Оперативники застрелили

Орленко Евгений сам себя застрелил проверяя бронежилет, а его товарищ снял на камеру.

«Знатные киллеры катаются по городу. Обещают не шалить». Следователь по особо важным делам из Санкт-Петербурга — о вернувшихся с войны заключенных

Начальник первого управления по расследованию особо важных дел главного управления СК по Санкт-Петербургу Юрий Яшков в интервью «Фонтанке» рассказал, что сотрудники правоохранительных органов следят за «точно опасными» бывшими заключенными, получившими помилование за участие в войне.

Отвечая на вопрос, что делать с людьми, которые после возвращения с войны снова совершают преступления, Яшков заявил, что «пока в Петербурге такого мало было». Он вспомнил убийство в ресторане «Чабрец» 18 марта. Тогда отправившийся на фронт из колонии Алексей Исаков застрелил своего знакомого, который, по его утверждению, был должен ему семь миллионов рублей.

«Вообще мы знаем, кто выходит, знатные киллеры уже катаются по городу, отзваниваются нам, обещают больше не шалить. Но это те, с которыми был контакт, которые сотрудничали. Не все освобожденные так поступают. Я стараюсь следить за какими-то одиозными товарищами, про которых знаю, что они точно опасные», — cказал Яшков.

Один из них, по его словам, сейчас работает таксистом. «Честно говоря, страшно за клиентов. Я всем оперативникам разослал его фотографии. Я не верю, что он исправился и что-то не совершит. Такой тип человека, склонный к насилию», — пояснил следователь.

Сколько всего в Санкт-Петербурге бывших заключенных, вернувшихся с фронта, Яшков не знает, но, по его мнению, «их хватает». Он также добавил, лично знает двух человек, которые «не удержатся».

Оперативники СБУ во время задержания двух дезертиров ВС Украины на границе Херсонской области и Автономной республики Крым.

Опыт приходит с годами.

В отделе полиции повесился мужчина без обеих рук

Какой он, украинский плен?

Прошел год СВО. Прошли одни надежды, появились новые. Бог славно посмеялся над всеми планами. Кто почувствовал войну, пошел в солдаты, кто превратился в ждуна, а кто вообще ничего не заметил за пределами круга работа-дом.

Год изменил нашу жизнь и прежней она уже не будет. И вот одно из стеклышек новой мозаики, которых не было до, и представить себе было сложно — украинские слухи о плене для русских.

День за днем, собирая крупицы информации, слушая и мотая на ус, постепенно начала вырисовываться картина, что именно нацистская репрессивная машина может предложить русскому солдату или офицеру, сдавшемуся или попавшему в беспомощном состоянии в плен.

Не исключено, что описанные ниже методы аппарата насилия украинского марионеточного государства будут применимы и к гражданским Российской Федерации, в случае их захвата врагом в Приднестровье (несколько сотен тысяч граждан РФ) или Брянской области.

Итак, первый вывод, который удалось сделать, — сепаратизация. Те, кто сдался в плен, — отдельно, те, кто попал в плен или в бессознательном состоянии, или вследствие тяжелого ранения — отдельно. Такое разделение связано не только с тем, что одни — сразу в тюрьму, а других в тюремный госпиталь. Первые сдавшиеся — по сути люди, которые поставили свою жизнь выше своей Родины, выше своего народа и выше присяги, наконец. Тяжело, человека, который в покорности перед нацистом поднял руки и отдал ему свой автомат называть солдатом или офицером. И это гестаповцы из СБУ и их американские советники прекрасно понимают. Ну и получается, что относятся они к сдавшимся, как к глине, из которой можно вылепить то, что нужно дяде Сэму.

