Колодец.
1.
-Я не хотел! Я не знал! Вы меня обманули!
-Вы на все согласились, Мистер Буковски. Условия контракта нужно выполнять.
2.
«12.07.1997
Не сказать, чтобы я любил это место, но чувство радости наполняет меня с каждой опустошенной рюмкой. Суррогатное счастье. Я упиваюсь им в буквальном смысле.»
-Джеймс!- раздался жуткий рев одного из моих мнимых университетских друзей, представляющего из себя нечто, похожее на гориллу совсем недавно научившуюся пользоваться станком для бритья.
-Это же Джейми, мать его, Буковски! Лучший романист нынешнего столетия.
Будь эта обезьяна чуточку по умнее, в его словах можно было бы услышать иронию. Я уже полтора года не прикасался к машинке. Какой же он жалкий. Огромный, в грязной рубашке «HardRockCafe», с бутылкой Budlight в руке, не потерявший своей мощи под сраку лет мужчина, с шумом оккупировал стул. По другому он не умеет.
-Фил. Давно не виделись. Как сам?
-Я сияю на весь мир!- проведя указательным пальцем правой руки окружность над залысиной, и посмеявшись над своей шуткой так , будто подавился игрушкой- пищалкой для собак.
-Я смотрю ты что то пишешь. Что там? Очередная книжонка?
Будь ты хоть на йоту умнее, я был бы оскорблен твоим отношением к литературе, но я же знаю с насколько невежественной личностью, вынужден вести диалог.
-Это дневник.- Я произнес это так сухо, что почувствовал привкус песка в глотке, закрыл небольшой черный блокнот и аккуратно убрал его во внутренний карман кожаной куртки. Бармен по взгляду уловил что мне нужно налить. Смышленый парень. Ни один десяток хороших ребят «заливали шары» его панацеей.
Сладкий вкус забытой жизни. Прелестно.
Ожидание ухода Фила делает бесконечным каждое мнгновение. Я не разбираю его бормотания; Мне либо безразлично что он говорит, либо я уже изрядно надрался, а скорее всего и то и другое.
-Ну ладно, мужик, может еще увидимся.
Надеюсь, нет.
3.
Одиночество не съедает. Оно оставляет тебя наедине с самим собой и заставляет ужаснуться тому, каким грязным ты стал. Ни один монстр не закрепится в твоем сознании, пока ты не побываешь в его шкуре. Это некий «синдром Ателло» для брошенных обществом. Мило.
-Здравствуйте, мистер Буковски.
Я даже голову на голос не поверну. Нет. Я слишком устал, прошу, уйдите.
-Здравствуйте, мистер Буковски.
Какой настырный женский голосок. Наверное она подумала что я ее не услышал, потому что не отреагировал. Какая банальность. Мне просто плевать.
-Кто вы?
-Мое имя- Ева. Большего вам знать не нужно, тем более, как я вижу, это вас и не интересует.
-Что- то конкретное хотели, или увидели заливающего свою печаль привлекательного мужчину и решили скрасить его одиночество?
Не отвечай «да». Не отвечай ничего. Просто обидься на что угодно и уйди.
-Я бы не сказала что вы опечалены, я бы сказала что вы в кризисе.
Очень интересно. Соображающая девушка в баре. Вот это и есть ирония. Всем смеяться.
-Вы хотите быть счастливым, мистер Буковски?
Глупая. Я счастлив. Разве возможность утопить себя на дне шестигранной рюмки не является счастьем? У многих и этого нет.
-Что вы имеете в виду?
-Хочу вам предложить лампу Алладина. Только ответьте честно, чего бы вы хотели.
Я хочу что бы ты ушла. Сейчас.
-Девушка, мои желания никак не вписываются в перечень джина, потмоу что не являются материальными. Хочу иметь Радость момента. Устроит ответ?
-Вполне. Идемте со мной.
4.
Ну и почему я ее не послал? Куда я сейчас иду? Зачем я иду? С кем ? Слишком много вопросов для упитого разными напитками разума. Как говорила моя мать, когда мне было десять лет: «Завтра будет БО-БО».
-Далеко еще?
-Потерпите, мистер Буковски. Вы не останетесь равнодушным.
Да если бы сейчас котенка на моих глазах топили - я бы никак не отреагировал. Разве что за мусорным контейнером по блевал. Мутит что то.
Какое тело. Или это пьяный угар меня душит. Забудь об этом Джеймс, у тебя все равно не встанет.
