250 тысяч отборных солдат ирака

Зеленский во время посещения Бучи

Вывод советских войск из Афганистана, 15 февраля 1989 года.

Операция «Опера» — 40 лет бомбардировке иракского ядерного реактора

«Мы не позволим нашим врагам разработать оружие массового поражения и защитим наш народ любой ценой».

Менахем Бегин

 Саддам Хуссейн давно мечтал о собственной ядерной бомбе. СССР отказался помочь ему в этом - зато Франция согласилась поставить такой реактор, а Италия - оборудование для создания бомбы... Судно, везшее первый из реакторов, «неожиданно» взорвалось в Тулоне. Второй корабль добрался до Ирака и стал главной частью ядерной программы молодой арабской страны. Ирак уже вёл переговоры о поставке ядерного топлива, а инспекции МАГАТЭ посетили новый объект - и отказались признавать его намерения опасными для всего мира. И только одна страна в мире считала, что лучше всех знает планы Саддама.

 «Мы не позволим нашим врагам разработать оружие массового поражения и защитим наш народ любой ценой» - сказал лидер Израиля Менахем Бегин. И последней линией защиты, как и всегда, стали пилоты, техники и военнослужащие разведки. Вечером 7 июня 1981 года с авиабазы Эцион на юге Израиля взлетели 8 самолётов F-16, каждый с парой 2000-фунтовых бомб. Они снизились до минимальной высоты, и, обходя зоны покрытия арабских радаров, направились в сторону Ирака. Через пару часов взрывы бомб в нескольких километрах от Багдад сообщили всему миру - у Ирака не будет ядерной бомбы …

 40 лет назад случилась первая в истории бомбардировка ядерного реактора. 7 июня 1981 года 8 самолетов ВВС Израиля уничтожили одну из самых больших угроз Израилю (и, возможно, другим западным странам) — ядерный реактор в Ираке.

И вот как это было.

 Кто сейчас главный враг Израиля и одна из самых больших угроз Западу? Правильно, Иран. Но было время, когда его место занимала другая страна с чуть-чуть другим названием — баасистский Ирак. Конец нефтяным амбициям Саддама Хуссейна положили ВВС международной коалиции в 1991 году, но за 10 лет до того именно ВВС Израиля прикончили его ядерные амбиции. «Операция Опера» — так называлась подготовленная в строжайшей тайне атака на иракский ядерный ректор силами ВВС Израиля. Во многом благодаря этому иракские «Скады», летевшие на головы израильтян и солдат коалиции во время войны в Заливе, остались с обычными боеголовками.

Угроза №1

В августе 1978 года правительство Израиля узнало о существовании ядерного реактора в Ираке. По данным АМАН (армейская разведка Израиля), иракцы собирались производить минимум четыре плутониевые бомбы каждый год. После появления этой информации тогдашний министр обороны, ныне покойный Эзер Вейцманн, потребовал у главкома ВВС Давида Иври подготовить план атаки на этот объект.

Однажды мне позвонил начальник оперативного штаба генерал-майор Ран Горен и объяснил, что существует секретный план. Он получил информацию, что иракцы строят ядерный реактор и что мы должны спланировать атаку на него

Ран Горен, бывший командир авиабазы Рамат-Давид.

Через некоторое время генерал-майора Горена сменил полковник Авиам Села.

 На тот момент лучшими самолётами, доступными для подобной задачи, были американские F-4 «Фантом» и A-4 «Скайхок». Но после революции в Иране американцы наконец поставили в Израиль свои самые новые лёгкие истребители F-16, получившие в ВВС Израиля имя «Нетц» — «Сокол». Самолёт был совершенно новым, только-только начал поставляться из США, и многие участники сложного процесса принятия его на вооружение всё ещё не успели вернуться домой. Но самое важное — он был.

Главком ВВС предложил мне выбрать десять пилотов, прошедших подготовку на F-16 в США. Одним из них был Илан Рамон, молодой и относительно неопытный, но очень талантливый лётчик. В итоге он отвечал за прокладку курса.
Из-за большого расстояния до цели, критическим становился вопрос достаточности топлива для такого полёта. В какой-то момент Илан (Рамон) провёл очередные расчёты на картах и сказал, что операция теоретически возможна. В течение нескольких месяцев мы занимались тем, что удаляли из уравнения это самое «теоретически».

Полковник Зеев Рац, ведущий группы F-16, один из руководителей операции.

 После возвращения всех участников планируемой операции из США подготовка к ней пошла с удвоенной силой. Самой большой сложностью (кроме того факта, что атака планировалась в центре враждебной страны) было огромное расстояние до цели — порядка 1600 километров (или 990 миль). Дозаправка в воздухе была практически невозможна, да и бессмысленна — почти весь маршрут израильтян шел над территорией других государств, нейтральных либо враждебных. Фактически, успех операции в значительной степени зависел даже от погоды и силы ветра. Впрочем, они оставались достаточно предсказуемыми. Любой незапланированный воздушный бой, интенсивный оборонительный манёвр или боевое повреждение на обратном пути почти гарантированно приводил к потере самолётов и лётчиков.

 Полёт к цели должен был проходить на малой высоте — таким образом, достигалась внезапность удара. На обратном пути самолёты должны были лететь на оптимальных с точки зрения расхода топлива 40 000 футов (около 12 км). Теперь их могли видеть вообще все и теоретически могли бы попытаться перехватить.

 Для участия в операции были отобраны пилоты F-16 (ударная группа) и F-15 (группа сопровождения). По одной из версий главной задачей F-15 было не столько сопровождение, сколько изоляция иракских авиабаз и перехват всего, что могло с них взлететь. Началась интенсивная подготовка, центральным элементом которой были полёты на дальние расстояния. Реальную цель этих вылетов знали только командиры эскадрилий, лётчики которых участвовали в операции, и Илан Рамон.

 А на учениях лётчики отрабатывали удары по «некоему объекту» на полигоне в пустыне Негев. В итоговом варианте плана бомбардировку планировалось осуществить силами 8 F-16, прикрывать которых должны были 6 F-15. В состав ударной группы вошли 4 самолета F-16 117-й эскадрильи и 4 самолета 110-й эскадрильи. Первая четверка имела кодовое название "Измель" ("Скальпель"), и ее ведущим был подполковник Зеев Раз, вторая четверка – "Эшколь" («Гроздь»), и ее возглавил подполковник Амир Нахуми.

 Прикрытие осуществлялось 6 самолетами F-15 133-ей эскадрилья, разбитыми на три звена: 1-ое звено под кодовым наименованием "Петель" ("Малина") — под командованием подполковника Моше Мельника, он же был ведущим всей шестерки F-15, 2-ое звено — «Патефон» — под командованием подполковника Эйтана Бен-Илияху и 3-ье звено — "Пахман" ("Углерод") — под командованием майора Мики Лева. Один двухместный F-15B был фактически самолётом-ретранслятором, в задней кабине которого находился глава разведки ВВС. Над Израилем в это время должен был барражировать Боинг-707 ВВС, выполнявший функции командного пункта.

 Операция была спланирована таким образом, чтобы с наибольшей вероятностью достичь успешного результата, даже в ущерб безопасности пилотов. Именно по этому наносить удар планировалось с пикирования под углом в 45 градусов — такой способ давал наибольшую точность, но и подвергал ударные самолёты наибольшей опасности. Перед вылетом предполагалось, что потери от действий ПВО Ирака составят 2 самолёта ударной группы. Лётчики об этом знали.

 Также был произведён разведывательный полёт пары RF-4 над Багдадом, в том числе был отфотографирован район нахождения реактора. Что примечательно, при попытке перехвата разбился МиГ-21 ВВС Ирака (израсходование топлива вследствие длительного полёта на форсаже), победу записали «Фантомам», и это была, пожалуй, одна из самых «засекреченных» побед израильтян, но речь не об этом.

 В общем, на подготовку ушло почти пол года. Рассчитано было всё, что можно было рассчитать.

Мы постоянно отрабатывали две вещи: первое — бои воздух-воздух, второе — удары по целям, находящимся на большом удалении. Настойчивое требование такого типа обучения озадачило многих наших пилотов, и в какой-то момент они начали предполагать, что нас готовят для атаки цели где-то в Ираке.
Потом были бесконечные учебные дальние полёты — в основном, на Синае. Пилоты не понимали, для чего всё это. Они были поражены и пытались догадаться, куда мы должны будем лететь на самом деле. На самом деле, никто кроме меня и Илана в нашей эскадрилье не знал этого наверняка. Вся подготовка заняли около полугода.

Амос Ядлин, в 1981 году пилот F-16, командир АМАН в 2006-2010 годах

Вероятный противник

 Возможности ПВО Ирака, защищавшей реактор, и её численный состав точно не известны до сих пор. Предполагается, что до иранской атаки в районе находился дивизион ЗРК С-125 и до полка МЗА, среди которых наибольшую угрозу представляли 57-мм автоматические пушки С-60. После неудачного иранского налёта вокруг комплекса предположительно были развёрнуты два иракских дивизиона, оснащённых ЗРК «Квадрат». Это было проблемой. Зона поражения «Квадратов» по дальности составляла до 23 километров, а по высоте — от 30 метров. Для тяжело нагруженных F-16 обстрел ракетами «Квадрата» становился практически летальным или срывал боевую задачу. До кучи считалось, что в районе реактора находится несколько пусковых ЗРК «Роланд».

 Другой проблемой могли стать иракские МиГ-23М с ближайших авиабаз. Отдельный МиГ-23 вряд ли мог представлять серьёзную угрозу для F-15, но 2-3 пары уже создавали очень серьёзные проблемы.

 И, наконец, последней трудностью были АВАКСы ВВС Саудовской Аравии. Израильтяне много и активно протестовали против поставки этих самолётов арабам, по слухам — вплоть до угрозы атаки авиабаз. Впрочем, эти самолёты находились под управлением американских пилотов и операторов, так что считать их «саудовскими» в полной мере было бы не очень правильным.

