папа в костюме собачки

Троллфейс Галантного Века: из истории мопсов.

 Пытливые умы, глядя на что-то, задаются вопросами. При взгляде на мопса вопросов обычно два: как? и зачем? Уверен, я в этом не одинок - поэтому сегодня все, кому интересна история данной насмешки над естественным отбором, могут удовлетворить своё любопытство. Начнём мы нашу историю, по обыкновению, давным-давно…

 Затем собаки подобной конструкции отметились в Нидерландах XVI века. Именно конструкции, потому что тогда голландцы ещё не мыслили породой и называли всех маленьких собак спаниелями - из-за чего историкам остаётся лишь доверять описаниям. Или не доверять. Неизвестно также, откуда “квадратные кожистые спаниели" появились в Голландии - то ли привезли как диковинку из Поднебесной, то ли они на самом деле происходят от сибирских пород России, то ли вывели на месте из обычных спаниелей… так или иначе, свой звёздный путь в Европе мопсы начали там. В 1570 году Вильгельм Оранский - голландское “наше всё” ещё при жизни - оказался спасён бдительным мопсом по кличке Помпей, который лаем предупредил спавшего герцога об убийцах.   После инцидента порода была объявлена героическим символом династии Оранских - что вызвало взрывной рост популярности и популяции. Именно голландцы первыми прошарили одну из меметичных особенностей породы: мопсы не возражают против ношения нарядов, даже вычурных и неудобных. Есть свидетельства, что некоторые гвардейские полки Нассау имели на вооружении мопсов в мини-мундирах. Скорее всего, они могли выполнять не только парадные, но и сторожевые функции - тогдашние мопсы физиологически отличались от нынешних.

 Примерно в те времена зародилось само слово “мопс” - согласно наиболее популярной версии, оно восходит к староголландскому mop, “кирпич”, иронически описывая плоское лицо собаки. По другой версии, оригиналом послужил немецкий глагол mopperen, “брюзжать”, и отсылает к саундтреку типичного мопса. В любом случае именно под этим наименованием мопсов узнала Мария Стюарт, будущая жена своего кузена Вильгельма, в свою очередь будущего короля Англии по кличке Третий. Перед отъездом в Лондон в 1688 году новобрачные взяли с собой неустановленное количество мопсов, где августейшие владельцы вновь сделали им превосходную рекламу. Вскоре при дворе появился эпический аниме-кроссовер: мопсы были скрещены с кинг-чарльз-спаниелями, из-за чего новые спаниели этой породы стали похожи на длинношёрстных ушастых мопсов. Гуглите на свой страх и риск.

 При этом само слово “мопс” в Англии почему-то не прижилось - поначалу их называли голландскими мастифами, а затем перешли на pug-dog, сокращённо pug. Интерпретации этого термина расходятся: есть мнение, что образованные английские дворяне использовали латинское слово pugnus, “кулак”, для остроумного описания скукоженной морды пса. Другая гипотеза ведёт к староанглийскому слову puck, которым издавна называли чертей и гоблинов - а во времена пришествия мопсов этим словом ласково называли домашних любимцев, в частности экзотических обезьянок. Это объясняет третью гипотезу - что “чертятами” ранее называли обезьян, и уже за лицевое сходство с обезьянами мопсы переняли название. Дескать, bull-dog - “бычья собака”, pug-dog - “собака-мартышка”. В целом слово pug было довольно популярно в XVII веке как ласковый эпитет; сохранился ряд писем, где возлюбленные называют так друг друга. "Зайка", "солнышко", "чёртова псинка"... мопсы плотно обосновались в пантеоне "мимими" до того, как это стало мейнстримом.

После смерти Вильгельма III в истории мопсов началась череда взлётов и падений. И в Англии, и в Голландии их судьба целиком зависела от того, нравилось ли их специфическая моська нынешним монархам. Полный цикл этих колебаний мы опустим, и перейдём сразу к интересной части - когда из редкого придворного атрибута мопсы просочились в моду всего высшего сословия. К началу XVIII века наличие мопса в хозяйстве считалось признаком близости к высокой культуре… за что аристократов вскоре начали беспощадно стебать газетные карикатуристы, влюбившиеся в комично-туповатую физиономию “чертёнка”. Особенно это проявилось в неспокойные 1715-1745 годы: тогда огромному количеству неугодных прессе лордов, пэров и прочих сэров дорисовывали короткие лапки, слюнявые брыли и нацеленные в разные стороны глаза их питомцев. Так книгопечатная Европа впервые открыла для себя концепт фотожабы - к счастью, дворянская гордость не позволила этому сказаться на количестве мопсов на единицу площади. Не будет преувеличением сказать, что мопс стал забавным мемом, который распространяли всеми доступными способами. В том числе на физических хрюкающих носителях.

