в двадцать лет ума нет

Лагерь у моря 2. Часть 45 (продолжение в комментах)

 Страничка на фикбуке. 

Я не уверен на все сто процентов, но рано или поздно каждый из нас находит нечто действительно важное, то, что переворачивает его годами устоявшуюся пирамиду ценностей. Я нашел, и больше никому не позволю сбить меня с пути. Генда

«Ленин». Остров.

 Ночь выдалась безоблачной. Шум моря и легкий бриз на этот раз не успокаивали команду, наоборот — каждый человек на лайнере, будь то патрулирующий палубу солдат или затаившийся в каюте гражданский, ощутимо нервничали. Придумали же однажды очень точную фразу — «затишье перед бурей»! Вот сейчас все ощущали тоже самое. Команду разведки так и не нашли, и, мало того, Виола перевела плавучую крепость в осадный режим. На наружные палубы до сих пор не пускали никого, кроме вооруженных бойцов, да и желающих рисковать не находилось. После того, как всем продемонстрировали запись с камер одного из дронов…

 Летающий беспилотник смог заснять на приборы ночного видения несколько ОГРОМНЫХ пауков, шастающих в лесу. Ноги размером с человеческий рост, бронированное хитином брюшко, габаритами напоминающее кузов автомобиля, и жвала, способные перекусить пополам арматуру. Аналитики не зря ели свой хлеб, сложив дважды два (днем пауков нет, ночью есть): ученые предположили, что света монструозные членистоногие товарищи не переносят. А даже если переносят — на борту есть огнеметы, ракеты, артиллерия, химикаты. Что-то да подействует, из неуязвимых врагов Организация встречала только Рептилию. Так что, несмотря на позднее время, вокруг было светло, как днем, прожекторы исправно разгоняли мрак на сотни метров от корабля. Часовые не сводил глаз с камер, а несколько вооруженных до зубов отрядов круглосуточно находились в полной боевой готовности.

***

 — Знаешь, подруга, я всё ещё надеюсь один день проснуться и осознать, что всё это было просто страшным сном, — нервно икнула Мику Хатсунэ. Аквамариновая певица облюбовала каюту Алисы, не желая оставаться в одиночестве ни на минуту. Её любимую Ямаду гоняли туда-сюда по поручениям Виолы, так что видеться девочки могли только по ночам. Отсутствие Ульяны подорвало настроение рыжей бунтарки сильнее, чем она думала. Алиса почти не улыбалась, всё время ходила понурая и очень мало ела. Нет, на людях она держалась бодрячком, даже ругалась иногда с солдатами (характер Двачевской последнее время заметно шалил), но все же…
 — Был бы Док тут… — устало вздохнула Алиса. Девушка сидела на кровати в одном только нижнем белье, закутавшись в одеяло по самые уши. Блестящие рыжие волосы падали на белую ткань. Алиса хоть и весьма стеснительная особа, но к Мику уже привыкла, и не просто привыкла, а считала очень близкой подругой, позволяя себе сбросить лишние маски. Характер Двачевской далеко не сахар, но со всеми девочками из лагеря у них за эти годы сложились очень теплые отношения. — Надеюсь, Славя и остальные тоже в порядке.
 — Тут за нас переживать надо, — Хатсунэ села рядом, обнимая подругу и утешительно поглаживая по понурой голове. Сама Мику сейчас была в легкой хлопковой майке и шортиках под цвет волос. — Док-сан не даст их в обиду, так что за безопасность пассажиров дирижабля можно не переживать. А на лайнере — подумаешь, всего-то несколько сотен солдат и вооружение, которого хватит разбомбить небольшой городок. Считай, ничего.

 — Хах, скажешь тоже, — хмыкнула Алиса, улыбнувшись краешком губ. Она была искренне благодарна Мику, которая, как и Лена, приходила поддерживать её в трудную минуту. Лену, как и Яму, заваливали делами круглые сутки, ей приходилось контролировать большую часть ресурсов на корабле, в том числе и оборот расходного материала, а это дело весьма и весьма ответственное. Как Седой отвечал за боевую составляющую, так интендант титанического лайнера следила за всем остальным. Откровенно говоря, иногда Алиса и Мику чувствовали себя тут лишними, пока Хатсунэ не предложила петь по вечерам для команды. Искреннее восхищение в глазах солдат стало для девочек большой наградой. Ну, для музыканта это как бальзам на душу. Чем не отдушина в напряженных буднях? Восхищением, правда, всё и ограничивалось. Про теплые отношения полуяпонок не догадывался разве что слепой, а возлюбленную Дока доставать решился бы только отчаянный самоубийца.

 — Я была в Гинзе в тот день, — глаза Мику смотрели в никуда, а пальцы так и продолжали перебирать мягкие локоны, будто в руках у певицы были не волосы, а струны гитары. Алиса даже не заметила, как нежные ласки Мику стали её убаюкивать. В чем — в чем, а в этом плане аквамариновый ангелочек очень неплохо натренировалась на мечнице. — Док и Ямада остановили целую армию, вдвоем, а солдаты были так, скорее, для антуража. Спасли целый город моей страны, не ради медалей или славы.

 — Опять вы тут обжимаетесь! А совесть? Мику, сколько можно мне изменять? Алиска барышня красивая, но я чем хуже! — шутливо заявила прямо с порога Ямада, снимая обувь и закрывая за собой дверь. Темноволосая мечница могла «похвастаться» усталым и весьма помятым внешним видом, а мешки у неё под глазами уступали разве что аналогичным у Виолетты Церновны. Кофеин их уже не спасал, а экспериментальные стимуляторы девушки пока не использовали, оставив на самый крайний случай. Полуяпонка сбросила с пояса небольшой противогаз, которые аналитики заставили носить всех бойцов с собой. Умники изучили заборы материала из пещер, и нашли там нейропаралитический яд, растворенный в воздухе. Мало того что огромные, твари ещё и ядовиты! Тут волей-неволей арахнофобом-параноиком заделаешься. — Прикрывала весь день береговую команду, ставили сюрприз возможным опасностям. Вы хоть подкрепились?

 — Лена нам ужин принесла прямо сюда, на тебя кстати тоже, а потом убежала, они с Ан-тян что-то в хранилище проверяют, — Хатсунэ кивнула на стол, где стояли три уже пустые тарелки и ещё одна, с давно остывшими котлетами. Они с Алисой преступно скрыли тот факт, что к ужину прилагалась ещё и большая шоколадка, оторванная от сердца Анной, приговорив сладкое угощение вдвоем раньше, чем успели опомниться. — Как сходили?
 — Вылазка на берег закончилась так себе, — призналась Яма, расстегивая костюм и сбрасывая все на тумбочку возле кровати. Сил аккуратно повесить вещи она в себе не нашла. — Ничего особо не обнаружили, хоть и осмотрели днем каждый кустик. Наткнулись на несколько скрытых паутиной пещер, страшных таких. Представь себе — куча веток и камней, сотканных вместе, чтобы служить крышкой. А проход там широкий. Очень. Внутрь не полезли, но зато заминировали всё вокруг основательно, одно нажатие кнопки и — бум!
 — Кошмар, — Мику почувствовала, как волосы становятся дыбом. Ямада рассказывала об этом так обыденно, будто сходила на пикник. Страх за подругу, вынужденную рисковать своей жизнью, и лежащий в кармане пневматический шприц, подаренный Виолой по подсказке Оракула, стоили ей искусанных ногтей, дрожи в руках и постоянной тревоги на душе. Идол была сильнее многих в плане характера, но всё же оставалась девочкой, которой только недавно исполнилось двадцать лет. Пару раз она даже отхлебнула вместе с Алисой её лекарства и спала с рыжей без задних ног до самого утра.

 — О чем хоть болтали без меня? — Яма потянулась всем телом, чувствуя, как ноют мышцы, а пропотевшая за день на зное кожа отчаянно просится к спасительной горячей воде. Всё естество стройной полуяпонки буквально зудело и липло. Фу! Купаться! И срочно!
 — О том, что за Дока можно не переживать, а мы в глубокой жо… — начала было рыжая пессимистка.
 — Алиса-сан! — Мику жестами показала пантомиму «болтун — находка для шпиона».
 — Ну ладно, ладно вам! Как носитель я и правда намного слабее, чем он, — согласилась мечница, заимствуя из тумбочки Алисы гель для душа, про себя добавляя, что враг доберется до дорогих сердцу подруг только переступив через её труп. — Но тут дело не только в силе.

 — А в чем тогда? — подняла одну бровь аквамариновая девочка, с любопытством склонив голову набок.
 — Характер, — одновременно ответили Алиса и Ямада, переглянулись и прыснули.
 — И чего смешного я такого сказала? Баки! — надулась Мику, скрестив руки на груди и громко фыркая. — Да, я знаю его не так хорошо, как вы. Одна у него училась, а вторая с ним живет.

 — Не сердись, сестренка, — Яма хотела было обнять подругу, но, понюхав себя, отложила это удовольствие на потом. — Просто понимаешь, хм-м-м… как бы сказать. Он… как Итами! Вот. Они с братом очень похожи в том плане, что оба весьма ленивые, кажутся со стороны не такими, какие в действительности есть. Да у них даже вкусы на мангу одинаковые! При мне, сволочи, контрабанду друг другу через порталы устраивали. Но…
 — Но? — поторопила подругу любопытная певица.
 — Но если тронуть тех, кто им дорог, то перед тобой появляется совершенно другой человек, — Яма добавила это очень серьезно. — Тогда их уже не остановить. Монстры. Итами устроил государственный переворот в чужом мире, чтобы защитить доверившихся ему людей и мирные переговоры, а Док за своих вообще… Эм, лучше вам на ночь такое не рассказывать, наверное.

 — Скучаю по Юле, и по Славе, и по Ульяне, пусть она и сломала тогда мой саксофон, как только умудрилась? Нет, серьезно? Он был титановый, сувенирный! — Мику с улыбкой вспоминала посиделки со всеми, когда девочки играли в игру «нащупай ушки Юли», а та пищала, когда пальцы подруг хватали не то. Тон писка различался в зависимости от части тела, попавшей в тиски.

 — Ладно, девочки, я быстро приму душ и вздремну с вами, пока мне с барского плеча перепало хоть несколько часов отдыха, — мечница нырнула в ванную комнату с такой скоростью, будто опасалась, что снова появится Виола и запарит работой по самое не хочу. Сейчас она как никогда понимала Дока, которому, из-за уникальных способностей, приходилось делать то, что другим просто не по силам.

***

 Берег моря без всяких прикрас напоминал место ковровой бомбежки. Мокрый песок хранил глубокие следы кинетических копий, нагнанная мной волна переломала опушку леса, повалив деревья и сравняв с землей кусты, а прямо от Дока начиналась глубокая борозда, которая постепенно наполнялась солёной водой. Последний удар этого парня оказался действительно жутким, покрошив и ландшафт, и Ехидну. На минуту я представил, какова разрушительная сила этой атаки. Используй он её в городе, например? Жуть! Ещё хуже, чем Кукулькан, от стихийных бедствий хотя бы теоретически можно спастись, а как выжить под ударной волной, мчащейся со скорость звука и неумолимой силой катастрофы? Да никак!

 — Теперь-то ей крышка, да? — зависаю возле сухого, несмотря на дождь и потоп, Дока. Садиться не хочется, потом снова взлетать будет просто лень. Как же я устал, оказывается! Адреналин постепенно рассеивался, а вместе с этим возвращалась слабость. Глаза аномалии обшаривают округу в поисках опасности. Пока чисто. Суетятся на дирижабле девочки и солдаты, да под землей ползает около десяти пауков-недобитков, судя по едва теплящемуся в их телах туману, жить им осталось недолго. С воздуха я видел обезглавленное тело трехглазого волка и несколько трупов псин поменьше. Врагов вроде не осталось, но победы я что-то не чувствую. Это как в предсказуемом голливудском фильме, когда вроде всё, финита ля комедия, герои победили, но тревожный саундтрек ещё играет, и в душе ты чувствуешь, что писец таки подкрадывается.

 — Не уверен, но, чтобы восстановить тело после кинетического всплеска, ей понадобится немало времени. Раны, нанесенные моей кинетической энергией, создают в тканях молекулярное сотрясение и очень тяжело заживают, — Док смотрел на небо, капли дождя срывались всё реже, надеюсь, он скоро совсем закончится, мокрые уши и хвост уже начинают раздражать. — Или… погоди, она подозрительно себя вела, будто… Ричард. В прошлый раз, когда я покидал этот мир, в пещерах под нами был Разлом, огромный природный портал, не заметить невозможно. Вы же оттуда убегали с девочками. Скажи, скажи, пожалуйста, что он ещё там!

 — Не, ничего такого мы не видели. Только паутина и куча коконов. Но из весьма осведомленного источника мы узнали, что тут наш билет домой, вот и попались в западню. — Я мельком глянул на то, что осталось от хищницы-альбиноса: клочки хитина, кровь, но ни одной человеческой части. Неужели действительно выжила? Не нырять же в поисках на дно, тем более, глаза Кукулькана ничего опасного не видят? Когда девочки в безопасности, инстинкт самосохранения мягко намекнул, что героизм — это хорошо и круто, но только когда в меру.

 — Что ж, тогда дело дрянь. Не отставай, отсюда надо убираться немедленно! — Док развернулся на месте и прыгнул. По его ногам пробежал импульс, толкая могучее тело в воздух как пушинку. Кинетическое поле сопровождало каждый прыжок громким хлопком, когда энергия, защищающая ноги, сталкивалась с опорной площадкой. Со стороны выглядит, будто прыжки по невидимым ступенькам. Неплохо, но мой способ передвижения всяко получше будет.

 Взмах крыльями — и я направляюсь к дирижаблю следом за ним. Летать — это нечто, как я раньше без этого жил? Энергия камня душ ещё не исчерпана, но в груди какой-то холодок. Слова Дока заставляют нервничать, тем более, что противника он, судя по всему, знает намного лучше, чем кто-либо другой в этом мире.

 — Это было круто! — первым, кто подал голос, стоило только нам оказаться на борту, был Джо. Темнокожий солдат буквально разил эмоциями. — Всех наших спасли, да ещё ту странную тварь прибили!
 — Ричард, ты как себя чувствуешь? — Саша подошла поближе, взволнованно прижав ушки к голове. Наличие такого количества незнакомых людей заметно смущало скромную неку. Продрогшая и мокрая до нитки, она как никогда напоминала просто маленькую девочку, на долю которой выпало слишком много испытаний. Хочу погладить…
 — Я в полном порядке! — даже ударил себя кулаком в грудь, для солидности. Выбраться из такой передряги целым — уже достижение. Единственное, что настораживает, это невидимый голос со стороны Дока, и он явно разделяет мои мысли!
 «Чувак, ну посмотри, какая она миленькая! Саша, вроде так её Славя называла. Мини-нека! Это же просто кр-р-расотища! Хвостик, ушки, изящные лапки! Погладь её! Погладь, я сказал!»
 Больше всего пострадали мои нервы и костюм (особенно жалко стимулятор, шприц обуглился прямо в кармане, интересно, содержимое ещё пригодно для использования?).
 — Тут будет во что переодеться?

 — Найдем. Подвиньтесь, на борту тесновато становится. Ульяна, хватит болтаться по всей рубке, возвращайся в каюту! — громко сказала темноволосая девушка в очках, бочком протискиваясь между Доком и Сашей. По пути незнакомка накинула на голову притихшей кошечки полотенце и тепло добавила: — Иди в душевую, там сейчас Славя и Юля, будет смешно выбраться из такой передряги только чтобы потом слечь от воспаления легких.
 — Спасибо, — благодарно мурлыкнула Александра, повторяя маневр Евгении и протискиваясь в узкий проход, я точно видел, как рука Дока дернулась к пушистой макушке, но вовремя остановилась.
 «Да ладно тебе! Ну чего сдерживаться? Посмотри, какие пушистые, а как пахнут! Не знаю, как ту волчицу, а красавицу неку надо забрать с собой в наш мир — такое сокровище! Да, сам вижу, что стесняется. Ладно. Наше время ещё придет. Заглажу!»
 — А как Хоро? — спрашиваю я вихрастую. Надо поинтересоваться её состоянием, раз уж даже невидимый голос про неё упомянул.

 — Волчица? Спит. Объелась сухпайков и валяется как убитая, на моей, между прочим, койке. Кстати, я Женя, приятно познакомиться, Ричард. Тебя я заочно знаю, от Виолы. — Девушка на мгновение замялась, вперив в меня пристальный взгляд умных глаз. — Слушай, как отдохнешь, не будешь против пары тестов, заодно побольше расскажешь о том, что с вами тут произошло, а?
 — Не думаю, что Ричард откажется, Жень, но сейчас самое главное — убраться отсюда подальше, — прервал нас Док, обшаривая цепким взглядом поверхность под нами. Он заметно нервничал, а туман в его теле искрился, более чем на половину ослабев после начала стычки с Ехидной. Значит, даже его силы не безграничные…
 — Что-то не так? — спросил из капитанской рубки старый знакомый, и боевой товарищ моего отца. Кэп, один из самых опытных бойцов организации, лично сидел за штурвалом.

 — Всё не так, — устало выдохнул Док. На его шее медленно показалась черная змея. Чешуйчатый рисунок выглянул на миг, попробовал воздух раздвоенным языком, а затем уполз по коже обратно. В моей голове опять раздались странные слова: «Не так… пф… «не так» — это ещё слабо сказано. Мы в нешуточной опасности, если выражаться цензурным языком…» Судя по спокойным лицам остальной команды, этот голос слышу только я один. — Кэп, разгоняй этот пузырь, летим в сторону корабля. Путь неблизкий, а время поджимает. В этом мире куда опаснее, чем я мог представить. Обращаюсь ко всем: отдыхать в обязательном порядке, пока можем восполнять силы. Женя, тебя это тоже касается, выглядишь как ученый-зомби. Виола не простит, если я перегружу её лучшего аналитика до полного истощения.

***

 Прошло чуть меньше часа. Солдаты разошлись по местам: кто-то в рубку, кто-то, как, например, наш снайпер, обосновался возле борта. Дождь всё так же барабанил снаружи, но темнота постепенно развеивалась, уступая место новому дню, а вместе с ночью проходил и липкий страх, от битвы с таким могущественным противником как Ехидна. Как хорошо, что помощь подоспела вовремя! Подхожу к иллюминатору. А пейзаж внизу что надо! В лучах утреннего солнца реликт смотрелся просто потрясающе. Гора абсолютно прозрачного льда, с вмурованным в ней на века лагерем, которого не посмела коснуться ни война, ни коррозия, на даже само время. Ощущение, будто он застыл буквально только что. Деревья с нетронутой зеленой листвой. Казалось, подует ветер, и она зашелестит как ни в чем не бывало. Тропинки, мусорные урны, торговые автоматы и скамейки, корпуса, даже сетка на теннисном корте — всё было в идеальном состоянии. О чем говорить, если в толще льда сохранились даже замороженные голуби, сам видел, ещё когда мы внизу были! Очень странная аномалия.

 — Там, внутри, спит вечным сном мой старый друг и его возлюбленная, — Юля подошла настолько тихо, что я заметил девушку только тогда, когда она обняла меня, прильнув всем телом сбоку. Босые лапки не издавали лишнего шума ни в лесу, ни на борту дирижабля. Вместе мы так и смотрели на проплывающий внизу пляж, пока корабль всё набирал высоту. Ледник постепенно скрывался из виду. — Он был одним из самых добрых людей, каких я только встречала в своей жизни, но в то же время очень одиноким. Место под нами он всей душой стремился сохранить, навсегда запечатав там себя, и девочку, которую любил больше жизни. Когда я думаю об этом, всё остальное кажется таким мелким, незначительным. Док правильно говорил: важнее всего в мире — любовь. До встречи с тобой я этого не понимала, но, прожив под одной крышей со всеми вами, я очень на многие вещи стала смотреть по-новому. Спасибо тебе за это, любимый.

 — Ты никогда не рассказывала про то, что уже была в этом мире, — моя рука обхватила тонкую талию неки. Так тепло, мягко, хорошо… От слов девочки по спине пробежали сладкие мурашки, а щеки обожгло. Юля слегка щурилась от солнца, выглядела немного уставшей и потрясающе пахла шампунем. Невидимая для остальных, нека купалась одна, пока я был вынужден пройти быстрый осмотр у Дока. Он подлечил всех, равно пользуясь как аптечками, так и своей аномалией — белая змея затягивала раны, взамен оставляя дикое чувство голода. Вот только ожоги от молнии не исчезли полностью. Нет, моя кожа перестала напоминать нечто среднее между отбивной и стейком прожарки medium rare. Прошли кровоподтеки и синяки, регенерировали ссадины, но ветвистые следы от неосторожного использования силы никуда не делись. Док сказал, это не простые раны, а физическое проявление аномалии, а значит — теперь часть меня. Сильные носители меняются физически, и телом, и душой… искренне надеюсь, что я не стану таким, как Кукулькан. Летающий чешуйчатый танк, взмахом крыла стирающий города — это, безусловно, внушает трепет, но мне и нынешний облик нравится. Может, со временем шрамы пройдут. Та же мимикрия под Юлию, стоило только перестать ей пользоваться, как кошачьи ушки и хвост исчезли.

 — Есть такие воспоминания, Ричард, которые причиняют боль, даже если они о друзьях, — лоб девушки уткнулся мне в грудь, а руки — провели по отметинам от молнии. Темные древовидные нити от плеча и до пояса, после чудовищного электрического разряда это небольшая цена, хорошо, что углем не рассыпался. Странно, конечно, но они больше не болели. Следующими словами нека подтвердила догадки нашего союзника: — Это не просто раны, а знак аномалии, иначе Док бы тебя уже вылечил. Когда эта белобрысая гадина положила на тебя глаз, я так испугалась, так испугалась!..

 — Ну-ну, никуда я от тебя не денусь, родная, — поглаживание макушки кошкодевочки можно смело занести в таблицу высших форм удовольствий, между объятиями и совместной ночевкой с ней же. Вот я и стал тем, кем меня поддразнивала Саша ещё под землей — кошкофилом. Как будто это что-то плохое… — Я ведь твоя добыча, верно? А не завтрак какой-то там паучихи.
 — А вы о чем тут секретничаете? — Если кто-то и учил Ульяну этике, то этот человек явно халтурил… Нет, не так — он определенно потерпел фиаско. Рыжая непоседа бесцеремонно встряла в наш мирный дуэт, похрустывая питательным батончиком и не сводя с меня любопытных синих глаз. Ну сущий ребенок, хоть и выглядит на все восемнадцать! Она бы и дальше слушала, но тут в дело вмешался стихийный фактор.

 — Ульяна! Дай ребятам спокойно отдохнуть, — Док появился внезапно, подхватив возмущенно пискнувшую девчонку подмышки, и так же быстро уволок её с собой. Мелкая явно сопротивлялась только для виду… вот лиса! Перед дверью он повернулся: — Время пока играет на нас. Все дети Харди прокляты и не переносят никакой свет. Однако ночью или в подземельях с ними лучше не сталкиваться. Ехидна не исключение, та же слабость передалась и её слугам. Думаю, не преследуют нас потому, что пока просто не могут, но у паучихи есть одна пагубная привычка — азарт. Если она положила на кого-то глаз, то уже не отстанет. Полудохлая будет, но поползет по следу. К наступлению ночи чтобы все были в полной боевой и моральной готовности! Джо, харе маяться дурью, завари чай, сделай за день хоть что-нибудь полезное!

***

Лагерь у моря 2. Часть 35 (продолжение в комментах)

Страничка на фикбуке. 

Ричард. Тренировочная площадка бункера 112.

 Ветер. Его потоки одновременно мягкие и мощные, они окутывают с ног до головы, ласково охлаждая кожу, теребя одежду и развевая волосы. Тело такое легкое, кажется, что стоит только подпрыгнуть, как взмоешь вверх, до самого потолка. Однако прошлых ударов о стены мне хватило за глаза, пока что повременю с «полетами» — целее кости будут. Не сомневаюсь в медицине будущего, но лучше лишний раз не рисковать.
 Протираю высохшие от ветра глаза — один из минусов использования этой способности. Начинаю подумывать о защитных очках. Комната для тренировок здесь что надо. Половина моих прошлых инструкторов отдали бы полжизни, чтобы тренировать тут своих протеже. Искра сказала, что раньше её использовали для практики в стрельбе, легкой атлетики и даже единоборств. Ну, до тех пор, пока подземные жители не забросили себя до такой степени, что словосочетание «физическая культура» перестала встречаться даже в учебниках.
 Огромное помещение, километр в диаметре и с потолком высотой сто метров. Множество муляжей, беговых дорожек, снарядов всех форм и калибров, а также датчиков, позволяющих анализировать каждый чих занимающихся и при необходимости поправлять огрехи. На мне надето обтягивающее серое трико (нет, серьезно, я уже начинаю ненавидеть этот цвет!), в ткань которого тоже встроена высокотехнологичная начинка — от измерителя пульса до сенсоров напряжения мышц. Вентиляция и лампы тут работают на полную, так, что создается ощущение солнечного весеннего дня. В меру ярко, в меру тепло, в меру влажно. Крутотень!

 С тех пор, как я покинул Лето, прошло уже две недели. За это время Искра отыскала в записях местонахождение убежища номер три. Им оказался район возле побережья, рядом с самой мощной аномалией этого мира. Путь не столько далекий, сколько трудный. Если верить бестиарию погибшего Семнадцатого, то наверху нас ждет не самая легкая прогулка. В глубине ущелья не встречаются самые опасные твари, а вот ближе к выходу их полно. Но идти мы обязаны. Славя, во всяком случае, рвется домой с поразительным упорством. И как раз именно из-за неё мы пока не можем выдвинуться. Такой вот парадокс.
 Блондинка ещё не восстановилась после прошлого марш-броска, и новые нагрузки сейчас её просто угробят. Так что Славяна, волей-неволей, придерживалась разработанного Искрой специально для неё курса реабилитации. Отдыхала, кушала здоровую пищу, принимала тоники и физиопроцедуры. Чтобы не скучать, она соблазнила на это ещё и Сашу. Скромная кошкодевочка не смогла устоять перед обаянием добродушной атлетки, и теперь они вдвоем принимали лечебные ванны, ходили к Искре на массаж, и прочее, и прочее.
 Что насчет Мику, то цифровая девушка с каждым днем становилась всё печальнее и печальнее, медленно, но верно агитируя остаться в бункере хотя бы Сашу. Своё слово, что никого держать силой не будет, она выполняла, но хитрожопости циановой управляющей было не занимать. Каждый день она угощала нас разнообразными вкусностями (от десертов до свежей рыбы и грибов, при виде которых неки хором мяукали от счастья), крутила фильмы, показывала интересные события истории, которые удалось задокументировать.

 Системы бункера позволяли получить любой ресурс, за счет матриц органической репродукции. Штука для некоторых страшная (в моральном плане), но, несомненно, полезная. Мне, например, абсолютно безразлично, что овощи, которые я ем, выросли на генномодифицированной лиане, щедро удобренной фитопланктоном и растущей под светом ламп. Виола создала этот планктон на основе эвглены зеленой — микроорганизма, сочетающего в себе как свойства водоросли, так и животного. Искра показала мне структуру, получившуюся в ходе исследований. Она изменила начальный генотип — манипуляция столь тонкая, что сделай Виола это в нашем времени, то одно из двух: либо доктора станут почитать, как творца во плоти, либо сожгут на костре…
 Кстати. Молоко в бункере получают почти так же — оно выделяется из клонированных тканей вымени, хранящихся в специальных резервуарах, поддерживающих питание и тканевое кровообращение. Представляете? Хвостатая несколько дней не пила молока, когда увидела комбинаты в глубинах бункера, где его получают!

 Меня тоже аккуратно обрабатывали, шаг за шагом, показывая, насколько комфортно тут можно жить. Но никакие развлечения не сравнятся с Элизиумом, доступ куда запрещен по понятным причинам. Я даже в Half-Life 3 поиграл! Понадобилось сотни лет и наступивший конец света, чтобы ее, наконец, выпустили (в бункерах приличное железо и программное обеспечение). Но Мику даже не подозревала, что кроме спокойной жизни был ещё один приличный стимул навсегда остаться тут. Ушасто-хвостатый стимул.
 Юля окончательно обосновалась в моей комнате, постели, а главное — в сердце. Представить жизнь без мягкого бока прелестной неки теперь не получалось. Просыпаться утром от ласкового, но требовательного укуса за мочку уха — это кайф. А засыпать, поглаживая утомившуюся кошечку за то, к чему крепится хвост, ещё лучше. Мы стали очень близки, во всех смыслах этого слова, с каждым новым днем узнавая друг друга лучше. Вы знали, что если зажать кончик пушистого ушка подушечками указательного и большого пальцев, а затем хорошенько потереть, то нека расслабится и замурлычет? Я теперь знаю! И ещё много чего.
 Хорошо, что у Искры нашлись на складе презервативы — никто не скажет, как подействует на аномальную девочку противозачаточное, и подействует ли вообще. Ровно как никто, в том числе сама виновница дилеммы, не в курсе, сможет ли она забеременеть. Правда, Юля первое время поднимала меня на смех с этими, как там она говорила, «резиночками», но потом привыкла. Уж я приложил все усилия, чтобы не разочаровать хвостатую любовницу. И пальцы, и язык, и самые хитрые ласки заставляли неку извиваться и стонать в постели. Особенно если ласкать основания ушек и хвоста — от этого она просто закатывала глаза и уходила в нирвану. В глубине души я понимал, что такая жизнь скоро закончится. Нам необходимо попасть домой, нас ждут. Кроме того, рано или поздно, но неке наскучит такая жизнь. Характер не тот.