-Пришли.
-Где это мы?
После десятиминутной поездки на автомобиле и петлянию по переулкам я окончательно потерял чувство пространства.
Тут, похоже, раньше был какой то завод, ну а осталась бетонная многоэтажная коробка с выбитыми окнами и расписанными граффити стенами. Романтика.
-Нам на третий этаж.
-Да вы, блядь, издеваетесь?!
-Куда делось ваше приличие, мистер Буковски?
-Я его променял на ром. Выгодно.
Бесконечный подъем. Дольше был только разговор с Филом, но он не требовал от моего бренного тела физических усилий.
-Вы в порядке? Мы пришли.
Потрясающе. Даже мой внутренний голос говорит с отдышкой. Огромная, темная комната без освещения. Лучшее место для романтического свидания.
-Нужна ваша подпись. Формальность, но необходима.
Да мне наплевать. Все что угодно, лишь бы уже начать и закончить этот цирк. Дневник простит мне один вырванный лист. На нем и распишусь.
-Вот. Так сгодиться?
-Замечательно. Приступим.
5.
СВЕТ! Мои глаза. Аж колени подломились.
-Мы вам кое-что продемонстрируем, а затем вы свободны.
Я все еще ничего не вижу из-за этой гребанной вспышки, но слышу как со всех сторон подступают люди.
-Кто вы такие?
-Успокойтесь, мистер Буковски, присядьте.
Какого! Это не стул, а электрическое кресло какое то. Я начинаю потихоньку прозревать. Наверное рождаться- это отстой. Ремни на ручках для локтей, на ножках, ремень на спинке. Говорила мне по переулкам не шастать. Дурак. Сейчас почку вырежут или еще чего, что можно скинуть на рынке органов . Очнусь в холодной ванной, если очнусь. Романтик хуев.
-Не трогайте мои органы, суки!
-Успокойтесь, мистер Буковски, мы ничего у вас не отнимем. Напротив, мы предложим вам великий дар, поэтому не стоит паниковать.
-Я привязан к стулу посреди заброшенного здания. А вокруг меня водит хоровод сатанинская секта! Я максимально спокоен! РАЗВЯЖИТЕ МЕНЯ!
-Всему свое время, а пока, что бы вы не мешали ни нам, ни палачу, я заткну вам рот кляпом. Аккуратно, не прикусите язык.
Ну вот отлично. Я, склад, кучка упырей и… ПАЛАЧ! Как то я туго соображаю, он сказал палач!? На интересное мероприятие я вытянул билет сегодня. Если меня казнят - брошу пить. ХА-ХА. Мне трындец.
-Ввозите очищЕнного.
Очищенного? Надо придумать как выбраться отсюда. Я слышу шум каталки, но не вижу её. А, вот как. Привязанная к каталке голая девушка, и парень, одетый в черный колпак ну никак не должны меня удивлять после всего, что я услышал, но оцепенение захватило. С каждым шагом он подходил все ближе и ближе ко мне, а я от этого все больше вхожу в ступор.
Наконец палач остановился буквально в трех шагах от меня, и повернул тележку так, что я видел профиль лица с кляпом, правую руку, часть груди и бедро. Бледная, ровная кожа девушки нарушала своим тоном весь этот эпилептический ад.
Я не услышал истошного вопля девушки, потому что его заглушил мой, после того как палач, жестами похожими на написание письма другу начал водить скальпелем по телу девушки.
Как она скулит… Это совсем не похоже на жалобные всхлипы, а скорее на экзорцизм. Каждый жесть палача лишает ее небольшого кусочка плоти и надежды. Это все настолько ужасно, что я не могу отвести глаз: медленно, как будто натягивая маринованное мясо на шампур, он вводит скальпель в верхнюю часть левого бедра так, что кровь почти не течет. Знает что делает. Молодец. Девушка уже несколько раз отключалась от шока, но ее снова и снова приводили в чувства, будто говоря о том, что она не должна пропускать не единого момента своих последних минут. Должна чувствовать их. Животные.
Зажав между указательным и большим пальцами правый сосок, он, медленно, очертил кровавую окружность и потянул вверх. Мне казалось, я слышал как рвется ее кожа вперемешку со стонами. Меня сейчас вырвет… Я…я…
Сосок оторвался, и грудь плюхнулась на свое привычное место, только немного в не привычном состоянии. Немного.
