Результаты поиска по запросу "story%2Bотношения"
"Волки" уходят в небеса
В кроваво-красных небесах догорал последний «Волк». Звездолет медленно, будто нехотя, прошивал атмосферу, открывая кольца Геймхера в другой рукав галактики.
— Не откроет, братишка, — Парк, один из одноглазых Омеговцев, хлопнул командира по плечу трясущейся от тремора рукой, — С горящим ядром мощности не хватит.
— Не откроет, — согласился Альц, уже третью ночь пытающийся свыкнуться с побочками Омеговцев. Дожевав папиросу, он выплюнул ее в серую грязь окопа под ногами. Как и «Волк» над головой, она была последней. И так же суждено ей быть погребенной на этой проклятой планете, — Капитан не даст.
Невесть откуда взявшийся в окопе ветер проник под тяжелый от грязи и крови плащ и прошиб насквозь, заставил поежиться.
— Бунт?
Сжав винтовку в онемевших пальцах, Альц развернулся к подчиненному, бесшумно снимая с предохранителя. Но тот уже вывел рога стереоскопа на поверхность и подключил нейрошип к визору. Оставшийся глаз горел оранжевым безумием рвущихся нейросвязей.
Просто ветер в спину. Каждый чертовый раз…
— Не думаю, — ответил Альц, поняв, что старый школьный друг имел ввиду ситуацию на «Волке», — Кольца бы не открылись без нейра капитана.
Винтовка вновь стала на предохранитель.
Разведданные от Одноглазых простынёй зеленых цифр бежали в левом поле зрения. Его стая засела не в самом удобном месте – вот что они говорили ему раз за разом и строчка за строчкой. Но Альц мог сказать это и без стертых мозгов Парка. Достаточно было просто взглянуть на забытую Матерью Волчицей планету.
Но данные нужны были «Волкам».
Были нужны.
— Тогда зачем, отец? — Парк отстыковался от визора, потер зудящий шип в правой глазнице, — Его же свои на подлете подорвут, ты ж сам мне в детстве говорил – безопасность Стаи выше жизни одного человека.
Альц взглянул на Парка, который сам годился ему в деды, но снова ничего не ответил. Он понимал, что это бессмысленно.
— Мама, мама, я так долго тебя искал! – раздался истошный крик вдалеке, а затем последовал взвизг ружья другого Альфы.
Альц развернулся к своей стае. Десяток горящих безумием глаз, уставившихся на своего Альфу. Друга. Брата. Отца. Может быть мать, сестру, ненавистного врага или любимого котика.
— Крапковец! Полундра! Он здесь, в окопе, ах ты тва…! – истошный крик из другого окопа со стороны тыла прервал очередной взвизг ружья.
С каждым часом взвизгов становилось все больше и больше.
Чертов ветер…
— Капитан взорвет кольцо, — Альц тяжело вздохнул, — Он последний, сожжет короткий путь к Логову.
Чертов холодный ветер в спину…
Омеговцы молча кивнули… но только кому? Кем они видели Альца сейчас.
Но, важно ли это? Боевая задача выполнена. «Волки» получили необходимые данные для открытия Колец.
Альц сел в серую грязь, тщетно пытаясь унять дрожь в пальцах.
Чертов ветер…
— Мама? Мама, где я? А ты кто? Ты не моя мама!
Альц вновь сжал ружье в онемевших пальцах. Предохранитель снят.
В кроваво-красных небесах догорал последний «Волк».
Притча про большие надежды
Жили были в Древней Греции два соседа – Андроник и Агафон. И оба они занимались скульптурой. Сосуществовали они друг с другом мирно, дружно и никогда не конфликтовали между собой, какие бы испытания не преподносили боги на их головы.
Однажды теплым греческим утром Андроник вышел в сад, в котором располагалась его мастерская, посмотрел на дело рук своих, и приуныл – каким бы талантливым он ни был, какими золотыми руками он не обладал, сколько бы его не хвалили в Полисе, но не создал он еще шедевра, достойного славы всей Греции. И потому воскликнул он в небеса проклятья, дал клятвы великим богам Олимпа, ибо задался целью создать Величайшее произведение искусства на всем белом свете.
Отбросил Андроник все дела свои насущные, отказался от всех заказов, и в тот же час принялся за работу.
