Губы девушек в сперме

Суровое наказание

Гавно, что ты тут делаешь?

С удивлением спросил отец Михаила, когда увидел, что его сын изогнувшись, как змея целует сам себя в анус.

Михаил не мог дать вразумительного ответа своему занятию, и лишь бормотал какие то нелепые звуки.

Я просто не понимаю, я возвращаюсь с работы, и вижу, что мой сын целует свою жопу, акробат хренов, нужно было подумать, прежде чем отдавать тебя в гимнастическую секцию в столь раннем возрасте. Что научился, а акробат. Я все расскажу матери, и родственникам, и твоим друзьям, и даже учителям, я всем похвастаюсь, какой у меня сын акробат.

Папа не надо не говори никому, я больше не буду, ну пожалуйста. Мальчик просто умолял своего отца никому не говорить.

Вырастил сынка акробата мать его, прихожу пообедать с работы, думаю, что прилежный девятикласник делает уроки в своей комнате, захожу, и вижу, лижет свою жопу, да я не видел такого даже в самых извращенных порнофильмах. Такого дерьма даже не додумался снять такой режиссер, как Luca Damiano. А ты, ты сраный извращенец.

Всем расскажу, всем.

Папа, папочка не надо, я никогда больше так не сделаю. Я сделаю все, что ты хочешь, только не говори никому.

Сделает все, что я захочу, ха, может полижешь жопу мне? Правда я не мыл ее пару недель, она вся в засохшем дерьме.

Папа я сделаю все, только не говори, пожалуйста не говори никому.

Ладно, но если ты не хочешь этого, если ты этого правда не хочешь, то сначала ты у меня отсосешь, а затем я выебу тебя маленький педик.

Нееееееееет не делай этого, я же твой сын, папа нет, не еби меня, пожалуйста.

Но отец не внял мольбам сына, и приказал отсосать, вытащив свой огромный член наружу. Дело в том, что отец мальчика был геем, он никогда не любил свою жену, и женился только по тому, что хотел иметь семью. Его давно привлекал его собственный сын, и он не прочь был бы трахнуть его, и сейчас, когда он зашел к нему в комнату, и увидел, что тот лижет сам себе анус, он понял, что такую возможность упускать нельзя.

Иди же сюда Миша, наклонись, вот так, теперь открой свой поганый рот, и возьми в него то, что тебе дает папка. Мальчик открыл рот, и погрузил в него член, своего отца. Михаил умело работал губами, и язычком. Это было для него не впервой, он любил сосать хуи, у своих друзей, одноклассников, но в попе, он еще был девственником. Папа получал великое наслаждение, когда сынок сосал у него. Все это продолжалось минут десять, пока Михаил, не почувствовал, как напрягся член его отца, и густая струя спермы ударила мальчика прямо в горло.

Да сосешь ты просто здорово, а теперь сынок становись ка раком, папка обучит тебя ремеслу ебли в попку.

Нет папа пожалуйста у меня еще никого небыло там, я девственник, я не хочу, я боюсь.

Ах ты маленький говнюк, нужно было думать раньше, когда ты лизал свою жопу, а теперь становись раком, или я всем про тебя расскажу. Мальчик нехотя повиновался, хотя и мечтал об этом, видимо свою роль сыграли гены, ведь отец Михаила всегда был геем. Михаил встал раком, отец подошел сзади, и смачно харкнул на зад сына.

Ну что ты готов получить свое наказание сынок, ты готов стать пидером?

Да папа.

И отец насадил своего сынишку на свой хуй. В начале Михаилу было очень больно, но совсем скоро, чувство боли, сменило чувство неземного наслаждения.

Да да папа давай, еби меня, вот так да трахай ааааааааааааа ииииииииииич, как хорошо да, как здорово, иииииииииииииииииич.

Получай говно, пидарас проклятый ты еще будишь когда нибудь лизать свою жопу, а а ебаный гомосек, а а. Отец и сын слились воедино. Они оба получали друг от друга такой сильный кайф, что аж дрожали стены. После пятнадцати минут жесткой ебли, они оба кончили, и в бессилии повалились на кровать. Затем отец еще не раз трахнул сына. Затем он сказал, что ему нужно идти на работу, и что если он еще раз увидит его, целующим собственный анус, он разъебет его в клочки.

"Слушай, давай я тебе спою что-нибудь, а? Там, значит, аккорды первые такие".