Между Тигром и Ефратом

 Первоначально датой операции должно было стать 8 мая 1981 года, 33-й день независимости государства Израиль. Пилоты перелетели на авиабазу Эцион возле Эйлата, откуда путь в Ирак был самым коротким, за три дня до назначенного «часа Х». Там им впервые официально озвучили цели и задачи миссии — уничтожение ядерного реактора в районе Багдада, Ирак. Но в последнюю минуту, когда лётчики уже сидели в кабинах, операция под кодовым названием «Арсенальная горка» была отложена. Фактически — отменена. Официальной причиной тогда назвали «опасность разглашения» планируемой атаки. Казалось, план снова окажется в ящике.

 Примерно через месяц, 7 июня, пилотов снова вызвали на авиабазу Эцион. К удивлению всех участников, операция началась. Восемь самолётов F-16 с группой сопровождения вылетели в направлении Багдада, планируя оказаться над Багдадом с последними лучами солнца. Самолёты заправляли «по горячему», то есть с уже запущенными двигателями. Это не было частой практикой, но в целом такой способ заправки не было чем-то из ряда вон выходящим. Например, так заправляли некоторые самолёты перед началом операции по уничтожению сирийских ЗРК в Ливане в 1982 году.

 Конфигурация F-16 была типичной для «дальних» операций — два подкрыльевых ПТБ и один подфюзеляжный. С F-16 даже сняли отдельные элементы БРЭО для облегчения их веса и сокращения расхода топлива — так, на них отсутствовали средства РЭБ и иные средства самообороны кроме пары ракет «воздух-воздух». Функции РЭБ и постановки активных помех были переданы F-15 группы сопровождения. В качестве вооружения выбрали пару тысячекилограммовых бомб Мк-84 — во время испытаний выяснилось, что такая конфигурация будет оптимальной с точки зрения расхода топлива.

Мы пролетели над тремя вражескими странами - Иорданией, Саудовской Аравией и Ираком. Наш полет был опасным. В те дни у нас не было GPS, и карты были неточными. Мы знали Ирак только из стихотворения Бялика. Наша цель была «между рекой Евфрат и рекой Тигр», но нам не составило труда найти её.
Амос Ядлин

 Что самое удивительное — по неофициальным данным запасной аэродром на случай непредвиденной ситуации у израильтян всё же был. Им была… авиабаза ВВС Ирана Тебриз. Несмотря на официально враждебные отношения новых иранских властей и израильтян, принцип «враг моего врага — мой друг» тут сыграл на 100%. Во время Ирано-Иракской войны Израиль вместе с США активно поставлял Ирану боеприпасы, а перед операцией иранцы поделились с израильтянами деталями своей неудачной операции «Палящий меч» по атаке реактора «Таммуз» в Озираке, которая была проведена осенью 1980 года.

 Иранскую операцию проводила четвёрка «Фантомов» из 33-й эскадрильи с авиабазы Хамадан, при этом их бомбовая нагрузка была несколько иной — 24 500-фунтовые бомбы Мк-82, а сам удар производился днём. Иранцы сделали несколько проще — одна пара «Фантомов» атаковала реактор, а вторая, отвлекавшая внимание ПВО — электростанцию, снабжавшую Багдад топливом. Проблема была в том, что иранские «Фантомы» не смогли достаточно точно поразить цель, хотя и нанесли некоторые повреждения строящемуся реактору. Израильтяне не могли себе позволить ничего подобного — целью должен был стать совершенно конкретный объект, и он должен был быть уничтожен наверняка и со 100% гарантией.

 В операции также принимали участие бойцы израильского спецназа — отряда 669 и (предположительно) Сайерет Маткаль. Считается, что они были заранее заброшены вдоль маршрута следования ударной группы для того, чтобы иметь возможность эвакуировать лётчиков, если что-то пойдёт не так. Также наготове были самолёты-заправщики и множество других истребителей ВВС для того, отразить возможный ответный удар Ирака или коалиции арабских стран.

Огонь над Багдадом

 Главной проблемой для израильских лётчиков было топливо. Они должны были постоянно выдерживать заданные параметры полёта для того, чтобы топлива хватило до цели и на возвращение домой.

 Израильские самолеты появились над целью в 17:35 по израильскому времени. При этом солнце было у них за спиной и начинало смеркаться, что усложняло ведение огня по ним. До сих пор израильтяне не пишут, какие средства постановки активных помех были использованы F-15, но советские советники в Ираке сообщали о «засветках» на экранах РЛС. А ещё — о полной внезапности удара. В очередной раз арабы просто не ожидали такого налёта. И это был не плохо продуманный удар иранцев, по сути организованный «на удачу». Всё было просчитано для того, чтобы гарантированно уничтожить реактор.

 За 20 километров до цели F-16 включили форсаж и взмыли на высоту в 2 километра. После чего спикировали вниз под углом 35 градусов. Пары F-16 сбрасывали бомбы с секундным интервалом. Взрыватели были настроены таким образом, чтобы бомба могла проломить купол и взорваться внутри. Успех был полным — из 16 сброшенных бомб одна не попала в цель (взорвав одну из лабораторий комплекса), ещё две не взорвались, а оставшиеся 13 — полностью разрушили реактор (перед операцией считалось, что должно хватить и 4).

Вместе с реактором были разрушены многие вспомогательные сооружения. Атака была почти идеальной — иракцы не успели отреагировать. Огонь МЗА был неэффективен, а ЗРК отстрелялись слишком поздно и (по одной из версий) их каналы наведения были попросту подавлены. F-16 сбросили дипольные отражатели в момент ухода от цели и на малой высоте повернули на запад.

Мы летели близко друг к другу в течение полутора часов и почти не разговаривали по радио. В какой-то момент нас пытались обстрелять из ПЗРК, но это скорее действовало на нервы, чем было реальной угрозой. Иракцы явно были удивлены. На видео (ниже) слышно как я говорю, что по нам стреляют. Это было удивительно — из всех тех угроз, которые мы ожидали встретить, нас обстреляли только из ПЗРК и скорострельных мелкокалиберных орудий. После того, как мы атаковали цель, мы связались друг с другом чтобы убедиться, что все наши товарищи в целости и сохранности. Илан (Рамон) был последним пилотом в ударной группе и в результате именно он подвергался наибольшей опасности. Все ответили, что все в порядке, кроме него. В тот момент мы опасались за его жизнь, недоумевали, почему он не отвечает, мы думали, что его сбили. Мы искали взрыв или какие-либо признаки крушения, но в конце концов он ответил нам, и с моего сердца словно упал камень.

Зеев Рац

Если кому-то будет интересно, то 10 лет назад израильские ВВС выложили на своём канале на youtube кадры со средств объективного контроля одного (или нескольких) самолётов, участвовавших в операции.

Ниже — некоторые комментарии по этому видео (спасибо за перевод пользователю grmm_brother с форума airforce)

Первые кадры сделаны с самолета Илана Рамона (будущий астронавт погибший на шаттле "Колумбия").

Рамон был самым молодым пилотом в группе и как школьник наговаривал на магнитофон все свои действия и увиденное вокруг. К тому же его еще и поставили 8-м замыкающим, на самое опасное место в строю по приметам молодых пилотов. Ну и он видимо этим разговором снимал мандраж.

-Амос ... -Дуби.. [Идет доклад готовности к взлету какой-то другой группы, видимо F-15]

-Это Хагай -Нахуми... -Ифтах.. -Я...

02:05: После взлета самолеты пролетают над морем и где-то там отдыхает на своей яхте иорданский король, который как гласит предание увидев еврейские самолеты идущие курсом на восток хватается за сотовый (ну или какой у него там был ) и начинает звонить своим военным.

02:35 Рамон:
-Спайк слева, Нахуми справа от него...
-Нельзя лететь слишком быстро..конец горючему
Строй ложится курсом на юго-восток чтобы обогнуть небольшой кусок иорданской территории и далее до Ирака полет проходит над территорией Саудовской Аравии.

03:32 (чей голос не знаю) - Батареи [ПВО] молчат - Надо сбавить скорость, мы слишком сблизились

03:49 - А вот тут поезд... - Арабы смотрят в небо и не понимают что происходит...04:01 - Можно включить РЛС

04:25 -Спектор....

-Всё еще слишком далеко...04:35 - Эх надо было отлить..

- Но такова селяви04:42 - Над целью никого...

- 26 миль..
- идем 540...

05:15 Снова сьемка Рамона - Есть READY и всё остальное
- [нераборчиво] RANGING
[голос ведущего группы] "Начали"

05:27 [голос ведущего группы] - Обратите внимание на столбы и антены, они здесь высокие..05:39 Рамон: - Что это было ?..

05:42 [голос ведущего группы] - Здесь не сильный зенитный огонь

05:45 [голос ведущего группы] - Вижу стену

05:49 [голос ведущего группы] - Визуальный контакт с целью..
05:52 Рамон - В самом деле есть огонь ПВО ? - Не знаю или это ПВО..
05:57 [голос ведущего группы] -Первый зашел с небольшим отклонением по курсу (overturning)
06:03 Рамон: -Форсаж...Ловушки...
06:10 -ОК.. - Есть огонь ПВО ?
06:16 - Цель видна превосходно...
06:18 [голос ведущего группы] - Сейчас под тобой, второй...
06:48 Рамон - Ловушки !... И закладывает маневр больше 8G - Форсаж выключен
(после этого он видимо на какое то время вырубился потом что задержался с докладом ведущему)

Последствия бомбардировки

Посадка произошла уже в темноте. Командующий ВВС Дэвид Иври вышел на связь необычным образом и сказал нам: «Помните, что полёт заканчивается только в ангаре. Осторожнее при посадке». Мы слышали в его голосе его удовлетворение и чувство гордости, которое он, должно быть, испытывал в те моменты - как из-за результата, который мы принесли, так и из-за того, что мы вернулись благополучно без потерь. После приземления мы делали то, что делаем после каждого полета. Между нами было хорошее взаимопонимание. Мы сделали это!
Амос Ядлин

 Успех был полным — реактор полностью выведен из строя без возможности восстановления, причем сама операция проведена без потерь. ВВС Израиля в очередной раз показали, что они в состоянии достать любой объект на территории любой враждебной арабской страны. Международное сообщество выразило своё крайнее недовольство операцией, впрочем, никаких действий по этому поводу принято не было. Отдельные американские политики и военные неофициально поздравили своих израильских коллег.