Год работал Андроник, второй, третий, десятый. Оттачивал он свое мастерство и доводил каждый элемент своей скульптуры до совершенства.
А Агафон, спокойно работавший в своей маленькой скромной мастерской, делал небольшие фигурки богов и прекрасных дев, лишь изредка наблюдая за кипящей работой своего соседа.
И вот, свершилось задуманное, силен был духом и волей Андроник – закончил он работу всей своей жизни. Вытер пот со лба, отошел на шаг и всмотрелся в статую прекрасной богини.
— Великое дело я совершил! Шедевр шедевров! Идеал идеала! – воскликнул он в небеса, дабы даже Боги увидели дело рук простого смертного.
По такому грандиозному случаю созвал Андроник всех своих друзей скульпторов, философов, мыслителей, астрономов да прочих мудрых людей полиса и устроил Пир. Вино лилось рекой, от многочисленных яств ломились мраморные столешницы, а музыка всю ночь отдавалась прекрасным эхом в горах и ущельях Греции.
На этот пир был приглашен и Агафон – как же не похвастаться перед соседом своим достижением?
— Мой шедевр перевернет мир! – говорил Андроник Агафону, рьяно жестикулируя рукой с полным кубком вина, — Ему будут поклоняться тысячи! Мое творение вдохновит многих на создание своих великих свершений, а имя мое, хоть может и забудут в веках, но вечно будут помнить там, на Олимпе!
— Да, Андроник, воистину прекрасную вещь ты сотворил, — поддакивал ему Агафон, ничуть не лукавя или завидуя и отрывая себе очередную горсть сладкого винограда.
— Велики твои речи, Агафон. Воистину, это так. Но прости же горемыку-хозяина, я все о своем да о своем. Как твои дела, о старый друг? Создал ли ты за это время хоть что-то, так же достойное внимания богов?
— Нет, Андроник. Ты же знаешь, я творю ради лишь самого процесса творить. Мне нравятся маленькие, незатейливые вещи.
— Хах! – беззлобно засмеялся захмелевший скульптор, — С таким подходом не стать тебе таким же великим творцом, как я. И твои скульптуры растворятся во времени, как дождь в океане, не оставив следов. Прости же, старый друг, меня ждут и другие гости.
Андроник покинул общество своего старого друга, но тот совсем не обиделся ни на это, ни на слова подвыпившего соседа. Пир действительно удался на славу, и Агафон наслаждался вином и яствами. Как и все пришедшие узреть Великое чудо Андроника. Они подходили к скульптуре, восхваляли ее формы, изливались льстивыми эпитетами в уши надувшегося от гордости хозяина, и продолжали веселиться и наслаждаться жизнью.
Увы, но никто так и не нашел своего вдохновения в Великом. И не из-за того, что Адроник преувеличивал достоинства, вышедшего из под сени его таланта. И не потому, что многие благородные и уважаемые люди в открытую завидовали успеху и мастерству скульптора.
Великое чудо на самом деле было Великим. Идеалом. Шедевром. В него было сложено много времени и усилий, сотворен во славу богов и вдохновлённый их деяниями.
Но на следующее утро на Полис совершили набег сулиоты, древние враги честных жителей Древней Греции. Погибли славные мужи полиса, а остальные же жители были взяты в плен сулиотами.
Долго сулиоты праздновали славную победу на костях и камнях, а затем сравняли полис с землей.
Вместе с Идеалом идеалов.
Остались от бедного города лишь битые камни да небольшие, никому не нужные статуэтки, которые Агафон делал для себя, для души, и не продавал никому и никогда.
Именно одну из них совершенно случайно нашел древний полководец спустя несколько веков и вручил своей возлюбленной в обмен на один единственный поцелуй.
Этот миг любви и блаженства грел полководца холодными горными ночами и вдохновлял на подвиги во имя своего государства. Повержены были враги, спасены тысячи и тысячи жизней ни в чем не повинных людей.
А потому эта маленькая безделушка предаваясь из поколение в поколение в семье полководца как священная реликвия, приносящая удачу.
Но время неумолимо и безумно. Долго статуэтку мотало по всему свету, передавались из рук в руки, из семьи в семью, и страны в страну, из души одних людей в души других. Она валялась в грязи, пылилась в деревянных ящиках, лежала на дне океана и, однажды, просто подпирала ножку стола в бедной квартире страны третьего мира.
