девочка показала грудь

Отец девочки, из-за которой уральского тренера осудили за педофилию, усомнился в её версии. По его словам, дочь ранее уже выдумывала истории про взрослых

                                                                              Осуждённый Алексей Сушко 

Отец девочки, которую суд посчитал пострадавшей от екатеринбургского фитнес-тренера, рассказал E1.RU, что не верит в его виновность. По словам Леонида, его дочь ранее уже выдумывала истории про взрослых.

В последний раз ребенка он видел в ноябре 2017 года, через несколько дней после событий, произошедших в фитнес-центре. Больше Леониду видеться с дочкой не дали мать и её новый муж. 

— Это было буквально через день-два после этого. Я ее взял с собой погулять, она была не в настроении, особо не разговаривала, я чувствовал, что что-то не так, но что именно, было непонятно, и она не рассказывала, видимо, ей запретили, — предположил отец девочки.

Также он рассказал, что его дочь живет в одной комнате с 12-летним сыном своего отчима. Отцу эта ситуация не нравится, поскольку девочка не является кровной родственницей этому подростку.

Теперь заниматься защитой тренера Алексея Сушко будет московский адвокат Евгений Черноусов. Он намерен обжаловать приговор.

— Следователь не задавал вопроса, в каких условиях жила девочка, думаю, он это сделал умышленно. Когда они посмотрели видео и увидели, что на нем не было того, что первоначально рассказала девочка, то следствие стало думать, как выпутаться из этой ситуации, а что тут думать? Это отказ в возбуждении уголовного дела. Но они на это не пошли, — объяснил адвокат. 

По его словам, первые показания, данные по уголовному делу, являются самыми подлинными, и ребенок в них утверждал, что какой-то мужчина показывал ей свой половой орган и заставлял ее трогать его.

— Заявление было зарегистрировано несвоевременно. Это нарушение закона о полиции. А знаете, почему оно не было зарегистрировано своевременно? Потому что изначально была одна ситуация, потом она превратилась в другую — на диване. А почему оперативные дежурные не взяли, как положено, объяснение? — недоумевает адвокат, добавив, что это повод для уголовного дела против оперативного дежурного полиции.

Жена фитнес-тренера Ольга Сушко добавила, что в момент, когда ее мужа арестовывали, заявление от родителей девочки в полиции еще не было зарегистрировано.

Второй момент, на который обращает внимание Черноусов, — это то, что не был дан ход заявлению, которое написала семья Сушко на отчима девочки. Когда тот услышал от падчерицы, что к ней кто-то приставал в фитнес-центре, то он ворвался туда вместе с другом и, по словам Ольги Сушко, угрожал ее мужу физической расправой, а также ударил его в ногу.

По словам Ольги, участковый, который принял это заявление, вскоре уволился.

— Будем требовать проверки по этому заявлению и узнавать, почему его не зарегистрировали. Это тоже уголовная ответственность, — заметил адвокат.

По двум этим фактам Евгений Черноусов собирается написать заявление на имя руководителя Следственного комитета России Александра Бастрыкина.

Еще одно существенное нарушение Черноусов видит в самой квалификации статьи. Фитнес-тренера судили по статье 132 «Насильственные действия сексуального характера». Адвокат считает, что если даже предположить, что Сушко виновен в том, в чем его обвиняли, то статья должна быть другая — «Развратные действия сексуального характера», наказание по которой, если пострадал несовершеннолетний, согласно УК, составляет от трех до восьми лет.

Прокуратура требовала посадить Алексея Сушко на 12 с половиной лет в колонию строгого режима, при этом наказание по этой статье подразумевает от 12 до 20 лет тюрьмы. Судья назначила фитнес-тренеру 8 лет.

Расследование продолжалось с ноября 2017 года и вызвало широкое обсуждение.

Belle Delphine анонсировала съемки в порно.
Сурс : https://twitter.com/bunnydelphine/status/1330592868747120645

Любовь с первого взгляда (часть 3)