 Однако, кроме веселой праздности, мы проводили время ещё и с пользой. Славя собрала столько данных, что по возвращению домой аналитики и тактический отдел ей памятник поставят, это как минимум. Саша осмотрела все ключевые места бункера, её любопытный нос не знал покоя. И если Юля облазила всё убежище просто из спортивного интереса, то вторая нека вдумчиво изучала всё мало-мальски значимое. Видимо, жизнь на поверхности научила её некоторой прагматичности. Пусть она ещё совсем ребенок, но вопросы выживания её интересовали больше всех. Девушка в красках расписала нам бассейны с фитопланктоном, инкубаторы, подземные плантации. Искра разрешила брать любую информацию, так что все эти данные об автономной экосистеме сейчас скопированы на джой. Я ношу на левом запястье целое состояние! Автоматизированная биосфера, не зависящая от внешнего мира! Снимаю шляпу, Виолетта Церновна.
 Пускать меня обратно в виртуальный — хотя какой, нахрен, виртуальный, Лето практически неотличимо от реальности! — в другой мир Мику наотрез отказалась: нет гарантии, что Бегунок так легко отпустит меня после второго погружения, и эти смутные обрывки разговора с кем-то странным… К нашему планируемому выдвижению необходимо сделать немало важных вещей. Искра обещала поделиться снаряжением, назвав наши костюмы древним отстоем, и, разумеется, запасами. Но самым главным подготовительным моментом стали мои тренировки. Даже имея в наличии современное оборудование и оружие нельзя сбрасывать со счетов могущество аномалии. Взять того же Дока. Да он в одиночку разнесет средних размеров армию или небольшой город! И даже не почешется!

 — Контроль аномалии хорош, даже не верится, что ты стал носителем совсем недавно, — раздался голос Искры из динамиков джоя, а сама проекция аквамариновой девушки появилась в двух шагах от Юлии, сегодня решившей понаблюдать за ходом тренировок. Нека удобно устроилась пятой точкой на неподвижной беговой дорожке и, царственно помахивая хвостиком, внимательно наблюдала за происходящим вокруг, от избытка внимательности часто и широко зевая во все свои тридцать два зубика. — Вот только в воздухе тебе не хватает равновесия. Без него летать не получится.
 — И как мне добиться, этого равновесия? — Взмах — и за спиной появляются два полупрозрачных крыла. С их помощью я уже могу прыгать выше десяти метров, или планировать с отвесных стен, так что разбиться от падения с высоты мне уже не страшно, но свободный полет пока что далекая мечта. Создавая больше крыльев силой аномалии, я уменьшаю время её использования. Кукулькан, поглощая энергию извне, стал практически божеством, мне же приходится ограничивать применение стихий. Ресурсы тела человека небезграничны.
 — Хм… — Искра приложила указательный палец к губам, а на проекции грациозной девушки появились очки. Вот любит она внешний вид менять, спасибо хоть щупальца не отращивает (в глубине души, я бы на это посмотрел). Внезапно прозвучал странный вопрос: — Что общего между Кукульканом, Юлей и самолетом?
 — А? — переспрашиваю я. И правда, что? Юля вопросительно подняла ушки и громко фыркнула, явно недовольная сравнением её прекрасной хвостатой персоны с каким-то облезлым пернатым змеем и летающей железкой. Одну минуточку… Хвостатой. — Хвост!
 — Садись. Пять! — Мику подняла большой палец вверх и широко улыбнулась. А кошкодевочка тем временем взяла свой пушистый атрибут в лапки и стала задумчиво его поглаживать.

 — И как я раньше не догадался! — Теперь кажусь себе полным идиотом, отлично! — Крыльев недостаточно, они могут оторвать от земли, и не более того. Для маневрирования в воздухе нужен механизм, выполняющий функцию руля. Хвост! Выдерни птице все хвостовые перья — и она не сможет летать. Сломай вертолету задний пропеллер — и он тотчас же рухнет. Всё было так просто с самого начала! Даже Кукулькан, в бытность свою человеком, носил длинный плащ из перьев, для того, чтобы летать. Мне нужно что-то подобное… Представь себе это, Ричард. Пусть ты только встал на пусть носителя — память Кукулькана подскажет, а знания аэродинамики помогут решить задачу. Система полета!
 — Так пойдет, Искра?! — Расставив руки в стороны — от привычки поддерживать баланс руками и ногами я ещё не избавился — создаю восходящий поток. Ветер приподнимает тело над землей, но на это раз я не упаду. Движение в сторону. Взмах крыльев сопровождается движением воздушного хвоста, с расширением у края. Примерно такой был у виверны.
 — Длинное завихрение соединяет крылья и плавно переходит по позвоночнику в хвост. — Девушка получала информацию со всех сенсоров, расположенных в комнате и на костюмах. — Ты объединил всё в единую систему, о, даже сделал отдельный поток, поддерживающий ноги. Напоминает дельтаплан. А полететь быстро сможешь?

***

 — Ну, для первого раза неплохо, скажи? Я прямо как орел, — проворчал я, с помощью Юли соскребая себя с пола. Сарказмом я сглаживаю неловкость, а приземление жопой вверх очень даже неловкое! Первые несколько минут я летел без проблем, но стоило только увеличить скорость, как потерял управление и поздоровался со стеной. — Ауч, кажись, синяк на ноге останется.
 — В следующий раз, вместо мишеней, установлю тут надувной батут, и падай на здоровье, — предложила Искра, пока дроны увозили манекены, продырявленные в нескольких местах. С сего дня официально заявляю: мне не нужно огнестрельное оружие. Водяные капли под огромным давлением вполне сносно пробивают даже металл — спасибо памяти Кукулькана и знаниям современного мира. Мне не достичь его чудовищной мощи (поглощать души в больших количествах я не собираюсь), но, используя силу аномалии на тонком уровне, можно превратить стихии в поистине смертоносное оружие. У меня уже столько задумок, от воплощения которых останавливает только ограниченный запас сил. После Элизиума, во сне, я увидел себя поглощающим все скопившиеся в бегунке души. Какой соблазн — стать практически всесильным! И как я устоял?
 — Но было красиво, это да, — утешила меня Юлия, ласково притираясь сбоку. От тела неки шло приятное тепло, так что я, не раздумывая, приобнял её талию. Пушистые ушки прижались к макушке, на щеках девушки появился довольный румянец. Вот так и устоял. Есть вещи ценнее бездумного могущества. Сейчас мир для меня — это одна хвостатая девчонка.
 — Кстати, вот приблизительно это можно взять с собой, — Мику провела рукой в воздухе, создавая большой экран. Множество незаметных лазерных лучей со всех сторон комнаты скрещивались под определенным углом и интенсивностью, создавая объемное изображение, как проекции Искры, так и самых разных вещей, которые она желала показать. — Изначально этот бункер создавался для изучения возможностей Бегунка и полного погружения. В военных убежищах выбор снаряжения покруче, но и у нас тоже есть чем поживиться. Костюмы, в которых вы добрались сюда, не предназначены для долгих путешествий.

 — Если мне не изменяет память, мы переместились в экипировке для кратковременных боевых операций, — кивнул я, соглашаясь с управляющей. Нога побаливает уже меньше, но вставать лень и Юлю отпускать не хочется, да и она сама довольно ластится. Посидим так ещё немного.
 — Могла бы вам и силовую броню дать, хоть её у нас раз-два и обчелся, но носить её учатся годами, — рядом с проекцией аквамариновой красотки появилось трехмерное изображение боевой брони, своей массивностью скорее напоминающей средневековый доспех. Смутно знакомые черты каркаса. — Даже ты, со всей своей полевой подготовкой, не сделаешь в нем и шага. Там принцип нейро-тактильного управления. То есть, ты задаешь начало движения, а броня работает как экзоскелет. В мой бункер ещё до начала войны завезли десяток, практически невосприимчивых к огню и кислотам — пригодился бы, если нарветесь на крылатых.
 — Нет, не пригодится. Мы нашли такой возле реки, — теперь я вспомнил, где мог видеть эту шутку раньше. — Дракон просто скинул на неё камень, размером с небольшую машину.
 — Мда-а… — протянула Мику. — На такие нагрузки она не рассчитана. Ладно. Есть ещё легкая всесезонная защита. Там полимерная прочная ткань, ремешки, кармашки для всякой мелочи, кольчужная подшивка из виолиума…
 — Из чего? — заинтересовалась вдруг нека, вот уже минуту вольготно сидевшая на моих коленях. Рука сама собой оказалась на пушистой голове, и гладила и гладила её мягкие волосы. Могу так хоть весь день.
 — Одно из чудес моей создательницы. Сплав вольфрама и ещё целой кучи различных металлов, полученный с применением катализатора, — Искра показала нам сам металл на картинке — темный, почти черный, с едва различимым фиолетовым блеском. — Прочный, практически неразрушимый, гибкий и ковкий, а самое главное — инертный к температуре, электричеству и химикатам. Сетка такого металла под тканью превращает её в легкий бронежилет. Синяк от пули или ожог от плазмы останутся, но жизнь спасет. А ещё возьмете оружие. Думаю, пары тактических винтовок хватит. Дротикомет верну, но начинку тоже сменим, а вот ваше старое ружье только в мусор. Оно создавалось по прототипу, но поделка весьма грубая. Кстати, мне очень интересно, откуда в вашем времени оружие такого типа. Славя хотела его забрать, но сам посуди — тяжелое, ненадежное, тратит заряд за несколько выстрелов. Оно вам надо?
 — Эта винтовка спасла нам жизнь, — я нащупал свой старый добрый нож в ножнах возле бедра, про себя думая, что блондинка просто не хочет бросать доверенный ей прототип. Если Искра снабдит нас современной экипировкой её времени, то в начале двадцать первого века это будет настоящий прорыв в области военных технологий. Так что ругать за потерю ценного инвентаря её никто не станет, а если все же станет, то я лично его прибью. Виолиум. Ха. А госпожа Виолетта Церновна не лишена такой штуки как тщеславность. В действительности, гений её уровня заслуживает намного большего.

 — Ещё раз глянь на список и подумай, что вам надо, а что нет. Будь наверху хоть подобие дорог, то забирайте хоть весь бункер, а так — только то, что сможете унести на своих двоих. Лететь по воздуху — форменное самоубийство, ну, если у вас, конечно, нет человека, способного прикончить парочку драконов. Что будет непонятно — спрашивай. Склады в вашем полном распоряжении, — Искорка вздохнула, постучав кончиком указательного пальца по своему запястью, и исчезла. Намекает, что услышит через динамик, где бы она ни была. Чувства девушки можно понять. Одна-одинешенька под землей, в компании серых стен и в шаге от прекрасного виртуального мира, не в силах туда попасть. Даже не так — она осознанно остается тут, защищает бункер сто двенадцать, с телами тех, кто не факт что сможет ещё в них вернуться. И вот сейчас она снова помогает нам собраться в путь, максимально обезопасив всех. Скрепя сердце, приближает момент расставания. В этом цифровом сердце гораздо больше сопереживания, чем в тысяче простых людей из плоти и крови! А может, так сказывается воспитание Виолетты?
 — Вот это что такое? — указываю пальцем на строку «стимулятор Х2 шт».
 — Панацея. Практически от всего, — на экране появилось изображение шприца со встроенным пневматическим инъектором. Однажды я уже видел такое: просто колешь, а давление само вводит лекарство. Для тех случаев, когда даже нет сил нажать на поршень. — Регенерирует даже открытые переломы, главное — делать укол ближе к повреждению. Также выводит яды и токсины, убивает бактерии, активируя иммунитет. Универсальная штука.
  –Круто, а можно нам тогда таких побольше?
 — Осталось всего два, — развела руками девушка. — Его синтезировали из крови живой аномалии. Ушло несколько лет, прежде чем Виола смогла очистить его настолько, что перестали проявляться побочные эффекты.
 — Дай угадаю: рептилия состарилась и умерла, и теперь достать сырье негде? — предположил я, жалея, что столь ценный препарат ограничен.
 — Состарилась?! Пфф, — фыркнула Мику. — Эта тварь бессмертна. Сбежала из бункера, где её содержали, до сих пор по поверхности бегает. Лекарство искусственно не воссоздать, но мы успели надоить несколько тысяч доз. Что-то доставляли в другие убежища, что-то разграбили бандиты, что-то разобрали военные. В любом случае, в нынешних реалиях одна такая доза стоит дороже золота. Если к снаряжению вопросов пока нет, я просто загружу все характеристики на твой джой, понадобится — посмотришь. А пока отдохни, дай телу восстановиться. И ещё кое-что, я тут разузнала про Дока, о котором обмолвилась ненароком ЮВАО…
 — И? — Не знаю почему, но я что-то напрягся.
 — В нашем мире он не состоял в Организации, — Мику показала трехмерное изображение высокого человека. Это он, несомненно, вот только глаза у нашего Дока карие, а тут голубые, и выражение лица у того, кого знаю я, добрее, что ли? Док этого мира выглядит очень опасно. Я не говорю, что наш безобиден, с контрабандистами во время первой моей миссии он расправился даже как-то буднично, словно пылинку с дороги смахнул. Славя утверждает, что, пока его не спровоцировать, Док добрейшей души человек. А тут он выглядит натурально устрашающе, может, это просто погрешности изображения? — Данные абсолютно засекречены, мне удалось вытащить лишь то, что он погиб до того момента, когда в вашем мире надел маску Генды. Точнее, есть предположение, что его устранила сама Организация. Но думаю, что не всё так просто. Я долго размышляла: если наличие одного человека предотвратило катастрофу в вашем мире, то…
 — То что, Искра? — Девочка молчала целую минуту, задумчиво глядя в никуда. Пришлось её окликнуть.
 — То быть может, мы сами виноваты во всем, что случилось? Раз своими руками убили единственного, кто мог переломить ситуацию и остановить гибель человечества?
 — Не знаю, подруга. Не знаю. Мы пойдем? — задаю риторический вопрос, чувствуя, как на моей руке сжимаются пальцы Юлии, стоило хвостатой девочке глянуть на эту проекцию, как она заметно напряглась. Ну и хватка у неки! Даже мой тренер по рукопашному бою так не мог. Больно же!

***

 — Ричард, ты какой-то грустный сегодня, — подала голос кошкодевочка, когда спустя десять минут мы переступили порог спальни. Всю дорогу до этого момента она молча держала меня за руку и едва заметно хмурилась. Раньше я и не заметил бы перемены в её настроении, но за время, проведенное вместе, я научился определять значение большинства её телодвижений. Например, встопорщенные ушки. Если оба стоят торчком в виде буква V, значит, ей любопытно. Если одно стоит, а второе прижато к голове, значит ей любопытно, но там что-то опасное. Если прижаты оба, то нека расстроена или даже напугана. И так далее.
 Комната встретила нас свежим воздухом из кондиционера, связкой бананов на тумбочке (Искра, вот если бы не Юля, клянусь, позвал бы замуж!) и юркнувшим под кровать роботом-пылесосом. Серость интерьера уже становится привычной, хотя я обнаружил тут интересную штуку: щелчок по панели джоя — и на стене появляется голографическое окно с пейзажем Альпийских гор. Один из тысяч разных эскизов.
 — Нет. Задумался немного, только и всего, — подхожу к окну, по звуку падающего тела на кровать понимая, что кошка устраивается на послеобеденный сон.
 — И о чем же? — Слышу шорох падающей на стул ткани. Девочка снова становится жизнерадостной — хорошо, а то я уж думал, что что-то её расстроило. Прыгнула на постель, скинула одежду… мне два раза намекать не надо.
 — Да так, — за окном светило солнце, ветер колышет травы и цветы. Голубое небо, высокие горы вдалеке красуются заснеженными вершинами. Бороздят высоту орлы. Всё как настоящее, совсем как там… — Слушай, кое-чем поделюсь. Только разденусь и к тебе залезу. История будет долгая.

Полчаса спустя

 — Говоришь, переживаешь за Виолу, — промурлыкала Юлия, лежа в моих объятиях. Голос такой милый, что хочется слушать его постоянно. Нежная, теплая кожа и пушистые волосы девушки поднимали на вершину блаженства просто от одного касания. Минуту назад я закончил свой краткий пересказ событий в Лете. Нека повернулась ко мне спиной, прижавшись настолько плотно, что одно неловкое движение — и наши обнимашки перерастут в нечто большее. Она держала мою ладонь у самого рта, так, что я чувствовал её дыхание. А если сосредоточиться на том, чего касается остальная рука… О-о-о!..
 — Да. Она в одном мире с уймой игроков, но по собственному желанию сидит в одиночестве, окруженная куклами, — левая рука обхватывает девушку посередине, её груди такие мягкие и упругие, чувствую, как двигается живот в такт дыханию. Правая ладонь на автомате поглаживает ушки неки. Тревоги отступают. Так хорошо… Юля, как я раньше жил без тебя? — Почему не хочет жить как все там?
 — Ты не понимаешь, Ричард, — прошептала Юля, блаженно зажмурившись и подаваясь навстречу гладящей её ладони. Девочка тихо мурчала от удовольствия, ерзая бедрами, её хвостик щекотал мои ноги. Настолько игривое и ласковое чудо, что я просто таю. Она активно двигает головой, чтобы получить больше ласки и поглаживаний. В груди перехватывает дыхание, когда я целую основание её шеи, отчего девочка вздрагивает, но заканчивает предложение. — Если всё так, как ты говоришь, то… Разве она может наслаждаться жизнью, когда Искра тут, совсем одна?

***

Пять дней спустя

 Снаряжение было укомплектовано, припасы — собраны, оставшаяся информация —
переброшена на носители, а участники предстоящего марш-броска, то бишь мы, проходим последний осмотр.
 — Ну что, могу поздравить, Славя, ты полностью восстановилась, — резюмировала Мику, осматривая блондинку в медицинском отсеке. Командир проходила процедуру в последнюю очередь и, забираясь в капсулу, она немного нервничала (тут, смотрю, любят такой тип техники, правда, в этой капсуле были только датчики, без подключения к Элизиуму, однако, С ролью своей справлялись, сканируя организм от «а» до «я»). — Ричард тоже практически здоров, аномалия пока никак не влияет на твоё физическое состояние, наоборот, она ускоряет твою регенерацию и поднимает физические показатели, но будь осторожен. Иногда, набрав силу, аномалия может выйти из-под контроля, или даже изменить тело носителя. Хочешь один день проснуться рогатым или с хвостом? О чем это я — уже просыпался!
 — Я всегда осторожен, — гордо выпятив грудь, соврал, не моргнув и глазом. Этот кабинет немного действовал на нервы. Пусть вытяжка и сглаживает запах лекарств, от которого щемит в груди у каждого, кто побывал в военных госпиталях (а я травмировался немало, пока постигал основы боя), но сам вид такого количества приборов, игл и стеллажей с ампулами… Брр.
 — Ну да, ну да, — скептически промолвила Искра. Осматривала она нас сканерами капсул, но пришла в своем физическом воплощении. Оптический камуфляж искусственного тела принял форму классического костюма японской медсестры, даже белый чепчик аккуратно удерживал аквамариновую шевелюру. Почему девушки в форме так заводят мужскую фантазию? Стоит только вообразить Юлю в этом наряде, с торчащими из-под чепчика ушками и высовывающимся сзади хвостом, а ещё чулочки, обязательно белые, и как хвост приподнимает край халата, и ещё… — Ричард, проснись. Чего в облаках витаешь? Теперь насчет Саши, она тоже оправилась от истощения поверхностью, даже набрала несколько килограмм.

 — А вот это можно было вслух и не говорить, — смущенно пробубнила девушка с соседнего стула. Александра и правда выглядела совсем не как в нашу первую встречу. Мех на ушках и хвосте просто шикарно лоснился. Уход Слави и хорошее питание сделали своё дело. Одежду она меняла раза два — та становилась тесновата ей в груди и бедрах (Искра поделилась этим по большому секрету, и не дай бог нека узнает — она и так считает меня похотливым кошкофилом, причем не без оснований!). Так что сейчас она выглядела ещё красивее и женственнее, что ли? Никакого следа от угловатой девчонки. Молодая, красивая, живая и юркая девушка. Вот только смущается всё ещё, и избегает меня, если рядом нет никого больше.
 — И теперь вы можете продолжить свой путь, — на одном дыхании проговорила Искорка. — Правда, я так и не могу понять, как вы попадете домой, даже если доберетесь до врат. Это не портал из старых игрушек. Недостаточно просто сказать «хочу домой», а контролировать пространственные перемещения между мирами мог разве что тот, кто вас сюда забросил. Наши аналитики так и не смогли освоить аномалии врат. Даже с Бегунком облажались, он оказался опаснее, чем те думали.
 — Для этого есть я, — довольно зажмурившись, заявила Юлия, утыкаясь макушкой о мой подбородок. Славя с Сашей дружно улыбнулись, а вторая нека ещё и покраснела. — Открыть портал в этом мире я не могу, но если доберусь до разлома, то перенесу нас куда угодно.
 «Она имеет ввиду наш мир? Или просто случайную точку пространства? Надо будет уточнить потом».
 — Я тоже смогу попасть домой, — кивнула Саша, задумчиво почесав за ушком. Девочка опять сидела на стуле в позе «потому что могу», изящно уложив под себя ноги — миниатюрное телосложение позволяло. Повторить такой фокус тут больше ни у кого не получится. Из неки бы вышла отличная гимнастка. Так, Ричард, не представляй её в спортивном трико! — Разлом — источник бесконечной мощи, одной капельки, необходимой мне, чтобы вернуться, он даже не заметит.

 — Что ж. Раз так… — Искра замолчала, на мгновение её аквамариновые глаза угасли, чтобы снова засветиться. Что за чувства были в глубине её зрачков? Не стоило забивать на курсы психологии. — Выспитесь сегодня хорошенько. Все! Ты тоже, Ричард. Хватит истязать себя тренировками, твой контроль уже превосходит большинство носителей прошлого. Иди и выспись.
 Легко ей говорить. Ещё в нашем мире, занимаясь всем, от рукопашного боя до стрельбы из миномета, я всегда считал, что это только прихоть отца. Становись сильнее, быстрее, опаснее. Но для чего? Ради признания? Однажды Юля сказала, что видит во мне пустую силу, без цели в жизни. Но с тех пор много воды утекло. Сейчас разница между тренировками, чтобы гордился отец и не били инструкторы, и обретением силы, способной сохранить мне и спутникам жизнь, очевидна. Ты была права, хвостатая. Ричард больше не солдат, отбывающий службу. Я тренируюсь, чтобы защитить тех, кто мне дорог. Пойду ещё раз отработаю «водяные пули».
 — Ричард, спать! — раздался голос девушки из динамика джоя. Ну да, проскочишь мимо неё… — Серьезно, я не открою тебе зал. Надорвешься же! Марш под бок к Юле! Или в какой позе вы там обычно спите, я же не вижу её.
 — Вот интересно тебе подслушивать? — задаю вопрос.
 — И подглядывать, — призналась Искра, невинно хлопая глазками на экране КПК. — Я же говорила.

***

Оулвартс глава 4

Страница на фикбуке

«Мы долго искали истину, но с каждым найденным ответом получали всё больше вопросов. Конфликт с маглами был неизбежен, как и поражение. Тогда никто и представить не мог, что волшебникам останется лишь добровольное затворничество. Тогда никто из нас не знал, чего будет стоить мой самый большой Грех».

Рукопись Мерлина, IX век н.э.

***

 — И? — негромко спросил Док. Все собравшиеся в тесном помещении, с любопытством смотрели, как Сириус Блэк уже в третий раз стучит по кирпичной кладке своей волшебной палочкой. Ничего так и не произошло. — Может, она сломалась?

 — Нет, этой стене столько же лет, сколько самому Лондону, — дядя Гарри почесал подбородок, а потом признался: — Просто я тоже не помню, по какому именно нужно постучать. Да-да, обычно и не приходится, есть летучий порох, порталы, метла, в конце концов.

 — Значит, застряли, — резюмировал опекун Алисы, задумчиво глядя на скрытый волшебством проход и прикидывая варианты. — Можно или портал открыть, или сломать её к драконовой бабушке. На «Котле» же стоят защитные чары, хватит и их. Понаставили ребусов…

 — Или вернемся в наш дом, и пройдем через камин, — предложил свой способ Сириус, вопросительно глянув на притихшего племянника.

 — А может, просто спросим у бармена? — тихо пискнула Алиса, а Гарри, который уже открыл рот чтобы сказать тоже самое, согласно закивал. Настолько очевидное решение не сразу пришло в голову ни взрослому волшебнику, ни Доку. Оба слишком привыкли решать свои проблемы без посторонней помощи.

 — Ну, или так, — усмехнулся Блэк, первым делая размашистый шаг в сторону главного зала «Дырявого Котла».

 Минуту спустя «честь» постучать по заветному кирпичику выпала Алисе. У Гарри пока не было своей палочки, а взрослым эта чехарда была неинтересна. Рыжая колдунья отсчитала необходимые ряды и три раза коснулась стены кончиком своего новоприобретенного инструмента. Стена разъехалась, без особых спецэффектов, и Док разочарованно вздохнул. Он и затеял всю эту чушь, чтобы показать дочери атриум в волшебный мир.

 — И стоило из-за этого столько возиться?

 — Традиция, — пожал плечами Сириус. — Добро пожаловать в Косой Переулок. Тут есть практически всё, что необходимо для волшебников любого возраста, только вон в ту сторону не ходите. Черный рынок — место не самое безопасное для неофитов.

 — Учтем, спасибо, — хмыкнул Док, решив умолчать одну маленькую деталь: как раз в Лютном переулке он ориентируется лучше многих коренных волшебников, а кто полезет к ним с Алисой… что ж, есть такая вещь как естественный отбор, и в магическом мире она вполне себе работает. — Вы сейчас куда?

 — Надо снять деньги со счета Гарри, потом постепенно обойдем магазины, а вот волшебную палочку оставим на десерт, — дядя Поттера широко улыбнулся, потрепав мальчика по голове. Вообще, хоть он и вел себя так, будто стал на пару десятков лет моложе, улыбка этого человека показалась Двачевской весьма искренней и открытой. — Почему на десерт? Это чтобы мой дорогой племянник не имел соблазна тут колдовать. Несовершеннолетним это запрещено вне школы.

 — Ой, — Алиса побледнела.

 — Не «ой». Открыть проход — это не оформленное заклинание, и под реестр не попадает. Можешь поверить, я на магии собаку съел. Особенно на корейской, — Док успокаивал девочку похлопыванием по плечу и плоским юмором, попутно осматривая улицу. — Да шучу я, шучу. Плоский юмор, бывает. Оживлённо здесь.

 — Особенно в это время, — согласился с ним Сириус, придерживая Гарри. Маленький волшебник уже чуть было не пропал из виду, попытавшись шмыгнуть в ближайшую лавку, при этом что-то восторженно пискнув про «Нимбус-2000». Алиса совсем не поняла, о чем таком Поттер толкует, но тоже заинтересовалась. А на витрине магазина красовалась… Метла?! Сириус, тем временем, продолжил: — Все откладывают покупки на потом, а только на календаре стукнет август — так тут нюхлеру негде приткнуться. Мы тоже хороши, Гарри, давно надо было всё купить.

 — Но сова прилетела только вчера, — Алиса не могла остановиться, с любопытством глазея вокруг, она настолько увлеклась, что даже перестала стесняться незнакомой обстановки. О, какое это было невероятное место! Если весь остальной волшебный мир не хуже, то она заранее счастлива учиться в Хогвартсе.

 — Да на первом курсе всегда одно и тоже, и только после третьего ученики сами выбирают предметы, — Гарри блеснул знаниями, как-никак, в семье волшебников вырос. — А мы точно идем куда надо?

 — Почти пришли, — Сириус и Док, в отличие от невысоких детишек, вполне видели улицу целиком даже в тесной толпе: первый был в своей стихии, а второй шел сквозь волшебный народ с грацией и изяществом атомного ледокола. — Гринготтс.

 В банк юные колдуны заходили неохотно. На улице было столько всего интересного, от зверинца, в котором можно было купить сову или жабу (или нечто вообще волшебное, но первокурсникам неположенное), до аптеки, где на пороге громко обсуждали подорожание волос единорога.

 — Единороги? — Алиса нетерпеливо дернула приемного отца за рукав. Тот только вздохнул, и уже давно смирился с работой эдакого волшебного гугла.

 — Да, они самые. Воняют, как не чищенное годами сельское стойло, и довольно агрессивны по своей природе. — Док поморщился. Кто-кто, а он не питал особо светлых чувств к большинству магических зверей. Можно даже сказать, относился к ним с точностью наоборот. — Та же ломовая лошадь, только с острым рогом на лбу и гонором до небес. Не каждому даже подойти к себе дадут. Ну, учитывая, сколько их в своё время истребили.