 На следующий день Израиль официально признал своё участие в операции, объяснил её мотивы. Пришло время поздравлений, награждений и прочих приятных формальностей. «Доктрина Бегина» — идея о нанесении превентивного удара по любой угрожающей арабской стране — была приведена в действие.

В следующий раз это правило будет применено в 2006 году, когда израильтяне уничтожат ядерный реактор, на этот раз — в Сирии. Но это будет совсем другая история …

Генерал Давид Иври
1.Прими выражение моего искреннего и огромного уважения за эту чудесно выполненную операцию по уничтожению иракского реактора
2.Это была Историческая операция, и это причина гордится усилиями, приложенными для её выполнения
3.Все мы выражаем своё уважение и благодарность, которые не передать словами
  Менахем Бегин

 Несмотря на официальные осуждения, в регионе с трудом скрывали чувство облегчения». Американская газета «Time» писала: «...разбомбив иракский реактор, Израиль оказал услугу мировому сообществу». А еще через десять лет Дик Чейни подарил генералу Иври фотографию реактора, на нижней части которой написал: «С благодарностью и признательностью за выдающуюся работу по остановке иракской ядерной программы, которая сделала «Бурю в пустыне» значительно более легкой».

Источники:

Википедия (https://en.wikipedia.org/wiki/Operation_Opera): фотографии и схема операции

Сайт ВВС Израиля (https://www.iaf.org.il/9333-53156-he/IAF.aspx): детали операции и фотографии.

Сайт wilsoncenter.org (https://www.wilsoncenter.org/blog-post/lesson-the-1981-raid-osirak): общая информация.

Сайт http://forums.airforce.ru/ (переводы)

Dan McKinnin, Eddie Moore, Bullseye Iraq (перевод отрывков приведён ниже).

Самодельный броневик курдов

Война в Сирии и Ираке

Идея составить объяснительную по гражданской войне в Сирии, феномену «Исламского государства» (далее по тексту — ДАИШ) пришла мне ещё летом, но начать работу по сбору и обработке информации удалось лишь после выхода текстов по американским выборам (часть 1 + часть 2). Однако интерес к данным конфликтам возник за много месяцев до этого, а впервые эта тема была затронута автором в февральском тексте про отношение к войнам.

Зачем приплетать к объяснению ещё и Ирак? Несмотря на обособленность конфликта в Ираке, его проявления взаимосвязаны с войной в Сирии настолько, что без их разбора нельзя составить относительно целостную картинку. К тому же, опыт Ирака уже содержит подсказки по разрешению конфликтов в обеих странах, посему отбрасывать его было бы неправильно.

Помимо этого, у Сирии и Ирака достаточно много общих черт: в обеих странах в основном проживают арабы, имеются крупные общины курдов, обе страны находились под управлением панарабской партии «Баас» (которая раскололась на иракскую и сирийскую ветви в 1966 году) — иракская ветвь потеряла свои позиции в стране с падением режима Хусейна, в то время как в Сирии она до сих пор остаётся правящей.

Из важных различий: религиозное большинство в Сирии составляют мусульмане суннитского толка (74% населения), в то время как в Иракешиитов несколько больше, нежели суннитов (51% против 42%, по даннымPew Research Center от 2011 года). В Сирии управление страной и армией находится в руках представителей меньшинства — шиитской сектыалавитов, тогда как преимущественно шиитское правительство Ирака представляет не меньше половины населения страны.

Но перед тем как продолжить, я прошу вас как можно сильнее абстрагироваться от вовлечения России в конфликт, дабы сохранять предельно возможную степень объективности и, соответственно, глубину понимания.

Одним из наиболее сложных вопросов при написании этого текста стало определение изначальной точки отсчёта. После долгих раздумий за оную было взято вторжение коалиции под началом США в Ирак в 2003 году, так как всё, что происходило позднее, так или иначе связано с падением режима Хусейна и партии «Баас» в Ираке. Предшествующие же этому события играют, скорее, глобальную роль, что позволяет лишь делать по большей части абстрактные выводы об их значении в разжигании иракского и сирийского конфликтов.

В марте 2003 года начинается вторжение коалиционных сил в Ирак. Оно происходит без дополнительной санкции ООН, однако операция проводится на основании резолюции Совета безопасности ООН № 1441.

Основная называемая причина вторжения — связь режима Хусейна с международным терроризмом, а также производство Ираком оружия массового поражения. При этом прямые свидетельства в пользу фактического производства такого оружия в итоге не будут найдены.

Несмотря на грубейшее исполнение всей операции и её не самую образцовую дипломатическую подготовку, для региона всё же было правильнее снять Хусейна, нежели наоборот. Более того, многие эксперты, включая Кристофера Хитченса, считают главным просчётом политики США по отношению к Ираку оставление Хусейна у власти после «Войны в заливе» в 1991 году, учитывая «послужной список» этого правителя, который:

Станет ли Ирак безопаснее? Вопрос безмерно сложен, но на него можно ответить, моделируя гипотетическую ситуацию, при которой смещения иракского диктатора не произошло.

Прежде всего, впервые за десятилетия в относительной безопасности станут жить курды. До событий 2003 года курдское население страны значительно ущемлялось в правах и даже систематически уничтожалось — это приводило к восстаниям и к итоговой помощи курдов коалиции в свержении Хусейна. Курдистан снова получает автономию (на этот раз функционирующую), в состав которой войдут мухафазы (провинции) Дахук, Эрбиль и Сулеймания.

Многие критики американского вторжения в Ирак приводят в качестве примера символ «гнусности американского империализма» — печально известную тюрьму Абу-Грейб. Но до марта 2003 года это место было кудаболее жутким. Режим Саддама Хусейна был примером классического диктаторского репрессивного правления, который представлял угрозу как для собственных граждан, так и для соседних стран (особенно для Кувейта, оккупация которого в 1991 году привела к «Войне в заливе»).

Операция коалиции по свержению режима завершается 1 мая 2003 года. К тому моменту регулярная армия Ирака уже побеждена, а Саддам Хусейн пускается в бега и будет найден лишь спустя ещё полгода.

Вооружённые силы коалиции далее приступают к самой сложной задаче — обеспечению безопасности в стране, переживающей переходный этап. Тогда же и начинают проявляться два главных просчёта коалиции: стратегия по снижению численности контингента и люстрация партии «Баас».

Генерал Эрик Шинсеки (Eric Shinseki), занимающий пост главкома сухопутных войск США, утверждает, что для поддержания порядка в стране понадобится контингент числом в несколько сотен тысяч человек, однако министр обороны Дональд Рамсфелд (Donald Rumsfeld) категорически не соглашается.

По всей вероятности, суждение министра и его советников опирается на тот факт, что на начало вторжения в рядах контингента США насчитывалось около 192 тысяч человек, но большинство из них не были задействованы в боях. Руководство США в тот момент ещё не видит особой разницы между войной с регулярной армией и сохранением порядка в стране с усиливающейся партизанской активностью. За это Рамсфелда и его команду критикуют и другие генералы, вроде Джона Абизаида (John Abizaid), который три года спустя заявит перед Конгрессом о том, что Шинсеки был прав.

Главнокомандующий коалиционными силами генерал Томми Фрэнкс (Tommy Franks) заявляет, что к сентябрю 2003 в стране останутся не более 30 тысяч американских солдат, в то время как около 100 тысяч человек дают инструкции готовиться к возвращению домой.

После окончания основной операции принятие решений ложится на плечи оккупационной (гражданской) администрации, которую возглавляет Пол Бремер (Paul Bremer). Уже в первый день работы он успевает вступить в разногласия с военными, а также выпустить приказ, который инициирует изгнание «Баас» из всех институтов власти. Спустя неделю он издаётвторой приказ: полностью распустить бывшую иракскую армию и службу безопасности.

Это приводит к первой серьёзной атаке уже через три дня, а последующая серия взрывов в августе ознаменует начало партизанской войны. Планы по выводу большей части войск отменяются, а Бремеру дают время до июня 2004 года, чтобы передать власть в стране иракцам.

Вчерашние офицеры и солдаты иракской армии возобновляют войну с коалицией в составе свежеорганизованных партизанских соединений. Зона их основной активности связана с так называемым «суннитским треугольником», где до вторжения было сосредоточено большинство суннитов страны, а также селились отставные военные.

Ситуация обостряется 31 марта 2004 года, когда в Эль-Фаллудже убиваютчетырех американцев, работавших по контракту с частной военной компанией Blackwater. Президент Буш приказывает отправить в город морскую пехоту. Однако после серии ожесточенных боев войскам дают новую команду — оцепить город.

Новые проблемы возникают с появлением шиитской группировки «Армия Махди» под командованием шейха Муктады ас-Садра, поднявшей в том же месяце восстание в городе Наджаф. Ход событий, с учётом подготовки к передаче власти иракцам и организации выборов, вынуждает войска коалиции к июню заключить перемирие. В начале августа попытка задержать ас-Садра возобновляет боестолкновения ещё на три недели, пока между шиитами и переходными властями не достигается компромисс.

В октябре 2004 года группировка «Джамаат ат-Таухид валь-Джихад» (араб. «Единобожие и джихад») присягает на верность «Аль-Каиде» (признана в РФ террористической, деятельность организации на территории страны запрещена). Её руководитель Абу Мусаб аз-Заркауи уже тогда являлся известным международным террористом, а сама группа стояла за первыми терактами в постсаддамовском Ираке, включая взрыв в посольстве Иордании и атаку миссии ООН в 2003 году. Сменив название на «Организацию базы джихада в Месопотамии», группа становится филиалом «Аль-Каиды» в Ираке (далее по тексту — АКИ), на основе которого через несколько лет будет сформирована организация ДАИШ.