Вторые же пленные — раненые, без руки, без ног, те, кто был на грани жизни и смерти в момент пленения, те, кто из последних сил держал, не давал разорвать паутинки, которые соединяют душу и тело — те американцам и нацистам малоинтересны. По крайней мере, о работе с ними я за год ни разу не слышал. Возможно, те страдания, которые им пришлось пережить, настолько велики, что пытки, которые им обещает СБУ, могут показаться смешными. Возможно, от этого и голова повреждена, а значит, «глина» может дать сбой. А возможно простой расчет низкого КПД пыточных часов палача. В то время как сдавшиеся уже однозначно высказали покорность украинскому нацистскому государству, дали свое позволение делать что угодно с ними, пришедших в себя в плену надо еще ломать.

Второй вывод, который происходит из поученной информации — тех, кто здоровый попал в плен, каждый день на регулярной основе бьют. Не сильно, чтоб не покалечить, но методично. Нет, это не допрос. Просто каждодневная, кропотливая работа по превращению человека в сломленное дерьмо. Ведь именно таким он должен вернуться в Россию. Да с наложенным гримом на душе и сознании. С подлеченными ранами, но уже не Человеком в русском понимании этого слова.

Пытки также основной инструмент работы с русскими пленными. Однако они обычно прекращаются после получения необходимой информации или удовлетворения садистских фантазий банедровца. А вот избиения, как завтрак, обед и ужин, — ежедневны.

Следующим общим элементом работы с пленными является предложение написать им заявление о добровольном сотрудничестве с одной из нацистских структур, которая занимается разведывательной или оперативно-розыскной деятельностью.

Конечно, многие поначалу отказываются, но к ним находят подход, и они на бумаге фиксируют требуемую измену Родине.

Ломать особенно как бы и не надо. Просто им дают те мелочи, которые мы не замечаем в гражданской жизни. Кому-то достают лекарства, которые лечат, кому-то дают позвонить домой, кого-то накормят хорошей, пахнущей едой с виски и угрожают прямо из-за стола отправить в камеру, куда же параллельно слить инфу, что чел продал соседельцев за хамон и бухлецо.

Интересным моментом является то, что нацисты убеждены, что почти все, кто подписал такое соглашение о сотрудничестве, пойдут каяться, как только будут обменяны. Причем некоторым пленным так и говорят, что бумажка яйца выеденного не стоит. Ты, дескать, здесь просто подпиши. Работа у нас такая, со всех предательство выбивать. А там, на Родине, — иди сразу в ФСБ и рассказывай все, что вспомнишь или придумаешь. Все ОК. Без проблем. Мы все понимаем.

Однако потом происходит непонятная путаница, и то ли дата не та оказывается, то ли ошибка где то по тексту, но пленного просят написать подобное соглашение еще раз.

Бывают случаи, что внезапно меняется оперативник или организация, за которой закреплён пленный, и писать соглашение о сотрудничестве, понятное дело, надо уже новому юрлицу.

Причем не исключено, что украинские оперативники второе заявление, так сказать, уступают своим западным активным партнерам. А те уже платят агенту как бы фунтами и долларами. По левым агентурным сообщениям. На самом же деле суммы делятся между западными и украинскими спецслужбистами и их начальниками, которые отвечают за проведение контрольных встреч.

Но если заявление берется два (+) раза, то отбор объяснений по разным вопросам — десятки. По крупицам собирается информация обо всем: родители, школа, друзья, любимая девушка, жена, дети, садик, школа уже детей, служба, сколько у кума сыновей, что готовит теща и т.д. Ведь даже несмотря на то, что бывший пленный будет под колпаком ФСБ, но, возможно, в его окружении найдется тот, через кого получится дальше распространять скверну. Тут каждая мелочь важна.

Рассказывая на сотом допросе, пленный, может, и хотел бы соврать, но если десять, двадцать, тридцать раз на протяжении полугода его спрашивать относительно того или иного ключевого момента, то тупо, по статистике, правды будет больше, чем легенд. Правда она как бы существует безотносительно, а вот на создание мира легенды нужно тратить дополнительно энергию. А чтоб потом не сбиться — выдуманный легендарный мир надо прорисовать лучше, чем реальность. А это уже уровень искусства, до которого пленными из-за ежедневной забитости добраться практически нереально.

