд воина-завра со всей смелостью, на какую только был способен. 

 «Разве ты не хочешь сражаться?» - спросил он. «Как давно твоя палица пробовала кровь нечистого в последний раз?» 

 Солнецкровный долго хранил молчанье. Прошли часы, но сцинк хорошо знал особенности интеллекта завров, и потому просто ждал. Наконец, часовой отступил назад и ударил своей обсидиановой палицей по двери позади себя. Звук, многократно усиленный эхом, пронесся по залам. Через мгновение двери с грохотом отворились, и Солнцекровный отошел в сторону, давая Ма’Куату пройти. 

 Когда сцинк вошел в нерестовую комнату, его охватила дрожь. Путь вел по краю большого озера, его темные воды были спокойными и мерцающими. Огромные золотые колеса были встроены в стены, отмеченные иероглифами и священными письменами, а потолок терялся высоко в небе. Благословенный свет звезд проникал в пруд рождения. Повсюду стояли бдительные стражи, с копьями и палицами наготове. Никто даже не шелохнулся, когда мимо них прошел Ма'Куат, направляясь к возвышенному помосту в дальнем конце комнаты. 

 Он шагнул к резному камню в центре платформы, и его рука зависла в дюйме от его мерцающей поверхности. Никогда прежде ни один из звездных жрецов не подвергался такой ужасной ответственности. Было совсем непросто ускорить цикл нереста. Серафон, рожденный слишком рано, часто впадал в звериную ярость и был неспособен контролировать хищнические инстинкты своего первобытного «я».

 Но у Ма’Куата не было другого выбора. Направив свой разум, он прижал коготь к резному камню так же, как это много раз делал его Повелитель. 

 Скрежет раздался в глубине, затем всё заглушил рев нахлынувшей жидкости. Золотые колеса начали вращаться, и вода выливалась вспенивающимися потоками. В этой круговерти можно было разглядеть вращающиеся фигуры – живые организмы, из которых вскоре вырастут армии звезд. 

 Воздух стал горячим и влажным. Ма’Куат наблюдал, как пузырится и бурлит в пруду новая жизнь. 

 Какофония хриплых мучительных криков, вырывавшихся из полу сформировавшихся ртов, наполнила комнату. Кровь окрасила воды.

 «Рожденные в ненависти», - промолвил Нарок-Гар, заставив Ма'куат подпрыгнуть от неожиданности. Солнцекровный появился на удивление незаметно. – “Рожденные в боли. Боль дает силу.” 

 «Она им понадобится», - ответил сцинк.Нарок-Гар зарычал в согласии. 

 «Я призову звездное войско», - сказал старый воин.

 «Куда нам ударить, звездный жрец?» 

 «Аметистовое владение», ответил Ма’Куат.

 «Оттуда расползается порча, похищая жизнь у всего, что коснется. Свет Сотека укажет нам путь, почтенный. Я лишь надеюсь, что еще не слишком поздно…”

,Malign Portents,Seraphon,Grand Alliance Order,Age of Sigmar,Warhammer Fantasy,Warhammer FB,фэндомы,Library (AoS)
Где-то около 18 лет назад я написал сценарий к короткометражке по мотивам Silent Hill. Какое-то время искал способы воплотить его в жизнь - у меня в городе даже были тогда ещё подходящие локации, вроде заброшенного отеля, но так и не удалось встретить заинтересованных людей (или хотя бы просто знающих что это за вселенная такая). После я перешёл на создание сюжетов к играм, и как-то о нём позабыл - думаю, что заслуженно, так как это была одна из первых работ, написанная 15-и летним пацаном, и какой-либо интеллектуальной ценности в ней не было, так - куча фансервиса и не более (в принципе, в этом и была цель - выехать на узнаваемых отсылочках). А сейчас вот перечитал и решил: а вдруг этот сценарий всё же кого-то позабавит? Ну и решил слить его в сеть. Начать решил с джоя - вроде бы здесь должны быть любители серии, а потом - поищу какие-нибудь тематические форумы.
Итак...
В кадре сидящий молодой мужчина, перед ним на столе –диктофон. Он безымянный, поэтому обозначается просто как Главный Герой. Комната находится в полутьме, свет иногда мерцает.

ГГ: Таблетки больше не помогают. Каждую ночь я просыпаюсь от ужасающих кошмаров– тех самых, что терзали меня в детстве. В своих беспокойных снах я снова и снова вижу этот город – Сайлент Хилл, моя родина, о которой я ничего не помню.Полисмен, который привёз меня в приют сказал только то, что мои родители погибли – по крайней мере это всё, что передал мне мой воспитатель, но…кажется, здесь что-то большее. Я должен сам найти ответ до того, как окончательно сойду с ума. Прости, что пропадаю без предупреждения – надеюсь, ты поймёшь.

ГГ выключает диктофон, кладёт сверху на него лист бумаги, выходит из дома и садится в машину.

Кадры поездки сменяются кадрами заправочной станции. Сморщенный старичок принимает от ГГ оплату за бензин.

ГГ: Ни одной машины за последний час… Как вы вообще тут выживаете?
Старик: Да, как обычно – кручусь, верчусь… Тут со времён Резни так – в город едут только те, кому это действительно нужно. И с каждым годом их всё меньше.

ГГ: Резни?

Старик: Не местный, что ли? Известная же история – множество лет шайка культистов приносила в жертву людей – бездомных, стариков, туристов, даже палача и шерифа местного в гроб свели. Потом на них военные устроили рейд, была бойня, ну и после… город стал городом-призраком.
ГГ: А слышали что-то о найденном там ребёнке?

Старик: О ребёнке? Да вроде ничего…
ГГ: Ладно. Спасибо вам, мне ехать пора, а то почти ночь на дворе уже.
Старик: Береги себя. А, и, погоди… возьми это с собой(протягивает ему портативное радио)
ГГ: Это что, радио?

Старик: Ага. Это глушь, обычная связь совсем не ловит. Но это тебе поможет –только носи его всегда с собой, хорошо?
ГГ: Ладно, спасибо. Верну на обратном пути.
ГГ садится в машину и уезжает. В пути он задумчиво рассматривает радио, как вдруг его машину обгоняет мотоцикл. Он смотрит на водителя и видит девушку, которая тоже окидывает его взглядом, и, обогнав,уносится в ночь.
Прибыв в город, ГГ останавливается около отеля. Улицы пусты и покрыты густым туманом, рядом стоит мотоцикл, принадлежащий обогнавшей его девушке. Он входит в отель, но там никого нет. Он звонит в звоночек на рецепшене, но никто не отвечает.

ГГ: Да что не так с этим местом? Эээээй? Есть кто-нибудь?

ГГ ходит по холлу, заглядывает за углы, но никого не находит.

ГГ: Ладно…

ГГ пишет записку, берёт ключ от номера, и оставляет на стойке записку и деньги.Он проходит в свой номер, ложится и засыпает.

Просыпается он в лесу. Его радио лежит сбоку, на нём горит фонарик, ярко освещая окружающую тьму. ГГ поднимается, беря в руки радио-фонарь.

ГГ: Что за чёрт…

Радио в руках ГГ начинает издавать звуки. В кустах раздаётся шорох.

