время охуительных историй

По тегу не нашел, может не боян

Рыдал до слез))
Черти занесли меня служить и жить, соответственно, на Чукотку. Край до умопомрачения ебнутых на всю голову людей и такой же природы. По идее, там, что ни день - история для этого сайта. Так вот, служебную квартиру ждать долго. Напарник поселил меня в пустующий частный дом к своему, а теперь уже и моему другу. Дом большой, теплый, с центральным отоплением, канализацией и водоснабжением. Все, само-собой халявное, сделанное посредством врезок в магистрали. Все заебца, живу, служу, хлеб с оленинкой да чирами жую. Приехал я в ноябре. В декабре пиздануло за минус полста. Меня же никто не предупредил, что в домах там горячую воду на зиму вообще не закрывают... За пол дня перемерзло, нахуй, все! Канализация, вода, правда только холодная, короче аут. Пришел я со службы - умыться решил - пол ванной затопил. Ага - подумал я - засада. Ну да ладно, я ж с Урала, справлюсь! Хуиньки, заинька! Что я только не пробовал, чукотский ебанный мороз победил всю мою уральско-финскую смекалку. Ладно ссать - двухлитровой бонаквовской бутылки мне хватало на 1,5 - 2 суток. А срать? А мыться? стирать, посуду мыть? Ладно есть прачечная. С какими глазами я отдавал женщинам свои вонючие трусы с носками, ебана рама, да я, как честный человек жениться на них после этого должен был... Баня тоже 2 раза в неделю, так что нормально. Посуду мыть - в тазике тоже ничего. Проблему с "поссать", как я уже говорил, я решил. Кстати - это, сука, наука целая - поссать в баллон. Мужики меня поймут. Член в горлышко не лезет, дырку членом затыкать нельзя - из-за избыточного давления брызжет, что твой гейзер. То есть надо подвести член к горлышку и ссать, блядь, с расстояния и при этом попадать. Но хуй с ним, терпенье и труд...
А вот посрать при минус, скажем 55, 60, или 67 (максимум, при котором мне приходилось хезать), это, детишки мои теплолюбивые, абсолютный мандышлак! То ли воспитание, то ли врожденная чистоплотность, то ли осознание того, что будет вонять, а дом не проветрить, вынудили меня бегать хезать в огород. Ага. В тапочках. Со временем у меня появились даже несколько невъебенно полезных навыков этого дела. Во-первых, бумага - она должна лежать на улице и развернутой, иначе, стоит выйти на улицу - будет не бумага, а кусок инея. Во-вторых - ебало должно быть очень сухим, иначе в процессе смерзнутся, к хуям, глаза (в смысле ресницы), или отморозятся ухи. В-третьих - как бы ни тужиться, дышать ртом низя, а то расколются зубы. Ну или покажется, что они расколются и будет не до хезанья. В-четветрых... В-пятых... В-двадцатых... Короче правил дохуя.
Так вот, выбегаешь в огород - хрум-хрум-хрум по снегу. Быстро, еще быстрее, сука, роешь ямку. Штаны рывком вниз, сел. Как кричала та панда в мультфильме - оооо, бедные мои колокольчики! Какие в мазуту колокольчики?! Сидишь и всю волю, какая есть перенаправляешь в жопу - быстрее, падла, еще быстрее!!! Еще и подрыгиваешь говнобаком, чтобы, нахуй, отваливалось все, как ступени от ракеты-носителя, пока не примерзло все к "ракете" эдаким модернистским сталактитом. Досрал, не досрал - похуй, тем более, что его (хуй) уже и не видно и не слышно. Бумагу негнушимися пальцами в жопу, еще бумагу. Стоишь раком, как броненосец, или паровоз какой - в дыму все. Выпавшее парит так, что сам нихера не видишь. Этакий земной элементаль с лавой под ногами, в рот ему ноги! Все, штаны крючками, в которые превратились пальцы - вверх. бегом нахуй домой! О бля, как же болят пальцы! Снова бумагу в руки и подтираешься уже нормально. О, Член, здорово, где был? Помыть руки в тазике. Успокоиться. Ну все, до следующего раза.
Эти пизданутые подвиги я совершал каждый, сука, день с декабря до марта, пока не переехал в служебную квартиру. Вот. А вы говорите блевать плохо... Дети!
Олегатор, Саня, привет братушки!