Прошло минут пятнадцать, прежде чем парик вынули. Вопреки ульянкиным заверениям, он был грязно-голубым. Мокрые волосы слиплись в уродливые пучки, краска легла неравномерно, тут и там остались неокрашенные участки, стекала чернильная вода. Выглядел парик невероятно отвратительно.
Но рыжих это, похоже, нисколько не смутило. Они принялись его тщательно вытирать (перепачкав при этом всё полотенце), затем расчёсывать, а потом закалывать хвостики и поливать их лаком. Но, несмотря на все их старания, причёску Лены это напоминало лишь отдалённо.
— Сайдёт для сельской местнасти, — объявила Двачевская.
Семён заметил, что в процессе возни с париком, её движения были неуверенными и дёргаными, так что основную часть работы сделала Ульяна.
— Алис, пройдись по комнате, — попросил он.
— Зачем?
— Надо. Тебе жалко что ли?
Она медленно встала с койки и, пошатываясь, прошла до двери и обратно, то и дело спотыкаясь и хватаясь за мебель.
— Мда... — протянула Ульянка.
— Если её в таком виде увидят, скандал будет сильнее, чем от спящей алкогольным сном Лены.
— Я намальная! — возмутилась Двачевская. — Ща праветрю-сь и буду ваще как агурчик, ик!
«А победа была так близка...» — вздохнул Семён.
Он смерил взглядом Ульянку. Она была слишком маленькой.
— Ну чё, Семёныч, — неунывающим тоном сказала она, — придётся тебе изображать Лену.
— Чего?!! — опешил Семён.
— Того! Ты — единственный из нас, кто подходит по росту и в адекватном состоянии.
— Я бы попросила... — вяло запротестовала Алиса.
— Нет, ты серьёзно считаешь, что Толик не отличит парня от девушки?
— Ты ведь постараешься, — настаивала мелкая. — Мы уже слишком глубоко погрязли во всём этом, чтобы сдаваться.
— У меня даже груди нет, — упирался Семён.
Лучше бы он этого не говорил.
Ульянка мигом нырнула под кровать, теперь уже алисину, и победно вытянула оттуда тот самый пыльный лифчик.
— Будет у тебя грудь, Сёмыч, — подмигнула она.
— Нет! — ужаснулся Семён. — Я его не надену!
— Наденешь-наденешь, — лукавым тоном убеждала мелкая.
— Выручай падругу! — хлопнула его по плечу Алиса.
И вот Ульяна уже защелкивает пластмассовую застёжку у него на спине, а Двачевская, ухмыляясь, засовывает в лифчик небольшие сине-розовые мячики.
«То ли я такой дрищ, то ли у Двачевской реально большой размер...»
— Расскажете кому-нибудь — убью! — буркнул Семён, застёгивая рубашку.
— Своих не выдаём, — серьёзно сказала Ульянка.
— Ик! — подтвердила Алиса.
Затем на него напялили парик. Струйка воды немедленно стекла за шиворот.
Семён подошёл к зеркалу. С той стороны на него взирало угрюмое существо неопределённого пола в заляпанной чернилами рубашке, с маленькой грудью и мерзкими, липкими, облезлыми волосами.
«Вот ты и стал трапом, Семён...» — печально констатировал он.
— Да ты красотка! — захихикала Ульянка.
— Можна замуж выдавать, — Алиса показала поднятый вверх большой палец.
А вот ему было не до смеха.
— Нада ещё маю юбочку надеть, — предложила Двачевская.
— Ну уж нет!
— И в шортах нормально. — решила Ульянка. — Девочки тоже шорты носят. Тебе бы грудь побольше, но и так сойдёт.
«Это всего лишь дурной сон, потом я проснусь, и ничего этого не будет» — убеждал себя Семён.
— Да ты не переживай так, Семёныч, ты хорошее дело делаешь: товарища из беды выручаешь. — попыталась ободрить его Ульяна. — Толик примет тебя за Лену, а другие не узнают. Доберёшься до её домика, а там сразу переоденешься.
Семёну очень хотелось, чтобы это поскорее закончилось.
— Пошли, — скомандовал он мелкой.
— Ни пуха! — пожелала им Алиса.