ГГ: Эй? Здесь есть кто-нибудь?
Звуки из радио становятся громче. Из кустов выходит фигура,с головы до ног замотанная в старые тряпки и бинты. В руках у него арматура. Он нетвёрдой, дёрганой походкой приближается к гг и пытается его ударить, но ГГ уворачивается и бежит в лес. То тут, то там ему навстречу попадаются похожие фигуры в лохмотьях, вооружённые чем попало. ГГ внезапно выбегает из леса и оказывается на берегу реки – он стоит и тяжело дышит после забега. Внезапно вода в реке начинает бурлить, на поверхности появляется треугольник, покрытый водорослями, и медленно, сопровождаемый тяжёлой, гудящей музыкой из воды встаёт Пирамидоголовый (ПГ далее). Вода вытекает из его шлема, пока он медленно шагает навстречу гг, радио свисит статикой на полной громкости, герой пятится – но позади его, во тьме леса зажигается множество глаз, и из леса начинают выходить существа, окружая его. ПГ замахивается огромной секирой, бьёт – и ГГ просыпается.
ГГ с испуганным вскриком приходит в себя на кровати в гостинице,но облегчённо вздыхает, понимая, что это был лишь сон. Однако, где-то вдалеке он слышит звук тревожной сирены. Он включает радио-фонарик, и тут вдруг понимает, что гостиница вокруг него изменилась:

(высокобюджетно) – Вместо стен – ржавые прутья, обёрнутые колючей проволокой,позади которых, во тьме, висят клетки с исковерканными телами в лохмотьях.
(низкобюджетно) – Всё вокруг старое и заброшенное,прогнившее, истлевшее, так, словно в этом месте уже давно не бывали люди.
В обоих случаях вместо обычных дверей в комнатах теперь железные, с небольшими окошечками, как в тюрьмах.
ГГ выходит наружу и осматривается. Радио начинает издавать помехи, и из тьмы выходит существо в бинтах. ГГ пытается бежать, но все двери в номера закрыты. Видя, что выхода нет, ГГ подбирает импровизированное оружие(возможно, отрывает кусок арматуры) и сражается с существом, побеждая его.После битвы он слышит звук, доносящийся из одной из комнат, и, заглянув туда через окошко – видит женщину, которая приехала в отель на мотоцикле.
ГГ: Эй! Ты знаешь, что здесь происходит?

Ж: Тихо! Уходи отсюда, или ты привлечёшь новых! Спрячься где-то и пережди, это скоро закончится!

ГГ: Кого привлеку? Что это за черти такие?
Ж: Ты что, глухой? Уходи!

Женщина скрывается из виду, уходя в другую комнату.

ГГ: Ты куда? Вернись, пожалуйста! Эй?
Подождав немного, ГГ начинает идти дальше по коридору.
ГГ: Это сон…  Это должен быть сон? Но я не могу им управлять… Чёрт.
Спустившись по лестнице на нижний этаж, ГГ видит свет водной из комнат. Зайдя в неё, он обнаруживает мужчину, лежащего на кровати около ночной лампы, и читающего книгу.
М: Ещё один мотылёк бесстрашно летит на свет?

ГГ: Что?

М: Прости. Бытие в этом месте приводит к… странным мыслям. Я – Джо. Так меня зовут друзья и моя паства. Надеюсь, мы с тобой сможем стать друзьями?
Г: Ты священник?
Д: Был им, когда-то. Когда мне ещё было кого вести сквозь непроглядную тьму нашего существования. Но теперь я здесь один – ну, если не считать того, кто вечно наблюдает за нами.

ГГ: А что это за место вообще? Как я сюда попал, что здесь происходит?
Д: Ничего хорошего, как ты и сам уже мог убедиться. Что касается других твоих вопросов… Не думаю, что у меня найдётся рациональное объяснение, которое бы тебя устроило. Я зову это место Изнанкой – как по мне,весьма подходяще. Скажи, что последнее ты помнишь перед тем, как попал сюда?
ГГ: Я лёг спать в номере отеля. Мне приснился кошмар, в котором за мной гнались существа в тряпках… а потом я проснулся здесь, и одно из них напало на меня. Ещё там была женщина, в одном из номеров, но она не стала открывать мне дверь и сказала уходить.

Д: Так вас двое? Как… необычно. Хорошо, что ты сказал – ведь ей грозит большая опасность. В каком она номере?
ГГ: Да не помню я, одна из комнат на верхнем этаже.
Д: Жди здесь, тут должно быть безопасно. Надеюсь, ещё не поздно…
Джо второпях убегает, оставляя ГГ одного. ГГ осматривает книгу, которую тот читал – однако она написана какими-то неизвестными ему закорючками, а на многих страницах есть картинки с различными ритуалами и мистическими символами.  Когда ГГ видит рисунок особо изощрённого, садистского ритуала он говорит:

ГГ: Что это за…
В этот момент откуда-то сверху раздаётся выстрел, и вслед за ним -  женский вопль. ГГ поднимает голову, прислушивается, и, захлопнув книгу, говорит:
ГГ: Аааа, чёрт подери!

Взяв фонарик, он возвращается наверх. Дойдя до комнаты девушки, он видит что дверь открыта, а на пороге стоит Джо.
Д: Слишком поздно… они добрались до неё.
Ступив в комнату, он видит распростёртое на полу тело девушки, шея которой перерезана, а на лице кровью нарисована пентаграмма. Рядом лежит пистолет, а на кровати – сумка с разбросанными вещами, в том числе –удостоверением сотрудника полиции.
ГГ: Кто это сделал?
Д: Наверняка кто-то, в кого они стреляла. Я тогда ещё был на лестнице, и ничего не видел.

ГГ: Но здесь тупик, я проверял – все двери закрыты!

Радио начинает шуметь. Из коридора раздаются тяжёлые шаги и звук, который издаёт что-то тяжёлое и металлическое, когда его тащат по полу. ГГ хватает пистолет и выбегает наружу, освещая лучом фонарика ПХ, волочащего за собой огромную секиру. Он стреляет в него, но ПХ словно не замечает этого.

Д: За мной!

ГГ: Я же сказал – там тупик!
Д: Истинно верующий всегда найдёт путь.
Джо бежит в конец коридора, и внезапно на ровно ранее стене оказывается огромная дыра, ведущая во тьму.
ГГ: Что это? Её тут раньше не было!

Д: Это выход. Ты можешь узнать, как далеко она ведёт, либо остаться здесь, в компании этого приятного джентльмена!

Джо исчезает в темноте дыры, и у ГГ не остаётся выбора кроме как последовать за ним. Он ползёт и ползёт по тоннелю, который кажется бесконечным, и вдруг радио снова начинает шуметь, и ГГ слышит позади себя скребущий звук – посветив назад фонариком он видит что за ним ползёт одно из существ в бинтах, пытаясь схватить его за ногу. Пнув преследователя, ГГ ускоряется, пытаясь от него оторваться,видит свет в конце тоннеля и, поднажав, вываливается из него, оказываясь в небольшой библиотеке.
Из темноты раздаётся скрип, и ГГ выхватывает пистолет, но его фонарик освещает лишь старушку в инвалидном кресле, осуждающе смотрящую на него.
С: Молодой человек, вас не учили правилам поведения в библиотеке? Зачем шумите, да ещё и стену мне испортили?
ГГ начинает истерически смеяться.