© starka

В общем не так давно это было, вроде во Владимирской области, театр, на сцене оркестр, перед оркестром как и положено стоит дирижёр. С других областей там тоже высокие чины были. перед началом выступления к дирижеру подходит основатель мероприятия, тоже между проем высокий чин, и говорит:
- Вот что-же вы, приличный человек, очки даже на себя нацепили, а к залу - жопой!

Автор:Бетти Эрикссон Вычитка/Редактура:Мортий Мариев

Всё началось в школе, когда за окном расцветала осень, и шли последние тёплые октябрьские деньки. Уроки уже закончились, школа почти опустела; тишина лишь изредка нарушалась шагами оставшихся учителей и учеников. Не желая нарушать этот чудный покой, я неподвижно стоял в классе, оперевшись руками на подоконник и глядя в окно. Чем-то завораживали такие моменты: вечно наполненные шумом, движением, голосами, звонками коридоры и классы погружались в необычную вязкую успокаивающую тишину, которая позволяет взгдянуть на всё окружающее другим взглядом, расслабиться, не спешить и не думать о завтрашнем дне. Вскоре я покину это здание и направлюсь домой, где снова вольюсь в круговорот своей обычной жизни - эта ограниченность во времени делала моё положение ещё волшебнее.

Оставив все эти пространные рассуждения, я собрался уходить и повернулся спиной к окну, когда понял, что всё это время был не одинок. В дверном проёме я увидел её. Это была девчонка из параллельного класса: дочь богатых родителей, ходит с яблочной техникой, приветственно целуется с подружками у входа, ходила со своей компанией - в общем, типичная ученица столичной школы, девчонка из тех, на которых я никогда не обращал особого внимания. И вот она стояла в дверях, невысокая, маленькая в размерах, но, для своего роста, хорошо сложенная и симпатичная. Поза её выражала растерянность и ошеломление, с которыми глаза девочки смотрели на меня сквозь тягучую тишину.

Это был подходящий момент. Она первая нарушила молчание:
- А где... - шаг вглубь кабинета.
- Ушёл!
- А-а-а... - ещё шаг в мою сторону.
- По какому вопросу? - подходящий момент, чтобы начать игру.

Она спросила какую-то чушь по одному из предметов, приблизилась. Я невольно улыбнулся, поправил её слова и ответил такой же чепухой. Взял портфель и сделал шаг. Слово за слово, мы оказались друг перед другом. Звук голосов всё убывал и убывал - с каждым разом приходилось наклоняться всё ближе и ближе. И вот наконец поцелуй, жаркий и страстный... Хотелось продлить это мгновение, но... Игра же только начинается! Я резко отстранился:
- Ровно через месяц. Здесь. После уроков.
- Пого... - я уже был у двери.

Несколько раз после этого мы встречались в коридоре между уроками. Расскажу о первой встрече. Я шёл вместе со своими приятелями и разговаривал. Навстречу шла она. Остановилась и слегка смущённо пошла вперёд. Она уже было повернула голову и приоткрыла рот, чтобы сказать что-нибудь приветственное, но ни один мой мускул не дрогнул. Я продолжил общение с моими спутниками как ни в чём не бывало и не удостоил вниманием никого постороннего. Обарчиваться тоже было бы опрометчиво, так что я не смог насладиться произведённым эффектом сполна, но что поделать: игра продолжается.

На дворе был ноябрь. Один из его мёрзлых дней оказался днём назначенной встречи. Перед последним уроком я заранее взял куртку из раздевалки, которая впоследствии тихо провисела на спинке моего стула. После звонка я вызвался отдежурить в своём классе. Все ушли. Я аккуратно задвинул все стулья кроме одного, на который и сел. Идти в нужный мне класс было рано. 10 минут ожидания, и я перекидываю куртку через предплечье, беру портфель и направляюсь к месту встречи. Мерно вышагиваю по коридору. Вот! Нужный кабинет уже скоро, я приближаюсь. Осталась всего каких-то пара метров! Вздыхаю... И медленно прохожу мимо, к выходу.