На следующий месяц после этого американские солдаты приступают к зачистке Эль-Фаллуджи, где находилась штаб-квартира АКИ. После тяжелейшего двухнедельного боя, в ходе которого им противостояло около 4 тысяч суннитских боевиков, коалиция одерживает верх.

В краткосрочной перспективе возврат Эль-Фаллуджи под контроль коалиции становится безусловной победой, но в долгосрочной — страшным просчётом: бежавшие из города сунниты по принципу «сарафанного радио» распространяют свидетельства ужаса, царившего в разрушенном городе.

В итоге, когда в январе 2005 года в стране проводятся первые парламентские выборы, около 90% суннитов их бойкотируют. Это только усиливает раскол в стране, подрывая легитимность нового правительства.

Суннитские партизаны продолжают напоминать о себе периодическими подрывами американских хамви, а с конца 2005 года появляется полумифическая фигура снайпера Джубы, бойца «Исламской армии в Ираке», убивавшего американских солдат. Партизанский фольклор быстро делает Джубу одним из символов сопротивления, а его образ романтизируется.

В январе 2006 АКИ вместе с семью другими суннитскими организациями создаёт зонтичное «Совещательное собрание моджахедов в Ираке», а на следующий месяц боевики провоцируют новый всплеск насилия с целью посеять ещё больший хаос в стране. Подрыв ими шиитской мечети в Самарре незамедлительно приводит к ответной реакции, и вскоре шиитские и суннитские боевики начинают превращать партизанскую войну в гражданскую.

Понимая, что власти Ирака не справляются, США приступают к поискам решительного лидера, способного превратить иракское правительство в работающий механизм. Выбор Вашингтона падает на Нури аль-Малики, который весной 2006 года становится премьер-министром страны. В июне же погибает аз-Заркауи, а новым лидером АКИ становится Абу Айюбу аль-Масри. Вскоре «Совещательное собрание» занимает роль главенствующей политической силы в мухафазе Анбар, а в октябре входящие в него организации объявят о слиянии под названием «Исламское государство в Ираке» (ИГИ).

Если основная организация под управлением Усамы бен Ладена фокусировалась на подготовке терактов по всему миру, используя небольшие локальные ячейки, то иракский филиал избирает стратегию«домашнего» действия: под новым брендом подопечные Масри готовят новую волну террора, которая захлестнёт Ирак уже в ноябре.

Прибыв в Ирак, Петрэус предпринимает ряд решений по деэскалации конфликта. Он рассредотачивает собранные до этого на больших базах войска по городам, начинает активно вмешиваться в конфликт между суннитами и шиитами, а также восстанавливать контроль за частями страны, до этого де-факто не контролируемыми ни войсками коалиции, ни правительством Малики.

Примерно в это же время в администрации Буша начинают замечать, что иракские власти лишь усугубляют проблему. В населённых суннитами регионах перестают оказываться базовые услуги, в армии снимаются с должностей суннитские командиры. В совокупности целью политики Багдада можно назвать консолидацию именно шиитской власти в стране, но Буш проигнорирует мнение Петрэуса и своих советников, сохраняя поддержку правительства Малики.

Перед Петрэусом стоит более важная задача — попытаться лишить «Аль-Каиду» поддержки суннитов. Его первым шагом становится попытка перевести «на зарплату» часть суннитских партизан, многие из которых противостояли АКИ ещё с лета 2006 года. Сунниты, многие из которых убивали до этого американских солдат, получают 400 миллионов долларов и обещание быть представленными в иракском правительстве. На основе группы суннитских племён, уже два года противостоящих АКИ, формируется организация «Сыновья Ирака», состоящая из около 100 тысяч бойцов.

В сентябре 2007 года в районе иракского города Синджар американские коммандос захватывают объект «Аль-Каиды», содержащий документы и файлы с огромным количеством информации о работе организации. Полученные записи позволяют установить, что около 90% иностранных бойцов (большинство из которых — граждане Саудовской Аравии и Ливии) прибывают в Ирак через территорию Сирии, в то время как сирийская разведка специально не мешает «Аль-Каиде» получать пополнения.

В декабре 2008 года Джордж Буш направляется в Ирак. К этому моменту следующий президент уже избран и готовится вступить в должность менее чем через месяц: Барак Обама хочет закончить войну как можно быстрее, а вывод американских войск из Ирака был одним из краеугольных камней его избирательной кампании. Буш, опасаясь, что все его старания сойдут на нет, подписывает с Малики договор, по которому американские войска должны будут оставаться в Ираке до 2011 года.

Подписанный договор с Ираком не даёт Обаме возможности вывести войска до 2011 года, но свежеиспечённый президент стремится поскорее поставить точку в иракском вопросе. Генерал Петрэус настоятельно рекомендует не называть конкретных дат вывода войска в публичных речах, опасаясь, что подобный шаг подорвёт все попытки нормализовать ситуацию. Сообщение такого рода дало бы понять экстремистам, что им лишь надо переждать до определённого момента, когда можно перестать прятаться. Но Обама игнорирует совет, объявляя в одной из своих первых речей о том, что войска будут выведены к концу 2011 года.

В Ираке меняется и посол США, ознаменуя изменившуюся политику Штатов в регионе — они больше не хотят участвовать в развитии иракской политической системы и нести за неё ответственность. Нури аль-Малики, оставшись без политического надзора, усиливает консолидацию своей власти. Явления вроде изгнания суннитов из армии, о которых предупреждали Буша его советники, приобретают куда больший масштаб.

В апреле 2010 года в ходе совместной американо-иракской спецоперации в Тикрите погибают лидер «Аль-Каиды» в Ираке аль-Масри и его «правая рука», бывший саддамовский военный Абу Омар аль-Багдади. Многие считают «Исламское государство в Ираке» обезглавленным, но спустя месяц руководители «Аль-Каиды» называют нового главу своего иракского филиала. Им становится уроженец Самарры по имени Ибрахим Аввад Ибрахим Али аль-Бадри, более известный как Абу Бакр аль-Багдади. Об этом человеке известно весьма немногое: в начале партизанской войны он, по всей видимости, командовал небольшим отрядом в 50–100 человек, а в феврале 2004 года был задержан в качестве интернированного. В 2005 году его перевели в тюрьму Кэмп-Букка, где он провёл четыре года, а после был передан иракским властям.

К декабрю 2011 года в Ираке ещё находятся 50 тысяч американских солдат. Пентагон просит Обаму оставить хотя бы половину от этого числа, но президент непреклонен. После жарких споров он соглашается на контингент в 5 тысяч солдат, но для этого всё равно необходимо заключить новое соглашение с Ираком. В переговорах с Малики Обама требует юридической неприкосновенности для американских войск, и в итоге стороны не достигают договорённости. 14 декабря 2011 года Барак Обама выступает с речью по случаю вывода американских войск из Ирака, заявляя об успехе операции, а спустя четыре дня последний американский солдат покидает территорию страны. Так завершается почти девятилетнее американское присутствие в Ираке, которое стоило США 4 тысяч жизней и почти 2 триллиона долларов.

Желание избавиться от ответственности и связанных с Ираком забот привело Белый дом к совершению одной из самых больших ошибок своей политики в ближневосточном регионе. На следующий же день после вывода войск Малики «сбрасывает маску», приказывая арестовать своего основного на тот момент политического противника — вице-президента Тарика аль-Хашими, являющегося суннитом. Хашими вынужден бежать на север страны, где его сначала укроют курды, а после он найдёт убежище в Турции. Его обвиняют в организации эскадронов смерти и заочно приговаривают к смертной казни. Хашими же продолжит отрицать обвинения, заявляя о политической подоплёке дела.

Страна вступает в период, называемый западными аналитиками «Иракским кризисом». Задерживаются другие политические оппоненты и влиятельные сунниты. Малики убирает последних компетентных командиров-суннитов, назначая на их должности лояльных ему людей. Далее он переключает своё внимание на «Сыновей Ирака». Правительство Ирака быстроантагонизирует эту группу, лишая её финансирования, а некоторых представителей задерживает или уничтожает. В суннитских городах начинаются протесты, которые разгоняются с применением силы. Но вместо консолидации власти действия Малики начинают вести страну к очередному расколу.

Но мы же стратеги,мы не воюем мясом...

начало:http://joyreactor.cc/post/2255894

http://joyreactor.cc/post/2255903

http://joyreactor.cc/post/2255909

Война в Сирии и Ираке

Режим

Силы режима и его союзников на данный момент:

Целью режима, контролирующего менее 20% территории страны, является самосохранение, шансы на которое становились ниже с каждым годом конфликта. Дипломатические решения этой задачи стали практически невозможными после отказа режима от попыток наладить диалог (как, например, весной 2012 года), а также практики самого режима по уничтожению гражданских объектов и мирного населения, которая привела к непримиримости по отношению к Асаду всех его оппонентов. Поэтому для сирийского президента жизненно важна помощь других стран.

Первая такая страна — Иран, который является стратегическим партнером Сирии уже более 30 лет. Небольшой контингент КСИР располагался на территории Сирии ещё до начала войны: иранские специалисты занимались обучением сирийской армии и спецслужб. С началом конфликта Иран расширил свою помощь, направляя Сирии оружие и деньги, а также помогая тренировать остальные лояльные формирования вроде НСО. Вместе с тем в конфликт включилась и финансируемая Тегераном организация «Хезболла». Участие иранских военных на первых этапах войны оставалось минимальным, а сообщения о вовлечении иранцев в боях стали поступатьлишь на второй год конфликта. Главные цели Ирана — сохранение своей роли в Сирии, а также противостояние влиянию Анкары, Эр-Рияда и Вашингтона в регионе. Это обходится Тегерану примерно в 35 миллиардов долларов США в год. При этом иранские власти пытаются крайне осторожно расширять свое присутствие в Сирии, так как их вовлечённость в этом конфликте достаточно холодно воспринимается населением.