 — Многие фантастические твари очень ценные. Единороги же вообще, от гривы до самых копыт, — один бегающий золотой слиток. Как для зельевара, так и для добытчика, торгующего на черном рынке, — Сириус охотно утолял любопытство непоседы. Бывалый волшебник любил детей, и мог бы даже стать учителем, не будь таким раздолбаем в молодости. Устраивать погром и анархию юному Блэку (на пару с Джеймсом!) нравилось куда больше. Маленькая рыжая ведьма импонировала ему своим бойким характером и задором. — Так, ребятки, а теперь серьезно: внутри не отходите от нас ни на шаг.

 — А это кто такие? — Алиса от удивления перешла на русский. В здании с высокими потолками находилось множество длинных столов, за которыми работали…

 — Гоблины, — просто ответил носитель аномалии, уверенно возглавляя процессию. — Не смотри на рост, суровые ребятки. Умные, хитрые, подкованы в работе с металлами и драгоценностями, а ещё — довольно кровожадные. Но банк у них неплохой, за всю историю волшебного мира никто так и не стащил ни монетки с нижних ярусов. А так — да, коротышки в своё время совсем берега попутали, устроив волшебникам грандиозное восстание. Там всё в настоящую войну переросло. Гоблины… Эх, нет в этом мире одного знакомого авантюриста, он как раз по ним и специализировался.

 Гоблины производили не самое приятное впечатление. Морщинистая, бледная кожа, длинные пальцы, цепкий взгляд. Однако в чужие дела не лезли, знай себе считали, обменивали деньги, тараторили между собой на странном языке. Однако с волшебниками они общались на английском. Алиса сама слышала диалог работника с клиентом, который на её глазах менял большие сапфиры на галеоны.

 — Золотые монетки самые ценные, затем идут серебряные и потом уже бронзовые, да? — Алиса видела, как происходил товарооборот, и сделала очевидные выводы.

 — Так ты не первый раз в волшебном мире? — удивился Сириус, он как раз вручал маленький ключ одному из служащих. Что примечательно, все гоблины носили одинаковые пиджаки и галстуки. Ну прямо «Сбербанк», только волшебный и сотрудники отзывчивей, даром что не люди.

 — Нет, первый. Просто играла однажды в компьютерные бродилки, — рыжая ведьма очаровательно потупилась. Улыбку просто так она не дарила, не отошла ещё от прошлого, не оттаяла, но негативно вести себя с Сириусом не получалось. Мистер Блэк производил хорошее впечатление, но слишком открыто девочка вести себя тоже не могла. Даже с Гарри общалась с осторожностью. Последние пару лет она не видела от сверстников даже грамма добра, так что удивляться нечему. Один только Док быстро расположил к себе малышку.

 — Это да, — кивнул Поттер с видом знатока. Отец вырос в мире магов, мать — в мире магглов. Кто-кто, а он брал всё самое сочное от обоих мест. Полетать на метле, а потом зарубиться в приставку? Пфф. Легко. Вот только любящие родители немного разбаловали шалопая.

 Потолок в холле банка был неприлично высоким, выше, чем в городской церкви, куда водили сирот по воскресеньям. Кругом мрамор, камень, металл и снова мрамор. И ни одного цветка или кустика, что очень озадачило Алису. Создавалось впечатление, будто взрослые притащили их в подземелье. Пока Сириус и Гарри общались с одним гоблином, Док спокойно подошел к свободному сотруднику и, без единого намёка на акцент, заговорил с ним на его языке. Множество шипящих и щёлкающих звуков ввели девушку в ступор.

 — Есть язык, которого ты НЕ знаешь? — ахнула девочка, замечая, что гоблин, представившийся Крюкохватом, смотрит на её спутника с видимым уважением.

 — Гоббледук, язык гоблинов, — пояснил тот, обводя руками помещение. — Не такой уж и сложный, вполне можно выучить. Слышала бы ты кабардинский, вот где ад — фонетический ужас, кошмар логопеда! Не смейся. Серьезно. Язык во рту в узел заворачивается. Кстати, если тебе интересно, у волшебников неприлично много профессий, связанных со знанием лингвистики. Колдунья–полиглот без работы точно не останется, магический гугл-переводчик эти консерваторы изобретут хорошо если лет через двести.

 Док назвал сумму, которую хотел бы обменять на золото, и Крюкохват отлучился к начальству. Алиса же не могла насмотреться на одежду магов. Мантии. Их было просто не счесть. Столько фасонов, цветов, стилей… Встречались, конечно, и откровенно смешные. Взять хотя бы вон ту старушку, с чучелом грифа на голове. И смешно, и страшно, а ей среди таких людей жить! За собой мадам вела пухленького мальчика, примерно одного с ними возраста. Ну, очень специфичными нарядами щеголяли не все подряд. Девочка с неприкрытым восхищением провожала глазами молодую колдунью. На той, словно влитая, сидела шелковая темно-зеленая мантия, выгодно подчеркивающая женственность. Красиво, черт побери.

 — Сожалею, но вам придется немного подождать, — Крюкохват вернулся с извиняющимся выражением лица. Следом за ним шли задумчивый Сириус и его мотающий головой по сторонам племянник. Видимо, он тоже тут впервые. — Все как с цепи сегодня сорвались! Мы даже не успели перенести достаточно золота для обмена. Сейчас я свожу мистера Поттера к семейному сейфу, а на обратном пути захвачу галеонов и для вас. Подождёте?

 — Боюсь, так быстро не выйдет, — Сириус осмотрелся по сторонам, проверяя, не навострил ли кто уши. — Нам ещё надо по поручению Дамблдора, не забыли? Сейф номер семьсот тринадцать.

 — Дядя, ты говорил, это секрет, — Гарри посмотрел на Алису с Доком, на лице мальчика было удивление и обида. Значит, он переборол себя, молчит как партизан, а тут… Уф!

 — Посмотри на его правую руку, — Сириус кивнул на запястье Дока, где только что промелькнула черная змея. — Как зашли сюда, я кое-что вспомнил. Змей — личность весьма известная, в узких кругах. Хотел бы он достать, что там скрыто, никакие стены не помогут. Я прав?

 — Змей. Блин, вот ведь прицепилось прозвище… Грабежи не совсем моя специализация, — не-волшебник указал пальцем на висящую в холле табличку. Алиса не могла перевести выгравированный там стих в рифму, но говорилось что-то про воров, и что им отсюда никогда не выбраться. — Предпочитаю жить честно. Нет, если бы пришлось, то запросто, но разносить по камешкам такой красивый банк…

 — Посмотри на них! — Сириус громко засмеялся, обращая внимание Гарри на лицо гоблинов, внимательно слушавших разговор. Коротышки откровенно пыхтели, но конфликтовать с клиентами не спешили. — Философия гоблинов проста: клиент прав, пока платит деньги. Да и процент за конвертацию магловских денег в наши они берут просто грабительский.

 — Не говоря уже о том, что так и не удосужились поставить электронный терминал, — хмыкнул Док, тоже улыбаясь. Алиса заметила, как его кожа едва заметно опалесцирует в свете факелов, если не приглядываться, то и не заметишь. Кинетическая броня. Осторожность его второе имя, где же приемного папашу так помотало? — Приходится таскать наличность. Я же говорю, прошлый век.

 В итоге сошлись на том, что, после посещения сейфов Гарри и Сириуса, Крюкохват заберет деньги для обмена с Доком, а тот, недолго думая, решил ехать вместе со всеми. За одной из дверей в холле, куда гоблин и проводил всю компанию, открылся совершенно неожиданный вид. Дети синхронно раскрыли рты, что Алиса, для которой вообще всё волшебное было в новинку, что Гарри, родители раньше не брали его с собой в Гринготтс. Ну, понять их, в принципе, можно, когда из яркого мраморного зала попадаешь в освещенные редкими чадящими факелами пещеры… И какие пещеры! Загадочные, утопающие в полумраке.

 — А мы на ЭТОМ поедем? — Рыжая непоседа в шоке ткнула пальцем в две соединенные между собой шахтерские тележки, как по волшебству (хотя почему «как»?), подъехавшие к ним по рельсам. Дорога терялась в темноте, но пещеры давали такое эхо, что даже самый последний тугодум поймёт, насколько они на самом деле громадные.

 — Да, одна из причин, по которой я и навязался ехать за золотом лично. Помнишь те аттракционы, а Японии? Тебе понравится, они и рядом с этой невзрачной штукой не стояли, — Док только хмыкнул, подсаживая Алису в тележку. Сидящий там Гарри галантно протянул девочке ладонь, но та, словно не замечая доброго жеста, запрыгнула в неё самостоятельно. — К тому же, как только заберем необходимое, так переместимся наверх с помощью Док-экспресс, сэкономим время.

 На передней тележке сел сам гоблин, чтобы управлять транспортом (Алиса очень внимательно смотрела, как он собирается это делать, ни руля, ни педалей она так и не увидела), и Док, а все остальные поехали сзади. Когда тележка сорвалась с места, а иначе и не скажешь — именно СОРВАЛАСЬ, как чертов болид, — Алиса, сначала испуганно, а затем восторженно, запищала. Приемный отец сказал ей правду, американские горки явно в проигрыше. Гарри удивил всех тем, что только придерживал очки, не издавая ни звука. Какое хладнокровие, подумала Двачевская. Какой храбрый у меня племянник, подумал Сириус. А что думал сам Поттер, никто так и не узнал, потому что он был очень воспитанный (несмотря на то, что озорной). Вот такое вот сочетание.

 — Круто! — Девочка весело оглядывалась по сторонам, любуясь титаническими пещерами. Её вовсе не пугала скорость, да и держалась она крепко, к тому же, отсутствие комфорта с лихвой компенсировалось ремнями безопасности. Док просто насвистывал что-то под нос, пошевелившись только один раз, когда тележка проезжала под водопадом. Ленивым движением пальца, он создал невидимый глазу купол, чтобы пассажиры не вымокли, затем отрывисто объяснил Крюкохвату, что с ними дети, и такая проверка на чары была лишней, а если подобное повторится, то он, Док, его, Крюкохвата (далее пошла непереводимая с гобледука игра слов), и всё его начальство (непереводимая игра слов) и весь гоблинский род тоже и туда же! Алиса почему-то поверила, что он может… Сириус же негромко объяснял любопытному племяннику, как тут всё устроено.

 — А это правда, что самые секретные сейфы охраняются драконами? — спросил Поттер у своего дяди, на что рыжая ведьма мгновенно навострила ушки: драконы же!

 — Да, но нам, слава Мерлину, надо не в такой, — судя по тому, как вздохнул Сириус, ему не очень-то и нравилась подобная охрана. Однако рано ещё одиннадцатилетним детям знать истинную жестокость гоблинов. Пусть лучше слушают о восстаниях коротышек на истории магии, чем вживую увидят «звякалки» и цепных ящеров — бледных, никогда не видевших света солнца, охранников. Гоблины покупают яйца драконов за бешеные деньги, затыкая звоном галлеонов уши министерских правозащитников. Блэк добавил, обращаясь к Гарри: — Вещица, за которой меня отправил директор Дамблдор, весьма ценная, и он же попросил переложить её в другое хранилище. Джеймс сообщил ему, что ты будешь со мной, вот старина и подсуетился. А так да, ещё вчера эта штука охранялась настоящим драконом.

 Про себя Сириус подумал, что «старина» мог бы и избавиться от этой вещи от греха подальше. Николаса, конечно, жалко. Один из величайших зельеваров в истории, по праву заслуживший титул алхимика. Но раз уж за философским камнем объявили охоту, то… Стоп. А если задуматься, то… что такого в его краже страшного? Камень — не оружие массового поражения, им и убить-то можно, только если по башке хорошенько дать. Преступника можно поймать, а созданное им золото и эликсир жизни — развеять. Разве стоит это жизни Фламеля, раз Дамблдор обмолвился, что они с Николасом подумывали уничтожить артефакт? Странно. Но сейчас драгоценный племянник важнее драгоценного камня.
 — Гарри! Руки обратно! Мунго не так уж и далеко, но давай ты потрогаешь сталагмиты в другой раз?

 В сейфе Поттеров лежала целая гора волшебного золота, и пока Сириус с Гарри набивали кошельки, Алиса успела сделать то, что только и творила всё сегодняшнее утро — осмотреться вокруг. Хранилища Гринготтса находились глубоко под землей, стены пещер были влажными от грунтовых вод, да и порода ни разу не обрабатывалась. Как только она не обру… ах да, магия. Наверное. Надо будет спросить у опекуна, может, тут и не в ней дело, а то легко всякую непонятную вещь или событие объяснять волшебным вмешательством.

 К секретному сейфу, куда было необходимо попасть мистеру Блэку, они с Доком так и не поехали. Получив своё золото на следующей остановке, носитель аномалии буднично произнёс:
 — Были рады знакомству, но, к моему сожалению, в сутках только двадцать четыре часа, а нам с Алисой ещё надо успеть слишком многое.
 — Понимаю, — улыбнулся Сириус, — она же первый раз в волшебном мире. Погулять по Косому — это святое, к Фортескью заскочить не забудьте. Погоди, но как вы…

 Договорить он не успел. Если анимага, бывшего члена Ордена Феникса и, по совместительству, дяди самого хитрожопого ребенка в Британии ещё можно было чем-то удивить, то сейчас это произошло! Он широкими глазами смотрел, как за спиной «мага» открывается портал. Гоблин так и вовсе выпал в осадок. Неприступный, защищенный всеми ведомыми и неведомыми чарами, Гринготтс являлся местом, где не работает ни одно известное пространственное заклинание. Сюда даже вездесущие домовики не могут трансгрессировать. Но в овале за спиной великана, словно издеваясь, появилась одна из лавок торгового переулка, куда он и шагнул, увлекая за собой подопечную. Алиса успела попрощаться и даже вполне вежливо кивнуть «ботану» Поттеру, которого девочка ещё ой как недооценивала. Но это позже…

 — А ты не боишься показывать свои способности всем подряд? — Алиса спрашивала не просто так. Горькое прошлое, пусть и не радужное, делилось ценным опытом. Так, например, рыжая сиротка ни одной живой душе не рассказывала об умении пробраться в столовую. Залезая по дереву на второй этаж, а затем проникая в помещение через окно, Двачевская тихонько подворовывала продукты. А что? Ну не кормили их нормально! А когда кормили, кто-нибудь их мальчиков не раз и не два выливал её и так скудный паёк на землю. Просто чтобы досадить «рыжей ведьме». Так вот, узнай повара, что девочка по ночам прокрадывается в столовую, на неё списывали бы любую пропажу (в том числе и то, что эти твари сами воровали у детей)! — Вдруг банк теперь и правда ограбят? Ты будешь первым подозреваемым!

 — Ха, девочка моя маленькая… — Док автоматически назвал её так, и даже остановился на полуслове. Не слишком ли? — В общем, скажу прямо, дел с гоблинами я немало проворачивал, так что начальство Крюкохвата в курсе. Единственную ценную для меня вещь я у них ещё лет пять назад выторговал. И дорого! Вот ведь, евреи волшебного мира! Умеют набить цену. Выторговал, хоть и мог украсть. Смекаешь?

 Док умолчал, что пять лет назад ещё сохранял подобие адекватности. Не встреть он Алису, и окажись нужда снова получить нечто столь же ценное, как тогда, руины Гринготтса до сих пор бы дымились. Грабежи не его профиль, а вот девастация… Брр. Вспоминать не хочется. Пока рыжая малышка рядом, он будет держаться. Попыток вернуться домой не оставит, но уже без фанатизма. Вот выучит мелкую, поставит твёрдо на ноги, а там можно снова искать. Искать… Маги этого мира так ничего и не знают про Разлом, или знают, но тщательно скрывают это.

 — Репутация, — подумав немного, ответила Алиса. После тишины пещер, шум толпы на Косом Переулке был ещё назойливее, но волшебницу это только радовало. Сколько же вокруг магазинов! Скорей бы Док зашел хоть в один!

 — Именно. С торгашами волшебного мира мы не один год работали, — довольно улыбнулся её спутник, придерживая руками чуть не упавшую на них старушку. Хотя, стоп, не старушку — просто очень худую женщину средних лет. Множество шалей (об край одной она и споткнулась) делали её старше на вид. Ведьма извинилась, поправила огромные (!) круглые очки и пошла дальше по своим делам, направляясь к вывеске…

 — Wiseacre's Wizarding Equipment? — удивленно прочитала название Алиса. — Это же бред, если переводить. Волшебное оборудование для умников? Так?

 — О, это ещё цветочки! — с энтузиазмом ответил Док. — Про имена и названия у Британских волшебников можно целую историю рассказать. Забавную. Есть тут один мастер пиротехники, его так и зовут Фейерверкус, если переводить слово в слово, а как по-русски будет фамилия автора истории магии… а, сама увидишь. Давай сначала купим тебе мантию, а потом уже посмотрим куда дальше. Животное тут брать не будем, я знаю одно особенное место.

***

 Он дышал с трудом. Годы рано или поздно берут своё. Всегда. Беспощадное время. Неумолимой стрелке часов наплевать, простой ты маг, или великий. Так было и с ним. От некогда могучего тела остался лишь скелет, обтянутый кожей. Он знал, что осталось недолго, и тогда придется лично взглянуть в глаза Хель и ответить за всё. Старик в тюремной камере.

 В свои лучшие годы он выбрался бы отсюда в два счета, но сейчас, без палочки, без силы, просто считал дни, размышляя, размышляя и размышляя. О том, что сделал, о том, что мог бы сделать, но не сделал, о том что, сейчас происходит снаружи.

 — Могли бы хоть газету разок принести, — хрипло пробормотал узник и тут же закашлялся. Сырое помещение, холодные стены, неброская мебель… а ведь когда-то у него было всё! Роскошь, деньги, сила, власть. Но ни о чем он не жалел, всё это — материальные мелочи, ставшие лишь приятным бонусом на пути к цели. Цели, которой так и не удалось достичь. Единственное, по чему скучал умирающий старик, это… Нет, не единственное, а единственный! Волшебник. Больше, чем друг или даже брат. Смешно, после стольких лет, он так и не смог его возненавидеть, несмотря на то, что самый дорогой ему человек и бросил его гнить в этой камере.

 Нурменгард — тюрьма, созданная по его собственному приказу. Кто знал, что судьба ТАК извернется, и он сам окажется заключенным. Знал бы — сделал камеры комфортнее… Седые волосы свисали ниже плеч, руки подрагивали, глаза слезились. Скоро всё закончится, но один из величайших волшебников всех времен никогда не сдастся. Он мог наложить на себя руки, мог выпросить помещение на верхних ярусах, но никогда не терял достоинства. Надзиратели так и не увидели слабость в дряхлом старике, и до сих пор пугали детей его именем.

 Перед глазами темнело, а звуки капающей за окном воды стали тише. Вот и всё? Конец? Старый маг чувствовал, как его сознание угасает. В углах камеры стали отчетливо двигаться тени, будто живые они… Стоп! Они и правда живые?!

 Заключенный не мог поверить глазам: каменные стены, которые успели осточертеть и впечататься в память каждой трещиной, пропадали. Вместо них была темнота… Будто какой-то безумец выплеснул на стены горячей смолы. Но не только они — потолок и пол тоже превратились в кипящее месиво, из которого торчали извивающиеся черные щупальца. Отвратительный и зловещий шелест, незнакомый, ни на что не похожий звук.

 — На старости лет сошел с ума, вот бы ты сейчас посмеялся, да? — хмыкнул истощенный волшебник, с удивлением замечая, как в темной материи появляются… глаза. Сотни, тысячи! Они открывались на стекающей по стенам жидкости, они внимательно смотрели на него с потолка, с пола, со щупалец! Черный зрачок на призрачно-белом фоне. — Что ты такое?

 — Я-я-я? — Раздавшийся в камере голос не напугал пожилого мага. Страх — удел тех, кому есть что терять. Неизвестный собеседник растягивал слова, будто говорил нараспев, но смешной эта манера речи не казалась. — Я не что-о-о, а кто-о-о. При-и-и-инц даэдра, проживши-и-ий века! И я пришёл за тобо-ой.

 — Демон, — резюмировал старик, с трудом вставая на ноги. Маги нечасто сталкивались с потусторонними гостями, но тут сложить дважды два смог бы и первокурсник. — Лично пришел забрать меня в ад?

 — Вовсе не-е-е-т! — Несколько глаз прищурились, а одно из щупалец просвистело в сантиметре от горла пленника. Тот так и не мог понять, каким образом тварь говорит с ним. Ртов нигде не видно. — Точнее, да, но и нет! Я при-и-шел за тобой. Имя мне — Хермеус Мо-о-ра, мой глаз ВЫБРАЛ тебя-я.

 — Для чего тебе понадобился умирающий старик? — усмехнулся узник, жалея, что у него нет волшебной палочки. Забрать с собой к Хель настоящего демона — чем не достойный конец жизни?

 — Ты станешь проводнико-ом моей во-ли. Тех, кто служит мне, ждет ще-едрая награ-да. — На потолке появился один большой, нет, просто огромный глаз! Он занимал почти треть камеры! — Я наблюда-ал за тобой, Геллерт Грин-де-Вальд, наблюдал и за другими волшебниками, и… за НИМ. Ты досто-о-ин, чтобы стать заменой своему предшественнику. У нас разные цели, но путь — один. А награду, точнее, её ма-а-алую часть, получишь прямо сейчас!

Лагерь у моря 2. Часть 38

 

 Страничка на фикбуке. 

 Объект «Зеркало искушения»: запись в информационных файлах Организации.
 Тип объекта: аномалия — артефакт.
 Код: желтый (незначительная опасность)
 Уровень регистрируемого излучения: 3%
 Примечания:

 Есть множество удивительных объектов, которые попали в руки Организации при совершенно обыденном стечении обстоятельств. За ними не приходилось нырять в Марианскую впадину, или с боем отбивать у преступных группировок. Зеркало искушения — один из них. Огромное, высотой в человеческий рост зеркало в фигурной рамке, как раз такой случай. Его принес объект [Доступ запрещен], он вообще много что с собой принес, как — непонятно. Есть теория, что он способен каким-то образом хранить материю в своих порталах. Передал нам его со словами: «Один старик попросил спрятать его там, где не найдут. Ха. Пусть теперь хоть весь свой мир перероют!»

 На резной латунной рамке высечено следующее высказывание: «Erised stra ehru oyt ube cafru oyt on wohsi» (в зеркальном прочтении: «I show not your face but your hearts desire» — «Я показываю не твоё лицо, но желание твоего сердца»). Надпись, кстати, соответствует истине. Причем буквально. Объект отражает материю точно так же, как и обычное зеркало, до тех самых пор, пока напротив него не становится человек (эксперименты с животными положительных результатов не дали). Оказавшись под влиянием аномалии, испытуемый видит очень четкий образ, отражающий самые потаённые его желания. Самые глубокие, порой низменные, инстинкты (двух подопытных заключенных после испытания зеркалом перевели на пожизненное), всплывают наружу.

 Объект не способен воздействовать на несколько человек одновременно. Он транслирует образ прямо в разум смотрящего (так, во всяком случае, считает добрая половина аналитиков). Посторонний, пока излучение не переключилось на него, видит только простое отражение. Самое интересное, что зеркало вызывает серьезную психологическую зависимость. Результаты тестов варьируются: как сам эффект, так и биологические маркеры в крови испытуемых (тот же серотонин), у кого-то выражались сильнее.
 Заключение: Держать под строжайшим контролем. Не допускать никого, кроме привилегированных лиц. Использовать в исключительных случаях. Зеркало может стать неплохим способом развязать язык некоторым преступникам.

Доктор В.Ц. Коллайдер.

***

 — И как до такого дошло? — тихо спрашиваю сам себя. Тело почти полностью восстановилось после Катаклизма, регенерация аномалии ещё и не от такого спасала. Моё высказывание относилось, скорее, к пикантности текущей ситуации. Ночь. Дирижабль висел в воздухе прямо над разрушенной поверхностью. Пока мы не восстановим силы, лететь в неизвестность не стоит. Таково было единогласное решение Жени и Кэпа.
 — Ммм, — сонно проворчала Ульяна. Рыжая удобно устроилась на лежанке, уткнувшись носом мне в бок, так что теперь я боялся лишний раз двинуться, чтобы ненароком не разбудить малышку. Не самая приятная встреча с чертовыми членистоногими оставила серьезный, можно так сказать, неизгладимый след на команде. Мелкая, ещё в «Совенке» спокойно ловившая пауков и фасуя прочую гадость в банки, теперь боялась спать одна. Да и кто бы не испугался? Мне и самому страшно, хоть я видел штуки и похлеще, та же Унголиант — паучиха размером с небольшую гору. Ночной кошмар арахнофоба. Другое дело, что показывать свой испуг я никогда не стану, а каково девчонкам? Ульяна, пока не легла ко мне, не смогла сомкнуть глаз. А Женя заикалась, даже вылакав пузырек успокоительного.

 «Оу, ес-с-с! — обрадовался Шиза теплому комочку нежности в кровати, тем более, на ней сейчас одна только майка и нижнее белье. — Давно пора. Через сколько месяцев, ты говорил, ей восемнадцать? Да шучу, шучу, Чувак!»

 Отрешившись от альтер-эго, весьма, кстати, извращенного (!), я погладил спящую малышку по рыжей шевелюре. Бедняжка так изнервничалась, что стоило ей прижаться ко мне, как она сразу провалилась в спасительный сон. Личико Ульяны периодически хмурилось, надеюсь, ей уже не снятся кошмары, и через какое-то время пережитые страхи уйдут окончательно. Да, и надо будет начистить морду хозяйке пауков. Эта мстительная сука точно рано или поздно попробует поквитаться за своих «малышей», и если мы не найдем разлом раньше, чем это случится, будет тяжко. В самом деле, в прошлый раз я наивно полагал, что убил тварь, но каким-то чудом она уцелела! Более того, она узнала меня, не могла не узнать. Эх, как не вовремя! Без доступа к своим основным способностям с ней не справиться так легко.

 — Спит как убитая, да? — тихо и с какой-то щемящей теплотой прошептала Женя, одаривая сопящего ангелочка улыбчивым взглядом. И её называли вредной?! Аналитик тоже не собиралась оставаться одна, притащив в нашу каюту спальный мешок. То, что сама до чертиков испугалась и залпом опустошила пузырек валерьянки (мой нос не обманешь), Евгения не сознается, но оставаться одна один фиг боится. И чего так стесняться? Вон Кэп, прошел огонь и воду, а после боя его правый глаз до сих пор дергается. Джо так вообще, спит с огнеметом в обнимку тихо матерясь — и ничего. Один только снайпер не нервничает, только выпросил у начальника пачку папирос и накурил табачным дымом весь салон. На данный момент Женя сидела за ноутбуком в одной только рубашке на голое тело и что-то быстро печатала. Запах и вид двух молодых девчонок сводил с ума. Тем более, они успели ополоснуться под душем, и теперь благоухали шампунем вперемешку с испаряющейся с них влагой. Ужасающий коктейль для моего чуткого обоняния. Если глаза можно закрыть, то отрешиться от теплой Ульяны и не дышать невозможно. Блин, девочки, я же живой человек, пощадите!

 — Тебе бы тоже прилечь, Жень, — киваю на спальный мешок. Аналитик не отрывается от работы уже третий час — систематизирует полученную с каждого сенсора информацию. Как же она возмущалась, что была в отключке во время Катаклизма! Яд пауков то отпускал её, то снова заставлял проваливаться в обморок. Пока интоксикация полностью не пройдет, надо её поберечь.
 — После того, как провалялась несколько часов парализованной, сон совсем не идет, — девушка повернулась к нам, на миг в линзах очков блеснуло отражение монитора. Мешками под глазами Жени мог позавидовать и студент-медик. Бухающий студент медик с кофеиновой зависимостью и неврозом! Да и сама она выглядела далеко не нормально. Сначала укус у того ручья, теперь отравление. Ну не привыкла аналитик к такому экшену, вот и сдала немного. Однако, не желая никому быть обузой, девочка упорно делает вид, что с ней все в порядке. Она случайно от Слави не заразилась эти самым, как там его… альтруизмом? Жуткая привычка, и весьма вредная, в придачу. Тем временем Женя чуток оживилась: — А какой был залп! Нигде у нас не задокументирована такая способность твоего поля. Этот Кинетический Катаклизм — просто нечто! На несколько километров все стер в порошок, завтра соберу пробы с земли. Может, даже от самих пауков что-то осталось.