Первой из домика вышла Ульянка, затем в приоткрытую дверь осторожно выглянул Семён. Вокруг домика никого не было, но у берега виднелся силуэт младшеклассника, который беспорядочно светил по сторонам фонариком.
— Отвлеки его, пока я добегу до кустов, — велел он Ульянке. — Не хватало ещё, чтобы кто-то увидел, как «Лена» выходит из вашего домика.
Без всякого промедления Ульянка добежала до сторожевого пионера и о чём-то заговорила с ним. Свет фонарика заскользил по водной поверхности.
Семён, пригнувшись, ломанулся в кусты. Там он немного замешкался, продумывая свою речь. Собравшись с духом, он вылез из кустов со стороны столовой.
Он заметил невысокую полную фигуру на лестнице у столовки. Секунду спустя на него уже был направлен луч фонарика.
— Лена, это т-ты? — как обычно, заикаясь, обратился к нему Толик.
Семён напряг всё своё дилетантское актёрское мастерство, чтобы изобразить девичий голос.
— Да, это я, Лена, — выдал Семён. Если на писклявый девичий голосок это ещё было похоже, то на голос Лены — совсем нет.
— А я тебя ж-ждал, — похоже, Толик не заметил подвоха. — Мне Ольга Д-Дмитриевна сказала тебя ждать...
Следующую речь Семён постарался сказать медленно и деликатно, чтобы его собеседник усвоил всё сказанное:
— Спасибо, Толя, я заблудилась в лесу. У меня воланчик улетел, я пошла его искать в лес, а там сова меня напугала, и я заблудилась. Скажи всем, что я теперь нашлась.
— Х-хорошо, — пообещал Толик.
— Я иду спать. Пока!
— Пока, Л-Лена!
Семён зашагал подальше от столовки.
«Кажись, пронесло!» — подумал он с облегчением.
— Лена, а п-почему у тебя голос не такой и шорты п-пацанские?
Этот вопрос застал Семёна врасплох. Он обернулся и ляпнул первое, что пришло ему в голову:
— У меня критические дни!
Насколько можно было судить по затянувшемуся молчанию Толика, он впал в ступор. Возможно, он впервые в жизни услышал выражение «критические дни» и теперь тратил все внутренние ресурсы на его осмысление или, наоборот, он слишком хорошо знал значение этой фразы.
Нужно было срочно возвращать его к реальности и дать чёткий план действий, чтобы он не завис здесь до утра.
— Толя, беги вон туда к берегу и скажи мелкому пионеру, что я нашлась! — немного раздражённо приказал Семён.
Толик сразу очнулся и побежал в указанную сторону настолько живо, насколько позволяли его совершенно не спортивная форма и лишний вес.
А Семён поспешил убраться отсюда.
К домику Лены он пробирался окольными путями через зелёные насаждения, избегая фонарей и открытых участков. Хотя лагерь был пуст, потому что большинство пионеров стояли на постах или рыскали в лесу, Семён предпочитал перестраховаться. С проклятого парика то и дело падали за воротник холодные капли. Но, как бы ни хотелось поскорее завершить миссию, он не мог позволить себе провалить всё в последний момент.
Наконец, он достиг своей цели. Мику радостно бросилась ему на встречу.
— Лена! Ой... Семён??? Почему ты так выглядишь?
Семён суровым тоном пресёк начинающуюся пулемётную атаку вопросами:
— Нет времени объяснять, просто иди в домик.
Мику удивилась, молча кивнула и послушно вошла внутрь.
«А если этим же тоном приказать ей снять трусы, она точно так же безропотно выполнит мою команду?» — промелькнула шальная мысль в голове Семёна.

Лагерь у моря 2. Часть 45 (продолжение в комментах)

 Страничка на фикбуке. 

Я не уверен на все сто процентов, но рано или поздно каждый из нас находит нечто действительно важное, то, что переворачивает его годами устоявшуюся пирамиду ценностей. Я нашел, и больше никому не позволю сбить меня с пути. Генда

«Ленин». Остров.

 Ночь выдалась безоблачной. Шум моря и легкий бриз на этот раз не успокаивали команду, наоборот — каждый человек на лайнере, будь то патрулирующий палубу солдат или затаившийся в каюте гражданский, ощутимо нервничали. Придумали же однажды очень точную фразу — «затишье перед бурей»! Вот сейчас все ощущали тоже самое. Команду разведки так и не нашли, и, мало того, Виола перевела плавучую крепость в осадный режим. На наружные палубы до сих пор не пускали никого, кроме вооруженных бойцов, да и желающих рисковать не находилось. После того, как всем продемонстрировали запись с камер одного из дронов…

 Летающий беспилотник смог заснять на приборы ночного видения несколько ОГРОМНЫХ пауков, шастающих в лесу. Ноги размером с человеческий рост, бронированное хитином брюшко, габаритами напоминающее кузов автомобиля, и жвала, способные перекусить пополам арматуру. Аналитики не зря ели свой хлеб, сложив дважды два (днем пауков нет, ночью есть): ученые предположили, что света монструозные членистоногие товарищи не переносят. А даже если переносят — на борту есть огнеметы, ракеты, артиллерия, химикаты. Что-то да подействует, из неуязвимых врагов Организация встречала только Рептилию. Так что, несмотря на позднее время, вокруг было светло, как днем, прожекторы исправно разгоняли мрак на сотни метров от корабля. Часовые не сводил глаз с камер, а несколько вооруженных до зубов отрядов круглосуточно находились в полной боевой готовности.