Уильям Хогарт, 1745 год. Автопортрет с мопсом.

Мопсо-пародия на автопортрет Хогарта работы Чарльза Черчилля.

Фарфоровый мопс - центральная реликвия каждой ложи Ордена Мопса. Впоследствии они стали просто модной декорацией в залах и салонах европейской аристократии.

 Возвращаясь в Галантный Век - вместе с популярностью щекастые “кулачки” обрели статус культурного феномена, проникли в искусство. В Германии “ритуальные” фарфоровые мопсы пошли в массовое производство, в Англии вместе с карикатурами стали рисовать картины, в Италии мордашки мопсов стали наносить на узоры, лепнину, театральные маски… к примеру, так появилось современное итальянское название породы, carlino. Это сценический псевдоним артиста Карло Бестинацци, который выступал в маске мопса и снискал обожание публики. А вы думали назвать вид жуков в честь Шварцнеггера это прям инновация? Впрочем, в отличие от жуков сами собаки тоже активно участвовали в театральных представлениях - обычно им доставалась комедийные роли обезьян и шикарные костюмы.

 В Италии мопсы вообще получили очень тёплый приём. По свидетельству 1789 года, “...даже в Лондоне нет столько мопсов, сколько в Падуе. В каждой встреченной мной карете сидит по мопсу.” Из Италии породу вместе с изменённым названием - carlin - приняли во Франции. Введённые в высший свет Парижа маркизой де Помпадур, мопсы стали питомцами французских королев вплоть до Марии-Антуанетты. Французы не изменили мопсам и после Революции: Жозефина Богарне, тогда ещё будущая жена Наполеона Бонапарта, обожала своего мопса по кличке Фортуна. В период Террора собачка таскала хозяйке письма в тюрьму. Известна история, что во время первой брачной ночи Жозефина запретила Наполеону сгонять собаку с кровати - и зря, поскольку вскоре муж был ею укушен. Собакой, не Жозефиной. Впрочем, достоверность байки подтвердить не представляется возможным.

 Следующим витком истории стало правление королевы Виктории - при её дворе плоскомордых собак почти боготворили. Она подарила породе настоящий Ренессанс, лично занявшись выведением подвидов. Именно её страсть к этим собакам дала начало Королевскому Клубу Собаководов в 1873 году, образец с которого стали брать аналогичные организации по всему миру. Одним из достижений организации можно назвать первые попытки состыковать стандарты красоты с гуманностью. В эпоху головокружительных гвардейских шапок и удушающих дамских корсетов высший свет вдруг решил, что обрезать мопсам уши - что делали ещё китайцы - в высшей степени бесчеловечно. Уважаемые джентльмены атаковали Клуб яростными реляциями о том, как варварское подрезание ушей уродует природную красоту пёсиков и заставляет их адово стродать. И хотя это выглядит довольно лицемерно на фоне того, что происходило в те времена с людьми, сам порыв уменьшить чужие страдания вопреки эстетике и традиции можно рассматривать как маркер развития западной культуры. Уже к концу 1880-х, при содействии Клуба, подрезание ушей было запрещено.

Королева Виктория с одним из своих мопсов. Судя по всему, имело место совмещение негативов - без фотошопа мопсы до таких размеров не дорастают. Я надеюсь.

 Впрочем, не был Клуб и средоточием гуманизма: его усилиями мопсы сегодня выглядят так, как мы привыкли. На ранних изображениях их лапы несколько длиннее, нос не настолько сплющен и хвост не совсем рудиментарный. Викторианская селекция оказалась беспощадна к и без того не очень живучим тварюшкам: уплощение морды лица повлекло частые проблемы с дыханием и охлаждением, характерные для мопсов по сей день. Некоторые исследователи, впрочем, склонны связывать изменения не столько с деятельностью британских селекционеров, сколько с “новой волной” мопсов из Китая, попавшей в Европу в 1860-х годах. Оказывается всё это время там мопсы тоже, независимо, становились более плоские и складчатые. Так или иначе, несмотря на досадные проблемы со здоровьем порода в её новом обличье практически вытеснила “старую” версию. Лишь в последнее время проявляется интерес к “ретро-мопсам”, отчасти из жалости к их непростой судьбе.