 — Это вряд ли, — тихо ответив, кошусь на мелкую. Спит. Дыхание ровное, и сердцебиение тоже. Да, можно не бояться, что мы её разбудим. Сон у маленькой рыжей ракеты поистине богатырский, мне ли не знать? — Он изначально и задумывался, как последнее средство. Эдакая граната за пазухой. Вундервафля. Резонанс ломает всё. Разрушая материю на молекулярном уровне. Так что под нами сейчас, кроме пыли, ничего и нет. Искать в таком крошеве отдельные клетки — запаришься.
 — Страшная штука, — Женя уставилась в монитор, и без эмоций добавила: — Что же тебе довелось пережить, раз кинетическое поле стало способно аннигилировать такую территорию? Если представить, что это не ущелье, а населенный город…
 — Не надо, Жень, прошу. Воспоминания не самые приятные, и я не хочу их ворошить, — аккуратно встаю, стараясь не будить сопящего ангелочка и поплотнее кутая её в одеяло. Ульяна посопела недовольно, ощутив, как большая грелка куда-то пропала, и свернулась калачиком на том месте, где я лежал. — Давай, сохраняй всё что уже сделала и ложись рядом с мелкой.
 — Но я же еще не закончи… — попыталась отвертеться Женя, когда мои руки опустились на напряженные плечи девушки. Пальцы, способные при необходимости ломать драконьи кости, беспощадно выискивали уязвимые места на теле беззащитной девушки. Несколько разминающих движений, и она сдается без боя. — Ай-ай! И за что Алисе такое счас… Ладно-ладно иду я спать, только остано… в-вись.

***

 Уложив Женю спать (а это было проще простого, стоило вихрастой голове коснуться края подушки, как она упала в глубокий нокаут и мило захрапела), я положил её очки возле ноутбука, а сам вышел на мостик, где и просидел половину ночи, думая, как нам дальше быть. Чертова гадина! Ну не хочу я с тобой сталкиваться, но нет же — докопается! Определенно, спокойно вернуться домой нам не дадут. Будь я здесь один — другое дело. Мне не привыкать спасать свою шкуру. Вот отвечать за жизни других — на самом деле, тяжело и страшно. Светало. Скорее бы уже солнце взошло на горизонт. Насколько я понял, наши паукообразные товарищи не высовываются под прямые лучи света. Дирижабль медленно плыл вперед. Кэп и я сошлись во мнении, что вынужденный привал пора сворачивать.
 — Будешь? — подошел со спины снайпер, протягивая сигарету. Щедрый жест, учитывая, что их осталось очень мало. Выглядит мужик помятым. Глаза опухшие, красные, брови нахмурены. Подозреваю, ребята будут долго реабилитироваться по прибытии домой. Только бы оно состоялось.
 — Не, спасибо. Ты же знаешь, я не курю, — отмахнулся я, глядя на горизонт, где уже появлялось утреннее зарево. Ярко-розовые тучи, теплый воздух, светлеющее небо, чей тон менялся с темно-синего на голубой. Впечатление портили только стойкий запах пыли и снующие туда-сюда небольшие птицы. Стоило только начать светать, как они буквально заполонили всю уничтоженную катаклизмом поверхность, выклевывая из месива песка микроскопические останки пауков, которые на распылило, а так же слетевшихся на них мелких насекомых. Пищевая пирамида — наглядно. Хоть кому-то радость от ночной бойни.

 — Да. Тогда вот это. Будешь? — голос Жени вывел меня из ступора. Девушка уже выглядела получше, в руках у неё была бутылочка с мутной водой. — Я растворила парочку СП в дистиллированной воде, так быстрее усвоится. Виола говорила, что твоя регенерация мощная штука, но потребляет немало резервов.
 — Спасибо, Женя. Ты просто супер! — с благодарностью принимаю угощение, тут же осушая емкость целиком. Хорошо! На вкус гадость, но хорошо. Голод, о котором я даже позабыл, отступил на задний план. Сытость разливалась по окончательно восстановившемуся телу. Не всегда я так умел, но, хочешь жить, как говорится… Одно из первых умений моей аномалии, которое я отточил на максимум — саморегенерация. — Ты разве нормально отдохнула? Иди поспи еще. А мелкая?
 — Сопит, бубнит и дрыгает ногами — чуть меня с койки не скинула! Детям надо дольше спать, — усмехнулась Женя, чуть краснея, присаживаясь рядом и раскрывая ноутбук. Потягиваясь и зевая, она протерла очки краешком майки, ненадолго продемонстрировав свою талию (чертова привычка не упускать ни одну деталь, я даже видел верхний край трусов, прости, Жень!), и добавила: — Что до меня — чепуха. Полежала четыре часика — и хватит. Так, что тут у нас…

 Повинуясь команде аналитика, из бокового отсека дирижабля выпорхнула стайка дронов, начавших быстро спускаться к поверхности. Машины разогнали завтракающих птиц, которые выразили своё возмущение громким щебетом. Пустынный участок под нами прямо посередине уже бороздила река. Поток воды из верхней части ущелья прокладывал себе новое русло, смывая в море тонны пыли. А ещё…
 — Вон та дыра, — Женя указала пальцем на зияющую в земле дыру, в которой свободно мог поместиться небольшой дом. — Там начало сети тоннелей, дроны немного полетали, но дальше я слать разведку не стану. Потеряем сигнал — где я новых возьму?
 «Если мне не изменяет память, — подметил мсье Шиза, — то как раз там стояла скала, из-под которой выползло мохнатое чудище».
 — Ночевать будем как можно выше над землей, — сказал Кэп, и все поддержали его молчаливым одобрением. Второй стычки с проклятыми пауками никто не желал.

***

 Утро прошло спокойно. Никто на судно не нападал, паутину мы больше не видели, а ущелье под нами было просто идиллической картиной. Высокие деревья по краям, и кустарник ближе к руслу. Кристально чистая вода, буйная зелень и куча разнообразной живности, от лягушек до довольно крупных рыбин на дне водоема. Сверху плавающие торпедообразные тени казались очень красивыми и загадочными, одна из которых, кстати, пошла нам на завтрак. Оголодавшие солдаты уже собирались глушить рыбу взрывчаткой, но я поступил деликатнее. Два прыжка вниз, удар кинетическим копьем по копошащейся в донном иле рыбине (со стороны атака выглядела даже красиво: невидимый поток энергии в воде превращался в причудливый иммерсионный след) — и на борт поднимается здоровенный сазан, весом под двадцать килограмм, с темно-золотой чешуей по бокам и черной на спине. Хвостатая гурманка точно бы оценила. Юля, Юля… Надеюсь, с вами все в порядке. Если кто обидел эту троицу — устрою этому миру вторую встряску! В прошлый раз меня основательно довели, учитывая ещё и то, что после долгих лет скитаний я был немножко не в адеквате.

«Ага, „немножко“, — фыркнул внутренний голос. — Всего-то Мир попробовал уничтожить, да с каждым бывает, подумаешь…»

 Джо, глядя на такие дары природы, непроизвольно сглотнул слюну. Другие солдаты пытались казаться невозмутимыми, но косые взгляды и урчание животов выдавали их с потрохами. Рыбу единогласно поручили мне, да и с голодухи я не позволю никому испортить ценный продукт. Иначе придется жевать СП. Рыбка, рыбка, рыбка… Выпотрошить, нарезать, натереть солью и поджарить на огне, накрыв куполом. Остаток мяса засолить — и в холодильник. Может, выкинуть втихаря ту зеленую морскую гадость? Не, Женя потом поднимет бучу за потерю образцов. Что до еды — получилось достойно. Запах даже поднял с кровати доселе зарывшуюся в одеяло Ульянку. Сон пошел ребенку на пользу, частично развеяв навязчивые страхи. Храбрая она у нас. Рыжая появилась сонно зевая и потягиваясь, маленький носик принюхивался к витающим в воздухе ароматам. Она первая сняла пробу, съев целых три порции сочной рыбы. После того, как мелкая одобрительно икнула и сыто откинулась на спинке сиденья, поели и остальные.
 Женя, едва перекусив, продолжила собирать данные, сидя на мостике. Солнце светило слева по борту, поэтому аналитик расположилась с противоположной стороны, комфортно устроившись в тени каркаса дирижабля. Дроны фотографировали ландшафт, собирали пробы воды, рыли землю, обрывали листья и хвою, подбирали камешки на берегу. В общем, собирали образцы с миру по нитке. Девушка так активно кликала по панели управления, что создавалось ощущение, будто она играет в занимательную стратегию. Однако не всегда забор проходил гладко…

 — Док, смотри, это не камень! Краб?! — аналитик потянула меня за рукав, размахивая рукой с вытянутым указательным пальцем. Вышеупомянутое ракообразное чуть не оттяпало несколько деталей у отирающегося рядом с ним дрона. — Удивительно. Они закапываются в песок наполовину, имитируя прибрежные камни, оставляя торчать наружу только усики, и нападают из засады. На повадки земных видов совсем не похоже.
 «Ага, и наверняка очень вкусные, — облизнулся альтер-Я. — Чувак, решено. Вечером обедаем деликатесами! Тушеные крабы, жареные крабы, салат из крабов. Ммм! Кстати, чувствуешь? Дымом пахнет».
 — Эм… Мальчики-и-и, — протянула Женя, кивая на монитор. Второй раз показывать не пришлось. Камеры на миниатюрных разведчиках засекли настоящий хаос в лесу. Поваленные деревья, горящие кусты, вспаханная почва, и, самое главное, целая куча лежащих в изломанном виде неподвижных людей! Тут же ущелье разделялось на два помельче, по одному из этих двух мы как раз и поднялись сюда, на развилку. На месте перекрестка периметр оказался попросторнее, было где развернуться. Да и выше ущелье поражало размерами и высотой скал.
 — Зависнем и глянем, что стряслось, — прозвучало моё предложение. С одной стороны, меня чужие проблемы не волнуют, а с другой, если есть кто-то выживший, то можно раздобыть столько информации, что дронам Жени и не снилось. Например, о судьбе Ричарда со Славей.

 «А хвостатая? — возмутился Шиза тем фактом, что я не упомянул Юлю. — А хотя да, её же простые люди и не видят вовсе».

 На дирижабле началась активная деятельность. Первым делом строго инструктировали девочек не высовываться из кабин. Жене поручили следить за Ульяной: пусть сидят и смотрят за происходящим через камеры. Снайпер занял свою любимую позицию, воодушевленно напевая мелодию «Полет валькирии». Мужика можно понять: тут внизу простые люди, пусть даже вооруженные, а не пауки размером с лошадь. Джо и остальные вооружились штурмовыми винтовками, а я… я просто ждал, когда мы подлетим поближе. Оружие или броня мне без надобности. Краем уха слышу, как девчонки взволнованно перешептываются. Женя была напоказ возмущена тем фактом, что рыжая буквально навалилась на неё, чтобы быть ближе к экрану. Ври-ври, тебе, так уж и быть, можно тискать рыжего ангелочка.
 — Будем спускаться? — задал вопрос стоящий рядом во всеоружии Кэп. Броня со шлемом, кобура, винтовка, пара гранат на поясе, смотрит в бинокль аки орел. Формально он глава операции, но моё мнение сейчас всё решит.
 — Ты, я и Джо. Пусть сейчас Док и не в лучшей форме, но, полагаю, нас троих вполне хватит, — прозвучал мой ответ. Заодно я достал из кармана наушник, для связи с Женей и остающимися на борту бойцами. Так. Проверим еще подарок Виолы. Кожаный браслет с разнообразными металлическими стержнями на моей правой руке. Помню, однажды парочка брошенных в ускорении подшипников нехило помогла в стычке с Кукульканом. Металл, прорывая все мыслимые и не мыслимые скоростные барьеры, становился опасным оружием. Виолетта развила эту мысль. Я берег стержни на тот случай, когда пригодится нестандартный подход. — Быстро прочешем все, что можно, с дронами нашего милого аналитика это максимум займет пять минут. Не снижаем корабль, сам нас спущу.
 — Я туточки! — вынырнул Джо на мостик как черт из табакерки. На заднем фоне я отчетливо различил, как икнула Женя, услыхав свою характеристику.

 «С огнеметом наперевес?! — удивился внутренний голос, оценивая экипировку бойца. — Слышь, нигга, там и так всё горит!»

 — Ладно, поехали, — делаю шаг за борт, подавая пример. Нога уверенно наступает на невидимую поверхность. Предчувствие и нервы усиливают способность, я чувствую струящуюся по рисунку энергию, как она концентрируется на спине, спускаясь по ногам и обретая форму. — Площадка из плотного поля легко удержит пару тонн, бояться нечего.
 — Тебе легко говорить, — пробубнил темнокожий солдат, аккуратно наступая на барьер. — А у меня такое ощущение, что мы в любой момент наебн…
 — Связь! — толкнул его на середине фразы Капитан, отчего Джо мигом оказался в самом центре круга, возмущенно тараща глаза.
 — То есть, упадем, — договорил он, вспоминая, что нас сейчас слышат все на борту, в том числе девочки.

 «Да ладно, Женя тоже может ругаться не хуже портового грузчика, Виола рассказывала. Помнишь?»

 — Рассредоточимся, смотрите в оба. Если что-то пошевелится и при этом не будет напоминать наших попаданцев, то расстреливайте без жалости. У нас тут друзей нет, запомните. — Часть ущелья была… как бы выразиться поточнее… перевернута вверх дном. Вывороченные камни, вырванные с корнем деревья, полыхающие угли. И запах! Гарь с отдушиной обожженной плоти. Добравшись до земли, мы стали обходить поле боя. А здесь точно кто-то сражался, и весьма отчаянно. Обрывки одежды на земле… Прислушиваюсь. Ни одного стука сердца, кроме наших, равно как и дыхания. Пока это ни о чем не говорит, когда вокруг есть посторонний шум и запах, вполне могу попасть впросак даже я. Ульяна доказала это, тайком пробравшись на борт. Блин, дроны! А ведь рыжик тоже слышит, что тут происходит. В том числе мои указания.
 — Сколько трупов? — бесстрастно спрашиваю у солдат, по пути принюхиваясь, и оглядывая каждый уцелевший кустик, каждый камень, прислушиваясь, не мелькнет ли среди треска пламени предвещающий опасность звук.
 — Почти двадцать людей. Вооружены слабеньким огнестрелом, у одного орудия нет вообще, либо было, но его забрали те, кто тут всё разнес, — рапортовал Джо, как всегда, в момент необходимости, отбрасывая маску глупого весельчака. Пять дронов кружили над периметром, щелкая затворами объективов. — Из одежды — только плохонькие бронекостюмы. У двоих на руках странные приборы, напоминают наши КПК. Но не это главное. Посмотрите, что вот тут, в овраге! Охренеть! В Гинзе раз в десять мельче летали!

 «Дракон. Дохлый. Подумаешь… — разочарованно протянул Ши, когда темнокожий привел нас к цели. — А в Японии тогда просто виверны были».

 — Здоровенный, — Кэп обходил лежащего среди деревьев ящера. Молодой совсем был, только достиг размерами грузовика. Клыкастая пасть с полным набором зубов, прочная коричневая чешуя, как у полевой ящерицы, он неподвижно лежал на животе. Бездыханное тело, обтянутый сухой кожей череп с впалыми глазами, будто высушенный… как пергамент.
 — Капитан, — обратился я к вояке, внимательно приглядываясь к павшему ящеру. — Выпусти-ка по нему одну очередь. А ты, друг мой темный, собери оба наручных компьютера. Понадобится — отрезай с руками.
 — Серьезно?! — прошипел Джо, делая несколько шагов назад, а Кэп молча достал из-аз спины винтовку и выдал короткий залп по телу хищника. Звуки выстрелов раскатами грома пронеслись по ущелью. Пули пронзали тушу, поднимая облачка праха. Дракон рассыпался, как сухая ветошь, только белые кости торчали наружу.
 — Напоминает кое-что, да, Кэп? — Стоп. Кажется, я слышу странный шорох неподалеку.
 — Вашу ж ма… кхм. Filho da puta! — громко выругался солдат на португальском, озираясь по сторонам. За время вынужденного скитания я выучил столько языков, что самому страшно становиться, а материться так вообще, могу и на хинди, и на эльдарском. — Rapariga!

 «А молодец, — одобрил Шиза познания Кэпа. — И душу отвел, и девочки не в курсе перевода».

 — Так что тут случилось? Я осмотрел тела, рожи у них больно криминальные, — отрапортовал Джо, что-то тщательно пережевывая, с двумя КПК и рюкзаком в руках. — Достал, Док. И ещё у одного эта сумка, с каким-то вяленым мясом и сухарями. Припасы, видимо. На вкус ничего так.
 — Что случилось, говоришь. Так вот он нам и ответит! — дергаю рукой, посылая в ближайшую высокую ель кинетический заряд, недостаточно мощный, чтобы её снести, но хорошо тряхнувший ствол, так, что с кроны упал цеплявшийся за неё мужик. Весь в подпалинах, смуглая расцарапанная рожа. Безоружный. Он был перемазан смолой дерева, скрывшей его запах. К несчастью для него, слух у меня тоже не простой. При падении он довольно крепко ушибся, но сознание не потерял.

 «Погоди-погоди. Я узнаю эти царапины! Ни зверь, ни мутант такие оставить не мог»…

 — Ты ведь всё нам расскажешь, урод? — насел я на незнакомца. Имя и его фракция мне не интересны. Сто процентов рейдер, занимавшийся на поверхности разбоем и наркоторговлей. Свободные всегда носят форму с отличительными знаками, да и запах мяса из рюкзака. — Женя, забирай эти штуки и закрывай трансляцию.
 — Как скажешь, — безропотно согласилась аналитик. Дроны подхватили оба миниатюрных компьютера и дружно свалили в туман. Маленькая умница легко их взломает, так что, в принципе я могу и не выпытывать детали у оборванца.
 — Док, может полегче? — предложил темнокожий, явно не догадываясь, что перед нами далеко не какой-то безобидный беженец. Кэп положил руку на плечо подчиненного, жестами веля тому не встревать.
 — Я всё скажу. Скажу. Скажу, скажу! Бля, только не убивайте! — запричитал он, мелко трясясь, наполовину от боли, наполовину от страха, то и дело переводя взгляд бегающих глаз с меня на труп дракона. Ясно. Опять глаза форму поменяли. — Ищете тех мутантов? Всё скажу, только обещайте, что пальцем не тронете!
 — Он на русском говорит?! — брови Кэпа поползли вверх.

«Если я не ошибаюсь, то мы сейчас на территории бывшего побережья Черного моря, — подумал Шиза. — Ландшафт, конечно, изменился до неузнаваемости, но до сих пор частично похож на среднюю полосу России».

***Час спустя***

 Запах дыма в воздухе постепенно рассеивается, но в некоторых местах ещё пылают обугленные древесные стволы, переливаясь сотнями оттенков — от алого до желтого. Ветер в ущелье неслабый, кислорода для огня более чем достаточно. Хорошо, что сухих деревьев немного, а влажности достаточно, чтобы не появился масштабный лесной пожар. Со стороны реки ни звука, огонь спугнул птиц и загнал подальше земноводных.
 — Мда. Занятно получилось, — пробормотал я, глядя на вояк. Те, с перекошенными от злости лицами, держали обоссавшегося от страха бандита на мушке. История столкновения отряда рейдеров и троих людей, одна из которых была маленькой девочкой-мутантом с кошачьими ушками, заставила и меня сжать кулаки. Нашлась пропажа.
 «Вот мне интересно, а как они Юлю видели? Вроде все простые люди. И… Юля ли это была? Описание немного не совпадает».
 — Как и договаривались, — поворачиваюсь спиной к разбойнику. Тот прислонился спиной к дереву, и кажется не верил, что остался жив. Обращаюсь к своим. — Уходим.
 — Но… но… — Джо не мог подобрать слова. — Они же на наших…
 — Я обещал, что пальцем его не тронем, обещания надо выполнять, — шагаю в сторону дирижабля по высокой траве. Тело просто трясет от злости. — И кстати, Женя же выключила камеры и связь, как я просил?
 — Вроде да, — сказал Капитан, мигом сообразив, что к чему.
 — Пальцы видишь, Джо? — показываю темнокожему левую руку.
 — Ну, да.
 Взмах рукой — и сорвавшееся с ладони кинетическое лезвие с легким гулом отсекает голову врагу, заодно перерубая начисто ствол стоящего за ним дерева. Ну, не рассчитал, бывает. — Пальцем не тронул. Как и обещал. И Джо, выкинь рюкзак, мясо там…
 — Отравленное?! — перетрусил солдат, перебивая. А будет ему уроком — нехрен жрать что попало!
 — Да нет, — ещё раз внимательно оглядываюсь. Как же не хватает способностей Абсолюта! От его глаз и мышка не укроется. Если тут есть ещё кто живой, надо и его прикончить. Выполнить роль санитара леса. — Просто понимаешь, оно… человеческое.
 Наверх мы поднимались под рвотные позывы чернокожего бойца и егоотборный мат. Надо скорее разворачивать судно по следу наших друзей.

Лагерь у моря 2. Часть 26

Страничка на фикбуке. 

Часть 20

Часть 21

Часть 22

Часть 23

Часть 24

Часть 25

 Объект «Кладбище домашних животных»: Запись в информационных файлах организации.
 Тип: аномалия местности.
 Код: красный (смертельно опасна)
 Уровень регистрируемого излучения: 22%
 Примечания:

 Одна из самых странных аномалий известных организации, на данный момент изолирована охранными кордонами, доступ запрещен. Дислокация аномалии постоянна (территория Ладлоу, на границе Англии и Уэльса), она не перемещается и не проявляет себя без определенных условий.
 Как и большинство аномалий подобного типа, найти её удалось больше благодаря наводкам и слухам. Нельзя обойти весь мир, тыча в каждую щель измерителем излучения. В районе Ладлоу издревле было место, где жители погребали домашних животных, но за той территорией была ещё одна… Племя коренных индейцев микмаков хранило о нём дурную славу на протяжении многих лет. Никогда и никого не хороните в земле, где обитает вендиго (злой дух), говорили они.
 В определенный период простые слухи переросли в документированные события. Захороненные на территории аномалии тела, будь то собаки, кошки, или даже люди, оживали. Хотя слово «жизнь» тут не совсем применимо. Мне удалось основательно изучить тело пораженной аномалией кошки. Погибшее животное захоронили в земле, где максимальное излучение превышало двадцать процентов. К тому времени мы уже полностью контролировали территорию объекта, огородив его от вмешательств извне. Микмаки продали нам землю предков — не то чтобы у них был выбор.

 После суток в земле пропитанное излучением тело животного самостоятельно выбралось из могилы. Имплантированные в него датчики регистрировали дыхание, слабое сердцебиение со стойкой брадикардией и даже признаки нервной деятельности, пусть нестабильной и заторможенной, но нейронные связи работали, создавая псевдожизнь. Кошка-зомби, как её в шутку прозвали агенты, проявляла ничем не мотивированную агрессию ко всему живому — не просто съедала бросаемых ей мышей, а жестоко убивала их перед этим, то есть, не как обычные кошки, а вспарывала брюшко и наблюдала, как ещё живая жертва тащит по земле свои собственные кишки, или протыкала в нескольких местах острыми когтями и мяукала, смотря на хлещущую кровь. Пораженные аномалией животные сами производят излучение, но остаются уязвимы, их вполне несложно убить второй раз, после чего они уже не реанимируются, даже с помощью аномалии.

 Заключение:
 Изучать аномалию нет смысла, в настоящий момент её свойства бесполезны для науки и медицины в частности. Реанимируемый ей погибший человек практически полностью утрачивает своё «Я», становясь бездумным и жестоким зверем, а на живых она просто не действует. На данный момент ищется способ окончательно уничтожить территорию аномалии, что таит в себе немалый риск. У коренных жителей расположенной рядом резервации, есть поверье: «Вендиго питается злобой и разрушением, и поглощая их, становится сильнее. Не будите мертвеца». Не увеличится ли её радиус при вмешательстве извне, после стольких лет статичного существования?

Доктор В.Ц. Коллайдер.

Ричард. Бункер 112.

 — Ты что-то знаешь, — вдруг сказала Искра, когда экран с буквами «ГЕНДА» погас. Это был не вопрос, а именно утверждение. Проекция села на своё кресло и опустила подбородок на сцепленные пальцы, внимательно наблюдая за мной. — Твои глаза, пусть на секунду, но они тебя выдали. Не волнуйся, я не буду давить, захочешь — расскажи, и тогда подумаем вместе, как вам, ребята, помочь.
 — И тебе даже не любопытно? — спросил я собеседницу.
 — Любопытно? Возможно, но я — часть организации, — Искра гордо указала на себя пальцем. — Пожалуй, единственная живая личность, что от неё осталась в этом мире. Агенты погибли, деятели забыты. Требовать рассказать всё про этого Генду не буду, хотя мне и правда интересно, почему наши миры отличаются одним-единственным человеком. Сравнивая данные с твоего джоя и списки наших сотрудников того времени, я нашла только одно отличие. Его.
 Светящиеся части техно-комнаты пару раз моргнули, и изображение Мику на секунду размылось.
 — Я должен подумать, дашь мне время? — спросил я, не отводя взгляда от аквамариновых глаз. Просто так выдавать сведения о секретных объектах нельзя, даже ей. Док и Генда не просто так считаются разными личностями, и очень ограниченный круг лиц, со мной в том числе, это знает. Надо будет девочкам тоже сказать, чтоб не сболтнули лишнего.
 — Сколько угодно, — Хатсунэ улыбнулась, поправив прядь на одном из хвостиков. Девушка накручивала на палец локоны и бодро затараторила: — Вы можете жить тут сколько угодно, я уже инициировала доставку в вашу комнату еды и воды. Со мной можете пообщаться когда угодно, и спрашивать что угодно. Как же я рада, что вы уцелели и добрались сюда! Хотя… неудивительно, учитывая твои способности носителя.
 — Они у меня недавно, и природа этой силы до конца непонятна, — признался я Мику как на духу, поднимаясь с металлической поверхности. Ах, хорошо! Всё же спина затекла на этой штуке.
 — Ну, тут мне тебе помочь нечем, — Искра щелкнула пальцами, и в воздухе появился экран, на котором высвечивалось личное дело, с фотографией мужика, смутно напоминающего меня самого. — Вот. Ричард нашего мира, агент организации первого ранга, сын Седого. Боевая и тактическая подготовка на уровне спецназа, навыки обращения с оружием и техникой, знание трех языков. Про наличие аномальных способностей ни слова, может, были и другие, более детальные данные, но они не сохранились — чуть ли не двести лет прошло как-никак.
 — Это я? Класс, а есть фото постарше? — интересно посмотреть на себя в будущем. Но изображение на дисплее не менялось, а Искра печально посмотрела наверх, на купол, не глядя на меня.
 — А нет других изображений, ни у меня, ни у кого-либо ещё. Ты умер, Ричард, в начале великой войны, или, лучше будет сказать, последней войны. Организация собирала все силы, чтобы избежать ядерной бойни, но как видишь, тщетно, — Искра вздохнула и развела руками, старательно отводя взгляд. Готов поклясться, в уголках глаз проекции сверкнули слезы! — Как и Виола, как все мои создатели — война унесла жизни многих людей, не говоря уже о том, что жизнь на поверхности так и не оправилась. Всё, что у меня осталось, это воспоминания. Но не будем о грустном. Отдыхай, Ричард, там как раз твоя подруга пришла в себя.
 — У тебя и в жилых отсеках камеры есть? — задал я вопрос Искре: в будущем понятие личная жизнь настолько размыто?
 — Да, — Мику кивнула, тряхнув аквамариновой шевелюрой и на мгновение зажмурившись. — Датчики и камеры почти везде, система ведь должна следить за жизнью и здоровьем жителей убежища. Поколения людей, что родились и выросли здесь, под землёй, не считали меня по-настоящему живой, да и общаться с ними я и не стремилась. Положа руку на сердце, я искренне любила Виолу и других своих создателей, для остальных же Искра только выполняла и по сей день выполняет свой долг. Не более, не менее. Ах да, ещё кое-что… Ладно. Потом.

 В куполе снова появился проем наружу, и проекция Искры махнула рукой, показывая, что можно идти. По дороге обратно я всё же взял колу из автомата. Вот бывает навязчивое желание, и всё тут! После нажатия на кнопку панели автомат со скрипом и кряхтением вывалил в приемник одну бутылочку. Тааак, что-то им давненько не пользовались, как я посмотрю.
 — И почему срока годности нет? — пробубнил я под нос самому себе, но тут же получил ответ.
 — А она не портится, — сказала Мику из динамиков на джое, при этом появляясь на экране по пояс и размахивая руками. — Ультрапастеризация и современный криоавтомат. Я, кстати, на твой раритет новое программное обеспечение установила, пока мы болтали. Ничего?
 — Спасибо, — слегка запотевшая стеклянная бутылка ничем особо не отличалась от обычной колы, а крышка открывалась очень просто. Сладкая до одурения темная жидкость, от вкуса которой я так отвык, приятной прохладной волной прошлась по горлу, утоляя жажду. — Супер!
 — Повторюсь. Как ваши спутницы более-менее отдохнут, то посетите медицинское крыло, — попросила Искра. — Надо проверить, не подцепили вы что-нибудь на поверхности, там, как ты заметил, не самое райское местечко.
 — А по-моему, вполне пригодное для жизни, — перед глазами проносились картины природы ущелья: нетронутые леса и поляны, щебетание птиц и лягушачий хор, полная рыбы глубокая река, чистые ключи с питьевой водой…
 — Да, — хмыкнула Мику. — Для таких, как ты, со своей аномалией. Видела я записи, тебя бы раз десять сожрали без этой способности. Ущелье и Ледниковый реликт — одни из немногих областей в округе, где не высохло всё живое. Сейчас большая часть суши — это пустошь. При этом я проводила исследования. Думаешь, зачем наверху были люди? Для разведывательных вылазок. Собирали образцы, замеряли фон, фотографировали и снимали видео.
 — Исследования? — переспросил я Мику, остановившись возле одной из панелей на стене, на ней отображался план этажа и состояние воздуха, температура, влажность и.т.д.
 — Именно, — изображение на экране кивнуло и подняло палец вверх. — И по всем собранным данным нет никаких видимых причин такой глобальной засухи. Радиация уже в прошлом, только на местах, где стояли крупные города, ещё осталось фоновое излучение, ну, по ним, в принципе, и палили больше всего. Но природа не восстанавливается, а климат на поверхности ведет себя непредсказуемо. Будто сам мир смертельно болен. Глупость, скажи?
 — Не факт, Мик… Искра, — двери лифта разъехались в стороны, и мы отправились наверх, продолжая диалог. ИИ бункера оказалась очень интересной собеседницей, разговор с ней нисколько не утомлял. — Ты наверняка знаешь теорию о том, что обитаемая планета — это своего рода макроорганизм.
 — Да-да! Именно! — проекция на экране хлопнула в ладоши, склонив голову на бок. — Тем более, наш мир перенес столько всего. После войны, когда радиационный фон более-менее спал, человечество стало возвращаться на поверхность, но потом… В общем, это слишком занимательная история, чтобы рассказывать её впопыхах. Потом. Завтра за ужином.