Я больше не издаю ни звука, я не могу, даже моргнуть и отвести взгляд не могу. Мне интересно. Он не наносит ей глубоких ран, а старается максимально растянуть процесс. Мне интересно.
Отложил скальпель и взял топорик мясника. Я не отвернусь. Жгуты. Туго затянул жгут немного выше голени и… БОЖЕ, ОН ОТРУБИЛ ЕЙ ГОЛЕНОСТОП! Мне кажется, жгут ничуть не остановил кровь, да и девушка перестала реагировать на нашатырь, или что они там ей совали под нос.
Палач абсолютно перестал следить за тем, что делает- ей уже все равно, точным движением руки отрубая куски мяса и перебивая кости. Просто скидывает их с каталки и потихоньку шагает влево до тех пор, пока на каталке не остается одна голова и серебряная тарелка с главным блюдом не остается передо мной.
6.
Надо открыть глаза. Давай же, но только не резко. Никогда не думал, что холодный кафельный пол может доставлять столько радости. Потрусь об него виском немного. Как приятно. Вчерашний вечер был явно легче сегодняшнего утра. Обожаю во рту вкус кошачьего помета по утрам. Сегодня никакого завтрака.
Надо завязывать с алкоголем, а то я с ума сойду с такими снами.
Моя спина…
Как я сожалею, что в моей ванной висит не кривое зеркало, которое исказило бы мою опухшую, с розовой полоской от кафеля, рожу. Зубная паста со вкусом мяты и кошачьих радостей. Ням-ням. 25-вправо, 25 влево, столько же вверх и вниз, и повторить несколько раз. Мама была бы довольна, что сынок, забываясь в барах, не забывает о гигиене.
Эта девушка. Интересно, я ее видел в реальном мире, и запомнил образ или это все пьяный угар? Да какая разница, смысл не в том ведь, да? Надо уже написать что-нибудь, иначе мне редактор голову оторвет.
7.
«19. 07. 1997.
Я начал и закончил свой роман за неделю. Такой продуктивности позавидовал бы Лондон. Неужели эмоциональных переживаний от сна достаточно на целую книгу? Видимо да. Главное прилично надраться перед ним. Важно что бы сцены насилия, которые я почти полностью взял из помутнения, не забраковали и не вырезали.»
«1.08. 1997
Двести тысяч копий книги написанной за неделю. Поздравляю. Теперь можешь гордиться собой.»
«12.11.1997
Меня все знают, все любят, но никто мне не близок. Эйфория от успеха постепенно проходит, и вот я снова сижу в обнимку со стаканом. Наверное я идиот, раз оказываясь из крайности в крайности не могу »
-Здравствуйте, мистер Буковски.
Я знаю этот голос. Ева. Ты же мне снилась.
-Здравствуйте.
Мой голос дрожит как у маленькой девочки при виде отцовского ремня. Возьми меня на ручки.
-Пришло время.
-Время чего?
Терпеть не могу загадки, тем более от девушек, которых вижу во снах.
-Время платить.
Платить. Это же была моя собственная пьяная фантазия, за что платить?
-Вставайте. Мы опаздываем.
Интерес сильнее чувства самосохранения. Надеюсь, что он оправдает ожидания. Опять эта машина, но теперь тут есть еще кто кто, кто то….
8.
Какого хрена!? Голова раскалывается. Где я? Я привязан? Твою мать, это же каталка!
-Отпустите меня!
Никто на меня не реагирует. Сукины дети. Никто.
-Я не хотел! Я не знал! Вы меня обманули!
-Вы на все согласились, Мистер Буковски. Условия контракта нужно выполнять.
-Это был сон! Я ни на что не соглашался!
Крепко связали. Знают что делают. Я шелохнуться не могу, только головой вертеть.
-Ну, у нас есть ваша подпись и слова. Вы на все согласились. Мы дали вам 4 месяца наслаждений, и теперь возвращаем долги.
-СУКИ! ВЫ ЗА ВСЕ ОТВЕТИТЕ! ВЫ….
Ну конечно, кляп. Кто будет слушать человека в последние минуты. Слева походит палач и везет меня куда-то, вижу только потолок и яркие, светящиеся лампы.
Теперь я готов отдать все что угодно за каждое мнгновение и насладиться им сполна, но меня везут на расчленение. Очень смешно.
Я вижу привязанную к стулу девушку и таким же выражением лица, которое было у меня. Последнее что я вижу.