 Конец “длинного XIX столетия” в Европе мопсы встретили в состоянии исторического триумфа, сопоставимого с божественным культом у китайских императоров. Однако ничто не вечно: после заката монархий в Европе исчез целый набор институтов, на которых держалось процветающее элитное собаководство. Многие породы комнатных собачек пришли в упадок, когда “потерянному поколению” стало не до них. Но мопсы выжили. Больше всего они обязаны этим американцам - будучи в своё время под сильным культурным влиянием Великобритании, они переняли мопсоводство и укрепили его. По сей день США являются мировым лидером по задокументированным запасам мопсов: Американский Клуб Собаководов фиксирует порядка 20 000 морщинистых лбов, в то время как британский Клуб оценивает численность в 5-6 тысяч. Впрочем, у автора нет никакой информации о Китае - кто знает, может быть нас ожидает третья волна…лна…

______________________________________________

Автор: Даня Годес 

______________________________________________

Покормить кота:

Сбербанк: 4006 8006 0209 5399

Яндекс.Деньги: 4100 1623 736 3870

Все деньги идут на мотивацию авторов и редакторов работать активнее. При переводе по возможности делайте пометку "С Реактора от ...", чтобы мы понимали, на что перевод. Спасибо!

Заветное желание

Утром первого января Ванюшка, проснувшись, вышел из детской. Мама с папой еще спали, и тишина в квартире была таинственной и чуть-чуть страшноватой. В зимнем утреннем сумраке праздничная елка, упиравшаяся макушкой в самый потолок, казалась огромным лохматым зверем. Кажется, добрым. 

На цыпочках, стараясь не шуметь, мальчик прошел в прихожую и осторожно потянул с вешалки свою куртку. Ванюшке было всего шесть лет, но одевался он уже вполне самостоятельно. Теплые штаны, шапка, сапожки. Только шарф никак не завязывался, и он потихоньку сунул его под вешалку. 

Аккуратно притворив дверь, сбежал по лестнице и вышел из подъезда. 

Яркое солнце, выглянувшее в проеме соседних домов, тут же зажмурило мальчишкины глаза и защекотало в носу. Двор, чистый и белоснежный, укрытый тонким слоем свежего снега, был похож на вчерашний праздничный стол. Белизну нарушала единственная дорожка двойного следа – большие отпечатки рубленных мужских подошв и маленькие следошки, семенящие рядом. Кошки или крохотной собачки. 

Ваня шел по пустынной улице и вспоминал прошедший праздник. Такой долгожданный, он оказался до обидного коротким. 

Сидя за накрытым столом, Ваня мужественно таращил глаза, стараясь не заснуть. В телевизоре показывали Москву - там, на большой площади, было очень много веселых людей. И, почему-то, несколько Дедов Морозов. Ваня хотел про это спросить, но тут папа стал открывать стреляющую бутылку, а мама зачем-то настойчиво совала ему полотенце. 

Из телевизора зазвучали куранты (Ваня знал, что так называют большие кремлевские часы). Вместе с родителями малыш поднял стакан с газировкой, пузырящейся так же, как и шампанское в бокалах у взрослых. 

Потом все радостно вытаскивали из-под елки подарки (а Дед Мороз, как в прошлом году, почему-то не пришел). Подарки были классные. Именно такие, как Ваня хотел. Только самого главного, заветного, не было. А он так надеялся! Даже, в тайне от всех, написал об этом Деду Морозу. Наверное, письмо где-то потерялось… 

Сидя на ковре возле елки, они смотрели телевизор и все вместе пели песни. И пили чай с маминым тортом. А потом… Он проснулся в своей кроватке, в обнимку с любимым мишкой. И с грустью понял, что позорно уснул прямо там, на полу, как маленький! 

…На городской площади было непривычно пусто. Мостовая, тщательно истоптанная за веселую новогоднюю ночь, была усыпана фантиками, отгоревшими бенгальскими огнями, мишурой и пустыми бутылками. Ночной снег слегка присыпал этот праздничный мусор, но полностью не спрятал. Елка, стоявшая в центре, приподнимала нарядные ветки, украшенные звездами, гирляндами и шарами, пребольшими новогодними снежинками. 

Ванюша подошел к елке и оглянулся. Четкие отпечатки его следов, чуть извиваясь, перечеркивали пустое пространство площади. Мальчик медленно пошел вдоль невысокого заборчика, разрисованного веселыми зайчиками, мишками и другими зверюшками. 