С (нахмурившись): Разве я сказала что-то смешное?

ГГ: Простите. Просто, после всего, что со мной случилось, вы и это место –кажетесь таким… нормальным.
С: А. Недавно в городе, да? После стольких лет уже и забываешь, что жизнь может быть… другой.
ГГ: Лет? Вы тут живёте? Зачем?
С: А куда я денусь? Там (махает рукой в сторону окна) такие как я (смотрит на свои не функционирующие ноги) никому не нужны. Общество терпит нас, но в глубине души почти каждый думает: «лучше бы этих дармоедов не существовало». К тому же, как я могу бросить все эти сокровища на произвол судьбы? На этих полках – всё, что осталось от бесчисленных человеческих жизней,их бесценные мысли, единственное доказательство того, что они когда-либо существовали.
ГГ: Но, что вообще происходит с этим местом? Эти существа…они убили женщину в отеле. И отель внезапно превратился в… что-то другое.
С: Отель? Аааа, точно. Я и забыла уже, что они решили сделать из тюрьмы отель – последняя попытка спасти этот город.
Говоришь, он превратился? То же место, но выглядит иначе? Это сдвиги. С теми,кто здесь живёт, это бывает редко. А что насчёт существ… Видишь этот оберег над дверью? Уж не знаю, как – но он не даёт им попасть внутрь. А снаружи их можно избегать, если знаешь, как они действуют. Даже у меня получилось научиться.

ГГ: Но… где мы? Это какой-то кошмар наяву!

С: Ну, это одна из теорий – то, что нам открывается дверь в мир кошмаров.Другая – то, что наша реальность столкнулась с чем-то, что находилось с иной стороны существования. Зови это потусторонним миром, если хочешь… но по правде– никто не знает. Мы просто живём с этим, и всё. Но почти все уверены что виноваты в этом культисты, и их нечестивые ритуалы. Можно было бы спросить у них – если бы только кто-то из них было ещё жив…
ГГ: Культисты? Я слышал, их перебили во время рейда военных.Вы знаете, что тогда произошло?
С: Да. Когда-то в нашем городе процветала церковь… вот только молились они существу, которое требовало жертв. Кровавых жертв.

Старушка начинает свой рассказ, который полностью (либо частями, в зависимости от бюджета) визуализируется на экране – всё, кроме лица лидера культа, которое всегда скрыто в тенях или находится за кадром.

С: Они начинали с бездомных – тех, кого никто не хватится, кого легко заманить в ловушку обещанием еды и ночлега. Поняв, что им всё сходит с рук – они обнаглели, и устроили рейд на больницу, где в тот момент находились пострадавшие в результате несчастного случая шахтёры. У большинства из них были страшные ожоги – из-за бинтов они не могли даже пошевелиться, и члены культа устроили там кровавую бойню. На следующее утро арестовали единственного сектанта,о котором было известно наверняка: отца Джеремайю, проповедовавшего безумие прямо в местной церкви.

С: Его собирались казнить, чтобы запугать остальных членов культа, но когда палач пришёл за ним – оказалось, что двое его подручных тоже были культистами.Они схватили палача, и отдали его огромный шлем в виде пирамиды Джеремайе, а его самого связали и одели в одежды заключённого и нацепили мешок на голову.Палач был немой от рождения, и не мог позвать на помощь – так что Джеремайя отрубил его голову на фоне улюлюкавшей толпы, которая так и не поняла что произошло. Когда тело опознали – уже было слишком поздно…

С: Джеремайя был мстительным. Он пришёл в дом шерифа, который его арестовал, и убил его вместе с его женой и ребёнком.
(В этот момент у ГГ начинаются флешбеки, он видит кадры из прошлого – вид дома снаружи, обеденный стол, руки сидящих за ним людей, обрывок диалога)
С: После этого в городе начался террор – культисты вламывались в дома и забирали тех, кто не мог себя защитить с оружием в руках,тащили их в церковь и приносили в жертву своему божеству – а иногда делали это прямо на улице, вселяя ужас в сердца всех, кто узрел эти кровавые казни. Они бы утопили город в крови – но тут вовремя подоспела армия. Культ сопротивлялся,но, видимо, убивать профессиональных солдат – это не то же самое, что убивать бездомных и больных, и всего за несколько часов большую часть сектантов перебили, остальные бежали куда глаза глядят.
С: Наш город так и не оправился от этого – люди уезжали один за другим, пока не осталась лишь горстка жителей. А после пришёл туман,существа, и мир кошмаров. Видимо, культ таки добился своего даже после смерти…
ГГ: Вы упомянули шерифа. Скажите, он случайно не в голубом таком доме жил, с зелёной оградой?

С: Да, именно в таком. Так вот зачем ты здесь? Понимаю… Этот дом – недалеко отсюда, как выйдешь – поверни направо, и иди до конца квартала, после – перейди дорогу, и увидишь его.
Только – будь осторожен, если увидишь их – лучше беги. Они не будут преследовать.

ГГ выходит на улицу, и, пробираясь сквозь туман, избегает бродящих в нём противников с помощью радио. Он находит нужный дом, осматривает его снаружи,видит странную конструкцию:

ГГ: Похоже на собачью будку… хотя следов собаки не видно.

ГГ входит внутрь, начинает щупать и осматривать предметы, и, когда он входит в столовую и видит обеденный стол, его накрывает флешбек:

Стол накрыт, во главе сидит мужчину в одеждах Священника. Его видно со спины.По бокам от него сидят Женщина и Мальчик. Дверь открывается, в комнату заходит Шериф.

С: Как невежливо с твоей стороны опаздывать.

Шериф тянется к кобуре, но Священник ленивым жестом кладёт руку на пистолет,лежащий рядом с ним на столе.

С: Сядь.
Шериф садится, в комнату входят два культиста, и ставят перед ним тарелку с едой, а также забирают его оружие.
С: Ты вторгся в святую обитель, осквернив её, и думал, что тебе это так просто сойдёт с рук?
Ешь. Но знай – точно так же, как ты пытался пролить свой яд в мою паству, мои дети пролили его в эту еду. Съев её – ты умрёшь, однако если откажешься – я вышибу мозги этому славному белокурому созданию и её отпрыску.
Ж: Не делай этого!

С: (Берёт пистолет в руку) Когда мужчины говорят, их женщины должны сохранять молчание. Ещё одно проявление неуважения – и я выстрелю, но не в тебя, а в твоё отродье.
С: Ну? Чего ты ждёшь, особого приглашения? Жри давай!

Шериф начинает есть, а Священник смотрит на него с ухмылкой, которая становится тем более зловещей, чем меньше еды остаётся в тарелке. Когда тот доедает – он начинает аплодировать.
С: Какая самоотверженность! Браво!

В комнату заходят ещё культисты, и хватают женщину и ребёнка.
С: Жаль только что всё это было зря. Видишь ли – Великий требует крови чистых созданий. Они как раз подходят.
Священник достаёт нож, и с размаха вонзает его в живот женщине. Она кричит от боли, а Шериф – от ярости, но последнего крепко держат культисты. Священник погружает руку в её живот, и рисует кровью пентаграмму на её лице, глядя ей прямо в глаза пока она умирает.
Мальчик кусает держащего его культиста за руку, и тот его отпускает. Воспользовавшись тем, что остальные культисты отвлеклись, Шериф изворачивается и бьёт одного из них коленом в пах, и кричит:

Ш: Беги!