Пока не оказалась в космосе.
Капитан звездного корабля сидел в своей каюте перед галобуком и пялился на пустую страницу. Мигал курсор, белел лист, а подходящие слова для речи в честь первого контакта так и не приходили в голову молодому человеку.
Рядом же на столе стояла та самая статуэтка. Точнее, лишь ее небольшая сохранившаяся часть. Камешек белого мрамора, в котором уже почти невозможно было различить хоть какие-то очертания. Капитан даже не помнил, зачем взял с собой в первый полет за границы Солнечной системы именно этот предмет, найденный когда-то на даче в куче строительного песка.
Ему просто нужна была частичка дома? Талисман, оберег на удачу?
Или же это все были происки вышей силы?
Кто знает?
Этот кусок белого мрамора не имел какой-то культурной ценности. Никогда, начиная с самого своего сотворения скульптором, чье имя уже давно затерялось в песках времени.
Ему просто повезло.
Повезло оказаться здесь и сейчас, явить миру просто свое существование, а потому натолкнуть на мысль одного маленького человечка сделать самый важный шаг в истории Землян.
?
Я недавно начал на этот сайтик постить свои пихельарты. И это не работы человека который вчера начал рисовать, извиняйте. Нахуй люди минусуют арты? Я слежу за своим постом, и рейтинг скачет постоянно, то вниз то вверх. Объясните прикол реактора, кто эти пидоры которые минусуют нормальный арт и зачем? Я не понимаю аудиторию этого реактора. Либо это трёхслойный тролинг, либо здесь куча ебланов каких-то.
Не то чтобы я обижаюсь, просто как-то странно выглядит... не?
Мне товарищ в рофл говорил, что если в посте нету сисек писек, то поэтому будет плохой рейтинг. И судя по последним двум постам c артами я до последнего не хочу в это верить, ахах
Извинитесь.
Не то чтобы я обижаюсь, просто как-то странно выглядит... не?
Мне товарищ в рофл говорил, что если в посте нету сисек писек, то поэтому будет плохой рейтинг. И судя по последним двум постам c артами я до последнего не хочу в это верить, ахах
Извинитесь.
Где и как публиковаться?
Привет, Реактор!
Недавно вкатился в тему эротических рассказов – написал несколько, залил на специализированные сайты, имею неплохие отзывы и широкий охват аудитории. На волне успеха захотелось создать что-то менее «пошлое», есть идеи и наброски. Вот начал задумываться – а где публиковать рассказ вольного содержания? Под рассказом подразумеваю законченное чтиво на 50-100 тыс слов.
Гугл, разумеется, выдал несколько топов с сайтами для публикации – но доверия к гугловским топам в 2024 году нет. Поделитесь,пожалуйста, своим опытом в этом деле. Где и как лучше разместить своё творчество, какие подводные и т.д.
Заранее спасибо!
Каждый вечер одно и то же
Пух!
Зимний лес трепещет в отблесках белых шапок. Величавые ели осунулись под весом драгоценного дара небес. Если бы не январь, вся эта красота вокруг была лишь очередным холодным дождем. Если бы не зима.
- Шурик, загоняй его, блядь, загоняй!
Пух!
Солнце изредка пробивается сквозь заиндевевшие стволы гибких берез, даря тепло, кажущиеся таким уютным и невероятным в этот морозный вечер. Будто радуясь желтым лучикам счастья, разминают свои кроны древние дубы-ворчуны.
- Шурик, да?! Кшшш… Фыр… Пизда, блядь… кшшш… я вам не лошадь…!
Пух!
Может показаться, что вечерняя снежная идиллия и тишина вокруг испокон веков идут рука об руку в этом царстве природной красоты, но это лишь кажется. Мираж, навеянный романтикой серой городской души. Лес никогда не бывает тих – скрипят от мороза стволы, щебечут редкие пташки, шуршит ветвями заблудший ветерок…
Я опять промазал, и очередной зимний пейзаж превратился в бумажную заготовку.
А вот то, во что я стрелял – нет. И теперь, пока я судорожно перезаряжался, это огромная, пышущая жаром махина из доброй полтонны мяса и ярости с телом богатырского коня и торсом этого самого богатыря на месте головы мчалась прямо на меня. И измазанная в детской крови морда этого чудовища не предвещала мне ничего хорошего.