1.
-Я не хотел! Я не знал! Вы меня обманули!
-Вы на все согласились, Мистер Буковски. Условия контракта нужно выполнять.
2.
«12.07.1997
Не сказать, чтобы я любил это место, но чувство радости наполняет меня с каждой опустошенной рюмкой. Суррогатное счастье. Я упиваюсь им в буквальном смысле.»
-Джеймс!- раздался жуткий рев одного из моих мнимых университетских друзей, представляющего из себя нечто, похожее на гориллу совсем недавно научившуюся пользоваться станком для бритья.
-Это же Джейми, мать его, Буковски! Лучший романист нынешнего столетия.
Будь эта обезьяна чуточку по умнее, в его словах можно было бы услышать иронию. Я уже полтора года не прикасался к машинке. Какой же он жалкий. Огромный, в грязной рубашке «HardRockCafe», с бутылкой Budlight в руке, не потерявший своей мощи под сраку лет мужчина, с шумом оккупировал стул. По другому он не умеет.
-Фил. Давно не виделись. Как сам?
-Я сияю на весь мир!- проведя указательным пальцем правой руки окружность над залысиной, и посмеявшись над своей шуткой так , будто подавился игрушкой- пищалкой для собак.
-Я смотрю ты что то пишешь. Что там? Очередная книжонка?
Будь ты хоть на йоту умнее, я был бы оскорблен твоим отношением к литературе, но я же знаю с насколько невежественной личностью, вынужден вести диалог.
-Это дневник.- Я произнес это так сухо, что почувствовал привкус песка в глотке, закрыл небольшой черный блокнот и аккуратно убрал его во внутренний карман кожаной куртки. Бармен по взгляду уловил что мне нужно налить. Смышленый парень. Ни один десяток хороших ребят «заливали шары» его панацеей.
Сладкий вкус забытой жизни. Прелестно.
Ожидание ухода Фила делает бесконечным каждое мнгновение. Я не разбираю его бормотания; Мне либо безразлично что он говорит, либо я уже изрядно надрался, а скорее всего и то и другое.
-Ну ладно, мужик, может еще увидимся.
Надеюсь, нет.
3.
Одиночество не съедает. Оно оставляет тебя наедине с самим собой и заставляет ужаснуться тому, каким грязным ты стал. Ни один монстр не закрепится в твоем сознании, пока ты не побываешь в его шкуре. Это некий «синдром Ателло» для брошенных обществом. Мило.
-Здравствуйте, мистер Буковски.
Я даже голову на голос не поверну. Нет. Я слишком устал, прошу, уйдите.
-Здравствуйте, мистер Буковски.
Какой настырный женский голосок. Наверное она подумала что я ее не услышал, потому что не отреагировал. Какая банальность. Мне просто плевать.
-Кто вы?
-Мое имя- Ева. Большего вам знать не нужно, тем более, как я вижу, это вас и не интересует.
-Что- то конкретное хотели, или увидели заливающего свою печаль привлекательного мужчину и решили скрасить его одиночество?
Не отвечай «да». Не отвечай ничего. Просто обидься на что угодно и уйди.
-Я бы не сказала что вы опечалены, я бы сказала что вы в кризисе.
Очень интересно. Соображающая девушка в баре. Вот это и есть ирония. Всем смеяться.
-Вы хотите быть счастливым, мистер Буковски?
Глупая. Я счастлив. Разве возможность утопить себя на дне шестигранной рюмки не является счастьем? У многих и этого нет.
-Что вы имеете в виду?
-Хочу вам предложить лампу Алладина. Только ответьте честно, чего бы вы хотели.
Я хочу что бы ты ушла. Сейчас.
-Девушка, мои желания никак не вписываются в перечень джина, потмоу что не являются материальными. Хочу иметь Радость момента. Устроит ответ?
-Вполне. Идемте со мной.
4.
Ну и почему я ее не послал? Куда я сейчас иду? Зачем я иду? С кем ? Слишком много вопросов для упитого разными напитками разума. Как говорила моя мать, когда мне было десять лет: «Завтра будет БО-БО».
-Далеко еще?
-Потерпите, мистер Буковски. Вы не останетесь равнодушным.
Да если бы сейчас котенка на моих глазах топили - я бы никак не отреагировал. Разве что за мусорным контейнером по блевал. Мутит что то.
Какое тело. Или это пьяный угар меня душит. Забудь об этом Джеймс, у тебя все равно не встанет.