Восемнадцатилетним мальчишкой отдыхал я в пионерском лагере. Была середина лета. Разгар белых ночей. Погода стояла прекрасная. Однажды ночью я возвращался из самоволки. Перелез через забор и осторожно крался вдоль изгороди. И тут на спорт площадке я увидел Ленку из нашего отряда. Эта дура в шортах и футболке занималась спортом. Это ночью-то!
Деваха я вам скажу, была очень аппетитная. Бёдра широченные. Ноги полные. Сиськи, наверное, номер шестой. Из всех девчонок нашего отряда она была самая грудастая. Немного толстоватая, а так всё при ней. Наверное, хотела похудеть, вот и качалась по ночам втихаря ото всех.
Ленка, сидя на траве, широко разведя прямые ноги в стороны и положив руки на затылок, делала резкие наклоны вперёд, стараясь грудью достать до земли. Её огромные сиськи очаровательно ухали в такт движениям. Круглая попка заманчиво ёрзала по траве.
Я подкрался поближе и замер, залюбовавшись этим зрелищем. Раскрасневшаяся, сдувая падающие на лицо пряди волос, она была очень увлечена упражнениями, не замечая ничего вокруг. Не помню, сколько я наблюдал за ней. Очнулся, когда понял, что хочу её. Что возбудился до крайности, изнемогая от нахлынувшего желания.
У меня кружилась голова. Терпеть не было сил. Я осторожно сделал несколько шагов и, когда она в очередной раз наклонилась, навалился грудью ей на спину, обнял и накрыл ладонями её сиськи. Ух, ты! Я чуть не задохнулся от восторга. Под футболкой на ней не было бюстгальтера.
Она испуганно вскрикнула и попыталась вырваться. Но я ещё сильнее придавил её. Она телом почти касалась земли между широко разведёнными стороны ногами. Освободиться ей было невозможно. Я запустил руки под футболку и опять добрался до её сисек, нащупав пальцами соски.
-Пусти, дурак,- как-то беспомощно запищала она. Я сильнее стал тискать ей сиськи, теребя пальцами соски. От упругой прелести её грудей, не помещавшихся в ладонях, от мгновенно набухших под моими пальцами сосков у меня пересохло в горле.
-Ленка! Я хочу тебя,- поцеловав её в шею, жарко выдохнул ей на ушко.
-Нет! Не надо! Я ещё девочка,- жалобно запричитала она.
-Девчонки говорили, что ты целка. Портить тебя не буду. Тогда… Леночка! Милая! Отсоси у меня, пожалуйста,- сжав пальцами её соски, жадно целуя в шею, продолжал шептать ей на ушко.
-Ой! Мне больно,- всем телом вздрогнула она. Я отпустил соски.
-Леночка! Ну, отсоси. Очень тебя прошу,- продолжал я мять её восхитительные груди. Она шумно задышала и перестала сопротивляться. Долго не могла решиться. А я всё ласкал и ласкал её сиськи, опять добравшись до сосков. Наконец, она надрывно выдохнула:
-Ладно.
Я отпустил её. Она с облегчением выпрямила спину. Одёрнула футболку и поднялась на ноги, глядя в землю. Щёки её пылали. Она тяжело дышала. Изнемогая от желания, я замер, предвкушая блаженство. Она, вдруг, резко повернулась и со всех ног бросилась на утёк, виляя из стороны в сторону своей широченной задницей.
-Вот, дура!- зло крикнул я ей в след.
Я долго не мог успокоиться. Меня колотило от пережитого возбуждения. Прогуливаясь по спорт площадке, я, наконец, пришёл в себя.
Вдруг, послышался приближающийся топот множества ног, и из-за кустов выскочила толпа девчонок. Они все были в халатах и тапочках. Видно, эта дура подняла всех и всё рассказала. Впереди бежала наша вожатая Зоя Ивановна. Я даже не успел сообразить, что происходит, как на меня навалилось два десятка женских тел. Они в одно мгновение сдёрнули с меня рубашку и штаны и этими же рубашкой и штанами привязали меня за руки к турнику.
-Минетик захотел?- подошла ко мне перед расступившимися девчонками Зоя Ивановна.
Вообще-то, Зойка была стерва отпетая. Её перетрахали не только все мужики из обслуживающего персонала лагеря, но даже некоторые ребята из нашего отряда.
Она рывком стянула с меня трусы, и, скомкав их, затолкала мне в рот вместо кляпа. Обступившие меня со всех сторон девчонки оживились, задвигались. Ленка тоже была тут. Все были в халатах, видно их только что подняли с коек. Она одна была в шортах и футболке.
Мне стало жутко стыдно. Каково это молодому парню стоять голым перед толпой девчонок, пожирающих тебя широко раскрытыми глазами. Они все уставились на мой вялый поникший член.