***

 — Знаешь, подруга, я всё ещё надеюсь один день проснуться и осознать, что всё это было просто страшным сном, — нервно икнула Мику Хатсунэ. Аквамариновая певица облюбовала каюту Алисы, не желая оставаться в одиночестве ни на минуту. Её любимую Ямаду гоняли туда-сюда по поручениям Виолы, так что видеться девочки могли только по ночам. Отсутствие Ульяны подорвало настроение рыжей бунтарки сильнее, чем она думала. Алиса почти не улыбалась, всё время ходила понурая и очень мало ела. Нет, на людях она держалась бодрячком, даже ругалась иногда с солдатами (характер Двачевской последнее время заметно шалил), но все же…
 — Был бы Док тут… — устало вздохнула Алиса. Девушка сидела на кровати в одном только нижнем белье, закутавшись в одеяло по самые уши. Блестящие рыжие волосы падали на белую ткань. Алиса хоть и весьма стеснительная особа, но к Мику уже привыкла, и не просто привыкла, а считала очень близкой подругой, позволяя себе сбросить лишние маски. Характер Двачевской далеко не сахар, но со всеми девочками из лагеря у них за эти годы сложились очень теплые отношения. — Надеюсь, Славя и остальные тоже в порядке.
 — Тут за нас переживать надо, — Хатсунэ села рядом, обнимая подругу и утешительно поглаживая по понурой голове. Сама Мику сейчас была в легкой хлопковой майке и шортиках под цвет волос. — Док-сан не даст их в обиду, так что за безопасность пассажиров дирижабля можно не переживать. А на лайнере — подумаешь, всего-то несколько сотен солдат и вооружение, которого хватит разбомбить небольшой городок. Считай, ничего.

 — Хах, скажешь тоже, — хмыкнула Алиса, улыбнувшись краешком губ. Она была искренне благодарна Мику, которая, как и Лена, приходила поддерживать её в трудную минуту. Лену, как и Яму, заваливали делами круглые сутки, ей приходилось контролировать большую часть ресурсов на корабле, в том числе и оборот расходного материала, а это дело весьма и весьма ответственное. Как Седой отвечал за боевую составляющую, так интендант титанического лайнера следила за всем остальным. Откровенно говоря, иногда Алиса и Мику чувствовали себя тут лишними, пока Хатсунэ не предложила петь по вечерам для команды. Искреннее восхищение в глазах солдат стало для девочек большой наградой. Ну, для музыканта это как бальзам на душу. Чем не отдушина в напряженных буднях? Восхищением, правда, всё и ограничивалось. Про теплые отношения полуяпонок не догадывался разве что слепой, а возлюбленную Дока доставать решился бы только отчаянный самоубийца.

 — Я была в Гинзе в тот день, — глаза Мику смотрели в никуда, а пальцы так и продолжали перебирать мягкие локоны, будто в руках у певицы были не волосы, а струны гитары. Алиса даже не заметила, как нежные ласки Мику стали её убаюкивать. В чем — в чем, а в этом плане аквамариновый ангелочек очень неплохо натренировалась на мечнице. — Док и Ямада остановили целую армию, вдвоем, а солдаты были так, скорее, для антуража. Спасли целый город моей страны, не ради медалей или славы.

 — Опять вы тут обжимаетесь! А совесть? Мику, сколько можно мне изменять? Алиска барышня красивая, но я чем хуже! — шутливо заявила прямо с порога Ямада, снимая обувь и закрывая за собой дверь. Темноволосая мечница могла «похвастаться» усталым и весьма помятым внешним видом, а мешки у неё под глазами уступали разве что аналогичным у Виолетты Церновны. Кофеин их уже не спасал, а экспериментальные стимуляторы девушки пока не использовали, оставив на самый крайний случай. Полуяпонка сбросила с пояса небольшой противогаз, которые аналитики заставили носить всех бойцов с собой. Умники изучили заборы материала из пещер, и нашли там нейропаралитический яд, растворенный в воздухе. Мало того что огромные, твари ещё и ядовиты! Тут волей-неволей арахнофобом-параноиком заделаешься. — Прикрывала весь день береговую команду, ставили сюрприз возможным опасностям. Вы хоть подкрепились?

