программа аполлон

Индийский аппарат Chandrayaan 2 сфотографировал места посадки «Аполлона 12» на Луне

Индийское космическое агентство (ISRO) опубликовало новую фотографию, сделанную орбитальным лунным аппаратом Chandrayaan 2. На этот раз зонд сфотографировал места посадок лунных миссий NASA «Аполлон 12» и «Surveyor 3». Ранее уже были показаны снимки «Аполлон 11».

На снимке можно увидеть посадочные аппараты, а также следы и некоторые оставленные на поверхности приборы. Аппарат «Surveyor 3» совершил автоматическую посадку на Луну в 1967 году. Он был обследован астронавтами в ходе миссии «Аполлона 12» в 1969 году.

Умер астронавт Аполлона-11 Майкл Коллинз

Майкл Коллинз, которого называют «самым забытым» астронавтом в мире умер после продолжительной борьбы с раком. Коллинз входил в экипаж «Аполлона-11», но не был в числе первых людей, ступивших на поверхность Луны, а остался на окололунной орбите в командном модуле. Поэтому про его участие в этом историческом полете нередко забывают.

Майкл Коллинз побывал в космосе дважды. Первый полёт состоялся в июле 1966 года на корабле «Джемини-10», в ходе которого он стал третьим человеком, побывавшем в открытом космосе, и первым, кто сделал это дважды за один полет.

Во второй раз Майкл Коллинз полетел в космос в должности командира корабля «Аполлон-11». В этой миссии Нил Армстронг и Базз Олдрин опустились в лунном модуле «Орёл» на поверхность спутника, а Майкл Коллинз остался на орбите в командном модуле «Колумбия». После взлёта «Орла» с поверхности Луны Коллинз в ручном режиме осуществил подход и стыковку с ним модуля «Колумбия», что позволило Армстронгу и Олдрину перейти на командный модуль и, после сброса взлётной ступени «Орла», отправиться обратно на Землю.

После возвращения на Землю Коллинзу было предложено место командира дублирующего экипажа миссии «Аполлон-14», и появлялся шанс, что он ещё раз полетит к Луне в составе миссии «Аполлон-17», но Майкл отказался от этой возможности, решив закончить свою карьеру астронавта.

Коллинз во время программы Аполлон 

команда Аполлона 1 прохлаждается после успешного приводнения

Китайская автоматическая станция «Чанъэ-2» провела съемку мест посадок американских пилотируемых кораблей по программе «Аполлон». [Примечание репостера: Чанъэ-2 исследовал Луну в 2010-2011 годах] Снимки выложены на портале научных данных Китайской программы изучения Луны в 2018 году, но в широком доступе оказались только в мае 2020 года в книге Виталия Егорова «Люди на Луне. Главные ответы».

Китайская программа изучения Луны (Chinese Lunar Exploration Program — CLEP) предполагает поэтапное исследование естественного спутника Земли. Первый этап — с окололунной орбиты — проводили автоматическими станциями «Чанъэ-1» и «Чанъэ-2» в 2007-2011 гг. Результаты этих исследований постепенно публиковались на официальном сайте CLEP. Самые детальные снимки всей лунной поверхности, выполненные «Чанъэ-2», были выложены в открытом научном онлайн-архиве в 2018 году.

Разрешение снимков достигает 7 метров, т.е. на них можно рассмотреть детали поверхности такого размера или чуть меньше. К примеру, нижняя ступень лунного модуля «Аполлона» около 9 метров в поперечнике. Наиболее вытоптанные астронавтами участки местности также имели большие размеры и должны быть различимы на снимках «Чанъэ-2».

Российские популяризаторы астрономии и космонавтики Виталий Егоров и Игорь Тирский смогли найти в научном архиве нужные кадры с «Чанъэ-2» и обнаружили на них все места посадок американских лунных модулей программы «Аполлон». Результаты поисков опубликованы в книге Виталия Егорова "Люди на Луне", которая вышла в издательстве «Альпина нон-фикшн» в мае 2020 года.

«Обнаружение этих снимков сродни кладу. Наверно я оказался первым, кто увидел эти кадры за пределами Китайской академии наук. Ранее китайские ученые только сообщали, что такие снимки есть, но официально никогда не публиковали их. Я называю их «шесть точек, которые изменили мир»», — прокомментировал «Газете.Ru» свою находку Виталий Егоров. — Я также попытался рассмотреть следы советских автоматических станций. К сожалению, наши «Луноходы» слишком малы, чтобы быть различимыми на этих снимках, но место посадки «Луны-17» видно как светлое пятно».