Вдруг, на ели качнулась ветка. Большущая черная птица взлетела, раскрыв крылья прямо над головой Вани. В лапах она держала что-то оранжевое. Из-за елки появились еще две вороны. Они налетели на первую так, что в воздухе закружились перья. Громко каркая, птицы сцепились в лохматый черный клубок. Оранжевый предмет стремительно полетел вниз, а вороны поднялись выше, продолжая клеваться и каркать. Малыш, глядя вверх, прижмуривал глаза – из-за солнца и ярко-синего, словно блестящего, неба. 

Наконец, вороны улетели, и Ваня, опустив голову, прямо под ногами увидел апельсин. Оранжевый и блестящий, тот лежал на снегу и чуть светился, как елочный шарик. Дома было много и конфет, и мандаринов, но именно этот заморский фрукт был неотразим! Мальчик поднял апельсин и почему-то понюхал его. Сквозь знакомый цитрусовый аромат отчетливо пробивался резкий, какой-то дымный запах. В носу от него зачесалось, захотелось чихнуть. 

Внезапно шарик в руках дрогнул, оранжевая шкурка явственно зашевелилась! 

Не раздумывая, Ваня отбросил удивительный фрукт в сторону и с интересом уставился на него. Апельсин полежал, потом качнулся с боку на бок, его шкурка пошла трещинами, из которых забили тонкие струи дыма. Еще раз качнувшись, оранжевый шарик начал крутиться на месте, с каждым оборотом увеличивая скорость. Из трещин посыпались искры. Мальчик, как завороженный, не сводил глаз со странной игрушки. 

Искры разлетались все дальше, сам апельсин вращался так, что выглядел размытым пятном, и, наконец, лопнул! Вырвавшееся из него пламя было почти бесцветным на ярком солнце, но дым, поваливший следом, черный и какой-то жирный, быстро поднялся вверх, образовав высоченное округлое облако, смутно напоминавшее огромного снеговика. Только черного. 

Странный дым становился все более густым и плотным. Затем высоко вверху обнаружились ярко-красные глаза и огромный зубастый рот, ниже, как положено, руки, живот, ноги… Ваня с удивлением разглядывал огромного чернокожего дяденьку, почти совсем голого (только вокруг талии висела тряпочка, похожая на мамин платок – ярко-расписная и с кистями, и на голове шапка, словно закрученное полотенце). Увы, он был еще мал, чтобы узнать сказочного джинна, точнее ифрита. Запрокинув голову, тот выпустил изо рта огненную струю и заговорил низким рокочущим голосом: 

- Я, Аль-Малик аль Тареш, верный слуга Иблиса, повелитель огненных фарей и пламенных нейшал, несущий погибель всему живому, испепеляющий рожденное и дышащее! Я воздвигаю замки и разрушаю скалы, я властвую над сокровищами подземными, дарую власть и отнимаю жизнь мановением левого мизинца! 

Ванюшка смотрел на огромное страшное существо и чувствовал себя в сказке. Он даже оглянулся с легким нетерпением – когда же появится Спайдермен и спасет его? 

Ифрит, возвышавшийся над крохотным мальчиком, неожиданно вздохнул и продолжил, тише и спокойней: 

- Но сегодня, в первый день года, я обязан подчиниться давнему заклятью величайшего Соломона ибн Давида. Я, – в голосе джинна зазвучала обида и недоумение, - должен выполнить любое желание первого встреченного смертного. Самое необычное и грандиозное! Самое недоступное и удивительное! Желай, я могу все! – Он выпрямился и выжидающе сложил огромные волосатые ручищи на обнаженной груди, заросшей черной курчавой шерстью. 

Малыш понял главное – праздник продолжается. Это не страшный злодей, это Дед Мороз в новом костюме! И он все-таки получил его письмо! 

Ванюшка улыбнулся и прошептал свое желание. Лицо ифрита исказило удивление. Он, чуть наклонившись, проревел: 

- Ты не понял, смертный, я могу подарить тебе десять замков, набитых сокровищами или власть над миром! Сотни рабов и удивительные корабли, летающие по воздуху! Говори, я выполню все, что ты пожелаешь! 

Ванюшка смущенно улыбнулся и повторил свою просьбу. 

… На пустой площади, под новогодней елкой, неподалеку от большого черного пятна (петарда, что ли, взорвалась?), освещенный ярким солнцем первого новогоднего утра, стоял маленький мальчик. Радостно улыбаясь, он обеими руками прижимал к себе белого щенка, пушистого и теплого. Настоящего!

Автор: Ирина Погонина

Бодипозитив здорового человека