 — Смотрю, в КПК теперь много нового, — я исследовал систему джой-боя, интерфейс которого стал намного сложнее, а количество данных взлетело до небес. Также появилась новая дата в нижнем правом углу: 30.08.2228.
 — Ага, я сразу загрузила карты и нужную информацию о поверхности, вместе с тем, что собрал Семнадцатый, это немалое подспорье, — Мику поникла и отвернулась на экране, подставив взгляду стройную спинку и аквамариновые волосы на затылке. — Эх, я ведь говорила ему быть осторожнее… Из всех жителей бункера именно этот малец больше всего походил на людей прошлого. Любознательный, добрый, любил работать руками. Он вырос на моих глазах, как и другие жители, но заслуживал гораздо большего, чем вот так сгинуть. Что-то я сегодня сентиментальная. Знаешь, Ричард, иногда я жалею, что могу действительно чувствовать, а не просто имитировать человеческие эмоции. Машиной жилось проще… Пока что я отлучусь, надо ещё столько всего обдумать, да и вас сильно беспокоить некрасиво. Вернусь с чем-нибудь съедобным, — проекция Мику помахала с экрана джоя и растворилась, бросив напоследок задумчиво: — Вещи ваши потом доставлю, может даже подберу на складе что-нибудь ещё полезного. Вы же, я так поняла, попробуете домой вернуться, а не станете тут жить.
 — Скорее всего, нам нельзя тут оставаться, — тем более ввиду возможной ядерной угрозы в нашем мире, пусть и сходящей на нет. В этом мире ещё моим детям жить, между прочим!
 — А жаль. Вы мне нравитесь, даже эта ваша, н-невидимая, — прозвучало из динамика, и он затих.

 Перед дверью в нашу комнату, которую я узнал только благодаря встроенной в джой карте — ну одинаковые они, даже без номеров! — так вот, перед дверью я остановился, сделал глубокий вдох, выдох. Надеюсь, Славя всё поймёт, поймёт, что я скрывал способности аномалии не из праздности или злого умысла, наоборот — положение у нас и так шаткое, чтобы добавлять к нему ещё и мои проблемы. Надо было захватить две колы, чтобы задобрить валькирию. Ладно, вхожу. Не побьет же она меня, в самом деле?
 За дверью царила идиллия, если это слово применимо за тысячи миль от дома, в разрушенном мире. Славя сидела на кровати с накинутым на плечи одеялом, а Юлия дремала, уложив голову блондинке на колени и подперев её ладошками. При этом нека так и не удосужилась надеть что-либо ниже пояса, а серая майка не такая уж и длинная, ещё несколько сантиметров — и будет видно место крепления пушистого хвоста.
 — Юля сказала мне, что ты убил дракона, а сам в порядке, — голос Слави был тихим, а движения — скованными, пусть девушка находилась в сознании, но от интоксикации пока не отошла. Сейчас, в майке с короткими рукавами, становилось заметно, как она загорела за время путешествия. Кожа на лице, шее и кистях у неё была заметно темнее, чем на остальном теле. Не избежал такого и я, одна лишь ЮВАО совсем не изменилась, словно солнечные лучи не могли коснуться её кожи. — Фух. Теперь, когда я своими глазами увидела, что ты жив и здоров, как камень с души свалился.
 — Спасибо командир, — я вытянулся по стойке смирно и ударил кулаком по груди, можно было, конечно, и отсалютовать, но отдавать честь без головного убора не комильфо. — Рад стараться.
 — Да ну тебя, — фыркнула Славя, самыми кончиками пальцев почесывая Юлю за ушком. Спящая кошкодевочка благодарно мурлыкнула, и блондинка накрыла её второй половиной одеяла, пряча стройные ножки под тканью. — Лучше расскажи мне, Ричи, откуда у тебя способности аномалии, да ещё и такие знакомые? Виола, конечно, любит секретность, но, отправляя ко мне бойца, наверняка сообщила бы о такой мааааленькой детали.
 — Если я тебе скажу, что являюсь магом стихий в третьем поколении, ты мне поверишь? — грустно улыбнулся я, глядя в ясные глаза. В них совсем не было укора или обиды за то, что я утаил от неё такую важную информацию, только искреннее беспокойство. Причем за себя валькирия волновалась в последнюю очередь.
 — Нет, — Славя немного расслабилась, но продолжала требовательно смотреть, не забывая при этом гладить да почёсывать разомлевшую неку. Волосы блондинки сейчас распущены и растрепаны спросонья после всех приключений. — Синей стрелки на лбу у тебя не наблюдается, да и летающего бизона нигде не видно, так что извиняй, на Аватара ты не тянешь. Выкладывай всё как есть, Ричард, иначе я, как обычная девушка, сама сделаю выводы, и мало ли какими они будут.
 — У меня сила и фрагменты памяти Кукулькана, — выдал я скороговоркой, присаживаясь напротив кровати на стул. Обычная девушка, как же! И мысленно добавил: «А ещё его чертова жажда крови!», но вслух я этого говорить не бу… — А ещё — его жажда крови.
 — Вот как, значит, –девушка вздохнула и закрыла свободной ладонью лицо. Черт! Но я не могу ей больше врать, после всего, что произошло, валькирия стала мне слишком близка, обманывать её — значит предать доверие, это просто физически больно! — Ты одержим? Это после портала так случилось?
 — Не знаю, на оба вопроса, — я развел руками, заставив легкий порыв ветра коснуться светлых локонов, и добавил: — Я могу использовать его власть над стихиями, хотя, «власть» — не совсем то слово, лучше подойдет… сродство! А ещё могу поглощать и видеть жизненную энергию, как делал это он в своё время. До силы крылатого змея, своим могуществом способного стирать города и страны, мне далеко, но с виверной, как видишь, справился.
 — И ты контролируешь себя, в отличие от того монстра, — Славя сказала это не в вопросительном тоне, а констатируя сам факт.
 — Послушай, командир, — я вспомнил отрывки жизни древнего майя, которые видел в своих снах. Его жажду знаний, то, как простой охотник исследовал мир вокруг себя, как открывал новые способы земледелия и ремесла, как за короткую, в принципе, жизнь принес своему народу столько знаний, что продвинул культуру Майя на десятки лет вперед. Но его предали, зависть вождя племени сгубила семью охотника, который к власти совсем не рвался. Перед глазами появилась смеющаяся дочь Кукулькана и его сгоревший дом. — Ты альтруист до мозга костей, Славя, и всегда стараешься делать добро людям, но… Порой самые страшные чудовища — именно они.

 — Тук-тук! — раздался знакомый голос из-за дверей, и, не ожидая разрешения, в комнату вошла проекция Мику в форме горничной, хотя, «вошла» — будет мягко сказано. Она буквально плыла, грациозно передвигаясь, будто на подиуме, а за ней своим ходом катилась этажерка на гусеницах, до отказа забитая разнообразной едой и слегка гудящая моторчиком. — Кто желает перекусить?
 — Мику? — Недоверчиво процедила Славя, протирая руками глаза и переводя вопросительный взор с проекции на меня и обратно. — Это после лекарства такие побочные эффекты с глюками?
 — Нет-нет, это и есть Искра, ИИ бункера, — ответил я, прикидывая, как бы половчее сфотографировать эдакое зрелище. Форма горничной викторианской эпохи, классика, даже чепчик на аквамариновых волосах присутствовал! — Точнее, её воплощенная голограмма, за основу которой взяли образ Мику. Мы в бункере Организации, так что расслабься, тут относительно безопасно.
 — Кто-то сказал «еда»? –нека шустро открыла глаза и жадно втянула носом воздух. Поднялась, попутно роняя одеяло, ещё раз принюхалась, а затем разочарованно опустила ушки. — Едой не пахнет.
 — Конечно не пахнет, все продукты герметично упакованы, чтобы не испортились, — Искра показала на самоходную тумбочку, на которой стопками лежали сухпайки, консервы и несколько бутылок с водой. — Завтра будет что-нибудь вкуснее, я только запустила протоколы бункера, которые отвечают за подготовку продуктов, им нужно время.
 — То есть, кроме нас тут никого нет? — задумчиво спросила Славя, перебирая волосы.
 — Из активных форм жизни — нет, — ответила Хатсунэ, добавляя сердито: — Кроме той наглой мутантки, вот поймаю её, будет знать, как таскать припасы! Посажу её в клетку в атриуме в назидание другим.
 — Да ничего, еда есть, вода есть, мы не капризные. Спасибо, Искра, — чувствуя внезапно разыгравшийся голод, пришлось подняться, дабы сцапать с подноса продукты. При этом меня провожал взгляд ЮВАО, красноречиво намекавший на то, что она с моим неприхотливым вкусом в корне не согласна. По пути я попробовал было пройти сквозь бестелесную проекцию, после чего мы с Мику упали на пол…

 — Ай! — сдавленно пискнула вполне материальная девушка, лежа на спине в пикантной позиции. Будь юбка чуть короче… Неготовый к такому повороту событий, и, естественно, не сумев удержать равновесие, я чуть не рухнул на неё сверху, но вовремя успел выставить руки вперед. В результате картина маслом: лежит Искра, а сверху я, миссионерская поза, блин! Веселый бутерброд!
 — Как так- то? — Мои брови ползли к затылку: откуда у неё тело?!
 — Сюрприз! — сдавленно простонала Искра, поправляя задравшийся подол. — Слезь с меня, ты тяжелый!
 — Извини, извини! — буквально вспрыгивая на ноги, я подал Мику руку, помогая подняться. Изящная ладошка Искры оказалась теплой и мягкой, блин, и почему я такой ловкий? Мог же упасть прямо на, прямо на… Ох!
 — Это кибернетическое тело, разработка, начало которой положили ещё Шурик и Сергей. Имитирует homo sapiens до мельчайших деталей, я даже вкус в нем чувствую и боль, кстати говоря, — Мику потрогала ушибленный копчик и сделала полный оборот вокруг своей оси, давая нам полюбоваться формой горничной, которая, кстати говоря, двигалась немного неестественно, словно игнорируя сопротивление воздуха. — Будущее — это не только война и разруха. Ха, когда люди переселились под землю и им некого стало убивать, стало не до войн и коррупции, то они столько всего нового открыли!
 — Неужели это правда искусственно созданная оболочка? — Славя смотрела на Мику как завороженная, не сводя глаз. В отличие от неки, которая уже шуршала чем-то возле самоходной кухни. — Тебя же совсем не отличить от настоящей, живой, красивой девушки!
 — Ой! Меня назвали красивой! — Мику покраснела и щелкнула пальцами. Форма горничной мигнула, на секунду покрываясь светящимися помехами, а затем превратилась в такую же одежду, как и на Славе. Увидев наши вытянувшиеся лица, Искра пояснила: — Это такая разновидность оптического камуфляжа: моему телу не страшны ни высокие, ни низкие температуры, или ещё какие вредные для человека факторы окружающей среды, а камуфляж меняет форму под семь тысяч разнообразных эскизов. Круто, да?
 — Не то слово, — согласился я, втихую фотографируя Мику на камеру джоя. А она явно вошла во вкус. Миг — и на ней купальник, миг — и короткий топик с шортами, миг — и халат медсестры, миг — и вообще что-то невообразимое из обтягивающей серебристой ткани!
 — Вы кушайте, кушайте, — Мику остановилась на стандартном сценическом платье, которое Хатсунэ из нашего мира надевала на гастроли. На плече девушки находился всё тот же штрих-код и цифры «01». Примочка меняла только наряд, но не прическу или кожу. — Там в верхнем отсеке мобильной кухни есть микроволновка, в ней можно разогреть продукты.
 — Угу, надо поспешить, а то нам так ничего и не достанется, — усмехнулась Славя, наблюдая, как хвостатая активно грызет галеты, запивая их из бутылки. Юля сидела прямо на полу и с аппетитом уплетала всё подряд, да так, что кошачьи ушки двигались в такт челюстям, вверх-вниз, вверх-вниз.

 — А что означает цифра «ноль один» у тебя на плече? — полюбопытствовал я, присоединяясь к девочкам в деле уничтожения съестных припасов. Разогретые галеты и консервы были не то чтобы прямо вкусные, но лучше, чем наши СП. Консервы не металлические, а что-то вроде тушенки в пластиковой оболочке, поэтому микроволновка их разогревала. Наверняка весь пластик и бумага потом перерабатываются и используются повторно.
 — Это? — Мику накрыла ладонью штрих-код и отвела взгляд от жующих девушек, и если Юля кушала самозабвенно, то Славя навострила уши, не пропуская ни единого слова. — Проект «Искра» не был единственной разработкой организации подобного рода, другим бункерам тоже нужны были управляющие. После войны на истребление жители перестали доверять высокие посты другим людям, и не удивительно, честно говоря. Система не предаст, не сворует и не навредит.
 — Управляли убежищами такие же, как и ты, верно? — вдруг спросила блондинка.
 — Именно. Нас было много, и самыми крупными убежищами управляли искусственные Искры, а более мелкими так, автономные алгоритмы, — глаза Искры на миг сверкнули, а ладони сжились в кулаки: — Камуи, Рин, Лен, Хаку, Кайто, Лили — десятки идентичных человеку, но лишенных его соблазнов и слабостей «Искр». Кого-то создавали с нуля, для кого-то, подобно мне, использовали образ жившего человека. Мы исполняли свой долг со всей готовностью, и поддерживали связь между убежищами, до Катаклизма…
 — Что-то ещё случилось, после войны, — я не спрашивал, я утверждал. Мир, который не может оправиться за столько лет, мутации, пустошь на поверхности — всё указывало на ещё одно потрясение. — Не менее, а то и более, ужасное.
 — Да, — кивнула Искра нахмурившись, её голос раздавался в практически полной тишине, даже ушастая перестала жевать, хотя, скорее всего, уже просто всё съела. — Чуть больше ста лет назад, когда фон ещё не исчез, но на поверхности уже можно было жить, —
нет, лучше будет сказать, выживать, да, так будет вернее, — человечество начало покидать бункеры, исследовать изменившуюся до неузнаваемости поверхность, и снова стало господствующим на Земле видом. Они сметали мутантов и диких зверей, строили поселения, засеивали поля, там, где это было возможно.
 — Не верится, что всё шло гладко, — сказала Славя, возвращаясь на кровать: девушка всё ещё чувствовала легкую сонную слабость.
 — А то, проблем было немало, я лично следила за своими подопечными через наручные компьютеры, подобные вашим, — кивнула на джои аквамариновыми хвостиками Мику, волосы смотрелись как настоящие. Насколько же шагнули технологии, если могут создать практически полную имитацию живой девушки, от синтетической кожи и костей до естественных глаз и ногтей? Нет, я понимаю, что это силиконоподобный полимер, камеры вместо глаз, металл и сенсоры, а голосовые связки наверняка заменяет продвинутый речевой динамик, но воспринимать её не как человека просто невозможно! Да и Славя тоже смотрит на неё как на нашу Мику, с теплотой. — Но большим препятствием стали сами люди. Какая ирония: с возвращением человечества на поверхность вернулись их преступность, вражда и насилие. Появились бандитские группировки, независимые республики, отряды наемников, даже большая группа анархистов, которые не признавали никого и ничего, кроме силы, они называли себя «Свобода».
 — О я что-то слышала про такое от До… — хотело было сказать Юлия, но её ротик ненавязчиво прикрыла моя рука.
 — Продолжай, пожалуйста, — болтун — находка для шпиона! Я вложил во взгляд максимум любопытства, стараясь не обращать внимания на возмущенно встопорщившийся хвост неки и вопросительно вздернутые брови.
 — Именно с этой самой группировки всё и началось, — развела руками Мику. — Свободные столкнулись с каким-то мутантом на поверхности и напали на него. Точно не могу сказать, что это было за существо, свободные не из моего бункера и следить за ними досконально, я не могла. Он был похож на обычного человека, только огромного, метра под два ростом. Мутант оказался чудовищно силен и неимоверно быстр, его не брало никакое оружие, а пытавшиеся покончить с ним не выживали в принципе. Первым агрессию он не проявлял, но стоило атаковать его… Свободные, на тот момент являвшиеся сильнейшими на пустошах, оказались практически полностью уничтожены, а мутант пропал. По слухам, которые я получала от своих людей, он искал что-то или даже кого-то. Что конкретно, знали только Свободные, но их теперь днем с огнем не сыщешь, тот враг оказался мстительным до жути. С его исчезновением наверху появились крылатые твари и стали поедать людей. Не только их, но вообще всё живое, хотя именно человека драконы признали своим любимым деликатесом. Не нужно быть гением, чтобы понять связь между двумя этими событиями.

 — Жуть! — вздрогнула Славя, обхватив руками плечи и ёжась. — Это сколько людей погибло?
 — Сотни тысяч, — печально усмехнулась Искра. — Драконы жрали всё, что двигается, а то, что не двигается, они двигали и жрали! Множество видов, от простых драконов, до морских, огромных бескрылых, и виверн, наподобие той, которую убили вы. И не со всеми получалось справиться простым оружием, а промышленность пока так и не восстановили. Люди проиграли этот бой, и выжившие вернулись в бункеры, вот только было их немного.
 — Спасибо Ричарду, — благодарно посмотрела на меня Славя, под бок которой уже забиралась хвостатая в поисках тепла и ласки. — Без него и мы бы стали завтраком той твари.
 — Драконы не самое страшное, — отмахнулась Мику, приподнявшись на носочках. — Есть на земле ещё враг, его не видел ни один человек и не смог засечь ни один сенсор. Он нападет только в абсолютной темноте, в безлунные ночи или под землей, единственное, что мы точно знаем — он не переносит солнечный и лунный свет, совсем. Других данных о нем пока нет, никто не выжил, чтобы рассказать про встрече с этой напастью. Знаете, иногда я представляю, как вся эта орава монстров водит хоровод на моей бедной планете, и запевает «Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались».
 В этом момент Юля на кровати звонко чихнула, прикрывая рот и нос ладошкой, ушки девушки резко поднялись вверх. Нека шмыгнула носом, и сладко зевнула, демонстрируя розовый язык и идеальный ряд белых зубов. Вот же настоящая кошка! Поели — можно и поспать, поспали — можно и поесть…
 — Искра, а здесь есть вода в душевой? — спросил я задумавшуюся о своем девушку. — Мне бы ополоснуться, а то на коже какое-то странное чувство, после той дезинфицирующей штуки.
 — А, — отмахнулась девушка, наблюдая за Славей. — Это с непривычки. Можешь даже ванну принять, не то что душ. Я тебе покажу, куда идти, полотенца и прочие банные принадлежности возьмешь там, всё есть в наличии в нескольких экземплярах.
 — Отлично, тогда позвольте, — уже находясь за дверью, я обнаружил мигающий значок на экране джоя, указывающий на помещение этажом ниже. К счастью, двери лифта открылись сами, даже этаж выбирать не пришлось.
 — Эй, Искра, ты ведь тут и сейчас, да? — просто спросил я вслух.
 — Разумеется, — ответил знакомый голос из динамика лифта. — Управляя кибернетическим телом, я, тем не менее, остаюсь системой бункера, разделяя сознание. Будь у меня хоть сто таких — мой разум справится с контролем. Жалко, создавать их накладно, из двух осталась лишь одна оболочка. А вот и нужный этаж.
 Двери лифта разъехались в стороны, а за ними оказалось просторное помещение с высоким потолком. Множество дверей в коридоре превосходили размерами те, что я видел в бункере до этого, а потолок оказался усеян множеством длинных ламп, дающих светло-желтый свет.
 — Лампы солнечного света, полная имитация света поверхности, за исключением вредоносных компонентов, таких как ультрафиолетовый спектр, — заметила мой интерес Мику, на этот раз используя настенные динамики. — Одна из разработок Виолетты. Они с командой аналитиков немало ломали головы, работая над будущей замкнутой экосистемой убежищ. Все в организации понимали, что жить под землей придется не годы, а десятки, может, даже десятки десятков лет. Кстати, тебе вот сюда, на этом этаже располагаются сервисные помещения: столовые, склады, системные центры и… купальни.
 Один из входов открылся, причем весьма плавно, я даже успел прочитать на большой ангарной двери «Ванна №13». Изнутри потянуло теплым паром, а аномалия уловила за дверью большое количество воды. Интересно, если я освою способности Кукулькана до конца, то смогу чувствовать абсолютно всё вокруг? Любое тело или предмет, что потревожит землю, воду и воздух?
 — Я предвидела ваше желание умыться, и запустила самую лучшую из двадцати купален. Сюда подается энергия и горячая вода, а сервисный дрон с полотенцем и мылом уже доставил всё внутрь, –гордо сообщила Искра. — Это элитная ванна, в которой могли купаться не всякие жители.
 — Спасибо, Искра, — мне было стыдно скрывать от неё правду о Генде после всего, что она для нас сделала. Может, всё же я параноик, и стоит рассказать ей всё? Тем более, на джое наверняка сохранились записи боя с Кукулкьаном на лайнере, и Док, открывающий портал, это не могло её не заинтересовать! Тогда чего Искра молчит, и не спрашивает о нем?

Лагерь у моря 2. Часть 30 (продолжение в комментах)

Страничка на фикбуке. 

Ричард. Жилые отсеки бункера 112.

 Если бы кто-нибудь подошел ко мне месяца два назад и сказал: «Ричард. Ты будешь счастливо жить в другом мире, уничтоженном ядерной войной», тогда я просто рассмеялся бы нахалу в лицо. Но сейчас мне действительно не на что жаловаться. Бункер оказался неплохим местом во всех смыслах этого слова, в нём было предусмотрено практически всё для комфортного существования — от столовой и автоматов со всевозможными газировками до сауны и развлекательного кинотеатра. А про него отдельно. Фильмы будущего с полным погружением… Это нечто! Надеваешь нейрошлем и становишься непосредственным свидетелем событий от первого лица! Принцип передачи напрямую в кору головного мозга, минуя рецепторы. Идеальная иллюзия!
 Радовала не только обстановка и повышенный комфорт. Искра. Управляющая бункером с каждым днем становилась всё веселее, всё больше напоминая беззаботную девочку-припевочку, а не сверхсложный искусственный интеллект. Как-то, когда мы всей компанией собрались в кинозале, она включила в нейрошлемах трансляцию натуральной пор… кхм, эротики! Вот было неловко. Не всем, конечно же. Славя только хмыкнула, а Юля даже одним ушком не повела, словно они только это обычно и смотрят. А вот Саша, Саша покраснела до кончиков волос и с возмущенным писком ломанулась из зала, задрав трубой пушистый хвост, больше похожий в тот момент на ёршик. Ну хоть кто-то ведет себя как нормальная девочка!
 Что до приколов Искры. О, фантазия у неё оказалась неиссякаема! ИИ нацепила на хвост Юли бантик с кошачьим колокольчиком. Такая круглая штучка с перекатывающимся внутри металлическим шариком. Так что теперь ЮВАО могла свободно передвигаться по бункеру, не мяукая перед каждой дверью. Звуковые сенсоры заблаговременно улавливали перезвон, и Искра открывала затворы. А может, там просто был жучок. Ушастая не возражала против такого аксессуара.
 Кроме того, управляющая предоставила Славе доступ в исторические архивы и электронные терминалы библиотеки. Блондинка впечатлилась и теперь большую часть суток тратила на изучение событий, инфраструктуры, изобретений и карт будущего. Девушка просиживала перед монитором электронной библиотеки часами. Подозреваю, она записывает важные моменты, и по возвращению в наше время (если оно, конечно, будет), собирается передать данные Виоле. Золотоволосый паладин думает о благе мира, а не о себе. Не знаю почему, но мне не удалось разделить её энтузиазма. Это не наша реальность, и не факт, что информация окажется настолько полезной, как она думает. Иногда Славя банально забывала поесть — настолько её увлекла хронология событий. Благо её выручала наша новая знакомая, подкармливая девушку прямо в архивах, к вящему неудовольствию дронов-уборщиков. Механические круглые роботы, напоминающие автономный пылесос, с осуждающим писком собирали с пола крошки. Чем надо так завлечь Славяну, чтобы она не обращала внимания на то, что насорила?

 Ещё два дня ушло на полное обследование наших организмов. Пользуясь своим кибернетическим воплощением, а также медицинскими дроидами, Искра исключила серьезные проблемы со здоровьем всех своих гостей. Разве что Славе придется несколько дней пить витамины и всевозможные тоники. Хуже всех негативная среда поверхности сказалась именно на командире, она оказалась просто неподготовленной к таким экстремальным условиям. К счастью, всё обошлось без серьезных болезней, чему я несказанно рад. Меня, например, спасало поглощение энергии, подстегивая весь организм и позволяя превзойти ограничение слабой плоти. Да и тренировки в самых гиблых местах нашего мира давали о себе знать. Юля же бывала в переделках и похлеще. Так что текущее приключение для неки — это так, детская песочница, что вовсе не значит, что девочка заскучала с нами, нет. Хвостатая клептоманка перерыла почти весь бункер, перевернув его буквально с ног на голову, и, как сорока, натаскала в свою комнату много блестящих и интересных штук. Навскидку, там сейчас лежат: три полных коробки рафинированного сахара; несколько металлических лазерных указок; початая бутылка с валерьянкой (один день Юля проходила румяной и шатающейся, намурлыкивая под нос веселые песенки); одна большая кола; упаковка чипсов; камешек янтаря с застывшим внутри кузнечиком. Славя, глядя на такое, тихо шепнула мне на ушко: «Значит, Ульяна не обманывала… Где-то у ушастой коллекционерки таки есть пещера сокровищ».
 Но нас стало больше. Ровно на одну личность. Довольно интересную хвостатую личность. После допроса с пристрастием Искра сочла гостью достойной проживания в бункере, и в убежище 112 стало на одного жителя больше. Саша. Александра. Сашка. Вот где действительно характер практически не сходится с внешним обликом! Экзотическая внешность и ловкое тело — в маленькой неке сочетались с абсолютно нормальным, на удивление милым, характером. Темные волосы и шерстка на ушах и хвостике так и просились их погладить. Но — облом! Стеснительная. Первое время она нас троих натурально избегала, проживая на другом конце подземного уровня. Саша ела в одиночестве, и краснела, стоило только ей столкнуться в коридоре с кем-нибудь из нас, но не из неприязни… Довольно часто я замечал торчащие из-за угла любопытные ушки. Любопытство и наивность, совсем ещё мелкая, можно сказать — ребенок. Она нас остерегается, или, возможно, просто отвыкла от общества. Если сравнивать с Юлей, которая вела себя немногим серьезней, то разница всё же есть. Несмотря на то, что они, какого-то рода, одного поля ягоды, кошкодевочки совсем разные. Особенно это касается характера. В каждом движении ЮВАО скользила ненаигранная грация и вальяжность, сразу становилось заметно, кто из них больше похож на взрослую.
 Спустя неделю после нашего знакомства, Саша впервые села кушать рядом с нами, а не в одиночестве. Наверняка все эти дни она присматривалась к нам. Кошкодевочка, как и она сама, и человек способный лета… ну, почти способный летать. Ничего удивительного, что она не спешила с нами общаться, не думаю, что по поверхности бродит много компаний, похожих на нас. Робко примостилась на краешке стола со своей тарелкой. Но не тут-то было! Славя, не моргнув и глазом, пересела поближе к опустившей ушки девочке и стала ненавязчиво её тормошить. Поначалу та отвечала урывками, рассказывала про свою жизнь на поверхности, как бегала от всяких мутантов, как добывала пропитание, ночевала, где придется, иногда разжигая костер посреди пустошей. Блондинка оказалась благодарным слушателем, часто переспрашивала и уточняла детали. Невооруженным глазом видно, что она делала это не ради выгоды или чтобы выведать побольше — просто дружеский интерес и доброта, на которую Славя щедра как никто другой. И Саша оттаяла. Как раз с того дня она и набралась храбрости говорить с блондинкой обо всём. Заодно тогда и начала носить ей перекусы в архивы. Девочки часто беседовали о своем, не обращая на меня внимания. Общалась Саша и с Юлей, которую, кстати, видела! Непонятно как, ведь датчики аномалий, направленные на Александру, упорно твердили, что она не фонит, вообще! Но ведь и Славя тоже сейчас видит неку, хоть в отчетах о ЮВАО и указано, что лишь носитель аномалии способен узреть хвостатое чудо. Можно предположить, что с Юли слетела её перманентная маскировка, но Искра-то не видит кошку. Я запутался!