Цели Ирана расходятся с целями Асада — они заинтересованы не столько в оставлении сирийского лидера у власти, сколько в сохранении своего влияния в наиболее важных частях Сирии (прежде всего в заселённых преимущественно алавитами мухафазах Латакия и Тартус). Как уже отмечалось выше, с лета этого года циркулировали слухи о том, что Иран не будет противиться сценарию распада Сирии на несколько мелких государств. Ближе к 30 сентября они начинают находить некоторое подтверждение в словах иранских генералов в Сирии. К примеру, погибший 9 октября 2015 года под Алеппо генерал Хамедани, который командовал КСИР и «Кодс» в стране, открыто заявлял о своем негативном отношении к режиму Асада (впрочем, с оговоркой, что сам Асад виновен в меньшей степени, нежели выстроенная его отцом система) и чрезмерно жесткой реакции на протесты 2011 года. Некоторые эксперты вполне резонно полагают, что подобная позиция иранских высокопоставленных лиц и вынудила Асада искать помощи Москвы, цели которой несколько ближе режиму.

Настораживает и то, что, помимо Хамедани, за последние две недели были убиты несколько руководителей «Хезболлы» в стране. Смерть такого количества иранских агентов в столь сжатые сроки существенно подрывает политическое и военное влияние Ирана на Сирию. По некоторым предположениям, за убийствами может стоять режим, пытающийся таким образом обезопасить положение своего лидера. Тегеран же вряд ли готов так просто отказываться от своей роли, в связи с чем 13 октября 2015 года в страну был направлен генерал Кассем Сулеймани, а также несколько тысячиранских солдат для участия в боях под Алеппо. Помимо этого, Иран видит ДАИШ как более приоритетную цель, нежели режим или Россия, однако основные усилия по борьбе с «халифатом» предпринимаются иранцами (как напрямую, так и через финансирование шиитских военизированных группировок) в Ираке, а не Сирии.

Второй ключевой союзник режима — это Российская Федерация. Несмотря на то, что официально страна вступила в войну 30 сентября 2015 года, по факту это произошло за несколько недель до этой даты. А российские граждане успели отметиться в конфликте ещё раньше — свыше тысячиобладателей российского паспорта отправились сражаться в Сирию на стороне ДАИШ, а на стороне Асада сражался осенью 2013 года «Славянский корпус», более 250 наёмников которого вернулись на родину сразу после первого боя, но были задержаны сотрудниками ФСБ. Дальнейшая судьба привела некоторых бойцов в частную военную компанию Вагнера, отметившуюся в операции по «возвращению» Крыма и боях на востоке Украины, а согласно последнему расследованию«Фонтанки» некоторые из этих наёмников с конца лета 2015 года снова сражаются в Сирии.

Россия гораздо больше Ирана заинтересована в том, чтобы у власти в Сирии оставался Башар Асад, а вместо управляемой балканизациидолгосрочной целью по отношению к сирийскому государству, скорее, является восстановление власти режима на территории всей страны.

Москва оказывает дипломатическую поддержку Башару Асаду с самого начала конфликта, посему прекращение помощи сирийскому режиму, прежде всего, стало бы проявлением непоследовательности. Российский интерес также связан и с сохранением присутствия в Тартусе, где находится действующая база российского флота.

Некоторыми аналитиками ещё с начала сентября высказывались предположения, что истинной стратегической целью Кремля в Сирии мог являться «шахматный размен», при котором российские власти отказывались бы от участия в конфликте на стороне Асада за отмену западными странами экономических санкций и признание международным сообществом Крыма в качестве российской территории. Но даже если данные (по мнению автора — весьма сомнительные) предположения были близки к правде, то к настоящему моменту этот (гипотетический) план можно считать провалившимся, исходя из позиции западных стран как по вопросу российского вмешательства в Сирию, так и по 

Целью России внутри Сирии является, по всей видимости, уничтожение любой жизнеспособной оппозиции, что поставит мировое сообщество перед выбором между Асадом и ДАИШ. Это подтверждается тем, что около 80% авиаударов РФ было нанесено не по целям ДАИШ, как утверждает Минобороны РФ, а по объектам под контролем бригад FS и ИФ.

Важно отметить, что официальные сообщения Миноороны РФ об активности российской авиации в Сирии имеют спорный характер с первого дняоперации. Так, большинство территорий, где были произведены авиаудары, находятся в сотнях километров от подконтрольных ДАИШ объектов. Согласно собранным по открытым источникам данным Institute for the Study of War, которые сверялись с сообщениями Минобороны РФ, основные зоны активности в первые три недели пришлись на растановский «мешок» и долину Эль-Габ (находящуюся на стыке мухафаз Идлиб, Хама и Латакия), где с 7 октября развернулось основное наступление режима на подконтрольные оппозиции территории. При этом российскими ВКС были нанесены удары и по объектам ДАИШ в Ракке и Дайр-эз-Зауре. В итоге все новые сообщения Минобороны РФ по активности в регионеперепроверяются активистами OSINT и аналитиками ведущих мировых изданий.

Многие эксперты, оценивая то, каким образом вообще возможно восстановление власти Асада над страной, большая часть которой его ненавидит, проводят параллели с «чеченским сценарием», имевшим место после Второй чеченской войны. Неслучайно в риторике (и не только) Москвы террористами обозначаются все противостоящие Асаду силы (за исключением курдов). Диссонанс с этим вызывает и тот факт, что несмотря на подаваемую в СМИ и социальных сетях официальную легенду о борьбе с ДАИШ, Россия уделяет боевикам аль-Багдади минимальное внимание, ровно как и сам режим.

В долгосрочной перспективе участие РФ в конфликте может обернуться значительным уроном для путинского режима, и потому многими экспертами неслучайно вспоминается советская война в Афганистане, пугающие параллели с которой имеет нынешний конфликт в Сирии.

Ещё одной сравнительно дружественной по отношению к сирийскому режиму страной является Ирак. В основе сирийско-иракской коллаборации — общий враг в лице ДАИШ, а также тёплые отношения с Ираном.

Первоочередная военная задача режима и его союзников — возвращение под контроль режима стратегически важного шоссе M5, соединяющего Дамаск, Хомс, Хаму и Алеппо. Для её выполнения 7 октября 2015 года было начато наступление САА в Хаме и Идлибе при поддержке ВКС РФ. Но продвижение армии режима даже при помощи России и Ирана оказывается пока незначительным — FSA и исламисты оказывают САА ожесточённое сопротивление, уничтожая 

При этом борьба с ДАИШ по факту становится вопросом крайне отдаленным, ибо для уничтожения любой политической и военной оппозиции режиму и его союзникам выгодно будет и дальше игнорировать эту группировку. Подобный подход позволяет выделять гораздо меньше живой силы, материальных ресурсов и времени для возвращения под контроль режима территории страны.

Оппозиция

В состав оппозиции большинством специалистов включаются светские бригады FSA, организации «Исламского Фронта», а также радикальный «Фронт ан-Нусра». Впрочем, если исходить из целей, приоритетов и методов каждой силы, входящей в оппозицию, то корректнее было бы разделить её на две с половиной стороны — FSA, «ан-Нусру» и играющий буферную роль «Исламский Фронт». Умеренную часть оппозиции поддерживают США, европейские страны, Турция, а также Лига арабских государств.

Целью FSA является свержение Башара Асада и создание условий для перехода страны к демократическому политическому режиму. «Фронт ан-Нусра» разделяет задачу свержения Асада, однако будущее Сирии в представлении этой организации гораздо больше походит на то, что пытаются насаждать на подконтрольных им территориях боевики ДАИШ. Организации же «Исламского Фронта» идеологически располагаются между FSA и «ан-Нусрой», считая, что шариат в Сирии должен быть поддержан большинством сирийцев, и потому боевики входящих в ИФ групп не насаждают насильно исламское право на территориях под их контролем.

Основную опасность для FSA составляет радикализация оппозиции в целом, которая стала возможной со вступлением России в войну. Так, находящиеся в растановском «мешке» бригады FSA были даже вынуждены пойти на временное перемирие с боевиками из «ан-Нусры», создавсовместную оперативную комнату. В более долгосрочной перспективе необходимость сотрудничать ради выживания может привести к тому, что политический вес «ан-Нусры» позволит этой организации стать главенствующей фракцией внутри всей оппозиции.

Уберечь FSA от подобного исхода может как помощь от западных стран, так и создание политического противовеса. Таким шагом стало анонсированное 11 октября 2015 года формирование «Демократических сил Сирии» (далее по тексту — SDF), в состав которых вошли курды из YPG/J, некоторые бригады FSA, христиане-ассирийцы и сирийские туркмены. Этот шаг поддержали и в Вашингтоне, обозначив SDF как ключевого партнера в рамках своей новой стратегии по борьбе с ДАИШ.

В цели США и американской коалиции входит уничтожение ДАИШ, лишение Асада власти, а также нейтрализация других радикальных исламистов. При этом, если 12 лет назад подобные задачи, скорее всего, привели бы к наземной операции, то сейчас США и их союзники действуют куда более осторожно, имея ввиду свой иракский опыт.

Для решения первой задачи западные страны уже больше года осуществляют авиаудары по объектам ДАИШ в Ираке и Сирии. В результатеэтих ударов было убито около 10 тысяч боевиков, однако их ряды за это время восполнились за счёт иностранных рекрутов.

&attribute_insert_8&

В итоге активность авиации американской коалиции нельзя назвать высокопродуктивной, но она и не является бессмысленной, ибо без подобных мер живая сила ДАИШ была бы значительно больше, а без необходимости рассредоточиваться и прятаться от авиаударов их активность вряд ли была бы так подорвана, как после января 2015 года.

Другие направления включают вооружение и подготовку повстанцев и курдов. Если поставки вооружений в Вашингтоне сочли в целом удачным решением, то подготовка оказалась провальной, и 9 октября 2015 года СШАотказались от этого эксперимента. Впрочем, с формированием SDF американцы пообещали увеличить поставки вооружений для вошедших в состав этой новой зонтичной структуры организаций, а также распространить на них поддержку с воздуха в борьбе против ДАИШ. Первая поставка американцами SDF груза весом в 50 тонн произошла уже 12 октября.

