Эрнст Рём - преданный тем, кому был предан.
«Банды гогочущих, рыгающих и ржущих дегенератов, все крушащих на своем пути, разумеющих лишь язык кулака и пули. А во главе их всегда страстный, гибкий, смелый, обаятельный Эрнст Рём». Таков портрет штурмовиков и их командира, данный американской журналисткой Сандерс.Я же из всех изученных прежде материалов вынесла представление о грубом, тупо храбром, внешне уродливом солдафоне, как раз под стать своей гогочущей, рыгающей банде. Но преимущество Сандерс, кстати, отличавшейся сдержанностью оценок и объективностью своих статей и при этом непосредственно наблюдавшей оригинал, нельзя просто проигнорировать.
В архиве Рудольфа Гесса я нашла письмо, завернутое в носовой платок. Эта часть архива попала к нам не через американцев, поэтому я держала в руках артефакт. Начав читать, я довольно быстро его закрыла и завернула обратно. Я и теперь испытываю неудобство при одном воспоминании. Это было объяснение в любви одного мужчины другому. Объяснение, должно быть, страстное вдвойне от чувства безнадежности, поскольку объект излияния Рёма, а письмо написано им, был традиционен, женат, к тому же ходил как тень за другим мужчиной. «Ты ходишь за ним как тень, за этим клоуном, не умеющим говорить по-немецки. И все мое существо — одна сплошная рана от того насилия, которое он чинит ежечасно над твоим прекрасным сердцем». Ну, перевод мой. Возможно, он в чем-то неточен. Дальше была совсем откровенная фраза, после которой я не стала читать дальше. Но сделала вывод, что, как это часто бывает в смертельном противостоянии политиков, помимо прочих есть еще и личный камень преткновения. В этом случае он звался Рудольф Гесс. Нашлось и подтверждение. После гибели Рёма во время чистки под названием «ночь длинных ножей» в Потсдаме застрелился его партнер. По свидетельству президента Гельдорфа — точная внешняя копия заместителя фюрера Рудольфа Гесса в возрасте примерно 25 лет. Не скажу, чтобы подобные вещи сделали образ Рёма как-то посимпатичней, однако определение «всегда страстное» из портрета журналистки все же получило объяснение. Хотя бы такое.
Что же до гибкости, смелости, обаяния, тут уж, видимо, дело вкуса. Хотя трусом Рём, безусловно, не был. В армии его уважали, чего не скажешь, например, о Гитлере. После войны Рём и Гесс оба вступили в добровольческий корпус. Но Гесс выполнял в основном эффектные агитационные полеты. Рём же занимался тяжелым делом: из бывших настоящих армейских штурмовиков, т. е. тех парней из регулярной армии, которых бросали в прорывы на самых опасных участках фронта, формировал штурмовой новодел СА для разгона демонстраций, драк с другими партиями и охраны мероприятий НСДАП. Вот эту свою функцию штурмовики Рёма обычно превращали в мордобой. Причем били даже тех, кто пришел просто поглазеть. Однажды во время такой свалки Гесс попросил шофера Гитлера Юлиуса Шрека быстренько подобрать несколько парней покрепче и встать в каре вокруг Гитлера, чтобы тому тоже случайно не накостыляли. Потом этот отрядик стал везде сопровождать фюрера, начал быстро расти и по предложению Геринга получил название охранного. Как вы уже догадались, из него и вылупились СС. Так вот, эти вечно дерущиеся со всем миром штурмовики Рёма никого, кроме него, не признавали и не слушались. Они в буквальном смысле слова ржали, когда ими попытался покомандовать гауляйтер Берлина Геббельс. Гитлер… он тоже был не указ. Его это бесило. Один из конфликтов с Рёмом даже закончился тем, что тот уехал в Боливию. Но потом Гитлер его вернул, потому что выпущенный коричневый джинн начал по-настоящему раздражать Рейхсвер, который к 32-му году был в 4 раза меньше СА. Это и определило судьбу Эрнста Рёма.
Если бы Гитлер решить отложить войну на 20 лет и занялся бы основательной чисткой генералитета, Рёма, я думаю, он терпел бы, не смотря ни на что. Но Гитлер внутренне настроился на войну через 7 — 8 лет и вынужден был опереться на старые кадры. Для генералов Рём с его 2-х миллионным к 33-му году войском был пугалом. А когда он уже после законного прихода нацистов к власти пригрозил второй народной революцией, тут уж завопила вся гитлеровская кормушка — Крупп, Шахт, Бош и остальные.
Всё это Рём прекрасно знал, но у него еще сохранялись кое-какие представления о чести, и он никак не ждал, что с ним попросту расправятся. Правда, Гесс сделал было попытку сохранить лицо и предложил ему застрелиться. Рём на это только рассмеялся. Он был уверен, во-первых, в своей коричневой армии, и, во-вторых, в Гессе, который, по его понятиям, просто не мог его, Рёма, предать. Но Гесс смог. А Рём этого так и не понял. Когда в камере его добивал Эйке, Рём хрипел: «Хайль Гитлер» и «Рудольф тебе за меня…» Дальше не произнесу. Так что к эпитетам Сандерс я бы прибавила еще «наивный».
(Елена Съянова).
спасайся пока не поздно