Стоявшая ближе всех вожатая щёлкнула пальцем мне по головке члена. Я дёрнулся всем телом, что очень понравилось окружающим. Затем Зойка медленно расстегнула на себе все пуговицы. Под халатом на ней ничего не было! Присела на корточки, разведя согнутые колени в стороны, и, взяв мой член у основания двумя пальцами, ловко обхватила губами головку. Я зажмурился от стыда. Никакого желания и возбуждения это мне не принесло. Но эта стерва знала своё дело. Тут же по головке застучал её быстрый язычок. Как я не сопротивлялся желанию, но почувствовал, что стремительно расту прямо у неё во рту. Противиться было невозможно. Она полностью владела мной. Вскоре я уже был возбуждён до предела. Зойка оставила меня на мгновение и, держа мой напряжённый член у основания, помахала им перед девчонками. По толпе прокатилась волна страстных вздохов.
Но передохнуть она мне не дала. С каким-то истеричным надрывом она тут же насадила себя горлом на мой член. Я застонал, замычал, задёргался всем телом.
То, обрабатывая головку губами и язычком, то, глубоко заглатывая член, она заставляла меня дрожать каждой клеточкой моего организма.
Я посмотрел вниз. От стремительных движений головы её волосы развивались в разные стороны. Халат сполз с одного плеча, обнажив незагорелую полоску кожи от купальника. Она увлечённо сосала, извиваясь всем телом, как змея. Её бёдра ходили ходуном. Было видно, как от резких наклонов подпрыгивают её ослепительно белые сиськи. Колышутся соски.
Она, видно, почувствовала, что я на неё смотрю и, не оставляя своего занятия, тоже посмотрела на меня. Не прекращая, она одну руку положила мне на живот и стала гладить его. Другой рукой начала ласкать мне яички. Этим она ещё больше прибавила мне мучительно приятных страданий. Она, не моргая, смотрела мне в лицо. Глаза её искрились лукавством. Выносить этот взгляд стало невозможно.
Я страдальчески вскинул голову. Кругом плыли горящие жаром щёки девчонок, их жадно раскрытые глаза. Я отыскал взглядом Ленку. Её губы мелко дрожали. Она, не отрываясь, смотрела на меня. Запустив руку за пояс своих шортов, она яростно мастурбировала.
-Вот тебе и целка,- мелькнуло у меня в голове.
Извиваясь всем телом, насколько позволяли привязанные к турнику руки, я почувствовал, что уже близок к развязке. Зойка тоже почувствовала это.
Она обхватила руками меня за ягодицы, широко раскрыла рот и отчаянным кивком головы особенно энергично насадила себя горлом на мой член так сильно, что вдавила свой нос мне в живот. Замерев, она перестала двигаться, работая только гортанью, будто часто часто и мелко мелко дышала.
От полной беспомощности. От невозможности что-либо изменить. От неизбежности того, что через мгновение меня насильно заставят сорваться в пропасть оргазма, я стиснул зубы.
Содрогаясь в невыносимо сладостных конвульсиях, кончал я бурно и обильно, пытаясь, насколько это, возможно, вырваться от неё. Кхыкая и причмокивая, она жадно глотала сперму. Звуки были, словно лошадь пьёт воду на водопое. Она словно хотела захлебнуться. Наконец, умудрившись выплюнуть кляп, я бессвязно закричал, что вызвало кругом бурю восторгов. Она заставила меня излиться до последней капельки. И после ещё долго не отпускала.
Уже, казалось, всё, но её ногти больно впились мне в ягодицы, и она напоследок со всей силы всосала мой измученный член.
-Ха-а-а!- широко открыв рот и громко выдохнув, наконец, оставила меня она. Мёртвая хватка её пальцев на моих ягодицах ослабла. Она отстранилась всем телом, облизываясь, как кошка…
Я обессилено висел на руках, привязанных к турнику. В толпе девчонок шло оживлённое обсуждение только что увиденного. Некоторые подходили, легонько дёргали меня за мой обмякший член, осторожно трогали за яйца, словно проверяя, осталось в них хоть что-нибудь. Кто-то сзади звонко похлопал меня по ягодице. Но мне было всё равно. Потом все толпой дружно ушли.
Через какое-то время опять послышались шаги. Я поднял голову. Это вернулась Ленка. Она решительно подошла, обняла меня руками за шею, прижавшись к моей груди своими огромными сиськами, и впилась в меня долгим поцелуем. Её язык глубоко проникал ко мне в рот. Я чуть не задохнулся.
-Бедняжечка,- жалостливо проворковала она, гладя меня по волосам, и начала развязывать мне руки. Освободившись, я быстро оделся.
-Пошли,- взял я её за руку.
Мы гуляли и целовались до утра. А на рассвете я Ленке сломал целку. Но это уже совсем другая история.

Это из какой-то книги о счастливой семейной жизни....

И такое вот советуют женщинам. Я представил себе это всё и, наверное бы, застрелил такую, чтоб не мучалась и меня не мучала. Хотя, вроде не ханжа и не сноб...

ЖЕСТЬ!