Из входящих в американскую коалицию свои собственные цели преследуют Саудовская Аравия, Катар и Турция. Саудовская Аравия активно снабжаеткак бригады FSA, так и более радикальные группировки. Основные цели саудитов — увеличить своё влияние в регионе, противостоя подобным попыткам со стороны своего основного противника — Ирана. Также они заинтересованы в политическом сдерживании «Братьев-мусульман» и в создании образа своей страны как главного защитника арабов-суннитов.

Катар же видит в сложившемся сирийском кризисе возможности использовать свой экономический потенциал для наращивания политической силы. Основные объемы катарской помощи идут исламистам и «Братьям-мусульманам», которые были представлены в Сирийском национальном совете, но под давлением западных стран и последовавшим формированием Сирийской национальной коалиции стали терять свой политический капитал. Однако возможности Катара по разрешению конфликта в Сирии крайне тяжело назвать серьёзными, ибо выбираемые ими бригады и политические силы либо теряли свои позиции, либо принимали в то же время помощь и от других стран — к примеру, крупнейшая из поддерживаемых Катаром бригад, исламистская «Ахфад ар-Расул», получала помощь и от Саудовской Аравии, а к 2014 году была и вовсе расформирована.

Но интереснее всего позиция Турции. С одной стороны, Анкара поддерживает FSA и часть исламистских бригад в борьбе с Башаром Асадом, а с другой турецкие власти как минимум до июля 2015 года не особо препятствовали ДАИШ. Первоочередной «головной болью» Анкары является курдский вопрос, состоящих из трёх частей.

Первой частью являются отношения Анкары и турецких курдов. В разные годы эти отношения превращались в кровопролитные партизанские войны, время от времени затихая, а обращение с курдским населением не позволяло конструктивно решать разногласия. Помимо этого, из зарегистрированных в стране политических партий турецкие курды в большинстве своём поддерживают Партию демократии народов (HDP), активно выступающую за уравнение в правах меньшинств в стране. Её показатели на последних выборах поставили турецкого президента Тайипа Эрдогана и его партию AKP перед необходимостью договариваться о парламентской коалиции сначала с двумя другими крупными партиями страны — CHP и MHP, а после провала почти трёхмесячных переговоров привели к эскалации конфликта с курдами внутри страны и, в частности, «Рабочей партией Курдистана» (далее по тексту — РПК). Цель, преследуемая Эрдоганом — сделать всё, чтобы HDP на ноябрьских выборах не набрала выше 10% голосов.

Вторая часть — это отношения турков и иракских курдов. Последние живут в широкой автономии, не являясь при этом самостоятельным государством, что для Анкары является положительным прецедентом. Поэтому объём турецких инвестиций в Иракский Курдистан является самым большим, а их отношения можно назвать скорее дружескими. Впрочем, отношение иракских курдов к туркам становится более настороженным вместе с тем, как последние продолжают бомбить позиции РПК в северном Ираке.

Третья часть представляет из себя роль сирийских курдов в региональном балансе сил. Сирийский конфликт, в ходе которого они смогли доказать свою политическую самостоятельность, в понимании Эрдогана представляет бомбу замедленного действия — в случае, если балканизация Сирии приведёт к появлению независимой Рожавы, то для многих турецких курдов это может послужить «дурным примером». Отсюда и произрастает интерес Эрдогана в ослаблении курдов Рожавы, для чего он «закрывал глаза» на потоки рекрутов, стремящихся присоединиться к ДАИШ, а также не пресекал торговлю ДАИШ с турецкими посредниками.

Несмотря на то, что Турция официально присоединилась к американской коалиции ещё в июле 2015 года, с августа турецкими ВВС было нанесено всего лишь три авиаудара по целям ДАИШ. Основными целями же для турецких лётчиков стали позиции бойцов РПК в северном Ираке. Интересно, что сирийский режим поддерживает РПК в борьбе против Турции, снабжая их оружием и деньгами.

Курды

Основными силами курдов Рожавы являются бригады YPG и YPJ, которые с 2014 года находились в союзе с частями FSA в составе оперативной комнаты «Евфратский Вулкан», а с октября 2015 года составили основу для свежесформированного SDF. Поддержку курдам оказывает американская коалиция, а также турецкие курды из боевого крыла РПК и иракская «Пешмерга».

Цели сирийских курдов — самозащита, а также формирование независимого курдского государства. Последнее можно понять — в конце концов, курды являются самым большим народом без собственного государства. После Первой мировой войны раздел бывших территорий Османской империи по соглашению Сайкса — Пико проигнорировал их интересы, что после приводило к вооруженным восстаниям, геноциду и иным негативным факторам, дестабилизирующим регион в целом. Для курдов появление де-юре независимой Рожавы становится вопросом исторической справедливости, и это в первую очередь отделяет их от остальной оппозиции.

ДАИШ

По состоянию на начало октября 2015 года, самая известная и богатая террористическая организация мира действует в 10 странах. Играя на противоречиях своих оппонентов, ДАИШ смогли в 2014 году установить контроль над значительной частью Сирии и Ирака, и, несмотря на авиаудары американской коалиции, всё ещё представляют из себя одну из самых влиятельных сторон в обоих конфликтах.

Цели ДАИШ — установить исламский халифат по искаженным законам Шариата, а также сеять смуту в регионе и более далеких странах. Хаос порождает радикальные течения, и поэтому люди аль-Багдади будут стремиться «подливать масло в огонь» везде, где только можно. При этом ДАИШ попытается консолидировать свою власть над суннитами, стараясь подать себя как единственную легитимную силу в своём извращённом толковании ислама. В случае успеха в Сирии и Ираке следующими целями их экспансии станут Иордания и Саудовская Аравия.

Но для подобной консолидации ДАИШ необходимо пересмотреть свою экономическую политику. Согласно недавно утёкшему отчету о финансовых аспектах деятельности организации в мухафазе Дайр-эз-Заур, основные статьи дохода ДАИШ — это выручка с продажи нефти и газа (27,7%), выплаты, взимаемые за электроэнергию (3,9%), налоги (23,7%) и отъём имущества (44,7%). Вполне вероятно, что на контролируемых террористами территориях Ирака соотношение будет несколько иным (процент нефтегазовых продаж будет выше, так как у ДАИШ в Ираке больше покупателей). Тем не менее подобный подход является и слабым местом ДАИШ, ибо в скором времени у местного населения попросту не будет средств, которые можно будет обложить налогом или изъять. И без новых территориальных приобретений это в долгосрочной перспективе будет означать кризис организации.

Но после начала наступления режима с поддержкой ВКС РФ и последовавшего ослабления бригад оппозиции ДАИШ смогла перейти в наступление к северу от Алеппо, а многие эксперты предполагают, что боевики будут и дальше продвигаться на запад, атакуя именно подконтрольные повстанцам территории.

Ирак

Для решения сирийского вопроса необходимо учитывать и Ирак. Для ДАИШ не существует понятия границ, и поэтому любые попытки бороться с боевиками «халифата» в отдельно взятых странах заведомо контрпродуктивны, а значит для победы над ДАИШ будет нужно координировать действия как в Сирии, так и на территории Ирака.

Власти последнего ведут расчётливую игру. Такие факторы, как создание координационного центра «4+1» (в него вошли Россия, Сирия, Ирак, Иран и «Хезболла») в Багдаде, а также предложение премьер-министра страны Абади российским ВКС наносить удары по ДАИШ на территории Ирака не остаются незамеченными странами американской коалиции. Поэтому последние будут вынуждены увеличивать объёмы своей помощи как правительству страны, так и курдской «Пешмерге». Отчасти это напоминает политику Северной Кореи, игравшей на противоречиях Пекина и Москвы более 40 лет назад, что позволяло получать от обеих стран практически безвозмездную помощь.

Внутри страны помимо ДАИШ всё ещё сохраняются проблемы во взаимоотношениях правительства с суннитами, назревает потенциальный конфликт между «Пешмергой» и шиитами, бок о бок с которыми курды давали отпор боевикам ДАИШ последние два года. Но наибольшую обеспокоенность вызывает кризис в Иракском Курдистане, в политической жизни которого участвуют Демократическая партия Курдистана (ДПК), Патриотический союз Курдистана (ПСК) и партия «Горран». Первые две партии являются крупнейшими политическими движениями региона, северо-западную часть которого контролирует ДПК, а юго-восточную — ПСК. Противостояние этих партий вылилось в гражданскую войну 1994–1998 гг., а в настоящий момент они состоят в коалиции (однако большинство важных постов занимают члены ДПК).

Сторонники партии «Горран», занимающей второе место по числу представителей в парламенте Иракского Курдистана, недовольны уровнем коррупции и иным злоупотреблением властью со стороны ДПК и её лидера Массуда Барзани. В связи с этим ими были организованы протесты и погром принадлежащих ДПК штабов в городах мухафазы Сулеймания, где оппозиция имеет наибольшее влияние. Если ДПК не сможет договориться с «Горран», то это чревато серьезным политическим расколом в Иракском Курдистане, а также ослаблением «Пешмерги». Проблема последней в том, что эта организация остаётся политизированной, а значит при серьёзном конфликте политических сил Иракского Курдистана возможен раскол и самой «Пешмерги» на два враждующих лагеря.

Выиграет от подобного поворота событий ДАИШ, боевики которой в настоящее время сохраняют контроль над огромной частью территории страны. В середине октября 2015 года они атаковали позиции иракской армии под Самаррой, а также продолжили укрепляться у города Эр-Рамади,окружённого правительственными войсками.

Правительство Абади действует в более конструктивном направлении, чем при его предшественнике Малики, ведя реформаторскую политику, а также стремясь исправлять ошибки предыдущих лет по отношению к суннитам. Но Абади и его планам угрожают находящиеся во власти шииты, которые боятся потерять свои позиции, а также командиры шиитских милиций, пока ещё сохраняющих верность правительству. В то же время ему необходимо решить ряд задач по оздоровлению экономики, без чего любые попытки объединить страну и дать отпор ДАИШ могут пойти прахом.

От сирийского конфликта пострадали миллионы людей. Счёт погибших уже давно перешёл на сотни тысяч, а четыре года непрекращающегося кровопролития породили самый большой миграционный кризис со времён Второй мировой войны.