Мальчик убегает из комнаты, в то время как Шериф отбрасывает второго культиста,и отбирает своё оружие у первого, поворачивается, и стреляет в Священника.Камера наконец показывает его лицо – это Джо, которого ГГ встретил в отеле.Между глаз у него дыра от пули, но он лишь улыбается, когда застывший от удивления Шериф падает на колени, и начинает задыхаться от боли, так как яд начинает действовать.
Д: Видишь? Все эти жертвы были не напрасны. Мои молитвы были услышаны, и Великий даровал мне силу. Мой отец был простым священником – каждый день он молился, но его молитвы лишь пустыми словами. Я же дарую Великому чистые, незамутнённые страдания, и взамен он наградил меня властью, которая ине снилась моему отцу! Тебе же дарована честь стать пищей для того, кто виделзарю времён, стать ещё одним кирпичиком на его дороге в наш грешный мир. Так прими же свою судьбу!
Джеремайя с размаху всаживает нож в грудь шерифу, и рисует у него на лице кровью пентаграмму.
Культист: Нам догнать пацана?
Д: Пусть убегает, он ничего не значит. Город теперь принадлежит нам.

В это время мальчик, давясь слезами, из последних сил бежит по улице, и рядом с ним останавливается полицейская машина. Дальнейшие кадры – женщина-полицейский(та самая, что погибла в отеле, только куда моложе) увозит мальчика,расспрашивает его о произошедшем в городе, и звонит властям, говоря что требуется помощь армии. В это время мальчик сидит за её столом, смотря в пустоту– камера фокусируется на его глазе, потом отдаляется – и это уже глаз ГГ, также отрешённо смотрящий на обеденный стол, за которым когда-то была убита его семья.

ГГ выходит из дома и идёт в церковь. Перед тем как продвинуться внутрь он замечает висящий на двери оберег - точно такой же, как на двери библиотеки, и снимает его, зажимая в кулаке, после чего уходит вглубь здания. Там, после недолгих поисков он находит дверь, ведущую в подвал, внутри которого – небольшой лабиринт из коридоров, стены которого утыканы свечами и раскрашены различными символами. На перекрёстке нескольких проходов стоит алтарь, на нём видны следы засохшей крови от множества жертвоприношений. За спиной ГГ раздаются аплодисменты. Он поворачивается, и видит Джо.
Д: Я следил за тобой. Зачем сюда приехала та дрянь, которая когда-то убила моих людей – это было очевидно. Но ты? Ты был загадкой. Но теперь я понял – ты же тот самый мелкий ублюдок, что когда-то от меня убежал? Ты ведь помнишь меня, да?

ГГ: Джеремайя.

Д: Преподобный Джеремайя. Но, как я уже говорил – друзья зовут меня Джо.

ГГ: У таких, как ты, бывают друзья?

Д: Представь себе – да. Хоть в этом мире и никогда не будет иного существа,которое было бы мне ближе, чем Бог.

ГГ: Бог, или Дьявол? Ты хоть понимаешь, кому здесь поклоняешься?
Д: Избавь меня от этой библейских сказок. Настоящий Бог – он не добро, и не зло, он – сила, с которой нужно считаться. И, если быть ему полезным – он одарит тебя частицей своей божественности.

ГГ: Полезным? Убивая людей?

Д: Ну, в теории можно было и не убивать. Видишь ли, мой Бог пока не может войти в наш мир. Ему нужно создать проход, а потом – стабилизировать его. Как видишь– первое у меня уже получилось, а вот со вторым проблемка – наш и его мир хаотически замещают друг друга, а это значит что он впитал недостаточно много энергии. А энергию эту производят сильнейшие эмоции – такие как страх или боль.Однако, путём экспериментов я пришёл к тому, что самый сильный энергетический всплеск происходит, когда человек понимает, что умирает – в таком случае он выдаёт больше, чем за пять лет самых изощрённых пыток. Так что, думаю, ты понимаешь, почему я предпочитаю убийство. К тому же это куда более гуманно, чем годы страданий, верно?

ГГ: Ну и к чему всё это безумие? Ты действительно веришь, что этому существу есть до тебя дело?
Д: Конечно же нет. В этом и вся его прелесть – Великий – это первозданная стихия, хаотичная, неконтролируемая. Мы для него – лишь песчинки под ногами, и его бурный поток смоет нас всех, вместе с нашими грешными помыслами и действиями. Неужто ты не видишь, насколько прогнил этот мир? Мы уничтожаем не только себя, но и всё, чего касаемся! Настала пора людям покинуть этот мир. Наше место займёт кто-нибудь ещё, и, возможно, я даже смогут увидеть всё это – благодаря той силе, которой поделился со мной мой Бог. И он не убьёт меня, ибо моё тело – это проводник, по которому течёт энергия между мирами. Я есть врата, через которые пройдёт само Очищение!
ГГ стреляет в Джо, решетя его тело, пока не заканчиваются пули, но тот продолжает стоять, улыбаясь.

Д: Неужели ты так ничего и не понял? Меня нельзя…
ГГ: Ага, ясно. Но скажи – ведь все те существа, что бродят по улицам города – это ведь всё твои жертвы? Бездомные, закутанные в лохмотья,больничные пациенты в бинтах? И он – палач, который должен был тебя казнить, но вместо этого был казнён тобой? Он ведь здесь за тобой, верно?
Д: Может быть.
В этот момент из тьмы за спиной Джо медленно и беззвучно выходит Пирамидоголовый, под тяжёлый, нагнетающий музыкальный рифф.
Д: Некоторые люди даже после смерти не могут принять поражение.

ПГ подходит ближе
Д: Вот только мне плевать, ведь никто из них не сможет ступить на святую землю моей церкви.

ГГ разжимает кулак, демонстрируя ему талисман, который он снял с входа в церковь.

ГГ: Случайно не из-за этой штуки?

Джо испуган.

Д: Дак как ты…

ГГ: Да, я тебя не убью. А вот насчёт него – не уверен (показывает пальцем за его спину)
Джо пытается обернуться, но не успевает, потому что ПХ хватает его и уволакивает в темноту. Джо вопит, но не может вырваться из железной хватки существа. Мимо ГГ начинают проходить остальные существа, не обращая на него внимание. Лишь двое из них останавливаются и окидываю его взглядом. Детали их внешности не даёт рассмотреть темнота, но ГГ замечает знакомую одежду…
ГГ: Мама? Папа? Это вы?
Но существа разворачиваются и уходят во тьму, вслед за остальными.