Из шести китайских кадров с местами посадок «Аполлонов» лучше всего видны следы посадки «Аполлона 16» неподалеку от кратера Декарт. Благодаря очень светлой поверхности можно различить не только лунный модуль, но и место последней стоянки лунного ровера LRV (Lunar Roving Vehicle). На пределе разрешения можно определить наиболее исхоженную поверхность, где астронавты устанавливали научные приборы.

Источник

Объявлено об обнаружении лунного модуля «Аполлона-10»

В мае 1969 года ракета Saturn V отправила к Луне космический корабль «Аполлон-10» с тремя астронавтами. Эта миссия вошла в историю как генеральная репетиция «Аполлона-11». Во время полета экипаж корабля отработали все операции, которые предстояло осуществить во время будущей высадки на Луну кроме, собственно говоря, самой посадки.

Кульминацией миссии «Аполлона-10» стал самостоятельный полет астронавтов Томаса Стаффорда и Юджина Сернана на лунном модуле Snoopy. Они приблизились к поверхности спутника нашей планеты на расстояние всего в 15 км. Помимо проверки техники и отработки процедуры спуска, астронавты также провели визуальный осмотр предполагавшего места посадки «Аполлона-11».

После стыковки с командным модулем и перехода на него астронавтов, взлетная ступень лунного модуля была разгерметизирована и отведена от корабля. Затем его главный двигатель был дистанционно активирован. В результате, Snoopy перешел на гелиоцентрическую орбиту.

На сегодняшний день Snoopy является единственным уцелевшим компонентом лунного модуля, использовавшимся во время полетов по программе Apollo. Лунные модули «Аполлона-9» и «Аполлон-13» сгорели в земной атмосфере, все остальные — впоследствии упали на Луну. Восемь лет тому назад британский астроном Ник Ховс приступил к реализации проекта, цель которого заключалась в обнаружении Snoopy. Это казалось практически невыполнимой задачей. В распоряжении Ховса были лишь размеры Snoopy и его примерная орбита. Поэтому он заручился поддержкой ряда астрономов, экспертов по орбитальной динамике, а также некоторых участников программы «Аполлон».

И вот, похоже, что Ховсу удалось добиться поставленной цели. В ходе наблюдений астрономы заметили объект, движущийся по нужной орбите. Его размер оценивается в четыре метра, что совпадает с габаритами взлетной ступени лунного модуля. Результаты радарных наблюдений говорят о том, что свойства объекта совершенно не похожи на типичные околоземные астероиды. По словам Ховса, он на 99% уверен, что это и есть Snoopy.

Участники проекта надеются, что со временем какой-нибудь космический аппарат посетит найденный объект и подтвердит, что это действительно Snoopy. Ввиду уникальности, он мог бы стать отличным экспонатом в музее космической техники. Для этого только нужно придумать способ, как вернуть лунный модуль на Землю.

Источник: https://universemagazine.com/11472/

На компьютере «Аполлона» попробовали майнить биткоин

Инженер, разработчик и любитель раритетной вычислительной техники Кен Ширифф восстановил бортовой управляющий компьютер программы «Аполлон» (AGC) и попробовал майнить на нем криптовалюту. Речь идет о том самом компьютере, который управлял командным и лунным модулями в ходе миссий полёта на Луну.

Как рассказал Ширифф в своём блоге, он смог раздобыть единственный работающий AGC, подобрал для него дисплей — оригинального найти не удалось — и решил использовать его для майнинга биткоина. 

Источник

Во славу лунных экспедиций: как заново (не) построить «Сатурн-5»

Автор: Алексей Широ

Программа «Аполлон» была впечатляющим успехом американской индустрии — но прямого продолжения так и не получила. Сейчас, когда НАСА возвращается к идее лунных экспедиций, многие задаются вопросом: зачем заново разрабатывать сверхтяжёлые ракеты-носители? Есть же готовые чертежи! Давайте построим «Сатурн-5» заново!

Кругом одни проблемы

Допустим, мы заполучили чертежи ракеты, выбили из конгресса финансирование и решили восстановить производство «Сатурн-5». Начинаем разбираться с чертежами, чтобы определиться, какие детали и где заказать.