 — Кстати, Саша. Ты упомянула про костры. Но разве не опасно светиться на поверхности, тем более, в небе кружат враги? — спросил я у девушки, сейчас наслаждавшейся обществом Славяны. Если нам с грехом пополам удалось кокнуть лишь одну несчастную, подраненную виверну… Как на поверхности жила она? — Костер для имеющих крылья — он как маяк, видимый за много километров.
 — Лучше так. От них хоть убежать можно… — Александра дернула ушком и отвернулась к блондинке. Ну, Искра! Мне твоя шуточка с ванной будет ещё долго аукаться. НЕ виноватый я, Са-ша! Но об этом позже… — Наверху нельзя ночевать в темноте. Если нет луны или её заволокло тучами, то разжигай костер, ищи светящийся мох — делай что угодно, но не спи в темноте! Никогда. Не засыпай. В темноте!
 — Почему? — это уже спросила Искра, опуская на стол увесистый поднос с тарелками. Кстати, её тело в разы сильнее человеческого и весит больше, навскидку — килограмм на двадцать больше настоящей Мику, видимо, полимеры тяжелее простой плоти. — Из-за ночного монстра? Семнадцатый что-то такое писал…
 — Монстра? Неизвестно. Слухов сотня. От того, что это не переносящий света вирус, до того, что сама смерть выходит на охоту во мраке. Никто не видел эту напасть, никогда, — Саша отвечала, обхватив плечи руками. Миниатюрная девочка казалась слишком маленькой для серого стула на котором сидела. Маленькой и беззащитной. — Просто все наверху знают, что если оказался в темноте, то ты труп. Он найдет тебя, утром ты уже не проснешься. Или, ещё хуже — проснешься не собой… Да, и ещё: костер отпугивает зомбаков, что тоже неплохо.
 — Погоди-погоди. Повтори ещё раз, — я даже отвлекся от аппетитно пахнущего подноса. — Зомби? Серьёзно?
 — Тут нечему удивляться. Зомби, гули — всё одно. Ходячие тела без зачатков разума, не совсем мертвые, не совсем живые. Я исследовала одного такого, давно ещё, когда совершали дальние вылазки. Первичные животные потребности — и никакой корковой деятельности. Странно, что друг друга не жрут, — ответила вместо Саши Искра, щелчком пальца выводя на экран изображение и тут же его убирая. Зрелище разлагающихся тел — это не то, что полезно для аппетита. — Катаклизм, грянувший столетия назад, выпустил аномалию, что спала в недрах Земли годами. Виола изучала её много лет, но так и не раскрыла всех секретов «Кладбища домашних животных». Копать то место никто так и не решился, а простое сканирование не пускает глубоко под землю. После сотрясшего мир удара коим мы обязаны тому мутанту, зона аномалии, годами находившаяся на одном и том же месте, сдвинулась. Само её ядро каким-то образом рассеялось по миру. И сейчас, зомби не такое уж и редкое явление. Можно сказать, что встретить на поверхности ходячих мертвецов проще, чем живых людей.
 — Да. От них иногда даже весело бегать, если не брать в расчет запах, — подтвердила Саша. Кончики пушистых ушек игриво воспряли. Удобно, однако. Кошачьи хвост и уши служат неплохим индикатором настроения наших подруг.
 — Например, убегать порталом, да? — решил я перевести поток разговора в интересующее русло. Юля, ещё мгновение назад увлеченная приемом пищи, ненавязчиво развернула один пушистый локатор в нашу сторону. Забавно смотрится со стороны. Она правда думает, что не палится? — Не сочти за странный вопрос, но… как? Как ты его открыла? Юля тоже умеет делать подобное, но в этом мире у неё не получается создать проход.
 — А что она использует в качестве жертвы? — уточнила Саша, слегка потягивая носом. Соблазнительные запахи жареного мяса не смогли оставить её равнодушной, однако Александра всегда приступала к трапезе последней.
 — Платы? — тут уже удивилась Славя, и причины такой неоднозначной реакции у блондинки имелись: ни Юля, ни, тем более, Док никогда не говорили, что для портала нужна жертва. — Это вроде того кристалла, который ты разбила?
 — Ну да, — просто подтвердила Александра, и, на одно короткое мгновение, её взгляд изменился. — Для открытия портала нужна жизненная энергия. Своего рода плата. Без неё не открыть проход никуда. Я утащи… позаимствовала этот камень у драконов. Монстры хранят в них добытую прану живых. Берегла на крайний случай.
 — Прости, что обломал тебе такой побег, — улыбнулся я краем губ. Саша избегала смотреть мне в глаза, но и раздражения не проявляла. Вообще, она предпочитала держаться Слави.

 — Да ничего. Зато теперь я хоть в безопасности, — Александра почесала нос и подобрала под себя ноги, усевшись на стуле в позе эмбриона. — Не надо спать урывками вполглаза, бегать от каждой тени и кушать что придется. Тепло, насекомые не кусают, есть с кем поговорить. А что до порталов… Моё топливо — камень, но найдутся и те, кто использует жизни напрямую. Эх! Будь у нас таких камней несколько, то можно было бы и в ваш мир вернуться, и в мой. Для портала между реальностями жизненных сил нужно море, не думаю, что кто-то способен открыть его своими силами. Не удивляйся. Славя рассказала мне, что все тут гости. В самом прямом смысле этого слова.
 — Погодите, если драконы охотятся в основном на людей, а камень с жизненными, то… — Славя в ужасе застыла, прикрыв рот ладонью.
 — Да. В камнях душ в основном жизненная энергия жертв. Не только людей. Животные, даже те же зомбаки. Крылатым убийцам для растопки всё сгодится, — Саша печально поникла. — А раз энергию уже не вернуть тем, у кого отняли, использовать её плохо?
 — Мда, — было над чем задуматься. В первую очередь — над Доком и ЮВАО. Кто они такие, раз способны создавать проходы между мирами и при этом не пользоваться заемными силами? Или такой способ нужен лишь в этом мире? Надо срочно сменить тему. Вон как ушастая поникла.
 — Вкусно! — Видимо, такая идея пришла не мне одному. Славя с удовольствием разжевывала сочный жареный стейк. Она принимала пищу, словно аристократ, пользуясь ножом и маленькой вилкой, периодически прикладывая к губам салфетку. Примечательно, что такими глупостями в походе она не занималась, а тут, пользуясь случаем, блеснула манерами, в отличии от меня, просто и без изысков рвавшего мясо зубами. А что? В кои-то веки я не чувствую неловкость за столом. Сейчас, в окружении тех, кто мне небезразличен, пропали старые комплексы и стеснение. Скоро докачусь до того, что буду разгуливать в одной только майке и трусах, как Юля. Мы обедали в столовой, куда Мику только что прикатила целый поднос со всевозможной снедью. Девушка предпочитала делать это сама, не подключая автоматическую систему подачи. Ну и Саша иногда подключалась, даже готовить порывалась.
 — Приготовлено не совсем по рецепту, а в соусе есть немного яблочного пюре, но неплохо, скажи? — улыбнулась Мику, усаживаясь с нами за стол. Она не нуждалась в органической пище, но компанию составляла всегда. Тем более, сегодня в качестве аперитива выступали печеные булочки, приготовленные лично Сашей. Как призналась сама девочка, она любила готовить: пока была такая возможность, малышка готовила вкусности. Однако последние годы на поверхности не сахар. Но даже так, кулинарные таланты Александры неоспоримы. Новенькая даже поделилась со Славей рецептом крысы, запеченной в листе лопуха и глины. Бедняга. Нелегко ей жилось.
 — Кстати, о мясе. Это же белковые заменители, разве нет? Ведь запастись настоящими продуктами на много лет вперед невозможно, — отрезав кусочек мяса, я осмотрел его со всех сторон. Средней прожарки говядина, с волокнами мышц. Ближе к центру мякоть красная, а по краям — темнее и с хрустящей корочкой. Классическая медиум-прожарка.
 — Нет, конечно, — фыркнула Искра. — Всё вполне себе натуральное. На глубоких уровнях расположены бассейны с генномодифицированным фитопланктоном, он растет под светом солнечных ламп. Именно из него мы добываем сахар и белок, также планктон служит кормом для животных и удобрением для растений. Ничего не стоит заморозить несколько яйцеклеток тех же коров или цыплят и при необходимости вывести через инкубаторы. А пополнять их несложно, имея хоть несколько активных особей разного пола. С семенами растений и того проще. Я даже грибы выращиваю из мицелия. Кое-кто кстати уже добрался до них, да, Юля? Мам… Виола убила на это много времени, но всё же создала изолированный подземный мир, экосистему, способную существовать веками. По большей части мир будущего держится на нескольких прорывах в науке. Организация называла их «Семь чудес Виолетты Церновны». Лампы света — одно из них. Фитопланктон — второе. Кстати, всё это есть в данных на твоем джое. Неужели не читал ещё?
 — В точку! Сейчас меня больше интересуют другие книги, — ответил я, возвращаясь к трапезе. Можно подумать, что она не следит за моим КПК. Ага, конечно! Уж от чего-чего, а от недостатка любопытства Искра совершенно не страдала.
 — Да, я видела, что ты от корки до корки изучил «Аэродинамику для чайников», «Продвинутую физику» и «Конструкцию современных истребителей», — выдала меня с потрохами Мику, у которой был доступ к любой технике, начиная от центрального сервера бункера и заканчивая автоматическим массажёром для ступней — хорошая, кстати, вещь. Естественно, смотреть, что я читаю в электронной библиотеке, для неё дело пяти секунд. Виола пропустила одну важную вещь в воспитании Искры — право на личную жизнь. Ну и пусть, не имею ничего против. Что до книг — да, я искал способы летать. Именно летать, аки птица в небе, а не таранить реактивным снарядом стены.

 Девочки не особо следили за разговором. Саша и Славя обсуждали удобство большой ванной, в которую каким-то чудом затащили с собой хвостатую стесняшку и по полной там разошлись. Я бы посмотрел на это. Интересно, Мику ведет запись в душевых? Саша красовалась мягкими, уложенными и причесанными волосами — заслуга валькирии: сама Александра относилась к волосам по принципу «пригладила лапкой — и так сойдет». При всём при том, умываться она бежала впереди всех. Когда живешь на поверхности, начинаешь ценить горячий душ, как манну небесную, а так же по-новому смотреть на зубную щетку и бритву — по себе знакомо. Однажды даже вышел казус: я открыл дверь в купальню и неожиданно получил по морде мокрым полотенцем, слушая удаляющиеся вдаль шлепки банных тапочек. Приколистка с аквамариновыми волосами «забыла» сказать, что там занято, и даже дверь заботливо открыла! Прости, Саша, это не я! Хотя мелькнувшие на самом краю поля зрения «булочки» стоили того, чтобы схлопотать оплеуху.
 Сейчас малышка сидела рядом со Славей и похлебывала чай, периодически зыркая на меня исподлобья и дуя на и так не особо горячую жидкость. В чем-то они с Юлей всё же одинаковые — обе не любят горячую еду и питье. Юля просто ела свой стейк, урча и не обращая внимания ни на что. Сейчас поест, а потом, скорее всего, уснет. Вот уж кто умеет отдыхать по-кошачьи! Исследовав бункер, ЮВАО потеряла пыл и большую часть времени откровенно бездельничала. Что примечательно, после событий в ванной, она приходила ко мне ночевать. Спали мы в разных комнатах. По идее… Как итог, ночевали у себя в кроватях только Славя и я. Саша спала в вентиляционной. И её можно понять: там была точка, где сходились теплые потоки воздуха, обдувая свежестью со всех сторон. Именно это место Александра и выбрала для ночлега: натаскав прямо на жесткий пол несколько подушек и одеял, устроила там неплохое подобие султанской лежанки. Юля же гуляла от блондинки ко мне, чередуя ночлежки по одному ей известному принципу. Одну ночь спит со Славей, другую со мной. Как приятно звучит, а?
 Не раз и не два я встречал утро с прильнувшей ко мне хвостатой соней. И с каждым разом решимость перенести отношения из дружеского русла в нечто большее ощутимо росла. Слишком соблазнительна девушка Юля, слишком! Но пока что мы ограничивались только объятиями. Не последней причиной этому стали мои занятия, после которых я падал как убитый и только наутро понимал, что во время сна ко мне наглым образом залезли под одеяло. Да и кроме этого, Юля всячески оказывала мне знаки внимания. То хвостом по ноге пройдется, когда мы рядом, то потрется щекой. Одинокому сердцу уже и это бальзам. В общем, было отчего растаять и потерять голову. Но подобно герою тупого дамского романа, я боялся, боялся неосторожным движением разрушить нашу дружбу. Юля добрая, очень ласковая и невероятно прекрасная девушка. Второй такой просто нет! Не было, до появления ещё одной кошкодевочки. Однако Сашу ещё предстоит узнать получше, да и маленькая она ещё. Совсем ребенок. Ничего не рассказывает о своем прошлом. Потерять доверие такого чуда из-за половых гормонов? Да фиг там!
 После приема пищи все разбежались по своим делам: Славя — в архив, Саша — на склад, а Юля… Юля пошла спать. Подозреваю, в чьей кровати! Девочка определенно на что-то намекает. Вот только на что? Решено, сегодня я ей признаюсь. Сомневаюсь, что нека ещё не в курсе моих чувств, но иногда и простые слова тоже важны. Коротко завибрировал джой-бой, оповещая о входящем послании. От Искры: «Жду в указанном месте. Других не зови. Если захочет, может присоединиться ЮВАО».
 Мда. И как это понимать? Ну ладно, пойду. От Мику мы пока ничего плохого не видели. Думаю, девушка просто хочет показать что-то интересное. На это указывает расположение конечной точки маршрута. На карте мигал практически самый центр подземного сооружения. Ядро бункера 112. Если верить схеме, то это шарообразное помещение, в диаметре три километра и со стенами из стального сплава, толщиною почти с метр. Напоминает комнату, где мы впервые встретились с управляющей лицом к лицу, если это можно так назвать.

 Найти в огромном, размером с небольшой город, бункере, маленькую неку не составило труда. Как и предполагалось заранее, Юля изволила дрыхнуть на моем месте. Не «спать», а именно дрыхнуть, как это умеют только представители семейства кошачьих, грациозно развалившись по всей поверхности кровати и свесив с неё великолепный хвост. ЮВАО лежала поверх одеяла, трогательно поджав колени в позе эмбриона. Не знаю, каким образом девочка определяет во сне, кто друг, а кто враг, но в ущелье она просыпалась от каждого подозрительного шороха, здесь же спит как убитая. В комнате стоял полумрак, из всех лампочек осталась включенной лишь одна. Едва слышно работала вентиляция.
 — Юль, — тихо позвал я. Результат — ноль. Девочка только дернула правым ушком, повернулась на другой бок. Довольное сопение и тихий вздох стали её ответом. Она же опять только в трусиках и майке! И всё! Господи. Как прекрасны эти гладкие ножки, эти лодыжки. Из-под задравшейся во сне майки торчит плоский животик, размеренно вздымающийся в такт дыханию… — Юля, просыпайся. Рыбка. Сметана. Грибы!
 Добудиться красавицу не получалось, даже используя грязные приемчики в виде её любимой еды. Придется прибегнуть к тактильному контакту. Расслабился. Стоило только положить ладонь на пушистую макушку, как я оказался на лопатках. И это я! Тренированный боец! Позор! Ушастая мгновенно поймала меня в хитрый замок и перевернула прямиком на матрас. Нечеловеческая ловкость. Слишком расходятся миловидная хрупкая фигура и настоящие возможности её тела. Кстати, о теле. Какое теплое, мягкое…
 — А я предупреждала, что тебе никуда не деться, — без тени улыбки прошептала сверху нека. Боже! Она так близко, уши чувствуют горячее дыхание. Упругие бедра девушки ощутимо взяли в капкан, а ладошки Юли опирались на грудь, ненавязчиво прижимая к кровати. Дразнит, манит. Она так желанна…
 — Да я и не бегу вовсе, — только и удалось выдавить, когда прошел первый шок. Голос звучал хрипло, от неожиданности и возбуждения. Глаза Юли снова стали похожи на кошачьи, с вертикальными хищными зрачками. Что сейчас тому причина — темнота или азарт? Кто знает?
 — Да? Ну тогда… — начала было нека, но договорить я ей не позволил. Стоило только Юле немного ослабить хватку, как она оказалась в охапке, и, после резкого кувырка, охотница и жертва поменялись ролями. Не смог удержаться — в груди пожар и сладкая истома. Чувствую себя одновременно извращенцем, получая удовольствие от своеобразной борьбы, и счастливчиком.
 — Добыча тоже хочет играть, — улыбнулся я, удерживая кисти Юли. Девочка лежала на спине, удивленно приподняв ушки. Казалось, сам факт того, что кто-то смог уложить ЮВАО на лопатки, донельзя удивил кошку. Её хвост превратился в пушистый маятник с вяло колышущимся кончиком. Пришлось прилагать усилия, наваливаясь на неё всем телом, иначе убежит. Нека вырывалась, но явно только для вида, а не изо всех сил. Движения девушки ощутимо раззадоривали, возбуждая сидящего в каждом мужике голодного хищника.
 — Юля, я… я люблю тебя, — слова сказаны, и сказаны не для того, чтобы забраться к ней под юбку. Нет. Ты мне очень нравишься, очаровательная хвостатая особа. Сердце бьется как бешеное, а девочка подозрительно замерла, хотя мгновение назад елозила и выгибалась. Майка задралась почти до самой груди. Да. Лифчика и правда нет. Вообще ничего нет! Боже, и этот запах! Сейчас пар из ушей пойдет.
 — Любишь? — переспросила Юля. Хвостик задрал короткую майку ещё и сзади, демонстрируя серые трусики. Слегка расслабившись, нека томно легла на спину и вопросительно посмотрела мне в глаза, демонстративно лизнув тыльную сторону кисти. — А что это такое — любовь?
 — А? — сказать, что меня поставили в тупик, — значит, ничего не сказать. Я даже ослабил хватку, но нека так и осталась лежать, продолжая ждать ответа. Дыхание лежащей на лопатках девчонки так приятно чувствовалось кожей, что я неосознанно склонился ниже, стараясь, чтобы ни капли её тепла не прошло мимо. Ладони автоматически поглаживают то, до чего могли дотянуться. Левая ласкает расслабленное запястье кошечки, правая же лежит на талии. Мягкая, бархатная кожа. Такая нежная, и такая упругая одновременно. Хочется гладить и гладить, гладить и гладить, гладить и гладить… Всю жизнь!
 — Не знаю, — прозвучал мой ответ. Юля не разочаровалась, не стала фыркать, а просто склонила голову на бок, ожидая продолжения. Разве что слегка зажмурилась, прогибаясь вбок, подставляя его ближе к ласкающим ладоням. Совсем как млеющая кошечка. Это придало определенной храбрости. — И никто не знает! Все только болтают. Клянутся в верности, рассыпаются в пустых комплиментах. Но никто ещё не смог сформулировать окончательно, что такое есть любовь. Я лично думаю, что каждый любит по-своему. И никогда не отвернусь от тебя, никогда не захочу покинуть. Давай будем вместе. Всегда. Всегда!
 — Вместе… — повторила Юля, будто пробуя слово на вкус. Она не стала смеяться над моими глупыми словами, сказанными в горячке. Невидимая девочка, годами скитавшаяся в одиночестве. Может, она играет со мной, а может, и правда не понимает захлестнувших одинокое сердце чувств. Не понимает, насколько стала важна мне. Плевать! Я не отступлюсь от неё. Даже если буду отвергнут. — Вместе жить?
 — Да, — касаюсь мягкой кисти, слегка поглаживая лапку Юлии. Тонкие ловкие пальцы неки сцепились с моими. Даже просто взяв её за руку, я счастлив. Ладонь девчонки слегка сжалась, словно девочка хотела лишний раз проверить, каково это — держаться за руки.
 — Вместе ловить рыбку? — продолжила девочка, хитро прищурившись. Кончик нежно-розового язычка высунулся на миг, облизываясь. Мягкие губы Юли заблестели от влаги. Я почувствовал, как во рту скапливается слюна. Юля… От её грудного голоса по спине пробежали мурашки.
 — Да, — беру её за руку, не в силах отвести глаз от столь милого лица. Будь что будет! Я весь твой, ЮВАО.
 — Вместе играть? — Девочка сама подается навстречу. Губы так близко. Её груди касаются моей кожи. Эта майка такая тонкая… ткань совсем не мешает тактильным ощущениям.
 — Да, — сглатываю ком в горле. От волос девушки шел тонкий, едва ощутимый аромат, которым она меня уже давно покорила.
 — Вместе кушать и вместе спать? — произнесла самая желанная личность на свете, обнимая руками мою спину и слегка притягивая к себе. Нечто! Дикий микс из наивности, нежной женственности и непосредственной детской игривости. Где настоящая Юля? Этот характер уникален. Она то серьезная охотница, способная ловить голыми руками щук, то веселящийся ребенок, прыгающий за бабочками, то нежная девушка, залезающая ночью под бок, в поисках тепла. Если хищница таким образом хотела вскружить своей добыче голову, то ей удалось. И ещё КАК!
 — Вместе, — шепчут мои непослушные губы, тянутся к её шее, но за миг до желанного контакта девушка сама целует меня. Мягкие губы неки едва коснулись щеки, а я уже сгораю от прилившего к лицу жара. Девочка подо мной не лежала смирно, она мягко коснулась руками моей майки, ненавязчиво освобождая от одежды. Затем настала очередь штанов…

Замерзающий мир. Глава 1: Кулак севера.

Страница на фикбуке

                                                                                                                                             «Всё пройдет… и это тоже пройдет»

                                                                                                                                      Письмена на кольце Царя Соломона

***

 Дикий горный лес. Один внешний вид монолитного скального массива внушает мысли о чем-то древнем и великом. Заснеженные вершины каменных колоссов, на которых никогда не тает снег, редкие хвойные деревья на склонах, и густые рощи на горных полянах. Высоко в голубом небе ни единого облачка, только кружит свободно хищный беркут, ловя огромными крыльями восходящие потоки и внимательно высматривая с почти километровой высоты, не мелькнет ли где его сегодняшний обед. Яркое солнце и порывистый ветер превращают просто белый снег в искрящуюся феерию, калейдоскоп первозданной природной красоты. Вот только в этом самом, довольно изолированном, месте сейчас бодро вышагивали два незваных гостя.

 — Ви, ты, конечно, умница и всё такое, но, может, стоило взять нормальную полевую команду? Ну что мы тут вдвоем корячимся, как китайцы на фабрике?! — обратился к своей спутнице коренастый мужик средних лет. Грубая щетина, внимательный взгляд, крепкое телосложение и видимая невооруженным взглядом боевая аура выдавали в нем солдата. Ну, и ещё висящий на спине карабин, тоже о чем-то да говорил, мда. Экипированный в белую камуфлированную форму, специально утепленную для сверхэкстремальных условий, и в подбитых снегоступами валенках. В руках у него попискивало небольшого размера устройство с экраном, со стороны явно напоминающее грубую пародию на тетрис, только стоящее, как автомобиль. Он явно не привык к подобной работе, и то и дело оглядывал местность.

 — Этих-то? Извини, Кэп, но выходки ребят из твоего отряда уже переходят все границы. Они грубые, зарвавшиеся, утонувшие во вседозволенности засранцы, и, помяни моё слово, будешь и дальше их покрывать — добром это не кончится. Если до них не доберусь я, то размажет кто-нибудь посильнее, уж поверь мне, — ответила высокая девушка в абсолютно черном костюме. Вместо маскировки, Виола предпочла самый легкий, но, тем не менее, теплый комплект одежды, разработанный для секретных операций. Он поглощал максимум солнечных лучей, согревавших взамен массивной прослойки термоизоляции. На голове у девушки красовалась черная шапка, из-под которой на ветру развевался хвост длинных черных волос, а на лице были широкие лыжные очки, хоть частично защищавшие нежную кожу от обжигающего мороза.

 — Они каждый день жизнью рискуют, неужели парням нельзя иногда развлекаться? — Капитан и сам понимал, что его личный отряд уже вконец зарвался, ребята ходили по самому краю, и в обычной армии их уже отправили бы под трибунал, но при работе в отделе контроля за аномалиями им многое спускалось с рук. Слишком многое. Вот и ошалели от силы и вседозволенности. Взять хотя бы Оракула, которого они попытались избить. Только протекция Кэпа спасла тогда их тупые шкуры. А ведь они его даже поцарапать не смогли! Мужик дернул плечами, проверяя, на месте ли карабин. Для бойца его комплекции, вес винтовки через такую одежду почти не ощущался: упадет на снег — и не заметишь.

 — Мне тут никто лишний не нужен — только ты, я и пилот, который нас сюда поднял, — прошептали блестящие пухлые губы, щедро намазанные помадой, защищающей от обветривания. Виола приспустила очки, посмотрев на прибор в руках, гетерохромные глаза тут же заслезились от яркого солнца и сильного ветра. Один карий с легким красноватым оттенком, другой голубой, фактически — генетическая ошибка, мутация в коде ДНК, но такая красивая! Прав был тот, кто однажды сказал, что наши недостатки, порой, изюминка человека. — Если верить данным кибернетиков, то тут засекли такой всплеск аномального излучения, что рядом с ним даже бермудский феномен — это так, жалкие фокусы. Но прибор упорно показывает три процента. Может, пройдем ближе к центру?

 — Вполне, Ви. Там мы ещё не были. Да и ты у нас босс, — согласился солдат, невольно залюбовавшись переливающимися на солнце волосами девушки. Внешний вид Виолетты Церновны Коллайдер был не просто обманчив, а преступно обманчив! Шикарнейшее тело, с настолько соблазнительными формами, что текли слюнки даже у самых стойких, сочеталось в ней с незаурядным умом настоящего ученого. Именно она настояла тщательно обследовать эту низину, со всех сторон окруженную скалами. Ведь на горной поляне спутник засек всплеск аномалии невероятной силы. Потребовались месяц работы дронов, сужавших территорию поиска, и высокоманевренный вертолет, чтобы добраться сюда. И сегодня, уже четвертый час кряду, они вдвоем прочесывали местность в поисках источника излучения. — Хорошо, что у нас есть снегоступы, тут глубина снега под десять метров.

 — Больше. Кибернетики вчера посмотрели снимки, данные с метеоспутников за последний год, жалко, момент самой вспышки был скрыт облаками — осадков тут выпадает очень много, к тому же, снег сдувает с гор, и куда? Прямо сюда. Настоящая каменная чаша с интересным секретом, — поправила его Виола, делая шаг за шагом в сторону, указываемую прибором. Излучение росло: три процента, теперь семь, десять, двенадцать, снова десять. — Мы прошли! Назад!
 — Точно. Если верить этим шайтан-машинам, то оно прямо тут, — боец топнул по глубокому снегу, не особо разделяя энтузиазм своей подруги. Кто-кто, а он, скорее, тянул рутину, уже давно привыкнув, что аномалии со слабым излучением — не страшная вещь. Конечно, если у тебя за спиной отряд вооруженных до зубов спецназовцев. «Мелочь», а приятно.

 — Под снегом, значит. Сами мы его до следующей весны копать будем, ничего не поделать, — Виола задумалась, а затем вызвала по коммуникатору пилота, который посадил машину в нескольких километрах южнее, там, где нашлась более-менее ровная скала. Её не очень прельщала мысль показывать находку кому-то ещё. Кэп старый знакомый, и многим обязан лично аналитику, а другие агенты не столь надежны. Тем более, она и сама не знает, что скрыто под многометровым слоем белого безмолвия.

 Вертолет был на месте уже спустя пять минут. Громко работающие лопасти сдували снег с ветвей вековых сосен, пока снижающаяся машина не начала кружиться над участком, на который указала рука Виолы, пальцами, чью утонченность и изящество не могли скрыть и плотные перчатки. Круг за кругом, с работающими на максимум вертушками, пилот методично кружил машину над зоной. Первым из-под снега вылетел ошалевший заяц. Напуганный косой, до этого вряд ли вообще видавший людей (ближайшие села очень далеко, а сюда так и вообще своим ходом не забраться), ломанулся прочь, прямо по открытому полю, к вящей радости пикирующего с неба пернатого хищника.

 — Приятного аппетита, — широко улыбнувшись, сказал солдат, перекрикивая шум лопастей. Сам в прошлом заядлый охотник и рыболов, он с удовольствием смотрел, как охотится беркут. Рыхлый легкий снег летел во все стороны, целыми снопами искрясь на солнце. Они с Виолой предусмотрительно отошли подальше от импровизированных раскопок.
 — Ого. Ого. Ого-о-о! — Восторг ученой легко можно было понять. С каждым сдуваемым слоем на свет появлялись ледяные статуи — дюжина волков, соединенных прозрачными сосульками толщиной в человеческую руку. — Смотри, Кэп, какие скульптуры. Откуда они? Пойдем поближе!