Мой троллейбус подошел к остановке. Плевать. Остановились ещё несколько и снова мой. Я снова не двигаюсь с места. Проходит время, и вдали появляется третий троллейбус. Я смотрю на часы и понимаю, что на нём я и поеду. Пока он медленно ползёт через перекрестки и узкие участки к остановке, происходит то, чего я и ждал: справа от себя я слышу стук каблуков. Запыхавшаяся, в надетой наспех курточке, меня догоняет она, та самая девчонка. Краем глаза с удовольствием наблюдаю лучащуюся злобу на её лице, отраженные особо сильно в глазах. Она уже совсем близко. Резко поворачиваюсь и пригласительно выставляю руку в сторону двери только что подъехавшего троллейбуса. Улыбаюсь. Она резко останавливается в ошеломлении и стоит так пару секунд, обдумавая ситуацию, затем проходит внутрь машины.

Берусь за поручень.
- Какого чёрта здесь происходит?!
Спокойно смотрю прямо на неё.
- Что ты вообще себе позволяешь?!
Она так мило сердится. Не могу сдержать улыбку. Её голос обрывается.
- Я так ждала... - прижимается ко мне.
Свободной рукой я обнял прижавшуюся ко мне девушку. Сегодня она определённо выглядела слишком шикарно для обычного учебного дня: водопад тёмных волос явно был прилежно уложен до недавней пробежки, строгий чёрный жакетик идеально сочетался с юбкой, чуть не доходившей до колен, темные чулки, довершали картину черные лакированные туфли на высоком каблуке - заметил, что она любит такую обувь, кажется, из-за своего роста и миниатюрных размеров. Я видел все это сверху и таял от осознания того факта, что всё это великолепие было создано, подобрано и одето ради встречи со мной. Так, в объятиях друг друга, мы и доехали до моей остановки.

В это время дома у меня никого не было - я знал, какое выбрать время. Со мной она впервые почувствовала радость от слияния с любимым человеком. Но испытывал ли я те же чувства? Разумеется, я относился к ней величайшей нежностью и симпатией, но было ли это любовью? Впрочем, не так уж важно. Игра продолжалась.

До позднего вечера мы гуляли в ближайшем парке, мило болтали о всякой чепухе, целовались - проводили время как типичная парочка. Напомнил, что ей пора бы отправляться домой и повёл её к ближайшей станции метро. По дороге туда она погрустнела, поникла. Я мог бы и спросить о природе этого состояния, сказать что-нибудь утешительное. Но правила приходится соблюдать, так что я непрошибаемая стена и всё, что я собираюсь делать - позволить ей самой высказать. Не напрасно:
- Так теперь... - слова даются ей явно нелегко. - Я являюсь твоей девушкой. Ты мой парень... И...
- Я не хочу, чтобы кто-либо об этом знал.
Больше она не сказала мне ни слова. Похоже, правила моей небольшой забавы становились понятны не только мне. Горячо поцеловав меня на прощание, она скрылась за массивной дверью наземного вестибюля. Я остался один в начале дороги домой, залитой тишиной, осенней слякотью и светом фонарей.

С того момента прошло уже больше года. На дворе была весна, а я заканчивал 11-й класс школы. Скоро этот этап для меня закончится. За прошедшее время у нас было несколько десятков встреч с моей тайной подругой. В совершенно неожиданное время я возникал рядом с ней посреди бурного потока учеников и сообщал место и время следующей встречи, бесследно растворяясь в толпе в следующую секунду. Иногда мне казалось, что стоит поднять уровень сложности и просто говорил: "Найди меня. Завтра."

Хотя и не многочисленные, наши встречи всегда были страстные и жаркие: мы сливались в поцелуях у окон на верхних этажах, занимались любовью в опустевших классах и темных подсобных помещениях со спорт-инвентарем, ключи от которых я добывал, исполняя обязанности старосты класса. При спонтанных встречах на чужих глазах мы оба играли и с безразличием расходились. Лишь изредка я как бы случайно касался её пальцев, а иногда брал за руку. Всё пребывание в школе превратилось для неё в невероятную авантюру с томительным ожиданием, мучительной скрытностью и радостью встреч. Я же играл и забывал о скуке и серости школьных будней.