И… сразу же наталкиваемся на проблему. В чертежах ракеты для некоторых ключевых деталей указан, например, сплав A018 (здесь и далее названия и марки узлов и агрегатов условные, сугубо для иллюстрации проблем, которые могут возникнуть при решении подобной задачи. — Прим. ред.). Что это за сплав такой, в чертежах, понятное дело, не указано. Спецификации дают нам некоторое понимание, почему выбрали именно этот сплав, но не проливают света на то, как и из чего именно он делался.

Путём долгого копания в архивах нам удаётся отыскать накладные на пресловутый сплав и выяснить, что делала его по заказу НАСА фирма, условно, «Джонс & сыновья» на заводе в Мэриленде. Вот только ни завода, ни фирмы давно уже нет: «Джонс & сыновья» обанкротилась в середине 70-х, и её активы выкупил крупный металлургическиё концерн. Завод, на котором изготавливали A018, давным-давно закрыли и снесли, а на его месте теперь городской парк.

Пытаемся выяснить, кому могли бы достаться архивы «Джонс & сыновья». С большим трудом нам удаётся разыскать старичка-архивариуса на пенсии, который припоминает, что всю документацию, относящуюся к работе на НАСА, при банкротстве фирмы сложили в ящик с номером 28956B и отправили в офис выкупившего фирму концерна. Какой точно офис, старичок уже не помнит. И руководство концерна нам тоже помочь не сможет: концерн распался в начале 90-х, архивы разделил десяток фирм-преемников, и куда девалась металлическая коробка с номером 28956B никто, разумеется, не имеет представления.

В итоге у нас нет ни сплава, ни понимания, как его изготовили.

Что делать? Заменять известными аналогами? А вдруг есть какая-то тонкость, которую мы упускаем? Разрабатывать сплав заново методом обратной инженерии? На это уйдёт неопределенно много времени и денег (с учетом того, что кому-то придется еще и налаживать производство сплава). Или же перепроектировать полностью все изготовленные из A018 компоненты ракеты?

«Нет, Джонни, всё было не так!»

Ладно, временно отодвинули кризис с A018 в сторону и пытаемся дальше разобраться в ворохе полувековой давности бумаг. В них находим технологию, допустим, изготовления стенок баков для жидкого кислорода. Технология по современным меркам архаична, и быстрый опрос производителей в отрасли подтверждает наши опасения: так больше никто не делает. Хуже того, ни у кого больше нет оборудования, которое использовали в 60-х для изготовления стенок баков «Сатурн-5» — производственные цепочки давным-давно демонтированы, цеха перепрофилированы под другие задачи.

Даже если мы каким-то чудом найдём древнее оборудование (и другим чудом заставим его работать), у нас нет никого, кто на самом деле бы умел им пользоваться.

Те из рабочих и инженеров, делавших компоненты «Сатурн-5» в 1960-х, кто дожил до наших дней, — сейчас в весьма и весьма преклонном возрасте. Да, многие из них неплохо помнят отдельные стадии нужного нам процесса, но никто из них не поручится, что не забыл что-то важное. Человеческая память всё-таки не самый надёжный хранитель точной индустриальной информации!

В итоге перед нами встаёт «воодушевляющая» перспектива налаживать производство баков ракеты на изношенном, наполовину собранном из деталей со свалок оборудовании, под бдительным руководством восьмидесятилетних старичков, яростно спорящих друг с другом о том, какой же именно температурный режим они для этого использовали. Ну или же полностью перепроектировать баки ракеты под современные производственные технологии (заметили, что это решение повторяется с удручающей регулярностью?..)

Слишком много вопросов

Двигаемся дальше. На чертежах первой ступени находим сложной формы деталь конструкции, которую на вид можно было бы сделать и проще, и легче. В сохранившихся документах нет внятного объяснения, почему выбрали именно такую сложную форму. Инженера, который некогда принял это решение, давно нет в живых, и спросить его мы не можем. Его личный рабочий архив потерялся при переезде.

Весьма пожилые коллеги покойного инженера расходятся во мнениях, почему эта деталь имеет форму Z-образной загогулины с руку толщиной. Одни говорят, что такая форма оптимальна с точки зрения перераспределения вибрационных нагрузок. Другие утверждают, что уровень математического моделирования 60-х просто не позволял толком обсчитать эту деталь, поэтому её делали с огромным запасом прочности. Чтоб уж наверняка.

Кому верить? И что делать?

Заказывать производство Z-образной загогулины или перепроектировать эту часть конструкции заново?