ГГ выбирается наружу, и садится у входа в подвал, лишённый сил. В этот момент звучат начальные аккорды Theme of Lauraиз SH2. На 10 секунде трека из подвала появляется существо, и подходит к ГГ. Тот его не замечает. Оно хватает его и утаскивает обратно. Идёт 20 секунда трека, начинаются титры.
Конец.

p.s. Кстати, у истории нет названия. Точнее, оно было на изначальном этапе - "разбитые воспоминания". Тогда сюжет был немного другим, с большим кол-вом локаций, и ГГ путешествовал вместе с Джо, так как в той версии истории память потеряли они оба, и восстанавливали её, посещая знакомые места. Из-за того что они подружились момент осознания кем они друг другу являются был более сильным. Но так как всё это явно превышало любой возможный бюджет любительской короткометражки (особенно госпиталь, который чёрт знает где взять было), я переписал сюжет, сильно упростив его, и старое название перестало быть актуальным. А ещё лет через 5 вышла новая часть СХ которая называлась именно так, с чего я знатно поугарал) Короче, это я к чему: если у вас есть идея, предлагайте, как это обозвать. Лучше поздно, чем никогда >_<

"Тишина"

Пыль в механизме, глава 11(2)

Предыдущая часть: http://joyreactor.cc/post/4696808
То же самое, но на autor.today: https://author.today/work/70502
Первая часть: http://joyreactor.cc/post/4052961

Они дошли до шахты лифта, и Эд с каким-то оттенком гордости щёлкнул рубильником. Старые моторы вздрогнули от неожиданности и принялись поспешно сматывать ржавые цепи. Где-то внизу лязгнула и поползла вверх клетка.
— Работает как часы. — Заявил Эд, заглядывая в шахту. — Только старые и ржавые.
— Эд, — вздохнула Милли, — ты вообще-то знаешь, в чём смысл выражения “работает как часы”?
— Примерно. Что-то вроде… Ой.
— Ой? — Уточнил Зиверт.
Вместо ответа Эд снова щёлкнул рубильником, останавливая клетку. В наступившей тишине раздался странный звук, как будто кто-то пытался языком вытащить из зубов застрявший кусочек еды. Иногда среди хлюпанья и щелчков попадался металлический аккорд, и тогда цепи, на которых висела клетка, принимались дрожать.
— Скребун. — Прокомментировал конструкт. — Заблудился, что ли.
Милли тоже перегнулась через перила и посмотрела вниз.
— Сколько их там?
— Один, кажется.
— Один? — Недоверчиво переспросила девушка. — Тьфу, а чего развёл тогда панику? Поднимай клетку, а мы его встретим.
Она сняла с плеча двустволку и проверила наличие патронов в стволах.
— Вы ведь не встречались с ними... лицом к лицу, так сказать? — Проницательно заметил Эд. Милли уже набрала в грудь воздуха, чтобы ответить какой-нибудь колкостью, но осеклась и помрачнела. Действительно, ни она, ни Зиверт, понятия не имели о возможностях этих тварей. Убитый ими через дверь экземпляр не выглядел опасным, но это не означало, что он таковым не был.
— Я предлагаю изучить его хотя бы пару минут, — подал голос Зиверт, — мы не можем надеяться, что нашей огневой мощи хватит во всех возможных ситуациях. Нужно понимать, на что они способны, а лучшего случая может и не представиться.
В отличие от ситуаций, требовавших магической квалификации, в вооружённых столкновениях главной становилась Милли. Она посмотрела на Эда.
— Мы можем на него посмотреть? Клетка его остановит?
— Нет. — Ответил Эд. — Мне неизвестно, как именно они атакуют, но это происходит на расстоянии. Атаковать меня они не пытались… специально. Но смотреть на них я избегаю, это… некомфортно.
— Слишком много “но”. — Вздохнула Милли. — Нет, Зиверт, такое мы в полевых условиях изучать не можем.
Тот молча пожал плечами, соглашаясь. В глубине души он считал, что изучать в полевых условиях можно всё, если взять достаточно длинную палку, но спорить не стал. Милли опустилась на одно колено и взяла дробовик на изготовку.
— Поднимай, — кивнула она Эду. — Как только увижу — стреляю, так что готовьтесь.

Клетка медленно ползла вверх. Из-за пола показалась верхушка, к которой крепились цепи. За ней — стенки, украшенные простенькими геометрическими фигурами, в основном, ромбами.
Скребун сидел… хотя, возможно, стоял. Одним словом, находился на выложенном шершавой металлической плиткой полу. Он не выглядел напуганным или растерянным. Сложно было определить, способен ли этот кусок гнилой картошки вообще испытывать какие-либо эмоции. Единственное, что отличало эту особь от убитой в медкорпусе — глаза. Они были повсюду. Пока скребун с рассеянным интересом шарил отростками по стенам клетки, глаза обводили окрестности пустым, стеклянным взглядом. Милли прильнула щекой к прикладу и посмотрела через прорезь целика.
И встретилась с ними взглядом.
Глаза заполняли собой пространство. Каждый — небольшая щель в пустоту, чёрный вихрь, затягивавший всё глубже и глубже. И их становилось всё больше. Стены, пол потолок, всё покрылось чёрными впадинами глаз. Ещё немного и они начнут сливаться друг с другом, и тогда не останется стен и потолка, не останется пространства, только…
Выстрел прозвучал неожиданно. Револьвер в руке Зиверта дымился, а из его носа тонкой струйкой бежала кровь. Тело Милли, так и не дождавшись команды от мозга, отреагировало инстинктивно. Оба ствола плюнули свинцом. Две дымящиеся гильзы звонко зацокали по каменному полу.
Глаза пропали. Время снова пошло.

Милли заморгала. Её рука схватила пустоту на том месте, где обычно висел патронташ. Его там не было, патроны лежали в поясной сумке, и достать их оттуда автоматическим движением не получилось. Она повернулась к Зиверту.
— Ты как? — Тот выглядел слегка оглушённым, но, в целом, вполне прилично. В ответ на вопрос он только неопределённо пожал плечами. — Не чувствуешь необходимости присесть, прилечь, потерять сознание?
— Голова гудит. Хотел бы отрубиться. — Признался Зиверт. — Но почему-то не получается.
Он шмыгнул носом, сплюнул кровью и поморщился.
— Так ты говоришь, — обратился он к Эду, — там таких много? И на тебя они действуют так же?
— Сотни. Возможно, тысячи. Возможно…
— Я понял, понял. А что ты чувствуешь, когда они на тебя смотрят вот так?
— Ощущаю ли я, как что-то вытаскивает меня из физической оболочки и тащит в непроглядную бездну? — Уточнил Эд. — Да. Но они не смотрят на меня специально.
Зиверт, рывшийся в сумке в поисках платка, чтобы остановить кровотечение из носа, удивлённо уставился на него.
— Ты эту строчку про бездну сам придумал?
— Нет. Это из стихотворения, которое я прочитал. Частично из документа.
— Какого документа?
— Стоп-стоп-стоп, — перебила их Милли, поднимаясь на ноги. — Не хочу вас отвлекать от беседы о поэзии, но не могу не спросить: мы точно должны спускаться в какие-то туннели, кишащие подобными тварями? Мне начинает казаться, что мы зря бежали из деревни.
Зиверт развёл руками. Он затолкал в нос платок, и тот постепенно окрашивался в красный.
— Знать бы заранее. — Сказал он гнусаво. — Но с другой стороны, какой у нас выбор? Я не говорю, что в деревне не было бы безопаснее, но там мы можем только сидеть и ждать, надеясь, что кто-нибудь всё сделает за нас. — В конце тирады у него кончился воздух, и он шумно втянул его ртом. — Здесь всё циклично как приливы. Реактор включается и выключается. Зомби приходят и уходят. Сейчас только мы можем вмешаться и нарушить статус-кво.
— А оно нам надо? — Уточнила Милли.
Зиверт пропустил вопрос мимо ушей.
— Кроме того, — продолжил он, — мы не только скребунов не должны встретить, раз реактор выключен, но и обладаем оружием, которое легко их уничтожает — если вдруг всё-таки встретим. Это, безусловно, риск, но взвешенный и оправданный. Ну как я рассуждаю? Логично?
В процессе монолога они плавно, будто невзначай оказались в клетке лифта. Эд одним аккуратным пинком отправил труп скребуна в коридор и задвинул решётку. Лифт вздрогнул и пополз вниз. Сверху посыпалась ржавая пыль.
— Эти маги с их логикой. — Проворчала Милли, стряхивая ржавчину с плечей. — Когда тебе надо, ты что угодно оправдаешь.
— Ну да. — Слегка удивлённо согласился Зиверт, проверяя, остановилось ли кровотечение. — С чего бы мне оправдывать то, что мне не надо?
Некоторое время они ехали в тишине, пока Милли не щёлкнула пальцами.
— Кстати, — вдруг спросила она, — как ты вообще сумел выстрелить?
— С трудом, — признался Зиверт, — всё шумело, плыло. Я думал, промахнусь опять.
— А глаза ты видел?
— Ну да. Он же ими целиком покрыт.
— Нет, на стенах, на потолке. Везде.
Зиверт уставился на неё, вопросительно изогнув бровь. Милли уставилась в ответ, пытаясь понять, притворяется он или правда ничего не видел. Такое зрелище трудно забыть или не заметить. Но недоумение в глазах Зиверта, кажется, было искренним.
— … проехали. — Наконец, махнула рукой Милли, делая мысленную пометку следить за ним повнимательнее. Дальше они ехали в задумчивом молчании.