Всего секунда – и добротный такой дубовый пенек, за которым я прятался со своим духовым ружьём, превратился не в труху, и даже не в мокрое место, а так, в намеренно отсутствующую деталь окружения. А это, блин, дуб! Даже представлять не хочу, что бы стало с моим мягким и дряхлым тельцем. Благо адреналиновый всплеск скрученной в бараний рог щеточки для туши на пальце и ускорение от кепки-аэродрома (намертво примотанной к макушке скотчем) сделали свое дело – и вот он я, пытаюсь выбраться из сугроба в пяти мерах от своего прошлого укрытия до того, как долбанный кентавр центральной части России не развернулся для повторного маневра за моей скромной персоной.
Кое-как перекувыркнувшись, испачкав в снегу свои любимые детские часы с милыми зелеными лягушонками, я встал наизготовку на одно колено и снова прицелился в чудище. Бумажная пулька из давно нечитаемого и никогда неизданного второго тома «Мертвых душ» идеально подходила калибром под новенький пневматический Ижмех.
Задержать дыхание.
Расслабить указательный палец.
Прицелиться чуть ниже лошадиного плеча.
Ну, добрым словом и пистолетом…
- Вперед, родимая! – раздался клич Александра как на весь лес, так и у меня в наушнике, и из кустов на поляну вырвалась не менее монструозная, громадная и тяжелая, чем кентавр, но, в добавок, еще и мохнатая туша волколака. С Александром на загривке, - Спасем нерадивого стрелка!
Пух!
От неожиданности мой палец дрогнул, и очередная литературная пуля пролетела мимо цели, чуть незадев смертоносную смесь клыков и когтей, обычную отзывающуюся на милое имя Проксима.
Вообще, она достаточно милая, робкая, хрупкая девушка.
Обычно.
Но не сейчас, и слава всем сущностям в Белом Измерении. Ибо, не обращая никакого внимания ни на близкую участь стать лишь абзацем графоманского описания на мятом куске желтой бумаги от шальной пули, ни на орущего во весь голос седока на загривке, она серой стрелой помчалась на ревущего от ярости кентавра.
- Да, давай, бей его, кусай, рви! – орал метающийся во все стороны Александр, одной рукой удерживая себя верхом на антропоморфном волколаке, а второй раздавая по человеческим щам кентавру хоккейной клюшкой. Откуда он ее взял в глухом подмосковном лесу – остается только гадать, на охоту мы выдвигались без нее, - Ату эту нечисть заморскую!
Но гадать я не хотел, не планировал, не собирался, и вообще, мне было далеко не до этого. Надо было в срочном порядке снова перезарядить ружье новой мертвой душой. Хоккейная клюшка – это конечно хорошо, а острые клыки и когти оборотня – тем более. Но первое вряд ли может нанести хоть какой-то вред спятившему и вошедшему в кровавое буйство получеловеу-полуконю, а второе хоть и выглядит грозно и устрашающе, на самом деле наш божий одуванчик за всю свою жизнь максимально скрывающейся в городской черте паранормальной сущности никогда никого не покалечила то, а уж про кровавое убийство целого кентавра можно даже и не мечтать.
Что, в принципе, и было ожидаемо – стоило Проксиме не рассчитать силу удара, войти в раж, и на крупе у пегого непарнокопытного осталась достаточно глубокая, обильно кровоточащая, но ничуть не смертельная рана.
И все.
Капут.
- Проксима! Ну же, девочка…
- Я… - Проксима застыла с занесенной для удара лапой, не силясь прорычать ни слова, с неподдельным страхом в глазах уставившись на обагрившийся сугроб и крупные капли крови, стекающей по ее когтям, - Я…
БУХ!
Правило выживания номер один – никогда не стой столбом позади лошади.
Сотни килограммов не только ценного волчьего меха были подняты в воздух, словно те ничего не весили вовсе. Но нельзя не отметить – полетела Проксма красиво. Сквозь бурелом, заснеженные еловые лапы и не самые тонкие стволы деревьев.
Причем, Проксима в одну сторону, Сашка в другую.
А кентавр в вообще в третью. Рванул, что есть мочи, сквозь зимний лес, сугробы и кусты.