Возможно, бывший пленный, вернувшись на Родину, и сможет сделать все, чтоб искупить свою вину. Может быть, он изо всех сил попытается сделать так, чтоб тот ущерб, который он будет наносить врагу в кровавых боях, будет больше, намного больше, чем ущерб Родине, которой пришлось за него расплачиваться нацистским зверьем, повинным в смерти многих русских.

Из интересного…

Несколько раз видел, как полицаи осматривают мосты, дороги, ЛЭПы на неохраняемых участках. Видать, получили инфу, что диверсии возможны. Хотя в целом Киев — на абсолютном расслабоне.

На таком абсолютном, что даже старые, объемные тетки из центров принятия решений, которые осенью, как лани, неслись в бомбоубежище, перестали бояться. Сидят и без малейшего переживания пьют чай с баранками, пока надрывается сирена. Со смехом комментируют сообщения в Телеграме, что, где, куда летит.

Также несколько знакомых из центров принятия решений отправились поплавать в теплых морях. Надо ж как-то загаром поддержать тех ВСУшников, что в окопах сидят.

8 марта в Киеве включили уличное освещение некоторых микрорайонов и пригородов. И уже не выключали вечером ни 9-го, ни 10-го (дни ракетных ударов). Так что, несмотря на то, что свет в квартирах хоть изредка, да и отключают, но город по освещению постепенно возвращается в досуровикинские времена.

Относительно облав. Был разговор со знакомым военным. На дух не переносит бандеровцев и наци, но служит им. По молодости хотел служить Украине, но поскольку украинское общество в основной своей массе решило на нее подзабить и начать служить пиндостану — продолжил служить уже такой Украине. Так вот, он поделился мыслями относительно методов его коллег из военкоматов. Да, как бы не по-людски призывников как скот ловить. Однако граждане сами же хотели этого, сначала скакали на майдане, привели нацистов, поддерживали сожжение людей живьем в Одессе, потом во всех опросах высказывались за максимально силовое возвращение Донбасса (по сути — войну), теперь опять же все кричат за победу и взятие Москвы, так что получается, военкомы просто искренне помогают гражданам реализовать свои «сексуальные фантазии».

Другая история. Знакомый рассказал, что позвонили ему и сообщили, что батальон, где служил его сын (доброволец), почти полностью уничтожен в Бахмуте. Чел, который выжил, сказал, что видели, как взрыв был от сына в двух метрах. Оплакали. А через день сын позвонил. Каким-то чудом ни один осколок его не задел. Очнулся от того, что замерз ночью. Кругом трупы, крысы за ужином и воронки. Ну и ползком, ползком по звездам вернулся в расположение. Там возник какой-то конфликт. Не серьёзный. Иначе расстреляли бы нах как принято. Просто угрожают ему сроком. Вот родственники через адвоката и решают, чтоб он присел на пару лет. Да и сын не против. Хотя его бандеровские взгляды остались непокобелимыми.

28 февраля, когда карта «Гугл» нарисовала, что ВСУ полностью отброшены на западный берег реки Бахмутки в эфире появилось две нацистские песни про Бахмут. Ну, что типа крепость, которую никто никогда не возьмёт. Что вообще это сердце Украины ну и прочая муть. Ждем новых композиций.

Мысль возникла относительно Грузии. С валютной точки зрения получается, что цветные революции это как бы борьба тех, кто борется за свою валюту и получает в ней зарплату против тех, кто борется за американские фантики, так как получает в них зарплату, но на которые нет лишних товаров в его родной стране. И из-за кризиса гегемона, грузины-подпиндосники уже силой должны впаривать в экономику своей страны фантики и отбирать за них товары, которые не может себе позволить его сосед за кровно заработанные им лари.

Печатать фантики всегда легче, чем производить товары. И по логике, никто не может этому противостоять.

Сергей Климов,

Стрелок с Лубянки оказался 39-летним девственником живущим с мамой, интересно сколько дней он провел на Джойреакторе безвылазно и какие медальки у него были?