 — Лена нам ужин принесла прямо сюда, на тебя кстати тоже, а потом убежала, они с Ан-тян что-то в хранилище проверяют, — Хатсунэ кивнула на стол, где стояли три уже пустые тарелки и ещё одна, с давно остывшими котлетами. Они с Алисой преступно скрыли тот факт, что к ужину прилагалась ещё и большая шоколадка, оторванная от сердца Анной, приговорив сладкое угощение вдвоем раньше, чем успели опомниться. — Как сходили?
 — Вылазка на берег закончилась так себе, — призналась Яма, расстегивая костюм и сбрасывая все на тумбочку возле кровати. Сил аккуратно повесить вещи она в себе не нашла. — Ничего особо не обнаружили, хоть и осмотрели днем каждый кустик. Наткнулись на несколько скрытых паутиной пещер, страшных таких. Представь себе — куча веток и камней, сотканных вместе, чтобы служить крышкой. А проход там широкий. Очень. Внутрь не полезли, но зато заминировали всё вокруг основательно, одно нажатие кнопки и — бум!
 — Кошмар, — Мику почувствовала, как волосы становятся дыбом. Ямада рассказывала об этом так обыденно, будто сходила на пикник. Страх за подругу, вынужденную рисковать своей жизнью, и лежащий в кармане пневматический шприц, подаренный Виолой по подсказке Оракула, стоили ей искусанных ногтей, дрожи в руках и постоянной тревоги на душе. Идол была сильнее многих в плане характера, но всё же оставалась девочкой, которой только недавно исполнилось двадцать лет. Пару раз она даже отхлебнула вместе с Алисой её лекарства и спала с рыжей без задних ног до самого утра.

 — О чем хоть болтали без меня? — Яма потянулась всем телом, чувствуя, как ноют мышцы, а пропотевшая за день на зное кожа отчаянно просится к спасительной горячей воде. Всё естество стройной полуяпонки буквально зудело и липло. Фу! Купаться! И срочно!
 — О том, что за Дока можно не переживать, а мы в глубокой жо… — начала было рыжая пессимистка.
 — Алиса-сан! — Мику жестами показала пантомиму «болтун — находка для шпиона».
 — Ну ладно, ладно вам! Как носитель я и правда намного слабее, чем он, — согласилась мечница, заимствуя из тумбочки Алисы гель для душа, про себя добавляя, что враг доберется до дорогих сердцу подруг только переступив через её труп. — Но тут дело не только в силе.

 — А в чем тогда? — подняла одну бровь аквамариновая девочка, с любопытством склонив голову набок.
 — Характер, — одновременно ответили Алиса и Ямада, переглянулись и прыснули.
 — И чего смешного я такого сказала? Баки! — надулась Мику, скрестив руки на груди и громко фыркая. — Да, я знаю его не так хорошо, как вы. Одна у него училась, а вторая с ним живет.

 — Не сердись, сестренка, — Яма хотела было обнять подругу, но, понюхав себя, отложила это удовольствие на потом. — Просто понимаешь, хм-м-м… как бы сказать. Он… как Итами! Вот. Они с братом очень похожи в том плане, что оба весьма ленивые, кажутся со стороны не такими, какие в действительности есть. Да у них даже вкусы на мангу одинаковые! При мне, сволочи, контрабанду друг другу через порталы устраивали. Но…
 — Но? — поторопила подругу любопытная певица.
 — Но если тронуть тех, кто им дорог, то перед тобой появляется совершенно другой человек, — Яма добавила это очень серьезно. — Тогда их уже не остановить. Монстры. Итами устроил государственный переворот в чужом мире, чтобы защитить доверившихся ему людей и мирные переговоры, а Док за своих вообще… Эм, лучше вам на ночь такое не рассказывать, наверное.

 — Скучаю по Юле, и по Славе, и по Ульяне, пусть она и сломала тогда мой саксофон, как только умудрилась? Нет, серьезно? Он был титановый, сувенирный! — Мику с улыбкой вспоминала посиделки со всеми, когда девочки играли в игру «нащупай ушки Юли», а та пищала, когда пальцы подруг хватали не то. Тон писка различался в зависимости от части тела, попавшей в тиски.

 — Ладно, девочки, я быстро приму душ и вздремну с вами, пока мне с барского плеча перепало хоть несколько часов отдыха, — мечница нырнула в ванную комнату с такой скоростью, будто опасалась, что снова появится Виола и запарит работой по самое не хочу. Сейчас она как никогда понимала Дока, которому, из-за уникальных способностей, приходилось делать то, что другим просто не по силам.