Клетка грохнула о пол и остановилась. Моторы снова замерли.
— Добро пожаловать, — с некоторой театральностью объявил Эд, распахивая решётку. Так или иначе это был его дом.
Зиверт вышел из лифта и осмотрелся. Некоторые лампы всё ещё работали, освещая большой зал, в котором сходились несколько коридоров. В потолке, почти в пяти метрах сверху, зияло квадратное отверстие, из которого спустился лифт. Сейчас он стоял на круглой платформе посреди зала. Зиверт подошёл к краю и посмотрел вниз. Рельсы. Ну конечно, что же ещё. Во всех коридорах, которые были видны отсюда, вдоль стен шли пешеходные платформы, а в центре лежали рельсы. По сути, лифт приехал на некое подобие подземного железнодорожного узла.
— Впечатляет, — сказала Милли. По голосу не было похоже, что она особенно впечатлена. — Но есть два вопроса: как это было вырыто, и зачем это было вырыто.
Зиверт посмотрел на стены, на потолок. Бетонные плиты то и дело переходили в гладкую каменную поверхность — эти туннели были прорублены в скальной породе.
— Не руками, это точно, — сказал он. — Магией? Но я не знаю способа её так применить… хотя, конечно, это не значит, что его нет, — добавил он, подумав немного.
— Эд, ты и поезда здесь пустил? — Спросила Милли, разглядывая рельсы. Конструкт слегка развёл руками:
— Увы. Будь это компактная схема, я починил бы, но тут всё слишком далеко. Не могу быть в двух местах одновременно. Поезда здесь давно не ездят.
— Жаль. — Вздохнул Зиверт. — Но зато нас не собьёт неожиданным составом. Тоже плюс.
Ориентируясь на какие-то одному ему ведомые знаки, Эд повёл Милли и Зиверта к комнате управления реактором. По крайней мере, одной из. Как объяснил конструкт, их было две, и они находились друг напротив друга по разные стороны реактора, прямо под ним. Зиверт вертел головой по сторонам с такой скоростью, что она чуть не отваливалась и регулярно начинала кружиться. Коридоры петляли и пересекались, то и дело попадались то тёмные ниши, в которых за огромными окнами виднелись непонятные комнаты, то люки с торчавшими из них лестницами. Они шли почти двадцать минут, когда Милли вдруг остановилась и подняла руку вверх.
— Всё, — призналась она, — я заблудилась.
Зиверт вдруг с ужасом осознал, что понятия не имеет, где находится и как попасть обратно к лифту. Если бы Эд хотел заманить их в ловушку…
Впрочем, это было бы лишним, он и так мог на них напасть в любой момент.
Но если бы хотел, ничто его сейчас не остановило бы. Дорогу назад знал только он. Как и дорогу вперёд.
— Именно поэтому вам и нужна карта. — Кивнул конструкт. — Мы почти пришли, комната за этим углом. А лифт, если хотите знать, вон там. — Он махнул рукой в сторону огромного завала. Земля просела и один из туннелей оказался завален кучей камней, обломков бетона и покореженными стальными балками.
— Если бы не эти завалы, — сказал Эд, — мы бы пришли уже давно. Пришлось делать крюк почти в километр.
Зиверт с подозрением посмотрел на потолок. Как бы хорошо всё не было построено, опоры ветшают.
— А где скребуны? — Вдруг вспомнил он. — Я думал, тут всё будет изрыто норами.
— Норы не в этом смысле. — Сказал Эд. — Просто сейчас они нас не видят. И мы их тоже. Но они всё ещё здесь.
— Как это? Они за какой-то стеной? Или им мешает вернуться какое-то поле?
— Нет. — Подробно объяснил конструкт.
Зиверт уже набрал в грудь воздуха, но махнул рукой и только выдохнул. В какой-то момент Эд, обычно разговаривавший совсем как человек, доходил до границы своего словаря, и начинал давать лаконичные и абсолютно абсурдные ответы.
За углом и правда обнаружилась дверь. Табличка на ней гласила: “комната управления А”. Зиверт повернул ручку, и дверь, с жутким скрежетом давно не смазанных петель, открылась. Внутри были полки, заставленные книгами, пульт управления с кучей кнопок и одиноко мигавшей лампочкой и пара вентилей. На пульте лежала жёлтая телефонная трубка с жёстким прямым проводом. Вдоль стены были проложены трубы, а наверху сверкнуло в свете “светлячка” толстое стекло. Зиверт подошёл к нему поближе. Это было окно, ведущее в активную зону реактора. Сам реактор — нагромождение труб и котлов — высился посреди неё молчаливой башней. Сейчас он был приглушён, но всё ещё работал. Голубое сияние пропало, но между трубами и стеной периодически вспыхивали молнии. Зиверт потряс головой. Проклятый механизм гипнотизировал, пялиться на него можно было часами.
— Эд, ты знаешь, где тут что лежит, — сказал он, отворачиваясь от окна, — есть какие-то инструкции по работе с пультом?
— Не знаю. — Отозвался тот. — Я сюда почти не ходил.
— Тогда ищем. — Решил Зиверт.
Какое-то время они бродили по комнате кругами, разглядывая стены. Зиверт наугад взял одну из книг с полки, пролистал и с отвращением швырнул обратно.
— Что там? — Полюбопытствовала Милли. — Порнография? Чёрная магия?
— Хуже. — Ответил Зиверт. — Гидродинамика.
На стене рядом с трубами висела табличка с иллюстрированной инструкцией проверки воды в системе охлаждения. Зиверт оживился.
— О, вот это удобно. Можно сначала проверить, не заражена ли вода, а потом набрать её.
Следуя инструкции, он нашёл в шкафчике под пультом ящик с колбами и индикационными таблетками, установил колбу в специальное крепление, и потянул за рычаг. Из трубы вылетела струя воды и мгновенно заполнила колбу. Давление было явно меньше, чем в основной системе, клапан не давал струе разбить стекло. Через секунду рычаг сам вернулся в прежнее положение. Сверяясь с инструкцией, Зиверт взял таблетку и бросил в воду. Та мгновенно вспенилась и окрасилась в бледно-розовый цвет.
— Ну вот. — Сказал маг, прикладывая к колбе цветовой идентификатор. — Довольно чистая. Пить можно. Давай свою флягу.
Чтобы не дёргать каждый раз рычаг, Зиверт заклинил его оторванной от книги по гидродинамике обложкой, сложенной пополам. Вода весело брызнула на пол, разлетаясь по помещению каплями. Милли сполоснула фляги и наполнила их водой. После этого Зиверт выдернул клин. Рычаг остался на месте.
— Э-э-э… — Неуверенно протянул маг. На полу уже образовалась лужа. — Сейчас. Нет. Вот, сейчас.
Он подёргал рычаг, потянул на себя, отпустил. Потом через силу вернул его на место. Какое-то время вода ещё немного брызгала, но потом что-то щёлкнуло, раздалось утробное рычание, как от старого унитаза, и заслонка встала на место. Зиверт протёр лицо и стряхнул воду с рук.
— Всё. — Заключил он.
— Ты бы поаккуратнее с древней сантехникой, — заметила Милли, убирая фляги в сумку. — Ещё прорвёт
— Я нашёл журнал. — Поднял голос Эд, потрясая большой книгой в серой обложке.
— Отлично. — Зиверт ловко ушёл от ответа, схватив её и погрузившись в чтение. Милли пожала плечами и принялась рассматривать систему труб.
Прошла уже четверть часа. Зиверт водил пальцем по строчкам журнала, потом сверялся с пультом, хмурился и возвращался к чтению. Несколько раз он забывал поддерживать магический свет, и, оказываясь в темноте, удивлённо моргал, не понимая, что происходит. Милли пыталась выяснить, что вообще написано в журнале, но маг только отмахивался.
— Так. — Сказал он наконец, с силой захлопывая журнал. — Хорошая новость: реактор можно выключить совсем. Сейчас, пока он в пассивном режиме, без нагрузки. Плохая: он включится обратно по запросу. Кто спрашивал, что в этом журнале? Я помню вопрос. Ты, Милли? — Он посмотрел по сторонам. — Короче, это журнал происшествий. Чаще всего ничего у них тут не происходило, но один раз им пришлось остановить реактор для срочного ремонта. Процедура описана.
— Но? — Уточнила Милли.
— Нет никаких но. Тебе придётся выполнить свою половину последовательности в комнате управления “Б”.
— Мне?
— Эду, как вариант. Всё равно только он знает, как туда попасть. Связь между комнатами через телефонную линию, не по радио. Вон, на пульте трубка лежит. Она должна работать, но проверить можно только опытным путём.
Милли нахмурилась.
— Ладно, я схожу. Тут вроде более или менее безопасно, а по дороге неизвестно, что встретится.
— Ещё кое-что. — Продолжил Зиверт. — Тут есть упоминание о том, что рабочим мерещатся глаза в темноте, шорохи и странные запахи.
— Скребуны.
— Точно. А это, на секунду, было до Разрыва, до всего. Во плоти они им ни разу не явились. О чём это говорит? Понятия не имею, — всплеснул руками Зиверт, — у меня всё.
Некоторое время все трое сидели в тишине, пытаясь представить, что здесь происходило сто пятьдесят лет назад. Первой очнулась Милли.
— Ладно, нечего время терять. — Сказала она, поднимаясь на ноги. — Идём, Эд, показывай дорогу.
Эд, озабоченно что-то подкручивавший в груди, поднялся с пола.
— Время уходит. — Сказал он. — Давайте торопиться, если хотите успеть забрать карту.
Они вышли в коридор, и Зиверт закрыл за ними дверь. Какое-то время можно было слышать жужжание ручного фонарика Милли, а потом оно затихло вдали.
Текли минуты. Зиверт походил туда-сюда, поискал среди книг что-нибудь достойное прочтения. Провёл рукой по пульту, собирая пыль, послушал ровный гудок в телефонной трубке. Наконец, он подошёл к окну, которого упорно избегал, и уставился на реактор. Он притягивал взгляд, хотя ничего особенного из себя, вроде бы не представлял. Но на него всё равно хотелось смотреть, как в тёмную бездну скальной расщелины или просто вниз с большой высоты. Зиверту почему-то захотелось плюнуть на блестящую медную трубку и посмотреть, что будет. Он стоял так до тех пор, пока звонкая трель не заставила его подпрыгнуть. Дрожащей рукой он схватил трубку и крикнул в неё:
— Алло?
— Чего ты орёшь, — недовольно спросила трубка голосом Милли, — я тебя слышу. Связь есть.
— Да, извини. — Выдохнул Зиверт. — Это я от неожиданности. У вас всё нормально?
— Всё в порядке. Давай свои инструкции.
Зиверт распахнул журнал и начал диктовать, попутно сам выполняя те же действия на своём пульте.
— … нет, не зелёную, красную ручку. Она ещё подписана как “СКРТ ОСБТ”. Как нет? Ну слева от большой лампочки. Да. Да, она, точно. Так, теперь на счёт три дёргай за самый большой рубильник. Раз, два…
Комплекс со всеми коридорами и скалой, в которой они были вырублены, ощутимо вздрогнул. Зиверт выглянул в окно. Реактор всё ещё угрожающе нависал над ним, но молнии перестали по нему пробегать.
— Готово. — Выпалил он в трубку. — Возвращайтесь.
Теперь дело было за теми, кто оставался наверху. Заметит ли инквизитор, что купол пропал? Сможет ли вызвать подмогу? Не сожрали ли его странные люди из деревни? Какое-то время Зиверт размышлял об этом, пока его внимание не привлёк скрежет металла. Он повернулся и едва успел пригнуться. Заклёпка вылетела из трубы с такой силой, что пробила книгу, стоявшую на полке. Через мгновение труба разорвалась. Опешивший Зиверт смотрел, как пол быстро заливает вода из системы охлаждения. Когда она подобралась к его сапогам, он опомнился и выскочил за дверь. Навалившись на неё со всей силой, на которую был способен, он щёлкнул замком. Какое-то время она продержится, но не очень долго. Зиверт перевёл дух и бросился в том направлении, куда уходила Милли с Эдом. За углом туннель опять превращался в пять, расходившихся в разные стороны. Зиверт в отчаянии крутил головой по сторонам, пока не заметил слабый свет, идущий из одного из них. Он бросился туда.