-Пришли.
-Где это мы?
После десятиминутной поездки на автомобиле и петлянию по переулкам я окончательно потерял чувство пространства.
Тут, похоже, раньше был какой то завод, ну а осталась бетонная многоэтажная коробка с выбитыми окнами и расписанными граффити стенами. Романтика.
-Нам на третий этаж.
-Да вы, блядь, издеваетесь?!
-Куда делось ваше приличие, мистер Буковски?
-Я его променял на ром. Выгодно.
Бесконечный подъем. Дольше был только разговор с Филом, но он не требовал от моего бренного тела физических усилий.
-Вы в порядке? Мы пришли.
Потрясающе. Даже мой внутренний голос говорит с отдышкой. Огромная, темная комната без освещения. Лучшее место для романтического свидания.
-Нужна ваша подпись. Формальность, но необходима.
Да мне наплевать. Все что угодно, лишь бы уже начать и закончить этот цирк. Дневник простит мне один вырванный лист. На нем и распишусь.
-Вот. Так сгодиться?
-Замечательно. Приступим.
5.
СВЕТ! Мои глаза. Аж колени подломились.
-Мы вам кое-что продемонстрируем, а затем вы свободны.
Я все еще ничего не вижу из-за этой гребанной вспышки, но слышу как со всех сторон подступают люди.
-Кто вы такие?
-Успокойтесь, мистер Буковски, присядьте.
Какого! Это не стул, а электрическое кресло какое то. Я начинаю потихоньку прозревать. Наверное рождаться- это отстой. Ремни на ручках для локтей, на ножках, ремень на спинке. Говорила мне по переулкам не шастать. Дурак. Сейчас почку вырежут или еще чего, что можно скинуть на рынке органов . Очнусь в холодной ванной, если очнусь. Романтик хуев.
-Не трогайте мои органы, суки!
-Успокойтесь, мистер Буковски, мы ничего у вас не отнимем. Напротив, мы предложим вам великий дар, поэтому не стоит паниковать.
-Я привязан к стулу посреди заброшенного здания. А вокруг меня водит хоровод сатанинская секта! Я максимально спокоен! РАЗВЯЖИТЕ МЕНЯ!
-Всему свое время, а пока, что бы вы не мешали ни нам, ни палачу, я заткну вам рот кляпом. Аккуратно, не прикусите язык.
Ну вот отлично. Я, склад, кучка упырей и… ПАЛАЧ! Как то я туго соображаю, он сказал палач!? На интересное мероприятие я вытянул билет сегодня. Если меня казнят - брошу пить. ХА-ХА. Мне трындец.
-Ввозите очищЕнного.
Очищенного? Надо придумать как выбраться отсюда. Я слышу шум каталки, но не вижу её. А, вот как. Привязанная к каталке голая девушка, и парень, одетый в черный колпак ну никак не должны меня удивлять после всего, что я услышал, но оцепенение захватило. С каждым шагом он подходил все ближе и ближе ко мне, а я от этого все больше вхожу в ступор.
Наконец палач остановился буквально в трех шагах от меня, и повернул тележку так, что я видел профиль лица с кляпом, правую руку, часть груди и бедро. Бледная, ровная кожа девушки нарушала своим тоном весь этот эпилептический ад.
Я не услышал истошного вопля девушки, потому что его заглушил мой, после того как палач, жестами похожими на написание письма другу начал водить скальпелем по телу девушки.
Как она скулит… Это совсем не похоже на жалобные всхлипы, а скорее на экзорцизм. Каждый жесть палача лишает ее небольшого кусочка плоти и надежды. Это все настолько ужасно, что я не могу отвести глаз: медленно, как будто натягивая маринованное мясо на шампур, он вводит скальпель в верхнюю часть левого бедра так, что кровь почти не течет. Знает что делает. Молодец. Девушка уже несколько раз отключалась от шока, но ее снова и снова приводили в чувства, будто говоря о том, что она не должна пропускать не единого момента своих последних минут. Должна чувствовать их. Животные.
Зажав между указательным и большим пальцами правый сосок, он, медленно, очертил кровавую окружность и потянул вверх. Мне казалось, я слышал как рвется ее кожа вперемешку со стонами. Меня сейчас вырвет… Я…я…
Сосок оторвался, и грудь плюхнулась на свое привычное место, только немного в не привычном состоянии. Немного.