***

 Берег моря без всяких прикрас напоминал место ковровой бомбежки. Мокрый песок хранил глубокие следы кинетических копий, нагнанная мной волна переломала опушку леса, повалив деревья и сравняв с землей кусты, а прямо от Дока начиналась глубокая борозда, которая постепенно наполнялась солёной водой. Последний удар этого парня оказался действительно жутким, покрошив и ландшафт, и Ехидну. На минуту я представил, какова разрушительная сила этой атаки. Используй он её в городе, например? Жуть! Ещё хуже, чем Кукулькан, от стихийных бедствий хотя бы теоретически можно спастись, а как выжить под ударной волной, мчащейся со скорость звука и неумолимой силой катастрофы? Да никак!

 — Теперь-то ей крышка, да? — зависаю возле сухого, несмотря на дождь и потоп, Дока. Садиться не хочется, потом снова взлетать будет просто лень. Как же я устал, оказывается! Адреналин постепенно рассеивался, а вместе с этим возвращалась слабость. Глаза аномалии обшаривают округу в поисках опасности. Пока чисто. Суетятся на дирижабле девочки и солдаты, да под землей ползает около десяти пауков-недобитков, судя по едва теплящемуся в их телах туману, жить им осталось недолго. С воздуха я видел обезглавленное тело трехглазого волка и несколько трупов псин поменьше. Врагов вроде не осталось, но победы я что-то не чувствую. Это как в предсказуемом голливудском фильме, когда вроде всё, финита ля комедия, герои победили, но тревожный саундтрек ещё играет, и в душе ты чувствуешь, что писец таки подкрадывается.

 — Не уверен, но, чтобы восстановить тело после кинетического всплеска, ей понадобится немало времени. Раны, нанесенные моей кинетической энергией, создают в тканях молекулярное сотрясение и очень тяжело заживают, — Док смотрел на небо, капли дождя срывались всё реже, надеюсь, он скоро совсем закончится, мокрые уши и хвост уже начинают раздражать. — Или… погоди, она подозрительно себя вела, будто… Ричард. В прошлый раз, когда я покидал этот мир, в пещерах под нами был Разлом, огромный природный портал, не заметить невозможно. Вы же оттуда убегали с девочками. Скажи, скажи, пожалуйста, что он ещё там!

 — Не, ничего такого мы не видели. Только паутина и куча коконов. Но из весьма осведомленного источника мы узнали, что тут наш билет домой, вот и попались в западню. — Я мельком глянул на то, что осталось от хищницы-альбиноса: клочки хитина, кровь, но ни одной человеческой части. Неужели действительно выжила? Не нырять же в поисках на дно, тем более, глаза Кукулькана ничего опасного не видят? Когда девочки в безопасности, инстинкт самосохранения мягко намекнул, что героизм — это хорошо и круто, но только когда в меру.

 — Что ж, тогда дело дрянь. Не отставай, отсюда надо убираться немедленно! — Док развернулся на месте и прыгнул. По его ногам пробежал импульс, толкая могучее тело в воздух как пушинку. Кинетическое поле сопровождало каждый прыжок громким хлопком, когда энергия, защищающая ноги, сталкивалась с опорной площадкой. Со стороны выглядит, будто прыжки по невидимым ступенькам. Неплохо, но мой способ передвижения всяко получше будет.

 Взмах крыльями — и я направляюсь к дирижаблю следом за ним. Летать — это нечто, как я раньше без этого жил? Энергия камня душ ещё не исчерпана, но в груди какой-то холодок. Слова Дока заставляют нервничать, тем более, что противника он, судя по всему, знает намного лучше, чем кто-либо другой в этом мире.

 — Это было круто! — первым, кто подал голос, стоило только нам оказаться на борту, был Джо. Темнокожий солдат буквально разил эмоциями. — Всех наших спасли, да ещё ту странную тварь прибили!
 — Ричард, ты как себя чувствуешь? — Саша подошла поближе, взволнованно прижав ушки к голове. Наличие такого количества незнакомых людей заметно смущало скромную неку. Продрогшая и мокрая до нитки, она как никогда напоминала просто маленькую девочку, на долю которой выпало слишком много испытаний. Хочу погладить…
 — Я в полном порядке! — даже ударил себя кулаком в грудь, для солидности. Выбраться из такой передряги целым — уже достижение. Единственное, что настораживает, это невидимый голос со стороны Дока, и он явно разделяет мои мысли!
 «Чувак, ну посмотри, какая она миленькая! Саша, вроде так её Славя называла. Мини-нека! Это же просто кр-р-расотища! Хвостик, ушки, изящные лапки! Погладь её! Погладь, я сказал!»
 Больше всего пострадали мои нервы и костюм (особенно жалко стимулятор, шприц обуглился прямо в кармане, интересно, содержимое ещё пригодно для использования?).
 — Тут будет во что переодеться?