Идём ещё дальше. В криогенных системах второй ступени ракеты повсюду используется уплотнитель QB51. К нашему великому облегчению, этот уплотнитель до сих пор производится… вот только использовать его нам уже нельзя. За прошедшие десятилетия стандарты безопасности ужесточились, и OSHA (англ. Occupational Safety and Health Administration — служба охраны здоровья и безопасности на производстве) запретила использовать уплотнитель типа QB51 в ракетостроении.

Что делать? Подавать петиции в OSHA, чтобы сделали исключение, «потому что мы пытаемся заново сделать ракету полувековой давности, и иначе ну никак не получается» ? Или перепроектировать полностью компоненты, использующие QB51, под современные — безопасные — материалы?

Затем банальная проблема — болты, которые использовались на «Сатурн-5» для крепления патрубков подачи компонентов топлива, теперь делаются по другой технологии, из другого материала. И сертификацию на космические условия они не проходили. Производитель не готов поручиться, что его болты выдержат требуемую комбинацию тепловых и динамических нагрузок. И что? Заказывать дорогостоящую и сложную экспертизу болтов — которая вполне может увенчаться заключением, что они для наших целей не пригодны и надо искать замену? Или перепроектировать полностью все крепления?

В двигательном отсеке второй ступени натыкаемся на встроенный в переборку комплекс датчиков, весом примерно в 50 кг и занимающий объем в 0,5 кубометра. Современные цифровые датчики, выполняющие аналогичную задачу, помещаются на ладони и весят от силы полкило. Полностью перепроектировать переборку под новые датчики? Потратить годы и усилия на воссоздание древних датчиков? Или поставить новые датчики, а место из-под старых систем забить балластом?

Ещё пример. Для системы турбонасоса нужны патрубки особой формы. Фирма, которая их производила, ещё существует, у неё есть вся необходимая технология, и она может выполнить наш заказ… но не за те деньги, что мы способны на это выделить.

Заказ нестандартный, фирме придется восстанавливать старые технологические решения, нарушать обычный режим работы. На аргументы, что в 60-х фирма согласилась выполнить эту работу за такую-то часть общего бюджета проекта, владелец холодно отвечает, что в 60-х и бензин стоил тридцать центов за галлон. Что будем делать? Просить увеличения бюджета у раздражённого непонятными задержками конгресса? Или перепроектировать турбонасос (что тоже потребует времени и денег)?

Далее. В электросистеме ракеты мы видим примитивное по современным меркам, ненадёжное и неэффективное решение. Да, в 60-х оно казалось верхом инженерного изящества и остроумия, но за прошедшие десятилетия технология ушла далеко вперёд. В имеющемся виде электросистема впустую тратит драгоценный вес (и деньги).

Если мы попытаемся улучшить этот конкретный элемент, то вскоре поймём, что и другие теперь тоже можно усовершенствовать — сделать легче, надёжнее, эффективнее.

Неизбежно на какой-то стадии встанет вопрос: «А почему бы не переделать всю электросистему заново?»

«Хоть как-то» — не наш вариант

Внимательный читатель уже, без сомнения, понял, куда клонится наша модель. Практически в каждой из рассмотренных ситуаций в какой-то момент встаёт вопрос: «А не проще ли спроектировать это с нуля?». Объём переделок, которые потребуется проделать только для того, чтобы привести старые решения в соответствие с современными возможностями, рано или поздно станет сопоставим с усилиями по разработке новой ракеты с нуля.

Зачем тогда вообще пытаться воспроизвести старую ракету?

Попытки объединить технические решения полувековой давности с современными неизбежно порождают вынужденные компромиссы. В инженерии любой компромисс — это по определению жертвование эффективностью ради того, чтобы «хоть как-то да работало». Но ракетостроение вообще и космонавтика в частности слишком сложны (да и дороги), чтобы удовлетвориться этим «хоть как-то».

Создание сверхтяжёлой ракеты-носителя — это не только инженерный подвиг. Это ещё и огромное напряжение индустриальных усилий, великое множество технологических цепочек, сходящихся в одной точке. В 60-х такую систему построили, чтобы создать «Сатурн-5». Но за прошедшие десятилетия индустрия изменилась почти до неузнаваемости, и технологические цепочки, участвовавшие в программе «Сатурн», распались. Чтобы восстановить их, потребуется куда больше времени и усилий, чем для того, чтобы создать новые — под новую ракету.

Источник

Какая-то сука сглазила.