Видя лишь удаляющееся от меня круп, я выстрелил навскидку по кустам. Без особой надежды, больше на автомате. Но, к моему удивлению кусты не обросли сложноподчиненными предложениями и причастными оборотами, описывающими всю красоту этого замечательного, а главное, реального мира.
Рассуждать о состоянии своих товарищей времени не было. К тому же, судя по хоровому пыхтению и чертыханью в наушнике, все с ними в порядке. Одного хрен убьешь, даже если захочешь, а вторая вообще оборотень. Поэтому, закинув ружье за спину, я помчался вслед за кентавром, за своей добычей. Я не мог его упустить. Только не снова.
Уж сегодня ты мы этого гада поймаем!
Трое суток эта тварь ускользает от нас по этим квадратным километрам пересеченной местности, полных чащоб, оврагов, буераков, замерших прудов и бескрайних полей. Долбанный кентавр, невесть откуда взявшийся в Подмосковье, который кошмарит местное население, предпочитая темными скрытными ночами кушать не яблочки, а особо хрустящие пальчики задержавшихся на улице детишек. И не только пальчики. То месиво, что мы находили в лесах после его набегов, трудно было назвать останками. Даже мне, повидавшему на своем веку не одно порождение Белого Измерения, тяжко было видеть следы того зверства и извращения, которые это существо оставляло после себя.
Мразь, да и только.
Вновь почувствовав легкий электрический укол адреналина под перчаткой от щеточки, я побежал по кровавому следу, оставленному убегающим кентавром. Кепарик пока еще не выработал весь свой недельный запас скорости, и несмотря на то, что потом это конкретно ударит по мозгам откатом, я снова воспользовался ускорением. Да, мало какое одомашненное животное может сравниться в выносливости с тренированной лошадью, человек все равно уделывает их всех на коротких дистанциях. Иначе, эти животные никогда не одомашнились, если человек не смог бы их догнать, не так ли? А уж под ускорением от артефакта, я тем более был уверен в том, что в этот раз этот недочеловек от меня не уйдет.
На высокой скорости вокруг меня пролетали заснеженные пейзажи. Кажется, совершенно случайно, я раздавил какого-то мелкого грызуна, так не вовремя вылезшего из своей норы в поисках еды. Но это малая цена за поимку кентавра.
И его устранение.
Спустя пару минут спринта я заметил впереди что-то серо-жёлтое, пропоровшее в свежем снегу достаточно большую колею. Подбежав поближе, узнал то, о чем все это время надеялся – все же я тогда не промазал. Снаряд чистого, незамутненного искусства попал ровно в цель – передо мной, наполовину зарывшись в снег, лежал олитературенный труп коня. Его тело полностью превратилось в листы газетной бумаги, пестрящий строками о животной силе, могучих легких, глубокой ране, оставленной свирепым оборотнем, несправедливой предательнице судьбе и жестоких страданиях, которое переносило бедное животное, медленно пожираемое неумолимой силой чрезмерного описания.
Но была только одна проблема - тело мертвого коня венчала лошадиная же голова.
Что было не совсем то, на что я рассчитывал.
Порыскав по округе, я быстро нашел достаточно глубокие и явные человеческие следы. Кто-то достаточно большой и массивный уже на своих двоих прорывался через лес.
Кентавр оказался не таким уж и кентавром.
Взяв винтовку на изготовку, я пошел по следу человека и достаточно быстро вышел на окраину леса, прямо на чью-то, судя по характерным звукам и запаху, конюшню. И цепочки следов вели прямиком в открытые двери этой самой конюшни.
Ну все, тварь, вот ты и попался.
Абсолютно не скрываясь, я вошел в пригласительно приоткрытые двери. По левую сторону от меня располагались стойла с торчащими наружу любопытными лошадиными мордами. Их глаза без страха, скорее с неуемным любопытством, смотрели на нового гостя, то бишь, меня, а из больших ноздрей с фырканьем вырывались облачка горячего пара. На фигуру в центре конюшни они не обращали абсолютно никакого внимания.
А вот я обратил, ибо абсолютно голый волосатый мужик с действительно конских размеров достоинством, с вызовом стоящим рядом с лошадью черной масти – ну, внимание привлекает, однозначно.