Но вот, школьная жизнь подходила к концу, и я решил сделать своей девушке особый сюрприз. Встреча была назначена на одном из нижней этажей здания у двери в кабинет моего класса. Так и представляю эту картину: уничтожая тишину, в коридоре появляется миниатюрная девочка, бойко и поспешно семенящая на каблуках в сторону моего кабинета; рядом - никого. Она останавливается, выжидает несколько мгновений, затем нетерпеливо осматривается по сторонам. Крррряяяк! Дверь перед ней с треском раскрывается, заставляя девушку вздрогнуть. За дверью всё это время был я. Секунда! Дверь захлопывается и в коридоре снова воцарились тишина и пустота.

Мы оказываемся в своеобразном предбаннике длиною метра 2 и непроницаемо тёмном, в обоих концах которого двери. Одна ведет в класс, другая в коридор. Не отрываясь от тёплых губ, на ощупь нахожу замочную скважину и закрываю проход в коридор: сейчас много разгильдяев остаётся после уроков, чтобы готовиться к экзаменам, а нам не должны мешать - хорошо всё-таки быть старостой и иметь при себе кучу разных ключей. За поцелуями и объятиями не замечаем, как оказываемся у противоположной двери. Каждый раз, когда заключаю её свои объятия чувствую трепет: такое нежное, маленькое, красивое существо находится в моих рука - я должен и хочу защищать и любить его. Да. Любить. Нахожу в себе силы оторваться, и открываю нам путь в класс. Жалюзи заблаговременно опущены и повернуты так, чтобы скрыть всё происходящее внутри. В них бьют солнечные лучи и наполняют светом. В кабинете спокойный полу-мрак. Ключ нашёлся и ко второй двери.

Усаживаю своё сокровище на парту и снова приникаю к её губам.
- Сегодня займёмся чем-то особенным. Повернись.
Встаем вплотную ко мне, разворачивается, выгибает спину и локтями опирается о парту. Я делаю шаг назад, поднимаю юбку. Сначала вижу чулки, каждый из которых заканчивает оплетать её стройные ноги в районе бёдер, затем упругие, сочные ягодицы, налившееся ещё больше из-за туфель с каблучками. Больше не могу сдерживаться! Грею ладони, потирая их друг о друга, и трогаю, наконец, эти прекрасные ягодицы. С нарастающим упорством массирую их, поднимаясь чуть выше, и слышу первые робкие стоны впереди себя. Перевожу хватку на резинку трусиков и медленно стягиваю их вниз. Приподнимает сначала левую потом правую ногу, позволяя отбросить бельё окончательно.

Захватываю заодно бутылочку с лубрикантом около ножки стула и снова возвращаюсь наверх. Правой рукой продолжаю массировать ягодицы, приближаясь всё ближе и ближе к дырочке. Обильно поливаю смазкой указательный палец и, размазывая лубрикант, по спирали медленно приближаюсь к своей цели. Прохожу последние миллиметры и я на месте. Слышу вскрик удовольствия и, отчасти, испуга. Но ожидание боли не оправдалось. Палец не погрузился даже по первую свою фалангу - я никогда не стану причинять боль своему сокровищу. Вытягивая палец и погружаю его вновь, на этот раз чуть глубже. Снова тяну назад и погружаю ещё глубже. Так повторяю ещё много-много раз. я уже внутри по первую фалангу, ещё через некоторое время по вторую и, наконец, палец полностью скрывается в этой укромной пещерке. Начинаю возвратно-поступательные движения. Темп потихонечку растёт, забавно кореллируя с громкостью и частотой вздохов моей милой.

Чавк! Ключ проворачивается в замке внешней двери! Кто-то идёт сюда! Девушку перед мной словно бьет током, он в страхе замолкает и собирается вставать. Аккуратно, но твёрдо кладу ей руку на спину, придавливая к столу - игра продолжается!

