За каруселью раскинулись топи Зеркального Лабиринта. Там, вал за валом, поднимаются из глубин волны пустых тщеславии, отстоявшиеся за много лет, посеребренные возрастом, белые от времени. Появись у входа любая тень - отражения шевельнутся испуганно, в зеркалах начнут восходить глубоко похороненные луны. Доведись появиться на пороге человеку - не предстанет ли он сам перед собой миллионоликим? Вот он смотрит на них, а они - на него; а ну как каждое из отражений вдруг обернется и взглянет на своего соседа, и лица начнут оборачиваться одно к другому, одно к другому, еще не старое - к тому, что постарше, это - к еще более почтенному, а оно - к совсем уже старому, потом к тому, что старше всех... Не разыщет ли стоящий у входа человек в пыльных глубинах Лабиринта себя самого, но только уже не пятидесяти-, а шестидесятилетнего, семидесяти, восьмидесяти, девяноста девяти лет?
Ну, насколько мне известно, все было не настолько плохо. Да, эти губки были не индивидуальными, но их не передавали по кругу. Они брались на входе в туалет и промывались проточной водой до и после использования. Далеко не самый худший вариант, если учитывать, что в те времена было альтернативой.
не уверен на все сто, но в какой-то передаче Мэри Берд (английский историк, прикольная тётка, с внешностью и повадками Бабы Яги) рассказывала, что между посещениями эти жопные губки отмокали в чанах с уксусом (возможно разведенным), дабы на них не оставалось ничего. ну а чтобы не растревожить уксусом свой геморрой - их, пока серили - промывали в этой канавке.
В любом случае, претензии к жопным палочкам безосновательны, потому что альтернатива в те времена либо была дорогой, либо существенно уступала по гигиеническим характеристикам.
- Привет!