 — Найдем. Подвиньтесь, на борту тесновато становится. Ульяна, хватит болтаться по всей рубке, возвращайся в каюту! — громко сказала темноволосая девушка в очках, бочком протискиваясь между Доком и Сашей. По пути незнакомка накинула на голову притихшей кошечки полотенце и тепло добавила: — Иди в душевую, там сейчас Славя и Юля, будет смешно выбраться из такой передряги только чтобы потом слечь от воспаления легких.
 — Спасибо, — благодарно мурлыкнула Александра, повторяя маневр Евгении и протискиваясь в узкий проход, я точно видел, как рука Дока дернулась к пушистой макушке, но вовремя остановилась.
 «Да ладно тебе! Ну чего сдерживаться? Посмотри, какие пушистые, а как пахнут! Не знаю, как ту волчицу, а красавицу неку надо забрать с собой в наш мир — такое сокровище! Да, сам вижу, что стесняется. Ладно. Наше время ещё придет. Заглажу!»
 — А как Хоро? — спрашиваю я вихрастую. Надо поинтересоваться её состоянием, раз уж даже невидимый голос про неё упомянул.

 — Волчица? Спит. Объелась сухпайков и валяется как убитая, на моей, между прочим, койке. Кстати, я Женя, приятно познакомиться, Ричард. Тебя я заочно знаю, от Виолы. — Девушка на мгновение замялась, вперив в меня пристальный взгляд умных глаз. — Слушай, как отдохнешь, не будешь против пары тестов, заодно побольше расскажешь о том, что с вами тут произошло, а?
 — Не думаю, что Ричард откажется, Жень, но сейчас самое главное — убраться отсюда подальше, — прервал нас Док, обшаривая цепким взглядом поверхность под нами. Он заметно нервничал, а туман в его теле искрился, более чем на половину ослабев после начала стычки с Ехидной. Значит, даже его силы не безграничные…
 — Что-то не так? — спросил из капитанской рубки старый знакомый, и боевой товарищ моего отца. Кэп, один из самых опытных бойцов организации, лично сидел за штурвалом.

 — Всё не так, — устало выдохнул Док. На его шее медленно показалась черная змея. Чешуйчатый рисунок выглянул на миг, попробовал воздух раздвоенным языком, а затем уполз по коже обратно. В моей голове опять раздались странные слова: «Не так… пф… «не так» — это ещё слабо сказано. Мы в нешуточной опасности, если выражаться цензурным языком…» Судя по спокойным лицам остальной команды, этот голос слышу только я один. — Кэп, разгоняй этот пузырь, летим в сторону корабля. Путь неблизкий, а время поджимает. В этом мире куда опаснее, чем я мог представить. Обращаюсь ко всем: отдыхать в обязательном порядке, пока можем восполнять силы. Женя, тебя это тоже касается, выглядишь как ученый-зомби. Виола не простит, если я перегружу её лучшего аналитика до полного истощения.

***

 Прошло чуть меньше часа. Солдаты разошлись по местам: кто-то в рубку, кто-то, как, например, наш снайпер, обосновался возле борта. Дождь всё так же барабанил снаружи, но темнота постепенно развеивалась, уступая место новому дню, а вместе с ночью проходил и липкий страх, от битвы с таким могущественным противником как Ехидна. Как хорошо, что помощь подоспела вовремя! Подхожу к иллюминатору. А пейзаж внизу что надо! В лучах утреннего солнца реликт смотрелся просто потрясающе. Гора абсолютно прозрачного льда, с вмурованным в ней на века лагерем, которого не посмела коснуться ни война, ни коррозия, на даже само время. Ощущение, будто он застыл буквально только что. Деревья с нетронутой зеленой листвой. Казалось, подует ветер, и она зашелестит как ни в чем не бывало. Тропинки, мусорные урны, торговые автоматы и скамейки, корпуса, даже сетка на теннисном корте — всё было в идеальном состоянии. О чем говорить, если в толще льда сохранились даже замороженные голуби, сам видел, ещё когда мы внизу были! Очень странная аномалия.