 — Подожди, Ви! Ну куда, ну заче… а, ладно. Я с тобой! Да погоди ты! Откуда только прыть такая…– Даже армия не смогла бы удержать Виолу, когда на кону интересные исследования. Куда там простому спецназовцу! Именно поэтому она мерзнет тут лично, хотя может щелчком пальцев прислать на разведку почти роту солдат, с десятком лучших аналитиков в довесок. Как только пилот улетел, девушка бросилась к неподвижным изваяниям, громко шлепая ненужными уже снегоступами по промерзлой земле, пока её спутник не подметил одну деталь. — Ви, а ведь это нихрена не статуи!

 У Кэпа чуть не вырвалось словечко покрепче. Волки были живыми. Когда-то. Замороженные звери, под толстой коркой льда можно было разглядеть свалявшуюся серую шерсть, раскрытые пасти, в каждой из которых был полный набор клыков, вываленные языки. А соединяющие их ледяные тяжи — не что иное, как острые сосульки, протыкающие тела зверей насквозь.
 — Посмотри, Виола. Они будто бежали в одну сторону, –вояка проследил за тем, куда повернуты морды погибших животных. Волки стояли кольцом, будто окружив кого-то, и из самого центра этого кольца, подобно ледяному взрыву, раскинулась пронзающими лучами ледяная клякса. Удивительно прозрачный лед, чистый, как горный хрусталь и крепкий, как каленое железо. Лучи солнца, падали через него на землю, рассыпаясь солнечными зайчиками. Потоки ветра не отломили от сосулек ни крошки, а сами они настолько прозрачные, что в местах, где острия протыкали хищников, зияли сквозные дыры, и через низ спокойно проходил свет!

 — Занятно. Чем ближе мы к центру, тем холоднее, — Виола смотрела на коммуникатор со встроенным термометром, а также на измеритель аномалий. — И излучение под двадцатку. Учитывая, что это произошло довольно давно, остаточный фон впечатляет. Полюбуйся только. Джекпот!
 — Остаточный фон? А с чего он остато…– Капитан подошел вплотную к Виоле, которая кивнула на самый центр ледяной ловушки, той, что истребила целую стаю голодных волков, за один короткий миг проморозив их тела до самого сердца. Там, на земле, в месте, откуда брали начало смертоносные копья, различался четко отпечатанный на льду след. След большой человеческой ладони с растопыренными пальцами…

***Почти год спустя***

 Раннее утро. Мда, Док, и куда тебя занесло, а? Почему не пошел на практику в ближайший Мухосранск? Сидел бы себе спокойно в кабинете, никуда не выходил. Так нет же — подавай элитное место! Ну, после работы на скорой, уже мало что способно испугать. Железнодорожный вокзал встретил меня шумом, гамом и толкотней. В отличие от большинства пассажиров, так же, как и я, спешащих быстрее добраться от поезда в город, мне не приходилось бояться быть сбитым с ног. Комплекция не та, да и годы тренировок дают о себе знать: чтобы опрокинуть меня сейчас, нужен, как минимум, сумоист, а их на горизонте что-то не видно.

 В ближайшем магазине в такое время, естественно, закрытом, стояло зеркальное стекло. Так, что там с моим внешним видом после двух суток в плацкарте? Почти два метра рост, широкие плечи, темно-карие волосы, несколько темнее, чем обычные, уставшие карие глаза, помятая морда с небритой щетиной, скомканная рубашка, и, в дополнение образа — черный рюкзак. Из всего, что сейчас на мне надето, только джинсы выглядели не так, будто их только что достали из жо… кхм. Неудивительно, я почти всё время спал. Скорее бы добраться до места практики! Хоть душ приму. Интересно, работы много будет? Всё-таки детский лагерь. Всероссийский детский лагерь! Почти что небольшой городок со своими законами и атмосферой. Благо, высокая успеваемость и личные заслуги позволили попасть на такое место. За него серьезно боролся почти весь факультет, а в итоге поехать удалось лишь двоим. Хоть что-то во мне есть. Второй счастливчик уже там, он добирался на самолете. Буржуй.

 Утренний вокзал, безоблачное голубое небо. Толпа. Кругом эти — как их, мерзкие такие, ах да — люди! Сколько их тут! Сотни! Шум начинает ощутимо давить на уши, а народ —
основательно раздражать. Не привык я к такому «мегаполису». Жизнь в небольшом селе и работа в не особо отличавшемся от него ближайшем городе оставили свой отпечаток. А может, виной моему характеру и события прошлого, тоже не самого радужного. В любом случае, надо быстрее отсюда валить. Что-то слегка толкнуло слева и стало вякать на меня. Поворачиваю голову к источнику шума, который тут же затихает. Сопливый пацан, тощий, с наглой миной, которая тут же меняется, когда мы встречаемся взглядами. Промямлив что-то среднее между «извините» и «совсем охренели», он трусливо сваливает в закат, по пути пнув трусящую мимо дворнягу. Собака убежала, поджимая лапу и тихо поскуливая. Говнюк, её, значит, можешь ударить, вымещая свою злость! Может, пойти выбить ему пару зубов? Да пофиг, карма — злая сука, сама найдет и выебет. Рано или поздно, так или иначе. Кого-то нежно, а таких, как он — грубо, страпоном и в… Брр. Гнать такие мысли!

 Надоело. Всё. Да ещё и курить на вокзале нельзя, понатыкали повсюду эти запрещающие знаки! В двадцать три года мне, наконец, дали в зубы заветную бумажку, позволяющую заниматься врачебной деятельностью. Осталось только самую малость — завершить обязательную летнюю практику — и баста. Можно искать место, чтобы осесть на лет пять, нарабатывая опыт и стаж. На часах раннее утро, солнце ещё только появилось за горизонтом.
 Тогда откуда такое тепло в воздухе? Облюбовав себе скамейку под ближайшей елью, с удовольствием вытягиваю ноги. Жара для меня не проблема, а совсем даже наоборот. Прожив большую часть жизни у подножия гор и леса, начинаешь ценить моменты, когда тебе не холодно, не голодно и не сыро. Оглядываюсь. Вокруг нет никого в форме охранника, а значит…

 — Тут курить нельзя, — послышался приятный девичий голос сбоку. Именно девичий, звонкий, яркий. В нем не было на капли осуждения или издевки, а только участие. Свою роль он сыграл, остановив мой палец, уже собиравшийся крутнуть колесико зажигалки.
 — Знаю, — отвечаю, доставая сигарету изо рта и потихоньку поворачиваясь к говорящей. Голос-то у меня какой хриплый, может, и правда стоит завязать с табаком? Но горячий дым — единственная вещь, которая ненадолго прогоняет невроз и холод. — Но очень хочется.
 — Правила нарушают только плохие люди, — надула губы девушка. И голос какой, будто действительно думала, что я просто не заметил знаков! Даже стыдно. Немного. Передо мной очаровательный подросток. Тоже, на первый взгляд, больше семнадцати не дашь. Только вот до чего же красивая, однако! Высокая блондинка, в легком белом платье и со спортивной сумкой на левом плече. Тело выдает в ней если не профессиональную спортсменку, то, как минимум, основательно занимающуюся собой девочку. Смуглая кожа, плоский живот, узкая талия и восхитительные ноги. Но не тело было самым красивым — тонкие черты лица, голубые глаза и необыкновенные волосы. Две длинные толстые русые косы, доходящие до самого пояса! Никогда раньше я не видел такую прическу. Девчушка будто сошла с картины русского художника восемнадцатого века. Само воплощение славянской красоты. Тем временем она не унималась, продолжая сверлить меня взглядом учительницы, поймавшей нашкодившего хулигана с поличным. Девочка, я слишком стар для этого.

 — Сдаюсь, — жестом фокусника прячу пачку с зажигалкой в карман. Странно. Очень странно. Я поговорил с ней минуту, а она не отвела взгляда, да и на душе как-то тепло. У меня уже пару лет настроение довольно паршивое, а тут такое! Солнце ещё не показалось, а небо уже начало светлеть, воздух пахнет утром и предвкушением летнего зноя. Рядом с НЕЙ теплее! Так. Стоп. Мы это уже проходили. Второй раз я ни к кому привязываться не стану. Хватит. — Больше тут курить не буду, девочка.
 — Вот и славно. Здоровье надо беречь, и окружающих, и своё тем более, — улыбка девушки могла и ослепить, она глянула на часы, и упорхнула, напоследок махнув косами. И что это за странный хмык?
 — Когда-то, наверное, каждый из нас так думал… — проворчал я, глядя, как развевается легкое платьице. Да. Надеюсь, ты не разочаруешься в людях, как один парень пару лет назад. О вреде курения медики знают не понаслышке, но я просто не могу без сигарет. Пробовал этот новомодный пар — херня. Народ с перрона плавно рассасывался. Галдеж ощутимо уменьшался. Не последним элементом хаоса на этом самом вокзале была целая армия детей, скорее всего, направляющаяся в тот же лагерь. Ребятня орала так, что не спасали даже наушники с включенным на максимум рок-н-роллом.

 Откуда у мелких демонов столько энергии с утра пораньше? Особенно старались две рыжие кометы. Одна помельче, с красно-рыжим оттенком волос, довольно редкий цвет. Поджарая девочка с голубыми глазами и веснушками на озорном лице, такое ощущение, что она не стояла на месте ни единой секунды. На локтях и коленях по пластырю, потрепанные кеды и пыльная майка, на шортах — разводы от травы. Ладно она, ей на вид лет пятнадцать, пусть бесится, а вот её подруга… У неё цвет волос напоминал расплавленную медь. Чистый, переливающийся на солнце блеск, обалденная фигура, задор в янтарных глазах. Всего две девчушки навели шороху на весь вокзал, умудрившись: обкидать репейником стайку школоты; поиграть с волейбольным мячом; включить на весь перрон музыку из переносных колонок; покормить пирожком недавно обиженную собаку. Молодцы, конечно.

 Шорох неподалеку заставил повернуться. Я столкнулся взглядами с двумя зелеными озерами глаз, на миг утонув в них, выпал из реальности, а когда пришел в себя — увидел покрасневшую девчонку с отливающими фиолетовым оттенком волосами, уложенными в причудливую прическу с хвостиками. Фиолетовый? Серьезно?! А ведь на крашенные совсем не похожи, и сейчас далеко не две тысячи седьмой, когда такое было в моде. Она тихо ойкнула и, быстро отвернувшись, засеменила дальше, опустив голову вниз. За собой она тащила довольно увесистую сумку на колесиках. Тоже едет в лагерь? На первый взгляд, ей и не дашь восемнадцать. Приятные черты лица, в меру пухлые губки, очень нежная даже на вид кожа, изящные кисти и пальцы без единого следа лака. Просто аккуратно подстриженные, милые ноготки. Она убежала, хотя наверняка собиралась подождать тут на скамейках. Неужели у меня такой тяжелый взгляд? Легкий флер духов в воздухе — вот и всё, что осталось. А вот тело… эти формы…

 Трясу головой, развеивая наваждение. Слишком много тут впечатлений, тем более, с моим-то хобби подмечать каждую деталь. Встаю. Тут мне делать нечего. Веселье, игры, радость… Детство не вернуть. На миг я ощутил дуновение холодного ветра. Мой вечный спутник. Он словно наждачной бумагой прошелся по коже, вмиг покрывшейся мурашками. Отрешиться. Сейчас не до этого. Вдох-выдох. Расслабляемся, Док. Черт! А всего-то и надо было спокойно покурить! Ну, блондинка… До моря несколько километров, надо глянуть в гугл-картах, что там из автобусов едет на пляж. И пора бы выкинуть из головы эту блондинку! Уж слишком большое впечатление произвела незнакомка, искренне улыбнувшаяся в лучах утреннего солнца. А та фиолетововолосая так вообще… Нет, Док, мы это уже проходили. К черту чувства! Ты никому не нужен. Привыкай уже.

***

 Внимательно изучив схему вокзала на одной из табличек, я прикинул, что до автобусной остановки есть короткий путь, если срезать через ближайшую рощу. Судя по тому, что в траве между сосен отчетливо петляла вытоптанная тропинка, «гениальная» мысль приходила каждому второму в этом городе. Перехватив поудобнее рюкзак с пожитками и подавив в себе мысль о том, чтобы закурить, я без особой спешки двинулся вперед. Запах хвои и тень от деревьев немного притупили летний зной. В кроне одного из них мелькнула юркая тень. Белка? Птица? Люблю животных. Больше, чем людей, если честно. Они хотя бы не предадут, когда этого совсем не ждешь…

 Я как раз был на середине пути, где тропинка проходила мимо небольшого гаража. Утро определенно не собиралось становиться спокойным. На этот раз до моих ушей донеслись взволнованные голоса. Мда. Приплыли. Давешние знакомые, да в такой компании. Блондинку и фиолетовую красавицу прижали к стенке гаража. Трое парней, примерно моего возраста, обступили их со всех сторон, а вокруг, как назло, никого.
«Как никого? А я? Нет. Меньше лезешь в чужие дела — спокойней будешь жить. Совсем как последние пару лет. Тень, безразличная ко всему. Просто пройду мимо. Даже если избить их сейчас, потом они вполне могут попробовать отомстить».

 — Ну не ломайтесь, девчата, — один из парней видимо продолжал разговор, наседая на двух подростков. А они не выглядят крепкими. Типичные хамы, уверенные в своей жалкой силе. Будь их хоть на одного меньше… Меня они пока не заметили, слишком увлеченные своим делом.
 — Да, да, крошки. Мы ведь местные, тоже в лагерь едем, — ещё один включился в дискуссию, обводя товарищей руками. — Все трое там вожатыми будем. Подкинем вас, заодно перекусим, познакомимся поближе.
 А глаза-то какие сальные! Ребята, я вас, конечно, понимаю, обе девчонки — они нереально красивые, но это же натуральное нападение! Блондинка держится молодцом. Смотрит прямо, грудь колесом, в глазах — ни капли страха. А вот вторая выглядит так, будто вот-вот расплачется. Сумку на колесиках она сжала так, будто утопающий соломинку. Зеленые глаза полны паники, а руки мелко трясутся. Нет, нельзя ввязываться в это, пройду мимо.

 — Спасибо за предложение, но мы как-нибудь сами, на автобусе, — отказалась светловолосая. Она бросила короткий взгляд в мою сторону, но тут же отвернулась, делая вид, что меня тут нет. Как благородно! Пойду, пожалуй, дальше, пока и меня не впутали.
 — Да ладно вам! — как раз в этот момент один из них навис над фиолетовой, испуганной мышкой прижавшейся к грязной стене гаража. Он был так близко, что почти касался её лица, и за секунду, прежде чем приставала успел схватить её за руку, блондинка резко шлепнула по ней ладонью.
 — Мы — никуда — с вами — не — пойдем! — четко сказала девушка, закрывая собой подругу.
 — Ну, сучки, сами, блядь, напросились! — потирая ушибленную ладонь, прошипел негодяй. — Ребята, проучим их? Папа прикроет, как обычно, можем делать, что хотим, и камер тут на тропинке нет. Ваще лафа!

 После чего блондинка получила весьма сильную пощечину, а второй начали выворачивать руки. Не знаю, почему я просто не прошел мимо. Вот честно. Романтическую и рыцарскую дурь жизнь из меня давно уже выбила. Жестоко выбила. Ещё там, на заснеженной вершине, когда мне открылась простая истина: все вокруг — потенциальные враги, и верить можно только себе, надеяться только на себя. Блондинка никак не подала виду, что заметила меня, этим и подкупила. Никогда раньше я не видел таких непокорных глаз, такого твердого и несгибаемого духа. ТАКОМУ человеку, пожалуй, помогу. Тем более, годы после того инцидента я посвятил своей силе и выносливости. Тому, что однажды уже спасло мою жизнь. В этом жестоком мире нет ничего важнее силы. Надо только контролировать себя, беречь старый секрет.

 — Эй, ребята, может, прекратите балаган и доберетесь до лагеря с целыми рожами? — Что я несу? Даже со стороны выглядит смешно. Блондинка удивленно подняла брови, на щеке девушки краснела ссадина. Её подругу так вообще перемкнуло, она застыла соляным столпом.
 — Чё? — Немногословно подметил тот, кто ударил блондиночку, делая два шага ко мне, тем самым делая ОЧЕНЬ большую ошибку. Он отошел далеко от своих друзей… — Слышь, дядя. У меня пахан губернатор города, мне поху…

 Договорить он не успел. Тот, кто учил меня драться, как-то сказал: «Если противников больше, не выебывайся и бе…» Нет, не то. Ещё что-то было. Ах, да! «Если противников больше, а бежать нельзя, то бей так, чтобы после твоего удара не встали…» Резкий размах, плюс солидная разница в опыте и весе. Скорее всего, задирать парочку девчонок — это максимум, что они могут. Прямой удар в нос. Хруст ломающихся хрящей, как музыка, прозвучал в лесу. На землю упал как пацан, так и парочка его зубов. По челюсти ручейками стекает кровь. Минус один. Мои бедные костяшки пальцев. Больно! По телу пробегает озноб. Нет, нельзя терять контроль! Я и таблетки утром не пил.
 — Мне только двадцать три. Какой нафиг дядя? — Собраться. Такие отморозки и пырнуть могут, как два пальца, хотя, вроде, на виду у них оружия нет. Сердце колотится, не дай бог, сейчас мой привычный приступ будет. Глазами показываю девочкам, что лучше бы им бежать. В идеале, пока оставшиеся двое идут на меня, они свалят, а следом сделаю ноги я. Светловолосая явно разделяла это нехитрое мнение и тащила подругу прочь. Но пурпурная девочка, видимо, окончательно вмерзла в землю от страха. Зеленые глаза бегали, часто кидая взгляд в сторону парня, стонущего на не обсохшей ещё от утренней росы траве.

 — Ну, теперь ты попал! — Меня обходят с двух сторон. О, а они хорошо умеют нападать толпой на одиночку. Не впервой, поди, ублюдки. Вот только болтают много.
 Не став тратить на время на пустые слова (а они тут не помогут, раз у них есть крыша), я пригнул колени и сделал вид, что жду в боксерской стойке. Стоило только им шагнуть, как один получил тяжелый удар сбоку. Ногой. В самое уязвимое место, даже девочки слышали хруст его коленного сустава. Минус два. Бокс? Карате? Ещё какая-нибудь спортивная фигня? Нет. Это просто банальный способ защитить себя, а никак не честное соревнование. Понадобится — рви врага зубами, кидай камнями, бей по суставам и глазам! Стук-стук. Чертово сердце. Ну реально, не сейчас! Тут свидетели!

 Сзади раздается топот шагов, приглушенный травой. Черт! Среагировать уже не успеваю. Что-то очень больно бьет в бок. По всему телу пробегает судорога боли. Давно меня не сбивали с ног, даже обидно. Кое-как поворачиваю голову. Тело ноет, в голове звенит. Стук сердца превращается в автоматную очередь.
 — Получил? — В меня плюют окровавленной слюной. Как первый противник так быстро оклемался? В руке электрошокер, которым меня и ударили. Трусы. Наверняка и девочек планировали садануть. Точно, он подходил к блондинке держа руку в кармане! Я на ногах по двум причинам: первая — тренированное тело и воля, а вторая — о нет, её лучше не знать. Никому. Стук-стук-стук. Стук-стук. Стук. Упрямый мускул. Уже начинаются перебои. Бью себя в область сердца, пытаясь отсрочить неизбежное. Так мне и дали время, щас!

 — Вот тебе ещё! — Попытавшись встать, я получил удар в спину от третьего нападавшего и снова повалился навзничь. Снова удар шокером, и ещё. Больно! Мышцы болят, из глаз сыплются искры. Стук-стук. Стук… стук… Бейся. Бейся, чертов кусок мяса! Глаза застилает синяя пелена. О нет! Стук — и оно замирает. Одна реальность наползает на другую. Подлесок исчезает, превращаясь в заснеженную гору. Вокруг стая, кольцо голодных волков, оно сжимается, всё теснее, теснее… взгляд у зверей пуст, тяжелое дыхание и вываленные языки. Облачка пара вырываются из раскрытых пастей, белые клыки остры. Я лишь добыча, которую звери сегодня убьют и съедят. Моя жизнь. Под угрозой? Ещё несколько ударов и будет худо. Я не умру!
 Биение сердца останавливается, а вместе с ним, исчезают все чувства. Страх, боль, сожаление, всё лишнее прочь. Только стремление жить. Холод. Ненавижу холод, пусть он и часть меня уже давно. Встаю, легко перехватывая занесенную руку с шокером. Как холодно! Лед во мне, лед вокруг. Лето никуда не делось, лишь я каменею. Буквально замерзаю заживо. Сердце не бьется, не вздохнуть, в ушах воет ледяная вьюга. Надо держаться. Частично возвращаюсь в реальность, прогоняя стужу, вот только полупрозрачные призраки волков, которых вижу только я, безмолвно смотрят на происходящее из-за деревьев. Ждут.

 — Что за… — испуганно проблеял обреченный. На секунду я увидел в глазах подонка своё собственное отражение. Бесстрастный ледяной взор. Обычные карие глаза стали жестокими, небесно-голубыми, а с моей кожи шел едва заметный холодный бриз, заставляющий траву вокруг жухнуть и скукоживаться. О, вы, три урода, дорого заплатите мне за этот срыв! Удар в челюсть. За покрытым инеем кулаком, в воздухе остается различимый сверкающий след, а враг падает на траву как подкошенный. В том месте, куда пришелся удар, образуется багровый синяк-след от множества мгновенно лопнувших сосудов. Призраки пожирают упавшего голодным взглядом, словно умоляя: убей, убей, убей! Волчий вой. Холодно. Голова почти не работает без притока крови. Надо скорее приходить в себя, иначе будет поздно. Тело дрожит от злости. Почему? Я же так люблю тепло! Почему только один человек мерзнет сейчас под летним солнцем?!

 Взять себя в руки. Вдох-выдох. Давай, Док, нельзя светиться. Сердце робко делает первый удар, ещё один, и ещё. Холод неохотно отпускает, а хищники дружно разворачиваются и исчезают среди стволов и кустов. Так, а почему меня не бьет третий?
 — Девочки. А-а-а… это кто его так? — изо рта вырывается предательская струйка пара, впрочем, надеюсь, они не успели увидеть. Слишком быстро всё произошло, да и на стресс можно многое списать. Блондинка придерживала свою подругу, а под ногами лежал последний из отморозков, с окровавленной головой. Кожа на черепе лопнула, щедро орошая всё вокруг брызгами. Рядом с ним валялся приличных размеров камень, край которого был весь алый. Точно! Я же слышал краем уха глухой удар. Ну пурпурная, а выглядела такой тихой и напуганной! Будь удар чуть сильнее, и он бы уже отчитывался о прибытии в аду, вымаливая котел попрохладнее.

 — Лена. Лена! Поговори со мной. Дыши, слышишь?! Леночка… Ну что ж ты… — Блондинка в ужасе металась вокруг неё, а Лена, просто смотрела на свои руки, с каким-то обреченным взглядом. Губы девушки беззвучно шептали разную чушь. Тот, кто получил удар камнем, лежал неподвижно, но хотя бы дышал. Остальные двое подвивали, баюкая травмированные части тела. Обломалось ваше нападение. Несмотря на свои недостатки, холод полностью меня подлатал, все ссадины и последствия ударов током исчезли практически без следа. Который раз уже это меня спасает. Надеюсь, удастся сохранить способность в тайне — не хочу провести остаток жизни в лаборатории или за решеткой.
 — О, полиция. Как всегда вовремя, — я смотрел, как по тропинке, тяжело дыша, бегут два толстяка в форме, а следом за ними охранник вокзала с собакой и маленькая рыжеволосая девочка.

***Пятью минутами ранее***

 — Рейс до Москвы отправляется с третьей платформы через десять минут. Повторяю. Рейс до Москвы отправляется с третьей платформы через десять минут, — звучал голос из громкоговорителя. Довольно жиденький поток людей постепенно занимал свои места.
На перрон поднимаются двое: крепкий мужик в льняной рубашке, груженый большим туристическим рюкзаком, и красивая женщина с небольшой сумочкой.
 — Ви, ты уверена? — спрашивает он свою спутницу. Немаленький вес для солдата сущий пустяк, он его даже не замечает. Да и не таскать же тяжести хрупкой девушке? — Столько времени потратила на контакт с ЮВАО, и теперь просто всё бросишь? Даже не подберешь на него кого-то из Организации?

 — А что делать, я не могу провести тут остаток своей жизни. Лагерь, бесспорно, неплохое место, но дел просто по горло. ЮВАО, как она вообще связана с этим местом? Может, любит на отдыхающих смотреть? Эта девочка неуловима! — Виолетта Церновна дышала с трудом: нечастая физическая активность, жара плюс грешок в виде курения не очень хорошо сказывались на её здоровье. — А на моё место подобрали хорошего гражданского специалиста, послужной список не хуже, чем у наших медбригад, так что лагерь не останется без помощи.
 — Зря только таскали столько оборудования, — боец тряхнул сумкой под полсотни килограмм, будто она была бумажной, и высунул из бокового кармана небольшой прибор с экраном, размером с телефон, и даже замаскированный под очередной китайский продукт, он на самом деле являлся портативным измерителем аномального излучения. — Они вообще работают, эти прототипы? Он ни разу не пискнул в лагере!

 — В ЮВАО может не быть активного фона, — пояснила темноволосая красавица, на которую бросали взгляды добрая половина пассажиров. Говорить так свободно про аномалии они не боялись — мало ли что могут обсуждать два человека? С поголовным засильем России-матушки ролевиками и анимешниками всех мастей всё можно списать на очередной ивент или игру. А затем добавила, но уже потише: — Да и что, по-твоему, аномалии встречаются на каждом шагу, да?
 В этот самый момент произошло сразу две вещи: из рощи выскочила юркая девочка, со всех ног помчавшаяся в сторону будки охранников, а прибор издал истошный писк. На сенсорном экране красовались всего две цифры: 29%.

Глава 4: Прохладное приветствие.

Страница на фикбуке


Однажды я был счастлив. Глуп, слеп, беспечен…, но счастлив. О, эта иллюзия любви и взаимности! Как же легко она разбивается, раз и навсегда обжигая душу ледяным отчуждением! Когда человек, которого ценил больше всего на свете, предал меня, тогда и появился «Я», Я-настоящий. Не глупый юнец, что счастливо смотрит в будущее и верит другим. Нет. Этот поезд ушел. Мир перестал играть прежними красками. Больше никому и никогда я не открою место для удара. Ничего не прощу и жестоко расквитаюсь за каждую царапину. Рано или поздно, так или иначе.



***



А в атриуме этого корпуса довольно просторно, впрочем, все корпуса лагеря — многоэтажные монстры. Большие окна, высокие потолки, несколько стендов с различными вывесками. Стоило только переступить порог, как на мне скрестились взгляды сразу нескольких десятков глаз отдыхающих, разного пола и возраста. Блин! В таком непрезентабельном виде попасть прямо на сбор отрядов! А, ладно, пофиг. Перед кем тут перьями махать? Тем временем от основной кучки людей отделилась одна девушка и быстрым шагом направилась в мою сторону. Её ладная фигурка оказалась мутно знакомо… Стоп. Нет-нет-нет! Бежать отсюда нафиг!


— Док! Почему ты выглядишь так, будто добирался сюда пешком и при этом ночевал на вокзалах с бомжами?! — сказала Ольга Дмитриевна, то ли сочувствуя, то ли строго осуждая. Личность она весьма колоритная. Красивая и стройная фигура, правильные черты лица, зеленые глаза и густая копна блестящих карих волос. Форма вожатой лагеря с её любимой изюминкой — небольшой белой панамой на голове. Смотрится, между прочим, просто супер. Юбка до колен, подчеркивающая стройные бедра, белоснежная рубашка, повязка на руке с орлиным гербом и подписью, обозначающей наш корпус. Несмотря на то, что она старше меня (главное вслух не ляпнуть), Ольга напоминает восемнадцатилетнюю девчонку. Коварная красота, за которой скрывается строгая, но в глубине души добрая и чуткая женщина. Очень в глубине.


— Много чего случилось. Рад тебя видеть, Оль, — улыбка вышла абсолютно искренней. Без грамма натяжки, правда, я правда рад видеть эту девушку. Мы познакомились ещё на курсах первой помощи, давным-давно. Мне они были нужны в обязательном порядке, ну, а ей же… Ольга училась на педагогическом факультете, но хотела уметь оказать медицинскую помощь своим подопечным. В любой ситуации. Уже тогда я был немного не в себе, после определенных обстоятельств, но она быстро раскусила, что да как, и попыталась сблизиться. Не сказать, что мы стали друзьями, но я помогал ей с учебой, а она помогла мне не сойти с ума в этот тяжелый период моей жизни. Поддержка, пусть даже только моральная, очень многое значит для человека. Вот такой вот немного грустный, взаимовыгодный симбиоз.