Я больше не издаю ни звука, я не могу, даже моргнуть и отвести взгляд не могу. Мне интересно. Он не наносит ей глубоких ран, а старается максимально растянуть процесс. Мне интересно.
Отложил скальпель и взял топорик мясника. Я не отвернусь. Жгуты. Туго затянул жгут немного выше голени и… БОЖЕ, ОН ОТРУБИЛ ЕЙ ГОЛЕНОСТОП! Мне кажется, жгут ничуть не остановил кровь, да и девушка перестала реагировать на нашатырь, или что они там ей совали под нос.
Палач абсолютно перестал следить за тем, что делает- ей уже все равно, точным движением руки отрубая куски мяса и перебивая кости. Просто скидывает их с каталки и потихоньку шагает влево до тех пор, пока на каталке не остается одна голова и серебряная тарелка с главным блюдом не остается передо мной.
6.
Надо открыть глаза. Давай же, но только не резко. Никогда не думал, что холодный кафельный пол может доставлять столько радости. Потрусь об него виском немного. Как приятно. Вчерашний вечер был явно легче сегодняшнего утра. Обожаю во рту вкус кошачьего помета по утрам. Сегодня никакого завтрака.
Надо завязывать с алкоголем, а то я с ума сойду с такими снами.
Моя спина…
Как я сожалею, что в моей ванной висит не кривое зеркало, которое исказило бы мою опухшую, с розовой полоской от кафеля, рожу. Зубная паста со вкусом мяты и кошачьих радостей. Ням-ням. 25-вправо, 25 влево, столько же вверх и вниз, и повторить несколько раз. Мама была бы довольна, что сынок, забываясь в барах, не забывает о гигиене.
Эта девушка. Интересно, я ее видел в реальном мире, и запомнил образ или это все пьяный угар? Да какая разница, смысл не в том ведь, да? Надо уже написать что-нибудь, иначе мне редактор голову оторвет.
7.
«19. 07. 1997.
Я начал и закончил свой роман за неделю. Такой продуктивности позавидовал бы Лондон. Неужели эмоциональных переживаний от сна достаточно на целую книгу? Видимо да. Главное прилично надраться перед ним. Важно что бы сцены насилия, которые я почти полностью взял из помутнения, не забраковали и не вырезали.»
«1.08. 1997
Двести тысяч копий книги написанной за неделю. Поздравляю. Теперь можешь гордиться собой.»
«12.11.1997
Меня все знают, все любят, но никто мне не близок. Эйфория от успеха постепенно проходит, и вот я снова сижу в обнимку со стаканом. Наверное я идиот, раз оказываясь из крайности в крайности не могу »
-Здравствуйте, мистер Буковски.
Я знаю этот голос. Ева. Ты же мне снилась.
-Здравствуйте.
Мой голос дрожит как у маленькой девочки при виде отцовского ремня. Возьми меня на ручки.
-Пришло время.
-Время чего?
Терпеть не могу загадки, тем более от девушек, которых вижу во снах.
-Время платить.
Платить. Это же была моя собственная пьяная фантазия, за что платить?
-Вставайте. Мы опаздываем.
Интерес сильнее чувства самосохранения. Надеюсь, что он оправдает ожидания. Опять эта машина, но теперь тут есть еще кто кто, кто то….
8.
Какого хрена!? Голова раскалывается. Где я? Я привязан? Твою мать, это же каталка!
-Отпустите меня!
Никто на меня не реагирует. Сукины дети. Никто.
-Я не хотел! Я не знал! Вы меня обманули!
-Вы на все согласились, Мистер Буковски. Условия контракта нужно выполнять.
-Это был сон! Я ни на что не соглашался!
Крепко связали. Знают что делают. Я шелохнуться не могу, только головой вертеть.
-Ну, у нас есть ваша подпись и слова. Вы на все согласились. Мы дали вам 4 месяца наслаждений, и теперь возвращаем долги.
-СУКИ! ВЫ ЗА ВСЕ ОТВЕТИТЕ! ВЫ….
Ну конечно, кляп. Кто будет слушать человека в последние минуты. Слева походит палач и везет меня куда-то, вижу только потолок и яркие, светящиеся лампы.
Теперь я готов отдать все что угодно за каждое мнгновение и насладиться им сполна, но меня везут на расчленение. Очень смешно.
Я вижу привязанную к стулу девушку и таким же выражением лица, которое было у меня. Последнее что я вижу.