Здесь не спрячешься. Если ключ найдет замок и во второй двери, то зашедший вряд ли будет сомневаться в характере нашей встречи за двумя запертыми дверями. Но если просто какой-нибудь учитель откроет первую дверь, чтобы оставить ключи на одном из крючков в "предбаннике" перед классом, то и останавливаться нечего. После секундной задержки из-за размышлений, я продолжил погружения с приличным темпом, не резким и быстрым, но ощутимым. Щёлк! Она в страхе вздрагивала от каждого звука и еле слышно стонала. Как же страшно ей было в ту минуту! Я чувствовал панику в каждой клеточке покорного мне тела. Бросил взгляд на дверь; из под неё брезжил электрический свет - значит, щелчок исходил от переключателя. Левой рукой обхватываю ножку передо мной и начинаю поглаживать её вверх-вниз. Звяк-звяк-звяк! Бренчат ключи. Что же это? Что же?! Ищут ключ от второй двери или просто перебирают связки?! Обнаружив волнения и страх у себя, замечаю просто полное отчаяние у неё. Стараюсь расслабить её своими нежными поглаживаниями, но напряжение не спадает. Моему пальцу становится всё теснее и теснее скользить внутри.

Кря-а-а-ак! Захлопывается внешняя дверь. Ключ бренчит в скважине. Пронесло! Она начинает рыдать, уткнувшись головой в стол. Я же смеюсь, смеюсь искренне, смеюсь нервно. Палец тем временем продолжает выполнять свою работу. Сбавляю темп и полностью гашу его в течение минуты. Вытаскиваю палец. Думаю, ему тяжеловато там одному. Пора повышать сложность, удваивать ставки! К указательному примыкает его сосед - средний палец. Поливаю сверху смазкой. Плач уже почти затих, на фоне стонов слышатся лишь редки всхлипы.
- Мне кажется, на тебе многовато надето...
- А-а-а-ах! - пальцы продолжили выполнение задачи, постепенно увеличивая глубину как в прошлый раз.
Левая же рука, тем временем, уже расстёгивала пуговицы на её строгом узком пиджачке. Затем маленькие пуговки на рубашке - с этими пришлось бы повозиться, если бы я просто не дёрнул рубашку вбок - путь дальше сразу открылся. Рука глядит стройный, упругий живот и, как змея, ползёт выше, добирается до груди, обхватывает её. С удовольствием обнаруживаю, что сосок твёрдый и набухший. Хех! Значит, ты довольная моей авантюрой! Ладонь отрывается от левой груди, освобождая место пальцу, который тоже по спирали начинает подбираться к заветному бугорку. Хвать! Сосок оказывается в моих тисках. Я поглаживаю, потираю его и стараюсь совместить эти движения с движениями пальцев в дырочке сзади. К слову, они уже достигли максимальной глубины и теперь работают на скорость.
- А-а-а-а-а-а-ах...

Ласки продолжаются, но и мне хочется чего-то большего. Все мои движения замедляются, чтобы завершиться этой фазе и перейти к следующей. Когда я отстраняю обе руки её тело словно проседает. Она уже давно не опирается на локти, а лежит навзничь на парте. Её прекрасные ноги дрожат в сладостной судороге. Я достаю презерватив из кармана своей рубашки и надеваю на член. Я был возбуждён, нет, наколён до предела за последние минуты и мне тоже требовалась выплеснуть все свои эмоции. Лубрикант снова поможет не причинить боли моему сокровищу. Как и в случае с пальцами, я начинаю, постепенно увеличивая глубину, вводить член меж ягодиц моего любимого человека. Всё её обмякшее тело снова твердеет. Обеими руками я обхватываю её бедра спереди и чуть помогаю себе. Аккуратно и нежно ввожу член туда и обратно. Левая рука скользит вниз, натыкается на границу между кожей и чулком и переходит её.

Я опускаю руку насколько мне позволяет моя позиция и затем снова скольжу вверх. Вверх и вверх, пока не нахожу тот цветок на её теле, который до сих пор был обделён моим вниманием. Цветок этот находится в самом пике своего цветения: он теплый и влажный.
- А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!
- Мне убрать руку?
- А-а-х... Нет!.. Поажалуйста-а-а-а-ах... Нееееет...