И если почти все говорят о беженцах, то мало кто вспоминает, что в стране остаются ещё миллионы мирных жителей, не имеющих постоянного доступа к питьевой воде, еде и базовым услугам, включая, прежде всего, медицинскую помощь. Предоставление последней становится крайне актуальным в свете октябрьской вспышки холеры в Ираке, где по состоянию на 20 октября 2015 года зафиксировано 1809 случаев заражения. Гуманитарная катастрофа, которую мало кто хочет или даже может решить (по крайней мере, по отдельности), только усугубляется, а решение конфликта благодаря событиям последнего месяца откладывается ещё на годы.

Но для этого недостаточно скоординированных авиаударов или даже организации наземных операций. Необходимо победить хаос, отчаяние и угнетение, на почве которых и произрастают радикальные силы. Необходимо создать условия, в которых будет услышан голос всех этнических и религиозных групп, как это предписывает резолюция Совета Безопасности ООН № 2118. И, прежде всего, дать им возможность первыми начать эти преобразования. Это один раз уже сработало для Ирака, и может сработать ещё раз, если правительством страны будут предприняты необходимые шаги для замирения суннитов с шиитами, а также даны гарантии, что после изгнания ДАИШ умеренные силы не повторят судьбу «Сыновей Ирака».

Для Сирии же подобной силой может стать SDF, но для их успеха будет необходимо, чтобы страны американской коалиции и Россия с Ираном смогли прийти к договорённостям относительно судьбы Башара Асада и Сирии в целом. Также вовлечённым в конфликт странам необходимо приоритизировать свои цели в регионе, ибо одного только плана России или стратегии американской коалиции недостаточно.

Война в Сирии и Ираке

Крайне часто (особенно в рунете) встречается версия о том, что все события Арабской весны и, в частности, начало протестов в Сирии — хитрый замысел Вашингтона. Безусловно, США несут свою долю ответственности за региональный кризис, но серьёзно говорить о намеренной эскалации протестных движений в странах Ближнего Востока и Северной Африки Госдепартаментом США было бы большой ошибкой. Прежде всего, необходимо учитывать несколько важных моментов:

протесты перерастали в серьёзные столкновения лишь при чрезмерном проявлении насилия властями конкретной страны;последствия Арабской весны в каждой отдельной стране являлись практически непредсказуемыми и абсолютно неуправляемыми;Арабская весна затронула и дружественные по отношению к США страны;США не только не получили выгоды в контексте как общемировой, так и региональной политики, но и понесли заметные убытки. Особенно сильный урон был нанесён Госдепартаменту США, когда в сентябре 2012 года в Бенгази были убиты несколько сотрудников американского дипломатического корпуса в Ливии, включая посла Кристофера Стивенса.

Другие популярные теории заговора, связанные конкретно с Сирией, строятся вокруг гипотетических газопроводов Катара или Ирана, которые могли проходить по сирийской территории. Однако эти версии при ближайшем рассмотрении оказываются несостоятельными, так как противоречат соображениям экономической целесообразности и логики вообще. На русском языке наиболее понятный и объективный анализ данных теорий осуществил в опубликованной Forbes статье Михаил Крутихин.

В основе явления Арабской весны лежали многие факторы, в первую очередь, внутренняя политическая и экономическая стагнация этих стран, а также продовольственный кризис. Другая немаловажная причина — это демографические показатели: согласно данным ООН, население в арабских странах удвоилось по отношению к показателям 1975 года, что произошло куда быстрее, чем рост числа рабочих мест. В одном только Египте более двух третей населения на тот момент ещё не достигли 30-летнего возраста (так называемый «молодёжный бугор»). Вместе эти факторы составили гремучую смесь, а Арабская весна становилась лишь вопросом времени.

К началу Арабской весны лидер Туниса Зин эль-Абидин Бен Али пребывал во власти 23 года, Хосни Мубарак в Египте — 30 лет, а Муаммар Каддафи в Ливии — 42 года. С Сирией же ситуация обстояла несколько запутаннее. В 2000 году в результате безальтернативных выборов президентом стал относительно молодой и интеллигентный Башар аль-Асад, сын Хафеза аль-Асада, правившего Сирией 30 лет. К власти его готовили более шести лет, поэтому переход прошёл достаточно мягко: кроме «старой гвардии» Хафеза во властных кругах уже находились верные в первую очередь Башару люди, что минимизировало риски переворота изнутри. Общественность и международное сообщество видели в нём потенциального реформатора, но в первые годы его правления жизнь в стране никак не менялась.

Однако в сирийском обществе постепенно возрастал спрос на изменения. В 2005 году Асад пообещал провести реформы, но в итоге под лозунгом преобразований он просто совершил ряд перестановок в правительстве и армии. Заменив часть людей, работавших и служивших при его отце, на молодых и верных лично ему функционеров, Башар лишь консолидировал свою власть, заглушив протестные настроения ещё на шесть лет.

Любопытно, что некоторые представители международного сообщества продолжат называть Асада реформатором даже после начала протестов в Сирии. К примеру, Хиллари Клинтон в марте 2011 года (ещё находясь тогда на посту госсекретаря США) выскажется об Асаде следующим образом: «Сейчас в Сирии другой лидер (Клинтон сравнивает Башара с его отцом Хафезом, подавившем в 1982 году восстание запрещённой в РФ организации «Братья-мусульмане», в ходе которого погибло по разным оценкам от 20 тысяч до 80 тысяч человек — TJ)… Многие члены Конгресса от обеих партий, побывавшие в Сирии в последние месяцы, верят в то, что он — реформатор». Однако спустя пару дней она добавит, что «говорила не от своего лица или лица администрации, а лишь приводила мнение других людей».

Толчком же к началу Арабской весны становится акт самосожжения Мохаммеда Буазизи в тунисском Сиди-Бузиде. Доведённый до отчаяния торговец фруктами, не сумев добиться справедливости от властей, 17 декабря 2010 года в 11:30 по местному времени обливает себя бензином у здания мэрии и поджигает. История Мохаммеда мгновенно разлетается по стране, начинаются массовые протесты. Спустя 18 дней Буазизи умирает в больнице, а ещё через 10 дней президент Туниса будет вынужден уйти в отставку.

Арабская весна в Сирии начинается достаточно вяло, а протестные настроения возрастают постепенно. Замедляет развитие ситуации и то, что в стране ещё с 2007 года было заблокировано множество новостных ресурсов и соцсетей, включая Фейсбук, Твиттер и YouTube.

&attribute_insert_3&

Отправной точкой событий в Сирии можно считать протест жителя эль-Хасаки Хасана Али Аклеха, совершившего самосожжение 26 января 2011 года. Однако это не вызывает значительных протестов и событий, ааналитики и власть тогда сомневаются, что последует хоть сколько-нибудь серьёзное развитие ситуации.

«Если вы не увидели потребности в реформе до того, что произошло в Египте и Тунисе, то для реформ уже слишком поздно», — говорит Асад 31 января в ходе интервью изданию The Wall Street Journal. «Сирия стабильна. Почему? Потому что нужно соответствовать ожиданиям людей. Это ключевой вопрос. Когда есть расхождения... у вас возникнет вакуум, который создает потрясения».

Первые акции в социальных сетях, вроде запланированного на 4 февраля «Дня гнева», не проводятся, а власти же в качестве символического жестаотменяют блокировку Фейсбук в стране (ранее сирийцы заходили в соцсеть через прокси).

Обострение начинается 6 марта, когда в городе Даръа 15 школьников возрастом от 10 до 15 лет были задержаны за граффити со словами «Народ жаждет падения режима» — лозунгом Арабской весны, который они видели в репортажах из Египта и Туниса.

18 марта после пятничной молитвы несколько тысяч жителей города выходят на улицы с требованиями освободить подростков. Двоюродный брат президента бригадный генерал Атеф Наджиб, возглавлявший местное отделение политического сыска, согласно ходившим в городе слухамотвечает главам семейств, к которым принадлежат задержанные мальчики, что у них больше нет детей.

При силовом разгоне полицией погибают не менее четырёх человек, число же пострадавших исчисляется сотнями. По словам очевидцев, опрошенных Human Rights Watch, он происходил следующим образом: силовые службы применяли водомёты и слезоточивый газ, но не достигали успеха в разгоне, после чего открывали огонь боевыми патронами.

19 марта на похороны погибших приходят уже около 10 тысяч человек, требуя призвать к ответу виновных в гибели людей, а также положить конец коррупции и отменить действующее с 1963 года чрезвычайное положение. На следующий день президент посылает делегацию для переговоров с протестующими, но общего языка ей найти не удаётся — после новой попытки силового разгона тысячи людей, протестовавших около главной мечети города (основанной, как считается, сподвижником Мухаммеда халифом Омаром I), громят отделение молодёжного движения партии «Баас», офис фирмы одного из кузенов Башара Асада и сжигают здание суда.

Гражданская война в Сирии до подъёма исламистов

25 апреля 2011 года к Даръа подходят две бронетанковые дивизии и однадивизия спецназначения Сирийской арабской армии (далее по тексту — САА). Начинается 11-дневная осада города, в ходе которой будут убиты около 200 гражданских и 81 дезертир, арестовано несколько сотен человек.

5 мая САА отходит от города, продолжая блокировать основные каналы снабжения, а режим перейдёт к осаде других городов: 6 мая осаждается Хомс (осада будет идти около трёх лет), 7 мая — прибрежный Банияс и 8 мая — находящийся рядом с Даръа небольшой город Тафас. За ними следуют краткосрочные (не дольше недели) осады городов Талкалах, Эр-Растан и Телль-Биса. К концу месяца количество жертв со стороны протестующих превышает 1000 человек. Организация Human Rights Watch бьёт тревогу, классифицируя действия лояльных режиму сил по убийствам и пыткам протестующих как преступления против человечества, а в начале июня Британия, Франция, Германия и Португалия предлагают Совету Безопасности ООН осудить действия сирийского президента (однако первый проект резолюции будет рассмотрен только спустя пять месяцев).

