как пушкин писал стихи

За Стихи!

Читаю твой стих, новый горе поэт.

Конечно! Не здрасти тебе, не привет.

Как автор, что пишет стихи ИНОГДА!

Скажу! Писанина твоя ерунда.

Рифма́ ради рифмы, набор чепухи.

Нормальный поэт, так не пишет стихи.

Не ясен сюжет, не понятен посыл.

И тему стиха, до конца не раскрыл.

Поэт тот кто пишет по многу стихов?

Да ну! Не смешите! развод для лохов.

Искусство! Душевных наличие РАН!

А ты пиздабол, извини! Графоман.

Поэзия Пушкина тот же отстой.

Ещё пиздаболом являлся Толстой.

Особенно Лермонтов много пиздел.

Не гневайтесь БАТЕНЬКА если задел.

Как должен писать настоящий поэт?

По личному опыту знаю ответ.

Расклад получается значит такой

Сначала иду в двух недельный запой.

Неделю идёт у меня отходняк.

Потом из меня выливается шлак.

Обиды в пустую потраченных лет.

И валится шизофренический бред.

Написанный стих, не читаю потом.

Зачем? Он итак получился с трудом.

А дальше, пока не успел отупеть.

Печатаю эти мучения в сеть.

Читаю насмешки от всяких Васьков.

Смотрю комментарии из матюков.

А далее той же знакомой тропой.

Опять ухожу в двух недельный запой.

А.С. Пушкин. Письмо заказчика к фотографу.

Я фото жду. Чего же боле?
Как долго мне придётся ждать?
Обидно, горестно до боли.
На аву что мне загружать?

Но вы, к моей несчастной доле
Хоть каплю жалости храня,
Пришлёте их в течение дня.

Сначала я молчать хотела;
Поверьте: моего стыда
Вы не узнали б никогда,
Когда б надежду я имела
Хоть редко, хоть в неделю раз
По фотке получать от вас.
Чтоб только видеть свои фото,
Чтоб лайки сыпались кругом
Все думать, думать об одном
И чтоб писал коммент хоть кто-то...

Но говорят, что вы лентяй;
Сидите, делать фото скучно,
И мне "надежду не теряй",
Вы говорите простодушно.
Зачем вы поснимали нас?
Зачем портреты обещали
Я никогда не знала б вас,
И вы б меня совсем не знали.
Души неопытной волненья
Смирив со временем (как знать?),
Сама себя бы я сняла,
Себе бы фото отдала
И не устала бы я ждать.

Закончу! Страшно перечесть...
Скорей бы фото вы отдали.
И если совесть у вас есть...
Исходники бы все прислали.

Сегодня, 27 февраля, в седьмую годовщину убийства Бориса Немцова, самое время вспомнить балладу Дмитрия Быкова "Тень", написанную им в 2015-м по этому поводу

«Россия кончается Крымом»

Страшна не сама по себе хренотень

В российских редеющих кущах,

Но то, что ложится зловонная тень

На восемь веков предыдущих, 

С их русской идеей про русский Эдем,

С их вечной Вандеей, владеющей всем,

Со всеми мечтами и снами,

Которые кончились нами. 

На карту поставлены реки, леса,

Просторы с ветрами, полями,

История вся и поэзия вся –

Никак не уйти в пополаме! 

Под знамя поставлены Пушкин, Колчак,

Романовы, Сталин и старший Собчак,

И жертвы, и те, что пытали,

Скрываются в общем портале. 

Не сам ли Державин, державен и хвор,

Был предан престолу без лести?

Не Пушкин ли молвил, что все это спор

Славян меж собой – и не лезьте? 

Не Сталин ли нам возвратил РПЦ?

Не Жуков ли с нами во вражьем кольце?

Под ними трещащая льдина,

На ней они все заедино. 

…У нации тоже случается рак –

Поистине худший из раков;

Стоял у истоков его не дурак,

А чинный мыслитель Аксаков. 

Языков, Самарин, Попов, Хомяков

Писали на лучшем из всех языков –

Не их ли ветвистые фразы

Пустили в него метастазы? 

Все было – и Грозный, и глад, и Бирон,

И пытки, и бунты с коммуной,

Но вызовы, лезшие с разных сторон,

Сжирались системой иммунной. 

Но время себя ухватило за хвост,

А клетки решили, что рак – это рост,

И все накрывается крепкой,

Рехнувшейся раковой клеткой. 

Историю русскую, выскажем вслух,

Венчает не птица, а крыса.

Так дух нибелунгов и Шиллера дух

Когда–то нацизмом накрылся, 

Легенда о Фаусте так умерла

В тени хакенкройца, под сенью орла,

И фюрером кончился Дюрер,

И Лютер от этого умер. 

Ужасен злодей, но ужасней дебил,

Парашливый пафос острожный.

Хоть Пушкина Сталин еще не добил –

Теперь его шансы ничтожны. 

Чего там – и Тютчев, и Блок, и Толстой

По полной вложились в текущий отстой,

А Федор Михалыч особо –

Такая в нем буйствует злоба. 

Тут все состояло из двух половин –

Из ангелов и негодяев;

Читались, допустим, не только Ильин,

Но также и Франк, и Бердяев; 

Однако в процессе стремленья на дно

Все эти тенденции слиплись в одно,

А жажда покоя и воли

Сегодня свелась к «Мотороле». 

Глядишь ли в окно на весенний пейзаж:

Он скалится алчно и подло.

Сквозь крымскую даль проступает «крымнаш»,

И море предательством полно. 

Услышу ли поезд в ночи, например, –

А поезд стучит: ДНР! ЛНР!

Вот так побеседуешь с немцем –

А в нем проступает Освенцим. 

Люблю амфибрахий, державный разбег!

Сама набегает цитата:

Как ныне сбирается вещий Олег –

Та–та–та, та–та–та, та–та–та. 

– Куда ты ведешь нас? Не видно ни зги!

Шибанов молчал из пронзенной ноги.

Случайно средь шумного бала

Шипя между тем выползала… 

Пространство, родство, большинство, торжество,

Горючая жидкость и рухлядь…

Но что нам останется после того,

Как эта конструкция рухнет? 

Как только эпоха свершит самосуд,

Название «русский» к чему отнесут?

Ведь все эти рожи, о Боже, –

Развитье традиции тоже? 

…Как только рассеялся черный туман,

Тогда, в назиданье внучатам,

Остатки спасти вознамерился Манн,

И «Фаустус» был напечатан. 

По правде сказать – ничего он не спас:

Остался от фауста ржавый каркас.

В преддверьи последнего часа

У нас уже нет и каркаса. 

Вот в это уперлись слова и дела

Искателей правды и света.

Победа – их общей победой была,

И общим вот этим – вот это. 

Меня утешает лишь то, что иду

Ко дну в этом общем бескрайнем ряду,

Где все как в наброске любимом –

Россия кончается Крымом.

"Бродячие" мотивы в поэзии