 — Там, внутри, спит вечным сном мой старый друг и его возлюбленная, — Юля подошла настолько тихо, что я заметил девушку только тогда, когда она обняла меня, прильнув всем телом сбоку. Босые лапки не издавали лишнего шума ни в лесу, ни на борту дирижабля. Вместе мы так и смотрели на проплывающий внизу пляж, пока корабль всё набирал высоту. Ледник постепенно скрывался из виду. — Он был одним из самых добрых людей, каких я только встречала в своей жизни, но в то же время очень одиноким. Место под нами он всей душой стремился сохранить, навсегда запечатав там себя, и девочку, которую любил больше жизни. Когда я думаю об этом, всё остальное кажется таким мелким, незначительным. Док правильно говорил: важнее всего в мире — любовь. До встречи с тобой я этого не понимала, но, прожив под одной крышей со всеми вами, я очень на многие вещи стала смотреть по-новому. Спасибо тебе за это, любимый.

 — Ты никогда не рассказывала про то, что уже была в этом мире, — моя рука обхватила тонкую талию неки. Так тепло, мягко, хорошо… От слов девочки по спине пробежали сладкие мурашки, а щеки обожгло. Юля слегка щурилась от солнца, выглядела немного уставшей и потрясающе пахла шампунем. Невидимая для остальных, нека купалась одна, пока я был вынужден пройти быстрый осмотр у Дока. Он подлечил всех, равно пользуясь как аптечками, так и своей аномалией — белая змея затягивала раны, взамен оставляя дикое чувство голода. Вот только ожоги от молнии не исчезли полностью. Нет, моя кожа перестала напоминать нечто среднее между отбивной и стейком прожарки medium rare. Прошли кровоподтеки и синяки, регенерировали ссадины, но ветвистые следы от неосторожного использования силы никуда не делись. Док сказал, это не простые раны, а физическое проявление аномалии, а значит — теперь часть меня. Сильные носители меняются физически, и телом, и душой… искренне надеюсь, что я не стану таким, как Кукулькан. Летающий чешуйчатый танк, взмахом крыла стирающий города — это, безусловно, внушает трепет, но мне и нынешний облик нравится. Может, со временем шрамы пройдут. Та же мимикрия под Юлию, стоило только перестать ей пользоваться, как кошачьи ушки и хвост исчезли.

 — Есть такие воспоминания, Ричард, которые причиняют боль, даже если они о друзьях, — лоб девушки уткнулся мне в грудь, а руки — провели по отметинам от молнии. Темные древовидные нити от плеча и до пояса, после чудовищного электрического разряда это небольшая цена, хорошо, что углем не рассыпался. Странно, конечно, но они больше не болели. Следующими словами нека подтвердила догадки нашего союзника: — Это не просто раны, а знак аномалии, иначе Док бы тебя уже вылечил. Когда эта белобрысая гадина положила на тебя глаз, я так испугалась, так испугалась!..

 — Ну-ну, никуда я от тебя не денусь, родная, — поглаживание макушки кошкодевочки можно смело занести в таблицу высших форм удовольствий, между объятиями и совместной ночевкой с ней же. Вот я и стал тем, кем меня поддразнивала Саша ещё под землей — кошкофилом. Как будто это что-то плохое… — Я ведь твоя добыча, верно? А не завтрак какой-то там паучихи.
 — А вы о чем тут секретничаете? — Если кто-то и учил Ульяну этике, то этот человек явно халтурил… Нет, не так — он определенно потерпел фиаско. Рыжая непоседа бесцеремонно встряла в наш мирный дуэт, похрустывая питательным батончиком и не сводя с меня любопытных синих глаз. Ну сущий ребенок, хоть и выглядит на все восемнадцать! Она бы и дальше слушала, но тут в дело вмешался стихийный фактор.

 — Ульяна! Дай ребятам спокойно отдохнуть, — Док появился внезапно, подхватив возмущенно пискнувшую девчонку подмышки, и так же быстро уволок её с собой. Мелкая явно сопротивлялась только для виду… вот лиса! Перед дверью он повернулся: — Время пока играет на нас. Все дети Харди прокляты и не переносят никакой свет. Однако ночью или в подземельях с ними лучше не сталкиваться. Ехидна не исключение, та же слабость передалась и её слугам. Думаю, не преследуют нас потому, что пока просто не могут, но у паучихи есть одна пагубная привычка — азарт. Если она положила на кого-то глаз, то уже не отстанет. Полудохлая будет, но поползет по следу. К наступлению ночи чтобы все были в полной боевой и моральной готовности! Джо, харе маяться дурью, завари чай, сделай за день хоть что-нибудь полезное!

***