Пальцы несколько раз скользят вдоль влагалища в обоих направлениях и останавливаются со стороны живота. Там они задерживаются и ищут его, заветный бугорок. Усиливающиеся вздохи говорят о приближении более красноречиво, чем игра в "теплее и холоднее". Я начинаю поглаживать его вверх и вниз, провоцируя судороги и сладостные вздохи в девушке передо мной. Сначала, я игрался с клитором медленно, уравнивая движение пальца с движением члена. Но это было слишком уж просто... Скорость движений всё нарастала и нарастала: в то время как мой член погружался и всплывал всего один раз, по стволу клитора проходила туда и обратно три, четыре, пять раз! Я ускорил движения своим тазом - нужно ставить восклицательный знак в конце нашего предложения.
- А-а-а-а-ах! - пять.
- Да-а-а! - четыре.
- М-м-м-м... - три.
- У-у-у-у-ф-ф - два.
- А-а-а-а-а-а-а-а! - один!

Взрыв. Взрыв! Нет! Два взрыва, которые слились в один мощнейший, идеальный взрыв. Именно с такого началась наша вселенная миллиарды лет назад и закончилась сейчас, закончилась, разлетелась на мириады осколков, которые снова собрались воедино. Всё вокруг было совсем другим, неизменными остались лишь мы.

Я не знаю, что произошло дальше. Память вернулась лишь на том моменте, когда мы, обнявшись, вместе лежали на полу класса. Она, лежа в позе эмбриона, примкнула своей спиной к моему животу и утопала в моих объятиях. Лежать с любимой на полу - не очень то благородное занятие, но как же нам было всё равно! Мы сладостно дремали, наслаждаясь сильнейшим в нашей жизни оргазмом.

Когда очнулись и стали приводить себя в порядок, было уже порядка 8 часов вечера. Школа давно опустела и закрылась. Мы выбрались через окно, долго сидели в ближайшем скверике и с огромным трудом расстались.

Я наслаждался надеждой в ее глазах на выпускном вечере. Затем не меньше наслаждался ревностью и гневом на выпускном базу, когда я танцевал с одной из своих одноклассниц. Но несмотря на все последующие раскаяния и мольбы в её взгляде я не позволил нам раскрыть наших карт. Даже сейчас.

Стукнуло 12 и я перестал быть школьником. Теперь меня ждал совсем другой этап в жизни. Я вытащил из телефона сим-карту и сломал её. Наутро удалил все свои данные в соц. сетях и пошел в офис одного из операторов, чтобы получить новый номер. Днём переехал на арендованную мной квартиру вдалеке от своего родного района. Вечером уже обговорил последние тонкости со своим работодателем. Теперь я буду сам оплачивать все свои расходы и жить там, где найти меня почти невозможно. Контактных данных никому из своих друзей я не оставил. Почему? Потому что игра ещё продолжается...

Добрый день реакторчане! Вот решил рассказать свою грустную историю, а точнее моей кошки. Пару дней назад купил себе колбаски докторской, приличную такую палку (или даже дубинку), пришел домой и решил сделать себе бутерброд. Мне уже привычно когда моя кошка услышав звуки с кухни и учуяв запах мяса/рыбы/колбасы сразу семенит к столу что бы выпросить себе кусочик (мягко сказано выпросить... начинает истошно орать и издавать такие звуки как буд- то в нее бес вселился). Вот и в этот раз моя кошара с глазами по 5 копеек начала истошно издавать вопли вопрошая свой кусочек колбаски. Наслушавшись кошачьего ора, все решил поделиться (не делюсь с ней никогда потому что выпросив кусок еды это чудо теряет к ней всякий интерес и смывается прочь из кухни), но поскольку руки то у меня похоже растут не из того места откуда должны расти у нормальных людей я задел своими отростками "докторскую", а та спикировала в мохнатое кошачье табло не хуже "Царь- бомбы"... Так вот второй день моя кошара не перестает срать где попало... Я вот все думаю, а могла ли "докторская" повредить какой нибудь отдел кошачьего мозга заставив ее тем самым испражняться везде где можно и нельзя, или же моя кошара обиделась так сильно, что насрать за диваном или на пороге у входа в квартиру для нее стало актом мести!?