- Пизда тебе, охотник сраный, - прохрипел загнанный мною зверь, - Отхуярю, а потом выебу твой блядский труп!
- Еще кто кого, - колко ответил я, только спустя секунду доперев, то же такого я там его теперь пообещал. Но пофиг.
Мужик раскатисто рассмеялся.
Я крепко стиснул в руках гоголевское ружье.
А потом мужик стал поглощать лошадь. Буквально. Он положил руку ей на загривок, и их тела невообразимым образом стали сливаться в единое целое, преобразуюсь во что-то новое, не похоже ни на человека, ни на лошадь. По всему телу существа раззявились зубастые рты, издающие низкочастотный писк. Щупальцеобразные волосатые отростки с остатками копыт со скоростью пули стали впиваться в стены конюшни, поглощая все органические волока, до которых могли дотянуться. Заржали перепуганные кони в стойлах, но скоро и она начали становиться частью этого огромного хтонического существа из сена, дерева и мяса.
Я не успел моргнуть, как что-то похожее на конский хер с клыками ударило мне в грудь, стараясь поглотить, извратить, объять и подарить мне неописуемый покой, спокойствие и наслаждение, одарить, наконец, мою жизнь смыслом… но детские часы с зеленой лягушкой таки сломались окончательно, отдав последние силы на энергетический щит.
По идее, контакт со мной должен был разорвать обидчика на мелкие кусочки целенаправленным взрывом. Но нечто неописуемое было слишком велико, а потому взрывом выкинул меня прямиком в заблаговременно открытые двери конюшни.
Прощайте, часики, мои чувачки, я буду по вам скучать.
Кое-как выбравшись из кустов, я окинул взглядом монструозное существо с трехэтажный дом с деревянной кожей, лошадиной мордой, полное как внутри, так и снаружи, горящим безумным синим светом глазами, и торчащими в разные стороны членами человека, лошади, крысы и собаки.
Пошарив вокруг, я не нашел ни наушника, ни винтовки – видно те улетела куда-то в сторону, либо же вообще стали частью того существа, которое когда-то, до роковой случайности, было человеком.
Трое, блин, долбанных суток.
- Я поглощу твое тело, твою душу и твою смерть! – пророкотал хтонь, некогда предпочитающий облик кентавра, заслоняя собой уходящее в розовые облака закатное солнце.
Трое, блин, долбанных охотника на нечисть.
Пошарив за пазухой, я достал старую ржавую садовую пилу для сучков с пластмассовой розовой ручкой. Мое оружие последнего шанса.
Трое, блин, долбанных вечеров погони и сражений на холоде в этих долбанных лесах.
И вот, все свелось к одному единственному факту.
Только он и я.
Один на один.
Монстр, на чьем счету не одна загубленная человеческая жизнь, хтоническое чудовище с горящими жаждой крови глазами, идеальный хищник, наводящий неподдельный ужас на жителей окрестных деревень и поселков, оживший миф и детская страшилка для посиделок у костра.
И какой-то свихнувшийся от приобретенной мощи Белого Измерения долбанный кентавр.
- Теперь ты, громадина, от меня никуда не убежишь! – я облизнулся и полотно пилы загорелось адским Белым огнем.
Ps:
Уставший, с больной головой от разряженной кепки, весь с макушки до пят измазанный кровью и кишками я продрался сквозь кусты, куда в прошлый раз от меткого удара в лоб улетела Проксима.
- А, блядь, твою мать!
- Мама!!!
- Не мамкайте мне тут, - я кинул заранее захваченное пальто перепуганной Проксиме, быстро вернувшей облик обычной девушки с теплой и уютной полупревратившийся антрапоморфной волчище, - Опять в одиночку за вас должен все расхлебывать?
- Артур, это неприлично, стучаться надо! – обижено бросил Саша, не удосужившись даже встать.
- А ты лучше штаны надень, - я кинул напарнику лопату, - и вперед, нам еще последствия прибирать. По следу дойдете.
Оставив голубков собираться, я зашаркал в сторону бывшей конюшни. От этой Проксимы больше препонов, чем помощи. Каждый вечер, блин, одно и то же, одно и то же!