— Боже, ну и ужас! Ты опять в историю попал?! Кто на этот раз отправился в реанимацию? — Девушка отряхивала мою одежду, но этого ей было явно недостаточно. Заботливая, внимательная, добрая. Столь прекрасные качества в ней удивительным образом сочетались с чудовищной ленью, невообразимой властностью и чистой формой женской тирании. Вон её отряд уже стоит по стойке смирно, в отличие от галдящих и прыгающих козликами детишек других вожатых. Мда, товарищи, не повезло вам. Или повезло? Это с какой стороны посмотреть. Ольга вас в обиду не даст, но баклуши бить не позволит. Это лето вы запомните на всю свою жизнь.

— Я?! В историю? — Какая экспрессия, какое мастерство! Да мне можно «Оскара» дать, за натурально сыгранное удивление. — Когда это я в неприятности влипал? Они сами напросились. Даже не покалечены, почти…


Пару мгновений девушка стояла с каменным лицом. Затем, краешки её губ растянулись в улыбке. Оля. Она изо всех сил старалась себя сдержать, но всё же совсем по-детски прыснула со смеху.

— Аха-х! Ты!.. Ты как всегда!.. Ладно. Будем считать, что просто споткнулся и испачкался. Лови, катастрофа ходячая.

— Это от чего? — я «ловко» поймал звякнувшую связку из трех ключей. Ну как поймал —

уронил, поднял, отряхнул. Вот.

— На первом этаже есть душевая для вожатых, — объяснила Ольга Дмитриевна, поправляя повязку на предплечье и хитро улыбнувшись. Да-да, дай угадаю, ты там точно сачкуешь минимум час в день, госпожа «лень во плоти»! — Сейчас там точно никого не будет, у нас по расписанию знакомство смены с лагерем, так что иди, и приведи себя в порядок.

— Спасибо.

— Нет уж, одним «спасибо» ты не отделаешься, — Ольга уперла руки в бока в её любимой манере «я тут царь, все быстро падите ниц». Смотрелось довольно комично, но отдыхающих наверняка пугало. Эта показная строгость, за которой скрыт океан доброты. И почему у нас ничего не сложилось? Наверное, мы просто встретились слишком поздно. — Потом жду от тебя всех подробностей. В красках! Надеюсь, твой талант рассказчика не исчез.

— А куда он денется? — проворчал я. Ольга одна из немногих, кто знал мои хобби. Охота, рыбалка, туризм и графомания. Мы и правда о многом болтали, казалось, вечность назад. Ещё один жирный плюс лагерю — за такую вожатую.


Поблагодарив её за заботу, я направился в сторону душевых, распугав по пути стайку школьниц своим неопрятным видом. Тихо брел, стараясь держаться подальше от скоплений народа, благо ширина коридора позволяла. Однако от косых взглядов это не спасало. Ладно. Как будто мне не всё равно. Неловко, но не смертельно. Мнение большинства для меня уже давно ничего ровным счетом не значит. О, а вот и дверь в душевую.

С легким щелчком замок отворяется, и я попадаю в полутемное царство шкафчиков и скамеек. Со стороны самих душевых кабинок пахнет сыростью — кто-то уже успел ополоснуться с утра пораньше. Так, а вот мыла и полотенца для меня пока не предусмотрели. Хорошо, что и мочалка и полотенце есть с собой, в рюкзаке. Заодно и одежку сменю, чтобы не стыдно было в административный корпус показаться. Свет включать, пожалуй, не буду. Дам глазам отдохнуть от яркого солнца.


Через минут десять усиленного оттирания кожи щеткой (моя личная находка, по идее, её делали для купания лошадей, но уж больно она приятная, и мытье, и легкий пилинг в одном флаконе — красота!), можно сказать, я заново родился. Приятно, свежо, даже хочется просто так постоять, в темном и спокойном месте. Выключив душ, я поднял голову кверху, прислушиваясь к ликующему телу. Усталость, пыль, нервное напряжение — всё это утекло вместе с теплой водой. Свет я так и не включал. Тишина… Спокойствие… В такие моменты напрочь выпадаешь из реальности.


К сожалению, пора закругляться. Не торчать же тут целый час? Открываю дверцу душевой, мельком подметив, что что-то маячит за матовой поверхностью стекла кабинки. Я не придал этому значения сразу, а зря… Когда в мозгу щелкнула мысль, что кто-то тут есть ещё, я уже стоял в помещении, в одном только полотенце, и то, на голове. Мой взгляд встретился с двумя парами глаз. Лазурными, и светло-зелеными, принадлежавшими тем самым двум девицам, а затем, тело молниеносно переместилось за шкафчик, открытая дверца которого, позволяла видеть только мои щиколотки. Жалобный скрип разнесся по комнате, а сама створка чуть не сорвалась с петель, настолько резко я её дернул.


Так. Дело пахнет керосином! Уже представляю заголовки завтрашней газеты: «Затаившийся в душе маньяк-извращенец подкараулил двух невинных девочек». Блин, а я ведь так расслабился, что даже не слышал, как они вошли! Вода и свет были выключены… Как ни посмотри, а со стороны, это выглядит очень даже странно!

— П-простите, мы не знали, что тут кто-то есть, — первой обрела дар речи блондинка. Я аккуратно выглянул сверху дверцы, дабы оценить дислокацию противника. Для этого мне не пришлось даже вставать на носочки. Блин, могла бы хоть покраснеть, ради приличия! Девочки не успели раздеться, и слава богу, хоть на этом. Хотя-я-я-я… Так. Не время мечтать. 3D девушки — зло!

— Я думал, это душевая для вожатых, — максимум спокойствия в голосе. Нельзя выдавать того, что у меня сердце сейчас в пятки уйдет. О, да, так в протоколе и напишут… «Извращенец пытался оправдаться общими фразами».


— Так-то да. Но другие ванны сейчас закрыты, а тут было так тихо и… — сказала вторая девушка. Лена усиленно отводила взгляд, но пару раз мельком глянула в мою сторону. Вот у кого видно смущение. Всё личико ярко-красное, до самых корней волос. Да и голос слегка звенит. От этого зрелища в душе что-то перевернулось. Захотелось обнять её. Коварная девчонка, одним своим нежным голосом зачаровывает! Держись, Док.

— И мы подумали быстренько освежиться, — закончила за неё Славя, нервно улыбнувшись и пожимая плечами. Нет, правда. Что за реакция? У тебя нервы из стали? — Кто знал. Прости ещё раз. Нам выйти, наверное?

«Наверное?!» Вот…вот… да писец! Девочка, ты — это что-то с чем-то!


— Да я уже всё. Купайтесь, — пока мы болтали, я успел нацепить свою нехитрую сменную одежду и даже совладать с бешеным сердцебиением. Надо же, растем! За сегодняшний день я говорил с девушками больше, чем за последние два года (не считая работы, надевая халат, я абстрагируюсь от собственной личности, превращаясь в робота)! — Только пусть этот… инцидент, — о как завернул! — останется между нами, я не специально. Просто… увлекся, вот и не услышал, как вы вошли. — «Записи прокурора: преступник умышленно пытался скрыть свои грязные намерения, вводя в заблуждение двух доверчивых девушек».


Покидал я душевую в легком смятении. Блондинка вела себя так, будто по десять раз на дню видит голых мужиков: улыбалась, подбадривала, говорила, что казусы случаются с каждым. Лена же, напротив, просто молчала, по-моему, даже дышала через раз. Произвел впечатление, ничего не скажешь. А с другой стороны — сами же в вожатскую душевую приперлись! Никто их не звал! Они жгли меня одним своим видом, своей красотой и теплом. Хотелось разорваться между двумя чувствами: либо броситься прочь, либо не отходить ни на шаг. Оба варианта пугали. Чертов социум! Просто. Оставьте. Меня. В покое!


***



Вечерело. Солнце медленно и неохотно садилось за горизонт, напоследок окрашивая мир в багровые тона. Красота. Ничего не скажешь. Этот свет красил даже белые стены кабинета, заменяя собой самую красивую живопись. Умиротворяет. Природа — одна из тех вещей, что ещё радует меня в этом мире. Ну, ещё жратва. Определенно, жратва. И ещё… нет. О таком в приличном обществе не говорят… Хотя… Все мы подвержены древним, как мир, инстинктам. Человек — это примат. Высокоорганизованный, умный, жестокий, но примат. Живое, сука, существо. Мы тоже любим есть, спать и трахаться. Все. А куда ни посмотри, так наткнешься на чистоплюя с нимбом над головой. «Приличное общество», фу! Лицемерие и ложь.


Хватит думать о плохом. Последние годы я что-то совсем скурвился. Скоро смотреть нормально на других людей не смогу. Хва-тит. Надо искать в жизни положительные стороны (аж самому смешно стало). За окном затихает шум лагеря. Всё реже доносятся наверх детские крики, смех, смолкают птицы, затихает последнее эхо лагерного радио. И только шум прибоя всё так же размеренно звучит за окном. Кстати, о положительных моментах. Я наконец-то спокойно покурил, втягивая в легкие горячий дым. Иногда мне кажется, что пристрастие у меня вовсе не к никотину, а к этому вот ощущению тепла в груди. Раз уж больше согреться нечем. Даже кондиционер стоит выключенным. Мне не жарко. Любое тепло — это благо. Ха. Надеюсь, в аду мне найдут котёл погорячее.


В принципе, день пролетел незаметно, прошел мимо в кромешной суете, почти не отложившись в памяти. Ну, разве что те бездонные зеленые глаза, в выражении которых не разобраться даже мне. Так, что вообще сегодня произошло? Сначала я отчитался в администрации о прибытии, получил ключи от своего кабинета и соседней с ним комнаты, в которой, собственно, буду жить. Осмотрел медицинское крыло, чтобы знать, какое оборудование и лекарства есть под рукой. Хорошая, кстати, привычка, оставшаяся ещё со скорой. Умение вслепую найти нужную ампулу и шприц в укладке. Иногда счет шел на секунды. Давно уже я не испытывал того чувства адреналинового подъема, которое дарила работа в бригаде. Даже когда дрался сегодня утром, сердце не трепетало. Не было ни страха, ни особой боли. Чувства сглаживаются. Замерзают… Со мной творится что-то не то. Определенно. И, хуже всего, что мне абсолютно наплевать. Выживу. Это главное.


Так, а что тут? Удивительно! В сейфах простого лагерного кабинета столько разных препаратов, что позавидует даже небольшой стационар! Да и само крыло, располагавшееся на третьем этаже корпуса, оказалось очень уютным. Хотя бы то, что оно упиралось в тупик, и по нему не бегали туда-сюда все кто попало, уже большой плюс. На рабочем столе кабинета, в котором раньше хозяйничала Виолетта Церновна, располагался довольно мощный компьютер, и даже присутствовало соединение с Интернетом! Дас ист фантастиш! Вот сейчас ещё отделаюсь от одного надоедливого засра… кхм… пациента, и будет совсем хорошо.

— Входите. Кто там стучит?


***



— Итак. Вы утверждаете, что страдаете от запора, и просите самое сильное слабительное, какое только есть в наличии, я правильно понял? — Передо мной стоял один из вожатых, знакомый мне ещё по вокзалу. Тот самый, который просто так пнул пробегавшую по перрону псину. Личность, которая из банальной жестокости причиняет боль животному, просто не может быть душевно здоровой. Тщедушный паренек, с крысиными чертами лица и бегающими глазками. За всё время, что он провел в кабинете, Павел ни разу не посмотрел мне прямо в лицо. Дурак. Хочешь меня обмануть? Долгие годы вынужденного одиночества, где общение с людьми я заменил наблюдением за ними же. Каждый жест, каждый взгляд и каждое движение что-то да значат на языке тела. Ты для меня как открытая книга. И ты пиздишь.


— Именно-именно! Всё так, — он охотно закивал, не замечая скептического выражения на моем лице. Сарказм уже настолько пропитал моё мировоззрение, что порой я сам не замечал, когда начинаю его использовать. — Уже неделю не могу сходить на дальняк, помоги мне, Док!

— Да легко. Сейчас мы вас вылечим. Ложитесь на кушетку, снимайте штаны. — Так. Контролировать голос. Спокойно, без капли издевки! Тоньше сарказм. Ещё тоньше! Вот. Идеально.

— К-как, ложиться? Может, мне немного с собой дашь? А там я сам попринимаю… — замялся он, чем окончательно утвердил моё мнение: лекарства ему нужны для чего угодно, но не для лечения. — Чисто по-братски. Давай!


— О нет, конечно. Давать сильнодействующие препараты пациентам на руки врач не имеет права, так что колоть будем прямо тут. — А вот сейчас улыбка у меня получилась не самая приятная. Ну не люблю я таких людей! Скажу даже так — терпеть не могу. Даже больше, чем остальных. Подлый, гад, и кого он собирается травануть моими препаратами?

— А может, всё-таки…

— Нет, — спокойно перебил его я, скрестив пальцы и опуская на них подбородок. Внимательно смотрю на вожатого и внятно отчеканиваю, отбрасывая уважительный тон. А может, его вообще в окно выбросить? А что, там травка, не помрет. — Ты за кого меня держишь?

— Да я…

— Вали, — указываю рукой на дверь. Не собираюсь даже слушать его мямлящие писки, и так голова болит уже! Общение с идиотами надо строго ограничивать.

— Но ты должен! — козыряет вожатый, найдя, как ему кажется, очень весомый аргумент. Ой, давай, вспомни ещё клятву Гиппократа.

— Что и в какой ситуации должен делать врач, то я прекрасно знаю. А ты, если через пять секунд не свалишь, то очень, я повторяю, очень пожалеешь об этом. — По моей спине пробегает холодок, несмотря на жаркий вечер, а голос становится глубоким и пустым. Подлые люди, самые отвратительные из всех. — Ты ещё здесь?


***



Вечер скоро перейдет в ночь, на часах уже почти девять. Павлика как ветром сдуло, он успел только недобро зыркнуть напоследок. Ой, боюсь-боюсь. Мусор, по недоразумению природы родившийся человеком. Понадобится — по земле размажу. Так, успокоиться. Хватит и того, что я устроил сегодня в роще. Моя особенность слишком опасна, и контролировать её полностью не выходит. Раз уж здесь такое изобилие препаратов, то надо пользоваться моментом. А что? Спишу потом в журнале учета сильнодействующих. Ампула упала, и разбилась. Бывает. Ветерок подул, а пол кафельный, твердый. В сейфе как раз есть парочка ампул довольно сильного транквилизатора. Очень интересно, откуда… Простого человека такой легко с ног свалит, а мне, ну, хотя бы даст выспаться без очередных проблем. И когда я стал разделять себя и «простых людей»? Нехорошая это тенденция. Пофиг. Поди, не самая большая проблема в этой жизни.


Итак, я занялся корыстным делом, а именно, расхищением местных запасов. Растворил содержимое двух ампул в стакане воды, а сами стекляшки, разбив, сохранил в шкафу, на случай проверки. Стакан пусть пока побудет на столе. Поставлю скачиваться нужные мне штуки, а потом выпью и лягу спать, как раз моя комната отдыха прямо тут, за соседней дверью. Удобно. Правда, отсюда всё ещё не выветрился запах духов предыдущей жительницы. Виола. Ну что за женщина! Один её внешний вид — будоражит. Сочетание прекрасного тела и умных глаз — очень, вам скажу, опасное сочетание. Что до лекарства. Кольнуть его, конечно, надежнее, но я просто физически не люблю делать себе уколы. Пациенту — запросто: и в вену, и в мышцу, и под лопатку — да куда угодно! Практики море, и любую инъекцию я делаю на раз-два и практически без осложнений. А вот себя — жалко. Ну-ка, какая тут скорость интернета? Ого. Оптоволоконное соединение в сто мегабайт!. Пора устанавливать все игры и качать аниме! О, да! Думаю, пока гляну что-нибудь легкое, расслабить мозги. Эччи-гаремники? Нет. Не настолько расслабить. А хотя, настроение для драмы есть? Есть. Пришла пора рвать душу! Кланнад, второй сезон. Поеха…


«Тук-тук», — раздался вдруг робкий стук в дверь, такой тихий, что его едва можно было различить за мерным шумом компьютерного кулера. Ну, кого ещё там черти принесли? Не отвлекайте от отдыха со своей работой! Тук-тук. Уже немножко громче. Если это вернулся Павел, или пришел кто из его дружков, то сейчас я им устрою. Даже бить не обязательно, просто донесу, что они собираются сделать, как…

— Входите, — обреченно вздыхаю я, сворачивая окно загрузки аниме и «корабликов».


В следующий момент сердце забилось чаще. В этом мире не так много вещей, способных повлиять на моё самообладание, но эта девчонка пробивает броню пофигизма напрочь! Лена! В спортивной форме! Свободная прическа, а не знакомые с прошлого раза хвостики. Водопад волос с лиловым оттенком и здоровым блеском ниспадает на её плечи. Белая хлопковая майка, изящно подчеркивающая талию, и простые черные штаны, с белыми же полосками. Правда, их карманы странно оттопыривались. Ладно, в одном телефон, а в другом что? Просто преступно красивая девчонка. Поэтому будет лучше, если она свалит побыстрее… Надеюсь, мисс ходячий соблазн пришла не по поводу сегодняшнего случая в душевой. Только не смотри мне в глаза! Караул!


— Я… ну-у-у… — Лена замялась. Она уставилась в пол, покраснев до самых корней волос, и, сцепив руки на уровне пояса, окончательно ушла в себя. Прекрасно. Теперь я чувствую себя сволочью, что сказал входить таким тоном. Надо извиниться и быть с ней помягче. Нет, нельзя расслабляться! Опасно играть в такие игры, тем более, с прекрасной нимфой. На поле социума и отношений я, как никто другой, привык отступать и перестраховываться.

— Заходи, не стой в дверях, — обращаюсь к гостье, постаравшись добавить в голос побольше спокойствия. Не выдать бы своё волнение. — Чем могу вам помочь?

— Я… — Лену аж передернуло при слове «вам». Она сделала глубокий вдох и расправила плечи, отчего майка на груди натянулась так, что мои глаза предательски бегали по фигуре девушки, полностью игнорируя команды мозга. И она это заметила, заметно приободрившись. — Зашла сказать спасибо.


И что я должен ответить в такой ситуации? Попробуем нейтральное.

— Ничего особенного. Рад, что смог помочь.

— А можно… — тут юная особа меня удивила, мгновенно изменившись в лице. Лена подняла глаза, посмотрела прямо, даже с некоторым вызовом. И куда только улетучилось всё стеснение? Румянец — и тот пропал, сменившись решительным блеском зеленых омутов. Блин! Полцарства за секрет её характера! Она же как луковица, кажется, только-только начинаешь понимать эту девушку, как она тут же тебя удивляет. — Можно мне обращаться на «ты»?

— Да… м-м-ожно… — пришел черед мне затормозить от такого напора. — Конечно. Я не против.

«Ещё как против! От девушек одни беды, а от красивых — тем более! Мы с тобой слишком разные. Уйди, и дай спокойно гробить время в интернете!»


— Я так рада! — Лена буквально просияла, облегченно выдыхая, и вместе с этим запуская по моей спине марш мурашек. Эти приоткрытые губы, эти глаза, волосы… Она тут пять минут, а мне уже не отвести от неё взгляд! — Ты же и правда нас спас, а мы так и не отблагодарили. Вот. Мелочь, конечно, но тебе же нравится?

— Спасибо, — я удивленно крутил в руках баночку колы, которую девушка жестом фокусника извлекла из кармана спортивок. Теплая. Согретая телом девушки с ангельским голосо… стоп-стоп-стоп! Док, дыши! Гони от себя мысль сохранить этот кусок алюминия как сокровище!

— Видела, как ты пользовался торговым автоматом, — она вдруг покраснела снова, переключившись в режим няши-стесняши. Эй, ненормальная девчонка, ты меня, между прочим, смущаешь, знаешь ли! Кто настоящая Лена? Где твой характер, а где искусная маска, помогающая тебе жить в этом холодном мире под названием «общество»? Знакомо мне это, сам такой. — Не подумай, что я специально следила… хотя да. Следила.


Опять обезоруживающая улыбка, и два ненавязчивых шага в мою сторону. Ок. Сдаюсь. У меня нет слов. Вот, правда! Лена, ты бы хоть вслух не признавалась, что сталкерила за парнем старше тебя на несколько лет! Отойди, блин! У меня же сейчас душа в пятки уйдет! Иди играй со сверстницами, или что там молодые девушки обычно делают.

— Я правда, очень-очень тебе благодарна, — ещё шаг, и я встану из-за стола! И убегу! Честное слово! — Никто раньше меня не защищал. Так… по-рыцарски, что ли. Дело даже не в том, что ты за нас вступился, и один отметелил троих. Ты взял вину на себя, за тот камень. Я испугалась, вот и ударила, а потом, когда он упал весь в крови, я… я испугалась ещё сильнее.

«Это я-то — рыцарь? Ха-ха-ха!»

— Ударила, прикрывая меня. Так что это мне надо благодарить, — спокойно сказал я в ответ, хотя клянусь солнцем, это показное спокойствие мне дорого стоит. Эмоции под контролем только внешне, внутри меня бушует настоящий нервный коктейль. И… мне не холодно. По-настоящему не холодно. Одно только присутствие этой молодой девчонки так влияет?

— Тогда давай дружить, Док, — после почти минутной паузы выпалила она, зажмуриваясь так, будто прыгала с обрыва. Шах и мат.

— Почему в…ты прихрамываешь, Лена? — вдруг обратил я внимание на её немного неестественную позу. Черт, красота этой малышки полностью меня сбила с толку, да так, что я не заметил, как она держит вес только на левой ноге, а правую подволакивает, слегка морщась.


***



Кабинет Виолетты Церновны в прибрежном лагере был для неё не то чтобы неудобным, нет, просто ещё не оборудованным. Под вкусы ученой тут придется многое менять. Старый кабинет она оставила Доку. Незапланированное возвращение в лагерь не стоит усугублять ещё сильнее. Сгонять своего заместителя с собственных апартаментов она не стала, вместо этого оккупировав другой корпус, где тоже не хватало медика. С ними вообще последние годы беда. Для одной из лучших аналитиков Организации эта должность являлась своего рода прикрытием во время поисков ЮВАО, но оформили её по всем правилам, и, заглядывая иногда на тот мизер, что ей начисляют в качестве зарплаты штатной медицинской сестры, гетерохромная красавица вполне понимала своих коллег.


В самом помещении царил форменный бардак переезда. Капитан затащил сумки внутрь, но разбирать их… Виола планировала сделать это сама, тем более, там личные вещи, а не только техника. Пока что девушка задумчиво попивала кофе — растворимый ширпотреб из пакетика. Фу. Доктор пообещала, что первым оборудованием в списке у интендантов будет передовая кофемашина. Нет, ну как люди пьют эту гадость? Пискнул телефон, ненавязчиво сообщая, что прибыли ещё два участника операции. Она ждала их с самого утра. Пойти, что ли, встретить этих двух обормотов?


— А, ладно. Не маленькие, не заблудятся, — устало выдохнула девушка, поправляя немного маловатый для неё халат. Прошлые месяцы она специально носила вызывающую одежду. Чисто для того, чтобы наслаждаться взглядами отдыхающих и персонала. Этим она хоть развеивала скуку от монотонного ожидания хоть какой-то активности со стороны неуловимой аномалии. Даже будучи одним из умнейших специалистов в мире, она все же оставалась женщиной, и купаться в лучах восхищения очень даже любила. Жалко только, из-за специфики работы, найти себе пару так пока и не смогла. Пару раз аналитики подкалывали её по этому поводу, но после того, как шутники получили по неделе внеурочной работы, сразу же перестали. Да и шутка вышла из-под контроля, когда на Виолу в лагере стали засматриваться даже девушки.


— Виолетта Церновна! — в кабинет без стука вломились два человека. Оба — обладатели светлых волос, умных глаз и уставших лиц.

— Мы весь день в пути, неужели в этот раз нельзя работать удаленно! — возмутился первый, он был в джинсах и льняной рубашке, а так же очках. Несколько старомодная роговая оправа была любимой у Александра, или, как его называют знакомые, у Шурика. Он отказывался как от линз, так и от операции по коррекции зрения, только недовольно поправлял очки на переносице указательным пальцем.

— Доброй ночи вам, — вежливо поздоровался вихрастый паренек, по виду которого и не скажешь, что ему уже двадцать — настолько молодым выглядело лицо Сергея. Простые темные брюки и белая рубашка на нем смотрелись, как форма на школьнике. Дуэт кибернетиков собственной персоной. — Он просто устал в дороге, не обращайте внимания.


— Устал, — буркнул Шурик, садясь на один из не заваленных барахлом стульев и доставая из-за спины рюкзак. — Вытащить нас в такое место…

— Надоело одной горбатиться, — призналась Виола с очаровательной улыбкой. Изящные губы приоткрылись, демонстрируя ряд ровных белых зубов. Брови девушки вопросительно изогнулись. — Вот вы и здесь. Что-нибудь выяснили по моему вопросу?

— А то! Первое, — Александр достал из сумки миниатюрный планшет, листая собранные данные. — Вы совершенно правы, что так зацепились за этого человека. Проанализировав фон его излучения, который приборы засекли ещё в роще, могу точно сказать: это нечто невероятное! Плотность регистрируется такая, что даже неуязвимая рептилия нервно курит в сторонке! Удивительно, что носитель выглядит как простой человек. Сами же исследовали аномальных, и за пределами двадцати процентов тело обычно меняется.


— А природа его аномалии? Я, конечно, тоже предположила одну вещь, хотелось бы услышать ваше мнение, — Виолетта очень внимательно слушала блондина. Несмотря на показное недовольство поездкой, в его глазах ощутимо играл азарт, как и всегда, когда пытливый ум кибернетика сталкивался с загадками.

— Холод, — вместо него ответил Сергей. Второй кибернетик был в разы спокойнее, хоть и выглядел помятым после долгого перелета. — Мы облазили место выброса, где он дрался с теми тремя, и в этой области температура воздуха до сих пор на десять градусов ниже, чем на километр вокруг. Кстати, что с теми нападавшими сейчас, и не пострадал ли наш носитель?

— На Доке ни царапины. Во всяком случае, на видных местах. Крепкий малый, — она особенно выделила слово «малый», с легкой усмешкой вспоминая, как Кэп смотрел на него снизу вверх. — А вот с нападавшими — не так радужно. Придется много связей задействовать, чтобы у Дока не было проблем. У одного перелом, у второго — сотрясение, но это ещё цветочки. Парень, которого носитель бил кулаками… В общем, с ним всё плохо.


— Не жилец? — удивленно поднял брови Сергей.

— Да не то что бы… Просто после удара в челюсть её ткани получили очень нетипичные повреждения. Да сами смотрите, — Виола кликнула по клавиатуре своего рабочего ноутбука, пересылая данные, полученные недавно из стационара, куда были госпитализированы хулиганы. Девушка не особо сочувствовала этой троице, всё же никто не просил их домогаться до девчонок, да и грешков за душами они имели немало. Из того, что нарыла Организация, троица не за решеткой только по протекции свыше, но тем не менее…

— Молекулярное сотрясение, остеонекроз, обморожение — да писец! Такие раны не заживут. Ни-ког-да. Ощущение, будто их проморозили до самого основания, а потом мгновенно разморозили. Жизнеспособность нулевая, так что ходить ему с протезом, если вообще выкарабкается, — Александр полностью ушел в полученную информацию, тщательно работая своим основным органом — мозгом. — Простой физический удар настолько навредить не может. Значит, вы были правы, он осознанно использует свои способности. Надо же — носитель-самоучка! Остальные аналитики не поверят.


— Остальным пока знать и не надо, — вдруг очень резко отрезала Виолетта. — Это пока наше дело, и впутывать всех подряд я не собираюсь.

— Но такое излучение… — попробовал вклиниться Электроник. Да-да, прозвище у Сергея оказалось ещё более странным, чем у остальных аналитиков. — Это может быть опасно.

— Это не просто «может быть опасно», — сарказм в голосе Шурика можно было есть ложкой, и подавиться. — Это ОЧЕНЬ опасно. И сказать, почему?


— Удиви, Шерлок, — махнула рукой темноволосая девушка, бросив печальный взгляд на пустой стакан из-под кофе.

— Вот почему, — на экране высветилось два изображения. — Отпечаток его пальцев на песке, когда Док вставал в роще, и отпечаток возле ледяной кляксы в горах. Напомните, Виолетта Церновна, те убитые льдом волки — растаяли?

— Нет… До сих пор статуи, даже из огнемета поливали — не тают, — девушка лихорадочно размышляла. — Черт… Спутник тогда нереальный выброс засек, неужели…

— Ужели, — уверенно подтвердил Александр. — Размер отпечатка ладони, и то, как он поджимает мизинец, наверное, старая травма. Они идентичны чуть более чем полностью.

— Ага, и ещё Док проживает в городке неподалеку — тоже аргумент, — хмыкнул Эл, оглядываясь. Именно ему, а не двум гениям аналитики, первому пришла в голову мысль банально посмотреть его прописку. — Виолетта Церновна, а давайте как-нибудь без нас? Что-то мне не нравится эта ситуация.