— Эй, Зиверт! — Милли помахала фонариком магу, спешившему навстречу. — Ты чего бежишь, что случилось?
— Да… я это… там… — Запыхавшийся Зиверт никак не мог перевести дыхание. Милли внимательно его осмотрела. Ран нет, вроде всё в порядке.
— Ну давай, отдышись. Что такое?
— … — Начал Зиверт, но не успел издать ни одного звука. Что-то чёрное, огромное пролетело мимо него и врезалось в Эда с такой силой, что тяжёлый конструкт оторвался от пола и мгновенно исчез в тёмном туннеле. Огромная тварь, ростом почти до потолка, медленно разворачивалась, цепляясь за стены. Мимо Зиверта со склизким чавкающим звуком прополз длинный хвост. Магический свет выхватил из темноты блестящие стальные бока. Это был вагон поезда. Но обычно у вагонов не было длинных лап, чтобы цепляться за стены туннелей. Не было хвоста, не покрытого кожей, демонстрирующего голые, сокращающиеся мышцы. И уж тем более не было четырёх огромных жёлтых глаз над пастью, полной зубов. Аморфная биомасса создала себе конечности, чтобы охотиться. И именно этим она собиралась заняться. Тварь принюхалась к затхлому воздуху туннеля и издала душераздирающий вопль. Милли врезала Зиверту кулаком в плечо.
— Бежим! — В который раз заорала она.
И они побежали.
Мама работает в детском рентгеновском кабинете. Дети, как правило, всегда рыдают навзрыд, когда родители заставляют их проходить данную процедуру. Родители, естественно пытаются их успокоить, ибо шевелиться во время снимка нельзя. Один папа просто побил все рекорды, когда плачущий четырёхлетний