Многим в армии не нравится жёсткая реакция президента, и под предлогом отказа применять насилие по отношению к гражданским ряды САА массово покидают как рядовые солдаты, так и 

. Небольшой группой последних в июне 2011 года принимается решение о создании организации с целью смещения режима Башара Асада — свежеорганизованная Свободная сирийская армия (Free Syrian Army, далее по тексту — FSA*) быстро наберёт сторонников, а после объединения через пару месяцев с похожей организацией Свободного офицерского движения станет одной из главных сил оппозиции.

Особенность FSA (которую разделят далее и многие исламистские объединения) — в децентрализованности этой структуры. С самого начала FSA является, скорее, общим ярлыком для десятков различных «дивизий», «бригад» и «армий» (эти термины несут условное значение, не отражая действительную численность групп, ровно как «батальон» в рамках конфликта на востоке Украины), командование которых согласовывает действия в регионах, и с ходом конфликта эта фрагментированность лишь будет усугубляться.

Необходимо отметить крайне важный момент, упускаемый из виду почти всеми, кто говорит о Сирии и, в частности, об умеренности или неумеренности определённых сил среди оппозиции.

Говоря о режиме и лояльных ему силах, то сейчас политическими силами являются правительства Сирии, Ирана, России (с недавних пор), и в меньшей степени руководство ливанской экстремистской организации Хезболла, которая внесена в реестры террористических организаций США, Израиля и некоторых европейских стран. В состав военных сил помимо САА входят несколько добровольческих и иных военизированных групп, актуальный список которых содержится ближе к концу текста.

Для курдов, к примеру, свойственно отделять военные организации от политических сил. Так, отряд народной самообороны YPG и женская бригада YPJ (далее по тексту — YPG/J) составляют изначально боевое крыло курдской партии «Демократический союз» (Partiya Yekîtiya Demokrat). А когда силами последней и Курдского национального совета будет создано в 2012 году временное правительство Сирийского Курдистана (Рожавы), основной политической силой, которой подчиняется YPG/J, станет Высший курдский совет.

Сложнее всего сохранить это понимание при анализе оппозиционных сил. В первые годы войны мировое сообщество не разделяет повстанцев, относя все сражающиеся против Асада силы к одной стороне, исключая лишь курдов. Это деление осложнится на втором этапе войны (с 2013 года), когда ДАИШ отделится от «Аль-Каиды», а оппозиция будет расколота на светское крыло, радикальное (запрещенный в РФ «Фронт ан-Нусра» и др.) и промежуточное (подробнее об этом см. ниже). Но всё оказывается ещё запутаннее, когда речь заходит о политических силах оппозиции.

Первой политической силой оппозиции становится Сирийский национальный совет. Появившись в августе 2011 года, СНС играет роль политической «витрины» для большинства представителей оппозиции (включая поддерживаемых Турцией и Катаром «Братьев-мусульман»). Основной целью СНС становится попытка наладить диалог между командирами FSA и местными политическими организациями внутри Сирии с одной стороны и международным сообществом с другой. Но с ходом времени провал этих попыток и оторванность СНС от местных политических сил внутри Сирии приведёт к созданию в ноябре 2012-го другой структуры — Сирийской национальной коалиции. СНК станет мета-образованием, где будут представлены как СНС, так и ряд других сил, включая Курдский национальный совет (с 2013 года).

К этому моменту внутри самой FSA уже наметится раскол, и часть бойцов перейдёт либо к ан-Нусре, либо выделится в самостоятельные исламистские группы. С военной точки зрения это будет означать ослабление, но с политической — оздоровление. В итоге СНК быстро станет считаться большинством стран мира либо легитимным, либо единственным легитимным представителем сирийского народа, оказавшись тем самым игроком, в котором будут нуждаться США, европейские государства и Лига арабских государств (которая даже отдаст место режима в организации представителям СНК). В марте 2013 года СНК создаст переходное правительство.

Но для сирийцев СНК останется такой же внешнеполитической «витриной», имеющей минимальное влияние на процессы, что продолжат развиваться внутри страны. Этот вакуум заполняется по большей части разрозненными локальными силами (свыше 120 из которых изначально поддерживают СНС) при поддержке FSA.

Что касается последней — технически этой военной силе присущи и незначительные политические аспекты (однако они сводятся к внутриполитическим административным вопросам, а также к праву назначения министра обороны внутри СНК).

Поэтому FSA не следует путать с оперативными комнатами, которые будут возникать далее, представляя из себя лишь региональные военно-тактические союзы. Формат оперативных комнат исключает политическую кооперацию и сохраняет полную самостоятельность входящих в них групп, в то время как входящие в FSA группы объединены и общей политической целью, делегируя часть собственного «суверенитета» руководству FSA.

Политически для оппозиции первостепенной задачей является свержение режима Асада. Имеются и исключения, вроде созданного в сентябре 2011 года Национального координационного комитета за демократические перемены, члены которого выступают за ненасильственные перемены путем диалога. Но несмотря на то, что НККДП потом даже признает FSA, вся остальная оппозиция считает эту организацию марионеточной (тем более, что НККДП базируется в Дамаске, который находится под контролем режима Асада).

На первом этапе войны в Сирии выделяются три стороны: режим, оппозиция и курды.

В том же месяце европейские страны выносят на рассмотрение первую резолюцию ООН по Сирии, осуждающую режим Асада за действия, которые привели к гибели на тот момент почти 3 тысяч человек.

Это предложение (и ряд последующих) блокируется Россией и Китаем. На тот момент многими экспертами высказываются предположения, что за этим стоит обеспокоенность возможным повторением в Сирии «ливийского сценария», негативно отразившегося на экономических интересах этих стран: свержение режима Каддафи обернулось для российских оружейниковпотерями только по текущим контрактам в 4 миллиарда долларов США, в то время как ущерб китайских компаний составил около 18 миллиардов долларов США.

Гражданская война 2011 года в Ливии унесла по изначальным оценкампереходного правительства до 30 тысяч жизней, но после года расследований будут установлены гораздо меньшие показатели — около 4700 погибших и примерно 2100 пропавших без вести.

Конфликт в Сирии по состоянию на начало 2015 года унесёт свыше 220 тысяч жизней (по данным ООН).

Cпустя несколько лет объяснение окажется более сложным: закономерная эскалация конфликта в Сирии «сковывает» США и западные страны так же, как до этого Афганистан и Ирак. Этот фактор позволит России в том числе осуществить «возвращение» Крыма (однако это не означает, что подобный конкретный сценарий принимался в расчёт в 2011 году), а Китаю — приступить к установлению контроля над Южно-Китайским морем.

К декабрю 2011 года Россия предлагает свой вариант резолюции, возлагающий вину в конфликте в равной мере как на режим Асада, так и на противостоящие ему силы, а представители страны пообещали блокировать любое решение, подразумевающее необходимость ухода Башара Асада в отставку.

Понимая, что через Совет Безопасности ООН проблему не решить, США, страны Европы, Турция и Лига арабских государств объединяют дипломатические усилия по противостоянию режиму Башара Асада. В феврале 2012 года Николя Саркози и Барак Обама инициируют создание дипломатической группы «Друзей Сирии», которая впервые собирается в конце того же месяца в Тунисе. Почти сразу «Друзья Сирии» решают поддержать FSA, помощь которой далее будет оказываться как через Сирийскую национальную коалицию, так и напрямую. ООН и Лига арабских государств назначают бывшего генерального секретаря ООН Кофи Аннана своим спецпосланником, при кураторстве которого разрабатывается первый план мирного урегулирования (он же «План Аннана по Сирии»).

Тем временем конфликт в Сирии становится более масштабным — бои вспыхивают в окрестностях Хомса, Идлиба и Дамаска. Эскалация продолжается вплоть до 12 апреля, когда стороны конфликта согласятся прекратить огонь по плану Аннана. Но перемирие оказывается шатким, и уже в мае план проваливается. Жирную точку ставит резня в Хуле, пригороде Хомса, в ходе которой боевики «Шабихи» убивают 108 мирных жителей, включая 34 женщины и 49 детей. После этого FSA заявляет о возобновлении оборонительных действий, Асад клянется сокрушить своих противников, а 12 июня 2012 года представители ООН впервые называютпроисходящее в Сирии гражданской войной.

В июле 2012 года в стране принимается новый антитеррористический закон, который объявит вне закона оказание медицинской помощи повстанцам, а САА начинает устраивать рейды по больницам.

Подобные меры вызовут повальное бегство медработников из страны (например, в Алеппо в июле 2013 года будет насчитываться около 6 тысяч врачей, а к началу 2015-го останется не больше 250), из-за чего страна с одной из самых продвинутых систем здравоохранения в арабском мире окажется практически беззащитной перед вспышками сезонных и обострениями хронических заболеваний у населения. По некоторым оценкам, отсутствие своевременной и квалифицированной помощи в условиях вооружённых действий приведёт к по меньшей мере 200 тысячамсмертей (по состоянию на начало 2015 года).

В том же месяце в конфликт включаются и курды. После долгих попыток политические силы Сирийского Курдистана приходят к консенсусу по поводу роли курдов в конфликте. В попытке взять под контроль территории, где проживает курдское население, 22 июля 2012 года они выносят режимуультиматум. Асад решает отдать районы под самоуправление курдов, отведя войска, необходимые для подавления очагов сопротивления, а Рожава сохранит относительный нейтралитет до мая 2013 года, придерживаясь оборонительной стратегии.

ссылка на гифку

Две основные битвы для режима в июле разворачиваются в окрестностях Дамаска и Алеппо. Спустя две с лишним недели боёв, режим одерживает временную победу под столицей, в то время как борьба за контроль Алеппо, являющийся самым большим городом страны, продолжится и по сей день.

Однако осенью САА теряет ряд городов, включая Думу (крупнейший пригород Дамаска) и находящийся на стратегически важном шоссе M5 Мааррет-эн-Нууман (в мухафазе Идлиб). Инициатива оказывается у FSA, и оппозиция готовится перейти в наступление в ноябре 2012 года. Но к тому моменту в её рядах уже наметился серьёзный раскол.