Грибоедов
⠀ Жил тут лет восемь назад мужичок, приехавший к нам из Курдово. То ли его там Лесоповальные донимали, то ли сам он изначально себе напридумывал всякого, но с самого начала вёл он себя странно. И поселился, главное, не в селе, а у проселочной дороги за километров десять от него. Нет, на народ он не кидался, не грубил даже. Только порой у местных сигареты стрелял, да алкашку выпрашивал, а так жил как-то на свои средства. Хотя, какие тут средства, не работал он вроде, да и не воровал. Жрал то, что местная земля даст. А давала она в основном грибы да лишайники всякие. Вот и прозвали мы его Грибоедовым. А дядька то ли с самоиронией оказался, то ли всё-таки с ебанцой, в общем, сам так людям представляться в какой-то момент начал.
⠀ Надо сказать, мимо его жилища как раз проходила насосная труба от Каберинского водохранилища, так что там нередко и вахтеры слонялись, и горе-сантехники, в общем, местечко особо не пустовало. И они как раз прикармливали Грибоедова по доброте душевной, тот в отместку помогал всячески: то подскажет, где протечка в трубах, то машину подтолкнет, когда та в очередной луже увязнет. А на ночных сменах парням байки травил о том, какую тут ересь порой видит. С его-то повадками было бы странно, если бы ночи спокойно проходили. Словом, привыкли все как-то к его тревожно-задорному нраву. Побольше еды на смену таскали, чтобы точно было, чем с дядькой поделиться. Как-то даже уютнее и спокойнее было от осознания, что тут неподалеку такой добродушный алкаш живет.
⠀Вот только через пару годиков такого проживания, начала у Грибоедова в другую сторону кукуха ехать. Растерял он иронию и юморок, заметно меньше говорить стал, да больше слушать. Нет, в смысле не людей, а что-то... ещё. Бывало, болтаешь с ним как обычно, а тот внезапно уши навострит, как заяц какой-нибудь, да начнет в шелест вслушиваться. И стоит так минут с 20, как в транс впавший.
⠀А чуть позднее дядька совсем плохой головой стал. Пытался Грибоедов отважить вахтеров от их работы. Вплоть до всяких пакостей: то проволоку на дорогу вытащит за пару километров от водохранилища, то ямы подроет, то ещё какую хуйню выдумает. Откровенно гадить начал, в общем. Его выходки долго терпели, но в какой-то момент парни не выдержали, и отмудохали того до вмятин в костях. Он так и не оправился, кстати. На следующий же день помер в своей халупе.
⠀А через пару недель в этих местах охотники заметили следы Ведьмы. Пока её с собаками по лесу прочесывали, эта сука поганая успела на водохранилище за пару недель дюжину ребяток до костей вывернуть. Видно, чувствовал её скорый приход Грибоедов, пытался своих предостеречь, да не смог. Помянем.
⠀ Кстати, пытаюсь потихоньку насобирать разношерстных идейных людей, неравнодушных к мрачного рода эстетике, если интересно, то добро пожаловать
Случай подле Каберино
⠀ За Каберинскими дачами кто-то давно ещё яму сральную вырыл, когда тут народ на пашнях вкалывал. Ну не гадить же прямо там, где работаешь. Вот и стали её благоустраивать потихоньку. Даже кабинку соорудили, так сказать, очеловечили вместилище дум. А как пашню забросили, так и туалет даром никому не нужен стал. В общем, простоял он всю осень и зиму нетронутый, всеми забытый. Чудом под тяжестью снега не сложился сам в себя. Да лучше бы, наверное, так оно и было.
⠀ По весне кто-то внутрь зайти решил, шутки ради. А там очко сгнило, обвалилось с досками и сидушкой в яму. Заглянул он, значит, в дырень, а там среди обломков мужик лежит. Подгнивать начал уже, но из-за недавних морозов лицо толком не пострадало. В говне залежавшемся и холоде хрен знает сколько помирал, бедняга. Наверняка на помощь горланил, да только кто его, сука, в поле услышит-то.
⠀ Но самое странное даже не это. А то, что его в итоге никто не опознал. Даже с соседних деревень народ опрашивали, да только не пропадал никто у них за все полгода. Так в безымянной могиле и похоронили.
Здесь мы собираем самые интересные картинки, арты, комиксы, мемасики по теме story%2Bотношения (+1000 постов - story%2Bотношения)
по поводу извинитесь - пошел нахуй.