Отличный комментарий!

лежали всей маршруткой?
Всем отделением рентгенографии.
Одна лампа на каждом лестничном пролёте. Одна, две, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь.
Три поворота ключом в замке.
Каждую подошву о коврик нужно вытереть дважды. Коснуться дверной ручки, ещё трижды повернуть ключ и ещё два раза дёрнуть ручку, проверяя, надёжно ли дверь заперта.
Один раз заглянуть в зеркало.
Зеркало отражает меня. Облик ничем не примечательный, и я это понимаю. Как и то, что мои действия, мои ритуалы бесполезны и не защитят от опасности. Я знаю, но всё равно ещё раз проверяю, надёжно ли заперта дверь.

Всё началось года два назад, когда я забыл закрыть входную дверь. Кто-то ворвался, схватил мой рюкзак, висевший в коридоре, и скрылся ещё до того, как я успел что-то предпринять. Полиция ничем не помогла в поиске, а я не потерял ничего ценного, кроме собственного покоя. Страх постоянно голоден, и для жизни ему нужна пища, которую я щедро давал. Постоянная память о том, что дверь должна быть закрыта, превратилась в манию, мания обрастала защитными ритуалами-привычками. Мысль, что кто-то может попасть в дом без моего ведома, невыносима. Я проверял дверь, потом проверял ещё раз, полагая, что забыл сделать это сначала и не доверял самому себе. Через некоторое время я дёргал за дверную ручку дважды, входя в квартиру и покидая её — медленно, запоминая каждый жест.
Но страху этого было недостаточно, и привычка потянула за собой остальные. Я фиксирую: в дом никто не проникал за время моего отсутствия, и делаю это прежде, чем войти самому. Чтобы наверняка — чётное число раз вытираю ноги о коврик. Чётные числа — самые надёжные.
Вытесненный защитными ритуалами страх отступил. Я зажил практически нормально до тех пор, пока однажды ритуал не оказался пресечен, банально и грубо. Поднимаясь к своей двери, я тщательно сосчитал лампы и совершил нужное число оборотов ключом в замке. А потом над ухом зажужжала оса. Я вытирал обувь о коврик, но оса зудела и я отмахнулся, сбившись со счёта.

Смейтесь сколько угодно, но мой мир рухнул. Я чувствовал себя так, точно стою на осыпающейся платформе в центре пустоты. Я — и оса, продолжавшая летать где-то над головой. Выдохнув, я попытался взять себя в руки, дважды шаркнул по коврику и шагнул за порог. Оса юркнула следом и зависла у шеи. Я хлопнул ладонью по твари и трижды повернул ключ.
Укушенная напоследок ладонь надувалась и немела, а я стоял в коридоре и пытался вспомнить, сколько раз я вытер ноги о коврик и коснулся ли дверной ручки прежде, чем закрывать замок. Дверь заперта наверняка, но иррациональное чувство нарастало, как приливная волна.
Я два раза коснулся дверной ручки и ушёл в комнату. Но знал, что это меня уже не спасёт. Защитный ритуал был прерван.

Ночью спалось ещё хуже обычного. Становилось то жарко, то холодно, рука болела, и мысли, кипевшие в мозгу, не давали ни уснуть, ни переключиться на что-то ещё.
Сколько раз я шаркнул по коврику?
Сколько раз я проверил дверную ручку?
Я пытался вспомнить и не мог. Стычка с осой запомнилась отчётливо, в то время как мои действия тонули в каком-то тумане. И, поворочавшись ещё немного, я сполз с постели и пошёл проверять дверь.Она была заперта. Удовлетворённо улыбнувшись темноте, я захотел вернуться в постель… и не смог, услышав тихое дыхание, доносившееся снаружи. Стараясь ступать тихо, я прильнул к глазку, взгляду предстал освещённый зеленоватым подъезд, искажённый выпуклой линзой. И там кто-то был, неподвижный и длинный. Он стоял прямо за дверью и ждал. Он знал, что ритуал нарушен. И ждал чего-то.

Наконец я решился. Быстро нажав на ручку и дёрнув дверь, — заперта, — я рванул в свою комнату так быстро, как мог. Тот, кто дышал за дверью, затих, и я мог только надеяться, что он ушёл. И я скорчился под одеялом, отвернувшись к стене.
Когда дверь открывалась, одна из петель издавала характерный, узнаваемый скрип. Я услышал его. Нужно было изобрести новый ритуал, и глядя сквозь щелку между одеялом и кроватью, я пытался найти хоть что-то, что можно пересчитать. Что-то чётное.
Слышу медленные шаги к своей комнате. К кровати. Я трясусь от ужаса и считаю резные завитки на спинке кровати. Один. Два. Три.
Гость хрипло и размеренно дышит. Он ждёт, когда я закончу счёт, а я не смею повернуться, чтобы взглянуть в глаза воплощённому страху.
Четыре. Пять. Шесть.
Я слегка откидываю край одеяла, чтобы увидеть другие завитки. Вижу край бледного вытянутого силуэта и, цепенея, продолжаю считать, беззвучно шевеля губами.
Семь. Восемь. Девять. Всё.
Сипло вздохнув, он срывает с меня одеяло и последнее, что я вижу — девять круглых, немигающих глаз.
,Истории,ужасы,песочница

Отличный комментарий!

Там такая херня, что эти мифы про наблюдения основаны на том наркоманском мультике. А в реальности "наблюдение" - это воздействие.
Здесь мы собираем самые интересные картинки, арты, комиксы, мемасики по теме в этой комнате темноте пустоте (+1000 постов - в этой комнате темноте пустоте)